Вопросы генеалогии

Вопросы генеалогии

Селестия проснулась – ночной воздух был холоден. «Одна из таких ночей», — подумала она. – «Может, мне поможет небольшой перекус?»

В небе луна шла обычным путем на запад… Часы показывали, что еще не было и полуночи.

Селестия встала без малейших усилий – недавняя сонность вся ушла. «Наверное, стоит чего-нибудь съесть. Может, тогда удастся снова заснуть», — подумала она. Быстрый взгляд в коридор показал, что залы почти пусты – стражники, вероятно, были в патрулях.

— Может, стоит найти Луну? – подумала принцесса. В конце концов, сейчас была ее «смена», как кто-то мог выразиться. И они давно не разговаривали в такой час. Наверное, она могла бы убедить ее покинуть пост ненадолго и, может быть, поговорить за ночным перекусом.

Все, что требовалось — быстро добежать до крыла Луны, хотя и перекус не мог ждать долго. Неважно, эту проблему она решит после того, как зайдет к сестре.

— Луна, ты тут? — Дверь немного приоткрылась и Селестия заглянула внутрь. В покоях было тихо, и темно-синего аликорна нигде не было видно.

— Может, она осматривается? – Кантерлот давным-давно был всего лишь пограничной крепостью, полезной лишь тем, что в старые времена была превосходным наблюдательным пунктом.

Скорее всего она просто скучает по старому дому. Он и прилегающий город Эверфри были заброшены через несколько веков после ссылки Луны. То, что крепость, в которую не всегда назначали гарнизон, стала столицей королевства для нее могло стать шоком.

— Всегда готова исследовать, не так ли, Луна? – Селестия исчезла во вспышке света.

— Да где же она? – Селестия ни к кому конкретно не обращалась. Она стояла посреди тронного зала – проверив сокровищницу, обсерваторию и библиотеку, принцесса не смогла найти ни следа сестры.

Прошел уже час, и она чувствовала себя немного проголодавшейся. Но она оставила мысли о еде, сосредоточившись на поиске сестры.

---

Луна кралась по замку. Хоть она и чувствовала себя немного виноватой за то, что заставила сестру побегать, но иного выбора не было. Двери перед ней были открыты и это был ее шанс найти искомое, не вмешивая других.

В Архивы, отметила Луна, оказалось неожиданно непросто пробраться. Не то, чтобы ее титул не мог помочь, но она осознавала, что любые ее или сестры заботы были бы признаны чрезвычайно важными, а потому тщательно изученными.

И хоть она стремилась решить вопрос быстро, но все же предпочла бы оставить это личным делом.

— Луна, это ты?

Ну, все пошло вот так. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с Селестией и немного нервно рассмеялась.

— Ах, это ты, сестра. Почему ты не спишь в такой час?

Селестия стояла перед ней с мешками под глазами. Может она и проснулась, потому что проголодалась, но было ясно, что не успокоится, пока эта конкретная проблема не решится.

— Искала тебя. Я думала немного перекусить, и надеялась попутно поболтать с тобой. Но тебя не оказалось в покоях.

— Я…

— Послушай, если ты хотела пойти в Архивы одна, то достаточно было сказать мне об этом.

— Дверь оказалась открыта, сестра. Я увидела для себя шанс.

---

Архивы. При всей их важности, до порядка в старых записях там было далеко. Можно было подумать, что туда просто запихивали все бумаги по вопросам, которые не могли разрешить.

— С этим надо что-то делать.

— Согласна.

Сестры прошли через приемную, отметив прискорбное состояние некоторых старых полок. Хоть сохраняющая магия держалась хорошо, становился заметен беспорядок в записях, касавшихся дел многовековой давности.

— Ну и вот они. Генеалогические записи… — Селестия подошла к большой двери, и та с мягким скрипом открылась.

Комната за ней, казалось, тянулась в бесконечность. Настоящий шедевр строительства и магии. С ростом населения было решено, что все генеалогические записи будут автоматически пополняться с помощью магии. Хотя в системе был изъян – то есть, маленькой комнаты было недостаточно для все более увеличивающихся объемов свидетельств о рождении и родословных деревьев.

Под-измерение, в котором была комната, поражала даже принцесс. Селестия пыталась разобраться, как оно было устроено, но усилиями современных архимагов оказалось невозможно ее повторить. Даже ее лучшая ученица пока никак не могла разобраться, как она работает.

— Я перенесла сюда все старые записи после того, как старый город был покинут.

— Мудрое решение, — ответила Луна, вспомнив печальное состояние старого замка.

— Что конкретно ты ищешь, Луна?

Там было множество дверей с кучами записей, но найти отмеченную меткой Луны оказалось достаточно просто.

Селестия оглядела комнату, полную свитков. Некоторые были еще новыми – наверное, опять незавершенные дела. Принцесса отметила про себя рассортировать тут все и навести порядок когда-нибудь в будущем.

— Уверена, что большинству тут и не место вовсе… — проговорила она при виде шкафа, ощетинившегося беспорядочно запихнутыми свитками.

— Думаю, лучше нам начать искать, — ответила та, подойдя к куче свитков, уходящих под потолок.

— Похоже, ты не хочешь отвечать на вопрос, — прищурила глаза Селестия.

Луна продолжала молча рыться в куче.

— Ты когда-нибудь задумывалась, как сильно наши подданные связывают тебя с солнцем?

— В этом нет ничего плохого, но я все же надеюсь получить ответ…

— В библиотеке было очень интересно. Там целая секция отведена под предположительно твои открытия и изобретения.

 - Это, конечно, хорошо, но все же я…

— К примеру, там сказано, что ты создала противосолнечные очки, чтобы все могли насладиться величием твоего солнца и не ослепнуть, — сказала Луна, закапываясь в кучу.

— Я уверена, твой…

— А еще ты изобрела солнечные часы, чтобы пони могли определять время дня. Это же означает, что ты создала систему времяисчисления, — как ни в чем ни бывало продолжила Луна.

— Они просто…

— Несмотря на то, что определять время дня умели уже тогда, — продолжила Луна.

— Интересный вопрос, я уве…

— А еще этот фольклор. Ты знала, что подсолнухи, оказывается, появились, когда твои молочные зубы посадили, как семена? – Луна обернулась к сестре, в притворном удивлении подняв брови.

— Это уже ни к какие ворота.

— И ты не думала исправить все эти мелочи? – спросила Луна.

— Луна, мы управляем княжеством, которое все называют королевством.

— Истинно так.

— Ну хватит уже. Чего же ты ищешь? То есть, что на тебя нашло?

Луна села, левитируя свиток, запечатанный ее старой печатью – с полумесяцем и звездами.

Печать с треском сломалась. По комнате пошла волна магии, обрушив кучу свитков и подняв улегшуюся было пыль.

Свиток развернулся. На пергаменте было указано знакомое имя. Глаза Селестии расширились. В желтом сиянии свиток перелетел от Луны к ней.

— Тия! Отдай! – закричала Луна.

— Это свидетельство о рождении, — ответила Селестия.

— Да, но я не понимаю, как…

— Одного из самых прославленных или печально известных пони из нам известных.

— Я знаю, Тия. А теперь могла бы ты его отдать?

— Что, во имя всего святого, заставило тебя искать свидетельство о рождении одного из бывших капитанов Ночной Стражи?

— Ну, это…

— Из всех пони, ты лучше всех должна знать, скольких кобылок он соблазнил.

— Это к делу не относится, Селестия.

— Исходя из ситуации, почему же ты искала его свидетельство о рождении? Неужто он умудрился и тебя?..

— ЧТО? ЭТО… Я НЕ… Я ДАЖЕ НЕ… СЕСТРА, КАК ТЫ МОГЛА ТАКОЕ ПОДУМАТЬ? – визжала Луна.

Селестия была совершенно спокойной, хотя комната вокруг приходила во все больший беспорядок. Она тихо возблагодарила прежних архимагов за укрепляющие заклинания, иначе потолок давно бы на них обрушился.

— Раз он не соблазнил тебя, как многих других, так в чем дело?

Луна вздохнула, запечатала свиток и взяла его под крыло.

— Он был моим сыном.

---

— Хочешь поговорить об этом? – спросила Селестия, когда они добрались до дворцовой кухни и нашли оставшиеся со вчерашнего дня лепешки.

— Особо говорить тут не о чем. Я сделала выбор, и вскоре на свет появился Ивнинг Стар.

Селестия кивнула, отхлебнула чай и посмотрела на сестру, которая уже достаточно долго смотрела на свидетельство.

— Но как ты смогла скрывать это целый год? У меня же шпионы везде были, особенно во время войны.

— Помнишь год, который я провела на мирных переговорах? – проговорила Луна, смотря в окно.

Ах да, переговоры. Она была очень осторожна в принятии условий, и тогда ей казалось, что отправить Луну – хороший способ показать силу. Но зная, что монахини предложили использовать их храм в качестве нейтральной территории, во враждебных действиях, казалось, не было больше нужды.

— Конечно, помню. Если не ошибаюсь, я предоставила подобающую охрану и несколько шпионов для донесений, — Селестия воспоминаниями вернулась в те дни. Она была уверена, что отправила лучших из лучших.

— Правда? Монахини, вроде, ничего такого не заметили.

— Они умели хорошо скрываться. Но это не объясняет, как они проморгали твою беременность.

— Храмовые жрицы знали кое-что о том, как прятать сбежавших дочерей…

— Понятно…

Настала тишина – ни одна из сестер не знала, как продолжить разговор. Селестия смотрела на чашку с чаем. Он остыл, но быстрое заклинание и чай – как и кухня – согрелся, став теплым и приятным.

— Почему ты скрывала это от меня?

Луна молчала, глубоко погруженная в свои мысли. Ее осмотрительность и хитрость окупили себя – Ивнинг Стар никогда не вызывал подозрений и не привлекал внимания, за что она была благодарна.

— Я не хотела, чтобы он закончил, как твой ребенок.

Селестия молчала. Ее собственное дитя было достаточно сомнительной темой для разговора между ними обоими. Маленькая Солара была обещана одному из рода принцессы Платины. И как бы ей ни было неприятно это признавать, закрепление союза во время Войн Объединения было гораздо более важным.

— Конечно, я признала ее суженого. Но как бы то ни было, когда Ивнинг Стар родился – я видела у него ту же судьбу. И она мне не понравилась.

Селестия продолжала молчать. Все снова становилось неловким, хотя теперь тишина не была такой тяжелой.

— Он не был с тобой в ту ночь, когда ты обратилась.

Луна вздохнула. Неужто возвращались воспоминания? Селестии казалось, что Луна погрузилась в память – несомненно, о том моменте.

— Я просила его присоединиться ко мне, как он и его солдаты делали раньше. Я объяснила ему свои планы, мою мечту, все, что он мог получить в случае моей удачи. Он отказался. И последнее, что я от него слышала – что я уже не та мать, которая вырастила его.

Селестия поняла, что становится светлее. Они сидели на кухне дольше, чем она ожидала.

— Возможно, он был прав. Неважно, сколько раз он пытался бы убедить меня, что все станет лучше с временем, я бы проигнорировала его. В тот момент я была слишком хорошо мотивирована, хоть и не помню, что тогда говорила. Наверное, тогда он осознал, что убеждать меня уже поздно.

— А потом? – подняла бровь Селестия.

— А потом я выступила против тебя. Конец истории.

— Луна…

— Я горжусь им за это. Он знал, что следовать за мной неправильно. Это его и спасло.

— Он был отличным солдатом, — сказала Селестия.

— Да, таким он был, Тия.

Солнце выглядывало из-за горизонта. Сильным магическим усилием Селестия заставила солнце взойти, и теперь местность окутывало утро.

— Всегда гадала, почему ты не выглядишь охваченной пламенем, при такой-то магической силе.

Селестия улыбнулась. Наконец ей удалось вырвать сестру из тех воспоминаний. Они сидели довольные. Конечно, она почти не спала, но это уже не было важно. Солнца было достаточно, чтобы привести ее в должное состояние пробужденности.

— Что с ним стало после моего заключения?

Селестия застыла. В этом была вся суть проблемы – как ей казалось. Ивнинг Стар был образцовым капитаном, хотя его действия во время отсутствия матери были весьма прямолинейными.

— Он покинул Ночную Стражу. В конце концов, в ней не стало особой нужды. Думаю, частично причиной стало твое состояние. В следующие несколько десятилетий его поведение было… так скажем, скандальным.

— Я знаю. У него уже во время войны была репутация. Творец знает, сколько раз я получала письма от гневающихся и слишком беспокойных родителей.

— И песни, Луна, не забывай про песни.

— Песни эти его когорта начала петь еще на моей памяти, — ответила Луна, подавив смешок. – Поначалу я была возмущена, но потом смирилась.

Селестия застонала. Эти песни она запретила, но некоторые из них дожили до сего дня, к ее досаде. Она всегда слышала их в бараках Замка. Часто их сопровождал пьяный смех и запах разлитого эля или медовухи.

— Мне вспоминается одна песенка… Как там было?.. А, вспомнила. Кажется, там были строки: «У Дискорда лишь одно яйцо, а у Сомбры – мелкие, но два…». Луна только начала петь, как ее рот был заткнут копытом.

— Немедленно прекрати, Луна!

Принцесса Ночи захихикала. Ее сестру всегда было легко спровоцировать, если подобрать правильные слова. Но то, что Селестию так раздражают песни его сына, доставило ей несказанную радость.

— И дурная слава моего сына лишь разрасталась, так?

— Именно.

— Интересно, сколько жере… — тут глаза Луны расширились, а мысли пошли в совсем другую сторону.

— В чем дело, Луна?

— Свидетельства о рождении. Они же появляются автоматически, так?

— Да, как рождается очередной жеребенок, так свидетельство… появляется… — глаза Селестии расширились. Во вспышке Луна исчезла, оставив сестру одну.

---

Несколько часов спустя Селестия нашла Луну в той же комнате в Архивах. Она сидела на горе аккуратно рассортированных свитков, а глаза принцессы были раскрыты так же широко, как утром.

— Луна? Луна, Лулу? – Селестия позвала не отзывающуюся сестру. Махание копытом перед лицом не помогло – Луна продолжала смотреть в одну точку.

— У него было много жеребят… — проговорила Луна, продолжая смотреть прямо.

— Учитывая его репутацию, неудивительно…

— Его дети — в частности, сыновья — достигая должного возраста, обретали тот же энтузиазм…

— Сколько?..

— Посмотри сама, — с этими словами стена за спиной Луны начала светиться, и на ней появилось родословное дерево. С портретом Принцессы Ночи наверху.

— Морфей? Ты связалась с МОРФЕЕМ?! – воскликнула Селестия, указывая на портрет рядом с портретом ее сестры. Оттуда смотрел один из лучших ее генералов.

— Селли…

— Ты представляешь, как долго я спорила по этому вопросу с Провидицей оленей? – продолжила Селестия.

— Э… я…

— И, наконец, после всех этих веков я могу провозгласить МОЙ триумф! – закончила она.

— Я, конечно, рада, что ты на него не сердишься, но я бы предпочла, чтобы ты посмотрела ниже.

— Как только Эклариен посетит нас еще раз, я отведу ее в эту комнату и ей придется отдать мне то ожерелье, которое она обеща… ох…

Древо шло вниз, а его ветви все множились. Рисунок на стене продолжал прокручиваться и менялся в масштабе по мере движения.

— Ско... сколько...

— Два и шесть десятых… — прошептала Луна.

— Сотни?

— Миллиона, — подчеркнула Луна, до сих пор сидящая с расширившимися глазами.

— Что?..

— Два миллиона шестьсот тысяч пони, Тия.

В комнате повисла тишина. У Селестии не было слов, а глаза становились не меньше, чем у Луны по мере осознания цифр. Но тишина была разрушена магическим хлопком, когда появился новый свиток со свидетельством о рождении.

— Уточняю. Два миллиона шестьсот тысяч пони, и их становится все больше.

— Матерь эквестрийская…

— Думаю, этот титул мой по праву.

---

МАТЕРЬ ЭКВЕСТРИЙСКАЯ

Открылось, что треть нации происходит от принцессы Луны

В колониях подтверждается наличие других потомков

«Искренне, я и смущена, и счастлива», — говорит принцесса Луна.

Многие были шокированы открытием, что примерно 2,6 миллиона пони, примерно треть нации или каждый третий пони – потомок Ее Величества принцессы Луны. В ответ на наш запрос Королевские Архивы ответили, что это число с каждым годом увеличивается.

В этот обширный список входят некоторые аристократические рода, а данные семейных записей из отдаленных колоний могут значительно увеличить это число.

Продолжение на странице 4.

В таможне Ванхувера обнаружился странный невостребованный фрукт.

Местные жители спорят о его запахе.

- Думаю, он пахнет как цыпленок, — считает прохожий.