Эквестрия слушает

Первая и последняя

— Лира!

Единорожка вздрогнула и чуть не скинула поднос с кексами на пол. Иногда Бон-Бон возвращалась со своей «службы» в какую-нибудь особенно глухую и позднюю ночь и тихо-тихо, что говорится, на легких копытцах, проходила в свою комнату через черный ход, и только под утро приветствовала милую подругу. «Службой» Бон-бон называла свои рабочие командировки, и Лира никогда о них не спрашивала, потому что знала — за каждым таким вопросом стоит огромное число бумаг о неразглашении, и подписывать каждый особенно не стремилась.

К счастью, Бон-Бон отличалась феноменальной реакцией, так что поднос был сразу же придержан передним копытом, что не позволило ему упасть. Лира облегченно выдохнула.

— Не пугай меня так больше, ладно? — поднос отправился в духовку, а Лира включила огонь и принялась за уборку на кухне.

— Как прошла командировка?

— Весьма неплохо, — деловито ответила Бон-Бон. На этом она обычно заканчивала рассказывать о своей работе. Лира протерла столик от мучной пыли и зная, что Бон-Бон любит по утрам попить кофейку, поставила чайник.

— Я выбила нам отпуск, — продолжала земная пони, — будем гулять целый месяц. Любой каприз за мои монеты.

— Здорово, — согласилась Лира, — надеюсь, там не будет секретной военной базы, как в прошлый раз.

— Она оказалась там случайно, — быстро ответила Бон-Бон, — нет, правда. Я собиралась просто покататься на лыжах...

— И ты съехала с дорожки, чтобы случайно найти эту базу.

— А... гась.

— А потом вытащила из сумки пистолет с кошкой и перебралась через бетонную стену.

— У тебя чайник кипит, — подала голос Бон-Бон.

— А через несколько минут ты пролетела через взорвавшиеся ворота на снегоходе…

Бон-Бон тяжело вздохнула.

— Ладно, ты меня расколола, — произнесла она — У тебя талант. Перебирайся ко мне, будем в паре работать.

— Меня моя работа устраивает. Бонни, — Лира устало посмотрела на Бон-Бон. Вскипевший чайник надрывно свистел, придавая разговору зловещий оттенок.

— Я просто хотела... да замолкни уже! — с помощью магии она выключила огонь, — то есть, я просто не знала, что ты на задании. Ты сказала, что у тебя отпуск!

— Я не хотела его испортить, — виновато сказала Бон-Бон, — Правда. Просто меня могут выловить где угодно, когда нужно по-быстрому спасти мир. И вот как-то так неудачно совпало, что нужная база была всего в пяти километрах от курорта.

— И я должна в это поверить? — насупилась Лира.

— А ты сможешь? — умоляюще посмотрела на неё кремовая пони, — Пожалуйста.

Единорожка вздохнула.

— Ладно. Но теперь я выбираю, куда мы поедем, идет?

— Идет, — согласилась Бон-Бон, — а я тебе скажу, есть ли там секретные базы неподалеку.

Лира прыснула. Она поставила кофе перед подругой, а сама ушла хозяйничать по дому. Бон-Бон с деловитым видом разглядывала кухню. Иногда по возвращении домой её охватывало странное чувство, притупляющее лень и сонливость. Её взгляд оценивающе осматривал кухню в поисках предлога для ремонта. Копыта так и чесались что-нибудь сделать по дому: но не так, как Лира; Бон-Бон находила стирку и готовку скучными, что для земной кобылки было весьма необычно. Хотелось что-нибудь починить; можно, например, обои поменять, Бон-Бон как-то видела в доме Розы подходящие для кухни, с цветочными узорами. Вообще, можно устроить знатный ремонт, с грохочущими стенами и осыпающейся штукатуркой. Жалко, что желание ломать и строить пропадает у Бон-Бон спустя два часа, она бы многого добилась.

Размышления Бон-Бон прервал странный грохот.

— Бонни, почту принесли! — услышала Бон-Бон. Она отхлебнула из кружки и вышла во двор.

— Привет, Бон-Бон! — поприветствовала её почтовая пегасочка.

— Привет, Дерпи, — добродушно откликнулась земная пони, — ты не сильно ушиблась? Тебя вытащить?

— Нет, всё хорошо, я сама сюда залезла, — ответила ей задняя часть пегаски, торчавшая из почтового ящика, — у меня сообщение от Чирили.

Бон-Бон вытаращила глаза.

— Она просила тебя и Лиру помочь ей с ремонтом в школе, — сообщила Дерпи, и Бон-Бон кивнула.

— Мы придем. Только это... Дерпи, пожалуйста, если хочешь передать нам что-то, не надо залезать в почтовый ящик, ты всё-таки пони, а не письмо. Хорошо?

— Хорошо, — махнул ей желтый хвост в ответ.

---

— Помочь Чирили? — Лира развешивала мокрое белье с другой стороны двора. Вокруг её головы обморочными звездочками витала тройка прищепок в зеленом кинетическом поле, — Прости, я не смогу. Ко мне в два придет Лемон Хартс, она приехала из Кантерлота, чтобы со мной повидаться.

— Ну, ничего страшного, я могу пойти туда сама, — предложила Бон-Бон, — С Чирили будет еще несколько пони, так что до вечера, я думаю, управимся.

Лира засомневалась.

— Правда, я пообещала Лемон, что мы вместе куда-нибудь сходим, у неё поезд в шесть. В кино, скорее всего. Может, ты успеешь к вечернему сеансу? Мы бы тогда успели её проводить.

— Да, точно, — согласилась Бон-Бон, — но если я не успею, ничего страшного?

— Ничего страшного, — Лира улыбнулась, — передам ей от тебя большой привет.

Бон-Бон улыбнулась ей в ответ. Всё-таки, в этом отношении с Лирой всё было просто — куда проще, с тех пор, как та узнала о настоящей работе своей подруги, и, что тоже очень важно — о ней самой. Бон-Бон сама рассказала о своей Самой Страшной Тайне, настолько удивительной и интересной, что Лире Хартстрингс стало как-то стыдно за то, что у неё не было никаких тайн перед ней. Лира поняла, что работа Бон-Бон сложна и опасна, и все её ранние попытки пожаловаться на недостаток времени, проведенного с подругой висели на её совести как сопли на носу у плаксивого жеребенка. Жизнь Бон-Бон гораздо облегчилась с тех пор: ей не надо было больше придумывать истории о том, почему она опоздала на день рождения Лиры, или почему спецагент Свити Дропс провалялась весь день на кровати и даже не соизволила вынести мусор.

Всё стало гораздо проще. Но сложности остались. Так, глупышка Лира не знала, что эквестрийская разведка не ограничивается одной лишь Бон-Бон. На небольшие города в Эквестрии, как правило, раскиданы по двое-трое главных агентов (если не брать в расчет длинную цепочку из осведомителей и прочих «помощников», напрямую не общающихся с начальством, а порой даже и не подозревавших о самой организации). В Понивилле агентов было двое. И Бон-Бон поступила мудро, и не стала усложнять подруге жизнь бессмысленной паранойей, не является ли еще кто-то из её друзей не тем, кем является на самом деле.

Вторым агентом была Чирили.
В отличие от Бон-Бон, она не относилась к оперативным агентам. В каком-то роде, у неё даже не было своей легенды: вишневая пони была обычной учительницей младших классов, хотя и знала несколько языков, занималась дешифровкой важных документов и была связной ниточкой между Бон-Бон и высоким начальством. Бон-Бон никогда не спрашивала, как её вообще завербовали. Они по большей части старались о работе не разговаривать. И вообще, «прикрытие» у Чирили было идеальным, благо что отсутствовало. С Бон-Бон, как и со многими другими добрыми пони она дружила, и в затворничестве, способном возбудить какие бы то ни было подозрения, никогда не бывала. Просто в её жизни тайная работа находилась где-то между проверкой домашних заданий и заведомо неудачным свиданием в ресторане — секретная служба вклинивалась в её привычный уклад жизни совершенно незаметно и выглядела такой же скучной и рутинной, идеально тем самым маскируясь под её основную работу.

Бон-Бон пришла в школу последней. У домика с треугольной крышей и высокой башней собралась пятерка из тех добрых пони, кого удалось вытащить на работу. Чирили встретила их у входа, что говорится, со всем готовым: ведра с водой, рундук с инструментами, много тряпок и банки с краской.

— Так-с, — поприветствовала их Чирили, — спасибо всем, кто пришел, у нас сегодня много работы, так что предлагаю разделить обязанности. Брэйберн и Мак у нас жеребцы, могут заняться сломанным забором. Молоток, гвозди, всё есть. Вперед, мальчики.

— Агась, — солидно кивнул Большой Макинтош. Его кузен с завораживающей улыбкой коснулся шляпы.

— А Флиттер с Клаудчейзер могут заняться крышей. Всю красить не надо, только по ржавчине, хорошо?

Обе пегаски согласно кивнули.

— Ну и раз такое дело, то я и Бон-Бон отдраим школу изнутри, — бодро заявила Чирили, — нужно убраться в классе и поклеить новые обои. Бон-Бон?

— Без проблем, — кивнула та в ответ. Так, без лишних слов все разошлись по делам. За Чирили и Бон-Бон закрылась дверь, земные пони прошли в пустой класс.

Без жеребят он выглядел одиноко и тускло. Стекло на окнах малость запылилось, в углах появились первые ярко-серебристые нити паутины. Несколько парт было поставлено ножками вверх, табуреты выставлены в отдельном углу. На доске остался образец жеребячьей наскальной живописи с красноречивой подписью «Тиарозавр». С крыши доносился шум легкой пегасьей поступи. Слышно было, как пегаски о чем-то воркуют между собой. Бон-Бон дважды отчетливо услышала «Брэйберн».

— Итак, с чего начнем? — как можно беззаботнее спросила Бон-Бон. Чирили призадумалась и прошла вокруг ряда парт.

— Начни с парт, Бон-Бон, — Чирили вынесла в зубах ведро с водой, — а я пока протру стекла. И обязательно посмотри под столами, некоторые жеребята оставляют там жвачку.

— Хорошо.

Чирили напевала что-то под нос, пока вытирала стекло. Окна выходили на забор, вокруг которого крутились Макинтош и Брэйберн. Работой по большей части занимался первый; второй то поглядывал вверх, то на Чирили. Встречаясь с ней глазами, он приветственно касался шляпы и отворачивался, чтобы подержать доски, пока Мак их забивал. Забор был поломан лишь местами, так что они вскоре исчезли из виду.

— Как Лира поживает? — спросила Чирили.

— Неплохо. Извинялась, что не может прийти, к ней подруга из Кантерлота приехала, — Бон-Бон заглянула под парту. Вместо жвачки она нашла там клейкую бумажку. Она вытащила её на свет и показала Чирили.

— Это Снейлз, — догадалась учительница, — знакомая ситуация. Такие бумажки удобные и прекрасно держатся на копыте. Легко списать.

— Ты поощряешь списывание?

— Нет, конечно. Я такие бумажки по десять штук за контрольную нахожу. Одну могу и упустить.

— Теряешь хватку, — заметила Бон-Бон. Чирили деловито кивнула.

— Что есть, то есть. У тебя в этом месяце отпуск?

— Ага. Но похоже, что ему не бывать. Меня опять отзывают в командировку, — Бон-Бон задумалась, — Отзывают ведь?

— Ну, не совсем так, — ответила Чирили. Когда Бон-Бон разобралась с партами, Чирили взяла швабру и прошлась по паутине. Вместе они разобрались с пылью и наконец были готовы заняться тем, ради чего сюда и пришла Бон-Бон.

Поклеить обои, конечно же.

— Лира тебе не рассказывала что-нибудь интересное? Например, как отдыхала с друзьями, или что-то в этом роде?

— Она вроде ездила в Кантерлот с подругами.

— Об этом и речь, — кивнула Чирили, — этой встречей заинтересовались принцессы. Нашему заданию присвоен ранг «ПС».

Бон-Бон промолчала. Ранга «ПС» заданиям не присваивали с появления Твайлайт, новой спасительницы мира бесконечное число раз. Так уж получилось, что задания с подобным рангом подразумевали риск того, что от Эквестрии ничего не останется. Раньше такими делами разведка и занималась. А вот сейчас...

— Двадцать два дня назад Твайлайт Спаркл пригласила своих подруг на экскурсию в Кантерлотский замок. С ночевкой.

— Девочки веселятся, круто, — солидно кивнула Бон-Бон.

— Да. После той ночевки Её величество не досчиталось одной очень важной книги, — продолжала Чирили, — из закрытого отдела Кантерлотской библиотеки. Мы будем её искать. Черный переплет, мягкая обложка. Не замечала такую дома?

Бон-Бон покачала головой.

— Нам поручили следить за Лемон Хартс и Лирой Хартстрингс, — учительница принялась, как ни в чем не бывало, разворачивать обойный рулон, пока Бон-Бон разводила клей в ведерке, — основное внимание приковано к Старлайт Глиммер в Кристальной Империи, так что мы пока вдвоем.

— Чирили, я хотела бы тебя спросить, — подала голос Бон-Бон, — Лиру ведь так и не сняли с карандаша, верно?

— Угу, — ответила ей Чирили, — и не подумай ничего такого, я сразу же отправила начальству твой запрос. Но ты сама должна понимать, что Лира слишком часто мелькает среди важных пони. Она училась с Твайлайт, была подружкой невесты...

— За ней начали присматривать после свадьбы, — перебила её Бон-Бон, — дело не в крутых друзьях, Чирили. Лиру подменили чейнджлингом, и кто-то до сих пор считает мою подругу одной из них.

Чирили кивнула.

— Да, это так.

За окном осталась покрашенная часть забора. Большой Мак и Брэйберн исчезли из зоны видимости. Бон-Бон отложила палочку, которой размешивала клей и помогла Чирили подвинуть парту поближе к стене.

— У нас до сих пор нет грамотной системы определения чейнджлингов, — продолжала учительница, пока Бон-Бон с развернутым куском рулона вставала на парту, — хорошо помогают вопросы, ответы на которые знает оригинал, но это не работает, если его держат в плену слишком долго.

Бон-Бон невесело усмехнулась. Конечно, подобного рода паранойя звучит забавно с какой-то стороны. С другой же, даже такой бывалый спецагент, как она, не смогла бы представить себе такую ситуацию, в которой несколько лет совместной жизни обернулись чем-то подобным. На секунду она даже вспомнила, что Лира боялась щекотки, да и в целом, храбростью никогда не отличалась. Так что, разницы между Лирой обычной и Лирой необычной будет практически незаметна.

— Значит, ей вечно сидеть в подозреваемых?

Чирили не ответила. Она аккуратно наносила тонкий слой клея по стене. Бон-Бон тяжело вздохнула.

Почему-то это казалось ей очевидным. Рано или поздно, ей придется приглядывать за Лирой – не то чтобы та была совсем без принцессы в голове, как Дерпи. Нет, Лира – очень даже неглупая единорожка. Немного наивная, конечно – но это Понивилль, здесь можно быть немного наивной, чтобы не лезть во всякие опасные авантюры. Хотя они могут найти тебя – в конце концов, Лиру уже когда-то похищали, и без её ведома.

---

После поклейки обоев спецагент Свити Дропс покинула школу и вернулась домой. Лира к тому времени ушла, и Бон-Бон направилась в свою комнату. Она, как и Лира, больше всего на свете ценила личное пространство. И если комната Лиры была богата на всякого рода украшения и дорогую мебель (Бон-Бон не жалко), то комната спецагента выглядела очень бедно и блекло по сравнению с ней. Кровать, небольшой шкаф для одежды, тумбочка.

В последней Бон-Бон нашла то, что ей было нужно – небольшой золотой кулон на серебряной цепочке. Внутри этого кулона расположился крошечный алый кристалл. Бон-Бон приготовила седельную сумку, бросила в неё кулон и кое-что из своего рабочего оборудования. Никогда не знаешь, когда тебе пригодится такая вещь, как пистолет с крюком или набор отмычек. Свити Дропс не была бы хорошим агентом, если бы не учитывала вероятность побегушек по крышам и взлома секретных сейфов даже на самых простеньких заданиях. Конечно, без некоторых вещей в её арсенале можно обойтись (Бон-Бон не стала с собой брать взрывчатку), но в случае чего придется импровизировать, а импровизация для хорошего спецагента – это план нижестоящей буквы алфавита.

Покинув комнату, Бон-Бон остановилась на кухне. Нужно оставить ей записку. Не хватало еще, чтобы Лира на пару с Лемон отправились за ней в школу. Конечно, остается вариант, что они зайдут сюда сразу же после вокзала, но… Лира до последнего верила в то, что Бонни встретит их дома. Чего, впрочем, не случится, так что Бон-Бон быстренько накарябала записку о том, что сегодня её не будет, и оставила на кухонном столе.
Бон-Бон ушла, и в сумке её, среди шпионского оборудования и всяческих примочек тихо позвякивало самое настоящее оружие – оружие тирании.

---

… У самого пограничья горных хребтов, охранявших Кристальную Империю от бесконечной северной тундры, расположились две очень заметных горы – Горы-Близняшки, как их называли. В пещерах этих гор можно было разжиться редкой красоты кристаллами, и если в пещерах одной горы росли кристаллы цвета чистейшего сапфира, то в другой – рубиновые, только чуть светлее.

Между этими кристаллами существовала некая особенная связь. Когда в семье кристальных пони рождались близнецы, им дарили по небольшому кристаллу с каждой горы. Многие пары, как женатые, как и неженатые, носили кулоны с кристаллами из Гор-Близняшек. Когда-то существовала целая свадебная традиция, в которой жених и невеста отправлялись в разные пещеры разных гор, брали по кусочку кристалла, а затем встречались на подвесном мосту, протянутом между двумя горными ущельями. К счастью, молодоженам хватало ума не вешать на мост замки.

Так было до Сомбры. Дело в том, что из этого кристалла ничего нельзя услышать. Если только не приложить очень хорошо слышащее ухо, но и в таком случае до него донесется лишь несвязный шепот. Король Сомбра не был бы могущественным волшебником и жестоким тираном, поработившим свой народ, если бы не создал нужное заклинание, позволявшее прослушивать все кристаллы носителей, тем самым на корню подавляя любое недовольство. С учетом того, что кристаллы были встроены в колодки и цепи несчастных, правил тиран очень долго и почти без сопротивления со стороны подданных.

Бон-Бон привезла два таких кулона во время одной из своих первых бесчисленных командировок. Сама история показалась ей очень романтичной, а о том, что эквестрийская разведка использует их для прослушки, даже не подозревала. А когда узнала, никогда этим в своих целях не пользовалась. Бон-Бон была хорошей пони. Она уважала чужую личную жизнь.

Чирили подготовила аппарат для дешифровки кристальных потоков. В стеклянной колбе было место для кристалла, которое при включении удерживало его в магическом стазис-поле. Аппарат считывал информацию и записывал его на магнитную ленту в катушке. Прослушивать чужой кристалл можно было и в непрерывном режиме – аппарат передавал звук через порт для наушников. Быстро, просто, а главное – безопасно. Расстояние для передачи было небольшим, но вряд ли Лира отправится куда-то дальше Вечнодикого Леса, так что все в порядке. Некоторые помехи могли бы создать кристаллы неподалеку, но насколько было известно Бон-Бон, после Сомбры многие кристальные пони закаялись иметь дело с кристаллами, приобретя в национальном сознании параноидальные идеи.

— Всё готово, — сообщила ей Чирили. Учительница подготовила стол, разлила чай по кружкам и открыла коробку с печеньем. Бон-Бон уселась перед аппаратом, бросив сумку рядом с собой. Достав кулон, она открутила колбу, вытащила из кулона кристалл и закрыла его в колбе. Отхлебнув чая с кружки, она жестом отказалась от печенья и повесила на шею наушники. Чирили уселась рядом с ней, по другую сторону от стола.

— Начинаем? – Чирили одела наушники и включила аппарат. Послышался металлический гул, по колбе пробежали искры; сначала голубые, но когда Чирили принялась щелкать переключателями, голубые искры сменились красными. Отскакивая от стенок колбы, они как мухи облепили кристалл, влетая и вылетая сквозь и вокруг него, отчего тот мерцал ярким красным цветом. Бон-Бон, надевшая наушники вслед за Чирили, первое время не слышала в них ничего, кроме статического треска. Затем переключения стали осторожнее, и в наушниках послышалось что-то, отдаленно похожее на эквестрийскую речь.

Еще через несколько минут Бон-Бон услышала в наушниках многоголосый шум города. Судя по всему, Лира уже пришла на вокзал, и вокруг неё проходила пестрая толпа провожающих и отъезжающих. Звук был достаточно громким, и когда внезапно в ушах взвыл гудок паровоза, Бон-Бон поморщилась. Одновременно с ней сдернула наушники Чирили.

— Сделай тише, — попросила Бон-Бон. Чирили поубавила звук. Стук колес по шпалам постепенно нарастал, пока грохот останавливающегося паровоза не заглушил все остальные звуки. Когда шум утих, Бон-Бон не слышала ничего, кроме стука копыт и приглушенных голосов.

А затем среди шума раздалось гулкое «шлёп».

— Лирочка!

— Лимоночка! – уж что-то, а в порыве радости голос Лиры мог бы посоревноваться с гудком. Обе кобылки слышимо облобызались, обменялись приветственным стуком копыт (Бон-Бон почувствовала себе глупо) и медленно, если судить по отдалению окружающего шума, покидали вокзал. Веселая болтовня сменялась заливистым хохотом, сплетнями и обсуждением свежих новостей. Заодно перемыли косточки новой ученице Твайлайт.

— Она какая-то вредная, — послышался голос Лиры.

Бон-Бон посмотрела на Чирили. Учительница-спецагент в наушниках хрустела печенюшкой, с задумчиво-серьезным видом внимая каждому слову, делая звук громче, словно что-то не расслышав в чужом разговоре. Можно было уловить, как её заинтересовали некоторые интонации в голосах, потому что, допив чай, Чирили поставила перед собой лист бумаги, и держа в зубах ручку, резво что-то выводила. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: Чирили постоянно что-то записывала.

— Лира! – раздался вдалеке еще один голос.

— О, Черри! – крикнул ей голос Лиры в ответ, — это моя подруга, Лемон. А это малютка Динки. Динки, ты стала скаутом? Я и не знала! Как поживает твоя мама?

— Отлично! – послышался голос жеребенка, — она просила, чтобы вы забрали свой почтовый ящик, как только она из него выберется.

— Дерпи как всегда. Лира, — кристалл в колбе дрогнул под голосом Черри Берри, — мы в следующую субботу собираемся, ты не забыла?

— Нет, не забыла! Лимон, перед тобой новый президент Понивилльского книжного клуба!

— Ого! И чем вы там занимаетесь?

Бон-Бон нахмурилась. В книжном клубе она бывала всего пару раз, и только чтобы скрасить досуг Лиры, которая по степени обиженности в то время напоминала кипящий чайник. Там было не так-то плохо, если бы другие пони могли нормально пересказывать сюжет прочитанного, избегая при этом спойлеров. Бон-Бон не считала себя неграмотной кобылой, она просто предпочитала читать книжки самостоятельно.

Похоже, что вопрос Лемон вогнал в ступор не только Бон-Бон.

— Ну, мы… читаем книги, — Черри Берри немного помедлила, — а потом советуем их другим. Иногда меняемся.

— Это так, — раздался жизнерадостный голос Лиры, — я недавно такую классную книжку раздобыла, вы не поверите! Такая невероятная история…

Бон-Бон посмотрела на Чирили. Она прекратила писать.

— А, не сомневаюсь. Только не при детях, хорошо? Динки не любит спойлеры.

— Ну, тогда до следующей субботы, — попрощалась с ними Лира, — встретимся там.

— Хорошо, пока-пока!

Дальше разговор ни о чем длился минут десять. Когда Лира и Лемон по дороге попрощались с Черри Берри и Динки, они добрались до дома.

—… если мы подарим Мундансер нормальные очки, то я уверена, что она уберет свой дурацкий пучок с головы и сделает нормальную прическу, — голос Лиры стал громче за щелчком открываемой двери, — Бон-Бон, мы дома!

Копыта зацокали по кухне.

— Может, она еще у Чирили в школе… хм, записка. «Ушла по делам. Буду вечером. Повеселись там». Оу, — голос Лиры дрогнул, — похоже, Бон-Бон к нам не присоединится.

— Жаль, жаль, — протянула Лемон, — сто лет её не видела.

— Хех, я тоже, — послышалась слабый смешок со стороны Лиры Харстрингс, — ладно, у нас есть билеты в кино на шесть, но это где-то через полтора часа. Мы пока можем заскочить в какой-нибудь ресторанчик. Что думаешь?

— Веди, — раздался властный голос Лемон.

Бон-Бон постучала копытом по столу. Судя по тому, что, уходя из дома, Лира и Лемон разговаривали поменьше, и ответы Лиры, в некой степени пространные и отвлеченные, наталкивали спецагента Дропс на некоторые весьма неприятные мысли.

— Бон-Бон, – услышала она голос Чирили. Бон-Бон сняла наушники.

— Всё в порядке?

— Угу, — кивнула она, — Чирили, лента еще не закончилась?

— Давай посмотрим, — учительница посмотрела на медленно крутящийся барабан, — да, похоже на то. Ладно, ты слушай, а я поменяю, пока они не добрались до ресторана.

— Хорошо, — когда она ушла, Бон-Бон подвинула к себе её листок и ручку. Листок был исписан абсолютно несвязанными между собой словами и словосочетаниями, и не будь агент Дропс счастливой обладательницей чистого разума, она бы не сразу смогла уяснить, что большая часть этих слов относилась к разговору между Лирой и Черри Берри.

Тем временем, раздался голос Лемон.

— Лира, тебя можно кое о чем спросить?

— Да, конечно.

— Твоя, э-э, подруга, Бон-Бон – голос Лимон прозвучал осторожно, — Она, похоже, очень занятая пони.

— Что есть, то есть.

— У вас точно всё в порядке?.. – Бон-Бон нахмурила брови, и голос по другую сторону кристалла-близнеца поправил себя, — то есть прости, конечно, это не моё дело, просто вас так редко видно вместе, и…

— А, не беспокойся об этом, — вздохнула Лира, — Бонни на самом деле появляется гораздо чаще. Просто не сложилось сегодня.

— Ну, хорошо тогда, — голос Лемон показался куда бодрее, — думаю, что у неё какие-то невероятно срочные дела, если она упустила такую возможность.

Бон-Бон тоскливо кивнула. Всё верно. Хотя вариант с погребком Берри Пунш ей бы подошел куда лучше.

К этому моменту вернулась Чирили к пленкой.

— Ну как? – спросила она. Бон-Бон покачала головой.

— Ничего нового.

— Хорошо, — вишневая пони сняла старый барабан, по которому бежали остатки черной ленты и водрузила на его место новый. Сев рядом с Лемон, она подвинула ручку и бумагу к себе.

---

— Мы возьмем два мороженых с одним клубничным шариком…

— Двумя, — подсказал Лире голос Лемон Хартс.

— Двумя клубничными шариками и одним шоколадным. И еще сироп. Кленовый.

— А мне лимонный. И посыпайте кокосовой стружкой.

— А мне не надо, у меня на кокос аллергия. Может, мы возьмем какой-нибудь молочный коктейль?

— Нет, зачем? Мороженое и коктейль, потом горло болеть будет. Хотя, я с поезда проголодалась. Гарсон, можно мне еще бутерброд с розмарином? И лимонад.

Бон-Бон позевывала, глядя на часы. До похода в кино оставалось меньше часа. Даже Чирили перестала писать; ждала, когда звуки чавканья превратятся в осознанную речь.

— Кстати, я никогда у тебя не спрашивала, где работает Бон-Бон? – наконец раздался голос Лемон Хартс. Бон-Бон почувствовала на себе взгляд Чирили.

— О, у неё очень важная работа, — голос Лиры казался добродушнее обычного, — Она много путешествует по разным странам.

— Правда? Я никогда бы не подумала!

— Почему?

— Ну… — Лемон прекратила хлюпать трубочкой, — она земная пони.

— И?

Бон-Бон тоже не поняла, к чему она ведет.

— Из Понивилля.

— Ну и что?

Повисла неловкая пауза.

— Ну не знаю, — наконец сдалась Лемон, — я всегда думала, что земные пони не очень-то любят путешествовать.

— Ты видела очень мало земных пони, Лемон, — заявила Лира. Судя по последующему хлюпанью, Лемон не стала с ней спорить.

— Я как-то думала, что если Бон-Бон живет с такой чудесной кобылкой как ты, то и должна быть… ну, с тобой. То есть, почаще быть дома.

Бон-Бон почувствовала, что в классе стало слишком уж жарко. Всё же, перед ней была та самая причина, по которой она никогда не слышала, что Лира говорит о ней другим – и вряд ли захочет об этом знать. На свете есть секреты – должны быть секреты, которые нельзя прослушать и выдать другим. Тем более, с такими вопросами Бон-Бон хотела бы разобраться сама, не втягивая в это посторонних.

— Я не жалуюсь, — послышался мягкий голос Хартстрингс, — Бон-Бон нравится её работа. А мне нравится, что нравится ей. Не думаю, что она будет счастлива без неё.

— А без тебя? – спросила Лемон. Пони по обе стороны волшебного кристалла промолчали в ответ.

— Не подумай ничего плохого, Лирочка, всё-таки, это не моё дело…

«Могла бы на этом и закончить», — подумала Бон-Бон.

— Но мне кажется, что это всё не очень хорошо. Неужели тебе никогда не бывает грустно без неё?

— Бывает, конечно, — голос Лиры Харстрингс тяжело вздохнул, — но эй, всё не так уж плохо. Я бы и сама не хотела, чтобы Бон-Бон вечно жила на диване, как бывший жеребец Твинклшайн.

— Да уж, это точно, — хихикнула Лемон, — может, ты и права.

— Права, права, — уверила её Лира, — видеть такую неряху каждый день – то еще наказание. А еще Бонни мне хотя бы подарки дарит. Смотри, какой красивый кулон.

Бон-Бон аж раскраснелась. Посмотрев на Чирили, она сдернула наушник, и когда та вопросительно сдернула свой, шепнула ей:

— Она преувеличивает.

---

Лемон Хартс и Лира Харстрингс, судя по крикам в зале и перепуганному визгу последней, пошли на фильм ужасов. Слушать полтора часа спойлеры к интересному фильму не было смысла, поэтому Бон-Бон улучила минуту, чтобы спросить:

— Чирили, у меня такой вопрос: если у задания ранг «ПС», а нужная нам книга находилась в запрещенном отделе библиотеки Кантерлота… то какого сена мы тут сидим и слушаем чужую болтовню? А главное, чего мы ждем? Когда мой дом взорвётся?

— Насколько мне известно, это не волшебная книга, — пожала плечами Чирили, — это просто книга, и в этом главная проблема.

— Это еще почему?

— Если бы Лира или пони-будь из подруг Твайлайт забрали книгу заклинаний или нечто подобное, они бы побоялись ей воспользоваться, — объяснила Чирили, — за исключением, может быть, Старлайт Глиммер, но я с самого начала подозревала, что книги у неё нет. Эта пони встала на путь исправления.

— У нас есть причины ей доверять?

— Не у нас. У Твайлайт. Она редко ошибается в других. А в случае чего – разберется сама. Но вот как очень важная книга может быть настолько важной и находиться среди запрещенных гримуаров, если в ней нет смертельных заклинаний или хоть капли магии? И если бы те же Лемон или Лира взяли такую книгу – если только по ошибке — разве они бы не отдали её Твайлайт?

Бон-Бон сурово кивнула. Да, Лира училась в школе для одаренных единорогов, потому хорошо видела разницу между хорошей и плохой магией. И неизвестной магией, изложенной на страницах какой-то подозрительной книжки.

— Значит, если книга у Лиры, то она даже не знает, что это за книга, — подытожила Бон-Бон.

— Она сейчас в кино, так что у тебя есть время её забрать. Где Лира обычно хранит книги?

— Если она её читает до сих пор, то наверняка в спальне, — ответила Бон-Бон, собираясь в путь, — значит, черная обложка?

— И мягкий переплет, — кивнула Чирили, — на корешке есть библиотечная печать принцессы Селестии.

Бон-Бон взвалила на себя седельную сумку, помахав копытом учительнице. Та махнула ей в ответ, продолжая слушать кино в наушниках. Может быть, Чирили и не пойдет на это кино, но по крайней мере, узнает о чем оно; если не узнает ничего другого.

---

Дома Бон-Бон оказалась быстро. Без лишней суеты она открыла дверь ключом и осторожно заглянула в спальню Лиры. Пусто, и поскольку агент Дропс знала, что искать, то и нашла она это очень быстро.

Подходящая под описание книга нашлась в тумбочке возле кровати. Лира любила читать на ночь. Книжка была совсем небольшая и легкая на ощупь. Бон-Бон быстренько пробежалась по ней глазами, обнаружив на корешке нужную ей отметину – на пожелтевшей бумаге виднелся коричневый оттиск селестианского солнца.

Бон-Бон не была бы собой, если бы не обследовала всю комнату на поиск других книг. Она просмотрела книжный шкаф, пошурудила по полкам, чтобы исключить возможность нескольких похожих библиотечных книг. Всё же, содержание столь опасной книги ей было неизвестно, но убедившись, что никакой другой похожей черной книжки с мягким переплетом, библиотечкой пометкой, или подозрительным содержанием она не найдет, Бон-Бон спешно прибрала за собой беспорядок и побежала к Чирили.

У входа её ждали. Пара хмурых жеребцов характерной серо-белоснежной окраски стояли у входа в школу и внимательно смотрели в её сторону. Бон-Бон уже подумывала, чтобы развернуться, но увидела Чирили, вышедшую на крыльцо. Она позвала её копытом, когда оба жеребца расступились.

— Книга у тебя? – получив кивок в знак согласия, Чирили показала ей в сторону двери в класс, — я пока приготовлю чай, а ты заходи. У нас гости.

Бон-Бон приоткрыла дверь и от удивления вздрогнула.

— Ваше Величество.

Хотя, чему тут удивляться, с таким-то заданием. Принцесса Селестия появлялась в исключительных случаях; Чаще всего, на опасное задание слетались агенты, чем больше – тем лучше. Появление принцессы очень, очень сложно скрыть, и дело не в её высоком росте или роге с крыльями. Селестия редко оставалась одна; у неё было слишком много дел по государству, чтобы отвлекаться на что-то менее важное и переносить какие-нибудь встречи или заседание. Бон-Бон даже и подумать не могла, что всё настолько серьезно. Хотя об этой встрече какой-нибудь ушлый папарацци может написать какую-нибудь незначительную колонку, типа «Принцесса посетила начальную школу Понивилля».

— Агент Свити Дропс, — когда земная пони склонилась перед ней, принцесса подошла поближе, — пожалуйста, вы нашли её?

Речь шла о книге. Бон-Бон вытащила черную книгу из сумки и передала ей. Подняв книгу магией, принцесса раскрыла её и внимательно пролистала. Затем закрыла и осмотрела с двух сторон.

— Ваше Величество?

— Это единственная книга, которую вы нашли? – принцесса внимательно посмотрела на неё.

— По схожему описанию других у нас не было, — осторожно ответила та. Не то чтобы Селестия смотрела грозно, но пристальное внимание Бон-Бон претило. Есть что-то в нем опасное.

Тем не менее, принцесса отложила книгу и вздохнула.
— Очень жаль.

— У нас получилось? – дверь раскрылась, у входа появилась Чирили с подносом. Она поставила его на свободную парту, подняв с него чайник и разлив по кружкам.

— Боюсь, это не та книга. Хотя, у вашей подруги, — сказала принцесса Бон-Бон, — хороший вкус. «История апельсиновой пони» — прекрасный роман. Наверное, это даже та самая, которую мне подарил автор. Они довольно похожи.

— Другой книги не было? – спросила Чирили, и Бон-Бон покачала головой.

— Если бы мы знали, что конкретно ищем, то, может быть, — она не договорила. Принцесса Селестия обменялась с Чирили взглядом, и вишневая пони отправилась к себе.

— Не при посторонних, хотя, мисс Чирили уже знает, — объяснила принцесса, — конечно, мне бы стоило сказать, что она не настолько опасна, как кажется. Как-никак, тысяча лет прошла…

— Чирили мне сказала, что это не книга заклинаний.

— Верно, — Селестия отпила чай из своей кружки. Бон-Бон присоединилась к чаепитию.

---

— Много лет назад, — начинала свою историю Селестия, — когда мы с сестрой только-только начали править, у меня к тому времени появились первые друзья и знакомые. На самом деле, управление государством мне казалась очень скучным занятием, так что всё свободное время я проводила со своей компанией. Большую часть работы по Эквестрии делал старина Старсвирл, — улыбнулась она, — так что я могла подольше пообщаться с новыми друзьями.

Другое дело моя сестра. У нас был четкий график: я слежу за солнцем днем, она за луной ночью. Ночь – время веселое, но обычные пони в такое время стараются спать. Моей сестре было не очень весело. Она некоторое время водилась с подземными жителями, но они сами по себе не очень общительны. Прямо ей под стать.

— Конечно, тогда мы были молоды, — Селестия смотрела в окно за медленно приходящим вечером, — Луна мне завидовала, и я в целом любила поскандалить без особенного повода. Но я тогда заметила, что ей очень одиноко. То есть, у неё есть я, конечно, — спохватилась она, — но этого явно недостаточно.

Тогда мне пришла в голову идея. У меня было немало друзей, но поклонников – гораздо больше, и придумать что-то вроде фан-клуба для моей сестры мне показалось отличной идеей. Для этого нужно было создать для Луны определенную репутацию, и это было непросто: она, в отличие от меня, на публике почти не появлялась.

И тогда я решила написать книгу.

Бон-Бон удивленно моргнула.

— В ней описывались чудесные подвиги принцессы Луны, — продолжала принцесса, — Она каждую ночь сражается в мире снов, чтобы другим пони не снились кошмары. Однажды она даже спасла меня от созвездия Скорпиона. В книге были неплохие советы, как подготовить себя к хорошему сну – выпить стакан теплого молока, думать о хорошем, ложиться спать пораньше – так Луне будет проще разгонять кошмары. Книжка оказалась популярной, но я не записала себя в авторы. Сестра думала, что книгу ей посвятил какой-то тайный почитатель, и это в целом было неважно, потому что с тех самых пор Луна не уступала по популярности мне. Некоторые пони даже ночью выходили на улицы Кантерлота, чтобы поприветствовать мою сестру. И всё было бы хорошо, но…

— В какой-то момент у неё появились другие почитатели, — голос Селестии прозвучал гораздо мрачнее, — Луна стала в их понимании чем-то вроде защитницы от великого зла, исходящего от кошмаров, и некоторые пони начали всерьез задумываться о том, не нужна ли ей помощь в бесконечной войне. Тем более, что всем пони рано или поздно снятся кошмары, вне зависимости от выпитого молока и печенья. И потому новые последователи моей сестры стали собираться по разным местам и практиковать темную магию.

Бон-Бон присвистнула.

— …Хотя, по большей части, они просто обсуждали мою книгу, — пояснила Селестия, — но со временем некоторые единороги и молодые волшебники захотели помочь моей сестре управлять снами. Считалось, что для этого им самим следует погрузиться в бесконечный сон, и с этого момента всё пошло наперекосяк. Сначала произошло несколько несчастных случаев с единорогами из Академии, которые попытались уйти в мир снов. Они чуть не остались там навсегда. А потом Старсвирл нашел у одного из них копию моей книги. Я редко видела его в такой ярости, — вспоминала она, неспешно попивая чай, — обычно, только когда он изгонял из Эквестрии очередного монстра. Но с того момента любая попытка поклоняться сестре (или даже мне) находилась под запретом. Все копии той книги, кроме одной, были уничтожены, а моя сестра, которая умоляла Старсвирла прекратить гонения на своих поклонников, обвинила во всем меня, потому что я якобы завидовала её успехам.

— А возможности объясниться, — вздохнула она напоследок, — ни у кого не было. Думаю, с этих самых пор моя сестра окончательно замкнулась себе и дала волю настоящему кошмару. Всё-таки, я надеюсь найти эту книгу раньше, чем она узнает. Из всех ран, которые я ей нанесла, прежде чем она превратилась в Найтмэр Мун, эта – одна из худших.

---

— Большое вам спасибо, агенты, — прощалась принцесса Селестия у кареты с Бон-Бон и Чирили, — вы хорошо постарались. У вас очень красивая школа, я обязательно приеду посмотреть на новый учебный год.

— Всегда к вашим услугам, — учтиво поклонилась ей Чирили. Бон-Бон кивнула, когда принцесса обратилась к ней.

— Не беспокойтесь насчет вашей подруги, Лиры Хартстрингс. Я сомневаюсь, что она на самом деле чейнджлинг. Она очень способная пони, и сумеет за себя постоять.

Бон-Бон удивленно приподняла бровь, но спорить не стала. Относительно опасности Лиры Харстрингс для мирового сообщества принцесса права на все сто процентов.

— В конце-концов, она же моя воспитанница, — подмигнула ей Селестия, прежде тем как колесница, запряженная королевской стражей, разогналась и взлетела вверх, обе земные пони проводили её взглядом.

Первой подала голос Чирили.

— Бон-Бон?

— Да?

— Что думаешь делать с настоящей книгой?

— Наверное, когда закончится отпуск, возьму у принцессы автограф, — ответила Бон-Бон.

— А если без шуток? Если кто-нибудь узнает, что ты подменила книги…

— Если ты только не вздумала за мной следить, — устало вздохнула Бон-Бон, — дай мне хотя бы месяц спокойного отдыха с Лирой, пожалуйста. Я не выдержу, если меня опять через неё найдут. Сама слышала, что она про меня подругам говорит.

— Хорошо. Но книгу я заберу, — когда они дошли до школы, Чирили вошла внутрь и вернулась, вынеся на крыльцо кулон с рубиновым кристаллом. Бон-Бон одела его себе на шею.

— Забирай на здоровье. Но, просто на всякий случай — только я имею право слушать свою подругу, Чирили, — помахала ей на прощание земная пони, — только я, не вся Эквестрия.

Чирили пожала плечами. Время близилось к вечеру – к тому времени, когда Лемон Хартс придется уехать домой. Если Бон-Бон поторопится, то она успеет застать подруг на вокзале и попрощаться с ними. Что касается Чирили, то она приберется в школе и пойдет к себе домой – отдыхать от голосов окружающего мира.