Призраки иного мира
Шайтан Арба
Я вёл лесовоз по лесной дороге, Отем исполнял обязанности штурмана. В дороге, не отрываясь от дел, мы похавали тем, что нашли в лагере и фургоне. Еда была вполне человеческая, но сплошь вегетарианская – не еда, а огород. Пегас жрал морковь за обе щеки, говоря, что в облаках такого не вырастить, мне же понравился запеченный картофель: *Зачем нужно жрать капусту, если есть картошка? Закончив с питанием, Отем начал изучать кабину лесовоза и нашёл ящик с инструментами, а в ящике чёрную изоленту. Недолго думая, он принялся заклеивать свой золотой КПК, кроме кнопок и экрана. Я же обратил внимание на ножны с ножом в своей разгрузке, вытащил его и попросил пегаса срезать нашивки с крестами с моих сумок (чтоб не демаскировали). Вернув мне нож, пегас принялся осматривать своё трофейное снаряжение.
— Гром Спитфайр: сколько жизней хороших пегасов она забрала? Но в этот раз она не будет орудием предателя. На этот раз она послужит благому делу, — пегас был в предвкушении от того, как будет использовать эту гламурную винтовку. Я же не совсем понимал ситуации и попросил рассказать мне — кого и зачем мы едем освобождать и, сославшись на амнезию, попросил полных разъяснений. Отем попробовал коротко рассказать мне все предшествующие события.
Я понял рассказанное примерно так: Когда-то этот мир был прямой противоположностью того, что он сейчас представляет. Пони всех подвидов жили в мире друг с другом, да и с другими видами не враждовали. Роботов, огнестрельного, энергетического оружия и в помине не было. Этой лошадиной страной Эквестрия правили аликорны: две сестры, Селестия и Луна. Аликорны раньше были редким видом — долгоживущей сверхрасой, и считались богами. Однажды они заключили торговые соглашения с страной зебр и подсадили свою экономику на их уголь, а Зебрику на кристаллы. Зебры решили, что условия торговли для них кабальны, и объявили войну. Правящие аликорны решили создать министерства для того, чтобы поставить экономику на военные рельсы. Одной из министров была радужная пегаска: её министерство не занималось практически ничем кроме постройки огромного комплекса башен для контроля погоды (мне это показалось крутым проектом). Центральный пульт управления этой системой был под защитным полем, настроенным так что пройти через него могла только сама министерка либо аликорны. В процессе войны уровень технического и магического развития обеих сторон вышел на очень высокий уровень, но обе стороны не могли победить, однако перед её ядерной фазой побеждала Эквестрия. Пегасы считали, что их потери в войне неоправданно высоки. Не желая быть «пушечным мясом», воинские части и облачные города пегасов (пегасы ходят по облакам – это нормально) взбунтовались. Когда упали «ядерные» бомбы, пегасы начали возводить облачный барьер, чтобы защитится от радиации — это помогло спасти много жизней. Но пегаска министерка не пожелала участвовать в мятеже, и теперь всех пегасов, кто разделял её взгляды, клеймили её жопометкой и изгоняли на поверхность. Сотню лет пегасы жили за облачным барьером, изредка совершая военные операции для захвата ресурсов, что в облаках ограниченны. Для совершения этих операции была создана военная организация Анклав (мне вспомнилась ЧВК Blackwater) в которой Отем дослужился до звания полковника, хотя и не всегда одобрял политику руководства (путь изоляции, ограничение рождаемости и поддержку гомосекства). Но на поверхности тоже была попытка создать послевоенное государство. Некий земной пони по имени Красный Глаз начал строить рабовладельческий строй на руинах старой Эквестрии, используя довоенные и ранее неизвестные технологии. Видя происходящее, руководство Анклава, решило начать вести переговоры с союзником Красного Глаза, некой Богиней. Богиня — это мутант с псионическими способностями, лидер аликорнов, результат попытки одного из министерств создавать аликорнов искусственно. Но во время переговоров одна из наёмниц Красного Глаза по имени Литтлпип (буду звать Мелкопипкой или Пипкой) заложила так называемую жар бомбу под комплеклекс Богини в Прекрасной Долине, уничтожив как саму Богиню, так и высшее руководство Анклава. Оставшиеся руководство и Отем решили приступить к плану В — атаковать инфраструктуру Красного Глаза. Операция получила кодовое название Выжигание. Используя пси способности перешедших на его сторону аликорнов, Красный Глаз заставил Отема лично штурмовать свою крепость Собор, где Отем попал в засаду. Там Красный Глаз рассказал свой план Мелкопипке, надеясь убедить её перейти на его сторону, и подтвердил худшие опасения полковника. Красный Глаз понял, почему аликорны не могут пройти барьер центра управления погодных башен, и решил начать создавать аликорнов более похожих на свой прототип. Таких, которые смогут пройти защитное поле, захватить управление погодой и расчистить небо. Для этого Красному Глазу были нужны пони всех трёх подвидов: земной пони – сам Красный Глаз, единорог — Мелкопипка, пегас — Отем. Но у Отема был контр план, который в целом сработал, но в процессе сам полковник был обманут Мелкопипкой и «погиб паскудной смертью». Дальше можно догадаться, что противнику всё же удалось захватить контроль над погодой, и в войне между небом и землёй победила земля. Но Отем не верит, что Анклав может так просто сдастся. Должно остаться сопротивление, и сейчас мы едем освобождать пленных пегасов.
Не знаю, где он не договорил, где преувеличил, а где наврал, но история мне показалась хоть и слишком фантастичной, но возможной для этого мира. Я всё ещё тешил себя надеждами, что нахожусь в коме и всё происходящее сон (сон в горящем пламени). Но если это сон, то в нём можно материализовать свои фантазии, а этого у меня не получалось.
На рассказе пегаса о операции Выжигание мне вспомнились бомбёжки напалмом Вьетнама, а также Фаллуджа. Я подумал, что если жопометки основываются на характере и роде деятельности, то у Отема под ожогом, должны быть **две молнии. Мой "товарищ" — головорез и братоубийца, а я ему нож давал – дурак. Далее буду более осмотрительным, а если ударит мне в спину — на шашлыки порежу. Хотя он спас меня от "утечки мозгов" — это почти всё перевешивает. Я вспомнил, как Каламити предлагал мне снисхождение, но я решил что «старый друг лучше новых двух», надеюсь, моё решение было верным. К тому же, я (непонятно почему) хотел помочь освободить пегасов, а в тюрьме Арба, возможно содержится тот зебра гуль, что "проклял" Грея Стоуна. Мне очень хотелось узнать, как он это сделал и может ли вернуть меня назад. Но пегас сказал мне, что проклятия зебр — это распускаемый министерствами довоенный предрассудок, и он не слышал о проклятиях, от которых пропадает память, жопометка, и меняется цвет глаз.
Во время рассказа об истории этого мира мы успели выехать из леса и дальше двигались через пустыри, поля кукурузы и пшеницы, холмы разной высоты. Иногда на горизонте показывались горы и какие-то города. Находясь за рулём, я избегал встречи с цивилизацией, но иногда приходилось пересекать или ехать вдоль железнодорожных веток. Я опасался, что нам могут встретится посты ДПС (Дорожная Пони Служба), но обошлось, хотя роботы шпионы напрягали. Дорога была долгой и я начал опасаться, что может кончится горючее, но жужжащий звук мотора подсказывал, что он работает не на бензине. Ближе к середине дня мы увидели на горизонте многоэтажки Мэйнхетена. Созвучность названия города с названием Нью-Йоркского острова показалась мне подозрительной. Тюрьма располагалась у берега реки – мы двинулись вдоль неё и вскоре увидели цель нашей поездки. Издали тюрьма выглядела мрачно и неприступно: вначале шёл проволочный забор со "спиралью Бруно", дальше бетонная стена с бетонными башенками охраны и турелями-зенитками на них, за ней серые тюремные блоки в пять этажей с решетками на окнах. Питерские «Кресты» выглядели менее современно.
Я стал предлагать план действий: сдаться, вырыть подкоп или вырезать всю охрану. Пегас не понял сарказма и выбрал последний вариант. Я подумал, что тактика Раш (штурм сходу без предварительной подготовки) без подавляющего численного преимущества — очень тупая идея, но идеи лучше у нас нет и не будет. Про себя мысленно пошутил, что теперь эта тактика называется ПониРаш, и если в ней участвует "рашен" то шанс на успех повышается с нулевого до минимального. Закончив с мыслями, я проверил оружие, вжался в кресло и вжал газ в пол. Перед ударом об стену крикнул «Но Пасаран!». Вначале хотел крикнуть Алахуакбар, но то что я в «арафатке» не значит что я исламист, а Банзай не актуально.
Наш «Белаз» пробил бетонную стену, словно бумажную, подняв тучу пыли. Я вёл лесовоз через тюремный двор, повсюду была проволочная сетка, даже сверху. Пытаясь не задавить заключенных, я не справился с управлением и врезался (заехал) в какой-то тюремный блок. Дверь заклинило, и мы выбрались через разбитое лобовое стекло.
— Отступать некуда, — в голосе пегаса был энтузиазм.
— *Ну так погнали, — я ответил по-русски, хоть и не разделял энтузиазма.
Помещение, где мы оказались, было, как я понял, переговорной: повсюду были пони разных видов (в том числе и пегасы) в гражданской одежде или без неё. Моментально по нам открыли огонь охрана тюрьмы и эмм… охранные камеры совмещённые с турелями. Охрана была вооружена пистолетами и дробовиками, носила зелёно-коричневые рубашки с бронниками — я быстро их "успокоил". Ориентируясь по жёлтой полосе, мы побежали в тюремный блок. Зачистив комнату охраны, пегас с терминала открыл двери. Из интеркома послышался голос: «У нас проблемы в блоке А, требуется подкрепление». Через Г-образный коридор мы побежали в названный блок. Коридор привёл нас в большое шестигранное помещение с какими-то бетономешалками в центре и камерами заключённых в несколько этажей. Заключенные в полосатых робах, работающие на этих бетономешалках, увидели нас и тут же напали на охрану – я и Отем им помогли.
— Комната охраны наверху, надо открыть двери, — у белой заключённой единорожки, что обратилась ко мне, на роге было какое-то блокирующее устройство, выглядевшее как конус-чехол с шариком на вершине (будто на роге теннисный мячик).
Мы решили последовать совету и направились вверх по железной лестнице. В комнате охраны нас встретили трое вертухаев, но они не составили проблем.
— Гнилое сено — в этом блоке нет пегасов, — Отем был недоволен списком заключённых в терминале. Сплошные единороги и земные пони, но я заметил имя и национальность, что выделялись из общего списка. Какая удача, я уж думал что буду долго его искать. Что ж, некий Сулик, я иду к тебе.
— Когда я спущусь, открой дверь камеры, я хочу поговорить с этим зеброй, — я озвучил свою просьбу Отему, тот кивнул.
Я спустился вниз к камере А13. Когда Отем открыл дверь, мне в нос ударил "ароматный" трупный душок, проморгавшись увидел его источник. Гуль зебра в полосатой тюремной робе смотрел на меня со страхом, удивлением и неприязнью.
— Ты … я тебя помню, из-за тебя я здесь. Неужели ты вломился сюда чтобы меня добить? – голос у гуля зебры был старчески скрипучий, как у бензопилы.
— Добить? Очень даже возможно, это из-за тебя я здесь, во многих смыслах, — я говорил, наставив на эту вонючую зебру ствол пистолета.
— Так чего ждешь? Я прожил долгую жизнь и не боюсь умереть. И... раньше у тебя не было этого акцента, — судя по серьёзной роже, он не врал.
— Мне нужны ответы. Как и зачем ты привёл меня в этот мир? – от моего вопроса на морде Сулика было недоумение.
— Ты о чём?
— Ты «проклял» Грэя Стоуна, – я указал на себя, — и вселил меня в это тело. Как и зачем?
— Ты с какого баобаба рухнул? Вы, пони, добились таких технических высот, а всё ещё верите в проклятия зебр? Тебе совсем мозг радиацией разъело?
Зебра говорил со мной как с умственно отсталым что меня сильно возмущало. Решив показать полосатому, что не шучу, я вынул нож и приставил его к горлу заключённого.
— Говори по существу.
— По существу, я пытался говорить с охранниками и с тем пегасом киборгом, но если хочешь, могу и тебе рассказать. Меня взяли в плен рейдеры и заточили в клетку в своём лагере, потом рейдеров раз...бал тот пегас киборг с группой Рейнджеров Эплджек. Ты был среди этих рейнджеров, и, подойдя к моей клетке, говорил, что все довоенные зебры должны быть мертвы. Но добить меня не смог: свалился, начал говорить что-то невменяемое. Пегас киборг забрал тебя куда-то, но перед этим, приказал другим рейнджерам забрать меня и допросить. Но моим россказням не верят и считают, что я и впрямь тебя проклял.
Рассказ этого вонючего полосатика был не очень убедителен, но звучал логичнее, чем версия, что тот, кто может переселять сознания позволит посадить себя в тюрьму.
Ниточка о моём попадании в данный мир оборвалась. Хотя какая ниточка. Учитывая что ей являлся полосатый копытный уместней бы звучало "полосочка". Увы но полосочка оборвалась и ни к чему не привела, или... Всё же привела ... к полосатому копытному который выглядит и воняет как несвежий труп. Однако как говорится "С вшивой овцы хоть шерсти клок". Шкура у полосатого была сплошь в плешах, но я имел ввиду абстрактный смысл поговорки. Что то показывало — этот гуль может быть ценным союзником.
— Так ты это из-за меня ворвался сюда? — спросил гуль повторив свой вопрос, только теперь с ухмылкой. — Только чтобы услышать эту историю? А теперь что — пристрелишь или предпочитаешь "близкий контакт"?
— Не льсти себе, — ответил я гулю, — и я не собирался тебя убивать. Скорее наоборот — попросить помощи. Извиняй за угрозы.
— Я, помочь тебе?... — удивлённо сказал гуль. — И чем же?
— Скорее не так — мы можем помочь друг другу сбежать от НКР.
— За тобой гонится НКР?! Какая ирония, я в восторге!
— Так ты со мной или нет?
— Не знаю.
— Предпочтёшь сгнить в этой камере? Хочешь умереть вдыхая собственную вонь?
— Я не чувствую запахи.
— Всё равно ждать смерти в тюрьме не пристало. Вся цепь не слабее её слабого звена. Ты ведь не такой?
Для наглядности своих слов я протянул гулю пистолет. Тот явно не ожидал такого подарка, но отказываться не стал, хотя благодарности тоже не сказал. Он вообще ничего не сказал так что уже я прервал затишье:
— Причин доверять мне у тебя нет, да и у меня к тебе тоже. Но один человек может сделать не так много. Я готов тебе доверять и надеюсь на взаимность. Выберемся из этого сраного места.
Не ожидал от себя такого красноречия. Обычно я выражаюсь не такими "вдохновляющими цитатами", но теперь на меня что-то нашло. Чтобы это ни было это было к лучшему. Сулик явно проникся сказанным. В его мутных глазах будто заиграла жизнь. Может, он тоже в ответ ответил бы красноречием, но нас прервали.
— Хватит болтать: пегасы в соседнем блоке, — раздался голос Отема у меня за спиной.
— Ты что, хочешь всех выпустить? – Вид открытых камер спровоцировал у меня данный вопрос.
— Нужно отвлечь охрану? – Ответ пегаса был короткий и логичный.
Мы втроем (я, Сулик, Отем) двинулись вдоль оранжевой линии на полу в блок, где держат пегасов. На выходе из блока нам преградила путь решетчатая дверь. Напротив двери была комната охраны. Через стекло мы видели, как вертухай земной пони говорил что-то по рации. Бронестекло не простреливалось, так что Отем собирался применить свою винтовку, но я его остановил. За спиной охранника я увидел какую-то дрожь в воздухе, как "камуфляж хищника" из одноимённого фильма. «Хищник» подошёл совсем близко к охраннику и сбросил камуфляж.
Мы увидели единорожку, подкрадывающуюся на двух копытах к охраннику. Она была одета в чёрную толстовку и синие джинсы (на фоне остальных пони её одежда выглядела очень человеческой), на шее намотан платок «арафатка» (аналогичный моему, только бледно-зелёного цвета), натянутый на морду так чтобы были видны только жёлтые глаза. В передних ногах у неё была удавка, сделанная из какой-то струны. Единорожка накинула удавку на шею охраннику и закинула его себе на спину, тот недолго дёргался. После она с терминала открыла нам путь дальше и через стекло показала мне эмм… жест Рот Фронт. Уверен, что под её платком была ухмылистая улыбка. Но за её спиной я увидел, как к ней в комнату входит тёмно-красная единорожка охранница, левитируя дробовик. Я стал указывать желтоглазой, чтоб она обернулась, но та не успела и получила выстрел в спину — из места попадания пошёл розоватый дымок. Но единорожка в толстовке не упала, а жёлтой магией вынула пистолет с глушителем (похож на ПМ или Вальтер ППК) и выстрелила вертухайке в голову, после чего ушла.
— Ты её знаешь? – Отем спросил меня удивлённым голосом.
— Впервые вижу, — я дал простой и честный ответ, но почему-то думал, что она меня знает.
Мы продолжили путь дальше по коридору и увидели, как в столовой заключённые прижаты мордой к стене охраной. Среди охраны были двое экипированные в железную броню (экзоскелет) выкрашенную в красный цвет, на боках брони был закреплён барабанный гранатомет и шестиствольный пулемёт «миниган» – прям ходячий танк.
Отем одним выстрелом из винтовки снёс голову ходячему танку, я и Сулик заняли укрытия за квадратными колоннами и вступили в перестрелку с остальной охраной. Заключённые разбежались, а ходячий танк, не боясь попаданий, открыл по нам огонь из минигана, но бетонные стены не пробивались. Поняв это, он выстрелил по нам из гранатомета. Гранаты упали и начали испускать зелёный газ, Отем сразу закашлялся, у меня же газ вызвал лёгкое слёзотечение.
— *И это ваша Черёмуха?! Да табачный дым токсичней! – Крикнул перед тем, как решил подобрать газовую гранату и кинуть её в строну противника.
Противник же продолжил вести огонь по укрытию Сулика. Я же, поняв, что AR-15 бесполезна, и заприметив на ближайшем столе миску с супом, решил ослепить противника. Подбежал к ней, схватил и бросил её в шлем железяки. Идея удалась — враг начал крутить мордой, пытаясь сбросить грязь. Дальше Отем проморгался и сделал удачный выстрел в левый бок противника. Тот упал, на полу под ним стала расти красная лужа. Я же, находясь без укрытия, словил очередь от оставшейся охраны. Лёжа на полу, не видел как Отем и Сулик разобрались с вертухаями, но когда перестрелка стихла почувствовал укол обезболивающего. Встав на ноги и осмотрел трупы противников.
— Это что за "железные вёдра"? – я обратился с вопросом.
— Силовая броня, её носят Стальные Рейнджеры, но раньше они её не красили. – ответил мне Отем.
— Теперь их называют Рейнджеры Эплджек, — Сулик дал уточнение. После он снял с трупа охранника его пояс и пистолет пулемёт (похож на М3 маслёнка) с ЛЦУ. Я всегда считал, что ЛЦУ тактически совершенно бесполезна, но создаёт психологический эффект на противника. Тот пистолет, что я дал зебре, он мне вернул.
Мы с боем продолжили движение, периодически нам встречалась та единорожка в толстовке. Она нам помогала и исчезала так же внезапно, как и появлялась. Когда я обратился к ней («Ты ещё кто?») то получил ответ «Можешь меня звать Леди Удача» — я решил что это сарказм. Голос у «Леди Удачи» был такой же скрипучий как у Сулика. Она тоже гуль?
Охранники, что нам встречались, носили бронники и шлемы с прозрачным забралом. На трупах некоторых из них были двуствольные ружья большого калибра, я вначале подумал, что это гранатометы, но нет — оказалось, что они стреляют тугими каучуковыми шарами. Нелетальное оружие показалось мне мусором, а Сулик забрал одно себе. Я же решил забрать сумку с противогазом и гранаты черёмуха.
Выбравшись на улицу (во двор тюрьмы), мы увидели забор и навес, под которым было множество мешков с сухой строительной смесью, вокруг были трупы заключённых.
— Снайперы, — Отем быстро всё понял, занял позицию и принялся зачищать вышки. Я же, приметив как можно по мешкам забраться и перелезть забор, тут же принялся осуществлять задуманное. Когда перелез, увидел аналогичный навес и здание с надписью «BLOCK B». Расправившись с тремя охранниками, увидел, что Отем и Сулик прошли за мной тем же маршрутом.
Зайдя в тюремный блок, мы увидели, что он не сильно отличался от предыдущего за исключением импровизированных баррикад, горящих матрасов по периметру, и заключённых пегасов с обритыми крыльями в тёмно-оранжевых робах со штрихкодами на задней части.
«Полная изоляция, всем заключённым вне камер обратиться к персоналу» — слышался голос с мегафонов матюгальников. Не думаю, что кто-то из заключённых следовал данным инструкциям.
— Полковник Отем? У меня галлюцинации или ты вернулся из мертвых, чтобы убить меня? — Через решётку к Отему обратился тёмно-синий пегас заключённый.
— О чём ты, капитан Соуп? Я реален и пришёл вытащить вас отсюда. Как открыть двери? – быстро говорил Отем на эмоциях.
— Только через комнату охраны.
— Ладно, тогда мы за тобой вернёмся, — мы уже знали, где находится терминал.
Перестреливаясь с охраной и рейнджерами, мы направились наверх, где Отем, взломав терминал, открыл все камеры. Сверху мы увидели, как освобождённые заключённые подбирают оружие охраны и бегут в коридоры.
— Эй, я здесь, внизу, — Соуп махал нам привлекая внимание. — Подождите меня. Ворота во двор открываются снаружи, с башни.
— Какой башни? – Отем решил уточнить.
— Топай вперёд, не пропустишь, — Соуп дал "исчерпывающий" ответ.
Мы выбрались на крышу и увидели, что имел в виду Соуп. Серую башню (выглядит как диспетчерская вышка) охраняли группа охранников и четверо рейнджеров. Отем подстрелил одного рейнджера, но остальные прижали нас пулемётным огнём. Я вспомнил, как ЭМИ граната сбила кибердемона. Может и на экзоскелет подействует? Вынул кольцо и бросил гранату – после вспышки пулемётный огонь тут же прекратился.
— *Чо припухли копытные, ху...им их всех! — сказанное мной было всем очевидно и без перевода. Мы начали штурм башни.
Добравшись до верха по винтовой лестнице, я услышал шум лопастей вертолёта и вскоре увидел его источник. Это был конвертоплан — гибрид вертолёта и самолёта (хренолёт). На американский Osprey он был похож весьма условно: выкрашен в красный, большие двери по бокам, и стёкла кабины как глаза у стрекозы. Мы открыли по нему огонь, а он в ответ, но винтовка Отема была решающим аргументом. Конвертоплан, крутясь вокруг оси и издавая пищащие звуки, упал во дворе тюрьмы, дальше из него выполз окровавленный экипаж. Когда Сулик с терминала открыл ворота, к подбитому конвертоплану подбежала толпа в полосатых робах и буквально разорвала пилотов, мне стало их немного жаль. У трупа охранника я увидел снайперку и снял с неё прицел – буду использовать как монокуляр. С башни, через прицел, увидел, как близ стен тюрьмы конвертопланы высаживают десант рейнджеров, а вдали к нам движется колонна из БТРов и пеших пони. БТРы выглядели нелепо даже в сравнении с БТР-60: трёхосные, высокие, с башней в центре и двумя маленькими башенками спереди, и выкрашены также как броня рейнджеров. Можно догадаться, что дальше они выставят оцепление, а после пойдут на штурм.
— Мы устроили отличный бунт, но скоро здесь будет спецназ, как мы отсюда выберемся? – Я спросил полковника.
— Об этом я не подумал, — неуверенно ответил Отем.
— Ты устроил штурм, не имея плана отхода! Тебе как звание давали — по количеству клеток мозга смытых гонореей?! — Соуп был зол на полковника.
— Я просто рискнул! Ещё вопросы!? – Отем ответил Соупу. Он, и не только он, начинал паниковать.
— Можно использовать взятых в плен охранников как живой щит, — я предложил первую идею, что пришла в голову.
— А неплохая идея, — выражение растерянности с морды полковника пропало. Он сел за терминал и взял микрофон, из всех громкоговорителей послышалась его речь.
— Заключённые, с вами говорит полковник Отем Лиф, бунт окончится для вас фатально, если мы не будем действовать организованно. Не выходите за стены и организуйте охрану по периметру. Забирайте всё оружие и амуницию что можете унести. С оставшимися охранниками разбирайтесь, используя, по возможности, не летальное оружие — нам нужны все заложники.
Следующие полчаса мы обговаривали наш план действий. Отем по рации вёл переговоры с рейнджерами, объясняя условия освобождения, и тянул время. Я, Сулик и Соуп отправились к заключенным, чтобы описать наш план. Я бы не стал вести переговоры с террористами, а, будучи сам террористом, не хотел участвовать в переговорах. Заключённые быстро организовались — их форма одежды была симбиозом из тюремных роб и амуниции охраны, а единороги сняли набалдашники со своего отростка. Оставшихся в живых охранников осталось около двадцати, среди них были и те рейнджеры, что застряли в своей броне. Также, к заложникам прибавилась группа гражданских из переговорной.
Я смог снова завести лесовоз. С группой заключённых мы обтянули проволокой кузов и прицеп, сделав импровизированное заграждение. Я, Отем, Сулик и Соуп уместились в кабине, заключённые в кузове и прицепе (как селёдки в бочке), связанных заложников разместили по краям проволочного заграждения — на виду.
Через ранее пробитую дыру в стене, мы выехали за пределы тюрьмы. Оцепление оставило нам коридор, но четыре БТРа и роботы шпионы продолжили нас сопровождать, а в воздухе висел конвертоплан. Мы двигались в сторону Вечносвободного леса, туда, откуда пришли, так как эта территория не входила в зону покрытия погодных башен и там был шанс укрыться. По условиям переговоров, на границе леса мы должны были отпустить заложников, а рейнджеры обязались нас не атаковать.
Время клонилось к вечеру – сбоку был красный закат, а мне было скучно водить, я вспомнил о радио и решил его включить. На радио играла какая-то струнная мелодия, Отем сказал, что ему всегда нравилась игра Октавии.
Пока играла музыка, Отем расспрашивал Соупа о том, что происходило в его отсутствие. Соуп сказал, что он провалил приказ Отема о ликвидации ДиджеяПонТри и лишился своего отряда при взрыве погодной башни. После он отправился в какую-то башню Тенпони к другим пегасам и был там взят в плен аликорнами. Все остальные годы он провёл в тюрьме Арба, где он с другими заключёнными изготавливали бетон и строили стены тюрьмы. Также Соуп сказал, что не знает, куда уходил бетон когда тюрьма была достроена, но, по слухам из него была построена крепость Рейнджеров Эплджек, также использовался при строительстве Нового Кантерлота, а сейчас Дети Собора собираются восстанавливать из него свой Собор. Во время разговора музыка прервалась, и я попросил не говорить во время новостей.
— Приветствую вас, дети мои, — голос ведущего был мрачный и усталый. — С вами любящий вас ведущий ДиджейПонТри. Прошу прошения, что долго не выходил в эфир, но в последний день события разворачиваются очень неожиданно и стремительно, но я должен рассказать правду, какой бы горькой она не была. История с побегом двух пациентов из "Хуфвинтонской Психиатрической Клиники" получила неожиданное и трагическое продолжение. Скрывшиеся в Вечносвободном лесу беглецы вышли на лагерь лесорубов Детей Собора и устроили там настоящую бойню, убив всех его жителей и работников. Один из лесорубов, перед тем как был убит, успел выйти на связь и позвать на помощь. На вызов о помощи отозвался Каламити и его отряд, но беглецы устроили засаду, убив отряд, а его самого взяли в плен. Мне тяжело говорить о том, как убили моего друга, но скажу, что Каламити был хорошим пегасом, верным другом, настоящим героем пустоши. Он посвятил свою жизнь борьбе с рейдерством и тиранией Анклава, он стал примером для всех нас и погиб, оставаясь верным идеалам гармонии и добродетели. Прощай Дедшот Каламити — нам будет тебя не хватать. Что же до личностей убийц, то ими оказался некий земной пони по имени Грэй Стоун и пегас Отем Лиф. Вы не ослышались и это не сумасшедший, считающий себя тем жестоким полковником — это тот самый пегас, что уничтожил Город Дружбы и хотел навеки скрывать от нас свет за облачной завесой. Я понятия не имею, как он выжил и оказался в данной клинике, и не поверил бы в это, если бы не видел предсмертную запись с камеры Каламити своими глазами! Мне сложно дальше продолжать передачу, но сейчас выход в эфир просит принцесса Селестия. Даю ей ей слово.
— Вниманию так называемому Грэю Стоуну. Я не знаю вашего настоящего имени и как вы сюда попали, но знаю кто вы и откуда. Здесь не Земля и вы погибнете в нашем мире. Ваше поражение неизбежно.
Я вспомнил, как Отем упоминал правящую принцессу с таким же именем, но он говорил что она давно мертва. Хоть Селестия что-то знает о моём появлении здесь и явно мне угрожает, но должен признать — у неё приятный голос.
*-говорит на русском