Mente Materia
2 Закат
Закат, кабинет Твайлайт, Кантерлот
"Одни во тьме"
Культурная сводка о человечестве для эквестрийцев.
Предисловие от Твайлайт Спаркл.
"Добрый день!
Когда вы это прочтете, уже будет сделано официальное заявление о наших новых друзьях, людях! Уверена, вам очень интересно, кто они такие и что они собой представляют.
Однако первым делом следует сделать небольшое предостережение. Большую часть своей истории люди были совсем одни, и потому их культура совершенно не похожа на нашу. Ни одной другой разумной расы не существует на их планете, и до недавних пор они полагали, что являются единственными разумными существами во всей вселенной. И как бы мне не хотелось сказать, что первым же делом они подружились с нами, боюсь, это было не так.
Монстры, пришедшие из другого мира, пытаются уничтожить саму их цивилизацию. Люди сражались с этой угрозой еще до того, как мы узнали друг о друге, и теперь, с нашей помощью, они начали побеждать. И они очень благодарны за эту помощь, однако если вам повезет повстречать одного из них, и он будет недоверчив и подозрителен, не стоит воспринимать это на свой счет. Первая встреча человечества с другой разумной расой обернулась ужасающим кровопролитием и тысячами смертей, так что теперь они ко всем относятся с подозрением.
Мне это известно как никому другому, поскольку я была первой пони, что они повстречали, и обстоятельства этой встречи были далеки от идеальных. Это заняло некоторое время и пару раз мы немало напугали друг друга, но в конце концов нам удалось подружиться, и они даже помогли мне вернуться домой, несмотря на все то, с чем им уже приходилось иметь дело. И, как мне кажется, это делает их хорошими друзьями.
Но я не хочу создавать впечатление, что они являются идеальными друзьями для Эквестрии. Один только культурный шок потребует от каждого пони некоторое время на то, чтобы приспособиться, но, несмотря ни на что, мы разделяем одни и те же ценности и добродетели. Люди невероятно ценят отвагу, будь это героизм солдата, непоколебимо стоящего даже перед лицом неминуемого поражения, или же друга, признающего свою неправоту. Целеустремленность, граничащая с откровенной упрямостью, также высоко ценится. Но выше всего они ставят изобретательность. Науки и изобретения, веками лежащие в Эквестрии на полках как "непрактичные", были доведены людьми до такого совершенства, что неподготовленному пони могут показаться настоящей магией!
И это та самая особенность, что у людей отсутствует. Они абсолютно ничего не знают о магии, более того, она считается лишь мифом. Тот факт, что у них есть мифы и легенды о ней говорит о том, что они могли видеть или даже практиковать ее в прошлом, однако теперь совсем немногие знают о магии и способны применять ее. Но, несмотря на свое невежество, люди с нетерпением поглощали любую толику информации о колдовстве, что я только могла им сообщить.
Я могу продолжать свой рассказ годами, но именно для этого и была написана эта книга! Надеюсь, она сможет ответить на все ваши вопросы, а если у вас все же останется несколько не получивших свой ответ, то, если повезет, однажды вы сможете задать их самим людям!"
Твайлайт Спаркл отложила свою шариковую ручку и в четвертый раз перечитала написанное, прежде чем тяжело вздохнуть.
"Слишком необъективно, сказали они, – молча кипела она от негодования. – Личный опыт затмевает ваше суждение, сказали они. Аргх, думаю, мне надо быть благодарной, что они хотя бы позволили мне написать предисловие", – еще раз вздохнув, Твайлайт отодвинулась от стола и подошла к окну.
Солнце постепенно скрывалось за горизонтом, и небеса на западе пылали оттенками красного. Далеко внизу начали один за другим зажигаться уличные фонари Кантерлота. И это зрелище оказало на нее поистине умиротворяющее воздействие.
"Полагаю, они правы, – признала Твайлайт, направившись обратно. – Я просто не хочу, чтобы все считали, что люди – плохие. Им просто… пришлось пережить много горя".
Знание о людях и о тех угрозах, с которыми они сражаются, было строжайшим секретом, известным лишь немногим, и большая часть посвященных сейчас находилась на Земле. Однако теперь, когда боевое дежурство этих пони подходило к концу, было принято решение, наконец, объявить всей Эквестрии об их новых друзьях.
"И врагах", – подумала Твайлайт, и ее взгляд упал на две черные книги, лежавшие на краю стола.
Первая книга была написана тогда, когда она пыталась рассказать друзьям о том, что произошло с ней на Земле. Но, несмотря на всю их любовь и понимание, Твайлайт так и не смогла заставить себя произнести те слова, и потому она решила вместо этого перенести их на бумагу. Написание этой книги оказалось настоящим спасением для Твайлайт, и, будучи завершенной, она была по очереди передана каждой из Носительниц Элементов.
Рейнбоу Дэш возвратила книгу посреди ночи вместе с запиской, гласящей, что она не могла отдать ее Твайлайт лично, не разрыдавшись (а также уведомляющей о полном отрицании этих слов в случае, если они станут достоянием общественности). Эпплджек вернула книгу вместе с бутылкой ее драгоценного яблочного сидра и предложением поговорить о произошедшем в любое время дня и ночи. Рэрити передала книгу Флаттершай, и затем они обе вместе пришли навестить ее. Они провели весь вечер, играя вместе с Твайлайт в карты и наслаждаясь компанией друг друга. Когда же очередь дошла до Пинки Пай, она лишь покачала головой и грустно сказала "Я уже знаю".
После этого ни одна из них ни разу не упоминала эту книгу, и отношение друзей к Твайлайт не изменилось ни на йоту, несмотря на все то, что она сделала на Земле. И это было всем, что она только могла пожелать.
Вторая же книга была о тех снах, что она видела с момента своего возвращения. Никто кроме Принцессы Луны не знал о ее содержимом, и Твайлайт не собиралась менять этого.
Фыркнув, она вновь запрыгнула на стоявший у стола стул. Облачко телекинеза окутало занятную тряпичную куклу и перенесло ее поближе, в то время как второе подняло авторучку перед ее глазами.
"Такая простая конструкция… и как я могла не додуматься до нее раньше? – усмехнулась она, после чего оглядела уже проделанную работу. – Возможно, мне стоит особо подчеркнуть отношение к одежде… девочки уже не раз спрашивали меня, почему я никогда не выхожу из дома, не надев что-нибудь".
Она успела добиться немалого прогресса, прежде чем крики и топот копыт прервали ее концентрацию. Когда этот шум стал становиться лишь громче, Твайлайт спрыгнула со стула, намереваясь увидеть, что случилось…
"Венец…"
– НЕТ! – прокричала она, упав на пол и зажмурив глаза. Ей потребовалась лишь доля секунды на то, чтобы поднять ментальные щиты и укрепить их. Открыв глаза, она без промедления помчалась прочь из своего кабинета.
– Принцесса! – один из ее гвардейцев, пегас с бежевой шкурой и голубой гривой, с трудом поспевал за ней. – Вы должны вернуться в свои покои! Принцесса Луна сейчас собирает гвардию и хочет знать, что вы в безопасности! – они миновали еще одни двери и промчались через один из внутренних дворов замка, прежде чем пегас обогнал ее и застыл, загораживая путь. – Принцесса, вы должны вернуться внутрь!
Твайлайт проигнорировала его слова и продолжала оглядывать вечернее небо, прежде чем, наконец, заметить то, что искала.
– Гвардеец! – рявкнула она, и попытки пегаса отвести ее обратно резко прекратились. – Где Принцесса Луна сейчас находится?
– Принцесса Луна покинула замок вместе со своими Стражами, – ответил тот, и Твайлайт почувствовала небольшой укол вины, когда осознала, что даже не знает его имени. – Она не сказала, куда направилась. Ее последним приказом было поднять гарнизон по тревоге, и она отдала особые указания касательно вашей безопасности, – гвардеец вновь начал было пытаться убедить Твайлайт вернуться внутрь замка, прежде чем поднять взгляд и увидеть то, на что смотрела аликорн.
– В замке больше не безопасно, – заявила она, прежде чем вернуть свой взор к гвардейцу и на миг задуматься о том, как именно сформулировать свой приказ. – Противник приближается на воздушных кораблях. Сообщи пегасам не приближаться к ним. Организуй всех единорогов, каких повстречаешь, в огневые группы, которые должны будут сконцентрировать свои чары на этих кораблях. Все остальные должны будут сосредоточить свои усилия на сдерживании высадившихся из них наземных отрядов.
– Принцесса? Какой противник? Кто нас атакует?
– Выполняй приказ, гвардеец, – произнесла Твайлайт с таким авторитетом, какой только смогла придать своему голосу, и пегас, быстро отдав честь, взмыл в небеса. Удостоверившись, что она осталась одна, аликорн тяжело опустилась на пол и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
Металлические корабли над головой, выплевывающие потоки зеленого пламени в сторону любого, кто осмеливался бросать им вызов.
Громоздкие двуногие существа, мчащиеся вперед и вопящие от жажды крови.
Худая фигура, скрытая алым одеянием и шлемом, потянувшаяся к ней всеми четырьмя руками и проникающая все глубже и глубже в ее разум.
– Нет! – прокричала Твайлайт, вновь взяв себя в копыта.
"Я справлюсь, я просто обязана справиться! Я уже не та беспомощная кобыла! Я – аликорн, и я смогу… я обязана всех защитить!" – стиснув зубы, она взмыла в вечернее небо. Широко раскрыв крылья, она слегка накренилась в полете, рассматривая приближающегося противника.
Три дископодобных корабля медленно опускались на столицу и на сам замок. Разрозненные лучи арканной энергии устремлялись к ним из внутренних дворов и садов, однако любое возникающее построение единорогов быстро уничтожалось залпами зеленой плазмы. Несколько синих вспышек возвестили о появлении вражеских бойцов, однако ей потребовалось еще несколько секунд, чтобы заметить свою цель.
Большая часть появившихся врагов была громоздкими двуногими существами, закованными с ног до головы в красную броню и обладающими все тем же оружием, что она видела на Земле. Извергающиеся из него потоки плазмы либо подавляли огнем тех гвардейцев, что оказались ближе всего к точке высадки, либо же попросту испаряли бедолаг, застигнутых посреди открытого пространства. Но, несмотря на все те смерти и боль, что они причиняли, Твайлайт знала, что эти создания – мутоны – не были главной угрозой.
Это существо сильно выделялось на их фоне. Оно было худым как рельса и безмятежно парило позади монстров, пробивающих себе путь глубже в замок. Белая роба скрывала большую часть его тела, а плечи и грудь были закрыты пластинами брони. Угловатый шлем, не позволявший увидеть лицо этого существа, немедленно развернулся к Твайлайт, как только она направилась на перехват.
"Эфириал, – вспомнила она то имя, что люди дали этому монстру, когда ее копыта соприкоснулись с землей. – Но у него другие одеяния и шлем, а тот, с которым я тогда столкнулась, не носил броню. Почему…"
Не ведая об этом, Твайлайт уже совершила свою самую большую ошибку, потратив секунду на то, чтобы сравнить этого противника с тем, с которым ей уже доводилось иметь дело, вместо того, чтобы немедленно атаковать. Несмотря на все свои силы, первый эфириал был лишь координатором сражающихся с людьми сил пришельцев, и сумел одолеть ее не прямой атакой, но телепатическим эквивалентом туманного горна.
Тот же эфириал, что стоял сейчас перед ней, был передовым командиром, рожденным и взращенным для ведения боевых действий и обладающим столетиями, если не тысячелетиями опыта покорения низших видов.
Прежде чем Твайлайт успела хотя бы завершить свою мысль, четыре хрупкие руки вытянулись в ее направлении, и четыре луча пурпурной энергии устремились к ней. Каждый из них был остановлен в считанных дюймах от аликорна, но как только она начала сплетать свое собственное заклинание, эфириал отправил к ней четыре новых. Два луча полетели сверху по дуге, в то время как остальные направились сбоку, намереваясь ударить по бокам. Та энергия, что она успела собрать, была быстро перенаправлена в щиты, которым едва удалось пережить эту атаку.
К ее чести, Твайлайт все же удалось заблокировать следующие три луча, но последний из них все же достиг своей цели, и мир вокруг нее сменился огнем, кровью и болью, и все, что она могла сделать – это издать душераздирающий вопль.
Закат, Башня Луны, Кантерлот
Когда-то, не так давно, Луна потратила бы эти несколько минут на то, чтобы полюбоваться заходящим солнцем со своего балкона, прежде чем поднять луну в небеса. Увы, эти маленькие радости становились все реже и реже, поскольку теперь все свое свободное время принцесса уделяла тем горам информации, что предоставляли сражающиеся на Земле гвардейцы.
Большей частью они состояли из отчетов о проведении боевых действий, составленных командирами дивизионов и рассортированных в соответствии с датами проведения операций. Также к ним прилагались откровенные и беспристрастные впечатления гвардейцев о людях и тех противниках, с которыми они сражались. И, наконец, среди бумаг также имелась предоставленная самими людьми информация.
Когда Эквестрия доказала, что является ценным союзником, они были более чем рады поделиться имеющимися у них данными о противнике. В интересах кооперации они также предоставили некоторую информацию о своих собственных возможностях и применяемой ими боевой тактике. Уже в течение недели после начала совместных действий капитаны гвардейских дивизионов единогласно согласились, что применяемую эквестрийской пехотой тактику ждет настоящая революция.
Самым раздражающим пробелом было полное отсутствие информации о той организации, с которой Луна и эквестрийцы имели дело напрямую, и она далеко не пылала желанием столкнуться с тем дипломатическим болотом, что представляла собой Земля. Дипломатия Эквуса была в равной степени разделена между населяющими его народами, где Принцессы правили пони, Император управлял грифонами, таинственный Конклав направлял развитие Зебринского Союза, а минотавры подчинялись выбранному ими на текущий момент лидеру. И такое положение вещей сохранялось столетиями.
Однако на Земле не было никакого единого правительства, которому бы все люди подчинялись. В одной только предоставленной ими недавней истории можно было найти ошеломляющую систему альянсов и соглашений, и это еще не учитывая многочисленных культурных, региональных и расовых различий между их народами. Для пони было настоящим шоком узнать, сколько конфликтов и войн люди начинали между собой из-за подобных вещей.
И этот дипломатический кошмар делал человеческих союзников Эквестрии лишь еще более неоднозначными. На бумаге эта организация просто не могла существовать. Состоя из людей со всех концов мира и находясь вне надзора любого из существующих официальных правительств, XCOM проводит операции по всей планете на еженедельной, если не на ежедневной основе. И на Земле войны начинались из-за меньшего.
Тщательно изучив каждую крупицу доступной информации, Луна пришла к двум возможным выводам. Один из них был предложен капитаном Сонгом, который первым из командиров гвардейских дивизионов увидел бои на Земле. Как он отметил, единственным, что могло заставить людей работать вместе, была общая угроза для них всех, и Луна не могла не согласиться с этим.
Второй же вывод включал в себя загадочных покровителей проекта XCOM: таинственный "Совет". Сама мысль о группе анонимных индивидов, контролирующих подобную организацию, раздражала Луну сильнее, чем она была готова признать, особенно учитывая их упрямые отказы встретиться с ней. Лишь успокаивающая уверенность Дэвида Брэдфорда – оперативного командира XCOM – и продолжающие поступать от Шайнинг Армора отчеты развеивали крайне неприятное подозрение, что люди тратили жизни ее пони в качестве пушечного мяса для сохранения жизней своих собственных бойцов.
Эта мысль заставила ее перевести свой взгляд на стопку отчетов о потерях, которая, к счастью, была достаточно мала. Судя по всем тем докладам, что Луна получала, эквестрийцы более чем хорошо проявляли себя в каждой битве. Но, несмотря на это, каждая потеря казалась настоящей трагедией; трагедией, которая произошла из-за того, что направленная на геноцид армия монстров из великой пустоты стремилась уничтожить человеческую цивилизацию. Ей больше никогда не удастся пройтись среди снов этих пони, и из-за этого ночь стала темнее.
Но гнев Луны, вызванный этими смертями, не был направлен на людей. Они помогли Твайлайт, когда могли попросту проигнорировать ее или убить в первые минуты пребывания на их планете, приняв за очередного противника. При всех их недостатках и ужасающей способности к войне, люди защитили Твайлайт от монстров, стремившихся погубить ее, и помогли ей вернуться домой. И потому на Луне лежал долг, который она с радостью оплатит кровью агрессоров… как только, наконец, сможет сбежать от этих дурацких отчетов.
"Еще один час работы и затем я проведаю Твайлайт. Ее сны в последнее время стали спокойнее, но они все еще очень тревожат ее, – подумала Луна, бросив взгляд на висевшие на стене часы. – Если бы только я могла поднять луну чуть-чуть пораньше, чтобы заставить пони считать, что время течет быстрее. Я знаю, что Тия иногда это делает, когда ей становится скучно".
Тяжело вздохнув, Луна отодвинулась от стола и потянулась, прежде чем закрыть глаза. Ее разум покинул тело и начал скользить среди снов тех пони, что решили сегодня лечь пораньше. Земнопони снилась уборка листьев, достаточно распространенная тема, учитывая приближающуюся осень. Затем Луна торопливо покинула сон единорога о "кувыркании в сене", или какой там эвфемизм нынче использовала молодежь. Следующий сон принадлежал пегаске, явно являвшейся частью погодных команд в Клаудсдейле, и она…
Если бы ментальная форма Луны в этом непостижимом пространстве обладала глазами, она бы моргнула от недоумения, когда сон пегаски резко прервался. Но аликорн не стала обращать на этот занятный феномен особого внимания до тех пор, пока не прошлась еще среди нескольких снов и не смогла определить местонахождение, по меньшей мере, полудюжины пегасов. Ее разум вернулся в свое тело, и она, выйдя на балкон, оглядела ночное небо.
Далекий раскат грома достиг ушей Луны и, обернувшись на северо-запад, она увидела облачный массив Клаудсдейла, который был бы едва заметен с такого расстояния, если бы не мелькавшие вокруг парящего города вспышки молний.
"Похоже, погодные команды подошли к своим обязанностям с несколько излишним рвением в столь поздний час, – подумала Луна, усмехнувшись, и уже собралась было развернуться, прежде чем резко замереть на месте. На долю секунды ее взор уловил зеленую вспышку среди кристально-белых молний, и миг спустя перед ее распахнувшимися от ужаса глазами предстало еще несколько пронесшихся среди небес зеленых потоков. – Ох, Луна, ты проклятый жеребенок! ЖЕРЕБЕНОК!" – мысленно отчитала она себя, телепортируясь прямо в казармы Ночной Гвардии.
– Стражи, ко мне! – пророкотал ее голос, когда аликорн, расправив крылья, призвала к себе свои доспехи. Появившиеся из воздуха пластины брони закружились вокруг принцессы, словно торнадо зачарованного металла. Черные как ночь пластины закрыли ее ноги и грудь, в то время как сегментированные и легшие внахлест секции сошлись вокруг ее шеи и крыльев. Крохотный укол сожаления пронзил ее сердце при воспоминании о том случае, когда она в прошлый раз использовала эти доспехи, прежде чем быть вновь погребенным, в то время как ее корону сменил пластинчатый шлем. Шесть телекинетических клинков, каждый из которых представлял собой двухфутовое лезвие без каких-либо рукоятей, заняли свои места в ножнах на ее боках.
– Принцесса, ваши Стражи готовы! – отрапортовала капитан Стар Шот, и, в полном соответствии с ее словами, четыре шеренги, в каждой из которых было по шесть пегасов и фестралов, замерли перед ней. Лица гвардейцев были мрачны, но в каждом из них Луна чувствовала тщательно скрываемый страх.
"Этого должно будет быть достаточно", – подумала аликорн, прежде чем занять место в центре построения.
– Стар Шот, собери солнечных гвардейцев и организуй оборону. Можешь применять любые меры для того, чтобы защитить этот город и его жителей, – пегаска-капитан отсалютовала и помчалась прочь, после чего Луна повернулась к остальным. – Приготовиться к телепортации. Мы появимся посреди воздушного пространства Клаудсдейла. Ожидайте контакт с противником немедленно по прибытии, – инструктаж был краток, но подробностей никто не запросил. Само появление Луны более чем явно указывало на то, что у них было крайне мало времени.
Магическая вспышка – и казармы сменились воем ветра вокруг Клаудсдейла. Вопли ужаса тысяч пегасов прерывались грохотом разрядов молний и глухим ревом кораблей пришельцев и их орудий. Четыре дископодобных летательных аппарата летели в ровной формации, окруженные стаями изуродованных существ и бездушных машин, но все они меркли на фоне их флагмана. Огромный пятый корабль обладал аэродинамикой и изяществом парящего кирпича, который продолжал лететь вперед, не обращая ни малейшего внимания на многочисленные молнии, что били в его корпус, и развернувшись носом к центру города. Миг спустя дюжины ярких зеленых огней флагмана извергли потоки плазмы в сторону Клаудсдейла, оставляющие позади себя след из испарившихся облаков и устремившихся к земле пылающих обломков.
Тройка пегасов в униформе Вондерболтов промчалась мимо, выкрикивая приказы, и разрозненные погодные команды невероятно быстро собрались вместе. За считанные секунды вокруг них сформировался огромный грозовой фронт, и ярчайшая из всех молний, что Луне доводилось видеть, ударила из него. Десятки меньших пришельцев погибли мгновенно, но затем заряд все же был остановлен, когда один из кораблей-эскортов заблокировал его своим собственным корпусом и миг спустя исчез во вспышке взрыва. Уцелевшие корабли начали заливать грозовой фронт зарядами плазмы прежде, чем пегасы успели бы броситься врассыпную, и в ту же секунду огромное облако распалось. Несколько пони мгновенно исчезли в плазменном огне, однако многим все же удалось увернуться в последнюю секунду – лишь для того, чтобы вспыхнуть как спички от этих близких промахов и сорваться в вертикальный штопор.
Именно тогда Луна, наконец, осознала весь ужас развернувшейся перед ней картины. Сотни мерцающих огней, что устремлялись вниз к земле, не были обломками уничтоженных клаудсдейльских строений, как она предположила изначально. Это были застигнутые атакой пони.
Ночные гвардейцы с холодной и молчаливой яростью обрушились на стаи окружавших корабли пришельцев. Никакие крики не предвещали их синхронного захода; они лишь безмолвно промчались вперед – и две дюжины врагов погибли еще до того, как поняли, что их атакуют. Луна же, однако, не собиралась проявлять подобной сдержанности.
– Проклятые… ОТРОДЬЯ! – прокричала принцесса, обрушив свою ярость на флагманский корабль. Луч чистой магии прошелся от его носа до кормы, затем второй – от левого борта до правого, после чего еще один ударил по диагонали. Меньше чем за секунду пять лучей превратили корабль в пылающие обломки, которые, начав заваливаться носом, миг спустя исчезли во вспышке взрыва.
Реакция пришельцев была мгновенной; каждый присутствовавший в воздушном пространстве противник открыл огонь по ее позиции. Однако еще до того, как был совершен первый залп, она сделала свой ход. Быстрая телепортация увела ее с линии огня и переместила прямо в центр самого крупного построения монстров, и ее телекинетические клинки приступили к работе. Каждый из них выскользнул из своих ножен и, словно нож сквозь масло, пронзил металл и изуродованную плоть шестерых ближайших пришельцев, которых люди называли летунами. Миг спустя еще шесть жизней было оборвано, в то время как клинки, казалось, сами по себе продолжали перемещаться от цели к цели.
Пара бездушных машин – кибердисков – спикировала было на нее, но затем замерла на месте, когда гневный взор Луны обратился к ним. В ту же секунду их орудия были с мясом вырваны из корпуса, следом за которыми последовали сегментированные хвосты и маневровые "плавники". Процесс разборки бы продолжился еще дальше, если бы огонь одного из кораблей-эскортов не привлек внимание принцессы. Первый залп был заблокирован тем, что осталось от кибердисков, а второй не встретил на своем пути ничего кроме пустого воздуха, поскольку Луна телепортировалась вновь.
Рациональная часть ее разума уже разработала наиболее быстрый и эффективный способ ликвидировать все три оставшихся корабля простым и прямолинейным потоком магии. Это была бы быстрая и чистая работа, которой все боевые маги и обучались. Но эмоциональная часть разума Луны воспротивилась этой идее. Люди говорили, что пришельцы были телепатами и обладали чем-то вроде коллективного разума, и потому она решила отправить им послание.
Ее закованные в броню копыта соприкоснулись с корпусом первого корабля, но лишь на долю секунды, поскольку миг спустя она вырвала из него целую секцию и проникла внутрь с клинками наготове. Его экипаж состоял из низкорослых серых существ с огромными черными глазами, и череп каждого из них был пронзен одним из клинков в ту же секунду, когда она их увидела. Капитан корабля, не уступавший ростом самой Луне, бесстрашно помчался было на нее, но секунду спустя та попросту телепортировала его наружу и позволила упасть навстречу своей гибели. Когда ее клинки покинули тела пришельцев и вновь вернулись к ней, она ударила по кораблю изнутри своим телекинезом, и тот попросту развалился по швам. Когда обломки устремились к земле, Луна заметила среди них сияющий зеленый пилон, который выглядел донельзя взрывоопасным. Вытащить его из останков эскорта и отправить прямо во второй корабль было почти слишком просто, и миг спустя летательный аппарат был поглощен взрывом от столкновения с импровизированным оружием.
Оглядевшись, Луна заметила последний уцелевший корабль, который на полной скорости устремился прочь, оставляя десятки оставшихся позади пришельцев на милость принцессы и ее Стражей. Она как раз отправила свои клинки к новой цели, когда почувствовала тепло солнечного света на своей спине. Несмотря на всю опасность этого движения, она обернулась к источнику этого феномена.
Кантерлот сиял подобно солнцу в ночи, но прежде чем Луна успела бы задуматься о природе этого явления, оно бесследно пропало, и следом за ним в ее череп ввинтилась невероятная вспышка боли, словно на нее навалился невероятно массивный груз.
"Боль! Откуда она… – пронеслось в голове у Луны, в то время как она пыталась оставаться в воздухе. Когда же кусочки мозаики сложились в единое целое, она развернулась и помчалась к Кантерлоту с такой скоростью, с какой ее крылья только могли позволить, поскольку в текущем состоянии она сомневалась в своей способности телепортироваться. – Тия… нет, нет, нет. Не делай этого со мной. ТИЯ!"
Весом на ее разуме было само солнце.
Закат, Школа для одаренных единорогов, Кантерлот
"Интересно, что бы я подумала, если бы кто-нибудь сказал мне раньше, что столь простое действие будет приносить мне такое удовольствие? – подумала Селестия, опуская солнце за горизонт. Это было для нее обыденностью, тем действием, что, как полагало большинство пони, она повторяла каждый день в нужное время и, как знали самые умные из них – каждую секунду своей жизни для того, чтобы удерживать солнце на заданной орбите.
Но для собравшихся у ее копыт кобылок и жеребят это было настоящее чудо. Селестия искренне улыбнулась, глядя на то, как они потеряли дар речи от увиденного.
– Пошли, пора возвращаться внутрь, – произнесла она, и, расправив крылья, направила маленький табун обратно в строение. Почти в ту же секунду они начали возбужденно переговариваться, и ей с трудом удавалось поспевать за нитью разговоров юных пони. Вернувшись в школу, она кивнула сидевшему за рабочим столом изможденному преподавателю.
– Смотрите! Смотрите! – разом прокричало несколько жеребят, когда одна из них подняла сразу четыре предмета в воздух своим телекинезом с гордой (пусть и несколько напряженной) улыбкой.
– Восхитительно! Ты добилась впечатляющего прогресса, – искренне похвалила ее Селестия, и, когда эти предметы рухнули обратно на пол, подняла их своей собственной магией. – Уверена, ты станешь очень одаренной, если продолжишь тренироваться и учиться.
– Как Принцесса Твайлайт? – внезапно спросила кобылка, но Селестия сумела скрыть удивление от неожиданного вопроса.
– Принцесса Твайлайт Спаркл очень усердно практиковалась и училась, когда была в твоем возрасте, – ловко ушла аликорн от ответа, и жеребята восприняли ее слова так как сами того пожелали, что дало ей пару секунд на то, чтобы собраться с мыслями.
"Принцесса Твайлайт Спаркл… – молча повторила Селестия и позволила себе миг слабости, почувствовав гордость, любовь и страх за свою драгоценную ученицу. – Интересно, чувствуют ли это все матери? Гордость от ее достижений, любовь до глубины души… и страх от того, что может с ней произойти. От того, что УЖЕ с ней произошло".
За бесчисленные годы Селестия обучила множество учеников. Некоторые сломились под грузом столь высоких ожиданий, и история их не запомнила. Другие попытались злоупотребить этой привилегией, и также канули в забвение, порой – не по своей воле. Но лишь немногие были столь же успешны, как и Твайлайт Спаркл, и никто из них так не сближался с многотысячелетним аликорном, как она.
Даже сама Селестия была удивлена, сколь сильна была связь между ними, когда услышала весть об исчезновении Твайлайт несколько месяцев назад. Она была, говоря откровенно, в ужасе. Перспектива никогда больше не получить от нее письма с отчетом о дружбе и не увидеть, как ее лицо озаряется каждый раз, когда они находят время сесть и просто поговорить, ранила ее сильнее чем любая физическая рана. И причиной всего этого был Дискорд.
Эти размышления привели ее к той дилемме, из которой, как она полагала, ей никогда не удастся найти выход. Несмотря на внешнюю невозмутимость, которую ее маленькие пони и ожидали от своей благосклонной правительницы, внутри она кипела от желания испепелить Дискорда за те преступления, что он совершил против нее в прошлом и против Твайлайт – в настоящем. Но с другой стороны, тысячи лет назад они были почти что друзьями.
"Нет, не друзьями, – поправилась Селестия. – Скорее, коллегами. Мы были учеными, проводящими социальные эксперименты глобального масштаба", – они спорили, они пререкались, и они вместе добивались невероятных результатов. Но однажды их рабочие отношения подошли к концу, и Дискорд был обращен в камень, в последний раз насмехаясь над той ситуацией, в которой принцесса оказалась.
"Полагаю, сейчас он бы продолжал настаивать, что я должна быть ему благодарна за свои отношения с Твайлайт, поскольку именно он "помог" мне своим странным, извращенным способом, – Селестия едва не поморщилась, когда до нее дошла эта логика. – И… он был бы прав. Нашла ли бы я время, да и стала ли бы я вообще открывать школы для жеребят, прежде чем повстречалась с Дискордом?" – спросила она себя, и ответ ей не понравился.
– Принцесса? – спросил жеребенок с беспокойством в голосе. – Что-то не так? Вы выглядите грустной.
– Наше время почти подошло к концу, мои маленькие пони. И это кого угодно заставит грустить, – Селестия посмотрела на собравшийся вокруг нее класс, и в ту же секунду была погребена под групповыми объятиями от всех жеребят разом. – Я буду с нетерпением ждать следующей недели и возможности вновь увидеться с вами, – произнесла она, тепло улыбнувшись им всем. Нерешительно отпустив принцессу, ученики разошлись за свои парты.
Селестия как раз поднялась со своего сидения, когда в помещение ворвался гвардеец-единорог и резко затормозил, увидев жеребят. Те выглядели сбитыми с толку, но глаза преподавателя резко расширились от осознания всей важности тех вестей, что гвардеец, должно быть, принес, и потому она без мига колебаний собрала своих учеников в дальнем конце помещения.
– Капитан, полагаю, это нечто срочное? – тихо спросила Селестия, выйдя наружу.
– Ваше Высочество, я извиняюсь за то, что мне пришлось прервать ваш урок, – начал было единорог, но затем увидел нетерпеливое выражение на лице аликорна. – Принцесса Луна объявила о мобилизации гвардии и покинула замок вместе со своими Стражами… – дальнейшие слова капитана услышаны так и не были, поскольку Селестия услышала вопль Твайлайт в глубине своего разума.
В ту же секунду она телепортировалась, и они вместе с капитаном оказались прямо посреди поля боя. Сад-лабиринт был сожжен дотла огнем плазмы, но Селестию это не волновало. Закованные в броню ботинки пришельцев сотрясали землю, но Селестию это не волновало. Они даже попытались стрелять в нее, но Селестию это не волновало. Все, что имело сейчас смысл – это пронзающий душу крик Твайлайт, которая уперлась в каменную стену, пытаясь отползти от некоего ужаса, что был виден только ей.
– Твайлайт, все хорошо. Ты в безопасности, – мягко произнесла Селестия и потянулась было к своей ученице, но та лишь отшатнулась и закричала еще громче. Старшая принцесса вновь поднялась и, закрыв глаза, сплела простое заклинание. В ту же секунду крики прекратились, и лавандовый аликорн упала на землю, словно тряпичная кукла. – Капитан, возвратите Твайлайт в ее покои и охраняйте ее даже ценой своей собственной жизни, – приказала Селестия, не отрывая взгляда от своей ученицы.
Зрелище лежавшей без сознания Твайлайт, пережившей до этого столь многое, пробудило внутри нее ту эмоцию, что Селестии не доводилось испытывать тысячелетиями. Это был не гнев, не ненависть и не ярость. Это был холод, сравнимый лишь с ледяными ветрами замерзшего севера. Это была уверенность. Их головы будут покоиться на пиках у городских ворот, их шкуры будут свисать с башен, словно знамена, их плоть будет дюйм за дюймом отделена от костей, их сердца будут разорваны между всеми четырьмя сторонами света, и сами их души навеки будут заключены в узилище, в котором познают муки бесконечных пыток.
И она лично приведет этот приговор в исполнение за те страдания, что были причинены Твайлайт. Любой ценой.
– Принцесса, но вы в опасности, я не могу…
– ВЫПОЛНЯЙТЕ ПРИКАЗ, КАПИТАН! – пророкотала Селестия, и гвардеец вместе с Твайлайт исчезли во вспышке магии. Теперь, когда ее ученица была в безопасности, Селестия развернулась к своим "гостям".
В ту же секунду температура в саду резко упала с тепла ранней осени до отрицательной. Поглощавшие сад пожары мгновенно погасли, а сами растения превратились в ледяные скульптуры. Мороз сковал пришельцев от головы до пят, и потоки плазмы, что они извергали, бесследно иссякли, когда их оружие заклинило от холода. Но Селестия все еще не была удовлетворена результатом.
"Они должны быть МЕРТВЫ!" – мысленно прокричала она, но ни единая йота раздражения не проникла за застывшую на ее лице хладнокровную маску. Заклинание, что она применила, не сплеталось уже тысячи лет, но Селестия знала его как свои собственные копыта. Однако дальнейшие ее размышления были резко прерваны, поскольку закованные в броню монстры отбросили ставшее бесполезным оружие и выхватили клинки. Несколько гвардейцев прокричали предупреждения и попытались было их перехватить, но миг спустя Селестия телепортировала их прочь. Лишь она одна обладала привилегией разобраться с этими чужаками.
– Перед Принцессой положено кланяться! – произнесла она и в ту же секунду все закованные в броню пришельцы рухнули на землю. Многие из них зарычали от ярости и попытались вырваться из своих телекинетических пут. Ближайшему даже удалось начать подниматься, но Селестия лишь пригвоздила его копытом к земле, пройдя мимо.
Закутанный в белое одеяние эфириал, однако, избежал участи своих собратьев и воспользовался возможностью перейти в наступление. Четыре луча пурпурной энергии устремились к ней, но Селестия никак не стала их блокировать.
"Ох, Твайлайт… мне так жаль", – подумала она, когда вражеская атака достигла ее разума, прежде чем быть сокрушенной и развеянной волей аликорна.
– Ты завершил свое исследование, чужак, – обратилась Селестия к эфириалу, хотя она совершенно не знала, мог ли он ее понимать. Но ее это абсолютно не волновало, поскольку она пыталась разорвать это создание на части своим телекинезом, однако заклинание попросту отказалось активироваться. Собранная для него энергия продолжала пылать внутри аликорна, моля о свободе, и потому она попыталась телепортировать пришельца на орбиту. Никакого результата не последовало. – Но если я не поведаю тебе о недостатках твоего плана, то это будет ужасным упущением с моей стороны. В конце концов, за свою жизнь я успела много кем побывать, и "учитель" – это та роль, которой я особенно горжусь.
Корабли пришельцев открыли огонь по Селестии, но заряды плазмы попросту исчезали, как только приближались к аликорну.
– Вмешательства недопустимы, – произнесла она, подняв свой взор к небесам. В ту же секунду три корабля исчезли, когда Селестия телепортировала их прочь.
"Я могу телепортировать корабли, но не… нет, нет, НЕТ!" – несмотря на внутренние метания, она не позволила ни одной из этих мыслей отразиться на своем лице.
– Итак, как я и говорила, атаковать разум моих маленьких пони видениями страха и ужаса было достаточно умным ходом, поскольку мир, в котором они выросли, не ведал тревог, – продолжила Селестия свой урок, и ее непрекращающиеся попытки убить эфириала становились все более и более изощренными. Заморозка крови… неудача. Окаменение… неудача. – Однако, ты явно не знал кем и чем я являюсь, раз ожидал, что подобные методы преуспеют и в случае со мной. За тысячелетия своего правления мне довелось увидеть немало кровопролития. И причиной большей его части являлась я сама.
Телепортация внутрь горы… неудача. Телекинетичекое уничтожение всех жизненно важных органов… неудача. С каждым провалом энергия нарастала все сильнее и сильнее. Ее разум был словно в огне, в то время как эта энергия продолжала струиться через рог. Однако каждую попытку ликвидировать стоявшего перед ней врага встречала ледяная волна, тут же ее гасившая.
– Когда Грифонская Империя впервые повстречала моих маленьких пони, она попыталась использовать их в качестве скота на убой. Пятьдесят тысяч грифонов поднялись в воздух, стремясь заковать их в цепи, так что я заморозила сами небеса и расколола их всех. И там, среди бескрайних полей изломанных тел и крови я приняла безоговорочную капитуляцию их Императора, – три новых попытки убить эфириала, три новых поражения.
– Когда драконы попытались разорить Эквестрию и украсть каждую драгоценность в этих землях, я вызвала их патриарха на дуэль и победила. И когда его выводок отказался повиноваться моим требованиям, я вернула им его труп. Кусок. За. Куском, – еще две попытки, еще две неудачи.
– Когда мои маленькие пони восстали друг против друга, я скрыла солнце с небес и позволила голоду и вечной зиме привести их к покорности. Лишь когда они приняли мое правление, я возвратила к ним огни моей дружбы, – очередная попытка, очередной провал. Тело Селестии буквально вопило, протестуя против колоссального количества скопившейся внутри нее энергии, требующей вызволения. И если этого не произойдет в скором времени, то она сама вырвется на волю… насильно.
Именно тогда аликорн увидела, или, вернее, почувствовала наилучшую альтернативу смерти ее врага: его страх. В течение всего "урока" тот продолжал бомбардировать ее видениями ужаса и смерти, но она попросту игнорировала их все, продолжая идти вперед. Когда Селестия была всего в паре шагов от эфириала, тот начал отходить назад, лихорадочно продолжая обрушивать на нее одну атаку за другой.
У Селестии было всего несколько секунд, прежде чем ее тело сломилось бы перед напором накопленной внутри энергии, и потому она приняла решение.
– Ты пришел в мой замок незваным и напал на меня, моих гвардейцев и мою ученицу. И потому я, как правитель этой нации, изгоняю тебя! – и с последним словом из ее рога извергся поток света. На долю секунды в Кантерлоте стало так же светло, как и ярчайшим днем. Когда же этот свет рассеялся, пришельцы исчезли, оставив Селестию в одиночестве. Она попыталась было вернуться в замок, но обнаружила, что ноги не желали повиноваться ее воле, а навстречу ей уже мчалась земля. Прежде чем мрак окончательно поглотил ее, она прокляла тот день, когда познакомилась с Дискордом.
Закат, Лондон, Англия
Дискорд продолжал насвистывать незамысловатый мотив, передвигаясь по замершему полю боя и внося небольшие изменения там, где требовалось. Мутон, обладавший из оружия лишь набором когтей-клинков, как раз пробился через тонкую стену паба, пытаясь добраться до пары укрывшихся внутри людей, так что Дискорд поставил один из барных стульев как раз перед ним. Дальше по улице двое бойцов нырнули в стороны, пытаясь укрыться от брошенной пришельцами каплевидной гранаты. Дискорд слегка изменил траекторию ее полета и внес пару поправок в структуру бетона, чтобы та отскочила в совершенно неправильном направлении и прямо в канализационный люк, где доставит море незабываемых впечатлений рою демонических пауков. Еще дальше по улице очередной мутон, подняв "бластерную установку", как ее называли люди, выпустил сияющий зеленый шар приблизительно в метр шириной из висевшего на плече орудия. Указав пальцем на снаряд, Дискорд ввел в его систему наведения гораздо более интересные координаты.
Десятки других небольших изменений были сделаны, прежде чем аватар хаоса был удовлетворен. И, почувствовав, что его шедевр, наконец, завершен, он щелкнул пальцами. Широкая улыбка расцвела на его лице при виде того, как пришельцы падали, запинались, расстреливали друг друга и совершали братоубийство самым позорным образом из всех возможных.
Конечно, Дискорд вполне мог оборвать их жизни простым щелчком пальцев. Отправить чужаков в космос без их драгоценных кораблей, которые могли бы защитить от холода и отсутствия воздуха, или превратить их в садовые растения, или даже, для дополнительной иронии – в людей. Это и многое другое было ему вполне по силам, но это было слишком просто. Некоторые люди (и пони) попросту не понимали, до чего скучно живется с абсолютной силой. Да, справедливо, пару раз это вышло ему боком, но Дискорду требовались вызовы для того, чтобы поддерживать интерес в происходящем, да и другие причины у него также имелись…
Уже в ту секунду, когда он щелкнул пальцами и начал наблюдать за разворачивающимся внизу хаосом, Дискорд почувствовал, что что-то не так. Легчайшая утечка силы была единственным предупреждением, которое он получил, прежде чем значительная ее часть была полностью поглощена. Драконэквус завопил от боли, когда все больше и больше его энергии – самой его сущности, бесследно исчезало. Чары, которые поддерживали его в воздухе, отказали, равно как и заклинание невидимости, и он рухнул с небес на лежавший внизу переулок. Дискорду потребовалась лишь доля секунды для того, чтобы определить причину этого явления.
"Селестия? Она пытается перегрузить проклятие! Но зачем… нет! Еще слишком рано! Они не могли найти Эквестрию так быстро!" – дух хаоса стиснул зубы, ударив лапой по бетону, и от места удара во все стороны пошли паутинки трещин.
"Не делай этого, Тия! Это все испортит!" – молча молил драконэквус, в то время как сила продолжала уходить от него. Однако, несмотря на все его мольбы и желания, все большая и большая часть его магии продолжала бесследно исчезать из-за того, что пыталась предпринять Селестия… прежде, чем все кончилось, и его силы начали медленно возвращаться к нему.
– Тия? – прошептал Дискорд, но ответом ему была лишь тишина. Впервые за очень долгое время он почувствовал эмоции, которые люди называли раскаянием, сомнением… и страхом.
Но его дальнейшие размышления были прерваны, когда на улицу вырвался берсерк, сжимающий в одной руке искореженный барный стул. Заметив Дискорда, он махнул потрепанной мебелью в его сторону и помчался в атаку.
– У меня сейчас нет времени разбираться с тобой, шавка, – выплюнул дух хаоса и избавился от ненужной помехи максимально быстрым и наименее энергозатратным способом. Его рот распахнулся и стал шириной с целый переулок. Целые ряды острых как бритва зубов появились в нем, и прежде чем мутон хоть что-нибудь успел бы предпринять, эти челюсти с хрустом сомкнулись. Несколько долгих секунд спустя Дискорд выплюнул что-то застрявшее у него в зубах и затем бесследно исчез.
Закат, Лондон, Англия
Хедвинд заметил пробившего стену паба берсерка, но прежде чем он успел бы открыть огонь, тот скрылся в близлежащем переулке.
– Хедвинд – Харрису! Берсерк направился в переулок к северу от моей позиции, я его преследую! – прокричал пегас в радиоэфир и, не медля ни секунды, воплотил свои слова в дело. Однако вместо того, чтобы пробираться через паб или пытаться обойти его, он попросту взлетел на его крышу и приготовил прикрепленный к его передней ноге плазменный пистолет.
Сделав глубокий вдох, он спрыгнул с крыши и прицелился из своего оружия… но переулок был пуст. Единственным признаком берсерка был кусок брони и его ботинок, вместе с оторванной конечностью внутри.
– Это ты его так?
Резко развернувшись к внезапно раздавшемуся голосу, он увидел человека, с головы до ног закованного в матово-черную броню.
– Солнце в небесах, Дженкинс, я чуть не пристрелил тебя, – проворчал Хедвинд, прежде чем вновь посмотреть на то, что осталось от мутона. – И нет, это не моих копыт дело, оно здесь было еще до меня.
– Хм-м, – протянула женщина и пнула ботинком оторванную конечность. – Дженкинс – Харрису. Я встретилась с Хедвиндом. Никаких следов берсерка, но я не думаю, что он будет проблемой. У нас теперь на одну ногу больше.
Хедвинд закрыл лицо копытом и постарался не застонать.