МеткоНЕискатели (Undead Robot Bug Crusaders)

Жизнь — сладкая мелодия с нотами горечи

Меткоискатели наслаждались прекрасной, спокойной неделей. Ну, настолько спокойной, насколько вообще могла быть неделя у этой троицы. Единственным более-менее интересным событием стал поход на Радужные Водопады, но даже он прошёл без каких-либо инцидентов. А, ну и ещё они опять чуть не сожгли амбар, но это уже вошло в привычку.

Таким образом, когда настал понедельник, подруги Свити Белль были уже не в состоянии сдерживать распиравшее их любопытство. Они должны были узнать! Должны были получить ответы на так долго мучившие их вопросы.

Увы, воспоследовавшие события их отнюдь не обрадовали.

— Ну хорошо, тогда как насчёт… лазерного зрения? — спросила Скуталу.

— Скуталу, от перестановки слов местами ничего не изменится. Давай просто сойдёмся на том, что Свити Бот НЕ может стрелять лазерами, и наконец покончим с этим? — Эпплблум досадливо потрясла головой.

— ЮНИТ СВИТИ БОТ ВЫРАЖАЕТ СОГЛАСИЕ С ЮНИТОМ ЭППЛБЛУМ, — сказала Свити Белль.

Скуталу испустила стон.

— Блин, Свити, ты точно робот? У тебя нет ракет, ты не можешь стрелять лазерами из глаз, у тебя даже нету этой шоковой электроштуковины! — пожаловалась Скуталу. — Как вообще у робота может не быть шоковой штуковины?

— ЮНИТ СВИТИ БОТ НЕ БЫЛ ОСНАЩЁН УСТРОЙСТВОМ «ТАЗЕР». ПОЖАЛУЙСТА, ВСТРЕТЬТЕСЬ С МЕСТНЫМ А.П.П-СПЕЦИАЛИСТОМ ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ БОЛЕЕ ПОДРОБНОЙ ИНФОРМАЦИИ.

— Ах, ну конечно, мы запросто сходим сквозь пространство, время, а может, и что-то ещё, чтобы расспросить его. Вот уж и впрямь фантастический совет, — проворчала Скуталу.

— Эй, я понимаю твою злость, но она же не виновата! — воскликнула Эпплблум.

Скуталу глубоко вздохнула и успокоилась.

— Ладно, ты права, — сказала она. — В конце концов, это действительно не её вина. Прости, Свити.

В этот момент вернулась боль.

— СМС-ЮНИТ СВИТИ БОТ ИСПЫТЫВАЕТ НЕПРИЯТИЕ СОВМЕСТИМОСТИ. РЕКОМЕНДУЕТСЯ НЕМЕДЛЕННО ОТКЛЮЧИТЬ ВЫЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ

Скуталу и Эпплблум вздохнули.

— Ну, мы всё равно ничего не добились. Вырубай, Свити, — сказала Скуталу.

Лёгкий щелчок ментального переключателя и Свити Белль вернулась в норму.

— Ай… ха! А на этот раз было не так уж больно, — отметила она.

— Знаешь, мне показалось, в этот раз ты продержалась дольше. Может, в прошлый раз сбойнуло так быстро из-за режима ночного видения? — спросила Скуталу, потянувшись.

— Как бы там ни было, думаю, на сегодня хватит. Ладно, я пойду, у меня ещё много дел, — сказала Эпплблум, откладывая блокнот в сторону.

— Хорошего дня, — пожелала Свити Белль вслед уходящим подругам.

«Надеюсь, что уменьшение головной боли — это добрый знак, а не дурной», — подумала робоединорожка.

---

Свити Белль со вздохом растянулась на кровати.

— Ну почему это всегда так сложно? — тихо бормотала она. — Я хочу узнать больше о себе, но каждый раз, едва мы подбираемся к ответам, мне ужасно хочется просто взять и убежать от всего этого. Неужели я действительно так боюсь их узнать?

Свити Белль повернулась, ещё раз покосилась на зеркало, и со вздохом помотала головой.

— Ну уж нет, Свити Белль. Ты же обещала, что больше не будешь таращиться на своё отражение, — проворчала она. — Ты всё равно не получишь никаких ответов, просто пяля глаза на свою железную тушку.

— Помнишь, что сказала Пинки? — Она перевернулась и уставилась в потолок. — Если я не могу справиться с этим сейчас, то как я смогу спокойно жить, когда найду ответы? Кроме шуток, посмотрим на это с другой стороны: раз у меня нету лазеров, наверное, это значит, что я — не какое-нибудь инопланетное оружие для уничтожения миров. Так? — спросила она себя.

«Тебе не нужны лазеры, чтобы быть смертоносным оружием массового поражения. Припомни-ка свои кулинарные навыки», — съехидничало подсознание.

— Заткнись, «я», — огрызнулась Свити Белль, вставая.

— Да ну его, сегодня понедельник и на улице чудесный солнечный день. Я иду читать! — сказала она.

---

Свити Белль топала к своему любимому дереву для чтения, мурлыкая весёлую мелодию. Совсем недавно она заскочила в библиотеку за новой книгой, и теперь ей не терпелось выяснить, с чего вокруг этой уже ставшей популярной серии поднялась такая шумиха.

«По названию совершенно непонятно, о чём это. О пони, который может долго не есть, или…»^[1] — размышления Свити прервались неприятным открытием.

Мерфи Лоу снова лежал под её деревом.

— Чур меня, чур, — Свити Белль попятилась. — На сей раз я и близко не подойду. Хватит с меня проломленных стен. В конце концов, есть куча других мест, где можно почитать, — рассудила она.

— Мудрая мысль, — раздался спокойный голос.

Свити Белль обернулась и увидела стоящую с довольно-таки кислой мордочкой Октавию.

— О, привет, Октавия. Ты ведь не из-за стены сердишься? — нервно спросила Свити Белль.

Октавия удивлённо моргнула.

— А? Нет-нет, это не из-за тебя, извини. Это совершенно по другому поводу. Наверно, моё лицо сейчас кого угодно напугает, — сказала она, встряхнув головой.

Свити Белль облегчённо вздохнула.

— Ух, ну тогда хорошо. То бишь тьфу ты, это плохо. То есть… тебя что-то беспокоит? — нерешительно спросила она.

Октавия тихонько хихикнула.

— Неважно. А, да, и спасибо, — сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти, но потом снова обернулась к Свити Белль. — Хотя… Знаешь, теперь, когда я об этом подумала, ты могла бы нам помочь. Давай ты зайдёшь к нам на чашечку чая? Мне и моей соседке и вправду не помешает выговориться, — предложила Октавия.

— Серьёзно? Ну, то есть, я ведь только жеребёнок, чем же я смогу вам помочь? — спросила Свити Белль.

— Да нам просто нужно кому-то выговориться, и уж с этим-то ты справишься, — заверила её Октавия.

Свити Белль призадумалась. С одной стороны, это звучало как что-то личное, что-то, куда не следовало бы лезть, даже если Октавия сама просит. Но с другой — это было всего лишь приглашение на чай, а Рэрити всегда говорила, что отказывать без уважительной причины — невежливо.

— Эм-м… ну ладно. Я, правда, не знаю, чем могла бы помочь, но хотя бы попытаюсь, — решилась она.

«По крайней мере, это будет веселее поисков нового читального места».

---

— Проблемы с финансами? Но откуда? — удивилась Свити Белль. — Вы ведь в числе известнейших музыкантов Эквестрии! Как у вас могут быть проблемы с деньгами?

Слегка покрасневшая Октавия вздохнула и отпила из чашки чаю. Винил лишь ухмыльнулась и отхлебнула кофе. Три пони сидели в гостиной, дыра в стене была уже заделана, и не считая того, что краска была явно свежей и всё ещё сохла, когда-то снесённая стена нынче ничем не отличалась от других.

— Ну да, мы популярны, но известность, знаешь ли, не оплатит наши счета. Особенно после некоторых недавних… разногласий с нашими агентами, — объяснила Октавия.

— Хм, изящный способ сказать, что нас кинули, — проворчала Винил. — Этим гадам что, было мало восьмидесяти пяти процентов от наших горбом заработанных прибылей? Я бы и сама послала их куда подальше, кабы мало-мальски шарила в заключении контрактов.

— К сожалению, мои деловые способности столь же… никакие, так что у нас не было выбора, кроме как соглашаться на их условия. Мы пытались подавать жалобы, но как видишь, тщетно. Так что сейчас мы не то чтобы на дне, но… — начала Октавия.

-…Но мы качаемся на краю долговой ямы, из которой нам будет уже не выбраться, — подхватила Винил. — Моя мама растила далеко не дуру, и она научила меня, как избегать кредиторов. И поверь мне, лучший, или хотя бы законный способ избавиться от них — не давать им ни единого повода к общению.

— Ясно… — сказала Свити Белль, неохотно отхлебнув чай. Он был не то чтобы плохим, но всё же, по крайней мере на её вкус, горьковатым.

— И тогда мы решили, чтобы скинуть образное ярмо с нашей шеи, создать новые музыкальные синглы, которые могли бы продавать сами. К сожалению, это было куда сложнее, чем хотелось бы, — призналась Октавия.

— Ага. Октавия просто не может миксовать свои песни и, ну скажем так, записи дабстепа не очень хорошо продаются. Впрочем, я никого не виню, — пожала плечами Винил. — То, что делает мою музыку такой потрясной, на диск тупо не запишешь.

Октавия сдавленно фыркнула, но ничего не сказала.

— Проблема в том, что раз уж мы собираемся выпускать свой собственный альбом, то придётся придумать что-то действительно новое, — сказала Винил. — Что-то, чего никто и никогда не делал раньше. Что-то, что сведёт с ума любого, кто это услышит. Увы, но мы с Окти, похоже, не умеем мыслить по-настоящему творчески.

— К тому же проблема усугубляется тем, что приходится репетировать по очереди, чтобы не мешать друг другу, — добавила Октавия.

Свити Белль вскинула бровь.

— Почему? — спросила она.

— Ах, да наша музыка просто несовместима, и никто из нас не хочет беспокоить соседей, играя на улице, — объяснила Октавия.

— Ага, старая музыка и вуб несовместимы в принципе.

Свити Белль вздохнула.

«И то правда. Я до сих пор не понимаю, как эти двое ухитряются жить в одном доме, ведь никто и никогда не смешивал дабстеп и классику…»

Размышления Свити Белль прервало появление новой идеи.

«Никто и никогда не смешивал, да», — подумала она. — «А значит, если их смешать, получится что-то новое. Вот только будет ли это новое чем-то хорошим? Может ли вообще что-то, рождённое подобным союзом быть удачным? Хм… ну, не думаю, что станет хуже, если они просто попробуют.

— Правда, несовместимы? А с чего ты это взяла? — спросила она.

Октавия и Винил смущённо переглянулись.

— Хоть я и уважаю Винил как музыканта, но как по мне, её музыкальные вкусы… весьма неутончённые. И она даже не пытается скрыть скуку, когда слышит мою музыку, — сказала Октавия.

— Да, но ведь это только ваши личные музыкальные предпочтения. А если попробовать их объединить? — предложила Свити Белль. — Вы ведь обе прекрасные музыкантки, неужели нельзя попробовать?

Октавия и Винил вновь переглянулись.

— Ну, не вижу причин отказываться, так что почему бы и нет? Я вот не очень люблю тубы, но могу их терпеть, если они входят в оркестр, — признала она. — Возможно, тут получится что-то похожее.

— Ага, к тому же я уже миксовала диски с мерз… то бишь, с медленной музыкой раньше. И было бы забавно попытаться написать что-нибудь вместе с любимейшей из моих соседок по комнате, — сказала Винил.

— Я твоя ЕДИНСТВЕННАЯ соседка по комнате, — сказала Октавия. — И честно говоря, я даже представить не могу, что из этого может получиться что-то, помимо ужасающего и омерзительного дисгармоничного шума.

— Эй! Не забывай, что музыка — это и есть шум, — сказала Винил. — Шум, который нравится пони. И что нам мешает хотя бы попробовать? Если ничего и не выйдет, просто придётся немного потерпеть раздражающий шум, который нам обоим не нравится. Хотя мы и без того постоянно слышим музыку друг друга, так что хуже уж точно не будет.

Октавия вскинула бровь.

— И когда ты успела стать философом?

— Никогда. Эту цитату я стянула из одного журнала, — созналась Винил, пожав плечами.

Октавия вздохнула, а Свити Белль хихикнула.

— Неважно. Что ж, думаю, можно попробовать, — неохотно сказала земнопони, вставая.

— Отлично! Ну, раз я миксую лучше, то ты выбирай песню, а я посмотрю, как её можно будет дополнить, — сказала Винил, подходя к своей установке.

Свити Белль осталась сидеть. Ей было интересно: получится ли хоть что-нибудь хорошее из её идеи.

Мгновение спустя Октавия уже стояла со своей виолончелью, а Винил приготовилась вносить в мелодию басы. Она пыталась выглядеть уверенно, но едва заметное волнение всё же отражалось на мордочке алебастровой единорожки. Впрочем, Октавия и вовсе выглядела так, будто искренне сомневалась, что это хорошая идея.

— Ладно, пожалуй начнём с чего-нибудь простого, — сказала Октавия, начиная играть.

Винил слушала мелодию, пытаясь уловить её темп и скрыть появившееся на мордочке отвращение. Затем она начала добавлять в мелодию простые миксы. Вначале мелодии двух музыканток мешали друг другу, но пару аккордов спустя они начали синхронизироваться и сливаться в единое целое.

Музыка, получившаяся в итоге была, если попытаться описать её одним словом, грандиозной. Она была энергичной, но при том выразительной. Быстрой, но мощной. И она звучала гладко и гармонично.

Ну, большей частью. Дисгармонии тоже хватало, но ведь это был первый раз, когда они играли вместе, и было бы глупо ожидать иного. Понадобится немало практики, чтобы с этим можно было выступать на публике, но всё равно, эту музыку было очень приятно слушать.

Когда мелодия закончилась, Октавия и Винил смотрели друг на друга с каким-то новым не то уважением, не то восхищением, не то и тем и другим. Послышались аплодисменты и через секунду Свити Белль поняла, что хлопает она сама.

— Это было великолепно, — сказала она, остановившись.

— Это… да, это определённо было нечто. Слушай, Винил, твоя музыка всегда такая… энергичная? — спросила Октавия.

— О, да, наверное, это был один из самых плавных и гармоничных ритмов, которые я вообще создавала. Знаешь, а классическая музыка не так плоха, если её правильно смиксовать. Может, попробуем ещё что-нибудь? — спросила Винил.

— Давай! На самом деле это было весьма занимательно. Только подумай, сейчас в нашем доме вершится история музыки. Впервые наша музыка… — начала Октавия.

— Меньше трёпа, больше тёрок палкой по струнам, пожалуйста, — прервала её Винил.

Октавия вздохнула.

— Она называется смычком, и ты прекрасно это знаешь, — простонала она, тем не менее, начиная играть новую мелодию.

---

После совместного исполнения ещё нескольких песен обе музыкантки наконец-то более-менее подстроились под стили друг друга. Похоже, их наконец-то посетила долгожданная муза. Свити Белль же скромно возгордилась собой, осознавая, что новое направление в музыке была создано именно благодаря её идее.

Это особенно впечатляло ещё и потому, что Свити Белль не слишком любила ни классику, ни дабстеп, главным образом потому, что считала их немного скучными. Без особой неприязни, но всё-таки она предпочитала джаз или поп. Тем не менее, в этой музыке было что-то такое, что не могло не отозваться в глубинах её души.

Но потом она заметила нечто странное. Казалось, кто-то подпевает мелодии. Это были не слова, скорее просто «аканье», и тем не менее оно красиво дополняло и без того красивую музыку. И только когда музыкантки прервались и повернулись к ней, Свити поняла, что подпевала именно она. Сообразив это, она сразу остановилась.

— Ой, эм-м… простите. Наверно, я просто слишком увлеклась, — покраснела она.

— Эй, не извиняйся. Это звучало очень даже недурственно, — заметила Винил. — У тебя явно нехилые лёгкие. Может, присоединишься к нам и забабахаем трио? Всё-таки это была твоя идея, так что ты явно заслуживаешь участия в ней, — предложила она.

Свити Белль застыла.

— Винил, ну не дразни бедняжку, — укорила подругу Октавия. — В конце концов, ей ещё рано выпускать свои альбомы. Хотя кое-в чём ты права, у неё действительно есть потенциал. Может, через пару лет всё же присоединишься к нам?

«Они слышали моё пение?! И оно им понравилось?! Они хотят слушать меня ещё? Хотят, чтобы я вошла в группу?» — Свити Белль обуяла нарастающая паника. — «Чтобы я стала звездой?! Я?! Чтобы я писала песни, которые будет слушать вся Эквестрия?!»

— О, нет! Нет-нет-нет. Я… я н-не настолько хорошо п-пою, — заикаясь, ответила она. — Я же буду просто обузой.

Винил Скрэтч приподняла очки и вскинула бровь, удивлённо воззрившись на неё.

— Неужели? — осведомилась она. — Ну, то есть да, у тебя нету опыта, но и у меня его не было, когда я только начинала заниматься дабстепом. Чтобы всё начало получаться, нужна лишь чуточка практики. Блин, да я в тот раз только по счастливой случайности решила опробовать одну из этих новых музыкальных машин, и получила так свою кьютимарку. Знаешь, сколько лет ушло, чтобы накопить на мою первую установку?

— Винил, по-моему, ты не уловила суть проблемы, — покачала головой Октавия. — Свити, я понимаю, мысль о том, что твою музыку услышат другие, пугает, и уж конечно, она понравится не всем. Но музыка всё равно должна быть услышана. Даже если ты боишься выйти на сцену, нельзя позволять страху мешать тебе создавать песни, — напутствующе сказала земнопони.

Свити Белль вздохнула и попыталась успокоиться.

— Эх, вот и Рэрити мне всё время это повторяет, — сказала она. — И всё равно, я этого не хочу. Я не так уж хорошо пою. К тому же, когда я подрасту, вы двое, скорее всего, уже переедете в Кантерлот и станете основателями какого-нибудь нового музыкального движения. Так что спасибо за предложение, но — нет.

Октавия и Винил с понимающими улыбками переглянулись.

— Ну хорошо, тогда как тогда насчёт уроков музыки? — предложила Октавия.

— В смысле? — удивлённо спросила Свити Белль.

— У тебя прекрасный певчий голос, и было бы преступно его не развить, — сказала Октавия, — да и мне не трудно выделить пару часов в неделю, чтобы научить тебя хотя бы основам. В конце концов, это ты нас вдохновила. Так что несколько бесплатных уроков — это наименьшее, чем мы могли бы тебя отблагодарить.

Свити Белль задумчиво приложила копыто ко рту. Хотя нельзя сказать, что это было очень уж трудное решение.

«Бесплатные уроки музыки у величайшей виолончелистки поколения? Такая возможность выпадает всего раз в жизни, и то не всегда! К тому же теперь-то и у меня будет причина ждать понедельника!»

Свити Белль открыла рот для ответа…

Хр-рясть!

…И тут рухнул потолок.

Комнату заволокла пелена пыли, вынудив Свити Белль раскашляться. Однако куда больше пугала пронзившая ногу острая боль. По какой-то жестокой иронии судьбы это была как раз та нога, которой досталось в прошлой катастрофе.

— Ой! — вскрикнула она от боли.

— Свити! Ты в порядке?! — воскликнула Октавия.

— Поническая сила, да почему с нами всегда случается какая-то хрень?! — взвыла Винил.

Когда пыль наконец начала оседать, Свити Белль посмотрела на свою ногу и ужаснулась увиденному. Та была погребена под здоровенным куском кровли.

— Моя… моя нога! — вскрикнула она.

Октавия и Винил среагировали мгновенно.

— Погоди, я сейчас! — сказала Винил.

Вокруг её рога вспыхнула аура, и прошипев нечто нечленораздельное, алебастровая единорожка оттащила кусок потолка в сторону. Открывшаяся их взору конечность была изувечена. Большая часть кожной оболочки была сорвана, а то, что раньше было под ней, выглядело необратимо повреждённым. Во многих местах металл был смят и разорван, суставы раздроблены, из ноги торчали несколько оборванных проводов.

— Силы небесные, — пробормотала Октавия.

— Вот блинство, хуже некуда. Не думаю, что на этот раз удастся обойтись только изолентой, — подытожила Винил. — Впрочем, не думаю, что это вообще можно починить. Глянь только, как его искорёжило. Боюсь, Свити, тебе придётся купить новый.

У Свити Белль перехватило дыхание.

— «О, нет! Нет! Нет! Где я вообще смогу найти новую ногу робота?» — панически думала она. — В Понивилле нет магазина робозапчастей «Я» US^[2]! Бьюсь об заклад, его вообще нет нигде в Эквестрии! Что же мне делать?! Что мне делать? Что?!»

— ОБНАРУЖЕНЫ ОБШИРНЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ. ЗАПУСК РАСШИРЕННОГО АВТОРЕМОНТА, — пронеслось у неё в голове.

«Что-что?!» — подумала Свити Белль, от удивления даже перестав паниковать.

Голос в голове Свити слышала далеко не впервые, но на сей раз он слышался особенно отчётливо. И звучал как-то слишком уж знакомо.

Неожиданно для всех её сломанная нога раскалилась.

— Что за… — пробормотала Винил.

Все присутствующие ошалело наблюдали, как восстанавливается нога Свити Белль. Металл начал гнуться, возвращая исходную форму. Провода словно удлинились и стали срастаться. Даже наружная оболочка ноги нарастала поверх восстанавливающегося металла, обрастая шерстью. Спустя пару минут нога была уже как новая.

Свити Белль подняла ногу и попробовала ею пошевелить. Нога послушно согнулась, будто и не была только что сломана.

— Ого-го… — пробормотала Винил.

РАСШИРЕННЫЙ АВТОРЕМОНТ ЗАВЕРШЁН. ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ЗАБУДЬТЕ ПОПОЛНИТЬ МАТЕРИАЛЬНЫЕ РЕЗЕРВЫ. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СИСТЕМ РАСШИРЕННОГО АВТОРЕМОНТА ТРЕБУЕТ БОЛЬШОГО КОЛИЧЕСТВА РЕСУРСОВ.

«Опять этот странный голос. Он звучит как голос Свити Бота», — подумала Свити Белль. — «У меня в голове какой-то механический разум, или это просто автоматическое оповещение? Да, а что значит «материальные резервы?»

— Ладно, я слышала о многих странных вещах, но я никогда не слыхала о протезе, который бы сам чинился! Откуда у тебя такие технологии? — взволнованно спросила Винил.

«Ну, теперь нет смысла с ними скрытничать», — подумала Свити Белль. — «В конце концов, раз уж Винил предложила чинить меня, рано или поздно что-то такое случилось бы. С другой стороны, если у меня есть такой саморемонт, может, и обошлось бы?

Она помотала головой.

«Не время об этом раздумывать».

— Это вообще-то длинная история, но по-моему, вам можно… — начала Свити Белль.

— Да-да, но сначала давайте сделаем что-нибудь с огромной дырой в нашей крыше! Почему она вообще рухнула? — вмешалась Октавия.

— …ты за это заплатишь! — донёсся до них откровением глас свыше.

Троица возвела очи горе и узрела парящую в небесах повозку службы доставки. Один из запряжённых в неё пегасов яростно костерил Мёрфи Лоу. Свити Белль осмотрелась и увидела валяющийся на полу разбитый вдрызг рояль.

— Да я даже ничего не трогал! С какого сена я вообще в этом виноват?! — заорал в ответ Мёрфи Лоу.

— О да, ведь ты просто подлетел поздороваться! Это твоя вина, ты, жалкое подобие адвоката! — рявкнул пегас.

Октавия тяжело вздохнула, а Винил Скрэтч звонко припечатала копыто ко лбу.

— Ну кто ж ещё, как не он, — простонала Винил.

— М-да, ну хотя бы мы получим страховку. Давайте-ка отойдем куда-нибудь, а то мне почему-то кажется, что скоро в ход пойдут слова, которых Свити Белль не следует слышать, — предложила Октавия.

В этот же момент раздалось громкое урчание, заставившее всех подпрыгнуть. Свити не сразу поняла, что раздаётся оно из её желудка и что она зверски голодна.

---

— Ух ты, двенадцать бутербродов и ты всё ещё не наелась. Я б сказала, что ты уже должна лопнуть, да вспомнила, что ты робот, — прокомментировала Винил Скрэтч.

Они сидели в библиотеке. Свити Белль подумала, что помощь Твайлайт с объяснениями будет нелишней, и что для этого нужно местечко поукромнее, чем «Сахарный Уголок» Пинки Пай. В обычной ситуации она даже в шутку не приняла бы идею пойти к Пинки Пай, но после того, как её тело потратило все ресурсы на починку, Свити начал буквально терзать голод.

Хорошо, что у Пинки Пай было Пинки-чувство: «кто-пони очень, очень голоден», так что она встретила их в библиотеке с большой тарелкой бутербродов с нарциссами, а затем как сквозь землю провалилась.

— Вот одного не могу понять, и нет, я не про робота с саморемонтом, я уже читал о таком в одном комиксе. Я не пойму, почему после самопочинки ты так проголодалась? — спросил Спайк.

— Я не знаю… ням-ням… тот голос что-то сказал про «материальные резервы». Наверно, моё тело просто истратило все имевшиеся ресурсы, чтобы устранить поломку, и теперь мне надо как-то их восстановить? — предположила Свити Белль, надкусывая очередной бутерброд.

— Бутербродами? — спросил Спайк, вскинув бровь.

— Ну, может, это какая-то трансмутация материи? Возможно, тело Свити просто поглощает любую доступную материю, а затем преобразует её в то, что ему нужно? — выдвинула теорию Твайлайт.

— Знаешь, это становится всё чудесатее и чудесатее, — призналась Октавия, тряхнув головой.

— Ты имеешь в виду «всё потряснее и потряснее»? У нас в городе настоящий робот! — воскликнула Винил. — Слушай, а ты точно не можешь стрелять лазерами? Они бы просто отменно смотрелись в моём шоу!

Свити Белль закатила глаза, но ничего не ответила. В основном потому, что она была слишком занята уплетанием за обе щёки очередного бутерброда.

Когда Свити Белль доела восемнадцатый, голод стал потихоньку затихать. На двадцать первом — желудок наконец перестал требовать новую еду. Впрочем, он и не думал успокаиваться.

— Уф-ф… Наверно, я слопала бутербродов уже на половину собственного веса, — простонала развалившаяся на полу Свити Белль. Бутербродов было явно многовато для её детского тела.

— Ну скажем так, мой рекорд ты, кажись, побила, — заметила Винил.

— Хм, а ты быстро их перевариваешь, — отметила Твайлайт, глядя, как раздутое пузико Свити стало уменьшаться буквально на глазах.

— Ага, зато теперь нам хоть не надо волноваться, что ты себе что-нибудь сломаешь. Спорю, это менее болезненно, чем жить со сломанной ногой, — добавил Спайк.

— Может и менее, но я бы не сказала, что удобнее. Надеюсь только, что пузо исчезнет раньше, чем меня увидит Рэрити, иначе будут огромные проблемы, — хихикнула Свити Белль.

— Не волнуйся, если до этого дойдёт, я с ней поговорю. Сейчас важнее, что вы двое собираетесь делать? — спросила Твайлайт, повернувшись к музыкантам. — Надо ли говорить, что все мы были бы очень признательны, если бы вы об этом умолчали.

— О, конечно. Я знаю, насколько важным может быть сохранение тайны. Мы сделаем всё возможное, чтобы помочь Свити с этим. Правда, Винил? — спросила Октавия.

— Точняк. Это не самая чудная диковина в списке виденной мною хрени, но раз уж ты хочешь её скрывать, так и быть, — пожала плечами Винил.

— Слушай, это странно даже для Понивилля. Куда уж дальше-то? — спросил Спайк.

— Ну, в волшебном детском саду был один жеребёнок… — Винил прервалась, увидев, КАК на неё смотрит Октавия.

— А, ну да, я же обещала Окти никогда больше о нём не рассказывать, после того как её в прошлый раз стошнило. Точно, прости, — сказала единорожка, почесав копытом загривок.

Свити Белль что-то проворчала. Этот день не задался с самого утра и уже начинал неслабо действовать на нервы.

— Ну, теперь я хоть знаю, что есть понибудь, кому ещё хуже, чем мне. Знаешь, это так успокаивает, — голос Свити просто сочился сарказмом.

Октавия вскинула бровь.

— Эй, что за мысли? — спросила она. — Вот никогда не замечала за тобой склонности впадать в уныние.

Свити Белль вздохнула.

— Ну… нет, серьёзно, я в порядке. Правда. Просто… я до сих пор пытаюсь смириться со всем этим и с тем, как мало я о себе знаю, — призналась Свити. — И знаешь, это пугает.

— Свити, ты же знаешь — то, что ты робот, это не твоя вина? — напомнила Твайлайт.

— Знаю, но честно говоря, это ничуть не помогает, — вздохнула Свити. — Я не знаю, как это объяснить, но почему-то мне постоянно кажется, что на меня смотрит весь мир и жаждет лишь повода, чтобы разорвать меня на куски.

Октавия моргнула, а затем вздохнула с затаённой печалью.

— К сожалению, это чувство мне слишком хорошо знакомо, — призналась она.

Свити Белль удивлённо повернулась к Октавии.

— Эм-м, Окти? Я думала, ты не любишь об этом говорить, — сказала Винил.

— Да, но Свити Белль стоит это услышать, — пояснила Октавия. — Как ты наверное, знаешь, я родом из благородного семейства. Знатный род единорогов, очень гордящихся своей чистокровностью. И мои родители были отнюдь не рады моему рождению, ибо я стала живым доказательством того, что их кровь далеко не столь «чиста», как они утверждали^[3].

— Хм, кажется, я об этом читала в газетах. Так это ты — та земнопони из родовитой семьи, замешанной в ужасающем скандале, случившемся несколько десятков лет назад? — спросила Твайлайт.

Октавия робко кивнула.

— Сколько же тогда всплыло грязи… Нет, в самом деле, это замечательно, что ты сумела пережить это без серьёзных последствий, — покачала головой Твайлайт. — До сих пор не могу поверить, что ещё в прошлом поколении были семьи, столь фанатично хранившие такие жуткие традиции.

— Традиции? — переспросила Свити Белль.

— Э-э-э… Скажем так, её семья была замешана кое в чём очень плохом, и пойдём дальше, — кашлянув, сказала Твайлайт.

— Воистину, — сказала Октавия. — Семья от меня отказалась, однако довольно быстро меня удочерили приёмные родители. У них мне жилось неплохо, правда, но каждый раз, когда я выходила за порог, имя моей семьи буквально преследовало меня. Я уже давно переросла это клеймо, но было время, когда казалось, что меня осуждает весь мир, что все насмехаются надо мной.

Свити Белль призадумалась. Услышанное заставило её взглянуть на свои проблемы совсем с другой стороны. У неё было как минимум одно преимущество — её тайну знали только те, кому она доверяла.

Винил Скретч покашляла.

— Ну что ж, Окти, раз уж ты решила излить душу, пожалуй, я последую твоему примеру. — сказала она. — Ты когда-нибудь задумывалась, почему я ношу эти очки всегда и везде, даже в помещениях? Нет, это не потому, что они стильные (хотя так и есть), просто у меня светобоязнь.

— Светобоязнь? То есть… ты боишься света? — растерянно спросила Свити Белль.

— Нет, это уже будет гелиофобия, — объяснила Винил. — Светобоязнь — это значит, что мои глаза слишком чувствительны к свету. К счастью, у меня довольно лёгкая форма. Я могу смотреть на мир при солнечном свете без специальных очков, и мои глаза даже не покраснеют, но если быть на свету долго, я перестану различать цвета. Думаю, вы могли это заметить — когда такое происходит, у меня глаза становятся красными.

— А-га! Я знал, что это не просто отражённый свет! — воскликнул Спайк, радостно вскинув кулак вверх.

— Ну да. Потому-то в музыкальной школе меня «Вампиром» и прозвали. Да и по-честному, с моим цветом шерсти, моими глазами и моим режимом сна я действительно смахивала на вампира, — сказала Винил. — Не, кликуха-то классная, но из-за неё меня постоянно подкалывали: «Почему ты пришла так рано? Где твой гроб? В этой коробке от сока кровь, так?» А, да, ещё я так и не смогла найти того придурка, что подсовывал мне в шкафчик чеснок.

— А я думала, ты любишь чеснок, — заметила Октавия.

— Сейчас-то да, но не тогда, когда я была кобылкой, — уточнила Винил. — Слушай, мы только пытаемся сказать, что очень многим пони приходится смиряться с тем, что они — иные. Ну, робот ты, и что с того? Зато у тебя нет проблем со зрением, да и с семьёй у тебя всё в порядке. И никто из тех, кто стал бы над тобой из-за этого издеваться, не знает твоей тайны. Так что не следует так переживать. В мире есть вещи и посерьёзнее твоих личных проблем.

Свити Белль перевернулась и уставилась в потолок. Ей вдруг стало немного стыдно лежать здесь на полу и жаловаться.

«И правда, у обоих моих подруг есть свои проблемы, но они же как-то с ними справляются? Даже если я единственная, кто ничего о себе не знает, достойный ли это повод для таких переживаний?»— спросила себя Свити.

— Ну, полагаю, мы высказали свою точку зрения. Ладно, Винил, пойдём, нам лучше бы добраться до ратуши и заполнить документы на нашу крышу до того, как Мёрфи начнёт оправдываться. Приятного всем дня, — вежливо поклонившись, сказала Октавия.

— Ага. Ладушки, ребят, увидимся позже. Кстати, предложение об уроках музыки всё ещё в силе. Заскакивай как-нибудь на следующей неделе, если будет желание, — сказала Винил, они с Октавией повернулись и направились к двери.

— Ну вот и ещё две пони знают, пусть и только про Свити Белль, — прокомментировал Спайк. — Знаешь, если бы не вся эта муть с ИАТ, то я бы просто предложил пойти и раскрыться. Такими темпами к Ночи Кошмаров о них будет знать уже половина города.

— Возможно, но я надеюсь, до той поры мы узнаем о ней что-нибудь ещё. Свити Белль, тебе нужно ещё что-нибудь? — спросила Твайлайт.

— Не, сейчас мне надо просто всё обдумать, — вздохнула Свити Белль.

---

Свити Белль вновь, уже в который раз, смотрела на своё отражение. На сей раз она всё-таки умудрилась воздержаться от погружения в печальные раздумья, хоть это и было совсем непросто.

— Итак, Свити Бот, значит, теперь у тебя есть голос? — спросила она. — И ты можешь делать с моим телом такое, что я даже не знаю, как реагировать? Значит ли это, что теперь у меня в голове растёт второй мозг, или ты просто что-то встроенное, что есть у всех роботов?

Если у неё и было второе сознание, то оно молчало.

— Что ж, наверно, придётся просто добавить это в список вещей, в которых я не уверена, — вздохнула Свити. — Список, который становится всё длиннее и длиннее каждый раз, когда я узнаю о тебе что-то новое. Я уже говорила, что не буду из-за тебя впадать в уныние, но ты можешь хотя бы намекнуть? Если уж ты потрудился включить эту систему саморемонта, то наверное, заботишься о моём здоровье. Так может, всё же поможешь мне справиться с моими тревогами, раз уж ты их источник? — спросила она.

И вновь её вопрос остался без ответа. Свити Белль снова вздохнула.

— Ну конечно же, ты не ответишь, это же было бы слишком просто. Видимо, Селестия запретила всему быть таким простым, — проворчала Свити Белль. — Единственный способ получить хоть какие-то ответы — поковыряться в моём робомозге, а это будет крайне неприятно, к тому же это треклятое неприятие совместимости наверняка случится до того, как я узнаю хоть что-нибудь…

И тут у неё родилась идея.

— Стоп, а мы когда-нибудь пытались узнать, почему происходит неприятие совместимости? — спросила она себя.

После минутного раздумья она поняла, что ответ — «нет».

Осознание того, что есть что-то ещё, о чём можно попытаться узнать, преисполнило Свити Белль РЕШИМОСТЬЮ^[4].

— Ха-ха. А знаешь что, Свити Бот? Я не собираюсь сдаваться и добуду ответы прямо здесь и прямо сейчас, в одиночку! — воскликнула Свити. — Я тут настоящая пони, а ты — всего лишь бестелесный голос! Тебе меня не запугать! — она щёлкнула ментальным переключателем.

Уже в который раз весь мир стал лишь единицами и нулями, и Свити Белль ввела запрос: «отказ совместимости». Ответов было три, но Свити быстро поняла, который из них ей нужен.

ОТКАЗ СОВМЕСТИМОСТИ: ЭТО ТЕРМИН, ИСПОЛЬЗУЮЩИЙСЯ ДЛЯ ОБОЗНАЧЕНИЯ ЕСТЕСТВЕННОГО ОТТОРЖЕНИЯ СОЕДИНЁННЫХ С.М.С. И А.П.П. ЭТО ОТТОРЖЕНИЕ МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К ОЧЕНЬ БОЛЕЗНЕННЫМ ОЩУЩЕНИЯМ, ЕСЛИ ЭТИ ДВЕ СИСТЕМЫ НЕ БЫЛИ ПОЛНОСТЬЮ ОБЪЕДИНЕНЫ. ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭТОГО НЕИЗБЕЖНОГО ПОБОЧНОГО ЭФФЕКТА МОЖНО СМЯГЧИТЬ, ПУТЁМ ПОСТОЯННОГО ВНЕДРЕНИЯ СИСТЕМ ОДНА В ДРУГУЮ И ПОСЛЕДУЮЩЕЙ АДАПТАЦИИ ДРУГ ПОД ДРУГА.

«Значит, полное объединение, да?» — подумала Свити. — «Ну, думаю, это подходящее описание для режима «полного робота». Теперь хоть понятно, что СМС и АПП — это какие-то системы. Но тогда почему у двух систем, который должны работать вместе, проблемы с естественной совместимостью? А если они не должны работать вместе, то почему они были соединены?»

Встряхнув головой, Свити Белль отключила Свити Бота.

— Н-да, думаю, это важно. Лучше записать это, прежде чем пробовать поискать что-нибудь ещё, — пробормотала она, доставая бумагу и перо.

«Всему своё время, Свити. Когда-нибудь ты найдёшь все ответы», — напомнила она себе.
____________________________________