Стальные крылья: рождение Легиона

Глава тринадцатая: Скелеты в шкафах

— «Р-раз! Два! Щиты поднять! Ниже голову, Брум!».

Вздохнув, я подняла голову от бумаги и перевела взгляд на окно. Теплый летний ветерок колыхнул занавески и ласково коснулся моей мордочки, приглашая выкинуть всю эту макулатуру и широко распахнув крылья, сорваться прочь, с радостным криком несясь навстречу залитому солнцем, безбрежному небу, огромным, бесконечным пространством распахнувшимся над городом и всем миром.

Прошло уже две недели с момента того безумного, непонятного, суматошного суда. Две недели напряженной работы, четырнадцать дней вхождения в тонкости управления почти шестьюстами вооруженными, приучаемыми к невзгодами и необходимой, когда нужно, жестокости, пони, и целых десять дней, проведенных в спорах, попойках и клею. И все эти дни, я была предоставлена сама себе.

«Блин, не могла держать свой рот на замке, да? Все было хорошо, пока я не вякнула про этот «оплачиваемый отпуск», идиотка! Вот уж верно – «живот на ножках!», как говорил про беременных кобылок кто-то из слышанных мной четвероногих «коллег». Наверное, они сразу припомнили и виадук, и цену Легиона, и замок этот… Хотя нет, замок Селестия сама разносила с превеликой радостью на моих глазах, поэтому его-то на меня повесить точно не выйдет! Или выйдет? Нет, они точно что-то нехорошее задумали, раз уже полмесяца скрываются от меня! Теперь приходится то о нефтедобыче, то о соляных шахтах читать, но что главное – без всякого толку! Ох, тяжела ты, жизнь маленькой, а теперь еще и беременной пегаски…».

Нет, внешне все, конечно, выглядело вполне пристойно, но стоило мне лишь приблизиться к тронному залу или личному кабинету принцессы, как на моем пути неизменно появлялся второй секретарь, и шевеля своими внушительными усами, коротко информировал меня о том, что в данный момент принцесса, несомненно, очень и очень занята, поэтому мой визит ну никак не может состояться. И так вот день за днем. Промаявшись в течение нескольких дней, я поняла, что меня мягко, хотя и очень настойчиво отваживают от посещения обители кормчих власти – что уж говорить, когда чиновный народ и богатые прихлебатели, ранее никогда не забывавшие приветственно кивнуть мне или наоборот, демонстративно обфыркать мою тушку, теперь в упор не замечали моего существования, давая мне понять, что мой рейтинг во властных кругах необъяснимым образом скатился до уровня простого гвардейца, неподвижными статуями стоявших во всех коридорах дворца.

Двери же покоев Повелительницы Ночи, уже который день, не открывались даже перед ее верными стражами.

— «Снова! Р-раз! Два! Удар! Удар, я сказал, идиоты! Брум, ты счаз точно схлопочешь, придурок!».

Тихонько заскулив от несправедливости жизни, я вновь перевела полный отвращения взгляд на кипу раскиданных передо мной бумаг. Пять сотен бойцов, полсотни обслуживающих нас бездельников, и море, поганое море бюрократов, стервятниками круживших вокруг нашего Легиона. Да, по человеческой классификации, мы доросли до батальона, но качественно… Увы, я понимала, что реальное положение дел таково, что мы были хороши против неорганизованного противника, где взаимодействие тренирующихся и живущих одним контубернием десятка легионеров играло решающую роль даже при недостатке индивидуального мастерства. Но на поле боя мы выглядели бы куда как слабо, поэтому я наступила на горло собственной гордости, и выклянчила у Гвардии через Легата Скрича еще одну пару инструкторов, но теперь уже – для строевой подготовки.

Что являлось силой настоящих римских легионов? Сплоченность, взаимодействие пехоты и кавалерии, личное мастерство легионеров, с годами, превращающихся в матерых наемников на службе у «Вечного Города»… Но основой я все же считала римский строй. Вся римская армия, по сути, была армией тяжелых пехотинцев, спаянных долгими тренировками в одно целое, где каждый знал, что ему делать. Ну и конечно же, мобильные крепости, состоявшие из одетых в сегментарные доспехи, вооруженных ростовыми щитами людей – легендарные «черепахи».

— «Внимаааааниеееееее… Testudo!».

Ответом кричащему был грохот копыт и щитов, когда по древней-предревней команде, отданной на мертвом, как и его носители, языке, легионеры бросились друг к другу, стараясь как можно быстрее упереться задними ногами в землю, выставив перед собой вертикально поднятые щиты и образовать непробиваемую стену, ощетинившуюся остриями блещущих копий… Ну, почти непробиваемую.

— «Да что ж это такое, а?» — вновь заорал знакомый голос, перекрикивающий вскрики боли. Кажется, Буш, которому я отдала на растерзание пятую кентурию, собранную из новобранцев и самых ногозадых представителей нашего бравого воинства, вновь был чем-то недоволен, и вновь давал об этом понять своим неумелым подопечным с помощью довольно эффективного средства – витиса­, длинной деревянной дубинки – «Это вообще щаз что такое было, а? Подъем! Подъем, бурундуки беременные! Ой… Прости, командир – это я не тебе в упрек сказал!».

— «Надеюсь, Буши…» — меланхолично заявила я, обозревая с третьего этажа возившуюся под окнами моего кабинета кучу-малу из щитов, тупых, тренировочных копий и десятков ног повалившихся, словно снопы, новичков, нелепо дрыгающими конечностями в безуспешных попытках встать под хлесткими ударами не жалеющего дерева кентуриона. Похоже, не все еще умели хотя бы грамотно сбегаться в одну кучу, не цепляя при этом соседей копьями или щитом, и я испытывала странное желание немного поплевать в разворачивавшуюся передо мной живописную картину, которую не портил даже мой бывший опцион, громко вопивший на неловко поднимавшихся подчиненных.

— «Вы что творите, отрыжки пьяного носорога? Перед командиром меня позорить вздумали, удавы хромоногие?! А ну, встать, как положено! Теперь, еще раз – testudo!».

«Ну ты смотри, как мои зоологические перлы легко пошли в народ, а! Скоро можно будет деньги требовать, за плагиат».

— «Нет, примипил, вы явно не созданы для этой работы!» — хихикнула Черри, заходя в кабинет и по уже сложившейся привычке, несильно дергая меня за хвост, вновь болтающийся в проеме окна – «Что, сколько уже заявок обработали? Ммммм, целых… Целых… Две? А, нет – даже три! И это из двадцати, что пришли только за вчерашний день?».

— «Сколько-сколько там еще осталось? Целых семнадцать штук?!» — недоверчиво повернулась я к подруге, ехидно потряхивавшей новой пачкой каких-то туалетных бумажек из-за своего стола – «И ты принесла мне еще? Ооооох, это просто невозможно! Я протестую! Я буду жаловаться, в конце концов!».

— «С удовольствием тебя выслушаю» — расплылась в улыбочке белоснежная маньячка, доставая из ящика пачку толстых гусиных перьев и аккуратно укладывая каждое в толстенький, круглый пенал, превращая их в аналог перьевых ручек прошлого, так удобно лежащие в копытах пегасов и земнопони – «А так же с удовольствием узнаю, все ли готово у нашего примипила к скорой встрече с бизнеспони, которым поручено провести в жизнь твой проект по перевооружению Легиона, а возможно – и гвардии целиком. Ведь у тебя все готово к этой встрече, правда?».

— «Ну да, конечно же готово! Мы же с тобой больше недели клеили и разрисовывали эти долбаные доспехи!» — легкомысленно отмахнулась я, вновь поворачиваясь к окну и стараясь как можно незаметнее смахнуть хвостом эти проклятые бумажки куда-нибудь под стол, где их наверняка затопчут и забудут – «А что там, собственно говоря, готовиться? Придем, поболтаем, хлопнем друг друга по копытам – и разойдемся, довольные собой и друг другом. Это же чисто формальность, ведь так? Эээээ… Правда ведь?».

— «Формальность?» — я съежилась за своим столом, стараясь пригнуться как можно ниже под змеиным взглядом своей подруги, до боли напоминающим взгляд настоящего стража – «А не будет ли любезна уважаемая примипил озвучить суммы, которые готов выделять бюджет Эквестрии ежемесячно на изготовление тех комплектов брони, которые будут выпущены для Легиона?».

— «Эмммм… Нуууу… Много!».

— «Понятно» — голос пегаски окончательно заледенел, заставив меня покрыться мурашками под своей туникой – «А какую норму амортизации вы предлагаете установить в заключаемом нами контракте, с учетом разделения доспехов на тренировочные и боевые, а так же наличия в каждой из этих групп различных комплектов для пегасов, единорогов и земнопони?».

— «О, это я знаю! Нормой считается амортизирующая войлочная подкладка толщиной в треть копыта, из качественного войлока, обшитая хлопчатобумажной тканью. Позволяет легионеру выдержать удар тяжелого… Что, опять неправильно?».

— «Мы обречены, Скраппи» — прикрыв копытом глаза, пробормотала пегаска. Нахмурившись, я обернулась к ее столу, чтобы с испугом заметить, как подозрительно вздрагивает ее спина – «Мы провалим все дело, и нас сошлют на луну!».

— «Эй, ты чего? Как мы можем его провалить?» — подойдя к столу, я обняла подругу за плечи, прижимая ее к себе и зарываясь носом в пышную, темно-голубую гриву своего сигнифера – «Это же не штурм сраного замка или древней пирамиды! Ну подумаешь, кучка бизнеспони…».

— «Нет, это не штурм» — отстраняясь, покивала головой Черри, поднимая на меня подозрительно блестевшие глаза – «Это гораздо страшнее. Смотри, я задала тебе не самый серьезный вопрос – а ты даже не поняла, о чем он! Тут все гораздо серьезнее, Скраппи, ведь ты рискуешь не только своей жизнью и жизнями своих легионеров – на карту поставлены большие деньги! А эти аллигаторы… Да они слопают нас прямо там, подсунув такие условия, что ты до конца жизни будешь отрабатывать стоимость одного только комплекта! А ведь это будет касаться не только тебя, но и всех нас!».

— «Об этом я не подумала…» — поразмыслив, призналась я, содрогаясь от неприятного чувства, что мой позвоночник медленно превращается в сосульку. Погладив по голове расстроенную подругу, я вернулась за свой стол, и задумчиво уставилась в окно – «Но послушай, если бы принцессы и впрямь решили бы поручить этой компании… Как, кстати, она называется?».

— «Первая торгово-промышленная компания».

— «Ну да. Так вот, если бы они и впрямь решили бы поручить этим бизнеспони изготавливать доспехи для нужд нового рода войск, думаешь, они подпустили бы к этому нас? Или ты и вправду думаешь, что они столь высокого мнения о моих умственных способностях, что решили, будто я и впрямь смогу постичь основы высшей экономики и делопроизводства всего за несколько дней?».

— «То, что ты знаешь такие слова, уже о чем-то да говорит» — немного успокаиваясь, хмыкнула подруга, бросая бесцельно перебирать перекатывающиеся по столу ручки и вместе со мной поворачиваясь к окну – «Но что же нам теперь делать? Распоряжение Легата было простым и лаконичным, и волею нашей принцессы, ты была назначена его полномочным представителем на этих переговорах. Хорошо еще, что нам подсунули черновик контракта с основными условиями и положениями, и теперь, нам нужно подумать только над цифрами… Эй, Скраппи! Ты вообще меня слышишь?».

— «А? Что? Да-да, я абсолютно с тобой согласна!» — очнувшись от размышлений, брякнула я первое, что оказалось у меня на языке. Смутившись, я виновато поглядела на вновь пригорюнившуюся подругу – «Ээээй, хватит сопли жевать! Я вот тут сижу и размышляю над тем, что именно могли иметь в виду наши повелительницы, давая нам это задание! Ведь Госпожа не могла не догадываться, что я обязательно привлеку к этому тебя!».

— «Ну да, ты носишься со мной, словно с вышитой попонкой» — недовольно прижала ушки Черри, глядя куда-то в стол – «По кентуриям поползли всякие слухи, Скраппи, и боюсь, однажды, твое доверие ко мне может тебя скомпрометировать перед легионерами».

— «Скомпрометировать? Меня?» — откинувшись назад, я во все горло расхохоталась, заставив моего маленького сигнифера густо покраснеть – «Подруга, ты ж сама рассказывала, какие слухи ходят обо мне среди легионеров и по стране вообще! Пускай рассказывают байки о либидо своего примипила, сколько хочется – главное, знать в этом деле меру. А если у кого-то матка вдруг придавит мочевой пузырь, отправив его содержимое в мозги, то я найду, чем их приструнить. Морковку – и ту в тертом виде получать будут!».

— «Да, ты и вправду умеешь держать их в копытах!» — вместе со мной захихикала поневоле расслабившаяся пегаска, доставая из ящика стола толстую папку со множеством пронумерованных, чересчур официально выглядящих бумаг – «Но если это всего лишь проверка, то как же нам ее пройти? Денег, выделенных приютом на мое обучение, хватило всего на два курса экономического колледжа Лас Пегасуса, а потом… В общем, я думаю, ты чересчур веришь в меня, Скраппи, а ведь я – всего лишь недоучка, милостью Госпожи попавшая в ночные стражи».

— «Ага. А у меня за спиной – три класса церковно-приходской школы и офицерские курсы» — фыркнула я, отмахиваясь от подруги одной их ехидных фразочек Духа – «Знаешь, а поступим мы вот каким образом…».

*бумц*

— «Примипил! Там… Ауч!» — я уже поняла, что стоит лишь где-нибудь объявиться моей пятнистой тушке, как тотчас же все двери в этом помещении начинают открываться так, словно их нарочно пытаются снести с петель, и приняла соответствующие меры, обив свою по периметру демпфирующим материалом из отслужившего свое наполнителя поддоспешника. Выглядело не слишком презентабельно, зато позволяло не испытывать на прочность свои барабанные перепонки. К тому же, это неплохо помогало от незваных визитеров, и ворвавшийся без спросу легионер мгновенно получил по лбу отскочившей от стены дверью – «Ой!».

— «И всегда ты так врываешься в кабинет к начальству?» — подозрительно спокойным голосом осведомилась я у вбежавшего в кабинет легионера, который, держась копытом за лоб, на всякий случай уже уперся крупом в стену. Положенный по уставу шлем почему-то красовался на одном из его наплечных крючков, что неплохо меня возмутило – «И почему шлем не на голове? Мне для тебя что, один из пунктов устава написать лично?!».

— «Виноват!» — вытянувшись по струнке, проорал новичок, испуганно косясь на меня глазами из-под мгновенно оказавшегося на его голове тяжелого, неудобного шлема, доставшегося нам от гвардейцев – «В уставе же четко написано, что «легионер не входит в помещение – он его штурмует!». Вот я и…».

— «Правда? Ну ладно…» — написанный после празднования чего-то чьего-то (я до сих пор так и не вспомнила, чего же именно и у кого), этот раздел устава вышел особенно веселым, но увы, я заметила его лишь тогда, когда получила отпечатанные образцы, поэтому менять что-то было уже поздно. Но именно благодаря накалу гнусных шуточек, явно пришедших мне на ум не по своей воле, именно ему больше всего любили следовать во всех пяти кентуриях разом – «А что же до пункта десять, а?».

— «Эмммм… А, помню! «Легионер должен знать и уважать похмельный синдром своего пятнистого командира, не допуская звуков громче… Эммм… Сорока дицаб… Дуцаб…».

— «Не громче сорока децибел» — услужливо подсказала я, утыкаясь лбом в шлем легионера и пристально глядя в его забегавшие глаза – «Это шум дождя. А на сколько тянут твои, вопли, воин?».

— «Эээээ… Виноват!».

— «А то ж!» — не выдержав, рассмеялась я, прекращая прессовать подопечного своим взглядом, и вновь возвращаясь к окну, рядом с которым, на низкой скамейке, лежал объемный мешок, с утра привлекавший заинтересованные взгляды всех, кто входил ко мне в кабинет – «Ладно, расслабься. Это такая милая шутка, хотя твой ответ является абсолютно верным. Я нахожусь на территории казарм, у себя в кабинете, поэтому могу и не надевать шлем или части брони, кроме положенной по уставу туники. Но ты-то, в наряде, и почему без шлема, а?».

— «Виноват, командир!» — потупился новичок, явно пришедший из Гвардии, судя по строго уставным ответам – «Жарко же! А этот шлем – ну прям как печка! Я всего полгода прослужил, в Халифланксе, так там их вообще никто не носит – на солнце жарко, а на холоде, который там по большей части времени стоит, наоборот, уши отмерзают. Пробовали под них шапки вязанные одевать – так сползают же, вместе с шапками! Виноват, командир, но шлемы эти…».

— «Ясно-ясно. Решаем уже. А что там за делегация ко мне прибыла?».

— «Так там эти, мастера пришли!» — обрадовался тому, что я, по-видимому, не собиралась возвращаться к тебе наказания и репрессий, легионер, преданно поедая меня глазами из-под нацепленного ведра шлема – «А с ними еще кто-то, с блокнотом и камерой. Так их пустить, или отправить восвояси?».

— «Найди себе замену, и впусти на территорию казарм» — распорядилась я, забрасывая на плечо глухо стукнувший мешок – «Твоя задача – сопроводить на плац. Там, кажется, сейчас Пятая потеет? Вот и чудненько! Пойдем, Черри – кажется, прибыли те, кто должен будет изготавливать нам доспехи. Нехорошо заставлять таких полезных нам пони мариноваться на этой жаре».

— «Нет, ты серьезно включила все это в устав?» — стараясь не прыскать от смеха, негромко спросила меня подруга, рыся за мной по раскаленным, чисто выметенным плитам двора – «А главное, что речь-то идет именно о тебе! Ну где мы еще найдем себе пятнистого командира?».

— «А, так значит, мой сигнифер тоже не читала устав? Ну, вот ты и попалась!» — смущенно рыкнула я, но затем, поневоле призналась – «Ну, я смутно помню, как я писала именно эту часть, поэтому узнала о ней только когда получила конечный результат. Но ведь неплохо получилось, правда?».

— «Ага. Я уже заинтригована, и обязательно почитаю перед сном» — кивнула головой Черри, разглядывая из-за моей спины группу пони, мнущихся на плацу. Облаченные в шлейки с седельными сумками, они выглядели очень неуверенными, косясь на снующих вокруг них легионеров – «Это они? Мастера производств?».

— «Агась. Надеюсь, ты не забыла захватить рисунки и шаблоны» — кивнула я, незаметно подбираясь группе приглашенных гостей, крутившей головами по сторонам – «Приветствую вас, уважаемые. Надеюсь, вы благополучно до нас добрались?».

— «Ой! Опц… Кент…» — вздрогнув, забормотал пожилой земнопони, подпрыгивая и резко разворачиваясь ко мне носом – «Фух! Ну зачем же вы так пугаете пожилого пони, юная пегаска? Добрались мы нормально, но вот эта жара… В моем возрасте она не слишком-то и полезна».

— «Понимаю. Вон в те двери, на другом конце площади» — кивнула я, намекающе послав Черри за группой – «Заходите вот в этот зал. Итак, перед вами находятся довольно нелепые стенды, которые мои бойцы сперли в близлежащей школе, на которых расставлены изображения того, как должны выглядеть наши легионеры. Ознакамливайтесь, не стесняйтесь. Документацию и требования к материалам мы, конечно, набросали, но думаю, они пока не будут отличаться от тех, что заказывает вам Гвардия».

— «Очень интересно. Но рисунки, это все, как вы понимаете, искусство, причем обычно — крайне далекое от реальности» — иронично покосился на меня пожилой пони, почему-то решивший, что я являюсь главной в группе встречающих его солдат – «А нет ли у вас ростового макета?».

— «Кентурион Хай, будьте так добры» — открыв дверь, поманила я к себе своего бывшего заместителя, неловко мнущегося в коридоре под едва слышные смешки легионеров, чьи любопытные головы появлялись и мгновенно исчезали за перилами лестницы, как только соломенношкурый пегас бросал на них свой затравленный взгляд – «Итак, джентельпони, это то, как должен выглядеть легионер-пегас в ранге кентуриона. Не стесняйтесь, Хай – выходите вперед».

Да, недаром мы корпели над всем этим маскарадом. Нога за ногу, в двери показался облаченный в грубые, сделанные из раскрашенной бумаги доспехи, пегас, с донельзя несчастным видом шурша обертками и папье-маше, обернутых вокруг его тела.

— «Экзотичненько. Хотя обилие частей от уже выпускаемой нами по вашему эскизу, миссис Раг, лорики сегментаты, даст нам возможность лишь незначительно модернизировать само производство, несмотря на множество новых деталей и частей» — высказалась одна из земнопони, обходя стыдливо жмущегося пегаса, безуспешно бросавшего на меня умоляющие взгляды и даже забираясь куда-то под него – «А вот тут что такое? Какие-то ножны или фляга?».

— «Эмммм… Мне кажется, это бумага так неудачно трется о его…» — стремительно покраснела Черри, увидев не запланированный в проекте, стремительно увеличивающийся в размере горбик под животом уже пунцового, как рак, кентуриона, чему немало поспособствовала сама специалист, зачем-то полезшая под брюхо пегасу в поисках заинтересовавших ее деталей костюма – «Ну… И он, как бы… Того…».

— «Ага. Значит, добавим подкладочку помягше…» — меланхолично покивал головой старикан, по-своему интерпретировав произошедший конфуз, произведший определенное впечатление на кобылью половину мастеров – «Так значит, вот эти бумажные доспехи являются чем-то вроде выкроек? А что же с реальными размерами?».

— «А их будет всего три – малый, средний и большой» — откликнулась я, похлопывая по спине сжавшегося под моим копытом пегаса – «Вот, видите – тут, на спине, поддоспешник будет застегиваться с помощью вот этих вот длинных ремней. Их можно подтянуть заранее, и надевать его, словно смирительную рубашку, просовывая голову и передние ноги вот в эти короткие, усиленные кольчугой рукава. Таким образом, перед нами окажется комбинация из плотного поддоспешника для груди, укрытой лорикой, и кольчужной защиты для передних ног, бедер и живота. Прочие части доспеха так же будут унифицированы для ношения большими, средними и крупными легионерами, и будут включать в себя щиты, поножи, щитки на плечи и бедра. Экзотические вещи будут заказываться отдельно, с индивидуальной подгонкой под хозяина доспеха».

— «А что насчет накопытников?».

— «Будем заказывать партиями, как аналог для зимней обувки» — отмахнулась я, демонстрируя неодобрительно сморщившимся гостям копыто Хая с набитой на него подковой – «Видите? Никаких «бежал, споткнулся, зацепился-фигней-на-копыте, сломал ногу» — все просто и функционально. В боевых условиях меняются раз в месяц, в мирное время используются накопытники. Да, это не слишком полезно для копыта, я знаю. Да, при длительном ношении и неправильно подобранных и набитых подковах можно легко стать инвалидом. Но в боевых условиях они просто незаменимы, уж поверьте нашему опыту».

— «А шлемы?» — с трудом отвлекаясь от ставшего пунцовым бравого кентуриона, пробормотала спец по кольчугам, опрометчиво не замечая взгляда охотящейся змеи, которым ее ласкала уловившая направление ее взглядов Черри – «Шлемы тоже будут такими… большими… Правда?».

— «Если вы гарантируете нам приемлемое для нас качество изготавливаемых вами частей наших доспехов, я смогу откомандировать к вам жеребца с огромным, просто невероятным размером… Мммм… Головы» — не задумываясь, выдала я, забавляясь вариацией красных полос, поползших по морде мастера производства, похоже, уловившей всю соль моего намека – «Конечно же, я не сомневаюсь, что вам будет достаточно одного лишь взгляда на уже виденный вами макет, чтобы по памяти воспроизвести его размеры и форму, но мне кажется, что снятие мерки с натуры даст гораздо лучшее понимание, чего мы все хотим, в конечном счете, получить».

Теперь почему-то покраснела уже большая часть находящихся в комнате пони, за исключением старого мастера, насмешливо глядевшего на зардевшихся кобыл.

— «Шлемы все будут одного образца, как вы можете видеть на нашем покрасневшем от радости макете» — я попыталась разрядить обстановку, на мой скромный взгляд, чересчур запахшую натуральной конюшней, и ласково пнула своего кентуриона по ноге, заставив его вновь сосредоточиться на демонстрации всего доспеха, а не одной лишь части его содержимого – «Но к ним необходимы запасные части в виде свободно вкручивающихся в теменную часть знаков различия воинских званий. У деканов – небольшие, заостренные шишки. У кентурионов – поперечно расположенные, короткие щетинистые гребни. У примипила – продольно расположенный, щетинистый, красный гребень. К сожалению, в данный момент Легат Легиона отсутствует по… По не зависящим от него или нас причинам, в связи с чем речь о знаке различия для него пока не идет».

— «Ну что ж, тогда понятно. А щиты?».

— «О, это будет отдельная тема» — вздохнув, покачала головой я – «Но перед демонстрацией того, что мне будет нужно для моих легионеров, я предлагаю вам пройти в соседнее помещение, где для нас уже приготовлены прохладительные напитки».

Зашумев, гости потянулись в дверь зала, вполголоса обсуждая полученную информацию и похоже, уже начиная прикидывать размеры модернизации своих производств.

— «Кентурион, погодите. Кажется, у вас тут кое-что отклеилось… Сигнифер, будь так добра, принеси нам немножечко клея» — нарочито громко сказала я, втаскивая своего бывшего заместителя за хвост обратно в зал. Смущенно ухмыляющийся пегас еще смотрел в сторону скакавшей по лестнице на второй этаж Черри, когда я резко, хрустя ломающейся под моим копытом проклеенной бумагой, притянула его к себе.

— «Командир, ты чего?» — негромко забормотал соломенношкурый пегас, глядя на мою, враз ставшую очень серьезной мордочку – «Я сделал что-то не так?».

— «Ты сделал все замечательно» — холодно проговорила я, изучающе глядя в бегающие глаза пегаса – «Даже более чем нужно. Хай, я скажу это только один раз, поэтому выслушай меня очень внимательно. Ты стал мне как старший брат, и ты знаешь, как я ценю тебя и твою дружбу, твою крепкую спину и плечо. Я никогда не вмешивалась в частную жизнь своих друзей или подопечных, и лишь однажды немного помогла одному моему соломенношкурому другу завоевать сердце скромной, несчастной кобылки, которая, волею случая, никогда больше не сможет полететь. Может, я сделала это зря, может, вмешалась не в свое дело, но учти, если ты разобьешь ей сердце – я сломаю тебе спину. И поверь, это не фигура речи! Да, у тебя свой гарем, в который она была даже рада попасть. Да, у тебя есть и другие хорошие знакомые, с которыми ты время от времени встречаешься – это не мое дело, раз уж такой обычай у вашего рода. Я лишь прошу тебя, братец – пусть встреча и расставание пройдут красиво, хорошо?».

— «Фух! Ну ты и напугала меня, Скрапс!» — присев от неожиданности на задние ноги, пробормотал Хай, сползая задом по стене – «Вот редис, а! Говорили мне, что иногда, когда ты злишься, у тебя глаза становятся какими-то неживыми, словно дыры какие-то… Дискорд подери, нельзя ж так пугать — я теперь ночью опять не засну! И почему ты вдруг решила, что я собираюсь ее бросить?».

— «После ее лекции о ваших обычаях, дружок!».

— «Поверь мне, Скраппи – я не собираюсь бросать эту вишенку ни сейчас, ни когда-либо еще!» — совершенно серьезно проговорил жеребец, подходя ко мне и приобнимая меня за плечи – «Так что не забивай себе голову несуществующей проблемой, хорошо? Ты ж сама сказала, что можешь на меня положиться. Так что не унывай, сестренка – все с ней будет отлично!».

— «Спасибо. И извини за эту вспышку» — я отвела внезапно заслезившиеся глаза, про себя ругая каркушу Кег, напророчившую эти вспышки агрессии, сменяющиеся негаданной меланхолией – «Просто в моем положении…».

— «А вот и клей!» — задыхаясь, едва ли не выкрикнула Черри, влетая в комнату с большой банкой желтоватого нечто, которым мы все утро старательно мазали старые накладные, лепя из них папье-маше[1] – «Сильно порвалось? Может, лучше зашить?».

— «Спасибо, пока еще рано» — не думая, ответила я, шмыгая носом из-за плеча Хая – «Вот месяцев через десять… Ой!».

— «Скраппи, что это сейчас было?» — с демонстративным спокойствием спросил меня Хай, в то время как выпустившая банку с клеем Черри прижала копыта ко рту – «Эта вот твоя оговорка – это ведь то, о чем мы сейчас все подумали?».

— «Оh blin! Oh blin!» — ну вот, теперь и я, наверняка, побагровела, и только и смогла, что уткнуться в спину друга заполыхавшей, словно огонь, мордочкой – «Вы этого не слышали, ясно? Никто ничего не слышал!».

— «Так значит, эта твоя тошнота по утрам, игнорирование подков, частые перемены настроения…» — принялась перечислять Черри и так известные мне признаки – «Скраппи, неужели?!».

— «Цыц!» — оторвавшись от спины Хая, тихим шепотом рявкнула я, подбегая к двери и резко выглядывая в коридор. Пусто. Ну что ж, уже что-то… — «Никому не слова, ясно?!».

— «Но Скраппи, это же такая радостная новость!» — едва ли не пританцовывала на месте моя подруга, заставив меня лишь сморщиться от этого неуемного пинки-энтузиазма – «Все, никаких тренировок, никаких мечей, никаких этих твоих полетов в двойном комплекте брони! Только тишина, покой…».

— «...и вязание чепчиков с попонками! Ты что, издеваешься, подруга?!» — зарычала я, прикрывая дверь и оборачиваясь к переглядывающимся заговорщикам – «Что, уже начали составлять план, как отправить меня в декрет? А вот зась[2] вам! Всех в десятой контубернии сгною!».

— «Да, похоже, ты была права насчет смен настроения» — флегматично высказался пегас, иронично блестя на меня глазами из-под помятого бумажного шлема – «Ладно, обсудим это позже. Но ты и вправду побереги себя, ладно?».

— «Сами не кашляйте!» — прошипела я, вновь принимая как можно более уверенный вид, видя входящих в дверь, уже освеженных напитками экспертов и мастеров – «Ну что, уважаемые, перекусили? Ну, тогда продолжим. Кентурион, будьте так добры, продемонстрируйте нам скутум!».

---

— «Примипил! Дорогу, дорогу!» — едва не раскидав выходящих из двери гостей, уносивших с собой макеты и черновые выкройки представленных нам доспехов, в зал ворвался один из легионеров, стоявших на посту у ворот – «Примипил! Там… Там бой! Какие-то пони в черном валят от ворот – прямо сюда!».

— «Та-ак, сигнифер, вот, кажется, и ответ на так долго мучавший меня вопрос…» — ядовито оскалившись, прошипела я, натягивая на голову услужливо поданный мне шлем – «Ты! Бегом к кентуриону Пятой, пусть вооружается и берет под охрану арсенал! Остальным – трубить «общий сбор»! Ну, что встал, как не доенный?!».

— «Так Пятая вся там, на плацу!» — с видимым отчаянием выкрикнул единорог, заставив меня сморщиться от собственной забывчивости и такой откровенной паники со стороны своего подчиненного. Хотя его тоже можно было понять… — «Они показали сигниферу какую-то бумагу, и она приказала их пропустить, после чего они проследовали к казармам. Кентурион пытался их отвлечь, и тогда их командир заявил, что хочет видеть, как тренированны твои бойцы! И теперь…».

— «Ох блядь!» — взвыла я, вновь бросаясь вперед — «Черри, бегом за тубиценом! Собрать Первую и Вторую! Снимай их с постов, с нарядов – в общем, бери где хочешь, но чтобы они были здесь!».

— «Что это, примипил?» — выскочив за мной из двери центрального здания казармы, растеряно спросил нежно-розовый, как свежая сахарная вата, единорог, испуганно глядя на грохочущую сталью и деревом толпу, тяжело возившуюся на середине вымощенной каменными плитами площади. Сбившись в кучу, пони в зеленых полуюбках туник, выглядывающих из-под тяжелой, тренировочной брони, с трудом отмахивались от наседавших на них, великолепно держащих строй гвардейцев, облаченных в необычную, черную, с кроваво-красными попонами, броню. Увидев поближе эти доспехи, я лишь заскрипела зубами от злости, заметив переработанную концепцию введенной мной же сегментированной брони, в которой вычурный, сложенный из двух половинок, нагрудник дополнялся широкими стальными полосами защиты, словно наша лорика, внахлест уложенных от холки до хвоста. Удобно охватывая тело, они свободно сдвигались, наползая друг на друга, а направление, в котором их уложили копыта неизвестного мастера, позволяли их хозяевам совершенно не опасаться тренировочных, да и наверное, боевых копий, раз за разом, бесполезно проскальзывавших по темной поверхности лат. Похоже, кто-то явно очень творчески подошел к созданию этих доспехов... И я преисполнилась непонятной уверенности в том, что это был явно не житель этого доброго пока еще мира.

— «Это? Это захват власти, новичок» — тяжело проговорила я, кинув взгляд на голубой хвост Черри, метнувшейся за угол казарм, откуда ко мне уже скакали и летели вооруженные тренировочным оружием легионеры – «И похоже, что он вполне удался. Стройся! Стройся, говорю!».

— «Но там же наши, командир!» — проорал Грим Стоун, сердито бросая на землю бронзовую тубу, купленную мной в каком-то магазине хлама и забытых раритетов – «Ты посмотри – у них же боевые копья!».

— «Я сказала ЖДАТЬ!» — рявкнула я, становясь в первых рядах рядом с кобылой из третьей кентурии, нервно перебиравшей лохматыми, словно у тяжеловоза, ногами – «Хммм. А ты — подойдешь ко мне после, легионер. Что-то я не помню, чтобы у меня в досье проскакивали такие лохматенькие… Ладно, все собрались? Тогда будем отбивать наших! Бьем сильно и быстро – запомните, нам нужно смять их фланг! Щитоносцы, не спать – у них боевые копья! ПОШЛИ, ПОШЛИ, ПОШЛИ!».

Увы, командующий «черной гвардией», как впоследствии назвали их все, кто встречался с новыми, отборными войсками, не растерялся и не дрогнул перед тяжело скачущей к ним группой легионеров. Громкий, хриплый рев трубы заставил заднюю шеренгу атаковавших наших новичков гвардейцев развернуться – и спустя всего десяток секунд, в наши щиты ударили настоящие, тяжелые копья.

— «Деррржать стррррой!» — хрипела я, изо всех сил удерживая за толстую веревочную ручку неистово дергающийся скутум, в который ударило, по меньшей мере, три копья, обладатели которых сердито лупили своим оружием, стараясь подцепить или выбить щит у меня из копыт – «Копейщики, не подставляйтесь! Бейте только промеж щитов! Помогайте толкать их назад!».

— «Сверху!» — заорал кто-то рядом со мной, тыча копытом над собой – «Пегасы, примипил!».

«А у пегасов есть острые копья, которые можно метнуть прямо вниз… Ну, вот и пиздец».

— «Тестудо!».

Грохоча и цепляясь друг за друга, щиты стали подниматься, ложась поверх наших голов. Поднимая тяжелый, почти в две трети роста обычного пони щит, я не особо удивилась, когда в него, грохнув, ударилось что-то тяжелое, однако, не пробившее вовремя подставленный скутум. Похоже, несмотря на отлично спроектированную броню и настоящее, не тренировочное оружие, им все еще не хватало решимости пронзить того, кого им приказали считать своим врагом.

По крайней мере, так я думала в тот момент.

— «Держаться! Дер… Уф!» — я подавилась сердитым криком, когда кто-то большой и очень сильный, словно таран, ударил в мой щит, буквально вминая меня в стоявшую позади меня шеренгу легионеров. Не удержавшись на ногах, я упала – и тут же лихорадочно задрыгалась всем телом, стараясь как можно быстрее убраться из-под щита, на который уже взгромоздились чьи-то обутые в сталь копыта.

«Вот и прорвали наш строй. А всего-то потребовались один или два таких вот громилы. Эх, жаль, нет у нас арбалетов… Но если выживу – обязательно будут!».

— «Р-разогнать эту мерзость!» — проорал надо мной хриплый кобылий голос – «Плетьми их! Плетьми!».

«Плетьми?! Ну все, убью ссуку! Кто бы там ни был!».

Захрипев от злости, я, наконец, смогла высвободить свои крылья из клапанов брони – и резкий, на выдохе, удар распахнувшихся полотнищ отбросил от меня и своих, и чужих. Но что самое главное – он смог сбросить с меня давящую тяжесть хрипатой незнакомки, не раздавившей мне грудную клетку лишь благодаря надетой на мне броне.

«Плетьми, значит, хотела всех разогнать, ссучара? Ну, вот и поиграем!».

Не знаю, что меня тогда так завело. Была ли это горечь от мгновенного поражения, которое мы потерпели, даже не успев выйти из казарм, или очередной заскок моментально вскипевшего во мне Духа – тогда мне было абсолютно все равно. Остались лишь горечь и злость на саму себя, на интриганок-принцесс и на весь белый свет, норовящий побольнее пнуть маленькую пегаску, и теперь, пинаемая жертва сама решила дать отпор.

— «Убью!».

Подхватив с земли тяжелый щит, я отмахнулась им, как дверью, от нацеленных на меня копий. Прыжок в сторону, резкий выпад нижним краем горизонтально повернутого скутума – и два чернобронных пони осели на плиты, держась за разбитые в кровь морды. Теперь на моем пути была лишь тяжело поднимающаяся фигура, и черт бы ее подрал – она была действительно большой.

«Да где же их тут таких откармливают, скажите на милость? Это же Биг Мак в кобыльем обличье!».

— «Что, мерзавка? Думала, так просто уйдешь?» — прогудела поднимающаяся с плаца мадам, уже шарившая копытами по сторонам в поисках своего здоровенного копья – «Значит, первой и получишь плетей!».

Я не стала пререкаться или вступать с ней в разговор, ведь мои ребра уже дрожали, предчувствуя вонзающиеся в них копья, и я решила сделать все как можно быстрей.

«Плетьми, говоришь? А щит погрызть не хочешь?».

Выпрыгнув из тяжело возившегося, пытающегося восстановить стену щитов строя, я бросилась вперед, неловко прыгая на задних ногах и опираясь на свой порядком потрепанный скутум, отбрасывая плечом черную фигуру, зажимавшую окровавленную морду, но все еще пытающуюся заступить мне путь. Перекатившись, бронированная кобыла быстро оказалась на ногах и уже протянула ногу к лежавшему перед ней копью… Но щит оказался быстрее.

— «Х-хеть!» — только и успела крякнуть облаченная в черное любительница плетей, когда немаленький, обитый стальными полосами щит опустился ей точно на темечко, прикрытое тяжелым шлемом. Подбросив себя в воздух сильным ударом крыльев, я вновь размахнулась – и уже со всей силы, плашмя, шарахнула треснувшим щитом по морде закованной в черное садомазохистки, чувствуя приятное тепло, разливающееся у меня в груди при виде зубов и кровавых соплей, полетевших во все стороны от моего удара.

«Вот тебе плети, ссучка!».

— «Командир!» — стоявшие подо мной гвардейцы внезапно попятились, убирая копья от моей тушки, тяжело спланировавшей на исцарапанный, некогда чистый, а теперь безбожно загаженный плац и поднимая их вертикально вверх. Прикрывшись щитом, я мельком оглянулась назад – и едва не завопила от радости, увидев в воздухе десятки красных и желтых туник, полощущихся на ветру из-под доспехов несущихся ко мне пегасов.

«Первая и Вторая, хоть и не все! Ну, теперь повоюем!».

— «Прижать их к земле!» — пятясь назад, дико завизжала я, стараясь докричаться до пролетающих надо мной кентурионов – «Сопротивляющихся – на копья!».

— «Я приказываю вам ОСТАНОВИТЬСЯ!» — прогрохотавший на площади голос сотрясал до костей. Грохочущая вокруг меня схватка начала останавливаться, когда гвардейцы и легионеры, испуганно пятясь, начали отходить друг от друга, оставляя между собой широкое пространство, наполненное лежащими на каменных плитах телами – «Волею Богини я приказываю – ПРЕКРАТИТЬ!».

И черт бы все подрал – стонущих, еле ползущих по камню пони было почти поровну – в черной и в серой броне.

— «Командир, ты это слышала?» — тяжело дыша, рядом со мной приземлился Хай, отчаянно крутя головой по сторонам. Догадавшись, о чем он думает, я раздраженно тряхнула головой в сторону казарм, отворачиваясь от просветлевшего мордой кентуриона – «Что тут вообще происходит? Кто эти пони?».

— «Похоже, сейчас мы это и узнаем» — посулилась я, видя, как из выстроившихся правильными рядами, облаченных в черные доспехи тел, выходит уже знакомая мне фигура, размерами способная поспорить с самим Медоу – «А чего там гадать? Вот мы все и узнали!».

— «Не утруждай своих недоучек, Раг – им все равно не выстоять против моих, обученных профессионалов. И ты сейчас на собственной шкуре смогла в этом убедиться!».

— «Конский навоз!» — раздраженно прошипел Хай, нервно осматривая наше сгрудившееся, потрепанное воинство – «А ну-ка, живо строиться! Что, еще одно нападение проспать захотели?!».

— «Профи? А-га. Вижу-вижу. Вломиться к нам, используя какой-то документ, на который, кстати, я очень хотела бы посмотреть, а потом напасть на сотню новичков, вооруженных тренировочным оружием? Дааааа, это, без сомнения, была величайшая победа Гвардии Эквестрии!» — нарочито глумливым голосом произнесла я, находя в себе силы выйти вперед из рядов потрепанных легионеров. Остановившись, я задрала голову, глядя прямо в глаза презрительно усмехавшейся мне в морду фигуре – «И это деяние, без сомнения, добавит новую главу в летопись твоего героизма! Не так ли, командор Вайт Шилд?!».

— «Храбрость отчаявшегося труса – как мне это знакомо!» — презрительно скривился командор, глядя на меня с высоты своего роста – «Думаешь, численное превосходство превратит это поражение в победу?».

— «Ты ответишь за это нападение, Шилд! Ты, и все, кто тебе в этом помогал!».

— «За свои действия я отвечу лишь перед принцессой!» — отворачиваясь от меня, пророкотал единорог. Рог командора окутался золотистым облачком, хорошо различимым даже в свете дня, и тогда-то я, наверное, впервые за всю свою сознательную жизнь в теле этой молодой кобылки, увидела в действии настоящую лечебную магию. И увиденное, мягко говоря, меня поразило.

Окровавленные морды двух стонущих бойцов мгновенно перестали кровоточить, лежащие на плацу раненные медленно, словно нехотя, поднимались, когда замерший в горделивой позе единорог переводил свой взгляд с одного бойца на другого, в единый миг исцеляя их раны. В мои мысли на секунду ворвались образы человека-некроманта, оживляющего трупы павших бойцов, но нет – еще неуверенно двигающиеся, облаченные в черные доспехи пони выглядели определенно живыми, с презрением и ненавистью вглядываясь в мою растерянную тушку, стоявшую напротив слитного строя их облаченных в черное тел. А хуже всего было то, что я уже слышала хриплое, надсадное дыхание, издаваемое двинувшейся в мою сторону здоровенной кобылой, еще утиравшей сочившуюся из разбитого рта и носа кровь.

— «Не тратьте свои силы на вашу недостойную последовательницу, мой командор!» — прохрипела эта понифицированная версия Брунгильды, подходя к своему командиру и с ненавистью глядя мне в глаза – «Мы еще стоим! Так чего же мы выжидаем? Ударим сейчас, и рассеем эту мерзость, выбив их вон с нашей земли!».

— «Легионеры! Сигнал к атаке!» — осевшим голосом крикнула я. Нестройный стук щитов отозвался болью в моем сердце, когда я сравнивала себя – и этих непонятных гвардейцев, споро и привычно-спокойно выставивших перед собой плотный частокол настоящих, боевых копий – «Сомкнуть щиты! Дави изменников!».

— «Именем принцессы Селестии, Я приказываю вам остановиться и сложить оружие!» — обернувшись, вновь прокричал командор – «По приказу нашей всемилостивейшей богини, я назначен командующим над Легионом, и я приказываю вам сложить оружие и выстроиться на плацу! У меня с собой приказ всемилостивейших принцесс – ты слышала меня, Раг?!».

«Они слушают его!» — мысленно застонала я, видя, как заколебался наш строй. Копья легионеров медленно опускались, в то время как горделиво рысивший командор проносился мимо них, ничуть не страшась блеска копий подошедших к нам подкреплений – «Как же я могла упустить это в нашем обучении? Никогда нельзя слушать то, что говорит твой враг!».

— «Что будем делать, командир?» — поинтересовался у меня Хай, привычно прикрывая меня своим телом – «Новички стоят, словно громом пораженные, но у нас еще есть части Первой и Второй, а скоро должны подойти и разбросанные по городу земнопони. Думаю, мы сможем…».

— «Примипил Скраппи Раг! Прикажи своему сброду сложить оружие, или все ваши действия будут расценены как мятеж против божественной власти принцесс!».

— «Покажи мне приказ принцесс, Вайт Шилд, иначе это твои действия будут расценены как бунт и нападение на эквестрийские войска!» — не придумав ничего лучше, я вновь, как это часто и бывало, плюнула на все и очертя голову, ринулась в атаку – «Эй там, поднять копья! Опционы, не спать!».

— «Ну что же, читай, читай внимательно!» — рыкнул единорог, вновь оказавшись передо мной и со свирепой радостью наблюдая, как на моей морде удивление сменяется выражением неприкрытого отчаяния – «Ведь это последний раз, когда ты получила ответ на столь наглый вопрос!» Ну что, довольно ли с тебя будет прочитанного?».

— «Да… Командор» — помертвевшим голосом проговорила я, выпуская из копыт зашуршавший по изгаженным плитам площади приказ – «Опустите оружие, легионеры… Наша всемилостивейшая принцесса считает, что вам нужен другой Легат, поэтому командор Гвардии Вайт Шилд назначен нашим новым, временным командиром».

— «О, не беспокойся так с уточнением деталей, Раг» — презрительно усмехнулся белый единорог, глядя поверх моей головы – «Думаю, что я смогу внушить твоей неорганизованной банде уважение к тем, кто на самом деле стоит на страже нашей страны. А теперь – построй своих проходимцев и вернись в строй!».

«Что же это? Подделка? Вряд ли, ведь подпись Луны я знаю хорошо. Предательство? Но как они могли так поступить со мной? Хотя погоди… А с чего ты вдруг решила, что именно ты возглавишь этот отряд? Без какого-либо образования, без опыта старых гвардейцев, да еще и замарав себя множеством убийств… Черт, а ведь это могла быть и уступка тому послу Грифоньих Королевств, вполне способного пригрозить войной нашей доброй принцессе. И взяли нас, как детей, несмотря на все мои милитаристские замашки. Ох блин, вот это попала! Ну и что же теперь делать? Как исправлять то, что случилось по моей же вине?».

— «Быдло. Обнаглевшее, неорганизованное быдло» — пройдясь мимо сникших легионеров, громко проговорил белый единорог, по-видимому, удовлетворившись осмотром потрепанных, и даже раненных бойцов Легиона – «Думаю, вы все знаете, кто я такой. Думаю, вы все знаете о моих деяниях. Думаю, еще в детстве вы слышали о моих подвигах во славу нашей страны! И теперь я, Вайт Шилд, командор Эквестрийской Гвардии, герой Эппллузы и Освободитель Полночного Замка, говорю вам – вы заслужили этот эпитет! Многие из вас ушли из Гвардии по разным причинам – я скорблю о том, что вы оказались настолько слабы. Кто-то польстился чувством собственной значимости, возникавшей у новичков при мысли о службе в этом новом подразделении – вы оказались просто дураками, и, как мы только что это выяснили, еще и слюнтяями! Однако я вас не виню… Ибо среди вас есть та, с кого началось все это темное дело! Та, кто толкнула вас на темный путь, заставив поверить в собственную избранность, заставив мечтать о подвигах и славе, совершенно не заботясь о нуждах других пони, вселив в вас дух алчности и вседозволенности! И за это – она будет наказана, как, впрочем, и все вы».

«Вранье, но ведь как лихо врет! Как там говорил герр Геббельс про правду и большое вранье?».

— «Скраппи Раг!» — сжав зубы до хруста, я вышла вперед, решив доиграть эту мерзкую сцену. Я не скомандовала атаку, я не добилась того, чтобы мы продержались до подхода спешащей к нам большей части Легиона, и не подняла на копья эту закованную в сталь тушу. И теперь следовало признаться себе – я испугалась. Испугалась отдать тот самый, «последний приказ», и теперь, я пожинала плоды своей нерешительности и, наверное, даже откровенной трусости. Мотнув головой, я с гордым видом шагнула из строя, прищуренными глазами разглядывая торжествующего командора – «За небрежение долгом перед Эквестрией, за подстрекательство к мятежу, я разжалую тебя в простые легионеры! Отныне, ты будешь отдавать долг своей стране и своему роду в качестве легионера десятой контубернии Пятой кентурии с полным поражением во всех правах! Потрудись сдать свой шлем и тунику!».

— «Протестую!» — не успела я открыть свой рот, как из строя показался мой верный Хай. Кентурион Второй кентурии вышел вперед, как на параде, звонко чеканя шаг, но в его словах не было ни капли покорности, когда, сняв шлем, он по уже укоренившейся привычке закрыл меня своим телом – «Я выражаю протест данным решением, командор! Вы являетесь временным командиром, а они не уполномочены производить столь радикальные кадровые перестановки! Поэтому я…».

— «Да нууууу?» — прищурился на соломенношкурого пегаса Шилд – «Похоже, эта мелкая бездарность сумела создать себе тут определенный круг хороших знакомых, мммм? И как далеко ты готов зайти ради своего командира?».

— «Я…» — пылко начал пегас, но осекся, почувствовав сильный рывок за хвост. Усиленно делая страшные глаза, я покачала головой, призывая, требуя не лезть на рожон, и похоже, смысл моих кривляний все-таки дошел до запнувшегося Хая – «Я не согласен с вашим решением, но я подчинюсь требованию моего командира».

— «И это правильное решение» — наставительным тоном заметил Вайт Шилд, делая вид, что не заметил моей отчаянной пантомимы – «Тогда вернись в строй, легионер!».

«А что я могу? Ничего!» — со злостью и нарастающим отчаянием подумала я, глядя на удовлетворенного, словно Графит после жаркой ночи, командора, что-то говорившего, втолковывающего, обвиняющего в чем-то моих легионеров и друзей. Приказ принцесс был краток и ясен – «В связи с отсутствием Легата Найт Скрича, командор Гвардии Эквестрии Вайт Шилд временно переводится на должность Легата Легиона с присвоением ему всех полномочий на срок до отмены распоряжения». И по подписи от обеих принцесс. Хрен его знает, какая подпись была у Ее Божественности, но изысканные завитки подписи своей Госпожи я успела изучить наизусть, поэтому… Я смирилась. Я не стала буйствовать, орать и кидать своих легионеров в горнило братоубийственного конфликта, ведь это было именно то, от чего я поклялась себе когда-то защищать этот добрый и по-детски наивный народ. Но иногда я мечтала о том, чтобы оторвать головы некоторым его самых активным представителям.

— «Командиры сотен, принимайте командование над этим сбродом!» — раздался над площадью голос нового командующего Легионом, и понурые легионеры медленно потянулись в сторону казарм, бросая на меня недоуменные взгляды, ошарашенные моей сдержанной реакцией и столь быстрыми переменами в своей судьбе. Еще бы – теперь в Легионе должна была верховодить Гвардия, а это было именно тем, от чего многие из них и бежали с прошлых мест своей службы.

— «Легионер Раг, а тебе что, особое приглашение нужно?».

— «Уже иду, командор» — сквозь зубы прошипела я, направляясь к правому корпусу казарм, где квартировала Пятая кентурия новичков – «Просто лечу, теряя по пути части доспеха!».

---

— «Ну что, как твои дела?» — спросила меня Кег. Стройная, голубая пегаска стала подозрительно часто наведываться к нам домой, делая неплохой крюк на пути из Клаудсдейла в свой облачный дом, который, по слухам, отгрохало ей министерство здравоохранения этого неземного «города из облаков», каждый раз делая вид, что по странной случайности просто пролетала мимо. Вот и сейчас, не успела я подлететь к Понивиллю, как тут же оказалась в объятьях деспотичной старшей сестры – «Уже чувствуешь какие-то изменения?».

— «Тошнить перестало. Живот не болит. Изжоги нет» — покосившись на едва виднеющиеся где-то недалеко под нами окраину городка, я легкомысленно ударила копытом по облачку, выбивая из него мельчайшую, заискрившуюся всеми цветами радуги, водяную пыль – «Слушай, наверное, вы просто ошиблись, и приняли желаемое за действительное!».

— «А-ага. Особенно я» — криво усмехнулась голубая тиранша – «А как дела с «этими днями»? Я тут краем уха слышала, что твой первый раз прошел не слишком гладко, да? А теперь?».

— «Задержка» — опустив голову, призналась я, косвенно подтверждая слова старшей сестры – «Хрен знает на сколько, я их обычно и не считаю».

— «Ндяяя, послала же богиня сестричку…» — усмехаясь, промычала Кег – «Хотя тебя можно понять. Ты и дня не можешь провести, не вляпываясь в какие-нибудь неприятности, поэтому на фоне того, как часто тебе приходится истекать кровью, дополнительная потеря сотни-другой миллилитров не мудрено и пропустить. А другие проблемы пока не беспокоят?».

— «Да вроде бы нет… Слушай, а зачем мне таскать за ухом этот цветочек, а? Я пока оставляю их дома или прячу у основания гривы, но Бабуля становится просто невыносимой, все настойчивее предлагая мне всякие образчики местной флоры. Я не хочу ее обижать, ведь она покупает эти цветочки у Лили Валей[3], а эта земнопони ценит свой труд…».

— «Лили? Это такая малиновая, с соломенной гривой и тремя лилиями на метке? Как же, знаю-знаю. Кобылка с детства любила возиться с цветами. Помню, у нее даже садик свой был».

— «Ну вот, а теперь она со своей подругой продает цветы тут и в соседних городках. Они у нее довольно вкусными получаются, но вот нахрена мне их за ухом таскать – хоть убей, не понимаю».

— «Цветок за ухом — знак беременности, позволяющий кобылке избежать назойливого внимания других кобыл... Или жеребцов» — с умным видом, объяснила мне Кег, заставив мой рот открыться едва ли не до копыт – «Да-да, не нужно так удивляться — небольшой, аккуратный животик почему-то их очень раззадоривает, поэтому на малых сроках у кобылы есть шанс получить столько внимания жеребцов, сколько ей вряд ли выпадало до этого за всю ее жизнь».

— «И что, они реально ведутся на это?!».

— «Частенько. Дело в том, что кроме гормональных изменений начинаются изменения физические, что вызывает улучшение кровоснабжения тазовых органов, вследствие чего…».

— «Эй, хоть я и не препарировала никого из вас, мои дорогие потомки, однако я неплохо представляю себе основы физиологии беременности у млекопитающих, уважаемая "я-вся-такая-умная" сестра!» — почувствовав нарастающий жар в щеках, я не придумала ничего лучше, чем спрятать мордочку в прохладный облачный покров – «Но как беременность может вызвать усиление влечения у них?».

— «Ну, раз ты так подкована в медицинских вопросах, дорогая "я-живот-на-ножках" сестрица, то я предпочту помолчать» — демонстративно фыркнула сестра, поднимаясь на ноги и явно намереваясь улететь – «Ты это заметишь, когда твой монстр очень скоро станет прямо-таки ненасытным… Уже? Ну, тогда дальше думай сама. Скорее всего, ты и сама все узнаешь через пару месяцев. А вот потом и поговорим, когда твой суженый начнет сбегать от тебя по ночам!».

— «Прости, Кег» — опустив голову, виновато потупилась я – «Сама не знаю, что несет мой рот. Голова какая-то странная, куча непонятных ощущений... Знаешь, такое чувство, что я медленно тупею, в то время как инстинкты обостряются так, как не во всякой схватке. Вот я и дергаюсь, зачем-то всех обижаю, как последняя сволочь... Прости меня, пожалуйста. Обещаю, теперь, я буду молчать в тряпочку!».

— «Ты просто юная, беременная кобылка — вот и все объяснение твоим взбрыкиваниям и сволочному состоянию» — поколебавшись, решила сменить гнев на милость сестра. Удивительное дело, но мне показалась, что после известия о моем положении, она стала относиться ко мне несколько мягче и терпеливее – «Увидишь, как трудно будет тебе сдерживаться, когда увеличивающийся живот будет терзать твою поясницу — обычно большинство кобыл становятся жутко стервозными, и общаться с ними становится просто невозможно. Думаешь, почему у замужних жеребцов всегда такой устало-настороженный вид? Просто их задергали за одиннадцать месяцев бесконечного нытья и скандалов, вот они и отрываются по полной, едва только выдается возможность вырваться из круговорота семейной жизни. По-крайней мере, это если разговор идет о земнопони или единорогах…».

— «А, Черри что-то говорила о том, что у них жить крепкими семьями как-то не принято. Вроде бы даже свадьбы носили не столь принципиальное значение…».

— «А их раньше и не было, свадеб этих» — фыркнула Кег, садясь рядом со мной и сощурившись, любуясь красивым закатом, окрашивающим редкие облачка в приятные розовато-красные тона – «Этот обычай пегасы подсмотрели совсем недавно, когда были выкорчеваны последние очаги видовой сегрегации, и контакты между тремя видами пони стали настолько плотными, что дело не обошлось без свадеб между единорогами, земнопони и пегасами. А до этого у нашего рода все было проще… Как до сих пор любят говорит наши сородичи, «уф-уф-уф на пять минут — и разлетелись». Не решусь судить, что лучше – пегасам было бы тяжело регулировать свою численность, если бы они заключали такие устойчивые браки как земнопони, поэтому ваше с Графитом решение было воспринято не слишком благосклонно у остальных пегасов. Таких, как ты, называют унивира – жадина, не делящаяся своим жеребцом, и это довольно нелестное прозвище, хотя в законе ничего не сказано о том, что ты кому-то что-то должна, если у тебя появился кольтфренд. Что поделать – такие уж мы есть».

— «Да? То есть, если твой дружок заделал тебе жеребенка и улетел, то что – ты будешь растить его сама?» — сердито ощерилась я, понимая всю глупость этого вопроса, но никак не желая отступать – «Нет, что-то тут не так, иначе пегасы бы вымерли нахрен, с таким-то подходом к семье!».

— «А кто сказал, что ты должна это делать одна?» — в свою очередь, делано удивилась Кег, накрывая крылом мою сердито сопящую тушку – «Еще сто или двести лет назад, пегаски в положении селились такими небольшими коммунами над южными областями нашей страны. Теплые, кучерявые облака, мягкий климат и плодородные земли, которые обрабатывали щедрые, трудолюбивые земнопони, жившие в мире с крылатым народом… Эту местность до сих пор прозывают «Пузатым Облаком» — как ты думаешь, почему?».

— «Ох нихрена ж себе пансионат! Дух просто извелся бы от зависти!».

— «Да уж, судя по тому, что я узнала об этом древнем существе, жившем когда-то в тебе, их мир был просто ужасен» — кивнула головой Кег – «Кстати, я давно хотела об этом с тобой поговорить. Понимаю, что есть вещи, о которых тебе запрещено говорить самими принцессами, но поверь, меня интересует совершенно не это…».

— «А что?» — внутренне напрягшись в ожидании неприятностей, сдавленно спросила я. За все это время, я могла бы уже и привыкнуть к тому, что судьба наносит мне удары именно в такие вот редкие моменты спокойствия и счастья – «Что именно ты хотела бы от меня узнать? Что-нибудь про их медицину?».

— «Это было бы интересно. Недаром ради одной тебя был открыт тот большой медицинский центр» — задумчиво улыбнулась сестра, не убирая с меня своего крыла – «Но об этом мы еще успеем поговорить. Нет, Скраппи, меня интересуешь ты сама. Меня беспокоит возможность развития каких-либо осложнений в твоей психике после перенесенного стресса. Ведь, как ни крути, а раздвоение личности под влиянием неизученного божественного артефакта – это тебе не шутки, и поверь, меня очень настораживают некоторые аспекты твоего поведения».

— «Да ладно, ты ж сама сказала что это все из-за беременности!» — как можно беззаботнее ухмыльнувшись, я попыталась прикинуться шлангом и как можно правдоподобнее изобразить из себя недалекую блондинку – «И вообще, я же всегда говорила, что я совершенно неумная кобылка!».

— «Это ты матери или подругам расскажешь – может быть, они тебе и поверят» — не принимая предложенной мною игры, нахмурилась сестра – «Бабуля рассказывала, что ты иногда замираешь, словно прислушиваясь к чему-то, или бормочешь, разговаривая сама с собой. Твои сослуживцы отмечают, что когда ты злишься или напряжена, с твоими глазами якобы творится что-то неладное, отчего у самых смелых озноб по позвоночнику ползет. Заметь, это все не мои слова, а тех, кто тебя окружает, поэтому я прошу тебя ответить честно – осталось ли у тебя что-то от него?».

— «Кег, я Первая Ученица Принцессы Ночи! Я обязана внушать почтение и ужас!».

— «Милочка, я сама не так давно преклонила голову пред Госпожой, поэтому…».

— «Врешь» — спокойно сказала я, оборачиваясь и показывая пегаске длинный, малиновый язык – «Ты не имеешь к ней никакого отношения, Кег, а твоя осведомленность, которую я отметила еще во время нашей первой встречи, может говорить лишь об одном – твоим куратором или просто советчицей может быть только принцесса, и я уверена, что это не Госпожа. Ну так кто тут кого должен подозревать?».

— «Хмммм, быстро ты меня раскусила» — кривовато усмехнулась сестра – «Но по большому счету, это и не важно. И пожалуйста, не уходи от ответа. Поверь, ведь все это лишь для твоего блага, ведь успей я предупредить принцессу Селестию о твоем положении – и весь этот суд просто бы не состоялся!».

— «Я могу тебе доверять?».

— «Да, как самой себе» — очень серьезно ответила сестра, глядя на меня зеленовато-желтыми глазами – «Поверь, я даже готова умолчать о каких-нибудь досадных мелочах, но только если буду уверенна, что они не причинят никому вреда».

— «Тогда нам лучше закончить на этом» — отрезала я, не обращая внимания на осторожно положенное мне на спину копыто – «Думаешь, я не понимаю, как поступит со мной та же Селестия, доведись ей узнать о том, что рядом с ней бегает живое воплощение ее неудачи, причем очень деятельное воплощение? Да меня препарируют заживо, лишь бы узнать, что твориться у меня в голове!».

— «Так вот значит как…» — помолчав, откликнулась сестра, осторожно отодвигаясь от меня и расправляя свои крылья – «Так значит, он вернулся?».

— «Он никуда и не уходил!» — рассердившись, рявкнула я, вскакивая на все четыре ноги и поворачиваясь к отпрянувшей пегаске – «Да чего вы все ко мне пристали с этим Духом, а? Все чего-то подозревают, все пытаются во мне покопаться, все ждут от меня какой-то пакости, да?!».

— «Ничего подобного!» — защищаясь, тряхнула головой сестра, вновь принимая свой привычный, отстраненный вид – «Ты вновь начинаешь искать вокруг виноватых, когда остальные лишь заботятся о тебе!».

— «Ага. Хороша же забота, когда я все время ощущаю настороженные взгляды в затылок!» — сквозь слезы проорала я, уже нимало не заботясь о том, что этот скандал может кто-нибудь услышать. Увы, это было слишком опрометчивой ошибкой… – «И конечно же, это все делается для «моего же блага»! Спасибо, сыта по горло!».

— «Погоди» — внезапно поднявшись в воздух, негромко проговорила Кег, напряженно всматриваясь в облачко, проплывающее мимо нас – «Кажется, нас подслушивали. Выходи, шпион!».

— «Неее, я лучше тут побуду!» — раздался из розоватой облачной дымки знакомый мне голос. Конечно, кто же еще мог тут шпионить, как не проныра Рейнбоу Дэш? – «Тут слишком много интересного было сказано, о чем мы даже и не подозревали. Так значит, ты была зомби или что-то типа того, да? И не хочешь говорить об этом принцессе?».

— «Думаю, просить тебя помалкивать об услышанном было бы бесполезно?» — подозрительно спокойно спросила пегаску Кег, заслоняя ее от меня своей спиной – «Тогда я должна буду попросить тебя ограничить распространение этой информации лишь твоей подругой, Твайлайт Спаркл. Думаю, она знает, что с этим делать».

— «Эй, знаешь что, важная пони из Клаудсдейла? Я сама знаю, что мне говорить и кому!» — в своем извечном стиле, взбрыкнула радужногривая пегаска – «И если нужно, я дойду до самой принцессы Селестии, разоблачая всяких подозрительных пони-зомби! Пока, неудачники! Встретимся в темнице Кантерлота!».

— «Скраппи, не нужно!» — крик сестры источился и пропал, заглушенный свистом ветра в моих ушах. Резко взмахнув крыльями, спиной вперед, я спрыгнула с промявшегося под моими копытами облака – и бросилась вниз, за уходящим к земле радужным хвостом.

«Не любишь меня, значит?».

Пегаска резво неслась к земле, постепенно выходя из пике и резво облетая попадающиеся ей навстречу облачка, неторопливо летящие в сторону заката. Сложив крылья, я тоже набирала скорость, с глухим, утробным рыком тараня ни в чем не повинные тучки, оказавшиеся у меня на пути.

«Что ж, тут мы с тобой похожи – я тоже тебя не терплю».

Оглянувшись, пегаска удивленно вытаращила глаза и резко замахала крылышками, выглядящими довольно миниатюрно по сравнению с моими порхалками, уже раздвинутыми на манер крыльев древних летательных аппаратов. У нее была возможность легко оторваться и уйти… Но я уже набрала слишком большую скорость.

— «Уф!» — только и успела выдохнуть задира, почувствовав сильный удар, с которым моя разогнавшаяся тушка влетела в ее спину. Схватив вырывающуюся соперницу зубами за ухо, я напряглась – и резким поворотом тела закрутила наши сплетенные тела, отправляя нас прямиком на дружелюбно расстилавшуюся под нами землю.

Признаться, это было то еще приземление. Перед самым падением, мне удалось сгруппироваться и оттолкнуть от себя голубую пегаску, а после – оставалось лишь жалобно вскрикнуть и как можно плотнее прижать крылья и ноги к своему телу, мечтая, чтобы, наконец, прекратились удары и дикая круговерть в глазах. Не знаю, как долго я провалялась, но мир перед моими глазами все еще совершал хаотичные перевороты, а на мою грудь уже опустилось чье-то копыто, плотно прижимая меня к пожухлой траве.

— «Что, думала, сможешь меня победить таким дешевым трюком, да?» — раздался надо мной насмешливый голос – «Тоже мне, недопегас – а решила соревноваться с будущей звездой Вандерболтов! Да чему вас там только таких в вашем Легионе учат?».

— «Когда этот мир прекратит изображать стробоскоп – я встану и ударю тебя! Больно!» — простонала я, зажмурив глаза и стараясь не вывернуться наизнанку прямо тут, на обочине дороги. Вряд ли эта зараза так просто уберет копыто с моей груди, а изображать из себя поверженного, заблеванного, униженного соперника было выше моих скудных сил.

— «О да? Ну и что ты…».

— «Рэйнбоу Дэш, прекрати! Сейчас же!».

«Знакомый голос» — вращение мира немного замедлилось, и я нашла в себе силы если не вывернуть давившую мне на грудь ногу, то хотя бы ее оттолкнуть, после чего попыталась было встать но… Рухнув на землю, я опустила голову в придорожную канаву – и вернула туда все, что успела набить в свое брюшко за целый день.

— «Эй, Твайлайт, а чего это ты так раскомандовалась?» — кажется, стоящая надо мной пегаска не собиралась сдавать свои позиции, и на мою спину вновь опустилась ее нога – «Я тут пони-зомби поймала! Она там разговаривала с этой важной зазнайкой из Клаудсдейла, и я своими ушами слышала, как она говорила, что ненужно рассказывать принцессе о каком-то там призраке у нее внутри!».

«Твой рот тебя погубит, стервь!».

— «Скраппи, стой!» — крик единорожки опоздал всего лишь на мгновенье. Хоть я и не смогла бы наизусть, на эквестрийском, повторить по памяти даже начало таблицы умножения, но рвота достаточно прочистила мне мозги хотя бы для того, что бы приступить к тому, что получалось у меня обычно лучше и качественнее всего.

К членовредительству.

— «Аааааааааа!».

— «Да прекратите вы уже!» — проморгавшись, я по инерции еще шарила ногами вокруг себя, не понимая, куда делись так приятно захрустевшие в моем захвате конечности столь опрометчиво расслабившейся соперницы. Рраз – и стоявшая на моей спине нога соскальзывает с перекатившегося на бок тела. Два – и подогнувшаяся конечность оказывается зажатой под бабкой правой ноги. Трри – и вот чье-то копыто уже заведено за выкрученное крыло. «Полет стрижа» в миниатюре. Топорно, но для этой спортсменки сойдет. И тут такое вот огорчение!

— «Твай, поставь меня на место!» — недовольно пробубнила я, кружась в полуметре над землей в фиолетовом сиянии магии единорожки и стараясь не смотреть на вращавшийся вокруг пейзаж – «Мы, можно сказать, только начали знакомиться поближе… Блин, да прекращай меня кружить, а то я вновь верну свой завтрак!».

— «Фу, как это некультурно!» — раздался откуда-то слева голос Рэрити. Похоже, это ее магия удерживала на весу сердито шипящую радужногривую пегаску, баюкающую пострадавшую от моего захвата переднюю ногу – «Вы ведете себя как две сумасшедшие! Как вам не стыдно!».

— «Эй, вы что, меня вообще не слушали?» — по моему примеру, решила обидеться Дэш – «Я же говорю вам, что я поймала пони с привидением внутри! Они там сидели и замышляли что-то против принцессы!».

— «Принцесса в курсе о том, что именно происходит со Скраппи» — примиряющим голосом проговорила Твайлайт, неся меня телекинезом куда-то вперед. Не желая позориться еще больше, я сжалась в комочек и старательно зажмурила глаза, стараясь не смотреть на покачивающийся в фиолетовом мерцании городок вокруг меня – «Ты могла бы сначала спросить об этом меня, прежде чем лезть с ней в драку, Дэши».

— «Давай-ка я понесу ее, Рэр» — ну конечно же, какое событие может обойтись без моей хорошей подруги. Кстати, а почему бы ей меня не понести? – «Ты хоть и классная единорожка и все такое-прочее, но до Твайлайт с ее магией-поднимагией нам с тобой еще далеко!».

— «Никто меня не слушает!» — обиженно отозвалась радужногривая пегаска, судя по звукам, и впрямь занимая место на спине своей подруги – «Ну что же, вот сожрет она ночью ваши мозги, и тогда увидите, как я была права!».

— «Знаешь, я думаю, что если она и решит это сделать, то боюсь, что ты точно станешь последней в ее меню» — тонко усмехнулась фиолетовая заучка, торжественно неся меня перед собой – «Однако как бы то ни было, вам обоим нужно немного остыть, умыться, а потом нас будет ждать очередной курс Перевоспитания. Вы ведь помните, что поручила нам принцесса?».

— «Стараюсь забыть» — мрачно буркнула я.

— «У тебя было десять яблок, пять из них ты отдала Рейнбоу. Что в этом случае нужно сказать подруге и сколько всего яблок у вас останется?».

— «Даааа, молодец, Эпплджек! Признайся, что думала над этим вопросом всю ночь».

— «Эй, Эпплы знают все о дружбе и яблоках, понятно? Поэтому, пожалуйста, не перебивай».

— «У меня останется десять яблок! Ничего я ей не дам!».

Поручение принцессы выполнялось скрупулезно, досконально и по-поньски обстоятельно – то есть, очень и очень скучно. Вот уже который раз меня буквально притаскивали сюда, в библиотеку Золотые Дубы, и мучили разными историями, тренингами и дружбомагическими наставлениями, от которых я тихо зверела. Но происшествие с нападением и последующим судом многому меня научило, и я свернула свой длинный язык в трубочку, терпеливо выслушивая лекции Твайлайт и наших подруг. Но сегодня в меня словно вселился какой-то бес…

— «Ну хорошо же, сахарок. Тогда к тебе подошел злой единорог и отобрал у тебя пять яблок! И сколько тогда у тебя яблок останется, если ты не вспомнишь волшебные слова?».

— «Десять яблок и один труп!» — свесившись с балкона, на котором стояла кровать Твайлайт, мрачно сообщила я сидевшим внизу, вокруг стола, подругам – «А так же роскошный радужногривый парик из натуральных волос!».

— «О да? Да это я только что тебе так врезала, что…».

— «Успокойтесь, кобылки!» — строго проговорила Твайлайт, пристукнув по столу длинной, «учительской» линейкой, отчего напряженная весь вечер Флаттершай буквально подпрыгнула к потолку, едва не опрокинув на себя чашку с травяным настоем – «Напомню вам, что это курсы по исправлению провинившихся, поэтому мы все должны постараться, даже ты, Скраппи. Особенно ты».

— «Не пойму, что сегодня с ней такое приключилось, сахарок» — развела копытами Эпплджек, весь вечер старавшаяся добиться от меня правильного, «дружбомагичного» ответа, как называл это тихонько угорающий в своей корзинке Спайк, на какие-то по-детски каверзные вопросы – «И вообще, зачем нам сдался этот курс, а?».

— «Просто она сегодня не в духе, особенно после всего произошедшего» — с сожалением ответила Твайлайт, подливая подругам горячего травяного настоя, использовавшегося пони в качестве заварки. Даже у обеспеченной всем необходимым библиотекарши и Первой Ученицы Селестии не всегда хватало битов на резко подпрыгнувшие в цене кофе или чай. Похоже, что кое-кто так и не простил моему бравому воинству этот милый вояж в Камелу, и цены на фрукты, экзотические ягоды и масло продолжали расти, заодно увеличивая спрос на натуральные продукты наших фермеров из Понивилля. Хорошо еще, что в этом мире не научились повсеместно использовать нефть, пока считая ее побочным продуктом процессов, происходящих в земной коре, а добываемый из нее керосин – «топливом для бедных», не способных позволить себе магические кристаллы – «Я попросила вас всех помочь мне с этим курсом Исправления, на который Скраппи отправила сама принцесса Селестия, но мне кажется, что он предназначен и для нас самих. Несмотря ни на что, я уверенна, что Скраппи – хорошая пони, поэтому даже и не знаю, кого тут принцесса на самом деле хотела перевоспитать…».

— «Эй, ты на кого это тут намекаешь, а?» — подскочила в воздух голубая пегаска, мгновенно уловив словесную шпильку от своей подруги и сердито косясь на меня, пока я громко и негодующе фыркала из своего одеяла, в котором я, привычным для себя способом, спасалась от валящихся на меня бед и несчастий – «Вы что, меня совсем не слушали? И это она, между прочим, первая меня толкнула! Это она скрывает от нашей принцессы, что общается с духами и привидениями, как Зекора! И это значит, что она…».

— «… пони-зомбииииииииии!» — взвыл голос Пинки Пай, завершая обличающую меня тираду раздраженной пегаски – «А что, если это снова Зекора? Я не верю всяким полосатым пони, творящим магию без рога! Или… О ужас! Она же могла найти колодец, и это значит, что перед нами не Скраппи, а ее злобный, драчливый клон! Видите, видите? Она сидит там, наверху, и смоооотрит на нас, боясь разоблачения! Но детектив Пинки выведет всех оборотней на чистую воду!».

— «Не думаю, что Скраппи знает об этом Зеркальном Пруде» — принялась размышлять вслух единорожка, утихомиривая разошедшихся подруг – «Но вы правы, ведь ей действительно есть о чем нам рассказать. Скраппи, пожалуйста, спустись сюда, к нам».

«О нет, что еще она там заду… Твай, ты там что, вообще ошалела?!».

— «Непойду!» — с замиранием сердца выдохнула я, представив себе реакцию своих подруг на новость, которую хотела сообщить им единорожка. Увольте, но это было выше моих сил.

«Нет, только не сейчас! Еще этого мне не хватало для полного фиаско!».

— «Скраппи, пожалуйста, не упрямься!».

— «Нибуду!».

«Говорят, если крепко-крепко зажмуриться, то кошмар пропадет. Хоть бы он пропал! Хоть бы он…».

— «Знаешь, иногда, ты бываешь настоящей занозой в крупе» — сообщила мне фиолетовая подруга, вместе с одеялом поднимая меня в воздух своей магией – «Пойдем, нам есть что рассказать нашим подругам. Думаю, они поймут тебя лучше, когда узнают о том, кто ты есть на самом деле».

— «Твай, это не самое лучшее время!».

— «Что это значит, Твайлайт?» — удивленно спросила Эпплджек, глядя то на мою, закутанную в одеяло тушку, словно маленький снопик, притаившуюся с края большого стола, стоящего в нижней, колодцеобразной комнате библиотеки, то на сосредоточенную единорожку, вытаскивающую из потайной ниши одной из полок какой-то дневник – «У тебя… То есть, у вас есть от нас какие-то секреты?».

— «Боюсь, что да, Эпплджек» — вздохнула фиолетовая заучка, с трудом игнорируя мой умоляющий взгляд – «И ты даже не представляешь, как трудно было мне хранить эту тайну. Принцесса Селестия оставила это на мое усмотрение, и я чувствую, что пришло время вам кое-что рассказать. Думаю, вы лучше поймете, почему многие считают эту кобылку достаточно странной. Итак, это случилось примерно два года назад, когда путешествующая на юг чета пожилых пони, проходя по Звонкому Бору, натолкнулась на лежащую на дороге пегаску…».

— «Так значит, все это время, она была одержима духом древнего существа, и считала себя им?» — недоуменно вскинув брови, подвела итог Эпплджек – «После чего попала в этот страшный замок, в котором и свалилась в какой-то колодец, который сделал ее нормальной? Знаш, подруга, если бы мне это рассказал бы кто-нибудь другой, я б его хорошенько отлягала за то, что морочит такими глупостями головы приличным пони. Но раз эт рассказала ты, да и сами принцессы во всем этом были замешаны… То не знаю, не знаю…».

— «Но это же правда! И Скраппи, хватит уже молчать, ведь я и так рассказала уже почти все за тебя!».

— «А что мне еще добавить?» — сердито буркнула я из своего одеяла, с которым не рассталась даже сидя возле широкого, круглого стола – «Это ты все хотела вытащить на свет все эти нелицеприятные факты из моей биографии – вот и вытащила. Поздравляю, меня теперь все ненавидят – сестра, командор, а теперь еще и подруги. Молодец, куратор. Довольна?».

Похоже, сидящим вокруг меня кобылам было сложно поверить в рассказанное, судя по их недоумевающим, ошарашенным мордам. Напряжение, царившее за столом во время рассказа единорожки, не то что бы рассеялось, но явно уменьшилось, особенно после эффектного пассажа о разговоре с Селестией, оставляя после себя физически ощущаемое недоумение, которое, как я подозревала, вскоре, должно было вылиться в крики и обвинения в мой адрес.

— «А, тебе нечего добавить? Ну, тогда скажу тебе я» — я жалобно потупилась, по самые глаза закапываясь в одеяло. Я могла бы пережить уже знакомое мне ледяное презрение Рарити, испуганное отрицание Фалттершай или задиристые выпады Рейнбоу Дэш, но вот обиду Эпплджек бы я не смогла простить себе никогда. Уж слишком много хорошего сделала для меня моя подруга, чтобы я так просто смогла отмахнуться от нашей наладившейся дружбы – «Нехорошо ты поступила, Скраппи. Как есть нехорошо!».

— «П-прости. Я не думала, что…».

— «Не думала? Ты тип морочила… Точнее, морочил нам тут головы, а сам, небось, потешался над нами втихаря, да?».

— «Эпплджек! Скраппи не жеребец!» — вступилась за меня Твайлайт, сочувственно поглядывая на усевшееся до размеров небольшого холмика одеяло, под которым притаилась моя тушка, испуганно поблескивающая глазами по сторонам – «И вообще, это сложно объяснить... Просто она была… Как бы это вам объяснить… Немного не собой, вот как. Все эти эксперименты, найденный где-то древний артефакт…».

— «Но почему тогда он или она не сказали нам правду?» — продолжала наседать на подругу Эпплджек, негодующе комкая в копытах свою любимую шляпу. Судя по мордам остальных кобыл, они были согласны с тем, что я, или Дух, поступили тогда не лучшим образом – «Вот что я хочу знать! Какого редиса нам морочили голову со всей этой чушью про приемную семью, какой-то там эксперимент Сталлионграда, похищения… А этот ее Легион, убийства эти – тоже Дух? Ну, тогда понятно, кто на самом деле командует этим телом!».

— «Я ж говорила тебе – это была плохая идея!» — пробубнила я из-под одеяла Твайлайт – «Теперь на меня повесят всех собак, включая изменение климата, разрушение храма в Иерусалиме и таяние паковых льдов. Кстати, если что – исчезновение популяции пингвинов тоже я подстроила».

— «Опять твои шуточки?».

— «Нет, blyad, мне очень грустно от того, что, как я и думала, моя жизнь пойдет v pizdu, когда эта тайна выползет наружу!» — не выдержав, вскочила я, и пыхтя от внезапно накатившего бешенства, густо замешанного на самом постыдном страхе, уставилась в морду Эпплджек – «Можно подумать, это я тут практикую некромантию! Можно подумать, это я вырываю души умиравших существ из их тел, чтобы «поглотить их для усиления»! Можно подумать, это вам, мои дорогие potomki, приходится разгребать это гуано, скопившееся тут у вас за много сотен лет! Не нравлюсь я вам – да и hren бы с вами! Не хотите сами сражаться за свою страну – da idite vi v pizdu! У меня нет больше сил бодаться с вами, ясно? Только не с тобой, Эпплджек! Остальные могут идти в…».

— «Думаю, мы поняли, что ты имела в виду» — аристократически поджав губы, оборвала меня белая единорожка, изысканным жестом прижимая копыта к ушам – «Хотя я и не знаю этого грубого наречия, твои слова были достаточно экспрессивны, чтобы мы все уловили их смысл. Но как это ни прискорбно, Эпплджек, конечно же, абсолютно права – ты должна была рассказать нам о своей проблеме, чтобы не ставить нас в столь неловкое положение, ведь теперь, мы даже не можем быть уверенны, ты это или не ты, а снова какое-нибудь древнее, разумное и несомненно, очень опасное существо! Настоящие леди так не поступают. Хотя конечно, тебя сложно винить, ведь ты, без сомнения должна была быть очень напугана…».

— «Напугана? Да я была в ужасе! Это сейчас вы пытаетесь меня как можно больнее пнуть, а что бы вы сделали со мной тогда? Просто разорвали бы в клочки, или сдали бы меня в polikliniku, на опыты?».

— «Какие глупости! Нет, мы, конечно, видели, что в тебе есть нечто странное, но чтобы настолько странное – даже не подозревали. Думаю, мы бы написали принцессе…» — не сдавалась утонченная модельер, неодобрительно глядя сначала на меня, а затем на молчаливо слушающих нас подруг. Похоже, мои потомки пока не научились налетать всей дружной стаей на беззащитную жертву, и терпеливо ждали своей очереди высказаться, с недоверием поглядывая на меня и фиолетовую единорожку – «И она бы тебе помогла… Чем-нибудь. Правда, Твайлайт? В конце концов, мы бы имели право знать, что рядом с нами живет настолько странная пони!».

— «Я с ней и так встретилась. И она мне помогла, назначив Твай моим куратором, ответственным за все, что я натворю» — вот теперь мне удалось добиться того, что на их мордах угрюмое осуждение начало сменяться масками крайнего недоумения – «Думаете, она просто так прислала вам то гнусное письмецо про макияж?».

— «Ах вот оно что!» — не выдержав, хохотнула Эпплджек, бросив скомканную, потерявшую всякий вид шляпу на стол, в то время как остальные подруги выдохнули и немного расслабились, вспоминая тот вечер с косметикой и мороженым – «То-то я тогда не поняла, что наша принцесса Селестия имела в виду, когда просила «научить ее быть настоящей кобылой». Ай да хитрецы! Так значит, она уже тогда все знала? Ну, тады, я думаю, можно ее и простить, раз сама принцесса не возражает! Тем более что она вона что сделала – и поезд остановила, и в замке кучу пони наспасала, и еще кучу пони из рабства вытащила, даж спасая своего муженька. Не, вы как хотите, а я думаю, что Скрапс не плохая. Просто поступила нехорошо. Эх, учить ее дружбе еще и учить, помяните мои слова!».

— «Ну да, чему еще можно учить эту недопегаску!» — видя, что накал страстей потихоньку утихает, ринулась в атаку Рейнбоу Дэш, вновь заставив меня накрыться одеялом с головой – «Вместо того, чтобы учиться нормально летать, оно только и делает, что дерется, пытается дотянуться до Вандерболтов, а когда ему это не удалось – собирает свою банду, которую обфыркали практически все пегасы Клаудсдейла! И это вместо того, что бы нормально тренироваться или служить в погодном патруле, которому всегда так не хватает лишних крыльев и ног!»

— «Ей сейчас нельзя тренироваться, Дэши. Дело в том, что в ее… Ммммм… Положении…» — примиряюще положила копыто на ногу разошедшейся пегаске Твайлайт, мучительно подбирая слова и наконец, нерешительно призналась – «В общем, у Скраппи будет жеребенок. Вот».

— «У нее ЧТО?!» — на пять голосов воскликнули сидящие вокруг стола подруги. Увидев их ошарашенные морды, я только и смогла, что в неизвестно который раз, спрятать заполыхавшую мордочку в копытах. Выдав все мои тайны, моя милая фиолетовая подруга, куратор принцессы и еще хрен знает кто, выглядела донельзя довольной, словно скинула с себя неподъемный груз, заставляя мои копыта зудеть от непреодолимого желания тут же, не сходя с этого места, удушить рогатую заучку.

«Одно хорошо – они мгновенно забыли о Духе, переключившись на мое положение. Ох, самки во все времена были одинаковыми, неважно — женщины это или кобылы!».

— «Сегодня мне пришло письмо от принцессы Селестии, в котором она попросила меня повнимательнее присматривать за Скраппи по причине ее беременности, что вкупе с ее неуемным характером может принести ей множество хлопот» — отозвалась Твайлайт, с улыбкой кивая на лежащее передо мной письмо – «Ух, это же здорово, Скраппи! Почему ты скрывала это от нас? И зачем тогда ты полезла в драку с Рейнбоу Дэш? Она, конечно же, не знала о твоем состоянии, но и ты могла бы сразу не показывать свой характер. Ты ведь ничего не знала об этом, Дэши?».

— «Эй, а чего сразу я?» — мгновенно пошла на попятный голубая пегаска, смущенно крутя в копытах чайную чашку под неодобрительными взглядами подруг — «Она сама на меня… И вообще… Ну ладно, ладно. Извини, Скраппи. Я же не знала, что ты теперь… Ты… Теперь… Хахахахахаха!».

— «Да, умеешь ты извиняться, Дэш» — недовольно заметила Эпплджек, глядя на хохочущую, захлебывающуюся смехом подругу, обессилено катавшуюся по полу возле стола – «Смотри, это тебе сейчас так смешно…».

— «Живот с крылышками! Ухахахахахаха!» — не унималась голубая зараза – «Ох, я не могу! Это что ж, она скоро тут как шмель летать будет?».

— «Неудивительно, что она видит в тебе всего лишь сородича-задиру» — высказалась Рарити, отодвигая от себя вновь расхохотавшуюся у нее на плече голубую заразу – «Да, похоже, ни о каком жеребце речи идти больше не может – лишь истинная кобыла была бы готова пойти на такой ответственный шаг. Кстати, а твой супруг в курсе твоего… мммм… прошлого?».

— «Да, он знает» — поневоле улыбнувшись, я несмело выползла из-под одеяла, присев поближе к столу. Примостившаяся рядом со мной Флаттершай, казалось, потеряла весь свой страх и осторожно погладила меня по крылу, заботливо пододвигая ко мне чашку с остывшим травяным настоем – «Еще два года назад принцесса Луна приставила его ко мне как сторожа, а в результате, он стал моим женихом, а теперь – и мужем. И да, он знает обо мне все».

— «Ох, это, наверное, было так романтично!» — прижав копыта к груди, закатила глаза белоснежная любительница конского гламура – «Беззащитная кобылка, чей разум пленен древним монстром. Отважный жеребец, ради нее готовый пойти на все. Герой, принимающий вид черного зверя с белой душой ради спасения своей возлюбленной… Ах, вот это сюжет!».

— «Да, романтики было – хоть отбавляй, хотя твое видение этой истории мне нравится больше» — немного отмякнув, поежилась я – «Простите, что не сказала вам раньше. Очень трудно было что-то решать, будучи запертой в чужом теле, да еще и не помнить ничего из своего прошлого. Хотя сегодня на меня словно что-то нашло. Сама не знаю, зачем я бросилась за этой голубой мерзавкой, но раньше я гораздо быстрее очухивалась после таких вот падений, а сейчас…».

— «А ведь принцесса писала, что теперь тебе нужно быть аккуратной и спокойнее реагировать на любые волнующие тебя вещи» — наставительно проговорила единорожка, вслед за мной, переводя взгляд на полную луну, медленно выплывающую из-за деревьев видневшегося невдалеке Вечнодикого леса – «Ну вот зачем ты сцепилась с Рейнбоу Дэш? Вы вечно делите с ней что-то, хотя очень неплохо действовали в одной команде во время этой прискорбной потасовки в амбаре, во время твоей помолвки. Неужели двум таким бодрым, деятельным пегаскам ну никак не ужиться в одном маленьком городке?».

— «Она подслушала то, что не предназначалась для ее ушей» — сердито буркнула я, со стыдом вспоминая собственный вечерний срыв – «Конечно, я была полной дурой, раз позволила себе такой отвратный скандал, но Твай, это же просто ужасно! Такое ощущение, что все сговорились и начали меня дружно в чем-то подозревать! Это все из-за нападения на поезд? Так это же я, я была жертвой, понимаете?! Какого же…».

— «Успокойся, пожалуйста» — утешающе погладила меня копытом по плечу фиолетовая единорожка, смущенно переминаясь рядом со мной — «Никто не винит тебя за произошедшее на поезде… Ну, почти никто. Некоторые пони все еще опасаются того, что ты просто сумела выкрутиться, как сказала об этом королевский прокурор, но думаю, я смогла убедить наших подруг в том, что ты… Ну… В общем, мы не считаем тебя плохой. Просто ты поступила неправильно. Очень неправильно».

— «Ну да… Ты эт, тоже не серчай, подруга» — помявшись, протянула ко мне копыто Эпплджек, смущенно потупясь на свою измятую шляпу – «Я ж про жеребца так, образно сказала, как элемент честности, отпинай меня Биг Мак! Тольк настоящая кобыла могла б согласиться завести жеребенка, так что я те верю, причем как самой себе!».

— «Ну вот, а ты боялась!» — радостно воскликнула Твайлайт, явно взбодрившаяся при виде того, что меня явно не собирались рвать на части – «Я же говорила тебе, что наши подруги обязательно поймут, что ты хорошая пони!».

— «Ага. А перед этим – хорошенько смешают с...» — фыркнув, я гордо отвернулась от ироничной ухмылки подруги — «И вообще, Флатти, заканчивай поглаживать мой живот! Он же еще даже не заметен!».

— «Уууу, но скоро он будет заметен!» — умильно улыбаясь, проворковала желтая пегаска, со странным, поселившем во мне нехорошее подозрение любопытством, относившаяся к любым изменениям в моем организме – «А это значит…».

— «Что пора устраивать ВЕЧЕРИНКУ!» — взвизгнула выпрыгнувшая у нее из-за спины Пинки, заставив свою желтую подругу с писком ретироваться под стол.

— «А, вот и Пинки Пай вернулась. Как всегда, очень вовремя!» — иронично подколола подругу летающая надо мной, как назойливая оса, Дэш – «И вообще, ты где была, пока мы тут выводили на чистую воду всяких недопегасов?».

— «Я не люблю, когда пони ругаются! Я люблю, когда пони улыбаются!» — нараспев произнесла розовая свинюшка, повязывая мне на шею и живот два больших, желтых банта – «Но я знала, что несмотря ни на что, Скраппи – хорошая пони, и у вас все закончится просто замечательно, поэтому помчалась домой и приготовила кучу шариков, хлопушек и большую вазу с пуншем, вот! Так что у нас все готово для новой вечеринки!».

— «И что еще за вечеринка, Пинк?».

— «Глупая, конечно же для тебя!» — радостно взвизгнула розовая пони, вскакивая на стол – «Внимание, кобылки, скоро к нам придут гости! Я позвала всех на новую, без сомнения, просто отличную, только что изобретенную мной вечеринку «Поздравляем будущую маму!». ВУХ-ХУУУУ!».

Что ж, если Пинки хочет устроить вечеринку – то это непреодолимо, словно ураган. Можно строить укрепления, можно зарываться под землю или закрываться в доме, пряча под ковер все хрупкие или острые вещи, но итог всегда будет один – так или иначе, тебе придется пополоскаться на пронзительно дующем ветру, так почему бы не смириться и не получить от этого немного удовольствия? По поводу гостей она явно не шутила, и буквально вслед за ее словами, до нас донесся требовательный стук в дверь, за которой уже стояли соседи и знакомые, моя семья и просто проходившие мимо пони, вмиг наводнившие большое пространство старого дуба. Криво усмехнувшаяся Кег иронично помахала мне копытом от двери, прежде чем упорхнуть к себе домой, в то время как я лихорадочно пыталась выцарапаться из объятий своих родственников, после сжатого рассказа моей сестры явно представивших себе что-то вроде авиакатастрофы с сотнями трупов, раскиданных по всему городку. Быстро расставленные столы уже обрастали нехитрыми деревенскими угощениями, в то время как на верхних ярусах библиотеки рассаживались музыканты, возглавляемые неизвестной мне, желтой земнопони с ярко-зеленой, словно свежая травка гривой, заплетенной в две косы.

— «Да уж, эта вечеринка явно затеяна не слишком поздно» — подходя ко мне, криво усмехнулась Твайлайт, глядя на залихватский баннер с названием «новой» вечеринки. Похоже, она так и не избавилась от неприязненного отношения ко всякого рода празднествам и вечеринкам, поэтому я благодарно потерлась носом о ее нос, безмолвно благодаря за эту скромную жертву – «Ой, да ладно тебе, Скраппи. Я же говорила тебе, что все будет хорошо! Кстати, а что это за песенку ты сейчас мычала себе под нос?».

— «Да так… Ничего особенного» — глупо ухмыляясь от выпитого для успокоения нервов пунша с дольками лимона, отмахнулась я – «Музыка напомнила кое-что. Вон, видишь, как стараются все пони?».

— «А-гась! Эт моя родственница, Эппл Фриттер! У нас намечается семейная встреча всех Эпплов, и она решила стать первой ласточкой намечающегося торжества» — кивнула подошедшая к нам Эпплджек, кивая на свою родственницу, залихватски наигрывающую что-то более мелодичное, нежели обычные мотивы различных деревенских оркестров – «Ээээ нет, Скраппи, даже не тяни свои копыта, теперь никакого сидра целый год! Лучше спой нам что-нибудь опять, а? Родственники все никак не могут отойти от твоей свадьбы, после которой их буквально задергал этот репортер, уезжавший с ними в поезде. Вынь ему да полож, кто это так красиво пел на сцене!».

— «Ну и сказали бы, что это Черри» — смущенно буркнула я, с сожалением провожая взглядом убранную у меня из-под носа кружку с пенящимся напитком – «Мне только репортеров на дом не хватало!».

— «Так он ничего и не узнал… Наверное» — резонно, хотя и не очень уверенно, заявила Эпплджек, опустошая свою немаленькую кружку под моим жалобным взглядом – «Но для нас-то ты споешь?».

— «Ага… Но за кружку сидра!» — махнув на все ногой, решила не торговаться я – «Ладно, так и быть. А теперь пойдем к твоей родственнице. Я смотрю, она на скрипочке своей самого Ричи[4] могла бы удивить».

I saw three ships a-sailing in from across the sea [5]

Strangers never were welcome but for curiosity

But come they did and when they did ready they did stand

And things would never be the same in our Village on the Sand...

La, la, la-la-la-la,

In our Village on the Sand!

«А вот и милый подоспел».

Я ни за что бы не заметила, как большая, темная тень просачивается в открытое окошко верхнего этажа, если бы, сосредотачиваясь, не задрала голову наверх, к едва заметному в вышине ствола потолку.

When the ships pulled in to dock the villagers did hide

When trouble came it usually was brought upon the tide

When the pirates disembarked they were making plans

And from then on things were not the same in our Village on the Sand...

La, la, la-la-la-la,

In our Village on the Sand!

The smugglers came into our town and many sought to run

I stood my ground bravely and came face to face with one

Time and travel on the seas weathered face and hand

He was different than others in my Village on the Sand...

La, la, la-la-la-la,

In our Village on the Sand!

Даже выпевая простенькие на первый взгляд слова и раз за разом начиная незамысловатый куплет, быстро подхватываемый остальными гостями, я раз за разом возвращалась взглядом к покачивающейся под потолком тени. Ведь я пела именно для него.

He told me of the years he'd spent on the stormy seas

Then he spoke a poet's words of philosophy

And when he had to leave again he asked me for my hand

And I knew I'd never see again my Village on the Sand...

La, la, la-la-la-la,

In our Village on the Sand!

— «Ухх, это ж было прост бесподобно!» — восхитилась Эпплджек, выставляя мне положенную награду, в то время как обрадованные новой песней жители городка радостно топали копытами в пол – «Откуда ты только их берешь, а? Неужто придумываешь?».

— «Это песни старого мира, ЭйДжей» — улыбнулась я, с легкой грустинкой вспоминая о том, что смогла узнать, будучи этим древним, загадочным существом – «Очень старые, даже древние».

— «Ты все еще помнишь то, что осталось от той, прежней тебя?» — неслышно подкравшись ко мне, поинтересовалась Твайлайт – «Что-нибудь интересное, или полезное… И не особо страшное?».

— «Я помню все, Твайли» — сидр, перенесенные волнения и столь же резкий переход в маленький праздник совсем закружили мою голову, и я чувствовала себя очень и очень пьяной, хотя таковой на самом деле вроде бы и не была – «Вот только себя я не помню, да и он тоже… Да-да, моя дорогая куратор, можешь скакать за пером и бумагой, ведь принцессе так и не удалось главное – Дух никуда не исчез. Он живет во мне, подает мне советы и иногда мне кажется, что я даже могу услышать его голос, но вот что он говорит…».

— «Так значит, ты…».

— «Нет, подруга. Я – это я, поскольку мое купание в этом колодце и твое заклинание не прошли для меня даром. Однако вам так и не удалось вырвать эту часть моей души» — я глуповато усмехнулась, глядя на недоумевающую морду Эпплджек и задумчивую – Твайлайт – «Что поделать, таков расклад на этот год. Поэтому подумай, имеет ли смысл дергать принцессу именно сейчас, ведь я и так встречалась с ними практически каждую неделю, а уж с Луной – так вообще едва ли не каждый день. Кстати, а ты не могла бы мне сказать, почему она не хочет меня видеть, а? Заодно и передашь ей, что все идет так, как она и задумывала – хоть меня и сместили, заставив таскать навоз из-под ее гвардейцев, ее возлюбленная подданная совсем не обижается, и передает ей пламенный привет, желая и дальше счастливо править своим народом, самостоятельно разбираясь со всеми проблемами Гвардии и Легиона».

— «Да, я уже слышала, как и все остальные. Газеты вновь смешали тебя с грязью, выставив как опасную мятежницу, усмиренную лишь силами героя Эквестрии, Вайт Шилдом, но я не знала о том, что принцесса тебя игнорирует» — пристыжено проговорила фиолетовая единорожка, как можно более незаметно запихивая подальше перо и бумагу – «Сегодня же вечером я ей напишу письмо, в котором расскажу все, что узнала. Но что же мне делать, если он вдруг вернется?».

— «А ничего тебе не придется делать» — моя улыбка стала еще шире, когда я качнула головой в сторону приоткрытого окошка, возле которого еще не так давно колыхалась глазастая тень – «Я хочу лишь довести до конца свои дела в Легионе, после чего – осяду здесь, в Понивилле, и буду целыми днями находиться под твоим надзором. И не волнуйся ты так! Видишь это кольцо у меня на крыле? Это значит, что теперь у меня есть свой, персональный цербер».

---

«Опаздываю! О богини, как я могла проспать?! А вроде бы вчера почти и не пила…» — лихорадочно работая крыльями, я летела в Кантерлот. Выворачивающий ноздри ветер резал глаза и рвал мои уши, когда я, словно метеорит, пробила кучу легких облачков и миновав дозорную башню со что-то завопившими мне в след гвардейцами, грохнулась на брусчатку перед большим деревянным зданием крайне казенного вида. Притулившееся между пакгаузами[6], оно было старым и незамысловатым на вид, однако добротные, блестевшие новенькими стеклами окна убеждали меня в том, что это именно то, что я и искала.

Представительство «Первой торгово-промышленной компании».

— «А вот и я! Вот и я!» — задыхаясь, прохрипела я, ворвавшись в дверь шикарного кабинета с парой седельных сумок наперевес. Несмотря ни на что, я все еще бережно хранила ту самую, первую шлейку, в которой обнаружила себя почти два года назад, на берегу какой-то лесной реки, лишь добавив к ней аналогичную первой сумку, похожую, как и ее товарка, на небольшой, прямоугольный рюкзачок. Радостная весть просто окрылила Бабулю, с прискорбным рвением принявшуюся следить за моим рационом и распорядком дня, поэтому теперь у меня на боку все время должна была болтаться сумка с заботливо упакованными цветочными бутербродами и бутылочка сока. Хорошо еще, что приемная мать не протестовала против второй сумки, набитой отпечатанными для меня в понивилльской типографии уведомлениями о гибели легионеров, удовлетворяясь моими объяснениями про равновесие в полете, но я чувствовала, что вскоре, меня лишат даже такой, едва заметной после доспехов, тяжести на спине.

— «Надеюсь, я не опоздала?».

— «Конечно же опоздали, миссис Раг» — прищурился на меня песочный земнопони, восседающий во главе длинного, овального стола. Темное, полированное дерево столешницы напомнило мне о Деде, хотя стоявший в центре кабинета стол не мог похвастаться такой же основательностью, как изделие умелых копыт старого пони. Сам кабинет был настолько пуст и бесцветен, что в мою голову мгновенно пришло не слыханное ранее в этом мире слово евроремонт, подразумевающее собой отделку жилых помещений под выхолощенный, офисный стиль. Выкрашенные белой краской стены были столь же унылы, как и яркое солнце, яростно поджаривающее присутствующих через полукруглое, во всю стену, окно, придавая сидящей во главе стола фигуре председателя демоническую черноту. Столь же сухо, по-деловому, были одеты и присутствующие на этой встрече бизнеспони, без выражения смотревшие на меня с разных сторон стола. Развернувшаяся ко мне Черри, до моего прихода выслушивающая что-то явно нелицеприятное в адрес себя или Легиона, присела на один из ковриков и с надеждой уставилась на мою отдувающуюся тушку, возившуюся с застежками шлейки – «В отличие от встречи с нашими мастерами производств, вы не посчитали себя обязанной прибыть на эту деловую встречу вовремя?».

— «Прошу прощения. Дела, дела… То принцессы требуют на отчет, то опять нужно нажраться и кого-нибудь избить – в общем, все как обычно» — неопределенно взмахнула копытами я, запихивая под стол свою ношу – «Но теперь я тут, и нацелена на продуктивную работу. Итак… А о чем мы вообще будем говорить?».

— «Чудесно» — прищурился на меня сидящий во главе стола бежевый земнопони. Вайл Рич был единственным, словесное описание которого осело у меня в голове во время подготовки к этому заседанию, и я тотчас же узнала этого бежевого, как и его брат, земнопони, недовольно сверкавшего на меня из-за стекол своих дорогих очков – «Тогда, для опоздавших сюда, я поясню – мы рассмотрели предложенные нам Легатом Скричем предложения, но увы… В том виде, в каком они были нам предложены, это просто добрые пожелания, и не более того. Ну где вы видели контракт, в котором права и обязанности сторон выглядят скорее как техзадание, оформленное в виде «мы хотим то-то и то-то, а как – нас не волнует!»? Это уже профанация какая-то. И тем более что среди коммерсантов, еще никто не слышал таких имен, как Скраппи Раг или Черри Дроп. Поэтому мы решили сэкономить наше время, и самостоятельно составить необходимый контракт от лица «Первой торгово-промышленной», в котором будут учтены все ваши пожелания, подбит баланс и выставлена итоговая сумма сделки. Вот, прошу вас – ознакомьтесь».

«Пожелания, значит. Ню-ню…».

— «Думаю, у нас еще будет время, чтобы выпить немного кофе в ожидании, пока легионер закончит искать знакомые слова» — выпендрилась какая-то бизнеспони, ехидно посматривая на меня и жалобно улыбающуюся Черри – «Не торопитесь, дорогая – контракт очень большой. Прискорбно, конечно, что вы не удосужились пригласить своего штатного юриста. Ох, простите, милочка Дроп, я совершенно не собиралась вас обидеть, подчеркнув вашу необразованность…».

— «У-гу… Кофе… Это при том, что не так давно вашу компанию поперли ссаной тряпкой из Камелу? Мило, уважаемая, очень мило» — не отрывая взгляд от бумаги, пробубнила я. Кажется, это действительно был «нормальный», качественно оформленный договор с кучей пунктов и подпунктов. Дойдя до первого же юридического термина «вменяется», я захлопнула папку и иронично уставилась на поднимавшихся бизнеспони – «Господа, я попрошу вас остаться. Согласно отданному мной приказу, никто не покинет эту комнату до самого конца переговоров, поэтому увы и ах, кофе ваш отменяется. Присаживайтесь, не стесняйтесь!».

— «Решили показать свою силу, ммм?» — светски улыбнулся председательствующий Рич, иронично взблеснув стеклами очков. Я так и не поняла, как ему удавался этот фокус, ведь окно было расположено позади него… — «Но боюсь, здесь вам понадобиться нечто большее, чем груды мышц, в которые вы намерены превратить своих… Эммм… простите, уже не ваших Легионеров. Это проверка мозгов, милочка Раг, а не просто схватка между перепившими сидра кобылами. Поэтому мы подождем, раз уж вам так захотелось поиграть мускулами, но предупреждаю вас – условия нашего соглашения будут становиться жестче с каждым часом. Ведь как принято у нас говорить, договор…».

«Зачем же они послали сюда именно меня, а?» — напряженно раздумывала я, вполуха слушая бухтение Рича, читавшего мне нотацию, перешедшую в наставительную речь – «Ведь не просто ради банальной тренировки? Во-первых, Луна дала бы это распоряжение лично, а во-вторых, цена ошибки неопытного пони со стороны, типа меня, действительно обернется многотысячными убытками для бюджета страны… Стоп-стоп-стоп! А не Селестия ли решила приложить копыто к моему «воспитанию»? А что, вполне в ее духе – ткнуть носом в то, с какими проблемами ей приходится сталкиваться, чтобы позволить мне и дальше бесчинствовать в созданном ей государстве. Да, с ее-то опытом да долголетием… Но что же мне делать дальше?».

Обведя глазами комнату, я вновь постаралась сосредоточиться, обкатывая пришедшую в голову мысль, но быстро забросила это дело – что-то мешало собраться и уделять внимание и говорившему бежевому земнопони, и роящимся, словно мухи, мыслям, все сильнее щекочущим мои скрипящие от натуги мозги. Что-то… Что-то вроде картинки… Подсказки… Идеи… ДУХ!».

Признаться, меня спасло лишь то, что я сидела на коврике, иначе бы я точно глупо плюхнулась на круп – Дух, Древний, вновь показал свою тролльскую морду, скромненько, исподтишка, подсовывая мне раз за разом образ лежащих в моей сумке, свежеотпечатанных извещений о смерти бойцов. Признаюсь, я не сразу поняла, почему образы сидящих передо мной пони вновь в вновь всплывают поверх этих долбаных бумажек, которые жгли меня даже сквозь толстую ткань, но стоило мне только разобраться в подсовываемой мне идее… Признаюсь, я даже почувствовала странную гордость за собственную выдержку, позволившую мне не подпрыгнуть от злобной радости при осознании того, что именно предложило мне это древнее существо.

«Ну знаешь, если выгорит – считай, ты официально прощен!» — ехидно подумала я, доставая из седельной сумки плотные, пахнувшие типографской краской листы бланков. Водрузив их на стол, я подняла глаза на высказывающихся, один за другим, членов совета крупнейшей промышленной компании Эквестрии, и принялась водить по бумаге услужливо пододвинутым мне подругой карандашом, выковыривая из памяти те крохи информации, которые мне удалось запомнить за вчерашний день – «Нет-нет, просто так угрожать мы не будем. Сделаем-ка мы все тоньше. Сделаем все вот так…».

— «Ну что ж, мы выслушали мнение наших директоров производств и торгового сектора» — подвел итог Вайл Рич, торжествующе глядя на меня поверх очков – «И я думаю, что этого времени вам точно хватило, чтобы бегло ознакомиться с предлагаемым нами контрактом. Не так ли, миссис Раг?».

— «А-гась!» — нарочито вульгарно ответила я любимой присказкой одного красного тяжеловоза, заканчивая насиловать карандаш и передавая Черри исписанные листы – «Конечно же. Я хоть и тупая кобыла, но буковки знакомые там нашла, нашла. Красиво написано, душевно. Разве что слеза не берет».

— «Значит, вас устраивает все в этом контракте?» — не меняя выражения морды, осведомился старший из учредителей под облегченные перешептывания коллег – «Тогда нужно будет поставить на нем наши подписи, и…».

— «Меня?» — рассеянно поинтересовалась я, вновь глядя в широкое окно представительства торгово-промышленной компании, и почти физически ощущая, как легкий ветерок, колышущий верхушки расположенных за городом деревьев, начинает развевать мою гриву, играясь и приподнимая в ней каждый волосок – «Помилуйте, а причем тут я? Это же ваш контракт, ваше согласие на предоставление Легиону определенных услуг… Думаю, вы там ничего не забыли».

— «Ну что же, хотя это и неожиданно с вашей стороны, мы приветствуем такое доверие к нашей компании, и…».

— «Наверняка даже не забыли. Себя, например» — словно и не слушая, перебила я начавшего говорить учредителя, продолжая свой монолог. С сожалением отрываясь от окна, я нехотя перелистнула с десяток страниц, делая вид, что вчитываюсь в написанные на них цифры, утверждения и множество пунктов с подпунктами, в которых мог бы заблудиться и более искушенный читатель, нежели такая простая кобылка, как я – «Хотя лично мне тут не нравятся те странички, на которых я, как обличенная доверием исполняющего обязанности Легата и принцесс фигура, должна оставить свою подпись, и в связи с этим, позвольте мне предложить вам взамен другие подписные листы. Черри, будьте так добры».

— «Что это?» — недоуменно хмурясь, воззрился на меня земнопони, переводя взгляд с выложенного перед ним официального бланка на мою, ставшую подозрительно спокойной мордочку – «Что это за… «Извещение. С прискорбием сообщаем вам о смерти вашей племянницы, Даймонд Тиары, погибшей в результате нападения на полевой госпиталь Легиона…». Вы… Что это такое?!».

— «У меня такое же извещение, только на имя моего сына, якобы погибшего при падении воздушной повозки с ополчением!» — нервно заговорила пунцовая от гнева единорожка, вскакивая со своего места и направляясь ко мне с позванивающим от магии рогом – «Что вы сделали с ним? Что вы сделали с нашими родными?!».

— «Что ж, похоже, я смогла вызвать в вас хоть какой-то отклик, уважаемые» — не обращая внимания на гневные выкрики, негромко проговорила я. Мой голос терялся в шуме разгневанных криков вскочивших со своих мест бизнеспони, часть которых попыталась выбежать вон – но тщетно, ведь у стоявших по ту сторону двери легионеров был вполне четкий и недвусмысленный приказ – первой из этой двери выйти могла только я. Решив не утруждать себя криками, я ждала, пока уляжется вызванная моими действиями буря возмущения, ободряюще поглядывая на Черри, нервно крутящую головой по сторонам.

— «Что это была за выходка такая, Раг?» — холодно обратился ко мне председатель Рич, вернув себе часть былой невозмутимости. Поставив передние ноги на стол и скрестив перед собой копыта, он постарался укрыть за ними свои нервно подергивающиеся от гнева глаза, в то время как окружающие нас пони нервно метались из угла в угол, перечитывая мои каракули на бланках, либо безуспешно пытались выломать дверь, к вящему удовольствию Буши Тэйла, привычно подпирающего ее своей спиной – «Тебе было недостаточно одного суда? Считай, ты получила еще двенадцать!».

— «Не думаю, что вы пойдете на это, Рич» — вернула я председателю твердый, холодный взгляд – «Хотите узнать, почему? Ну что ж… ВСЕМ МОЛЧАТЬ!».

Шум паники быстро сошел на нет, чему нимало поспособствовали мои огромные, поднятые торчком крылья и громкий, едва ли не срывающийся на визг голос. Вздрогнув, паникующие бизнеспони остановились, роняя из копыт измятые листочки и понимая, что в этом мире есть вещи пострашнее, чем сорванные контракты и аудиторский контроль.

— «Прошу всех присесть!» — грозно всхрапнув, ледяным тоном произнесла я, исподлобья глядя на потянувшихся к столу жеребцов и кобыл, суетливо занимавших свои места под моим грозным оком – «Что, испугались? Понимаю вас. Я бы тоже испугалась… Сначала».

— «Что вы сделали с моим жеребенком?» — вновь запричитала единорожка, делая попытку подняться из-за стола — «Что с моим малышом?».

— «Пока ничего не случилось, уважаемая» — вежливо, но непреклонно заявила я, в упор глядя на осевшую было от облегчения директора какого-то производства – «К счастью для нас, до этого дело еще не дошло. Но обязательно дойдет, если мы с вами, сегодня, прямо здесь, не сможем выработать финансовую стратегию, по которой наше войско будет укомплектовываться необходимыми ему вещами. Если же оно так и будет ходить в этой древней, церемониальной броне, кидаясь во врагов устаревшими, недалеко ушедшими от палок копьями, то такие вот «pokhoronki» полетят в каждый дом, к каждой семье… К каждой матери и отцу. Вы были лишь первыми, кто испытал это страшное чувство».

— «Ты… Ты просто монстр!» — не выдержав, единорожка залилась слезами, уткнувшись в плечо неловко оглядывающегося соседа – «Чудовище! Выпусти меня отсюда! Мой сыночек… Я хочу видеть сына!».

— «Само собой, но только после окончания заседания» — с неловкостью произнесла я. Чего-чего, а вот такой реакции я совершенно не добивалась. Нет, ну правда же – соблазнившись заманчивым предложением моего симбионта, я всего лишь хотела их немного выбить из колеи, нарушить привычный ход таких вот заседаний, на которых мнящие себя акулами делового мира бизнес-личности раздирают по кусочкам лакомую добычу. И похоже, мне таки удалось им показать, что в мире всегда найдется рыбка покрупнее.

— «Значит, вы хотели личным террором показать нам, что будет, если мы откажемся следовать вашим требованиям?» — кажется, это был еще не удар, лишь прощупывание обороны – «Скажите, а что помешает нам отказаться от всего, что мы тут скажем или подпишем чуть позже, вернувшись домой? Согласно законам, юная дама, данные под угрозой применения насилия обещания или подпись под каким-либо контрактом автоматически считаются недействительными. Вы об этом не знали? Ай-ай-ай…».

— «Похоже, вы слишком испуганы, чтобы рационально мыслить, мистер Рич» — я постаралась увернуться от обвинений и попробовала вернуть удар назад – «Я указала вам на то, чем обернется отказ крупнейшего производителя Эквестрии помочь своей родине в час нужды для каждой семьи в нашей стране, но вы даже не попытались услышать мои слова. Зато вы так мило распереживались, когда дело коснулось вас самих. Может, тогда вы расскажете мне, почему тогда я должна заботиться о вас? О ваших семьях? О вашем благополучии и достатке, черт возьми?».

— «Поверьте, мы сами можем позаботиться о…».

— «Дааа?» — теперь в моих словах сквозил неприкрытый сарказм, усиленный отставленным копытом. Вытянув в сторону ногу, я сделала вид, что заинтересованно разглядываю собственное копыто, словно найдя на нем что-то жутко интересное – «Между прочим, именно так и думали пассажиры поезда «Троттингем – Нью Сэддл». Мне нужно рассказывать, что с ними там произошло?».

Вот теперь в комнате установилась настоящая тишина.

— «Эти пони тоже думали, что могут позаботиться о себе. Они считали, что закон наших принцесс распространяется и на другие расы. И каково же было их удивление, когда налетевшие грифоны завернули им под мышки копыта задних ног» — обернувшись к обескураженному совету компании, я выдавила из себя неприятную усмешку – «Дамы и джентельпони, вы по-прежнему будете изображать из себя тихих идиотов, или все-таки мы перейдем к делу?».

Да, мне удалось сбить с них спесь и этот боевой, «акулий» настрой. Немного отойдя от первого впечатления, собравшиеся директора входящих в компанию фирм и производств нашли в себе силы вернуться к прерванному моим появлением обсуждению, и я вновь отошла на задний план, выставив вперед своего верного, хоть и пониженного в звании сигнифера. Заметно нервничая, она выкладывала перед насупленными пони листы с контрактом, водила тонкой, длинной указкой по каким-то графикам и диаграммам, и даже пытаясь следовать моему примеру, пару раз пыталась повысить свой голосок… Конечно, она не могла соперничать на равных с этими прожженными дельцами, привыкшими к гладкой речи своих подготовленных ассистентов и секретарей, но я могла бы поспорить, что еще ни один референт в этом мире не мог бы похвастаться тем, что его недобровольные слушатели сидели очень тихо, периодически косясь на облаченную в алую тунику фигурку за его спиной. И похоже, это произвело на них нужный эффект.

«Я все равно получу то, что мне нужно» — пыталась донести я всем своим видом эту простую мысль до каждого из сидевших напротив меня бизнеспони – «И лучше будет, если вы дадите мне то, что я хочу!».

Кажется, в конце концов мне это удалось, и совершенно глупые подколки и словесное фехтование, прерываемое неуверенным голосом Черри и моим сдавленным рычанием, наконец, прекратились. Успокоившиеся директора немного попритихли и наконец, сосредоточились на том, что уже битый час пыталась донести до них эта маленькая, аккуратно одетая, белоснежная кобылка.

Дело пахло большими деньгами.

— «Да, у меня есть для вас и пряник» — поднявшись, я обошла вокруг сидящих бизнеспони, по примеру своего председателя, изо всех сил старающихся вернуть себе прежнюю невозмутимость – «И пряник этот куда как велик. Наверное, вы просто еще не сообразили, какая это золотая жила – бюджетное финансирование вооруженных сил. Это просто Эльдорадо, Клондайк для предпринимателей! Но – лишь в долгосрочной перспективе».

— «Да уж, хороша перспектива!» — не удержавшись, хмыкнул один из костюмов – «Доспехи делаются из стали, легионер, и поверьте, я знаю, о чем говорю, когда называю этот товар неходовым! Ну сделаем мы вам сто, двести, тысячу комплектов – а дальше-то что? Куда мы денем все производство? Эквестрия не нуждается в массовом изготовлении доспехов или оружия, а это все – затраты, неустойки и поничасы[7]!».

— «Пока не нуждается, уважаемый» — заговорщицким тоном произнесла я, подходя со спины к выкрикнувшему это жеребцу и кладя копыта ему на плечи, под кислыми взглядами остального совета директоров едва ли не впечатывая его в стол – «Грифоны развивают экспансию с севера, бодро захватывая ничейные, пограничные земли вокруг Покинутого леса. Дромады выживают нас с южного материка. Сталлионград бодается с ордами алмазных псов на востоке… Кажется, вы представляете здесь финансовый отдел этой милой конторы? Ну так посчитайте, во сколько обойдутся бюджету страны боевые действия на три фронта?».

— «Эээээ… Экхем!» — прокашлялся Вайл Рич, похоже, будучи единственным, кто смог сохранить свое хладнокровие среди зашептавшихся коллег. Разом забыв обо мне, бизнеспони вполголоса принялись обсуждать открывающиеся перед ними возможности, и похоже, я знала, к какому выводу они могут прийти. Осталось их только дожать…

«Интересно, что это там такое интересное нашла моя подруга в этом договоре? Вон как глаза на лоб вылезли… Пожалуй, нужно отвлечь от нее этих акул капитализма».

— «В условиях агрессии извне, страна перенацелится на нужды армии. «Vse dlya fronta! Vsyo dlya pobedy!», и первые, кто смогут получить контракты, а главное – выполнить их, автоматически образуют ядро нового военно-промышленного комплекса, финансируемого прямиком из бюджета страны. И даже если этого не случится, если все ограничится демонстрацией силы и бряцанием доспехов в серии приграничных конфликтов, вы думаете, что принцессы и впрямь возьмут – и так просто свернут все производство?».

— «Они могут» — кашлянул кто-то из сидящих справа от меня. Морковного цвета пегаска в огромных, нелепых очках, каким-то образом затесавшаяся в эту компанию из единорогов и земнопони – «Нет-нет, сэры, не нужно так на меня смотреть! Я почитаю наших богинь, но простите, я так же считаю, что во имя мира наша добрая повелительница может пойти и на такой шаг. Не мне судить о деяниях принцессы Селестии, но как существо более приземленное, если можно так сказать обо мне, как о пегаске, я все же опасаюсь за наши финансовые вложения. Моя фабрика в Мэйнхеттене выпускает много видов столярной продукции, и я не уверена, что смогу вывести из оборота мои производственные мощности безо всякого риска для дела, особенно, если не буду уверенна, что впоследствии, их не закроют «во имя прочного мира между добрыми соседями».

— «Понимаю» — кивнула головой я, на мгновение прикидывая возможность такого развития дел. Увы, шансы были удручающе велики – «Тогда попробуйте переориентироваться на многопоточный процесс производства. В этом случае даже при снижении количества заказов вы всегда можете вернуться к уже привычной для вас номенклатуре выпускаемых товаров, оставив один конвейер или цех для поддержания нужд нашей оборонной промышленности. Ведь мало кого будет волновать, какие мощности задействованы в этом процессе – главное, что вы будете выполнять условия соглашения, ведь так?».

— «Пожалуй, это имеет смысл» — подумав, кивнула моя соплеменница, опускаясь на свое место. Оставшиеся директора вновь зашушукались, периодически бросая на меня заинтересованные взгляды, по-видимому, озадаченные таким потоком «умных» слов, исходящих от глупой пегаски, интеллект которой они явно оценили не слишком высоко. Эх, знали бы голубчики, кто ей подсказывал все эти идеи… — «Я посоветуюсь со своими мастерами и думаю, мы сможем что-нибудь придумать».

— «Кхем! Мне кажется, это не совсем та область, в которой вы можете уверенно высказывать свое мнение, легионер» — сердито откашлявшись, насупился Рич. Похоже, жеребец чувствовал, как я все больше завладеваю вниманием аудитории, и решил напомнить мне, кто же из нас гость – «И я советую вам, коллеги, не обращать внимания на слова непрофессионала, а сосредоточиться на том, для чего мы тут действительно собрались – на договоре».

— «А что с ним не так?» — в свою очередь, делано удивилась я, придвигая к себе обе копии договора и быстро пролистывая их страницы до самого конца под безумным взглядом Черри, яростно стреляющей глазами в сторону этих белоснежных листочков. Я пропустила что-то важное? Посмотрим…

«Ах вот оно что… Ну хитрецы! Вот ни в жизнь не поверю, что это дело копыт Дарк Скрича! Да тут чьи-то крылья и рог прямо торчат изо всех щелей!».

— «А что, тут есть какая-то ошибка?» — удивилась я, широкими взмахами услужливо протянутого мне пера ставя на них маловразумительные закорючки под обрадованным взглядом собравшихся на этой встрече пони – «Подписано раз, подписано два. Все? Еще нигде подпись ставить ненужно? Могу автограф детишкам оставить, прямо на розданных вам бланках».

— «Нет уж, не нужно. Прошу вас уничтожить эти… Эти вещи» -скривился Вайл Рич, забирая у меня перо и, в свою очередь, ставя подпись рядом с моей – «Ну что же, теперь осталось дело за малым, и как только будет подтвержден первый перевод денег, мы тотчас же примемся за работу».

— «Простите?» — обернувшись, громко удивилась я, заставив поднимающихся пони застыть на половине дороги в довольно живописных позах – «Деньги? Какие деньги? Кажется, вы только что упомянули о каких-то деньгах?[8]».

«Древний, я тебя убью, слышишь?!» — заскрипела зубами я, разродившись, словно чихнув, пришедшей на ум фразочкой – «Считай, что ты опять в опале!».

— «Согласно непрочитанному вами договору, Легион обязался ежемесячно отчислять нашей компании довольно крупные суммы» — настороженно пролистывая уже подписанные листы, забубнил председатель совета директоров – «Мы же, в свою очередь, готовы начать модернизацию своего производства… О нет! Откуда… Откуда тут взялась эта сноска?!».

— «И это мне вы предлагали внимательнее читать контракт?» — словно Бабуля, я по-стариковски вплеснула передними ногами – «А сами? На одной из последних страниц подписанного нами договора, мелкими буковками, в самом углу, четко написано, черным по-эквестрийски, что моя подпись является уведомлением о том, что договор был всего лишь одобрен, прочитан, и не имеет юридической силы при окончательном заключении сделки, в то время как ваша подпись, дорогой Рич… В общем, вы, простите за выражение, попали в кабалу, но не расстраивайтесь, ведь не абы к кому, а к самой принцессе! Ну и кто тут теперь самый умный?».

— «Да это же саботаж!» — багровея, яростно заорал Вайл Рич, в то время как отвернувшаяся от него морковного цвета пегаска прижала копыто к губам, чтобы не расхохотаться, одобрительно блестя в мою сторону зелеными глазами – «Немедленно позвать ко мне секретаря! Юриста! Всех, кто читал и подготавливал это к подписанию!».

— «На сем я прощаюсь с вами, преданные слуги повелительницы нашей» — решив подбодрить обманувшегося в лучших чувствах коммерсанта, провозгласила я в стиле своей Госпожи, заставив засуетившихся пони вновь замереть на месте, экзотическими статуями украсив деловой интерьер большого кабинета – «Извольте дело завершить без промедленья, и приложить все силы свои к осуществленью планов, в сей книжице, контрактом прозываемой, изложенных подробно! И помните – в течение седмицы ты, именующий себя Вайл Ричем, будешь призван пред очи богини, дабы с почтением и страхом доложиться, какой стране придется держать кошт[9] за твои услуги пред отечеством. Внял ли ты мне, недостойный?».

— «Я… Я попросил бы…» — поправляя галстук, промямлил обескураженный председатель, похоже, впервые услышав эти робкие намеки на кантерлотский глас, которым частенько пользовалась моя госпожа. Говорят, не всякий мог выдержать ее трубный рев, и после возвращения принцессы из ссылки, капитану Королевской Гвардии пришлось основательно перетасовать состав дворцовых стражников, чтобы не впредь не допускать кое-каких досадных конфузов.

— «ТЫ ВНЯЛ?!».

— «Д-да, как скажете» — плюхаясь на свое место, пробормотал Рич. Сверкнув для острастки глазами, я удалилась, высоко вздернув голову и хвост, как и было положено Первой Ученице Повелительницы Ночи.

«Ну что же, я сделала все, что хотела. Теперь Легион получит свое вооружение и броню, а бюджет не понесет уж слишком больших потерь. Пусть теперь принцессы сами трахаются с созданной ими химерой и своими подданными-коммерсантами. А то, смотрю, тут кое-кто совсем скоро забудет, что у нас теократическая монархия за окном!».

— «Нет!» — твердо заявила Черри, выходя из кабинета и на мгновение, остановив взгляд на ровных рядах столов, за которыми работали сотрудники самой большой в Эквестрии, торгово-промышленной компании – «Даже и не надейся, Скраппи!».

— «А что, собственно говоря, «нет»?».

— «Ох, я же практически слышу, как в твоей голове зашевелился этот стальной механизм из лезвий и шестерен, который ты, по странному недоразумению, считаешь мозгом, Скраппи!» — тряхнув головой, словно сбрасывая негаданное наваждение, откликнулась подруга, и двинулась вслед за мной, словно и не замечая моего задумчивого взгляда – «Поэтому я сразу говорю тебе – нет, я не буду представителем Легиона на таких вот встречах! Не заставишь!».

— «Аууууууууууу…».

— «И не нужно делать такую обиженную мордочку, Скрапс. Я не Графит, и на меня не подействует так трогательно дрожащая нижняя губа» — покосившись на меня, добавила подруга, дергая ушками в ответ на смешки моих легионеров – «Я там едва не померла от ужаса, когда ты начала орать как… Как она. Поэтому я и прошу – не нужно вешать на меня еще и деловые встречи с важными пони, хорошо? Я же простая пегаска, волею случая, оказавшаяся на земле. У меня нет твоих связей и знакомств, я не пользуюсь доверием богинь, поэтому тебе придется стать тем, кем тебя и так уже считают все вокруг – стать символом нашего войска, даже если ты старательно делаешь вид, что это не так».

— «Ну уж и символа!».

— «Да, именно символа!» — с жаром произнесла подруга, делая взмах в сторону снующих вокруг нас клерков, клиентов и бухгалтеров – «Я понимаю, что у тебя довольно странный взгляд на вещи, который я, да и многие другие, наверное, просто не поймут, но поверь мне, если мы сейчас спросим любого из этих пони, про Легион – угадай, кого они назовут в первую очередь?».

— «Да они просто читают газеты! Это ни о чем не говорит!».

— «Ну да, тогда может быть, пойдем дальше и подумаем, почему именно ты постоянно попадаешь на полосы этих газет?».

— «Ну, потому что я… Ну…» — замешкавшись, я покосилась на хитро ухмылявшуюся Черри и откровенно скалившегося за ее спиной Буша, чьи уши просто тряслись от нетерпения в ожидании моего ответа – «Вот черт! Гады вы все! И вообще, может, вы забыли, что меня, как и вас, официально низвели в простые легионеры?».

— «Не напоминай, ладно? Для нас ты все равно останешься командиром – ты, а не эти кастрированные ур… Ладно, что уж теперь» — безрадостно громыхнул Буши, следуя за мной к выходу из конторы – «Ну что, Скраппи, удалось сделать все, как хотела?».

— «Удалось. С вашей помощью, а особенно – с помощью нашего милого, бывшего сигнифера» — кивнула я головой, с усмешкой косясь в сторону зардевшейся от похвалы Черри – «Так что теперь решившим пожировать на казенный счет дельцам придется придумывать более реальные цифры, ведь докладывать они будут одной из двух принцесс. Ладно, дело сделано, а теперь… Эх, даже и не напоминайте, а!».

— «Да, нам тоже что-то расхотелось возвращаться в казармы» — помедлив, неохотно сказал Тэйл. При этих словах наши улыбки померкли, словно слизанные с морд порывом холодного ветра – «Прими… Раг! Ты же вхожа в покои принцесс – так может, узнаешь, куда делся наш легат? Я ж из Гвардии удрал из-за этого проклятого бездействия, а что теперь? Нас теперь сделают «вспомогательными частями», как грозился командор?».

— «Скорее я его прирежу. Или отравлю» — хмуро пробормотала я, краем глаза замечая, как содрогнулись мои товарищи – «Нет, ну правда! Какого huya к нам прислали этого opezdola?! Yebanniy steroidniy monstr, sraniy bitchara!».

— «Я ничего не понял, но поддерживаю!» — высказался бывший кентурион Пятой кентурии, явно стараясь запомнить произнесенные мной слова. Похоже, вскоре список его ругательств должен был существенно расшириться – «Ну а все же, может, слетаешь к своей Госпоже?».

— «Они не хотят видеть меня, Буши» — неохотно ответила я, кидая предостерегающий взгляд на Черри – «Думаю, они знают, что при встрече я поставлю вопрос ребром – либо он, либо я. И пускай они тогда ищут себе еще кого-нибудь, готового разгребать накопившееся за много веков дерьмо! Вот поэтому-то, наверное, Селестия и скрывается от меня, в то время как Госпожа просто-напросто исчезла из дворца, прихватив с собой моего мужа… Эй, над чем вы там опять ржете, а?!».

— «Да так…» — икнув от смеха, постарался собраться с мыслями Буш – «Не обращай внимания. Нервный смех. Я вот тут подумал, что из наших на более-менее командной должности остался только Хай, и теперь некому нас прикрыть, если мы все, вот в этот самый момент, решим напиться от горя в твоем любимом Кафе. Этот «герой» понизил даже Черри, заявив, что с ее травмами ей место лишь во вспомогательных частях или разносчицах печенья! Не знаю даже, как она сдержалась…».

— «Я была больше занята там, чтобы удержать Скраппи от смертоубийства» – абсолютно серьезно ответила ему моя подруга – «Скраппи, я прошу тебя – поберегись. Все вокруг уже поняли, что он сознательно тебя провоцирует, чтобы расправиться с тобой согласно уставу или по закону!».

— «Да он залягал уже всех!» — в сердцах, рявкнул Буш, сердито пиная ни в чем не повинную урну, отправляя ее в долгий полет к видневшемуся неподалеку шлагбауму – «Он распускает присланных Скричем инструкторов, отправляя их назад, в эту вашу Обитель Кошмаров. Конечно, все они злобные мерзавцы, и я не представляю, как кто-то вроде тебя или Черри мог провести там полтора года, но пройдя сквозь их копыта, я чувствую, что стал гораздо сильнее и опытнее. Клянусь, даже неловко сравнивать меня нынешнего и того слюнтяя, которым я когда-то был. А что теперь? «Ровняйсь! Налево! Запевай! Стой смирно и не шевелись!» — это то, во что они хотят нас снова превратить? Раг, ну сделай хоть что-нибудь, а?».

— «Могу в морду дать» — мрачно предложила я, покосившись на расстроенную морду пегаса – «Тебя устроит?».

— «Нет уж, спасибо» — передернулся песочный, со вздохом провожая глазами укатившуюся урну, носившую на своем боку отчетливый отпечаток стального накопытника – «Вся казарма гудела, обсуждая, как далеко разлетелись зубы у этой кобылищи, залягай ее осел! Кстати, ты знаешь, что ее назначили примипилом, и теперь она ночует в твоей комнате, предварительно выкинув из нее все твое барахло?».

— «Все, она труп!» — поднявшись на дыбы, рявкнула я, и если бы не Черри, повисшая на моей шее, то я бы уже была на полпути к казармам нашего Легиона – «Меч! Нож! Нет, фаллоимитатор – вот что ждет ее жопу! Делайте что хотите, но etoy ssuke pizdets!».

---

— «Пожалуйста, не буйствуй, Скраппи!» — умоляюще проговорила подруга. Даже не притронувшись к своему коктейлю, она сидела рядом со мной и успокаивающе поглаживала меня по крылу – «Ты же сама говорила, что мы должны покоряться только воле принцесс, иначе мы станем не защитниками, но угрозой для остальных пони».

— «Да-да-да, говорила! Но это было до того, как мои вещи вышвырнули из моей же комнаты копыта поганой, стероидной коровищи! И вообще, нашли, кого слушать!».

— «О, миссис Раг! Как приятно вас видеть!» — подходя к нашему столу, неизменно галантно раскланялся со мной Фансипантс, удостаивая остальных по-кантерлотски привычным, небрежным кивком. Сегодня белый единорог был один, и с каким-то непонятным мне пониманием поглядывал на наши мрачные морды, забившиеся в дальний угол Кафе – «Вы не будете против, если я внесу некоторое оживление в вашу мрачную беседу?».

— «Будьте так добры» — не меняя выражения на морде, отозвалась я, понимая, что вновь зачем-то понадобилась влиятельным кантерлотским снобам, изощренно интригующим против… Против кого? Против Селестии? Или против обеих царственных сестер? А может, они преследуют какие-то свои, далеко идущие планы? Столько вопросов, от которых раскалывается голова…

— «Я слышал, что вы вновь исполнили какую-то замечательную песню, миссис Раг» — неторопливо начал разговор Фантсипантс, пригубив предложенное важным официантом вино – «И вечеринка, состоявшаяся после очередной вашей встречи с уважаемой Первой Ученицей принцессы Селестии, была тоже неплохой… По деревенским меркам, конечно же».

«Я знаю о тебе все, поэтому постарайся не юлить, ладно?».

— «Песни поются на воле, в то время как из золотой клетки можно услышать лишь грустный писк» — вернула я намек прикрывшемуся бокалом вина единорогу, внимательно глядевшего на меня поверх тонкого стекла — «Увы, жизнь – как зебра, Она состоит из черных и белых полос. Полоса черная, полоса белая… А в конце – жопа».

«У меня проблемы, и я не знаю, как их разрешить. Приму любую помощь на ваших условиях».

— «Да, несмотря на несколько экспрессивную оценку вашей судьбы, вы в чем-то правы по поводу всей нашей жизни» — внимательно всмотрелся в меня единорог. Не знаю, что он ожидал увидеть на моей мордочке, но кажется, результаты осмотра его не разочаровали – «Но я уверен в том, что даже самый тихий голос может быть услышан… Если, конечно, попадет в правильные уши».

«Я могу передать твою просьбу нужным пони… Если посчитаю это нужным. А то и на самый верх, если обещаешь вести себя хорошо».

— «Увы, с ушами сейчас проблема стоит особенно остро» — вздохнула я, уловив столь неприкрытое предложение о не совсем бескорыстной помощи – «Одни уши исчезают вместе с их владельцем, другие же слушают шепотки интриганов, которых влечет лишь сила и власть. Увы, таков наш коварный век…».

«Повелительница исчезла, Селестия доверилась мнению командора, Я отвергаю это, но пока ничего не буду предпринимать».

— «Да, боюсь стоящие у власти должны идти на компромиссы, дабы поддерживать в порядке вверенных им пони» — нахмурившись, кивнул Фансипантс, выказывая свою осведомленность о произошедшем в тот день побоище – «Но они могут быть уверенны в каждом из нас, правда?».

«Я все знаю о том, что там у вас случилось на самом деле, и пославших меня интересует, останешься ли ты верна принцессе?».

— «Иногда даже самые сильные могут устать. Что ж говорить, когда речь заходят о столь слабых личностях, как я?» — пожав плечами, я присосалась к чьему-то коктейлю, неосмотрительно оставленному на столе. Конечно, с переводом меня на низшую из всех возможных категорий должностей в скором времени должно было сильно ударить по моему карману, поэтому я не собиралась просто так шиковать, и уже подумывала о кое-каких вариантах увеличения своего благосостояния. Ну что же, посмотрим, кого ты на самом деле представляешь, Фантсипантс… — «Мой медовый месяц был нагло сорван, пони меня осудили, и я подумываю – а зачем мне все это? Уйду на покой, брошу чужие, абсолютно не касающиеся меня заботы и тревоги, поселившись в своем Понивилле, и стану образцовой пони, как и заповедала мне принцесса».

«Меня жутко обидело все происходящее по воле принцесс, и я подумываю уйти на покой, предоставив им самим разбираться с устроенным ими же кавардаком».

— «Надеюсь, что вы все же передумаете, мисс Раг, и не будете прерывать череду ваших непостоянных, но очень ценимых истинными знатоками выступлений, и мы еще сможем насладиться вашим очаровательным голоском» — нахмурившись, произнес единорог. Судя по тому, как забегали его глаза на обычно невозмутимой морде, мое сообщение было понято и явно его не порадовало – «Теперь позвольте мне откланяться, миссис Раг. Неотложные дела… Ах да, позвольте мне дать вам небольшой совет – не читайте перед сном исторические романы. От них часто сняться тяжелые сны».

— «Интересно, что он хотел сказать?» — задумчиво проговорила Черри, отбирая у меня наполовину выпитый коктейль и глядя вслед гордо удаляющемуся единорогу – «Хай говорит, что из всего разговора лучше всего запоминаются первая и последняя фразы. И это значит, что твой важный знакомый что-то тебе передал?».

— «А я вот нихрена не понял из этого вашего разговора!» — хмуро буркнул Буш, наливая себе очередную стопку «Дикого Пегаса». Дешевейшее пойло, презираемое большинством пони, нашло благодарный прием в его утробе, привыкшей к употреблению какой-то самогонки из ягод, рекой льющейся у него на севере – «Говорят одно, думают другое, делают третье… Как ты вообще понимаешь этих богатеев?».

— «Для этого тебе придется стать примипилом или Легатом, Буш» — глядя в пространство, сообщила я, обкатывая в мыслях последнюю фразу ушедшего белого единорога – «Поэтому не насилуй свои мозги, а прекращай пить и сосредоточься на том, чтобы не допустить окончательного развала всего нашего дела».

— «Легко сказать!» — возмутился песочного цвета пегас, ревниво глядя, как я лихо осушаю стопку, выдернутую у него из копыт – «Они ж заменили всех кентурионов, поставив на наши места своих доверенных гвардейцев в этой их черной броне! Все наши тренировки превратились в марши, нас заставляют раз за разом тренировать фехтование на копьях, уча обезвреживать и обороняться от врага. Обороняться от него, Скраппи – не убивать!».

— «Слышу, слышу, поэтому незачем так орать» — поморщилась я при виде окружающих нас пони, тревожно вскинувших головы при громовых звуках голоса Тэйла – «Хорошо еще, что мы смогли протащить эту программу перевооружения Легиона до того, как явившийся командор наложил на нее свое гнусное копыто. Теперь, благодаря сегодняшней встрече, контракт на заказанные нами оружие и броню будет выглядеть как детище самого Вайт Шилда, и надеюсь, что репутация геройского героя не позволит ему отказаться от этого договора, чтобы не выглядеть полным дураком.

— «Эх, жаль, что новое оружие будет пылиться на складе. Я бы попробовал в деле эти твои пилумы, командир» — мечтательно произнес Буш, вновь принимаясь опустошать бутылку чего-то, отдаленно напоминающего дешевейшее кукурузное виски – «Говоришь, дальность броска может доходить до двадцати-тридцати скачков?».

— «Это уже устаревшая придумка» — хмуро осклабилась я, в очередной раз выдергивая у своего бывшего подчиненного наполненную стопку – «Бой с маневренным противником, вооруженным дальнобойным оружием, многому меня научил, поэтому я задумала… Задумывала еще кое-что, что позволило бы нам адекватно отвечать на подобные угрозы, а остальным пони – в очередной раз назвать меня маленьким монстром. Но теперь… Ладно, Буш, допивай свой «Пегас» и возвращайтесь с Черри в казармы».

— «А ты?» — вздрогнув, подруга едва не подавилась своим молочным коктейлем и как клещ вцепилась в мое крыло – «Н-нет, я пойду с тобой!».

— «Ну, как хочешь» — пожала плечами я. Неслыханная для Легиона вещь как самоволка была для меня весьма относительным понятием с момента получения скромного титула «Первая Ученица принцессы Луны Эквестрийской», и любые свои взбрыки, похождения и отсутствия я с легкостью могла оправдать службой госпоже, так что теперь, я собиралась от души попользоваться этой удобнейшей привилегией – «Но предупреждаю, тебе будет скучно. Просто мне пришло в голову мысль почитать перед сном парочку интересных сказок, и я только что сообразила, что не знаю ни одной из них… Но кажется, я догадываюсь, где мы сможем их найти!».

---

«А что мы ищем, Скраппи?» — тихо, как дуновение ветерка, прошептал мне на ухо голос подруги. Хрюкнув от неожиданности, я раздраженно затрясла мгновенно зачесавшимся от слабого дыхания пегаски ухом и, отстранившись от испуганно жавшейся ко мне Черри, приоткрыла дверцу потайного фонаря, висевшего у меня в зубах, освещая полки, полные книг. Вздохнув, я раздраженно мотнула головой, вызвав к жизни неясные тени, запрыгавшие вокруг нас, и углубилась в проход между книжных полок, угрюмыми исполинами возвышавшихся вокруг нас.

Проникнуть в Королевскую Библиотеку не составило ни малейшего труда, особенно для бывших стражей. Естественно, двери, ведущие в нее, были закрыты, а сам дворец охранялся куда лучше, чем сам склад древних знаний, но увы… В нем существовала одна, но вполне приемлемая для меня лазейка, которой я не преминула воспользоваться для своих тайных, и несомненно, очень гнусных дел. И называлась она «Скраппи Раг».

— «Первая Ученица Госпожи» — отрекомендовалась я стражам, несущим дежурство у одного из входов во дворец совместно с парой гвардейцев, недоверчиво глядящих на меня круглыми от недосыпа глазами. Всего три слова – и стражи мгновенно отступили прочь, успокаивающе кивая своим златобронным коллегам.

— «Ей мошшшно. Добро пошаловать, ссссестра».

Конечно, библиотекарь была не столь сговорчива и явно не собиралась впускать меня внутрь, но тут-то и пригодился опыт Обители, и пока я дерзко препиралась с вредной старушенцией, грозя ей всяческими карами Госпожи, Черри успела удачно слямзить из ящика стола ключ от двери в библиотечный зал. Осталось лишь прокрасться в него, дождавшись, когда бдительная мегера отправиться на покой, и…

— «Сюда, наверное» — прошептала я, бредя по узкому, незаметному проходу, обнаружившемуся среди книжных шкафов. Нам пришлось излазить двухъярусный зал вдоль и поперек, пока мы не обнаружили некоторую неправильность в расположении книжных шкафов, скрывавших между собой узкий служебный проход. Переглянувшись, мы перескочили через обитый бархатом шнур и осторожно двинулись по этому коридору, судя по богатой отделке и толстому ковру, бывшему чем угодно, но только не проходом в «запасник», как гласила надпись за барьером, освещенная каким-то голубоватым светом, исходившим из отверстия в стене и исчезнувшим при нашем появлении. Конечно, я не рассчитывала найти в конце пути шкафы с надписями «совершенно секретно», однако я была уверена, что в Эквестрии наверняка были пытливые умы, в отличие от большинства, удовлетворявшегося простыми, отредактированными сказками, ищущие ответы на неудобные вопросы. Конечно, в этой «закрытой», «элитной» секции их наверняка ждали столь же отредактированные тексты, но я надеялась, что смогу найти среди них зацепку, которая позволит мне выйти на след. Что-нибудь, упоминающее о минувших днях, о времени до битвы сестер…

— «Ого!» — негромко охнула подруга, увидев новое помещение. Небольшой, по сравнению с предыдущими помещениями, зал был очень высок, словно помещался в башне или колокольне, и был целиком. Под самый потолок, забит книжными полками, недобро черневшими потемневшими от времени корешками книг. Большое, круглое окно, под самым потолком, освещало высоченные, не менее пятнадцати метров в высоту полки, снабженные системой лестниц, перемещавшихся по ним благодаря сети рельс, тускло блестевших старой медью в ярком свете луны.

— «И что мы тут должны найти?».

— «Что-нибудь про времена до появления Найтмэр Мун» — приглушенным шепотом отозвалась я, потянув к себе высоченную лестницу, как и положено добропорядочному оборудованию самой известной библиотеки Эквестрии, издавшую лишь приглушенный, породистый гул завертевшихся роликов – «Что-нибудь из истории… Или сказок».

«Сказки – они под буквой «С»!».

­- «Пожалуй, я посмотрю, нет ли тут каталога книг» — прошипела белая пегаска, исчезая за массивной конторкой библиотекаря, своим видом напоминавшей вычурный готический собор на одного пони. Кивнув, я взобралась на лестницу и оттолкнувшись ногой от края полки, скользнула на ней вперед, в загадочную темноту закрытой секции библиотеки.

«Да, хорошо, что я взяла с собой Черри. Надо же – «каталог книг»! А я бы тут бродила до посинения, даже не сообразив, что должны же библиотекари как-то ориентироваться в этих сотнях тысяч книг. Интересно, что же имел в виду этот тип, обронив свою фразу про достойную память ее последней протеже? Понятно, что это была безуспешная попытка меня уязвить, но я хочу проверить, что же он имел-таки в виду. Да и Фантсипантс совершенно не случайно направил меня сюда, практически открытым текстом посоветовав искать старые истории или романы…».

Лестница катилась неспешно, с приглушенным гулом совершая оборот вокруг огромной башни. Я отдала свой фонарь Черри, и теперь могла лишь разглядывать потемневшие от времени корешки книг, в большинстве случаев, лишенных каких-либо надписей или обозначений. Было абсолютно непонятно, как же посвященные ориентируются во всем этом однообразии похожих друг на друга томов, отличавшихся лишь толщиной и темными пятнами на ветхих переплетах, и лишь мелькающие мимо меня таблички с номерами секций и полок не давали мне сбиться с пути, оставшись навечно кататься по этому громадному залу.

— «Ну как, есть что-нибудь интересное?» — шепотом спросила я подругу, соскакивая с подкатившейся к конторке лестницы – «Книги тут не подписаны и их столько, что я даже не стала заморачиваться со случайным поиском, иначе мне тут придется просидеть всю оставшуюся жизнь».

— «Нет. Извини» — покачала головой бескрылая пегаска, кладя перед собой тонкую тетрадь. Перегнувшись через ее спину, я внимательно вчиталась в каллиграфический почерк неизвестного библиотекаря, с трудом продираясь сквозь заросли завитушек, точек и прочих украшательств для букв, машинально покусывая ушко подруги – «Ой, Скраппи! Хва… Хи-хи-хи… Хватит уже! Это же не место для… Отдай мое ухо, говорю тебе! Тебе сейчас о жеребенке думать нужно!».

— «Вот так. Стоило только кому-то узнать о моей маленькой тайне – и все, отлучена от тела навечно!» — философски вздохнула я, едва ли не возя носом по пахнущему старой бумагой листу – «Значит, ничего необычного, говоришь?».

— «Ну да, обычный библиотечный реестр с оглавлением. Вон там, за твоей спиной – опись по разделам» — белая пони взмахнула копытом в сторону находящегося за нами шкафчика с забранными деревянной решеткой дверцами – «Я бегло проглядела ее – там нет названий книг, лишь их кодовые обозначения. Но вообще, это нормально – я слышала, что в старину, библиотеки были гораздо более важными местами, чем теперь, и многие из них так этим кичились, что не вели даже учета имеющихся у них книг, считая, что читатель должен сам добраться до интересующих его знаний. Похоже, здесь ничего не поменялось с тех самых пор…».

— «Так значит, только реестр по разделам. Хмммм…» — я старалась осторожно перелистывать древние страницы, но вскоре мне это надоело. Столь неуклюжие в канцелярском деле копыта с трудом цепляли каждую страницу, и вскоре я только поплевывала на них, громко шурша потрепанными листами – «Хм-хм-хм… Погоди, что-то я не поняла...».

— «Что? Ты что-то нашла?» — приникнув ко мне, жарко зашептала пегаска, глядя на открытую мною страницу – «Но я же тут уже смотрела и ничего необычного не вижу».

— «Я тоже. Тебя это не настораживает?» — потершись щекой о щеку подруги, в свою очередь, нависавшую над моим плечом, я ткнула копытом в открытую опись разделов – «Вот смотри, это обычный с виду реестр, как ты его назвала, библиотеки. Вот тут идет сортировка по жанрам, если можно их так назвать, и номера секций с примечаниями и сносками на остальные тома. Но если это закрытая часть библиотеки, да еще и защищенная какой-то магией, то почему этот список включает в себя совершенно обыденные вещи?».

— «Я… Я не знаю» — посмотрев на меня вишневыми глазами, призналась Черри, вместе со мной утыкаясь носом в открытую тетрадь – «Ты права, ведь если что-то не предназначено для глаз обычных пони, то оно должно быть ужасно необычным! А тут…».

— «Именно!» — жарко зашептала я, встрепенувшись от нахлынувшего на меня ощущения охотничьего азарта – «Вот смотри, «лечебное дело» — ну ладно, лечить можно по-разному, в том числе и крайне неаппетитными способами, поэтому-то тут могут встречаться книги о каких-нибудь самобытных костоправах. То же самое касается и «юриспруденции» с ее маньяками и закрытыми судами. Но вот что тут делает раздел «сказки», а?».

— «Н-незнаю» — пробормотала подруга, вглядываясь в пожелтевшие от времени страницы – «История может таить много такого, о чем древним пони не хотелось бы говорить, но какое отношение к этому могут иметь сказки? Смотри, секция «Т», полки…».

— «А-гась. С первой по сотую» — ухмыльнулась я, забирая с собой фонарь и резво прыгая с ним в сторону лестницы – «Ну что же, проверим, что вы тут придумали за сказочки, дорогие потомки!».

— «Ну как?».

— «Нет. Ничего» — разочарованно откликнулась Черри откуда-то снизу, из затхлой, пованивающей бумажным тленом темноты. Сердито хрюкнув, я не глядя, воткнула на место очередной пыльный фолиант и примостилась на небольшой площадке посередине лестницы, задумчиво уставившись на бесконечную стену книг – «Боюсь, даже если мы пойдем навстречу друг другу, сверху и снизу, мы никогда не найдем того, что нам нужно».

«Интересно, что я тут делаю?» — пришла мне в голову довольно необычная мысль. Пока мы крались по библиотеке, пока мы шли через город и ломились во дворец, я все старалась установить хоть какой-нибудь контакт с древним существом внутри меня — но тщетно. Даже сейчас я не чувствовала никакого «потустороннего» присутствия внутри меня. Словно недавняя схватка в замке, попытки подтолкнуть меня к гибели высушили силы Духа до дна, дав возможность лишь изредка обращаться… — «Да нет, глупо! Как можно говорить что-то о духах, душе и прочих магических мистериях, не будучи образованным магом? Но вот я тут, сижу в этом закрытом от прочих зале и с умным видом, наугад, таскаю книги за пыльные корешки лишь потому, что кто-то мне об этом сказал, буквально ткнув мордой в то, что нужно искать?!».

— «Мммммммм!» — громко, простонала я, изо всех сил лупя себя копытом по глупому лбу – «Черри, я полная дура. Полная, стопроцентно тупая, дура!».

— «Что случилось?» — раздался снизу испуганный голос подруги – «Скраппи, что-то нашла?».

— «Да. Посовещавшись сама с собой, я нашла, что я полная дура!» — понижая голос, рыкнула я, соскальзывая вниз, одними копытами цепляясь за медные поручни лестницы и откатывая ее в сторону – «Могу поклясться, что эти приколисты сейчас сидят и наблюдают за нами, например, с помощью магии, и алчно потирают копыта… Ну или ржут от смеха – в зависимости от того, что они хотели с помощью меня получить».

— «Скраппи, я не понимаю!» — взмолилась подруга, прижимая к груди какой-то фолиант, поблескивающий на меня серебряной крупинкой на переплете – «Ты думаешь, нас просто сюда заманили? И скоро придет стража, которая нас схватит и отволочет в тюрьму?».

— «Ну, сделать это будет крайне затруднительно, ведь мы не совершили пока ничего предосудительного. Я, как Первая Ученица Госпожи, решила покопаться в библиотеке, выполняя одно из ее заданий. Ну да, проникла без спросу, сунулась туда, куда не надо – но ведь меня никто не предупреждал, что в эту секцию заходить нельзя, правда?».

— «А как же барьер?».

— «Что? Какой барьер? Этот тоненький канатик? Ой, знаете, я такая вся рассеянная, такая рассеянная… Ну не заметила, с кем не бывает?».

— «Скраппи, ты просто ужасна!» — расслабляясь, поневоле рассмеялась Черри, но тотчас же прикрыла копытом рот, испуганно косясь по сторонам – «Но тогда зачем мы сюда пришли?».

— «Откуда я знаю?» — сердито зашипела я, моргая от раздражения, когда серебристый лучик лунного света, отразившись от корешка переплета, воткнулся прямо мне в глаз – «И вообще, хватит мне офтальмию[10] устраивать! Выкинь уже этот сраный… Постой-ка! Ну-ка, ну-ка, покажи мне эту книгу…».

— «Вот, держи» — удивленно вскинув брови, Черри протянула мне зажатый в копытах томик, на корешке которого я разглядела миниатюрное, стилизованное изображение звезды, вытравленное на поверхности бумаги и искусно обведенное серебряной краской.

«Звезды укажут тебе путь».

— «Даже не знаю, толи это такое охренительное совпадение, толи часть чьего-то гнусного плана» — пробормотала я, откатывая лестницу к соседней секции и глядя на оголившуюся полку. Теперь, в свете полной луны, я заметила несколько слабо мерцающих звезд, подмигивающих мне с огромной стены из книг. Я насчитала восемь серебряных пылинок, и тяжко вздохнув, пододвинула к себе лестницу. Ведь книги не снимут сами себя с полки, правда?

— «Блин, опять ничего!» — тихонько рыкнув от бессильной злости, я зашвырнула потрепанный том к его товарищам, сложенным неровной стопкой на мягкой ковровой дорожке. Наверняка, красной, но в свете полной луны этот факт было бы крайне сложно подтвердить.

«Интересно, а тут вообще бывает месяц? Или все время вот такая огромная, болезненно-белая сковорода, катящаяся по небосклону?» — отвлеченно раздумывала я, глядя, как взобравшаяся на лесенку Черри зачем-то ползает где-то по середине громадного стеллажа, разыскивая то, чего там ну никак не могло бы быть – «И чего ей там понадобилось? Не навернулась бы ненароком, малышка. Хай мне голову за нее оторвет».

— «Скраппи, а ты смотрела там, в центре?» — донесся до меня голос белой пегаски, блестевшей в лунном свете, словно слиток серебра – «Может, эти книги указывали на геометрический центр восьмилучевой звезды?».

— «Конечно же! Я ж не полная дура!» — огрызнулась я снизу, удрученно разглядывая бесполезные тома с какими-то маловразумительными сказаниями о пони, по той или иной причине обращавшимися за помощью к звездам. Забавно, но ни одна из этих сказок не заканчивалась хорошо – кто-то сходил с ума; кто-то, получив богатство, становился опасно беспечным; а кое-кто даже стал причиной гибели своего народа, в назидание собственным потомкам, хотя какие потомки могли быть у погибших, я так и не поняла — «Там, в центре, ничего нет. Ничегошеньки! Какая-то тупая беллетристика про храброго фермера-земнопони и тупого дракона, написанная не менее тупым уродом, якобы со слов убитого дракона! Думаю, теперь я поняла, почему эти сказки хранятся в закрытой секции – их авторов по-тихому казнили, дабы не засорять генофонд нации пони!».

— «Ты такая смешная, когда сердишься» — хихикнула сверху подруга, зачем-то шаря передней ногой между книгами, слегка покосившихся после удаления последнего образчика фермерско-драконьего юмора из центра пересечения воображаемых лучей – «Но мне кажется, что… Погоди-ка… Ну да, как я и думала. Тут явно что-то есть! Дай-ка я… Аааааааа!».

— «Черри!» — отшвырнув от себя тяжелый том, я задрала голову – и в тот же миг взмахнула крыльями, резким рывком бросаясь вверх и принимая на передние ноги и грудь вес падающей пегаски, предупрежденная ее паническим вскриком – «Ловл… Ух!».

Признаюсь, мне доводилось падать на разные поверхности, как, впрочем, и Древнему, чья память в любой момент могла предоставить мне волнующие воспоминания о соприкосновениях спины и кирпичей или капота автомобиля, но книги – это было что-то новенькое для нас обоих. Захрипев от боли в спине, стрельнувшей куда-то в основание хвоста, я только ухнула, придавленная к жестким корешкам фолиантов рухнувшим на меня телом пегаски. Вскочив, Черри бросилась мне помогать, и терпеливо ждала, пока я приду в себя, беспокойно тычась копытами и даже самим носом в мою спину и шею.

— «Скраппи, прости! Прости пожалуйста!» — без остановки шептала подруга, лихорадочно ощупывая мою ноющую спину – «Я не хотела, честно! Копыто само соскочило с лесенки, и я…».

— «Все в порядке» — гримасничая, прошипела я, с трудом разгибаясь и придавая себе более-менее устойчивое положение, но все-таки не решаясь вставать. Мало ли что там могло пострадать – «Нет, тут не болит. И тут нет. А вот тут да… И тут… Чуть ниже…».

— «Вот тут?» — беспокойно спросила пегаска, проводя копытом по моей спине, от удовольствия и боли, уже успевшей покрыться ворохом мурашек – «А так?».

— «Немного. Но ниже тоже болит».

— «Вот тут, да?».

— «Ох, даааааа. Нииииижеееееее…».

— «Ниже?» — удивилась Черри, продолжая скользить копытами по моему телу – «Тут тоже?».

— «Ага. И еще пониже…».

— «Еще? Вот ту…» — удивленная реплика прервалась, и в то же мгновенье копыто, уже подбиравшееся к намеченной мной цели, отдернулось, а затем лихо прилетело мне в ухо – «Ах ты негодяйка!».

— «Ну воооот!» — разочарованно загундела я, чувствуя, как складываются только-только начавшие расправляться крылья – «Опять облом! Никто меня не любит, хнык-хнык!».

— «На вот, читай!» — сердито фыркнула пегаска, бросая мне в мордочку какую-то книгу – «Это из-за нее я рисковала своей жизнью, едва не упав с огромной высоты!».

— «Ага, а кто тебя спас?» — с ехидством парировала я, потирая ушибленный жестким корешком нос – «Кто, рискуя своей жизнью, расправил немощные крылья и воспарил, словно дух спасения, подставив бренное тело под низвергнутую с высоты жертву собственной неуклюжести? И разве мне не полагается награда за этот подвиг? Ну, например, поцелуй преданной подруги, а?».

— «Смотря куда! А то знаю я тебя, Скраппи…» — настороженно высунулась из-за ближайшего стеллажа мордочка подруги. С подозрением оглядев мою фигурку, намекающее тычущую копытом в щеку, она смягчилась, и подскакав ко мне, быстро запечатлела на моей ухмыляющейся мордашке теплый поцелуй – «Спасибо, кстати. Я ведь привыкла просто шагать в пустоту, уверенная, что крылья всегда смогут меня подхватить».

— «Да ладно тебе. Признайся, что просто оступилась, как колченогая корова» — насмешливо фыркнула я, получая за это еще один подзатыльник – «Ладно, шутки — шутками, а стоит и посмотреть, ради чего именно ты рисковала нашими жизнями. Вот уж не думала, что науки – такая опасная вещь… Такс, «Трехногая кобылица – хроники павшей звезды». Ну pizdets! «Гарри Поттер и все-все-все», blyad!». И ради этого мы рисковали своими шеями?».

— «Да, что-то непонятное, ведь сказку про трехногую ведьму знает каждый жеребенок» — согласилась Черри, вместе со мной, приникнув к хрустким, похоже, что никогда не открывавшимся страницам – «Непонятно, зачем было ее прятать за этим первым томом, про фермера и дракона. Скраппи, а может, там еще что-нибудь есть? Или нужно искать шифр в самих этих книгах, или… Скраппи? Эй?».

— «Неизвестно, каким образом прекраснейшая Луна Эквестрийская выбирала себе учениц» — прочитала я первые слова одной из глав, и заметила, как изменилась морда Черри» — «О племени ночных пегасов, или фестралов, как привыкли называть их живущие на севере племена грифонов, ходит много легенд, но достоверно известно лишь то, что это скрытное, мрачное племя было до самоотречения преданно Принцессе Ночи. Множество слухов и домыслов окутывают тайны их появления: кто-то утверждает, что ночные пегасы всегда жили вокруг нас, днями прячась в тайных убежищах, чтобы по ночам вылезать на поверхность и неслышно паря на своих черных, похожих на мышиные крыльях, похищать из постелей наших детей. Кто-то из более серьезных исследователей утверждает, что этот народ был выведен самой Повелительницей Ночи, Госпожой Звезд – принцессой Луной, но так же, безо всяких доказательств. Но бесспорно одно – раньше этот удивительный и загадочный народ жил гораздо ближе к остальным пони Эквестрии, в те давние времена, носившей совершенно иное название, к сожалению, не дошедшее до нас из-за крайне поврежденных временем свитков».

«Ага. Скорее, крайне поврежденных кривыми ногами цензоров!» — хмыкнула я, перелистывая несколько страниц – «Ну надо же, оказывается, у Луны был свой народ! Занимательно, но причем тут сказки и какая-то кобыла-инвалид?».

«Эмммм… Думаю, это ответ на твой вопрос» — прошептала Черри, прижимаясь телом к моему боку, и вместе со мной рассматривая удивительно красивую гравюру, изображавшую статную кобылицу, глядевшую на нас узкими зрачками драконьих глаз. Аккуратные ушки с длинными, рысиными кисточками прижимались к голове, мышиные крылья широко распахнулись, словно тщась объять весь мир, оскаленные зубы уже приоткрывались для быстрого укуса – вся картинка просто дышала движением, передавая напряжение готовой рвануться в атаку фестралки, и я восхищенно замерла, не в силах оторвать взгляд от столь чудесного рисунка – «Смотри, у нее тут понож, прямо как у тебя».

— «Ух, какая штучка!» — я захлебнулась слюной от восхищения, во все глаза рассматривая вычурный понож, закрывавший правую переднюю ногу кобылы до самого плеча. Элегантный, составной, собранный из множества выгнутых щитков, он был лишен накопытника, но обеспечивал гораздо лучшую защиту, чем мое старое оружие, расплавленное лучами проклятого колдуна, и так же имел три клинка, выдававших себя уже знакомыми мне стальными ножнами, вплетающимися в искусную вязь, покрывавшую древнее оружие – «Черри, срочно узнай, где можно продать душу за такую… Такую… Такую мимимишечку!».

— «Ага, разбежалась!» — ухмыльнулась подруга, впрочем, не менее впечатленная развернувшейся картинкой – «Ты всегда была одержима такими вот штучками, но я не думаю, что какая-нибудь из них сохранилась до наших дней, поэтому даже не надейся».

— «Оуууууууууу…».

— «Не плакай, я куплю тебе мороженое» — хихикнула пегаска, проводя мне по шее мягким, бархатным носом – «Это, наверное, героиня сказки. Такая же смелая, преданная и добрая, прямо как ты. А где же ее враг? Где же трехногая ведьма?».

— «Ндямс… Вот и сказочке конец» — протянула я, когда хихикающая подруга перевернула страницу – и замерла, во все глаза разглядывая новую картинку – «Похоже, тут нет никакого врага. Теперь-то понятно, почему ее называли «трехногой»…».

— «Но как же так? Это же невозможно!» — с недоумением и обидой протянула Черри, разглядывая следующую гравюру. Увы, в ней не было ничего героического, ничего красивого или даже отдаленно эстетического. Лишь понурая, прячущая глаза за длинной гривой мышекрылая пегаска, сидящая в каком-то богато обставленном кабинете перед раскрытой книгой. Мебель, выточенная из цельных кристаллов, клубящиеся облака с блестками звезд вместо стен, щемящая красота невесомых бюстов аликорнов, парящих над постаментами – и грубая реальность сучковатого костыля, поддерживающего правую переднюю ногу фестралки, обрывающуюся где-то посередине пясти. Нелепая культя с заметно выступающей костью, прикрытой грубо сформированной подушкой из кожи и мышц, одновременно отталкивала и притягивала взгляд, и я поневоле восхитилась художником, столь точно отобразившего топорную работу неизвестного хирурга — «Такого просто не может быть! Она же не могла быть этой страшной ведьмой из сказок!».

— «Сказки – это очень тонкая материя, Черри. Но вот писали, несомненно, с натуры» — покачала я головой, приподнимая крыло и прижимая к себе вздрогнувшую подругу – «Слишком точно отображена культя, поверь моему опыту. А вон и понож, возле кресла. Глядя на первую картинку, я никогда бы не подумала, что это протез».

— «Но почему, Скраппи? Почему эта героиня должна так страдать? Прямо… Прямо как ты» — я крепче прижала к себе Черри, немного удивляясь ее реакции. Вроде бы полтора года в Обители должны были оставить на ней свой след, но стоило ей пожить спокойной, мирной жизнью, как осторожный, затурканный хищник вновь уступил место скромной, доброй пегаске – «И почему она названа тут «трехногой»? Ведь все знают, что трехногая ведьма была злым чудовищем, но как она могла быть такой… Такой красивой и смелой, хоть и стражем? Я этого не понимаю!».

«Оно и к лучшему. Ведь именно ради этого я сражаюсь с врагами – и сама с собой. Для того, чтобы вам, дорогие пони, никогда не приходилось задумываться от таком».

— «Не знаю, милая. Да и вообще, причем тут я? Давай лучше посмотрим, кто это вообще» — пожала плечами я, и наугад открыв страницу, принялась читать.

«Даже несмотря на страшную рану и потерю конечности, Найтингейл приняла активное участие в формировании Лунной Гвардии и вскоре, заняла место Голоса-в-Ночи, по сути, став первой среди равных, выделяясь среди прочих ночных пегасов умением и силой. Ее суждения были иногда столь странны, что часто ее принимали за одержимую, возвращенную к жизни злой волей Тайного Сестринства, но Повелительница Ночи неизменно осуждала эти слухи, давая своей любимице все больше и больше привилегий, пока, наконец, не объявила Найтингейл своей новой ученицей».

«Так, что-то это мне напоминает» — подумала я, с неудовольствием ощущая, как по хребту ползет предательский холодок узнавания и ощущая, как вновь вздрогнула Черри, то и дело поднимавшая блестевшие глаза со страницы на мою мордочку, сосредоточенно выговаривающие древние слова – «И клянусь, все это мне очень и очень не нравится!».

«По словам историка Блу Эмеральды, заслуги этой фестралки в возвышении принцессы Луны Эквестрийской надолго стали камнем преткновения среди историков той эпохи, отчаянно споривших о том, чего же больше принесла эта кобыла как своему народу, так и всем пони, населяющим древнюю эквестрию. Было ли больше добра или зла? Она была жестока с врагами и добра к друзьям, являя при этом странный дуализм злобы и нежности, но что более важно, она была всегда настороже, зорко следя за границами привольно раскинувшейся Эквестрии, неустанно рассылая шпионов и войска, благодаря чему то был один из самых тихих периодов в жизни древней, ушедшей от нас страны. Но, как это водится, получая все больше и больше власти, она неизменно черствела, и вскоре, даже ее близкие и родные смогли ощутить перемены, протекавшие в ее огрубевшей душе. Конечно, было бы жаль приводить в качестве исторических фактов расхожие слухи, но по словам того же Деотроттиана, всем была известна история, когда она просто плюнула на пол перед Всемилостивейшей принцессой Селестией Эквестрийской, потребовавшей от Лунной Гвардии отпустить всех захваченных при штурме какого-то города грифонов, вопросив «Неужто кровь моих сородичей значит для вас не больше, чем этот плевок?». Лишь вмешательство ее повелительницы, Луны Эквестрийской, предотвратило массовую бойню военнопленных, и по словам того же Деотроттиана, это, видимо, и можно считать началом падения Найтингейл, в последствии, превратившейся в Трехногую. А концом, описанным Хувцитом, похоже, стала попытка объединившихся принцесс немного ослабить влияние жестокой, деспотичной, слишком высоко вознесшейся фаворитки Госпожи Ночи, отправкой ее в почетную отставку по состоянию здоровья. Однако попытка эта провалилась, и Найтингейл, взбунтовав верные ей части Лунной Гвардии, отправилась к королевскому дворцу, якобы освобождать принцесс, захваченных и отравленных изменниками-единорогами. Ее влияние на гвардейцев было столь велико, что даже обращение самой принцессы Селестии Эквестрийской не повлияло ни на одного из них. Разбитые, даже несмотря на всю мощь своей Голоса-в-Ночи, к тому времени уже прозванной Трехногой и без малейшего сожаления проливавшей кровь пони и своих сородичей, они были вынуждены отступить прочь из столицы, рассеявшись по окрестным лесам, и лишь спустя несколько месяцев спешно сформированной из пегасов, единорогов и земнопони Новой Гвардии удалось отыскать изменников, разбив их в битве у Соляных пещер. Хувцит утверждал, что оттесненная вглубь пещер, горстка отчаянных фестралов, под предводительством сошедшей с ума предводительницы, никак не хотела сдаваться, и раз за разом отбивала все атаки, продемонстрировав, по его словам, «выдающиеся образчики тактического искусства, которых совершенно не ожидали превосходящие их в сотни раз противники». И тогда принцесса Луна Эквестрийская, Повелительница Ночи, пройдя по Небесному Зеркалу, вступила в соляные шахты — и вскоре вышла оттуда.

Одна.

Никто не знает, что произошло в тех мрачных глубинах старых шахт. Но с тех пор никто более не слышал о Найтингейл, и лишь в самых древних сказках, еще рассказывающихся по деревням необразованными земнопони, можно услышать «сказ о ночном чудовище, ходящем на трех ногах».

Эта история должна стать всем нам предостережением – нельзя доверять судьбу своей страны милитаристам. Нельзя полагаться на силу оружия, неизменно меняющего душу любого, кто держит его, кто использует его и кто стремиться делать зло. Да, в те мрачные времена, когда наша страна была окружена врагами, а наши предки были раздробленны, предпочитая делить себя по видовому признаку на роды, кланы и стаи, воины были нужны, но теперь, после показательного падения жестокой, деспотичной принцессы, принявшей когда-то имя Найтмер Мун, мы видим правдивость этих слов. Под мудрым правлением принцессы Селестии Эквестрийской, мы вошли неразрывным звеном в состав сложного механизма взаимодействия между расами, и теперь, никаким отчаявшимся милитаристам, помешанным на крови и жажде власти, не удастся…».

— «Не читай! Не читай это! Брось!» — вдруг громко, во все горло, выкрикнула пегаска, с хрустом вырывая у меня книгу – «Скраппи, прекрати!».

— «Эй, ты чего?» — тряхнув головой, я постаралась избавиться от наваждения, вызванного прочитанными строками, и с недоумением уставилась на тяжело дышащую Черри, прижимавшую передней ногой к своей груди выдранный у меня томик – «Черри, с тобой все в порядке? Ты чего орешь, как оглашенная?».

— «Как ты невидишь, как ты не понимаешь?» — смаргивая набегающие слезы и жалобно кривясь, причитала пегаска, шаг за шагом отступая от меня назад, в темноту – «Это же яд! Забудь! Не читай этого больше! Это же все ложь! Наверняка гнусная ложь!».

— «Черри, пожалуйста, не ори! Что случилось-то?» — терпеливо и несколько холодновато поинтересовалась я тоном, которым Дух всегда предпочитал общаться с возбужденными или просто ненормальными пациентами, дабы не возбуждать у них подозрений в том, что их пытаются заставить что-то сделать или в чем-то убедить – «При чем тут яд? Вполне логичный разбор полетов. Чем-то даже напоминает попытки дворцовых переворотов времен Калигулы и Нерона…».

— «Это вранье, вранье! Ты совсем не такая!» — продолжала лихорадочно вскрикивать подруга, напрягаясь, как струна при малейшей моей попытке встать на ноги, чтобы приблизиться к ней – «Да-да, теперь я понимаю, почему они засунули эту гадость в закрытую библиотеку! Но ее нужно уничтожить, развеять пепел, чтобы никто не смел читать это, а потом писать такие же гадости про тебя!».

— «Черри, опомнись, причем тут я?» — удивленно и очень испуганно вопросила я подругу, кажется, готовую закричать и броситься прочь – «Это же древняя история, хотя есть и совпадения, которые я не могу отрицать… Ну да, есть парочка… Или тройка… Ндямс. Блин, автор как в воду глядел, но это неважно, ведь ты сама сказала, что я совсем не…».

— «О нет, это еще как важно!» — раздался над нами спокойный, уверенный голос, заставивший Черри испуганно вскрикнуть, а меня – опрометью метнуться к фонарю, задувая трепещущий огонек. Бросив зазвеневшую медную коробочку, я бросилась к сжавшейся в комочек подруге, и утащила ее в темноту, волоча слабо сопротивляющееся тело вдоль мрачных книжных полок – «Это та самая история, которая имеет гнусный обычай повторяться. Раз за разом, раз за разом… И похоже, она повторяется вновь».

«Ни слова!» — одними губами выдохнула я в ухо затрясшей головой подруге, волоча ее вдоль книжных полок. Падающие из круглого, расположенного под самым потолком башни окна лучи лунного света плели причудливую сеть, заставляя меня, избегая открытого пространства, метаться между полок в попытке найти выход из этого зала – «Черри, где выход, не помнишь?».

— «Ммм-ммм» — промычала подруга сквозь зажатые моей ногой губы и отрицательно тряся головой – «Ммммфффмммм-мммм?».

— «Поверь, ты не захотела бы с ним встретиться. Это чрезвычайно упертый, полодинистый единорог с манией нести добро всем в пределах видимости» — прошептала я, по-своему расценив приглушенное мычание подруги. Прижавшись к шкафу, я крутила головой по сторонам, пытаясь не упустить ни малейшего движения, способного выдать местоположение нашего преследователя — «Тссссс. Может, он уймется и свалит по-быстрому?».

— «Не думаю, что оставлю тебя так просто» — ответил мне голос сверху. Подняв глаза, я увидела мощную, темную фигуру, отчетливо вырисовывающуюся на фоне широкого луча света, глядевшую на нас с головокружительной высоты стеллажа. Синхронно пискнув, как мыши, мы припустили со всех ног, с глухим топотом бегая между книжных шкафов – «Как видишь, я учел некоторые нюансы, указанные тобой во время нашей последней встречи!».

— «Черри, не останавливайся! Ищи выход!» — негромко пропыхтела я, когда ноги, в очередной раз, вынесли меня в какой-то проход, где и я столкнулась с не менее запыхавшейся подругой – «Пусть он лучше меня насилует!».

— «Ты заблуждаешься, Раг!» — оскорбленно вскрикнул откуда-то сверху «черный мститель», похоже, вновь затянутый по самые уши в черный, не различимый в темноте костюм – «Или клевещешь, что в твоих устах получается омерзительно одинаково!».

— «М-может, он просто х-хочет н-нас о чем-нибудь сп-сп-спросить?» — поддавшись панике, Черри начала запинаться и дрожать, прижимаясь ко мне всем своим телом – «М-может, он п-просто сторож в библиотеке?».

— «Ага. А сюда он зашел чисто для того, чтобы книжку почитать!» — первый испуг прошел, и я вновь была деловита и собрана. Вряд ли кто-то мог нам угрожать пристроенной к дворцу библиотеке, и я ощутила неуместную игривость, пытаясь оценить всю ситуацию целиком – «Вот счаз как выложит перед тобой свой «читательский билет»!».

— «Айййййй!» — громко взвизгнув, подруга рванулась у меня из копыт, когда ее спины коснулось дыхание высокой, мощной фигуры, заслонившей собой проход между полом – «Бежим! Бежим, это он!».

— «Я угроза лишь тем, кто во мраке лелеет гнусные планы!» — наступая на нас, отозвалась фигура уверенным, громким голосом, звучащим из полутьмы – «Я охраняю покой мирно спящих пони, дабы никакое зло не посмело вновь пустить свои корни в их душах! Я…».

— «Поняли, поняли! Ты – жвачка, прилипшая к копытам злодеев, клоп в праздничном пироге мафиозо, вибратор в заднице с геморроем и прочее!» — рассердившись, рявкнула я, прижимая к себе пискнувшую от неожиданности подругу и кидая в топочущего по проходу единорога первой подвернувшейся книгой– «И хватит мне тут жеребенка пугать!».

— «Ну вот мы и встретились вновь, Раг!» — похоже, у этого парня просто врожденный дар игнорировать не устраивающие его реплики. Остановившись напротив меня, единорог поднялся на дыбы, прикрываясь ногой от вороха книг, полетевших в его морду – и рухнул вниз, с грохотом впечатывая копыта в покрытый ковровой дорожкой библиотечный пол. Я даже не поняла, откуда могли взяться искры, веселым ворохом вылетевшие из-под копыт затянутой в черной фигуры, но нарисовавшиеся вокруг нас огненные нити, десятками веселых ручейков побежавших от копыт замершего единорога, быстро подсказали мне, что в дело вступила столь непонятная мне магия, поэтому тут можно было ожидать чего угодно.

«Бежим!» — прошипела я, опрометью бросаясь назад, но было уже поздно – текущие по полу желтоватые нити успели нас окружить, и стоило лишь нам отшатнуться, как над нашими головами засветился, набух, а затем и раскрылся какой-то желтовато-белый купол, накрыв, словно чашкой, наши прижавшиеся друг к другу тела – «Поздно! Ненавижу этих магов! Нерфь паладинов! На костер их! На костер!».

— «Ну, вот ты и попалась, Раг» — с усмешкой произнес неизвестный, подходя к воздвигнутому им барьеру. Рог единорога светился без остановки, но похоже, в отличие от той же Твайлайт, он не испытывал ни малейшего дискомфорта, поддерживая столь необычную, никогда ранее не виданную мной магию – «Да еще и не одна. Кого еще ты поймала в свои сети из лжи?».

— «Инквизиции на тебя нет!».

— Ты можешь называть меня Защитник» — благодушно разрешил мне незнакомец, оценивающе разглядывавший меня через неярко светящийся купол – «Что ж, я так долго пытался тебя понять, что почти поверил тебе, но твое последнее деяние в замке Дарккроушаттен, открыло, наконец, мне глаза. Тебе не место в этом мире, Раг. Или как прикажешь называть тебя? Попаданец?».

— «У кого-то очень длинный язык» — сердито прошипела я, косясь на тревожно посмотревшую мне в глаза подругу – «Черри, не верь всему, что этот nekhrist’ говорит – он обычно врет или сочиняет на ходу. И еще, он охотится за моим нижним бельем и календариком оргазмов, не стесняясь для этого даже залезть во дворец. Ему, видите ли, завидно, что я чудом спаслась от гибели, вышла замуж и хочу мирно и счастливо жить. Хотя, конечно, в этом ничего необычного и нет, ведь «красиво жить не запретишь, но помешать – очень даже можно». Вот этот местный сумасшедший и бегает за мной уже два года, не давая спокойно жить».

— «Спокойно жить?!» — не знаю, какое из моих слов было для него оскорбительным, но от моей тирады Защитник взвился на дыбы, возмущенно меся воздух передними ногами – «Да как ты, ты можешь спокойно жить? Разве твоей злой и порочной душе есть чем заняться в нашем мире?!».

— «А почему это нет?» — возмущенно фыркнула я, исподволь исследуя копытом купол, тревожно замерцавших при моем прикосновении. Чертыхнувшись, я сделала вид, что испугана и быстро убрала свою ногу, решив, что элемент неожиданности мне не помешает, когда я буду прорываться через эту магическую, а значит, абсолютно бесполезную против меня преграду – «Но думаю, что я вложусь в какое-нибудь дело, пока мои деньги не ушли, как вода сквозь копыта. У меня много родственников и друзей, которым бывает необходима финансовая помощь, а в связи с переводом меня на должность ассенизатора… В общем, я вот тут подумала открыть бар».

— «Бар?» — недоверчиво уставился на меня единорог, впрочем, ни на секунду не ослабляя концентрации и внимательно следя за помаргивающим щитом – «Ты хотела разносить сено и сидр для приходящих к тебе пони?».

— «А что такого? Знаешь, как я буду сексуально выглядеть в костюме горничной или официантки?» — не на шутку оскорбилась я от подобного недоверия – «Сначала я хотела заняться золотодобычей, но поняла, что это мне не интересно, да и не по силам. Потом – добычей соли, но вы, гады такие, не слишком-то ее и едите, так что идея с соляными шахтами тоже отпала. Нефть сейчас дешевле масла, так что выходит, мне остается лишь открыть бар, купить себе деревянную ногу и попугая-матершинника, после чего мирно доживать свой век под вывеской «Адмирал Бенбоу». Ну и чем не вариант?».

— «Знаешь, в чем твоя сила?» — помолчав, спросил Защитник, приближаясь к магическому барьеру для того, чтобы твердо посмотреть мне в глаза – «Эти твои глаза. Они словно не живые, как искусно выделанные стекляшки. Никогда не знаешь, о чем ты на самом деле думаешь, хотя твое тело выдает тебя с головой. Забавно, правда? Ты говоришь одно, думаешь второе, в то время как твое тело кричит о третьем – ничего не напоминает, а? Например, прочитанную вами книгу?».

— «Там написана неправда! Наверняка!» — высунувшись у меня из-за плеча, крикнула Черри – и вновь спряталась за моим крылом – «Я читала про Трехногую, но в сказках она была злой ведьмой, похищающей маленьких жеребят и околдовывающей взрослых, чтобы те исполняли ее волю! Скраппи не такая, я знаю это, знаю!».

— «А на самом деле, она была прекрасной ночной пегаской, однако ее душа была изуродована злобой и тьмой» — вздохнув, темная фигура сместилась назад, и вскоре, перед куполом появилась полуразодранная, открытая на нужной странице книга, обвиняющее таращившаяся на меня той самой искусной гравюрой – «Что же до похищений и навязывании своей воли, то видимо, вы просто не дочитали ее до конца. Что ж, я рекомендовал бы вам сделать это, юная дама, но увы – это произведение не для слабых сердец, поэтому вам придется подумать об этом самостоятельно. В темнице».

— «Да нуууу?» — насмешливо сощурилась я, пряча за идиотской улыбкой злость на этого напыщенного, самовлюбленного вершителя самосуда – «И в чем же ты ее обвинишь? В проникновении в библиотеку? Аплодирую стоя, уважаемая публика!».

— «Нет. В соучастии в преступлении» — холодно откликнулся Защитник, копытом проверяя надежность возведенного его магией купола, плюнувшего в меня сотнями искр от прикосновения чужого копыта – «В симпатии к преступнице. В покрывательстве множества темных дел, совершенных этим существом. Судя по твоему удивлению, ты ничего не знаешь о ней, Черри Дроп? Как это знакомо! А ты расспроси ту, кому ты так слепо доверяешь о том, кто же на самом деле она такая. Думаю, после этого ты кардинально изменишь свое отношения к новой Трехногой. Или ты думаешь, что милейший мистер Брайт открыл что-то совершенно новое, Раг?».

— «В книге об этом не…».

— «Ну естественно. Откуда бы автору об этом знать?» — усмехнулся Защитник, аккуратно засовывая книгу куда-то за спину – «Впрочем, твой ответ лишь усугубил участь твоей подруги. Она слишком много слышала в эту ночь и зашла туда, где ей быть совсем не положено».

— «Ну, в этом случае, ты тоже должен будешь составить ей компанию!» — рыкнула я, подаваясь вперед и едва ли не прижимаясь носом к пошедшему странной рябью куполу – «Ты проник сюда? Проник. Можно тебе тут быть? Нель…».

— «Можно. Мне – можно» — спокойно ответил единорог – «А теперь пожалуйста, помолчи. Поверь, я скорблю о том, что мне придется сделать, но… Ты слишком опасна для нашего мира. Опасна, порочна и страшна. Поэтому-то я и решил заключить тебя в этой сфере, где ты будешь спать до тех пор, пока кто-нибудь умный и достаточно смелый не решиться изгнать тебя – навечно. Утешься мыслью, что и о тебе будет написана книга в назидание умным и надежным потомкам, которые прочтут эту историю – и задумаются. Прости меня – и прощай».

— «Мне кажется, я не могу на такое согласиться… Правда же?» — сморщилась я, поглядев на подругу, отчаянно замотавшую головой – «Вот, видишь? Мы несогласные!».

— «Сожалею» — вздохнула фигура, и сияние единорожьего рога вновь заставило купол сжиматься, все быстрее и быстрее сворачиваясь вокруг нас.

— «Скраппи!» — взвизгнула Черри, изо всех сил прижимаясь ко мне при виде огромных, распахнувшихся крыльев, которыми я, словно ножами, пронзила забурливший, потерявший всякие очертание купол – «Скраппи, что происходит? Что… Что ты делаешь?!».

— «Слушай, ты там случайно не заснул?» — подняв голову, вопросила я темноту, едва разгоняемую гнилостным свечением угасающего магического кокона – «Или и вправду ждешь, что нас свяжут и будут насиловать, а?».

— «Мне просто было крайне любопытно, как ты будешь выпутываться из этой ситуации, моя милая кобылка» — сообщил сверху тяжелый басок, и мы едва не повалились на спины, когда огромный, медвежистый, страж с глухим, тяжелым топотом опустился возле нас. Погрузневший с момента нашей последней встречи, Медоу вполне мог бы заменить собой средних размеров шкаф, и хотя мой старый приятель двигался все так же неслышно, его все же выдали мне горящие, словно прожекторы, глаза, весь разговор провисевшие над разливающимся соловьем единорогом – «Так-так-так. Еще один жеребец в черном костюме, да такой эрудированный… Ну что же, дорогой, вот сейчас мы и выясним, кому тут так не нравятся фестралы!».

---

Пыхтя, поезд неспешно отстукивал колесами, унося меня в сторону Понивилля. Вымотанная ночными приключениями и бешенной скачкой по улицам столицы, я тихо дремала, иногда просыпаясь от лязга буферов, и вновь погружалась в тяжелый, беспокойный сон. Я категорически отказалась брать с собой Черри, намекнув, что просто хочу побыть в кругу семьи, раз подобно древней ученице Госпожи, впала в такую немилость, и уж точно не собираюсь возмущать Понивилль, поведя его в поход на столицу. Не знаю, поверила она мне или нет, но еще долго, устроившись рядом с любимым пегасом, глядела вслед уносящемуся поезду, пока восстановленный виадук не скрыл от меня даже здание вокзала, оставшееся за стенами города, в свою очередь, заслоненных от меня отрогами Кантерлотских гор.

Побег из библиотеки, а затем и из самого дворца прошел не то, что бы очень удачно, но без сомнения, крайне весело – с криками, призывами созвать Стражу и Гвардию, беготней и прочими развлечениями. Памятуя старое, доброе правило «Не можешь остановить толпу – так возглавь ее!», я с воплями «Пожар! Драка! В библиотеке пожар!» неслась по коридорам к выходу, притормаживая перед каждым гвардейским патрулем и немелодичными, дикими воплями доводя до них всю суть проблемы. Болтавшаяся на моей спине пегаска сначала пыталась спрятаться, потом старалась выглядеть как можно более незаметной, делая вид, что она вообще не со мной, и в конце концов, лишь утыкала мордочку в мою гриву, стараясь не слушать чушь, которую несла ее разбаловавшаяся подруга.

— «Пожар! В библиотеке пож… Стоп! Эй, Грасс, ты куда это? В библиотеку? А зачем? Ах, пожар тушить… Не, не надо, я ошиблась – там два жеребца заняты чем-то очень личным, а я и не сообразила. Нет, бежать туда не надо, точно тебе говорю – там и без нас сейчас народа будет столько, что не продохнем. А вот сэра Реджинальда конечно, стоило бы найти – книги сами себя по полочкам не расставят. Ну, до скорого, сестренка. Заезжала бы почаще, что ли!».

Эти сценки я устраивала до самого выхода, столь поспешно вылетев из ворот, что едва не вывихнула себе челюсть об выставленные, словно створки турникетов, крылья гвардейцев, с надеждой взиравших на поднимающееся солнце и видимо, уже предвкушавших сладкий сон.

— «Нападение диких слонопотамов на королевскую библиотеку!» — запыхавшись, на автомате выдала я какую-то белиберду, заставив вцепившуюся в мою гриву, словно клещ, пегаску, тихо застонать от с трудом сдерживаемого, истеричного смеха – «Очень диких и очень опасных! Страж Медоу схватил одного, но вряд ли сможет побороть его собственнокопытно! Собирайте всех, свободных от дежурства, на помощь!».

— «А куда же вы направляетесь? Не нарушительницы ли?» — ну вот, как всегда, на сотню полоумных найдется один умный или просто ревностный служака – «Я должен вас задержать до выяснения причин!».

— «Да? Двух легионеров, спешащих в казармы за подкреплением?» — как можно более натурально оскорбилась я, изо всех сил стукая всхлипывающую от смеха подругу сгибом крыла по голове – «Моя сослуживица тоже думала, что нас одних хватит для защиты бесценных книг, и что теперь? Вон, рыдает на моей спине. Хоботом крылья придавило».

— «Библиотека важнее всего, ведь это хранилище бесценных знаний! Эй, жеребцы! Подтянулись и бегом на помощь!» — выпятив грудь, проорал белый единорог, мгновенно позабыв о нашем существовании – «И прихватите с собой этих мышекрылых бездельников, чтоб им в глаза песку насыпало! Пора делать за них всю работу, раз с ней не справился даже их командир!».

«Зеркало Небес, да?» — хмыкнула я себе под нос, выходя из вагона. Успокоившаяся Черри еще долго икала от смеха, пока я неторопливо, слегка попыхивая от сумасшедшей скачки по длинным коридорам, трусила в сторону вокзала, но вся веселость мгновенно с нее сошла, едва она увидела приближающиеся к нам вычурные кассы со множеством окошек, несмотря на раннее время, уже обслуживающих ранних пассажиров. Да, мне было очень неприятно ей врать, но время поджимало, и я не могла позволить себе ни малейшего промедления. Кто бы ни затеял эту авантюру, он вряд ли догадывался о том, что я знаю, о каком именно месте шла речь в этой книге, оставшейся где-то под завалами рухнувших шкафов, и я спешила воспользоваться своим преимуществом. А может быть, неизвестная группа, играющая если не на моей стороне, то явно и не против меня, решила таким образом выяснить интересующие их детали этого странного, произошедшего в глубокой древности события? Я не знала ответ на этот вопрос, однако была чрезвычайно рада видеть Хая, как раз проводившего смену и развод караулов на столь важном объекте, каким, после происшествия с «кантерлотским скорым», стали считать Центральный Эквестрийский вокзал, которому я и сдала свою обеспокоенно крутящуюся на моей спине ношу, пытающуюся всеми силами повернуть меня в сторону казарм. Пониженный до ранга опциона Второй кентурии, пегас понял меня с полуслова, и быстро уволок расстроено брыкающуюся подругу с собой, на прощанье, пожелав мне удачи и с усмешкой пообещав передать Вайт Шилду мой пламенный привет, жаркий поцелуй и радость от того, что по служебной необходимости я еще какое-то время не смогу видеть его поганую рожу. Мне было очень неловко от того, что пришлось сказать полуправду даже столь близкой подруге как Черри, но я понимала, что не могу, не имею никакого права впутывать в это дело даже ее. Тем более ее. Но в одном я была абсолютно честна — я даже и не собиралась устраивать побег из несущегося вдаль поезда, как того опасалась моя расстроенная подруга. Хотя слово «несущийся» было бы очень спорным, применительно к данному составу да еще и с точки зрения пегаса, но пока разноцветные вагончики негромко стучали колесами в том же направлении, куда уже унеслись моим мысли – нам с ними было по пути.

«Интересно, эта описка была допущена случайно, или же являлась тем самым «путеводным камнем для умных или глазастых», для которых и был создан весь этот закрытый «запасник»? Нет, думаю, что вряд ли это была сознательно внесенная пометка – вряд ли принцесса одобрила бы паломничество всяких гробокопателей к месту гибели сотен пони, если верить этому произведению. Конечно, прошла уже тысяча с лишним лет, но ведь что-нибудь да могло и остаться – доспехи, оружие… Кости».

Клонившееся к закату солнце медленно и неторопливо опускалось по небосклону, по мере остывания, приобретая странное сходство со спелым апельсином. Мягкий, розовый свет ярко блестел на поверхности огромного, неподвижного озера, чьи берега, привольно раскинувшиеся среди лесов, покрывающих отроги Собачьих гор, были едва заметны даже с высоты полета пегаса. «Крупнейшее соленое озеро в мире», как говорилось о нем в откопанной мной информации, на восточном берегу которого, тысячи лет назад, работали сотни пони, добывая бесценную соль, столь высоко ценимую жителями окружавших тогдашнюю Эквестрию стран. Конечно, пони и сами, до сей поры, не пренебрегали этим ценным минералом, но употребляли его в пищу без особого фанатизма, предпочитая использовать в качестве приправы, а при использовании специальной обработки – и в качестве сухого алкоголя. Потом, шахты стали не рентабельными, все производство было закрыто, и вот уже тысячу лет это место хирело и зарастало, пока, наконец, не было окончательно позабыто, оставшись лишь в памяти финансистов как одно из самых высокодоходных, и одновременно – одной из самых провальных затей.

Узнала я об этом случайно, набрав у Твайлайт всяческой литературы по тяжелой индустрии и добывающей промышленности. Столь длительное отлучение от двора, а затем и стремительно рухнувшая карьера убедили меня в необходимости создания финансовой «подушки» на случай падения, и я целую неделю мужественно рылась в различных справочниках и энциклопедиях, даже разворошив старую подборку газет, которые Спайк втихаря использовал для каких-то своих, признаться, очень загадочных нужд, но единственное, чего я добилась, так это четкого понимания того, что ни та, ни другая отрасль не была определяющей для Эквестрии. Металл тут был сосредоточен в копытах крупных кланов единорогов, и соваться туда с моими грошами означало лишь обрекать себя на бесплатный труд по созданию для кого-нибудь аппетитного заводика, который моментом был бы поглощен зубастыми соседями. Нефтедобыча же вызвала лишь громкий, на грани истерики, хохот – нефть тут добывали вручную, просто вычерпывая ее ведрами из вырытых в пустыне колодцах![11] «Топливо для бедных» — презрительно называли керосин, считая, что сжигать этот пахучий углеводород могут лишь те, кто не в состоянии позволить себе обычный, магический кристалл. Поэтому я вовсе не кривила душой, когда сказала этому однорогому мстителю о том, что собираюсь открыть небольшой бар – в конце концов, протирать стаканы я была вполне способна, наливать сидр – тоже. Оставалось только выклянчить у Эпплджек поставки ее сидра – и готово дело. А уж на буйных или каких-нибудь бандюков я всегда нашла бы управу, в случае чего, обратившись к самой верной, самой надежной, и вдобавок, самой отсутствующей по ночам «крыше» – к своему ветреному, вновь куда-то запропастившемуся муженьку.

— «Восточный берег озера, да?» — бубнила я себе под нос, пролетая над вековыми соснами, вцепившимися в берег оголившимися корнями. Вода в озере была кристально чиста, и сквозь зеленоватую толщу я отчетливо видела белое, изгибавшееся, словно чаша, дно, состоявшее из слежавшихся за много тысяч лет пластов соли, каждый год оседавших на дне этого странного водоема. Кое-где длинные языки соляных отложений выходили на берег, и я повернула в ту сторону, справедливо рассудив, что сами собой такие вот наносные солончаки появиться не смогут, а значит, своим возникновением они обязаны кому-то разумному, и очень жадному до соли – «Ну что ж, а вот и эти самые шахты… Были. Вот ведь черт!».

Похоже, когда-то это место и впрямь звалось Соляные пещеры, однако время не пощадило даже камень и теперь о том, что тут располагались многочисленные входы в шахты, напоминали лишь окаменевшие соляные отвалы, уходившие в толщу рухнувшей, спрессованной породы. Раз за разом облетая склон невысокой, покатой горы, я устало смотрела на едва заметные глазу следы присутствия разумных существ, погребенные, раскатанные в лепешку оползнями и обвалами, словно сама природа старалась как можно быстрее закрыть эту рану, на остатках которой не рисковали селиться даже выносливые, низкорослые сосны.

— «Прошла по Зеркалу Небес…» — опустившись на подсвеченный заходящим солнцем берег, я уставилась на озеро, удивительно неподвижно лежавшее передо мной — «Уж если окунаться в мистику, так может, этот старый голливудский прием мне поможет? Эх, была не была! Я иду к тебе, хрустальный череп!».

Знаете что? Этот прием и в самом деле сработал – я глубоко, по самые ноздри, окунулась в плескавшуюся передо мной «мистику».

— «Бееееее! Ну и гадость!» — выскочив из воды, я принялась отряхиваться, кружась по берегу и изо всех сил отплевываясь от попавшей в рот воды. Горькая, режущая, словно нож, она была столь отвратительна на вкус, что я едва не вывернулась наизнанку, стараясь избавиться от этой мерзости, осевшей на моем языке. Заходящее солнце окрасило предгорья Собачьих гор во все оттенки розового, и первые комары, уловив признаки надвигающейся вечерней прохлады, уже вылетели на охоту, словно злобные пикировщики, с воем заходя на мокрую, мгновенно продрогшую, да еще и лишившуюся возможности летать жертву. Соленая вода в мгновение ока вымочила мои крылья, превратив их в тяжелые, неподьемные тряпки, и сколько бы я ни била ими над своей головой, сколько бы не подставляла усиливавшемуся ветерку – все было напрасно, и скрипя зубами, в неверном свете догорающегося заката, я побежала вверх по склону, стремясь найти себе хотя бы какие-нибудь камни, с помощью которых я, словно древние предки, могла попытаться раздобыть огонь.

— «Голливуд! Я начинаю ненавидеть Голливуд!» — простонала я в темноте, глядя на чернеющие передо мной деревяшки. Сухие, обглоданные временем сучки и коряги, собранные мной на берегу, казалось, только и ждали малейшей искры, чтобы вспыхнуть весело и жарко, но увы – искры не было, хотя это отлично получалось у всяких там конанов и терминаторов. Была лишь продрогшая, искусанная комарами пегаска, истерично колотящая какими-то камнями над сложенными шалашиком щепками в надежде добыть хоть искорку, хоть…

*Бах-бах-бах-бах*

«Да зажигайся, ты!» — наконец, словно вняв моим мольбам, из-под моих копыт вылетел рой искр. Похоже, обтесавшийся камень и впрямь оказался гранитом, или кварцем, или кремнем – в общем, одним из тех странных камушков, которые я видела в воспоминаниях Духа, и я лишь облегченно всхипнула, падая ниц перед задымившимися щепочками и свирепо раздувая щеки в попытке запалить проклятые деревяшки. Немилосердно дымя, расщепленные зубами гнилушки занимались неплохо, но быстро сгорали, пока я не догадалась подкладывать все большие веточки, одну за одной. Я потеряла счет времени, и лишь удостоверившись, что костер разгорелся, и не собирается тут же погаснуть, я заволокла в него целое дерево, с трудом дотащив его до костра, после чего присела рядом с разгорающимся пламенем, и подставив искусанную спину и бока теплому дыму, бессильно расплакалась, уткнув голову в вытянутые копыта. Наверное, попытка заточения каким-то сумасшедшим была последней каплей, переполнившей чашу моего долготерпения, и я громко, и не стесняясь, рыдала, размазывая по щекам слезы, чертившие на моей мордочке заметные даже мне полоски в осевшей на шерсти соли. Еще недавно я была вхожа в тронные залы принцесс, шутила и смеялась с Госпожой, выполняла задания богинь, формируя какую-никакую а силу для отражения надвигающейся беды… А теперь? Сидя возле сердито щелкающего искрами костра, среди пологих предгорий, я начинала понимать, что я – всего лишь маленькая пылинка, волею случая занесенная из тяжелого прошлого в чуть менее тяжелое будущее, в котором не меньше добра и чуть меньше зла. Большие, мерцающие звезды, неизвестные мне созвездия – лишь Млечный Путь, висевший где-то над головой, словно дорожка из голубовато-белой дымки, подмигивал мне миллиардами звезд, и глотая слезы, я во все глаза смотрела на это чудное коромысло, изогнувшееся над вершинами гор. Вскоре, я успокоилась и прилегла возле костра, глядя на щелкающие искры, скопом летящие в холодную ночную вышину.

«Лишь оказавшись в одиночестве, под звездным небом, можно познать собственное бессилие пред лицом вечности» — закрывая глаза, подумала я.

---

Проснулась я поздно, когда угасающий костер, отчаянно дымя, уже доедал последние угли, оставшиеся от высохших, гнилых деревяшек, которые я, просыпаясь, всю ночь подбрасывала в огонь. Плюясь и кашляя, я вскочила на ноги, еще не до конца понимая, где я и что произошло, но назойливый писк идущего в атаку маленького кровососа быстро заставил меня вспомнить, где я нахожусь. Нещадно исхлестав себя хвостом, я постаралась освободиться хотя бы отчасти мерзких птеродактилей, обсевших мою бурчащую голодным животом тушку, и принялась раздувать сердито щелкающие угли, оставшиеся на месте тлеющего бревна. Еды, они, конечно, мне не дали, но я смогла хотя бы согреться, коптясь в едком, противном дыму, мало-помалу сушащем мои намокшие от утренней влаги крылья. Стелясь по склону, дым взбирался все выше и выше, почти к самому краю отвесного карниза, с которого и сошел когда-то последний оползень, похоронив под собой входы в шахты, после чего куда-то пропадал, словно отрезанный ножом или удаленный неудачливым новичком в «фотошопе».

«Кто-то ворует мой дым?» — двигаться никуда не хотелось, ведь по своей глупости, я оставила на вокзале седельную сумку, которой снабдил меня перед отъездом Хай, рассчитывая смотаться туда и обратно, всего лишь полюбовавшись на то, к чему меня так стремительно вела судьба и неизвестные доброхоты. Но пути всесильных неисповедимы, и вот теперь, голодная, искусанная и пропахшая дымом, я мрачно таращилась на непонятное чудо, медленно зверея от осознания того, что дым – и тот кто-то нагло ворует у меня из-под носа. Наконец, не выдержав, я помахала почти просохшими крыльями и тяжело, словно нажравшийся гриф, полетела выяснять, кто же это тут поселился такой наглый, и не найдется ли у него чего-нибудь на предмет пожрать.

Увы, все было довольно прозаично, но именно эта безыскусность и стряхнула с меня апатию и сон – дым уходил в отверстие, ощутимым потоком воздуха втягиваясь куда-то внутрь горы. Похоже, мне удалось натолкнуться на старый воздуховод, и отбросив мысли о еде, я заметалась по склону в попытках понять, нет ли где еще подобных отверстий, обнаженных прошедшими по горному склону тоннами грязи и камней. Увы, найденные мной отверстия были не шире моей головы, и лезть в них без какой-либо страховки я не рискнула, а вот расположенный выше, на горном карнизе, укрепленный проход едва не заставил меня танцевать от радости, ведь выходившая из него струйка дыма, по которой, собственно, я его и нашла, означала, что там есть воздушная тяга, и это значит, что я, возможно, и не задохнусь. Найти подходящее, достаточно сучковатое дерево оказалось не слишком большой проблемой, и вскоре, отдирая копыта от клейкой смолы, я спускалась по высохшей елочке в чернеющий сгнившими бревнами лаз.

«Ух ты!» — спустившись вниз по узкому, потрескивающему гнилыми бревнами проходу, я оказалась в довольно широком коридоре, стены и потолок которого были белы, словно снег. Ни влажность, ни едва заметный ветерок не смогли победить белоснежную чистоту соляных стен, и лишь периодически встречающиеся вертикальные распорки несколько портили красоту этого места. Падающий из прохода свет отражался от стен, освещая с одной стороны груду белых камней, густо перемешанных с щебнем, а с другой – уходящий в глубину горы, покатый коридор, в полу которого были вырублены ступеньки для спуска. Давным-давно сгнившие лестницы обозначались лишь отпечатками дерева, вросшего в соль, и поглядев в мрачную темноту, где-то далеко-далеко внизу расчерченную тонкими лучиками света, я поняла, что моя экспедиция на сегодня закончена — без факелов, без веревок, а главное, без какого-либо желания лезь в эти мрачные недра, я бы дошла лишь до первой же трещины в полу, после чего просто пополнила бы список пропавших без вести, добавив головной боли разыскивающим меня пони.

«Шмфмшмшммммфффффф» — донесшийся до меня порыв ветра, вопреки всякой логике, дующий наружу, из глубины, заставил волосы в моей гриве встать дыбом. Может, это было и эхо, может – обратная тяга, о которой так любят рассуждать доморощенные эксперты, но я лишь быстрей заработала ногами, карабкаясь вверх по танцующему, скрипящему комлем по соляному полу стволу, стараясь как можно быстрее выбраться обратно.

— «Не зав… Рви… Не… адить!» — вскрикнув от страха, я словно белка, понеслась по трескучему дереву наверх, к свету, к свободе, слыша за собой какие-то дикие, искаженные расстоянием голоса. Обтесанные стены сменились деревянным срубом, и я радостно вздохнула, чувствуя, что еще немного, и я…

Огромная каменюка, блестя влажным, разросшимся на шершавой поверхности мхом, с треском подкатилась к проходу, загораживая солнце. Кашляя от дыма, вновь начавшего просачиваться сквозь древний воздуховод, я постаралась двигаться быстрее, но подталкиваемый кем-то камень был явно быстрей, и гнусно скрипя, словно насмехаясь надо мной, он рухнул в отверстие колодца, сминая, как спички, изъеденные временем стенки — и застрял, словно пробка, запечатывая выход на поверхность. Тонкая вершина елочки изогнулась, заставив меня вцепиться в трещащий, поехавший куда-то ствол, и уже в полной темноте, цепляясь за уходящее из-под ног дерево, я поняла, что падаю куда-то вниз – в мрачную, нетерпеливо ждущую меня черноту древних шахт.

_____________________________________________

[1] Папье-маше – удобная для формовки масса из клея и тряпок или бумаги.

[2] Зась! (староруск.) – грубая форма отказа, сходная с современным «х#й тебе!».

[3] Лили Валей (анг. Lily Valley).

[4] Скраппи намекает на Ричи Блекмора (Richard Hugh "Ritchie" Blackmore) – рок-музыканта, основателя Deep Purple и Blackmore's Nights.

[5] Blackmore’s Night — Village on the sand.

[6] Пакгауз – склад для временного хранения грузов при железнодорожной станции.

[7] Пони-час – единица учета рабочего времени. Позволяет оценить количество времени, необходимого для выполнения какой-либо работы одним или группой пони.

[8] И. Ильф, Е. Петров, «Двенадцать стульев».

[9] Кошт — довольствие, средства.

[10] Офтальмия – группа воспалительных поражений глаз, вызываемых инфекцией или облучением ярким светом (солнце, электросварка).

[11] Исторический факт. Так XIX-XX веках добывали нефть в Баку, Батуми и на прочих нефтеносных приисках Кавказа.