По ту сторону окопов
Через грязь и кровь - к зелёным лугам вдали.
Меня кто-то несёт за левую ногу, неся меня через ничейную землю. Я вижу светлое, лазурное небо, которые иногда закрывают голые деревья. Я поднимаю голову и вижу, что меня несёт Пауль. Из-под его кителя было видно кровавое пятно, сияющее у него в боку. Пуля не задела органов.
Он отпускает мою ногу и выбивает дверь в какой-то дом. Он заносит меня и присаживает на кровать, садясь напротив меня. Я осматриваю себя и замечаю, что все мои рваные раны затянуты бинтами. Спину ломит, но жить можно.
– Danke, Kamerad, – сказал я на кривом немецком с удивлением.
– Ты должен жить, – я удивился тому, что хоть и с немецким акцентом, но сказал он это на английском.
– Но я не могу. Я не могу больше это терпеть, – я посмотрел ему в глаза. Это был уже не только что присланный в окопы мальчик. Это был закалённый боец, прошедший через все тяготы этой страшной войны.
– Не смей так говорить. Ты дал мне шанс жить, но хочешь забрать его у себя. Это глупо. Ты должен ещё жить, понимаешь? – он взял меня за плечи и потряс, – Ты обещаешь мне продолжать жить, не смотря ни на что, какие бы испытания тебе не выпали? Война почти окончена, так что самое страшное позади. Но наша жизнь не окончена. Мы ещё раз встретимся на этой проклятой земле, но уже как друзья, чтобы вспомнить погибших тут. Не смей оказаться в списках убитых. Ты понял меня? – он отпустил меня и взглянул мне в глаза.
– Хорошо, Пауль, – я грустно улыбнулся ему.
– Твоё имя? – он спросил с большим интересом.
– Майк. Майк Гулд.
– Пауль. Пауль Краузе, – он поднялся со стула и прислонился к окну, наблюдая за ясным солнцем. – Надеюсь, что мы однажды ещё встретимся.
– Обязательно. Обязательно…
Мы находились в этой комнате в полной тишине несколько десятков минут. Где-то вдалеке иногда трещали пулемёты, прерывая долгую тишину. У меня возник лишь один вопрос.»
– Пауль, а я живой? – я спросил, надеясь посмотреть в его лицо, но он не обернулся.
– Живее всех живых вместе взятых, – ответил он мне с грустной усмешкой.
– А ты? – я спросил, надеясь получить положительный ответ.
– А я… – он лишь закатала рукава, откуда были видны куски мяса с костями внутри, – а я лишь начинаю жить. Спасибо тебе. За всё, – он повернулся ко мне и улыбнувшись, вышел из комнаты на улицу. Я слышал его ходьбу по грязи, которая постепенно удалялась.
Я встал и подошёл к окну, откуда я видел его – немецкого солдата, прошедшего через ад. Он обернулся и помахал мне. Я ответил ему тем же. Он шёл в сторону своих окопов. Он шёл обратно. Я не пытался что-либо сделать. Это его жизнь, которую я дал ему. Я уже не вправе управлять ею. Да простит его Бог.
Я проснулся, ощущая боль во всём теле. Я был опять в своих апартаментах, но полностью безоружен и весь в бинтах. Сколько я крови потерял?
Я смотрел налево и видел, как у стены небрежно брошены мои вещи: МР-18, револьвер и противогаз. Я попытался подняться, но не только боль остановила это. Кто-то лежал справа от меня на моей голени. Я повернул голову и увидел, как Луна тихо и мирно спит на моей ноге. Её либо сбрасывать с моей ноги, либо продолжать лежать на кровати.
Я лёг обратно на кровать и начал думать о последних днях.
За пару дней я успел пройти то, что не прошёл бы за месяца четыре. Если бы я кому-то это рассказал, они бы посмотрели на меня как на сумасшедшего. Хотя учитывая то, насколько сильно я перевязан бинтами, они бы даже возможно поверили. Надо будет извиниться перед Селестией и той шестёркой, ибо им и одного трупа было мало, а теперь вся улица завалена ими. Также у меня возник к Селестии и Луне вопрос об их местоположении во время всей этой перестрелки. Селестия может быть попросту ушла из замка, а вот Луну я видел своими глазами. Охрана тоже неизвестно куда делась. Будто всем в темноте горло перерезали, либо взяли в плен. Надо будет их спросить.
– Рота, подъём! – Луна резко вскочила, ударив мне по ногам. Вот надо ей так! Она посмотрела на меня и тихонько посмеялась. Ну, хотя-бы жива, это меня радует.
– Необязательно меня по ногам бить. Я всё-таки спасался благодаря им!
– Прости, – она посмотрела мне в глаза, надеясь увидеть жизнь во мне. – Ты как?
– Жить буду. Раны затянутся быстро, ибо я и не такое переживал, – я ей не врал. Во время Соммы меня чуть не разорвало снарядом. Прямо в пяти метрах от меня взорвалась фугасная бомба, но я выжил. Спасибо хлипкому камню, который остановил несколько осколков. Так бы от моего тела остались только решето. – У меня к тебе будет вопрос, но это потом. Как там город и вообще все?
– Всё вернулось на круги своя. Правда, ту мясорубку, что ты устроил на главной улице, пришлось спрятать. Трупы похоронили в братской могиле.
– Вот же черти! Никакого уважения к противнику, – я говорил это с полной серьёзностью. Те, кто стоит в противоположном окопе, тоже люди. А даже если и не люди, то те, кто сражаются доблестно и с мужеством.
– Тем не менее, как ты поправишься, мы назначили тебе публичный королевский приём, дабы отблагодарить тебя за наше спасение, – она склонила голову на бок и мило улыбнулась мне.
– Спасибо, что тут ещё сказать. Мой монарх вряд ли конечно это видел, но получить награждение от высшего лица государства – высокая честь, – Луна кивнула мне.
– Я удалюсь на некоторое время, но если что-то понадобится – кричи, – она вышла из комнаты.
«Что же, Крест Виктории мне обеспечен!»
Я попробовал встать второй раз. Боль в руках и ногах, конечно, была сильной, но не настолько, чтобы свалить меня с ног. Встав на ноги, я попробовал устоять на них. Рвота подобралась ко рту, но я сдержал её. Я подошел к тому самому углу, где были мои вещи. Нужно хотя бы привести это всё в порядок. Всё моё оружие было в грязи, а противогаз в копоти. Я взял револьвер. В нём лишь один патрон, тот самый патрон.
Ладно уж, живи.
Я достал спидлоадер и вставил его, оставив лишь один патрон в нём. Я прокрутил барабан, слыша механические звуки барабана. Я вложил его в кобуру и принялся за своё основное оружие. Штык в грязи, затвор и ствол забит грязью, а магазин наполовину пуст. Я отсоединил штык и начал чистить его одеялом, что лежало на кровати. Главное – это оружие, а сон потом. После я принялся за само оружие. Отсоединив магазин, я начал выбивать грязь из шахты и затвора. Из того, что высыпалось на пол, можно было построить грязевой замок. Взяв воду и платок, что Луна оставила на столе, я принялся очищать внутренности. Грязи не было конца, но всё-таки оружие было очищено. Я полностью зарядил магазин, который лежал в моём левом подсумке. Отсоединённый раньше магазин имел в себе ещё половину от своего максимального боезапаса, так что много ему не потребовалось. В итоге у меня осталось лишь два с половиной магазина россыпью для пистолета-пулемёта и последний патрон для револьвера. Надо будет попросить Селестию наладить небольшую мастерскую для производства боеприпасов.
Взяв свой противогаз, я посмотрел в линзы. Моё лицо было не чище резиновой маски, но я смог проглядеть свои глаза. Большие и синие, они смотрели сами на себя и пытались понять, что они сделали не так. И приходит лишь один ответ – пойти на эту войну. Слишком молодым я был и слишком героически настроенным. Я лишь запустил цепочку событий, в которых я мог быть убит не раз и не два. Я был идиотом, который верил всему, что говорили мне. Я верил словам своего учителя в университете, что пойдя на войну, я стану героем этой страны. Словам своих родителей, которые отвернулись от своего сына. Но на войне я быстро понял свои ошибки. Если бы я не сделал этого, я бы оказался в списке убитых крайне быстро. На войне учатся быстро и упорно, но даже это не гарантирует тебе долгой жизни. Гарантий на войне не бывает.
Взяв остаток воды и грязный платок, я начал протирать маску. Она оттиралась долго, но в итоге противогаз был чист. Спасибо ему за возможность вырвать свою жизнь из зелёных и тяжёлых лап хлора, которую он предоставлял мне не меньше десятка раз.
Я попытался встать снова, но на этот раз я не выдержал. В глазах потемнело и появились звёзды. Я упал на кровать и заснул в ту же секунду.
Сон на этот раз был написан крайне плохим сценаристом, ибо содержал мечту каждого солдата. Я был на Даунинг-стрит 10. Я был перед огромной толпой, которая радостно хлопала мне. Справа от меня был Георг Пятый и радостно жал мне руку. В его левой руке был Крест Виктории. Я повернулся к толпе. Они пытались поздравить меня, ободрить. Король справа пытался вручить мне награду, но я зацепился на одной точке в толпе. Она была тёмно-синего цвета и смотрела на меня с улыбкой, махая мне одной из ног.
– Луна! – я прокричал это, поднимаясь с кровати. Что она опять там делала?
Я резко встал с кровати и попытался пройти в гостиную и выйти из башни, но на половине пути меня бросило в жар и я сел на кресло, пытаясь не потерять сознание. Вот пристала она ко мне, серьёзно!
Дверь резко открылась и ко мне в покои зашла Луна. Она с трудом сдерживала смех, но держалась. Я посмотрел на неё с угрожающим взглядом, но это лишь ей дало толчок к смеху во всё горло. Я сидел в кресле и тихо ухмыльнулся, давая ситуации право действия. Луна перестала смеяться и подошла ко мне, стуча накопытниками о мрамор.
– Теперь я знаю, какую награду буду тебе вручать! – она ответила мне и подняла левую ногу вверх.
– Я не думаю, что ты успела рассказать это монетному двору, ибо прошло лишь пару секунд.
– На самом деле между твоим пробуждением и моим выходом из сна прошло два часа. Пока ты спал, я уже успела рассказать о внешнем виде креста, так что всё уже запланировано, – я удивлён её скорости.
– Ладно уж, думаю вечером можно уже проводить мероприятие. Уже где-то середина дня, так что должны успеть.
– Мы уже зал подготовили, остался только сам награждаемый. Готовься к церемонии, – она сказала это и вышла из моей башни и направилась, судя по звукам, в свою.
Я сел и начал продумывать это мероприятие. Куча аристократии и элит этой страны будут смотреть на меня, человека, который пролил на улицах этого города реки крови. Но за это меня и будут награждать. Зло снова обелилось. На войне никому не нужна дружба, доброта и милосердие. На войне все хотят, чтобы твои пули шли точно в цель таких же солдат, от которых ждут того же самого. И вот за это меня и будут награждать.
«Чего ты хотел, вояка? Славы? Так вот она, на блюдечке. Только не подавись», – мой внутренний голос зазвучал неожиданно, будто выжидая своего момента очень большое время.
Нет, я не хочу славы. Я не хочу бесполезных наград у себя на груди. Я хочу спокойствия и конец войны, дабы выйти из окопов и просто напиться к чёртовой матери с немцами, как это было в четырнадцатом году на Рождество. Мне кажется, что я найду такого человека, который в день окончания войны просто пойдёт по ту сторону окопов и напьётся с противником, в которого только вчера стрелял из своей винтовки. Я надеюсь на это.
Тем временем осталось часа два до церемонии, так что я встал с кресла и пошел к Луне. Пройдя через мост, я почувствовал себя намного лучше, ибо свежий воздух лечит. Я никогда не думал, что скажу это, но я рад, что аристократия жива и ходит на моих глазах. Охранники маршируют и поют какую-то песню. Я прошагал до двери Луны и открыл дверь, не ожидая разрешения на проход. Она лежала на животе на полу, читая какую-то книгу.
– Ты говорила, что я могу попросить у тебя всё что угодно? – я подошел к ней и присел на корточки. Она посмотрела на меня и нахмурилась.
– И что же ты хочешь? – она спросила так, будто я сейчас буду просить что-то невообразимое
– Сок и чего-нибудь поесть. И это всё, – она изменила свой взгляд на более-менее дружелюбный.
– Я уж думала, что ты будешь просить у меня горы свернуть, – она встала и закрыла книгу телекинезом.
– Не волнуйся, свернуть горы для меня с достаточным количеством взрывчатки не составит труда, – она вопросительно на меня посмотрела. – Иди уже, господи.
Она закрыла дверь и я остался наедине с книгой, которую она оставила. На обложке написано «Галопом сквозь миры». Видимо, моё появление вызвало у неё интерес к данной теме. Я не буду открывать книгу, ибо обсуждать фольклор и всякую прочую выдумку за авторством неизвестных мне лиц я не буду. Я лишь подошел к креслу, где в тот вечер сидела Луна. Гильза до сих пор лежала там. Я подобрал её и почувствовал, как эта часть сидения уже пропахла порохом. Таким знакомым и таким смертельным.
Внезапный звук за моей спиной. Гильза, лежавшая до сих пор в моей руке, полетела за мою спину. Незваный гость лишь ахнул и чуть не уронил еду, но сдержался.
– Влетит тебе когда-нибудь Луна за такое, – я лишь покачал головой и подошел к еде, которую она чуть не разбила.
– Ну, извини, привыкла я общаться с нормальными пони, а не с солдатами, прошедшими через огонь и воду, – она лишь бросила на меня извинительный взгляд и положила еду на стол, что был в спальне.
– Да не только через это. Через газ, порох, металл и грязные ботинки, – я опустил голову и начал смотреть на Луну из под каски.
– Я понимаю, что ты прошел через всё. Но всё-таки… — я не успел поднять голову, как гильза, которую я бросил в Луну, ударила мне в каску. Мне, естественно, было всё равно, ибо этот шлем и не такое выдерживал.
– Бросать в меня какие-то воняющие железки не стоит! – она выразилась и встала в боевую позу, расправив крылья. Я лишь подошел к ней и крепко обнял за шею. Она была явно удивлена такому повороту событий.
– Спасибо тебе за всё, – я лишь крепче сжал её, не получая сопротивления. Она приобняла меня своей правой ногой.
– И тебе тоже, – она лишь закрыла глаза. Мы стояли в этом положении больше пяти минут, но мои ноги ревностно подкосили. Я отстранился от неё и пошел в спальню, где меня ждал мой сок и торт. Торт имел следы повреждений, но вор, кажется, хотел скрыть это.
-Я так смотрю, что Селестия втихую торты ест. Или это не она? – я спросил у Луны, стоявшей в проходе. Она лишь поднесла копыто ко рту и хихикнула.
– Да и не только торты. Повреждения по всей кухне, учитывая её размеры, – тут я с ней согласен. Селестия имеет поражающее строение тела с точки зрения её высоты и ширины. – Ладно, ты пока ешь, а я быстренько соберу всех. Думаю, минут тридцати тебе хватит. Приятного аппетита.
– Спасибо, – я лишь сумел вытянуть это из себя и посмотреть ей в глаза. Она улыбнулась и ушла из башни, тихо закрыв дверь за собой.
Что же, время наконец-то поесть. Выбор конечно не ахти, ибо Луна принесла только яблочный сок да торт, покромсанный злостным тираном Селестией. Быстро выпив сок один глотком, я начал поглощать лакомство. Удивительно быстро закончив с тортом, я лишь оставил ложку на тарелке, на которой лежал только пять минут назад торт. Мой желудок был удовлетворён и энергия начала потихоньку восстанавливаться в моём организме.
Спустя двадцать минут ко мне подошла Луна, одевшись в какое-то красивое платье из тёмной ткани.
– Ты готов?
– Солдат всегда готов, – отчеканил я и пошел за ней, спускаясь с башни.
Мы вошли в замок через те самые ворота, где я побил стражников. На этот раз там стояли другие охранники, с другим окрасом шерсти. На этот раз они пропустили нас безо всяких замешательств. Мы снова зашли в большое помещение, где самая ближайшая к выходу правая дверь – кухня. На стенах висели витражи с пони, изображавшие видимо их победы. По пути в тронный зал я снова обратился к подсумку на животе. Под противогазом и под фильтрующей коробкой лежали немного почерневшие, но сохранившие белый цвет парадные перчатки. Я быстро их надел, когда мы уже поднимались к большим дверям, которые вели в тронный зал. Селестия что-то сказала за дверями, видимо, стоя в самом конце тронного зала. Двери открылись, и мы с Луной зашли в огромную комнату, где собралась огромная толпа. Слева и справа от нас задули тромбоны. В самом конце виднелся трон, около которого стояла Селестия с той самой шестёркой и драконом. Все присутствующие здесь пони посмотрели на меня вопросительно, но спустя пару секунд они начали меня поздравлять с победой. Маша им всем рукой, мы с Луной дошли до конца зала. Поднявшись наверх, я осмотрел Селестию и других. И тут я заметил ту, которая то ли боялась высунуться на перроне, то ли я просто не заметил её на общем фоне. Но ведь Луна её перечисляла – это Флаттершай. Но где она была там, на перроне? Она и сейчас еле стоит на ногах, готовая свалиться на пол и потерять сознание. Тихоня, да? Но как бы там не было, шестёрка была одета в самые разные костюмы, подчёркивавшие их индивидуальность. Как же сержант по строевой подготовке по ним скучает! Он бы их за отсутствие униформы так гонял, как пуля не летает. Я посмотрел на Твайлайт. Она лишь улыбнулась и покачала головой, советуя смотреть на Селестию. Тем временем Пинки чуть ли не пробивала землю от желания прыгнуть и устроить тут вечеринку громче, чем стреляет Большая Берта. Я посмотрел на Селестию, которая стояла, расправив крылья. Я повернулся к толпе и замахал ей, от чего она начала топать о мрамор. Видимо такой у них аналог наших оваций.
Селестия начала зачитывать речь:
– Леди и джентльмены, сегодня мы собрались здесь, чтобы наградить спасителя Кантерлота, а возможно и всей Эквестрии от опасности вторжения чейнджлингов. Его имя – Майк Гулд. Мы наградим его особой наградой, которая характерна для его мира. Поздравьте же его и нас с тем, что все мы спасены благодаря нему!
Я повернул голову налево и увидел, как Спайк отдаёт Крест Луне, который она подхватывает телекинезом. Она демонстрирует его мне, попутно накладывая его мне на шею. Ленточка оставляет Крест прямо на центральном начале кителя, как Железный Крест у немцев. И ведь Луна и вправду постаралась, описывая его. Лев, корона, «За доблесть». Я лишь по-строевому повернулся и уже хотел протянуть руку, но я вспомнил, кто передо мной. Я лишь ограничился одной фразой:
– Спасибо вам, принцесса.
Развернувшись кругом, я приложил правую руку к каске и ответил по привычке, не осознавая, где я это произношу:
– Служу Королю и Отечеству!
Я лишь успел прикусить язык, но на моё удивление, все восприняли это нормально и даже с пониманием. Луна даже тихо ухмыльнулась в стороне.
– Хотите ли вы что-то сказать? – Селестия посмотрела на меня, ожидая ответа.
– Спасибо вам всем за поддержку и аплодисменты, дамы и господа, – я выждал небольшую паузу, – но теперь я прошу вас всех покинуть данную комнату, дабы поговорить с некоторыми пони лично. Ещё раз спасибо вам за всё.
Все гости лишь переглянулись, но повиновались. В четыре минуты зал был снова пуст. В нём остались только я, принцессы и шестёрка с драконом. Также я увидел двух солдат, охраняющих вход.
– Вас, господа-товарищи, я тоже попрошу покинуть помещение, – они лишь переглянулись и спросили разрешение у Селестии, на что она дала лишь положительный кивок. И вот мы в приватной обстановке для того, чтобы задать лишь один вопрос:
– Вы где были, чёрт возьми?! Когда меня рвали на куски, вы даже на помощь не пришли! – я заорал на всех в данной комнате во всё горло, борясь с охотой ударить каждого присутствующего в челюсть. Кроме Спайка. – Ваши отговорки. Я слушаю.
– Нас просто отравили газом, когда мы ходили по Кантерлот, – ответила шестёрка пони хором. Спайк лишь кивнул в ответ.
– Ладно, у вас есть веская причина. А вы, сёстры наши дорогие? Особенно Луна, ибо я тебя видел воочию, – Селестия лишь порозовела от данного вопроса. Я уже готов сорваться на неё.
– Меня оглушили собственные охранники, когда я шла на встречу министров, – я лишь мог удивиться. Как такую огромную лошадь смогли оглушить?
– Тебя и оглушили – это несовместимые слова. До твоей головы хотя бы достать нужно, не то что ударить чем-то тяжёлым да со всей силы. – Луна кашлянула и расправило крыло, показывая копытом на него. Точно.
– Ладно, живи, Селестия, – она лишь презрительно посмотрела на меня, будто я приказываю ей. – А ты, Луна? Мне очень хочется услышать твою версию, – она помялась.
– После того, как ты ушёл, ко мне пришла эта пятёрка, – она указала на всех, кроме Твайлайт. – Ну как они, чейнджлинги в их обличии. Я отбилась от них и пошла в твою башню, где была выбита дверь. Но ни тебя, ни твоего тела я не нашла. Идти в город я посчитала слишком опасным, ибо газ был способен усыпить кого угодно. Я пыталась найти Селестию, подруг Твайлайт и её саму, но я лишь втянула себя в долгий и протяжный бой. Я пошла в темницу и увидела их, засунутых в коконы. Я уничтожила их и помогла им прийти в себя, но услышав просто зверский крик на улице, я побежала наверх и полетела над городом, не видя источник крика. Лишь в конце, когда я уже не надеялась найти тебя живым или, по крайней мере, вменяемым, я увидела тебя, стоящего посреди кучи… чейджлингов. Дальше ты сам знаешь.
Я стоял и переваривал то, что она только что сказала. Да ей бы медаль за такую храбрость дать! Но она сама может её себе выдать, учитывая её статус.
– Видимо, ты у нас тут ещё один герой, – я посмотрел на Луну с полным пониманием и уважением. – Ладно. У вас всех алиби, но теперь я попрошу об одной услуге Селестию, – я посмотрел на розовую пони, которая уже была готова взорваться, – и тебя, Пинки, – она сорвалась с места прямо ко мне, попутно срывая костюм, чем чуть не заставила упасть в обморок Рарити.
– Устройте мне частную вечеринку со всеми вами и крепким как бетонный бункер коньяком, – только я это сказал, Пинки уже успела сделать все приготовления. Видимо, её запас энергии просто неиссякаемый.
– Ладно, герой. Я позволю тебе это, – Селестия пошла к двери, но я её остановил.
– Телепортируйся, а я пока скажу пару слов гостям, – Селестия посмотрела на меня с вопросительным лицом, но мою просьбу она выполнила. Она пропала во вспышке, и я пошел к дверям. Лишь подойдя к ним, я открыл их с максимальной силы, заставляя их хлопнуть.
– Уважаемые гости! Спасибо вам за гостеприимный приём и за поздравления, но прошу вас всех разойтись по домам. Церемония награждения официально закончена! – лишь я сказал это, я повернулся к королевскому охраннику, стоявшему по стойке смирно.
– Слушай меня, солдат! Передай всем, что мы более не нуждаемся в охране. Вольно, разойтись! – Они быстро разошлись по своим стандартным постам, а гости начали выходить из замка, разговаривая о моём награждении. Кто-то недоволен, что не было угощений, кто-то радовался за меня, а кто-то просто разговаривал на другую тему.
Я снял перчатки и вернулся в тронный зал, увидя Селестию, разливающую темно-коричневую жидкость. Ой, как я ждал этого момента, держите меня семеро! Я быстро подбежал к Селестии и выхватил из её телекинеза стакан, быстро опустошая его. Горло лишь ласково промурлыкало, чувствуя жгучесть внутри. Не успела Селестия и понять, что произошло, как я резко выхватил второй, закинув его ещё быстрее. Как же я этого ждал!
Лишь я потянулся за третьим, как его сияние стало фиолетовым и оттянулось к Твайлайт, которая смотрела на меня осуждающим взглядом. Она лишь покачала головой и выпила содержимое стакана. Лишь она выпила это, она поморщилась. Ну, Луна не выдержала, так что она молодец.
Подойдя к столу, который Пинки Пай достала неизвестно откуда, я увидел кучу разных сладостей. Моё внимание привлекло пирожное с нарисованным на нём Крестом. У неё дар видения или что? Но это не помешало мне съесть его быстро и наслаждаясь вкусом. Вроде бы и недавно поел, но коньяк надо чем-то заедать. Ко мне подошла Твайлайт, все ещё немного морщась от коньяка.
– Ты как? – она спросила это, беспокоясь обо мне. Видимо, у неё пропала обида на меня.
– Мне хорошо как никогда, – сказал я, глупо улыбнувшись.
– Просто смотря на все эти бинты, так не скажешь, – она обвела меня своей левой ногой.
– Не волнуйся, заживёт как миленькое, – сказал я, попутно съедая ещё одно пирожное.
– Эх ты, солдат наш, – она лишь приобняла меня на секунду.
– Да не волнуйся ты так, всё пройдёт! – я немного оттолкнул её, вырываясь из объятий.
Лишь она отошла, я заметил Радугу, которая стояла спиной ко мне, разговаривая с Эплджэк, Флаттершай и Спайком. В мой немного припудренный мозг пришла одна очень хорошая идея. Я скрытно подкрался к ней со спины и сделал ей подножку. Она вскрикнула и полетела прочь, но лишь ударилась о прочный каменный бастион, возникший перед её лицом. Сползая вниз, я услышал смех всей нашей компании. Подойдя к Радуге, я помог ей встать на ноги, но подобный жест она не особо оценила. Я злопамятный? Да. Но чтобы заставить меня отомстить кому-либо за что-то, нужно очень сильно постараться, но ей это удалось. Поднявшись на ноги, она повернулась ко мне.
– Ладно, извини за то, что назвала тебя салагой, – она отвела левую ногу себе за лоб, немного почёсывая голову.
– Тебе это стоило сказать ещё на вокзале, а теперь ты разбираешь последствия.
– Теперь мы квиты?
– Теперь мы квиты, – только это сказав, я позвал всех к столу, дабы произнести тост. Разлив всем в стаканы, я произнёс тост.
– Дамы и один дракон! Вчерашний день был труден для всех нас, но мы выдержали его, с гордостью и честью. Да не повторится больше так трудных дней. За ваше здоровье!
Выпив по стакану горячительного, мы стали употреблять то, что Пинки каким-то невообразимым способом уже пронесла. Мы довольно быстро съели то, что она успела пронести, но побочным эффектом этого была всеобщая усталость. Твайлайт потихоньку уходила в запой и уже не соображала, где она и кто перед ней сидит. Она даже предлагала мне сделать подкоп в земле и довести её до дома в Понивилле. Её подруги начали тащить её тело на выход к апартаментам в замке. Что же, иногда алкоголь берёт своё. Но у кого какой лимит. Видимо, Твайлайт имеет очень маленький лимит, раз уж от пары стаканов она уже чуть ли не валилась на землю. Её подруги несли уже еле понимающее что-либо тело, так что мешать им и задавать вопросы я не стал. Я лишь выпил последний стакан коньяка и пошёл тоже на выход, осматривая весь зал. Ну и посуды мы оставили! А правительницам всё нипочём. Сёстры сидели на троне и допивали свою часть, попутно смеясь вместе. Не буду им мешать.
Открыв дверь и побредя к выходу, я стал задумываться о том, где бы здесь можно помыться. В последний день я побывал в большом количестве грязи, так что помыться стоит. Лишь только я опустил голову вниз, я услышал звук телепортации. Опять. За спиной.
– Уже уходишь? – ну всё Луна, ты сама напросилась.
– Смотри, Луна! Селестия делает твоего двойника и оскорбляет его самыми последними словами!
– Что? – только она повернулась, я большими и быстрыми шагами оказался у неё за спиной. Это та возможность, которую нельзя упускать. Я взял и ударил её по затылку сквозь тёмно-звёздную гриву. Она лишь тихо айкнула и повернулась ко мне.
– Это тебе за все твои неожиданные показы за моей спиной, – лишь я закончил, я посмотрел на неё из под каски. Она игриво улыбнулась.
– Беги, – я не успел опомниться, как я уже бежал из замка. Луна, смеясь, догоняла меня. Учитывая её скорость галопом, я бы не назвал её самой последней в этой сфере.
Я успел выскочить из замка и побежал в сторону королевского сада, где располагались никогда не выданные мной животные. Но я продолжал бежать вплоть до озера, где было отражение луны. Оно было таким спокойным и чистым, что я остановился как вкопанный. Луна, догнав меня, перестала смеяться. Она лишь встала около меня и смотрела на красоту озера. Лазурная вода и отражение звёздного неба было лучшим сочетанием. Я присел и стал смотреть на это произведение искусства. Но ведь прошло лишь…
– Сколько мы там были? – я спросил у Луны, которая лишь кротко ответила.
– Долго, – видимо увлёкшись алкоголем, я потерял счёт времени. И не зря.
– Ты прекрасна в свете ночи, – я лишь смог выдавить из себя и продолжить смотреть на луну в озере.
Мы сели рядом друг с другом, наслаждаясь моментом. Через какое-то время я начал замерзать, но Луна заметила это и обняла меня крылом. Я лишь повернулся и взглянул ей в глаза. Она улыбнулась и продолжила созерцать то, что и привело нас сюда. Мы так и заснули перед озером, но перед тем как упасть в мир грёз, я успел увидеть его на другом берегу. Он лишь выглядывал из-под каски и хищно улыбался. Он встал в строевую стройку и отдал мне честь, пропадая во тьме наступающего сна.
– Viel Glück, Soldat!