Fallout Equestria: Хроники Дитзи Ду
Глава 15. Монстры
"Лучше умереть, чем быть полосатым.”
Зверь.
Я была не первой, кто описывал Пустошь, как чудовищного зверя, и не думаю, что я буду последней. Одна кобыла, в частности, думала о ней, как о ненасытной, зияющей пасти. Я считаю, что судьба Эквестрии не так уж отличается от той участи, что постигла моего дикого родственника. Безжизненная оболочка, которая бессмысленно разрушает всё вокруг себя просто потому, что она больше не знает, что ещё делать. Это ужасная судьба, которую я бы не пожелала никому. Тем более, что мне пришлось смотреть на то, как это происходит с моим лучшим другом.
Мэй продолжала рыдать из-за своей неудачи. Я не могла не плакать вместе с ней, глядя на мою регенерировавшую шкуру и зная, что она подошла так близко к созданию лекарства, только чтобы споткнуться о финишную черту. Когда я держала Мэй, мои мысли обратились к тому немногому, что я знала о нашем состоянии. Это было сложное состояние бытия, и Мэй понимала его лучше, чем понибудь. Если уж она была не в состоянии всё изменить, то о моей надежде и речи не могло быть. Эта мысль принесла ещё больше горечи моим слезам, зная, что я не смогу утешить мою лучшую подругу, когда она так неистово плачет.
Я не знаю, сколько времени прошло, пока мы сидели и обнимали друг друга, плача и рыдая. Время имеет совсем иное восприятие, когда вы можете жить в течение сотен лет, и теряет часть своего смысла. В конце концов, Мэй отпустила меня. Я хотела что-то сказать, что-то, чтобы облегчить её боль, но не могла найти нужных слов. Я знала, что разочарована тем, что до конца не излечилась, поэтому печаль Мэй могла быть только во много раз хуже.
— Где я ошиблась? — Прозвучал голос Мэй, более грубый, чем когда-либо, её горло пересохло от такого количества рыданий. У меня не было ответа. — Что я могла упустить? — Продолжила она, как будто мысли вслух помогут ей найти ответ.
У меня по-прежнему не было слов. Моё полное непонимание магии не позволяло мне внести свой вклад. Я лишь повесила голову и вздохнула.
Мэй не двигалась, продолжая бормотать. — Могла ли я это сделать... нет. Что если... нет. Может быть... нет! — Она в отчаянии зарычала и ударила копытами об пол. Её тщетная ярость ранила копыта, их эмаль раскололась.
Я поморщилась. Печаль, переходящая в гнев, никогда не была хорошим знаком. Мне пришлось уговорить её успокоиться. Она была так близка к прорыву, что, наверняка, смогла бы справиться с чем угодно, приложив немного больше усилий.
— Мэй... Эмм... — Она взглянула на меня. По крайней мере, я привлекла её внимание. — Я понимаю, что ничего не знаю о магии, но что, если мы найдём другого единорога? Кто-то ещё мог бы помочь тебе лучше, чем я?
Мэй покачала головой. — Дитзи, ты моя лучшая подруга. Никто не сможет тебя заменить.
Я махнула копытом. — Нет, я не это имела в виду. Я имела в виду, ну, знаешь, в дополнение ко мне.
Мэй ещё раз вздохнула. — Где мы найдём пони, обладающую необходимыми знаниями для такой сложной магической операции? Это то, чему посвятили всю свою работу каждый из департаментов Министерств. Не знаю, почему я решила, что смогу сделать это сама.
Слово "министерство" щёлкнуло в моей голове. — Брайт Лайт. — Мэй удивилась, когда я упомянула о ней. Возможно, она всё ещё помнит? — Светящаяся гуль-единорог с дирижаблем, — добавила я, — она работала на Министерство Магии.
Мэй издала раздражённый стон. — Единственная пони на Пустоши, которая сможет помочь, и мы понятия не имеем, где она. — От отчаяния, она легла на спину .
Я ей возразила. — Она улетела на большом дирижабле. Наверняка, кто-нибудь знает, куда она направилась.
Мэй фыркнула: — Дитзи, это было сорок лет назад! Сейчас, она может быть, где угодно! Не говоря уже о том, что тот, кто её видел, вероятно, уже давно мёртв.
Я вздрогнула, как же быстро летит время. Лучшее предложение, которое я могла придумать, было убито ещё на стадии планирования. Я села на пол и проворчала: — Ладно, не существует в этом мире пони, способной нам помочь... что если... нет... как насчёт... нет. Аррр! — У меня ничего не получалось.
Мэй вздохнула и повернулась на бок, отвернувшись от меня. — Может быть, всё это было только для того, чтобы мы потерпели неудачу... Возможно, мы должны были достичь именно этого. Может, быть гулями — это наше наказание за то, что мы сотворили с миром то, чем он является сейчас. Может быть, мы должны смотреть на то, как он медленно разваливается на части...
Я нахмурилась. Если я не найду способ утешить её или заставить думать позитивно... Я не хотела думать о плохом. — Мэй, мы не виноваты в том, что произошло. В этом никто не виноват. По крайней мере, никто из ныне живущих. Тем не менее, те из нас, кто ещё жив, всё ещё могут что-то сделать для этого мира.
Мэй не двигалась. — Например, что? — Пробормотала она.
— Эм… — Я попыталась собраться с мыслями. — Ну, знаешь, радиация от жар-бомбы. Ты бы смогла-
Мэй навострила уши. — Что ты сказала?
Я опешила, а затем повторила. — Знаешь, жар-бомба-
Она резко перебила меня. — Вот оно! Дитзи, ты просто гений!
Всё, что я могла сделать, это моргнуть от удивления... — Не думаю, что меня назвали бы Дитзи, если бы я была гением. — Не самая лестная самооценка, но я не могла придумать другого ответа, находясь в замешательстве.
Мэй встала и покачала головой. — Нет, серьёзно. Ты вычислила недостающую часть!
Я наклонила голову, выглядя полностью смущённой. — Как я это сделала?
Мэй ухмыльнулась. — Жар-бомба. Оружие зебр. Когда я пыталась наложить заклинание, я основывала всю свою работу на идее, что магическое излучение одинаково, откуда бы оно ни исходило. Что, основываясь на том, что я видела, работая на МинМира, было правдой.
Я медленно кивнула, но держала рот на замке, ожидая, что Мэй свяжет всё это вместе так, что для меня оно обретёт смысл. Каким же гением я была, учитывая, насколько быстро работал её мозг. Я попыталась сосредоточиться на том, что говорила Мэй. — Так... Жар-бомба как-то отличается?
Мэй кивнула. — Не столько сама жар-бомба, сколько её форма. Единороги произносят заклинания, и все наши магические артефакты и технологии основаны на этом. Весь мой опыт работы в МинМира был связан с единорогами. Зебры — не единороги!
Очевидность этого утверждения была очевидна, но я уже начала подозревать, к чему она клонит. — Так... потому, что зебры делают или делали магию по-другому, магическое излучение от их мегазаклинаний тоже было другим?
Мэй топнула копытом. — Именно. Это единственное, что я никогда не планировала рассматривать и изучать. — Голос Мэй дрожал, когда она говорила об этом, отчаянно желая поверить в свою новую теорию.
Я медленно кивнула, желая верить в это ради неё. — Что ж... поблизости ведь находится кратер мегазаклинания, верно? Есть ли способ получить необходимую информацию оттуда?
Мэй покачала головой. — Не буду говорить того, чего не знаю. Что мне действительно нужно, так это неиспользованный источник жар-бомбы. — Она усмехнулась. — Если бы мы дружили с драконами, то смогли бы взять немного их дыхания, а затем я могла бы попытаться найти заклинание, чтобы всё доделать. Если бы они не поджарили или не съели нас первыми.
Я продолжила. — Хорошо, давай найдём зебру и попросим её нам помочь. — Это казалось очень простым, по крайней мере, в моей голове. Они изобрели жар-бомбы, поэтому, если бы мы смогли найти хоть одну-
Мэй топнула копытом и фыркнула, прервав ход моих мыслей. — Исключено. Они были уничтожены контратакой Эквестрийского мегазаклинания. Даже, если бы они и выжили, шансы найти ту, кто будет обладать достаточными алхимическими знаниями, чтобы создать свежую жар-бомбу... этого просто не произойдёт.
Я была в шоке. Я знала, что Мэй не любила зебр, но я всегда думала, что хотя бы некоторые из них выжили. У неё же была другая точка зрения. — Тогда, какой у нас план? — Мэй была той, у кого всегда был план, поэтому, я надеялась, что у неё есть идея, как воплотить эту новую теорию в жизнь.
Мэй выглядела так, будто все шестерни в её голове вращались одновременно. — Вероятно, это одна из худших идей, которые у меня были, — сказала она со стоном. — К сожалению, она, вероятно, единственная, которая может сработать.
У меня было чувство, будто я знаю, что она собирается предложить. — Итак, когда мы выдвигаемся?
Мэй закатила глаза. — Ты меня ещё даже не выслушала. Это, наверное, самая безумная, самая опасная вещь, которую я когда-либо делала. Я понятия не имею, с чем мы можем столкнуться, или, какие последствия контрзаклинания нас ждут. Фактические шансы найти-
Я прикрыла рот Мэй копытом. — Я нахожусь здесь с тобой уже так долго, Мэй, у меня нет ни малейшего намерения идти куда-либо ещё.
Мэй улыбнулась. Она немного успокоилась, но всё ещё явно нервничала. — Мы настолько близки к Землям Зебр, насколько только возможно, но нам всё равно придётся пройти по ним.
Я дотронулась до подбородка, частично восстановленная плоть чувствовала себя немного странно. Я попыталась вспомнить историю военного времени. — Битва здесь была самой дальней в Эквестрии, которую зебры когда-либо проходили по суше, верно?
Мэй утвердительно кивнула: — Да. Большая часть войны велась на их родине, и, откровенно говоря, мы были на грани победы, прежде, чем они решили взорвать весь мир.
Я немного нахмурилась. Она сказала это так, как будто это была просто боль утраты. Я не особо увлекалась политикой, но я была уверена, что должно быть что-то большее. Конечно, теперь всё это было совершенно спорным. Их решения привели к погибели всего живого. Мы все совершали ошибки,и теперь все те из нас, кто остался жив, могли попытаться всё исправить. Как мы с Мэй пытались сделать это, но по-своему.
Мы с Мэй вышли из бункера и на мгновение остановились, прикрывая глаза от солнечного света. Мы находились в этом здании, по крайней мере, несколько дней, наши глаза довольно хорошо приспособились к его тусклому интерьеру. Честно говоря, было немного трудно сказать, как долго мы там были, учитывая моё онемевшее чувство осознания времени. Свежий ветер обдувал моё лицо, когда мы вышли обратно на улицу. Хотя я всё ещё была гулем, ощущение ветра на коже было очень освежающим. Я решила, что буду наслаждаться этим, пока могу, чтобы разжечь ещё большую надежду на исцеление.
В тот момент, мне в голову пришла мысль. Нам с Мэй было уже больше ста пятидесяти лет. Если бы мы излечились от нашей болезни, то как бы мы выглядели? Возможно ли, что, учитывая наш возраст, истинное и правильное лечение может стать для нас смертельным? Конечно, иногда пони может прожить очень долгую жизнь в хороших условиях. Бабуле Смит из семьи Эпплов было уже больше ста лет, прежде, чем она умерла. Однако, это было в мирное время, и в чистой Эквестрии. Обычным пони, как правило, везло, если они доживали до сорока.
Пока я об этом думала, Мэй закрыла за нами дверь и накрыла люк. Она подбежала ко мне и огляделась. А затем, взглянула на ПипБак. Иногда я забывала, что он у неё есть. — Прошло три дня с тех пор, как мы прибыли сюда, — сообщила она мне.
Желая воспользоваться превосходными знаниями Мэй по этому вопросу, я решила рассказать ей о своих беспокойствах. — Эй, Мэй, — начала я, тщательно подбирая слова, — как только ты сделаешь это исцеляющее заклинание, что произойдёт с нами?
Мэй склонила голову. — Эмм… Вероятно, мы будем путешествовать и обучать этому заклинанию других единорогов, а затем, как только у нас будет достаточное количество добровольцев, то мы сможем сформировать матрицу мегазаклинания и вылечить большое количество гулей за раз.
Это было хорошей идеей, но впредь, мне нужно формулировать вопрос более прямолинейно. — Я имею в виду, в физическом плане. Будем ли мы того же возраста, что и до мутации? Или мы будем стареть быстрее?
Мэй на мгновение задумалась. — Полагаю, я не могу сказать наверняка, — призналась она, — но я бы предположила, что регенеративный аспект мутации гуля также останавливает обычное старение. Например... наши клетки — умерли, но они находятся в биологическом стазисе. Это нехорошо, поэтому, они со временем деградируют, одни быстрее, чем другие, поэтому “дикость” по-разному влияет на каждого гуля. Если мне удастся закончить лечение, я думаю, что физически мы будем на несколько лет старше, максимум на десятилетие.
Я кивнула. Я всё равно бы предпочла быть старой пони, у которой осталось всего несколько хороших лет, чем жить с вечной угрозой одичания, нависшей надо мной. Хотя, если бы это было так, то я бы чувствовала себя хуже, потому как Пустошь потеряла бы такого прекрасного врача, как Мэй. Те, кто имел медицинские знания и должную подготовку, были в дефиците, по сравнению с теми пони, которые в них нуждались.
Удовлетворив своё любопытство, я вновь сосредоточилась на поставленной передо мной задаче. Я немного осмотрелась и пошла к тому месту, где мы припарковали повозку. — Итак, — сказала я, начиная новый разговор, — откуда начнём поиски?
— Ну, один интересный феномен магии зебр, условно говоря, заключается в том, что как только её помещают в какой-нибудь талисман, она имеет тенденцию не иссякать никогда, если не будет уничтожена или израсходована. — Она также отметила. — Более сильная магия требует более сильных талисманов, поэтому, если и остались какие-либо целые бомбы или жар-бомбы, они, вероятно, всё ещё будут здесь.
Поняла. Должна признаться, что было немного странно, что моя спутница знала так много об этом разрушительном виде оружия; но ведь она приложила копыто к их созданию. Когда они ещё не были орудиями массового уничтожения. Когда эта мысль прошла через мой разум, я остановилась, глядя на Мэй. — Это там, где… — Я промолчала, не зная, как сказать, — прошли испытания первого мегазаклинания.
Мэй тоже остановилась. Она кивнула в ответ. — Да, это там. Тогда... тогда, когда Флаттершай впервые представила эту идею Министерству Мира, это было так… радикально. Никто никогда раньше не думал о таком масштабе магии, за исключением, возможно, Принцесс, передвигающих объекты размером с Солнце и Луну.
Я внимательно её слушала. — Когда мы начали работать над проектом создания мегазаклинания, у нас были разные идеи по его применению. Способность исцелять всех пони на поле боя за один раз, защитить целый город от вреда, создать заклинание массовой телепортации, значительно упрощающее логистику боя. — Она оглянулась на пейзаж вокруг нас и опустила голову. — Мы никогда этого не хотели.
Я вздохнула, не зная, что сказать. У Мэй всё ещё осталась привычка испытывать чувство личной ответственности за неудачи, которые она не могла контролировать. Особенно те, что касаются МинМира. Я осторожно положила копыто ей на плечо.
Мэй положила на него своё. — С. О. В. С., — заявила она. — Совместно-обеспеченное Взаимовыгодное Существование. Это то, как Флаттершай изначально назвала наш проект. С лечебными заклинаниями, он был способен исцелить любое повреждение, независимо от того, насколько оно было сильным; заклинания щита, способные отразить любую атаку, и заклинание телепортации, способное сместить наступающие или отступающие войска в мгновение ока; вся идея состояла в том, чтобы положить конец войне. Учитывая все эти обстоятельства, зебрам ничего не оставалось, кроме как, сдаться или вернуться за стол переговоров.
Я похлопала Мэй по копыту. — Зебры тоже были там в тот день. Они видели, на что вы способны, и среди них оказались те, кто исказил вашу идею в нечто смертельное.
Мэй нахмурилась: — Да, но это ещё не всё. Она вздохнула и смахнула моё копыто. — Это была Флаттершай, она отдала зебрам формулу нашего мегазаклинания.
Я опешила. — Так вот, что ты имела в виду, когда сказала, что зебры отравили её дар.
Мэй кивнула. — Буквально. Флаттершай не могла знать, что с ним сделают зебры; она была слишком добра, чтобы даже подумать об этом. Те из нас, кто работал над проектом, должны были попытаться остановить её. Конечно, она была главой Министерства, и немногие из нас были готовы бросить ей вызов. Даже я. После этого, у нас не осталось выбора, кроме, как ответить им тем же, ради сохранения равных условий боя.
Мэй опустила голову и посмотрела на холм. Теперь, она смотрела на Безжизненные Земли. Огромное море кратеров и траншей изуродовали земли между Эквестрией и Землёй Зебр. Наша следующая задача — сделать всё правильно. Разве это не то, что Флаттершай и Мэй пытались сделать здесь так давно? У каждого было своё представление об истинной сути правильного поступка.
Мы с Мэй вернулись к нашей повозке. Она вошла в клетку, забрав с собой мою винтовку и седельные сумки. Я закрепила себя ремнями к передней части повозки и взлетела. Пролетая над Землёй Зебр, я почувствовала холод от осознания того, что так много пони и зебр погибло в битве за Утёс. Это было самое близкое место, к которому зебры подошли, пытаясь проникнуть в Эквестрию, и теперь, всё это было одним большим кладбищем.
Пролетая над разорённой Пустошью, было достаточно легко сосредоточиться на пункте назначения. Тем не менее, тяжесть всего, что произошло здесь, висела на моих плечах. Так много смерти, разрушений и боли. Я почувствовала, как слёзы катятся по моему лицу и падают на поле боя. Если бы только план Флаттершай сохранил свой первоначальный вид, возможно, этого можно было бы избежать...
Как только я начала лететь над окопами со стороны зебр, я официально оказалась в их стране. Она была такой... бесплодной. Я привыкла видеть Эквестрийскую Пустошь в руинах, но это было что-то другое. Всё было выжжено, и огромные лужи воды выглядели не совсем уместными. За последние пару дней дождя не было, так откуда они взялись? Я продолжала лететь в Земли Зебр, моё любопытство увеличивалось.
Там, где Эквестрия имела обширные леса и джунгли, горные хребты и равнины, Земли Зебр были удивительно статичными. Почти ничего, кроме плоской, сухой земли, за исключением джунглей на Дальнем Востоке, которые граничили с Эквестрией. Те же джунгли, что проходят сквозь Каньон Полумесяца, местоположение школы Луны в Литтлхорне. Там почти не было деревьев, а те, что ещё стояли, были сморщенными, чёрными и мёртвыми. Остальная часть равнины была обнесена огромными скальными образованиями, одинаково опалёнными, или руинами, которые когда-то могли быть городами. На самом деле, трудно найти разницу между этими двумя вариантами, судя по нынешнему состоянии земли.
Я оглянулась через плечо на Мэй, которая снова пыталась не замечать полёта. — Что здесь произошло? — Спросила я.
Мэй встала и быстро посмотрела вниз, тут же побледнев, прежде, чем снова сесть. — Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказала, что это “Селестия 1”.
Я подняла бровь в удивлении: — Что это?
Мэй вздохнула и посмотрела вверх. — Наш ответ на мегазаклинания зебр. Или, по крайней мере, один из них. Он был размещён в центре Мэйнхэттенского МТН, и, в основном, превращал солнечный свет в гигантский тепловой луч. До того, как пегасы бросили облачный покров, его использовали для того, чтобы нанести ответный удар после того, как Мэйнхэттен был уничтожен.
Я посмотрела вниз, с ужасом и трепетом. Зебры ударили по Эквестрии многочисленными жар-бомбами, и всё же, с помощью одного заклинания мы, пони, были столь же разрушительны, если не больше. Пока я продолжала полёт над разрушенными Землями Зебр, важная мысль возникла у меня в голове. — Как мы собираемся найти жар-бомбу?
Мэй пожала плечами. — Я не знаю, но нам нужно найти её, если у меня есть шанс заполнить недостающую часть моего заклинания. Лучшее, что я могу придумать, это поиск какой-то военной базы.
— Они будут располагаться вдоль берега? — Спросила я. — Я читала о нескольких крупных сражениях во время войны на море.
— Сомневаюсь, — почти сразу же ответила Мэй. — Если “Селестия 1” могла сделать такое с землёй, то она могла бы легко вскипятить океан и что-нибудь, находящееся в нём, или рядом с ним.
Я кивнула. Это была одна из идей, но, по крайней мере, она казалась более реальной. Возникает вопрос о том, где мы сможем найти военный зебринский объект. Я внимательно следила за местностью внизу, но всё, что я видела — это разруху.
Я решила ненадолго приостановить поиски и посадить фургон на некоторое время. Я хотела побыть немного с Мэй, зная, что она переживает обо всём. Лучшее, что я могла предложить, это немного близости и разговора. — Думаешь, зебры выжили? — Спросила я, надеясь разговорить её. Я нервничала, когда она подолгу молчала.
— Надеюсь, что нет, — нахмурилась она в ответ. — Эти монстры заслужили смерть за уничтожение Эквестрии.
Я поморщилась. Это было жёстко, особенно для Мэй. Я знала, что она ненавидит зебр, но возлагала её надежды на их неизбирательный геноцид... Я должна была возразить. — Не все они это заслужили, — нахмурившись, ответила я. — Я думаю, что наши солдаты были монстрами для них.
Мэй фыркнула. — Может быть, но они те, кто начал войну, они убили кучу жеребят в Литтлхорне, и они те, кто решил уничтожить Эквестрию и так много невинных пони, живущих на ней, когда запустили первое мегазаклинание. Всё, что мы сделали, это дали им ответ, который они заслужили. — Мэй была в ярости к концу своей тирады.
Я вздохнула и нахмурилась. Всё, что Мэй сказала, было правдой, но я просто не могла понять, почему она не отпустила свою ненависть по отношению к ним. — Даже если они сделали всё это, зебры, живущие сегодня, не имеют к этому никакого отношения. Точно так же, как пони, рождённые в наши дни, не имеют ничего общего с войной, или с Министерствами, или с чем-то ещё! — Моя злость так же закипала. Но, в то же время, я чувствовала, что должна была достучаться до Мэй.
Мэй застонала и покачала головой. — Разве ты не понимаешь, Дитзи? Это... это те существа, которые отобрали у меня всё! Мои надежды на мир, моё желание помочь пони, мою семью, мою девушку, всё! И всё это, благодаря им. У тебя не было семьи, которая дожила до ужасов этой войны! Ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти! Ты просто-
ШЛЕПОК
Прежде, чем я полностью осознала, что делаю, я ударила Мэй по лицу. Во мне закипела кровь, глаза были полны слёз. Они начали стекать по моей помолодевшей коже, вызывая зуд. Слова Мэй ранили меня, но не так сильно, как вид того, что ненависть переполняла мою подругу, искренне заботящуюся о пони. — Прекрати! — Я обхватила её копытами и зарыдала. — П-пожалуйста, Мэй! Просто... п-прекрати!
Я не знаю, было ли это из-за моего крика или из-за пощечины, но я почувствовала, как копыта Мэй обвиваются вокруг меня, и её слезы стекают по моему плечу. — Дитзи, прости меня. Мне очень жаль. Это просто... быть здесь, где всё это произошло... так много старых ран открывается одновременно...
Мэй замолчала, когда я подтянула её ближе и сжала покрепче. Именно в такие времена, иногда было лучше больше ничего не говорить.
Проведя какое-то время просто обнимаясь и плача, Мэй отпустила меня, и я вышла из клетки и вернулась к упряжке. Однако, прежде, чем пристегнуться, я увидела, как что-то движется. Я повернулась в направлении движения, сняв Наследие Стронгхуфа со спины. Я ещё не успела поднять её до уровня глаз; возможно, это был просто мираж.
Затем, я увидела его снова. Это была некая тонкая пульсация в воздухе, как будто вы видите, как жар исходит из печи. Потом, он снова пропал. На самом деле, я не видела ничего, кроме этой ряби, и всё же я была на грани. Я была так уверена, что там что-то было. Я держала винтовку до тех пор, пока не вернулась к упряжке. Я закинула Наследие за спину и надела поводья.
— Что это было? — Спросила Мэй позади меня.
— Мне показалось, что я что-то видела, — честно ответила я, — но, возможно, это был обман зрения.
Мэй просто кивнула и откинула голову назад. Она никогда раньше не пересекала Земли Зебр, и её ненависть к ним, скорее всего, удерживала её от углубленного исследования их земель или культуры. Это был тот момент, который напомнил мне о том, что Мэй была на два десятилетия моложе меня. Большая часть её жизни была прожита во время войны, в то время, как большая часть моей, до Пустоши, конечно, прошла в мирное время.
Я взлетела, подняв нас двоих в воздух, чтобы возобновить поиски жар-бомбы. Это всё ещё звучало так сюрреалистично, и всё же Мэй была права, это был её лучший шанс найти то, чего ей не хватало, для заклинания исцеления гулей. По крайней мере, я надеялась на то, что она была права. Я летала взад и вперёд над Землями Зебр, забираясь всё глубже и глубже в их территорию; так прошёл весь день. Когда солнце начало садиться, всё, что я могла видеть, это огромную площадь бесплодных земель. Это охладило мой разум; думаю, что Мэй, на самом деле, возможно, была права, говоря о том, что зебры были уничтожены, ведь до сих пор я не видела даже намёка на какие-либо оккупированные поселения или просто выживших.
С приближением ночи, я начала искать место для посадки. Я бы не возражала полететь обратно и провести ночь в Эквестрии, так как это была незнакомая для меня территория. Я хотела бы понимать, куда я лечу и что я ищу. Наконец, я увидела скопление разрушенных зданий возле небольшого озера. Учитывая засушливый характер территории в целом, неудивительно, что они решили строить поселения вблизи любого приличного размера водоёма.
Я перелетела на дальнюю сторону озера и начала заходить на посадку. Здесь, я увидела узкую реку, протекающую вдоль южной окраины города к океану, который лежал где-то за видимым горизонтом. Я видела разрушенные опоры верёвочных мостов, которые охватывали реку. Естественно, они были сожжены, когда земля была опалена “Селестией 1”.
Постепенно снижаясь, чтобы лучше осмотреть местность вокруг города, я, наконец-то, добралась до северной стороны озера. Первое, что меня поразило, когда я впервые взглянула на поселение поближе, было то, какой чужеродной была архитектура зебр. В Эквестрии, сельские поселения располагали уютными деревянными городскими и фермерскими домами, а в городах возвышались стеклянные и металлические небоскрёбы. Здесь же, все здания были вырезаны из гигантских каменных блоков, и ни один из них не поднимался выше двух или трёх этажей. Было полное отсутствие окон и дверей, несмотря на рамы, которые должны были удерживать их. Я подозревала, что это была заслуга контрудара Эквестрийского мегазаклинания. Я содрогнулась от этой мысли, никогда раньше не задумываясь о том, что могло произойти по эту сторону границы в день Апокалипсиса.
После минуты или двух любопытных наблюдений, я отделилась от упряжки и пошла выпускать Мэй. Когда я открыла клетку, я увидела, что она тоже рассматривает поселения зебр. — Я так понимаю, ты никогда их раньше не видела?
Мэй покачала головой. — На фотографиях, но не вблизи. — Она коснулась поверхности ближайшего здания, на её копыте остался чёрный след. — Пепел остался на камне, — заметила она. — Напоминает мне Мэйнхэттен. Ничего не осталось, кроме пепла. — Она нахмурилась. Я не могла понять, что именно её обеспокоило, поэтому я просто промолчала.
Мэй зажгла рог и пролевитировала из сумки револьвер Роттингтейла, заходя в ближайший дом, свет от её рога освещал нам путь. Забрав свои вещи из повозки и последовав за ней, я увидела... ничего. Первый этаж этого здания был одной большой комнатой, и в ней не было абсолютно ничего внутри, кроме пепла и пыли на полу. Там была каменная лестница с прогнившими перилами, ведущая на второй этаж. Облетев здание изнутри, я увидела ещё несколько комнат, все из которых были одинаково пусты.
Я вернулась, чтобы найти Мэй, изучающую пепел. Любые надежды, что у неё может быть сочувствие к смерти, которая произошла здесь, исчезли, когда она насмешливо фыркнула, прежде, чем повернуться ко мне и сказать. — Сойдёт.
Каменная конструкция была крепкой, несмотря на отсутствие подземного фундамента. Я не знала, с чем мы можем столкнуться, находясь в Землях Зебр, но у нас, по крайней мере, всегда был на виду один-единственный вход в дом. Я вытащила фонарь из сумки и зажгла его, позволив Мэй немного отдохнуть. Я поставила его в середине комнаты, свет был тусклым, но вполне достаточным.
Я подошла к Мэй, желая поговорить с ней, но она свернулась калачиком и отвернулась от меня, показывая, что хочет остаться одна. Я вздохнула, но знала, что у неё было много противоречивых эмоций, с которыми нужно было разобраться, и попытка надавить на неё прямо сейчас лишь ухудшит ситуацию. Я отошла на другую сторону комнаты и легла. Моя кожа зудела от того, что начала высыхать, засушливые условия ускоряли этот процесс. Я боялась, что цвет лица — это не единственное, что начинает ухудшаться; надеюсь, мы сможем найти то, ради чего пришли сюда.
Я не поняла, что задремала, но неожиданно проснулась, услышав шум снаружи. Низкий и гортанный, это был звук какого-то дикого зверя. Быстро взглянув на Мэй, я увидела, что она тоже насторожилась, и, судя по её чёткому взгляду на стену, она видела передвижение этого объекта, благодаря своему ПипБаку. Не сказав ни слова, Мэй подняла револьвер.
Когда я взяла в копыта Наследие Стронгхуфа, мой взор обратился к фонарю. Он мерцал. К сожалению, резкий запах тела гуля (исходящий больше от Мэй, чем от меня) всё равно будет очень приметным для любого дикого животного. Я прижала винтовку к плечу и поднесла спусковой крючок ко рту, а мой взгляд следил за действиями Мэй, которая следила за передвижениями существа.
Прежде, чем существо добралось до нашей двери, раздался громкий, болезненный рёв, за которым последовал глухой стук. Мэй моргнула от удивления. — Оно исчезло, — заметила она и начала пристально смотреть в ту сторону, откуда оно приближалось. — Что за...
— Что такое? — Спросила я с облегчением и замешательством одновременно, не имея возможности видеть то, что ей показывает Л.У.М.
— Что-то определённо убило... что бы это ни было, но больше ничего нет на моём компасе.
Я приподняла бровь. — Может, он просто умер сам по себе? — Предположила я.
Мэй восприняла это предположение так же серьёзно, как и я, и продолжила пытаться что-то понять. Хотя Мэй больше ничего не видела, мы обе начали слышать что-то новое. Это был скребущийся звук, как будто кто-то тащил что-то тяжёлое. Мэй жестом указала на фонарь, который я погасила, после чего мы вышли из здания, чтобы выяснить, что на самом деле происходит.
То, что я увидела, было не тем, что я ожидала увидеть за пределами Эквестрии. По моему первому впечатлению, это была огромная мутировавшая мантикора. Тем не менее, было трудно видеть что-то в темноте, и существо медленно тащило от нас... нечто. Однако, когда мои глаза начали приспособились к темноте, я заметила две вещи. Во-первых, что хвост у существа не имел жала и был преимущественно кошачий. Во-вторых, у него не было крыльев. Я понятия не имела, что это было за существо, но деревянное копьё, торчащее из его спины, ясно дало понять, что кто-то другой убил его.
Ни Мэй, ни я, не смогли получить представление о том, кто был ответственен за это, и Мэй выставила копыто, чтобы удержать меня от движения. Она указала на землю. Когда существо тащили прочь, оно оставило слабый, но заметный мазок на обугленной земле. Я понимающе кивнула головой. Кто-то убил это существо, и если кто-то тащил его, то он наверняка куда-то ушёл. Куда-то, где был тот, кто, вероятно, сможет нам помочь. По крайней мере, это то, чего добивалась Мэй. Мы решили пойти по следу.
Сначала, мы немного подождали, чтобы убедиться, что тот, за кем мы пытались проследить, не знает о нашем существовании. Я поднялась в воздух, работая крыльями как можно тише, в то время, как Мэй начала идти по следу на земле. Я подняла винтовку и держала её наготове на случай, если ещё что-нибудь подобное произойдёт. Быстро взглянув в прицел, я заметила, что тело утаскивают дальше вперёд, кто или что это делало, мне понять так и не удалось. Я поняла, что это было нечто невидимое, хотя как такое могло быть, для меня — загадка. Оно даже скрывалось от Л.У.М.а Мэй, что было более странным.
Тропа уводила нас из зебринского поселения вниз по узкой реке. В конце-концов, мы увидели, как поднимается дым, исходящий от огромного костра. Сам огонь бросал мерцающий свет на группу фигур, их было чуть более дюжины (разных возрастов, судя по размерам), а также на то, что было похоже на лагерь. Подводя прицел к глазу, чтобы лучше всё рассмотреть, я увидела полдюжины конических палаток, сделанных из шкуры животных и длинных деревянных или металлических столбов. Они были покрыты краской и деревянными орнаментами. Все фигуры были одеты в одинаковые маски и плащи, которые скрывали их тела, у каждого из них было копьё, воткнутое в землю рядом с ними. Следы волочения вели прямо к лагерю.
Я приземлилась рядом с Мэй, надев винтовку на плечо и прошептав: — Впереди лагерь. Там их около двух дюжин.
Мэй кивнула. — Не понимаю, почему кто-то хочет жить в таких условиях.
Я усмехнулась, указывая Мэй на её ПипБак. — Там нет радиации и поблизости есть источник свежей проточной воды.
Мэй моргнула от удивления и взглянула на ПипБак. Конечно же, детектор радиации молчал. — Я даже не заметила. Я не обращала внимания на эту вещь десятилетиями. — Она тоже немного хихикнула.
Я улыбнулась. Смех Мэй был первым положительным знаком, который я увидела за последнее время. Мы присели на корточки и продолжили подход к лагерю. На большей части равнинной земли, совсем рядом с лагерем, был небольшой хребет с огромным камнем на нашей стороне реки, против которого бурлила вода. Мы с Мэй подкрались к камню и огляделись вокруг, фигуры не заметили, как труп зверя затащили в середину их лагеря. С этого ракурса, я видела какой-то подиум, стоящий в задней части лагеря; тяжёлый брезент что-то накрывал.
Вновь обратив своё внимание на существо, я увидела кого-то, кого раньше там не было. Появилась ещё одна фигура в тёмном плаще, мерцающем в воздухе. В застёжку плаща был вставлен драгоценный камень прямо под капюшон, и был более тёмного цвета, но легче по текстуре, чем те, которые носили другие фигуры в масках. Эта фигура вытащила копьё из спины существа, и остальные — взяли свои копья в копыта. Главная фигура, на которую сейчас смотрели все остальные, откинула капюшон и воткнула копьё в землю. Я ахнула. Это была зебра!
Раньше, я видела вблизи только одну зебру. Её звали Зекора, и она жила в Вечнодиком лесу, недалеко от Понивилля. Казалось немного ироничным, что я боялась её, как и все остальные в городе, пока её таинственная природа не была раскрыта Твайлайт Спаркл и её друзьями. Они подружились с зеброй задолго до войны, только для того, чтобы её вид был заклеймён врагом Эквестрии и подвергался ненависти, страху, остракизму и кто ещё знаёт, чему. По крайней мере, когда мы боялись Зекоры, мы не прибегали к насилию, мы просто избегали её. Во время войны в Эквестрии жили и другие зебры. Я никогда не думала о них до этого момента.
Как только зебра сняла капюшон и плащ, остальные сняли маски и дружно сбросили свои капюшоны. После снятия плащей, оказалось, что большинство фигур были одеты в грубую броню, сделанную из шкур животных. Они громко разговаривали, так что мой вздох остался незамеченным, но я не могла понять ни слова из сказанного. Вероятно, это был их родной язык. Я смотрела с любопытством, просто наблюдая за ними. Зебра, убившая это существо, повесила на копьё свой плащ. Он повернулся, чтобы показать свой бок, украшенный волнистым знаком, чей смысл я не понимала. Возможно, это была некая церемония совершеннолетия.
Прежде, чем я смогла лучше понять, что происходит, Мэй укусила меня за шиворот. — Ладно, хорошо, они выжили. Но нам не нужна их помощь, — прошипела она, пытаясь меня увести.
— Это их Родина, Мэй, — возразила я. — Именно их помощь нам и нужна. — Я ещё раз взглянула на зебр, которые, казалось, обращали внимание только на ту, что была невидима. Плащ, возможно, был заколдован. Они воткнули свои копья в землю вокруг костра.
Голос Мэй снова отвлёк моё внимание. — Посмотри на них, Дитзи. Несмотря на то, что они зебры, они деградировали до племени охотников-собирателей. Они, вероятно, даже не узнают пистолет, не говоря уже о жар-бомбе.
— Это не значит, что они не знают своего пути, — предположила я. — Если бы мы могли подойти к ним и спросить дорогу до других старых поселений-
— Разве я похожа на ту, кто знает зебринский язык? — Мэй усмехнулась.
— Может быть, они говорят по-нашему, — возразила я. Мэй не желала их помощи, но ради неё же, мы и нуждались в ней. Доставить ей немного раздражения стоило бы того, чтобы получить то, что нам нужно, чтобы закончить её заклинание.
Вместо того, чтобы пытаться спорить дальше, Мэй просто повернулась и начала уходить. Она, вероятно, подумала, что я последую за ней, и она была права, хотя я, по крайней мере, буду продолжать пытаться переубедить её. Я не могла оставить её одну в чужой стране, но я и не могла упустить такой возможности. Даже если зебры не смогут нас понять или примут нас за монстров, то это всё равно был первый раз, когда у нас был шанс получить помощь, и я знала, что это может быть единственный шанс, который у нас когда-либо будет. Если когда-то и было время, когда я хотела вернуться и сделать всё по-другому, то это было прямо тогда и там.
Когда я попыталась схватить Мэй, то я мельком взглянула на лагерь. Я увидела пожилого зебру, который шёл к подиуму. Он снял брезент, открыв что-то, что зацепило меня. Я понятия не имела, что это было, но моё внимание притянуло к нему, как магнит. Он был маленький, обтекаемой формы. Всё это было размером с бушель яблок и завораживало своим ядовитым светом. Я повернулась, чтобы сосредоточить на объекте всё своё внимание, я была не в силах оторвать взгляд. Зебры, казалось, тоже не могли, повернувшись к нему в унисон и преклонив к нему колени. Исключение составляли только старший и молодой жеребец, которые шли к трибуне.
Что они на самом деле делали, я никогда не узнаю. Мэй обернулась, чтобы обратиться ко мне, но всё, что она хотела мне сказать, угасло на её лице. Её взгляд тут же упал на объект поклонения зебр. Её глаза широко раскрылись, и единственное прошёптанное слово вырвалось из её рта:
— Нет...
С моим взглядом, сосредоточенным на объекте, я едва поняла большую часть того, что произошло дальше, только придя к осознанию того, что произошло после того, как было уже слишком поздно. Свечение рога Мэй не выделялось на фоне света костра и яркого объекта. Я только поняла, что она захватила в поле левитации Наследие Стронгхуфа, когда ремень натянулся на моём плече. Через мгновение, винтовка была вырвана с моей спины, ремень проскользил вверх и зажал мою шею, немного придушив меня, прежде, чем полностью слететь. Я упала на землю, меня рвало, и я хрипло кашляла. Я подняла глаза, чтобы увидеть лицо Мэй, искажённое гневом, подобного которому я никогда не видела, моя винтовка и револьвер Роттингтейла левитировали рядом с ней.
Я была недееспособна и имела проблемы с дыханием, так что я могла только в ужасе смотреть на то, что Мэй сделала дальше. Она перепрыгнула через камень и начала стрелять по зебрам. Мягкие выстрелы винтовки не были слышны на фоне оглушительного треска револьвера. Зебры были также ошеломлены, как и я. Мэй кричала и ревела, пока стреляла, хотя я могла разобрать лишь фрагменты чего-то вразумительного. Как только она начала стрелять, послышались визг и неистовое хныканье собравшихся зебр, а также крики на незнакомом языке. Остальное было криками и белибердой.
— Только не опять! Никогда больше!
— Лучше смерть, чем быть полосатым!
— Это за Баттеркап! Это за Бакбрайта! Это за Миррор! Это за Шоушайн!
Каждый выкрик имени или фразы сопровождался выстрелом из одного или двух орудий, хотя последний, который мне удалось услышать, имел только пустой щелчок. Я пыталась встать на копыта. Я не хотела видеть бойню, но я должна была остановить Мэй. Мои глаза широко раскрылись от ужаса той сцены, которую я увидела. Мэй уже убила пятерых и ранила остальных, опустошив оба оружия в процессе. Те, кто не пострадал, побежали за своими копьями, но с помощью своей магии, Мэй подняла копья в воздух и швырнула их в разных направлениях. Зебры, потеряв своё оружие, повернулись и убежали. Одно копьё зацепило заднюю ногу отступающей зебры, которая споткнулась, придавив кобылу за передние лапы.
Кобылка попыталась вырваться из-под той, что держала её за ноги. Мэй подошла к ним с копьём, левитируемым рядом с ней, ярость затуманила её взгляд. Я оттолкнулась от земли и, всё ещё задыхаясь, я распахнула крылья и рухнула на Мэй, удар выбил все оружия из её магической хватки. Каждую клеточку моего кишечника выворачивало наружу, как от столкновения с моей подругой, так и от вида того, что она делала. Мы начали катиться по земле, прежде, чем мы обе устали, и я оказалась сверху на ней, крепко прижимая её к земле.
— БЕГИ! — Закричала я зебре.
Поняла она меня или нет, но зебра начала ковылять. Неожиданно, Мэй перевернула меня и начала прижимать к земле с такой же силой, как и я её. Она посмотрела на меня, и я всё поняла. Её глаза были тусклыми, любой проблеск надежды или разума, который я недавно видела, исчез. Моя собственная сила покинула меня, когда мой разум метался, пытаясь найти какое-то другое объяснение, кроме того, с которым я не хотела сталкиваться. Мэй придавила меня силой, которую обычно не проявляла, скрежеща зубами и злобно рыча. Я нанесла сильный удар передними ногами, отталкивая Мэй от себя. Она врезалась в костер, разбрасывая пылающие брёвна и поджигая палатки зебр.
Я стояла, тяжело дыша, глядя на Мэй, отчаянно пытаясь дотянуться до неё. — Мэй! Пожалуйста! — Если бы я только могла заставить её слушать...
Мои слова не дошли до неё. Они не могли, ни сейчас, ни когда-либо снова. Она закричала и сильно зарыдала, прежде, чем наброситься на меня, обнажив зубы и голодные глаза. У меня не было времени думать, здесь сработал мой собственный инстинкт выживания. С минимальным сознанием этого, я схватила одно из копий в зубы. Раздался тошнотворный звук, всплеск тёплой черноты и внезапный мёртвый груз на мне. Затем, всё исчезло в небытие.
Заметка:...
Примечание автора: На самом деле, всё встало на свои места намного быстрее, чем я ожидал, как только это началось. Может быть, лучше, чтобы эта конкретная глава не выпала на Рождество.
Переводчик: Julia_Craft93
Редактор: Shade Past