Тайное письмо для Октавии

Тайное письмо для Октавии

Прочитать после фанфика

Я написал все так, как должно быть. Любые неточности и нелогичности спланированы заранее!

Пролог

В домике Октавии Мелоди и Винил Скретч происходит музыкальный хаос. Птицы улетают прочь от этого урагана, местные паучки собрали чемоданы и переехали от греха подальше.
Быстро-быстро-быстро перебираются ноты виолончели. Вроде как стараются танцевать, но спотыкаются неуклюже, падая в такте в пропасть, от позора. Раздражительная серая кобылка старалась сконцентрироваться на игре. Но так бездарно, словно впервые взяла виолончель. Нахмуривает всё сильнее и сильнее свою и без того прекрасную мордочку, от каждой неудачной ноты ломается, переполненная бурлящей злостью. Разозлилась Октавия, и откинула свою игру долой! Рысью подбежала к окну, посмотрела раздраженно на пони, радующихся дню Сердец и Копыт. Хмыкнула, и зашторила за собой окно, затмив последний дневной позитив в своем доме. Побежала злючка к кровати, и со всей злости прыгает-прыгает и прыгает. Всё рычала Октавия, злясь и буяня, на что-то или на кого-то… Схватила ртом подушку, раскачивает ее яростно, пока перья не полетят, и не покроют комнату, словно снега намело. Успокоилась истощенная злюка, тяжело дыша. Но ей всё мало, ей все мало… Выплюнула уже пустую наволочку, а затем и перья со рта. Подбежала за своей виолончелью, взяла в копытце свою любимицу, попыталась вновь сыграть шедевр. И снова неудачи — неосторожные движения, нарушение такта, непопадание в ноты, не плавный переход. Пришёл конец терпению Октавии — кинула смычок в окно, из-за чего разбилось стекло, а свой музыкальный инструмент швырнула в стену, чуть повредив его. Осознав, что натворила, она пустила слезы — ведь это подарок мамы… Побежала пони обнять свой талисман, рыдая. Сожалела о содеянном, простить себя не могла… Благо инструмент не сильно повреждён — на нем была небольшая трещина, заканчивающаяся маленькой дыркой.
— Прости-прости меня дорогая, цем-цем-цем, — целовала Октавия любимую вещицу, все терзаясь. — Я больше так не буду, пожалуйста, только не ломайся. Живи родная, нам столько всего еще предстоит пережить.
Тут же раздался стук в дверь. Пони вытерла слёзы, двинулась открывать. Перед ней стояла Дерпи, со смычком, застрявшим в её волосах. Та смотрела косыми глазами на кобылку, удерживая письмо: «адресат — Октавия Мелоди». Серая кобылка застыдилась, захихикала и неловко покраснела. Затем осторожно вытянула смычок из гривы косоглазой пони. И про письмо не забыла. Улыбнулась Дерпи, отдала честь и улетела прочь по своим делам. Музыкантка с нетерпением начала рассматривать конверт. Он был на удивление тонким, и меньше размером бумаги, что обычно используют пони. Конверт закрывала лишь печать фиолетового сердечка с темными контурами и украшенной виньеткой. Она вскрыла назначенное ей письмо, не церемонясь, предприняв попытку прочитать. Да вот только эта затея завершилась неудачно. К её удивлению, письмо так просто прочитать не удастся… Ведь оно не на языке пони! Знать не знает Октавия чужих языков. Но ведь на конверте правильно написано её имя. Странно это очень… Разве тот, кто знает ее, не должен знать и то, что Октавии не знакомы другие языки? А может, это фанат из дальних земель? Та нет, бред какой-то, она же никогда не путешествовала за пределы Эквестрии!
— Как странно, я не припомню подобных языков. Я, конечно, путешественница, но за пределами Эквестрии ни разу не была. Этот язык даже близко не похож на язык наших соседних народов! Ну… По крайней мере, среди мне знакомых… Может, я плохо помню географию, может это соседи наших соседей… Но, я хочу знать, что тут написано… Твайлайт! Мне срочно нужна Твайлайт!!! Если кто-то и может знать об этом в Понивилле, то только тот, у кого целая библиотека.
Она схватила письмо зубами, и выбежала на улицу, выбив двери. А в эту секунду за ней находился Спайк. Пребывая в ступоре, у него будто вся жизнь пролетела перед глазами. При этом он умудрился удержать подарок в своих драконьих когтистых ручках. Октавия бежала так быстро, что не заметила как наступила на очки, которые подозрительно похожи были на Винилкины. Но ей было все равно, она неслась сломя голову, словно не замечая других. Замок принцессы дружбы ждёт!

Штурм Замка Дружбы

Распираясь от любопытства, Октавия не могла перестать угадывать от кого же было это загадочное письмо. Настолько таинственное, настолько интригующее. От какого существа это может быть, если не от пони? Она закрыла глазки на мгновение, представляя своего тайного поклонника, как вдруг ударилась о повозку с яблоками. Неуклюже пошатнулась Октавия, в глазах закружился Понивилль. Затем одно яблоко упало ей на голову, оглушая ее. За ним еще три яблока по очереди упали на ее макушку. Над ней уже звездочки начали кружиться, пританцовывая. Кто-то сильно, со злостью ударил повозку, и на пони тут же посыпались кучка румяных яблочек. Ее засыпало кипой фруктов, отчего она ну никак не могла придти в себя. Держа во рту письмо, встряхнула головой, и обморочное состояние рассеялось!

На тележках сидели и ругались две пони — это были Строуберри Санрайз и Эпплджек.
— В сторону, яблокофилка! — кинула Строуберри в сторону Эпплджек, смотря на яблока взглядом, полным отвращения.
— Что?! Как ты меня назвала?! — Спросила оранжевая пони, — Да кто бы говорил! Твоя противная клубника за километры воняет. Я сразу учуяла этот запах, как только пришла сюда.
Миссис Кейк, стоявшая неподалёку услышала слова Эпплджек и сказала своему мужу:
— Говорила же я тебе, что наша клубника сгнила, и нужно убрать, пока запах не начал прорезаться. Немедленно избавься от нее!
— Осуждающе посмотрела она на любимого жеребца, сдерживая злость. Все, что смог сделать Мистер Кейк, так это скорчить виноватую мордочку и отправится в сторону вони.
— Пинки, тебе необязательно комментировать наши действия повествованиями как из книг. — Обратилась к розовой пони Миссис Кейк.
— Оу-оу! Хорошо, Миссис Кейк, я просто попыталась помочь начинающему писателю объяснить как нужно писать литературные рассказы о Понивилле и его жителях, чтобы читателю было просто и интересно слушать. — Указала она копытцем на деток Мистера и Миссис Кейк, что сидели рядом, слушая свою розовую няню.
— Ох уж эта Пинки, самая безбашенная и непредсказуемая. Миссис Кейк закатила глаза и раздраженно посмотрела на тетушку Пинки Пай…
— ПИНКИ!
— И быстрым темпом Пинки убежала прочь, скрываясь за кулисами. Вуиииии!
— Иногда мне кажется, что Пинки плохо влияет на наших деток. — задумалась Миссис Кейк, и посмотрела на своих жеребят.
Дети общались между собой от третьего лица, описывая свои действия литературно.
— Хотя, они вряд ли станут знаменитыми писателями. — усомнилась кобылка.

Тем временем Октавия пыталась освободиться от яблочного плена, что тесно окружил ее тело. Старательно отталкивая от себя яблоки, она терлась телом внутри кипы. Затем все же высвободилась и встала на свои копытца. Не успела она и шагу сделать, как, ни с того ни с сего, трое маленьких жеребят начали ее обнюхивать. Переводя взгляд вниз, она посмотрела на Скуталу, Эпплблум и Свити Белль. Серая пони боялась даже дернуться, будто ее сейчас съедят. А съесть ее было за что — от нее шел ужасно вкусный и аппетитный запах.
— Октавия, ты пахнешь как яблоко. Прям настоящий пример для нашей семьи! А ты, часом, нам не родственница? — обратилась Эпплблум к пони, ароматно пахнущей яблоками.
— Дааа, эта идея понравится моей сестре, Рэрити. Она могла бы сшить платье с запахом яблок. — от этой идеи глаза восторженной Свити Белль загорелись.
— Ааааах! Это отличная идея, Свити Белль! Пойдем, скажем твоей сестре о этом. Наконец-то мы принесем ей вдохновение. А то она уж совсем раскисла…
И в этот же момент меткоискательницы мигом смылись. Одна Октавия не могла понять, что это сейчас было. Впрочем, это не важно. Все так же уверенно держа письмо в зубах, она помчалась галопом к замку Твайлайт. Вдруг, позади нее приземлилась Эпплджек, и, тормозя, легко ткнулась в основание ее хвоста. Еще бы чуть-чуть, и пони не так бы ее поняли.
— Ну, давай, спускайся, и скажи мне это еще раз, испытай снова мое терпение, если не боишься. Я сказала, съезжай с дороги подобру-поздорову! — гоготала оранжевая кобылка своей сопернице, выпуская пар из ноздрей.
— Ха! Больно надо! Я не обязана перед одинокой никчемной яблоней попускаться. Если еще хоть один яблочник присоединиться, и будет пахнуть так же мерзко, как ты, то тогда я съеду с пути. — показала та свой мерзкий язык ЭйДжей. Но, стоило признать, что это все же было мило, но не для яблочной.
Кто-то потыкал Эпплджек в круп, и та развернула голову назад. На нее смотрела Октавия с письмом в зубах. Намекала, что оранжевая загородила ей путь. Естественно, ЭйДжей не так поняла ее мимику, решив, что серая кобылка хочет помочь поставить на место эту жалкую клубникофилку. Земнопони тут же обняла последнюю одним копытом, поставив ее рядом с собой и надела на нее свою шляпу, обращаясь к Строуберри со злобной насмешкой:
— Ха-ха, смотри! Октавия является частью семейства Эппл… ха-ха… Да! — задумалась Эппл, как превращая вранье в правду, оправдать ложь. — Потому что… Потому что любит яблоки. Так сильно, что аж пахнет ими, — принюхалась ЭйДжей к соседке. — И вправду пахнешь яблоками. — удивленно посмотрела на кобылку сбоку.
В этот момент Строуберри скорчилась от отвращения, и сделала вид, что ей блевать хочется. Затем обращается:
— Ой фу, меня от вас воротит, гррр! Я… я… А я все равно никуда не съеду! — Хмыкнула триумфально, сложив ноги на груди. Явно давала знать, что не сойдет со своей позиции.
В этот же момент Эпплджек дошла до точки каления, будто чайник уже закипает и можно заварить свежего чаю. Глаза загорелись яростным пламенем, как и сама пони зажглась огненными языками от злости. Кобылка ударила задними ногами по повозке с клубникой, и та полетела вместе с хозяйкой. Строуберри закричала в панике во время полета, хотя чего ей боятся, ведь она пегас. А следом прыгнула и Эпплджек за ней, плюхнулись о грязь кобылки. Между земнопони и пегаской произошла милая драка — запачканные пони неуклюже махали копытцами и брызгались грязью, при этом проклиная друг друга. Толпы жеребцов собрались поглазеть на это шоу. А среди одной пары влюбленных, проходившей мимо, жеребец взглянул на это действо, и просвистел от восхищения, что заставило его кобылку бросить возмущенный взгляд на своего кобеля.

Только Октавия закатила глаза, все так же уверенно держа в зубах письмо. На ее голове оказалась элегантная шляпка Эпплджек. Недолго думая, она побежала к замку Твайлайт. «Просто случайное недоразумение, следующий раз нужно внимательней смотреть куда бежишь, чтобы не тратить время на подобных индивидуумов.» Она увидела свою цель прямо по курсу — всего-то две минуты рысью оставалось к обители принцессы. Как вдруг, ее останавливает Флаттершай, робко и осторожно обращаясь к серой пони:
— Прости, ты не могла бы немного подождать? Просто эти маленькие милые мышата переезжают в другой домик, а я обеспечиваю им безопасную транспортировку. Они жили вон в том домике, — указала желтая несмело в сторону, откуда шел ряд мышей с маленькими сумочками на спинках. Они послушным хором продвигались напевая песенку, слова которой понимала лишь Флаттершай.
— Хозяин пекарни жаловался на напасть грызунов — мышата портили хлебобулочные изделия, стали зерна пропадать, а по всему дому каждый день появлялись новые щели. В общем, пекарня явно теперь нуждается в ремонте. Благо, мы с владельцем хорошо знакомы, и он знает, что я не простила бы, сделай он им что-то. Поэтому попросил он меня за вкусные булочки избавиться от маленьких мышек. Конечно, я бы и так ему помогла, ведь у него самые вкусные булочки во всем Понивилле! Ну… По крайней мере, мне так кажется. Просто хочется угостить Дискорда ими. Конечно, я не против и сама спечь пирог своему любимому другу. Ведь сегодня день Сердец и Копыт. Поэтому я пригласила его к себе на чай, но не успеваю ничего приготовить, так как хозяину хлебобулочной понадобилась моя помощь. Зато я помогу пони с мышками, и вкусными булочками угощу милого моего Дискордиуса, — смущенно прикрыла та ротик копытцем. — Ох мой… Я хотела сказать… Моего милого, дорогого друга Дискорда. — покраснела Флаттершай от ласкового упоминания «друга» и продолжала разговор, сама того не замечая.

Октавия просто в очередной раз закатила глаза и присела на землю ожидая пока ряд мышей пройдет. Ей ничто не мешало просто переступить через них и побежать дальше. Но не желала она обидеть Флаттершай и проявила уважение. Серая кобылка просто молча сидела, держа письмо в зубах, со шляпой Эпплджек на голове, и слушала нудный монолог Флаттершай, будто скоро у нее свадьба. Рядом сидел Энджел. Октавия, сама того не замечая, синхронизировалась с кроликом. Они смотрели вперед и закрывали мордочки одной конечностью от скучной болтовни желтой пони. Свыкнувшись с долгим потоком мышей, глазки музыкантки слипались, как вдруг диалог Флаттершай прервал писк мышки.

— О, спасибо, Октавия. Мышата уже прошли, прости за неудобство. Это очень мило с твоей стороны, другие пони были просто вредными. Мышки очень переживают, когда через них переступают. Поток движения замирал, из-за чего случалась мышиная авария. Как-то Флим и Флем, несмотря на мою просьбу подождать, своей машиной довели мышек до паники, сбив поток их переезда. Не хотела бы показаться грубой, но даже мистер Кренки невежливо с ними повелся…

Вздохнула наша героиня и радостно улыбнулась Флатти, потому что в самом деле рада была помочь. Хотя по факту она ничего не сделала, и была бы рада заснуть прям на месте от тоскливого ожидания. Любительница животных обняла ее, чему она была удивлена. Робко притянула собеседницу одним копытцем. Затем Флатти отлетела, разрывая объятия, и улыбаясь ясно. Потом, ни с того ни с сего, пегаска настолько резко чихнула, что несколько перышек вырвались из ее крыльев. И одно из них приземлилось острым концом на шляпку Эпплджек.
— Ой, прости. Ну, я полетела. Удачи в доставке письма своему суженому. — И отправилась по своим делам в сторону, куда мигрировали мышки.
— «Да ведь оно предназначается мне!» — подумала терпеливая пони.
Встала Октавия, все еще верно удерживая письмо. Ее голову украшала шляпка Эпплджек, с элегантно разместившимся поверх перышком. Двинулась пони в путь галопом к замку. «Подумаешь, два глупых происшествия, что такого в них?» Как вдруг, ни с того ни с сего, в ее бочок влетает Скуталу на скутере, крича: 
— Поберегииииись!!!

Развеялась пыль. Две поняшки упали, на музыкантке лежала маленькая кобылка с каской.
«Пресвятая Селестия, та что ж такое?! Что за день такой?!» — пробурчала мысленно Октавия. Какая сила мешает ей добежать до Замка Дружбы?
— Ой, извини, Октавия, я очень спешила назад к подругам. Нужно срочно доставить им эту сумку. — Скуталу попыталась встать на свои копытца, и вдруг ее по задней ноге будто молния ударила. Она тут же упала, простонав от боли.
— О нет, я сильно ушибла копытце, мне больно. Я едва-ли могу стоять. Октавия, пожалуйста, помоги добраться до больницы. Очень сильно болит, ах… — жалостно замолвила мелкая.

Октавия встревожено посмотрела на жеребенка, и тут же перебросила взгляд на Замок Дружбы. Он был так близок, всего ничего — бежать до него было не больше минуты. Переведя взгляд вновь, на травмированную кобылку, она не смогла проигнорировать мучения маленькой пегаски. Вздохнув, музыкантка посадила Скуталу на скутер и смело взялась за управление. Легким движением двинулась. Ветер на скорости развивал ее гриву и хвост, а улыбка маленькой кобылки сияла от драйва, уже и забыла о боли, гнетущей ее. Октавия ловко, умело и уверенно едет в больницу. Вдруг на дороге предстало препятствие — там стояли два земнопони. Они несли огромное стекло. Решив, что сейчас врежется, серая пони прищурилась, готовясь к аварии. Но она без труда проехала сквозь невидимую преграду, не услышав звука разбитого стекла. Но, видимо, мимы услышали его в своих фантазиях, от чего в трауре упали наземь, и беззвучно заревели. Приоткрыла наша героиня один глазик и удивилась тому, как они все еще едут. Она посмотрела на хохотавшую Скуталу, а та говорит ей:
— Ахаха, это были мимы. У них не было никакого стекла, а ты повелась.
Кобылка изобразила недовольство на своей мордочке. Она не могла поверить, что в самом деле не заметила этого. — «Ох уж эти клоуны…»
И тут же на пути нарисовалась Трикси, которая показывала свои дешевые безвкусные фокусы. Что было понятно по выражению зрителей!
— А сейчас великая и могущественная Трикси исчезнет, и вы ее больше… НЕ УВИДИТЕ! — в этот же момент она бросает дымовую бомбу, и все покрывает густой туман.
Октавия проехала сквозь облако неизведанной опасности. Со шляпки Эпплджек упало перышко Флаттершай, и вольно парило в воздухе. Наша героиня без проблем, живой и здоровой, выехала из тумана. Бомба Трикси рассеялась, а самой фокусницы не стало, но зато в воздухе летало перышко, а затем плавно приземлилось на землю. Толпа ликует, ведь они считают, что оно — это и есть Трикси! Взаправду оригинальный фокус. Самой Волшебницы нигде нет, она превратила себя в перо. Только гений мог придумать такое, и это гений — Трикси, как считают зрители.
— Ого! Ничего себе, они думают, что Великая и Могучая Трикси превратилась в перо. Ха, я и не знала, что она настолько могучая, а теперь все это знают. Но нужно придумать, как заставить их поверить, что из пера она превратилась обратно в себя. — трет Трикси свой подбородок, задумавшись о неисполнимом плане.

Новым препятствием Октавии были ученики мисс Чэрили! Учительница вела их на какую-то экскурсию в Понивилле. Они послушно следовали за ней одним рядом. Скуталу запаниковала, что сейчас они собьют ее одноклассников. Да вот отважная Октавия не растерялась — она нагнулась к рулю, и должна была вот-вот врезаться в учеников. Жеребята закричали от неумолимо приближавшейся опасности, несущейся на скутере. Перепуганная Чэрили откликнулась на испуганные крики. В этот момент Октавия резким движением вверх подпрыгнула на скутере в воздух. Ученики ахнули от такого шоу. Нельзя было не заметить Скуталу, которой друзья радостно помахали, а она с улыбкой ответила им. Они восхищались крутостью и отважностью маленькой пегаски. Лишь одинокая Даймонд Тиара недовольно ухмыльнулась. Мисс Чэрили обеспокоено проверяла все ли жеребята в порядке, но от недавнего испуга в них не осталось и следа, будто никогда они и не пугались. Такое чувство, что они решили пошутить над ней.

Грубая посадка подкинула Скуталу, но она все так же радовалась безумному драйву. Ведь она и подумать не могла, что их понивилльская симфонистка настолько крутая и бесстрашная. Доехали кобылки до больницы. На пороге беседовали Доктор Хорс и Медсестра Редхарт. Кобылка явно была приятно смущена, судя по румянцам, но их идиллию прервали Октавия и Скуталу. Серая пони все так же верно удерживала письмо в зубах. Она тяжело дышала — немало сил потратила на эту дорогу.
— О боже, что случилось, в чем такая спешка? — спросила Редхарт.
Доктор Хорс повернулся, и посмотрел на измученных кобылок. Точнее, измучена была лишь взрослая, в отличии от жеребенка.
— Помогите мне. Когда я спешила на скутере к Рэрити, то ушиблась сильно, и теперь мне больно встать на копытца.
— Ох, бедная, сейчас тебе поможем. — нежно, словно заботливая мать, проговорила Редхарт. Затем погладила Скуталу по голове, отчего у нее заблестели глаза.
Ведь маленькой поняшке явно не хватало материнской заботы…
Вытерла с лобика пот Октавия и слезла со скутера. Доктор Хорс поблагодарил за ее сотрудничество, и, как собралась кобылка уходить, за хвост её схватила жеребенок. Она повернула голову к Скуталу, и та к ней обратилась:
— Октавия, ты крутая. Я восхищаюсь тобой. Никогда бы не подумала, что ты можешь быть не только восхитительной, но и настолько отважной. Я тобой восхищаюсь, так же, как и Рэйнбоу Дэш.
Музыкантка улыбнулась, и подмигнула Скуталу. Ведь она была рада помочь. Как бы дерзко она себя не вела сегодня, веяло от нее добротой. Не только яблоками… И двинулась в путь!
— Ээмм… и, Октавия, не могла бы ты отнести эту сумку Рэрити? Это нужно срочно…
Музыкантка была готова взорваться от ярости. Что не сделай, все прибавляются очередные новые приключение на ее кобылью голову. Повернулась к Скуталу, и мило закрыв глаза, кивнула в согласии, ведь от нее веяло добром… И яблоками… Маленькая пегаска поблагодарила ее, а Октавия взяла сумку на свою спину.

Отойдя от больницы, наша героиня наполнила легкие свежим воздухом, наслаждаясь этим моментом, а затем расслабленно выдохнула. Теперь замок Дружбы был очень далеко. Ей было досадно от еще одного поручения, из-за чего опустила она голову вниз, но не отчаивалась. Полдня впереди, успеется еще! Встала ровно, радостно сияет мордочка. Собралась с духом, все еще ревностно держа письмо в зубах. Элегантная шляпка Эпплджек все еще украшала ее голову, а сумка комфортно сидела на спине. Двинулась галопом кобылка, рассматривая достопримечательности — на пути бабочки летали, солнце теплое согревало, а на вон том поле обосновался город мышат, где была статуя в честь добрых Флаттершай и Октавии. Подумала кобылка — «А ведь это замечательный день!» Ничто не могло испортить ей настроение, нет! Больше никаких приключений на ее пути. Пусть порадуется кобылка спокойствию.

— Нууу, так не интересно. Это же фанфик с комедией, должно же что-то смешное случится!
— ПИНКИ! Не ломай четвертую стену в моем фанфике.
— Я просто хочу помочь тебе растянуть твой фанфик. Ахаха, давай добавим то, как Октавия шла, и упала в свиной навоз. Будет так уморительно, ахаха!
— *вздох* ладно.

Ничто не могло испортить ей настроение, нет! Больше никаких приключений на ее пути. Пусть порадуется кобылка спокойствию. «Хоть бы раз ничего не произошло…» — думала Октавия, что это все проделки писателя ее жизни. О том, как Пинки вмешалась в ее рассказ, и какой-то неизвестный понь шутит над ее жизнью. Да вот не могла она так не думать, так как споткнулась на ровном месте. «Очень смешно…» — думала Октавия. А что, если ее мысли правдивы и не случайны? Вздохнула кобылка, упав так низко, затем пустила слезу отчаянья. Что за силы мешают ей добраться до Замка Дружбы?. «Не плачу я, ведь я Октавия. Но как же тяжело сдержаться» — зарыдала кобылка. А пони из высшего общества чужда такая вещь, как слезы. Подумала она, что может это все из-за кармы… Собралась с силами и сказала — «Нет! Хватит ныть, ерунда это все! Напридумывала создателей каких-то и Пинки Пай, что так жестоко прикалывается. Я доберусь до замка и точка!» — и двинулась в путь, не смея дать волю эмоциям.

Вернулась в Понивилль, и начала рассматривать городок. Она видела, как пони радуются празднику дня Сердец и Копыт. Любовь витала между парочками, влюбленные обменивались подарками. Все радуются и смеются, никто не грустит. Одной только Октавии горько. Ведь она все еще не знает кто ее тайный поклонник. Да и разве из-за письма она грустила. Уставшая его держать, набегавшаяся туда-сюда, ароматно пахнущая яблоками. Все, что сейчас ей хотелось — это отнести сумку Рэрити, и направится к злосчастному замку. Осматривая жителей отмечающих праздник, она посмотрела на местный ресторанчик — там сидели парами, пони, и почему-то одинокая Лира за одним из столиков. Видать очень долго ожидала кого-то, так как ее коктейль был явно не тронут, а по двум трубочкам стало ясно, что коктейль для двух. А так же грустный был осёл Крэнки Дудл. Он чуть ли не плакал отчаянно, и бормотал о том, что не знает, что бы такое подарить своей любимой Матильде. Октавия не придала этому особого значения, ей и своих проблем хватало. Нужно было добраться до Рэрити, и сразу же направиться к Твайлайт. Хватит уже отвлекаться на чужие проблемы! Если она хочет добиться успеха своей династии Melody, она должна думать о себе! И ни о ком больше…

Наконец-то Октавия добралась до Бутика. Это был тернистый путь. Ей еще никогда не было так тяжело передвигаться по Понивиллю. А все потому, что это был странный день — замучал он бедную пони странными событиями. Стоило только выйти на улицу, как тут же первая остановка… Надо было только пройти пару метров, и тебя тут же останавливает желтая пони. Все, что сейчас нужно, так это постучаться в дверь, и отдать сумку Рэрити. Вдохнула кобылка полной грудью, и выдохнула с облегчением. Постучала спокойно в дверь и натянула добрую улыбку. Прошло несколько секунд, а дверь никто и не открывает… «Спокойствие, просто нужно еще постучать, посильнее» — прибавила та силу удара. Прошла минута, никто не открывал. Из-за нервов Октавия начинает потеть, они попросту сдают позиции. Все с той же улыбкой готовилась ударить посильнее, замахнулась, и пустила копытце в бой. В этот же момент дверцы открывает Рэрити, а ножка героини вовремя останавливается на носике модельерши, сделав легкий «буп». Бежевая пони надула щеки, и засмущалась, краснея. Чувства неудобства были взаимны и серой пони. Октавия осторожно убрала копытце с носика, и Рэрити засмеялась, сохраняя пунцовый цвет.
— Ахаха, очень забавно, дорогуша. Умеешь рассмешить, уж тем более в такой особый день… — еще больше смутилась, надула щеки и смотрела куда-то в бок, но не в глазки своей гостьи. Не желая как-либо оправдываться перед Рэрити, кобылка просто протянула ей сумку. Единорожка взяла ее своей магией, и посмотрела что внутри. Там она увидела красивые наливные яблоки, идеально красные, со вкусным запахом. Принюхалась кобылка к ним, а затем учуяла, что сильный запах яблок идет и от Октавии.
— Оуу, так это от тебя девочки принесли вдохновение мне. Спасибо тебе, дорогуша, я уже отчаялась закончить платье заказчику, из-за творческого кризиса.
Героиня польстилась от слов Рэрити — она была рада вновь услышать благодарность за доброе дело (которое, опять же, было случайным). — Но мне яблоки уже не нужны, так что можешь отнести их назад. Эпплблум и Свити Белль уже принесли немного, когда Скуталу куда-то запропастилась.
Октавия, сохраняя улыбку, резко угрожающе посмотрела на Рэрити, сузив зрачки. Ее веки пульсировали от злости, и если бы не письмо во рту, то она бы высказала все, что думает. Кобылка копытцем прижала сумку к груди Рэрити, и отрицательно махнула головой. Модельерша была напугана, это стало ясно по ее нервной улыбке. Серая пони развернулась, и двинулась в путь, за ней незамедлительно закрылись двери. Этот хлопок спустил Октавию с небес на землю! Что же она творит… Неужели она впрямь желала закинуть Рэрити в ту мусорку? Не уж то правда угрожала ей своим взглядом? Она почувствовала себя виноватой, нужно было вернуться к Бутику, и извиниться. Постучала во второй раз, но спокойно, без агрессии. Рэрити со слезами на глазах распахнула дверцу, с глаз стекала тушь. Октавия положила письмо на копытце и, наконец-то, заговорила:

— Рэрити, прости, что нагрубила сильно. Я не хотела так поступать, просто день не задался. Ты ни в чем не виновата. Позволь, я заберу сумку с яблоками. Я найду им применение.
— Хнык-хнык, ох, дорогуша. Не из-за тебя я расстроена, не обижаюсь на тебя. У меня самой день не задался. Поссорилась с Рэйнбоу Дэш. Начало утра было добрым, но с тех пор меня целый день преследуют одни сплошные неудачи.
— Ох, я сочувствую тебе. У меня сегодня так же… Я… Поругалась с Винилкой этим не хорошим утром. Обидела ее, и убежала из дому в слезах… Сейчас мне даже стыдно от того, что я ей наговорила… — Не выдержав печали, она закрыла копытцем свои слезы.
— Не плачь, моя хорошая, — обняла Рэрити собеседницу. — Я знаю, ты не со зла. У нас, творческих пони, бывают срывы, и это нормально! Я знаю, что ты не хотела ее обидеть. Уверенна, вы помиритесь, ведь вы — лучшие подруги, не разлей вода. Хоть, и не так, как Лира с Бон-Бон…
Октавия обняла Рэрити в ответ. Они так открылись друг дружке, словно лучшие подруги. Хотя, судя по элегантным вкусам, у них много чего общего.
— Знаешь что? А сошью-ка я тебе платьице! Уверенна, тебе понравиться, и на будущем выступлении ты будешь сиять ярче всех тем вечером. У меня есть одна работа, над цветом, с которым я никогда не дружила, не могла сработаться. Но ты… — нежно приподняла подбородок Октавии алебастровая, и посмотрела ей в глаза, улыбаясь произнося:
— Меня вдохновила самая красивая оркестровая музыкантка Понивилля!
Наша героиня прекращая плакать, улыбается, и вытирает свои слезы.
— Спасибо, видимо, во мне действительно много чего накопилось. Но яблоки я все же заберу. Я найду им хорошее применение, правда.

Рэрити улыбнулась, передала сумку, положив ее на спину Октавии. Та взяла письмо назад в рот. Кобылки попрощались, и серая двинулась в путь. У нее было отличное настроение. Неужели все было так легко? Нужно было быть попроще! И вся рутина рассыпется, как замок из песка. К ней в голову забрело вдохновение — она представляла, как выступает на сцене в платье Рэрити. Как ее лучшая подруга ею восхищается, а зрители ахают в восторженности. Как родители ее гордятся ею, особенно любимая мама, благодаря которой она подружилась с Винилкой. И выступление ее благословит сама принцесса Селестия! Все будут восхищаться ею, как в свое время восхищались ее матерью. Она скажет ей «спасибо»… Когда придет время… Пока Октавия фантазировала, она смотрела на небо, где увидела Рэйнбоу Дэш — та очищала его от облаков. Пегаска заметила знакомую пони на земле, уверенно шагающую к замку Твайлайт. Дэши помахала ей радостно, кобылка помахала в ответ, и затем жестом дала знать, чтобы она к ней спустились. Радужная пони не дала долго ее ожидать, и приземлилась моментально.

— Хай, Октавия, что-то хотела? — улыбаясь, поприветствовала пони.
Как и в прошлый раз, музыкантка положила письмо на копытце и обратилась:
— Рэйнбоу Дэш, Рэрити передала тебе эту сумку яблоками, и хочет с тобой помириться.
— Оу, ха-ха. — почесала неуверенно затылок голубая пони. — Даа… Ведь я ей нагрубила утром, а она всего-навсего хотела помощи. Я, пожалуй, должна извиниться перед ней. — И забурчало в животике пегаски, от чего она покраснела, смущаясь.
Октавия хихикнула и передала сумку. Затем взяла письмо в рот, помахала на прощание и двинулась в путь. Доброта — вот ее стихия. Она приносит радость музыкой, и делает пони добрее. За это в Понивилле ее и уважают! Все только и ждут ее выступлений, а особенно совместных с Винилкой. Она желала помириться с ней, чем сразу же займется, как только закончит с письмом. Продвигалась она по дороге к Замку Дружбы, по той самой, где прервался ее путь из-за Скуталу. Она вздохнула, и смело была готова к новым неожиданностям. Все ближе и ближе подходя к замку, она увидела Твайлайт в небе улетающую из Понивилля. Октавия расстроилась и опустила голову, закрыв глаза. Поняла, что опоздала, и никого обвинять не будет. Ведь помощь тем пони стоит куда больше, чем какое-то письмо. Что в письме написано она узнать может и потом. Не стоит злиться, возможно Принцесса Твайлайт полетела спасать Эквестрию. Собралась возвращаться домой, а тут ее встречает Старлайт:
— Оу, приветствую тебя, мы раньше не были знакомы. Я — Старлайт Глиммер — ученица Принцессы Твайлайт Спаркл. А как тебя зовут?
Октавия поняла, что сиреневая пони может знать откуда это письмо, ведь она имеет доступ к личной библиотеке Твайлайт. Героиня развернула его и показала Старлайт, затем заговорила:
— Меня зовут Октавия Мелоди. Я хотела бы узнать на каком языке написано это письмо. Решила спросить у Твайлайт, знает ли она что-то про эту письменность.
Старлайт взяла письмо своей магией, и легко начала читать вслух, так, словно это второй ее родной язык, хоть и был заметен легкий акцент. Может, буквы были не знакомы Октавии, но язык ничем не отличался.

А в том письме было написано:

Дорогая Октавия Мелоди. Неотразимая Октавия Мелоди, я пишу с чужого края. Этих земель тебе не понять. Но здесь помню тебя я. Хотел бы увидеть тебя вживую. Хотел бы послушать твои выступления. Как сияешь ты на сцене, как аплодируют твои друзья. Я не надеюсь тебя встретить, не знаю когда тебе дойдет это письмо, не надеюсь, что оно вообще к тебе дойдет. Но так хочу, так хочу… Чтобы ты это прочитала. Где-то есть, не важно где… Твой верный друг. Неважно, какие у него к тебе чувства, главное знай — тебя любят всем сердцем, и хотел бы быть я с тобой рядом. Предложить руку и сердце верности тебе. Мое сердечко стучит как сумасшедшее, пока пишу эти строки, хотя тысячи сердец в таком же ритме бьются ежесекундно. Это больно, это грустно, это страшно, это радостно. Возможно, я уже состарюсь, со временем тут шутки плохи. Хотел бы вновь тебя увидеть, хотел бы вновь тебя поцеловать. Посмотреть в твои прекрасные фиолетовые глаза, надеть на тебя твой любимый розовый бантик, послушать твою музыкальную игру, то как ты перебираешь ноты нежными руками. И обнять на нашем любимом пляже у озера, под покровом лунного света. Прости, что в будущем, или в прошлом кину я тебя. Потому и пишу тебе это письмо. Измени ход истории, не позволь старому/молодому мне уйти из дому со злости. Сглупил я сказав — «Больше видеть тебя не желаю.» И с тех пор пропал я из времени. Будто меня никогда и не существовало. Услышали мое желание неизвестные силы. Я чувствую себя молодым и старым одновременно. Как миллион таких же, как и я, стареют, рождаются, умирают. И все это так косвенно. Вечная боль, вечная радость, вечная грусть, вечная любимая, во всех мирах одна любовь. В одной из жизней я напишу это письмо, и отправлю тебе послание. Шанс, что оно достанется той самой тебе, которую я любил, один на миллион. Но кем бы ты не была, в каком бы из миров не существовала, ты все та же Октавия в моем сердце. Кто бы у тебя сейчас не был, кто бы тебя не обидел. Не отпускай тех, кого любишь всем сердцем! Цени друзей, цени любимых.

Твой любимый, из того мира, где ты сейчас живешь.

— Ого, это письмо из не времени?! Эм… Октавия, ты плачешь?..

Наша героиня сидела на земле и копытцами закрывала свои плачущие глаза. Она горестно рыдала от услышанного. Ведь она вспомнила жеребца, из-за которого переехала в Понивилль. Она помнит те слова: «Больше видеть тебя не желаю». Надеялась пони, что он вернется, но шли месяцы и он не возвращался. Всех опросила, но никто не знал куда он делся. Даже семья его была в слезах, гадая, куда он мог исчезнуть… Месяцы депрессии, и обвинений себя в содеянном. Она терзалась за то, что он ушел. Считала, что только она виновата перед ним. Ведь в тот день, когда в последний раз она его видела был такой же день Сердец и Копыт — можно было загадать любое желание, связанное с любимым пони. И он пожелал плохого в тот день… А обвиняла она себя потому, что все в тот же день Сердец и Копыт она пыталась отдать себя музыке. На кону было ее выступление, а он хотел сделать подарок. Из-за навязчивой его просьбы сделать перерыв и посмотреть, она психанула, и накричала на него, пожелав, чтобы он убрался вон, и не беспокоил. Любимый жеребец не дал долго ждать ответного всплеска эмоций. Уничтожил подарок и ушел сказав те самые проклятые слова — «Больше видеть тебя не желаю»… С тех пор наша героиня теряет контроль над собой в этот особый день. Вспоминая… любимого жеребца…

Октавия лишь сильнее заревела и обняла Старлайт, крича изо всех сил:
— Я ХОЧУ ЧТОБЫ ЕГО ЖЕЛАНИЕ ОТМЕНИЛОСЬ!!! И ОН ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ!!!
— Шшш, эй, ну что ты так. Все хорошо… — Обняла ревущую пони единорожка, и гладила по гриве, пытаясь успокоить.
— Октавия, не плачь, я понимаю, как больно больше не увидеть дорогих тебе пони… прекрасно понимаю… Но разве не прекрасно знать, что он все еще тебя любит?
— Хнык-хнык, д-дыа… — она отпустила Старлайт и села на землю, вытирая слезы. — Я так счастлива вновь о нем услышать. Долгие годы не могла простить себя, но, зато теперь как будто камень с души упал. Ведь я знаю, что он не со зла это сказал. Просто я его обидела, а он все еще меня любит и помнит. И, к сожалению я ничем теперь не могу помочь ему…
— Эй, он тебя поддерживает, он желает, чтобы ты стремилась к великому. Это значит, что он знает твое будущее! Самое странное… Что письмо не из нашего мира, Октавия!..
— Даа… Но постой, откуда ты знаешь этот язык? — из горя она переключилась к любознательности, но слезы все также текли с ее глаз.
— Ээхе-хе, послушай, не важно откуда это письмо. Письмо предполагалось не совсем тебе. Оно доставлялось тебе в одном из миров. А шанс этого крайне низкий… Дело в том, что тут упоминаются руки, а у нас, поняшек, нет рук, только разве что у Спайка ес…
— Стой, ты хочешь сказать, что дракон Твайлайт в меня влюблен?! — прервала она Старлайт.
— Что? НЕТ! Я хочу сказать, что не важно в какой мир твой любимый отправлял это письмо. Что бы мы не делали в параллельных мирах, и к каким бы расам и видам не принадлежали. Пусть даже вместо копыт у нас будут щупальца, а голова, как у гидры, ходили бы мы на головах, а рот был бы на животе…
— Я поняла-поняла, без подробностей. Мы все равно остаемся теми же! — вновь прервала поняша Старлайт.
— Хе-хе, что-то меня занесло, но именно так! Возможно в том мире, он другой, и будь он в своем обычном виде тут с тобой, то любил бы тебя такой, какая ты есть. Нуу… По крайней мере, люди не настолько мерзкие…
— Что, люди? Кто такие люди? И, кстати, кто вообще такие эти «руки»?
— Таак, все, хи-хи, меньше знаешь — крепче спишь. — завернула она письмо и отдала Октавии.
— Нет, оставь его себе. Я все равно не смогу прочитать, что там написано. А тебе и Твайлайт оно может пригодится, может что-то новое найдете для себя.
— Хорошо! — Кивнула Старлайт, и кобылки обнялись.

Помахали друг другу на прощание и двинулась домой Октавия. Вздохнула свободно. Ее все еще украшала шляпа Эпплджек. Она радостно двигалась галопом домой, чтобы встретиться с Винилкой, и попросить прощения у нее. Посмотрела на магазин шляпок, а там Матильда охотно рассматривала одну, что ей приглянулось. Октавия вспомнила осла Кренки, и сменила направление в сторону кафешки. Увидев его, она объяснила, какой подарок и в каком магазинчике стоит подобрать его любимой. Кренки радостно обнял кобылку, и пулей двинулся за покупкой! Кивнула, улыбаясь музыкантка:
— Ох уж эти любовнички.
Дойдя до дома, она остановилась возле тех самых тележек с яблоками. Там прощались, улыбаясь Эпплджек и Строуберри. По уши испачканная пони подошла к Октавии так, будто та никуда и не отходила.

— Ах, спасибо, что придержала мою шляпу, — взяла с нашей героини последнюю яблочная и надела на себя.
«Постойте, все это время на мне была ее шляпа? А она целый день не замечала мое отсутствие?»
— Ну, я пойду, сахарок. Все же Строуберрис не так уж и плохи, — и тут же после этой фразы она сменила свои эмоции на презрение. — Но никто из Эпплов не должен об этом узнать!
В следующий-же момент направилась в свой путь фермер, подозрительно широко улыбаясь. Наша героиня не спеша подходила к своему дому. И тут заметила разбитые очки Винил Скретч. Она вспомнила, как тут пробегала и что-то хрустнуло под копытом. Вспоминая ссору с ней, начала переживать, а что если она тоже исчезла… Вдруг чего-то пожелала… Подобрала очки и направилась домой. Придя, она увидела спящую Винил. Ее смычок для виолончели починили, а сама виолончель залатана. Она улыбнулась и поцеловала спящую подругу в лобик.

На следующее утро Винил проснулась, и первое, что учуяла — это вкусный аромат возле ее постели. Вкусный завтрак оказался тортиком с надписью «Моей любимой подруге». Рядом лежали ее неуклюже заклеенные очки. Ей было безумно приятно. И без слов кобылок было ясно, что они просят прощение друг у друга. Винилка обняла спящую на другой кровати Октавию, и от радости заплакала, опустив слезу.

Сцена в мэрии Понивилля была собрана, ожидая выступления. Все терпеливо ждут свою звезду, ту самую, заветную, ради которой все собрались. На сцену осторожным, плавным шагом… выходит Октавия Мелоди! В элегантном наряде — платье, что сшила талантливая Рэрити. Зрители увидят не только выступление симфонистки, но и очередной шедевр от щедрой пони. Гости ахнули от непривычного образа артистки. Темное платье, что украшало ее шерстку, усеяно узорами из фиолетовых оттенков. Стилистом Мелоди так же была наша любимая модельерша, она постаралась изменить образ героини — сложила часть волос в кучку на затылке и их удерживала ее любимая заколка — розовая бабочка. А остальная часть свободно свисала, лишь одна косичка маленькая была заплетена, разместившись спереди. Глаза украшены вставными ресницами и тушью фиолетового цвета, что выделяли контуры ее век. На шее было ожерелье, той самой формы и цвета, что и сердечко из письма. Сделано это было специально под заказ, в напоминании о родном сердцу жеребце. Но лишь одна Октавия знала, что оно — напоминание о любимом. Зал замолчал в ожидании, кобылка на сцене сделала глубокий выдох. Вспомнила своего верного перед игрой.

Вспоминала парк, в котором она играла. И играла она не для себя или других, а для того самого и единственного. Разложила парочка свой пикник на полянке, подальше от чужих глаз и ушей. Эта музыка посвящалась ему. Его глаза блестели от изумления. Ее улыбка, как и игра, ослепляли, нельзя было сдержать слезы. Да и было бы преступлением не дать волю эмоциям. Сердце хочет танцевать от ее музыки. Сложил он копытца вместе и плакал от счастья. Октавия играла, закрыв глаза, и слушала свою музыку. Представляла свой танец с любимым, то как он придерживает ее при наклонах. И нежно целовал в губы. Проигрывая завершающие нежные ноты, Октавия открыла свои фиолетовые глазки и обратилась: 
— Как тебе? — радостно спросила, как дитя, что ждет похвалы от родителей, намекая на то, какая она молодец.
Он ничего не говорил. Уже не в силах сдержать эмоции жеребец зарыдал.
— Ой, ты чего это, плачешь что-ли? — улыбнулась кобылка, приподняв одну бровь вверх.
— Хнык, это было прекрасно, дорогая. Никто, ни разу в жизни не посвящал мне музыку. — судорожно, сквозь слезы радости, ответил он.
— Я могу тебе еще и спеть! — мило захихикала она и посмотрела нежным взором на своего жеребца.
— Я хотел бы тебя обнять, моя любимая. — протянул он свои копытца, дав знать, что открыт для нежностей.
Октавия не раздумывая, прыгнула на своего жеребца и они покатились по полянке, в обнимку. Хихикали и радовались, наслаждаясь идиллией. Ветер раздувал ярко-зеленую траву и гриву Октавии, которая лежала над любимым. Песнь ветра играла в ушах пони. Они ткнулись мордочками и потерлись носиками. Октавия отвела голову подальше, чтобы лучше рассмотреть мордочку своего жеребца. Ветер все дул на гриву кобылки, закрывая мордочку от взора пони, лежавшего на траве. Все, что он видел, так это прекрасные фиолетовые глаза. По ним читалось, что пони счастливо улыбается. Обратилась любимая к нему:
— Меня пригласили выступать на Грэнд Галлопинг Гала.
— Хи-хи, это хорошо, дорогуша, я… — вдруг прервался он, отвечая своей любимой пони. Одновременно поправил ее гриву, чтобы увидеть мордочку.
Он ошибся, думая, что за гривой радость. На самом деле загрустила пони… Озадаченный, он спросил ее:
— Что случилось?
— Эх… Я боюсь…
— Чего ты боишься?
— Боюсь… Боюсь выступать!..
Жеребец был удивлен это слышать. Ведь он знает, что Октавия не в первый раз выступала перед публикой. С чего вдруг ей стало страшно…
— Удивила ты меня. С каких это пор ты боишься выступать? Я много раз видел твои выступления, ты смело играла от души.
— На самом деле… Хотела бы, чтобы мама и папа, и ты в том числе, пошли со мной. Потому что до тебя, я боялась выступать, если мама не смотрит на меня. Ведь я знаю, что она поддерживает меня. Она научила меня любить музыку. Я… я… хочу быть, как мама! Просто когда я перед тобой играю или перед ней… В общем, мне легче играть для близких пони. А там… эх… , Как и моя семья, там будут пони высшего общества. Мне с такими тяжело найти общий язык…
— Ох, Октавия, — поднял он копытцем ее подбородок. — Ну, а я для тебя кто? — смело улыбнулся, уверенный в своих словах. — Я слушал твою музыку, я видел как ты играешь. И твои родители замечательные пони. Ведь у них такая замечательная дочь. Ты особенная!
— Ты пони, что просто не отставал от меня после концерта, гррр. — возмутилась Октавия.
— Хи-хи, глупец, который не сразу понял, что влюбился в тебя. И поэтому просто хотел подружиться. Ох, я помню твою безразличность ко мне, в те времена, когда я ходил рядом, таская твою вилончель…
— ВиОлончель… — перебила пони и надула щечки.
— Прости. И все же, мы сблизились, когда я регулярно слушал твою игру.
— Да… Ты слушал, а я не предлагала тебе оценивать, хоть ты и всегда это сам делал. Я тренировалась играть перед выступлениями. А ты каждый раз своими похвалами вгонял меня в краску. Хи-хи. — улыбнулась от приятных воспоминаний пони.
— Богиня музыки! — Чмокнул жеребчик в носик свою кобылку.
Октавия стала пунцовой, от слов, которые говорил ей ее избранник до их любви. Его нежности после каждой прослушанной игры в ее исполнении до сих пор заставляли ее смущаться.
— Жеребчик мой, обещай, что будешь меня помнить.
— Обещаю, что бы не случилось, я дам тебе о этом знать.
Октавия закрыла глазки, и поцеловала любимого в губы. Он обнял ее, и ответил взаимностью на ее сладкую любовь.

«Моя музыка посвящается тебе, любимый» — произнесла она в своих мыслях.
С первым ее выдохом заиграла виолончель. Тянула она грустные струны, затягивая вступления. Спокойное и плавное начало заставляло упасть в пучину прошлых лет. Играла она, передавая плачь души… Жалела за утраты свои, ошибки, что нельзя было исправить. Не такое начало ожидали гости. Кто-то неуютно себя чувствовал, слушая этот звук. Запала резкая тишина…
Актриса улыбнулась, а зрители были в замешательстве: «Что же она делает?» — думают они.
Тут пустилась в пляс радостная музыка! Такая трогательная, такая нежная и тонкая грань мелодии… Прям за душу цепляется навязчиво. Октавия, представляет как за ее спиной парами летят лебеди, вперед нее. Из-за их полета создавался ветер, который развевал ее хвост и гриву. Представляла она, как окружает ее океан, а его волны — это величина ее музыки. Два кита подняли ее в небо. Летит она на морских гигантах со стрекозьими крыльями. Желала подняться до небес, и чем ярче она играла, тем выше и выше поднимали ее киты! Уже чувствовалось тепло Солнца… И тепло музыки базировалось на родных и близких, на друзьях и соседях, на любви и дружбе. Это понимали все, кто слушал ее музыку. Будто наяву чувствовали все происходящее… Эмоции, что сближали. Октавия представляла, что рядом с Винилкой, среди зрителей, сидят ее родители и любимый жеребец. То, как они гордятся ею, то как он называет ее своей «Богиней музыки». А мама и папа гордо смотрят выступление и говорят — «Это наша дочь!»
Она улыбалась и не скрывала свои слезы счастья перед публикой. Это ее концерт, зрителям нужно дать больше эмоций! Не могли не заметить они ее слез. Она плачет, но улыбается. Это растрогало гостей… Кренки Дудл был впечатлен душевностью музыки. Кто бы мог подумать, что капризный осел расплачется. Он посмотрел на свою половинку, что сидела рядом, и поцеловал любимую Матильду незаметно, пока она смотрела выступление. Но не могла не заметить она такого знака внимания. Она и так улыбалась, но в душе улыбнулась еще сильнее. Сняла свою шляпку, что подарил ее любимый ослик и положила свою голову ему на плечо. А он прижал свою к ней в ответ. Две кобылки плакали и обнялись крепко-крепко — Бон-Бон чмокнула Лиру в щечку.
— Прости, Бон-Бон, ближе тебя никого у меня не будет. Я никогда больше тебя не брошу. — обратилась к бежевой Лира.
— Прощаю, дорогая. — ответила та и положила свое копыто на копытце мятной пони.
Много кто плакал. Шестерка вся обнялась, а рядом стояли Старлайт и Спайк. Они неловко смотрели в пол. Как вдруг шестерка и их двоих обняла.
— Отныне, мы сильная восьмерка! — Сказала Твайлайт Спаркл.
Строуберри хрумкала яблоки, они явно пошли ей по вкусу.
Сильвер Спун встретилась взглядами с Даймонд Тиарой, и те помахали друг другу копытцами. Подошли они, не находили, что и сказать, но прекрасно помня свой девиз, стукнулись крупами. Смотрели так, словно сильно соскучились. Меткоискательницы сидели на спине Биг Мака, и восхищались своей отважной «яблочной» пони на сцене. Оно и понятно, но Скуталу явно забыла о Рэйнбоу Дэш (посмотрим, надолго-ли). Мыши устроили бал на подоконниках мэрии и за кулисами сцены. Они были культурными, не донимали поней. У была них своя атмосфера, а главная их музыка — это элегантная кобылка на сцене. Доктор Хорс и медсестра Редхарт вышли в своих официальных костюмах на концерт, и явно очень сблизились этим вечером. Хорс явно не находил идей, что бы такого сделать для Редхарт. Но она прекрасно понимала почему он ее пригласил. И положила свое копытце на его. Он обеспокоенно посмотрел на нее, а она чмокнула его в носик. Явно дала знать, что он ей нравится! И нервы Доктора Хорса успокоились, ведь теперь рядом была кобылка его сердца!
Тем временем, в то же момент, в параллельной вселенной. Внутри школы Кантерлот полным ходом шло выступление, все такое же, но с человеческой Октавией Мелоди. Ученики восхищались ее талантом, она явно играет в этот вечер по-особенному. Они чувствуют эмоции ее музыки. Директриса Селестия и завуч Луна обнялись, и смотрели на выступление держа руки друг друга за плечи. Гордились своей ученицей. Лира и Бон-Бон все так же плакали и крепко обнимались. Альтернативная семерка также наблюдала за концертом, а Сансет прижала к себе Твайлайт, заботливо улыбаясь. Никому не даст ее в обиду. Главная ученица Селестии почувствовала себя уверенней, и прижалась к Сансет в ответ. Последние ноты на струнах завивались — вот-вот настанет триумф… И тут, затягивается последняя нота. Так старательно, так красиво не отпускает последний звук в затишье… Уже вот-вот конец смычка, а нота все играет. Закончила плавно Октавия играть, как в мире людей, так и в мире поней… Зал и там, и там замолчал… Долго все смотрели на сцену, не поняв сразу, что это конец выступления.
В мире людей один ученик начал аплодировать. Вспотевшая и уставшая Октавия посмотрела на него. Она увидела его… того самого… Это был ее любимый!.. Он не исчез после этих слов… Он пришел на ее выступление!.. Хоть и обижен был тогда. Не думала Тави, что он придет после ее поступка. Он не держал зла на нее, ведь все так же любит свою «Богиню Музыки!» Из толпы учеников и поней одновременно кто-то крикнул:
— ДААА!!!
Это был — Балк Бицепс. И резко начал аплодировать. В обоих мирах Октавии аплодировали. Она смотрела на своих зрителей, и была безумно счастлива такому количеству внимания. Им понравилась игра Октавий, она ни разу в жизни не играла так искусно соло. Раз уж только парой, или в группе с другими пони. Но чтобы все внимание было только ей одной… Это ее заслуга, ее старания… Она это заслужила! Меткоискательницы прыгали на Биг Маке и кричали:
— Октавия молодец!!! Октавия круче всех!!!
Терпеливо сдерживал боль в спине Макинтош, от скачки жеребят.
— Агась! — ответил с улыбкой соглашаясь с маленькими кобылками.

После выступления, за кулисами — в мире людей ожидал Октавию ее любимый человек, а в мире пони — любимая подруга. Заплакала она, подбежала обнять любимого и поцеловала его в губы. Отпустив их, она слезно улыбалась и смотрела ему в глаза. Он разделял ее, давшие волю, эмоции. Затем, не колеблясь, положил руку на спину, развернул ее в бок от себя, не отрывая свой захват, и одновременно с ней резко опустился вниз. На ветру волосы ее развивались в падении. Она была напугана, но все еще чувствовала, как ее держат на весу. Согнул парень одну ногу, а вторую растянул на то место, где стоял. Он хранил любимую одной рукой налегке, а второй держал за ее руку. Находясь вблизи, возле ее лица он кинул ей влюбленный взгляд. У девушки заблестели глаза, смотрела она на своего парня в недоумении. И обращается к ней любимый:
— Смотря на твое выступление, я хотел танцевать с тобой под твою музыку.
Она была польщена, с улыбкой разделяя его желание! Посмотрела нежно ему в глаза и ласково погладила по щеке.
В мире поней, Октавия крепко обняла Винилку, заплакав. Сама Скретч тоже не смогла сдержать эмоций. Винилка и человек нашей героини отвечают ей хором:
— Ты — Богиня Музыки! — От чего она каждый раз становится пунцовой.
И отвечает наша героиня в миллионах параллельных миров:
— Ты — самое близкое мое сердце.

Этим и завершается эта прекрасная история о доброй музыкантке Понивилля. Стремление быть лучшей в своем таланте не мешает дарить счастье. А мораль сего фанфика такова…

— Ууу, как все хорошо кончается, хнык-хнык, вуаааа!!! — зарыдала кобылка от трогательного конца.
— ПИНКИ!!!

Конец! Конец?

Винил Скретч обратилась к подруге, чтобы сообщить новость:
— Октавия, тут письмо от твоей матери. — передала она ей сверток.
Наша героиня улыбнулась, узнав, что ее мама написала, и не церемонясь, вскрыла письмо. И тут же взялась читать! Из улыбки выражение мордочки перешло в смятение, затем в удивление. Очень быстро с ее глаз начали течь слезы. Прикрыла она свой рот от переживаний. Не могла поверить в то, что написано. Закончив читать, она убрала копытце со рта, а за ним была радостная улыбка.