Вещи, что Тави говорит
Отложенные вещи (Shelved Things)
Я сижу.
Плюхнувшись в кресло.
Мои вещи собраны. Я всего лишь потратила на это всю прошлую ночь. Собрала свой плеер, проигрыватель, музыкальный микшер и поместила всё в переносной контейнер.
Я смотрю на него из полумрака фойе. Рядом с ним лежит ещё один саквояж, содержащий случайные предметы первой необходимости.
Хех...
"Необходимости".
Никогда не настанет настолько мрачного времени, чтобы я не могла внутренне посмеяться над абсурдностью некоторых слов...
Я чешу копытом затылок. Я смотрю в правую часть фойе.
Половина Октавии маячит в самых тёмных тенях. Пустой диван. Бесчисленные бархатные подушки. Чайный столик со стульями. Кухня, полная специй и бутылок с вином.
Я смотрю налево.
На ковре остаётся глубокий отпечаток на том месте, где я всегда устанавливала свой проигрыватель. Рядом есть два вмятых круга там, где должны были стоять мои задние копыта. Я вспоминаю все те случаи, когда я стояла в одной и той же позе, применяя одни и те же приёмы, и добиваясь одних и тех же результатов.
Сколько "шедевров" было создано в этом месте?
Сколько инструментальных композиций... танцевальных треков... и мелодий, под которые пони по всей Эквестрии целовались, признавались в своих чувствах и занимались любовью...?
Должно быть, всё светлое начинается с присутствия тьмы, наполняемой случайными искрами. И все они случайны. И так гармония маскирует ошибки.
Прикусив губу, я вытягиваю шею и смотрю налево от входной двери.
Ряды музыкальных альбомов лежат в пыли. Столько потенциальных сэмплов, большинство отвергнутых. Проигнорированных.
Стану ли я тоже, когда-нибудь, всего лишь воспоминанием на полке? Выгравированной на виниловой пластинке, завёрнутой в конверт, и окутанной апатией?
Тави, ты всё неправильно поняла...
Сделать себе имя – это одно...
...но слушать, как ты говорила, это было что-то другое. Что-то более приятное, чем музыка. Что-то, что нельзя просто поставить на полку.
Я приподнимаю очки и потираю зажмуренные веки.
Малиновый вздох... оглушительный... перекатывается взад-вперёд, словно прилив.
Куда бы тебя не занесло, Тави...
…надеюсь, твоё имя будет высечено в камне...
...как ты того заслуживаешь.
И с этой мыслью, согревающей, как свеча, я наконец-то готова.
Я встаю. У меня затекли суставы. За эту неделю холокоста я постарела десятилетия на три.
Величайшим грехом сейчас было бы колебаться.
Так что я этого не делаю.
Бодрой трусцой я пересекаю фойе, добираясь до своего багажа. Импульсом магии я поднимаю в воздух два тяжёлых контейнера рядом с собой. Когда я кладу копыто на дверную ручку, я делаю последний вдох этого пыльного царства. Оно всё ещё так роскошно обставлено... такое украшенное... такое полное.
Полагаю, жизнь не была бы жизнью, если бы мы не оставляли дела незавершенными.
Мой разум содрогается, сгибаясь под тяжестью множества красочных воспоминаний. Я отмахиваюсь от этого ощущения, пока оно не поглотило меня, и открываю дверь.
Сразу же что-то сдвигается и падает мне на лодыжку.
Я моргаю, захваченная врасплох. Зажигая свой рог магическим светом, я наклоняю голову вниз и освещаю объект.
Это картонный контейнер. Квадратной формы. Очень широкий и очень тонкий. Адресованный по этому адресу.
Ха...
Наверное, я пропустила доставку почты вчера днём. Я... игнорировала дневной свет в течение последних трёх дней... помимо других вещей.
Я поднимаю посылку телекинезом. Левитирование трёх вещей одновременно создаёт неслабую нагрузку на мой разум, и у меня начинает болеть голова.
Что это вообще такое?
Рамка для фотографии?
Плакаты DJ-P0N3 на подпись?
Давно просроченный заказ Октавии на её любимый календарь "Сыр И Вино"?
Я вздыхаю... внутренне ворча.
Не важно...
Мне слишком лень искать, куда бы это выбросить, поэтому я просто засовываю свёрток в свой багаж... и, шаркая ногами, выхожу из квартиры в темноту раннего-раннего утра.
Всё свежее. Пропитанное росой. Тошнотворно сладкое.
Не могу больше здесь оставаться.
Так что я закрываю за собой входную дверь, запираю её на ключ и направляюсь к железнодорожной станции.
Солнце ещё не взошло. На улицах буквально никого нет.
О лучшем утре я и просить не могла.
Сонный зелёный гул Понивиля затихает позади меня, пока и он не становится всего лишь воспоминанием. Я сажусь в поезд, идущий на запад, в одинокий вагон и заваливаю свою поклажу на тёмную полку...
А потом приходит сон и забрает меня.