Мэйнхеттенский блюз
Лучше
Примечание автора:
Предупреждение / напоминание: теги истории — Секс / Кровь. Следующая глава является одной из причин для этого.
— Как я и сказала, я избила её, потому что она хотела продать мне наркотики, — сказал Бэбс, внимательно наблюдая за стражником перед ней. — Могу я пойти домой?
— Пока нет, — ответил стражник. Он посмотрел в бумаги на своем столе. — Отец Вайт Дав говорит, что он видел тебя с дочерью пару раз. Вы были друзьями?
— Какое это имеет отношение к её смерти? — спросила Бэбс и лопнула большой пузырь жвачки. — Мы виделись в школе иногда... Я слышала, что её убили грифоны, верно?
— Мы ищем их, — ответил стражник. — Кажется, ты о ней много знаешь... А ты знаешь, что её отец опознал в одном из её друзей убийцу Голден Сансет? Его зовут Крекер или как-то так.
Бэбс замерла.
— Я его не знаю, — быстро ответила она.
— Странно, потому что, судя по его разговорам с другими заключенными, он знает тебя…
— Этот извращенец несет всякую хрень...
— Так ты его знаешь? — стражник ухмыльнулся.
— Слушай, я здесь, блядь, свидетель или подозреваемый? Я арестована или как? — вскочила Бэбс.
— Может быть, — ответил стражник, ничуть не встревоженный её вспышкой. — Для невинной маленькой кобылки ты, много знаешь о, темных аспектах жизни в Мэйнхэттене, мисс Сид.
— Чушь собачья, — пробормотала Бэбс. — Я просто не могу себе представить, накой богатой кобылке продавать наркотики. Вы все тупоголовые…
— Я сделаю вид, что не слышал этого, мисс Сид, — сухо сказал стражник. — Ты можешь идти... Пока.
Бэбс вышла из кабинета стражника, бормоча проклятия себе под нос. Она быстро прошла по коридору и вышла из участка, не глядя ни на кого.
Найткеп ждала её снаружи.
— Ну, как прошло? — спросила она. — Уже готова завести себе кобылку в тюрьме?
— Есть только одна кобылка, с которой я хочу встречаться, — ответила Бэбс и поцеловала Найткеп в щеку.
Они шли по улице, оставив участок позади. Но не успели подруги пройти и двух кварталов, как услышали стрельбу. Они обернулись и увидели как несколько грифонов кружат вокруг участка стражи и стреляют по окнам. Ответным огнем стражники убили одного из нападавших.
— Какого сена происходит? — спросила Бэбс. — Они что, совсем спятили?
Наверное подумали, что всё, что ты учудила на том складе — работа стражи, — ответила Найткеп — Давай-ка сваливать отсюда!
Они забежали в ближайший переулок, следя за небом, чтобы заметить грифонов, если те приблизятся. Бэбс вспомнила о своём пистолете-пулемете, она не вернула его Лайтлинг Даст после того, как они закопали тех грифонов, и он всё ещё лежал где-то в квартире Найткеп. Потом она подумала, что даже будь он у неё с собой, патронов к нему всё равно не было.
— Кажется, всё кончилось, — сказала Найткеп. — Думаю, это была просто демонстрация силы…
— Пускай... — пробормотала Бэбс. — Если они продолжат в том же духе, Большому Папочке не придется ничего делать. Стража все сделает за него...
— Ага... — Найткеп покачала головой. — Кажется, грифоны так не думают...
— Так чем займемся? Может, пойдем ко мне и «порезвимся», пока тебя не арестовали? — Найткеп взглянула на Бэбс и улыбнулась.
— Не сейчас, мои предки будут волноваться, когда услышат об этом… — Она указала в сторону участка стражи. — Я должна показать им, что я в целости и сохранности, и я смогу заехать к тебе вечером…
— Я работаю вечером… — сказала Найткеп. — Моя пизда будет болеть... Будешь делать всё сама...
— Хочешь сказать, что я для тебя как «выходной»? — Бэбс нахмурила брови. — Кроме того,«пизда» не подходит твоей… Хмм…
— Если ты пытаешься придумать какое-то отвратительно миленькое прозвище для моей киски, то не надо. — Найткеп усмехнулась. — И я бы не назвала это «выходной»... С тобой это… по-другому…
— Думаю, это отсутствие члена, — ответила Бэбс. — И мне ничего не приходит на ум... Мы плохие любовницы. У меня, даже, нет прозвища для твоей...
— Я бы не называла нас любовницами, — прервала её Найткеп. — Мы тусуемся вместе, мы трахаемся — вот и всё.
— Ты — мелкая…
— Я бы сказала «опытная». — Найткеп вздохнула. — В любом случае, тебе пора домой. Твои предки уже, походу, сходят с ума...
— О, да… — Бэбс выплюнула жвачку и сделала несколько шагов к главной улице. — Увидимся, Найткеп.
— Береги себя, Бэбс.
Бэбс шла по своему району. Почти нипони не было на улице — взрослые либо работали, либо бродили по городу в поисках работы. Большинство жеребят были в школе. Пустая улица выглядела почти как декорация какого-то фильма ужасов. Бэбс не могла не вздрогнуть — на улице было довольно облачно, и холодный ветер пробирал её до костей, хотя на ней была куртка.
Бэбс посмотрела на стены ближайших домов. Художники граффити объявили войну мэру, который заявил, что вандализм является причиной высокого уровня преступности в Мэйнхэттене. Это было видно по стене — рисунок, который нравился Бэбс, теперь был закрашен матовой белой краской. На ней кто-то нарисовал несколько довольно неприличных рисунков и сделал посередине надпись: «На этой стене раньше было искусство. Теперь на ней только члены». Бэбс покачала головой и пошла дальше, читая многочисленные надписи, такие как «Неспящая убийца вернется», «Совы не такие, какими кажутся» или «Даффодил любит Флэш». Все они были относительно новыми, Бэбс знала, что рисунки тут менялись довольно часто.
Кобылка заметила, что улица стала намного чище, чем раньше. Она не была уверена, это её соседи убрались сами или, может быть, мэр послал кого-то?
Бэбс была всего в одном квартале от дома, когда вдруг услышала шум позади себя. Она быстро обернулась, но потом почуяла что-то странно сладкое. Её ноги внезапно подкосились, и она упала на колени. Кобылка попыталась встать, но почувствовала острую боль в голове и рухнула на тротуар.
— Привет, Сид… — Бэбс услышала голос над собой.
Моргнув и оглядевшись, она сразу узнав это место.
Она лежала на диване в доме босса мэйнхеттенской мафии — обычно его называли Большим Папочкой. Он стоял перед ней, угрожающе улыбаясь. Двое телохранителей стояли позади него.
— Какого хрена... — пробормотала Бэбс.
— О, нет, — прервал её Большой Папочка. — Это я хочу спросить какого хрена…
— Что? — воскликнула Бэбс. — Я больше не работаю на тебя... А ты накачал меня наркотиками и приволок сюда! Что происходит?
— Заткнись! — он ударил её. Кобылка почувствовала вкус крови во рту. — Есть пара вещей, которые тебе придется объяснить... Для начала, что ты делала сегодня в отделении стражи?
— Они вызвали меня… — ответила Бэбс. — Недавно я выбила дерьмо из Вайт Дав, и они подумали, что я как-то связана с её смертью... Я не стукачка!
— Да, верно… — мафиозный босс покачал головой. — Кстати об этом… Я пытался заключить мир с теми грифонами, и мне почти удалось, как вдруг какой-то психованный жеребенок просто расстрелял четверых из них…
— Они изнасиловали и убили Дав! — воскликнула Бэбс, вставая. — Твою кобылку-скаута!
— Заткнись! — он ударил её, отправив обратно на диван. — Кобылки-скауты — расходный материал. Главное — мы вернули наркотики... Кому она усралась?
— Мне! — крикнула Бэбс. Она чувствовала, как под глазом расплывается огромный синяк, но ей было все равно. — Она... Она не заслуживала смерти...
— Я тебе последний раз говорю — заткнись! — на этот раз удар пришелся в живот. Бэбс ахнула и обхватив себя ногами пыталась перевести дыхание. — Я могу простить тебе ту выходку… В конце концов, мне всегда нужны безжалостные пони. Из того, что рассказала Даст, ты довольно… перспективна… Но есть одна вещь, которую ты должна понять. Речь идет не о страже или тупой маленькой сучке…
— Тогда о чем? — спросила Бэбс, глотая слезы.
Она не знала, что об этом думать. С одной стороны она была уверена, что они собираются убить её. С другой — если бы босс хотел это сделать, он бы просто застрелил её на улице.
— Два качества, наиболее важны для мафии, качества, которых тебе, к сожалению, не хватает, Сид… — Большой Папочка покачал головой. — Повиновение и верность.
Он наклонился ближе к ней и посмотрел в глаза.
— Повиновение и верность... А ты... Ты ушла от нас чтобы стать шлюхой. Ты хотела работать на себя? Хорошо, я могу это понять. Но, ты должна была платить мне за защиту... Тем более, что выбрала рискованное ремесло. Ты случайно не слышала имя Джет Сет?
Бэбс замерла. Если Джет Сет дружил с мафией Мэйнхеттена…
— Д-да… — пробормотала она.
— Он был очень недоволен, когда проснулся, и увидел, что его деньги пропали… — Коричневый единорог щелкнул языком. — Конечно, он пришел ко мне и угадай, кого он описал…
— Я могу вернуть деньги... — быстро сказала Бэбс.
— О, это не обязательно... — ответил Большой Папочка. — Ты всё ещё думаешь только о деньгах... Но, как я уже сказал, есть более важные вещи... Повиновение и верность. И я научу тебя им…
Телохранители развернули Бэбс и крепко прижали к дивану. Она забилась, пытаясь освободиться. Единорог подошел и магией задрал её хвост. Бэбс удалось освободить ногу и лягнуть его в бедро, оставив большой синяк. Один из телохранителей ударил её по затылку. В глазах потемнело, когда Бэбс ударилась головой о спинку дивана.
— Сделаешь так ещё раз, и ты труп… — прошипел Большой Папочка, потирая бедро. — Я не какой-то грифон… Ты нужна мне живой…
— Нет! — закричала Бэбс, пытаясь укусить или ударить телохранителей.
Она вздрогнула, почувствовав копыто жеребца между ног. Она вспомнила Крекера и то, как он прикасался к кобыле, которую они грабили. Она вспомнила страх в её глазах. Затем, в её уме возник образ убитой Вайт Дав.
— Нет? — она услышала голос босса над собой. — Тебе стоило подумать об этом раньше…
Он похлопал её по крупу.
— Жаль, что твоя пизда настолько раздолбана, что ты не получишь урок... Но есть другой способ... — его копыто поднялось вверх, к её анусу.
Бэбс закричала и попыталась пнуть жеребца, но телохранители удержали её. Запах их потных тел был омерзителен. Бэбс почувствовала, как у неё заболел живот, она хотела потерять сознание, но не могла. Она могла только лежать там и ощущать, как её тело сотрясается от грубых толчков.
Волна острой боли заставила Бэбс прикусить язык. Кобылка сплюнула кровью и стиснула зубы, отчаянно пытаясь не кричать. Член растягивал анус, почти разрывая на части. Она опустила мордочку на спинку дивана, позволяя слезам впитаться в него. Ещё один приступ боли заставил колени подогнуться. На мгновение она почувствовала облегчение, когда пенис единорога вышел из неё.
Затем сильный удар по голове почти вырубил её. Почти. Босс точно знал, с какой силой ударить, чтобы не вырубить кобылку.
— Не делай так больше… — проворчал он, несколько раз ударив её по крупу. Бэбс почувствовала, как что-то тёплое и липкое, стекает по ногам. — Ты испортила мой диван своей кровью и дерьмом, грязная шлюха!
Ещё один удар по голове. Бэбс даже не почувствовала его — её промежность, словно, горела. Когда единорог снова оседлал Бэбс, она даже не вздрогнула — она просто безвольно висела в копытах телохранителей, надеясь, что это быстро закончится. Кровь текла изо рта, смешиваясь с потом и слезами.
— Помогите, понибудь... — слабо прошептала она.
— Никто тебе не поможет... — сказал жеребец между толчками. — Ты ничтожество… Я могу сломать тебе шею прямо сейчас, и никто не заметит… Я думаю, даже твои родители не заметят…
Бэбс только стиснула зубы. Она была уверена, что они скоро сломаются, но больше не хотела показывать слабость.
— Может, твои друзья? — жеребец засмеялся. — О, я забыл... У тебя нет друзей! Кроме той шлюхи... Кстати, она будет следующей...
— Нет! — закричали Бэбс. — Она...
Ещё один удар оборвал её.
— О, ты снова заговорила... — проговорил жеребец. — Знаешь, ты можешь кричать… Никто не услышит… И кто знает, может, я быстрее закончу урок?
Он застонал и стал двигаться быстрее, заставив её издать сдавленный крик. Его копыта оставляли синяки на её спине, почти ломая кости.
Наконец, Бэбс услышала его резкий стон и почувствовала, как струя спермы ударяется о её кишечник. Телохранители отпустили её и она безвольно упала на диван, тяжело дыша. Кровь и сперма медленно стекали по её хвосту. Кобылка попыталась встать, но ноги не выдержали веса, и она снова рухнула на диван. И всё же Бэбс была рада, что всё закончилось.
— Теперь вы, — сказал босс своим телохранителям, зловеще улыбаясь.
— Бэбс? Бэбс! — кто-то сильно её потряс. — Селестии ради, Бэбс, не умирай! Блядь…
На улице было темно. Бэбс не мог понять, кто именно с ней разговаривает. Она попыталась встать на копыта, но пони остановил её. Кобылка посмотрела вверх и заметила крыло цвета амаранта.
— Вам нужно в госпиталь... Куда вы направляетесь? Оставайтесь здесь... — приказал голос. — Нет, никакого душа! Я... Я знаю, что произошло, но... Нужно так сделать...
Короткий вздох. Бэбс почувствовала пару сильных копыт, поднимающих её с земли, и воздушный поток, от взмахов крыльями.
— Они возьмут его...
— Я… возьму… его… — едва проговорила Бэбс.
— Нет! Ты не поняла? Они искали доказательства его преступлений... А теперь они возьмут его за то, что он сделал с тобой...
— Меня... не ебёт... — прошипела Бэбс, пытаясь освободиться. — Я хочу…
— Я займусь этим... — голос прервал её. Бэбс узнала его. Лайтлинг Даст нашла её и теперь несла куда-то. — Ничего не делай… Держись подальше от неприятностей…
— Я пыталась… И… — Бэбс не могла больше сдерживать слезы. Она уткнулась лицом в шерстку Лайтлинг Даст, обняв её копытами.
— Я знаю… Не волнуйтесь, мы скоро будем в больнице… И тогда стража арестует его…
— Этого… мало… я… хочу… сама… — прошептала Бэбс.
— Ты не можешь. Не в твоем состоянии... Постарайтесь не разговаривать.
— Мой…
Бэбс вздрогнула. Боль охватила всё её тело — её промежность, язык, голову... Болело всё. Она коснулась головы и почувствовала, что часть гривы отсутствует — судя по царапинам, её вырвали.
— Тсс… — прошептала Лайтлинг. — Позволь мне и страже сделать дело… Скоро будет лучше…
Бэбс покачала головой. Она не доверяла страже, и никакие слова Лайтлинг Даст не могли этого изменить. Не говоря уже о том, что, хотя она и не знала, что с ней будет, она точно знала одно.
Лучше не будет.