Архетипист
Глава 5
Лес на пути к домику Флаттершай полнился благоуханием лета. К глинистому запаху земли примешивался пряный аромат дикого чеснока. Где-то на юге слышалось тихое журчание ручья. Я старалась держаться в тени, огибая пятна солнечного света, пробивающегося сквозь кроны вязов. Сбоку тропинки рос небольшой кустик щавеля, я нагнулась и сорвала его губами. Он был кисленький, с лёгкой горчинкой и просто восхитительный на вкус.
Остановившись у края лужайки, я ощутила какой-то новый запах — и остолбенела. Пахло железом и солью. Кровь. Я нахмурилась и огляделась. Впереди в траве виднелась тревожимая ветром кучка серого пуха и перьев.
Гм. Похоже, не все животные следовали правилам Флаттершай. Я обошла останки и приблизилась к домику. Зная теперь, куда смотреть, я увидела на покрытой травой крыше жёлтую фигуру моей подруги. Её длинные грива и хвост трепетали на лёгком ветерке подобно флагам. Подпрыгнув, я распахнула крылья и на восходящих с луга тёплых потоках воздуха поднялась на крышу. Пара рыжегрудых ласточек зацепилась за кончики моих крыльев и проехалась до самого верха, после чего нырнула в тень под щипцом.
Флаттершай навострила уши, когда я приземлилась рядом, затем чуть повернула голову и улыбнулась. Стаи птиц на этот раз рядом не было, вместо этого компанию ей составлял огромный чёрный ворон, стоявший примерно в метре от неё. Его клюв был размером практически с мою ногу. Я остановилась в нерешительности.
Флаттершай, должно быть, заметила.
— Всё хорошо, Твайлайт. Мистер Ворон — мой друг.
— Прости. — Я подошла ближе, стараясь не раздавить травинки, и устроилась возле неё — с противоположной стороны от ворона. — Он, э-э, немного меня напугал.
Она развернула голову обратно к лесу:
— Во́роны не так страшны, какими их представляют. Они очень умные и дружелюбные.
— Верно, — ответила я. — А ещё они едят мертвечину.
— Такова их природа, Твайлайт, — с нотками упрёка в голосе отозвалась Флаттершай, будто отчитывала нагрубившего жеребёнка. Она протянула ворону ногу, тот наклонил голову, изучая её так и сяк. Наконец, постучав по ноге клювом, он хлопнул крыльями и запрыгнул на неё, отчего та опустилась под его весом. — Он не выбирал, каким родиться, как ни выбирали ты, я или кто-либо другой.
Ну да. Мои перья встали торчком, я с силой пригладила их.
— Я видела останки птицы по дороге сюда. На самом краю луга.
Губы Флаттершай чуть искривились в гримасе недовольства.
— Знаю. Заметила утром. Когда найду, я обязательно отчитаю того, кто это сделал.
— Думаешь, это было то новое животное, которое ты высматривала раньше? — Я обратила взгляд на лес. Как всегда, его густые тени скрывали всё дальше нескольких метров — и казались уютно прохладными.
— Не знаю. Но раз уж она решилась подойти к моему дому за птицей, то могла хотя бы зайти поздороваться. Тогда бы я объяснила ей мои правила.
— Надеясь, что она прислушается?
— Большинство прислушивается. А кто нет — тем здесь не рады. — Она потёрлась носом о голову ворона, от такой близости её глаз к его клюву меня пробрала нервная дрожь. Но птица лишь потёрлась головой в ответ, на что Флаттершай прошептала что-то, чего я не расслышала. Захлопав крыльями и роняя линялые чёрные перья, ворон спрыгнул с её ноги и полетел в лес, быстро исчезнув в тенях.
Я проследила взглядом за его полётом, затем вздохнула:
— Прости, не хотела показаться такой мрачной. Как у тебя дела?
— Хорошо. Очень хорошо. — Она встала, широко раскрыв крылья, после чего снова легла на траву, устроившись настолько близко от меня, что её тёплый бок и крыло касались моих. Она потянулась и потёрлась своей щекой о мою. — А у тебя?
— Тоже хорошо, — улыбнулась я впервые с тех пор, как пришла сюда. Отсутствие ворона, кажется, разрядило обстановку. — Аллергия вот только напала. Надо будет взять где-нибудь глазные капли.
— Кедры цветут. Может, дело в этом?
— Возможно... — У меня в голове промелькнули воспоминания о прошлой ночи: мрачные грёзы о пустыне, о песчаной буре, о слепящем солнце. Я моргнула зудящими глазами, стараясь отогнать эти мысли. — Скорее всего, да. Но забудем об этом, ты, эм, помнишь, что я у тебя спрашивала на той неделе?
Мгновение подумав, она кивнула:
— Насчёт снов, да? — На мой утвердительный кивок он продолжила: — Ох, мне такое вчера снилось, Твайлайт! И это было настолько необычно, что я знала, что ты захочешь услышать об этом. Я была... — Она замолчала, её глаза расфокусировались, будто она смотрела на что-то вдалеке.
Я наклонилась вперёд:
— Да?
— Э-э. Глупость какая. — Она опустила голову и закрыла лицо копытами. — Я забыла.
Я невольно фыркнула:
— Это и со мной бывает. Мои сны порой такие реалистичные, что я чувствую, будто на самом деле до смерти напугана, горю или ещё что. Но даже когда они становятся кошмарными настолько, что будят меня, я забываю их уже через несколько секунд.
— И всё равно как-то глупо, что я забыла, — проговорила Флаттершай. — Я лишь помню, что не боялась. Меня окружала целая толпа пони, но, сколько бы много из них ни смотрело на меня, я не боялась.
Я положила копыто ей на плечо:
— Тебя по-прежнему пугает компания других пони? Ты же знаешь, что рядом с нами тебе не нужно бояться, верно?
— Знаю. И всё не так плохо, как раньше. Я помню времена до твоего переезда в Понивилль... Я больше не такая. Но мне до сих пор неуютно, когда я встречаю новых пони. Или когда говорю перед толпой. Или когда говорю с новыми пони перед толпой. Последнее — особенно. О, и ещё неуютно на вечеринках.
Я скрестила передние ноги и опустила на них подбородок, чтобы наши головы находились на одном уровне.
— Если ты можешь видеть сны, в которых не боишься быть среди пони, то, возможно, это знак, что тебе вовсе не стоит бояться.
— Или это просто сны.
— Или это просто сны, — согласилась я. Она не ответила, поэтому мы вернулись к созерцанию леса за домиком, высматривая в тенях малейшие признаки животного, которое, по уверению Флаттершай, там таилось.
Когда я вернулась вечером домой, Старлайт всё ещё занималась исследованиями. На столах, подушках и полу библиотеки лежали десятки открытых книг, в воздухе под действием её магии медленно вращалась небольшая галактика листков с заметками. Я пригнулась, чтобы не зацепиться за них рогом, и прошла к центру вихря.
— Привет, — сказала она, не поднимая глаз. — Есть успехи?
— Ну-у, — я села на свободный пятачок на полу возле неё, — возможно? Кому-то снились разные сны. Многие сказали, что не помнят. Такое ощущение, будто они вовсе не хотели отвечать. Я что, задаю не те вопросы?
— Сны — деликатная тема, — отозвалась Старлайт. — Они показывают нас с самой уязвимой стороны. Надо обладать определённой харизмой, чтобы убедить пони рассказать о них.
— Тогда, может, нам стоит поменяться?
— Ха, когда-нибудь — возможно. — Записав кое-что на листок, она закрыла книгу. — Знаешь, я ведь завлекала пони в Наш Город отчасти тем, что как раз убеждала их разговориться. Убеждала их открыться мне. Находила к ним подход. Но самое главное — выясняла всё, что их тяготит. Удивительно, сколько всего пони расскажут, если думают, что тебе не всё равно. — Её голова опустилась, сияние рога замерцало, отчего бумаги начали опускаться к полу.
— Ух... — Я не хотела напоминать Старлайт о прошлом, но теперь, когда напомнила, не знала, как её остановить. Я неуверенно шагнула к столу.
Она продолжала:
— А когда пони уже поделились с тобой самым сокровенным, пути назад нет. Их доверие к тебе — словно зацепившийся за их плоть крючок, ждущий, когда ты его потянешь. Они уже не могут сбежать от тебя. Ты полностью владеешь ими. — На её лице возникла гримаса отвращения, а в словах было столько ненависти к самой себе, что я чуть ли не физически ощущала её вкус.
Мне нужно было сказать хоть что-то. Что-то обнадёживающее, что-то забавное — лишь бы только снять неожиданно возникшее напряжение. После этого мы бы посмеялись, поделились информацией и притворились бы, что этого разговора не было. Но я промолчала. Я попросту не знала, что сказать моей ученице и моей лучшей подруге.
Поэтому слова продолжали течь из её рта.
— Пони очень легко манипулировать, если знаешь, какие демоны их терзают. Учитывая это, ты, надеюсь, понимаешь, почему мне не стоит быть той, кто будет ходить и расспрашивать других об их снах.
Я кивнула. На такое ответить было проще.
— Извини, я не хотела...
— Ничего, — раздражённо выдохнула она. Её рог вновь осветился, все упавшие бумаги поднялись в воздух, закружились возле неё и сложились в аккуратную стопку на столе. — Прости. Не знаю, зачем я всё это наговорила.
— ...Вполне нормально сожалеть о случившемся. — Я подвинулась и укрыла её плечо крылом. Оно всё распушилось, выдавая моё волнение, однако, исходя из моего недолгого опыта обладания крыльями, те, кто не был пегасом, не могли прочитать эмоциональное состояние по перьям. На эту тему, скорее всего, существовала статья в каком-нибудь из научных журналов. — Главное помни — всё это в прошлом. Ты изменилась, и мы все тебя простили. Включая пони из твоего... э-э, Нашего Города.
— Знаю, — вздохнула она и положила голову мне на плечо. — Спасибо за тёплые слова. Просто это весь день было у меня на уме, и мне нужно было выговориться.
— Друзья для того и созданы, так ведь?
— Ага. — Она какое-то время не двигалась, и я уже начала задумываться, не нужно ли мне что-то сделать, но тут она выпрямилась и отодвинулась. Я ощутила холод на плече, где раньше была её голова. — Прости, э-э, ещё раз. Но я, эм, лучше пока останусь здесь.
Что за странная перемена. Когда-то библиотека была моим безопасным убежищем. Сейчас же она стала таковым для Старлайт. Я покачала головой, отгоняя грустную мысль, и уцепилась за другую, которая точно её развеселит.
— Скажи, завтра же приезжает Трикси, так?
Лицо Старлайт просветлело:
— Да! Ты не против, если я завтра сделаю перерыв в изучении снов? Я хотела, э-э, побыть с ней.
Ну да, «побыть с ней». Что конкретно она подразумевала этой фразой, было понятно даже, выражаясь словами Рэйнбоу Дэш, принцессе-невинности вроде меня. На долю секунды я пала жертвой самой ужасной из эмоций — зависти; только предметом её была не Трикси, к которой я не чувствовала ни какой-либо привязанности, ни влечения, а тот факт, что даже бывшая некогда отъявленной злодейкой Старлайт смогла найти любимую, в то время как я тащилась по жизни в компании одних лишь книг. С вековыми чернилами мне везло больше, чем с жеребцами.
Но так же быстро я прогнала эту мысль. Я выше этого. У меня есть друзья, которыми я дорожу и которые дорожат мной в ответ. И одна из них сейчас нуждалась во мне.
— Разумеется, — махнула я крылом. — Можешь не торопиться. Уверена, она будет рада вновь увидеться с тобой.
— Ага. — На губах Старлайт заиграла маленькая мечтательная улыбочка. Её мысли витали сейчас совершенно в другом месте. — О, а может, она сумеет помочь нам с исследованиями?
— Эм. — Как бы подипломатичнее ответить. — Возможно?
Спустя мгновение Старлайт прыснула:
— Ну да, вряд ли. Но я всё равно сделаю ради неё перерыв.
— Не думаю, что это нам как-то повредит. — Я забрала заметки из её магической хватки и принялась просматривать их. — Как-никак, торопиться некуда: сны для исследований нам несёт каждая ночь, которых впереди безграничное количество.
Ночью мне снова снилась пустыня. Мне снилось, как я расширяла тень своими слезами. Мне снилось неимоверно яркое солнце. Мне снилась слепота.
И я проспала — да и почему бы нет? Старлайт взяла выходной, а чем я хуже? Титул «принцесса дружбы» всё равно не налагал на меня никаких обязанностей. Пока мир не стоял на пороге катастрофы или монстры не свирепствовали по всей Эквестрии, я могла распоряжаться своим временем как душе угодно. Я даже еду не готовила. Этим занимались Спайк или Старлайт.
К тому времени как я вылезла из постели, солнце уже высоко висело над горизонтом. Город за окнами балкона гудел звуками спешащих по своим делам пони. По ярко-синему небу лишь изредка проплывали несомые ветром облака. Очередной погожий день. Я прищурилась, глядя на это великолепие, затем поплелась в ванную.
Замок появился с уже установленным санузлом. Я, честно сказать, понятию не имею, как так получилось. Сущность гармонии что, интуитивно догадалась, что мне нужна ванная комната с громадной раковиной, платяным шкафом размером с мою детскую спальню и душевой кабинкой, в которой может целиком поместиться хуфбольная команда? Потому что именно это я и получила. Находясь здесь, я ощущала себя одинокой маленькой кобылкой.
Эта ванная явно создавалась с расчётом на аликорна гораздо крупнее меня. Мне на мгновение вспомнилось, как мама давным-давно подарила мне свитер, который был на несколько размеров больше. Мы все посмеялись, а папа сказал: «Подрастёт ещё».
Воспоминания. Я не в первый раз задумалась, как было бы хорошо, если б пони не были их вечными заложниками.
Ну, в замке по крайней мере был неиссякаемый источник горячей воды. Правда, откуда она бралась, мы не знали. Бака на крыше не было, как не было ничего, хотя бы отдалённо похожего на обычный водопровод. В душевой кабинке и над раковиной лишь торчали стильные медные лейки, сделанные в форме петушиных голов, откуда нескончаемым потоком лилась вода. И счёт за неё нам до сих пор не пришёл.
Я зашла в просторную кабинку и поворотом кранов пустила воду. Вскоре пар затуманил стекло, я позволила крыльям расслабиться, опустила их и склонила голову чуть ли не до самого кристального пола. Потоки воды уносили с собой вчерашнюю грязь и воспоминания о сне. День уже казался приятнее.
Только вот глаза мои зудели. Я подавила желание почесать их и запрокинула голову. Тёплая вода омыла мне лицо.
Раздался стук, дверь в ванную открылась. Облако пара устремилось наружу, запотевшие стеклянные стены душевой начали проясняться. Я встряхнулась и вышла из-под струй воды.
— Да? — позвала я.
— Прости, — послышался голос Старлайт. Раздался цокот приближающихся копыт, затем она приоткрыла стеклянную дверь и сунула в щель голову. — Я просто услыхала, что ты проснулась. Завтрак будешь? Мы уже поели.
— Буду что осталось, — пожала плечами я.
— Фрукты, значит. — Она недолго помолчала. — Ты в порядке? Выглядишь немного уставшей.
— Только встала, — ответила я, сумев сдержаться и не добавить «очевидно же». — Плохо спалось.
— Я приготовлю кофе. Будет ждать тебя на столе! — Она стремительно вышмыгнула из ванной. Вслед за ней лёгкой дымкой закружился пар.
— Всё дразнишь! — крикнула я ей вдогонку, но губы мои всё равно растянулись в улыбке. Кофе — это хорошо, но ещё лучше, когда есть друг, готовый тебе его сделать.