Если б желания были понями...

116. Спрятанные вещи

Всего две недели спустя Снежок принёс завтракавшему Гарри короткую записку от Хагрида: «Он вылупляется». Увы, сразу отправиться поучаствовать в сём радостном событии, как тут же намылились Меткоискатели, не удалось: Гермиона безапелляционно заявила, чтоб они и думать не смели пропустить урок гербологии «Ради этой глупости» (прямая цитата, если что).

— Если мы все всемером помчимся сломя голову к хижине Хагрида, ещё и вместо уроков, то это будет выглядеть слишком подозрительным, — объяснила девочка, когда они выходили из Большого зала. — Мы можем сбегать туда до чар и ещё раз во время обеда.

— Но тогда мы не увидим вылупления, — возмущённо прошипел Рон, пока они шли в класс — очень уж он хотел увидеть, как появляется на свет настоящий дракон.

Однако Гарри, при всём своём любопытстве, не был столь нетерпеливым и воодушевлённым, скорее уж наоборот — у него не было никакого желания рисковать быть превращённым в кактус. Или в двадцатиметровую ящерицу. Или чтобы нечто подобное случилось с кем-то из девчонок. Вряд ли маги Хогвартса окажутся настолько же снисходительными к преступившим закон, как принцесса Селестия при аналогичных обстоятельствах.

К сожалению, шедшие немного впереди Паркинсон и Малфой услышали возмущения Рона. Внезапно они вынырнули из потока студентов, делая вид, будто что-то там обсуждают меж собой, и стоило гриффиндорцам пройти мимо — пристроились вслед за ними, норовя услышать что-нибудь ещё.

— Заткнись, — прошипел Гарри, но про себя подумал, что это сродни попытке заколотить в клубном домике все двери и окна уже после того, как Меткоискатели сбежали на своё очередное «дело».

После впопыхах проглоченного обеда дети поспешили к хижине Хагрида, волоча за собой протестующего Рона.

— Я ещё не наелся, — канючил тот, но, как и следовало ожидать, безрезультатно.

Впрочем, когда рыжика вытаскивали из-за стола, он успел-таки сгрести с тарелки стопку бутербродов.

Самое смешное, что они добрались до разогретой словно доменная печь хижины как раз вовремя, чтобы увидеть, как стоящее теперь посреди стола и раскачивающееся из стороны в сторону яйцо начало трескаться. Толкаемая изнутри скорлупа принялась с хрустом отваливаться, обнажая своё необычное содержимое.

Новорождённый дракончик был больше похож на мятый чёрный зонтик с огромными, покрытыми колючками крыльями и тощим, или скорее худощавым, телом, чем на гордого крылатого ящера. Мордочка с широко расставленными ноздрями оказалась вытянутой словно веретено, над выпуклыми оранжевыми глазами торчали крошечные рога. Одним словом, он совершенно не походил на Спайка.

Но Хагрид, естественно, тут же с гордостью заявил:

— Дык, этось, гляньте, какой красавчик!

При этом глаза полувеликана светились счастьем ребёнка, получившего на день рождения давно обещанного щеночка.

Дети, однако, восторга наивного гиганта не разделяли — они смотрели на лесника так, будто он окончательно спятил, чувствуя, что их одежда уже стала насквозь мокрой от пота, хоть выжимай.

Гарри критически оглядел дракончика, в душе очень надеясь, что Спайк, родившись, не выглядел настолько же отталкивающе, как эта тварь. Хотя по размерам они уже сейчас вполне сопоставимы… Впрочем, нет, нового питомца Хагрида большим делали крылья, которые дракончик медленно потягивал и пытался раскрыть по мере того, как его лёгкие наполнялись воздухом — по всей видимости, яйцо оказалось не самым просторным и удобным жилищем.

Когда Хагрид потянулся, намереваясь погладить малыша, тот вдруг чихнул, выпустив из носа целый сноп искр, и естественно тут же попытался цапнуть за протянутые пальцы. Глядя на длинные и тонкие зубы, больше смахивающие на иглы, Гарри задумался, едят ли здешние драконы драгоценные камни, небезосновательно усомнившись в их способности разгрызать столь твёрдые минералы — если он правильно помнил из того, что как-то услышал в передаче по «Дискавери», вроде как такие зубы скорее подходили дабы рвать мягкую плоть, а не перемалывать что-то твёрдое.

Хагрид оказался прав в своих предположениях: дракончик с каждой минутой всё больше походил на норвежского горбатого, чьи изображения они видели в книгах. Пока дети осторожно рассматривали злобного зверька, Хагрид в какой-то момент внезапно вскочил на ноги, кинулся к занавешенному окну, высунулся наружу и несколько секунд что-то внимательно высматривал, крутя головой из стороны в сторону.

— Кто-то подглядывал сквозь щель в шторах! — наконец взревел он.

Гриффиндорцы тут же высыпали наружу, а Скуталу и Джинни и вовсе проскочили дверь прямо на крыльях, но было уже слишком поздно — два убегающих ученика обладали слишком большой форой и сумели заскочить в двери замка прежде, чем пара пегасов успела их перехватить. Однако они сумели подлететь достаточно близко к шпионам и смогли разглядеть слизеринские цвета на мантиях. Едва крылатые пони, вернувшись к товарищам, озвучили увиденное, Гарри сразу понял, кто бы это мог быть.

На обратном пути в замок дети живо обсуждали возникшую проблему.

— Мы должны немедленно рассказать обо всём директору, — настаивала Гермиона. — Если Хагрид сознается прямо сейчас, то Дамблдор сможет его прикрыть.

— Ну, я даже не знаю, — сказала Свити Белль, с сомнением качая головой. — Сомневаюсь, что Хагрид найдёт в себе силы рассказать обо всём Дамблдору. Вы же сами видели, что он вцепился в свою новую игрушку как Опал в тряпичную мышку всеми четырьмя лапами! А отбирать что-то у Опал… Бр-р-р, я пас.

— Ага, — согласился Гарри. — Да и директор, похоже, не совсем в своём уме. Вспомните, как накануне Хэллоуина он додумался отправить слизеринцев и хаффлпаффцев по комнатам в подземелье — и прямо в лапы тролля. Очень разумно.

Остальные покивали соглашаясь.

Зная слизеринцев, можно было смело предположить, что уже в ближайшее время они попытаются использовать разнюханный секрет в своих целях, и Хагриду это уж точно на пользу не пойдёт. С другой стороны, идея вырастить дракона у себя дома сама по себе казалась великолепной! Мама со Спайком будут просто в восторге, когда увидят в Омуте памяти, на что похоже воспитание дракона по эту сторону портала. Правда, это случится только в том случае, если Хагрида не поймают. Что весьма сомнительно.

К сожалению, когда на следующий день дети всем табунком попытались объяснить великану всю опасность сложившегося положения, тот пропустил их доводы мимо ушей.

— Я… Да не могу я бросить егось, просто не могу, — жалобно бормотал он, качая массивной головой. — Я знаю, что не могу оставить егось… навсегда, но в одиночку ему не выжить. Токмо не сейчас.

Полувеликан был готов рискнуть всем, чтобы сохранить своего дракона. Об этом свидетельствовали кучки куриных перьев и пустые бутылки из-под бренди, во множестве разбросанные по хижине. Как и тот факт, что Хагрид забросил свои обязанности егеря — всё своё время он посвящал Норберту. Всего за день дракон вымахал уже выше пони. При такой скорости роста он уже через пару недель не поместится в хижине здоровяка, а спалит её и того раньше.

Кстати, когда Гарри попытался подсунуть Норберту драгоценные камни, тот проявил к ним околонулевой интерес, разве что лизнул пару раз. Полувеликан на действия Гарри лишь озадаченно покачал головой, видимо, решив, что мальчик понемногу с ума сходит, и даже уже намеревался озвучить эту идею, когда юному Поттеру в голову пришла спасительная мысль:

— Подождите, — воскликнул он, поворачиваясь к Рону и Джинни, — ваш брат — Чарли, кажется, да? Вы же говорили, что он вроде как работает в заповеднике драконов в Румынии, я правильно помню?

Рыжие брат с сестрой в ответ нерешительно кивнули.

— Может, тогда написать ему? Если он согласится, то заповедник станет отличным домом для Норберта. Они просто возьмут его к себе!

— И если он ответит, что они его заберут, то мы отнесём его им навстречу! — тут же оживилась Скуталу.

— Придётся сделать это поздно вечером, — прагматично сказала Джинни, — иначе нас обязательно заметят.

— Фи, — пренебрежительно отмахнулась жеребёнка. — Мы можем использовать плащ-невидимку Гарри, чтобы незаметно выбраться из общежития и так же незаметно вернуться, верно? — на последнем слове она посмотрела на Гарри. — И тогда никто нас не увидит. Мы даже можем накинуть плащ и на дракона.

Гарри не слишком обрадовался такому предложению — у него перед глазами уже возникла картина, как дракон, чихнув, сжигает плащ-невидимку его отца.

— Это идеальный план! Меткоискатели — драконов передаватели, йей! — Скуталу вскочила и хлопнулась с Джинни ладонями.

— А пока что мы можем побыть Меткоискателями — драконовоспитателями! — воскликнула Эппл Блум, глядя на Свити Белль.

— Йей! — хором крикнула эта неугомонная троица, хлопнувшись ладонями в людской форме «дать копыто».

Рон и Гермиона посмотрели на них как на сумасшедших. Гарри стоически принял неизбежное, лишь покачав головой.

Если вспомнить некоторые изощренные схемы, которые эта троица разработала, а главное, умудрилась воплотить в жизнь в предыдущие два года, теперешняя проказа казалась довольно банальной, но тут всё зависело от того, промолчат ли слизеринцы или нет. И как считал Гарри, да и большинство оставшихся первоклашек, вариант «промолчат» даже и рассматривать не стоило. Но если это поможет Хагриду сохранить своё место, тогда их усилия того стоят.

Ну, а если Чарли не сможет им помочь, тогда они сами расскажут директору. Ну не станет же он слишком сурово наказывать полувеликана за такое… да?

–=W=–

Это казалось почти чудом, но застукавшая их парочка слизеринцев хранила молчание всю ту неделю, пока гриффиндорцы дожидались ответ на отправленное ими письмо. У Гарри даже закралась мысль, что эти двое просто упивалась мыслью о том, как жестоко они мучают своих противников, заставляя их нервничать и ждать, когда же они нанесут свой удар, а сами банально ничего не делают. Ну, по крайней мере, так казалось по манере их поведения — Драко и Панси всякий раз злобно ухмылялись, когда ловили взгляд кого-то из первоклашек-гриффиндорцев, а когда смотрели на Хагрида, сидевшего за преподавательским столом во время обеда, то при этом ещё и злобно хихикали.

В любом случае, когда им стало известно, что Чарли не сможет прибыть сюда лично, но отправил за Норбертом своих друзей, дети почувствовали огромное облегчение. Теперь оставалось только дождаться следующей субботы.

А вот уныние Хагрида оказалось прямо пропорционально их восторгу.

Единственным, кому было искренне наплевать на всю эту суету вокруг дракона, был сам Норберт — ему было куда важнее и интереснее устроить в хижине Хагрида очередную кровавую бойню среди куриного племени. Первоклашки были вынуждены наблюдать этот ужас каждый день, раз уж взялись после уроков «присматривать за драконом». Мебель в хижине за эти пару недель украсилась многочисленными подпалинами, и даже Клык, нисколько не обрадовавшийся подобному соседству, отныне предпочитал спать на улице.

–=W=–

— Мамочка никогда тебя не забудет! — буквально рыдал Хагрид, когда они накрывали ящик плащом-невидимкой.

— Походу, у него окончательно шарики за ролики заехали, — пробормотал Гарри себе под нос. Рон только покачал головой.

Чары облегчения веса и прочные, но очень лёгкие верёвки из шёлка акромантулов позволили паре пегасов без проблем поднять ящик и взлететь с ним на вершину Астрономической башни. Луна в своей последней четверти была не слишком яркой, но кое-как всё же позволила разглядеть встречу двух групп летунов. Гарри только оставалось надеяться, что к утру он всё ещё будет обладать целым плащом-невидимкой, а не кучкой обгоревших тряпок.

Гораздо позже чем ожидалось крылатая парочка спустилась с небес, и табунок пони тут же дружно двинулся через лужайку к башне Гриффиндора. Четвероногость была обусловлена тем, что так первоклашек было гораздо труднее увидеть в темноте. Даже с их яркими цветами шерсти и грив лунного света явно было недостаточно, чтобы разглядеть что-то кроме тёмно- и светло-серых пятен на фоне серой травы — и это не говоря уже о том, что из-за маленького роста обнаружить их было гораздо труднее чем человеческих мальчишек и девчонок.

— Чего так долго? — прошипела Гермиона. — Мы уж думали, что что-то пошло не так!

— Да ребята не сразу разобрались со специальными ремнями, чтобы нести Норберта, — ответила взбудораженная Скуталу. — Они там у себя постоянно перетаскивают маленьких или раненых дракончиков, — продолжила рыжая пегасёнка, а Джинни нетерпеливо кивнула подтверждая. — Короче, когда парни увидали, что он уже сидит в надёжном ящике, то очень обрадовались.

— Ага, — подхватила Джинни, — правда, больше всего они офонарели, когда увидели перед собой пегасов — они-то думали, что мы прилетим на мётлах. Двое вообще чуть не навернулись со своих мётел, когда мы превратились в ведьм, — весело добавила превращённая девочка, пританцовывая на копытцах.

До остальных внезапно дошло, что большую часть времени на вершине башни обе компании занимались явно не вознёй с драконом — скорее уж одни потрясённо расспрашивали, а вторые гордо демонстрировали себя во всей красе — ну, насколько позволял лунный свет. К счастью, всё достаточно быстро закончилось тем, что пришедшие наконец в себя дрессировщики драконов похвалили двух пегасочек за то, что те догадались использовать чары облегчения веса на коробке, чем невероятно упростили им работу, и отбыли восвояси.

Увы, первоначальный план пробраться обратно в общежитие через заранее открытые окна в спальне мальчиков не сработал — кто-то старательно их запер! А сигнализация на окнах девочек не позволяла мальчишкам использовать эту конкретную точку доступа. Именно поэтому Рону и Гарри пришлось медленно красться к ближайшей картине, удобно висевшей почти что у главных дверей. Увы, и тут всё пошло не по плану — внезапно вывернувший из-за угла Филч буквально наткнулся на них. Вернее, просто запнулся о двух невидимых пони и, конечно же, умудрился не просто опрокинуть их на пол, но и сорвать с них плащ!

Гарри и Рон тут же поспешили превратиться, принимая человеческий облик. Конечно, они с лёгкостью могли оторваться от сквиба на своих четырёх и сбежать, но особого смысла в этом не было — в школе было слишком мало пони, и даже если цвет шерсти не выдал бы их с головой и копытами, уже, наверное, вся школа знала, где именно учится целый табунок пони, и их быстро нашли бы методом исключения. Или и вовсе показательно наказали бы всех. А уж бросить друга на растерзание завхозу, просто телепортировавшись, Гарри и в голову не пришло. Хотя полной уверенности, что у него бы получилось потихоньку смыться, тоже не было.

Покуда все трое поднимались на ноги, Гарри, прикрывшись Роном, успел затолкать так и норовящий выскользнуть плащ в карман, в душе очень надеясь, что Филч не успел заметить, что запнулся о пони. Если профессора будут не просто подозревать, а достоверно знать, что первоклашки беспорядки нарушали, пользуясь преимуществами анимагического облика, то им наверняка ещё и за это влетит.

Филч ожидаемо отвёл их в кабинет профессора Макгонагалл, располагавшийся на первом этаже, и, оставив их там одних, пошёл искать владелицу кабинета.

— Братан, мать меня за такое просто пришибёт на месте, — простонал Рон. — А уж вопиллер на завтрак мне точно гарантирован, — и рыжик в отчаянии опустил голову.

Гарри меж тем судорожно пытался придумать вескую причину, по которой они оказались вне стен своего Дома так поздно ночью, при этом не доставив заодно проблем Хагриду, Чарли и его друзьям… и абсолютно ничего не приходило в голову!

Когда наконец появилась профессор Макгонагалл, закутанная в клетчатый халат и сеткой на волосах, то, к удивлению, двух гриффиндорцев, вслед за ней семенили Драко с Панси.

— …Отработки! — кричала она в тот момент, когда они входили в кабинет. — Минус двадцать очков со Слизерина. С каждого! Пребывание в коридорах после отбоя недопустимо для студентов…

— Но профессор, — перебил её Малфой, — это всё Гарри Поттер! У него дракон!

Паркинсон испуганно кивнула.

— Какая чушь! Как вы смеете упорствовать в своей лжи?! Посмотрим, что на это скажет профессор Снейп, мистер Малфой!

Панси отпрянула и вжала голову в плечи, словно надеясь избежать дальнейших разборок. Правда, глаза слизеринцев загорелись, стоило им увидеть, кто именно дожидался их в кабинете.

— Смотрите, профессор! — воскликнул Драко, указывая на двух гриффиндорцев. — Я же говорил вам, это всё Поттер с Уизли!

У Гарри испуганно округлились глаза и он, не веря в реальность происходящего, отчаянно замотал головой. А вот профессор Макгонагалл окончательно пришла в ярость, увидев двух своих учеников, стоящих с видом барашков, обречённых на заклание. Она возвышалась над ними словно башня, и Гарри казалось, что декан вот-вот изрыгнёт пламя подобно разъярённому дракону.

Мистер Филч торопливо объяснил, где и при каких обстоятельствах он обнаружил юных нарушителей.

— Немедленно объяснитесь, — зло потребовала глава Дома Гриффиндор. — Я никогда в жизни бы не поверила, что вы сподобитесь на такое… такое… безрассудство!

Гарри и Рон потеряли дар речи, в то время как Драко и Панси гаденько ухмылялись за спиной Макгонагалл.

В процессе последовавшего затем экспрессивного диалога, больше похожего на монолог, профессор каким-то только одной ей ведомым путём пришла к выводу, что её студенты попытались заманить Драко в ловушку, чтобы его поймали ночью за пределами Дома точно так же, как тот сам пытался проделать нечто подобное с ними в начале года, после чего улизнули из спальни, желая понаблюдать как всё произойдёт и позлорадствовать.

— Мне противно видеть, — заявила Макгонагалл, уперев руки в бёдра, — что вы двое умудрились попа… Кхм! опуститься до подобной низости, словно какие-то там… — женщина внезапно осеклась и сердито зыркнула в сторону двух ухмыляющихся змеек. — Что ж, вы все получите заслуженное наказание! — продолжила профессор после короткой паузы. — Когда я говорю «все», мистер Малфой, я имею в виду действительно всех!

Улыбки с лиц слизеринцев тут же куда-то пропали.

— Значит, так, — повернулась декан к Рону и Гарри, — вы, как зачинщики всего этого фарса, приносите минус семьдесят очков Гриффиндору. А вы двое, — профессор повернула голову к слизеринцам, — теряете по двадцать очков каждый за легковерность и наивность! Вы же не понаслышке знакомы с братьями Рона и прекрасно должны знать, как относиться к любому предложению, прозвучавшему с той стороны! Нет, ну как так можно — позволить мелкому соперничеству настолько выйти из-под контроля! — и ведьма с отвращением покачала головой.

— Семьдесят? — пискнул Рон. Гарри только ахнул.

— С каждого! — забивая последний гвоздь в крышку гроба собственного факультета провозгласила профессор. Затем повернулась к сияющему от радости завхозу. — Мистер Филч, будьте любезны, проводите этих двух слизеринцев обратно в общежитие.

Безумно ухмылявшийся Филч, всё это время гаденько потиравший руки, угодливо кивнул.

— Я сама отведу этих двух… нарушителей обратно в Гриффиндор.

Всю дорогу до башни декан не переставала выносить Гарри с Роном мозги.

–=W=–

Жеребёнки, с нетерпением дожидавшиеся в гостиной отставшую парочку, никак не ожидали, что от входа раздастся недовольный голос профессора Макгонагалл: «…и не вздумайте ещё раз попаст… выкинуть что-то подобное, иначе я сниму с вас вдвое больше очков!» К счастью, очнувшись от ступора до того как профессор войдёт в комнату, юные ведьмочки успели попрятаться за мебелью, избежав сурового взгляда декана и, несомненно, последовавшего бы за ним ужесточения наказания.

Рону и Гарри хватило десяти минут, чтобы рассказать, что же с ними произошло — правда, перед этим им пришлось ещё столько же ждать, пока не прекратится звон в ушах — юные баламуты просто не слышали вопросы, которыми их засыпали испуганные подруги.

Н-да уж, пожалуй, если профессор Макгонагалл когда-нибудь пришлёт кому-то из них вопиллер, тот точно обрушит стены!

Узнав о случившемся, жеребёнки попытались утешить себя мыслью, что они хотя бы обеспечили Норберту нормальную жизнь, а Хагриду спасли дом и работу. Увы, в создавшейся ситуации это было единственным плюсом: после таких «крышесносных» приключений Гриффиндор рухнул на последнее место в соревновании факультетов. И самое обидное, что Гарри с друзьями не видели ни единой возможности вернуть продраконенные баллы в одиночку. Точнее, у них был только один-единственный шанс исправить ситуацию — с огромным отрывом разгромить Равенкло в предстоящем матче по квиддичу, но это станет возможным только при условии, что потерь баллов больше не будет, что, учитывая трепетное отношение профессора Снейпа к грифам, было крайне маловероятным.

Уже следующим утром весть о ночном происшествии разлетелась среди учеников со скоростью лесного пожара, и Гарри превратился из самого популярного и уважаемого человека в Гриффиндоре в самого ненавистного изгоя. Равенкло и хаффлпаффцы тоже отвернулись от него, потому что надеялись, что хоть в этом году Слизерин упустит Кубок факультета. Рон стал таким же изгоем, но всё же именно на Гарри обрушился народный гнев — тот, на кого больше всего надеялись, оказался главным виновником позорного поражения.

Слизеринцы вволю над ним потешались — насмешливо аплодировали Гарри и хвалили за то, что он своими титаническими усилиями таки смог вывести их Дом в лидеры соревнования. Причём чем меньше Гарри нравился конкретному человеку до случившейся катастрофы (или насколько упомянутый считал Гарри ценным промежуточным звеном в организации будущей карьеры), тем сильнее тот зубоскалил.

Однако гриффиндорские первоклашки-анимаги знали правду. И пускай им, как и всем остальным, не понравилась потеря баллов, но произошло это по уважительной причине, и, по их мнению, такой поступок соответствовал духу факультета. Они объединились вокруг Гарри стойкой когортой, и мальчик наглядно получил ценный урок того, кто именно являлся его настоящим другом, а кто так, сбоку припёка. А заодно узнал, насколько непостоянны в своих предпочтениях маги и ведьмы.

Гарри очень захотелось проклясть предавших его. Проклясть серьёзно, разом, всем скопом. Никаких безобидных розыгрышей, только убойнейшие из убойнейших проклятий. Но он сдержался. Он не был глупым пони. Он отыщет другие способы отомстить.

–=W=–

Последние события привели Элли в состояние крайнего недоумения. Совсем недавно она думала, что довольно точно изучила все аспекты отношений между учениками, Домами и друзьями — в конце концов подобная информация критически важна для инфильтратора, если он хотел максимально увеличить добычу пищи.

И как только она могла так просчитаться?

Казалось бы, попавший в неприятности эквестрийский жеребёнок не должен был особо повлиять на ситуацию. Даже если верить её друзьям с Хаффлпаффа, что неприятности у жеребёнка были не просто большие, а огромные, это всё равно не должно было настолько изменить отношение к нему со стороны других же… ребят!

Гарри и его друг Рон каким-то образом умудрились за одну ночь потерять по семьдесят очков каждый. По словам подруг из Равенкло, тем самым гриффиндорцы умудрились побить предыдущий рекорд Хогвартса и за одну ночь пасть от лидера соревнования до уныло плетущегося в конце очереди неудачника. Даже победа в квиддиче не сможет им вернуть утраченного преимущества, если только не окажется «игрой в одни ворота» (Элли услышала эту фразу от одного магглорожденного, и хоть смысл был ясен, она не поняла, почему в одни — в квиддиче ведь было три кольца!). Учитывая, что последняя игра будет с Равенкло, которые, после множества товарищеских игр, сумели неплохо прокачаться по сравнению с началом года, подобный исход крайне маловероятен.

А ещё поговаривали, что в деле каким-то образом замешан дракон — дракон, Мать его залюби! — и каким-то боком этот неуклюжий бородач Хагрид. Но то были всего лишь слухи — всей правды, кроме лиц непосредственно вовлечённых в события, не знал никто, а сами участники предпочитали помалкивать.

В результате этого, казалось бы, довольно незначительного события динамика отношений в замке перевернулась с ног на голову. Студенты, которые раньше с обожанием взирали на гриффиндорских первоклассников, теперь шипели им вслед словно гадюки. Многие маги стали их избегать и даже — о ужас! — перестали приходить на ежевечерний ритуал почесушек ушек и животиков! Что в общем-то полностью противоречило здравому смыслу. Ну, если только эти маги и ведьмы не отличались кардинальным образом от пони. Те тоже были существами непостоянными, но, по словам её наставников, дружба, как правило, в конечном итоге побеждала даже самую сильную обиду.

Вспышки гнева среди студентов стали настолько частыми, что собираемая ею еда едва покрывала текущие расходы, а иногда Элли и вовсе оказывалась в минусе.

Забеспокоившись из-за изменившейся ситуации, юная чейнджлинг решила устроить инспекцию своих тайников и с облегчением обнаружила, что с ними всё в полном порядке. Из-за этой суеты она вдруг вспомнила о зеркале Еиналеж. Может, учитывая новые обстоятельства, в нём что-то изменилось? Наверное, его всё же стоит проверить?

Поздним вечером воскресенья Элли воплотила в жизнь свой план. И конечно, для полноты и удобства сравнения она прихватила с собой свои прежние записи.

На первый взгляд, в комнате ничего не поменялось. Судя по всему, с тех пор, как она побывала здесь в последний раз, сюда больше никто не заходил. Элли внимательно осмотрела периметр и даже обошла помещение в поисках любых признаков появившейся ловушки или сигнализатора тревоги. И только после тщательнейшего осмотра — в который был включён и потолок, — занявшего никак не меньше часа, инфильтратор-кадет, наконец, подошла к зеркалу.

И сразу заметила изменения — сейчас в стекле отражалась лишь она сама, без большой компании лингов и людей вокруг! Да и выглядела она как человек, а не как чейнджлинг! Что здесь вообще происходит?!

Элли обошла зеркало, внимательно рассматривая со всех сторон его раму. На зеркале не появилось никаких новых следов, ничего не прибавилось и не убавилось — по крайней мере такого, что она могла бы обнаружить. Артефакт выглядел точно так же, как и раньше. Ну, за исключением утолщения слоя пыли на всех горизонтальных поверхностях.

Теперь она обратила внимание на само зеркало. Осматривая места, где оно скрывалось под рамой, девочка едва не прижималась лицом к стеклу. Благодаря этому Элли с трудом, но всё же смогла заметить слабые отметины под рамой, похожие на руны, но рассмотреть подробнее под таким углом было невозможно. К тому же у неё создалось стойкое впечатление, что они всегда были там — по крайней мере, даже её магия не смогла обнаружить никаких свежих изменений.

Наконец девочка отошла назад и просто посмотрела на своё отражение. Как и несколько минут назад, какого-то определённого фона за спиной не наблюдалось, только бесформенный серый туман, словно она стояла посреди пустой сцены в свете софитов. Занятно, но тени, должные возникнуть при таком освещении, отсутствовали.

Элли-в-зеркале прикрыла рот рукой и беззвучно хихикнула.

Никого вокруг так и не появилось. Ни лингов. Ни пони. Ни людей.

И что это может значить? У неё что, больше не осталось желаний? Нет, это точно неправда: Элли по-прежнему хотела обзавестись собственным ульем, по-прежнему хотела, чтобы улей наполнился лингами и личинками. Наполнился привычной суетой и морем эмоций.

Нахмурившись, замаскированная чейнджлинг уставилась перед собой.

Глядя на неё в ответ, Элли-в-зеркале сунула руку в карман и вытащила из него какой-то красноватый камень, подняла его повыше, словно демонстрируя, а потом, всё так же беззвучно смеясь, снова засунула обратно. Затем, продолжая смеяться, приподняла брови.

Элли стояла неподвижно, поэтому сразу ощутила, что в её кармане что-то появилось. А ведь ещё секунду назад там было пусто!

Двигаясь словно во сне, она полезла в карман и вытащила на свет камень, который секунду назад видела в зеркале. Чейнджлинг смотрела на него и ничего не понимала. Крупный бордовый камень выглядел почти как рубин или гранат — он был полупрозрачный, но, в отличие от настоящей драгоценности, не имел ни малейшего намёка на симметрию и изысканную огранку. Затем девочка снова посмотрела на своё смеющееся отражение, чувствуя, как покрывается холодным потом. Очень неприятное ощущение.

Элли бросила камень обратно в карман.

— Вернись в зеркало, вернись в зеркало, — лихорадочно зашептала она.

Однако ничего не происходило. Только её зазеркальное «я» хохотало так, что уже хваталось за живот.

Чейнджлинг вздрогнула и попыталась снова, отчаянно сжимая палочку в потной ладошке.

— Вернись в зеркало, вернись в зеркало, — давясь словами, всхлипывала она, но по-прежнему ничего не менялось.

Камень всё так же оставался в её кармане.

Элли-в-зеркале уже согнулась от смеха, с трудом держась на ногах.

Настоящая Элли направила палочку прямо на своё отражение.

— Возвращайся в зеркало, возвращайся в зеркало! — яростно выкрикнула она и, закрыв глаза, отчаянно попыталась вернуть камень туда, где впервые его увидела.

Но, как и в прошлый раз, ничего не произошло — может быть, тому причиной стала разболевшаяся от напряжения голова. Девочка медленно открыла глаза и, прищурившись, посмотрела на своего взбесившегося двойника.

Изображение расплывалось, все черты её двойника стали какими-то нечёткими.

О, Королева-Мать, она что, сломала зеркало?! А что, если кто-то поймёт, что оно больше не работает? Да маги придут в ярость! А если они ещё и поймут, кто причина поломки, то у неё будут неприятности. Куча неприятностей. Такой великий колдун как директор точно её разоблачит.

Элли в панике оглядела комнату, ожидая увидеть знакомую бородатую фигуру, но вокруг, как и прежде, никого не было. Тогда она снова посмотрела в зеркало. Изображение чётче не стало — по крайней мере не настолько, чтобы это было заметно.

Девочка глубоко вздохнула. Надо срочно бежать отсюда. Бежать, прежде чем директор придёт и схватит её за гриву прямо на месте преступления.

Она метнулась к постаменту, за которым прятался выход, и яростно пнула его пять раз. Нужно спешить! Очень возможно, что директор уже на полпути сюда или вот-вот объявится на пороге! Вдруг здесь всё-таки стоят сигналки, которые она не смогла обнаружить магией?! На мгновение юная чейнджлинг даже успела испугаться, что проход не откроется.

Беглянка чуть не зарыдала от облегчения, когда люк провалился у неё под ногами и она полетела сквозь пол.

Тщательно проверив коридор, Элли торопливо выбралась из потайной ниши. Чем раньше она окажется у себя под кроватью, тем в большей безопасности будет.

Весь путь до общежития замаскированная чейнджлинг страшно нервничала, всё время ожидая, что вот-вот перед ней появится директор и, злобно сверкая очками-половинками, потребует рассказать, что такого она сотворила с его ненаглядным зеркалом. Но ничего подобного так и не произошло — даже, казалось, вездесущий мистер Филч со своей кошкой явно бродили сегодня в каких-то других коридорах. Девочка даже не слышала ни разу, чтобы издали донеслись чьи-то шаги.

Оказаться в гостиной уже стало огромным облегчением, но Элли знала, что не будет чувствовать себя в полной безопасности, пока не окажется под кроватью. Она засунула камень в потайную нишу в днище своего сундука, предварительно упаковав его в шар из зелёной слизи, надеясь, что «липучка» в достаточной степени экранирует магию, чтобы никто не смог выследить оказавшийся у неё странный… артефакт — или что это такое было на самом деле. Затем сгребла одеяла и простыни и поспешила нырнуть под каркас кровати. Быстро устроив себе импровизированное гнездо, беглянка заткнула вход подушкой и только теперь начала успокаиваться.

Что ж, видимо, сегодня ночью заснуть не получится. Главное, чтобы завтрашний день не принёс новых неприятных сюрпризов…

–=W=–

На последней неделе перед экзаменами во вторник утром Гарри с Роном за завтраком получили записки, где значилось, что они должны явиться на отработку к мистеру Филчу в одиннадцать часов вечера.

Друзья обменялись недоумевающими взглядами. Отработка так поздно? Да на улице уже ночь будет! Бред какой-то… Кому в здравом уме придёт мысль отправлять десятилетних… ладно, одиннадцатилетних детей на ночь глядя? Разумеется, девчонки в один голос выразили желание пойти вместе с ними, но им пришлось поумерить пыл, когда Перси, услышав, что они обсуждают это в гостиной, заметил, что у них-то отработок назначено не было! А это будет означать, что они выйдут за пределы башни после отбоя, и в таком случае проблем им не избежать.

Время приближалось к одиннадцати. Все девочки обняли Гарри в последний раз, и двое приговорён… наказанных детей отправились в холл, чтобы встретиться с мистером Филчем. Оказавшись там, Гарри с Роном были неприятно поражены тем, что их ждал не только мерзкий сквиб, но и Малфой с Паркинсон — после всех этих переживаний из-за потери очков они уже и забыли, что той ночью, кроме них, была поймана и эта сладкая парочка.

Непрерывно ворча и поминутно поминая различные способы вышедших из употребления наказаний, мужчина вывел всех четверых на улицу, чем сильно удивил наказанных детей. Далее они направились по погрузившейся во тьму лужайке прямиком к хижине Хагрида, окна которой ярко светились в темноте. Луна была довольно яркой — хоть она и убывала, но всё ещё не вошла в последнюю четверть, являя больше половины своего диска. Однако рваные тучи, стремительно пересекающие её лик, так и норовили в самый неожиданный момент погрузить всё в кромешную тьму.

Видя, куда они направляются, Гарри почувствовал облегчение. Всё-таки Хагрида никак не назовёшь ужасным мастером изысканных наказаний, как того же профессора Снейпа. И потом, уж он-то знал правду! Потому мальчик слегка расслабился. Всё складывалось не так уж и плохо! Но что они собирались делать на улице в темноте? Гарри постучал по оправе очков, включая режим ночного зрения. Темнота внезапно стала ясной словно день, хотя цвета и были немного тусклыми.

Правда, когда из леса появился Хагрид с огромным арбалетом в руках и колчаном стрел, а вслед за ним и Клык, Гарри внезапно начал переосмысливать кажущуюся лёгкость доставшейся им отработки — арбалет оказался размером больше мальчика, а стрелы скорее смахивали на копья.

— Чегось так долго? — вместо приветствия вопросил Хагрид Филча остановившись. — Я ужо с полчаса вас дожидаюсь.

Гарри вдруг понял, что арбалет в руках лесника больше походил на баллисту без колёс.

— Полагаю, вы думали, что будете отдыхать на отработке? — обратился к студентам злобный мерзавец, не обращая внимания на Хагрида. — Прогуляетесь и вернётесь назад? Ну уж нет! Подумайте ещё разок своими куцыми мозгами: вам предстоит войти в Запретный лес. Ночью. А уж я посчитаю, сколько из вас оттуда вернётся, будьте покойны! Упс! Я хотел сказать — спокойны… хе-хе-хе!.. — и Филч одарил их очередной мерзкой усмешкой.

— Так вот чагось ты опоздал? — закатив глаза, сказал Хагрид и хмуро зыркнул на Филча. — Не мог счесть с первого раза студиоузов, да?

Рон издал придушенный звук и схватил Гарри за рукав. Панси ухватила Драко, издав при этом писк, который можно услышать, разве что наступив на мышь. Летучую. Драко побледнел сильнее обычного — до призрака ему было ещё куда стремиться, но Гарри был на сто процентов уверен, что это смогли увидеть даже те, у кого не было очков ночного зрения.

— Мы идём в Запретный лес… ночью? — пискнул Драко.

Гарри и сам вот ни разу не горел желанием отправиться туда сейчас — одно дело заходить в лес днём, будь то хоть Запретный, Вечнодикий — да хоть тропический, но идти туда ночью? Нет, это не лучшая идея. Даже не так: это очень плохая идея. Даже эквестрийская гвардия решалась на ночные вылазки в лес лишь хорошо вооружёнными отрядами. А эти сумасшедшие маги хотели, чтобы он пошёл туда лишь с полувеликаном и псом сомнительной свирепости?

Гарри ещё раз смерил взглядом тяжёлый арбалет, что нёс Хагрид — такую штуку скорее можно было найти на какой-нибудь крепостной стене. Ладно, с хорошо вооружённым полувеликаном, но тем не менее!

И вообще, что такого может быть в лесу, за чем потребовалось туда идти ночью? Ну, разве что от них требовалось собрать ингредиенты для зелий — вряд ли профессор зельеварения готов был сам с палочкой наголо ползать на карачках по Запретному лесу в поисках грибов и растений. С другой стороны, именно Хагрид заботился о территории и животных, проживающих возле замка. Но с третьей стороны, вот его-то точно сложно заподозрить в том, что и он станет выискивать что-то незначительное вроде абиссинской смоковницы или флоббер-червей!

— Ладноть, — сказал Хагрид. — То, чего мы сегодня вечером будем делать, опасно, так шта слушайте внимательно. Нетути у меня желания, чтоб кто из вас рискнул убиться.

«Ну на-а-адо же, Запретный лес — и вдруг опасен! Нет, ну кто бы мог подумать?» Гарри фыркнул в тон своим мыслям. Этот полувеликан что, думает, что они совсем уж конченые недоумки, как он сам?

— Кто-тоть поранил в лесу единорога, и, кажись, сильно поранил. Если чё, то в прошлую среду я нашёл одного и вовсе мёртвым. Кароч, надобноть бы нам сыскать этого беднягу, — он печально покачал головой. — Нужно разобраться с этим делом.

Гарри только и смог, что покачать головой, ошеломлённый и едва прислушиваясь, как Филч, радостно хихикая, принялся перечислять разнообразные ужасы, что их ожидают — оборотни, акромантулы, кентавры… Стоп, что?! КЕНТАВРЫ?! Серьезно? Это что, вовсе не выдумки, призванные держать первокурсников подальше от леса? Неужели в лесу действительно водятся кентавры?

Мальчик задрожал от ужаса и стиснул кулаки. Похоже, они попали. Крепко попали.