Нежданная любовная жизнь Даска Шайна (продолжение перевода)
Головопушки повсюду. Часть 2
Меткоискатели застыли с раскрытыми ртами. Целый миллион вопросов закружился у них в головах. Что только что сказала Скуталу? Неужели этот монстр, который являлся героем страшилок с самого основания Эквестрии, был её отцом?
— ПРИвЕТ, СлЕндерЛу, — ласково ответил Слендерпонь. — Я сМОТРю, ты НаКОнеЦ-ТО зАвЕлА друзей. ПОХожЕ, папиН МАлеНьКИЙ аНгеЛочеК сОВсеМ Вырос!
Та часть его лица, на которой должен был располагаться рот, внезапно раскрылась, словно кровоточащая рана в форме полумесяца, положенного набок. Чёрная маслянистая жижа, которая могла быть слюной, а могла быть сукровицей или какой-то омерзительной комбинацией того и другого, потекла из этой щели, капая на землю и с шипением разъедая её, словно кислота. До детей не сразу дошло, что отец Скуталу, по всей видимости, пытался таким образом улыбаться.
— воТ ТвоЯ Мама оБрАдуетСя, КогдА услЫШИТ оБ эТОМ! О, онА Так лЮБит, когдА к нАм прИХодИт КоМпАНИя.
— Ну хватит, пап! — возмутилась "Слендерлу" с недовольной миной. — Ты меня позоришь! Это не по правилам.
Первой нашлась что сказать Эплблум:
— Ч... Ч... ЧЕГО?! Так, таймаут! Я требую объяснений!
— ЧтО-нИБудЬ не ТАК? — спросил Слендерпони с лёгким недоумением в своём пробирающем до мурашек голосе.
— Ещё как не так! — выкрикнула Эплблум. — Как у Слендерпони мог родиться такой жеребёнок, как Скуталу?
— О-о, а я знаю! — сказала Свити Бель. — Когда мама-пони и папа-пони любят друг друга очень сильно...
— Да я не об этом, — перебила её Эплблум. — Я имею в виду, почему она не вся бледная, с щупальцами и всем таким?
— Ах да, это, — сказала Скуталу. — Просто мама хотела, чтобы у меня было нормальное детство, так что она научила меня, как превращаться в обычную пегаску.
Она нервно огляделась вокруг.
— Но мы ведь всё равно сможем дружить, так?
— Это будет тязело, — заметила Динки, — ты ведь, полусяется, нас обманула.
— И, технически, мы знаем тебя всего несколько часов, — добавила Свити Бель.
— А по-моему, это довольно круто! — сказал Пипсквик. — Держу пари, у неё есть какие-нибудь суперские Слендер-силы. Она как супер-герой!
— Дыа-а, — подхватил Физервейт. — Покажи нам свою истинную форму! Она, наверное, супер-крутая.
Скуталу пожала плечами.
— Ладно, была не была...
Все Меткоискатели содрогнулись от ужаса. В ближайшие три ночи спокойного сна им точно было не видать. Скуталу превратилась обратно и выжидательно посмотрела на них.
— Ну? — спросила она. — Было страшно, или что?
— ...Мне нужно в туалет, — пролепетала Свити Бель.
— А я, кажется, уже, — сказал Физервейт.
— ВАм, дети, ЧТО-ниБудЬ нУжно? — спросил Слендерпони. — НАсТольНые иГРЫ? нЕМНого ПеРЕкУсИть?
— Вообсе-то, — сказала Динки, — я думаю, нам всем пола баю-бай. А то узе поздно.
Она посмотрела Слендерпони прямо в глаза... или туда, где они должны были располагаться.
— Мозно мы у вас пеленотсюем, Сленделпони?
— ТолЬКо МЕнЯ ЗоВут не СлЕндерпОни.
— Лазве нет?
— Ну да, глупая! — засмеялась Скуталу. — Слендерпони — это просто фамилия!
— мОё настОЯЩее ИмЯ — СЛЕнДермейН, — объяснил папа Скуталу и повёл их туда, где, по всей видимости, находился дом семьи Слендерпони.
Совсем скоро они набрели на гигантский пень окаменевшего дерева, который по ширине не уступал домику Флаттершай. Изнутри пень был полностью выдолблен, а затем его древесина была выкручена и искорёжена при помощи чёрной магии, чтобы придать ей форму полок, на которых стояла посуда и сувениры, оставшиеся от медового месяца Слендермейна и его жены. Мебель была сделана из хлама, добытого на понивильской свалке, а также из костей, и хорошо если только животных. А вот черепа, свисавшие на верёвочках с потолка, как будто мрачные сограчаговые украшения, точно принадлежали совсем не животным, и Меткоискатели предусмотрительно решили не спрашивать, откуда они тут взялись.
— МИЛаЯ, Я доМа! — крикнул Слендермейн в сторону кухни. — И Я прИВЁл ГОСтеЙ!
— МЫ УбЬЁМ иХ? — спросило существо, вошедшее в гостиную. Оно было примерно одного со Слендермейном роста и разделяло многие его черты. У него была такая же бледная кожа при полном отсутствии волос и черт лица, однако то, как его мордочка изгибалась, оканчиваясь милым носиком, придавало ему внешность молодой девушки. Одета она была в чёрный деловой костюм и юбку, поверх которых был повязан чёрный передник. Перед этим она, видимо, занималась приготовлением ужина, так как в щупальцах у неё было зажато несколько предметов кухонной утвари.
— неТ, Моя любеЗнаЯ слЕндЕркЛяча, — ответил папа Скуталу, добродушно усмехаясь. — ОНИ — ДруЗЬЯ сЛЕНДерлу И наши гостИ. А Мы УБиВАеМ тоЛьКО неЗвАНЫх гостеЙ, ПРаВИльнО?
— О, дА-а-а-а-а... — сказала Слендеркляча, как будто вспомнив о чём-то, что она забыла купить в магазине, но при этом всё равно зашипела, как гадюка. На её лице раскрылась такая же душераздирающая улыбка, как у её мужа, и они принялись целоваться, обмениваясь чёрной жижей, которая текла из их ртов, а излишки капали на пол и шипели, как кислота.
— Ф-у-у-у! — сказала Скуталу, высунув язык. — Ну не перед друзьями же, мам! Гадость-то какая! Подождали бы со своими телячьи нежностями, пока меня дома не будет.
— Вынужден с тобой согласиться, Скутс, хотя и по несколько другим причинам, — отметил Пипсквик, который заметно позеленел.
— Итак... — сказала Свити Бель, к всеобщему облегчению уводя тему в сторону, — вы не против, если мы у вас переночуем, миссис Слендерпони?
— конеш-ШнО, — ответила Слендеркляча, отрываясь от мужа. — чТо я БыЛА бы зА МАТь, еСли бЫ не РаЗрешала СлЕНДЕрлУ ПРИВОДИтЬ ДруЗЕЙ?
Она воспользовалась свободными щупальцами, чтобы горячо обнять каждого из присутствующих детей. Объятия получились добрыми, хотя и всё равно вызывающими мурашки.
— ну Что, кто хОчЕТ Поиграть В СкрэББл?
Четыре часа спустя...
У "Ядовитой шутки" была одна интересная особенность. Хотя растение это предназначалось, чтобы отнимать у вас то качество, которым вы дорожите больше всего: например, скорость, внешний вид и т.п. сделать оно это могло только по прошествии ночи, пока вы спите. Как и почему оно делало то, что делало, до сих пор оставалось загадкой. В одном из колледжей Филлидельфии несколько лет назад пытались провести короткое исследование, но оно было сразу же прекращено, как только декан узнал, что студенты используют его только как повод, чтобы эксплуатировать другой занятный эффект "Ядовитой Шутки": оказывается, если не ложиться спать до тех пор, пока не подействует проклятье, у тебя наступит такой приход, что ты имя своё забудешь.
А теперь догадайтесь с трёх раз, кто решил продолжать поиски до темноты.
Голова Даска как будто взорвалась. Нет, она не просто взорвалась, она взорвалась дважды. Лиловый жеребец оглянулся на своих спутников.
— Кто-нибудь из вас чувствует себя... как-то странно? — поинтересовался он вслух.
— Чиво-чиво? — произнесла Рэйнбоу заплетающимся языком. — Почему тебя вдруг стало четырнадцать? У нас что, оргия?
— Молчи, Дэши! — рявкнула на неё Пинки Пай. — Я пытаюсь поговорить с этим кенгуру! Он заблудился по пути на конференцию динго, как и мы!
— !!!!!!А-А-А-Ы-Ы-ЫД — проревел Роид Рейдж без всякой видимой причины.
— Великая и Могущественная Трикси желает знать, почему вы все вверх ногами! — провозгласила Трикси.
— Трикси, ты стоишь на голове.
— Нет ты!
Тем временем, Дерпи Хувс шагала рядом, взирая на всё кристально чистым взглядом широко раскрытых глаз.
— Мой разум ещё никогда не был так ясен, как сейчас, — произнесла она в чистом блаженстве.
— Ну, хоть кому-то из нас хорошо, — проворчала Блоссомфорт, щуря раскрасневшиеся глаза. — По-моему, в этом лесу что-то не так с воздухом. Физервейт тоже так себя сейчас чувствует? Надо установить тут где-нибудь очиститель воздуха.
Флаттершай ничего им не говорила, только раз за разом стукалась головой об одно и то же дерево и рассыпалась перед ним в извинениях.
— Кто глупая пони? — хихикнула Эплджек. — Я! — выкрикнула она и громко заржала.
Рарити занималась тем, что собирала случайные камни, утверждая, что это самые прекрасные на свете бриллианты и что она нашьёт платьев с ними для всех пони, кого знает.
Но самый тяжёлый случай был, пожалуй, у Винил Скрэтч:
— Ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб-ваббити-ваб-ваб…
Так продолжалось полночи, сопровождаясь различными глупостями, пока все наконец-то не вырубились.
Когда Даск Шайн проснулся, у него снова взрывалась голова, только теперь уже совсем не в хорошем смысле. Наступило утро, и безжалостное солнце Селестии беспощадно слепило ему глаза. Он лежал на грязной траве, отчаянно нуждаясь в душе, и не мог припомнить даже половины того, что творилось прошлой ночью. Одним словом, это было худшее похмелье, какое случалось у него жизни.
— С добрым утром, Даск, — проворковал чей-то голос в пугающей близости от него.
Это был голос кобылки, и она сжимала его всеми четырьмя ногами в нежных объятиях. Они лежали в луже собственного пота от какой-то бурной энергичной деятельности, отчего Даск внутренне порадовался, что не помнит событий прошлой ночи. Проморгавшись, лиловый жеребчик увидел перед собой довольную физиономию Рэйнбоу Дэш.
— Мои поздравления, яйцеголовый, — сказала она, победоносно целуя его в губы. — Ты у меня не первый, но определённо самый лучший.
Даск в шоке отпрянул от неё.
— Дэш, что ты такое говоришь? Ты вообще помнишь, что случилось?
Летунья на секунду задумалась, нахмурив брови.
— Нет... — сказала она. — Но я помню, что кончала. Много раз.
Даск оглядел себя. Он был весь покрыт засохшими и слипшимися телесными жидкостями Рэйнбоу Дэш. Жеребчик поёжился, чувствуя себя грязным изнутри и снаружи.
Дэш, ничуть этим не смутившись, указала на его лоб.
— И, судя по твоему рогу, ты "совсем разрядился", так сказать. — Она склонила голову набок. — Я и не знала, что рога единорогов так действуют, если честно.
Даск оторопел. О чём Дэш говорила? Он пощупал свой рог и в ужасе ахнул. Его рог, бесценный источник всей его магии, стал мягким!
— Что случилось с моим рогом?? — возопил он.
Похитительница его невинности только пожала плечами.
— Не знаю, — сказала она невозмутимо. — Он уже был таким, когда я проснулась. И я предположила, что это просто одна из штук, про которые вы, единороги, предпочитаете никому не рассказывать. Вроде того, как пегасы откладывают яйца, вместо того чтобы беременеть.
Даск озадаченно посмотрел на Дэш.
— Чего?
— Н-ничего! — сказала Дэш, тут же съёжившись. — Совсем ничего. Ничего такого, что делало бы пегасов странными. Нн-неа.
Даск тряхнул головой, отгоняя эту мысль. Его сейчас беспокоили более важные вещи.
— Короче, это неестественно. Мой рог всегда должен стоять прямо, чтобы ты знала.
В этот момент его внимание привлекла ещё одна любопытная деталь:
— Рэйнбоу Дэш, твои крылья! Они теперь задом наперёд!
Юная сорвиголова оглянулась на свою спину. Даск оказался прав. Рэйнбоу Дэш не была экспертом по анатомии, но в том, как работают крылья, она разбиралась. И, судя по состоянию её крыльев, можно было с уверенностью сказать, что летать ей уже не светит. Хуже того, теперь её никогда не возьмут Вондерболты! Поразмыслив над своей ситуацией пару секунд, она охарактеризовала её одним ёмким словом:
— ЛЯГА-А-А-А-А-А-А-АТЬ!!!!