Защитник
Защитник
В зале приёмов на своём троне сидела Принцесса, очередной проситель упорно пытался выбить из неё преференции именно для своего дела. В ход шли самые разные методы, от лести до мелких подначек. Все кристальные пони знали — Шайнинг больше не с ней, это делало её хоть и уважаемым символом Империи, но всё же не настолько важным, как раньше. В какой-то момент уставшая кобыла не выдержала и тихо всхлипнула, готовая признать своё поражение и подписать нужный голубому единорогу документ. Между ними вспыхнул магический круг, прямо из воздуха ударили зелёные молнии, круг растянулся в овал, из него вышел синегривый единорог в своей фиолетовой броне. Бросил взгляд на Каденс, потом на её посетителя.
— Это. Моя. Кобыла.
Плавно выскользнув из ножен, рапира повисла в фиолетовом сиянии. Единорог медленно пошёл на такого же, как он, только голубенького.
— Это! Моя! Кобыла! Ты понял?
Тот испуганно пискнул и начал пятиться к дверям. В глазах военного лидера кристальных пони плясало жаркое пламя, от которого хотелось спрятаться, как можно дальше. Память никогда не подводила могущественных глав кланов, там содержался точный ответ, как Шайнинг Армор решает проблемы. Голубенький единорог почему-то не захотел стать решённой проблемой.
— Если я ещё раз услышу о тебе хотя бы одно неприятное слово, твой клан в полном составе отправится копать руду в самой глубокой шахте кристальных гор.
Заклинание щита выбило голубого единорога с бело-зелёной гривой прямо сквозь двери, сорвав деревянную створку с петель. Шайнинг вышел вслед за ним.
— Выпроводить из Дворца. Чтоб его копыта здесь больше не было!
Жеребец и кобыла, которых Шайнинг Армор помнил ещё с тех далёких времён, дружно выдохнули, и заржали от радости одновременно. Потом вытянулись перед ним и, стукнув о пол копытами в боевых накопытниках, отдали честь.
— Будет исполнено, Принц! Мы рады видеть вас в добром здравии!
Шайнинг вернулся к розовому аликорну, та сидела на троне опустив голову. Он подошёл к ней в упор, кобыла заплакала, потом прижалась головой к его мощной груди, размазывая слёзы.
— Ну чего ты плачешь? Выгнал я его, больше не испортит тебе настроение.
Он приобнял её одной ногой и погладил по спине, вновь оглядел зал приёмов и покачал головой.
— Где кровать? Ты почему не поставила? Каденс, это несерьёзно! Ты же брала у неё уроки, всё подробно выспрашивала. Неделя прошла!
Розовый аликорн смутилась и покраснела, подняла несмелый взгляд на жеребца.
— Каденс, я пытаюсь. Дай мне время. Не получается сразу всё забыть и простить, слишком много плохого случилось между нами, — он помолчал, потом немного улыбнулся, — малыш, я стараюсь, — почти шёпотом сказал единорог.
Здание стражи давно переросло в штаб армии, в его комнате со старой скрипучей кроватью ничего не поменялось, ни один пони туда не заходил. Шайнинг открыл дверь и прошёл внутрь, тот же поцарапанный стол, затёртый в нескольких местах копытами до ямок на поверхности. Единорог улыбнулся, увидев нетронутые фотографии на столе. Потом вспомнил, что Каденс они пока ничего не сказали, Крисалис хотела сюрприз устроить, посмотреть на реакцию. Удивительное дело, его зеленоглазая подруга жизни, приняла розовую кобылу, как младшую в табуне. Шайнинг такого не ожидал, но перечить ей не мог, от одного взгляда в эти зеркала души, сердце у него начинало напоминать загнанного кролика, оно пылало с такой силой, что Крисалис самой приходилось успокаивать своего избранника, пока он не отдал ей слишком много. Королева нравилась единорогу своей решительностью и полным «пофигизмом», если можно так сказать. Она ничего не требовала от Шайнинг Армора, не запрещала каких-либо действий, не создавала тайн. Единорог сам влез в защитные механизмы Королевства, выяснил, кто из высших этим занимается, переговорил с ними, потом начал мотаться по гарнизонам и защитным укреплениям, собирая информацию. От обрушившейся лавины его спасала только кьютимарка, дающая возможность интуитивного понимания любого защитного механизма, будь то обычный щит или целый гарнизон на берегу неласкового холодного моря. Чёрные дырявые пони с удивлением рассматривали единорога, внезапно свалившегося им на голову. Аскетизм являлся характерной чертой большинства чейнджлингов, они считали вполне нормальными условиями холодный камень вместо кровати и вяленое мясо не первой свежести. В гарнизонах царил идеальный порядок, командиры работали не покладая копыт, организовывали патрули, постоянно меняли маршруты, делали вылазки на другие территории. Они готовили подробные отчёты и отправляли их по цепочке наверх, там бумаги принимали аналитики, обрабатывали, стараясь не забыть малейшие детали, всё это попадало на столы высших роя, те, в свою очередь, принимали решения. До Королевы если что и доходило, то уж какие-то совсем выпадающие из общего ранжира случаи и события. «Не стоит беспокоить Королеву, она может проснуться» — так говорили высшие чейнджлинги роя. Шайнинг начал понемногу добавлять в гарнизоны Королевства кристальных пони, добивался, чтобы в каждом появился хотя бы один такой. У командиров резко возникли трудности, кристальным пони требовалась тёплая одежда, сено и овёс, место для сна не в снегу. Вал отчётов посыпался на высших роя, с требованиями и предложениями, отлаженная столетиями машина начала искрить и поскрипывать, в Кристальной Империи происходило тоже самое, по распоряжению Принца в каждом гарнизоне появились дырявые пони. Шайнинг перетасовал командиров, отправив самых способных чейнджлингов на защиту владений Кристальной Империи, а лучших из кристальных на защиту границ роя. Империя и Королевство стали единым целым в плане защиты от внешнего врага.
Каденс последние недели с радостью ездила в Логово, ведь там жила её подруга по табуну. Слегка светящиеся зелёные глаза с теплотой взирали на розового аликорна, которая сразу же начинала краснеть и смущаться. После долгих рассуждений, на предмет как лучше сообщить о случившемся давным-давно этой красивой рогато-крылатой кобыле, Шайнинг и Крисалис решили показать то, что стало началом их дружбы, переросшей в нечто большее. В один из приездов они встретили Каденс вместе. Почему-то начать говорить оказалось довольно тяжело для обоих. За прошедшие две недели с момента объединения в табун они смогли сблизиться. Все трое хотели жить вместе. Шайнинг бросал смущённые взгляды на Каденс, Королева сделала отсутствующую мордочку, ей осталось только начать посвистывать для полного антуража.
— Почему вы так на меня смотрите? Оба! Я плохо одета? У меня недоеденное сено где-то торчит? Грива плохо выглядит? Овёс прилип? – розовая кобыла нервно озиралась, проверяя всё ли у неё нормально.
— Эм… Каденс, такое дело. Мы тебе кое-чего не сказали, — голос жеребца подрагивал от волнения.
Аликорн испуганно уставилась на Шайнинг Армора и Крисалис, потом захлопала глазами от удивления, оба её пони смущённо водили копытами и явно покраснели. Рог Крисалис вспыхнул, через несколько секунд в комнату вошла прислуживающая кобылка чейнджлингов, неся на спине мелкое синегривое чудо. Каденс села на хвост от удивления, переводя растерянный взгляд то на Королеву, то на жеребца.
— Кажется, я видела фотографию на твоём столе, — она растерянно рассматривала жеребёнка, потом прошептала, — не может быть…
Мелкий пони грозно ворчал, недовольный тем, что его оторвали от любимых игрушек, потом заметил родителей и радостно завозился на спине кобылки. Спланировал на пол, жужжа своими маленькими крыльями, доскакал до единорога и прижался к ноге, жеребец его погладил, затем чейнджлинг дорвался до матери, с разбегу заскочил ей на спину, кобыла сразу же легла.
— Когда вы успели?
— Ещё до того, как мы с тобой одели кольца. Увы, о том, как это случилось, в памяти моей не осталось следа! – Шайнинг тепло улыбался.
— Ага! Я старалась! – радостно подтвердила Крисалис, потом задумчиво почесала нос копытом, — Только не тот результат получился, очень расстроилась из-за этого.
Каденс подошла к лежащей Королеве и ткнулась носом в бок мелкого чейнджлинга. Тот во все глаза таращился на розовое чудо, пытаясь понять, кто перед ним и почему от этой пони такие тёплые эмоции идут.
— Ты красавчик, да? Вырастешь большим и сильным, как твой отец.
Комет распахнул свои яркие зелёные глаза во всю ширь и заулыбался, потянувшись к Каденс. Она бережно подняла жеребёнка и подула в живот, тот захихикал и начал отбиваться копытцами.
— Кажется, я знаю, у кого очень скоро возникнут проблемы, — задумчиво ответила Принцесса.