Пони, который всегда говорит правду

Часть 1 - Мрачные времена

Выкладываю эту часть пораньше, так как выложил лишь короткий пролог. Эпилог выйдет сразу вместе с последней частью.

— Да мне насрать, сколько это будет стоить! Я собираюсь сделать заявление века и мне нужно только самое лучшее оборудование! Все, отбой! – Спайдер недовольно кинул трубку и увидел Рэя, который не смел мешать разговору.

— Спайдер, не забывай, что я оплачиваю все твои покупки, — жеребец поставил несколько пакетов на стол и свалился на стул, переводя дыхание.

Рэй Рэйсон – земной пони, с которым судьба сыграла злую шутку. Дело в том, что до Спайдера у Рэя не было настоящих друзей, лишь только льстецы, охочие до чужих денег. А все потому, что жеребец с самого рождения имел очень маленький рост и даже сейчас, будучи зрелым мужчиной, Рэй был вдвое меньше остальных пони. Учитывая его коричневый окрас шерсти и шоколадный цвет гривы и хвоста, нетрудно догадаться, почему многие издевались над бедолагой.

Когда родители Рэя погибли, за мальчиком стала приглядывать няня, которая выходила жеребенка и стала, практически, родной матерью. Конечно, физические способности Рэя были очень слабо развиты, и поэтому в школе он часто становился объектом травли хулиганов, однако умственные способности жеребенка просто ошеломляли. Так, к десяти годам Рэй ушел из школы и пошел учиться в один из именитых институтов Кантерлота, откуда в шестнадцать вышел лучшим студентом. К восемнадцати годам жеребец устроился на работу в адвокатскую контору, где стал душой компании и даже прославился, как пони, способный оправдать самого Сомбру. Увы, Рэй быстро понял, что выручать пони из лап правосудия бывает опасно и однажды, когда коричневый жеребец возвращался домой с работы, его прижало несколько крепких парней, которые жестоко избили жеребца и оставили умирать на улице. Рэй выжил и более того, обнажил свою темную сторону.

Контрабанда и перепродажа оружия и наркотиков, ограбления, многочисленные аферы – во всех этих делах, так или иначе, замешан Рэй. Чаще всего жеребец выступал в роли спонсора или даже совладельца некоторых особо прибыльных проектов. Только Рэй мог утопить в грязи кого угодно, а сам сидеть дома, в кресле, с чашкой чая.

Когда лицо жеребца стало узнаваемым в определенных кругах, Рэем заинтересовались мафиозные боссы и нечистые на руку бизнесмены, которые приходили к пони с особыми просьбами, которые Рэй по мере возможности исполнял. Так маленький пони приобрел обширные связи по всей Эквестрии. По его финансовым жилам ежеминутно текли миллионы битсов, которые могли обеспечить безбедную старость даже правнукам жеребца.

Еще одним важным свойством Рэя можно считать то, что он всегда думает наперед. Если он подписывает контракт, то знает, что его партнер продержится на плаву какое-то время. Из-за этого к Рэю не за что придраться, поэтому жеребец всегда остается девственно чистым адвокатом, честно зарабатывающим себе на хлеб. Но у каждого гения должна быть слабая сторона и эта сторона представлялась в сильной сжатости Рэя. Он не привык доверять пони, и из-за этого у него практически нет друзей, что уж говорить о девушке. Спайдер часто беспокоился, что стеснительность Рэя доведет до того, что все миллионы жеребца перейдут в алчущие лапы принцессы и постоянно искал для друга ту единственную, что будет похожа на него (если это было возможно).

— …Спайдер! – единорог опомнился и огляделся, будто только что попал в свой новый кабинет.

— А! Что? – Спайдер окончательно пришел в себя и сел за стол, глядя на друга.

— Я купил все то, что ты просил, — жеребец поправил красный галстук и полез в пакеты – восемнадцать блоков «Блек энд Уайт», бутылка яблочного виски, две дюжины карандашей, несколько книг об истории Эквестрии, и…

Рэй кинул на стол хромированный револьвер с золотыми вставками на рукояти и барабане.

— Зачем тебе понадобился ствол? – пони говорил с нескрываемым раздражением, будто достать оружие для него было проблемой.

— Каждый второй стражник в городе хочет поймать меня и повесить на ближайшем суку. Это заставляет задуматься о мерах предосторожности, — Спайдер оглядел оружие и выдвинул барабан, полный патронов.

— Я понимаю, но неужели ты собираешься кого-то убить? – Рэй оперся о стол передними копытами.

— Нет, только хорошенько навалять, — единорог положил револьвер в свою сумку, а потом добавил – хотя…

— Ох, ты не меняешься, — вздохнул коричневый пони и уселся обратно на стул.

Тем временем Спайдер взял одну из трех книг и открыл ее сразу посередине, листая страницы, то вперед, то назад. Рэй же разглядывал одну из пачек сигарет, которые Спайдер выкуривал одну за другой. Удивительно, но у единорога не было проблем с легкими, чего не скажешь о ВИЧ-инфекции, которая передалась пони-Казанове во время очередной прогулки по ночному Мэйнхеттену. С тех пор кобылы обнаруживали много неприятных сюрпризов после бурной ночи с очаровательным жеребцом. “Я болен всеми венерическими заболеваниями, известными и не известными современной науке” – так говорил о себе Спайдер.

Единорог же внимательно читал какую-то страницу, на которую случайно наткнулся. Рэй пригляделся и заметил, что книга немного трясется в салатовом облаке Спайдера. Через несколько секунд жеребец опустил книгу и Рэй увидел, как лицо приятеля исказила ярость.

— Что…это…за херня! – книга полетела в рыцарские доспехи, которые развалились от прилетевшего в них снаряда.

— Эй, в чем дело? – земной пони стал думать, что могло так разозлить друга.

— Ты это читал! Ты читал этот пиздеж, что впаривают здешним гражданам! – Спайдер яростно разорвал оставшиеся книги на клочки – Где? Где сраная правда? Где настоящие данные о потерях во время свержения Сомбры? Где информация о “Мрачном холокосте”? Где все то, что хоть как-то очерняет нашу блядскую принцесочку?

Спайдер достал сигарету и быстро прикурил ее, дабы хоть как-то успокоиться. Единорог встал и начал ходить взад-вперед по просторной комнате, держа копыто у рта.

— Стой, стой, стой, что еще за “Мрачный холокост” – Рэй посмотрел на друга, который, в свою очередь, удивленно уставился на земного пони.

— Ах, ну конечно! Откуда тебе знать об этом! В этих ваших ебаных институтах хуй что расскажут о холокосте шестьдесят четвертого года, — Рэй хотел было что-то спросить, но Спайдер прервал жеребца – Где ты взял эту херню?

— В библиотеке Твайлайт Спаркл. Там много подобной литературы, — на лице единорога расплылась улыбка, которая растворила недавнюю злобу журналиста.

— Шикарно! Твайлайт Спаркл станет моей первой сенсацией! – Спайдер сделал пометку в блокноте, который всегда держал с собой – Ты нашел мне нормального издателя?

— Даже лучше! – усмехнулся коричневый пони, вставая со стула – Я побеседовал с несколькими пони, которые наслышаны о тебе и твоих скандальных статьях. Они сделают так, чтобы твой голос услышала вся Эквестрия! Ровно в семь часов будет пик активности радиослужб. В это время мои «друзья» взломают эфир, и у тебя будет около двадцати минут на то, чтобы рассказать всю правду. Годится?

Спайдер залился смехом, хлопая приятеля по плечу.

— Черт возьми, будь ты кобылой, я на тебе женился! Спасибо, приятель! – крикнул журналист, быстро убегающий к входной двери.
Спайдер неспешно шел по солнечным улочкам Понивиля, рассматривая здешних пони и думая о своем. Пони в этом городке были очень милыми и добрыми, в отличии от Мэйнхеттена. Здесь пони гуляли, общались, играли. Вечно неугомонная Пинки Пай прыгала вокруг некой белоснежной кобылы с сиреневой гривой и хвостом. На ее лице читалось раздражение. Также единорожка несла рядом с собой корзинку, полную драгоценных камней. В Мэйнхеттене после девяти этих беззаботных поняш затащили бы за угол и поимели во все щели, после чего перерезали глотки и выбросили трупы в каналы. Поверьте, Спайдер хорошо это знал. А вот на лавочке сидят две пони, одна из которых сидела в совсем уж дикой позе, из-за чего постоянно соскальзывала с лавки.

— Эй, эй, сэр! Уделите нам минутку, пожалуйста! – к Спайдеру подбежало три жеребенка, один из которых был похож на белоснежную пони с драгоценностями.

Одна из девочек вышла вперед, блистая широкой улыбкой.

— Добрый день, сэр! Как я могу судить, вы первый раз в Понивиле? – кобылка говорила с небольшим деревенским акцентом, что делало ее еще милее.

— Можно сказать и так, — Спайдер выдул табачный дым вверх, дабы он не достал до жеребят.

— Отлично! Мы называем себя “Искателями знаков отличия”, это Свитти Бель и Скута Лу! – жеребенок показала копытцем на своих спутниц, которые активно замахали копытами в ответ – Меня зовут Эппл Блум и мы хотели бы задать вам вопрос. А как вы получили свою кьютимарку?

— Ну, я писал кучу скучных статей, которые бесили очень многих пони и поэтому я часто получал по загривку. Так что если вы хотите получить кьютимарку, то вам нужно, как минимум, спи…то есть украсть что нибудь большое и дорогое! – Спайдер начертил копытами в воздухе размер вещи и, поймав удивленные взгляды жеребят, усмехнулся и направился дальше.

Да, даже у такого черствого сухаря, как Гримм Скрибблер была маленькая слабость, трогавшая его за сердце. Этой слабостью были дети. Нет, у самого Спайдера детей никогда не было, но он все равно испытывал нежные чувства к этим милым крошечным существам. Сначала жеребец это стыдливо скрывал, но после смерти его любимого певца, который из черного постепенно становился белым, а также любил жеребят, перестал держать это в тайне.

И вот журналист, наконец, достиг своей цели – огромного дуба, который являлся домом лучшей ученицы принцессы Селестии. Спайдер подошел к двери. Она была приоткрыта. Жеребец прислушался, уловив часть разговора.

-…ак ты мог принести ТАКОЕ в дом, а, Спайк? Как ты… о Селестия, где ты вообще достал эту дрянь? Отвечай мне! – голос Твайлайт был нежным, но крайне разозленным.

— Ох, да брось! Я, вообще-то, дракон! Я же, черт возьми, алмазы ем! Думаешь, один косяк сможет меня убить? – второй голос был сиплым и грубым.

— Наркотики – это зло, Спайк! И ты еще маленький для таких вещей!

— Да иди ты! – внезапно дверь распахнулась, и фиолетовый дракон недовольно пошел на площадь, бросив злой взгляд на подслушивающего жеребца.

— Спайк, а ну вернись, маленький негодник! Не заставляй меня идти за тобой! – кобыла с похожим фиолетовым окрасом шкуры наполовину выбежала из дома, держась левым копытом за дверной косяк.

— Твайлайт Спаркл гонится за фиолетовым драконом, — Спайдер тихо хохотнул.

Увидев гостя, единорожка покраснела и, казалось, прижалась немного к земле.

— Ох, простите, что вам пришлось это увидеть! Просто мой ассистент…

— Решил расслабиться, — закончил фразу жеребец – Гримм Скрибблер, журналист. Можно просто Спайдер. Можно задать вам пару вопросов?

— Эм… конечно, но у меня тут немного не прибрано. Я не ждала гостей, хе-хе, — Твайлайт окинула свое жилище взглядом.

— Мне все равно! – заявил Скрибблер и толкнул кобылу внутрь, дабы войти самому.

Дом, который предполагал себя, как место жительства для пони, больше был похож на склад списанной макулатуры. Разваливающиеся фолианты лежали друг на друге, образовывая огромные башни, книги поновее лежали в нескольких больших кучах. В дубе царил запах пожелтевших страниц и чернил. В более-менее приличном состоянии пребывал только рабочий стол, на котором лежали несколько книг с выцветшими чернилами и порванными обложками, клей, скотч и прочие инструменты для ремонта книг. Под столом виднелась пирамидка из свитков, закрепленных королевской печатью. Примечательным был также небольшой трон из нескольких книжек, рядом с которым лежала еще не истлевшая самокрутка.

 - Как неудобно, я даже не могу предложить вам чашечку чая! – из-за неожиданно нагрянувшего Спайдера и выходки Спайка, Твайлайт совсем растерялась и в итоге крутилась на одном месте.

— Я пришел не чаи распивать, мисс Спаркл. Ответьте на несколько моих вопросов, и я оставлю вас наедине с вашей работой, — журналист поднял самокрутку и принюхался, признав родной запах конопли.

— Конечно, конечно! – Твайлайт выудила из кучи бумаг два стула и поставила их в центре комнаты, которая была почти полностью забита старыми рукописями.

— Вопрос первый, — Спайдер затянулся новоприобретенным косяком, вспомнив былые времена, – У вас собраны записи о всех исторических событиях, происходивших в Эквестрии?

— Да, именно так, — единорожка с отвращением взглянула на гостя.

Спайдер хохотнул.

— Вопрос второй — зачем вы мне врете? – журналист выстрелил в Твайлайт презрительным взглядом.

Твайлайт растерялась от такого заявления, не в силах что-либо ответить.

— Проводя свою ревизию, мисс Спаркл, вы забыли спрятать кое-что подальше в чулан! – Спайдер вытащил одну из книг, отчего одна из башен свалилась, опрокидывая еще несколько таких же.

В левитационном поле жеребца была невзрачная книжка в красной обложке, покрытой трещинами и истрепавшейся закладкой.

Глаза Твайлайт округлились от нахлынувшего ужаса.

— Отдайте мне это! – отчаянно закричала единорожка, рывком подбегая к журналисту, но холодное дуло револьвера между глаз остановило Твайлайт, как вкопанную.

— Сядь! – процедил сквозь зубы Гримм, листая книжку, которая была дневником.

Единорожка послушно села на стул, боясь потревожить жеребца, который все еще держал оружие направленным на кобылу.

— Ты что, блядь, думала, что никто не увидит корешок, обшитый гербом семейства Лексенгольф? – Спайдер закрыл книгу, показывая корешок, украшенный золотыми нитями.

— Я…я…- единорожка боялась произнести что-то такое, что может заставить жеребца нажать на спусковой крючок.

— “Дорогая мама.

 Не знаю, выживу ли я в этом хаосе. Улицы заполонил дым, который не дает мне выйти из дома. Кажется, стража пришла не спасать нас, а добить до конца. Я видела, как наша повариха выбежала навстречу толпе стражников, а те пронзили ее пиками, даже не дав сказать и слова. Сейчас все намного хуже. Стража сжигает дома, дабы выкурить пони. Я принесла Сильвельда и Освальда на чердак. Они плачут, они хотят в твои теплые объятия. О, мама, я знаю, что ты не хочешь, чтобы я плакала, но я не могу сдержаться. За что мы заслужили такое! За что, мамочка, я ведь была хорошей девочкой. Я любила принцессу не меньше, чем тебя, так почем она теперь убивает нас? Как бы то ни было, я буду верить, что ты придешь и скажешь принцессе остановиться, ты спасешь нас, потому что ты – лучшая пони во всем мире!

Твоя любящая дочь, Лизи Лексенгольф”.

Спайдер посмотрел на Твайлайт, убрав револьвер. Молодая единорожка сидела с опущенной головой.

— Через два дня стража достала три обгоревших детских трупа. Два младенца, одна кобылка лет десяти. В результате этого события, названного “Мрачным холокостом” погибло более чем тысяча ни в чем неповинных пони. А все почему? Почему, а, Твайлайт? – жеребец поднял голову кобылы.

— Потому, что принцесса подозревала, что Сомбра мог оставить свою магию на этих пони, — на лице Твайлайт читалось раскаяние.

— Нет! – Спайдер встал со стула, подтащив фиолетовую пони к себе – Ты знаешь всю правду, но продолжаешь делать вид тупой дурочки, которую все наебали! Ты готова родную мать продать, лишь бы заслужить внимание Селестии!

— Отстань от меня! – Твайлайт оттолкнула бледного единорога.

— Да, да, да, я все знаю! Я знаю, как ты любишь принцессу и всеми силами пытаешься заслужить ее внимание, но никогда его не получаешь! – Гримм потушил выкуренную самокрутку о свой рог, немного успокоившись – знаешь, я бы сейчас с радость разбил тебе рожу этими тоннами пиздежа, которые ты называешь историей, но мне даже дышать одним воздухом с тобой противно!

После этих слов журналист быстро направился к выходу, забрав с собой дневник. Когда же дверь захлопнулась, Твайлайт распласталась на стуле, дрожа всем телом. На фиолетовую пони еще никогда так не давили в ее собственном доме. Отдышавшись, единорожка схватила чистый листок бумаги с пером и начала что-то быстро писать. Когда работа была закончена, Твайлайт запечатала письмо королевской печатью и стала ждать прибытия Спайка.
Спайдер взглянул на часы на главной площади. Маленькая стрелка была на трех часах. “Времени еще полно” – подумал жеребец и сел на одну из лавочек, достав свой блокнот и красную книжку. Блокнот стал наполняться важными записями из дневника.

Через полтора часа Скрибблер решил, что сидеть на одном месте не совсем интересное и полезное времяпрепровождение. Единорог встал и пошел вглубь городка, к рынку. Денег Спайдер с собой просто так не носил, ведь пару лет назад карманник подрезал сумку жеребца, украв приличную сумму денег. Поэтому журналист привык лягать всех незнакомцев, кто подходит к нему сзади без предупреждения.

Рынок был богат на разные товары – начиная от продуктов и заканчивая антиквариатом. Казалось, на этом рынке можно было отыскать что угодно, правда, многие торговцы уже прикрыли свои лавки. Жеребец бегло прошелся между лавочек и собирался идти домой, как вдруг мелодия вдалеке привлекла его внимание. Спайдер остановился, как вкопанный, вслушиваясь в повторяющийся мотив, как вдруг ринулся к источнику звука, прыгнув сначала на бочку с соленьями, а с нее и на палатки. Оставшиеся на рынке торговцы недовольно кричали на прыгающего по брезентам жеребца, но тот их не слушал. В Гримме пробудилось одно очень приятное воспоминание. Когда мелодия стала раздаваться прямо под копытами жеребца, Спайдер спрыгнул с палаток и увидел именно то, что желал увидеть. За прилавком находился небольшой холодильник с дверцей, оборудованной окошком. Внутри белого ящика лежали несколько рядов пирожных, запечатанные в упаковки. Из динамика рядом с холодильником вновь раздалась миленькая мелодия, но на сей раз единорог запел в такт с ней, танцуя непонятный танец.

— Если ты проголодался,

К литтл биру иди сразу,

Он тебе подарит пончик

Шоколадный, между прочим…

— Спасибо, мы поняли, — тихо сказал продавец, рассматривая странного покупателя.

— О, Эквестрия, это же мать его “Литтл Бир”! Я не думал, что эту вкуснятину еще продают! – жеребец скинул очки, проливая радостную слезу, и упал задними копытами на землю, устремив передние в воздух – О, небеса, вы ниспослали мне это чудо! Спасибо вам, спасибо!

— Вы будете брать? – торговец вывел Спайдера из этой эйфории.

— Буду ли я брать? Я возьму все, вместе с холодильником! – обрадованный единорог полез в сумку за деньгами – Ах, черт! Блядь! 

— Сэр, вы в поря…

— Парень, мне нужны эти пирожные! – Спайдер рывком переместился к продавцу, схватив того копытами за плечи – Завтра я за все заплачу, вдвое, втрое! Дай мне хотя бы одну вкусняшку, пожалуйста!

— Простите, сэр, но нет денег – нет “Литтл Бира” – пони с трудом отцепил от себя копыта жеребца, который бессильно упал на землю – Пресвятая Селестия, Альгард опять принялся за свое! Чертов ублюдок!

Скрибблер приподнялся, чтобы посмотреть на начавшуюся шумиху. Рядом с одним из прилавков стояло двое пони: черный жеребец с роскошной гривой и усами и желтая кобыла с розовой гривой. Жеребец держал кобылу за копыто, что-то крича на испуганную до смерти кобылку. Спайдер надел очки, встал, отряхнулся от пыли и направился к центру скандала, прикуривая новую сигарету.
— Ты что, тупая овца, хотела наебать меня! – голос жеребца был прокуренным и грубым.

— Нет, у меня даже в мыслях не было! Пожалуйста, я доплачу! – кобылка захлебывалась в слезах и отчаянно кричала, если тот писк можно было назвать криком.

— Нет уж, сучка, уже поздно! Будешь отрабатывать свою наглость другим местом! – грубый жеребец рассмеялся.

— Эй, какого хрена тут происходит! – Гримм встал рядом с сцепкой копыт жеребца и кобылки.

— Не твое дело, пидрила! – бросил черный пони, с коварной улыбкой глядя на кобылу.

— Простите, я не знала, что цены сегодня повысились! Я могу заплатить, только, пожалуйста, отпустите меня! – желтая пони пыталась вырваться, хотя это больше было похоже на то, что у кобылы подкашивались копыта.

— Заткни ебло, мразь! Тебе им еще работать и работать! – жеребец вновь залился мерзким смехом.

Недолго думая, журналист оторвал одну из досок, из которых был сделан прилавок и резко ударил черного пони по лицу, отчего несколько зубов вмиг вылетели изо рта. Не успел жеребец упасть на землю, как вдруг левитационное поле обхватило шею грубияна и бросило его на коробки с овощами, после чего Спайдер подошел к жеребцу и заменил салатовое поле копытами, удерживая пони в лежачем положении.

— Знаешь, что с такими суками, как ты делали в мое время? – жеребец с ужасом посмотрел на лицо журналиста – Им отрезали яйца!

— Нет, пожалуйста, не надо! – рот черного пони был заполнен кровью, которую тот, по возможности, выплевывал.

— Но поскольку никакого лезвия у меня при себе нет, — продолжил Гримм, не обращая внимания на мольбы жеребца – Придется ограничиться этим…

Спайдер отошел от пони, заляпанного разными овощами, и нанес удар доской между задних копыт.
Полюбовавшись грубияном, впадающим в болевой шок, единорог повернулся к кобыле, которая со страхом смотрела на все происходящее.

— Вы в порядке, мисс? – журналист увидел рядом с пегаской пакет с выкатившимися покупками и в момент собрал все обратно.

— Я…я…- пегаска приняла попытку встать на копыта, но тело ее не слушалось.

— Послушайте, я понимаю, вы напуганы, но вам вовсе не стоит меня бояться! Я хочу вам помочь, но если вы хотите, чтобы я ушел, то я мигом удалюсь! – как можно более ласково сказал Спайдер, протягивая кобыле копыто.

Помявшись еще пару секунд, пегаска приняла жест доброй воли.

— Я…я вам очень благодарна, но у меня мало, что есть, чтобы отблагодарить вас! – желтая пони полезла в свою седельную сумку, доставая деньги.

— Нет, нет, нет! Я ничего от вас не прошу! – Спайдер остановил милую пегаску, которая явно чувствовала себя виноватой в том, что не может отблагодарить своего спасителя – Если вы не против, то я хотел бы помочь вам донести ваш багаж до дома!

— Что? О, нет, нет! Я и так отняла у вас слишком много времени! – казалось, кобылка немного прижалась к земле, дрожа, как осиновый лист.

— Поверьте, ближайшие пару часов мне совершенно нечем заняться! – Спайдер ободряюще улыбнулся, пегаска тоже попыталась изобразить улыбку, но получалось слабо.

Расставив точки над и, бледный единорог поднял с земли пакет и направился вслед за кобылой, прихватив по пути кошель покалеченного жеребца.
— То есть вы еще и благотворительностью занимаетесь? – Спайдер поправил привязанный к спине холодильник, после чего коротким рывком догнал свою спутницу.

— Ну, я стараюсь, — почти прошептала пони, смотря под копыта.

— Вот это да! Вы просто удивительная пони, Флаттершай! – в ответ на похвалу кобылка только пискнула что-то в духе – “Вовсе нет”, на что Гримм незамедлительно отреагировал – Нет, серьезно! Я еще никогда не встречал такой добродушной и милой кобылки, как вы!

— Ох, прекратите, мистер Скрибблер, я не заслуживаю таких похвал, — щеки Флаттершай покрыл румянец.

Пони остановились у небольшого загородного домика, выглядящим довольно уютно.

— Вот я и дома, — заявила Флаттершай, глядя на Спайдера – Спасибо вам еще раз за то, что помогли мне в той ситуации. Может, я все-таки вас как нибудь отблагодарю?

— Нет, не стоит! – жеребец покачал головой, но через секунду одумался – Хотя, вы можете мне кое в чем помочь!

Флаттершай с интересом взглянула на единорога, ожидая просьбы.

— У меня есть один друг. Он очень хороший, добрый жеребец, которому не с кем разделить свое бремя. Может быть, вы встретитесь с ним и поговорите? – Спайдер почесал затылок, понимая, что за глупость он предлагает.

Пегаска растерялась от такой просьбы, но, подумав немного, она вновь улыбнулась.

— А, если не секрет, кто этот жеребец? – Флаттершай ловко закинула пакет себе на спину при помощи крыла.

— Рэй Рэйсон, адвокат. Может быть, вы слышали о таком?

— Мистер Рэйсон! – пегаска громко вскрикнула от удивления, после чего сжалась, закрыв рот копытом – Конечно, я знаю его! Он помог моей близкой подруге, Рэйнбоу Деш, избежать тюремного заключения.

— И… как он вам? – Спайдер поднял бровь.

— Ну, он очень… милый, — кобылка отвернулась от собеседника и раскраснелась, будто сказала что-то пошлое.

— Что ж, он сможет к вам придти?

— Да, конечно, пусть приходит! – вновь воспарила Флаттершай, но быстро сжалась – Если он, конечно, не против. Завтра я буду дома целый день, так что смело приходите

— Спасибо, мисс Флаттершай, вы просто не представляете, как мне помогли! – крикнул Гримм, уходя к дому.

Пегаска помахала единорогу копытом и направилась в дом.
Спайдер был из ряда пони, отношения с которым могли быть либо очень хорошими, либо крайне плохими, третьего не дано. Жеребец мог предстать в виде бессердечного ублюдка, заботящегося только о себе, но это было далеко не так. Спайдер с самого детства пытался помогать тем, кто этого действительно заслуживает, увы, таких пони было очень мало. Поэтому журналисту было вдвойне приятно помочь такой кобылке, как Флаттершай и, тем более, познакомиться с ней поближе.

— Гримми! – неожиданно выскочившая из-за кустов Пинки заставила Скрибблера пошатнуться.

— Ох…- томно вздохнул жеребец, прежде чем розовая пони подскочила к единорогу.

— Привет, Гримми! Ты удивлен, что я узнала твое имя? Наверняка ты удивлен! – не обращая внимания на кобылу, Спайдер продолжал идти к особняку Рэя за городом, в то время, пока Пинки Пай скакала вокруг единорога кругами – Я видела, как ты говорил с Флаттершай! Вы что, подружились? Если вы подружились, то это просто здорово! Флатти очень милая девочка, хоть и весьма застенчивая! А куда ты идешь? Домой? На вечеринку? На работу? Проведать любимую бабулю?

Когда Пинки прыгала около лица жеребца, Спайдер остановил ее, положив копыто на пышную шевелюру, отчего конечность, практически, утонула в волосах.

— Послушай меня внимательно, Пинки Пай. Я устал, проголодался и у меня есть еще много важной работы. Поэтому будь так любезна – оставь меня в покое! – журналист выдернул копыта из гривы Пинки и пошел дальше.

— Может быть, я смогу тебе помочь? – Спайдер тихо процедил сквозь зубы ругательство, слыша приближающийся цокот копыт.

— Да, твою мать, помоги мне! – Гримм вышел из себя и, подумав секунду, закричал – Принеси мне живого чеинджлинга, блядь, и я буду счастлив!

— Так точно, сэр! – Пинки приставила правое копыто к виску, после чего побежала куда-то.

— Нет, стой! Я…- кобыла уже не слышала Спайдера – Не уж то эта чокнутая дура пошла за чейнджлингом? Охренеть...
Вошедшего в дом жеребца встретил напряженный разговор Рэя с кем-то по ту сторону телефонного провода.

-…я не могу этого сделать! Давай я пришлю профессионалов, они…почему обязательно я? Нет, я не крал твои деньги, я не крал их, черт возьми! Хорошо…хорошо, я это сделаю, но ты забудешь обо мне, идет? – Спайдер вышел в просторный зал, поймав отчаянный взгляд Рэя — Да…хорошо, до встречи.

— Какие-то проблемы? – журналист стал разгружать свою сумку и холодильник.

— Да…да, — коричневый жеребец задумчиво вгляделся в пол, но быстро вышел из транса – Слушай, Спайдер, ты мой лучший друг…мой единственный настоящий друг! Я в таком глубоком дерьме, что света не видно, и я не хочу, чтобы от меня были неприятности. Мне стыдно просить, но…

— Эй, приятель, как ты смеешь такое говорить! Если Рэй Рэйсон тонет в дерьме, то Гримм Скрибблер ныряет за ним вниз головой! И больше не смей мямлить, когда тебе нужна моя помощь, я, вообще-то, тебе по гроб жизни обязан! – Гримм легонько толкнул друга копытом, отчего Рэй улыбнулся – Так, а теперь говори, что происходит!

— Ну, пару месяцев назад моими услугами воспользовался капориджиме мафиозной семьи Корлес. Эти ребята держат все грузоперевозки, в частности не зарегистрированные. Все шло, как по маслу, но один из новеньких членов семьи оказался королевской крысой, которая сливала информацию непосредственно генералу Лаву.

— Так, что еще за генерал Лав? – двое пони сели на диван в кабинете Спайдера, который уже был оборудован для вечернего эфира.

— Энфорсед Лав – ближайший приближенный Селестии. Начинал, как обычный королевский стражник, но показав себя, как беспристрастный стратег и верный принцессе воин, быстро заслужил высокие звания. Когда же Лав сорвал заговор по свержению принцессы с трона, то и вовсе стал правым копытом Селестии. Он очень опасный воин, но и не обделен потрясающим умом. Не будь он так предан принцессе, то с легкостью мог бы сам сесть за престол, — Рэй достал одну из книг на книжной полке и открыл ее на нужной странице с изображением высокого статного единорога с золотистой шерсткой и черной, словно смоль, гривой. Правую половину лица украшал глубокий диагональный шрам, пересекающий глаз, закрытый повязкой. Позади жеребца стояла рота солдат в полном золотом доспехе, вооруженная алебардами, вертикально поднятыми вверх.

— Так вот, Лав накрыл бизнес дона Корлеса, в результате чего многие пони погибли, а многие попали в кандалы. Одним из них и был тот самый капо, с которым я разговаривал. Когда он ждал суда, то его пони пришли ко мне и сказали, что я любой ценой должен вытащить капо на волю. В качестве покрытия расходов мне дали кейс, набитый деньгами. В общей сумме там было около миллиона битсов, я, конечно же, согласился. Настал день суда. Я дал на лапу каждому пони в суде присяжных, прокурору и даже судье. Разумеется, они попросили приличную сумму, мне даже пришлось платить из собственного кармана. И только все стало налаживаться, как вдруг в зал вошел генерал, собственной персоной, и стал внимательно следить за процессом. Авторитет Лава победил деньги, капореджиме сел на тридцать лет. И вот, сейчас он мне звонит и говорит, что его, вместе с другими заключенными, будут перевозить в другую тюрьму по морю. В то время, когда корабль будет проплывать мимо Понивиля, его купленные пони освободят его и капо спрыгнет в море, схватившись за один из буйков. Я же должен подъехать на катере и забрать его. Капо считает, что я украл его деньги и считает, что так я отплачу ему, — Рэй закрыл лицо копытом и тяжело вздохнул.

— Понятно. Ты должен вытащить мафиози с этого корабля, а я тебя должен прикрыть? – Спайдер вгляделся в лицо друга.

— Да, примерно так. Если ты откажешься, то я все пойму и…

— Заткнись, Рэй! – Гримм зло посмотрел на приятеля – Мы сделаем это, ты и я!

— Спасибо, дружище! – от переизбытка чувств, коричневый жеребец обнял приятеля, хотя едва доставал до его шеи.

— Не за что, дружище, не за что! – Спайдер похлопал Рэя по спине.
Огромные напольные часы громогласно пробили семь часов. Двое жеребцов кивнули и побежали на свои места. Рабочий стол Гримма был оборудован микрофоном, наушниками, стаканом с водой и бумагами с текстом. Рэй включил радио, настроившись на нужную волну. После небольшого промежутка, наполненного белым шумом, из динамиков послышался приятный голос кобылки-диктора.

— Здравствуй, Эквестрия! С вами Винил Скретч и ежедневная рубрика новостей Эквестрии! Главная новость на сегодня: некий индивид, по имени Гримм “Спайдер” Скрибблер написал скандальную статью в газету «Мэйнхеттен-таймс», которая очерняет заслуги нашей высокоуважаемой принцессы Селестии. Так кто же он – безумный пони или угроза безопасности мирных жителей нашего мирного уголка. Принцесса прокомментировала эту ужасную статью! – голос сменился на более зрелый и прекрасный – Я не держу зла на мистера Скрибблера за эту статью. Мне просто интересно узнать, что заставило этого журналиста так плохо обо мне ото…

Голос принцессы страшно исказился, после чего и вовсе сник. Из радио доносилась гробовая тишина. Рэй махнул Спайдеру копытом, дав сигнал начинать говорить. Жеребец откашлялся и подвинул микрофон поближе.

— Добрый вечер, уважаемые пони и не только. Мое имя – Гримм “Спайдер” Скрибблер и, как вы могли догадаться, я автор скандальной статьи о принцессе Селестии. Наверняка принцесса слушает меня прямо сейчас, и специально для нее я расскажу, что я хотел сказать в тех строках. Сегодня я посетил дом Твайлайт Спаркл – небезызвестную пони, изгнавшую Найтмер Мун с нашей земли, самую лучшую ученицу принцессы. И знаете, что я вам скажу? Принцесса Селестия является плодом ее мокрых фантазий. Эта кобыла готова ворваться в ваш дом, убить ваших детей и родных, после чего начать адский шабаш, напялив головы ваших любимых себе на копыта. И все это она, не задумываясь, сделает, чтобы принцесса потрепала ее по головке и сказала, что она хорошая девочка, прямо как ручной пес, стоящий на задних лапках перед хозяином. И все вы точно такие же! Разница лишь в том, что каждый пытается лизнуть королевский клитор по-своему.

А я не захотел этого делать! Я сказал – “Пусть лучше меня считают террористом, чем я буду пиздолизом” и я написал эту статью, в надежде найти своих единомышленников. А вот хуй! Ты безумец, Спайдер, мы не хотим тебя видеть! – единорог перевел дух, взяв в рот сигарету, и достав записную книжку с дневником – Я хочу рассказать вам одну историю, о которой наша благородная принцесса решила умолчать. “Мрачный холокост”.

Война с Сомброй закончилась. Уебка загнали в далекие ебеня, на кой то хер оставив в живых. Пони стали выходить из своих нор, подсчитывая убытки. Пострадавшим построили новые дома, дали благородную почву, короче, подарили новую жизнь. Выживших солдат встречали, как героев, а принцесс несли на копытах всем Кантерлотом. Казалось бы, вот и сказочке конец, но не тут-то было. Осталось много пони, у которых не было ни денег, ни семян, у них не было ничего, чтобы прокормить себя. А принцессам, что почивали на лаврах, было на это глубоко похуй!

В конце концов, жителям небольшого городка, чье название уже давно забыто, прошли по улицам Понивиля, распугивая здешних жителей. Бледные, тощие и уставшие пони, бросающиеся на каждую пробежавшую крысу и жадно пьющие из луж и водостоков, начали свой бунт у ворот Кантерлота. Они требовали к себе достойного отношения, требовали, чтобы на них обратили внимания. Но стража быстро разогнала бунтовщиков. Несчастные пони вернулись в свой новый дом ни с чем, решив торговать с ближайшими поселениями зебр.

Но их планам было не дано осуществиться. Селестия посчитала, что столь уродливые создания, которых она же и породила, могут помешать возвышению королевской власти в глазах быдла, бывших вашими прадедами и прабабками. И в то время, как кантерлотская аристократия жировала, стража заявилась в городок со словами, что Эквестрия истощена и не может содержать жителей городка. На бедных пони ввели санкции, запрещающие торговлю и даже просто общение с другими сознательными существами, огородив городок многочисленными блокпостами и железными воротами. Принцесса утверждала, что это нужно для их же блага, но все хорошо понимали, что Селестия просто ждет, когда жители городка вымрут от голода и жажды, захлебываясь в своем же говне!

И тогда отчаянные пони взяли в копыта вилы и серпы, устроив крупномасштабный мятеж, при котором четверть городка была вырезана за несколько часов. А что истощавшие жеребцы и кобылы могли сделать против откормленной стражи. После этого акта отчаяния, Селестия решила действовать кардинально! Посреди ночи, когда все спокойно спали, стража стала вламываться в дома и вешать местных жителей на ближайших деревьях. Этим парадом жестокости и безумия командовала сама Селестия, с ухмылкой глядя на то, как матерей разлучают с детьми и надевают им на шею петлю. Жеребят же не вешали – их просто скидывали в ямы, после чего сжигали, как сраный мусор! Когда этот кошмар закончился, принцессой был отдан приказ – сжечь все дома, дабы выкурить спрятавшихся пони. Через пять дней и ночей от нового городка осталось только пепелище, которое за все эти годы было занесено песками и землей.

Селестия объявила, что уничтожения нескольких сотен пони было необходимо, ибо на них лежал отпечаток Сомбры, который заставлял их делать ужасные вещи. Конечно, многие пони знали, что это чистой воды пиздеж, но предпочитали молчать, дабы не разделить судьбу тех бедолаг. Те пони, что осмелились расследовать это дело, нашли в более-менее уцелевшем особняке семейства Лексенгольф дневник, в который на протяжении всей этой истории маленькая девочка делала записи, которые доказывают, что мои слова – чистая правда. Сейчас этот дневник лежит прямо передо мной, и я планирую сделать многочисленные копии, с которыми вы сможете ознакомиться лично.

И вот, что мне хочется в довершение сказать…

Жеребец глубоко вздохнул, закрыв глаза, как вдруг резко поднялся, опираясь передними копытами об стол, подняв левитацией микрофон.

— Вы, что, блядь, совсем тупые? Вы что, не видите, как эта мразь питается вами, как сраный вампир? Оглянитесь, пони! Прекратите лизать королевскую пизду, и взгляните на то, чем вы стали! Да, вы можете забить хуй на мои слова и продолжать питаться соками этой свиноматки, а можете встать, блядь, на копыта и послать принцессу нахер! Не скрою – это будет сложно, пиздец, как сложно, но вы будете свободными пони, будете знать, что никто вами не помыкает! Станьте личностями, черт возьми, и сделайте так, чтобы я вами гордился! – Спайдер прекратил кричать, тяжело дыша, после чего поставил на место упавший стул и сел на него – Меня зовут… Гримм “Спайдер” Скрибблер… и я говорю правду… какой бы жестокой она не была. Спокойной ночи.
Рэй щелкнул тумблером. Микрофон отключился, а через минуту Винил Скретч вернулась в эфир.

— Эм…это было…необычно, хе-хе. Что ж, дорогие слушатели, мы только что услышали… — коричневый пони выключил радио и направился к другу.

— Спайдер, это было…сильно! – Рэй начертил копытом в воздухе дугу – Я уж было подумал, что ты староват для такого!

— Ну, знаешь, горбатого только могила исправит, — единорог снял наушники, откидываясь на стуле.

— Думаю, это будет иметь большие последствия. Селестия этого просто так не оставит, — пони стал набирать номер на телефоне, ловко крутя барабан копытом.

— Разумеется. Но я уже пересек точку невозврата. Осталось только пожинать плоды, — Гримм выудил из пачки последнюю сигарету.

— Алло, это я, Рэй. Ну, и как вам Гримм Скрибблер? Да, я знаю, он шикарно выступил, я же не зря поручился за него. Еще несколько эфиров? Все возможно, вопрос только в оплате. Три тысячи за эфир? – Рэй отодвинул трубку от уха, закрыв нижнюю мембрану копытом, и взглянул на Спайдера, который пожал плечами – Девять тысяч и мы в деле! Вам что-то не нравиться? Тогда ищите себе других клиентов, олухи! Угу…угу…вот так-то лучше! Я свяжусь с вами позже, до свидания.

Жеребец положил трубку на место.

— Круто ты с ними. Уверен, что не перегнул палку?

— Нет, Спайдер. Я не первый день общаюсь с подобными пони, если надо, они бы заплатили и двадцать тысяч, главное при этом хорошенько надавить! – Рэй сел на диван.

— Ха, непривычно слышать такое от жеребца, который боится появляться в толпе пони, — журналист подошел к приятелю.

— Ох, не начинай, — пони в костюме хотел было расслабиться, но заметил затейливый взгляд своего друга – Что еще?

— Ну, ты знаешь Флаттершай? – единорог сел рядом с Рэем, который взял копытами бутылку воды.

— А кто же ее не знает! – жеребец сделал несколько глубоких глотков.

— Ну, так вот, я обеспечил тебе с ней свидание на завтра, — от такого заявления Рэй брызнул водой, словно из пожарного шланга.

— Что!? – прокричал откашлявшийся жеребец.

— Не надо благодарить, — Спайдер похлопал приятеля по плечу.

— Спайдер, ты с ума сошел! Я же опозорюсь перед ней! – пони вскочил с дивана.

— Чушь, ты ей нравишься! – журналист с улыбкой смотрел на своего друга, впавшего в панику.

— Нравлюсь? Она что, видела меня! – Рэй взглянул на Гримма широко раскрытыми глазами.

— Ага, на суде какой-то... Рэйнбоу Треш.

— О нет, нет, нет! Я же тогда так глаголил! Какой позор! – коричневый пони свалился на пол вниз животом.

— Расслабь булки, истерик, она просто мечтает увидеть тебя, поверь, — Рэй поднял голову, дабы увидеть Спайдера.

— Слушай, если ты с ней познакомился, так чего сам ее в постель не затащил? – заявление жеребца скорее было похоже на вялую защиту своего одиночества.

— Шутишь! Посмотри на эту прекрасную пегасочку, а потом на меня! Да такому распиздяю, как я, даже говорить с ней стыдно! Но вот ты! – Гримм указал копытом на жеребца – Ты ей идеально подходишь!

— Ну, ты и говнюк, Спайдер! – пони встал с пола, отряхиваясь от пыли.

— Я тоже тебя люблю, приятель! – кинул через плечо журналист, направляясь к спальне – А теперь прошу меня простить, меня ждет жаркая ночь с холодильником, набитым вкусняшками! До завтра!