Усталые путники на Каэлуме
03. Долгая ночь
Твайлайт не обязательно было тяжело топать по коридору — но что ей оставалось, если даже снежная буря не смогла остудить ее гнев?
Но гнев на что?
На все, как ей казалось. Не только на Рарити за то, что и как она сказала и оттолкнула ее, но и на саму ситуацию. Все шло не так, все было ужасно, и она чувствовала себя неспособной это остановить. Или исправить.
Король умирал, и все, что они могли поделать — сидеть и надеяться на лучшее.
Принцесса рядом с ней не произнесла ни единого слова с тех пор, как они вернулись в замок. Все, что она делала — молчала и послушно следовала приказам Твайлайт. Книга пророчеств выглядывала из ее седельной сумки.
За исключением нескольких взглядов искоса, Твайлайт так и не удосужилась посмотреть на принцессу — и, по сути, не хотела на нее смотреть. Она не была мстительной или обидчивой, но прямо сейчас возник соблазн прекратить все отношения. Может, они не подходят друг другу не только в юридическом смысле, но и во всех прочих. Может, и хорошо, что произошел весь этот разлад, который так ярко подчеркнул, вероятно, нерешаемые противоречия в образах жизни и мышления принцессы и телохранительницы.
Если бы ты меня любила, ты бы это сделала.
Какой удар.
Твайлайт была так поглощена своим гневом, что даже не заметила, как они прибыли к покоям принцессы, пока не оказалась прямо перед дверью, а далекая башня с часами пробила пять часов пополудни.
Вот же момент принцесса Рарити остановилась рядом с Твайлайт.
— ...Твай...
— Подождите здесь, пока я проверю безопасность ваших покоев, — резко прервала ее телохранительница, магией ухвати в дверную ручку и прожигая взглядом дверь. Затем она обратилась к стоящим рядом Гвардейцам. — Убедитесь, что принцесса не сдвинется с места.
Она толкнула дверь, вошла, а затем не громыхнула ей — но почти. Она подумала о том, чтобы закричать. Ей хотелось закричать. Что-нибудь, что угодно — может быть, устроить разок совершенно бессмысленную истерику, которая ничего не исправит.
Но она не станет, потому что она личная телохранительница принцессы Рарити, а это означает, что даже малейший намек на эмоции может обернуться ужасными последствиями.
Поэтому, едва сдерживая бурлящий внутри гнев, она усердно исполняла свой долг. Единорожка заперла все окна, осмотрела каждый уголок и щель, проверила тайный ход из комнаты, повернулась к двери — которая вдруг внезапно открылась, и внутрь осторожно вошла принцесса Рарити.
— Интересно. Я помню, как приказывала вам не двигаться с места, Ваше Высочество, — холодно заметила Твайлайт, наблюдая, как принцесса закрывает за собой дверь.
— Твайли... — с раскаянием посмотрела на нее принцесса.
— Но, на самом деле, кого волнует, что я говорю? — оборвала ее Твайлайт. — Вы принцесса Рарити, вы делаете все, что, Дискорд возьми, захотите, как всегда.
Твайлайт никогда раньше не говорила с принцессой так.
Иногда она мечтала об этом, закатывая глаза, когда принцесса оказывалась особенно невыносимой, но никогда не делала этого из уважения и привязанности. Но теперь относительно спокойное замечание сорвалось с ее губ, как яд, и в следующую секунду Рарити заметно вздрогнула. Катарсиса Твайлайт не ощутила.
Это не заставило ее почувствовать себя лучше. Разве что хуже — особенно после того, как принцесса вообще ничего не ответила. Не возражала, не жаловалась, ничего. Она просто стояла там, прижав уши к голове и послушно глядя в пол.
— Все в порядке. Я закончила, так что все равно собиралась позвать вас, — продолжила Твайлайт, не будучи в настроении спорить или заставлять кого-либо из них чувствовать себя еще хуже. Она подошла к двери, и ее аура окутала дверную ручку. — Я буду снаружи.
— Твайлайт, — тихо произнесла Рарити. — Могу ли я тебе сказать кое-что, пожалуйста?
Хотя Твайлайт остановилась, магия вокруг дверной ручки не исчезла. Несколько минут назад она могла бы заметить, что вот теперь-то принцесса просит разрешения что-то сделать, но она была усталой и расстроенной, а сарказм лишь повредил бы им обеим.
Поэтому она ничего не ответила и предоставила Рарити возможность высказаться.
— Мне жаль, Твайлайт, — сказала она и ничего больше. Никаких извинений, никаких оправданий, только это. — За все.
— Это все, Ваше Высочество?
— ...Да, это все, — дрогнувшим голосом ответила принцесса.
Прежде чем Твайлайт успела хоть как-то отреагировать, принцесса быстро побежала к окну на другой стороне комнаты и уставилась в него, спрятав лицо от телохранительницы.
Твайлайт уставилась на дверную ручку. Она должна что-то сказать. Она хотела что-то сказать. Она хотела, чтобы это закончилось.
Но она устала, и, хотя очень сильно любила свою принцессу, все еще чувствовала затаившийся в сердце гнев, поэтому вместо этого открыла дверь и выбежала, решив, что им обеим нужно немного времени, чтобы подумать и успокоиться.
Когда она вышла, остальные Гвардейцы поняли, что лучше будет молчать, и заняли свои обычные посты, пока Твайлайт стояла перед дверью, погруженная в свои мысли.
Может, все должно закончиться.
Может, всему пришел конец, потому что король умирает, и, вероятно, умрет, и в ту секунду, когда это произойдет, в тот момент, когда Рарити займет трон...
Может, ей следует подать в отставку. Эта мысль уже посещала ее раньше, один или два раза, когда она чувствовала себя эмоционально нестабильной, а желания сердца мешали долгу. Раньше от этого было достаточно легко отмахнуться, но теперь? После этого? Когда Рарити неизбежно выйдет замуж за какого-нибудь аристократа ради политического союза, что тогда? Потому что в ту секунду, когда она займет трон, они слетятся отовсюду. Союзники, желающие пересмотреть торговые соглашения, обрести власть и укрепить свои связи с королевством через новую, подходящую и недавно коронованную правительницу.
Ее уши поднялись при звуке шагов, и вскоре за ними последовал взгляд, упавший на королевского шута, идущую по коридору. Идущую, отметила Твайлайт. Не подпрыгивающую, не скачущую или не пританцовывающую, как она делала всегда. Ходьба, как и все остальное, изменилась из-за надвигающегося рока, терзающего королевство.
— Твайлайт! — с весельем в голосе произнесла Пинки. — Ты вернулась.
— Да.
— Что случилось? — обеспокоенно нахмурилась земная пони
— Что тебе нужно, Пинки?
Она проигнорировала прижавшиеся уши собеседницы.
— Ты злишься на принцессу Рарити? — спросила она. — Это из-за пророчества?
Твайлайт нахмурилась.
— Откуда ты знаешь о пророчестве?
Все пони знают об этом ляганном пророчестве?
— Инквелл мне рассказала! — ответила Пинки. — Она сказала, что вы, девочки, приходили из-за книги, и ты выглядела очень расстроенной, а принцесса продолжала задавать вопросы о горе Каэлум, и ты казалась еще более расстроенной, а затем вы ушли, и она не знает, что случилось дальше, поэтому я пришла узнать!
— Дальше ничего не произошло, — парировала Твайлайт. — И ничего не произойдет.
— Так ты не собираешься ей помогать?! — воскликнула Пинки, нахмурив брови в ужасе, как будто не просила Твайлайт сделать нечто совершенно безумное.
— Нет, — воскликнула телохранительница. — Это всего лишь сказка, Пинки!
— Твайлайт! — снова воскликнула Пинки, нахмурившись еще сильнее. — Она просто не хочет, чтобы король умер! Я не хочу, чтобы король умер! Ты не хочешь, чтобы король умер! Ты должна помогать ей, а не...
— Я точно знаю, что мне следует делать, Пинки, — отрезала Твайлайт. — Поэтому я буду очень признательна, если ты перестанешь пытаться указывать мне, как выполнять мою работу, и вместо этого сказала бы, что тебе нужно. Или, пожалуйста, иди своей дорогой.
Она проигнорировала влагу в глазах земной. Она не стеснялась быть плохой, если это от нее требовалось.
В конце концов, Пинки заговорила.
— Я хочу увидеть принцессу.
— Принцесса? — повернулась и трижды постучала в дверь Твайлайт.
— Да? — отозвался мелодичный, полный надежды голос.
— К вам пришла Пинки Пай. Мне ее впустить?
— ...О. Да. Да, пожалуйста! Спасибо...
— Она сейчас войдет.
Твайлайт отступила, слегка приоткрыв дверь с помощью магии, и больше ничего не сказала, глядя прямо в окно на противоположной стороне коридора. Краем глаза она заметила, как Пинки нахмурилась, но чем бы шутница ни была недовольна, это осталось невысказанным, поскольку вместо этого она вошла в покои, а телохранительница быстро закрыла за ней дверь.
Ночь будет долгой — единорожка знала это наверняка — но точно не догадывалась, что ночь станет еще дольше.
Намного.
Если что-то в мире и впечатляло Твайлайт Спаркл, так это способность Пинки Пай болтать.
В течение девяти часов, за исключением того момента, когда принцессе принесли в восемь ужин, Пинки, болтающая о чем-то в спальне, была единственным, что отвлекало Твайлайт от все более пессимистичных мыслей.
Может, у них с Рарити все будет хорошо. Может, король не умрет, буря утихнет, и, может, они смогут вернуться к статус-кво.
Но что тогда? Короли не живут вечно, и это рано или поздно повторится.
И только когда башенные часы пробили два часа ночи, гулкий звон которых с трудом пробивался сквозь вой зимнего ветра и приглушенный голос Пинки, кое-что наконец произошло — а именно, в конце коридора появился Айрон Аккорд.
— Твайлайт! — позвал жеребец, и если Твайлайт до сих пор удавалось сдерживать свою тревогу, то теперь, из-за торопливости в речи Гвардейца, она не сдержалась.
О, богини, подумала она. Неужели король... О, богини. О, богини.
Все присутствующие Гвардейцы подобрались и переглянулись с одинаковым ужасом в глазах.
— Командир, — поприветствовала телохранителя короля Твайлайт, стараясь не напустить в голос паники. — Что случилось?
— Принцесса, —ответил он. — Где она?
— Принцесса? — Твайлайт сглотнула. — В своих покоях.
— Ты уверена? — после этого вопроса в желудке единорожки образовался ледяной ком.
— Да, конечно, я уверена, — ответила она с большим напряжением, чем хотела. -Она уже несколько часов там разговаривает с Пинки Пай. Зачем? Что...
— Вызови ее.
Твайлайт поколебалась, желая спросить, что происходит, но Айрон Аккорд хорошо ее обучил, поэтому вместо этого она развернулась на месте и торопливо постучала в дверь.
— Ваше Высочество? — позвала она.
— Что? — ответила Пинки, прервав свой бессвязный монолог. — Мы заняты, Твайлайт!
— Принцесса, — надавила Твайлайт. — Вам нужно...
— Мы заняты, я сказала! — перебила ее Пинки. — Принцесса принимает ванну! Она не может выйти!
— Проверь, — резким голосом приказал Айрон. — Сейчас же.
Твайлайт охватил страх — а когда малиновая аура охватила дверную ручку, и она повернула ее, только чтобы обнаружить, что дверь заперта, страх усилился в тысячи раз.
— Пинки, — рявкнула Твайлайт. Ручка жалобно заскрипела, когда ее настойчиво задергали. Каждый Гвардеец сделал шаг ближе. — Пинки, открой дверь сейчас же! Пинки?!
— Ломай, — прошипел Айрон.
Ей не нужно было повторять дважды. Твайлайт оглянулась на остальных и практически прорычала:
— Назад!
Они немедленно подчинились, дав ей возможность отступить, собраться с силами и броситься вперед. Ее тело с ГРОХОТОМ врезалось в быстро поддавшуюся дверь — замок сразу признал поражение. К сожалению, прямо за дверью оказалась Пинки Пай — практически прижимаясь к ней, как показалось единорожке — поэтому она стала следующим, с чем столкнулась Твайлайт. Две пони с болезненным стуком упали на пол. Твайлайт практически растянулась на земной пони.
Какое-то время они ждали, пока боль утихнет, но слова Пинки, когда Твайлайт быстро поднялась с нее, заставили телохранительницу застыть.
— Ни о чем не сожалею.
Прежде чем Твайлайт успела что-то спросить, Пинки снова заговорила. Ее глаза наполнились слезами, но говорить она пыталась ровно.
— Ни о чем не сожалею, — повторила шутница. — Она собирается спасти короля.
Если бы время можно было остановить, оно бы остановилось. По правде говоря, время словно на самом деле встало. Громкий гул наполнил голову Твайлайт, когда она оглядела комнату — и при виде отодвинутого книжного шкафа и темного зёва открытого потайного хода ее кровь застыла в жилах.
Сначала она услышала голос Роуз Петал, близкий и далекий одновременно.
— О, Богини.
Затем Сильвер Лэнс, всегда говорящий то, что чувствует, мрачно прошипел:
— Лягать.
А затем послышался ее собственный голос, едва громче шепота:
— Как давно она ушла?
— Эм, — побледнела Пинки.
Ее бледность усилилась, когда Твайлайт ударила копытом по полу, и с паникой в голосе переспросила:
— КАК ДАВНО?!
— Пять часов назад! — взвизгнула Пинки, испуганно закрыв лицо копытами. — Мне жаль!
— Куда она направилась? — ровным тоном спросил Айрон.
— Гора Каэлум, — пропищала Пинки. — Чтобы спасти короля.
Твайлайт отшатнулась, оцепенело упав на колени. Слова звенели в ее ушах, как погребальные колокола. Охватившее ее замешательство оказалось развеяно лишь порывом ледяного ветра, ударившего в окно спальни и привлекающего внимание к смертельной буре, которая теперь держала в своей власти жизнь принцессы Рарити.
И жизнь Твайлайт.
Ее могут за это казнить. Ее скорее всего казнят за провал единственного ее задания. Но это, поняла единорожка, не имеет ни малейшего значения, потому что Рарити умрет там — и не «если», а «когда». И если Рарити погибнет, то Твайлайт все равно что умрет сама.
— Твайлайт.
Голос Аккорда вырвал ее из мыслей — и если бы не оказалась настолько раздавлена, что почти ожидала, как жеребец вытащит меч и убьет ее, она бы удивилась, сколь мало осуждения в его голосе.
— Пойдем со мной.
Силы, находящиеся за ее пределами, заставили тело подняться, а разум едва осознавал, что Айрон передает приказы остальной части ее отряда. Прежде чем Твайлайт поняла это, она уже торопливо шагала за своим командиром, практически неспособная говорить, сдерживая слезы только потому, что все ее внимание было сосредоточено на одном вопросе, снова и снова крутящемся у нее в голове.
Как Рарити могла это сделать?
Как она могла быть такой глупой? Такой эгоистичной? Такой отчаявшейся? Как она могла сделать это с собой? С Твайлайт? С ними обеими?
Как она могла?
Они оказались у дверей короля быстрее, чем она успела это понять, и когда Айрон Аккорд открыл их, там уже была небольшая армия советников, включая королеву.
— Она ушла, — сказал Аккорд. Твайлайт не могла смотреть ни на одного из монархов, а гудение в голове заглушило тихий вскрик королевы. — Она ушла на гору Каэлум.
— Гору Каэлум? — ахнул советник. — Почему, во имя Богинь...
— Ее нет по крайней мере пять часов, — продолжил Аккорд, а Твайлайт все глубже и глубже погружалась в ад.
Король заговорил, тяжелым, как смерть, голосом.
— Одна?
— Нет, — ответил Айрон Аккорд, и только это заставило Твайлайт вздернуть голову. — Голден Дейр сообщила, что работники кухни видели, как принцесса упаковывает еду в тележку с помощью одной из местных наемниц, кобылы с разноцветной гривой.
Только по милости богинь ноги Твайлайт не подогнулись под волной облегчения, нахлынувшей на нее.
С ней Рейнбоу Дэш.
Рейнбоу Дэш — эта безмозглая, предательская дамская угодница, которую Твайлайт задушит, как только увидит — с ней. Может быть, это означает, что Рарити проживет достаточно долго, чтобы Твайлайт сама ее убила.
— Но зачем ей идти на гору Каэлум? — хриплым голосом каркнул другой советник.
— Твайлайт.
Единорожка резко встала по стойке смирно, и только тогда наконец увидела короля. Монарх лежал в своей постели — его глаза казались темными ямами на изможденном лице.
— Можешь ли ты дать мне ответ, пожалуйста?
Говорить было трудно, словно ее рот покрылся какой-то ужасной, липкой субстанцией, но она все равно заговорила.
— Пророчество, — выдавила она, пытаясь говорить четко. — Есть пророчество, которое она нашла в книге, о храме Солнца и Луны на вершине...
— Нет, — прервал ее побледневший советник Сайлент Скрипт. — Усталые путники на Каэлуме? Но это!.. Она что, сошла с ума?! Это всего лишь сказка для жеребят! Эти пророчества не... Это же чушь!
Я знаю, хотела ответить опустошенная Твайлайт. Я знаю.
— Она убедила себя, что... что она принцесса из него, — продолжила Твайлайт. — А я защитница, и...
— Ну, ясно, что нет! — рявкнул Сайлент Скрипт, ударив копытом по полу. — Потому что она там, а ты здесь!
Я знаю, хотела ответить Твайлайт, впервые почувствовав, как слезы жгут ее глаза. Я знаю.
— Тебя следует бросить в темницу! — продолжил он. — Из всех случаев оказаться некомпетентной, ты...
— Довольно.
Ледяной голос королевы прервал его, и когда Твайлайт посмотрела на нее, то по глазам Ее Величества поняла, от кого Рарити унаследовала свою способность быстро вспыхивать возмущением.
— Не говори о ней так.
По презрению в глазах советника, когда он посмотрел на Твайлайт, было ясно, что он лично думает по этому поводу, но все же замолчал.
— Сейчас не время обсуждать, кто виноват, — сказал король. — Не то чтобы кто-то виновен. Моя дочь всегда делала и будет делать то, что хочет, независимо от последствий.
— Сир, каковы ваши приказы? — сурово кашлянул Айрон Аккорд.
— Никаких, — ответил король. — У меня нет приказов. Уже ничего нельзя поделать.
— Что? — ахнула Твайлайт, ее голос наконец стал ясным и громким, перекрывая возмущенное бормотание советника. — Ваше Величество, что вы имеете в виду? Она...
— Твайлайт, — резко бросил Аккорд. — Помни о своем звании.
— Мы находимся в самом центре самой смертоносной снежной бури, которую когда-либо видело это королевство, — даже сейчас, уставший, смирившийся и умирающий, король звучал повелительно. — Наши ресурсы истощаются, и мы не можем тратить то, что у нас осталось, на ее поиски.
— Но она умрет! — продолжала Твайлайт, вне себя. — Она...
— Твайлайт! — Копыто Аккорда тяжело ударило по полу. — Не заставляй...
Поднятое копыто короля заставило его замолчать.
— Приоритетом этого королевства всегда было и будет королевство. Его пони, и начиная с этого момента, защита Свити Белль и начало ее обучения при подготовке к худшему, — продолжил король.
Твайлайт с недоверием уставилась на него, а когда посмотрела на королеву, та просто отвернулась к окну и буре за ней.
— Ваше Величеств», — взмолился советник. — Конечно, должно быть... Разве мы не можем послать эскадрон или?..
— Мы не можем рисковать распространением паники, — заговорил Аккорд, как всегда, поддерживая короля. — Если мобилизоваться, чтобы найти ее, мы рискуем распространением слухов о пропаже принцессы, и вместе с ними — в каком отчаянном положении оказалось королевство. Это все равно что повесить на нее мишень.
— Я верну ее.
Все пони повернулись к Твайлайт.
— Я верну принцессу Рарити, — твердо повторила она, глядя только на короля. — Никто не заподозрит меня, обещаю. Я знаю ее лучше, чем кто-либо другой, я знаю, как она ведет себя, как она думает. Клянусь жизнью, Ваше Величество, я верну вашу дочь домой.
Король ничего не сказал, а его глаза выдали еще меньше. Он просто молча посмотрел на нее.
— Как она могла это сделать? — вмешался третий советник, остальные двое кивнули. — О чем она ду…
— Достаточно! — прогремел король. Его голос был резче, чем Твайлайт слышала за последние месяцы. Он уставился на своих советников, и в его глазах вспыхнула ярость. — Если Рарити вернется к нам живой, она станет вашей королевой, как только я умру! Но я еще не мертв, и пока это так, я не позволю моей дочери начать свое правление с сомнений в ее решениях! Я понятно выражаюсь?!
Никто не осмелился заговорить, когда он откинулся на подушки, явив, насколько устал.
— Мы с женой сейчас обсудим вопросы, — закончил он, а затем добавил, бросив взгляд на своих советников. — Наедине.
Раздался хор подобострастных «да» и «конечно», и Твайлайт смотрела, как советники, сопровождаемые Айрон Аккордом, покидают покои. С последним нерешительным взглядом она поклонилась и попыталась сделать то же самое, но остановилась, когда король заговорил вновь.
— Твайлайт. Останься, пожалуйста.
Айрон Аккорд закрыл дверь и встал перед ней. Твайлайт нерешительно отвернулась от него, чтобы встретиться взглядом с монархами. Королева встала у постели супруга, и они оба выглядели не более, чем теми, кем были — двумя родителями, принявшими реальность того, что их дитя может умереть.
— Твайлайт, — начала королева, и несчастная телохранительница оказалась обезоружена добротой в ее тоне. — Как у тебя дела?
Твайлайт моргнула, полностью сбитая с толку. Они спрашивали ее, как у нее дела? Это не имеет смысла, хотела она ответить. Хотела сказать, что это она должна была задать им этот вопрос, должна на коленях перед ними умолять о прощении.
Как у нее дела? Не очень.
Не очень хорошо — потому что она не справилась со своим долгом, подвела королевство, и более всего, и, возможно, мучительнее всего из всего, любовь всей ее жизни, скорее всего погибнет там одна, либо замерзшая, либо убитая, либо еще хуже, и в последнем их разговоре Твайлайт холодно отвергла извинения Рарити.
— Я в порядке, Ваше Величество, — солгала она и была благодарна, когда монархи кивнули в унисон, либо не замечая, либо любезно игнорируя дрожь в ее голосе. — Спасибо, что спросили.
— Рарити умна. Она всегда была находчивой, добиваясь своего, — тихо продолжил король, и было неясно, пытается ли он убедить других или себя. — Мы должны верить, что она вернется живой, и что это не более чем испытание, посланное самими богинями.
— Ваше Величество.
Только тогда Твайлайт позволила слезам выступить, приняв, что они бы это сделали в любом случае.
— Мне жаль. Мне так жаль, я...
— За что, Твайлайт? За то, что ты всего один раз не смогла сдержать неукротимую бурю воли, которая есть моя дочь? — Она не смогла поверить, когда король улыбнулся. — Это свидетельство твоих способностей, раз ей потребовалось столь много времени, чтобы превзойти тебя.
Он обратил свой взор на Айрон Аккорда.
— Аккорд, прикажи Гвардейцу снаружи как можно быстрее подготовить провизию для Твайлайт, пожалуйста. Все, что ей может понадобиться, чтобы облегчить то, что ей предстоит пережить. И посмотри, не сможет ли он заставить этих тупиц, которые называют себя моим советом, предположить, какими путями могла пойти Рарити.
Аккорд отдал честь и ушел. Когда осталась только Твайлайт, король задумчиво посмотрел на нее, а затем добавил с немалой долей заботы:
— Ты много значишь для нее, Твайлайт. Настолько много, на самом деле, что это единственная причина, по которой мы смогли узнать, что она вообще что-то сделала.
Ее глаза расширились.
— Что вы имеете в виду?
На ее глазах скудная магия подняла письмо со стола, а затем более сильная магия королевы помогла переправить его Твайлайт.
— Она доверила это Гвардейцу, прежде чем уйти. Он должен был доставить его мне завтра утром, — объяснил король. — Но у того включились разумные инстинкты, и он отдал его Аккорду раньше срока.
Твайлайт взяла письмо своей магией и почувствовала, как ее сердце обливается кровью при виде изящного почерка ее принцессы.
Отец, гласило оно, это мой выбор, и я в любом случае нашла бы способ уйти. Я спасу тебя. Но, пожалуйста, ради любви, которую ты и мама питаете ко мне, пожалуйста, умоляю тебя, не позволяй Твайлайт страдать из-за моих деяний. С любовью, Рарити.
О, Рарити, подумала опустошенная Твайлайт.
Жестокий приступ кашля прервал ее мысли, и она подняла глаза, чтобы увидеть, как король Платинум почти задыхается, а королева Харт Хейвен с беспокойством похлопывает его по спине. Когда кашель прекратился, целой изнурительной минутой позже, король откинулся на подушки, держа за копыто свою жену.
— Я... я не уверен, что смогу дотянуть до того, как ты вернешься с Рарити, — начал он.
— Сильвер, — расстроенно произнесла королева. — Не говори так. С тобой все будет в порядке.
Но король был неумолим, его долг — подготовка, а не мечта.
— Если я уйду до того, как ты вернешься, — продолжил он. Твайлайт шагнула вперед, запечатлевая каждое его слово в своем сознании. — Скажи ей, что я люблю ее, и что я... — Он запнулся, его голос дрожал. — Для меня было величайшей привилегией иметь ее своей дочерью.
— ...Я сделаю это, Ваше Величество, — тихо пообещала Твайлайт.
— А что касается тебя, — продолжил он, и теперь его потускневший взгляд стал сосредоточенным и ярким, а потрескавшиеся сухие губы изогнулись в улыбке. — Ты лучшая пони, которую я когда-либо мог попросить быть рядом с моей дочерью в качестве ее телохранителя и партнера.
Твайлайт замерла.
...Партнера?
Дверь открылась, и вошел Аккорд, не обращая внимания на свою ошеломленную подчиненную.
— Мой господин, Тандервинд скоро все подготовит, — сказал Аккорд, встав рядом с Твайлайт. Он помедлил и продолжил. — ...Вы уверены в этом? Послать на поиски одну только Твайлайт? Это разумно?
— Я доверяю ей, — кивнула королева Харт Хейвен. — Она вернет Рарити. Я бы никому другому не доверила эту задачу.
— ...Но... — помедлил Аккорд.
— Ну же, Аккорд, из всех пони ты должен лучше всех знать, — со слабой улыбкой произнес король Платинум, глядя только на Твайлайт. — Что нет лучшего стража, чем влюбленный.
Твайлайт уставилась на него, не находя слов. Он знает? Они знают?
— Думала, мы не знаем? — спросил король, умудряясь, несмотря ни на что, ее дразнить.
— Я не знала, — выпалила Твайлайт, честная из-за полного изумления. — Я… Я… — Смесь ужаса и смущения затопила ее. — Все знают?
Выражение его лица потемнело.
— Нет, не все, — сказал он, каждое взвешенное слово было окрашено чем-то вроде сожаления. Он отвернулся от нее. — Скажи Рарити, что я надеюсь, что она найдет в своем сердце силы простить своего отца за… — Он снова посмотрел на Твайлайт, как будто заставляя себя это сделать. — За то, что он сделал все возможное, чтобы скрыть ее чувства от мира, вместо того, чтобы поддержать их.
— Я… я…
Раздался стук в дверь и голос Гвардейца:
— Все готово, капитан! Пожалуйста, пусть Твайлайт встретит нас у входа в замок!
Твайлайт снова посмотрела на дверь, а затем на короля, не зная, как даже начать осмысливать все это. Ей хотелось так много всего сказать, так много вопросов задать, но Рарити ждала, и была ли она еще жива, и...
А король, казалось, погрузился в свои мысли. Его взгляд оставался отрешенным, даже когда жена обняла его.
— Если бы я мог что-то сделать сейчас, я бы это сделал, — сказал он. Твайлайт ли, себе или миру — непонятно. — Но... — Он замолчал и его взгляд остановился на окне и буре за ним. — Я так понимаю, что в любом случае, мое мнение скоро уже не будет иметь никакого значения.