Марсиане

Сол 227

Амицитас. Полёт 3. День миссии 229

Арес III Сол 227

Именно из-за таких дней, как сегодня, Спитфайр проклинала эту планету, проклинала её отсутствующий воздух и магию, а сильнее всего она проклинала скафандр, который не был снабжён полноценными рукавами для крыльев.

Не то чтобы она смогла тут летать, даже и с рукавами, но Спитфайр не желала слушать такие рациональные аргументы. Она была прикована к земле подобно упавшему дротику, пока остальные работали над выгрузкой главных двигателей из "Амицитас". Черри Берри приводила в порядок небольшую площадку, где должны были разместиться два двигателя из трёх, в то время как Файрбол и Марк устанавливали специальный каркас (постройка которого, к сожалению, заняла два дня), в котором будет покоиться третий. Старлайт Глиммер работала волшебным краном, снимая двигатели один за другим с их точек крепления в хвостовой части корабля, тем времемем Драгонфлай ползала по всему хвостовому отсеку и отвинчивала десятки болтов, которые надёжно удерживали каждый двигатель на своём месте.

А что такое Спитфайр? Бесполезный груз.

Тут следовало оговориться: это ещё хорошо, если она окажется бесполезной. Спитфайр меньше всего хотелось ситуации, в которой потребовалась бы неотложная медицинская помощь, тем более что любая мыслимая ситуация, связанная с оказанием первой помощи, также включала бы повреждение скафандра, декомпрессию и все другие составляющие "плохого дня", и это даже без взлёта.

Ох уж эта ляганая планета.

Спитфайр подошла к Старлайт, которая держала левое копыто на клеммах магической батареи. По какой-то причине Старлайт решила использовать две аварийные батареи, пережившие кораблекрушение, а не одну из новых. Это показалось Спитфайр символичным. Эти батареи изначально предназначались для использования на корабле, и в некотором роде продолжали на нём использоваться.

– Сколько ещё? – спросила она.

Старлайт посмотрела на неё с укором, затем кивнула головой в сторону Марка.

– Тьфу. Как долго? – спросила Спитфайр, на этот раз на английском.

– Здесь куча болтов, – заметила Старлайт. – Много болтов, размещённых как будто специально в труднодоступных местах. Дай-ка мне это…

– Готово! – крикнула Драгонфлай с хвоста корабля. – Можно снимать с посадочных мест!

– …ладно, не важно, – сказала Старлайт, наклоняясь, чтобы включить батарею. – Файрбол, Марк, будьте готовы направить первый двигатель куда надо!

Файрбол и Марк показали большие пальцы.

Спитфайр указала на батарею.

– Этого будет достаточно? – спросила она.

– Эта батарея заряжена на девяносто процентов, – ответила Старлайт, самодовольно улыбаясь. – Я поднимала целый корабль, ещё до того, как мы что-то от него отрезали, за счёт двадцати процентов заряда. С тремя двигателями проблем не возникнет.

Сказав это, она включила батарею, положила копыто на клемму и зажгла рог.

Самый верхний из трёх двигателей, в комплекте с соплом меньшего размера, чем штатные или добытые из посадочной ступени МВМ, выскользнул со своего посадочного места в хвосте корабля, окружённый синим светом. Цвет магического поля отдавал фиолетовым оттенком на фоне розового марсианского неба. Неуклонно, без усилий, он плыл в воздухе над пыльной марсианской поверхностью в направлении тщательно подготовленного испытательного каркаса, где Марк и Файрбол были готовы аккуратно направить двигатель куда надо и надёжно закрепить его.

А затем, именно в этот ответственный момент, клемма аккумулятора хрустнула под копытом Старлайт. Индикаторы на батарее погасли. Старлайт тихо застонала, её магия мигнула, и единорожка рухнула на землю.

Примерно полторы тонны плывущей в магическом захвате незаменимой техники начали падать. Марк смотрел на двигатель, стоя прямо под ним. Человек начал медленно двигаться – слишком медленно – пытаясь убраться с его пути.

А затем новая магия окружила двигатель – зелёная, словно сигнальный фальшфейер, аура сдвинула падающий двигатель в сторону от Марка, повернула его на бок и несколько грубовато уронила в паре корпусов пони в стороне от испытательного каркаса.

Спитфайр моргнула. Вся последовательность событий, от отказа батареи до жёсткого приземления ракетного двигателя, могла занять около трёх секунд, а может и меньше. Но это казалось…

Что-то ещё упало. Марсианская пыль взметнулась вокруг оранжево-белого предмета рядом с хвостом "Амицитас".

– Она упала!

– Драгонфлай!

Марк помчался к упавшему чейнджлингу. Файрбол переминался с ноги на ногу, глядя то на Драгонфлай, то на Старлайт, которая всё ещё лежала на земле рядом с неисправной батареей и второй исправной. Спитфайр осознала, что сама делает то же самое, пританцовывая на месте, пытаясь решить, к кому первому бежать.

– Файрбол! – в коммуникаторе раздался резкий голос Черри Берри. – Возьми Старлайт. Марк, неси Драгонфлай. Спитфайр, помоги мне с хорошей батареей. Все возвращаемся в Дом. Работы отменяются!

– Безупречный… английский, – послышался слабый голос Старлайт Глиммер, но главное, что он вообще раздался. – Пять… с плюсом…

– Не разговаривай, – приказала Черри. – Мы доставим тебя внутрь и осмотрим.

– Какого чёрта? – это сказал Марк, в руках которого был скафандр с Драгонфлай. – С каких это пор она такая лёгкая? Такое чувство, что скафандр пустой!

"Ах да", – подумала Спитфайр. – "Это была магия Драгонфлай, которая подхватила двигатель. И у неё не было батареи…"

"…лягать меня в круп".

Спитфайр вспомнила кое-что, что подслушала много-много марсианских дней назад, когда Драгонфлай говорила об этом.

"Для меня магия и любовь – это одно и то же".

Спитфайр не привыкла поднимать тяжёлые предметы передними ногами без использования своих крыльев (тут уже не до шуток, ляганый скафандр), но она кое-как справилась, закинув предположительно хорошую батарею на спину Черри и застегнув специально сделанные для этого привязные ремни – Драгонфлай изготовила их по типу лямок на рюкзаке земнопони.

Затем большинство из них – четверо идущих самостоятельно, одна спотыкающаяся в полубессознательном виде и одна… неизвестно в каком… направились к ближайшему воздушному шлюзу Дома, забыв про правило их чередовать. Скорость была важнее осторожности.

Запись в журнале – Сол 227

Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт.

Испытание двигателя прошло совсем не так, как планировалось. На самом деле, оно вообще не состоялось. Всё шло отлично, пока магическая батарея Старлайт Глиммер, которую та использовала для подъёма двигателя, не вышла из строя без видимой причины. (Ну, тут я немного лукавлю; дело в том, что эта самая батарея была одной из двух, которые пережили аварийную посадку, а если совсем точно, то это та, которая лежала незакреплённой в двигательном отсеке и летала по нему, как шарик в пинболе, когда понячий корабль плюхнулся брюхом на Марс. Но при всей её побитости эта батарея до сего дня работала вполне нормально, из чего вытекает вопрос, отчего ей вздумалось ломаться именно сейчас?)

Как бы то ни было, когда магия исчезла, Старлайт держала около полутора тонн ракетного двигателя в нескольких метрах над землёй, который в этот момент со скоростью пешехода двигался к испытательному каркасу, что мы с Файрболом для этого изготовили. Главная особенность тяжёлых предметов, плавающих в воздухе на высоте шести метров над поверхностью планеты, заключается в том, что они не хотят там оставаться. Заклинание Старлайт Глиммер развеялось, сама она рухнула, и двигатель тоже начал падать.

А теперь угадайте, кто оказался прямо под ним? Верно, боксерская груша Марса номер один. Эта планета уже пыталась меня заколоть, сжечь, трясла меня в консервной банке и пыталась высосать меня через пробоину в корпусе, а теперь вот она захотела сбросить на меня эквивалент пары больших торговых автоматов, чтобы увидеть, как я переживу такое.

К счастью, в нашей весёлой команде было два волшебника, и как раз перед тем, как я собирался прикинуться использованной банкой из-под газировки, Драгонфлай подхватила двигатель своей магией и уложила его на землю в стороне от меня. Она спасла мне жизнь.

Вообще-то, спасая мою жизнь, она вполне могла лишиться своей. Не лучший обменный курс. Таких как я на Земле миллиарды, а вот она в этой вселенной единственная в своём роде.

Создание заклинания много у неё отняло, и под многим я имею в виду её массу. Я был в полнейшем шоке, когда поднял её обмякшее тело с земли. Казалось, что она ничего не весила, и я говорю это не в переносном смысле.

Мы вернули наших пострадавших обратно в Дом и сняли с них скафандры. У Старлайт её обычные симптомы магического переутомления. С ней, наверное, всё будет хорошо. Но вот Драгонфлай… ну, она всегда была дырчатой, с этими милыми отверстиями в конечностях, крыльях и даже ушах. Но теперь её ноги выглядят так, будто сделаны из кружева. Даже в её туловище есть прорехи. Её лицо ужасно сморщилось. Она выглядит как изюм из жукопони, и это совсем не шутка.

Я снова надел скафандр, вышел наружу, чтобы взять весы, и положил на них Драгонфлай. Более ста солов назад с помощью Спитфайр я провёл серию медицинских тестов с пришельцами. В то время Драгонфлай весила сорок три с половиной килограмма – немного маловато для, скажем так, "тощей женщины" около метра шестидесяти, какой она была бы, если бы могла стоять.

Сегодня? Почти ровно двадцать килограммов.

Двадцать.

Как она до сих пор жива?

И всё же она жива. Она дышит, но на этом примерно и всё.

Все остальные дела сейчас отложены. По совету Черри все мы, даже Старлайт, сидим вокруг Драгонфлай, пытаясь подпитать её нашей симпатией.

Спитфайр приказала нам установить исправную батарею для проецирования магического поля, и та проработала около получаса. И хочу заметить, это было… странно. Большая часть Дома опять засияла этими яркими пастельными тонами, которые появляются вместе с искрами от волшебной лестницы Иакова, но Драгонфлай превратилась в чёртову чёрную дыру. Там не было никакого гравитационного притяжения – я сначала сунул в это поле отвёртку, а затем руку и коснулся тела Драгонфлай, но всё, что мы могли видеть, это была чернота, которая полностью скрывала маленького жука от головы до кончика хвоста.

Это помогло… немного. Когда в батарее кончился заряд и мы её отключили, Драгонфлай уже не выглядела такой сморщенной и опустошённой. Я снова положил её на весы, и теперь она весила почти двадцать семь килограммов, что, я надеюсь, свидетельствует о том, что она идёт на поправку.

Но я не могу перестать думать об узниках концлагерей в конце Второй мировой войны. Тысячи мужчин и женщин, которые благодаря удаче или решимости смогли выжить в нацистских лагерях смерти или японских лагерях для военнопленных, погибли, когда их спасли, потому что пытались есть слишком много. Их тела не могли справиться с этим. Я боюсь до дрожи, что мы сейчас делаем с Драгонфлай то же самое. Никто из нас не знает, что делать, включая Спитфайр. Черри говорит, что их боссы пытаются срочно отыскать доктора жукопони, чтобы мы могли как можно быстрее пообщаться с ним. Надеюсь, они там поторопятся, потому что прошло уже несколько часов.

Вообще-то, пони собирались пойти в пещеру, забрать оттуда все батареи и притащить их сюда все. Я сказал им ничего не предпринимать – у нас тут скоро закат, и я не хочу, чтобы кто-нибудь рисковал оказаться вне видимости Дома после наступления темноты. Кроме того, Старлайт не в состоянии туда идти, поэтому они всё равно притащили бы едва заряженные батареи. У нас и здесь есть пара таких, и мы можем разрядить их вечером, чтобы подпитать Драгонфлай. Может, завтра Старлайт станет получше, и она будет в состоянии слить заряд всех батарей и заполнить парочку целиком.

А пока мы смотрим, ждём и любим.

Сегодня вечером ни телевидения, ни книг, ни уроков английского. Никто ничего не хочет. Картошка и сено тоже в сторону. Никто не голоден. Мы по очереди держим Драгонфлай за копыто, наблюдаем и ждём.

Кстати, сейчас опять моя очередь.

Вся эта ситуация, с т.зр. инженера – сплошное изощрённое издевательство над техникой безопасности. (прим. ред.)