Моя соседка - убийца!

Интересные эффекты воздействия Пост-Гранж-Фьюжн-Рэпового электронно-акустического оркестра имени Дубтовена на черепную коробку

 — Тави?

Октавия оторвалась от любовного романа. Столь длинные фразы были нехарактерны для Винил, особенно когда она проводила в подвале свои музыкальные эксперименты.

— Тави, ты не могла бы ко мне спуститься? — крикнула единорожка. — Прикинь, тут море крови и, возможно, она моя.

Октавия встала. Она хорошо знала о довольно-таки панической реакции своей соседки на кровь. Обычный визит к врачу не обходился без помощи БигМака, необходимого, чтобы не дать Винил сбежать. Простого пореза бумагой было достаточно, чтобы та принялась составлять завещание. На новом листе, конечно.

— Что случилось? — спросила Октавия, спускаясь в подвал. — Ты наступила на штекер?

— Тут кое-что произошло… — сказала Винил непривычно слабым голосом.

— В смысле, произ… — Октавия открыла дверь. — Вот блядство!

Вы видели, как в замкнутом пространстве лопается воздушный шарик, наполненный молоком? Результат получается точь-в-точь как то, что увидела Октавия, войдя в подвал, разве что вместо молока была кровь, а шарик был сделан из кожи, шёрстки и осколков костей. На самом деле, это вообще не было похоже на шарик, скорее на голову какого-то жеребца, ну, во всяком случае, он был ею ещё несколько минут назад. Теперь же наблюдались лишь два липких пятна, на полу и потолке, и безжизненное безголовое тело, явно не случайно находящееся как раз между ними.

— Я всё объясню… — буркнула Винил.

Уставившись в одну точку, она неподвижно сидела на полу. Её шерстка, обычно почти белоснежная, сейчас напоминала фото с надписью «До...» на рекламе стирального порошка.

— Давай, я уверена, это будет интересная версия, — ответила Октавия, глядя на тело, лежащее посреди помещения. — Это что, Неон Лайт?

— Откуда ты знаешь?

— Ну, не так давно, после вашего состязания диджеев, везде висели его фотографии.

Октавия оглядела стены.

— Да и сейчас можно сказать, что его лицо по-прежнему повсюду. Так что же тут произошло?

— Он подошёл слишком близко к динамику.

— Никогда не слышала, чтобы это приводило к подобным последствиям.

Октавия отвернулась от окровавленного тела и посмотрела на аппаратуру Винил.

— Хм… А ты уверена, что дело не в твоей «музыке»? Как там называется новая вещь, над которой ты работаешь? «Пост-Гранж-Фьюжн-Рэповый электронно-акустический оркестр имени Дубтовена»?

Винил, наконец, оторвала взгляд от бурого пятна на стене и насмешливо посмотрела на Октавию:

— Моя музыка тут ни при чём. «Пост-Гранж-Фьюжн-Рэповый электронно-акустический оркестр имени Дубтовена» будет немеряно крут, поверь мне.

— Уверена, он просто опередил свое время.

— Ты имеешь в виду, что он — полная херня, — безразлично сказала Винил.

Октавия пренебрежительно кивнула:

— Так и есть.

— Но эта херня просто вынесет тебе мозг!

Тави посмотрела на тело, лежащее у её копыт:

— Похоже, что да.

— Да, нехорошо вышло, — согласилась Винил.

— Это ты нехорошо вышла. Из шкафа, — сказала Октавия. — Не стоило врываться по пьяни домой к своим родителям с криком «Да! Я трахаю кобылок! А теперь смиритесь с этим!»

— Чего-чего? — спросила Винил, удивлённо приподняв бровь.

— Ничего.

Октавия подняла кусочек кости, зачем-то понюхала его и швырнула в стену.

— Смотри-ка, не отскочил!

— Потому, что прилип, — слегка побледнев, пояснила Винил.

— Неудивительно, — буркнула Октавия, — обычно мозг — довольно липкая субстанция, из чего следует новый вопрос: что нам с этим делать?

— Подождать, когда подсохнет?

Земная пони вздохнула.

— Нет, что нам делать со всем этим? — пояснила она, указав на самую большую оставшуюся от Неон Лайта часть.

— М-мы… Ф-ф-ф. Мы должны это спрятать.

Настала очередь Тави поднимать бровь:

— А почему бы не позвонить в аварийно-спасательную службу или типа того? В конце концов, это был всего лишь несчастный случай.

— Не уверена, что это хорошая идея.

— Ну конечно, — отрешённо прокомментировала Тави.

Винил указала копытцем на стену.

— Мы с Неоном годами были готовы перегрызть друг другу глотки. Если явится стража и найдёт его труп у меня в подвале, все решат, что это я его убила. Все думают, что мы до сих пор ненавидим друг друга.

Октавия огляделась по сторонам, что-то напевая про себя.

— Да, полагаю, будет трудно объяснить эту маленькую деталь вашей общей биографии, учитывая, что он больше не может говорить. Ну и как же ты предлагаешь избавиться от тела?

Винил в задумчивости ковырнула пол копытцем и на несколько секунд прищурилась. Что же положено делать в таких случаях?

— Спустим его в унитаз? С моим хомячком это сработало.

— Не уверена, что он пройдёт, любимая, и мне бы крайне не хотелось вызывать сантехника, чтобы он избавил нашу канализацию от разбухших комков внутренностей.

Октавия отошла от тела и пересекла комнату.

— Боюсь, всё будет немного сложнее.

У подножия лестницы она остановилась, приподняв копытце и оглянувшись через плечо.

— Перво-наперво, мы должны тут всё отчистить. Почему бы тебе не найти швабру?

Тави успела подняться всего лишь на несколько ступеней, прежде чем её ушей достигли такие до боли знакомые звуки. Белую единорожку тошнило.

— Ну, класс. Ещё уборки прибавилось! — вздохнула она.

---

Винил сидела в гостиной одна-одинёшенька и упорно пыталась не смотреть на лежащее рядом тело, завернутое в пластиковую плёнку, отчего её взгляд бессмысленно блуждал по комнате. К сожалению, альтернативными вариантами были лишь коробочка, заполненная осколками костей, и ведро с чем-то, похожим на густую серую слизь.

Со стороны входа в подвал послышался звук цокающих по деревянному полу копыт, и появилась Октавия. Подойдя к Винил, она поставила ведро, которое несла во рту, и бросила в него швабру.

— Подвал чист, — сказала она.

— Ты уверена?

— Несомненно. Я использовала спирт, так что не советую спускаться туда в ближайшие несколько часов. Позже нам надо будет слегка его запачкать, чтобы никто не удивлялся, чего это он стерилен, словно операционная.

Винил глупо усмехнулась, прикидывая возможные варианты. Однако лежащий на полу труп все ещё сильно беспокоил её. Особенно тем, что на него начали слетаться мухи.

— И что мы будем делать дальше?

— Мы должны избавиться от тела, конечно, — ответила Октавия. — Как думаешь, оно влезет в футляр от виолончели?

— Боюсь, что нет, — буркнула Винил.

Октавия кивнула, оглянувшись по сторонам.

— Поэтому, думаю, нам предстоит нелёгкая работа. У нас дома есть что-нибудь острое?

— Где-то у меня была бензопила, — ответила Винил, — помнишь, из того клипа, что я снимала.

Тави на долю секунды скривилась от отвращения.

— Нет. Не думаю, что это хорошая идея. Слишком много брызг, ошмётков и тому подобного. Сегодня я уже достаточно поработала шваброй.

Она внимательно осмотрела комнату, притопывая копытцем.

— К тому же запёкшаяся кровь испортит механизм.

Винил потеребила гриву.

— Ну, раз ты так считаешь… А как тогда насчёт сырорезки?

Октавия сделала фейсхуф:

— Да он сгниёт раньше, чем мы закончим.

— Кстати, это вариант, а?

Октавия покачала головой.

— Типа того, но проблема в том, что вскоре остатки кислорода в теле будут израсходованы микроорганизмами, что создаст идеальные условия для размножения анаэробных бактерий. Как только это произойдёт, они выделят множество газов, таких как сероводород, диоксид углерода, метан и азот, которые отравят нас и привлекут сюда мух со всей округи, если не с половины города. Их личинки съедят ткани и произведут густые, маслянистые выделения, которые будут вытекать наружу. В конце концов личинки превратятся в куколок, и труп начнёт медленно усыхать и распадаться, пока от него не останется только скелет. Результат неплохой, но я бы не хотела, чтобы это происходило на нашем ковре. Я достаточно понятно объяснила?

— Более-менее, — ответила Винил, глядя на тело так, словно оно вот-вот зашевелится и встанет.

— Я рада. Принеси мне нож и пилу.

— У нас нет пилы, — буркнула Винил.

— Тогда пойди и купи её, — сказала Октавия, почесав гриву и оставив на лбу кровавое пятно, — и заодно зайди в зоомагазин и купи змею и несколько дохлых крыс.

— А змею-то зачем?

— Чтобы никто не спросил, зачем тебе дохлые крысы.

Винил кивнула.

— Лады. Буду через минуту.

Лицо Октавии скрылось под её копытцем.

— Стой! — крикнула она, — Сначала прими душ!

— Это ещё зачем?

Тави отняв копытце от лица, указала им на единорожку.

— Ты, типа, всё ещё покрыта Неон Лайтом.

— Гвардейцы, молчать!

Октавия схватила Винил и, почти играючи, подняла в воздух.

— Иди и отмойся, пока я не утопила тебя в ванне. И этот опыт будет явно не из разряда «Я слыхала, что лучший оргазм бывает, когда задыхаешься».

— Эй, откуда ты это знаешь, мы же с тобой ни разу не занимались сексом! — воскликнула Винил.

— Да, но если ты не забыла, однажды я нашла тебя в ванной, стоящей кверху задницей с торчащим из неё вибратором. Моим вибратором, между прочим! — сказала Октавия. — А твоя голова была под водой.

— Так вот, значит, что тогда произошло — я чуть не утонула! А я-то подумала, очнувшись в больнице, что это было короткое замыкание…

Октавия отпустила Винил и та грохнулась на пол.

— Просто иди и прими душ. Живо!

— А кстати, зачем нам крысы? — спросила Винил. — Они такие противные!

— Ну, у тебя же теперь мозги Неон Лайта, точнее на тебе, но всё равно, не думаю, что этот вопрос поставит тебя в тупик.

— Типа того, но я правда не въезжаю.

— Мы похороним его глубоко в лесу, присыплем землёй, а сверху положим крыс, похоронив их вместе с ним. Когда собаки отыщут это место, полиция раскопает грызунов и решит, что это был ложный след.

— Ну… В этом есть смысл, — буркнула Винил. — Пойду в душ. Пила, говоришь?

— Да. — ответила Октавия и взглянула на тело. — А лучше две, на случай, если одна затупится. Им придется работать в далеко не идеальных условиях.

---

Универмаг «Мир Пил», большое деревянное здание на окраине Понивилля, было легко опознать по огромной вывеске, установленной на крыше. Винил вошла внутрь, насвистывая какой-то мотивчик и легкомысленно помахивая сумкой с дохлыми крысами — к сожалению, змеи в зоомагазине закончились.

Она увидела возвышающиеся перед ней бесконечные ряды полок и в изумлении остановилась, заставив сумку с крысами замереть в магическом поле. Многочисленные стеллажи были завалены ножовками, циркулярками, лучковыми пилами, проволочными пилами, шипорезными пилами, пилорамами, нипоньскими пилами, бензопилами, рыбами-пилами и всякими другими пилами всевозможных форм и размеров. Отдельная полка была заставлена книгами вроде «Бензопилы для чайников: Как быстро избавиться от бывшего и избежать последствий». Винил открыла рот. Последний раз она была так потрясена товарным изобилием, когда увидела полку высотой с трёхэтажный дом, заполненную сидениями для унитазов.

Внезапно она услыхала чудовищный звук, эхом разносившийся по магазину. Винил застонала, он буквально буравил ей мозг. Единорожка быстро пришла к выводу, что единственный способ прекратить эту пытку — найти кого-то, кто не являлся пилой; звук определённо издавала пони.

Винил, навострив уши, направилась к его источнику. Ей пришлось потратить некоторое время, чтобы отыскать путь между полками, коробками и стеллажами, пока она не достигла прилавка. На нём сидела серая кобылка и играла на музыкальной пиле.

— Привет, Дерпи! — сказала Винил. — Что ты делаешь?

— Играю на пиле, — ответила Дерпи, — и с тобой разговариваю.

— Угу, — буркнула Винил. — А я решила приглядеть себе пилу. Типа, очень особенную пилу.

— Тебе повезло, у нас есть пилы на все случаи жизни. — Дерпи прижала смычок к пиле, закончив партию пронзительной нотой. — Кстати, хочу у тебя спросить, не знаешь кого-нибудь, кто умеет играть на диджериду? Коровье ботало и треугольник не обеспечивают необходимую глубину звука…

— Я знаю парня, играющего на альпийском роге. Это сойдёт? — немного подумав, спросила Винил.

— Если сыграть вместе с моим другом, он играет на гвоздевой скрипке, может получиться неплохо. — ответила Дерпи. — Ладно, так что за пила тебе нужна?

— Такая, чтоб резала, — пожала плечами Винил, — я не очень-то разбираюсь в пилах.

— Сказала, как отрезала, — усмехнулась Дерпи, — ещё будут пожелания?

— Хммм… Чтобы хорошо резала.

Винил снова пожала плечами, а когда это не помогло, почесала гриву.

— И всегда оставалась острой.

— Хорошо, попробуем по другому, — Дерпи сфокусировала оба глаза на Винил. — Что ты собираешься пилить?

— В смысле?

Пегаска вздохнула.

— Для чего тебе вообще нужна пила?

— Мне нужно распилить… кое-что, — сказала Винил, вынужденная соображать быстрее обычного, — я задумала что-то типа художественного перформанса, своего рода видеоклип.

— Что, ещё один? — спросила Дерпи. — Помню, в прошлый раз у тебя была довольно симпатичная бензопила.

— Она и сейчас у меня, но это не совсем то, что нужно. Я думаю о визуальном оформлении своего будущего шоу. Нужно что-то по настоящему жуткое.

— Кости?

— Хмм… Типа того. Как ты догадалась?

— У тебя сумка с дохлыми крысами, — Дерпи указала копытцем, — и оттуда уже что-то вытекает. Мой босс убьёт меня, когда вернётся из отпуска.

— Извини, я всё вытру.

— А? — Дерпи посмотрела на Винил. — О нет, не за это. Он убьёт меня за то, что я спалила его дом.

— Прикольно, что ты об этом упомянула… — буркнула Винил. — Короче, мне нужна пила, которая пилит кости. Для неё есть какое-нибудь специальное название?

— Есть. Костная пила, — кивнула Дерпи.

— Правда, что ли? — ухмыльнулась Винил. — Никогда бы не догадалась. Пожалуй, я возьму пару. Знаешь, на случай, если захочу разделить свою работу с кем нибудь ещё… Не должна же я всё делать сама.

— Разделяй и властвуй, — важно сказала Дерпи. — Кстати, за каждые две пилы ты получаешь подрезную пилу всего за полцены.

— Да, мне будет чего подрезать… — сказала Винил. — Знаешь, не говори никому, что я собираюсь пилить кости. Я готовлю сюрприз.

Дерпи кивнула и вернулась к музыкальной пиле.

— А ты никому не говори, что я сожгла дом своего босса.

— Ты могла и не рассказывать мне об этом.

— Зато теперь ты знаешь кое-что из моих секретов, — ответила Дерпи, — таким образом мы квиты и ты можешь быть уверена, что я не проболтаюсь.

— В этом есть смысл, — сказала Винил. — Сколько я должна?

— Две костные пилы и подрезная за полцены, — улыбнулась Дерпи, — с тебя двести бит.

— Ну и цены, ты меня без ножа режешь! Как насчёт скидки? — со вздохом спросила Винил, опуская телекинезом биты на прилавок.

— У нас довольно острая ценовая политика, — отмахнулась Дерпи, — но у тебя есть пятилетняя гарантия. Кстати, лопаты мы продаём только из под полы.

— Спасибо, у нас есть своя, — ответила Винил. — Пока, Дерпи!

Таща за собой в магическом поле пилы и дохлых крыс, белая единорожка вышла из универмага.

---

— Что за шикарная пила, — буркнула Октавия, отделив копыто Неон Лайта и швырнув его в пластиковый мешок, — как думаешь, может стоит разделать туловище на три части? Боюсь, если на две, они не поместятся.

Винил пожала плечами. Она сперва порывалась помочь Октавии, но вскоре оказалось, что единорожка просто не способна отпилить что-нибудь, не заблевав всё вокруг, ещё более ухудшая и без того ужасное состояние ванной комнаты.

— Значит, на три.

Земная пони протёрла пилу и примерилась к туловищу.

— Если получится, я бы предпочла оставить желудок и кишечник в одном куске. Кто знает, когда он ел последний раз. Если мы повредим их, нас может затопить пищей различных стадий переработки, от ещё более-менее узнаваемой, до почти превратившейся в...

Она посмотрела на Винил, застывшую рядом с закрытыми глазами.

— Тебя что, опять тошнит?

— Нет, — ответила Винил, — меня поразил приступ вдохновения.

— Блядство.

Октавия отложила пилу и взялась за кухонный нож. Она взрезала шкуру Неона сразу под грудиной и оттянула в сторону, обнажив мышечный слой.

— Типа, представь, такой грязноватый, фанковый бас, немного струнных… Ты ведь поможешь со струнными? Я возьму сэмпл из песни «Шик и Блеск», помнишь, там, рефреном, как эхо идёт «Шик и Блеск», «Шик и Блеск»… Конечно, я должна спросить разрешения у Рары…

— О чём, чёрт бы тебя драл, ты говоришь?

Октавия взяла пилу и приставила её к рёбрам Неона.

— О моей новой песне. Это было вступление, а потом будет что-то типа…

Она прочистила горло и начала читать рэп:

— Ты только зайди в мой подвал, несчастный, и мы разберём тебя на запчасти, йо!

Октавия пожала плечами и продолжила распиливать рёбра.

— Да что ж за херня то…

— Шкуру мы снимем и вытащим кости, — читала Винил, - органы сложим с подругой в авоську, йо! М-м-м… Будет кровищи, словно на плахе, яйца отрежем и выкинем на...

Октавия опустила пилу и перевела взгляд с лёгких Неона на Винил:

— Я ценю твой талант, но боюсь, ты не сможешь опубликовать эту песню.

— Почему?

— Неон Лайт, один из лучших диджеев Эквестрии, пропал без вести. Нам нужно залечь на дно и не привлекать к себе лишнего внимания. И тут ты, внезапно, выпускаешь песню об убитом парне. Знаешь, что потом с нами будет?

— Мы станем легендами! — ответила Винил. — А эта песня взорвёт все чарты.

— Легендами чего? Подлизывания у здоровенных вонючих тюремных кобылищ?

Октавия съёжилась от отвращения.

— Тсс! Я прикидываю, кого можно пригласить поучаствовать, — ответила Винил, — может, Неон Лайта?

Она взглянула на лежащие повсюду окровавленные останки.

— Или нет… Рара не согласится, но может Сапфир подпоёт рефреном?

Она почесала гриву, снова размазывая кровь по белоснежной шёрстке.

— Или попробовать спеть эту песню вместе с Энгри Кидз? В кое-каком конкурсе они могут и выиграть…

Пила дрогнула у Октавии в копытцах и случайно отделила от торса Неона некий лишний фрагмент.

— Какого сена, о чём ты вообще говоришь? — сказала она, подбирая упущенный кусочек, оказавшийся частью тимуса. Почему-то вид внутренних органов всегда заставлял её душу словно бы, на некоторое время брать отгул.

— О конкурсе песен. Я приглашу в мою студию двадцать лучших кобылок для записи песни вместе с их идолом. По сравнению с пиаром, который они при этом получат, это будет почти даром.

Она напела какую-то мелодию.

— Зловещая ночь, я пилить не прочь, и ты не против был… Есть какая-нибудь рифма?

— Сейчас ещё день, — буркнула Октивия, аккуратно ведя разрез в обход желудка. — И ты уверена, что тебе действительно нужен сэмпл из «Шик и Блеск»? Он несколько не совпадает с настроением остальной части песни.

— Я хочу таким образом отдать дань уважения Раре, — ответила Винил, обратив, наконец, внимание на то, что делает её соседка по комнате. — А у этой печени явно нездоровый вид.

— Угу, точно, — буркнула Октавия. — Ты разговариваешь с пони, потратившей годы, играя Бетхувена только потому, что он нравится этим важным шишкам из Кантерлотского Королевского Оркестра.

Она посмотрела на печень:

— И если я по твоей вине подцеплю гепатит от этого больного придурка, ты будешь следующей в очереди на вскрытие.

— Не думаю, что у него были какие-нибудь заразные болезни. Бьюсь об заклад, мы даже смогли бы продать кому-нибудь его органы.

— Да в этих лёгких столько смолы, что и за неделю не вычистишь, — ответила Октавия. — И дело даже не в курении и пьянстве. Ты знаешь, что в кишечнике в десять раз больше бактерий, чем клеток в твоём теле? И сейчас они, вероятно, ищут новый дом.

Она вытянула из разреза часть кишечника:

— Поэтому мне не хотелось бы разделять его на куски.

— Фу! — Винил передёрнуло. — Клянусь, я изменю образ жизни.

Откуда-то из гривы она достала сигару и прикурила её, срезав кончик.

— Да уж, я вижу, — буркнула Октавия. — Ладно. По крайней мере, это отобьёт запах, да и у полиции не возникнет лишних вопросов о чрезмерной стерильности этой комнаты, если они захотят её осмотреть. Но, как и в случае с подвалом, нам придётся кое-что сделать, чтобы она снова выглядела как нормальная ванная.

Глаза Винил загорелись.

— Нет, ты не можешь пригласить к нам Флиттер и Клаудчейзер для съемки домашнего порно.

— Ёпрст…

---

Наконец всё, что осталось от Неон Лайта, было аккуратно упаковано в мешки и поставлено в ванну. Выдав Винил швабру, отбеливатель и задание полностью отчистить комнату, Октавия скрылась за шторкой для душа. Единорожка отмывала кровь, напевая и танцуя со шваброй, почти не волнуясь о том, что её копытца слегка обесцветились из-за отбеливателя.

— У меня тут есть мешо-о-о-к! — фальцет Винил был похож на скрип ножа по тарелке. Она извивалась вокруг швабры, как стриптизёрша вокруг шеста.

— Берегись его, дружок! Если ты не влезешь сразу, по частям пойдешь, зараза!

— Винил, захлопнись! — буркнула из душа Октавия. — Сейчас все наши соседи решат, что мы кого-то убиваем, и прибегут сюда.

— И это будет недалеко от истины, — ответила она, посмотрев на швабру. Та, почему-то, стала розовой.

Октавия закатила глаза, подставив голову под струю воды:

— Лучше подумай о том, как избавиться от тела. Если кто-нибудь увидит, что мы поздно ночью отправились в лес, могут возникнуть подозрения. А трупы, утопленные в болоте, имеют скверную привычку всплывать именно тогда, когда ты меньше всего этого ждёшь.

— В это время на улице не так уж много пони, — отмахнулась Винил, начав отчищать стены. — Мы замаскируемся, положим его на телегу, скинем в заброшенный карьер и дело с концом.

— Тут поблизости нет карьеров, — ответила Октавия, — и мне не хотелось бы бросать его в озеро. Он может угодить в турбину гидроэлектростанции или ещё куда.

Проведя копытцем по пластиковому мешку и почувствовав, что Неон ещё не окончательно остыл, Винил внезапно оживилась.

— Эй, а может просто отправим его кому-нибудь по почте?

Октавия сдвинула шторку и медленно повернулась к ней. В её глазах явно читался вопрос «Ты что, совсем идиотка?» Не увидеть его мог только слепой.

— Мы просто упакуем его в коробку, наклеим кучу марок и пошлём куда глаза глядят. Бах! И это уже не наша проблема.

— А куда, кстати, ты предлагаешь отправить этот безголовый кусок мертвечины? — спросила Октавия, не шевелясь и не отводя взгляда от единорожки.

— Хммм… — Винил потёрла копытцем подбородок. — Куда-нибудь далеко-далеко отсюда, в Балтимэр там, или Ванхувер…

— Тогда уж сразу в Гриффонстоун, — сказала Октавия, закатив глаза. — Думаю, кто-нибудь обязательно заметит кровь, вытекающую из нашей посылки.

Винил пожала плечами и пнула тело ногой:

— Да ну, они всё равно её потеряют.

Октавия покачала головой и закрыла лицо копытцами:

— Может, лучше я подумаю, куда нам его деть? А ты позаботься о маскировке.

---

— Пожалуйста, Винил, скажи мне, что это не усы, — нахмурившись, произнесла Тави.

— Винил? — ответила единорожка. — Кто такая Винил? Я Честнат, преуспевающий банкир и, уж точно, не убийца.

Копытце Октавии воткнулось в её лицо, словно соломинка в крышку стаканчика с содовой — весьма красноречивая реакция.

— Все пони, как пони, а я — как жопа на балконе, — буркнула она, скосив глаз на единорожку. — Это ещё зачем?

— На случай, если нас поймают. Никто не сможет меня узнать. Мы ведь знаменитости, в конце концов!

Единорог, ранее известный как Винил, провёл копытцем по усам и добавил:

— Кстати, тебе тоже не мешает как следует замаскироваться.

— Винил, — начала Тави, — я очень признательна тебе за то, что ты заботишься о нашей безопасности, но, поверь, если нас поймают, будет совершенно без разницы, сколько мы нацепили усов и париков.

— Угу, но это если нас арестуют. А вот если нас заметят, но мы сумеем сбежать, эти штуки смогут спасти наши шкуры.

— Так… Октавия почесала в затылке и дёрнула ухом. — А ведь это может сработать.

— Вот видишь, я гений, — сказала Винил, крутанувшись на месте и взмахнув плащом. — Ты уже придумала, где нам его похоронить?

— Конечно, только подожди минуту, мне тоже надо замаскироваться, — сказала Октавия и вышла из гостиной.

Винил уселась на диван и подхватила телекинезом зеркальце, чтобы убедиться, что шляпа и парик полностью скрыли её гриву. Она улыбнулась своему отражению, уже почти забыв о том, что ждало их в ванной.

— Ну и как тебе? — спросила земная пони, войдя в гостиную.

Единорожка посмотрела на неё и ахнула, отвесив от удивления челюсть. Зеркало вывалилось из магического поля, но, к счастью, упало на диван, спасший её от семи лет сплошных неудач. Она попыталась что-то сказать, но поперхнулась словами; в приступе кашля бедняга чуть не проглотила сигару.

— Ох, ни хрена себе… — наконец прошептала она.

— Что? — спросила Октавия.

Половина её гривы была выкрашена в белый цвет. Круглые зелёные серьги украсили уши. На ней было чёрное платье и меховое пальто, передние копытца скрылись под красными перчатками. В одном из них она держала длинный мундштук.

— На него, должно быть, пошло не меньше сотни щенков далматинцев, — сказала Винил, обвиняюще указав на пальто.

— Предпочитаю думать, что это полиэстер, — ответила Октавия, оглядев свой наряд.

— А ты знаешь, сколько полиэстеров были убиты для его изготовления? — спросила Винил.

Теперь челюсть отвисла уже у Октавии.

— Заткнись! — наконец сказала она, потирая виски. — Давай лучше сосредоточимся на том, как нам спрятать тело.

— Значит, ты нашла для него какое-то особенное место? — спросила Винил.

— Конечно нашла, — ответила Октавия, крутя в копытцах мундштук. – Сама увидишь...

---

Было уже два часа ночи, когда они добрались до исторической части кладбища. Октавия вздохнула. Она считала, что прибыть сюда ровно в полночь было бы куда драматичнее, но с такой подельницей, как Винил, это оказалось абсолютно невозможно.

Сперва обнаружилось, что после того, как Винил последний раз катала своих друзей, подвеска их транспорта еле дышала. Также выяснилось, что права Винил на управление телегой были аннулированы за нетрезвое вождение. Этот факт она, каким-то образом, последнюю пару месяцев успешно скрывала от своей соседки. В итоге, Октавии пришлось впрягаться самой, а Винил уютно устроилась сзади в компании Неон Лайта, аккуратно упакованного в футляр от виолончели и одну из коробок, в которых единорожка хранила свои колонки.

— Окти, ты гений, — буркнула она, — кому придёт в голову искать труп на кладбище?

— Не просто на кладбище, дорогая Винил, — ответила Октавия, — а в его исторический части, где уже давно никого не хоронят, из-за того, что она просто забита древними костями. Мы просто подселим к одному из моих прадедов нового соседа. Семейный склеп семьи Мелоди довольно вместителен.

— Отлично! — сказала Винил. — А что насчёт крыс?

— Каких крыс?

— Тех, что ты велела мне купить.

— Хер с ними, — сказала Октавия, закатив глаза. — Можешь использовать их кости в своём клипе. Чтобы подтвердить твою легенду, знаешь ли.

Винил кивнула и уставилась на стоящий перед ними огромный склеп.

— Опа! Симпатичная хреновина!

— В этом склепе упокоились семь поколений семьи Мелоди, — сказала Октавия скучным тоном. — Уверена, мои предки-аристократы, достойные члены знаменитых оркестров и ансамблей, игравших для самых видных пони всего мира, были бы просто в восторге, услышав, как ты назвала их последнее пристанище «хреновиной».

— Ага! — глупо усмехнулась Винил. — А как бы им понравилось, назови я его «охренительно крутым»?

Октавия достала ключ из кармана пальто и открыла дверь в склеп. Душераздирающий скрип петель был бы очень к месту, но, к сожалению, она сама смазала их пару недель назад.

— Уверена, они уже сильно сомневаются в моём жизненном выборе, — буркнула она.

— Не стоит считать, что им есть, что сказать, — скаламбурила Винил, следуя за Октавией.

Они оказались в широком подземном тоннеле, по обеим сторонам которого шли ряды гранитных надгробий. В тусклом свете факелов, единорожка отмечала кьютимарки, даты и имена, выбитые на каменных плитах. Самые старые захоронения были сделаны около двух веков назад. Однако, более свежие…

— Эй, а разве тётушка Арпеджио уже умерла? — спросила Винил, указав на могилу. — Знаешь, мне нравилась эта старая корова. Особенно однажды, когда она пришла к нам в гости и нас неплохо вставило с её колёс...

— Она умерла, когда ты была в турне, — ответила Октавия, — и оставила мне в наследство миллион бит.

— И всё же ты всё ещё живешь со мной, — буркнула Винил. — Почему?

— Хммм, — Октавия смущённо улыбнулась. — Ну, я могу приходить сюда и играть на виолончели. Иногда мои предки вдохновляют меня…

— Угу, точно, — Винил похлопала копытцем по надгробию тётушки Арпеджио. — Пока Арпи. Нам будет не хватать тебя и твоих таблеток.

Она посмотрела на другое надгробие:

— Эй, а это твоё! Охренеть, жуть какая!

— Каждое из них изготавливается заранее, — объяснила Октавия. — Если будешь себя хорошо вести, возможно, я сделаю одно и для тебя. Но если плохо…

Она взглянула на одну из самых старых гробниц:

— Хотела бы напомнить, что мы здесь не просто так. Прекращай голосить, словно самое надоедливое привидение в мире, и помоги мне.

— Ага, — откашлялась Винил. — Ну, куда мы положим Неона?

— Сюда, — Октавия указала на могилу своего пра-прадеда Минима Мелоди. — Достаточно старая для того, чтобы никто и не подумал заглянуть внутрь. Просто подними могильный камень телекинезом, хорошо?

— Лады.

Винил сфокусировала магическое поле. Перемещение гранитной плиты заняло некоторое время и вызвало у единорожки сильное носовое кровотечение, но, наконец, всё было сделано. Октавия подошла к могиле и заглянула внутрь.

— Вот зараза! — буркнула она, указав на труп, кишащий молоденькими, явно недавно народившимися червяками. — Это не прадедушка Миним. Слишком свежий.

— Ха, а я знаю этого парня! — воскликнула Винил. — Он был мелким сутенёром.

— В Понивилле есть сутенёр? — удивилась Октавия.

— Был, — ответила Винил. — Рынок подобных услуг невелик, но, учитывая, что здесь валяется его труп, он таки умудрился перейти кому-то дорогу.

Октавия наморщила лоб:

— Как думаешь, кто мог его сюда засунуть? Не хотелось бы, чтобы подобное вошло у них в привычку. Ну, знаешь, прятать трупы в моём склепе.

— Без понятия, но как только он он исчез, его девки быстро свинтили на Хэити, — пожала плечами Винил. — Надеюсь, прадеда Миним не будет против ещё одного компаньона.

— Он давно уже превратился в прах, так что, думаю, нет.

Октавия открыла футляр от виолончели и высыпала пластиковые пакеты в могилу, куда они приземлились с мокрым шлепком.

— К счастью, она большая, хватит на целую семью.

— Что за расточительная трата места, — буркнула Винил. — А вот у моей семьи нет собственного склепа. Мы просто замуровываем урны с прахом в стену крупнейшего в Лас-Пегасе борделя. Наши деньги часто поддерживали его, а теперь он держится на нас даже после смерти.

Она вздохнула:

— Ну, разве что кроме одного раза, когда мой дед ненароком снюхал прах моего дяди. Впрочем, деда пытается снюхать всё на свете...

— Не уверена, что хочу знать подробности, — буркнула Октавия. — Так что, ты мне поможешь?

— Да, конечно, — сказала Винил, левитируя к могиле ещё один мешок и скидывая его на труп сутенёра. — А вдруг явится призрак прадедушки Минима и начнёт гоняться за нами?

— Не волнуйся, — ответила Октавия, — я не знала его лично, но слышала, что он был настоящим джентелькольтом. Максимум, на что он был способен, это едкий сарказм.

— Ну ещё бы, я ж определенно наслаждаюсь компанией вшивого сводника, равно как и буду наслаждаться этим блядским паззлом из какого-то некультурного плебея.

Октавия неуверенно взглянула на Винил.

— Ты что-то сказала?

— Нет.

Винил огляделась по сторонам и вздрогнула:

— Надо бы спрятать его поскорее, да валить отсюда. Что-то тут холодает.

— О боги, как прискорбно, что вас нет, не то б послали молнию с небес, прижечь моей пра-правнучке седалище. Не говоря уж об этой чёртовой пьянчуге…

— Что ты сказала? — спросила Винил.

— Ничего.

Октавия швырнула последний пакет в яму и попыталась завалить её камнем. Винил помогла ей своей магией и они, наконец, закрыли могилу, почти идеально запечатав её.

— Ну вот и всё, — сказала Октавия. — А теперь бежим отсюда, пока нас никто не заметил.

Вместе они вступили на пустынные улицы Понивилля. Винил неуверенно взглянула на Октавию и открыла было рот, но не произнесла ни слова. Вместо этого она замурлыкала какую-то песенку, снова взглянула на свою соседку, но через секунду отвела взгляд.

— Тебя что-то беспокоит, дорогая? — спросила земная пони.

— Ну… — Винил понизила голос до шёпота. — Хочу тебя спросить, откуда ты столько знаешь о том, как, эммм, отпиливать конечности и прятать тела?

— А, ну это просто.

Октавия подняла копытце.

— Знаешь ли ты, сколько молодых виолончелистов претендуют на место в Кантерлотском Королевском Оркестре?

— Не вижу связи…

— Большая конкуренция. Просто убийственная.

Словно истинная леди, Октавия ступила на тротуар и, не торопясь, удалилась, оставив Винил стоять посреди улицы, размышляя обо всём, что довелось ей узнать в этот судьбоносный день.