Охотник за сенсациями 3: замок безумного Понякулы

Охотник за сенсациями 3: замок безумного Понякулы

— А они всё гуще и гуще. Словно заросли зебрийского леса, — глумился Мэл, разглядывая пышные усы главного редактора скандального журнала.

Босс хозяйски поднялся со стула, глядя на журналиста тяжёлым сверлящим взглядом. Даже не смотря на просторный кабинет, главный редактор газетного двора выглядел довольно крупным.

— Ещё одна твоя выходка, Хаус, и следующая статья будет посвящена тому, как твоя неблагодарная задница вылетает на улицу! – рявкнул редактор.

Мэл давно привык к угрозам начальника, слыша их чаще, чем собственные мысли. Он понимал, что приносил редакции обилие денег и славы, и просто так попереть на улицу его никто не осмелится. Хотя, пару раз уже был на волоске от вылета, когда несогласованно выпустил брошюры о том, что сын босса любил вовсе не кобылок. После этого, криков босса тало больше в кубической степени ежедневными порционными дозами.

— Ладно-ладно, большой брат, не горячись. Есть зацепки для статей? Только давай не как в прошлый раз – вырос кактус с огромными колючками аж в два этажа. Ну кому это будет интересно? – расхаживал журналист. – Вот если бы чья-то задница на него…

— А то, что он вырос на ноге почитаемой аристократки мисс Сан Руан — это не в счёт? Или то, что у неё два хвоста… — перебирал начальник.

— Да все прекрасно знают про её эксперименты с ГМО в саду, и что она сначала всё пробует на себе. Никого не удивишь, — недовольно вздохнул журналист. — Мне нужны сенсации! Такое, о чём можно поспорить, где мнения всегда расходятся и где пони готовы друг друга перегрызть за свою правоту. Изнанка их чёрных душ! То, что вызовет шок! – зевал Хаус, поливая напольный цветок чаем редактора.

— Сто грамм тебя дери, Мэл! – босс недовольно закатил глаза и со скрипом откинулся на спинку кресла. – Отправляйся в город Семи мастеров, пришли слухи, что там создали пони-робота с якобы настоящей душой.

Хаус нагло уселся на рабочем столе редактора, при этом свесил с него ноги.

— И что? Я не хочу вести колонку любителей детского конструктора, давай ещё варианты, — усмехнулся журналист.

Босс ударил по столу копытом так, что Мэл едва не свалился на пол.

— Вчера на севере Кантерлота видели пьяную Трикси, которая показывала пошлые фокусы, — широко улыбнулся усатый начальник.

— Пфф, это было вчера, Трикси давно протрезвела. Вчера надо было меня звать. Ты ещё прошлогодичные новости накидай, тоже мне, — Мэлберт махнул копытом – Хотя, я могу её и споить...

Редактор резко встал, да так, что его стул сломался пополам, но его самого это как-то не заботило. Не первый же стул так пострадал. Физиономия босса покраснела так сильно, что Мэлу казалось, что вместе с ней покраснели и его усы.

— Ты не представляешь, как меня бесишь! – орал босс.

— Хватит жирами трясти, если бы не я, то эта газетёнка не раскрутилась бы до такого масштаба. Так у тебя есть работка для меня? – зевал журналист. – Вернее, достойная моего уровня.

Главный редактор попыхтел и немного успокоился. Он всегда быстро отходил, но и кипятился резко и сильно, как паровоз с переполненным котлом.

— Пришла анонимная записка о том, что принцесса Твайлайт — вампир. Не хочешь ли проверить? – прищурился босс.

— Ты сам-то в это веришь? Вампиры? Серьёзно? – удивился Мэл. – Тебя Флаттершай что ли покусала? Или бэт-стража Луны?

— Кто? – переспросил редактор.

 — Не важно, — отмахнулся Хаус. – Я не собираюсь губить карьеру в этих бреднях. Если хочешь идти на дно, то давай без меня.

— Я тебе что, должен родить сенсации? Больше ничего нет, всё! Это тебе не интересно, то тебе не интересно. Что тебе вообще надо? – кричал начальник.

Мэл бросил в босса скомканный комок бумаги и угодил им прямо ему в нос. Начальник явно собрался сровнять журналиста с рельефом пола, при этому замахнувшись на него остатками стула, как в кабинет вошла секретарша Степановна. Кобылка средних лет и с белокурой гривой неспешно обошла босса, что был со стулом в зубах, и положила какие-то документы на стол.

— Свежие сводки, сэр, — невозмутимо сказав, она так же неспешно вышла из кабинета.
Начальник, тяжело вздохнув и откинув стул на пол, начал перебирать бумаги.

— Видели вампиров в библиотеке Кантерлота, но это тебе явно неинтересно. В Кантерлоте опять сгорело поле лечебной конопли и посыпались массовые свидетельства о пришельцах с руками и ногами, катающиеся на принцессе Луне. Два пьяных пегаса столкнулись в воздухе и остались там спать. В Понивилле видели демона, который угрожал принцессе Спаркл защекотать её до смерти и связать её ноги узелками, претендуя на её законную жилплощадь… вечно в той деревне чертовщина творится, — поднял тот глаза. – Даже не отвечай, тебе всё тут не интересно! Ты можешь сказать, что тебя вообще интересует? И лучше, ответь, иначе, сто грамм мне в хвост, я уволю тебя к чёртовым понивилльским демонам! – орал начальник.

— Дай мне отпуск на русалкиных островах, я подумаю, и потом сообщу ответ, — довольно улыбнулся Мэл.

Дальше была порция отборного высококачественного сортирного мата и фонтана слюней, чем босс любезно поделился с журналистом, непоколебимо стоявшим на одном месте.

— Ты закончил? – скучающе спросил журналист.

— С меня хватит! – сказав, босс кинул на сто первый же попавшийся ему в зубы документ. – Либо ты найдёшь здесь сенсацию… про… про призраков в доме, либо твоя задница полетит куда подальше! И я не шучу!

— Воу-воу, капитан морж, ты чего? – прибодрился Мэл, бегло прочитал документ. – Что? Призраки в старом доме? А более шаблонного шаблона найти не смог? Как я тебе отсюда выжму сенсацию? Все знают, что призраков не бывает. Слушай, давай я возьму дело про вампиров и пойду, я…

— Молчать! «Я», да «я», тьфу! – крикнул редактор. – Ты же у нас такой профи, значит и тут справишься. А если нет, то я найду для этой работы мозги посвежее!

— Ты вынуждаешь меня врать, — недовольно возмущался Мэл. – Я не собираюсь писать статью про призраков, которых нет.

— Есть они или нет, мне плевать, пиши что хочешь! Но ты создашь такую статью, которая разлетится по всей Эквестрии. И свидетель мне Селестия, если ты не справишься, то я тебя уволю! – орал босс, стирая с усов капли пота. – Чуть не забыл: с тобой отправятся Пенни и Люцин.

— Что!? Уж уволь меня тогда сразу, но я не возьму с собой эту барби и малыша, боящегося собственной, тени, — возмутился Мэл.

— Кхм, — сзади раздался голос и обернувшись, Хаус увидел как раз Пенни с Люцином, словно этакий рояль из кустов. – И давно вы тут… тут?

Пени была не таким опытным журналистом, как Хаус, предпочитая более дружелюбные статьи, не обижающие чувства других. После совместного задания с принцессами она наотрез отказалась работать с Мэлом не только из-за вечных домогательств, но и из-за того, что он ни во что её не ставил. Люцин же был хлюпеньким жеребцом с заметной неуверенностью в себе, занимался больше редактурой статьей, и изредка вёл колонку об ботанике. Причём, настолько худым, что иногда круглые очки, что были на его носу, перевешивали вперёд. Ему тоже довелось побывать на задании с Мэлом в загадочном обществе зебр, но ещё в середине приключения он не был уверен в том, вернётся ли вообще живым после «увлекательного» репортажа. Обычно, Хаус сам увольнял свои команды, ибо не был способен с кем-либо ужиться в рамках журналистского расследования, но в этот раз эта парочка опередила его желания.

— Бро, ты же знаешь, повторно с кем-то работать не в моих правилах, — возмутился Мэл, саркастично охая и ахая.

— Как бы я не хотел тебя уволить, желательно «пилой и по частям», но ты профессионал. Им стоит поучиться у тебя, набраться опыта, чтобы потом вообще заменить, — расхохотался начальник так, что из его хвоста посыпались волоски.

В этот раз подкол усатого босса удался и Мэл понял, что был зажат в угол.

— Хорошо, ладно! – крикнул журналист. – Я возьму с собой этих угольков, но не обещаю вернуть живыми, — довольно улыбнувшись, он посмотрел на свою команду.

Однако, Пенни не испугалась, покусывая пряди своей гривы, а Люцин выглядел так, словно вообще не понимал, что происходит и где находится. Мэл был «счастлив» новой команде. Истошно простонав, Хаус пулей вылетел из кабинета, направляясь в свою коморку.
Она была не такой просторной, как кабинет редактора, скорее походила на коморку, заваленную хламом. В углу валялся тотем, подаренный племенем зебр. В коробке лежал памятный снимок с принцессами, которые гневно на него смотрели. Окна не было, поэтому коморка освещалась тусклым магическим кристаллом. Мэл редко проводил время в редакции и никогда не требовал свой кабинет. Хотя, если бы потребовал, то занял бы кабинет главного редактора даже того не спросив.

Хаус расслабленно плюхнулся на гору газет со своими статьями, что всегда служило ему кроватью для отдыха. На потолке были приклеены все его журналистике задания, которые он выполнял на протяжении многих лет. Среди них приютились письма с угрозами, в которых его «жертвы» обещали отомстить и расквитаться за то, что он выворачивал их чёрные секреты на всеобще обозрение. Мэл никого не боялся, ни маньяков, ни авторитетных приближённых принцесс с реальными связями. Его шесть раз похищали, били, пытали – но он всегда возвращался к своей любимой работе, периодически вставляя у стоматолога новые зубы. Иногда называл себя героем, показывая истинные личины тех, кто прикидывался безобидными одуванчиками, тем самым спасая наивных пони от лживых козней соседей.

Он привык раскрывать секреты живых существ независимо от пола, вида и возраста, но по заданию его отправляли в место, где никого не было, а точнее — живых. Куда? В старый сарай на окраине леса? Чьи секреты выворачивать? Призраки? Что о них вообще можно написать? Мэл был уверен в том, что они не существуют, что их придумали шутники, чтобы пугать жеребят. О Хаусе знали все, и со временем, даже «маньяки» научились лучше скрывать свои тайны от его расследований. С расследованиями и правда стало туго, а бессмысленное дело об призраках, как опасался Мэл, могло бы погубить его карьеру. Да, были те, кто его ненавидел, но были и те, кто от него фанател… пока Хаус и их секретки не раскрыл.

— Войдите, — сказал Хаус, когда раздался стук в дверь.

В коморку вошла Пенни.

— Так и знала, что ты тут. Поверь, я не в восторге от того, что придётся снова работать с тобой. Да, были и забавные моменты, но… — начала она.

— Ближе к телу, — вздохнул Мэл, поворачиваясь к гостье.

— Пора выходить, — кратко добавил она.

— А до завтра подождать не судьба? Или призраки разбегутся? – спросил Хаус, закатывая глаза.

— Место находится далеко, и ездит туда только один поезд. Раз в неделю. Мимо проезжает. Через час он прибудет к нам на вокзал и лучше успеть, — говорила Пенни.

— Значит, поедем через неделю. Дверь закрывается с обратной стороны, — сказав, Хаус отвернулся к стенке.

— Мне так и передать редактору? Слышалось мне, что кого-то вот-вот уволят, — невзначай проговорила Пенни.

— Да без меня издание загнётся, напугала, — поспорил Хаус, но услышав в ответ тишину, встал на ноги и подошёл к гостье. – Хотя, и правда, чего тянуть? – добавив, он обошёл напарницу и вышел из комнаты под её довольный взгляд.

---

Путь до места будущей работы оказался долг: почти два дня на поезде и едва не пропущенная станция, на которой он остановился лишь на одну минуту. Мэл заранее распределил обязанности в команде: он занимается расследованием, а Пенни с Люцином не мешают ему. Последних, конечно, не устроил такой вариант, но Хауса не волновало их мнение, о чём он сказал им в более нецензурной форме.

— И куда дальше? – спросил Хаус, отходя от платформы.

Пенни молча указала копытом куда-то вперёд. Посмотрев туда, Мэл увидел, что за густыми кронами деревьев виднелся замок довольно внушительных размеров. Внушительных даже для Мэла, повидавшего на своём веку замки. Он не был таким же красивым, как дворец принцесс, но явно выглядел куда больше. От платформы уходила в лес косая заросшая тропа, Хаус предположил, что она и вела к замку.

— Я ожидал домик поменьше, — удивился Хаус.

— Там и правда призраки? – спросил его Люцин.

Мэл повернулся к помощнику, тяжело вдохнул и положил ему на плечо копыто.

— Правда, — кивнул он, изображая эталон серьёзности, и наслаждаясь тем, как Люцин задрожал всем телом. – Посмотри, какой впереди тёмный и жуткий лес, — сказав, журналист указал на тропу, тонущую в густоте начинающегося леса.

Когда у Люцина заметно задрожали очки, вмешалась Пенни, грубо оттолкнув довольного Хауса.

— Хватит! Он верит во всякую чепуху, это мы понимаем, что призраков не бывает! – ругалась Пенни.

Мэл ничего не сказал и потянувшись, пошёл по тропе. За ним последовала и Пенни, подбадривающая напуганного коллегу. Всего десять минут по лесу и вот, перед ними возник замок. Хаус как-то даже разочаровался, что тропа оказалась настолько коротка, что он даже не успел придумать страшилки для Люцина. Однако увидев замок вблизи, он позабыл обо всём на свете. Перед ним находились старые ржавые ворота с острыми пиками наверху. От ворот уже шла брусчатка, а вернее то, что от неё осталось. Ставни были не заперты, поэтому журналисты беспрепятственно вошли во внутрь территории.

Главное крыло замка было высотой в несколько этажей. Само здание выглядело удручающее: стены покрыты трещинами, во многих окнах не было стёкол, а левое крыло частично не имело крыши, а его башня была наполовину разрушена. Правое крыло выглядело даже лучше главного. Часть стен покрывала лоза, а на территории росли довольно высокие деревья и обилие кустарников, сорняков и редкие цветы на остатках цветочных клумб.

— И давно эта дача заброшена? – спросил Хаус, подходя ко входу с выбитыми дверьми.

— Как я поняла из справочной информации редакции, двести лет назад в замке жил Флин Понякула, сын какого-то промышленного магната, и унаследовал его состояние. Но сын был не в своём уме, занимался оккультными науками и омерзительными экспериментами, пока однажды не устроил пожар в лаборатории, где и сгорел заживо. Говорят, его тело так и не нашли, а замок больше никто не пытался посетить, боясь духа безумного Понякулы, — подробно рассказала Пенни.

— Понякула? Серьёзно? – посмеялся Хаус. – И покреативнее байки не нашлось? Так и вижу заголовок своей статьи: «Хаус ловит призраков в замке Понякулы». Конец моей карьеры, — добавил он с истеричным смешком и слегка косым взглядом.

— Это не я придумала, я взяла справку из нашего архива собранных новостей, — оправдывалась Пенни.

— Даже слышать не хочу. Будем называть этого сгоревшего чудика эм… Мольфенштан, звучит более непонятно и странно, то, что надо, — сказав, Мэл уверенно перешагнул порог и, миновав остатки входных дверей, очутился в просторном холле замка.

Его встретил серый полумрак просторного помещения с обилием мусора под ногами. Окна в стенах были большие, но покрытые слоями грязи, что практически не пропускало солнечный свет. По бокам холла были открытые двери, ведущие в комнаты и коридоры, а по центру начиналась изящная широкая лестница, ведущая на второй этаж. Перед лестницей лежала разбитая люстра, около которой были разбросаны фрагменты хрусталя и сломанные свечи. Хаус посмотрел вверх и с трудом разглядел контуры потолка, что был довольно высоко и имел облезлое покрытие. Под ногами же был пол из досок с остатками коврового покрытия. Местами раздавались скрипы, из-за чего Пенни высказала беспокойство о том, что доски гнилые и как бы не провалиться. Люцин же, дрожа всем телом, стоял на входе и изучал документы о замке, в частности его планировку.

— Замок очень большой, за день мы не успеем осмотреть всё, поэтому… — начал говорить Люцин.

— За день не успеем, а дня за три вполне, — довольно перебил Хаус, вдыхая полными лёгкими пыльный воздух.

— Но…ночевать? – неуверенно прошептал Люцин.

— Что, разве я, зря с собой взял столько вещей? – спросил в ответ Мэл, поглядывая на походный чемодан, что был прицеплен к Люцину.

— С призраками? Кхм. Я на это не подписывался, — сказав, Люцин развернулся, начиная уходить.

— Следующий поезд завтра. Может быть, — крикнул ему Хаус. – Ну, ты можешь и один пешком в редакцию вернуться, но вернёшься ли?

— Мэл, хватит! – огрызнулась на него Пенни, подходя к Люцину.

Она попыталась его успокоить в том, что призраков не бывает, и что и правда стоит остаться в замке. А дабы Люцина не мучали мысли, попросила определить по схеме наилучшее место для ночлега, пока Хаус продолжал осматривать замок, словно собственные владения. Потеряв всяческий интерес к холлу, журналист зашёл за лестницу, где оказалась арка с покосившейся дверью. За ней была огромная комната с не менее огромным камином, высотка которого была несколько метров, а ширина почти на всю стену. Камин был сделан из кирпича и местами был прикрыт декоративным камнем. В самой комнате было много мебели, в основном стеллажи с нетронутой посудой, и диванчиками, чья ткань частично проелась от времени.

Мэл вернулся в холл, где его отчитала Пенни за то, что он самовольно бродит в одиночку по ветхому замку, рискуя провалиться и переломать себе кости. Хаус сделал вид, что это всё интересно, попутно пытаясь понять, какую же статью можно вытянуть из этого трухлявого места.

— Я не верен, но мне кажется, что на втором этаже есть подходящая комната. Пол с стены кирпичные, потолок тоже. Не думаю, что там что-либо обвалится, — тихо говорил Люцин. – А ещё, мы все вместе можем пойти домой, хоть пешком.

— Веди нас в комнату, — сказав, Хаус с поддельной вежливостью указал на лестницу. – Заодно проверишь прочность ступеней.

— Мэл! – недовольно буркнула на него Пенни.

Люцин ступал на каждую ступеньку настолько осторожно, что Хаус уже пожалел, что припугнул его. В конце лестницы был вариант идти направо, или налево. Прямо было большое грязное окно, за которым виднелся внутренний двор замка, заросший всем, чем только можно. Люцин замешкался, и Хаус, недолго думая, повернул его налево, куда тот послушно и пошёл со скоростью средневекового пенсионера. И действительно, он привёл всех в просторную комнату кирпичной кладки с уцелевшим окном и дверью. Вся мебель явно была не тронута, ибо на прикроватном столике стояла пара чашек и нечто гнилое на блюдечке, отдалённо напоминая печенье или иную сдобу, что было трудно разобрать.
Люстры в комнате не было, зато на стенах было четыре светильника в виде керосиновых ламп. У входа находился ветхий диван, рядом с которым стоял маленький столик и несколько стульев. А в конце комнаты находился большой стол из красного дерева, украшенный изысканной резьбой. За ним стояло покосившееся сломанное кресло. Справа от стола располагался большой книжный стеллаж, правда от книг осталась одна лишь труха.

Из соседней комнаты было доставлено ещё 2 кровати для ночлега и немного чистых простыней. Люцин зажёг керосиновые лампы, найдя в стеллаже запасы керосина, что разбивало комнатный полумрак. Пенни разложила вещи, убрала везде пыль и подмела пол. Хаус же, как важная особа, вдумчиво смотрел на яблоко, которое периодически поедал целый час.

Когда благоустройство и отдых закончились, Хаус сообщил о том, что скоро начнётся ночь и пора ловить призраков, вернее доказывать их отсутствие в замке, чему он решил посвятить статью.

— От нас все ждут историй про привидения, а вот хрен им, мы раз и навсегда докажем то, что чертовщины не бывает. Замок – идеально место для сбора доказательств, — говорил Мэл довольным голосом. – Замок большой, поэтому нам стоит разделиться и ходить парами.
— Нас же трое, гений, — вздохнула Пенни.

— Всё очевидно, ты идёшь со мной, а Люцин… с воображаемым другом, — воссиял Хаус.
— Если ты на что-то со мной надеешься, то обломись, — сказав, Пенни закатила глаза. – Я лучше с Люцином пойду, а ты иди со своим раздутым эго куда хочешь, вам двоим точно скучно не будет.

— Ты странная, — возмутился репортёр.

— Кто бы говорил, — встречно ответила Пенни.

— Простите, — в разговор вступил Люцин. – Может, никуда не пойдём? Извините, — тихо он добавил.

— Хватит! – разозлилась Пенни. – Если так надо ходить ночью по замку как дебилы, то будем ходить вместе. Я боюсь не призраков, что кто-то из нас провалится в пол!

Напористость Пенни понравилась Хаусу, она даже чуточку выросла в его глазах. Да, он привык, что редактор на него орал каждую встречу, но он орал из-за эмоций, как Пенни говорила вполне разумные вещи. И главное, умела их доносить до окружающих. Мэл читал её досье ещё после первой встречи. Пенни не обладала наглостью как Хаус, но она добивалась своего не шантажом, а умением убеждать.

С наступлением темноты Хаус выдал коллегам медальоны на основе магических кристаллов, которые не сильно, но светили в темноте мягким белым светом с лёгким синим отливом. Почему же он не использовал обычные фонари? Ответ прост – он забыл их взять на задание, за что уже получил выговор от Пенни ещё в поезде.

Задание редактора ему всё равно не нравилось: профиль Хауса был именно в работе с живыми, он коверкал личности, выворачивал их наизнанку, тем самым и заработав себе бешенную популярность, хоть и в большинстве отрицательную. Написать сенсацию о том, что призраков нет – по его мнению было лучшим, что можно было выжать из старого замка. Но Мэл сомневался, что верующие в призраков поверят в его статью, ибо в ней не написать достоверных доказательств. Впрочем, никто ещё и не доказал существование призраков.
Перед выходом из комнаты, Люцин составил маршрут до самой дальней части замка, правда потом вспомнил, что идти надо ночью, и сильно об этом пожалел. Маршрут заканчивался одной из уцелевших башен, но пролегал практически через всю территорию замка. Хаус согласился с тем, что этого будет вполне достаточно для создания статьи, и что возможно, не придётся проводить в заброшенном замке ещё одну или две ночи.

Выйдя из комнаты, Мэл уверенно пошёл в сторону лестницы, и в очередной раз пожалел, что не взял с собой нормальные фонарики. Пространство внутри замка было настолько обширным, что света от медальонов не хватало для того, чтобы осветить стены, потолок и дальние части помещений. Видимость была всего на несколько метров вперёд, благо лунный свет, что шёл через некоторые разбитые окна, помогал в этом непростом деле.
Деревянный пол скрипел, но пугал он не звуком, а тем, что угрожал проломиться под напором аккуратных копыт. Тем не менее, спуститься с лестницы было не трудно, как и пройти в её тыл, где находились большие двери, ведущие во внутренний двор замка. Это был наиболее короткий путь в дальнее крыло, в которое так хотел попасть Люцин. Он говорил, что там находилась библиотека, где попутно можно было бы собрать побольше сведений о замке и его безумном владельце.

Открыв двери, искатели сенсаций оказались во внутреннем дворе замка. Он представлял собой заброшенный сад, со всех сторон окружённый внешними стенами дома без крыши или навеса. Кругом было много зарослей кустарников, даже несколько высоких деревьев, которые были абсолютно сухие и безжизненные – видимо сказывалась нехватка солнечного света, ибо высота стен, что в несколько этажей, оставляла сверху лишь небольшое «окно» для солнца. Где-то в кустах пел сверчок, а с дерева вылетела птица, что здорово напугало Люцина.

Пробраться к противоположной части двора было не так просто из-за зарослей, о чём десять раз пожалел Хаус. Был ещё один путь, но он был длиннее и пролегал через помещения замка.

— Мне это начинает надоедать, — говорила Пенни, собирая гривой нечто похожее на репейник.

К счастью или нет, но двор был не бесконечный, и вскоре журналисты оказались в дальнем крыле замка. Внутри огромного помещения, вероятно созданного для массового приёма важных гостей, не было такой разрухи, которая царила в центральном холле. Все вещи стояли на своих местах, стены были вполне в сносном состоянии, лишь на полу валялись фрагменты побелки, попадавшей с высокого потолка.

Стены не были монотонного окраса, на них были изображены аристократичные пони, пегасы и единороги в единой картине по периметру, что осматривали Люцин и Пенни, шедшие по противоположным стенам. Хаус же смотрел на одну из трёх хрустальных люстр, едва попадающих под тусклый свет медальонов. Всё бы ничего, только средняя люстра немного раскачивалась, хотя остальные две были абсолютно неподвижны. Мэл осмотрелся, но в помещении не было окон, а дверь сзади была закрыта. Впереди дверь хоть и была открыта, но сквозняка он не ощущал.

— Это… это может быть тёплый воздух в силу перепада давления от изменения температуры в комнате, поэтому сквозняк идёт под потолком… — неуверенно говорил Люцин. – Но я не уверен, что данный факт применим к текущей ситуации, и что затрагивает всего одну люстру.

— Чего? – переспросил Хаус.

— Не знаю… — прошептал Люцин, неуверенно подходя к Хаусу.

— Ой, да бросьте вы! – возмутилась Пенни. – Замок старый, весь шатается. И так понятно, что нет тут призраков, но для приличия давайте сделаем хотя бы вид, что мы тут что-то расследуем. Дойдём до башни, вернёмся и напишем статью.

— Статью буду писать я! – гордо сказа Мэл, прикладывая к груди копыто. – Ваши каракули в ней всё испортят.

Пенни недовольно простонала и вышла из зала через противоположную дверь. За ней последовали Хаус и Люцин, который быстро оживился, увидев за небольшим коридором библиотеку. Видимо позабыв обо всяком страхе, он радостно устремился в неё.

— Очкастый, хвост тебя дери, не убегай! – крикнув, Мэл последовал за ним.

Люцин уже «прилип» к ближайшей книжной полке, начиная перебирать книги. Пенни же заметила на небольшом столике свечу и зажгла её с помощью магического медальона. Затем, она зажгла ещё парочку аналогичный настенных светильников, благодаря чему начальная часть библиотеки стала лучше видна. Она состояла из многочисленных рядов книжных полок, в вдоль стен стояли столики с мягкими диванчиками для чтения. Стены были обшиты деревом, которые местами обвалилось, оголяя кирпичную кладку. Потолок был ниже, чем в других комнатах, поэтому книжные стеллажи доходили практически до самого верха.

— Вот же книжный червь, нужно держаться вместе! – отчитывал его Хаус.

— Помнится мне, изначально ты хотел, чтобы он шёл один, — ответно отчитала его Пенни. – Двойные стандарты?

— Я много раз слышал в детстве историю про безумного хозяина этого замка, но не думал, что она настоящая! – воодушевлённо говорил Люцин. – Для статьи тоже будет полезно…. Наверное.

— В детстве? Ты разве ещё не в детстве? – сказав, Хаус закатил глаза.

— Он практически тебе ровесник, — покряхтела Пенни, зажигая ещё один настенный светильник.

Хаус удивлённо посмотрел на Люцина, что был чуть ли не в два раза меньше и худее него самого.

— Я всегда думал, что он практикант из начальной школы, — улыбнулся Хаус. – Оставь свои книжки, дойдём до башни и обратно. Я спать уже хочу.

— Но это… — начал Люцин.

— Никаких но! – перебил Мэл. – Пошли, а Пенни перед сном тебе сказку расскажет, и угостит тёплым молоком.

— Что!? – возмутилась Пенни.

— Ты насчёт сказки или молока? – переспросил Хаус, после чего одна из книг, которую Пенни подняла с пола, звонко влетела в нос репортёру.

— Ай! А ты кидаешься вещами точнее, чем наш босс, — возмутился Мэл, потирая копытом нос.

— Пожалуйста, тихо, — неуверенно попросил Люцин, поворачиваясь к Хаусу.

— Не переживай, мой престарелый малыш, мама с папой немного ссорятся, — сказав, Хаус довольно посмотрел на весьма недовольную Пенни.

— Ещё одно слово из твоей помойной пасти, и я уйду! – злилась Пенни.

— Куда? В лес Дурамбор? Удачи, — усмехнулся Мэл.

— Тихо! – басисто проорал Люцин.

Хаус ошеломлённо на него посмотрел, впрочем, так же смотрела и Пенни.

— Извините, — тихо покряхтел Люцин. – Пожалуйста, прислушайтесь.

Сначала была абсолютная тишина, но затем послышался шорох, раздаваемый из дальней части библиотеки. Хаус подошёл к пролёту между стеллажами, но его медальона не хватало для того, чтобы осветить дальнее пространство. Из темноты шёл едва различимый звук, словно что-то тёрли или двигали.

— Крысы, — предположил Хаус. – В таком замке должны быть тысячи крыс.

— Фу, лучше бы это призрак был, ненавижу крыс, — брезгливо сказала Пенни.

— А вдруг там… при… привидение, — испуганно произнёс Люцин, начиная дрожать очками.

— Призрак читает книжки? Что, он за триста лет не начитался? – посмялся Хаус, однако остальные не разделили его шутки. – Кхм, ладно, я проверю, ради тебя, — обратился он к Люцину.

Мэл отважно зашагал в темноту, тьма же расступалась перед светом медальона. Шуршание становилось всё ближе. Хаус терпеть не мог крыс, однако не боялся их. Звуки резко прекратились, а журналист дошёл до самой стены.

— Тут ничего нет. Доволен? – осмотрев пол и ближайшие полки, Хаус вернулся к остальным. – В следующий раз сам будешь проверять странные звуки, — добавил он, обращаясь к партнёру.

В этот момент, с одной из ближайших полок упала книга. Хаус резко обернулся и с любопытством на неё посмотрел. Затем, с другой полки упала ещё книга, и ещё. Книги стали падать с разных полок, с грохотом касаясь пола. Если сначала Мэл искал рациональное тому объяснение, то мгновением спустя помчался прочь.

— Уходим! – крикнул журналист, но выбежав в коридор, встал в ступор, не зная куда бежать.

— В башню, она рядом! – произнёс Люцин.

С ним никто спорить не стал, и худощавый журналист повёл всех по тёмным коридорам так уверенно, словно всю жизнь в них обитал. За спинами же стоял отдаляющийся грохот падающих книг, и оборачиваться никто совершенно не желал.

Люцин упёрся в одну дубовую дверь и достал карту, начиная с ней сверяться.

— Кажется, сюда, но я не могу… — не договорил он, как Хаус развернулся и ударил задними ногами по двери, благодаря чему она неохотно открылась.

Грохот позади пропал, вернув дому привычную тишину, изредка нарушаемую редкими скрипами старой конструкции. Хаус прошёл первым, практически сразу оказавшись на винтовой башенной лестнице. Спустя несколько минут спирального подъёма и отважного сдерживания содержимого желудка от нарастающей тошноты, он оказался в просторной башне, которая неплохо сохранилась, и даже окна были целы. Последней поднялась Пенни и тут же закрыла за собой дверь. Засов был сорван с петель и запереться не было возможности, поэтому Хаус, заметив это, пододвинул к двери массивный деревянный стол.

— Мы в замке не одни! – сказал Мэл, переводя дыхание.

— П…п…призраки! – пробубнил Люцин, поглядывая на то, как Пенни зажгла пару свечек на стенет.

— Какие к чёрту призраки? Их нет! Наверняка грабители, а нас пытаются напугать чтобы ушли, — недовольно пояснил Хаус.

Мэл подошёл к окну, открыл его и выглянул наружу. Была ночь, ясное звёздное небо с луной, тускло освещающей контуры замка. Хаус пригляделся, но иных фонарей или источников света не видел.

— Получится отличная статья о том, что призраков нет, но есть наше воображение. И им могут манипулировать, например, грабители, — довольно заявил Хаус. – Разве я не молодец?

— А если там опасные преступники? Ты об этом не подумал? Что, они могут не позволить нам уйти живыми! – сердито спорила Пенни, указывая копытом на дверь.

— Прозвучало так, словно они позволят нам уйти мёртвыми, — подколол Хаус.

— Ты идиот? – прищурилась Пенни.

— Простите, может там… п…п…призраки? – тихо спросил Люцин, но он был проигнорирован.

Пенни и Мэл ещё долго спорили как об происходящем, так и о том, что делать дальше. Хаус хотел остаться в башне до утра надеясь, что преступники уйдут. Пенни заявляла, что бандиты их видели и в покое уже не оставят, что нужно было убираться не то, что из башни, а вообще из замка. Неизвестно как долго бы продолжился спор, от криков которого содрогались стены, пока в дверь кто-то громко не постучал, словно сосед снизу, которого разбудили шумные жильцы. Пенни и Хаус тут же посмотрели на дверь, как Люцин постепенно начинал бледнеть. Стук повторился и уже более настойчиво.

— Кто там? – вежливо спросил Хаус.

Тишина. Никто не отвечал, как и не стучал.

— Нас просто хотят запугать, — говорил Хаус. – Не думаю, что они выбьют дверь. Дождёмся рассвета, бандюганы уйдут. Сейчас выходить опасно.

— Я бы не хотела сидеть и ждать смерти! – злилась Пенни.

— Извините, но я хочу в туалет… — пробубнил Люцин.

— Не устраивает, выход там, — обращаясь к Пенни, Хаус указал копытом на окно. – А дверь я не открою. – Лучше потратим это время с пользой и начнём писать статью. Вернее, я начну, а вы не будете мне мешать.

— Ну пиши, гений ты наш, только бумага и чернила остались в другом корпусе, — усмехнулась Пенни.

Хаус недовольно наморщился. Пенни уже не рвалась покинуть башню и сидела, пялясь на дверь пока вовсе не заснула. Люцин продержался на несколько минут дольше прежде, чем залился удивительным храпом, куда басистым, чем его тонкий неуверенный голос. Хаус не был из числа роботов, поэтому просидев не месте дольше всех и обдумывая не текст статьи, а предстоящие по ней авиации, опустил голову вниз так, что уткнулся лбом в каменный пол, после чего моментально уснул. А проснулся он от того, что заломило шею от крайне неудобной позы. Он чувствовал себя бодрее, однако расстроился, увидев за окном ночь. Люцин ещё спал, а Пенни задумчиво сидела у окна.

— Раз ты не спишь, то… — начал Хаус.

— Странно, — произнесла Пенни.

— Чё? – переспросил Мэл, садясь с ней рядом.

— Луна, с ней что-то не так. Когда я засыпала, она была на том же месте, что и сейчас. Это невозможно, — тихо говорила Пенни.

Хаус посмотрел на Луну, но ничего странного не заметил.

— Может, одноимённая принцесса решила снова устроить вечную ночь? — посмеялся Хаус.

— Шуточки у тебя тупые, — чуть позлилась Пенни. – Не нравится мне это место, надо уходить.

— Да брось, только не говори, что и ты поверила в призраков, — говорил Мэл, закатывая глаза.

— Я хочу пить, — проснулся Люцин.

— Ой, да сколько тебе лет? Ты же в туалет хотел, — возмущался Хаус.

— Уже не хочу, — тихо ответил младший журналист.

Что-то пробурчав, Пенни подошла и ловко, но со злостью отодвинула стол, который явно весил больше, чем она сама.

— А теперь пошёл и разведал, — командовала она, уставившись на Хауса.

— Чего? – возмутился Мэл.

— Пошёл! – рявкнула на него Пенни, посмотрев ещё более суровым взглядом.
Хаус покорно направился к двери, не ожидая от Пенни столь резкого проявления характера. С момента знакомства с ней он помнил, что она была тихой и зажатой, но после задания в замке в ней что-то изменилось. Мэл полагал, что это всё его «авторитетное» влияние на неё.

Хаус аккуратно открыл дверь, за ней оказалось начало винтовой лестницы. Обзор был маленький, и то, был ли кто за поворотом – сказать было невозможно.

— Знаете, это всё какой-то бред! Я пришёл сюда писать статью во имя усов боса, которая опозорила бы всех тех, кто верит в призраков. А тут маньяки какие-то бродят! – пыхтел журналист. – С меня хватит! Спускаемся вниз, вышибаем любое окно и уходим!

Воодушивив сам себя пламенной, хоть и короткой речью, забыв про спутников, Хаус отважно зашагал вниз по лестнице, готовый вмазать копытом или лбом любому встречному бандиту. Удивительно, но спуск прошёл без приключений и головорезов на пути совсем не оказалось. Увидев древнее винтажное окно, Мэл разогнался, и словно пони-ниндзя полетел в него ногами вперёд, причём, всеми четырьмя. Какого же было его удивление от того, что стекло не разбилось, а отпружинило его в обратную сторону. Встав и стряхнув с себя пыль, Хаус разогнался и повторил трюк с соседним окном, однако результат оказался тем же, лишь за исключением того, что на его спине прибавилось на пару синяков больше.

— Это какой-то бред, — пробормотал он, заметив коллег, стоящих у входа в башню.

— Дух Понякулы не отпустит нас! – затрясся Люцин.

— Скорее, окна покрыты какой-то плёнкой, — задумчиво произнёс Хаус, достав из сумки запасённые магические шары и подбросив один, осветил вокруг себя пространство на несколько секунд. – Выйдем через дверь… в этом корпусе ведь есть дверь? – спросил он, обращаясь к Люцину.

Тот задумался, почесал копыто об пол и покружился на месте.

— Да, есть выход на задний двор для слуг, если я правильно понял чертежи, — ответил помощник.

— Ну пошли посмотрим на твой задний двор, — сказав, Хаус любезно указал Люцину в произвольную сторону.

Тот потоптался на месте, словно пытался понять куда идти. И с крайне неуверенным видом пошёл туда, куда указал Хаус. Половицы сурово скрипели под ногами, напоминая о древности и былом величии замка. Переносного света едва хватало, чтобы видеть, что под ногами и изредка он попадал на стены с мрачными картинами неизвестных персон. Люцин не обманул, и действительно вывел к двери, явно ведущую наружу. Хаус подёргал ручку, но она не поддавалась — дверь была заперта.

— Так, блэт, есть ещё выход кроме этой двери и понинепробиваемых окон? – возмущался Хаус.

— Вернуться обратно, но это долго… только если через сгоревший корпус доктора Понякулы, — неуверенно предложил Люцин.

— Выведи меня и поллучишь шоколадку. Нет, половину шоколадки, под твой рост, — предложил Хаус, не забывая оглядываться по сторонам на случай засады бандитов.
— Как это великодушно с твоей стороны, — вздохнула Пенни.

— А, ты тоже с нами, я уже и забыл. Как дела? – улыбнулся ей Хаус.

— До встречи с тобой были супер, — сказав, Пенни обошла его, начиная следовать за Люцином.

Проход в корпус лаборатории Понякулы был в виде обычного коридора, соединяющего две постройки. Его двери были выбиты и более того – разбиты в доски, которые валялись как около коридора, так и внутри него. Было не ясно, сломах их некий взрыв или пожарная бригада, спешащая на пожар. В любом случае, запах гари начинал настораживать, как появляющиеся обугленные стены. В лабораторном корпусе пол местами был провален, и глубина провалов была не видна. Хаус столкнул в один из них головешку, и звук падения раздался очень нескоро. Света медальонов едва хватало, чтобы не наступить в одно из этих пропастей.

— Чем же он занимался? – спросила Пенни.

— Кто? – переспросил Хаус, неотрывно глядя под ноги.

— Понякула, — уточнила она, повторяя шаги Люцина.

— Скорее искал лекарство от своего нелепого имени, — усмехнулся Хаус.

— А есть ли лекарство от твоих нелепых шуток? – спросила она.

Только Хаус хотел съязвить, как Люцин резко остановился. Хаус не видел того, что было впереди, но услышал бренчание какого-то металла. Хаус снова достал световой шарик, подбросил и тот вспышкой осветил массив цепей, которые шли от высокого потолка и стен. Тогда он достал второй шарик и снова его подкинул, но тот опять не стал светить, а лишь вспыхнул. Тем не менее, этого хватило, что бы увидеть центр этих цепей, в котором стоял скелет в лабораторном халате.

Бренчание цепей усилилось и спереди стали раздаваться приближающиеся шаги. Хаус достал дрожащими зубами последний шарик, но от очередного звона из темноты прикусил его и случайно выронил в одну из множества напольных дыр. Тот осветил собой просторный подвал, обильно усеянный костями и черепами. Орали все, и помчались со всех ног обратно к коридору. Люцин прибежал первым, за ним поспел и Хаус. Крик – Пенни звала на помощь и судя по её медальону, она провалилась в одну из дыр, из последних сил хватаясь копытом за ветхий обгорелый выступ. Мэл стиснул зубы и побежал ей на помощь, попутно бледнея от приближающегося звона цепей. Ухватившись зубами за её сумку, репортёр помог напарнице выбраться и они вместе благополучно достигли коридора. Однако, кто бы за ними не шёл, он явно ускорил движение.

Журналисты побежали дальше, не обращая внимания на то, что из их сумок вылетали вещи. Хаус смутно помнил то, как пробежал целое крыло, сад, западное крыло и наконец, добрался до главного выхода. Страдая от непривычно отдышки, он обернулся и к своему облегчению не заметил скелета или его цепей. Более того, была тишина, а из-за горизонта постепенно начало восходить солнце. Мыл не желал больше находиться не то, что в замке, а даже рядом с ним, поэтому приказал всем спешно покинуть территорию, за пределами которой поймали попутку в виде фермера, везущего тыквы. Хауса не смутило то, что фермеру пришлось везти не только тыквы, но ещё и трёх журналистов. Так и прыгая с попутки на попутку, репортёры в итоге добрались домой.

Хаус выпустил статью о том, что не всё можно объяснить рациональным мышлением, что есть вещи, которые трудно понять, трудно осознать и главное – вещи, в которые трудно поверить. Он подтвердил, что призраки существуют, пытался объяснить этот феномен своим языком, что получилось больше вычурно, нежели познавательно. С одной стороны, своё приключение он считал бредом или дурацким нелогичным сном, как с другой – он всегда верил своим глазам и ушам. Помня замок, и не желая возвращаться домой, он решил ещё пожить в редакции несколько недель, а то и месяцев, предусмотрительно набрав свечей и фонариков.

Статья, которая вышла от его имени, имела оглушительный успех, но это был не триумф Хауса, а скорее его позор – большая часть жителей Эквестрии не верила в призраков, поэтому статья вызвала усмешки как от простых жителей, так и от научного сообщества. Такого позора Мыл не испытывал никогда, но он всегда обещал писать правдивые статьи, хоть и добавлял в них «немного» своих мыслей, словно приправу. Босс редакции заверял его, что нет там никаких цепей и скелетов в подвале, что было долгое расследование и ничего странного не нашли.

Пока Хаус отсыпался в своей подсобке, дрожа от цепей, которые другие журналисты, хихикая, водили по полу за его дверью, главный редактор сидел в кабинете и беседовал с Пенни, Люцином и с ещё одним гостем.

— Не слишком ли это жестоко? – вздохнула Пенни. – Когда он спас мне жизнь, я на миг поверила, что он может быть ну… нормальным, а не выскочкой.

— А мне кажется всё по заслугам! – выступил Люцин. – Он столько раз смеялся надо мной!

— Мы все рады проучить этого мерзавца, но особая благодарность вам, принцесса Луна, — редактор обратился к важной гостье.

— Хаус талантливый журналист, но иногда его эго нужно приструнить. Я помню его визит в королевский дворец и то, что он был на грани… на очень тонкой грани, которая могла во век очернить репутацию меня и моей сестры, как и возвысить в глазах подданных, — говорила Луна. – не думала, что признаю, но… Мэл Хаус полезен нашему обществу, заставляя пони замечать самые ужасные собственные пороки и недостатки, и тот розыгрыш я устроила не во зло ему, а во благо его личности.

— Надо было больше скелетов, — возмутилась Пенни. – Кхм, Ваше Величество, — добавила она.

— Мэл не привык к таким неразрешимым вещам, розыгрыш не должен навредить его психике, — пояснила принцесса.

— Простите, а можно вопрос? – спросил Люцин.

— Конечно, мой отважный друг, — улыбнулась Луна. – Кстати, ты хорошо сыграл свою роль.

— Спасибо… А Понякула и правда существовал? – спросил он, на что редактор громко посмеялся.

— События прошлого и правда имеют место быть, — ответила Луна. – Вот только Понякула не погиб в том пожаре.

— А что с ним стало? – прошептал Люцин.

— Если хочешь, то можешь расследовать сам, — улыбнулась Луна, глядя на бледнеющего худенького журналиста.

КОНЕЦ