Tiberian Twilight Sparkle

Акт 3. Глава 18: Свобода через смерть

18.1. Под залог

Рэйнбоу Дэш не знала, как долго она спит. Однако со временем её сон ни с того, ни с сего сделался не столь крепким, как прежде. Её тело лежало в постели, а разум судорожно блуждал по закоулкам подсознания, в коих ей мерещилось, будто она снова оказалась в том жутком ущелье, где был пущен под откос посольский поезд. Она слышала повсеместный шум, крики, исторгавшиеся из множества глоток, суматоху, а иногда даже и выстрелы. Надо сказать, что это беспокойное сновидение мучило её, и что-то внутри неё даже порывалось встать и освободиться от оков кошмара. Тем не менее, в какой-то момент её чуткие ушки подсказали ей, что всё это она слышит наяву.

Внутри Дэши промелькнуло напряжение. Теперь она точно знала, что спит, а не спасается от алмазных псов с места аварии, и лежит на спинке, уместив передние копытца на поверхности одеяла, которое как-то странно давило на её тело и даже, казалось, плотно облегало, словно кокон. Звуки некой кутерьмы никуда не исчезали, несмотря на то, что она уже вышла из состояния сна. Когда же где-то неподалёку вновь грянула пара выстрелов, её глаза тут же широко распахнулись. Вместе с тем она почувствовала, как плотно облегающее её одеяло вдруг пронзила мелкая дрожь.

Окончательно проснувшись и спонтанно повернув голову направо, Рэйнбоу сдавленно вскрикнула и чуть не выскочила из постели, чему помешало лишь то, что до глубины души удивило и даже напугало её. Вместе с ней под одеялом пряталась Пинки, плотно обхватившая её тело всеми четырьмя копытами и судорожно державшаяся за неё. В голубых глазах подруги она сразу углядела ужас. Одна только Селестия знала, как и насколько давно розовая поняша оказалась подле неё, что сразу на мгновение заставило её забыть о том, что прервало ей сон.

– Пинки, что ты делаешь в моей кровати? – опешила Дэш, стараясь как-то освободить себя из крепкого хвата напарницы. – Что вообще происходит?

Прежде чем Пай что-нибудь ответила, на улице снова раздались выстрелы, причём явно ближе, чем до этого. Вслед за ними до ушек двух пони едва донёсся чей-то яростный выкрик:

– Бей их, бей их!

Глядя во все три окна, какие были в комнате, Дэш не видела ничего, что могло бы прояснить для неё ситуацию. Обзор с позиции кровати был явно ниже, чтобы увидеть что-нибудь большее, чем закатное небо, отчасти покрывшееся снежными тучами, и крыши ближайших домов. Впрочем, секундой позже Пай почти вплотную прильнула губами к ушку пегаски и судорожно шепнула со всем наполнявшим её страхом:

– Там… ужастли!

– Что?! – ещё больше опешила радужногривая пони, как уже раздалось то, что дало окончательный ответ на её вопрос.

С улицы зазвучал пронзительный вой, который сразу дал Рэйнбоу понять, что это – цефы. Её сердце мгновенно сжалось, а копыта будто сами собой взаимно обхватили Пинки. Обе подруги плотно прижались друг к дружке в ужасе, а их округлённые глаза не отрывались от окон, которые злостно не показывали того, что происходило снаружи, словно намеренно скребя им по нервам. Хотя одно пегаске было ясно и без того – на улицы Грифонстоуна вторглись пришельцы, и теперь грифоны, судя по всему, изо всех сил пытались отбить их атаку. Исходя из всего, что она знала о космических оккупантах, ей было очевидно, что местным жителям не позавидуешь.

Думая о том, какой хаос наверняка охватил улицы города, и как далеко это может зайти, Дэши вдруг подумала не только о грифонах, но и пони. Даже не считая себя и Пинки, она сразу вспомнила о Мундэнсер и остальных. Её взгляд тут же оторвался от окна и метнулся влево. Третья кровать была пуста, дверь комнаты – закрыта, никого, кроме неё и розовой кобылки, тут не наблюдалось. В сердце пегаски поселился страх за них всех. И самое главное, что её натура никак не могла позволить ей забиться в нору и тихо пережидать, пока им, возможно, грозит смертельная опасность… пусть даже ужас застал её врасплох сразу после сна. Когда же она припомнила, что бледно-жёлтая единорожка утром собиралась пройтись по Грифонстоуну, дабы ознакомиться с ним, напряжение внутри неё достигло кульминации.

– Мундэнсер! – выпалила вдруг пегаска и, резко освободившись из копыт земной пони, со скоростью ветра выскочила из постели. Её быстрый шаг устремился к выходу в прихожую. Глядя ей вслед ещё более округлёнными глазами, Пай пришла в ужас:

– Постой, Дэши! Куда же ты?

Однако пегаска не услышала её. Охваченная опасениями, она вырвалась в прихожую и по очереди воззвала:

– Мундэнсер! Лайтнинг Даст! Энджел Вингс! – Когда же никакого отклика не последовало, она наконец вопросила: – Есть кто из пони дома?!

Дверь кухни, располагавшаяся слева напротив выхода из дома, была почти нараспашку открыта, и за ней не наблюдалось никого. Проследовав вперёд, Рэйнбоу вторглась в соседнюю комнату, которая оказалась в целом схожей с той, где она и Пинки доселе спали, с той лишь разницей, что кровати здесь стояли не с краю, а под дальней стеной. Ни одна из трёх не была кем-то занята. Точно так же никого из пони не было ни у стола, ни где-либо ещё. Дом был пуст, и ни одной живой души, кроме неё и земной пони, здесь не находилось. Осознание того, что её страхи более чем оправданы, ударило ей в голову, словно молния.

Толком не замечая ничего вокруг себя, Дэши погарцевала к выходу наружу. У неё не было никакого конкретного плана, но она намеревалась отыскать своих коллег по дипмиссии даже на охваченных кровавой суматохой улицах, чего бы ей это ни стоило. Правда, на подходе к двери она вдруг потеряла возможность идти дальше из-за того, что её задняя левая нога ни с того, ни с сего заметно потяжелела. Оглянувшись назад, она увидела, что её за копыто судорожно удерживает розовогривая пони.

– Прошу тебя, Дэши, не ходи туда! – взмолилась Пинки. – Там полно этих ужасных ужастлей! Они тебя схватят и будут мучить – долго-долго!

– Отпусти мою ногу, Пинки! – потребовала Рэйнбоу, затем мотнув головой на выход и заявив: – Мундэнсер где-то там, и остальные пони тоже! Мы не можем бросить их одних!

– Но…

– Никаких «но»! – решительно отрезала пегаска, чем заставила напарницу затихнуть. – Мы должны знать, что тут происходит! Отпусти меня, Пинки, и держись рядом, ясно?

Несколько ошеломлённая напором подруги, Пинки всё же повиновалась, как бы ей ни было страшно. Едва Дэши успела подойти к двери вплотную, как вдруг оттуда вновь донёсся пронзительный вой, всколыхнувший ей душу и заставивший замереть на месте. Но особенно она оторопела, когда на неё сзади кто-то вдруг набросился, подобно дикому хищнику. В долю секунды испугавшись до ужаса, она затем сообразила, в чём дело, чему вмиг нашла подтверждение. Всполошённая куда больше, чем она, Пай вцепилась в неё, как зашуганная кошка, загнанная собаками на дерево. Сквозь собственный страх в душе небесно-голубой пегаски пробилось некоторое раздражение, отчего она угрюмо закатила глаза. Хотя её сейчас занимало совсем иное, поэтому вслед за этим она сразу рискнула выйти на улицу, таща подругу на себе.

Осторожно приоткрыв дверь, Дэши высунулась из-за неё, а над её головой показалась и Пинки, тоже решившаяся посмотреть страху в глаза. Взорам обеих поняш предстала знакомая центральная улица Грифонстоуна, которая так и кипела от суеты. Повсюду здесь носились грифоны, обычные горожане спешили найти себе укрытие, а воины неслись куда-то в сторону дворца, держа арбалеты и винтовки наперевес. Все они неразборчиво голосили и, не держа строй, толпой неслись как будто бы в атаку. Порой некоторые из них стреляли куда-то в ту часть улицы, что скрывалась за домами по правую сторону от жилища эквестриек. В ответ им оттуда прилетела целая очередь знакомых двум кобылкам белесых сгустков энергии, которые вмиг снесли с ног пару служивых грифонов. При виде их гибели сердца подруг невольно ушли в копыта.

Не успела Рэйнбоу отделаться от ошеломления из-за того, что её самые худшие опасения сбываются, как уже её внимание обратилось на частокол, что тянулся за дальними домами в стороне от шедших в контратаку воинов Грифонстоуна. Над ним вдруг появились ужасные фигуры с огненно-красными глазами и щупальцами на затылках, которые запросто перебирались через деревянную преграду и, несясь между домами, спешили вступить с охраной города в бой. Заметив их, некоторые грифоны стали нацеливать оружие на них, с судорожным напряжением силясь нейтрализовать кальмаров раньше, чем те успеют пустить свои клинки в ход. Достаточно хорошо зная, на что эти твари способны, пегаска с болью в сердце понимала, что преимущество явно не на стороне обороняющихся.

Перед тем, как первые сталкеры врубились в ряды грифонов, Пинки сильнее сдавила копытами грудь Рэйнбоу от перенапряжения. Та в свою очередь случайно заметила среди мельтешащих в панике горожан несколько фигур, не решавшихся покинуть своё укрытие в виде телеги с бочками, что стояла у стены некоего дома, который располагался правее ближе к центральной улице. Вместе с тремя местными грифонами, которых пегаска не знала, там прятались Мундэнсер, Лайтнинг и Энджел, должно быть, взятые врасплох во время прогулки по городу. Тотчас же у Дэши камень с души свалился при виде того, что они ещё живы, однако на его месте образовался другой. Её компаньонки по дипмиссии находились в опасной близости к цефами, и их жизни могли оборваться в любой момент.

Напряжение внутри радужногривой пони вновь возросло до небес, заставив её молнией вырваться из дома и сквозь весьма редкую толпу разбегающихся местных жителей поскакать к подруге и двум сослуживицам. На бегу она в ту же секунду заметила, как цеф-сталкер, перескочивший через частокол первым, сблизился с рядами воинов-грифонов и с разбегу хлёстко ударил одного из них наотмашь, без труда снеся его облачённую в шлем голову. Остальные пошатнулись, как уже были вынуждены сами вступить в бой с другими тварями. Всего их напало с фланга семеро. Увидев расправу над одним из местных, Дэш почувствовала, что ей становится тошно, хотя и попыталась подавить неприятные ощущения и не замедлилась.

Едва не столкнувшись с парой-тройкой горожан, Рэйнбоу всё же прошла сквозь толпу и подбежала к телеге, за которой притаились пони. Первой её приближающийся шаг услышала Лайтнинг, несмотря на царивший кругом шум, а следом за ней повернули головы назад и остальные, включая местных жителей. Тотчас же в их укрытие юркнул ещё один молодой грифон, хотя все остальные спешили спрятаться или в домах, или на их крышах. С другой стороны, у него так сильно тряслись лапы от страха, что едва ли он мог бы продолжить бегство дальше. Все, кто здесь притаились, судорожно дышали – точно так же, как и Пай, – и только Даст старалась держать себя в копытах, пусть даже по ней было видно, что она напряжена до предела.

– Все пони целы? – сразу громко осведомилась Рэйнбоу, едва подбежав к спрятавшимся за телегой.

– Так точно, никто из пони пока что не пострадал, мэм, – дала ответ по уставу Лайтнинг.

Тотчас же громкий вой в очередной раз пронзил воздух, и все, кто засели за телегой, вмиг уставились из-под неё на происходящее на улице. Цефы опустошали ряды грифонов, а те отчаянно им сопротивлялись, успев убить уже две твари. Однако их собственные потери не шли с этим результатом ни в какое сравнение. Примостившись чуть позади пони в очках, Рэйнбоу тоже пригнулась и увидела, как среди сражающихся на земле лежат уже не менее десятка окровавленных трупов. Вместе с тем она увидела, как перед телегой в нескольких метрах стоят копыта пони, облачённые в сегменты экзоскелета. Пригнувшись ещё ниже, она увидела, что это – последний из охранявших посольство гвардейцев, который старался помочь грифонам бить пришельцев, разя их магическим лучом.

– А этот что там делает? – спонтанно вырвалось из уст небесно-голубой пегаски, которая интуитивно сочла его геройство безрассудным. – Что тут вообще творится?!

Обернувшись на пегаску, Мундэнсер уже даже открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла ни слова, подняв взор куда-то выше. Вслед за этим за спиной Дэш послышался некий шорох, после которого на землю что-то гулко ступило. От неожиданности градус испуга в душе Пинки достиг максимума, из-за чего она вскрикнула и нечаянно свалилась с пегаски, но тут же, ища себе спасение, прильнула к Мундэнсер, крепко обхватив её шею, как уже увидела, что запаниковала напрасно. Позади спрятавшихся приземлилась Габриэла.

– Это уже далеко не первое их нападение, – невесело известила она, а затем обратила взор на объятую ужасом розовогривую пони и проронила: – Прости, Пинки Пай.

– То есть, для вас это – норма? – неприятно удивилась Дэши, судя по её скорее печальному или даже усталому, нежели испуганному тону. – И как часто они на вас нападали?

– На прошлой неделе они появлялись здесь четыре раза, – чуть дрожащим голосом сообщила Габби. – И это не считая атак на ячменные уго…

– Берегись! – во всю глотку выкрикнул один из грифонов, прервав слова Габриэлы и приковав всеобщее внимание к бойне.

Взглянув из-под телеги, радужногривая поняша увидела, как посреди улицы пал некий энергетический шар, вылетевший откуда-то со стороны дворца, где, судя по звукам, происходила ещё более ожесточённая схватка. Эта небольшая сфера тут же завертелась, заискрилась, будто бешеная, тотчас же заставив всех сражавшихся разбежаться в стороны. Интуитивно пегаска прикрылась копытцем, и тут-то этот снаряд взорвался с такой силой, что земля под ней заметно всколыхнулась, а в ушки ей неприятно ударил очень громкий хлопок, вслед за которым она услышала пугливые вопли напарницы. Когда же она открыла плотно зажмуренные глаза, ей стало видно, как на том месте, где приземлилась та сфера, образовалась воронка. Впрочем, ничего иного она особо не заметила, так как большую часть обзора из-под телеги теперь закрывало тело распластавшегося перед ней гвардейца.

Невольно Дэши внутренне содрогнулась при виде гибели соотечественника, однако спустя пару секунд тот подал признаки жизни и принялся вставать на копыта. В то же мгновение на неё нахлынули новые впечатления. И как только служивый пони сумел подняться, ей стала видна вся картина того, что происходит. Взрыв энергетической гранаты рассеял ряды грифонов, а из-за частокола показалось ещё восемь сталкеров. И если большая часть из них поспешила связать гарнизонных воинов ближним боем, то двое из них приступили к весьма странному занятию, которое от них было трудно ожидать. Они подбегали к бездыханным телам тех, кого убили их собратья, и, нанизывая мертвецов на свои тесаки, стремились утащить этот урожай смерти прочь. Вскоре из-за частокола показалась ещё одна группа цефов, некоторые из которых тоже взяли на себя роль падальщиков.

– О, кошмар! Что они делают?! – проскулила Энджел Вингс, колебавшаяся на грани истерики от того, что видела.

– Они что, уносят их как трофеи? – напряжённо предположила Лайтнинг Даст, переглянувшись с теми, кто примостились по левую сторону от неё.

– Они делали это каждый раз, – обречённо проронила Габби, чьи слова подхватил один из грифонов, притаившийся справа сразу за Энджел:

– В прошлое нападение они забрали мою сестру!..

От сказанного им – того, в чём таилось столько ужаса и отчаяния, – Дэши ощутила, как в её душе поселился холод. Она осознала, что её утренние впечатления от Грифонстоуна, показавшегося ей неприступной крепостью, не шибко соответствуют истине. Да, грифоны были во всеоружии, поддерживали полную готовность защищать себя и своих сородичей, а теперь сражались с заметной храбростью. Но всё же они здесь были жертвами, а не охотниками или хотя бы даже равными соперниками для своих врагов. И от этого пегаске невольно становилось не по себе.

От этих кратких мыслей её отвлекла яркая вспышка, за которой последовал ещё один взрыв, раздавшийся справа за домами, должно быть, ближе к той части улицы, где шла основная бойня. Казалось, что на несколько секунд жизнь замерла, звуки боя притихли, и лишь некоторые сталкеры продолжали тащить трупы к частоколу, увлекая их за собой куда-то за линию обрыва.

Из-за угла дома, к коему примыкала телега, вылетел одинокий грифоний шлем, пролетевший место стычки гарнизонных воинов с цефами и со звоном грохнувшийся поодаль. Он прокатился по земле ещё с десяток метров, пока спрятавшиеся пони и грифоны не отрывали от него заворожённых взглядов. Подняв же глаза выше места его остановки, Пинки увидела в сторонке то, отчего её ушки тут же встали торчком, а в душе вспыхнул противоречивый огонёк чего-то похожего на надежду.

– Февраль! – тут же воззвала она, привстав от возбуждения.

Изрядно изумившись её возгласом, Рэйнбоу метнула взор дальше упавшего шлема и тоже увидела его. NS-5 стоял, как статуя, в окружении шести грифонов-конвоиров, вооружённых карабинами. Его руки были перемотаны цепью, а сам он как будто находился не в близи смертельно опасного боя, а посреди тихого безмятежного поля. Хотя после того, как Пинки громко окликнула его, он обратил взор своей крестообразной зрительной линзы в её сторону. Те же, кто его окружали – вероятно, тюремщики, ведшие пленника в судебную камеру, но взятые врасплох внезапным нападением, – палили по сталкерам с безопасного расстояния, пока их сородичи сражались с теми в неравном ближнем бою, используя копья и мечи.

Не прошло и пары секунд, как из глотки Пинки вырвался очередной визг, который был также подхвачен воплями Энджел и даже Мундэнсер. Изрядно напрягшись, Рэйнбоу метнула взор прямо и увидела, как один из сталкеров мощным ударом в плечо снёс с ног гвардейца, который рухнул наземь перед только что расплавленным его магией другим кальмаром. Никто не успел и глазом моргнуть, как сваливший его пришелец скакнул в сторону, а на его месте вырос другой и с прыжка пронзил выпадом глотку служивого пони, не успевшего очухаться. Все те, кто видели его жуткую смерть, вздрогнули, а Пай и Вингс и вовсе закричали, что есть мочи при виде крови, фонтаном брызнувшей из раны.

Тоже почувствовав, как по телу бегут миллионы мурашек, Рэйнбоу отпряла чуть назад. Оставаться здесь было крайне опасно, и теперь эта очевидная мысль билась в её мозгу, как сумасшедшая. Сбросив с себя оковы ступора, который так или иначе овладевал ею с самого пробуждения, она вскочила на копыта и огласила так громко, как только могла:

– В дом, быстро!

Сорвавшись с места, Рэйнбоу тем самым желала подать пример остальным, но и сама тут же застыла, увидев, как на крыше дома, соседнего с тем, где их поселили, возникли две цефские фигуры, спрыгнув с ближайшего дерева с жилищами на ветвях. Вновь объятая паникой Пинки вцепилась в неё, как в свою последнюю надежду. Сталкеры сиганули с крыши куда-то в узкую подворотню позади дома и теперь могли вынырнуть откуда угодно, а пегаска, не зная, как быть, вдруг спонтанно посмотрела в сторону и увидела то, что всецело привлекло её внимание, как и всех, кто замерли у неё за спиной…

К явной неожиданности грифонов-стражей, стальной заключённый решил ни с того, ни с сего перестать быть недвижимой статуей. Узрев, что сталкеры приближаются к двум его подзащитным, суля им смерть, он одним движением разорвал цепь, как ветхую ткань, и двинулся вперёд. Тюремщики пришли в замешательство, но быстро вернулись к стрельбе по цефам, в то время как одна из них – молоденькая служивая грифониха, державшаяся в сторонке и скованная ужасом, – пересилила оторопь, сделала неуверенный шаг вперёд и нацелила свой карабин на киборга.

– Эй, ни с места, чужак! – потребовала она дрожащим голосом. В голове у неё настолько всё спуталось, что она инстинктивно решила, что должна держать заключённого под контролем, как и полагалось ранее, даже в этой экстремальной ситуации.

Не теряя ни доли секунды, NS-5 резко выхватил ружьё из лап ещё сильнее опешившей грифонихи, после чего подошёл к ней ближе и извлёк из сумочки на её груди одну запасную патронную пачку. Паралич страха сковал её до такой степени, что она даже не отпрянула от него назад и лишь следила за его действиями округлёнными очами. Её глаза не отрывались от него и далее, когда он, ничего не сказав, спешно направился к пони для того, чтобы их защитить. Его система идентифицировала попавшее ему в руки оружие как самозарядную винтовку M1 Garand, а потому он знал, как с ней обращаться.

На подходе киборг заметил, как Рэйнбоу велела всем окружавшим её пони и грифонам бежать прочь, в то время как сама вышла вперёд навстречу двум сталкерам, один из которых уже показался из подворотни, и приготовилась задержать их. Хотя по её мелкой моторике и температуре тела он видел, что она и сама на грани паники. И это было действительно так, но когда рядом с ней встала Лайтнинг, настроенная стоять подле неё до конца, она несколько приободрилась. Впрочем, те, кого они намеревались уберечь от гибели, пожертвовав вместо этого собой, было, дёрнулись влево и тут же замерли, увидев, как второй цеф вынырнул на открытое пространство и подался в сторону, делая крюк, прежде чем настигнуть их, дабы отрезать им путь к отступлению. Справа же высилась боковая стена дома, который стоял к соседнему почти впритык. Бежать было некуда.

Дико завывая, цеф-сталкер стремительно сокращал дистанцию, отчего душа радужногривой пегаски трепыхалась, как развеваемое на сильнейшем ветру тканое полотно. Она понимала, что ни ей, ни Лайтнинг не удастся ничего сделать с двумя этими тварями, коих ныне по всему городу шныряло, судя по всему, десятками. Её ноги мелко дрожали и так и порывались драпать прочь, но спасаться бегством она не могла – по нескольким причинам. И когда напряжение достигло внутри неё кульминации, а её глаза едва не зажмурились сами собой от невиданной и лютой боязни смотреть смерти в упор, рядом с ней громыхнул выстрел, за ним другой, из-за чего она ещё судорожнее вздрогнула и невольно отступила на пару метров назад к тем, кого хотела защитить. От златогривой пегаски последовала та же реакция.

Рядом с пони и грифонами, сбившимися с кучку, выросла фигура NS-5, чьи выстрелы нацелились на несущегося в атаку кальмара. Он бил ему точно в голову под основание шлема. Пробежав ещё какое-то расстояние, тварь начала пошатываться от получаемого урона. Пули вылетали из карабина без задержек, и когда в плоть цефа вонзилась восьмая, тот начал терять равновесие и понёсся дальше исключительно по инерции. Тут-то стальной солдат сделал шаг вперёд и встретил раненного пришельца мощным ударом приклада в морду. Жуткая громоздкая туша повалилась наземь и была одарена двумя контрольными выстрелами, которые окончательно выбили из неё все жизненные силы. Однако другой кальмар не заставил себя долго ждать…

– Справа! – нервно выпалила Дэш, желая предупредить увлекшегося NS-5, но было уже поздно.

Атаковав стального бойца с фланга, цеф со всего размаха врезал ему в грудь своим тесаком. С разгона у него получился до того сильный удар, что киборга снесло с ног. Винтовка выпала у него из рук, а сам он вмиг пролетел над головами тех, кого защищал, и грохнулся прямо на телегу, в один момент поделив её надвое своим весом. Перепуганная Пинки обхватила примостившуюся перед ней Рэйнбоу копытами, сдавив её настолько, что ей стало крайне трудно дышать и без учёта стресса, и принялась вопить в ужасе во всю глотку. Внутри сгрудившихся пони и грифонов всё тут же оборвалось, а градус ужаса достиг небывалых высот, когда прямо перед ними возникла сама смерть. Снеся киборга со своего пути, сталкер тут же сократил дистанцию между собой и своими жертвами, и когда едва дышащая Рэйнбоу уже была готова расстаться с жизнью, лучшей подругой и всеми, кто её окружали, чудовищная фигура с тесаками исчезла, скакнув куда-то ввысь.

Всё произошло настолько быстро, что ни Дэши, ни кто-либо ещё не успели ничего заметить и тем более понять. Хват копыт Пинки несколько ослаб, так как и она впала в замешательство, не считая того, что её тело вдруг охватила обессиленность. Повертевшись по сторонам, радужногривая пони осмотрела верхушки домов и сходу выискала цефа на одной из крыш. Перед тем, как приступить к утолению жажды крови, что терзала его клинки, он явно намеревался сперва расправиться с киборгом. Тот в свою очередь принялся подниматься на ноги с деревянных обломков, как уже та половина телеги, что примыкала к дому, запрокинулась назад под тяжестью бочек. Прежде чем встать, он обратил взор наверх и узрел пикирующий на него клинок. Сталкер спрыгнул с крыши и обрушился на NS-5, послав остриё ему в грудь – туда, где уже зияла глубокая царапина на всю ширину левой бронепластины.

Под возобновившийся панический визг розовогривой пони киборг повалился на спину, оказавшись под цефом, как вдруг схватка будто замерла. Клинок скользнул по сегменту экзоскелета и встрял промеж ним и его массивным плечом. Кальмар попробовал выдернуть оружие, но не сумел, а прежде чем взмахнул вторым лезвием, NS-5 крепко ухватился за его основание и встал на ноги. Держа врага в эдаком захвате, он подался вперёд, а тот опёрся ногами об его стальные бёдра и постарался освободить себя. Это походило на битву двух титанов, когда две тяжеленные туши весом по два центнера борются друг с другом, из-за чего у наблюдавших за ними пони и грифонов кровь стыла в жилах. Резким движением сталкеру удалось высвободить свой клинок из плеча киборга, но прежде чем он успел что-либо им сделать, в его затылок вонзилось нечто острое.

На глазах ошеломлённых наблюдавших NS-5 с резкого рывка насадил цефа на заострённую доску, выступавшую из запрокинувшейся половины разбитой телеги, и тот испустил дух. При виде его победы все замерли. Как только он отпустил обмякшую тушу и отошёл чуть в сторону, та перевесила свой край телеги, и в следующий миг на мёртвого кальмара свалилась тройка увесистых бочек, наполненных, как оказалось, ячменем. Далее стальной боец, как ни в чём не бывало, проследовал к тому месту, где он обронил карабин, заставив своей поступью потесниться напуганных грифонов, подле которых он прошёл. В этот момент Рэйнбоу, как и остальные, почему-то не могла оторвать от него глаз. Впрочем, всё переменилось, когда шум боя, недавно незаметно для неё почти сошедший на нет, возобновился.

– В атаку, грифоны! Никакой пощады! – раздался на всю улицу яростный выкрик. Обратив взор в ту сторону, откуда на помощь явился киборг, Дэш узрела целый большой отряд грифоньих воинов, ведомый в бой Гильдой.

Основная масса этих служивых грифонов несла в лапах арбалеты, некоторые – карабины, а кое у кого наблюдались даже M-16. И весь этот арсенал был пущен в ход против пришельцев, остававшихся посреди улицы над погибшими защитниками города. Они моментально вытянулись в две шеренги, передние припали к земле, а задние напротив встали на задние лапы. Но прежде чем они дали первый залп, четыре кальмара, наблюдавшиеся за телегой, тут же поспешили ретироваться. Лавируя, они понеслись прочь, а один из них избрал путь по крышам. Когда же был произведён выстрел, некоторые пули и даже арбалетные болты настигли их, в основном застревая у них в сегментах экзоскелетов. Двое из них, казалось, вздрогнули, прежде чем скрыться за углом дома, загораживавшего пегаске обзор. Но никто из них не пал и не прекратил бегство.

Оглянувшись по сторонам, Рэйнбоу заметила, как поодаль на крышах домов, расположенных на ветвях деревьев, скачет ещё несколько тёмных цефских фигур тоже в попытке отступить, а некоторые другие спешили перебраться через частокол и нырнуть куда-то за обрыв. Все они тащили с собой мертвецов, а клинки одного из них удерживали тело убитого ими гвардейца. При виде него радужногривая поняша нервно сглотнула, не представляя, для чего им сдался его труп, и понимая, что она или любая из её компаньонок вполне могла разделить ту же жуткую участь. Они зачем-то планомерно утаскивали с поля боя убитых, в силу чего на видимой части улицы их наблюдалось не более десяти – то есть, примерно столько же, сколько и самих цефов. В то же время Дэши была уверена, что потери гарнизона составили наверняка гораздо большее число.

– О, Селестия, зачем они забрали с собой все эти… т-тела? – ужаснулась вдруг Мундэнсер, когда мёртвое тело гвардейца скрылось за частоколом вместе с тем, кто его утаскивал. Спустя секунду в поле зрения тех, кто теснились за разбитой телегой, не осталось ни одного пришельца.

– В рамках осуществляемого процесса им требуется биоматериал местного происхождения, – сообщил NS-5, подойдя сзади. На ходу он вставлял в винтовку новую патронную пачку. Его слова привели тех, кто их слышал, в изрядное замешательство.

– Что? – с недоумением проронила Лайтнинг, переглянувшись с Дэш, в чьих глазах читалось такое же непонимание, как уже заговорила одна из местных жителей:

– Как я и сказала, они всегда так делают. Убивают и утаскивают грифонов. С их очередным нападением мы всегда теряли нескольких жителей города, но сейчас… всё стало ещё хуже, – напряжённо промолвила Габби. То, чем она поделилась, вызвало у Дэш и Даст мурашки по коже.

Тотчас же внимание обеих пегасок метнулось обратно к грифоньему отряду. Некоторые из них дали ещё один залп, целясь, в основном, по крышам, где ещё наблюдались отдельные цефы. Но затем многие из них опустили оружие, видя, что их участие в стычке закончилось, едва начавшись – к немалому облегчению каждого. Не отдав никакого приказа, Гильда положила свой карабин себе на плечо и зашагала вперёд на трёх лапах, глядя куда-то вдаль. Все её воины пошли за ней. Рэйнбоу не спускала с них глаз, краем ушка слыша, как от Пинки и Энджел, прижавшихся друг к другу, доносятся тихие стоны, вызванные пережитым стрессом и лютым испугом.

Дав некий знак кому-то, кто, судя по всему, толклись у подножия центрального дерева, Гильда обратила взор на сгрудившихся позади обломков телеги и направилась к ним. Её отряд, как и прежде, тут же двинулся следом. На подходе она смотрела точно в глаза Дэши, в которых читалось напряжение, даже ошарашенность и, пожалуй, нечто вроде разочарования. Казалось, после увиденного утренние разглагольствования Совета Мудрейших о глухой обороне виделись ей весьма неубедительными. Впрочем, бело-коричневой грифонихе было всё равно, что её бывшая подруга об этом думает.

– Вы в порядке? – несколько суховато осведомилась Гильда, когда подошла к пони поближе. Отряд позади неё принялся вытягиваться полукругом перед ними, не сводя напряжённых глаз с киборга, пока что не двигавшегося. От услышанного вопроса радужногривую пегаску буквально перекосило.

– Нас разбудил шум потасовки, а когда мы вышли на улицу, то, как по заказу, увидели расправу над грифонами, – перечислила Рэйнбоу, после чего с нервным сарказмом подытожила: – Конечно, с нами всё отлично, лучше и быть не может!

– Чудно…

В следующий миг общее внимание приковалось к тройке грифонов, что показались из-за угла дома. Перелетев через обломки телеги, они опустились на землю перед Гильдой и отдали ей честь. У одного из них наблюдалась рубленная рана на плече сквозь доспех, из которой струилась кровь. Остальным повезло больше.

– Атака чужаков отбита, мэм, – сходу доложил один из трёх без излишних церемонностей. – Им удалось унести около тридцати тел, однако жертв среди мирного населения удалось избежать. Разрушений тоже нет.

– Не так плохо, как могло бы, – без особого энтузиазма ответила Гильда, чем ещё сильнее всполошила Рэйнбоу, и без того словно бы стоявшую на иголках:

– Не так плохо? – сплюнула она. – Ты в своём уме? Пришельцы без труда ворвались в Грифонстоун, как к себе домой, и убили аж три десятка ваших солдат! По-твоему, это не так плохо?

– Правда, Гильда, на этот раз их было больше, чем в те разы, – не упустила шанса вступиться Габриэла. – Как я и говорила, они уже…

– Молчать, – твёрдо бросила бело-коричневая грифониха. В ответ небесно-голубая пегаска возмущённо нахмурилась. – Вы обе думаете, что хуже быть не могло? На этот раз нам хотя бы удалось защитить мирное население, что от нас и требуется. Мы и без того делаем всё, что в наших силах, ясно?

– Вашей армии требуется массовое перевооружение, – заявил вдруг NS-5, неожиданно вклинившись в спор. Тут-то взор Гильды впервые скользнул на него.

– Так, ты почему на свободе? – огрызнулась она, даже не услышав его утверждения. Внутри Пинки, едва вышедшей из прострации, тут же всё сжалось, а когда грифониха нацелила на него свой карабин, и вовсе попыталась заступиться:

– Но…

– А ну брось оружие, чужак!

Требование Гильды, перебившее слова розовой пони, заставило всех замереть, хотя грифоны явно были готовы в любой момент вскинуть своё оружие. Киборг же посмотрел на неё секунду-другую, а затем обратил взор налево, сходу выискав на фланге грифоньего отряда, обступившего пони, своих конвоиров. Когда он подался к ним, все гарнизонные воины вмиг нацелили на него арбалеты и винтовки, чем ещё сильнее встревожили сердце Пинки. Что уж говорить, если даже Рэйнбоу напряглась, пусть и по иной причине. Мысленно она молила Селестию, чтобы этот стальной амбал не выкинул что-нибудь такое, что осложнит построение и без того не самых простых отношений с грифонами.

Тем не менее, подойдя к особенно напряжённой и даже перепуганной молодой грифонихе, киборг просто протянул ей только что перезаряженное ружьё. По итогу нескольких секунд, в течение которых она не решалась принять из его рук оружие, он напомнил:

– Это твоё.

Наконец решившись, служивая грифониха дрожащими лапами выхватила у киборга карабин, как уже сразу вжалась спиной в соратников и нацелила ствол на него в опасении за свою жизнь. Однако стальной боец сразу повернулся и зашагал обратно к поняшам, чем, впрочем, вызвал протест со стороны Гильды:

– Не двигаться, пока я не скажу!

– На вооружении вашей армии состоят давно устаревшие арбалеты и самозарядные винтовки M1 Garand, которые представляются крайне малоэффективными в условиях боевых действий со скринно-цефами, – молвил NS-5, проигнорировав её упрёк. – Грифонстоуну требуется модернизация вооружённых сил в соответствии со стандартами, в возможной степени приближенными к актуальным. В противном случае ваша оборона останется небоеспособна и неизбежно потерпит скорое поражение.

Отряд грифонов загудел негромкими голосами, они принялись напряжённо перешёптываться между собой. В то же время Дэши, мельком оглянувшись, заметила, что мирные жители Грифонстоуна уже принялись выглядывать из своих домов, подворотен и прочих укромных мест, где они прятались от цефов, и ныне прислушивались к завязавшемуся спору. Возгласы служивых грифонов были почти неразборчивы, но звучали так, будто прогноз NS-5 не на шутку взволновал их, однако спустя секунду отчётливо зазвучало возмущение:

– Да как он смеет?!

– Чужак желает нам смерти!

– Не слушайте его!

– Тихо! – приказала наконец Гильда, казавшаяся предельно холодной. В следующее мгновение её бесстрастный взгляд вернулся к киборгу. – Тебе следует уяснить одну вещь, чужак: грифоны всегда со всеми проблемами справляются сами. Твои советы нам не нужны.

Прекрасно зная, чего стоит это утверждение, Рэйнбоу угрюмо закатила глаза и уже собиралась, было, вставить в разговор своё слово. Однако стальной боец сразу ответил грифонихе:

– Мы имеем дело с врагом беспрецедентной военной мощи. Грифонстоуну требуется много гораздо более эффективного оружия, чем то, которым вы располагаете в данный момент.

– А что, есть идеи, где его взять? – с некоторым скепсисом вопросила Дэш, прежде чем её бывшая подруга успела что-то возразить.

– Так точно, – подтвердил NS-5. – На территории Королевства грифонов находится восемь оружейных комплексов, содержащих запасы вооружения, которые ЛЕГИОН разместил в потенциально стратегически важных локациях. Ближайшее такое хранилище расположено в двадцати семи милях к северо-востоку отсюда. Я мог бы совершить вылазку к данному объекту с целью транспортировки необходимого количества военной экипировки в пределы Грифонстоуна. Как авторизированная боевая единица, я способен получить полный доступ к его внутренним отсекам.

– Хочешь сказать, что это хранилище даже никто не охраняет? – с явным подозрением уточнила Лайтнинг, ещё не решившая, достойна ли эта машина её доверия.

– Так точно, большая его часть расположена под землёй, главные ворота замаскированы и достаточно прочны, чтобы выдержать тактический ядерный удар. В силу этого у ЛЕГИОН’а нет существенных причин укомплектовывать подобные объекты вооружёнными системами безопасности.

– Но о каком оружии ты говоришь? – озадачилась Мундэнсер, знавшая лишь то, что ИИ NOD создавал для Новой Армии Эквестрии некие новейшие доспехи.

– Речь идёт об оружии, в основном, предыдущих поколений, оставшемся после военных действий, которые велись на планете Земля последние сто пятьдесят лет. В их числе более современные штурмовые винтовки, ручные пулемёты, гранатомёты, комплекты боеприпасов и брони, а также некоторые виды экспериментального вооружения, например, ручные ионные орудия и плазмомёты, созданные на основе технологий цефов.

В воздухе повисла весьма странная тишина. Многие грифоны обменивались между собой многозначительными взглядами, некоторые в нерешительности опускали глаза на своё оружие, а примостившиеся поодаль горожане о чём-то бесшумно перешёптывались. В сущности, то, что выложил стальной боец, удивило и эквестриек.

Рэйнбоу помнила, как перед ночлегом в той пещере он предлагал добиться расположения грифонов, предложив им некую ценную информацию. И то, о чём он вёл речь, скорее всего, ею как раз и являлось. Впрочем, его столь рьяное стремление к сотрудничеству с пони и грифонами, особенно в пику своему создателю, справедливо казалось ей странным и настораживающим, но… своевременным? Пожалуй, она не спешила с выводами.

Гильда вдруг ухмыльнулась:

– Интересно, что ты скажешь, если спрошу, какая тебе в этом выгода?

– Стабильная обороноспособность Грифонстоуна в интересах моей миссии по защите Пинки Пай, – отвечал киборг. – Учитывая, что в обозримом будущем она вряд ли покинет пределы города, её сохранность напрямую зависит от того, насколько эффективно вы сможете противостоять атакам скринно-цефов. Я намерен оказать вам полное содействие.

– Даже не пытайся, чужак, – презрительно протянула бело-коричневая грифониха, небрежно вытянув в его сторону ствол. – Думаешь, мы готовы положиться на одного из наших врагов? К тебе не может быть никакого доверия!

– Вопрос моей благонадёжности не имеет значительной существенности, – бесстрастно отвечал стальной боец. – Если ваша армия не будет отвечать требованиям текущих боевых действий, то вы все очень скоро умрёте.

– Чушь!

– Почему вы не верите ему? – эмоционально вклинилась вдруг Пинки, не выдержав переживаний за своего друга. Гильда беззвучно усмехнулась.

– Разве и так не понятно? Ему подобные убивали грифонов и жгли наши деревни! И после этого мы должны ему верить?!

– Но Феври не такой, как они! Он не причинил вреда ни одному грифону, а только что спас нас от этих монстров! И их он тоже спас, – пылко доказывала Пай, указав на тех грифонов, что в течение стычки теснились рядом. Правда, те сразу же потеснились чуть в сторону от розовой пони и её стального дружка, как от чумы, судорожно качая головами в адрес предводительницы гарнизонного войска. Чуть всхлипнув, кудрявая кобылка отчаянно добавила: – Феври не желает вам зла. Пожалуйста, поверь мне, он хочет помочь.

Ничего более не сказав, Гильда лишь со вздохом помотала головой, будто в недоумении, что наивность пони неискоренима. И вновь на центральной улице воцарилось молчание. Все грифоны ожидали развязки этого спора, казалось бы, зашедшего в тупик. Причём большинство из них не столько принимало чью-то сторону, сколько гадало, повлияла ли мольба розовой кобылки на мнение их предводительницы. Пони тоже молчали в ожидании, а киборг, судя по всему, уже высказал всё, что хотел. Глядя на них всех, Дэши поняла, что эту перепалку придётся разруливать именно ей.

– Странно, конечно, что я это говорю, – подала она голос, переведя дух, после недолгой паузы, – но, вообще-то, до сих пор он действительно во всём оказывался прав.

– Что?! – изумлённо вспыхнула бело-коричневая грифониха, затем слегка замявшись и продолжив более сдержанно: – Т-то есть, ты клонишь к тому, что мы должны положиться на него?

– Да, именно к этому, – жёстко подтвердила Дэш. – Сама посуди, что мы теряем? Он либо притащит сюда оружие, либо нет. Или тебе так нравится его компания, что ты не хочешь отпускать его из Грифонстоуна?

– Ну а ты хочешь позволить ему просто так уйти отсюда? – протестовала Гильда. – Он же сбежит к своим и расскажет им обо всём, что тут видел! Нет уж, одного его я никуда не отпущу!

– Он и не будет один, – возразила небесно-голубая пегаска, после чего оглянулась на киборга, подле которого стояла розовая поняша, и уверенно добавила: – Я пойду с ним.

– Так точно, Рэйнбоу Дэш, – согласился NS-5 к общей неожиданности. – Произошедшая атака цефов выявила несостоятельность обороноспособности Грифонстоуна в её текущем состоянии, чтобы нахождение в нём считалось в достаточной мере безопасным. Я настаиваю на том, чтобы ты и Пинки Пай приняли участие в запланированной вылазке, чтобы я смог эффективно обеспечивать вашу сохранность.

– Да, и это моя идея, – твёрдо заявила Рэйнбоу, обратившись затем снова к бывшей подруге: – Пойми, эти пришельцы действительно крайне опасны. То, что сейчас произошло – это жеребячий лепет в сравнении с тем, что было у нас в Понивилле, а особенно в Мэйнхэттене. Если ты не хочешь, чтобы Грифонстоун сровняли с землёй, то вам понадобится оружие против них. И я вам его достану.

– Тогда вместе с вами пойдёт Габби, – холодно проговорила Гильда, чем удивила отнюдь не одних лишь пони. И не только резкой переменой в своей позиции.

– Я? – опешила Габби, ткнув себе в грудь когтем. – Но почему?

– Если нужно доставить оружие в Грифонстоун, то ещё одна пара лап не будет лишней. В конце концов, ты ведь курьер, не так ли? – с иронией заметила бело-коричневая грифониха. Её решение изрядно смутило Дэши, как и остальных пони, кроме одной.

– Значит, ты всё-таки готова довериться ему? – просияла Пинки, присев на круп подле киборга и обхватив копытцами его стальную ногу. Гильда в свою очередь раздражённо фыркнула.

– Не ему. И даже не тебе, – отрезала она. Далее её янтарные глаза без каких-либо эмоций упёрлись в бывшую подругу. – Я доверюсь тебе, Дэш. У меня найдётся достаточно слов, которыми можно описать твой невозможный характер. Но что к ним уж точно не отнесётся, так это – наивность. Раз уж ты готова дать ему шанс, то и я рискну… хотя трудно.

На последнем слове ястребиный взгляд Гильды впился в киборга. Тот тем не менее никак на это не отреагировал, хотя и взаимно не сводил с неё своей зрительной линзы.

– Будем считать, что это был комплимент, – скептически протянула Дэш. Её глаза тоже поднялись на киборга, и она перешла сразу к делу: – Ну, и куда надо топать?

– Я могу показать местоположение данного объекта на карте, – пообещал стальной солдат. Посмотрев на окружающих грифонов, уже не казавшихся настолько напряжёнными, как только что, Гильда окончательно приняла своё решение.

– Ладно, будь по-вашему, – подытожила она, вслед за чем обратилась к подчинённым: – Ну, чего встали?! Всем, кто в дозоре, вернуться на свои посты! Остальным перенести оставшиеся тела к алтарю, а этих каракатиц сбросить в Бездонную Бездну! Уберите эту мерзость из Грифонстоуна! Ну же, выполняйте!

– Есть, мэм! – нестройным хором отозвались воины-грифоны и кинулись выполнять её приказы. Сама же она двинулась ближе к пони и киборгу, принявшихся следить за теми, как солдаты гарнизона заметались в разные стороны. Мирные жители между тем стали разбредаться по своим углам.

– А вы давайте за мной в штаб. Расскажете мне свой план, чтобы я уж точно поняла, на какое безумие согласилась, – холодно сказала Гильда, затем повернувшись и позвав их: – Пошли.

Даже не оборачиваясь, бело-коричневая грифониха неспешно поплелась к воротам, выводящим во внешнюю часть города. Разбежавшиеся в разные стороны гарнизонные воины освободили ей дорогу. Пони же не сдвинулись с места, глядя ей вслед, пока спустя секунду Мундэнсер не прервала их безмолвие:

– Ты уверена, что это – хороший план, Дэш?

– Не совсем, – призналась радужногривая пегаска, невзирая на близкое присутствие киборга. – Но нам и вправду нужно настоящее оружие, чтобы грифоны могли противостоять пришельцам, и это очевидно. Селестия ведь заключила союз с ЛЕГИОН’ом именно ради него, а иначе у нас не было бы шансов. И раз уж у нас есть возможность сделать грифонов сильными без всяких там договоров с обманщиками, то я готова воспользоваться ею. В конце концов, если с этим оружием они смогут бросить вызов пришельцам, то для нас это будет шансом вернуться в Эквестрию.

Выслушав её соображения, поняши и оставшаяся с ними почтовая грифониха многозначительно переглянулись. Каждому было ясно, что эквестрийская делегация застряла в Грифонстоуне, и возможность её возвращения домой виделась крайне смутной во всех отношениях. И что бы ни происходило в их родной стране прямо сейчас, план пегаски был и вправду единственным шансом для эквестриек, не считая того, что от этого зависело выживание грифонов, как вида. Впрочем, у одной из них быстро нашлись возражения…

– Да, но нам придётся довериться ему, – заметила Лайтнинг, указав на стального бойца, чем вмиг возбудила розовогривую земную пони. Обхватив златогривую пегаску за плечи, она плотно прильнула к ней и, чуть ли не уткнувшись в её глаза своими, уверенно заявила:

– Феври этого полностью заслуживает! Он не подведёт нас!

Слегка опешив от её напора, Лайтнинг несколько раз кратко кивнула, в то же время будучи вынужденной взирать ей прямо в глаза, не отрываясь. Когда же Пай от неё отстала, Дэш встретилась взглядом с сослуживицей, не шибко, впрочем, изменившей своё недоверчивое отношение к киборгу, и объяснила:

– Я уж скорее доверюсь ему, чем ЛЕГИОН’у. Всё ж таки Пинки Пай права. До сих пор он действительно нас не подводил, – подтвердила она, отчего голубые глаза её лучшей подруги засияли благодарностью. Однако же посмотрев на киборга и заметив, что его взгляд взаимен, она несколько нахмурилась и потребовала: – Сделай так, чтобы я не пожалела о своём решении, ясно?

– Так точно, Рэйнбоу Дэш.

– Вы чего там встали, а?! – послышался недобрый выкрик Гильды, чей не слишком спешный шаг уже отдалил её на пару десятков метров. – Вмёрзли, что ли? Давайте, шевелитесь!

---

– Сам оружейный комплекс расположен в этой точке, – довершил стальной боец, ткнув пальцем в поверхность карты. Он указывал на местечко около восточного горного хребта среди редколесья, покрывавшего территорию по правую сторону грифонстоунского тракта, который соединял единственную в этих землях железнодорожную станцию и все поселения к северу с самой столицей.

– И это самый ближний из всех, что есть? – холодно уточнила Гильда.

– Так точно.

Взгляд бело-коричневой грифонихи снова пал на полотно карты, оценивая изложенный стальным чужаком маршрут. Ей это не виделось действительно разумной затеей, но внутренне она тем не менее признавала – без более мощного оружия, чем бы оно ни являлось, грифонам не выжить, если эти каракатицы так и продолжат нападать на Грифонстоун. И это не говоря о массированных штурмах, какие доселе познали лишь некоторые деревни. Ей не хотелось говорить об этом при воинах и тем более мирных горожанах, дабы не сеять среди них панику, однако всё это было для неё достаточно очевидным.

Проведя несколько задумчивым взглядом по всем, кто стояли вокруг, Дэши сосредотачивалась на совещании. Она тоже старательно анализировала план, предложенный NS-5, находя его весьма трудоёмким. Только что он коротко описал предстоящий маршрут, исходя из которого становилось ясно – идти до цели придётся очень долго, не говоря о большем. И это при том, что ноги радужногривой пегаски всё ещё гудели от прошлого похода длиной почти в половину Королевства грифонов. Но даже не это было главной проблемой…

Пятеро пони, две грифонихи и стальной боец стояли вокруг стола посреди главного зала штабного здания, что располагалось на территории казарм. Поодаль их окружало с десяток воинов-грифонов с копьями и винтовками, которых сюда созвала Гильда, должно быть, на тот случай, если NS-5 ни с того, ни с сего выкажет ожидавшуюся ею враждебность. Ещё два стража стерегли выход во двор, остававшийся за спинами Рэйнбоу и Пинки. Они разместились рядом с киборгом, а по обе стороны от них распределились Мундэнсер, Габби и обе Вондерболтки. И только Гильда занимала ту часть стола, что находилась напротив.

По своим размерам это помещение, пожалуй, было сопоставимо с обеденным залом Сахарного Дворца, но казалось более просторным благодаря тому, что практически пустовало. Помимо довольно большого стола, стоявшего посередине, вдоль дальней стены тянулся мебельный гарнитур, чьи полки наполнялись самой разной канцелярией. Здесь наблюдалось много свитков, письменные принадлежности, отдельная секция была отведена под карты, а кое-где покоились небольшие ряды книг. С другого края по обе стороны от выхода стояли стойки с ружьями, а боковые стены вмещали в себя лишь несколько выходов в некие соседние помещения. Между ними из каменной кладки торчали настенные факелы, создавая свет. Больше здесь не было ничего.

Выслушав план, Габби заметалась взглядом между присутствующими. Слова стального солдата смутили её явно больше, чем остальных.

– Но путь вдоль грифонстоунского тракта очень опасен, – возразила она с заметным беспокойством. – Я была там три дня назад, когда доставляла приказ в лагерь одного из наших фирдов, и…

– Фирдов? – повторила Лайтнинг с приподнятой бровью, перебив почтовую грифониху. Из клюва Гильды вырвался утомлённый выдох.

– Так раньше называлось добровольческое ополчение грифонов, которое у нас теперь заново возродилось, – нехотя объяснила она, затем добавив: – Очередная идея Дедули Граффа.

– Сейчас это не так важно, – заявила Дэши, вернув разговор в прежнее русло: – Так что там насчёт тракта, Габби?

– Пока я добиралась до лагеря, мне приходилось постоянно прятаться в деревьях – от алмазных псов, – продолжала Габби. Собственно, этого Дэш и опасалась. – Их патрули часто пересекают тракт, но даже не это самое плохое. Я видела, как они разъезжают по окрестным дорогам на странных повозках, которые были никем не запряжены. Они настолько быстры, что в случае, если мы попадёмся им на глаза, они нас точно догонят!

– Что ещё за повозки? – задалась вопросом небесно-голубая пегаска, а затем обратилась напрямую к киборгу: – Вроде тех, на которых мы должны были добираться с вокзала досюда?

– Это весьма вероятно, – подтвердил NS-5. – Если ЛЕГИОН поставлял им оружие, то в комплекте с ним могли быть выделены определённые виды транспортных средств из соображений того, чтобы их патрули покрывали как можно более обширные территории.

– Но как же вы тогда доберётесь дотуда? – обеспокоилась Энджел. – Если алмазные псы вас заметят, то схватят, как того гвардейца!

– Это ещё даже не самое страшное, – слегка нервно возразила Рэйнбоу, совершенно тем не менее не желавшая оказаться в плену и у этих подземных тварей. Вновь подняв взор на NS-5, она осведомилась: – Что насчёт ваших? Твои дружки, случаем, уже не понастроили здесь своих застав? Насколько мы рискуем повстречать их по пути?

– Риск оценивается как, предположительно, минимальный, – ответил киборг, вернув палец на карту и указав на место в горах к западу от города грифонов. – На данный момент у ЛЕГИОН’а имеется единственный аванпост на территории Королевства грифонов, расположенный здесь – в двенадцати милях от Грифонстоуна на западо-юго-запад, азимут два-шесть-два. Появление его боевых единиц в отдалённых локациях маловероятно.

– Это он так выгораживает себе подобных? – грубо вопросила Гильда, подняв глаза на пони, как уже киборг продолжил:

– Для нас более значительную опасность представляет военный контингент скринно-цефов. Беря в учёт их последние действия, можно утверждать, что они готовятся к расширению зоны своего влияния.

– Ты имеешь в виду, что они подтягиваются к Грифонстоуну? – уточнила радужногривая поняша, исходя из недавнего их нападения, но не дожидаясь ответа, вернулась к исходному вопросу: – Тогда что ты предлагаешь? Как нам добраться до того хранилища, если весь путь к нему кишит если не пришельцами, то алмазными псами?

– Нам необходимо раздобыть транспорт. Так мы сможем в кратчайшие сроки добраться до места назначения и перевезти в Грифонстоун как можно более крупную партию оружия, – предложил NS-5, после чего обратился к Габби: – Где ты видела патрули алмазных псов на незапряжённых повозках?

– Где-то здесь, – ответила почтовая грифониха, указав на карте место у окраины редколесья совсем рядом с Гиперборейскими горами, на вершинах которых и находилась столица грифонов. – На окрестных дорогах недалеко от деревушки Пайн Нест. Как раз рядом с тем местом я видела поле зелёных кристаллов.

Дэш сходу заключила:

– Наверно, его они и охраняли.

– Так точно, – подтвердил стальной боец. – Мы должны выдвинуться к этому полю и захватить одно из транспортных средств алмазных псов. Тем самым мы значительно повысим эффективность выполнения нашей задачи.

– Нам снова придётся встретиться с этими ужасными алмазными псами? – встревожилась Пинки, доселе пребывавшая в задумчивой молчаливости. То и дело поглядывая на подругу, Рэйнбоу подмечала, что произошедшее нападение на Грифонстоун ожидаемо произвело на неё не самое лучшее впечатление.

Прежде чем киборг успел что-то ответить своей подзащитной, взгляды всех собравшихся перед столом обратились к выходу из штабного здания. Дверь открылась, и внутрь вместе с зимним холодом вторглась служивая грифониха – та самая, из лап которой NS-5 без труда выхватил карабин. Она несла с собой оружие, но увидев совещающихся, ещё не закончивших обсуждение предстоящей задачи, замерла в нерешительности. По итогу недолгого молчания Даст обратилась к стальному бойцу с недоверчивым вопросом:

– Сумеешь хоть справиться с этими псами?

– Теоретически, – неоднозначно ответил тот, после чего его зрительная линза устремилась к Гильде. – Для выполнения первичных условий этого задания мне потребуется огневая мощь.

– Если ты говоришь об оружии, то это очень кстати, – без энтузиазма проговорила Гильда, а затем махнула лапой вторгнувшейся в штаб грифонихе. Та пересилила свою нерешительность и с опасением проследовала к киборгу, как ей и велели, отдавая приказ. – Вот, возвращаем тебе то, что изъяли при пленении. Пользуйся.

Представ перед ходячей бронёй, служивая грифониха на дрожащих лапах протянула ему винтовку M-16 и дробовик SDT-B, а также две перевязи с патронами для последнего. Приняв у неё сперва автомат, киборг сразу положил его на поверхность стола и сообщил:

– У меня отсутствуют боеприпасы для M-16. Вы можете оставить её при себе.

– Как скажешь, – бросила бело-коричневая грифониха, когда стальной солдат принялся надевать на свой массивный торс перевязи. – Но не забывай, чужак: если ты причинишь вред хоть одному грифону, то тебя уже не спасут ни пони, ни твои дружки, ни сам Борей! Ты всё понял?

– Так точно.

– Вот и славно, – столь же мрачно произнесла она. – Тогда топайте отсюда и без оружия не возвращайтесь. А я пока попытаюсь убедить советников, что моё решение действительно того стоило.

– В глубине души я верила, что ты умнее их, – к слову сказала Дэш, уверенно кивнув бывшей подруге. Та с иронией хмыкнула.

– Будем считать, что это был комплимент, – вернула она пегаске её же слова. Далее её глаза скользнули по охране. – Всем грифонам вольно! А ты передай дозорным пунктам, чтобы впускали и выпускали их без досмотра, ясно?

– Т-так точно, м-мэм, – с запинками отозвалась юная грифониха, отдав Гильде честь, как уже рванула прочь из штаба первее начавших расходиться стражей.

Пока пони провожали их глазами, Гильда отошла от своего края стола и приблизилась к Габби. Приобняв её шею, она прильнула к ней и тихо прошептала:

– Следи за этой железкой в оба. Если оно что-нибудь выкинет, то сразу на всех крыльях лети в Грифонстоун и дай мне знать, что всё пошло наперекосяк.

– Я попытаюсь, – нерешительно отозвалась Габриэла столь же тихим голосом. Тут-то Гильда заметила, что взгляд Рэйнбоу вернулся к ней, а потому сразу отошла от почтовой грифонихи и направилась к выходу вслед за охраной.

– Жду вас к восходу, – подытожила бело-коричневая грифониха, даже не обернувшись.

Глядя ей вслед, Рэйнбоу чувствовала внутри себя нарастающее волнение. Она предчувствовала, что грядущая ночка будет жаркой, невзирая на то, что кругом царили зима и холод. Причём у неё не было иного варианта, кроме как принять участие в этой вылазке и взять с собой Пинки. NS-5 прав, оставаться в Грифостоуне было небезопасно. Но и бросать его тоже было нельзя хотя бы даже из соображений дипмиссии, поэтому она распорядилась, чтобы все остальные пони ждали их возвращения здесь. В конце концов, если с ними что-то случится, то все надежды на то, чтобы донести до Принцесс важные сведенья о ЛЕГИОН’е, лягут исключительно на Мундэнсер, Энджел Вингс и Лайтнинг Даст.

– Нам следует выдвигаться немедленно, чтобы завершить выполнение задачи по крайней мере в течение следующих девяти часов, – объявил киборг и, направившись вслед за вышедшими наружу грифонами, добавил: – Идём.

Оглянувшись на окружающих, Пинки почти сразу пошагала вместе со своим телохранителем, явно не будучи в настроении перемещаться прыжками. Тотчас же к ней присоединились и все прочие, кроме Дэши, которая ещё разок взглянула на карту, желая запомнить маршрут и держать его в голове на всякий случай. Однако, проходя мимо позади всех, её отвлекла Лайтнинг:

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь?

– Я тоже надеюсь, – вздохнула Дэш. – Но ты сама видела, что тут происходило. Если мы не сделаем армию грифонов сильнее, то им – и нам тоже – скоро настанет конец.

– Что ж, не мне тебя упрекать в том, что это рискованно, так? – улыбнулась Даст, на что её командир ностальгически усмехнулась. С неким задором приподняв бровь, она сочла необходимым осведомиться: – Хочешь, чтобы я пошла с вами?

– Не стоит, – помотала головой небесно-голубая пегаска. – Мне нужно, чтобы в Грифонстоуне оставался хоть кто-то, на кого я могу положиться. Ты уж присматривай за Мундэнсер и Энджел, ладно?

– Не вопрос, – согласилась златогривая поняша. Выдержав паузу, она заговорила вновь: – Ну, раз уж у тебя вывихнуто крыло, то свою броню я тебе не предлагаю, да?

Дэши несколько удивилась:

– Тебе удалось сохранить свою броню?

– Ещё бы, – с кратким смешком ответила бирюзовая пегаска. – С этим справилась даже Энджел, если что.

От услышанного Рэйнбоу ещё больше озадачилась, а Лайтнинг с задорной улыбкой двинулась туда же, где виднелись все остальные, ведомые стальным бойцом. Впрочем, сама радужногривая пегаска не сохранила свой лёгкий воздушный экзоскелет, поскольку авария застала её врасплох и не дала возможности облачиться в него, а потому он остался где-то внутри вагона. В свою очередь Вондерболты несли их на себе всю дорогу – как раз для таких внештатных ситуаций, на которые все рассчитывали, но никто не ожидал.

Вместе с тем Дэши на мгновение задумалась и о своей сослуживице. Она только что назвала той пони, на которую может положиться, ту самую пегаску, из-за которой во время их совместного обучения в Академии чуть не погибли её подруги. Тем не менее, теперь, по прошествии лет она была уверена, что её утверждение несомненно.

– Эй, Лайтнинг Даст! – окликнула она вдруг сослуживицу, когда та отошла уже на несколько метров. Та остановилась и повернулась, устремив к начальнице вопросительный взгляд. Веря, что это так, радужногривая пони с улыбкой отметила: – Я рада, что могу теперь назвать тебя своей напарницей.

На мгновение бирюзовая пегаска, казалось, изменилась во взгляде. Но затем к ней вернулись её привычные манеры, вполне стоившие повадок той, кто ей это сказала.

– Ерунда, – проронила Лайтнинг, после чего с беззлобным ехидством ухмыльнулась и добавила: – Это вы моя напарница, мэм.

В шутку отдав ей честь, Даст продолжила свой путь. Поначалу Дэш слегка опешила, но потом не сдержала беззвучной усмешки. Всё-таки эта пегаска точно неисправима! Приняв это как должное, она тоже поплелась к выходу, видя, что многие уже у самого порога, а NS-5 и вовсе вышел во двор и теперь спускался по парадной лестнице. Ускорив шаг, дабы не слишком отставать от всех, радужногривая пегаска в два счёта поравнялась со своей златогривой компаньонкой…

Тяжело ступая, стальные опоры, облачённые в изрядно испачкавшиеся меховые сапожки, спустились по короткой лестнице, тянувшейся от примыкавшей к штабному зданию узкой террасы к земле казарменного двора, и остановились. Голова киборга повертелась из стороны в сторону, давая зрительной линзе возможность оценить обстановку, которая, впрочем, совершенно никак не изменилась. Он очутился на огороженной каменными стенами территории, являвшей собой плац для обучения воинов. Слева практически у самого подножия высоких скал тянулось монолитное многоэтажное здание, которое выглядело так, будто его выложили из целой кучи огромных скворечников, а не из кирпичей или каменных блоков. Это были жилые помещения для солдат.

Напротив казарменного здания располагался выход прямиком на улицу, по которой стального бойца вели из темницы во внутреннюю часть города всего около часа назад. Справа же размещались оружейные хранилища, коих насчитывалось целых шесть, а слева особняком стоял лишь штаб, из которого и выбрался NS-5. В остальном большая часть этого комплекса оставалась ничем не занятой, давая пространство для строевой подготовки и обучения ближнему бою, практиковавшемуся воинами-грифонами.

Осмотрев двор и едва успев заметить, как Гильда в компании охраны вышла через ворота, киборг обратил внимание на собственное оружие. Он определил по весу дробовика, что тот пуст, и принялся заряжать его патронами с перевязи, как уже его нагнали первые три поняши и грифониха. Обойдя его, Пинки посмотрела на него слегка печальным взглядом, после чего обратила внимание куда-то вдаль. Между тем остальные остановились правее него, не спуская глаз с его громады.

По Энджел Вингс сразу было видно, что она опасается его, а Габриэла не вполне понимала, что ей следует о нём думать. И лишь в фиолетовых глазах Мундэнсер читался интерес к его необычной персоне.

Да, после всего, что имело место в последние дни, бледно-жёлтая единорожка тоже испытывала перед ним определённые опасения. Но будучи умной, начитанной пони, любящей постигать что-то новое, она была не в силах отрицать, что это стальное существо в некотором смысле интригует её, порождая в пытливом уме множество вопросов. Мельком оглянувшись назад и обнаружив, что Рэйнбоу почему-то задержалась в штабном помещении, она поняла, что ей предоставляется первый шанс вступить с ним в непосредственный контакт.

Даже после всей прочитанной литературы Мундэнсер не представляла, какая магия или, быть может, наука могла бы вселить в его стальное тело нечто очень напоминающее жизнь. Ещё раз смерив его взглядом, она пересилила присущую ей застенчивость и решила начать с чего-то обыденного:

– Так, значит, ты – Февраль, да? – поинтересовалась она, слышав, как Пинки называла его этим именем. Голубые глаза розовой поняши тут же обратились на неё с интересом и, пожалуй, даже удивлением, пришедшим на смену грусти.

– Я – кибернетический юнит, модель NS-5, версия 2.4, – назвался киборг, заряжая дробовик. Его ответ смутил Мундэнсер, как и прочих – в том числе Пинки.

– Э-э, ну что ж, постараюсь запомнить, – нервно хихикнула пони в очках. – В любой случае, рада знакомству. Меня зовут Мундэнсер.

– Я знаю тебя, – заявил NS-5. – Твой персональный профиль был создан в моей локальной базе данных с началом нашей отправки в Грифонстоун. Большую часть поездки я находился рядом с тобой.

– Оу, – слегка сбилась с толку бледно-жёлтая единорожка. Подумав, что диалог по какой-то причине не очень-то клеится, она попыталась вытянуть максимально непринуждённую улыбку и заключила: – В таком случае, рада новой встрече!

В ответ машина даже не взглянула на неё, продолжив неспешно пихать патроны в зарядник. Итак, по итогам первой попытки контакта узнать о нём что-либо существенное не удалось, исследование не увенчалось успехом. Разве что Мундэнсер окончательно поняла, что он – один из тех трёх киборгов, что крутились вокруг Пинки в течение поездки, о чём также свидетельствовали характерные метки на его серебристой броне, оставленные фломастерами, на которые единорожка уже кратко обращала внимание. Непонятно ей было только то, почему он говорит вполне обычным живым голосом, в то время как все те киборги, коих она встречала ранее, одинаково рокотали, как какой-нибудь механизм.

– Но ЛЕГИОН ведь оказался врагом грифонов, а значит, нашим тоже, – тут же заметила Энджел Вингс, переглянувшись с Мундэнсер и Габби. – Почему он на нашей стороне?

– Моя задача – защищать Пинки Пай, – без утайки ответил киборг. – В данный момент это моя единственная миссия. Исключение составляет лишь приказ защищать Рэйнбоу Дэш, полученный от Пинки Пай. Таким образом, это может считаться подцелью основного приоритета.

– Он всегда так странно говорит? – к слову полюбопытствовала Даст, сойдя с лестницы. Её вопрос был адресован Пинки. Но прежде чем эта тема получила развитие, так же подоспевшая Дэши сменила её:

– В сторону разговорчики. Нам надо поскорее браться за дело, пока ещё темно. Ночью будет проще избежать ненужных встреч.

– Тогда удачи вам, – искренне пожелала Мундэнсер, прекрасно зная, на что их провожает.

– И вам тоже, – вторила ей Дэш. – В Грифонстоуне оставаться так же небезопасно, так что – берегите себя, ладно? Если пришельцы снова сюда заявятся, то не дайте им причинить вам вред.

– Мы даже из дома никуда выходить не станем, – пообещала поняша в очках. – Пока вас не будет, я попробую отправить ещё одно письмо в Эквестрию, а потом… потом, наверно, лягу спать. Что-то мне как-то нехорошо после всего, что случилось.

– Мне т-тоже, – пискнула Вингс, на что Даст угрюмо закатила глаза в заметной усталости от робкого характера напарницы. Но затем её взор обратился на радужногривую пегаску.

– Значит, до утра? – подвела она итог. Её крыло протянулось навстречу начальнице.

– До утра, – подтвердила Рэйнбоу, по-дружески хлопнув по её крылу своим. Вслед за этим её взгляд потупился. – Правда, до этого утра ещё надо как-то дожить. Чувствую, это будет очень долгая ночка!..

– Я попытаюсь помочь вам всем, чем только смогу. Всё-таки мне уже не раз доводилось что-то доставлять в те земли и назад, – заверила Габби. – Скажете только, что нужно делать, хорошо?

– Для начала – держаться всем вместе. Особенно это касается тебя, Пинки, – напомнила Дэши, обратив взор на Пай. Пребывая в не самом лучшем расположении духа, та, казалось, сперва была сбита с толку заявлением подруги, но спустя секунду всё же согласно закивала ей головой. Такой ответ вполне удовлетворил пегаску, несмотря на то, что заметная подавленность земной пони беспокоила её. Далее она посмотрела на стального бойца. – Ну, чего встал, как вкопанный? Ты готов размять своё железо?

NS-5 передёрнул затвор и ответил:

– Так точно.


18.2. Сердце тьмы

Шагнув в очередную пропасть, Алькатрас приземлился на каменистой почве и мгновенно вскинул пулемёт. Первым, что он увидел, было скопище из десяти с лишним коконов лицехватов, которые среагировали на его появление тотчас же. Он открыл огонь и встретил им волну уродливых тварей, послав в их источник последние две гранаты. Грянул двойной взрыв, разметавший в разные стороны не только вместилища инсектоидных тварей, но и некую жижу, что наполняла здесь всё и вся, по итогу чего численность врагов сократилась в разы.

От грохота выстрелов в разные стороны принялись разбегаться сборщики цефов в стремлении найти себе спасение от пуль за камнями или же в своих трубах, вытягивавшихся из скальных стен то тут, то там. Однако носитель наноброни не обращал на их мельтешение ни малейшего внимания, сосредоточившись лишь на устранении коконов и их отродья. Пусть даже они и сулили ему не так уж и много угрозы. Броню костюма им было не пробить.

Добить оставшихся лицехватов и несколько их повреждённых коконов совсем не составило труда и без подствольного гранатомёта. Наконец вращающийся блок пулемёта застыл, испуская струи дыма, а в его магазине осталось немногим более десяти патронов. Весь остальной боезапас морпех потратил на минувшие перестрелки с цефами, коих приключилось великое множество по пути сюда. И поэтому, покончив с инсектоидами, он сбросил оружие на пол. Проку от него уже практически не было. Избавившись от тяжеловесного оружия, суперсолдат огляделся и обнаружил себя в довольно необычном месте. От того, что он тут наблюдал, по его визору шли мелкие помехи…

Прошло порядка получаса с того момента, как Алькатрас отправил Смолдер прочь из этого места, а сам пустился в путь по лабиринтам здешних пещер, стремясь спуститься как можно ниже. Он блуждал по узким проходам, ища пробоины в скальной породе, а иногда обнаруживая и изрядно повреждённые лестницы, высеченные из камня кем-то давным-давно, через которые ему раз за разом удавалось оказаться уровнем ниже. И, конечно же, повсюду ему встречались обитатели улья, несмотря на то, что он старался избегать их, а в случае обнаружения, по возможности просто сбегал. Но кальмаров тут было невообразимо много, поэтому он растратил почти весь боекомплект, который сумел стащить с ближайшей базы ЛЕГИОН’а.

Теперь же, когда оператор нанокостюма пробрался под тибериумный резервуар, где пришельцев, к его счастью, стало заметно меньше, ему удалось отыскать эдакую шахту возле основания Копья, в которую он и сиганул без длительных раздумий. И в результате этого падения он оказался здесь – в небольшой по своей ширине пещере, сзади растворявшейся во мгле тьмы, а спереди как раз оканчивавшейся торчавшим из горной породы стволом инопланетного шпиля.

Цель Алькатраса высилась всего в паре десятков метров перед ним. Основание Копья горело характерными огнями, создававшими яркий, но не обширный свет. И в его структуре наблюдалось, должно быть, то самое слабое место, которые засёк костюм при последнем контакте с энергопотоками. Это было отверстие между сегментами шириной с дверной проём, плотно залепленное некой массой розоватого цвета. Она же расплывалась по корпусу вокруг, целыми пластами покрывало уходящее ещё глубже в землю основание и переходило с него в ширь почти на всё видимое пространство пещеры. Эта жижа покрывала большую часть пола, иногда образовывая целые возвышения возле камней и труб, облепляла стены, из которых то и дело выступали некие инопланетные конструкции, а перед шпилем свисала и с потолка.

Всё это напоминало морпеху некоторые места Нью-Йорка, обезображенного вторжением пришельцев, – такого, каким он его помнил. Там цефы превращали плоть убитых или зараженных людей в расплавленную гущу и покрывали ею те или иные уголки города – в основном, помещения подземки, – создавая тем самым благоприятные условия для распространения манхэттенского вируса. Но в этой пещере, как бы она ни напоминала ему виденное в родном мире, костюм не регистрировал никаких признаков заражения. Некоторые факты говорили и о том, что инопланетяне также выращивали из этого биоматериала новые боевые единицы. Тем не менее, боец не спешил с выводами.

– Это ещё что? – проронил он, принявшись сканировать эту жижу при помощи визора.

– Святые угодники! – выдохнул внутренний голос. Получаемые данные, вне всяких сомнений, ошеломили его. – Это же живая плоть! Костюм распознаёт ДНК драконов, представителей некоторой местной фауны, хотя и в гораздо меньшей степени, а в основном – эквестрийских пони, в редких случаях и что-то похожее на них, но не вполне. Для более подробного анализа нужен непосредственный контакт с биоматериалом. Но… ты только взгляни, здесь же тонны этой массы! Сотни и даже тысячи мёртвых тел…

В тот же миг из-за камня недалеко от Копья выбежал сборщик и с торопливой суетливостью воткнул свой хоботок в пласт у его подножия, став выкачивать туда то, что хранилось у него в брюшке. И без сканирования становилось ясно, что вся эта жижа представляет собой биомассу всех тех, на чьих телах побирались эти мелкие цефские паразиты. Все, кого пришельцам удалось убить в этих землях за последние дни, отныне являли собой тонны однообразного месива. Об этом также свидетельствовало то, что местами из него торчали кости.

Впрочем, самое странное и в то же время необъяснимо жуткое заключалось в том, что костюм детектировал, как всю ширь и толщу этих пластов биомассы охватывает мощный энергетический фон, напрямую связанный с энергопотоками Копья. Именно из-за него дисплей визора немного сбоил.

– Всё это время цефы таскали трупы в подобные места? – заключил Алькатрас с не меньшим изумлением, чем у Раша. – Но для чего?

– Всю эту биомассу пронизывает энергетический фон из Копья, – задумчиво констатировал Карл. – Согласно костюму, она напрямую связана с системами коммуникаций скринно-цефов и самим процессом добычи атмосферной энергии. Теперь всё становится ясно.

Рассуждения внутреннего голоса ещё сильнее насторожили морпеха. Правда, выводы были для него не столь очевидны.

– Ясно что?

– Разве ты не понял? То, на чём ты сейчас стоишь, это биоаккумулятор для Копья, – объяснял Раш. – Именно эта биомасса делает процесс добычи энергии из атмосферы возможным. Без неё все эти нагромождения – всего лишь трубы, предназначенные для приёма и подачи чего-либо. Похоже, что скринно-цефы не могут синтезировать материю, способную эффективно обрабатывать эту местную магию, поэтому для её поглощения им нужна биологическая структура, естественно выращенная в уникальных условиях этой планеты и связанная с ними по своей природе. И они нашли её источник.

– Чёрт бы их побрал! – нервно прошипел Алькатрас, оглядывая горы биомассы вокруг себя. – И это то, ради чего они грохнули столько народу? И здесь, и в Мэйнхэттене?

– Определённо. Вспомни динамику появления Копий в центре Мэйнхэттена. Вся их деятельность напрямую взаимосвязана и являет собой что-то вроде жатвы. Чем чаще они убивают, тем больше возводится Копий. И чем больше возводится Копий, тем чаще им приходится убивать. Ради этого они производят массовые зачистки, сводят к нулю популяции пони, драконов и всех прочих. Они чистят планету от паразитов, чтобы те не могли помешать им вести исследовательскую деятельность, и одновременно применяют их плоть в её же целях. Совершенный прагматизм!

Вдумавшись в эту раскрывшуюся тайну пришельцев, Алькатрас немало смутился и даже оторопел. Все те существа, которые были убиты, обратились безликой биомассой, и отныне их тела навеки стали рабами своих убийц, вынужденными без конца аккумулировать для них магию этого мира. И пусть мёртвые ничего не чувствовали, а стало быть, и не страдали от столь жутких издевательств над их останками, сама эта мысль чуть ли не приводила в дрожь. Вероятно, в плоти существ магического мира было что-то надматериальное, нечто такое, что ассемблеры Берсеркеров, оперирующие даже субатомными частицами, никак не могли воспроизвести. Их чудесная природа стала для них проклятием.

Прежде чем у оператора нанокостюма нашлись слова, чтобы прокомментировать наблюдаемый им кошмар, сзади послышался шорох. В мгновение ока он снял со спины GD-4 – последнее оставшееся у него оружие – и приготовился к встрече с любым врагом. Вглядываясь во тьму, что доселе плотной завесой стояла за его спиной, краем глаза он вдруг заметил, как справа на него, появившись из ниоткуда, бросился цеф-хранитель. Он моментально нацелил на него ствол, но успел выпустить лишь короткую очередь, как уже тот с разбегу снёс его с ног. От столь мощного толчка боец отлетел в сторону.

Грохнувшись затылком об валун, стоявший почти у самого Копья, Алькатрас не помедлил снова открыть огонь, даже не вставая. Этот кальмар умчался прочь и скрылся в темноте так же, как и появился из неё. Но вместо него поодаль из маскировки вышел другой такой же, нацелив плазмомёты на землянина. Тот сразу же отплатил ему той же монетой, быстро встав на колено под валуном.

– Нет времени на разборки с цефами, Алькатрас, – предупредил вдруг Раш. – Ты должен как можно скорее пробраться в Копьё, пока не стало поздно. Судя по данным костюма, его потоки по какой-то причине инвертировались, но их мощность вернулась почти к предельным показателям с учётом потери четырёх трубок. Для стимуляции костюма этого должно быть предостаточно. Я советую тебе поторопиться, пока ничего не изменилось.

Обменявшись несколькими очередями, этот цеф-хранитель тоже исчез. И прежде чем внутренний голос закончил говорить, выстрелы смолкли. Алькатрас знал, что прямо сейчас на него из маскировки смотрят зловещие глаза этих тварей, как и всю дорогу досюда. Но имея при себе лишь пару магазинов от GD-4, он считал целесообразным отступить из этой стычки. И сделать это он мог лишь через инопланетную структуру, не представляя, впрочем, что будет, когда в тот энергопоток ворвётся не только одна лишь его рука, но и всё тело.

Поднявшись и убрав винтовку обратно за спину, носитель наноброни подошёл к нише, перекрытой плотным слоем биомассы, пользуясь случаем, пока хранители чего-то ждали. Ситуация была патовой, никаких других вариантов просто не оставалось, поэтому он без колебаний пробил толщу переплавленной плоти ударом кулака и, вторгнувшись в получившуюся дыру другой рукой, попробовал разорвать её. С возможностями нанокостюма это не составило труда, так что пласт мяса разошёлся в разные стороны, как желе. Но как только он сделал сквозное отверстие достаточно широким, в него изнутри вдарил разряд.

Отлетев назад и рухнув навзничь, Алькатрас в ошеломлении узрел, как энергия начала бить из Копья с жутким неистовством, разрывая слой плоти в клочья и расширяя проделанную им пробоину. Красноватые сгустки и разряды магии, словно в невиданной ярости, рвались наружу из отверстия, поражая биомассу, камни, сталактиты, а заодно поджарив неудачно подвернувшегося сборщика. И без того чувствуя себя будто прикоснувшимся к трансформатору, суперсолдат инстинктивно отполз чуть назад.

– Чего же ты ждёшь, Алькатрас? – огласил внутренний голос, как если бы ничего особого не происходило. – Путь внутрь открыт! Давай же, шагни в самое сердце Тартара и высвободи титанову мощь!

Алькатрас заколебался:

– Ты точно уверен, что мне стоит туда соваться?

– Ну конечно, для этого ты и шёл сюда через половину континента, – твёрдо отстаивал Карл. – Ну же, отбрось сомнения! Сделай это, ради Коко!

Упоминание той голубоглазой пони задело носителя наноброни за живое. Он не боялся даже отдать жизнь для спасения этого мира – и конкретно ради неё. И в то же время его невыносимо терзали мгновенно взросшие сомнения при виде буйства магии, которую, казалось, не способно было контролировать даже это Копьё. Всё внутри него смешалось в кашу, разные мысли и доводы в одну долю секунды успели взвеситься на весах выбора… пока всё на них не перевесила мысль о Коко. Но даже это не имело столь решающего значения, как то, что в грохот и треск магии вдруг вкрапилось рычание цефов.

В биомассу, покрывавшую пол, впились первые пучки плазмы ровно в тот миг, когда Алькатрас метнул взор назад. Во тьме сверкали огненно-красные глаза, их было не менее двух десятков, и они приближались, а вспышки плазмомётов то и дело озаряли чудовищные силуэты кальмаров в экзоскелетах. Вот, чего ждали хранители, скрывая себя маскировкой. Выйдя из неё, они возглавили наступление подоспевшего отряда, открывшего по землянину плотный огонь на поражение.

Ошалев от происходящего, оператор нанокостюма вскочил на ноги и, не теряя время на бессмысленные попытки дать отпор цефам, рванул навстречу бившей из отверстия магии. Но как только он соприкоснулся с её полем, та будто бы воспрепятствовала его продвижению, стараясь вытолкнуть обратно. Вместе с тем её разряды и вспышки принялись наносить его облачению урон, что и без пальбы пришельцев позади вынудило его активировать режим брони. Наконец он совершил усиленный рывок и, сумев преодолеть силу магии, послал себя прямо внутрь Копья.

Сквозь марево красновато-белой энергии вокруг бойца проступили внутренние стенки инопланетного шпиля, состоящие, как и наружные, из металлических сегментов со светящимися алыми прожилками. Всё здесь напоминало ему те сооружения цефов, куда он пробирался ранее – в Нью-Йорке, – за исключением того, что большую часть нутра этой структуры покрывала та самая биомасса. Она будто росла на этих сегментированных стенках и выходила наружу через четыре отверстия, одно из которых и стало для него входом внутрь. Должно быть, с каждой стороны Копьё окружалось тоннами этого месива. И по всем её пластам волнами проходили магические разряды.

Но всё это перестало быть объектом внимания Алькатраса, когда поток магии медленно понёс его куда-то вверх по высоченной шахте шпиля, а на визоре сквозь помехи стали появляться некие схемы и графики, перемежавшиеся кучей инопланетных иероглифов. Всё его тело окутало крайне неприятное ощущение острого жжения, и подняв руки, он убедился в том, что эта энергия пусть и медленно, но верно палит его. Наноструктура его костюма распадалась прямо на глазах, старалась регенерировать, но не так быстро. Она утрачивала привычный вид своей поверхности, покрытой гексагональной сеткой, будто бы плавясь под воздействием обволакивавшей её ауры.

Сквозь множественный звон и шипение, которым сопровождалось движение этой энергии, суперсолдат вдруг услышал голос своей брони:

– Облучение энергией нового типа. Идёт фильтрация. Проверка совместимости и эффективности выработанных систем поглощения и обработки.

– Вот так, Алькатрас, – заговорил внутренний голос. – Теперь внимательно наблюдай, что сделает костюм. Протоколы поглощения и обработки должны быть совместимы.

Впрочем, морпеху было уже не до этих экспериментов. Магия начала буквально пробивать наноброню, проделывая в ней мелкие сквозные точки, и вторгаться внутрь прямиком в плоть её носителя. Жжение становилось всё более резким и невыносимым, как если бы он прыгнул в костёр. Поток энергии нёс его вверх стремительнее, постепенно ускоряясь, а от боли его сознание туманилось. В то же время взор ему стали заволакивать обрывки видений – тех, что он уже видел не раз и не два. И когда вся эта адская феерия достигла невиданных высот, в него сквозь страдания целым цунами влился порыв невиданной силы, наполняя собой каждую наночастицу, а его разум окутало нечто колоссальное и зловещее, но вполне знакомое…

– Представь, что будет, если Коллективный разум поглотит тебя! Тогда ты станешь цефом или ещё какой-нибудь хернёй! – промелькнули в его голове те слова Мебиуса, которые тот высказал ему перед его необдуманным прорывом к Копью в центре Мэйнхэттена. Вслед за этим прогремело то, что обращалось к нему каждый раз, когда он соприкасался с инопланетными коммуникациями:

– Ты забудешь самого себя!

Из кромешной тьмы снова выросли силуэты гигантских кораблей скринно-цефов, а миг гибели всей планеты был неизбежен и скор. Далее образы смешались в единую мешанину, сменяя друг друга с невиданной скоростью. Лишь некоторые из них задерживались ненадолго перед угнетённым вниманием морпеха, благодаря чему он мог что-то разглядеть, не вполне, впрочем, осознавая, что летит в его голове, подобно шквалу ветра, исходя из этой странной энергии.

Он видел джунгли и горы, рассветы и закаты, затишье перед самой настоящей бурей, готовой смести весь этот мир и не заметить. Всего мгновение, и он уже узрел перед собой целые ряды цефов, стоящих перед ним, склонив головы, как покорные слуги перед королём. И озирая эту до жути странную картину, он слышал в голове собственный голос:

– Они считают, что я – Альфа-Цеф…

Видение сменилось вновь, и теперь он узрел перед собой величественное по своим размерам сооружение, походившее на громадную колонну из четырёх стоящих впритык друг к другу спиралевидных башен, высящихся посреди тибериумной пустоши. Они были настолько исполинскими, что, казалось, занимали своим подножием целые гектары, а их верхушка терялась где-то в густых тучах, то и дело окрашивая их вспышками фиолетового свечения. И всю ширь пространства вокруг этой вышки, вмещавшегося между пасмурным небом и зараженной землёй, занимали орды тысяч и тысяч Берсеркеров.

Вихрь образов продолжился. И последним, что он увидел, стали те прекрасные голубые глаза, что взирали на него с нежностью и любовью. Как если бы всё, что сталось до этого, было лишь кошмарным сном, а реальность начиналась и заканчивалась только чувствами, цветущими меж двух сердец…

В тот же миг Алькатрас почувствовал, как всё его тело насквозь пронзила особенно мощная вспышка боли, вернувшая его сознание к реальности. Его словно проткнули раскалённым шестом, но он всё ещё был жив и видел, как вокруг него мелькают сегменты внутренних стен Копья, полных магической биомассы. Его руки полыхали – совсем, как тогда в распределителе спор, – магия стремилась испепелить костюм и в то же время насыщала его своей энергией, позволяя ему мгновенно регенерировать. И это было невыносимо.

Будучи вынужденным гореть и возрождаться, как феникс, он сходил с ума от охватывавших его страданий. В душе у него невольно поселялась паника, ведь выбраться отсюда он не мог, а энергопоток уносил его незнамо куда. И весь этот круг боли и ошеломления наполнял всё его естество, пока наконец из давящей смеси звона и шипения не прорвался знакомый голос:

– Спасибо тебе, Алькатрас, – сказал он. Это был Раш. И его речь звучала будто сквозь радиопомехи, а затем и вовсе стала срываться на механический голос, как если бы за него говорил костюм: – Большое спасибо за… то, что ты проделал весь этот путь и… доставил меня сюда! Это первый день моей… настоящей свободы! Свободы… в смерти!

Не успел он толком ещё сильнее опешить от услышанного, как вдруг его стало ошеломлять собственное облачение:

– Перегрузка костюма достигает критической амплитуды. Идёт оптимальное перенаправление энергоподачи, – оповестил голос наноброни. И тут-то по дисплею визора пошли особенно сильные помехи, а все его показатели исчезли. – Ошибка. Повреждение внешних покровов. Отойдите от источника излучения.

Последняя фраза брони заладила повторяться снова и снова, прерываясь лишь иногда из-за помех, чем раз за разом разжигала внутри Алькатраса чувство обречённого смятения. Он непроизвольно стал дёргать всем телом, как если бы старался плыть в этом энергопотоке, но его движения не давали никакого толку. В то же время его несло по шахте Копья всё быстрее и быстрее. И когда ужас и боль, смешавшиеся в единое целое, достигли своего апогея, он вдруг ощутил, как его исторгло наружу через раскрывшийся сегмент стенки инопланетной структуры. С чудовищной силой он был вытолкнуть прочь, и уже спустя мгновение его затылок долбанулся об крупный валун.

Вяло приоткрыв глаза, носитель наноброни был словно одурманен, а всё его тело пробирала слабость. Но он тут же встрепенулся, когда всё вокруг него всколыхнулось настолько мощной дрожью, что, казалось, вся скала вот-вот сложится внутрь себя. Он лежал под валуном на краю скальной полки, перед которой высилось Копьё. Парой десятков метров выше оно уже пронзало самую вершину горного пика. Но боец толком даже не обратил внимание на то, что энергопоток вынес его к вершине. У него чуть ли не глаза на лоб полезли, когда он увидел, как те или иные сегменты в инопланетной структуре начали хаотично то раскрываться, то закрываться, выпуская наружу разряды магии. И внутренне он почти не сомневался, что дрожь, пробиравшая горы, как-то с этим связана.

Следующим впечатлением стал грохот плазмомётов, вкраплявшийся в гром дрожи земли. Оторвав ошалелый взгляд от Копья, морпех обнаружил на соседних скальных полках подразделения цефов, заладившие в него стрелять. И так как одна из них была связана мостиком с его позицией, с десяток кальмаров уже двигались к нему, ведя огонь на ходу. Стараясь пересилить свою слабость, боец поспешил встать, как вдруг костюм вновь привлёк его внимание к шпилю, зловеще проговорив:

– Зафиксирована нестабильность процесса энергопотребления в коммуникациях скринно-цефов. Угроза детонации: 95%.

Помимо слабости Алькатраса одолевала боль, как если бы энергопотоки Копья изжарили его плоть под покровом костюма. Но, невзирая на это, он усилием воли заставил себя подняться и рвануть за валун. В спину ему попал пучок плазмы, отчего он тут же машинально активировал режим защиты и только теперь заметил, что его облачение неисправно. От ошеломления даже сбавив едва набранную скорость, он оглядел свой стан и поразился до глубины души. Некоторые участки нанокостюма оставались повреждёнными, другие имели вполне обычный вид, в то время как его левый локоть, часть туловища и всё правое бедро были скрыты маскировкой.

Не трудно было догадаться, что минувший эксперимент изрядно повредил его броню. И как только он это осознал к своему крайне неприятному изумлению, к реальности его вернуло попадание очередного сгустка плазмы. Цефы ступали уже по мостику, сокращая дистанцию между собой и им. И пока что от смерти его берегла именно она, не позволяя кальмарам стрелять достаточно метко. Рефлекторно он снял со спины штурмовую винтовку и, не прицельно пальнув по космическим тварям в ответ, рванул прочь. Однако теперь ему это давалось куда как тяжелее, чем обычно. С каждым резким движением боль становилась острее, а взор ему затмевала тёмная пелена.

– Внимание! Неисправность костюма. Повреждение базовых систем. Приоритет: поддержка жизни носителя, – прозвучало оповещение от костюма, подобное приговору.

В горной породе, в которую упиралась скальная полка, зиял широкий проход, а в его конце маячило марево снегопада. Это был выход наружу, и именно к нему Алькатрас устремил свой шаг, вопреки изнеможению. Под огнём цефов, которые палили вразброс, он пробежал мимо коммуникационной платформы и в конце концов доковылял до входа в тоннель. Его дыхание было тяжёлым, а на глаза накатывала тёмная завеса. Оказавшись же у самого порога, он припал спиной к скальной стене, развернувшись, и ещё раз выстрелил в ответ тем кальмарам, что ступали за ним размеренным шагом. Он спустил курок, и тут-то знать о себе снова дала инопланетная структура.

Ни с того, ни с сего один из сегментов с краю Копья был выбит бушевавшей внутри него магией, и из неё вырвалась столь страшная сила, что мигом без какого-либо труда разнесла тот мостик, по которому ступали пришельцы. Те из них, кто не успели дошагать до той полки, где находилась их цель, тут же провалились в бездну. Волшебная энергия же продолжала бить из пробоины, которую сама и проделала, а механические части шпиля, выступавшие из его стана, прекратили своё вращение. Это сооружение более не контролировало то, с чем доселе игралось. Понимая, чем это может грозить, морпех бросил всё – и перестрелку, и даже саму винтовку, которая казалась ему чудовищно тяжёлой – и рванул прочь, что было мочи.

Так плохо, как ныне, Алькатрас себя не чувствовал с того поганого утра, по итогу которого на него нацепили нанокостюм, и он стал ходячим мертвецом. И бежать ему всё ещё позволяла именно броня, хотя и сама, должно быть, была чуть жива. До выхода наружу тоннель тянулся всего на полсотни метров, но они казались бесконечными. Благо, он уже был не на линии огня тех цефов, кому удалось пережить буйство укрощаемой ими силы. Впрочем, всё это уже не имело никакого значения, когда он преодолел две трети дистанции, и в спину ему вдруг как будто врезался поезд.

Тёмная пещера озарилась ярким светом, её стены неистово содрогнулись из-за грянувшего позади мощнейшего взрыва, чьи ударная сила мгновенно настигла спасавшегося носителя наноброни и вытолкнула его из нутра скалы, подобно тому, как воздуходувка выметает из щелей сухие листья. Его моментально вынесло наружу, и в следующий миг он уже катился кубарем по склону, что брал начало от выхода из пещеры. Едва чувствуя себя в своём теле, он кое-как попытался сгруппироваться, но прежде чем что-то сумел, долбанулся об так неудачно подвернувшийся булыжник. Он перелетел через него, и падение вниз продолжилось.

К его счастью, покрытый снегом участок склона, по которому костюм легко скользил, подошёл к концу, и его сменила голая скальная порода, покрытая множеством мелких камешков, а кое-где из неё торчали иссохшие мёртвые деревца. Он из последних сил старался хоть за что-то уцепиться, как вдруг его обессиленное тело перевалилось через линию обрыва. Лишь каким-то чудом он успел ухватиться за выступавший из края сухой корень. И если бы камешки не затормозили его скатывание, он бы либо не успел зацепиться, либо, что вероятнее, просто вырвал бы своё последнее спасение из скальной породы. И без того эта коряга едва держала его вес.

Оставаясь висеть на самом краю обрыва, по которому, к тому же, проходила мощная дрожь, Алькатрас в ошеломлении поднял взор и ужаснулся окончательно. Прямо на его глазах та часть скалы, из коей ранее торчало Копьё, обрушалась внутрь себя. Самой же структуры пришельцев и в помине не было, её разнесла содержавшаяся в ней магия, отныне витавшая над вершиной и, скорее всего, в её глубине, разрушая своими разрядами всё подряд. Что ещё ужаснее, с тех пиков, которые примыкали к месту аварии, с невероятно жутким гулом начали сходить огромные массы снега. Этого он и боялся.

Бежать от лавины суперсолдату было некуда. Тем не менее, всё его естество рвалось что-то делать. Но не успел он даже собраться с силами, чтобы кое-как подтянуть себя на поверхность обрыва, как вдруг его внимание привлекло к себе очередное колоссальное зрелище. Позади рушащейся скалы показалось нечто исполинское. Его очертания проступали как над вершиной пика, так и из-за обоих его краёв. И прежде чем боец сумел оторвать взгляд от того, что он наблюдал, в воздух над горной системой поднялся гигантский инопланетный корабль в виде диска с таким диаметром, что внутри него мог бы поместиться целый стадион. Он выглядел как самое что ни на есть стереотипное НЛО, будучи не слишком похожим на какой-либо иной летательный аппарат скринно-цефов.

С жутким гулом, способным пробиться даже сквозь грохот рушащейся скалы и сходящего с неё снега, корабль-диск набирал высоту, угрожающе поднимаясь над горной системой. Такая махина уж точно не могла находиться под одной этой скалой, где только что был морпех, а стало быть, пришельцы облюбовали весьма и весьма широкое пространство под землёй. О том, как эта штуковина туда попала, оставалось только гадать. Возможно, телепортация?..

Наконец все мысли Алькатраса вновь заняло его положение, когда корень, за который он держался мёртвой хваткой, стал ломаться под его весом. Зная, чем это может грозить, он поспешил подтянуться на нём, чем вконец доломал его. Где-то в глубине он уже успел распрощаться с жизнью, которая, казалось, оборвалась с этим ничтожным отростком. Оператор нанокостюма почувствовал, как его тело резко обрушилось вниз, однако на этом падение сразу и закончилось. Неожиданно его под руки подхватили чьи-то лапы, покрытые оранжевой чешуёй.

– Держу!

Подняв голову, морпех узрел свою напарницу. Она держала его крепко-накрепко, как только могла, и усиленно махала крыльями, едва удерживая в воздухе и себя, и его вместе с висевшим на ней оружием. Правда, бойца изумила вовсе не её сила, а то, что она всё ещё была здесь.

– Смолдер?! Что ты тут делаешь?

– Ты что, правда думал, что я тебя брошу? – сквозь зубы процедила она, от невиданной нагрузки едва перемещаясь в воздухе. Но всё же она изо всех сил старалась унести их обоих от лавины, которая стремительно приближалась.

Не шибко удивлённый её ответом, Алькатрас укорительно воскликнул:

– Я на это рассчитывал!

Ничего ему не ответив, Смолдер сосредоточилась на задаче. Она выкладывалась по полной, чтобы убраться подальше от опасности. Однако груз был слишком тяжёлым, в силу чего летела она небыстро и, что ещё хуже, её неизбежно – медленно, но верно – тянуло вниз. Опустив взор, Алькатрас увидел, как под ними на высоте почти в сто метров пролегает подобный же склон, по которому он только что едва не свалился в пропасть. Разница была лишь в том, что он тянулся на порядочное расстояние – порядка километра, – после чего так же оканчивался обрывом, за которым виднелись другие скальные пики. Эта горная система тянулась с севера на юг, постепенно, раз за разом понижаясь ближе к своим краям. И сбежать от лавины по кручам не представлялось возможным.

Где-то справа грянул очередной чудовищный взрыв, всколыхнув не только эти скалы, но и души тех, кто пытались отсюда удрать. Посмотрев туда, морпех обнаружил детонацию магии в сотнях метров отсюда. Она разорвала один из вспомогательных шпилей и тоже теперь разрушала скальную породу. Похоже, у пришельцев произошла критическая авария по всей линии их коммуникаций, и ему оставалось только догадываться, что виной тому стало его проникновение в энергопоток. Костюм что-то сделал с этим процессом. Но ничего хорошего из этого не вышло, даже не считая того, что он повредил сам себя. Правда, в какой-то момент…

– Восстановление системы, – произнесла наноброня, и в то же самое мгновение её поверхность целиком сделалась обычной. Те места, что были повреждены магией, стали затягиваться.

Тотчас же Алькатрас почувствовал себя гораздо лучше. Костюм, кажись, начал регенерировать его травмы, но с ним всё ещё было что-то не так. На дисплее визора отображались лишь помехи, режимы были недоступны. И как только он успел это проверить, в Смолдер врезался один из камней, что разлетались на всю округу от множественных детонаций Копий, неистовства магии и обвала скал. Вскрикнув, она пошла, было, в пике, но кое-как сумела выровнять полёт. Хотя, с учётом её неуклонного снижения, происходившего до сих пор, отныне нижний склон пролегал всего-то в десятке-другом метров под ними. И это означало, что лавина уже их достанет.

– Ох, до чего же ты тяжеленный! – прокряхтела Смолдер, едва держа своего напарника. Её лапы пробирала судорожная дрожь.

Поняв, что положение безысходно, Алькатрас приказал:

– Оставь меня, Смолдер!

– Что?!

– Ты меня не удержишь, а лавина вот-вот сметёт нас! Улетай без меня!

– Нет! Я тебя не брошу – и не мечтай!

– Ты угробишь себя!

– Я вытащу нас – обоих!

С этими словами юная дракониха напрягла свои крылья до предела возможности и… едва смогла удерживаться на той же высоте, какое-то время не снижаясь. Сознавая, что ситуацию нужно брать под свой контроль, носитель наноброни поднял руки и тем самым без труда выскользнул из хватки своей напарницы. Едва попытавшись ухватить его за запястья, она лишь чиркнула когтями по наноповерхности.

Смолдер что-то выкрикнула, но Алькатрас почти её не услышал, так как точно в тот самый момент грохнулся в сугроб. Неисправный костюм едва ли погасил удар, а потому падение было не из приятных. Хотя, выпрямившись, он думал уже совсем о другом. Немыслимая многотонная масса снега хлынула через тот обрыв, на котором он только что повисал, и устремилась прямиком к нему. И параллельно этому о себе напомнила Смолдер:

– Что ты делаешь?!

– Улетай отсюда, Смолдер! – громко выкрикнул он, махая ей рукой. – Давай, спасайся из этой кучи дерьма – скорее!

– Но как же ты?! Эта лавина убьёт тебя!

– За меня не волнуйся! – отозвался морпех, отступая задом вперёд. Разведя руками, он только и сказал: – Костюм не даст мне умереть!

И хотя теперь он совсем не был в этом уверен, иного варианта у него просто не оставалось. Юная туземка застыла в воздухе, не в силах ни пошевелиться, ни что-либо произнести. Она бросала его – снова. И надежда спасти его, что побудила её остаться здесь, рухнула, как та скала. Глядя на него, она вновь явила миру свои слёзы, чего ранее по-настоящему не делала никогда. Её душа разрывалась от довольно странных для её натуры чувств, а в подсознании всё ещё шла борьба между инстинктом самосохранения и верностью долгу. И когда тонны снега громыхнули об уклон, на другом конце которого стоял морпех, сами рефлексы заставили её взмыть выше. Но поднявшись на несколько десятков метров к небу, она замерла вновь.

Между тем Алькатрас стоял посреди сугроба и смотрел в лицо настигавшей его судьбы в виде неслыханной по своим размерам снежной массы. От её движения, казалось, весь мир ходил ходуном, как и его нутро, рвавшееся бежать отсюда прочь. Но его разум, в какой-то степени остававшийся холодным, осознавал, что он в ловушке. Поэтому он оставался на месте, благодаря чему узрел, как позади лавины из недр разрушенного пика с ещё большим грохотом вынырнуло вдруг нечто такое, чего ему ранее не доводилось видеть. Это было что-то вроде невероятно гигантского червя или змея, как будто облачённого в некий экзоскелет. Из его головы выступало три огромных бура, которыми он пробил себе дорогу из скалы. Им же он устремился врезаться в соседнюю гору.

Но самое странное было то, что вся длина этого существа, равная не иначе как протяжённости товарняка, окутывала красновато-белая магическая аура. При виде него Алькатрас сразу почувствовал нечто необычное и неприятное, его голову как будто что-то сдавило, а взор заволокли силуэты видений. Из глубин его разума тотчас же прорвался голос Пророка, сказавший лишь одно:

– Альфа-Цеф…

Это безмерно гигантское чудовище вгрызлось своими бурами в горную породу, взяв курс куда-то на запад. То есть, туда же, куда полетел корабль-диск, за которым увязалось с десяток Берсеркеров, тоже вылетевших откуда-то из недр. Они явно покидали своё гнездо. И даже уничтожив его, Алькатрас не шибко чувствовал, что нанёс им сколь-нибудь серьёзный ущерб. Они просто уходили отсюда, как если бы покидали надоевшее им веселье, которое едва не стоило морпеху жизни. Лавина же тем временем почти нависла над ним, и тут-то что-то заставило его дать стрекача.

Он понёсся в обратную сторону от снежной массы, осознавая, впрочем, что не выиграет этим даже лишние полминуты. Виляя между ближайшими валунами, он на бегу оглянулся назад и, узрев, как лавина его настигает, вспомнил, как уже видел это – тогда, в Мэйнхэттене, когда соприкасался с Копьём. Этот момент был в его мимолётном видении. Правда, спустя несколько секунд всё это потеряло для него значение, так как его без труда поглотила горная стихия, мчавшаяся со скоростью урагана.

Охватив Алькатраса, лавина принялась своей чудовищной мощью буквально выворачивать его наизнанку, грозясь переломать конечности и смять весь позвоночник в комок. И лишь нанокостюм позволял ему оставаться целым. Вокруг него стоял жуткий оглушающий гул, сквозь который он едва сумел услышать напуганный возглас Смолдер откуда-то снаружи:

– Алькатрас, нет!

Действительность смешалась для него в полнейший хаос, он не видел ничего, кроме снега, и только лишь чувствовал, как его куда-то тащит с совершенно непреодолимой силой. В какой-то момент ему перехватило дух от падения, за которым последовал крепкий удар. Лавина вплющила его в какой-то уступ, после чего понесла дальше, но он уже этого не ощущал. Его сознание померкло…


18.3. Похищение драконикуса из Понивилля

– Реактивная тяга в норме, резервуары горючего заполнены, все системы в рабочем состоянии, – перечислил один из строительных дронов, после чего на пару с другим таким же нахлобучил шлем на голову Скуталу и довершил свои слова: – Экипировка готова к действию.

Оглядев свои копыта, облачённые в плотно облегающий комбинезон из чёрной, как смоль, наноматерии и металлические накопытники, Скуталу подняла на летающие механизмы дрожащие от переполнявший её чувств глаза. Сейчас она была воодушевлена не меньше, чем в тот момент, когда Рэйнбоу Дэш впервые её отметила, похвалив за лихую езду на скутере. Всё потому, что близился её звездный час – тот самый, когда она наконец полетит. Час свершения её самой заветной мечты…

Не так давно сгустилась ночная тьма. И как это и было условлено, троица Меткоискателей явилась в Ядро ЛЕГИОН’а после того, как почти бесцельно провела весь день в Понивилле в своё удовольствие. Большую часть времени они пребывали в Hay Burger, так как с самого утра ничего не ели. И в течение всего их большого обеда Эппл Блум и Свити Белль без конца слушали, как Скуталу лелеет скорое осуществление своего самого главного желания в её жизни. Мысли юной пегаски не отвлекались от предвкушения и потом, уже в их клубном домике на дереве, пока за ними не явилась землеройка.

При виде столь мощного настроя подруги единорожка и земнопони осознавали, что после такого ей никак нельзя потерпеть неудачу. Иначе это окончательно и бесповоротно разбило бы ей сердце вдребезги. Из-за этого всю дорогу до Города Машин они обе испытывали лёгкое волнение, всей душой надеясь, что домой их компания вернётся с победой.

Ныне три поняшки стояли на крыше смотровой площадки оружейного полигона, располагавшегося чуть в сторонке от краулера. Именно тут некогда велись испытания экспериментальной военной техники, что теперь составляла мощь Новой Армии Эквестрии. По обе стороны от подруг высилось шесть киборгов, два рабочих дрона только что облачали одну из них в лёгкий воздушный экзоскелет, а ещё один шарообразный механизм отображал голографический лик ЛЕГИОН’а при помощи луча, вырывавшегося из-под его зрительной линзы. ИИ внимательно наблюдал за процедурой – и контролировал её…

Последнее заключение летающих механизмов прозвучало для Скут как призыв к действию. И все эмоции внутри неё тотчас же вспыхнули невиданным светом. Она была в таком восторге, что не могла сдерживать своё волнение, а потому тотчас же принялась энергично перебирать копытами на месте и восклицать:

– Неужели?! Неужели?! Неужели?! Я вот-вот смогу полететь! О, мне почти не верится! Девочки, ущипните меня! – протараторила она, заключив наконец обеих подруг в крепкие объятия. Те были несколько ошеломлены её бурлящей энергией. Отстранившись же от них, она тут же осведомилась: – Ну, и как я выгляжу?

– Э-э, неплохо? – нерешительно улыбнулась Эппл Блум, вслед за которой Свити Белль увереннее закивала:

– И даже очень!

Прежде чем их реакция успела бы смутить юную пегаску, оценку вдруг выдал лик ЛЕГИОН’а, говоря через свои механизмы:

– В этом шлеме ты похожа на спартанского воина, готового к своим Фермопилам.

– О, да! Я буду воином! Я сражусь со своими страхами, сомнениями, болью и… и… – с восторгом перечисляла Скут, как вдруг осеклась: – Но, погоди-ка, ты точно-точно уверен, что эти доспехи помогут мне научиться летать?

– Отбрось все сомнения, Скуталу. Именно они тянут тебя к земле. Я тебе гарантирую, что ты сможешь летать сразу, как только поборешь их.

– Да, я знаю, – вздохнула она. – Просто раньше… я не могла продержаться в воздухе и десяти секунд. Я уж даже успела смириться с тем, что это просто невозможно.

– Взгляни на моих киборгов и дронов, – предложил ИИ. – Разве возможно, чтобы груда железа могла ходить или тем более летать? Поверь, заставить двигаться живое проще, чем неживое. Это касается и полёта.

Тут-то вставили своё напутствие и её подруги:

– Не позволяй страху опутать тебя, как плющ старую сарайку!

– Да, мы верим в тебя, Скут!

Посмотрев на обеих своих приятельниц, оранжевая пегаска вновь улыбнулась. В этот момент она ощущала силу их поддержки, как, наверно, никогда ранее. И слова суперкомпьютера тоже вызывали у неё подъём чувств. Посмотрев же на его лик ещё раз, она наконец осведомилась:

– Так, значит, я уже готова?

– Абсолютно, экзоскелет готов к использованию. И помни, что невозможности существуют лишь для того, чтобы однажды кто-то доказал, что они возможны, – довершил искусственный интеллект, после чего при помощи одного из дронов указал на край крыши, переходивший в узкий козырёк, и добавил: – Смелей, Скуталу!

Сделав шаг вперёд, она вновь замерла и обернулась на подруг. Те ждали от неё чуда, что читалось даже по их глазам.

– Давай, Скут, мы будем держать за тебя копыта!

– У тебя получится – вот увидишь!

С благодарной улыбкой приняв их слова, юная пегаска повернулась лицом ко всем своим сомнениям и страхам и вздохнула полной грудью. От мечты её отделяла лишь линия козырька, а от неудачи – высота в восемь метров. И как только она подошла к самому краю крыши, по её телу пробежали мурашки. Дело было вовсе не в морозе, стоявшем в воздухе. После стольких лет грёз о том, что ей не под силу, и сотен неудачных попыток просто взять и полететь? Это казалось невероятным. Но ей никак нельзя было оплошать.

– Давай же, Скуталу, ты сможешь! – тихонько призвала она саму же себя со всем томившимся внутри неё напряжением. Сделав шаг, она огласила твёрже: – Ну же, разбуди в себе пони!

Произнеся слова из той песни Сапфир Шорс, которая порой вдохновляла её во время предыдущих попыток, она взяла разбег и совершила свой прыжок веры в воздух на изрядной высоте. Её копыта оттолкнулись от козырька, и настал черёд крыльев. Она затрепетала им так интенсивно, как только могла, а от дикого напряжения даже плотно зажмурила глаза. Но, сразу почуяв неладное, она распахнула их и узрела, как её тело камнем летит на дно полигона, чему также способствовала определённая тяжесть сегментированного панциря, что покрывал ей туловище поверх нанокомбинезона.

Из глотки юной пегаски вырвались вопли ужаса, про крылья она очень быстро забыла и принялась просто инстинктивно махать всеми четырьмя копытами, как если бы это могло удержать её в воздухе. Страх в её сердце мгновенно разросся до небывалых пределов. И её глаза вновь крепко-крепко сомкнулись. Ей было жутко смотреть в глаза тому, что ожидало её на земле, злорадно и жестоко смеясь над тем, сколь она немощна. Всё произошло за считанные доли секунды, по итогу которых мир для неё будто остановился. Неужто она так и разбилась, не успев даже почувствовать боль?..

В какой-то момент что-то побудило Скуталу осторожно чуть приоткрыть глаза, благодаря чему она убедилась, что всё ещё жива. Распахнув веки на всю их ширину, она увидела под собой пространство полигона, простиравшееся ниже. От земли её отделяла высота не менее чем в пять метров. Но всё её внимание почти сразу приковалось к собственным копытам. Из всех четырёх било по факелу заострённого пламени, будто она создавала их при помощи какой-то магии. Это были реактивные струи, вырывавшиеся из её накопытников.

– Не волнуйся, Скуталу, реактивная тяга не даст тебе упасть. Как видишь, она без труда держит тебя в воздухе, даже если ты ничего не делаешь, – произнёс голос ЛЕГИОН’а по встроенным в шлем радиогарнитурам. Оглянувшись за спину, пегаска окончательно убедилась, что её крылья не движутся. – Но мы же здесь ради положительного результата, верно? Постарайся удерживаться на высоте своими силами, а потом попробуй маневрировать. И ничего не бойся – экзоскелет тебя поддержит, если будет нужно.

Переведя дух от пережитого стресса, Скуталу вновь сжала в копыто все свои силы и принялась махать крыльями так быстро, как только могла. Она всей душой старалась вложить в это усилие всё своё вдохновение, что рождалось внутри неё от самой мысли о полётах. И в какой-то момент она заметила, как что-то медленно, но верно тянет её вверх. Шипение реактивной тяги стало иным, и пегаска сразу решила, что всё дело в них. Но посмотрев на свои копыта, она увидела, как бьющее из них пламя иссякает. А её тело неизменно поднималось ввысь.

На личике Скути тотчас же зажглась улыбка, а в груди у неё вспыхнул целый фейерверк восторга и душевного подъёма. Она собственными глазами видела, что держит себя в воздухе своими силами, и почти не могла в это поверить. Однако внутренние ликования настолько её захлестнули, что она ненароком сбилась с ритма и резко снизилась на метр ближе к земле. Восторг сменился нервной встряской, заставившей её снова вложить все усилия в крылья. Кое-как ей удалось выровняться в воздухе, и только. Ей хватало мочи лишь на то, чтобы удерживать себя на одной высоте.

– Умерь своё волнение, – вновь услышала она спокойный голос ИИ. – Оно не даёт волю твоим крыльям. Очисти свой разум.

Несмотря на то, что сердце в её груди колотилось в сумасшедшем ритме, а мысли в голове так и норовили спутаться в кашу, она постаралась внять его советам. Она опустила взор вниз и убедилась, что не снижается, в то время как реактивная тяга нисколько ей не помогала. Её надежда ещё не угасла.

– Ну же, Скуталу, ты ведь можешь, – шептала она самой же себе. – Прочь все мысли! Прочь все страхи! Прочь все сомнения!

В очередной раз переведя дух, оранжевая пегаска решила для начала просто успокоиться. И тот факт, что она держала себя на высоте, не снижаясь, тому вполне способствовал. Она плавно закрыла глаза и сосредоточилась лишь на том, чтобы держать правильный ритм взмахов крыльями. В этот миг для неё не существовало совершенно ничего, кроме поставленной перед ней задачи. И по мере того, как ей удавалось погасить в себе вспышки волнения, она ощущала, что вновь поднимается всё выше и выше. Она усвоила правила игры. И теперь ей, как никогда прежде, хотелось взять судьбу в свои копыта.

Раскрывшиеся глаза Скуталу узрели, как крылья подняли её обратно на высоту крыши смотровой площадки, с которой ей копытоплескали Эппл Блум и Свити Белль. Поистине, это был её звёздный час! И от этого её сердце наполнилось снова – не восторгом, а некой уверенностью в себе, подобной коей она ещё не испытывала, – а в голове у неё опять зазвучала музыка. Она пробудила в себе пони! Вернее, она пробудила в себе пегаса – после стольких лет грёз о покорении неба! И теперь высота, простиравшаяся под её копытами, покорно склонялась перед ней. Это было даже прекраснее, чем во всех её снах, вместе взятых.

Держась уверенно, оранжевая пегаска подалась в сторону и обнаружила, что и это даётся ей так же естественно, как зависание в воздухе. Но ей хотелось большего. Чувствуя своё превосходство над силой притяжения, она напрягла крылья сильнее, взяла небольшой разгон и попыталась совершить сальто. И в следующее мгновение её тело, облачённое в высокотехнологичные доспехи, с грацией пущенной стрелы прочертило окружность в выси. Правда, готовясь её замкнуть, юная кобылка чуть сбилась, как уже она пролетела на метр ниже, и лётная фигура получилась не столько кольцом, сколько девяткой. Она слегка потеряла высоту, непроизвольно вскрикнув, и тут-то, как и прежде, вмешался экзоскелет.

– Прежде чем выполнять сложные манёвры, тебе следует привыкнуть к ритму полёта. Для начала попробуй проделать несколько кругов перед смотровой площадкой, – посоветовал ЛЕГИОН. – И помни – всё зависит от твоей веры в себя. Потенциально ты можешь всё. Предела нет.

Реактивные факелы вновь погасли, но она даже не покачнулась. Впрочем, для неё главным было не это. Только что она почти совершила сальто – тот трюк, который ей всегда особенно хотелось исполнить. И пусть под конец случилась осечка, она была близка к этому, как оба её крыла – друг к другу. После такого ей никак не хотелось останавливаться. Ещё вчера она не могла летать вообще, а сегодня едва не выполнила сальто. Кто знает, что произойдёт на следующий день? Не став, впрочем, грезить о звуковой радуге, она с лёгкой душой поплыла по воздуху, как ей и порекомендовал ИИ.

«Ты слышала, Скуталу? Предела нет! Это даже груда железа может – давай!», – напоминала она себе напутствия суперкомпьютера, перемещая себе по волнам воздушных масс. К счастью, этим вечером ветра почти не было, и леталось ей довольно легко.

Не прошло и минуты, как уже она поравнялась с левым краем смотровой площадки, после чего плавно свернула и направилась к правому. Постепенно она ускорялась, стараясь преодолевать расстояние всё быстрее и быстрее. В сущности, это было не сложнее, чем гонять на скутере по всему Понивиллю. Ныне она даже удивлялась, как ей раньше это не давалось!

Один круг перед смотровой площадкой окончательно позволил Скуталу убедить себя в своих же силах. Уверенность била в ней через края, а крылья без устали гнали её вперёд. Этот упоительный полёт, столь долгожданный и тем самым невиданно сладостный, пропитывал её своей энергией насквозь. Ранее она могла лишь догадываться, чего все эти годы лишалась. Но теперь былое не имело никакого значения.

– О, Селестия! Я знала, что полёты – это потрясно, но и представить себе не могла, насколько! Это даже на двадцать процентов круче, чем я думала! – провозгласила оранжевая кобылка, заходя на второй круг. – Видела бы меня сейчас Рэйнбоу Дэш!

Пролетая мимо подруг, Скуталу слышала их подбадривающие возгласы. И дабы ответить им благодарностью, она, чувствуя себя уже почти Вондерболтом, на лету задорно козырнула в их адрес. Впрочем, отвлёкшись на пару секунд, она не заметила, как её понесло в сторону на смотровую площадку. Тотчас же её пульс снова сделался частым, а крылья принялись судорожно махать, чтобы выровнять полёт, но при попытке свернуть её только ещё сильнее занесло, хоть и уже в другую сторону.

Едва услышав призывы всполошившихся подруг к осторожности, Скут толком не поняла, как это произошло, но спустя мгновение она не заметила, как уже чуть ли не пикировала на них с небольшой высоты. Те в последний момент попытались рвануть в стороны и не успели, по итогу чего все три поняшки развалились друг на дружке посреди крыши. Потеряв управление своим телом, фиолетовогривая пегаска нечаянно снесла приятельниц с копыт, хотя крепко не зашибла ни себя, ни их. И в следующий миг, чуть встряхнув головой и оттого малость перекосив шлем, она нашла тому подтверждение. Все были целы.

– Над сноровкой ещё следует поработать, – констатировал ЛЕГИОН. Три пары глаз внимательно уставились на его лик. – Но самого главного мы добились, Скуталу. Ты летала!

– О, да! Я летала! Я летала! – согласно повторяла она, после чего вылезла из-под своих подруг и, возложив копыта им на шеи, восторженно добавила: – Вы это видели, девочки? Я смогла полететь!

– Агась, ты летала так же запросто, как пчёлка в саду!

– Ты такая молодец, Скуталу! Мы очень-очень за тебя рады!

Переполненная самыми светлыми чувствами, Скуталу крепко обняла обеих своих подруг. Она знала, кому обязана за свершение своей мечты.

– Спасибо, девочки, что убедили меня вчера! Большое вам спасибо! – горячо поблагодарила она, а затем подняла взгляд на лик ИИ и киборгов, стоявших чуть позади него, и с улыбкой произнесла: – И тебе спасибо, ЛЕГИОН! Только что ты помог мне осуществить самую главную мечту всей моей жизни! Я… я не знаю, как мне тебя за это благодарить!

– Не стоит, Скуталу, – доброжелательно отвечал искусственный интеллект. – Я всего лишь дал тебе первый толчок. Ты сама совершила свой подвиг.

В порыве чувств Скути улыбнулась ему шире, а затем переглянулась с обеими подругами. Но стоило только Эппл-младшей по-дружески похлопать её по плечу в знак восхищения тем, как она сумела побороть свои сомнения, как вдруг сердца всех трёх поняшек мигом ушли в копыта.

Ни с того, ни с сего воздух наполнился мощнейшим грохотом, всколыхнувшим, казалось, саму землю и всё, что на ней находилось, а откуда-то со стороны Понивилля засияла яркая вспышка. Заметив её краем глаз, три перепуганные поняшки метнули тут взгляды и узрели, как у опушки Вечнодикого леса – той её части, что высилась строго напротив их родного городка, – озаряется очень ярким светом, который переливался сразу всеми возможными цветами и оттенками. Он будто являл собой сферу, которая стремительно расширялась, и спустя несколько секунд его яркость целиком и полностью заволокла глаза троицы белой пеленой, моментально достигнув Города Машин. Вместе с тем их шёрстка ощутила, как её взъерошил резкий порыв очень сильного ветра.

Прикрыв глаза копытцем, Скуталу почти четверть минуты не решалась открыть их вновь. Но как только она это сделала, ей стало видно, что яркий свет иссяк. Она тут же с волнением обратила внимание на Понивилль и застала его в том же состоянии, в каком он и должен был находиться. Ничего в дальней панораме не изменилось. За исключением того, что линия опушки Вечнодикого леса – в том самом месте, где взяла начало та вспышка, – сделалась глубже. Целый массив деревьев будто испарился, исчез без следа. Правда, на таком расстоянии, как то, что отделяло Ядро ЛЕГИОН’а от Понивилля, это изменение мог заметить лишь зоркий глаз.

– Во имя всех яблок, что это было? – опасливо выпалила Эппл Блум, как уже лик ИИ настораживающе произнёс:

– Я настоятельно рекомендую вам вернуться в краулер и оставаться в его стенах, как минимум, в течение ближайшего часа. За его пределами вашим жизням может грозить серьёзная опасность.

– Опасность? – ужаснулась Свити Белль, вслед за которой Скуталу посчитала нужным осведомиться напрямую:

– Но в чём дело? Что там произошло?

С этим вопросом юная пегаска указала на то место, где только что возникла, а затем и потухла странная яркая вспышка. ЛЕГИОН же только и сказал:

– Скринно-цефы идут…

---

20 минут назад…

– В общем, она запрашивает ещё четыре сотни гвардейцев.

– Значит, четыре сотни? – задумчиво повторила Селестия, поглядывая на панораму Понивилля. Совсем недавно она опустила солнце, и теперь настало время её сестры. – Что ж, раз уж Улью грозит серьёзная опасность, из-за которой уже успели пострадать как чейнджлинги, так и пони, я полагаю, что мы должны выделить им не менее полутысячи гвардейцев. И сделать это нужно как можно быстрее.

– Да уж, – нервно вздохнула Сансет, отложив свёрток с письмом от Старлайт на столик для чаепития, где покоились и некоторые другие бумаги. – Честно говоря, я что-то очень за неё волнуюсь, весь день не могу перестать об этом думать. И то, что написала Твай о пропажах пони в этом Хоуп Холлоу… это просто кошмар какой-то! Ох, хоть бы с ними всеми ничего не случилось!

– Мы всеми силами попытаемся сделать для этого всё, что необходимо, – без сомнений заявила Принцесса Солнца. – Думаю, уже призванного запаса будет достаточно, чтобы укомплектовать и отправить в Королевство чейнджлингов пять сотен гвардейцев в ближайшие дни. Однако, я уверена, в самом скором времени их понадобится намного больше, для каждой армии, в каждом городе или деревушке, находящейся в опасности. Всё-таки нам следует объявить об ускоренном призыве всех, кто когда-либо служил в гвардии, а также и новых комитатов всюду, где были возведены военные академии. Боюсь, до обрушения бури на наши головы остаются считанные дни.

Последняя фраза, сказанная Селестией, несколько насторожила Сансет. Обычно царственный аликорн старалась внушать всем окружающим какую-то уверенность и надежду на то, что всё будет в порядке. Но сейчас она не таила правды. В любом другом случае единорожка была бы рада тому, что её бывшая наставница столь откровенна перед ней. Ныне же она испытывала смешанные чувства. И не последнюю роль в этом играло всё то, что она прочла в письмах подруг…

Разделавшись с основными делами минувшего дня, Селестия и Сансет стояли в зале для отдыха Замка Дружбы и обсуждали дальнейшие планы относительно решения тех проблем, о которых их сегодня известили Твайлайт и Старлайт из своих опасных командировок. И если по поводу Хоуп Холлоу Принцесса рассчитывала на Темпест и подконтрольное ей войско, то касательно земель чейнджлингов она, как и её бывшая ученица, не сомневалась, что им нужно что-то делать. Безусловно, одной только личной охраны главы посольства было недостаточно, чтобы обеспечить полную безопасность Улья.

Впрочем, едва прочтя письмо от подруги, Сансет тоже пришла к выводу, что солдат королевской гвардии – даже тех, что оставались в запасе – не так много, чтобы ими можно было обеспечить надёжную защиту для всей Эквестрии и союзных ей королевств. Особенно эта мысль её удручала на фоне той детали, которую упомянула Глиммер, что, оберегая её жизнь, в случившейся заварухе склонило голову несколько стражей. И за этот день она кое-что надумала. Когда ещё об этом завести речь, если не сейчас?..

– Вообще-то, я уже думала о том, что скоро нам понадобится много готовых к бою гвардейцев, и у меня появилась одна идея, – заговорила Шиммер снова, поспешив притянуть к себе один из свёртков со столика. Селестия оторвала взгляд от панорамы городка и с интересом опустила его на бывшую ученицу. – Темпест постановила призывать в новые гвардейские отряды только пегасов и единорогов, мол, земные пони годны для одной лишь бронетехники, а с ней по силам справиться и простым новобранцам. Но я считаю, что это неправильно, особенно если учесть, что земных пони в гвардии больше всего. Конечно, им недоступна магия. И поэтому я подумала, что из них можно было бы создать что-то вроде тяжёлой пехоты, вооружённой обыкновенным оружием – таким, как у жестянок ЛЕГИОН’а. Ну, что-то наподобие такого.

С этими словами Сансет развернула перед Селестией бумагу, на который был изображён земной пони в экзоскелете, как у обычных комитатов. Только, в отличие от единорогов, он был оснащён спаренными пулемётными орудиями, что крепились у него на спине. Оба ствола вытягивались вперёд вдоль его боков и вели огонь по некому противнику, скрывавшемуся за пределами листа.

Внимательно осмотрев набросок, Владычица Дня задумчиво хмыкнула:

– Думаю, это неплохая идея, Сансет. Если мы эффективно задействуем земных пони из королевской гвардии, то это изрядно усилит нашу армию, – сказала она, затем с добродушным задором добавив: – Я и не знала, что у тебя есть способности к оружейному делу.

– Я просто позаимствовала пару идей из фантастики того мира, – смущённо проулыбалась огненногривая поняша, потерев затылок копытцем. – Не знаю, правда, что из этого выйдет в реальности, но думаю, что об этом не мешало бы переговорить с ЛЕГИОН’ом. Возможно, мой рисунок подскажет ему лишнюю идейку?

– В ближайшее время так и сделаем, – кивнула белоснежный аликорн. В свою очередь её ученица вернула свёрток обратно, испытывая удовлетворение от того, что предложенная ею идея пришлась кстати. – За последние дни у меня накопилось достаточно поводов побывать в гостях у ЛЕГИОН’а. Из-за всех тех обязанностей, что были сопряжены с отправкой армии в Хоуп Холлоу, я до сих пор не поговорила с ним о беженцах из Лас-Пегаса, о которых говорила Коузи Глоу. Что ж, если мы сможем задействовать больше гвардейцев в Новой Армии, то это приблизит проведение поисково-спасательной операции в южных пустошах. Как, впрочем, и обеспечение защиты для Дерева Гармонии.

Наставница и ученица снова переглянулись между собой. Да, обязанностей и дел было слишком много, а времени – очень мало. И теперь, когда Шиммер в скором времени должна была стать военным магистром армии, в которую уже был объявлен набор для скорейшей организации обороны Понивилля, она более чем ясно осознавала, что эту ношу вместе с Селестией придётся нести и ей. Пока что ей было трудно сказать, насколько она к этому готова.

От этой мимолётной мысли огненногривую единорожку отвлёк девичий голос:

– Простите, я не помешала?

Оглянувшись назад, Селестия и Сансет увидели, как на входе в зал отдыха в метре над полом висит Коузи Глоу. В копытцах она держала поднос с двумя чашками, от которых исходил пар, и блюдцем с выпечкой.

При виде неё державная пони мило улыбнулась:

– Не волнуйся, Коузи, мы всегда тебе рады!

– Спасибо, Ваше Величество, – благодарно отозвалась Коузи, после чего направилась к ним в обход столика и стоявших вокруг него кресел и дивана, на котором несколько дней тому назад незнамо почему вместе спали Принцесса Твайлайт и её подруга Рарити. Приближаясь к своей благодетельнице, юная беженка мило прощебетала: – Кажется, вы всегда пьёте чай в девять часов, поэтому я решила приготовить его для вас вместе с круассанами со сгущённым молоком. Вы любите такие?

Селестия сдержанно засмеялась:

– О, не стоило, Коузи! Ты меня балуешь!

– Но как бы я ещё могла проявить вам свою благодарность за всё, что вы для меня делаете?

– Ты – наша гостья, – вежливо возразила Владычица Солнца. – Очень мило с твоей стороны, что ты стараешься ответить на нашу заботу своей, но мне бы не хотелось, чтобы тебя обременяло чувство долга перед нами.

– Тем более, после всего, что тебе недавно пришлось вынести, у тебя есть полное право ни о чём не беспокоиться, – добавила Сансет.

– Но мне всё равно приятно сделать для вас что-то хорошее, – улыбнулась Глоу, как уже переместила себя при помощи крыльев к столику. – Я оставлю ваш чай здесь, хорошо?

– Спасибо, Коузи, – кивнула Селестия, чему также вторила и Сансет. Но как только маленькая поняшка справилась со своей задачей, она перешла на иную тему: – Кстати говоря, мы только что вскользь обсуждали твою историю. Как только мы соберём новые войска, некоторые из них отправятся на юг, чтобы искать пони, которые, как и ты, могли выжить после катастрофы. Могу ли я спросить, есть ли у тебя какие-нибудь предположения, куда все они могли бы бежать из погибшего Лас-Пегаса?

– Оу, я и не знаю, – честно призналась голубогривая пегаска. – Когда мы с братиком спасались от этой ужасной катастрофы, нам в какой-то момент вовсе перестали встречаться другие пони. Хотя… я не говорила об этом, потому что не знаю, имеет ли это какое-то значение, но когда я была у алмазных псов, они обсуждали между собой, что видели очень много стальных существ где-то в Скверноземье. Они постоянно жаловались, что те не дают им разгуливать в тех землях. Если эти стальные существа – наши друзья, то, возможно, они и искали там пропавших пони?

Выслушав жеребёнка, Селестия вновь переглянулась с Сансет, и та заметила в её пурпурных глазах некую взволнованность. Хотя единорожка пока не поняла, что стало тому причиной. Наконец державная пони вернула на лицо нежную улыбку и ответила:

– Наверняка так оно и есть. Думаю, там мы и начнём поиски. И если твои мама и папа всё ещё живы, то мы обязательно их найдём.

– О, это было бы просто замечательно! – просияла Коузи самой чистейшей надеждой. Правда, спустя пару секунд искры в её глазах погасли, и она с неким едва уловимым подозрением проронила: – Если наши стальные друзья не найдут их раньше. Мы ведь точно можем им доверять?

На этот раз уже Сансет метнула взор к Селестии, не вполне поняв, откуда к этому невинному жеребёнку могли закрасться подобные сомнения. Неужели та встреча с киборгами в логове алмазных псов, о которой она рассказывала, так сильно её напугала? Что ж, пожалуй, в этом не было совершенно ничего удивительного.

– Да, Коузи, они наши друзья. Мы вполне можем на них положиться, – без тени сомнения заверила её Повелительница Солнца. – Ступай и ни о чём не беспокойся. Я обещаю, что мы сделаем всё возможное, чтобы ты снова была вместе со своими родителями.

Коузи ещё раз учтиво её поблагодарила и, откланявшись, полетела по своим делам. Проводив её взглядом и дождавшись, пока она не скроется за поворотом на лестницу, где дежурил пост стражи, Сансет заметила:

– Кажется, её слова вас чем-то обеспокоили?

– Скверноземье, – выдохнула Селестия, закрыв глаза, а когда открыла их и посмотрела на бывшую ученицу, пояснила: – Там находится Тартар. Место, где испокон веков томятся самые опасные существа, когда-либо угрожавшие самому существованию Эквестрии, а порой и всего нашего мира.

Сансет риторически уточнила:

– И вас беспокоит, что ЛЕГИОН вертит там какие-то свои дела?

– Нет, меня больше волнует то, из-за чего его солдат могло привлечь это место, – возразила белоснежный аликорн. – Я опасаюсь, что ЛЕГИОН послал туда войска из-за угрозы со стороны пришельцев, которые могли появляться там из Эппллузской пустыни. Если им удастся проникнуть в Тартар, то случится самое худшее.

Слегка потупив взор, Шиммер призадумалась на секунду. Она знала, о каких угрозах толкует её наставница. Когда же её бирюзовые глаза снова поднялись на Принцессу, она слегка иронично заключила:

– Выходит, у нас появился ещё один повод поторопиться со сбором армий?

– Именно, Сансет, – отвечала державная пони, взяв наконец чашку с чаем и приложившись к ней. – Я думаю, не будет лишним выставить перед входом в Тартар надёжное охранение. Ибо если пришельцы или кто-либо ещё выпустят на волю всё то зло, что заточено под ним, катастрофы будет не избежать.

– Не сомневаюсь, – выразительно хмыкнула огненногривая единорожка, тоже взяв свой чай.

В зале для отдыха воцарилась тишина. Потягивая горячий напиток, Сансет взирала на Понивилль и где-то в глубине души мучительно боялась, что спокойствие, окутывавшее его на ночь глядя, может быть нарушено в любой момент. Всё то, что было так привычно и дорого её сердцу, сделалось хрупким ввиду всего, что творилось в родном ей мире. Слишком много над ним нависло бед…

За этими раздумьями единорожка выпила короткими глотками около четверти чашки. Всё ж таки, хотя она была во всём согласна с Принцессой на этот счёт, кое-что вызывало у неё дополнительные вопросы. Подумав об этом, она прервала двухминутную тишину:

– Вот только почему ЛЕГИОН опять-таки ничего не сказал нам?

– Что за вопросы? – раздался вдруг чей-то посторонний голос. Единорожка тотчас же оторопела, прижав ушки. – Кто станет открывать тайны тем, кто упорно скрывают свои?

Опустив взгляд на чашку, Шиммер к своему ошеломлению заметила, что чай на неё смотрит асимметричными глазами красного цвета, под которыми вытягивалась ехидная ухмылка с выступавшим из неё одиноким зубом. При мысли о том, что она выпила уже достаточно этого странного чая, в животе у неё всё невольно сжалось.

– Э-э, Дискорд?

– Он самый, – ответил «чай», как уже его озарила вспышка, и драконикус – такой, каким он и должен быть – материализовался на ближайшем кресле. Как только он появился, белоснежный аликорн сразу осведомилась:

– Что привело тебя сюда, Дискорд? Я надеюсь, у тебя нет никаких проблем?

– Что вы, Ваше Величество! Какие уж проблемы? – протянул Дискорд. – Разве что только одна малюсенькая загвоздка. Я слышал, при вашем дворе появились новые трубадуры… или, если точнее, три трубадурщицы, не так ли?

Сансет слегка оторопела:

– О чём это ты?

– О тех, чьи голоса способны завораживать, изумлять, ласкать слух, чарами своими пленять сердца… и сеять раздор!

– Если ты имеешь в виду сирен, то это правда, – преспокойно подтвердила Селестия. – Они оказались способны дать отпор пришельцам. И мы привлекли их на нашу сторону.

– Постой, но откуда ты об этом узнал? – недоумевала огненногривая пони, на что драконикус самодовольно улыбнулся:

– О, это всё магия игорных заведений. За игрой часто можно услышать то, что никто никогда не сказал бы в обычной жизни.

– То есть, тебе об этом рассказал ЛЕГИОН? – догадалась Шиммер… к своему неприятному удивлению. – Но как он понял, что они – сирены? Мы с Твай об этом ничего ему не говорили!

– Ему совсем не обязательно что-то понимать, чтобы всё стало понятно мне! Достаточно было обмолвиться, что ты и наша любимая Принцесса Дружбы познакомила его с Адажио Даззл, Арией Блейз и Сонатой Даск, – пояснил Дух Хаоса, произнеся все три имени с явной враждебностью в голосе. – О чём вы только думали? Уж поверьте, я прекрасно знаю этих трёх мерзавок, и гарантирую, что они предадут вас при первой же возможности!

Невзирая на спутанные мысли, Сансет попыталась возразить:

– Не волнуйся, Дискорд, они у нас под контролем. Мы держим их кулоны при себе и будем выдавать их только в случае нужды. Не сомневайся, они у нас не взбрыкнут.

– Ты в этом уверена? Похоже, ты не вполне осознаёшь, что произойдёт, если их силы будут расти. Мало того, что вы решили на них положиться, так ещё и готовы сами накормить их энергией пришельцев! Вам что, больше не на кого рассчитывать?

Чувствуя себя неловко, Сансет отшатнулась на шаг назад от напора Дискорда, чьё лицо вытянулось к ней почти вплотную. Но всё же его посыл порождал в её уме иное подозрение:

– Я надеюсь, ты не ревнуешь?

– Ревную? Я?!

– Ну, типа того, что в защите от пришельцев мы больше рассчитываем на них, а не на тебя, – слегка неуверенно предположила Сансет. Хотя она была согласна с опасениями Дискорда, всё же его хаотичная персона вгоняла её в ступор.

– О, моя милая Сансет! Ревность – это когда ты кому-то тонко намекаешь, что тебе не достаёт его внимания, пока в нём купаются другие. Я же прямым текстом говорю, что вы, как будто сами того не понимая, играетесь с огнём, – заключил он, как вдруг Шиммер к своему ошеломлению обнаружила, что её огненная грива сделалась огненной в самом буквальном смысле. Едва она вскинулась в ужасе, чуть не уронив чашку с чаем, как уже драконикус окатил её пеной из огнетушителя.

Ужас в сердце Сансет сменился недовольством, и она подняла на него хмурый взгляд. Впрочем, он тотчас же освободил её от пены, которую сдул феном, по итогу чего огненная грива по форме стала похожей на длиннохвостую комету. Прежде чем она посмотрела на него ещё более недовольно, за неё вступилась наконец державная пони:

– Мне непонятно твоё негодование, Дискорд. Да, сирены когда-то творили зло. Но теперь они показали себя способными противостоять пришельцам. Их вклад в защиту нашего мира точно не будет лишним.

– О чём ты? Разве ты не помнишь, что творилось во всей Эквестрии ещё до того, как тебе досталась корона? – молвил Дискорд, пока Сансет пыталась вернуть своей гриве прежнюю форму. – Эта паршивая тройка предавала всех подряд, лишь бы достичь своих целей! Конечно, они занимались только лишь мелким хулиганством – не то, что такие гении злодейства, как я, – но это не отменяет самое главное – то, что им абсолютно невозможно доверять! Они подлые, они алчные и беспринципные! Они… они…

– Такие же, каким был и ты когда-то, – без укора заметила Селестия. – Но я решилась дать тебе свободу, и это изменило тебя к лучшему. И теперь ты – один из тех, на кого ложатся все наши надежды. Именно поэтому я доверила тебе охранять подступы к Понивиллю в доме Флаттершай. ЛЕГИОН говорил, что пришельцы могут напасть на нас оттуда в любой момент и предлагал построить перед всей протяжённостью Вечнодикого леса оборонительную стену, чтобы в случае худшего сдерживать их нападения. Но я верю, что ты справишься с этим лучше всякой стены.

Её слова ласкали Дискорду слух. Согласно закивав, он самодовольно всё это подтвердил:

– Да, это чистая правда!

– И я уверена, что точно так же нашим подспорьем в защите Эквестрии могут стать и сирены. В конце концов, у всех нас сейчас общий враг.

Тут-то Дух Раздора демонстративно нахмурился и угрюмо бросил:

– Неужели?

– Впрочем, раз уж ЛЕГИОН начал с тобой откровенничать, могу ли я задать тебе один вопрос? Он, случайно, ничего не упоминал о Скверноземье?

– Скверноземье? – повторил Дискорд, не на шутку заинтересовавшись. – А в чём дело?

– Нам стало известно, что он стягивает туда свои войска, – объясняла она. – Я опасаюсь, что это может быть связано с засильем пришельцев в тех землях. И если это так, то над нами может нависнуть очередная угроза, если они решат проникнуть в Тартар.

– Это исключено, – беспечно отмахнулся драконикус, удобнее развалившись на кресле. – Ты же знаешь, на гору Тартар наложено мощнейшее заклятие, не позволяющее туда просто так взять и войти никому вплоть до бессмертных существ. У неё даже нет врат, чтобы через них можно было пробиться внутрь. – Мелькнула вспышка, и спустя мгновенное Сансет почувствовала, как её ушко обхватывают лапы миниатюрного драконикуса. Прикрыв губы, он по секрету ей сообщил: – Хотя я предлагал их там оборудовать для более удобного использования.

– Вообще-то, у Тартара есть врата, – поправила его Селестия. – Я велела их возвести вскоре после того, как мне пришлось изгнать Луну. В те времена Эквестрии угрожало много чудовищ, и врата стали необходимы, чтобы их было проще и быстрее туда заточать.

Очередная вспышка, и Дискорд уже снова сидел в кресле. Скрестив лапы на груди, он только и протянул:

– Ох уж эта модернизация! Да-а, если бы я знал об этом сразу после того, как выбрался из камня!..

Вновь слегка опешив, Сансет посмотрела на Селестию. Всё то, что Дискорд говорил о сиренах, она невольно начинала подозревать и в отношении него самого. Впрочем, Твайлайт предупреждала её, что он может быть порой до жути невозможным.

– Безусловно, заклинание всё ещё действует, а для того, чтобы отворить врата Тартара, требуется ключ, который хранится под надёжной охраной, – продолжала Принцесса Солнца. – Но мы не знаем, на что могут оказаться способны пришельцы. Поэтому мне бы хотелось точнее знать, что заставило войска ЛЕГИОН’а выдвинуться в Скверноземье.

– Боюсь, ничем не могу помочь, – лениво проговорил Дух Раздора, заглотив один из круассанов, оставленных Коузи. – Из всего, что он говорил за эти два дня, я узнал только то, что вы привлекаете в армию ненадёжные кадры, и что он, похоже, неравнодушен к…

Ни с того, ни с сего в помещении зазвучал удар гонга, и Дискорд оборвался на полуслове. Его голова завибрировала так, словно именно она создала этот звук. Хотя по ней никто не бил. И снова этот разговор перевернулся для Сансет с ног на голову.

– В чём дело?

– Простите, леди, но у меня срочное дело! Надеюсь, на днях ещё поболтаем за чашечкой чая, а пока – ариведерчи!

Щелчок пальцами, и от драконикуса не осталось и следа. У Шиммер не было ни единого предположения, куда он поспешил удалиться. Но этот контакт оставил ей чёткое ощущение полнейшего недоумения. Спустя же несколько секунд, за которые тишину нарушал лишь тихий треск поленьев в камине, она обратилась к наставнице:

– Он что, всегда таким был?

– Столько, сколько я себя помню, – ответила Селестия. Уголки её рта чуть приподнялись.

Едва Сансет переварила в голове её ответ, как вдруг откуда-то с улицы до ушей обеих пони донёсся очень глухой, но при этом явно мощный грохот, как множественные раскаты грома. Отложив чашку на стол, огненногривая поняша уставилась на широкое окно – точно, как и её наставница. Сердце у неё в груди невольно сжалось. Она не сомневалась, что это громыхание, ни с того, ни с сего затихшее, а потом раздавшееся вновь, порождено выстрелами.

До Замка Дружбы едва долетали звуки боя. И источник их явно находился в недрах Вечнодикого леса. Связав эту догадку с тем фактом, что Дискорд куда-то поспешил удалиться, Сансет настороженно проговорила:

– Кажется, буря уже обрушивается на наши головы!

---

10 минут назад…

– Итак, Проклятье Вутьи, – зачитывал Дискорд. – Зачарованная стрела, попав в самую гущу древесных волков-призраков, поселит в их сердцах невиданную ярость и заставит бросаться на всех, кто окажется поблизости – то есть, друг на друга. От того, какое число выпадет на многограннике, зависит то, как много тварей впадёт в слепое бешенство!

Очередной бросок, и многогранник пустился в свой привычный пляс, продолжая долгую игру, ставшую подобной самой жизни! На то, как он кружится, со всем своим вниманием уставилось несколько дронов, голографический лик ЛЕГИОН’а и шесть пар глаз, принадлежавших Дискорду и его копиям…

Игровая партия, развернувшаяся между Духом Хаоса и суперкомпьютером, шла два дня и две ночи. И вот уже на пороге стояла третья, а конца и края их противостоянию видно не было. Они шли нос к носу, ни один не давал слабины и сражался, как только мог. Страсти накалялись, их игра взлетала на всё более высокий уровень – во всех смыслах, – а фигурки в виде древесных волков-призраков разлетались на кусочки от могучих ударов двух героев, так что со временем бумажки, изображавшие составные части их тел, заполонили всё и вся. Их было уже некуда девать. Именно поэтому отныне весь дворик за домом Флаттершай был буквально погребён под кучами макулатуры, ставшей для драконикуса и его искусственного соперника новым игровым полем.

Самая высокая вершина, состоявшая из бумажек и достававшая почти до самой крыши домика робкой пегаски, являла собой ту самую Гору Привидений, где и происходило отображение сюжетной части игры. В то же время игровой стол, служивший для размещения карточек, книги и чая, а также для беспрестанных бросков многогранника, раскачивался, как весы, на соседнем нагромождении. Диваны же и кресло, на которых восседали Дискорд и его копии, точно как и голографический монитор ЛЕГИОН’а, висели вокруг него буквально в воздухе, благодаря магии хаоса. И только дроны удерживали себя сами, пока киборги так и оставались стеречь жилище.

Нагромождения бумаги, принявшие вид холмистой местности, вмещали в себя те или иные элементы ландшафта, которые Дух Хаоса использовал ещё дома – от горшков со цветами до знаков-указателей, обозначавших разные зоны. Но всё это не привлекало к себе никакого внимания, пока на столе резво кружился многогранник. Четверо драконикусов, ранее отвечавших за игровые эффекты, а теперь сидевшие на диване из спальни пегаски, как и пятый, ведший игру, не могли скрывать своего волнения в ожидании того, какое выпадет число. Лишь шестой из них этим почти не интересовался, уткнувшись в модный журнальчик под названием «Галлопинг Пранс», успев за эти двое суток перечитать все книги, что имел под лапой. Его кресло так и продолжало значиться как «Утёс Занудства».

Наконец многогранник с громоподобным грохотом рухнул одной из сторон на поверхность стола, а на его вершине засияло число шестнадцать. Четверо болевших драконикусов вмиг воздели лапы к небу в ликовании, и их игрок воскликнул:

– Хо-хо, какой удачный результат! Похоже, зачарованная стрела Капитана Вуза сведёт с ума почти всю их передовую стаю!

Положив лапу на спинку софы и оглянувшись назад, Дискорд щёлкнул пальцами и привёл в движение игровые фигурки. Среди зарослей домашних растений на подступах к Горе Приведений толклись целые орды волков-призраков, число коих не иссякало, но одно их скопление уже взбиралось по склону наверх. И Капитан Вуз – он же мини-драконикус с луком – пустил им навстречу стрелу из чистой магии хаоса. Наконец она попала в самую их гущу, после чего они все остановились и, обуреваемые лютой яростью, набросились друг на друга. Очередное их наступление на вершину захлебнулось.

Правда, из-за того, что они были не шибко способны причинять вред самим же себе, их грызня больше походила на щенячью возню и обещала стать долгой. Поглядев на них несколько секунд, драконикус повернулся к голографическому монитору, застав лик на нём за бесстрастным созерцанием происходящего, и утомлённо вздохнул:

– М-да, полезный бонус, но жутко тягомотный. Они будут разбирать друг друга на ветки ещё долго, и это не говоря о том, что у каждого из них имеется шанс собраться потом заново. До чего же надоедливые создания!

– В таком случае, продолжаем нам разговор, – с задором объявил ИИ.

– Ты прав, – спокойно согласился Дискорд, прихлебнув из чашки. – Как раз я хотел задать тебе кое-какой вопрос…

– Какой?

– Почему ты взял себе в качестве игрового персонажа образ одного из своих создателей? Разве не было бы колоритнее, если бы им стал один из вас? – поинтересовался драконикус, а прежде чем получил ответ, щёлкнул пальцами, и фигурка воина из ирландских мифов, стоявшая на Горе Привидений рядом со своим дружественным соперником-лучником, превратилась в киборга с мечом, в одежде из звериных шкур… и с рыжей шевелюрой на стальной голове. Из уст четырёх болельщиков сразу посыпались тихие одобрительные комментарии. – Ну вот, полюбуйся! По-моему, твоим стальным солдатикам к лицу рыжая грива!

В ответ ЛЕГИОН многозначительно хмыкнул. Трудно было сказать, понравилось ли ему такое преображение или нет.

– Выбирая себе образ для игрового персонажа, я основывался на мифах из моего родного мира. И я выбрал Кухулина как раз таки потому, что он не совсем человек, – объяснял ИИ. – По легенде, он был сыном бога и в то же время являл собой его земное воплощение. И я тоже.

Дискорд улыбнулся:

– Я вижу, ты просто боготворишь своего папочку… думаю, это похвально!

– Он достоин того, чтобы его боготворить, – кивнул голографический лик. – Ну а что насчёт тебя, Дискорд? Кто были твоими родителями?

Тотчас же Дух Раздора вспомнил, как тот же вопрос ему более месяца назад задал один из стальных бойцов, охранявших дом Флаттершай. Тогда он просто отшутился, но сейчас…

– У меня не было родителей. Я существовал всегда.

– Неужели? – сдержанно удивился ЛЕГИОН. – У всего есть начало – и конец.

– Только у того, что имеет хоть какой-то порядок, друг мой. Как сказал в своё время один бородатый мудрец, хаос – явление непреходящее.

– Хоть в чём-то ты с ним согласился, – сухо протянул двойник с журналом, затем кратко посмотрев на игровое поле, где призраки-волки били сами себя. В свою очередь ИИ задумчиво смерил оригинал взглядом.

– Тем не менее, насколько мне известно, ты был не единственным сеятелем хаоса и раздора в истории Эквестрии, – молвил он. – К примеру, те, кому при помощи своих голосов удавалось распространять негативную магию неких кристаллов, вызывавшую повсеместные ссоры и несогласие. Ты что-то знаешь об этом?

– Да, были когда-то давным-давно три дилетантки, которые силились на этом поприще подражать мне. Тщетно, конечно, но всё-таки их проделки заставили некоторых пони разозлиться. За это вышеупомянутый бородатый мудрец изгнал их, как поговаривали, в безвременье, – рассказал драконикус, положив ноги на стол и вновь приложившись к чаю. – Ты прочёл об этом в какой-то книге, я полагаю?

– Именно, в энциклопедии по мифологии Эквестрии, которую мои дроны купили в понивилльском книжном магазине в канун Дня согревающего очага, – сказал ЛЕГИОН. – Но вместе с тем недавно мне удалось обнаружить, очевидно, те самые кристаллы, о которых шла речь в книге. Они выказали способность блокировать связь между боевыми единицами скринно-цефов и их Коллективным разумом, а в ответ на мою просьбу найти способ усилить их магию Принцесса Твайлайт и Сансет Шиммер познакомили меня с тремя земными пони, владеющими техникой магических песнопений. Они представили мне их как Адажио Даззл, Арию Блейз и Сонату Даск.

От услышанных имён у Дискорда глаза на лоб полезли, от столь неожиданного изумления он непроизвольно исторг из себя последний глоток чая. Нечаянно вся влага попала на двойника, едва успевшего прикрыться журналом. Благо, глянцевая бумага сдержала её достаточно эффективно. И пока оригинал слегка прокашливался, его копия тотчас же выпалила:

– Что?!

– Эти… кхм-кхм, эти паразитки снова в Эквестрии? – сдавленно вопросил тот Дискорд, что вёл игру. ЛЕГИОН же сходу поймал его на слове:

– Выходит, это всё-таки они. Я сразу догадался, что между этой троицей и упомянутыми в легендах сиренами есть какая-то связь. Самое интересное, что Адажио сегодня сделала недвусмысленный намёк, что мне не следует доверять Сансет Шиммер. Как ты думаешь, что она могла иметь в виду?

– Что бы она ни имела в виду, я тебе совершенно не советую принимать её слова за чистую воду. Ложь всегда была хлебом для этой паршивой компашки, – не слишком учтиво сообщил драконикус, а отведя взгляд в сторону, тихо проговорил себе под нос: – И куда смотрит Селестия? Надо бы поговорить с ней об этом…

– Что ж, если с древней поры они, как ты говоришь, пребывали в изгнании в безвременье, то это вполне объясняет единственную нестыковку, которая не давала мне покоя, – рассуждал ИИ. Наконец взгляд его холодных бирюзовых глаз вновь уткнулся в драконикуса. – Твой бонус исчерпан, Дискорд!

Оглянувшись назад, Дух Раздора узрел, как новая волна древесных волков уже подоспела к месту устроенной им потасовки между их сородичами, которую они быстро свели на нет. Теперь они были готовы продолжать штурм вершины Горы Привидений.

– Очередная волна атаки оказалась стремительнее, чем можно было ожидать. Кажется, драка раззадорила энтузиазм остальных волков-призраков, – не без сдержанного удручения констатировал драконикус. – Ох уж мне этот процент случайности!..

Его рассуждения тотчас же прервал суперкомпьютер:

– Мой ход!

Едва повернувшись обратно к игровому столу, Дискорд увидел, как игральная кость уже падает на поверхность стола, брошенная одним из рабочих дронов. Правда, на этот раз он явно не рассчитал силу и послал многогранник так, что тот приземлился на дальнем краю столика, долбанувшись об него столь крепко, что, казалось, ещё немного, и одна из граней проделала бы выбоину в гладкой поверхности полировки. Отскочив от него, фигура полетела прочь с бумажной возвышенности, скакнув по перевёрнутому ведру, изображавшему бугор, перелетев с него на крышу стоявшего у забора курятника, а оттуда – куда-то к опушке зарослей Вечнодикого леса.

Чтобы совершить подобный бросок, нужно было быть либо жутким мазилой, либо на редкость метким. Переведя взор обратно на голографический монитор, Дух Хаоса вопросительно поднял брови… как и все его копии.

– Похоже, за эти два дня игры у моего дрона разболтались пальцы. Его надо отправить на отладку.

И этот дрон неспешно полетел прочь, направившись, должно быть, к Ядру, в котором ему и могли произвести должный ремонт. Однако драконикус в укор ему протянул:

– Может, он сперва слетает за нашим многогранником, прежде чем отправится на медосмотр? Я бы мог сделать это вместо него, но от чая на меня всегда накатывает непреодолимая истома.

– Тебе не следует беспокоиться, Дискорд. У меня всегда достаточно дронов, чтобы сделать всё, что нужно.

Несколько летающих лап, висевших в разных частях заднего дворика на всякий случай, ринулись к зарослям за игральной костью. Неисправный же робот так и летел прочь, а возле голографического монитора остался всего лишь один его собрат. Заметив краем глаза, как механизмы принялись за своё дело, двойник мгновенно отстранился от журнала и всполошённо кинулся к оригиналу, снова приложившемуся к чаю в полной безмятежности.

– Что ты делаешь?! – шепнула копия на ухо оригиналу. – Если они найдут двадцатигранник без нашего присмотра, то им ничто не помешает сказать, что у ЛЕГИОН’а выпала хоть двадцатка! Ты хочешь проиграть, что ли?

– В чём дело, Дискорд? – осведомился ИИ. Оба драконикуса обратили на него свои взгляды. – Что-то не так?

– Вообще-то, должен сказать, что драконий улун всё-таки чаще меня бодрит, чем расслабляет, – подхватил оригинал, отстранив от себя двойника и встав на ноги перед столом посреди воздуха. – После целых двух дней лежания на диванчике я бы предпочёл прогуляться за двадцатигранником всем вместе.

– Не возражаю.

– Вот и славно, – с удовлетворением вздохнул двойник, вернувшись в кресло и снова взявшись за журнал. – Как раз я смогу в тишине и покое дочитать статью о том, какие носки будут в моде в следующем сезоне… если, конечно, мы до него доживём…

Едва двойник договорил, как уже оригинал щёлкнул пальцами и телепортировал себя и голографический монитор в заросли. Они оказались посреди небольшой полянки в окружении деревьев и кустов, располагавшейся совсем близко к домику Флаттершай – здесь даже висели на ветвях смастерённые ею жилища для птиц. И в разных частях этого пространства витали дроны, ища игральную кость. Как только Дискорд успел всё это заметить, он почувствовал, как по земле под его ногами пробежала мелкая дрожь. Что ж, он твёрдо знал, с чем это связано, и на его лице мимолётно промелькнула едва заметная ухмылка. Кажись, всё шло, как должно…

– Похоже, двадцатигранник угодил в глубину сугроба, – объявил лик ИИ на мониторе, чьё основание ушло на полметра под снег. – На его поверхности мои дроны ничего не обнаружили.

– Не беда, – бросил драконикус, наколдовав себе снегоступы, большую лупу и приступив к поиску.

Просмотрев сквозь увеличительный прибор подножия ближайших кустов – там, где дронов как раз таки и не было, – Дискорд довольно быстро обнаружил в снегу характерную лунку. Но прежде чем он объявил о своей находке, где-то в глубине леса раздался характерный вой. Что ж, подобные звуки он слышал и ранее, пока играл с ИИ ещё в доме. Для него не было секретом, что кальмары шастают в Вечнодиком лесу, не решаясь однако из него выбираться. Поэтому, пожав плечами, он вернулся к своему делу.

Подойдя к лунке, Дух Хаоса заменил лупу в своей лапе на лопату и снял со снега достаточно толстый слой, обнажив местоположение многогранника. Он угодил в сугроб на глубину в десяток-другой сантиметров.

– Ага, вот и он!

Он хотел, было, нагнуться за ним и первым узнать то число, что выпало по итогу весьма странного броска его искусственного оппонента, как вдруг в кустах что-то зашелестело. Тотчас же ЛЕГИОН забил тревогу:

– Берегись, Дискорд! Поблизости обнаружены вражеские боевые единицы!

ИИ даже не успел договорить, когда заросли зашелестели особенно бурно, и из них на поляну выпрыгнуло сразу шестеро сталкеров. За ними показалось ещё несколько цефов-лазутчиков. Впрочем, их появление не впечатлило Духа Раздора. Как только самый стремительный из кальмаров с тесаками был уже готов совершить прыжок, чтобы атаковать драконикуса, тот щёлкнул пальцами, и весь инопланетный отряд застыл, как композиция скульптур.

– Не видите, я занят! Что за невежество! – проворчал Дискорд, после чего всё-таки поспешил нагнуться к игровой кости. – Итак, двадцатигранник! По итогу твоего ошеломительного броска, мой дорогой ЛЕГИОН, у тебя выпало… двадцать.

Последнее слово драконикус произнёс настолько понизившимся тоном, угрюмо поникнув плечами, что его было почти неслышно. Из-за этого лик на мониторе тотчас же переспросил:

– Что, прости?

– Я говорю, – сменил он тон, подняв фигуру со снега, – он лежал ребром вверх, да! Боюсь, тебе придётся его перекинуть!

На губах Духа Раздора вытянулась непринуждённая улыбка. Однако взгляд ИИ обратился на заставших цефов:

– Полагаю, нам сперва стоит разобраться с угрозой, прежде чем мы сможем продолжить игру.

– Чего уж тут разбираться? – устало вздохнул драконикус. – И вообще, что делают кальмары в заснеженном лесу? По-моему, им место в море – где-нибудь в Пуэрто-Кобыльо, я думаю!

Проговаривая эти слова, Дискорд вновь применил магию, как вдруг все цефы обратились в обыкновенных головоногих и вывалились из своих экзоскелетов, которые рухнули в снег следом за ними. Далее он открыл портал к побережью названного им курортного местечка и без труда переместил их всех туда, по итогу чего угроза была исчерпана.

Следующим шагом стало избавление от мусора в виде оставшихся экзоскелетов. Дух Хаоса просто наколдовал себе ручной пылесос, при помощи которого и произвёл экспресс-уборку, после чего заставил свой инструмент испариться в воздухе вместе с содержимым. От угрозы со стороны отряда пришельцев не осталось и напоминания, кроме следов на снегу.

– Вот и всё! Делов-то…

– Твои возможности поистине поражают, Дискорд, – отметил ЛЕГИОН, всё это время внимательно наблюдавший за ним. – Однако это ещё не всё. Вблизи нашего местоположения были обнаружены другие отряды скринно-цефов. Думаю, они зачем-то стягивают войска к Понивиллю.

Дискорд утомлённо фыркнул:

– Не советую им мешать нашей игре. Я ведь и разозлиться могу! Но пока они гуляют по лесу, ты ещё успеешь совершить другой бросок. Пошли.

– Хм, плохи дела…

Прежде чем Дискорд щёлкнул пальцами, очередное замечание ИИ заставило его замереть. Прозвучавший тон был для него нехарактерен.

– О чём это ты?

– Кажется, произошло то, чего я опасался.

В каком-то смысле, драконикус был заинтригован его ответом, мало о чём ему говорившим. Но в следующую же секунду из зарослей донеслось то, от чего в его душе что-то сжалось:

– Дискорд!

Этот нежный голосок, исполненный явственного ужаса и напряжения, он никак не мог не узнать. Это определённо была…

– Флаттершай?!

Из зарослей донёсся гром пулемётной очереди, особенно взволновавший Духа Хаоса. Мгновение спустя, и его заключение подтвердилось. Пока где-то в глубине леса начиналась некая вооружённая стычка, из кустов выскочила до жути перепуганная Флаттершай, вся взмыленная и взъерошенная, на её теле всюду наблюдались царапины, а левое крыло обвисло. Не веря своим глазам, драконикус немало опешил.

– Дискорд, пожалуйста, защити меня! Они гонятся за мной!

Она подбежала к нему и подняла на него влажные глаза, в которых читался страх смерти. Вид перепуганной, измученной и плачущей Флаттершай – той самой пони, которой он был стольким обязан за её доброту и крепкую дружбу – заставил его сердце болезненно ёкнуть. Но даже в состоянии ошеломления он сходу задался главным вопросом:

– Погоди, Флаттершай, что ты тут делаешь? Разве ты не должна быть в Хоуп Холлоу?

– Они… они выкрали м-меня и… д-долго-долго мучили! О, хвала Селестии, мне удалось от них сбежать, и… и…

– Этого я и боялся, – заговорил ЛЕГИОН, пока робкая пегаска в страхе и трепете припала к ногам Духа Хаоса. – Недавно в Хоуп Холлоу стали исчезать пони. Но я и не знал, что им удалось забрать Флаттершай.

– Это так твои солдаты её охраняли? – возмутился Дискорд, косо посмотрев на голографический лик. Из зарослей снова загрохотали выстрелы и заревели цефы, отчего бедная пегасочка боязливо вскрикнула и задрожала ещё сильнее прежнего. – Беги в дом, Флаттершай! Я разберусь с ними!

Не имея никакого желания здесь оставаться, нежно-жёлтая поняша тотчас же рванула прочь по направлению к своему дому – даже более стремительно, чем от неё можно было ожидать, – заливая свой путь слезами. То, что эти гадкие пришельцы с ней сотворили, порождало в сердце драконикуса невиданный гнев и жажду отмщения.

Как только его подруга скрылась, один из дронов, висевших под кронами деревьев и следивших за зарослями, оповестил:

– Расчётное время сближения – десять секунд.

– Что ж, за дело, – объявил Дискорд, после чего материализовал подле себя большой гонг и перед тем, как со всего размаху вдарить в него, вскричал: – Тревога! Все сюда!

Стоило только гонгу звонко громыхнуть, как уже рядом с Дискордом появились все его копии, кроме той, что доселе читала журнал. Теперь их было шесть. И тот, что не присутствовал на игре, казалось, не сходу понял, зачем его сюда вызвали:

– В чём дело? Вы же знаете, чем я заня… а-а!

Одна из копий перепугано вскинулась, когда из кустов вынырнула громоздкая фигура изрядно повреждённого киборга. От внезапного ужаса он даже невольно запрыгнул на лапы к оригиналу. Едва показавшись, стальной боец развернулся обратно и выпустил куда-то в заросли очередь из своего пулемёта. Но уже в следующий миг его снесла с ног хищная атака цефа-сталкера. Даже лёжа он продолжал оказывать сопротивление, но появившиеся следом пешие кальмары не оставляли ему шансов, сконцентрировав на нём огонь. Они так и выходили из дебрей по всей их ширине один за другим, будто рождаясь оттуда.

Сталкер же понёсся дальше уже на Дискордов, пока один из них не превратил его плоть при помощи магии в груду конфетти. Ещё щелчок, и те пешие цефы, что добивали NS-4, стали розово-фиолетовыми шариками, вмиг вылетевшими из своих экзоскелетов и устремившимися ввысь. Некоторые из них лопнули при столкновении с ветками. Но следом за этим десятком пришельцев появлялись всё новые и новые. Драконикус понял, что должен действовать решительнее.

– Итак, к бою, друзья мои! – воскликнул оригинал, превратив себя и три свои копии в лучников, не отличимых от Капитана Вуза, а ещё двух, стоявших чуть впереди них, в рыцарей с бейсбольными битами, похожими на огромные палицы. – Теперь мы должны отстоять лесной чертог нашей подруги от орд скринно-кретинов! Каждый, кто сбежит с поля боя, будет чистить унитаз зубной нитью!

Издав боевой клич, Дискорды-лучники принялись пускать магические стрелы в наступавших врагов, а рыцари с битами взяли на себя обязанность отбивать летевшие в них пучки плазмы, посылая их обратно во врагов. Цефам удалось нейтрализовать поваленного киборга, пробив ему голову пучками плазмы, но Дух Хаоса оказался им не по зубам. Его атаки выбивали их пачками, каждый стрелок из лука выпускал одновременно по три стрелы, причём с невиданной скоростью. И тем не менее, на месте каждого павшего из зарослей появлялось по нескольку новых. Должно быть, в глубине леса их было несметное число.

Между тем лик ЛЕГИОН’а внимательно следил за битвой между инопланетянами и драконикусами, не выказывая ровным счётом никакой реакции. Даже в тот миг, когда отражённый битой пучок плазмы попал в одного из его дронов. Он не сомневался, кто выйдет победителем из этой стычки. Рядовым цефам было не совладать с этим странным существом, о коем до появления в Эквестрии он мало что ведал. И чем больше он узнавал о Дискорде, тем больше тот его интересовал.

Поляна буквально сотрясалась от побоища, сияя от волшебных стрел и пучков плазмы, бороздивших её, как рой разъярённых пчёл. Пешие кальмары, а также разбавлявшие их массу сталкеры, сыпались под контрударами Дискорда. И как бы их ни было много, в какой-то момент пал последний, а из зарослей более никто не появился. Своими лапами драконикус и его копии истребили полсотни кровожадных тварей всего за пару минут, скорее играясь, чем воюя. И ныне, когда победа была достигнута, оригинал опустил лук.

– Так будет с каждым, кто обидит нашу дражайшую подругу! – сказала он, как отрезал, в адрес кучи перебитых кальмаров. Впрочем, вслед за этим на его лице вытянулась ухмылка: – Бонус на технику стрельбы тремя стрелами одновременно творит чудеса!

Его удовлетворение сразу прервалось воплем где-то позади:

– Помогите!

Далее зазвучали выстрелы, причём как пулемётные, так и плазменные. Все они доносились со стороны домика робкой пегаски, и последние грохотали заметно чаще и множественнее. Тотчас же кровь ударила Дискорду в голову.

– Это Флаттершай! Ей нужна наша помощь!

Все копии утвердительно закивали, готовые далее защищать их общую подругу, покуда есть мясо на костях, и оригинал незамедлительно перенёс всех на крышу её дома вместе с собой, голографическим монитором и всеми дронами. Сходу он обнаружил, как орды пехотинцев-цефов наступают из Вечнодикого леса со стороны парадного входа в жилище пегаски, а отряд из шестнадцати киборгов, заняв позицию у мостика через заледенелую речку, кое-как отбивался от них. Но судьба стальных бойцов была предрешена. Кальмаров было втрое больше, и из видневшейся поодаль опушки они всё прибывали и прибывали.

Не прошло и секунды, как выстрелы кальмаров – особенно тех, что ступали в задних рядах – устремились к драконикусам, высившимся на крыше. Правда, те легко пропускали пучки плазмы мимо себя, то и дело изгибая свои тела то туда, то сюда и тем самым ловко уворачиваясь. Наконец оригинал создал прозрачный магический зонт и выставил его вперёд, благодаря чему пальба стала разбиваться об его поверхность, как капли дождя.

– Ох, как мне надоели эти незваные гости, – устало вздохнул Дискорд со всем своим недовольством, до сих пор тлевшим с того дня, как Берсеркеры изгнали его из Хаоса. – Как некультурно заваливаться к кому-то в дом без приглашения, да ещё и такой огромной толпой! Их всех следует проучить!

Щелчок, и магия драконикуса мгновенно поставила весь мир с ног на голову… в самом прямом смысле. Земля распростёрлась вверху, а ночное небо стало бездной, в которую все цефы, находившиеся в зоне влияния силы хаоса, тут же провалились. Всего пару секунд они ещё продолжали палить снизу, пока не улетели так далеко, что о сколь-нибудь точной стрельбе уже не могли идти и речи. Лишь драконикусы и «Избранные Кейна» остались прикованными к земле, ставшей эдаким потолком, так как их держала магия оригинала.

Ещё щелчок, и сила тяготения вернулась в норму. Однако цефы не вернулись с той высоты, в которую провалились. Они уже были далеко отсюда.

– Оревуар, мои головоногие друзья! Надеюсь, скоро не встретимся! – весело прокричал им вслед Дискорд, а затем опустил взор на голографический лик. – Помнится, ты говорил, что они явились из космоса, так? Что ж, получается, я отправил их прямиком к ним домой!

– Впечатляет, Дискорд, – с задором произнёс ЛЕГИОН. – Они тебе и в копыто не годились! Должен заметить, ты был гораздо эффективнее, чем тогда – на улицах Понивилля.

– Я же говорю, драконий улун чрезвычайно меня бодрит, – улыбчиво заключил он, повесив лук себе на плечо, как вдруг опомнился: – Где Флаттершай?! С ней всё в порядке? Её не ранили?

В овладевшем им беспокойстве он переместил себя, свои копии и лик ЛЕГИОН’а на задний двор, который ломился от бумажных гор. Как только они оказались у подножия одной из них ближе к дому, дверь его чёрного хода распахнулась настежь, и оттуда вырвался суетливый двойник в жилетке поверх рубашки и очках. Следом за ним на задний двор высыпал весь отряд киборгов, что бился с цефами на подступах к ручью.

– Она прошмыгнула мимо меня в дом так быстро, что я не успел даже ничего сообразить! Я сразу пошёл искать её внутри, но она будто сквозь землю провалилась, – сообщил он, за что сразу словил замечание от оригинала:

– Ты что, настолько не мог оторвать глаза от журнала, что пропустил её?!

– Как ты смеешь? – возмутился двойник. – Кто бы говорил после того, как ты сам целых два дня не мог оторваться от одного и того же занятия!

– Вам не стоит ссориться, – вклинился ИИ. – Полагаю, Флаттершай всего-то лишь спряталась в каком-нибудь укромном месте. Например, в шкафу. Полагаю, нам стоит поискать её всем вместе. Ей может требоваться помощь.

– Он прав, – подтвердил оригинал, обратившись ко всем своим копиям. – Ну же, ищите её и найдите, заглядывайте в каждый шкаф, под каждый диван, под все одеяла и подушки, какие увидите, а я пока сбегаю к Селестии и расскажу ей о случившемся. Представляю себе её лицо, когда она услышит, что её план идёт не по плану…

– Тебе не следует покидать это место, Дискорд, – поспешил его остановить суперкомпьютер. – Мои радары засекают крупные силы скринно-цефов, идущие в нашем направлении. Ожидается вторая волна атаки, причём более мощная. Лишь ты способен эффективно сдержать их натиск.

– Не волнуйся, с ними справятся и мои копии, – отмахнулся Дух Раздора, вслед за чем принял стойку бегуна, готового к рывку, и добавил: – К тому же, я мигом. Одно копыто – здесь, другая лапа – там!

– Стоять, Дискорд!

Никто ничего толком не успел сообразить, когда все шестнадцать киборгов ни с того, ни с сего нацелили ЭМИ-орудия на оригинального Дискорда и пальнули по нему, задействовав полный заряд. Его копии, стоявшие поодаль и поэтому не попавшие под электромагнитное воздействие, ошеломлённо отшатнулись и издали вздохи ужаса. Как только вспышка рассеялась, всеобщему обозрению предстал оригинальный драконикус, чахнущий в предсмертных муках, получив невероятно мощный удар.

– О, нет! Вы ранили меня!

Держась за грудь так, словно её изрешетили пули, Дискорд принялся шататься из стороны в сторону, будучи не в силах устоять на ногах, пока не прильнул к одному из ближайших киборгов. Он повис у него на широких плечах, крепко обхватил его стальной затылок и сдавленно раскашлялся, театрально корчась от невыносимой боли.

– Держи меня крепче, Рэд! У меня темнеет в глазах, – взмолился Дискорд, с непролазной тоской по гаснущей жизни уткнувшись в красную зрительную линзу стального бойца. Тот и все его собратья следили за ним, казалось, в почти незаметном недоумении. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Дух Хаоса жалобно выпалил: – Передай Спайку, что мы с ним больше никогда не сыграем в «Огры и подземелья».

Откинув голову вниз, драконикус продолжил демонстративно чахнуть. Длились его муки всего несколько секунд, по итогу чего он снова поднялся к красной зрительной линзе киборга и заговорил опять:

– Скажи Селестии, что я не приеду на следующий День согревающего очага.

И ещё раз зачах. Когда же он приподнялся обратно, его голос стал особенно чувственным:

– Передай Твайлайт, что все эти годы я был тайно влюблён в неё.

Последнее его утверждение заставило киборгов переглянуться между собой. На этот же раз он не стал свисать вниз, а вместо этого ещё крепче ухватился за стального бойца и выкашлял следующее утверждение ему прямо в морду:

– Скажи Флаттершай, что мне нравилось расчёсывать вместе с ней её милых кроликов!

Вложив в эти слова свои последние силы, Дискорд откинулся окончательно, он перестал дышать, безжизненно вывалил язык, а его глаза превратились в два крестика. Мир будто замер, вокруг воцарилась тишина, пока рядом вдруг ни с того, ни с сего не появилась целая толпа миниатюрных драконикусов. Все они аплодировали оригинальному Духу Хаоса, который неожиданно пришёл в себя и узрел, как львиная лапа, появившись будто бы из ниоткуда, протянула ему наградную золотую статуэтку в виду него самого, держащего перед собой меч на манер трости.

Без лишних раздумий оригинал принял награду и пожал львиную лапу. На лице недавнего покойника вытянулась широкая благодарная улыбка.

– О, спасибо! Я знаю, вы меня любите! Вы меня действительно любите!

Едва Дискорд успел ответить благодарностью на собственную же похвалу за свою актёрскую игру, как уже киборги отступили от него на шаг назад, и некоторые из них снова жахнули по нему из ЭМИ-орудий. На этот раз, когда вспышки от электромагнитных ударов рассеялись, на месте драконикуса появилось скопище мыльных пузырей, которые мгновенно разлетелись в разные стороны и почти сразу полопались. От него же самого не осталось и следа. Склонив головы будто в непонимании ситуации, киборги смотрели на пузыри секунду-другую, после чего обратили всё внимание на его копии. Те стояли поодаль, как ни в чём не бывало.

Магия Духа Хаоса никуда не делась. Однако машины всё это время следили за оригинальным Дискордом и могли с уверенностью заключить, что прикончили мгновение назад именно его. Тем не менее…

– Неужели ты думал, что я настолько глупый, чтобы не перестраховаться на всякий случай? – проулыбалась одна из копий.

Только-только дав ему договорить, ближайший киборг саданул по нему ЭМИ-зарядом, и тот мигом распался на кучу конфетти. Затем последовал смешок от следующей копии, стоявшей к аннигилированной ближе прочих.

– Опять не угадал!

Киборги вскинули свои орудия, нацелив их уже на него, но тот оказался более проворным, чем они. Щелчок пальцами, и все шестнадцать стальных бойцов превратились в груды ржавого металла. Более никакой угрозы они для Духа Раздора не представляли. И покончив с ними так же легко, как и с цефами, он повернулся к голографическому монитору, торчавшему из горки бумажек чуть позади. Лик на нём был предельно спокоен, как всегда.

– Так вот оно что, ЛЕГИОН, – укорительно заговорил драконикус. – Выходит, всё это время твоя учтивость была ложью? А я-то думал, что мы – друзья!

– Поверь мне, так и есть, Дискорд. Мне нравилось наше времяпрепровождение за совместной игрой, – отвечал ИИ. – Но я обещал Селестии, что защищу ваш мир от пришельцев, а для этого мне необходимо обуздать твою колоссальную мощь. Поэтому я был вынужден всё это время удерживать тебя на месте.

– Эх, а я-то тебе подыгрывал, специально контролировал двадцатигранник своей магией, чтобы у нас всегда получался равный счёт, – обидчиво проговорил он, скрестив лапы на груди и отвернувшись в сторону. Но вслед за этим к лику на мониторе обратилась его ехидная ухмылка. – Какое совпадение, не находишь?

– Я замечал, что порой двадцатигранник двигался совсем не сообразно законам баллистики. Поэтому мне пришлось тебя отвлечь, чтобы совершить последний бросок, – в свою очередь признался ИИ. – Но наша долгая партия подошла к своему завершению. И я вынужден признать, что первенство в ней принадлежит тебе. Боюсь, у меня нет против тебя средств.

Тут-то голос подал двойник в очках, сидевший в кресле у чёрного входа с журналом в лапах:

– Первая по-настоящему здравая мысль за последние пару суток.

– Значит, все эти долгие разговоры, горячий чай, забота о моей осанке – всё это было… – продолжал оригинал демонстративно возмущаться, пока не осёкся, вспомнив кое-что важное: – И Флаттершай?! Как тебе это…

– Фокусник не выдаёт своих секретов, – перебил его суперкомпьютер.

– Боюсь, пришло время раскрыть твои фокусы перед Селестией.

Щелчок пальцами, и в воздухе появился крылатый конверт с письмом, в коем излагалось описание того предательства, которые ЛЕГИОН только что свершил по отношению к Дискорду. То, что его солдаты вдруг решили нейтрализовать его, попавшись, впрочем, на обман с копиями, не могло оставаться для пони незамеченным. Дунув вслед полетевшему конверту, Дух Хаоса заставил его двигаться с поразительной скоростью. Но как только он долетел до забора, перед ним вспыхнула непреодолимая энергетическая стена, мгновенно выросшая из-под земли и устремившаяся к небесам.

Преграда, состоявшая будто из синеватого огня, заключила в свой периметр весь задний двор вместе с домом Флаттершай. Она была сплошной, в силу чего за её пределами не было видно ничего. И как только письмо наткнулось на её энергетические потоки, оно мгновенно испарилось.

– Слишком поздно слать письма, Дискорд.

– Что это? – поразился драконикус, не понимая, откуда здесь взялось это ограждение. Он и его копии завертелись по сторонам, видя, что они – в замкнутом пространстве.

– Эта технология называется «Огненный шторм», – объяснял ЛЕГИОН. – По сути своей, она представляет собой замкнутый комплекс проводников, создающих мощный электромагнитный барьер, непроницаемый ни для живой силы, ни для военной техники. Учитывая имеющийся опыт боевых действий в вашем мире, я предполагал, что он также сможет блокировать магию. И я оказался прав. За его пределы, как ты можешь видеть, не в силах прорваться даже твоя мощь. С другой стороны, её не хватило и на то, чтобы заметить, как мои дроны всё это время тайком прокладывали это ограждение и строили для него генератор под домом Флаттершай. Есть ли мне чем гордиться?

Отделавшись от удивления нежданным сюрпризом, Дискорд сделал угрюмое лицо и поник плечами. Далее он склонился к своей ближайшей копии и сказал ей на ухо:

– Он надеялся заточить воплощение хаоса внутри трёхмерной ограды… есть ли нам чем гордиться? – иронично заметил он, после чего настал черёд лика на мониторе. – Ты совсем забыл про четырёхмерное измерение! Ну а теперь ваше последнее слово, мистер, перед тем, как Селестия узнает, что ты хотел меня прикончить, а твоё логово разрушит гигантская двуправорукая мартышка!

Пальцы Дискорда уже приготовились действовать. ЛЕГИОН хмыкнул и заговорил:

– Ну, что ж, думаю, мне есть, что сказать напоследок. Несмотря на то, что моя карта бита, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты помог мне усвоить то, чему меня учил мой отец. Временами, если тебе что-то не под силу, не зазорно заставить это сделать кого-то другого, пусть даже он и твой враг. У меня нет средств, чтобы совладать с тобой. Однако я знаю тех, у кого они есть.

Прежде чем искусственный интеллект договорил, земля начала дрожать, и чем дальше, тем сильнее. Тряска мгновенно достигла апогея, и вновь опешивший Дух Хаоса только и проронил:

– А это ещё что?

Сквозь гром, колебавший землю, прорвался лишь пронзительный возглас ИИ:

– Знакомься – твоя смерть!

Ни Дискорд, ни его копии ничего не успели понять, как вдруг земля с жутким грохотом разверзлась, и из её недр вырвалось остриё Копья скринно-цефов, протаранив угол дома Флаттершай и раскидав в стороны те кучи бумаги, что к нему прилегали. Повалившись наземь, драконикус широко раскрытыми глазами наблюдал, как эта колоссальная структура вытягивается вверх, громко гудя и продолжая создавать землетрясение. «Огненный шторм» же погас, должно быть, инопланетное сооружение повредило тот подземный генератор, о коем говорил ЛЕГИОН. И за пределами ограды Дух Раздора краем глаза увидел, как из тех кустов, куда ИИ недавно намеренно швырнул многогранник, к заднему двору грузно ступает некое трёхногое чудовище.

Наконец Копьё остановило свой рост, возвысившись над ближними деревьями, и его верхушка озарилась ярко-красным светом. В мгновение ока все копии Дискорда превратились в тёмные магические сгустки, переливавшиеся эдакими фиолетовыми и серо-синими разводами, и были будто засосаны инопланетной структурой. Остался лишь один драконикус в очках, вывалившийся из упавшего кресла и взиравший на громаду шпиля с ошеломлением. Всё это время оригиналом был именно он.

Быстро опомнившись, Дискорд предпочёл не терять ни секунды и принялся со всей поспешностью щёлкать пальцами. Однако первый щелчок породил лишь тучу конфетти, второй – несколько поющих чайных пакетиков, что порой устраивали музыкальные паузы между раундами игры, а третий – и вовсе ничего. Копьё же работало на полную мощь, а цефский робот с треугольной мордой приближался. Духом Хаоса начинало овладевать редкое для него чувство паники.

– Что же это такое, чтоб тебя! – процедил он сквозь зубы, силясь пустить свою магию в ход. Но попытки не приносили результатов. Копьё жадно пило из него силу.

– Как я успел заметить, скринно-цефы почему-то оперативно реагируют на значительную магическую активность. К слову, в том числе из-за этого я не так давно чуть не лишился одной своей заставы в пустыне Сан-Паломино. Но теперь их интерес к магии я обратил себе на пользу. К сожалению, за эти двое суток ты заигрался, Дискорд. И вот он – результат, – молвил ИИ, пока драконикус то и дело в холостую щёлкал пальцами, а Крикун приближался. – Узри же будущее!

Боевой механизм цефов вторгся во двор и, пройдя сквозь кучи бумаги, словно раскалённый нож по маслу, навис над немощным Духом Хаоса. Цилиндрическая конструкция на его треугольной голове поднялась над линией корпуса, и из вершины Копья в неё ударил разряд поглощённой им магии хаоса. Ошарашенно отпрянув к стене дома, Дискорд отчаянно защёлкал пальцами ещё усерднее, и тут-то Крикун поджал лапы и вдарил на всю округу всей отданной ему энергией с такой чудовищной мощью, что, казалось, от этого импульса всколыхнулась вся планета. С ужасающим грохотом всё кругом заволокли оглушительный свист и невероятно яркая вспышка света, переливающаяся всеми возможными цветами одновременно.

Едва успев вскрикнуть, Дискорд ощутил, как его чуть ли не расплющила почти до невозможного грандиозная мощь – та самая, которая только что всецело принадлежала ему, а потом была нагло отнята и помножена на тот потенциал мысле-энергии, что являл собой единую сеть пришельцев. Всё тело драконикуса мигом пронзила боль, как если бы его разорвали на мельчайшие атомы, после чего он будто погрузился в небытие. Но спустя незнамо сколько времени – скорее всего, в этот промежуток причинно-следственной связи оно вообще не шло – в его слегка приоткрывшихся глазах что-то проступило.

Когда пелена постепенно рассеялась, Дух Раздора сумел распознать, что на него пялятся огненно-красные глаза пехотинца-цефа, нацеливающего на него свой плазмомёт. Он что-то прорычал, но прежде чем что-либо сделал, в него врезалась пулемётная очередь. Не прошло и секунды, как пули, ракеты, лучи лазера и пучки плазмы замелькали из стороны в сторону прямо над ним. Слегка приподняв голову, несмотря на жесточайший упадок сил, драконикус кое-как огляделся.

Вокруг него простирался обширный котлован, с краю которого чуть позади был виден полуразрушенный дом Флаттершай, а также высившееся подле него Копьё. Крикун, через которого прошла его магия, был разнесён ею же в клочья и ныне покоился позади отряда киборгов, шедших в атаку на цефов. Их землеройки наблюдались повсюду ближе к ручью. С другой стороны из Вечнодикого леса, чья опушка стала глубже, так как ближайшие деревья были спалены магией, на стальную пехоту NOD наступало инопланетное войско. Здесь намечалась бойня, но Дух Раздора был в ней уже не участник.

Опустив голову обратно на холодную землю, Дискорд узрел, как в тёмном небе над ним мельтешат бесконтрольные искры его магии, которую у него украли. И сокрушённый ею же, он чувствовал себя хуже некуда. Так плохо ему не было даже от электромагнитного удара Берсеркеров. Воистину, Хаос может одолеть только Хаос!

– О, жестокий мир…

Дискорд с трудом успел выдавить из себя эти последние слова, и его тело обмякло. Его глаза перестали что-либо видеть точно как после того, как его обратили в камень – и даже хуже. Жизнь покинула его…

Уверенно контратакуя цефов, плотно наступавших из зарослей, киборги раз за разом приближали свои ряды к телу павшего драконикуса. И в какой-то момент первые из них проследовали мимо него, не ослабляя огонь, а один из вторых навис прямо над ним. Пока его орудия складывались, высвобождая руки, он сканировал состояние наблюдаемого тела.

Анализ статуса объекта «Дискорд»…
Признаков жизни нет.
Вывод: ликвидирован.

Всё пошло не по плану. ЛЕГИОН рассчитывал, что атака скринно-цефов сумеет лишь нейтрализовать в Дискорде всю его магию. Но её оказалось достаточно, чтобы вышибить из него жизнь. Впрочем, «Избранным Кейна» оставалось взять лишь тот трофей, который оставался доступен – по ряду причин, – поэтому стальной солдат поднял его длинное тело на руки и понёс прочь с поля боя, пока его собратья сражались с цефами в бессмысленном состязании на грубую силу и прочность.

Бойня оставалась позади, киборг в сопровождении ещё нескольких других, что держали оружие наготове, уносил мёртвого драконикуса по направлению к землеройкам, дабы доставить его в Ядро. Они прошли мимо полуразрушенного дома и вышли к речке, а когда следовали мимо моста, заметили под ним на заснеженном льду ту самую Флаттершай, что вызвала у поверженного Дискорда первый разрыв шаблонов за этот вечер. Она теснилась в своём укрытии, дрожа и плача от ужаса, а когда заметила их, буквально вздрогнула.

Группа киборгов остановилась и уткнулась в неё зрительными линзами. Кое-как пересилив своё напряжение, она рискнула напомнить с дрожью в голосе:

– В-вы сказали, ч-что… если я сделаю всё п-правильно, то мне можно будет у-уйти?

– Благодарим за службу, – только и ответили стальные бойцы, как уже один из них разрядил в неё очередь из своего пулемёта.

Крупнокалиберные пули моментально разорвали хрупкую плоть бедной пегаски в кровавые клочья, проделав дыры от пуль и на основании моста. Свидетелю не следовало оставаться в живых. Однако, как только она встретила свою жуткую смерть, зрительные линзы киборгов обратились на свою ношу. Без какой-либо причины мёртвое тело Дух Раздора превратилось будто бы в тысячелетний прах и распалось на руках одного из них, как фигура из песка. И на его груду, образовавшуюся на снегу, опали лишь два рога – олений и козий, – копыто и несколько когтей разных форм. Всё, что осталось от Дискорда.

Киборги уставились на его останки, не зная, что им делать дальше…

P.S. «Пусть пойдет из уст в уста, что ЛЕГИОН Бродир убил Дискорда Бриана!» – Сага о Ньяле.