Аликорноволомка

Глава 18

Экскурсия Никс началась галопом. Большинство взрослых сосредоточились бы на ожидаемом: тронный зал, галерея витражей, изображающих историю Эквестрии, величественный сад статуй и другие достопримечательности, которые входили в экскурсии и попадали на обложки журналов.

Однако Никс была ребенком и быстро приучилась к стандартным достопримечательностям Кантерлотского замка. Она видела мир с высоты по колено, и уже поняла, что если взрослых что-то интересует, то оно наверняка скучное... и что всё самое интересное было там, куда ходить нельзя. Любой сведущий знал, что дворец во многом похож на лебедя на озере: величественный и безмятежный наверху, но офигеть какой активный под поверхностью. Она провела собственное исследование замка (к ужасу стражи) и знала, где находятся все те места, где "быть, наверно, нельзя, но никто не запрещал"(1).

Экскурсия началась с частных садов Селестии. Там было довольно скучно, точнее, было бы, если бы всё не началось с быстрого обхода ("Ну дождь же!") дворцовых оранжерей. Там уже все стало намного интереснее: теплицы использовались не только для выращивания цветов в садах замка, но и учеными принцессы, которые изучали самые уникальные растения Эквестрии (2). Дети чуть не влезли в партию Язвительного Плюща в горшках (3) и чуть не лишились Паутинки из-за редкой плотоядной орхидеи, прежде чем их прогнал персонал теплицы.

Они сделали крюк через казармы гвардии. Некоторые солдаты в то время не дежурили... по вечерам в основном дежурили бэтпони. Им понравилось, когда перед ними столпились дети, и принялись на все пялиться, поэтому оказали им радушный прием. Некоторые продемонстрировали свои доспехи и оружие. Дети одобрительно охали и ахали, глядя на блестящие стальные лезвия.

Следующей остановкой были большие часы. Эта штука была гигантским, массивным часовым механизмом из стекла, позолоты и шестерен размером с двухэтажное здание, который стоял посреди дворца, как раз там, где все пони проходили во время своего рабочего дня. Никс еще в первый день нашла дверь во внутренние механизмы и поразилась массивным зубчатым колесам, рычагам и шестерням, работающим без промедления, отсчитывающим минуты. Эта остановка была немного разочаровывающей: огромный часовой механизм разбирали и ремонтировали, а рабочие части втаскивали и вытаскивали, вставляли детали и кричали друг на друга, так что не было даже возможности прокрасться внутрь и осмотреться.

— Не тревожьтесь, — весело сказал прораб детям. — Через несколько часов закончим, будут показывать расписание замка как новенькие.

Паутинка воспарила перед неподвижным циферблатом. Она выглядела как пони, которая очень, очень серьезно думала. Было почти видно, как у неё из ушей дым валит.

— А откуда вы знаете? — наконец спросила она.

Прораб посмотрел на нее.

— Пардон?

— Откуда вы знаете, что оно будет правильным? — спросила она. — Ну, время?

Прораб почесал гриву под каской.

— Не понял вопроса, — сказал он в замешательстве.

Паутинка опустилась вниз и зависла перед его лицом.

— Ну, Вы же имели в виду, что все пони в замке выставляют время на своих часах по этим, верно? — сказала она. — А на этих часах вы время как выставляете?

Прораб улыбнулся знакомой теме.

— Мы используем солнечные часы во дворе, маленькая леди, — ответил он.

— Но в том-то и дело, — сказала Паутинка. — Солнце встает всякий раз, когда принцесса Селестия говорит, что это так! И полудня достигает, когда она говорит! А вдруг она однажды проспит...

— Нет, нет, она встает на рассвете… — начала говорить Никс. Затем она нахмурилась. — Погоди-ка...

— Да, но рассвет настает только по её воле, — заметил Зуёк. Он посмотрел на Гадюку и усмехнулся. — Блин. Вот было бы здорово. Мы могли бы спать столько, сколько захотим!

— Что вы, она бы так не поступила, — возразил прораб. — Принцесса Селестия слишком предана своему долгу, чтобы так делать. Кроме того, ее эконом заводит ей на каждый день будильник.

— А сверяется он с чем? — спросила Паутинка, указывая на огромные часы позади них. Все нахмурили брови и выпучили глаза, когда до них дошло. — Ага, поняли? Видите? Никто не знает, который час! Никто! — Паутинка широко раскинула крошечные передние копыта. — Сейчас может быть вчера, или завтра, или полдник в прошлый вторник, и никто бы этого не узнал!

Никс посмотрела на Дублон.

— Давайте лучше перестанем думать об этом, — сказала она. Дублон кивнула. Все дети горячо согласились. — Простите нас, мистер, мы пойдем... эм... куда-нибудь еще, — сказала Никс прорабу. — Спасибо, что поговорили с нами... — И все поспешно ушли, оставив бедного прораба думать о его растущем экзистенциальном ужасе.

---

— Атутунаслегендарныекухни,гдеготовятвсевкусняшки...

— Гром и молния!

— Слеваможноувидетькаменныепечи,которыеонииспользуютисключительнодлявыпечки...

— Эй!

— ...аэтостеллажидляохлаждения,похоже,сегодняонипекутпирожкисмалиной...

— Ну-ка вон отсюда!

— ...и,каквы можетедогадатьсяпорастущемучислусотрудниковкухни,преследующихнас,имоченьненравится,когдаберутобразцынапробу...

— ВОН-ВОН-ВОН!

— НаэтоммызавершаемнашуэкскурсиюпокухнеКантерлотскогозамка,инадеемся,чтовынасладилисьвизитом!

---

Хихикающая толпа королевских детей остановилась через несколько поворотов вверх по дворцу, чтобы закончить уплетать свои "украденные" угощения. Никто из них не упустил из виду, что пирожные, которые они слямзили, лежали на подозрительно незащищенном подносе, прямо на их пути и на удобной высоте...

— Бруммм-брамм-чух-чух-чух-брррррм... эрррк, Нейпоньский дрейф, вот и мы! — Спайк догнал группу еще во время экскурсии и взял на себя командование толканием аквариума-коляски Дублон. Маленький дракон быстро освоился и теперь морская кобылка визжала от смеха, пока тот мчал её на водяной колеснице по залам так быстро, как только его несли маленькие ножки.

— Сэр Спайк, как мило с Вашей стороны присоединиться к нам, — пропела Никс. Она протянула Спайку одно из пирожных. Спайк разделил его пополам и поделился с Пиви. — Почему ты пошел за нами? Я-то думала, ты захочешь провести время с Рэээрити. — Она нахально улыбнулась и издала чмокающие звуки.

Спайк отмахнулся от нее.

— Отстань. Твайлайт попросила меня присмотреть за вами, — сказал он. — К тому же, там Пеле, а она странная.

— Разве Пиви не хотел познакомиться с Жар-птицей? — спросила Никс.

— Мы познакомились. Просто быстро. А то она немного... ошеломляющая.

Зуёк-Гадюка согласно кивнул.

— Я тебя понимаю, — сказал Зуёк. — Ты как будто стоишь рядом с печью, только вместо огня в ней горит… магия или типа того. — Остальные крылатые члены небольшой группы закивали.

— Знаете, для большинства пони так же с Селестией и Луной, — сказала Никс. — Пока они их не узнают.

— И замок у них ничего так, — сказала Дублон. Они остановились в одной из многочисленных позолоченных ротонд^[1] замка. Они видели, как высоко над головами барабанит дождь по куполообразной крыше. — Забавно... в королевском замке Атлантиды, мы могли бы устроить здесь целый бал!

— Серьезно?

— Конечно. Достаточно места, чтобы плавать вверху, внизу и по кругу… — Остальные окнули и кивнули.

Сонгили еще раз весело усмехнулся.

— Конечно, там было бы полно воды, — сказал он. — Только тогда вашему пони-повару было бы трудно фламбировать^[2].

— Агась. Заодно места больше, — сказал Зуёк. Он слегка расправил крылья. — Блин, чуваки, крылья меня убивают. Я бы с удовольствием полетал, но папа мне велел не летать в закрытых помещениях...

— И не говори. Я бы все отдала, лишь бы вылезти из этой миски и размять ласты, — Дублон неловко выгнула спину.

Сонгили согласно кивнул своей круглой головой, похожей на тюленью.

— Стыдно это признавать, но земля менее снисходительна, чем море, — сказал он, вытягивая короткие ножки и шевеля пальцами ног.

— А почему тебе не дали кулон, изменяющий форму? — спросила Никс Дублон. — Или один из тех волшебных пузырей, как у стражников?

Дублон посмотрела на нее широко раскрытыми глазами.

— Ты что, шутишь? Волшебные кулоны и водные трезубцы — они знаешь, какие дорогие?! Безумно! А очереди на них тянутся на целые лиги.

— Водные трезубцы? — переспросил Брайт Айз.

— Большие такие вилки, которые носят с собой стражи царя Тритона, — перевел Спайк. — Так они творят водную магию, да?

— Да не, каждый морской пони умеет колдовать, — сказала Дублон. Она подняла в воздух шар воды размером с апельсин, отправила его в полет по орбите вокруг себя, а затем с всплеском бросила обратно. — А для капель побольше — вроде тех, в которых стражники ходят — нужен трезубец. Я могла бы попытаться... но я бы через минуту вымоталась. А вам бы пришлось пол вытирать. — Она криво улыбнулась. — Королевская гвардия передавала эти трезубцы из поколения в поколение на протяжении сотен лет. А кулоны наземного путешествия сделать силен только царь Тритон.

— Если зайдете к нам, то сможете поплавать в нашей ванне, — сказала Никс. Остальные посмотрели на нее. — Эй, это очень большая ванна...

Спайк похлопал себя по подбородку.

— Эй, думаю, есть место, где вы сможете расправить свои крылья да плавники. Никс, помнишь дендрарий кувшинок? Там, где прозрачный бассейн?

Никс просияла.

— О, точно. Следуйте за мной! — и она поспешила прочь, а разношерстная группа — за ней.

В обычном порядке потребовалось бы несколько длинных коридоров, несколько больших лестничных пролетов и как минимум одна винтовая лестница на очень тощую башню. Но Никс и Спайк, по своему обыкновению, проводили время в Кантерлоте, изучая все входы и выходы для слуг и служебные коридоры. Рабочие маршруты замкового персонала были гораздо более практичными по своей природе, чем те, которые предназначались для знати, и, поднявшись по нескольким легким извилистым пандусам и совершив одну поездку на лифте, обычно предназначенном для перевозки грузов, они достигли своей цели.

Это был огромный дендрарий размером с футбольное поле. Он был установлен во внутреннем дворе на верхнем этаже, окружен крытым переходом и увенчан высокой арочной крышей из изумрудно-зеленого стекла на вершине высотой в два этажа. Горгульи, расположенные на крышах вокруг, лили воду длинными арками в огромный, усыпанный лилиями бассейн. Были видны признаки недавнего ремонта: несколько инструментов, отодвинутых в угол, несколько вырезанных мраморных плиток, сложенных рядом с ними, но в остальном это место было заброшено.

— Крутяк! — сказал Зуёк. Он прыгнул в воздух и начал лениво летать под высокой арочной крышей. Паутинка вспорхнула вслед за ним, и принялась метаться в воздухе вокруг него в зигзагообразной игре в салки.

Дублон чуть ли не извивалась от нетерпения.

— Ты уверена, что можно? — спросила она с тревогой, не отрывая глаз от поверхности бассейна.

Спайк усмехнулся.

— Конечно, почему бы и нет? Это просто бассейн с дождевой водой, — он придвинул аквариум ближе. Дублон не пришлось уговаривать: с нетерпеливым писком она выпрыгнула из аквариума по изящной дуге и шлепнулась в бассейн. Затем всплыла и принялась плавать кругами.

Сонгили поспешил за ней. Он снял с себя что-то вроде пояса, и нырнул, почти не создавая ряби. Как только он погрузился в воду, он претерпел поразительную трансформацию: его тело вытянулось и стало обтекаемым, его короткие конечности с короткими лапками превратились в сильные изящные ласты. В мгновение ока он превратился из бурого безухого плюшевого мишки в гладкого коричневого тюленя. С широкой ухмылкой он начал прыгать из воды, перепрыгнул через Дублон, а затем плюхнулся позади нее. Никс и остальные не могли не поаплодировать.

— Ой, подождите! — пискнула Никс. — Это пресная вода! Морские пони живут в соленой воде! Ты в порядке, Дублон? А ты, Сонгили?

Дублон засмеялась.

— Все в порядке, принцесса, — сказала Дублон.

— Не принцесса, — автоматическая поправка.

— Морские пони могут жить и в соленой, и в пресной воде. Раньше мы плавали в устьях рек, чтобы торговать с пони и другими расами в глубине суши. Я слышала, имелось даже несколько поселений в озерах.

— И я такой же, — добавил Сонгили. — Мы, селки, разносторонний народ.

— Правда? Отлично! — Никс плюхнулась на берег у бассейна, наблюдая, как морская кобылка и ее партнер-селки плавают между водопадами. К ней присоединились Брайт Айз и Спайк. Спайк закатал штаны и принялся болтать ногами в прохладной воде. Сонгили, наконец, наскучило прыгать, так что он просто поплыл на спине с закрытыми глазами, как маленькая коричневая игрушка для бассейна, туда, куда его несли маленькие волны. Дублон перевернулась на спину и проплыла мимо них.

— Спасибо, принцесса...

— Не принцесса!

Дублон хихикнула.

— Все равно спасибо, — сказала она. — А то я вела себя как старая сварливая бородавчатка. Это как раз то, что мне было нужно. — Она проплыла на спине прямо под поверхностью, на ее лице было выражение блаженства, а ее золотая грива плавала вокруг нее мерцающими волнами. Никс почувствовала укол зависти к золотым прядям Дублон: такой причесон вызовет зависть даже у принцессы Селестии.

— ЭЙ, ДЕТИ!

Группа чуть не выпрыгнула из шкур. В дальнем конце бассейна стоял рабочий пони в каске, возбужденно размахивая передними копытами.

— Вылезайте оттуда, дети! Здесь нельзя плавать!

— Ладно, ладно, вылезаем, — ответил Спайк, когда все поднялись на ноги. — Чего Вы так? Мы бассейн не испачкаем…

— Не в этом дело, малыш, — крикнул рабочий. — Мы только что открыли шлюзовые ворота, чтобы осушить его!

— О божечки, — вскрикнула Никс. Она поняла, что морская кобылка дрейфует на другой конец в быстро ускоряющемся темпе. — Дублон! Сонгили!

Дублон всплыла и помотала головой, прочищая уши.

— Что??

Затем она осмотрелась, поняла, что с пугающей скоростью удаляется от друзей, и оглянулась через плечо. Позади нее она увидела открытый конец бассейна, воду, хлынувшую и стекающую по крутому каменному желобу. Дублон вскрикнула и поплыла против течения. Но, к ее ужасу, она продолжала сдавать позиции. Сонгили осознал опасность и подплыл к ней. Он схватил ее зубами за ожерелье и поплыл назад, но опять же безрезультатно. Обоих быстро понесло к водопаду.

— Я спасу их! — крикнул Зуёк. Он спрыгнул с воздуха, вытянув когти, чтобы схватить их лапы и копыта.

— Слишком круто, слишком круто! — крикнул Гадюка. И оказался прав: Зуёк-Гадюка завершил ошибочно оцененное погружение неловким всплеском прямо в напиток. Он всплыл, размахивая промокшими конечностями, выпучив глаза.

— Помогите! Я разучился плавать!! — крикнул он. Сонгили и Дублон попытались поддержать его, но горе-спасатель быстро в них запутался, когда они ускорились к концу бассейна.

— Я сейчас! — крикнула Никс. Из ее рога вылетел магический луч цвета индиго и зацепился за троицу.

Те, кто не сведущ в магии единорогов, могут не знать, что телекинез может быть гораздо сложнее, чем кажется. Есть несколько способов использовать квинтэссенцию для перемещения объекта, и чем тяжелее становится объект, тем сложнее его передвинуть — с чем-то легким, например, с комочком бумаги, ничего сложного, ты просто выбрасываешь петлю магии и поднимаешь его. Для более крупных и тяжелых вещей нужно использовать более продвинутые методы, которые учитывают рычаги, массу и линейный импульс, такие как наделение объекта подъемной силой или его закрепление против противовеса.

Никс не использовала ни один из этих продвинутых методов. Все прошло так, как и следовало ожидать. Ее сорвало с копыт, будто она обвила веревку вокруг талии Зуйка и привязала ее к рогу.

В последнюю секунду Спайк и Брайт Айз схватили ее за задние копыта. Пиви схватил Спайка за шипы, а Паутинка схватила за гриву Брайт Айз. Это тоже прошло так, как и следовало ожидать. С испуганными криками их затащило в воду. Прежде чем кто-либо из них успел сориентироваться, их смыло из в огромный каменный желоб. Крича, визжа, барахтаясь и вереща, они ухнули в отверстие слива и исчезли за поворотом.

— Вот конские яблоки, — сказал рабочий. — Меня сто пудов в этом обвинят, я просто знаю.

А своенравные дети дворян были в лучшем положении, чем казалось. Бассейн и его неудачный дренаж на самом деле были частью системы, встроенной в замок Кантерлота для обработки дождевой воды. В дополнение к горным источникам, которые питали город, у любого такого огромного здания, как королевский дворец Эквестрии, было много крыш, а значит, много стоков от дождя. Архитекторы, построившие Кантерлот, предвидели необходимость контролировать этот приток воды в королевскую архитектуру и добавили пруды и зеркальные бассейны по всему замку, чтобы использовать его... и систему водопадов, горгулий и водостоков, которые по размаху и сложности могли потягаться с акведуками Древнего Роамина^[3].

Жеребята попали в систему примерно в верхней трети, где каменные желоба были достаточно большими, чтобы их можно было использовать для лотков для спуска леса, а скопившаяся вода образовывала устойчивый поток. Столетия дождевой воды и воды из горных источников сделали каменные желоба гладкими и скользкими, как промасленное стекло, поэтому они почти не пострадали... вот только это также означало, что они вряд ли остановятся в ближайшее время.

Тогда-то они и поняли, что попали в затруднительную ситуацию. У летунов среди них слишком промокли крылья, чтобы летать. Единороги среди них были слишком встревожены своим внезапным необъяснимым включением в сплав по бурной воде без плота, так что о магии можно было и думать забыть. И единственные прирожденные пловцы среди них только и могли, что держать себя в направлении слива. Они мчались сквозь архитектуру замка, как семейство выдр в оползне, кружили вокруг башен и между башнями, вниз по стенам и через водопропускные трубы, как будто покоряли пороги, крича и вереща всю дорогу.

— Куда нас несет? Я ничего не вижу!! — паниковала Дублон. Она плыла впереди стаи, скользя на животе, как выдра, но видеть дальше следующего изгиба желоба не могла.

Гадюка поднялся вверх, как перископ, лицом назад, пытаясь не утонуть.

— Что ж, хуже уже быть не может!! — завопил он. В следующий момент они погрузились во тьму. Они влетели в одну из многочисленных башен замка, и теперь спускались по спирали винтовой лестницы без ступенек с головокружительной скоростью. Им оставалось только взвыть, когда они погрузились в водоворот воды и тьмы.

Это длилось не более нескольких секунд, но казалось вечностью. Их закружило вниз, а затем выплюнуло на открытый воздух и дневной свет в широкий, плоский, и, хвала Создателю, безмятежный зеркальный бассейн. Теперь все плыли на спине — Пиви и Паутинка плюхнулись на ближайший плавучий живот — и ждали, когда их пульс замедлится.

— Мы уже закончили? — застонал кто-то.

Гадюка поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть водопад в конце балкона.

— Я тебе скажу, когда, — угрюмо сказал он. Затем их смело в водопад.

А внизу Селестия как раз "непринужденно болтала" с некоторыми из своих гостей, пока они дышали свежим воздухом на балконе в саду.

Таким образом, Селестия, король Тритон, грифоний император Орел-Кобра и несколько других известных представителей конгресса засвидетельствовали, как различные потомки нескольких очень важных сановников приземлились в королевском пруду с карпами кои.

Гадюка всплыл, как перископ, и выплюнул струю воды.

— Когда, — пробулькал он.

Первыми спаслись от потопа Пиви и Паутинка. Пиви, будучи птицей элементального огня, высушился одной вспышкой пламени. Он схватил Паутинку за хвост и вытащил из воды на сухое место.

Следующим всплыл Сонгили, его ласты тут же превратились в ноги, когда он выбрался на берег. Его огромные шоколадные глаза выглядели виноватыми больше всех.

Потом всплыл Спайк. Драконы имели много общего с морскими змеями и нормально переносили погружение в воду. Но уж точно не покрытие прудовыми лилиями и испорченную парадную униформу. Дела бы пошли еще лучше, да только оказалось, что карпы кои и драконы — заклятые враги (4), а пруд был местом обитания рыбок с как минимум столетиями наточенного на драконов зуба. Спайк как раз собирался выбраться из воды, когда почувствовал, как рыбий рот сомкнулся на его ноге. С возмущенным криком его дернули обратно в воду. Последовало много брызг и ударов.

Все взрослые бросились вылавливать жеребят из воды. Зуёк-Гадюка измученно подплыл к краю пруда. Орел протянул свою огромную лапу и схватил его за шкирку. Зуёк обнаружил, что оказался клюв к клюву со своим семейным патриархом, на лице которого смешалось замешательство, раздражение и разочарование.

— Что скажешь в своё оправдание, внучек? — спросил златокрылый Император. Его хвост, Королевская Кобра, выгнулся дугой над его спиной и тоже уставился с молчаливым неодобрением.

Зуёк кротко и жалобно улыбнулся.

— Я... — он запнулся и, заломив лапы, свернулся в клубок. Гадюка свернулся калачиком за его спиной и изо всех сил старался выглядеть ненужным придатком.

Император грифонов закипел от негодования.

— Ощипать тебя мало, мальчишка, нам с отцом что, перестать брать тебя с собой, чтобы ты сцен не устраивал?? — Зуёк лишь сильнее свернулся клубочком, как котенок в лапах разъяренной кошки.

Никс почувствовала прилив жалости: было очевидно, что Зуёк-Гадюка боялся своего деда. Это было душераздирающе: непринужденная, спокойная личность исчезла, и все, что осталось, это съежившийся, трусливый подросток.

Тут выскочила Дублон.

— Он не виноват! — сказала она, излучая возмущение, несмотря на лилию на голове. Она немного отстранилась, когда строгий взгляд Императора Орла-Кобры встретился с ее собственным. — Это была случайность. — Она повернулась к принцессе Селестии, которая магией вытаскивала из пруда очень кающуюся Никс.

Никс была подавлена. Тот факт, что лицо Селестии было совершенно бесстрастным, только усугубил ситуацию: Никс понятия не имела, во что она может вляпаться.

— Простите, принцесса Селестия, — сказала она нависающей принцессе. — Это должна была быть экскурсия по замку, и... в общем, это моя вина.

К удивлению Никс, Дублон взмахнула копытом.

— Нет, подождите! — крикнула она.

Это привлекло внимание Селестии и всех остальных. Все замолчали (за исключением Спайка и рыбки кои, которые устроили махач в воде). Никс увидела, как Дублон заметно сглотнула. Затем морская кобылка обратилась к взрослым так формально, будто сама была крошечной императрицей... но смиренно, как кающаяся грешница.

— Я хочу извиниться перед всеми присутствующими, — сказала она. — Пожалуйста, переложите вину своих жеребят на меня… Это была моя вина. Я сказала принцессе Никс…

— Не принцесса.

— Цыц. Я сказала принцессе Никс, что хочу размять плавники, и она была достаточно любезна, чтобы привести нас к оставленному без присмотра бассейну. Мы не знали, что рабочие открыли шлюзовые ворота. Зуёк-Гадюка нырнул, чтобы поймать меня, пока меня не засосало в канализацию, и... так мы и оказались здесь. Мы извиняемся за то, что прервали вашу встречу, и сейчас же пойдем сушиться и... вычесывать мох из грив. — Она потянула водоросль, застрявший у нее в гриве, и скривилась. — Опять же, я... мы... искренне извиняемся.

— Поддерживаю, — сказал Сонгили. Он посмотрел на Селестию своими глазами цвета тающего шоколада. — Просим вас простить нам эту оплошность...

— Славно сказано, — сказала Селестия с легкой улыбкой и кивком. — Ну, ущерб нанесен не был и… Спайк! Перестань бить этого кои по лицу!

— Он первый начал!

Селестия закатила глаза и магией вытащил дракона из воды. Спайк посмотрел на разъяренную рыбу и ударил кулаком по ладони.

— В следующий раз, приятель, я принесу сотейник^[4], — пригрозил он.

— Кхм. Как я уже сказала, ущерб нанесен не был, — заключила Селестия. — Тритон, она делает честь твоему народу.

— В самом деле, — сказал Тритон. Он наклонился и снял кувшинку с головы кобылки. — Хотя благородные речи лучше произносить без водорослей на голове, — пробормотал он на ухо Дублон. Дублон сильно покраснела, но ничего не сказала.

В этот момент на балкон выбежали принцессы Твайлайт и Луна. Твайлайт левитировала книгу, которую ей подарили, и тихо, но неистово болтала с лунным диархом.

— Я хотела поговорить с Вами и с Селестией об этой книге, которую мне подарили... значение того, что я прочитала...

Затем она взглянула наверх. Там стояла добрая дюжина королевских и знатных сановников собрания, которые выглядели то удивленными, то раздраженными, то недоумевающими. Несколько детей разных рас были наполовину разбросаны в пруду с карпами кои. Посередине стояла Селестия с самой загадочной улыбкой на лице… она магией поднимала в воздух два очень знакомых намокших комочка.

Селестия вырастила ее не зря. Замороженная полуулыбка не сходила с лица Твайлайт, когда она наклонилась и что-то пробормотала Луне на ухо.

— Внутри... Я уже кидаюсь нафиг с балкона.

— Безрезультатно, — пробормотала Луна в ответ. — Они поймают тебя, прежде чем ты достигнешь земли.

— Принцесса! — весело сказала Твайлайт, хоть и не чувствовала себя таковой. — Что здесь произошло?

— Похоже, что несколько жеребят совершили импровизированную экскурсию по замку... и случайную поездку по системе сбора дождевой воды, — позабавлено ответила Селестия.

— О Боже. Кто-нибудь пострадал? — обеспокоенно спросила Луна.

— Не-а, — сказал Зуёк, вставая на ноги и стряхивая с себя воду (к бурному возмущению тех, кто стоял рядом, от чего его дедушка шлепнул себя по лицу). Он наполовину рассмеялся. — Та еще поездочка была. Черт, вам бы пять бит за вход брать!

— Воистину... — невозмутимо ответила Луна.

Зуёк кивнул, ухмыляясь.

— Агась. Лучшая горка на свете, помноженная на десять. А в жаркую погоду еще круче! — Он заговорщицки наклонился к Луне. — Если не забывать пригнуться перед туннелем на четвертом повороте. — Он сделал знак "шака", но заметил выражение лица деда и съежился, как изюм.

Озадаченная Луна вежливо кивнула в ответ. Никс, возможно, показалось, но она увидела, как Луна очень задумчиво посмотрела на водопад...

Твайлайт продолжила.

— Ну, тогда, эм... вернемся к делу, — она начала поднимать книгу. — Жар-птица сделала нам... нечто вроде подарка, Селестия, — сказала она. — Я очень хотела бы обсудить его с Вами.

Никс в своей позе на краткий миг увидела выражение... тревоги в глазах Селестии, когда та мельком увидела обложку и название книги. В глазах Луны тоже эхом отозвалась тревога.

— Ах, это, — сказала Селестия бодрым тоном, который только те, кто хорошо ее знал — например, Никс, — признали бы фальшивым. Селестия поставила Никс и Спайка и поспешно вырвала книгу из магии Твайлайт.

— Я, ммм, — сказала она. — Я хотела бы обсудить её наедине. — Она захлопнула книгу и отправила ее обратно к Твайлайт, прежде чем Никс успела прочитать обложку. Селестия многозначительно посмотрела на Твайлайт. — А пока... не могла бы ты сделать нам одолжение и отвести этих детей в свои покои, чтобы они могли вытереться и отдохнуть от своего маленького злоключения? Я приду к тебе после банкета.

— Да. Как и я, — вмешалась Луна. Твайлайт было открыла рот. — Наедине. — Твайлайт уловила намек. Кивнув, она сунула книгу под крыло и взвалила на спину своих своенравных детей. Те приземлились с "плюхом".

— Прости, мама, — кротко сказала Никс.

Твайлайт вздохнула.

— Неважно. Пойдемте, дети, — сказала она. — Вам нельзя бегать насквозь промокшими, вы можете… а. Ну, большинство из вас может простудиться, — поправилась она, взглянув на Дублон с извиняющейся улыбкой.

— А как же её аквариум? — спросил Брайт Айз. — Разве он ей не нужен?

— Ничего страшного, я могу немного побыть на суше, — сказала Дублон. — Они просто не хотели, чтобы я шлепалась по полу, аки тюлень дебильный.

— Что ж, у нас есть большой бассейн, ты можешь в нем отдохнуть, — сказала Твайлайт. — Без дренажа размером с пони. — Жеребята слабо захихикали. — Ну, пойдемте.

Зуёк и Гадюка вытащили морскую кобылку и закинули её себе на спину. Кротко и тихонько стадо королевских жеребят последовало за принцессой Дружбы.

Селестия повернулась к своим гостям с (какой еще?) солнечной улыбкой.

— Теперь, когда с этим разобрались, — сказала она, — на чем мы остановились?

---

1) Уловка, конечно же, заключалась в том, чтобы никогда и не спрашивать.

2) Уникальные в смысле "привезенные из глубин Вечносвободного леса".

3) Они прекрасно знали, на что способно растение... но Зуёк увидел Язвительный Плющ и, как печально выразился Гадюка, "начал думать определенные ДУМЫ".

4) Это она из-за древнего пари о том, что нужно всплыть на вершину какого-то водопада в Нейпоне...