Странник. Путешествие третье. Тёмный Град
"Побег"
— А-а, чёрт! Надо было пристрелить его ещё тогда!
Эшли до крови прикусила нижнюю губу. По щекам её текли слёзы.
— Чёрт, чёрт... — из разу в раз повторяла она новомодное человеческое слово…
Эшли...
Когда Лэм впервые прочёл это имя на писчей бумаге, он погряз в сомнениях. Услуга, о которой его просила миссис Кэмпфаер, казалось, имела крайне мало шансов на исполнение. Детектив давно не брался за поиски пропавших, тем более при таких почти ничего не обещающих обстоятельствах, но дело прошло... Гладко?
— Это... Это не та комната, — кобылка критически осмотрела пространство вокруг.
И вправду, подвал несколько отличался от предыдущего, но основные элементы остались на своих местах — две двери, деревянные стены и свечка, которую Эшли не преминула забрать с собой. Когда фитилёк погас, детективу показалось, словно где-то скрипнула щеколда.
Хотя, пожалуй, скорее даже наоборот. Кто знал, куда заведёт Лэма эта история? Минуту назад он был уважаемым и высокооплачиваемым сыщиком, а теперь — бежит невесть куда на пару с едва знакомой преступницей.
Да, так всё звучит ещё хуже. У Фарлинга совсем не было времени, чтобы как следует обдумать собственное положение.
— Стрелять умеете? — на пару секунд задержавшись у выхода, поинтересовалась Эшли.
— По долгу службы, — ответил Лэм.
— Тогда держите, мне он ни к чему...
Зубы кобылки вытянули из сёдельной сумки, куда только что отправилась свеча, потрёпанный временем револьвер, и пегаска протянула его своему спутнику.
И вправду, зачем он следует за той пони, за которой, возможно, совсем не следует следовать? На этот вопрос, конечно, можно было ответить массой различных способов, но иной вариант был и то хуже — останься Фарлинг на площади, не размышлял бы он теперь о таких вещах. Ему уже приходилось сегодня сталкиваться с Советником в плаще, а раз тому подчиняется полиция, законным способом с ним вряд ли удастся справиться.
Эшли Кэмпфаер, пегаска с мутновато-серой шерстью и надетым на голову париком, скрывающим короткую пурпурную гриву, осторожно выглянула на улицу. Кажется, повода для опасения не было, так как спустя мгновение её лицо прояснилось.
— Есть две новости, и вы можете сами определить для себя степень их влияния на ситуацию, — кобылка обернулась, — во-первых, мы рядом с моим колледжем, а следовательно даже ближе к люку, чем я думала. Во-вторых, мы также и совсем недалеко от замка, и у нас есть всего пара минут до того, как полиция начнёт прочёсывать ближайшие улицы. А если Советник специально изменил вектор портала, то... Не хочу об этом думать.
Лэм хотел было что-то спросить, но пегаска не дала ему открыть рот.
— Слушайте меня внимательно. Если встретите кого-то, кто будет мешать нашему продвижению к цели — стреляйте. Без раздумий и насмерть. Кто бы это ни был.
— Но так же...
— Вы не понимаете, — Эшли подошла к Фарлингу как можно ближе, — если за нами кто-то увяжется, если люк раскроют — нам не выбраться отсюда живыми. Любая погрешность, вроде вашего появления под подиумом, может стоить как моей, так и вашей жизни. Советник, если уж решил кого-то изжить со свету, то его ничем не остановить.
— То есть, мы бежим… из Кантерлота?.. — только теперь Фарлинг осознал масштабы затеи.
— Да.
Улицы были не в пример обычаю пустынными. На площади, которая виднелась в некотором отдалении, творилось что-то странное — доносились крики, топот копыт и даже выстрелы... В какой-то момент прямо напротив дворца образовалось огромное облако пурпурного дыма.
— Это что, бомба? — внутренне содрогнувшись, спросил детектив. Перед его глазами стоял покрытый точно таким же маревом Понивилль.
— Вряд ли... Я не успела запустить таймер.
Беженцы старались двигаться дворами, избегая центральных улиц, но это, пожалуй, было даже излишней предосторожностью. На улицах не наблюдалось даже прохожих, не говоря уже о полиспони. Только однажды над ними пролетел пегас в форме, но, кажется, никакого внимания он на парочку не обратил.
Пройдя мимо Кантерлотского Технического колледжа, Эшли свернула в какую-то подворотню. Среди трёх пожарищ, которые некогда были домами, обнаружился канализационный люк. Кобылка достала из сумки фонарик и, закрепив его на лямке, начала спускаться вниз.
— Прикройте меня. Я окликну вас, когда доберусь.
Лэм кивнул и, проследив за тем как пегаска скрылась из виду, обернулся. В переулке никого не было.
Вдруг, сверху на него свалилось что-то мягкое и громоздкое. В лицо детективу упёрлась тёмно-синяя ткань, а по щеке ударило крылом.
Дедуктивные способности вычислили в нападавшем того самого пролетающего пегаса.
Крылатые полиспони, которые в большинстве своём не могли пользоваться ни боевой магией, ни человеческим оружием, обучались единоборствам. Они легко могли уложить нескольких противников в копытопашном бою, тем более что им была подвластна атака с воздуха. Подпускать к себе такого — смерти подобно, но Лэма волновало несколько другое.
Пару раз увернувшись от молниеносных и готовых вывести его из сознания ударов, детектив поточнее разглядел нападавшего. Пегас был молод, свеж и довольно неопытен, но при этом своими мускулами мог похвастаться даже перед самыми сильными пони полицейской академии. Лэму почти не составляло труда уходить от атак, ведь у него было "Чутьё", но долго это продолжаться не могло.
Что же волновало Фарлинга? Видите ли, он за всю свою карьеру ни разу никого не убил. Он видел много смертей, но сам старался избегать прямого столкновения с опасностью. Сегодняшний день, конечно же, стал исключением.
Револьвер выстрелил. У полиспони не было шансов, ибо Фарлинг знал каждый его следующий шаг.
Пегас катался по земле и вопил от боли, держась за простреленное правое переднее копыто. В любом случае, теперь он не сможет последовать за ними.
Фарлинг приставил пистолет к голове копа, но выстрелить снова не смог. Ограничиться пришлось оглушающим ударом. Снизу послышалось восклицание Эшли.
Пока детектив спускался, он успокаивал себя тем, что пытался угадать мысли полиспони, когда тот проснётся: "Какой же идиот в здравом уме подастся выбираться из Кантерлота, не пользуясь телепортационной вышкой?" Разве что только он сам, подумал Лэм...
— Вы убили его? — первым делом спросила пегаска.
— Да... — стараясь скрыть колебания в голосе, ответил жеребец. На шерсти его, в качестве доказательства, расползались кровавые брызги.
— Хорошо, — только и сказала Эшли.
Пробравшись насквозь тоннеля с соответствующим ароматом, они остановились у небольшой решётки, похожей на вентиляционную. Кобылка плавно отодвинула её.
— Вот, наденьте, — пегаска передала Фарлингу некое устройство, похожее на противогаз. Как ни странно, Лэму оно подошло по размеру.
— А как же вы? — спросил Фарлинг глухим и смешным голосом.
— А мне не надо...
Следом за решёткой простирался узкий земляной лаз, в котором с трудом мог протиснуться даже один единственный пони. Эшли снова двинулась первой. Вскоре, наши герои добрались до небольшой ровной площадки. Где-то внизу отчётливо свистел ветер.
В полу красовалось средних размеров отверстие, из которого открывался замечательный обзор на... Долину. Сердце Фарлинга замерло.
— И как мы собираемся... Спускаться? — с нескрываемым опасением в голосе поинтересовался детектив.
— Просто. Мы спрыгнем.
Эшли мило улыбнулась, наблюдая за ужасом на лице собеседника.
— Залазьте на меня.
Не слишком подробно отвечая на вопросы о том, выдержит ли она пухлого пожилого детектива, пегаска подставила спину. Лэм вцепился в неё, как в последнюю соломинку, защищавшую его от страшной напасти, стараясь, правда, освободить простор для крыльев.
— Не волнуйтесь, всё пройдёт быстро. Крылья мне почти не понадобятся, я просто спланирую вниз. Советую закрыть глаза.
Детектив, чувствуя себя словно маленький жеребёнок на огромной карусели, зажмурился.
Теперь он мог только слушать.
Сначала в уши его ударил свистящий ветер, а затем бриз почувствовала и кожа. Внутри у Лэма что-то словно бы оборвалось, и сознание затмила мутная пелена. Тело жеребца вдруг резко дёрнулось, и он чуть не отпустил копыта — только магия помогла ему удержаться от падения.
Полёт шёл нормально, по-крайней мере так казалось Лэму в первое время. А потом он услышал кое-что...
Он услышал, как хрустнули оба крыла Эшли Кэмпфаер…
— И... Как же вы меня нашли?
— О, это было совсем не сложно. Конспиратор из вас, по правде говоря, никудышный.
Эшли, прихрамывая на заднее копыто, пробиралась сквозь чащу, стараясь не задевать растопыренным крылом за острые ветки.
Лэм никогда бы в своей жизни не подумал, что можно прыгнуть с кантерлотского утёса и не разбиться в свободном падении. Расскажи ему кто-нибудь такое несколько дней назад — он рассмеялся бы ему в лицо.
Чутьё. Детектив решил перестать мысленно добавлять к этому слову кавычки. Именно Чутьё спасло их, как же иначе.
Рог Фарлинга отказывался колдовать даже элементарный телекинез. Всё-таки, удерживать в воздухе сразу несколько тяжеленных тел — задача невероятно сложная. В детстве ему частенько говорили, что он обладает неплохими задатками, но вплотную Лэм магией никогда не увлекался. Тем более, после Наслоения. Запас заклинаний — мизерный даже для теперешнего школьника — мог удивить разве что земнопони, но сегодня детектив удивил самого себя. А заодно и эту миловидную преступницу.
Чутьё подсказало зажмурившемуся Лэму, как нужно падать, чтобы не напороться на деревья, и как приземлиться, не убившись насмерть. Но без синяков не обошлось. Рёбра у Фарлинга до сих пор ныли, и он с опаской прощупывал себя на предмет переломов. А вот Эшли пришлось гораздо хуже...
В полёте что-то произошло. Что-то страшное. Вряд ли теперь эта кобылка вообще когда-нибудь снова сможет взлететь. Одно крыло сложить в исходное положение всё-таки удалось, а вот второе... Второе было неестественно вывернуто и при каждом движении причиняло острую боль. Эшли стискивала зубы, но так и не могла скрыть те страдания, что были написаны у неё на лице. Единственное, чем мог ей помочь детектив, он уже сделал — наложил на крылья обезболивающее заклинание.
— Так вы говорите, это мама вызвала вас? — пегаска старалась забыться в непринуждённой беседе. — Не ожидала от неё подобного... Она всегда такая тихая и...
— Не судите её, — Фарлинг неотступно следовал за Эшли, которая вела жеребца ей одной известной тропой, — она очень беспокоилась за вас.
Кобылка вздохнула:
— Что ж, теперь мне не скоро выпадет возможность вновь в этом убедиться...
Лес был повсюду. Место, которое называлось Долиной скорее по привычке, нежели по статусу, полностью заросло крючковатыми и жуткими деревьями. Говорят, подобное тянется к подобному, так вот и Вечнодикий медленно, но верно подступал к главному источнику "скверны" — столице.
Отовсюду слышались невнятные шорохи и перестуки. Казалось, кто-то шаг за шагом следует за ними в глубину леса, чтобы там совершить своё чёрное дело. Лэм встряхнул голову. Что это ещё за дурные мысли?
Видимость оставляла желать лучшего. Как и ожидалось, пурпурный туман за пределами пузыря был гораздо и гораздо гуще, чем это казалось изнутри. Аппарат, чудом не разбившийся при падении, защищал лёгкие Фарлинга от губительного воздействия яда, а Эшли было словно бы нипочём. Детектив решил оставить назревавший вопрос для более безопасной ситуации, вместо этого задав другой:
— Прошу прощения за нескромность, но куда мы, собственно, направляемся?
— В Понивилль.
Это слово эхом отдалось в ушах у единорога. Он так долго избегал своей погибшей малой родины, а теперь...
Теперь он отправляется прямо туда, где всё началось.
Ему вспомнилась его последняя поездка в провинцию. Светило солнце, дул ветерок, а местные пони как всегда улыбались незнакомцам. На станции Лэм встретил знаменитую шестёрку — носителей Элементов Гармонии, непрестанных защитниц Эквестрии. Они так самоотверженно раз за разом спасали мир от грозного зла, но в их последний день никто даже и не подумал, чтобы спасти их самих.
Из шестерых осталось только двое. На Твайлайт Спаркл, не успевшую освоиться с должностью аликорна, свалились обязанности по управлению разрушенной и населённой инопланетянами страной; вторая — Рэрити, неотрывно помогает своей подруге хоть как-то справиться с горем, а заодно и заботится обо всех остальных — о тех, кто до сих пор не смог морально справиться с произошедшим. Воистину, именно в таких пони нуждается теперь Эквестрия.
Темнело. В лесу вообще было очень темно. Лэм с трудом выдавил из себя осветительное заклятие. Шорохи становились всё более и более явными. Детектив нащупал в кармане промокшего жилета пистолет.
— Сюда... — послышался ему голос Эшли.
На одинокой полянке стоял старый и обшарпанный фургончик, на которых пегасы за деньги устраивали воздушные экскурсии.
— Теперь он нам не поможет, — удручённо пробормотала Эшли и, стянув с головы потрёпанный парик, добавила, — не могли бы вы достать оттуда поленья и спички, мистер...
— Фарлинг. Можно просто Лэм.
Детектив, опасливо оглядевшись, вошёл в недра фургона. И стоило только первым магическим лучам коснуться его металлических стенок, единорога прошибла мелкая дрожь. Фургончик был точь в точь похож на тот, на котором он три года назад возвращался в Эквестрию. Перед глазами его промелькнула знакомая чёрная тень...
— Вам помочь? — донеслось снаружи.
— Нет-нет, я уже почти...
Вскоре, дерево разной формы и назначения воспарило в более или менее оправившемся телекинезе Лэма. Эшли уже успела разложить кружком камешки и расчистить чёрную с фиолетовым землю — жеребцу оставалось только обустроить поленья и чиркнуть спичкой.
Тепло мгновенно дало о себе знать, и Лэм ощутил, насколько же он всё-таки успел продрогнуть. Мокрый от пота жилет вскоре сушился на поручне в фургоне, а Эшли раскопала среди валяющегося внутри металлического хлама консервированные водоросли — кушанье для избранных, но за неимением лучшего сойдёт.
Так, уплетая за обе щёки нехитрый ужин, беглецы наблюдали за опускающимся за горизонт светилом. Костёр, кажется, отпугнул обитающих в лесу тварей, но Лэм всё равно держал пистолет неподалёку.
Эшли управилась первой и стала задумчиво рассматривать крыло, тупой болью пульсировавшее в такт сердцебиению.
— Наверное, глупо будет говорить о том, что вам надо к врачу, — детектив постарался улыбнуться.
— В Понивилле нам помогут... — словно бы не слишком вслушиваясь в его слова, ответила кобылка.
— Разве... Там кто-то остался?
— Вы не поверите, но да... — усмехнулась пегаска и снова зашла в фургон.
Спустя пару секунд, она вернулась.
— Здесь у меня только один спальный мешок, да и вдвоём мы внутри не поместимся. Ночью в лесу опасно, так что кому-то придётся дежурить...
Лэм сразу же смекнул, кем именно будет являться этот "кто-то".
— Вам надо отдохнуть, восстановить силы, так что...
— Я всё равно вряд ли усну, — Эшли кивнула головой в сторону крыла, — залезайте, вздремните пару часов. Я вас разбужу, если что.
Лэм хотел было протестовать, но внезапно всё его тело будто бы разом почувствовало сильное истощение. Он нехотя кивнул.
— Только если что, вы...
— Да, да, я знаю. Не в первый раз тут... — кобылка учтиво уступила жеребцу дорогу.
— И... — единорог на мгновение замер в проёме, — спасибо, что не бросили меня там, на площади.
Эшли, в ответ на неуклюжую благодарность, лишь кивнула и, сложив под себя копыта, прилегла на траву.
Лэм опустился на пол и, решив не расстёгивать мешок, укрылся собственным жилетом.
Снаружи слышался лишь шелест листвы и шорохи, бесконечные шорохи. Под такую мелодию Фарлинг и провалился в сон.
В фургоне было тихо. Шорохи исчезли, остался только монотонный гул в ушах. Лэм с невероятным трудом выполз из вагончика — казалось, ноги его больше не способны к ходьбе.
Вокруг было пламя. Оно охватило лес всюду, куда только могло добраться. Слева от фургона подмяла под себя деревья огромная конструкция, напоминавшая металлическую окружность.
К единорогу приближалась тень. Она была не похожа ни на пони, ни на человека. Это было нечто, что пришло совсем не из Эквестрии. Оно пришло сверху.
Сладкий шёпот убаюкал детектива. А потом раздался крик…
Жеребец проснулся. Глаза его встревоженно моргали. Никакого огня. Никаких теней.
Снаружи слышалась приглушённая возня. Крик превратился в сдавленное мычание...
Лэм вскочил на ноги и подхватил магией пистолет. На полянке его постигла следующая картина...
Нечто чёрное, крылатое, нетвёрдо стоящее на четырёх копытах, вцепилось зубами в сломанное крыло Эшли и пыталось вырвать оттуда приличный кусок. Кобылка отчаянно отбивалась и со всей силы лупила копытами нападавшего, но тому всё было нипочём. Остановила его только пара выстрелов — в голову и в шею.
Пониобразное существо словно нагруженный песком мешок свалилось на землю. В зубах его застряли окровавленные перья. Тело монстра было почти целиком чёрное, словно бы вывалянное в грязи, облепленное листьями и засохшими комьями грунта.
Правое переднее копыто его было насквозь прострелено. Лэм отшатнулся — на остатках одежды он заметил полицейские погоны…
А утром заморосил дождь. Говорят, не бывает плохой погоды, но в лесу, в этом дурацком тумане любая погода покажется отвратительной. Капли словно тяжёлые градины стучали по черепу детектива, который только теперь вспомнил, что обронил собственную шляпу в полёте. Получается, не так она была ему и дорога.
-...Мы зовём их "тенями", а учёные — Тёмными Душами. Никогда не слыхали?
Эшли старалась звучать непринуждённо, но выходило так себе.
— Нет, — Лэм, вынужденный нести всю нехитрую поклажу, плёлся позади, увязая в грязи, — вы бы плащ надели, а то промокнете в край.
— Да, пожалуй... — согласилась кобылка и с благодарностью приняла протянутый телекинезом балахон, который давеча был найден Лэмом в фургоне.
За ночь её крыло стало выглядеть гораздо хуже. Из места укуса по сосудам расползлись иссиня-чёрные прожилки, сами перья будто бы опалились огнём. Когда Эшли после долгих уговоров всё-таки улеглась и начала видеть первые грёзы, Лэм проверил её лоб — тот "полыхал огнём".
— Так и что же это за... "Тёмные Души"? — продолжил беседу Фарлинг.
— Ну, я точно не знаю... Никто точно не знает. Говорят, что они пришли сразу после Наслоения, из остатков того, что упало сверху. Ранее они вроде как были призраками, а теперь из-за смешения всего со всем стали почти что ощутимыми. Как дым. А заодно и лишились остатков разума. Самое верное, что можно сказать — они паразиты. Они вселяются в тело пони через глубокие раны или порезы, а размножаются через такие вот... Укусы.
Эшли запнулась. Детектив не видел её глаз, но мог себе представить их выражение.
— И как можно... Вылечить, или... Изгнать такого паразита?
— Понятия не имею, — усмехнулась кобылка, — может, в Понивилле знают...
— Там есть доктора?
Эшли промолчала.
Когда дождь поутих, путники устроились на привал. Эшли сказала, что это опасно, что за ними могут следовать другие заражённые, но единорог настоял на своём. Он дал себе зарок — не спать и не сводить с кобылки глаз вплоть до самого Понивилля. Он чувствовал себя виноватым по отношению к ней, ведь, по сути говоря, именно он стал сначала причиной сломанных крыльев, а потом и этого "укуса".
“Если встретите кого-то, кто будет мешать нашему продвижению к цели — стреляйте. Без раздумий и насмерть. Кто бы это ни был.”
"Надо было пристрелить его ещё тогда!.."
Кобылка быстро заснула и видела очень беспокойные сны. Она часто волновалась и что-то бормотала себе под нос, а Лэм следил, чтобы она случайно не задела своё сломанное крыло. Пистолет с оставшимися в нём четырьмя патронами был постоянно окутан магическим полем, в любую секунду готовый выстрелить.
Фарлинг, которому было уже под пятьдесят, сидел подле почти совсем ещё жеребёнка и гладил копытом по всклокоченной гриве, стараясь успокоить гнетущийся разум кобылки. Он находил свои действия поистине странными. Вот никогда бы он не подумал, что будет проявлять к кому-либо столько заботы. Тем более к подростку. Он ведь вообще не очень любил детей, а тут...
Выгляд его впервые упал на её кьютимарку. Походный костёр, конечно же. Как иначе...
Эшли проснулась. Настало время продолжить путь.
— Он называл меня "сталкером". Это что-то вроде "пони, который лазает на опасные территории и выносит оттуда ценности"...
— Именно этим вы и промышляли в свободное от учёбы время?..
— Да, именно этим...
Снова этот пень.
Лэму казалось, что они заблудились, но Эшли уверенно вела его сквозь чащу. Пару раз они натыкались на рельсы, но кобылка предостерегла единорога от соблазна идти по железной дороге — та очень хорошо просматривается с горы.
Вечер в лесу мало чем отличался от полудня — полумрак царил здесь в любое время суток, кроме ночного. Когда солнце опускалось за горизонт, в Вечнодиком становилось темно, как в могиле.
— А почему вы пошли на это? Вам... Не хватало средств?
— Всем сейчас не хватает средств, а хороших покровителей и того пуще... В лице господина Советника я нашла и то, и другое.
Кобылка потуже затянула на шее плащ.
— А как вы с ним познакомились? Если не секрет...
— Нет, теперь уже нет. Мы познакомились в колледже. Он полгода преподавал у нас историю. Я как-то случайно проболталась ему о своей невосприимчивости к туману, а он подумал и нашёл мне "подработку". А потом его уволили за домогательство к уборщице. Помнится, её звали Глорией и у неё была зеленоватая такая шерсть.
Эшли вдруг задумалась и выпалила:
— А у вас какая суперспособность?
— Ну, я... Вижу будущее... — неуверенно протянул Лэм.
— Правда? И что же ждёт нас в...
— ...на пару секунд вперёд.
Эшли хмыкнула и усмехнулась.
— Да. Если бы эти "суперспособности" были полезными, мы давно уже жили бы в старой Эквестрии...
На небосклоне мерцали первые блёклые звёзды. Единорог зашагал рядом с кобылкой и осветил ей дорогу. В голове его крутился последний и, пожалуй, самый главный вопрос. Вопрос, который помог бы ему расплатиться в своём долге перед этой пегаской.
— Эшли, прошу прощения, если я лезу не в своё дело, но там, на площади, вы сказали что... "Ищете кого-то". Это правда? Если да, то я могу...
— Я не хочу об этом разговаривать. Простите. Я очень благодарна, но... Нет.
После этих слов кобылка покачнулась и повалилась наземь. На губах у неё вступила чёрная слизь…
Детектив долго искал подходящее место для ночлега, но среди мокрой и вязкой после дождя земли трудно было найти поляну, где встав в полный рост не провалишься по шею в трясину.
По дороге Эшли пару раз вырвало. Копыта её еле-еле переплетались друг за другом, а губы бормотали что-то совсем бессвязное. Крыло почти полностью почернело.
Один раз жеребец наткнулся на сухое пространство между корнями и попытался уложить Эшли отдохнуть. Она легла на землю и спала вплоть до того, пока Лэм не осознал, что ему вновь со всех сторон слышатся шорохи и тени...
Дыхание у кобылки было тихое и неровное. Единорог долго пытался разбудить её, искренне ужасаясь тому, что она может не проснуться.
Продолжилось путешествие спустя пару часов. Эшли кое-как очнулась и даже бред, кажется, её отпустил. Она молчала и лишь изредка бормотала тихие слова благодарности, пока Лэм, сбросив весь самый бесполезный груз, почти что тащил её на себе.
В пистолете осталось всего два патрона. Пару предыдущих он пустил в воздух, чтобы отогнать тварей, скопившихся в округе. Он не спал уже больше суток, и глаза его, а вслед за ними и тело, слушались с трудом.
— Дом... Дом лесника... — прошептала Эшли.
Фарлинг было счёт сию фразу возвращением бредового состояния, но вскоре, к своему удивлению, тоже увидело его.
Небольшой аккуратный домик расположился прямо посреди лесной чащи, так и располагая заглянуть внутрь. Вот оно, наше спасение, подумал Лэм, и с тройным усилием потащил подопечную к "оазису".
Внутри было тепло и имелась лампадка, которую жеребец не преминул зажечь. Домик состоял из всего одной комнаты, служивший и спальней, и кухней, и мастерской. Хотя, мастерской всё же по большей части.
На стене висел огромный тяжёлый топор, а по полочкам были расставлены инструменты. В углу расположился верстак.
Усадив Эшли на деревянный стул рядом с рабочим столом, единорог проверил помещение на наличие продуктов питания, но нашёл в ящике лишь бутылку спирта. Поставив её на стол, как возможное средство для дезинфекции, Лэм было вновь отправился на поиски, но вдруг услышал жадные глотки.
— Эшли, что ты...
Он и не заметил, как перешёл к более неформальному общению. Кобылка выпила половину флакона и теперь тяжело откашливалась. На полу появились чёрные капли...
Кажется, сознание вернулось к ней. Она стиснула зубы и из последних сил расправила больное крыло. Оно расположилось на верстаке.
— Ты, я полагаю, знаешь, что делать... — сказала она полушёпотом и кивнула в сторону топора. Чёрные прожилки на крыле достали почти до основной части туловища.
— Эшли, не стоит мыслить так... Радикально.... Мы доберёмся до Понивилля, там нам помогут...
— Я не знаю, где Понивилль. Я заблудилась и... Мы уже целый день плутаем по лесу. Прости...
На глазах у неё навернулись слёзы. Теперь Лэм видел уже совсем не преступницу, не "сталкера", а маленькую кобылку, потерявшуюся в лесу.
— Я солгала... Такие укусы никак не лечатся. Я думала, что иммунитет к яду защитит меня и от этого, но...
Кобылка заплакала. Она чувствовала себя совершенно беспомощной. Лэм стремительно подбежал к ней и тепло по-отечески обнял.
Прошло несколько минут. Эшли почти успокоилась... Взгляд её затуманился от градусов выпитого алкоголя.
Лэм с тяжёлым сердцем снял с крючка на стене топор.
— Я уже почти не чувствую крыла, так что это будет совсем не больно... — пегаска выдавила из себя улыбку и зажмурилась.
Лэм поднял над головой топор и приметился. Орудие дровосека со свистом опустилось на сочленение. До ушей его донёсся противный хруст.
Только услышав пронзительные крики кобылки детектив понял, как же она ошибалась…
...
— Мы вышли! Во имя Селестии и Луны, мы вышли из этого чёртового леса!
Эшли радовалась, как маленький жеребёнок. Собственно, она до сих пор и была этим самым жеребёнком, только боялась признаться в этом как другим, так и самой себе.
"Операция"... Определённо пошла ей на пользу. Она потеряла много крови и теперь хижина лесника была похожа скорее на декорации к фильму ужасов, но к полудню следующего дня она уже чувствовала себя гораздо лучше, по-крайней мере, с её слов, и могла, покачиваясь, ходить по комнате. А к вечеру... Вечером они вышли к Понивиллю.
Оказалось, они обошли провинцию по окружности, миновав ферму Эпплов через лес, и теперь находились ровно с противоположной стороны деревеньки.
Эшли, щеголяя сооружённой из остатков плаща и жилета тугой перевязью, чуть ли не поскакала по первой нетронутой лесом равнине, но Фарлинг быстро поумерил её пыл.
Казалось, над Понивиллем до сих пор сохранялась некая магическая аура, не позволявшая лесу проникнуть в его глубины.
— Так куда же мы идём? — шутливо спросил детектив. — В библиотеку? Или в Сахарный уголок?
— За мной, я покажу...
Не прошло и пары минут, как Эшли остановилось прямо около ничего и постучала... Туда. Из воздуха, который, казалось, буквально вибрировал, отделился дверной проём. Кобылка вошла внутрь...
Некий голос приказал им ожидать, и они уселись в небольшой тёмной прихожей. Ждать пришлось долго, больше получаса, и спустницу Лэма вновь склонило в сон. Дождавшись, пока кобылка окончательно уснёт, Фарлинг, смешивая беспокойство с любопытством, отодвинул повязку, которую не менял с самого полудня.
Под тканью расползлось чёрное пульсирующее и гноящееся пятно.
— Лэм Фарлинг? Войдите.
Детектив на дрожащих копытах вошёл в большую светлую гостиную, где его ожидали двое охранников в чёрных пиджаках, и... Жёлтая пегаска с розовой гривой.
— Лэм Фарлинг, — начала она своим привычным тихим и милым голоском. — Писатель, дипломат и детектив. Пора бы вам вдохнуть полной грудью...
Она взмахнула копытцем и один из охранников резко сорвал с единорога "противогаз".
Лёгкие Лэма словно бы воспламенились...