Найтмер и я

V – Сны

…Кругом угрюмые, потрескавшиеся от времени стены. Холодно. Так холодно, что стучат зубы и коченеют ноги. Сил практически нет, идти все труднее с каждым шагом. Светлячок на кончике рога едва освещает путь. Тьма сгущается. Который это поворот? Не знаю. Не помню. Лабиринт без входа и выхода. Коридоры становятся уже, потолок ниже, совсем тесно… Повернуть назад? Нет, тогда точно не выберусь… А выберусь ли, если продолжу идти вперед? И вообще, иду ли я вперед? Вдруг я уже как вечность нарезаю круги?

Нет, нельзя так думать. Ты идешь вперед, Найтмер.

Изо рта вырываются клубы пара. Я прислоняюсь к стене, переводя дыхание. Она наверняка такая же холодная, как воздух, но кажется раскаленной. Хватит. Нужно идти дальше, покуда еще есть силы. Покуда могу хоть немного освещать себе путь.

Цокочут копыта. Взволнованно трепещет сердце. И ничего больше не слышно уже многие часы. Дни. Месяцы? Попалась в ловушку. В собственную ловушку. Разве не смешно? И не могу выбраться. Плохая из меня мстительница. Настолько плохая, что мне уже не нужна месть. Злоба куда-то исчезла. Иссякла. Не осталось даже старой обиды. Желаю только одного: лишь бы это закончилось.

У кого просить прощения?.. Перед кем сокрушаться?.. Бесполезно. Тут никого нет. Никого, кроме меня. Никто не слышит, как я безмерно сожалею. Тьма давно поглотила мои отчаянные выкрики. Годы? Века назад?

Светлячок гаснет, и не остается ничего, чтобы сдерживало темноту вокруг меня. Ноги подкашиваются, и я падаю на ледяные камни. Сия тьма… Сия ночь… она не моя. Она противоестественна. Не слушается меня. Если вдруг… нет, броня не защитит.

Я пытаюсь заставить тело пошевелиться, но не чувствую ног. Холод все больнее впивается иголками под кожу. Каким-то чудом мне удается опереться о стену и кое-как сесть. Дышать тяжело. Я продолжаю твердить себе, что двигаюсь вперед, что мои действия имеют смысл… Это давно превратилось в самообман.

Вдруг впереди загорается фиолетовый огонек. В который раз? Не знаю. Не помню. Снова манит меня. Снова дарит ложную надежду. Какой смысл следовать за ним, если он потом исчезнет и оставит меня одну? И все равно… все равно я с трудом поднимаюсь и иду ему навстречу. Сей огонек — единственное, что не позволяет мне окончательно утонуть во тьме.

Он становится крупнее, ярче. Медленно, но верно я приближаюсь к нему. Пожалуйста, только не исчезай. Ты не помнишь, как встречал меня раньше — пусть… Тебе даже не нужно ничего говорить. Просто побудь со мною рядом… Вот он, в считанных сантиметрах от меня, дрожит, как маленький зверек. Я осторожно протягиваю к нему копыто, но дотронуться не успеваю — он стремительно растворяется в темноте.  

Как и всегда. Испугался меня. Не моей внешности, вовсе нет. Он испугался, что я снова вымещу на нем свою злобу к сестре. Глаза щиплет, губы дрожат, и я стискиваю зубы. Как мне донести, что я больше не та, кем была раньше? Какие слова нужно подобрать, чтобы он поверил, что я раскаиваюсь и не желаю больше зла? Я… я ведь не понимала, что делаю…

Сбоку раздается шорох. Я замираю на месте и стараюсь не дышать. Тишина. Здесь есть кто-то еще? Нет, невозможно. Это я. Либо мое воображение. Я вглядываюсь в темноту, но даже со своим зрением не могу ничего разглядеть. Я осторожно шагаю дальше, уверенная, что впереди нет преград, но рогом неожиданно ударяюсь о стену, что отзывается острой болью во лбу.

Но боль мгновенно отходит на второй план, когда я замечаю, что стены теперь не просто черные, но темно-бордовые, как при рассвете. Подняв взгляд, я вижу, что потолка надо мной больше нет, а в небе алеет солнечное затмение. Рассвет, как же… обрадовалась…

Затмение прожигает меня взглядом. Я невольно отступаю назад и что-то задеваю копытом. Под ногами оказывается шахматная доска. Черная королева окружена белыми фигурами. На миг это вызывает во мне приступ чистой ярости, и я опускаю копыто на доску, превращая ее в щепки, а фигуры — в крошку. Тьма играется со мной. Пытается вывести меня из себя. Заставить заново поверить, будто во всем повинна сестра. Нет, не поведусь. Не поведусь больше!

Мгновением позже я осознаю, что выход — вот он, прямо передо мной. Нужно только взлететь, возвыситься над лабиринтом — и все будет кончено. Но сил едва хватает на то, чтобы ровно стоять. Я расправляю крылья, и они безвольно повисают по бокам, как тряпки. Лучше бы ту вспышку ярости потратила на рывок к небу…

Перед глазами мутнеет, и я едва не теряю сознание. Животом вновь чувствую холодный пол. Больше не могу идти. И все равно… не взирая на окоченевшее тело я подползаю к стене и тянусь вверх из последних сил. Передние ноги царапают камни, тщетно цепляются за лозы, срывая их, но небо не становится ближе. Бессмысленно. Бесполезно. Сколько я ни стараюсь, темнота утягивает меня все глубже в свои воды.

Но затем что-то меняется. Стены перестают давить на меня. Алое свечение исчезает, и на смену ему приходит спокойный лунный свет. Неужели? Неужели получилось?.. После стольких безуспешных попыток, я все-таки нашла выход?

Меня пробирает ледяной ужас, когда я понимаю, где нахожусь. Маленькая кроватка. Одеяло с вышитыми на нем созвездиями. Книжка со сказками на подушке. Так выглядели мои покои в старом замке.

Нет… Только не сюда! Лучше лабиринт! Там хотя бы есть пугливый огонек, а здесь нет ничего… ничего, кроме тьмы!

Но силы окончательно покидают меня. Я не могу пошевелиться. Даже моргнуть — и то тяжело, но и глаза не закрыть — начинают болеть. Вместе с тем, несмотря на бесконечную усталость, я понимаю, что не видать мне целебного забытья.

Мне остается лишь бессильно взирать на окно, из которого открывается вид на полотно звездного неба. Мое творение, в которое я вложила душу. Каждое созвездие, каждая туманность — кропотливый труд. Лучшая моя работа. Истинное великолепие. Я не могу отвести глаз. В восхищении. В ужасе. Нет в мире ни одной души, которая бы разделила со мной сей миг.

Мне потребовалась долгая минута, дабы понять, что я проснулась. Грань между сном и реальностью была почти незаметна. Вроде бы моя кровать… Одеяло, вон, почти полностью съехало на пол. Луна светит из распахнутого окна. Нет, я больше не сплю…

Я села на кровати и уставилась на измятую простыню. Меня как будто что-то разъедало изнутри. К горлу подкатил болезненный комок, и глаза заслезились против моей воли.

— Это всего лишь сон, — мягко произнес голос. Я заметила, что рядом со мной сидит Найтмер. — Гадкий сон, который нужно поскорее забыть.

— Я как будто снова оказалась там… — прошептала я. — Заново пережила… В первый раз кошмар был таким… явным.

— Пора взять дело в свои копыта, — тихонько отвечала Найтмер.

Я дрожала. Вряд ли от холода. Я потянулась за одеялом и укуталась в него.

— Одним одеялом тут не обойтись, — промолвила Найтмер и слегка развела передние ноги в стороны.

Я прильнула к ее груди, и она обняла меня. Не знаю, может, то взыгралось мое воображение… но кто бы мог подумать, что Найтмер Мун, холодная Королева Ночи на самом деле такая теплая? Стоп… она без нагрудника? Я не обратила внимания, когда она…

— Только попробуй перед кем-нибудь об этом обмолвиться, — сказала Найтмер, явно намекая на сестру. — Вовек не прощу.

— Что в этом такого, Найтмер? — слабо улыбнулась я. Дрожь успокаивалась. Слезы высохли, горло больше не распирал противный комок. — Ну узнают другие, что тебе не чужды мягкость и чуткость. Разве случится катастрофа?

— Не случится. Но в лучшую сторону тоже ничего не изменится. Все привыкли ожидать от меня худшего. Сами же меня сделали такой… и сами же теперь боятся. Куда проще соответствовать ожиданиям, чем пытаться изменить мнение о себе. А ты, глупая, взялась за то, что тебе не по плечу.

— Выходит, дело лишь в том, что тебе не хочется утруждаться?

— Нет. Просто мне все равно на других. Покуда у меня есть ты, мнение остальных не имеет значения.

— Это грустно, Найтмер. У меня сердце за тебя болит. Раньше все было просто: у меня была ты, я была у тебя. Но теперь у меня есть еще Селестия и Твайлайт. А у тебя по-прежнему только я.

Мне показалось, что ее объятья стали крепче — всего на мгновение.

— Хочешь сказать, мне не хватает друзей? Не смеши. Я выдумка. Как у подобной мне могут быть друзья? Разве что такие же выдуманные. Да и потом, не нужно мне все это. Никогда не было нужно.

— Твайлайт тоже раньше так говорила.

— Мы с твоей Твайлайт абсолютно разные пони.

— Но-но. Однажды она станет принцессой. Смотри, у вас уже целых две точки соприкосновения.

— О да, ведь это в корне меняет дело, — иронично ответила она.

— Селестия растит нам замену, — серьезно сказала я. — Ей не все равно, Найтмер. Почему ты отказываешься это признать?

— Могла бы вырастить и раньше, — парировала она.

— Тяжело найти достойную замену.

— На любой мой довод у тебя найдется контраргумент. И что мне с тобой делать? — вздохнула она.

Мы еще долго разговаривали на разные темы, пока меня, в конце концов, не стало клонить в сон. Мне было немного страшно засыпать, поэтому я решила оттянуть сей момент вопросом:

— Ты сказала, что мне нужно…

— Я как раз хотела поговорить с тобой об этом, — перебила меня Найтмер, — раз уж ты засыпаешь. Не бойся. Тебе не приснится кошмар, если ты сама не позволишь ему снова запудрить твой разум. Соберись, Луна.

— …Но должна ли я прекращать это? — робко спросила я и чуть задрала голову, желая увидеть глаза Найтмер. Увидела. Они блеснули сталью. Она явно не была рада слышать подобное.

— Ты хочешь восстановить отношения с Селестией или нет? — резко спросила она.

— Х-хочу, — неуверенно ответила я, немного сжавшись от суровости ее голоса.

— Тогда к чему твое глупое самобичевание? Тебе не хватило? Или думаешь, что таким образом искупишь перед сестрой вину? Не искупишь! Сие есть не иначе как издевательство над собой. Ты просто так и останешься в прошлом. Больше никогда не задумывайся об этом, слышишь? Никогда. Сделаем вид, что ты спросонья наговорила глупостей.

— Я просто думала оставить это как напоминание, предостережение… — попыталась оправдаться я.

— Тебе не достаточно напоминаний? Не достаточно того, что ты нервничаешь, находясь наедине с сестрой, будто она незнакомая пони? Не достаточно того, что через раз вы разговариваете как будто заранее заготовленными фразами? — Мне было тяжело дышать. Она сдавила мою грудь так крепко, что хрустели ребра. Заметив это, она тут же разжала объятья и поджала губы: — Прости меня. Тебе и спать, верно, перехотелось из-за моих тирад.

Я сменила позу, сев напротив нее, наши глаза поравнялись.

— Ты права во всем. Не извиняйся за то, что говоришь правду. И мне кажется, ты тоже должна от меня кое-что услышать, ибо в последнее время у тебя могло создаться противоположное впечатление. Ты мой дорогой друг, Найтмер. Всегда им была и всегда будешь.

— Друг лучше, чем Селестия? Чем Твайлайт?

— Я отказываюсь отвечать этот вопрос, — хихикнула я. — Друзей не сравнивают.

Во всем ей надо быть первой, да.

— Не отвечай. Я и так знаю, что лучшая среди них.

— О, ты и правду сняла нагрудник, — заметила я. — Как мило с твоей стороны.

— Если еще раз используешь это слово…

— Раздражаешься ты тоже мило.

— Месть моя будет страшна, Луна. Я что-нибудь придумаю, обойду ограничения, и тогда держись у меня.

Коза какая, скажите? Угрозы вместо пожелания спокойной ночи.

— Раз уж ты успокоилась настолько, что начала шутить, ответь мне на вопрос, который меня уже давно волнует: к кому ты постоянно обращаешься?

— В смысле?

— В прямом. В мыслях ты постоянно кому-то что-то говоришь. Все эти «вы представляете» и тому подобные, или, как сейчас, ты обозвала меня козой и явно ожидала чьего-то одобрения.

— А, ты про это… Ну, я как-то подумала, что если в моей голове есть ты, значит, возможно, есть кто-то еще, кто слышит мои мысли. А началось все с того, что мне не с кем было поговорить, и я делала вид, что меня кто-то слушает.

— Как живущая в твоей голове сущность могу заверить, что никого тут больше нет. А если бы и были, я бы давно их вышвырнула.

— Обнаде-е-еживает… — зевнула я.

— Хватит болтовни. Ты вроде как спать собиралась.

И вправду. Я легла на кровати, все так же закутанная в одеяло, как в кокон, закрыла глаза и шепнула Найтмер:

— Спокойной ночи.

— Мне-то спать не нужно. Но да, и тебе спокойной, Луна.

Кажется, я провалилась в сон почти сразу, как закрыла глаза.

Тьма, светляк над глазами и старые стены. Испуг кольнул живот, но почти сразу я поняла, что сплю, и напряжение сошло на нет.

— У тебя хорошо получается, — раздался голос Найтмер позади меня. — Хотя, должна ли я так подбадривать ту, что давно умеет гулять по снам?

Я обернулась, и мой рог осветил ее спокойное лицо.

— Как ты тут оказалась? И почему не появлялась раньше, раз, оказывается, могла? — спросила я, уже готовая обидеться на Найтмер.

— А я не могла. Сегодня первый раз, когда ты пустила меня в сон. Не чувствуешь, как кое-что изменилось?

— Я осознаю, что сплю. И более того…

Мне нужно было лишь легонько взмахнуть рогом, чтобы рассеять тьму вокруг нас. Вместо нее вокруг зажглись тысячи крохотных звезд — теперь мы находились в царстве снов.

— Что будешь делать теперь? — спросила Найтмер. — Продолжишь спать или, может, навестишь Твайлайт?

— Найтмер, ты сегодня какая-то странная…

— Я-то? Это не я постоянно обращаюсь к невидимым слушателям.

— Нет, подожди, не странная — лояльная, вот, — подобрала я верное слово.

— О, и ты заметила это только сейчас?

— Нет, просто, если подумать, было немного неожиданно услышать от тебя ту тираду. У меня создалось впечатление, что ты искренне переживаешь за нас с Селестией.

— Переживаю за Селестию? Ночь меня упаси. Я все так же против вашего сближения, но разве мои слова влияют на тебя хотя бы чуть-чуть? Хочешь снова обжечься — пожалуйста. Уж после второго раза ты точно поумнеешь.

— Не увиливай.

Найтмер цокнула языком.

— Все-то мы друг про друга знаем… Тебя нужно было вразумить. Неча тебе заниматься самобичеванием. Не ищи тут скрытых смыслов.

Это было больше похоже на правду.

— Так все-таки? Возвращаясь к моему вопросу…

Я все еще не знала, стоит ли мне вторгаться в сон Твайлайт.

— Почему сразу вторгаться? Раз она твоя подруга, это будет не вторжение, а поход в гости. Вон она, кстати, — указала Найтмер на звездочку неподалеку от меня. — Тебе всего лишь нужно легонько дотронуться…

Она прямо-таки подталкивала меня. Я и сама понимала, что хочу этого. Поколебавшись еще немного, я все-таки решилась.

Звезды исчезли, и мы оказались среди высоких-превысоких книжных стеллажей, прямо как в закрытой секции кантерлотской библиотеки. Как будто Твайлайт может сниться что-то другое.

До нас донесся шелест страниц — в застывшей тишине он был слышен особенно отчетливо и громко, — и мы пошли на звук. Уже скоро шкафы расступились, явив нам вид на поляну из книг, посреди которой в свете солнца, падавшем сверху, сидела Твайлайт. Она листала какую-то книжку, страницы блестели золотом, сверкали пылинки в воздухе.

Здесь стоит сделать небольшое отступление. Помните тот фиолетовый огонек, что был в моем кошмаре? Это она, Твайлайт. Мы попали в магический лабиринт, который постоянно возвращал нас к одному и тому же моменту… который сотворила я же сама… в общем, запутанная история, и не в том суть. Одно время, будучи безумной, я поступала с Твайлайт… плохо. Однако чем больше мы переживали этих… возвратов?.. тем яснее становился мой разум, и тем крепче, сама того не замечая, я привязывалась к Твайлайт. Можно сказать, она исцелила меня от безумия. Ученица тогда еще ненавистной Селестии, но и что? Временами она была очаровательно пуглива — и вообще скрасила мое существование.

— Да-да, кому ты это рассказываешь? Я все и так прекрасно знаю, — с укоризной сказала Найтмер.

Возможно, у вас возникнет вопрос, где на тот момент была Найтмер, а я вам отвечу, что я и была Найтмер. Мы были одним целым. Но вернемся к главному…

Я сомневалась, что стоит подходить ближе. Может, лучше просто понаблюдать издалека? Похоже, ей снится хороший сон. Зачем портить его своим появлением? Начну, пока что, с малого, а потом шажочек за шажочком…

— Горе ты мое, иди уже к ней, — в этот раз Найтмер меня подтолкнула в буквальном смысле. И довольно сильно подтолкнула, стоит заметить, от неожиданности я чуть не потеряла равновесие. — Какая же ты нерешительная стала в последнее время.

Твайлайт была так увлечена своим занятием, что не заметила меня даже когда я подошла вплотную. Мне пришлось заслонить передней ногой свет, дабы привлечь ее внимание. Тень упала на страницы, Твайлайт тут же оторвалась от чтения и подняла взгляд:

— Луна! А-а! Тебя здесь две! — она округлила глаза, схватила книгу и прижала ее к груди, как самое ценное сокровище.

— Привет, Твайлайт. Знакомься, это Найтмер, — кивнула я в сторону.

— Я приветствую тебя, подданная.

— Здрав… ствуйте? — неуверенно сказала Твайлайт, медленно опуская книгу.

— Сгодится для первого раза, — удовлетворенно ответила Найтмер. — Но в следующий раз тебе следует выказать больше уважения.

— Знаю, глупо сейчас спрашивать, но ты не против, что мы заглянули к тебе? — сказала я.

Твайлайт подскочила на ноги.

— Конечно нет! Как я и говорила, двери моего дома — и сна тоже — всегда открыты для тебя… то есть вас двоих.

— Ты любопытная пони, Твайлайт, — молвила Найтмер. — Любопытная хотя бы тем, что каким-то образом догадалась обо мне и заставила бедную Луну разоткровенничаться.

Твайлайт посмотрела на меня взглядом, вопрошающим: «Как мне на это реагировать?»

— Она тебя хвалит, полагаю, — ответила я.

— Э-э… спасибо?

— Но не думай, что раз мы с Луной похожи, значит, мы с тобою станем друзьями. И не мечтай. Ты одурманила Луну сладкими речами, надавила на ее слабости и настроила против меня. Впрочем, от протеже Селестии меньшего я и не ожидала.

— Нет! — возразила Твайлайт, но тут же пожалела об этом и добавила гораздо тише: — Я просто хотела помочь.

Найтмер хохотнула истинно по-злодейски и сверкнула в мою сторону глазами:

— Смотри, сколько пони желают тебе помочь. И все искренне верят, что делают правильно. Разве не забавно? — Она перевела взгляд на Твайлайт: — Тише, подданная. Я пришла сюда не за тем, чтобы ругаться. Сие было бы дурным тоном с моей стороны: заявляться в чужой… дом — и досаждать хозяйке. На самом деле я хотела выказать уважение. Обычная пони дала бой аликорну — и выиграла его. С помощью одних только слов.

На лице Твайлайт отразилась целая палитра эмоций: смущение, нервозность, растерянность, даже немного радости — неудивительно, что вскоре я вновь поймала на себе ее взгляд, просящий помощи. Признаться, я и сама не очень понимала, как реагировать.

— Все равно звучит так, будто ты ей угрожаешь, — заметила я.

— Так и должно быть. Пусть знает свое место, — заявила Найтмер, тут же превратилась в облако тьмы и юркнула в шатающуюся гору книг, оставив нас с Твайлайт наедине.

Вокруг нас летали птицы-оригами из книжных страниц, а мы смотрели друг на друга и не знали, с чего начать. Может, и не нужно ничего говорить. Можно просто вместе помолчать, как мы много раз делали раньше — и мне, и ей сего будет достаточно. Это иная тишина — не та, что заставляет меня чувствовать себя не в своей тарелке. Это тишина уютная, успокаивающая.

— Ты заглянула неожиданно, — все же сказала Твайлайт.

— Спонтанно получилось. Смотрю, ты тут развлекаешься вовсю?

Щеки Твайлайт зарумянились.

— Самую чуточку, — явно преуменьшила она и раскрыла книгу, что читала до этого. — Ой, пусто… Пока вы с Найтмер не появились, на страницах был текст. Правда, там такая белиберда была написана, что лучше и не вспоминать, хех… — неловко усмехнулась она. — Однажды ты мне сказала, что все книги во снах пустые, но я, похоже, смогла доказать обратное…

— Я сказала?

— Ага, типа того. Но я решила, что такого просто быть не может. Чтобы книги — и были пустые!..

— Надеюсь, Найтмер не сильно тебя напугала?

— Что ты, нет! В каком-то смысле она даже показалась мне милой.

— Молись, чтобы она не услышала.

— Я слышала! — донеслось откуда-то издалека.

— Что? — Твайлайт растерянно огляделась по сторонам. — Я что-то сказала не так?

— О, не забивай себе голову.

Лицо Твайлайт приобрело серьезное выражение, она отложила книгу в сторону и посмотрела на меня пронзительно:

— У тебя все нормально? Не то чтобы я не верила тому, что ты пишешь в письмах, просто хочу это услышать от тебя, а не от чернил на бумаге.

Вот одна из причин, почему я не спешила навещать Твайлайт. Я знала, что она обязательно спросит меня об этом.

— Понимаешь, я беспокоюсь, — сказала она и повесила ушки. — Я тут с подругами, а ты… начинаю чувствовать себя виноватой.

О чем она говорит? Единственная, кто здесь виновата, — это я. Меня даже возмутили ее слова.

— Перестань, Твайлайт. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за того, что ты дружишь с Найтмер Мун. Если пони об этом прознают, еще неизвестно какая реакция последует. Вдруг тебя точно так же шарахаться начнут?

— Я про другое немножко.

Знаю, что про другое. Не позволила мне направить разговор в удобное русло.

— Мне следует почаще заглядывать в Кантерлот. Тем более тут совсем близко, если лететь напрямик… К тому же я совершенно позабыла про мой дом, а там остались книги, которые мне, возможно, еще понадобятся.

Не зная, что сказать ей на это, я вновь попыталась перевести тему:

— Может быть, когда соберешься ехать, ты заодно привезешь из Понивилля какой-нибудь сувенир? Ну или не сувенир, а что-нибудь такое… А довезти тебя могут, кстати, мои фестралы, только попроси.

Мое предложение мгновенно захватило разум Твайлайт — я поняла это по ее оживившемуся взгляду.

— О, а что бы ты хотела? Я что-нибудь обязательно поищу, обещаю!

— Это не мне. Это Селестии, — призналась я.

— Селестии? — переспросила Твайлайт удивленно. — Я не уверена… а наставницам дарят подарки? То есть… я знаю, что она прекрасно ко мне относится, но…

— Поверь, Твайлайт, сестра будет рада получить от тебя подарок.

— Хорошо, тогда я что-нибудь придумаю для вас обеих! — загорелась она энтузиазмом.

— Не утруждайся из-за меня лишний раз…

— Нет-нет, отказ не принимается.

Что ж, пусть лучше ее голова будет занята подарками, чем мыслями о том, как я якобы несчастна.

Время во снах течет медленнее, чем в реальности, потому мы никуда не спешили. Твайлайт, поняв, что я не горю желанием говорить об адаптации в новом мире и прочих смежных темах, рассказывала о том, как ей теперь живется в Понивилле. Всяких рассказов у нее накопилось будь здоров, некоторые я знала из писем, но вживую они звучали совершенно по-другому, прямо как новые. Отметив такую интересную особенность, я снова поведала Твайлайт, как напугала постояльцев кантерлотской библиотеки. Как и в прошлый раз, возмутило ее не то, как я обошлась с пони, а то, что в результате моей шутки пострадали драгоценные книги. Знаете, глядя сейчас в ее осуждающие глаза, не могу не заметить, что она весьма близко отразила свои чувства на бумаге.

Исчерпав темы для обсуждения, мы не спешили прощаться. Это же ведь был сон, в конце концов, здесь можно делать все, что взбредет в голову — хоть внезапно оказаться на снежном склоне с лыжами на ногах. Несмотря на это мы пока решили ограничиться чем-нибудь более спокойным. Так Твайлайт поймала летавшую около нас книгу и, найдя ее достаточно интересной, поджала ноги под себя и углубилась в чтение. Я тоже выудила какую-то книгу из своеобразного водоема и открыла ее. Да уж, белиберда та еще. Но я продолжила читать, ибо мне стало интересно, какие тексты способна выдумать фантазия Твайлайт. Надеюсь, тут ненароком не промелькнет какая-нибудь сокровенная тайна, что заставит меня раскраснеться.

В сей благой тишине мы провели часов не меньше, чем за болтовней. По ощущениям, даже больше. Все это время был слышен только шелест переворачиваемых страниц, да Твайлайт хихикнула пару раз, видимо, наткнувшись на что-то забавное. Сокровенных тайн мне, к счастью, не попалось. А если бы и попалась такая… я бы отнеслась с пониманием, чем бы та ни была. В конце концов, все мы пони. Такая вот неоднозначная грань моей, эм, профессии.

— Удобно, да? — улыбнулась Твайлайт. — Вроде и спишь, а вроде и можешь заниматься своими делами. Два в одном. Выходит, это первый раз за долгое время, когда ты навещаешь кого-то во сне?

Я кивнула.

— И ты пока не думала о том, чтобы снова избавлять пони от кошмаров?..

— Я бы, может, и с радостью, но моя внешность сама по себе тот еще кошмар. Если я покажусь в таком виде жеребенку… ох, небо и звезды, не хочу даже думать, что произойдет…

— Ты можешь изменить свой облик.

— Могу. Но это не выход. Селестия права. Сначала я должна разобраться со своими проблемами, и только потом задумываться о работе.

— Тогда… Я всегда рада помочь. Ты главное не молчи, ладно? — серьезно посмотрела на меня Твайлайт.

— Ладно. Не волнуйся обо мне так сильно, — потрепала я ее по голове. — Мне жаловаться не на что.

— Спокойной ночи, Луна. Ты не представляешь, как мне было приятно с тобой повидаться!

 — А уж мне-то как!

Мир на секунду заволокла тьма, а потом меня снова окружили звездочки снов.

Действительно, чего я так боялась? Ничего ужасного ведь не произошло. Мы прекрасно провели время. Твайлайт ни разу не показала, что ее беспокоит то, что происходило в мрачном магическом лабиринте… Видимо, лишь я все никак не могу себя простить.

— Пожалуйста, — показалась Найтмер и посмотрела на меня, как на полную дуру: — «Мне жаловаться не на что»? Пф, меня поражают масштабы твоего к себе безразличия. Даже когда другие пытаются выказать заботу, ты тут же отнекиваешься и говоришь, что все хорошо, будто тебя ничего не беспокоит. Но тебя беспокоит! Сдерживая все в себе, ты повторяешь ошибку тысячелетней давности!

— А вот и нет. Уж ты-то должна понимать: вы все преувеличиваете. И Твайлайт, и Селестия, и ты. Да, есть вещи, которые меня беспокоят. Но они не идут ни в какое сравнение с тем, что было раньше.

— Вот подожди, накопится…

— Не накопится. Потому что теперь все по-другому.

Глаза Найтмер описали полумесяц.

— Более упрямой пони я не встречала.

— От упрямой слышу.

С приятным чувством, что победа в словесной дуэли осталась за мной, я задумалась о том, как мне поступить дальше. Думала недолго — мои глаза почти сразу заприметили довольно крупную звездочку, что выделялась на фоне остальных. Принадлежала она, как вы, вероятно, догадались, Селестии. Мне стало любопытно, что может сниться сестре, и я решила узнать.

Я не собиралась тревожить ее сон, только глянуть одним глазком — и сразу же уйти.

Селестия шла в одиночестве по кантерлотскому парку, выглядевшему предельно фантасмагорично. Она разговаривала сама с собой.

— Как можно говорить об этом так спокойно? «Что важнее: счастье наших подданных, тысячи тысяч пони, или одной принцессы?» Я видела, к чему приводит несчастье одной принцессы! Я не хочу, чтобы Луна снова прошла через это!

Она резко остановилась и поглядела куда-то вдаль, в густой белый туман.

— Меня называют мудрой… но я недостаточно мудра, чтобы наладить отношения с сестрой… Знаю столько всего, но не знаю, какие слова подобрать, как вести себя рядом с Луной! И некому дать мне совет, как жить дальше после тысячелетней разлуки.

В следующий миг я осознала, что снова нахожусь в реальности. Я всего на секунду потеряла контроль. Селестия…

— Ох, сестренка… — прошептала я.

Некоторое время я неподвижно смотрела в потолок, прокручивая в голове услышанное.

— Что, Найтмер, опять скажешь, что это очередная маска Селестии? — спросила я спокойно, без злобы или желания задеть.

Она не ответила.

Понимая, что сегодняшней ночью заснуть больше не получится, я поднялась с кровати и покинула покои. План был простой: проведать фестралов. Сейчас как раз ночь, они должны патрулировать замок. Наткнулась я на ночного стражника — вернее, стражницу, — гораздо раньше, чем предполагала. Причем оказалась она подозрительно близко к покоям — совпадение ли? Наверно, подослала Селестия, невзирая на мои возражения.

— Ваше Величество! — пони припала к полу в поклоне.

— Встань.

Стражница послушно выпрямилась и посмотрела на меня желтыми, как янтарь, глазами. Она застыла, словно в ожидании приказа и, похоже, не испытывала ни малейшего намека на страх. Ее лицо показалось мне знакомым.

— Меня не покидает ощущение, что мы встречались раньше.

— Мы и вправду встречались раньше. На моих глазах вы изгнали принцессу Селестию, после чего мне и еще нескольким пони приказали разнести по Эквестрии весть о том, что правите теперь вы.

— В таком случае извини, что не признала сразу.

— Я всего лишь лунный страж. Вы не обязаны помнить каждого встречного.

— Значит, ты патрулируешь окрестности?

— Так точно. Охраняю ваш сон по указу принцессы Селестии, — отчеканила она. — Однако вы…

— Не сплю, да. И предупреждая твой вопрос, нет, меня ничего не потревожило. Полагаю, такая сегодня ночь. — Сделав небольшую паузу, я сказала: — Собирай фестралов. Жду вас на площади перед замком.

Заметив напряжение, промелькнувшее на ее лице, я осознала, как прозвучали мои слова со стороны, и добавила:

— Не собираюсь я никого свергать. К тому же мы будем на самом видном месте — какая тут конспирация. Мне нужно обсудить с вами некоторые вещи. Ну же, беги давай.

— Есть, мэм! — отсалютовала стражница и понеслась исполнять приказ.

Я вернулась в покои и через открытое окно спланировала вниз. Небо чистое, луна светит так ярко, что кажется, будто день. Ждать мне долго не пришлось, первая группа ночных стражей появилась на площади уже через минуту. Они тут же поклонились мне, и я коротко кивнула им. Фестралы продолжали прибывать, выстраиваться в шеренги. Наконец, вперед вышла та самая стражница и сказала:

— Ваше Величество, это все.

— Прекрасно, а теперь подойдите ближе и располагайтесь кому как удобно. У нас тут не парад. Я собрала вас здесь не для того, чтобы проверять ваши навыки и умение держать строй.

Некоторые стражи растерянно переглянулись между собой, но никто не сдвинулся с места. Что ж, похоже, я действительно умудрилась запугать своих же стражников. Ничего удивительного, что моя просьба сбила их с толку. Уверена, будь это приказ они бы уже сидели рядом со мной и внимали моим словам. Но нет, так дела я вести не собираюсь.

— Многих из вас я запугала и заставила нарушить клятву. Я относилась к вам так же, как относятся к приборам для уборки — мне нужно было, чтобы вы вымели из Эквестрии все, что напоминало о Селестии. Это было неправильно и недостойно настоящей принцессы. Я лишь надеюсь, что однажды вы будете стоять здесь предо мной не из страха, а потому, что искренне желаете служить мне верой и правдой.

Видя, что фестралы молчат, моя желтоглазая стражница заговорила сама:

— Ваше Величество…

— Хватит обращаться ко мне подобным образом, — внезапно раздражилась я. Нет во мне никакого величества. Пока я спала на луне, сестра все эти века трудилась на благо страны не покладая копыт — вот где истинное величество.

— Принцесса Луна, для меня большая честь служить вам. — Она вновь отсалютовала мне, на этот раз крылом. — Можете положиться на меня, я никогда вас не подведу.

Ее примеру тут же последовали менее смелые товарищи. Не знаю, простили ли меня фестралы — и нужны ли им были мои извинения вообще, — но я сделала то, что считала правильным.

— Это все, что я хотела сказать. Возвращайтесь на свои посты.

Все прошло несколько иначе, чем рисовало мое воображение. Но и пусть. Глупо было надеяться, что фестралы сразу же позабудут столетия моего отсутствия, отбросят формальности и просто поговорят со мной о том, что их, вероятно, уже давно волновало. Я уже собралась лететь обратно к себе, как заметила, что стражница все еще стоит рядом со мной. Вообще-то у меня остались вопросы, можно пойти и длинным путем…

— Не проводишь меня до покоев?

— Конечно, принцесса!

Мы шагали по серебристым коридорам, направляясь в башню. Я прервала тишину:

— Может, хочешь меня о чем-то спросить?

— Да, принцесса. Почему вы извинились перед нами? Я всегда была уверена, что монарх не должен ни перед кем извиняться. Тем более перед нами, стражами, которые не более, чем те самые инструменты, исполнители вашей воли.

— А как бы на моем месте поступила ты? Ты бросаешь подданных на добрую тысячу лет, а вернувшись из изгнания, заставляешь их идти против сестры, прекрасно зная, что клятву верности лунные стражи, равно как и солнечные, приносят обеим принцессам. Но тебя это волнует меньше всего.

— Принцесса, я не могу ответить на этот вопрос. Даже просто представить меня, обычную пони, на вашем месте звучит…

— И все же? Это всего лишь вопрос.

— Наверно, я бы тоже извинилась, — неуверенно ответила стражница.

Настала моя очередь спрашивать:

— Ты можешь рассказать, что было после моего изгнания? В исторических книгах совсем мало об этом написано.

— Я сама знаю очень мало. Мой дед рассказывал, что некоторых фестралов разозлило то, как принцесса Селестия поступила с вами. Не все поверили тому, что вы пошли против нее, и она тоже прекрасно понимала, что ей нечем подкрепить собственные слова. Тогда многие фестралы покинули ряды стражи.

— Вылилось ли это во что-то серьезное?

— Нет, к счастью, нет. Не нашлось безумцев, которые бы решили, будто могут пойти против аликорна. Пошатнулось только доверие к принцессе Селестии. Но она всегда относилась к нам хорошо. Ночная стража продолжала существовать, несмотря на то, что вы были в изгнании.

— Ну а ты? Веришь в то, что Селестия изгнала меня потому, что хотела властвовать единолично?

— Нет. Не после того, как собственными глазами увидела легендарную Найтмер Мун. Мне кажется, недоверие фестралов к вашей сестре окончательно исчезло лет через двести, когда ваше изгнание перестало восприниматься как история — скорее, как легенда. И это касается не только нас, но и других пони — до недавнего времени многие полагали, что у принцессы Селестии нет сестры, что все это просто сказка, красивое, но печальное объяснение лику кобылы на луне.

Я так внимательно слушала, что совсем не следила за тем, куда мы идем. Тут стражница резко остановилась:

— Мы пришли, принцесса. Ах, Ваше Величество!.. — ахнула она и поклонилась Селестии, что возникла из темноты, как самый настоящий призрак.

— Ты хорошо нам сегодня послужила, — мягко сказала сестра. — Иди отдохни.

— Слушаюсь!

Мгновение ока — и пони исчезла, словно ее тут и не было.

— Плохо спится? — спросила я.

— Думаю, ты догадываешься, почему, — посмурнел ее взгляд. — Нам нужно поговорить, Луна.