Некромантия для Жеребят

Достоин ли

Боун решил, что идти со своими скелетами — бессмысленно, если ты не ведаешь, что вообще вернешься в свою комнату когда-нибудь. Двое жеребят обменялись друг с другом тревожными взглядами, пока Принцесса вела их через тронный зал к другой охраняемой Королевскими Стражами двери. Стражники очевидно очень нервничали от того факта, что их броня дребезжала под их дрожащими телами.

— Меня что, вечно все будут бояться? — риторически поинтересовался Боун. — Мне не хочется быть здесь, раз никто не хочет меня видеть. Я мог бы просто уйти в лес или куда-нибудь еще, если понадобится.

Селестия в раздумье хмыкнула ему в ответ, кивая стражам и давая им понять, что они пока освобождены от своих обязанностей.

— За этой дверью — испытание, — объяснила солнечная принцесса. — Все три Некроманта подверглись этой проверке, но у тебя есть все шансы пройти ее.

Юный некромант нахмурился:

— Что за испытание? Будет больно?

Она покачала головой:

— Не совсем. Я хочу посмотреть, как Элементы Гармонии отреагируют на тебя; посмотреть, бесформенны ли были мои страхи и сомнения, или же нет.

— Звучит не очень хорошо…

Двери раскрылись под влиянием ярко-солнечной магии Селестии, и перед ними восстало огромное помещение, в конце которого располагался пьедестал, держащий шесть кристаллов. Белый, Желтый, Фиолетовый, Оранжевый, Голубой и Розовый.

Селестия указала на каждый кристалл, когда они приблизились.

— Каждый из этих элементов — Щедрость, Доброта, Магия, Честность, Верность и Смех — покажет тебе, кто ты есть на самом деле. Как ты срезонируешь с ними — определит твою судьбу.

Паранойя Боуна достигла своего апогея.

— А если я не «срезонирую» с ними?

Солнечная принцесса выждала секундную паузу и повернулась к Боуну Мэрроу с серьезным выражением лица.

— Ты умрешь.

— Что?! — тут же выкрикнула Синек. — Да что с вами не так! Вы же должны быть доброй и... хорошей!

Презрительный взгляд Селестии приструнил ретивую пегаску.

— Я куда больше волнуюсь о своей участи, но не о жизни единственного некроманта. Я тяготею по времени, когда насилие и война — всего лишь туманные воспоминания, когда скелеты покоятся в своих могилах, а пони вольны идти, куда им вздумается, не опасаясь бандитов, которые готовы убить их за парочку битсов и бросить гнить их тела. Я не отступлю, пока мои пони не будут избавлены от всех напастей, будь это бандиты или же они сами.

Она указала своим копытом на пьедестал:

— Подойди, Некромант.

Боун был рад, что на него сейчас был надет его капюшон, который сумел укрыть его прижатые уши. Он осторожно подошел, задаваясь вопросом, что же все-таки произойдет с Синек, если ни один из кристаллов не «срезонирует», что бы это ни значило.

Через несколько шагов Боун обернулся.

— Что мне сделать, просто притронуться к ним или…

Селестия кивнула:

— Вытяни копыто к фиолетовому кристаллу. Они засияют, если ты достоин искупления.

Юный некромант подчинился, теперь сожалея, что не взял с собой своих скелетов, которые сейчас могли бы парировать любой удар принцессы перед тем, как все пойдет наперекосяк.

Он ждал, пока его копыто парило в нескольких дюймах от фиолетового кристалла магии. Ничего не произошло, и Боун Мэрроу с силой сжал челюсти.

Затем, когда Селестия была почти готова озвучить Боуну Мэрроу приговор, Элемент Магии засиял, также как и Элементы Смеха, Верности и Щедрости.

— Что ж... видимо, я ошибалась в тебе, Боун Мэрроу. Можешь опустить копыто.

Выряженный жеребчик втянул в себя копыто, боясь, что если простоять у кристаллов достаточно долго, они взорвутся.

— Конец? Как все прошло?

Селестия покачала головой.

— Это был простой тест. Но твое пребывание в Кантерлоте еще не закончено. Были и другие три некроманта, но ни на одного из них не отреагировали кристаллы. Тебе, однако, выпало целых четыре.

— Ч-что это значит? — залепетал Боун, все еще неуверенный, испепелят ли его в ближайшие пару секунд, или нет.

— Это значит, что теперь я знаю, чего от тебя ожидать. Честность и Доброта — эти два Элемента не присуще тебе, Некромант. Но Магия и Смех, а после и Верность с Щедростью улыбнулись тебе. — Селестия указала на вход в комнату. — У меня к тебе много вопросов, Боун Мэрроу, к которым я требую ответов.

---

Синек и Боун сидели в огромном кулуаре на таких же крупных стульях, которые уж никак не подходили для их маленьких пропорций. Принцесса оставила их двоих под бдительным взором Королевского Стража, а сама ушла в некое место «по сбору мнений».

— Думаешь, она все еще хочет убить меня?

Синек покачала головой:

— Селестия ведь еще не сделала этого, так что, наверное, нет? Я не совсем уверена насчет тех кристаллоштук, но, кажется, для нее это очень важно.

Боун оперся головой на копыто, развалившись на столе.

— А что если она собирает прямо сейчас отряд магов, которые создадут какое-то заклинание и заберут мой талант? Это вообще возможно?

— Не скажу, что это ей не под силу, — проговорила кобылка. — В конце концов она управляет теперь солнцем и луной.

Он продолжал допытывать ее вопросами:

— Думаешь, это сложно? Может, из-за того, что она не может спать, поэтому она со своими тараканами?

Синек пожала плечами:

— Кто знает? Я даже представить себе не могу, каково это, не спать целыми днями и каждый день поднимать солнце с луной. Потеряешь ли ты счет времени? Наверное, будет походить на бесконечный день, из которого не можешь выбраться.

Двое друзей еще с минуту раздумывали над этим, прежде чем не перескочили на другую тему.

— Как думаешь, она всегда ест из золотых тарелок и ложек? — Синек держала ложку во рту, которая была так отполирована, что можно было увидеть свое отражение. — Ну типо, кто вообще будет использовать ложку, когда суп можно просто выхлебать? Это же совсем другой уровень!

Теперь черед Боуна пожимать плечами.

— Без понятия. Может, она думает, что это модно?

Кобылка бросила свою ложку на сверкающую золотую тарелку.

— Погоди. Ты думаешь, она ушла на кухню посовещаться?

Это застало Боуна врасплох.

— Кухню? Ты подразумеваешь, что она собирается накрыть на стол или вроде того? Она минуту назад была готова прикончить меня, а теперь вдруг пошла принести нам еды?

Она задумчиво почесала подбородок.

— Возможно, она никогда еще не принимала у себя некромантов? Она же сказала, что те трое были убиты, потому что на них не отреагировали эти причудливые кристаллоштуки. Так что, может, это что-то вроде свидания?

— Э... — неуверенно промямлил Боун. — Ты уверена, что правильно подобрала слова?

Синек прыснула:

— Ты понимаешь, о чем я, Боун. Скорее всего, она просто пытается лучше понять тебя!

Все, находящиеся в комнате, в том числе и страж, от неожиданности подпрыгнули, когда дверь распахнулась. Солнечная правительница вернулась с целой свитой пестро выглядящих пони, все выряженные в какие-то мантии, которые так и кричали, что ничего дороже них еще не придумали.

Некоторые из них остановились, завидев двух жеребят, тогда как остальные по своему обыкновению присели на свои места, бормоча друг другу, как это суета приносила лишь неудобство и дискомфорт.

— Эм... — выпалил Боун, смотря на свою подругу. — Какого сена?

Кобыла-аристократ, севшая рядом с жеребчиком, пожурила его копытом:

— Для пони твоего возраста, не очень-то прилично вот так ругаться. Ты должен.. знать…

Ее глаза округлились, когда она поняла, кого отчитывала, и отскочила со своим стулом так, чтобы набрать как можно больше расстоянии между ней и некромантом.

— Н-н-екром-м-ант, — запиналась кобыла, в ужасе указывая копытом на Боуна. Громкие ахи послышались от других аристопони, пока те пытались отъехать на своих стульях подальше от него.

Боун опустил голову на стол и издал наигранно разочарованный вздох.

— Пожалуйста, не могли бы вы не пугаться хотя бы раз, когда узнаете, кто я?

Синек захихикала, подбадривающе похлопывая его по голове.

— Внимание, пони, — громко воззвала к себе Селестия. — Прошу, успокойтесь.

— Н-но Принцесса! — лаконично запротестовал дворянин, прежде чем его не поставил на место строгий взгляд солнечной принцессы.

— Жеребенок — ни кто иной, как Боун Мэрроу. Некромант, — спокойно продолжала она, показывая своим копытом на Боуна. — И он прошел проверку Элементов.

Толпа кантерлотской знати загоготала в неверие, пока Селестия не успокоила их, продолжив:

— Я собрала вас здесь, чтобы определить его участь.

Боун вжался в стул, посильнее натягивая капюшон на лицо. Да как они посмели!

— Убить его! — выкрикнул сибарит, пока не получил по носу.

— Заткнись, идиот, ты нас всех погубишь! Некромант ведь здесь!

Боун поднял копыто:

— А я могу вставить слово?

Толпа богатеньких была готова сказать решительное «нет», но их языки, согласовавшись со здравым смыслом, решили, что жить им охото больше, чем высказывать свое личное мнение. Некромант в мгновение мог убить в этой комнате каждого, кроме Принцессы, разумеется.

— К-конечно, Сэр Некромант.

Жеребчик стянул с себя капюшон, продемонстрировав всем свое лицо и глаза с сияющими черепами, тем самым вызвав неконтролируемый страх и так напуганного дворянства.

— Могу ли я задать всем находящимся здесь вопрос?

Селестия кивнула.

— Почему вы просто не можете оставить меня в покое? — Боун поднялся на своем стуле и опустил копыта на серебристый стол. — Почему бы вам не перестать терроризировать меня каждый день моей жизни? Я не желаю никому вреда. И никогда не желал.

Нашедший в себе смелости аристопони заговорил, дабы вступить в полемику с аргументами Боуна:

— Но что насчет Скории и Танцующих Полян? Разве не ты повинен в их разрушении?

Юный некромант потряс головой.

— Я был там и видел, как рушились эти города, но первопричина не во мне. Я прибыл из Скории, моего дома. С чего бы мне сжигать его? С чего бы мне убивать пони, которые заботились обо мне, даже когда я не получил свой знак отличия?

— Сколько тебе лет, некромант? — наконец-таки спросила Селестия. Ее интерес зажег новую тему для диалога.

Боун какое-то время задумчиво смотрел в потолок.

— Эм... Тогда я долгое время потерявшись провел в шахтах Скории, а потом еще умер три раза…

— Три?!

Жеребенок поумерил этот порыв:

— Ну да, смерть иногда случается.

Он продолжал вычислять, считая, сколько прошло дней в промежутке между его воскрешениями, времени в шахтах и плюс его брождениями по лесу.

— Ну, я был последним пони в городе, который еще не получил свой знак отличия, так что... наверное, двенадцать?

Комната погрузилась в молчание, когда у некоторых, включая Принцессу Селестию, отвисли челюсти.

— Двенадцать?! — выкрикнула принцесса и тут же прикрыла рот, извиняясь перед собравшимися аристопони за столь сумбурное нарушение правил этикета.

Боун пожал плечами:

— Наверное? У меня действительно было не так много времени, чтобы посчитать, что к чему. Но по моим ощущениям, меня преследуют всю мою жизнь, хотя пару месяцев тому назад я еще ел вместе со своим папой чесночный хлеб из булочной Скории.

— Значит, ты умер, когда выяснил, что твой особый талант... некромантия?

Он кивнул любопытному дворянину.

— Да. Я обнаружил его, только потому что не хотел притрагиваться к мертвому ворону. Он украл карманные часы моего папы и улизнул в какое-то здание, когда я последовал за ним. Следующей вещью, которую я помню, это как я магией попытался взять часы, а на меня уже смотрит скелет птицы.

— Тогда как был разрушен твой город? — поинтересовалась Принцесса Селестия.

Боун с головой окунулся в воспоминания:

— Кучка очень больших существ, зовущих себя Алмазными Псами, бились с грифонами и другими пони за контроль над моим городом, а потом они силой заставляли всех пони работать на них в шахтах и добывать им самоцветы. В тот же день, когда я узнал, что я некромант, все разом пропали. Я пошел искать их с воскрешенной мной армией скелетов из лежащих на улицах разбойников и нашел их всех... — Он остановился; воспоминание очень болезненно отдавалось в висках. — ...мертвыми в большой яме.

Принцесса и снобы сочувственно переглянулись между собой, раздумывая, правда ли Боун ответственен за разрушение Скории.

— После того, как я их нашел, Королевская Стража пришла за мной. Полагаю, они увидели дым и пришли посмотреть, что произошло, — продолжал свой рассказ побледневший Боун, пытаясь эмоционально не вспоминать обрывки памяти. — Они увидели, что я некромант, и убили меня на месте.

Кобыла-аристократ содрогнулась:

— Кретины.

— А что с Танцующими Полянами? — надавила Селестия.

— Об этом могу поведать я, — вклинилась Синек. — Если бы не Боун, тогда все пони там были бы убиты бандитами. — Она с улыбкой указала на своего компаньона. — Мой друг обыскал весь город со своими скелетами, которые убивали попадавшихся бандитов. Он за раз убил троих, когда они пытались заколоть нас мечами!

Боун скорчил неловкую ухмылку.

— Синек? Я не думаю, что это что-то да решает…

Селестия наклонила голову:

— Как в свою очередь опишешь события ты, Боун Мэрроу?

Некромант почесал нос.

— Ну, я был в лесу, в поисках бандитов, когда узнал, что они собираются напасть на город моей подруги, — указал он на Синек и продолжил: — Я переживал за ее участь и участь ее мамы, и я обыскал весь их сгоревший дом в ее поисках. После того, как большая часть моего тела обгорела, я свалился со ступенек, ведущих на улицу, и попал прямо в лапы бандита. Он собирался убить меня, поэтому... мне пришлось поглотить его.

Аристопони, пропустив удар, вздрогнули при слове «поглотить».

— Я делал куда более ужасающее, чем это, с другими найденными мной разбойниками. Тогда я серьезно разозлился; это был второй по счету город, павший под натиском бандитов; второй город, в котором я теряю всех, кого знаю, и ничего не могу сделать, чтобы вернуть их к жизни. Я не хотел терять еще и своего единственного друга в придачу.

Принцесса указала на Синек:

— Она — это друг, на которого ты постоянно ссылаешься, правильно?

Боун кивнул.

— Я нашел Синек, ее мать и стража в городском склепе, загнанными в угол тремя бандитами... и я разорвал их изнутри, пока они не умерли окончательно.

— Тогда ясно, почему Элемент Доброты не отозвался тебе, — размышляла Селестия. — Продолжай, пожалуйста.

Жеребчик поскреб по затылку.

— Ну и после этого нас отвел к своему поместью в Вечнозеленом Обсинли Рич…

— Обсинли Рич? — фыркнул дворянин. — Он-то что там забыл?

Боун на секунду отвел взгляд в сторону.

— Эм... он увидел пожар и пришел помочь?

Селестия была не убеждена:

— Вот где Элемент Честности и дал о себе знать.

Некромант топнул копытцем по серебряному столу.

— Я просто не хочу, чтобы очередной пони попал по моей вине в неприятности, понятно? Обещаете, что с Ричем все будет хорошо?

Солнечная принцесса кивнула, ясно давая понять, что ее интереса ничуть не поубавилось.

— Я нашел его в лесу, в его причудливой золотой броне, препирающегося с бандитами, — с неохотой поведал Боун. — Я сначала подумал, что он их лидер, но, казалось, что ему нравилось докучать им. Тогда я отправился из центра их лагеря в город, также как и Рич немного позже, когда один из разбойников сказал, что на город уже напали, что и доказывали столпы дома, которые я увидел вдалеке.

Боун набрал побольше воздуха.

— Когда я встретил его в следующий раз, мои скелеты прижали его к земле, потому что его броня не поддастся, если не заплатить ему. Он сказал, что собрал всех выживших города и предложил им жилье в своем поместье за то, что я пощадил его в лесу и в городе.

Селестии казалось это все странным, также как и большей части высшего общества.

— Что ты можешь сказать об отчете Пьюра Интента, в котором он говорит, что ты вырезал свои глаза?

Несколько пони не ожидали такого скабрезного вопроса, поспешив прикрыть рот своими платками.

— Рич загодя отправил весточку в свое поместье, что он не один, а с нуждающимися в приюте пони, — пояснил Боун, откинувшись на спинку стула для более удобного повествования. — Я предложил ему отправить моего скелета-ворона, которого я звал Зубоклюем, для отправки депеши. В тот момент Пьюр Интент обыскивал поместье на наличие некромантов и перехватил сообщение.

Принцесса на секунда ухмыльнулась при упоминании имени Зубоклюя и кивнула.

— Я начал тревожиться, что остальных могут посадить в тюрьму или убить по моей вине. Еще я знал, что пройдет не так уж и много времени до моей следующей смерти, если я в одиночку уйду в лес, поэтому Рич попросил помощи у искусной пони-иллюзионистки, которая и скрыла меня.

Знать в комнате начала, подозревая, покашливать, щуря глаза на Синек и Боуне.

— Она выяснила, что ее магия непосильна перед моими черепами в глазах. — Боун, дабы предать акценту, оттянул правое веко. — Так что... она заявила, что поможет только их полное вырезание.

— У тебя все еще твои глаза, — заметила аристопони.

Боун моргнул.

— Мне уже лучше.

— Очень занимательная история, Некромант, — отметил усатый аристопони. — Но откуда нам знать, что ты не лжешь?

Синек подняла копыто:

— Я думаю, если бы Боун был плохим некромантом, то вы бы сейчас с ним не разговаривали.

Тогда усатый джентлькольт задумчиво почесал подбородок.

— Эм. Полагаю... ваша правда.

— Я просто хочу жить в мире и покое, — проговорил Боун. — Я хочу жить так, чтобы никого больше не калечить. Думаю ли я, что армия скелетов супер классная? Еще как. Использовал ли я бы эту армию во вред другим? Не раньше, чем меня спровоцируют на неприятности такие, как Рыцари Солнца или та же Яркая Луна.

Дворянин, увешанный многочисленными медалями, следующий поинтересовался у юного некроманта:

— Что насчет Эквестрии, Боун Мэрроу? Что если владения когда-нибудь подвергнутся осаде мятежников или других стран?

Боун искоса посмотрел на него.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, — продолжил аристопони, — ты упомянул Яркую Луну. Поддержишь ли ты мятежников с целью уничтожить Эквестрию?

Он вновь начал сомневаться, чувствуя, что его снова пытаются использовать, как Яркая Луна уже попыталась до этого.

— Я не стану вашим инструментом; вот, что вы имели в виду.

— Но подумай, сколько бы жизней ты спас, будучи таким великодушным некромантом! — не унимался пони, игнорируя предостережения своих коллег. — Армия скелетов под твоим командованием сделает так, что каждый верный истинному правителю Эквестрии не пострадает! Никто не будет прощаться со своими жизнями, ни один город больше не будет подвержен нападениям ради ресурсов!

Чем больше раздражался Боун Мэрроу, тем холоднее становилось в комнате. Чем сильнее он пропитывался презрением к этому пони, тем отчетливее было видно дыхание некроманта.

— Ты мог бы стать спасителем Эквестрии, великим героем, не отдавшем земли приспешникам Найтмер Мун!

Пока пони продолжал, Боун мог чувствовать, что пустота внутри него начинает расширяться. Стекло заледенело, сердцебиение участилось. Пустота умоляла о его смерти. Одно-единственное слово, и одной проблемой меньше…

— В твое имя будут воздвигать памятники, Некромант. Первый некромант, отдавший себя во служение обществу, а не смерти! Только подумай о всей той славе!

— Внимание, пони, — объявила Селестия, после того как заметила накал страстей. — На сегодня мы закончили. Благодарю всех, что пришли; Я вызову вас снова, когда мне понадобится ваш совет.

Боун поставил черную метку на том пони, наблюдая, как он спешит за остальными, пока Селестия выпроваживала их из комнаты.

— Эй, — зашептала Синек, взяв копыто своего друга. — Не волнуйся, хорошо? Ты все еще жив, и это уже большое достижение, учитывая все произошедшее.

Ледяные глаза уперлись в Синек, покрывшуюся от них мурашками.

— Я ведь не чудовище, скажи?