Tiberian Twilight Sparkle

Акт 1. Глава 7: Буря в Мэйнхэттене

7.1. SOS Manehatten

Несколько пони, одной из которых была Коко, прокрались к тротуару, выйдя из тёмной подворотни, и выглянули из-за угла бетонной высотки, чтобы осмотреться. Группе выживших после стрельбы на пересечении Брайдлвея и сто шестнадцатой стрит наконец-то удалось выйти к тому самому месту, где находился ближайший вход в подземку. Но прежде чем сделать последний рывок к своей цели, они решили убедиться в том, что поблизости нет инопланетных убийц.

Поммель не составило труда уговорить своих новых знакомых идти к метро, и все двенадцать пони, включая её саму, тут же пустились в бег по узким переулкам между зданиями, чтобы снизить вероятность обнаружения пришельцами. Спустя четверть часа они были уже почти у цели – на участке восьмой авеню, расположенном в нескольких кварталах от Центрального парка, – и четыре кобылки вышли вперёд, чтобы оценить обстановку на искомой улице. Посмотрев направо, они увидели проезжую часть, усеянную останками цефов и киборгов. Встречались здесь также и бездыханные тела пони, лежащие посреди своих павших убийц. Судя по всему, недавно на этом месте происходило кровопролитное сражение.

Вид недавнего побоища, а особенно окровавленных трупов сограждан, внушал поняшам лютый ужас, поэтому они поспешили перевести взгляды налево. Но и здесь перед ними предстала примерно та же картина с той лишь разницей, что совсем рядом широкую дорогу перегораживала баррикада, состоящая из столов ближайшего кафе, таксистских повозок, уличных лавок и прочих предметов. Чужаков же вокруг не было – ни тех, ни других, – и лишь этот факт хоть как-то скрашивал здешнюю гнетущую обстановку.

Не теряя драгоценного времени, Коко повернулась назад и негромко доложила своим девяти компаньонам, ждавшим позади, что на улице никого нет, после чего все пони очень осторожно вышли из переулка. Озираясь по сторонам, они пересекли тротуар и ступили на присыпанную снегом проезжую часть, будучи готовыми в любой момент рвануть обратно в укрытие. Впрочем, отступать было бы глупо, ведь до спасительного входа в метро, казалось, можно чуть ли не копытом дотянуться. Надо было лишь перейти дорогу, и цель достигнута!

Спуск в подземелье располагался на противоположном тротуаре прямо перед высоким стеклянным зданием, вмещавшем в себя множество мелких магазинов – в основном, галантерейных, – а также салоны по уходу за собой – от простых парикмахерских до спа. Ещё вчера это было оживлённое место, заполненное толпами жителей и гостей Мэйнхэттена. Теперь же здесь не было никого, кроме двенадцати выживших пони и останков пришельцев. И давящая тишина, воцарившаяся на этой улице, очень пугала Коко Поммель, как, наверно, и всех её спутников. Слышны были лишь глухие звуки выстрелов, периодически доносившиеся откуда-то издалека, ещё больше нагнетая тревогу.

Двигаясь, как и все остальные, небыстро и осторожно, Коко мельком посматривала то туда, то сюда. По пути им уже один раз встретилась группа из нескольких кальмаров, пронёсшихся мимо них по сто тринадцатой стрит куда-то в сторону пролива Хувзон, а помимо этого по небу время от времени пролетали звенья дронов-истребителей, так что излишняя расторопность могла стать смертельно опасной. Именно для того, чтобы заранее заметить недругов, голубоглазая кобылка шерстила взглядом ближайшее пространство, но пока что не замечала ничего подозрительного, кроме неказистого нагромождения, покоившегося слева. По правую же сторону улица, тянувшаяся прямиком к Центральному парку, вовсе пустовала… если не считать останков, на которые она намеренно старалась не смотреть.

В молчаливом напряжении мэйнхэттенцы пересекли половину ширины дороги. Они шагали практически бесшумно, навострив уши, как вдруг услышали громкий фонящий шум. Этот крайне неприятный звук, наполнивший всю улицу, раздался так внезапно, что они застыли на месте от страха. Но это было отнюдь не единственное, чем судьба пожелала их напугать. Краем глаза Коко заметила, как из-за баррикад резко высунулись примерно двадцать киборгов и нацелили своё оружие на неё и остальных выживших, отчего её сердце будто на мгновение остановилось. Инстинктивно отпрянув от баррикад на несколько шагов, пони лихорадочно прижались к асфальту. Боевые машины ЛЕГИОН’а держали их на прицеле, но не предпринимали никаких действий.

– Они… не стреляют? – нервно прошептала одна из кобылок дрожащим голосом, подобно всем остальным, впав в шоковое состояние от внезапного появления жутких стальных существ, доселе, как выяснилось, прятавшихся за своим самодельным укрытием.

Никто из пони не отрывал глаз от светящихся красным светом крестообразных зрительных линз киборгов и более не нарушал тишины, продлившейся, правда, всего пару секунд. На всю улицу снова прогремел фонящий звук, и началось сущее безумие.

– Внимание, атакуем! – пророкотали киборги, словно зачем-то предупредив мэйнхэттенцев, и тотчас же открыли огонь.

Скребущее по нервам напряжение достигло апогея, и пони мигом пустились врассыпную, вопя в ужасе и отчаянно пытаясь спастись от ни с того, ни с сего открывшегося огня. Кто-то рванул обратно в подворотню, некоторые в приступе паники стали бесконтрольно метаться по улице, а Коко и ещё три кобылки рискнули и галопом устремились к метро, хотя их решение было скорее неосознанным. Скача со всех ног прямиком к спуску, Поммель спонтанно бросила испуганный взгляд направо и ошарашилась, когда узрела большие энергетические сферы, образовавшиеся посреди проезжей части. Именно по ним заладили стрелять киборги, под пули которых случайно попала уже одна пони.

Сиреневатые сферы рассеялись, и на их местах появились громадные фигуры ужасных чудовищ, каких Поммель доселе не встречала. Эти твари были похожи на огромных жуков, покрытых прочными, очевидно, хитиновыми панцирями. Передвигались они на четырёх омерзительных лапах. Едва появившись на поле боя, гигантские насекомые стали вести себя агрессивно по отношению как к киборгам, так и к пони. Они выстреливали фотонные диски из своих уродливых морд, словно плюясь ими, и старались поразить всё, что движется. И если машины ЛЕГИОН’а отвечали им встречным огнём, то мэйнхэттенцам оставалось лишь спасаться бегством.

Охваченная полнейшим смятением и отчаянием, Коко чудом достигла входа в метро и принялась спешно спускаться по лестнице. Сразу же за ней вниз быстренько загарцевали ещё две кобылки. Последняя же не успела спастись, попав под фотонный диск в паре метров от спуска в подземку. Непроизвольно замерев посреди ступеней и обернувшись, Поммель увидела, как снаряд убил бедняжку, отбросив отчасти обуглившееся тело куда-то к позиции киборгов. При виде этого кошмарного зрелища на её глазах наворачивались безудержные слезы. Она находилась на грани безумной паники, гнавшей её продолжать бегство, невзирая ни на что. Хотя при мысли, что почти десятеро её сограждан теперь останутся на этой улице навечно, ею овладевало оцепенение, сковывающее как душу, так и ноги.

Постаравшись отринуть скорбь хотя бы на время опасности, бежевая поняша припустила вниз, и в этот момент громогласный фонящий шум сотряс воздух в третий раз. Его издавал воздушный корабль пришельцев, который пролетел над улицей и сбросил на поле брани восемь цефов. Коко не видела этого, но её ушки отчётливо уловили, как десантные капсулы грохнулись на асфальт и с лязгом раскрылись. За минувшие сутки она много раз слышала эти жуткие звуки, впивавшиеся в её тонкий слух и неизменно предвещавшие смерть и разрушения.

Со всей возможной поспешностью спустившись в подземелье, мисс Поммель застала двух других кобылок, успевших спастись с улицы, переводящими дух после рывка и дичайшего стресса. Тяжело дыша, они прислушивались к звукам побоища, кипевшего снаружи, в надежде, что пришельцы не последуют за ними вниз. Ко всему прочему, они опасались продвигаться и вглубь метро, ибо теперь под землёй им могло встретиться буквально что угодно. В глазах обеих читалось ошеломление, когда они поняли, что помимо них добежать до метро сумела всего одна поняша.

Коко оглядела их, чтобы убедиться в том, что они не ранены. Эти две земные пони остались последними её спутницами, поэтому она очень беспокоилась за их здоровье, поскольку видела в них свой единственный моральный оплот. Если бы Поммель снова осталась в этом кровавом кошмаре одна, то, наверно, сошла бы с ума или упала в обморок. Впрочем, она и сейчас чувствовала себя не лучшим образом. У неё болела голова, от голода сводило живот, а сердце беспрестанно сжимал страх, из-за чего ей было весьма трудно сохранять самообладание. Ах, как же ей сейчас хотелось провалиться в беспамятство, после чего проснуться в своей квартире и понять, что вся эта пляска смерти, устроенная кальмарами и стальными чудовищами, была всего лишь дурным сном!..

– Что теперь? – нерешительно задалась вопросом розовая пони с гривой цвета блонда. Она была одета в красный свитерок поверх белой рубашки, на её шее красовался бордовый галстук-бабочка, а голову покрывал шерстяной берет. Кьютимарка этой кобылки представляла собой две соединённые подковы, из чего можно было предположить, что она – работница дворца бракосочетаний.

– Думаю, нам стоит уйти подальше отсюда, – тревожно отозвалась Коко, всё ещё слыша шум перестрелки. Она осмотрела холл метро, окутанный мраком, в конце которого располагались турникеты с будками кассира и контролёра, а за ними – эскалатор, ведущий куда-то вниз. Кроме того, в помещении стояли банкоматы – недавнее нововведение мэйнхэттенских банков, – а также лавки и киоски с различными товарами.

Отдышавшись, Поммель довольно быстрым шагом направилась к турникетам, с осторожностью оглядываясь по сторонам в ожидании какой-нибудь затаившейся угрозы. После целых суток беготни от сеятелей смерти, она вполне допускала, что этих чудовищ можно повстречать и в метро, однако надеялась на обратное. Во всяком случае, наверху в эту самую секунду совершенно точно царила погибель, а потому трём пони оставалось рассчитывать только на то, что в подземке пока что на самом деле всё спокойно – хотя бы относительно. Но они не позволяли себе терять бдительность и были готовы в любой миг спрятаться за ближайшим киоском, если по эскалатору снизу вынырнет нечто опасное.

– Может быть, для начала познакомимся? – предложила вдруг жёлтая кобылка с тёмно-розовой гривой, последовав за Поммель, но не прекращая то и дело оборачиваться назад. Эта пони носила голубую блузку с красными пуговицами ромбической формы. – Меня зовут Перси Пинк. А вас?

– Я Лакетт, – представилась розовая пони, тоже держась рядом.

– Коко, – скромно назвала своё имя Поммель.

– Кажется, я помню вас, мисс Коко, – к слову заметила Перси. – Это ведь вы тогда возродили Летний театр в Центральном парке, не так ли?

– Да, вместе с подругами, – с горькой ностальгией ответила Коко, на что Лакетт печально вздохнула:

– Я тоже помню это.

Воспоминания о тех тёплых деньках едва заметно согревали души трёх пони, одновременно навеивая грусть и тоску по потерянному. Тотальный террор поглотил Большое Яблоко вчера вечером, но складывалось такое впечатление, что этот хаос длится уже целую вечность, из-за чего чувство потери лишь обострялось. Если раньше зимой можно было спокойно сидеть в кресле за чашкой горячего какао и, глядя в окно, ждать лета, когда вновь откроется Летний театр, то теперь приходилось постоянно спасаться от битв между чужаками. Центральный парк же и вовсе ныне оккупировали цефы…

Хотя Поммель думала не только о тех событиях, в ходе которых две её близкие подруги из Понивилля – Рарити и Эпплджек – помогли ей сплотить жителей своего района. Она также припоминала, что видела Перси Пинк на Неделе Моды, когда работала на Сури Поломэйр. У этой пони хорошо получалось мастерить яркие аксессуары, о чём свидетельствовала её кьютимарка в виде стильной сумочки. Вот почему она показалась бежевой кобылке знакомой, ещё тогда – на том перекрёстке!..

Вскоре три поняши достигли турникетов и по очереди тихонько перепрыгнули через них, так, чтобы не привлечь ничьего внимания, если здесь и вправду притаилась опасность. Преодолев преграду, Коко чуть подогнула ноги, чтобы казаться менее заметной, и осторожно подошла к эскалатору. Внизу было совсем темно, что несколько насторожило бежевую кобылку. Вглядываясь во мрак и пытаясь рассмотреть в нём хоть что-то, она дождалась, пока её столь же опасливо нагнали спутницы, как вдруг все трое услышали раздавшееся сзади рычание цефских пехотинцев, отчего их сердца вмиг ушли в копыта.

– Прячьтесь! – резко шепнула Лакетт, и тройка пони тотчас же скрылась от монстров за будкой кассира.

В метро бегом спускались два кальмара, громко топая своими металлическими ногами, что отдавалось эхом из-за акустики. Они вторглись в холл и, сбавив темп, принялись изучать пространство. Прижавшись вместе со своими подругами по несчастью к стенке будки, Коко слышала, как поступь пришельцев становится всё громче. Нетрудно было догадаться, что они медленно, но верно движутся к турникетам, и из-за этого по спине голубоглазой поняши пробежали полчища мурашек.

Цефы сделали ещё несколько шагов и неожиданно остановились. Не вынеся давящей на нервы неопределённости, Коко по наитию чуть сместилась к краю будки и аккуратно выглянула из-за её угла, рассчитывая на то, что во тьме кальмары не заметят её. Посмотрев краем глаза, она увидела, как два инопланетянина стоят посреди зала и в недоумении нацеливают свои плазмомёты то на киоски, то на затемнённые уголки между ними. При виде этих чудовищ ростом по два метра внутри неё всё судорожно сжалось.

Не обнаружив в подземелье разыскиваемых пони, пришельцы что-то произнесли на своём рычащем языке, а потом развернулись и потопали к лестнице, чтобы выбраться наружу. Ощутив, как с души камень свалился, Поммель повернулась к своим спутницам и подмигнула им в знак того, что опасность миновала. Три поняши тихонько вздохнули с облегчением, как уже нечто странное заставило цефов остановиться.

Внезапно совсем рядом с кобылками словно из ниоткуда появилась высокая чёрная фигура. Строением тела это существо, непривычное для глаз пони, напоминало киборгов, но на этом их сходство заканчивалось. Мускульная броня незнакомца тут же покрылась сверхпрочными шестиугольными пластинами, и он принялся стрелять по удаляющимся цефам из громоздкого станкового пулемёта. Пространство наполнилось мощным ритмичным грохотом, сотрясавшим души трёх бедняжек, от которого им заложило ушки.

И снова происходящее перевернулось с ног на голову, причём, как и раньше, совсем не к лучшему. Пони оцепенели от ужаса, глядя на бойца, стреляющего по инопланетянам, и чувствовали свою обречённость. Подсознательно они понимали, что не смогут сбежать отсюда, пока происходит эта вооружённая стычка. Путь к эскалатору блокировал чёрный незнакомец, а выскакивать навстречу цефам и вовсе представлялось самоубийством. Но даже всё это было не так уж важно. Ошеломление в их сердцах достигло такой степени, что они не могли собраться ни с мыслями, ни с силами, чтобы предпринять попытку к бегству или хотя бы просто спрятаться внутри будки.

Пятью прицельными выстрелами боец с пулемётом убил одного цефа, разворотив ему весь затылок, откуда росли четыре щупальца. Второй же резко развернулся и, перейдя в наступление на нежданного противника, открыл огонь. Пучки плазмы врезались в мускульную броню, но не причиняли её носителю совсем никакого вреда – к изумлению следивших за ним пони. Кальмар же был уязвим для крупнокалиберных пуль, а потому очень скоро расстался с жизнью, не успев даже спуститься с лестницы обратно на плиточный пол холла.

Покончив с инопланетными тварями, чёрный боец обратил на пони устрашающий взгляд своего красного визора, тускло светящегося в темноте. Пластины исчезли с его тела, словно убравшись внутрь, после чего он бросил в сторону пулемёт. Удивительно, что его рукам по силам таскать такое, судя по всему, тяжеленное оружие! Вздрогнув от гулкого лязга, с которым пулемёт грохнулся прямо на образовавшуюся подле турникетов кучку гильз, кобылки плотнее прижались друг к дружке и принялись обречённо сверлить незнакомца широко раскрытыми глазами, будучи уверенными, что он убьёт их. Солдат сделал шаг навстречу многострадальным поняшам, подняв руки, чем напугал их ещё больше.

– Не бойтесь. Я не причиню вам вреда, – заявил он. Его голос звучал весьма необычно сквозь маску, однако был живым, в отличие от механического рокота киборгов. Боец присел перед кобылками на корточки и заговорил снова: – Вы жительницы Эквестрии, так?

– Да, – пискнула Перси, на что её спутницы судорожно закивали головами.

– И цефы вторглись в ваш мир, учинили здесь геноцид… – задумчиво протянул солдат, потирая подбородок, как будто сам пытается разобраться в хаосе, охватившем Мэйнхэттен.

– В-вы убьёте н-нас? – с запинками спросила Коко, боясь услышать утвердительный ответ. Конечно, этот незнакомец заверил кобылок, что не причинит им вреда, но Поммель на фоне стресса как-то пропустила эти слова мимо своих бежевых ушек, которые, к тому же, всё ещё были слегка заложены из-за выстрелов.

– Нет-нет, ничего такого! – ответил чёрный боец, стараясь убедить своих собеседниц в том, что он друг, а не враг. – Я из спецназа GDI. Мы пришли, чтобы защитить вас…

---

В районах Мэйнхэттена, расположенных на берегу пролива Хувзон, который отделял мегаполис от континента, цефы встречались очень редко, зато киборгов было предостаточно. Они крупными отрядами маршировали по улицам, направляясь в центральные и восточные части города, оккупированные детищем скриннов. Основной целью стальных солдат являлось сдерживание пришельцев на занятых ими позициях, так как вытеснить их оттуда – особенно из Центрального парка – пока что было невозможно.

Пони же прятались по домам или забивались в какие-нибудь укрытия на улицах, со страхом следя за армиями ЛЕГИОН’а. Они уже поняли, что эти киборги вроде как обороняют Мэйнхэттен от кальмаров, а ближайший полицейский участок даже отправил письмо Принцессе Селестии с известием о том, что у города появились стальные защитники. Тем не менее, вступить в контакт с ними никто не рисковал. Да, эти странные существа нападали только на цефов, и порой в перестрелках они даже явно старались защитить мирных пони, но всё же их цели, мотивы и происхождение оставались для всех настораживающей загадкой.

Такая чрезмерная осторожность со стороны мэйнхэттенцев не входила в планы ЛЕГИОН’а. Недавно Твайлайт от него потребовала, чтобы его стальная армия эвакуировала жителей мегаполиса. Конечно же, спасти всех пони не предоставлялось возможным, однако ИИ должен был сделать хоть что-нибудь. Поэтому он намеревался проводить эвакуацию как минимум в той мере, в которой это не противоречило его личным целям. И теперь, шагая по улицам, киборги громко вещали попрятавшимся горожанам:

– Жители Мэйнхэттена! Пожалуйста, проследуйте к мосту, ведущему через Хувзон, для последующей эвакуации в Кантерлот, Кристальную империю и Понивилль. Настоятельно рекомендуем не отправляться в центральные районы города, а также не прятаться в своих домах и последовать нашим инструкциям. Эвакуация проводится армией «Избранных Кейна» по приказу Принцессы Твайлайт Спаркл.

Упоминание киборгами в своей речи имени Принцессы Дружбы внушало жителям большого города определённое доверие. Спустя какое-то время некоторые особо решительные пони рискнули выйти из своих домов и направились к мосту, как того требовали стальные воины. Достигнув указанного места, они обнаружили, что ЛЕГИОН развернул на набережной небольшой, но хорошо защищённый аванпост, охраняемый пехотой и стационарными орудиями – пулемётными, лазерными и зенитно-ракетными. Этот военизированный пункт принимал землеройные машины с новыми бойцами, а также отправлял на базу тех, кто были выведены из строя в ходе боёв. Наверняка именно отсюда планировалось транспортировать пони в другие города…


7.2. Большой переезд

После длительного лежания на одном боку Твайлайт чуть съёжилась и лениво приоткрыла глаза. Увидев перед собой несколько расплывчатые очертания читального столика, на котором всё так же покоились её исследовательский дневник и чернильница, она вспомнила, как уснула в библиотеке. Складывалось такое впечатление, что она проспала целую вечность, но в то же время сон показался ей лишь мимолётным мгновением спокойствия, хотя бы временно освободившим ей от нелёгких раздумий.

Судя по всему, уже была пора вставать. Спаркл не знала, как долго она отдыхала, но явно больше обыденных в последнее время пяти-шести часов. В сущности, она чувствовала, что хорошенько выспалась, а может, даже и переспала лишнего, отчего у неё слегка побаливала голова. Наверняка сейчас на дворе царило позднее утро или вовсе полдень. Давно принцесса не спала так долго…

Сиреневая поняша приподнялась и с некоторым удивлением заметила, что всё её тело покрывает широкий фиолетовый плед, подаренный ей белоснежной единорожкой. Она точно помнила, что погружалась в сон без покрывала, а значит, её, скорее всего, укрыл Спайк – либо уже ранним утром, либо ещё посреди ночи, если что-то заставило его подняться с кровати. Но не став подолгу строить гипотезы на этот счёт, она стянула с себя плед при помощи телекинеза, а затем села на софе ровно и потянулась, дабы чуток приободриться. Наконец она окинула рассеянным взглядом свою библиотеку и решила встать на ноги. Через несколько секунд копыта цокнули об кристаллический пол, и принцесса, аккуратно постелив тёплое покрывало на спинку софы, без спешки поплелась к выходу из помещения.

Разум Спаркл довольно быстро сам собой вернулся к наиболее насущным вопросам. Она преодолевала расстояние до двери, продолжая обдумывать недавние события, с мыслями о которых не расставалась даже пока засыпала. Сложившаяся ситуация заняла её настолько, что казалось, будто и во сне она не прекращала размышлять о вторжении скринно-цефов в Мэйнхэттен, о договоре с ЛЕГИОН’ом и о неумолимом росте тибериума на юге Эквестрии. Хотя, пожалуй, она даже не помнила, что ей только что снилось, не говоря уж о каких-то конкретных подсознательных мыслях.

Невольно прокручивая в голове всё то, что изменило в Эквестрии весь привычный жизненный уклад, Твайлайт вышла из библиотеки и заметила, как по коридору в её направлении мчится Спайк. Завидев лавандовую кобылку, он принялся возбуждённо окликать её, спеша сообщить какую-то важную новость. Спаркл подумала, что наверняка он сейчас доложит ей о прибытии Селестии, изъявившей в письме желание лично поговорить с ИИ NOD. Если это действительно так, то столь скорое прибытие наставницы, само собой, не могло не воодушевлять молодую принцессу!..

– Доброе утро, Спайк! – с приподнятым настроением пропела Твайли, когда её помощник был уже совсем близко.

– И вправду доброе! – тяжело дыша, ответил дракончик. – В Понивилль прибыли жители Мэйнхэттена!

– Что? – удивилась Принцесса Дружбы. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Спайк немедленно добавил:

– Эти киборги доставили их сюда на своих землеройных машинах!

– Хвала Селестии! – возрадовалась Спаркл и тут же быстрым шагом направилась к лестнице, ведущей на первый этаж, чтобы поскорее выйти из замка и взглянуть на спасённых мэйнхэттенцев. Спайк, так и не успев передохнуть, последовал за ней.

Через пару минут принцесса и её ассистент уже оказались на золотом крыльце Замка Дружбы. Взор Твайлайт сразу же приковался к центральной площади, видневшейся в конце улицы, которая соединяла её обитель с самым сердцем городка. Даже на таком расстоянии было отчётливо видно, что всё пространство вокруг ратуши занимают целые табуны пони. Она сходу поняла, из-за чего народ Понивилля собрался в том месте.

Бросив взгляд на запыхавшегося дракона, Спаркл облачила его в волшебную ауру и усадила к себе на спину, после чего галопом поскакала к ратуше. Её сердце наполняло счастье, подаренное ей первым хорошим известием с тех пор, как погиб Лас-Пегас. Пусть Мэйнхэттен, как ни крути, постигла печальная участь, тем не менее, для неё было самым главным спасение его жителей. И теперь, когда ЛЕГИОН сдержал данное вчера обещание, принцессе хотелось кричать о своей радости. Рассекая воздух, она стремительно неслась к центру Понивилля. Вскоре поняша преодолела всю длину одной из основных улиц городка и, перейдя на спокойный шаг, внимательно оглядела раскинувшееся перед ней пространство вокруг ратуши.

Кажется, здесь собрались все понивилльцы, точно как на праздниках, посвящённых смене сезонов. Взоры всех пони были обращены на двенадцать землероек, расположившихся на восточном краю площади. Из этих машин всё ещё продолжали выходить на свежий воздух транспортированные мэйнхэттенцы под приветственные возгласы жителей Понивилля. Хотя большая часть беженцев уже толклась в сторонке, и навскидку Твай определила, что их около сотни. Численность этих пони пока что представлялась довольно малой в сравнении с общим количеством населения Большого Яблока, равнявшегося примерно трём миллионам жителей, но всё же она была склонна считать их спасение неплохим началом. По крайней мере, киборги, стоявшие неподалёку от землероек и бесстрастно следившие за происходящим, делали своё дело, которое уже дало первые результаты.

Оглядывая представившуюся картину, Спаркл продолжала небыстро двигаться вперёд. Она направлялась к толпе, тщательно шерстя её взглядом, и почти сразу нашла своих подруг, стоящих с краю. Стоило только Принцессе Дружбы подойти поближе, как уже шестеро кобылок поочерёдно заметили её появление. Первой в сторону аликорна обернулась розовая поняша, должно быть, почувствовав её поступь своей удивительной интуицией.

– О, Твайка! Ты как раз вовремя! – с широкой улыбкой прощебетала Пинки Пай, как только аликорн в достаточной мере сократила дистанцию между собой и своими приятельницами, чтобы чётко слышать их голоса, особенно на фоне гудения толпы.

– Почему вы стоите в самом конце? – полюбопытствовала Твайлайт в тот момент, когда с её спины спрыгнул Спайк, всё так же переводящий дух. – Отсюда же ничего не видно.

– Мы тебя ждали, сахарок, – улыбнулась Эпплджек. – Ну а теперь можно и в первые ряды выйти.

После слов ЭйДжей все семеро пони в сопровождении дракончика двинулись сквозь толпу, чтобы поближе посмотреть на эвакуированных жителей мегаполиса. Протискиваясь между плотно столпившимися понивилльцами, они вскоре выбрались в первый ряд. С этого места было отлично видно, как беженцы робко выходят из землероек, словно не переставая чего-то бояться. Выбравшись из машин, они сбивались в небольшие группки и стояли в ожидании того, что будет дальше, хотя некоторые находили среди жителей Понивилля своих друзей или родственников.

– Их уже больше сотни, – начала докладывать Старлайт принцессе. – И поговаривают, что скоро прибудет ещё одна группа спасённых пони. Остальных же отправляют в Кантерлот и Кристальную империю.

Переглянувшись с фиолетовогривой единорожкой, Твайлайт прочла в её взгляде неявные опасения. Она и сама несколько насторожилась, услышав от своей ученицы список городов, куда перевозятся беженцы, о котором та в свою очередь узнала из короткого разговора киборгов с мэром Понивилля, состоявшегося минут двадцать назад. Не означает ли такой выбор со стороны ЛЕГИОН’а, что он тем самым совершает первые шаги по претворению в жизнь своего плана касаемо переселения всех жителей Эквестрии в три населённых пункта? Помимо этого Спаркл краем глаза заметила, как Рарити, стоящая за Глиммер, судорожно осматривает группки беженцев, выискивая среди них работников своего мэйнхэттенского бутика. Пока что мастерица не видела ни продавцов-консультантов, ни Коко Поммель, с которой её связывали тесные дружеские отношения.

Между тем примостившаяся справа от аликорна Эпплджек прошерстила толпу глазами и случайно обнаружила среди эвакуированных пони своих родственников из Мэйнхэттена – чету Оранджей, которые заботились о ней, как о родной дочери, пока она жила в мегаполисе на протяжении нескольких месяцев, когда была ещё совсем маленькой кобылёнкой. Они стояли в сторонке от всех остальных и о чём-то беседовали с подошедшей к ним Эппл Блум в компании со Скуталу и Свити Белль.

Дядя и Тётя Орандж, а также их дочурка Бэбс Сид, всё-таки сумели спастись из оккупированного Мэйнхэттена, и осознание этого факта было для ЭйДжей подобно целебному бальзаму, залечивающему душевные раны. После гибели Эппллузы для неё было очень важно, чтобы остальные её родственники не пали жертвами катаклизмов или войн. Новых потерь сердце фермерши не выдержало бы, особенно при том, что горечь утраты была ей знакома и в прежние времена.

Известив подруг, Эпплджек отлучилась, чтобы поздравить Оранджей с прибытием. Твайлайт, проводив её взглядом, призадумалась, краем уха слушая разговорчики между собравшимися на площади понивилльцами, в которых также принимала участие Рэйнбоу Дэш. Первая мысль, посетившая Принцессу Дружбы, касалась жилищного вопроса. Она подумала, что восточную окраину Понивилля, уничтоженную позавчера, нужно как можно скорее отстроить и даже расширить, чтобы беженцам было, где жить. Впрочем, восстановление района обещало стать непростым делом.

Также Спаркл отметила для себя, что спасение киборгами жителей Мэйнхэттена является ещё одним доводом в пользу того, что сотрудничество с ЛЕГИОН’ом весьма плодотворно, пусть даже его выбор относительно городов для размещения беженцев показался ей несколько подозрительным. К тому же, эвакуированы из осаждённого мегаполиса пока что были далеко не все, однако она всем сердцем надеялась, что это только начало, и стальным бойцам ещё удастся достичь в своей спасательной операции значительного прогресса.

– Принцесса Селестия! Принцесса Селестия! – раздались восклицания пони, прервавшие размышления Твайлайт. Сиреневая кобылка обратила свой взор к небу и увидела, как на фоне солнца по воздуху мчится королевская колесница, запряжённая гвардейскими пегасами. Повозка Селестии, сопровождаемая пегасьим эскортом, направлялась прямиком к Понивиллю.

Табуны пони расступились и образовали на центральной площади пространство для приземления колесницы. В скором времени пегасы-гвардейцы совершили посадку возле полуразрушенной ратуши, и подданные пали ниц перед своей правительницей, когда Селестия величаво сошла с королевской повозки. Прекрасная пони-аликорн – белоснежная, длинноногая, с разноцветной гривой – поприветствовала верный ей народ и направилась к Твайлайт размеренным шагом. Двигаясь по-аристократически изящно, она с удивлением и интересом разглядывала стоящих поодаль киборгов, временами метая беглый взгляд на Спаркл. На подлёте же внимание Владычицы Солнца всецело обращалось на поверженных Берсеркеров, так и лежащих разбитыми на окраине городка со дня битвы. Необычный вид и внушительные размеры самореплицирующихся машин породили в уме Принцессы немало опасений.

Селестия подошла к Твайлайт, и та, выйдя к ней навстречу, совершила небольшой поклон, расправив крылья, на что правительница Эквестрии доброжелательно кивнула. По окончании королевских формальностей Спаркл перешла к делу:

– Принцесса Селестия! – бодро молвила она. – Войско ЛЕГИОН’а начало спасение жителей Мэйнхэттена! В Понивилль прибыло уже более ста пони!

Как только Твайлайт закончила говорить, до ушей всех присутствующих пони донеслись звуки бурения, а их копыта ощутили, как по земле прошла мелкая дрожь. На той улице, где позавчера происходила битва с пришельцами, появились шесть буров, и очень скоро землеройные машины оказались на поверхности. Судя по всему, киборги доставили ещё одну группу беженцев, о которой говорила Старлайт Глиммер. Кажется, число спасённых мэйнхэттенцев продолжило расти – к немалой радости обеих принцесс.

– Прекрасно, – удовлетворённо произнесла Принцесса Селестия. Она вновь посмотрела на киборгов, которые, как ей показалось, пристально следили за ней. Понимая, что не стоит тянуть с переговорами, Селестия решила подойти к стальным монстрам, чтобы договориться о встрече с ЛЕГИОН’ом. Твайлайт зашагала рядом с Её Королевским Величеством, а гвардейские пегасы выстроились в две шеренги позади и медленным маршем последовали за своей госпожой. Подруги Спаркл же подумали, что им лучше остаться на месте.

– Принцесса Луна не смогла приехать? – спросила вдруг Твайлайт у своей наставницы.

– Она осталась в Кантерлоте, чтобы следить за порядком, – отвечала Владычица Солнца. – Жители столицы очень обеспокоены угрозой вторжения из космоса. Необходимо поддерживать их спокойствие, и моя сестра отлично с этим справляется.

– Ах, как же я понимаю кантерлотцев! – вздохнула Принцесса Дружбы. – Это так ужасно – жить в постоянном ожидании опасности.

– Однако я смотрю, в Понивилле царит бодрое настроение, даже несмотря на недавнее нападение пришельцев, и меня это, несомненно, радует, – улыбнулась Селестия.

Твайлайт промолчала, хотя знала, что не всё в Понивилле так радужно. Здешние пони тоже были весьма обеспокоены сложившейся ситуацией и очень опечалены последствиями нападения трёх Берсеркеров. Каждый погибший в позавчерашней бойне был чьим-то другом или родственником, и ныне понивилльцы оплакивали их всех без исключения. С другой же стороны, если в Кантерлоте действительно назревает паника, то Понивилль пока что и вправду держится молодцом. Его жители продолжали надеяться на лучшее, несмотря ни на что.

За короткой беседой Селестия и Твайлайт подошли к двум киборгам, стоявшим рядом с одной из крайних землероек. Стальные солдаты сразу же идентифицировали личность правительницы Эквестрии, исходя из данных, полученных от скриннов, однако, чтобы убедиться в правильности располагаемой информации, вопросили:

– Принцесса Селестия?

– Да, – одобрительно кивнула белоснежный аликорн. Из письма Спаркл она знала, что машины ЛЕГИОН’а знают об Эквестрии довольно много, поэтому особо не удивлялась тому, что эти странные существа откуда-то знают её имя и внешность. Итак, дав гостям с Земли утвердительный ответ, Принцесса не помедлила завести разговор о насущном деле: – Могу ли я побеседовать с вашим главой?

– Конечно, – ответил один из киборгов. – Мы ждали вас…


7.3. Размышления за чашкой чая

«Сегодня 16.12.1307. Сейчас Принцесса Селестия ведёт переговоры с ЛЕГИОН’ом. Они говорят уже более двух часов, и я надеюсь, что их беседа окончится положительным результатом. Я не знаю, примет ли Принцесса план по переселению всех пони в три города, но я уверена, что она не позволит ЛЕГИОН’у навязывать нам свою волю. Полагаю, что полезные для Эквестрии идеи она примет, а губительные – отвергнет.

Можно ли доверять ЛЕГИОН’у? Конечно, его киборги помогли нам защитить Понивилль, вылечили меня от заражения синим тибериумом и эвакуируют жителей Мэйнхэттена – тех, кого могут. Но мне почему-то кажется, что своими действиями он всего лишь пытается завоевать наше доверие. Хотя не стану скрывать – это не моя теория. Её высказала Рэйнбоу Дэш, продолжающая скептически относится к построению дружеских отношений со стальными пришельцами. Впрочем, слова Дэши засели у меня в голове.

Как бы там ни было, а мы все очень рады спасению наших мэйнхэттенских друзей. Особенно счастлива Эпплджек от того, что её родственники – семья Орандж – прибыли в Понивилль живыми и здоровыми. Правда, теперь у нас появилась одна проблемка – нам негде селить беженцев, не считая того, что после нападения пришельцев некоторые понивилльцы остались без домов. Тем, кто раньше жили в восточном районе, который был почти полностью уничтожен, теперь просто некуда податься.

Пока что большинство прибывших я приютила на первом этаже Замка Дружбы, кое-кому Эпплджек предложила пожить у неё на ферме. Однако нам необходимо как можно скорее решить жилищный вопрос, потому что, я думаю, этим пони не очень удобно жить таким большим табуном в общем помещении, пусть даже оно и является огромным холлом замка. Рарити очень точно выразилась, сказав, что мэйнхэттенцы живут у меня, как на вокзале. Кроме того, киборги ЛЕГИОН’а сказали мне, что в Мэйнхэттене на их военной заставе ожидают эвакуации ещё несколько тысяч спасённых пони, но их в основном будут перевозить в Кантерлот и Кристальную империю».

– Выдержка из дневника Принцессы Твайлайт.

Твайлайт прекратила чёркать пером по бумаге записной книжицы и сделала очередной глоток ароматного чая. Его упоительный вкус с нотками бергамота дарил ей исключительно приятные гастрономические ощущения.

– Ты уже закончила писать? – в сотый раз спросила Пинки Пай. Она задавала этот вопрос снова и снова, стоило только Спаркл отвлечься от записи, чтобы немного отпить из чашки.

– Да, теперь закончила, – вздохнула аликорн, закрыв дневник и отодвинув в сторону чернильницу с пером.

Принцесса Дружбы, шесть её подруг и дракон Спайк сидели за столом в обеденном зале Замка Радужного Королевства и предавались чаепитию, ожидая возвращения Селестии с переговоров. Чтобы не тратить время понапрасну, Спаркл решила заодно изложить свои мысли на бумаге. Тем более, сейчас ей было, что осмыслить.

Селестия уже довольно долго находилась в логове ЛЕГИОН’а, и Твайлайт, хотя и сама побывала там вчерашним вечером, слегка беспокоилась за свою наставницу. С другой же стороны, она не сомневалась, что если и есть пони, способная взять контроль над нынешней ситуацией, то это – мудрая и рассудительная Принцесса Солнца. Именно этой мыслью лавандовая поняша успокаивала себя, пока вместе с подругами размещала беженцев из Мэйнхэттена в холле своей обители. Глядя на всех этих пони, потерявших свои дома, она также раздумывала и над угрозой со стороны пришельцев. Эти твари захватили самый большой город Эквестрии, но что будет дальше? Неужели они продолжат свою смертоносную экспансию с востока до самого Кантерлота, а то и дальше?..

Вместе с тем её голову занимали опасения насчёт ИИ, которого она вчера объявила другом Эквестрии – возможно, преждевременно, как ей сейчас казалось, и его стальной армии. Отсюда как раз и вытекали её беспокойства за Селестию. Почему киборги сказали, что ждали встречи с правительницей Эквестрии, хотя до этого ни они, ни их лидер не изъявляли желания поговорить с ней? Спаркл начинало казаться, что эти существа как будто стараются вести пони в нужном им направлении, либо используя неявные манипуляции, либо просчитывая их дальнейшие действия. Пожалуй, это был самый простой способ вызвать Селестию на переговоры – прежде всего вступить в контакт с её ученицей, рассчитывая на то, что та обязательно сообщит ей о случившемся. Мельком подумав о том, что в, казалось бы, дружественном поведении ЛЕГИОН’а скрывается какой-то иной расчёт, Твайлайт едва заметно вздрогнула. Впрочем, это предположение было для неё уже не ново.

– Ты не прекращаешь думать о деле даже за чашкой чая, Твай, – добродушно подметила пони в шляпе.

– Эпплджек права, – согласилась Рарити, мягко коснувшись копытцем плеча принцессы, сидевшей рядом. – Лучше подумай о чём-нибудь приятном, дорогуша, и хотя бы разок отдохни по-настоящему.

– Мне действительно трудно остановиться, – смущённо улыбнулась Твайлайт. – К тому же, в свете последних событий мне всегда есть, о чём подумать.

– Подумай о себе. Не стоит брать на себя слишком много, – с нежной заботливостью промолвила Флаттершай.

– Это точно! – беспечно бросила Дэш. – Тем более что за дело взялась Принцесса Селестия. Уж она-то не позволит этому ЛЕГИОН’у верховодить в Эквестрии.

– Ну да, пусть даже спасать Эквестрию всегда приходилось нам, – пробормотал Спайк, как бы невзначай. Оторвавшись от чашки чая, он заметил, что на него обращены хмурые взгляды всех семи кобылок. В обеденном зале повисла неловкая для дракончика тишина, которую пришлось прерывать ему же самому: – Что?

Ответа не последовало, отчего Спайк ещё больше запутался, не поняв, что он сделал не так, хотя и сказал вроде бы чистую правду. Поняши между тем вновь перевели взгляды на обеспокоенную происходящими событиями Принцессу Дружбы в искреннем желании подбодрить её.

– Девочки верно говорят, тебе не стоит постоянно мучить себя делом, – вступилась Старлайт. Она уже не первый день беспокоилась из-за того, что Твай нещадно изматывает себя работой и раздумьями над всеми теми бедами, что постигли мир маленьких пони, хотя ранее и сама принимала непосредственное участие в её непростом бремени. – Действительно, лучше хорошенько отдохни, чтобы набраться сил – они тебе ещё пригодятся. Нельзя всё время думать об одном и том же.

Спаркл согласилась с доводами подруг и, очистив голову от мыслей о проблемах страны, с удовольствием окунулась в приятную атмосферу чаепития, активно поддерживая беседы на самые разные житейские темы. Всё как в старые времена, когда Эквестрия не знала горя, которое принесли с собой тибериумный метеорит и обе группировки инопланетян. Хотя, несмотря на то, что времяпрепровождение с друзьями изрядно увлекло принцессу, она всё же время от времени ловила себя на мысли, что не прекращает подсознательно ожидать известий об итогах переговоров.


7.4. Вне поля зрения

На одной из улиц Мэйнхэттена, которая вела к Центральному парку, не так давно происходила кровавая разборка между киборгами NOD и скринно-цефами, причём довольно крупная и ожесточённая. Вся проезжая часть была усеяна останками бойцов обеих сторон. Кроме того, минувшая битва оставила свой след на внешнем виде улицы – тут и там на стенах домов зияли пробоины, а стёкла на многих окнах были выбиты. Особенно пострадали кафешки и мелкие бутики. Поскольку чужаки нередко занимали стрелковые позиции в подобного рода заведениях, немудрено, что они были насквозь изрешечены их выстрелами.

По этой страшной улице одиноко брела маленькая земная пони золотистого цвета шёрстки и со светло-оранжевой гривой. Малышка по имени Нои приехала в Мэйнхэттен из Понивилля вместе со своей мамой. Они планировали провести здесь всего неделю, но судьба оказалась суровой по отношению к ним. На пятый день в мегаполисе появились захватчики из космоса и устроили на улицах самую настоящую кровавую баню.

Нои и её мама гуляли по городу в тот момент, когда появились цефы и принялись убивать всех подряд. Началась суматоха, и в скором времени мать и дочь потеряли друг друга из виду. С тех пор маленькая поняшка бродила по всему аптауну в поисках своей мамы, стараясь тем не менее держаться подальше от перестрелок. Чудо, что она до сих пор оставалась живой и невредимой.

Малышка понимала, что в таком большом городе найти конкретную пони почти невозможно, особенно в то время, когда всюду свистят пули. Не исключено, что её мамы уже вовсе не было в живых. Поэтому Нои пребывала в полном отчаянии и не могла сдерживать слёзы, как и прочие пони, выжившие в ходе мэйнхэттенской бойни. Да, те несчастные, кому не повезло остаться в центральных и восточных районах города, не надеялись пережить эти ужасные выходные, а об эвакуации, устроенной «Избранными Кейна» на берегу Хувзона, они даже и не слышали. Более того, они считали киборгов не менее враждебными, чем цефов.

Итак, Нои плелась посреди проезжей части и оглядывалась по сторонам полными ужаса и печали глазами. Дорога вела её прямиком к Центральному парку, где в данный момент киборги штурмовали базу скринно-цефов. Правда, маленькая кобылка ничего не знала о сражении, бушующем где-то впереди, как и о том, что эта улица ведёт именно в парк. Географию города она знала очень плохо, так как до этого приезжала сюда всего один раз. Впрочем, что ей ещё оставалось делать, кроме как плестись по улице, надеясь случайно найти маму?..

Преодолев некоторую дистанцию, золотистая поняшка остановилась, чтобы получше оценить обстановку. Вокруг всё так же лежали трупы инопланетян, а в нескольких метрах справа от неё у самой обочины был набросан полуразбитый хлам, состоящий из обломков столов, такси и уличных лавочек. Это нагромождение являло собой то, что осталось от баррикады, которую минувшей ночью обороняли киборги. Мёртвые пони тоже попадались на бывшем поле брани, и вид их израненных бездыханных тел вгонял малышку в дрожь.

В конце концов взор Нои пал на вход в метро, располагавшийся слева на тротуаре прямо перед высотным стеклянным зданием. Лестница вела куда-то вниз, где, наверно, можно было найти укрытие от космических оккупантов. А что, если мама золотистой кобылки, как, возможно, и прочие пони, укрылась именно там? Эта мысль сразу же посетила оранжевогривую головку Нои, поэтому она мужественно смахнула слёзы с глаз и, преисполнившись надеждой на лучшее, двинулась к спуску в подземку. Она сделала несколько шагов, и тут-то до её ушек донеслись едва разборчивые звуки марша.

Поняшка замерла и обернулась. Она увидела, как вдали от неё по дороге движется отряд киборгов. Стальное воинство направлялось в её сторону, скорее всего – на бой со скринно-цефами в Центральном парке. Эти двухметровые монстры уверенно шагали вперёд, блестя на солнце своей серебристой бронёй. Нои подумала, что ей лучше не встречаться с чудовищами вблизи, и уже хотела повернуться и пойти своим путём. Но внезапно послышался грохот выстрелов, и в следующий миг пули начали впиваться в покрытый снегом асфальт примерно в десяти метрах от маленькой пони.

Нои очень сильно испугалась, а когда заметила, что линия огня приближается к ней, пустилась в бегство. Она решила забежать за тот хлам, что остался от баррикады, но едва рванув галопом, поскользнулась на останках цефа и упала. Пули между тем неумолимо нацеливались на маленькую кобылку. Ещё несколько секунд, и жизнь потухнет в детском сердечке!..

P.S. «На войне прежде всего страдает истина» – Эсхил.