Вокруг света через скуку и лень

Глава IV: Сердце востока | Часть I: Знакомые незнакомства

Всё было таким похожим, но в то же время, таким разным! Архитектура вполне сходилась с той, какую можно встретить в больших городах Эквестрии и старых зарисовках. Однако, в отличие от предшественников, сооружено тут всё из идеально высеченного песчаника, а не из дерева.

На площади хоть и тоже играли барды, но совсем другими инструментами: отчётливо слышалась лютня, скрипка и бубны, очень плавно переходящие от одной мелодии к другой. Настолько плавно, словно, кто-то пытался этой музыкой нарезать хлеб или масло.

Вокруг, компанию окружали пони, но и они отличались телосложением — мордочки более вытянутые, а сами, по размерам и росту, были куда больше, даже сравнивая с крупными соседями из другой страны. На их фоне, малышка и вправду становилась очень-очень маленькой, и риск потеряться в ногах, по приближению к центру города, только возрастал.

Однако, оранжевую кобылу отличала от этих лошадей ещё одна вещь — наличие крыльев. Ни у кого из них не было никаких дополнительных конечностей — ни рога, ни чего-то и близко похожего. Все свои занятия они делали с помощью своих ртов и копыт, кроме разных мелочей, где пускались в ход те самые магнитные браслеты. Ими и знаменито это место.

А потому, почти полностью выздоровевшая лошадка тотчас взмыла над площадью, как шагнула от каравана. Перед ушастой открывался вид на весь город, и ничто ей не мешало — ни другие дома, ни существа, которых и в помине не было в небе. Странно, что ни птиц, ни тех же скатов у стен города не находилось. Крайне пусто и одиноко, хоть и свободно.

Восточная культура растягивалась почти до горизонта — уж настолько большое это место. Что там, что тут — всё та же пустыня, лишь с немногими отличиями. Несмотря на наличие большой территории вокруг, этого явно было недостаточно, дабы с комфортом дать площадь всем жителям, что примечалось невооружённым глазом.

— Гамби, ты только посмотри! — восхищалась крылатая - Всё такое.. Не такое!

Ах, если бы только он мог ей ответить в таком состоянии.. У жука крутилось много чего на уме. Например, то, что язык этих существ схож с обычным, эквестрийским, пусть и ничего не понятно. Или то, что на пони немало кто обратил внимание — и взрослые, и дети. Слишком уж занятной и необычной для всех была летающая лошадка с повреждённой ногой.

“Надо бы отдохнуть.” — подумала Саншайн, сменив курс на ближайшую крышу. К счастью, все крыши оказались плоскими и почти одного уровня, так что не особо важно, куда садиться. И, похоже, все они также успели нагреться от солнца, иначе как объяснить необычайный комфорт?

Понаблюдать вблизи, а также посоветоваться, хотел и чейнджлинг, но ему дозволено лишь второе. Слишком опасно показывать своё настоящее обличье там, где тебя могут убить за то, что ты не имеешь шерсти и скрипишь каждое мгновение, хочешь ты того или нет.

— Добрались мы сюда. Что дальше?

— Э-э.. Нам ведь надо встретить кое-кого, разве нет?

— В городе, где никто не разговаривает на нашем. Спустя более, чем две недели.

— Поду-умаешь! У нас уважительная причина!

— Очень уважительная — потерялись и чуть не умерли. Несколько раз.

Маленькая лишь недовольно фыркала, пока что-то выискивала под собой, на улице. Правда, задача резко оказалась невозможной — не только таблички исписаны непонятными символами, но и толпы народа, подобно рыбе на нересте, постоянно куда-то двигались. Разобрать что-то в этом бесконечном потоке просто нереально.

— Как-то тесно у них.. Это же неудобно!

— Потому они и пытались построить ещё один город. Только что-то им помешало.

У перевёртыша были мысли и по этому поводу. Всё-таки, он видел больше, чем остальные. Но сейчас предстояло решить другую проблему. Заняться стоит именно поиском информатора, а посторонние размышления лучше оставить на потом. Кроме, разве что, не менее важных дел.

— Для начала, нам нужно достать еды. — намекал чейнджлинг - Того, что нам оставил Форчун — не достаточно.

— Точно! ..А где?

— Поищи. Должны же быть какие-то знаки.

— Почему я? Ты лучше отыщешь!

— Потому что мне нельзя высовываться. Я в тебя верю.

Пока насекомыш отлёживался на плоской крыше, Санни водила глазами от пони к пони. Почти все они очень походили друг на друга — носили разноцветный шёлк, как-либо себя украшали и закрывали свои тела почти полностью. Кажется, они не понимали, что скрывают этим свою индивидуальность.

— Отсюда непонятно ничего! Не вижу! Нужно пройтись.

— Но ты не можешь.

— Могу! Вот увидишь, могу!

— Хорошо. Ты сможешь самостоятельно сделать несколько шагов. А если тебе нужно будет резко свернуть в сторону? Ты не убежишь, и тебя затопчут.

Крылатая разнылась, прикрыв голову копытами. Как же ей сейчас хотелось тех небольших удобств, которыми одарил её купец моментами ранее.. Дом в такие минуты и вовсе казался раем. Мысли о возвращении назад никак не покидали головы обоих:

— Мне всё ещё кажется, что мы не туда попали. — давил Гамбит.

— ..Мне теперь тоже так кажется. Может, лучше и правда домой вернуться.

— Наконец, ты думаешь в том же направлении. - перевёртыш уже собрался достать свиток.

— Сначала прогуляемся! Не зря же проделали такой путь? Пожа-алуйста!

В такую минуту, жук понимал, что мало чем мог повлиять на капризную пони, не говоря о ком-то другом в этой злобной стране. В конце концов, разбираться с этими незнакомцами предстояло ей — он был лишь в качестве охраны. Гамбит молча сменил свой облик обратно на вьюк, морально приготовившись к дальнейшим приключениям.

Наверное, было бы лучше, если бы зубастый превратился в какую-нибудь накидку, дабы Саншайн не выделяться так сильно на фоне остальных разодетых и крупных граждан. Стоило солнечной пони покинуть своё небольшое укрытие, как десятки глаз вновь последовали за ней.

Благо, нетренированной ленивой лошадке далеко лететь не пришлось — довольно большую часть городища занимал кусочек, так сильно выделявшийся на фоне каменных плит: целая площадь, усеянная палатками да сотней тканевых крыш. А ещё, там как раз проезжал уже знакомый авантюристам караван.

— ..Как же я сразу не догадалась! Надо было сразу у него обо всём спросить!

..Только вот, летающей пони почти некуда было приземляться, ведь покупателей на базаре находилось даже больше, чем граждан в узких улочках. А потому, Саншайн, тщательно рассчитав траекторию, опустилась и разместилась на шёлковом навесе рядом с дружелюбным ей лицом.

Однако, лошадка забыла об одной важной вещи — навес не предназначен для того, чтобы на нём сидели пони, и он, вместе с ней, рухнул на землю. Все полки и окружающие стенды развалились под мягкотелой и тканью под ней. Когда пони подняла голову, а столп пыли рассеялся, она встретила осуждающие взгляды со стороны. В том числе и от единорога.

А вот торгаш, которого постигла эта участь, выражал своё недовольство голосом. Под смех конкурентов, конь в тюрбане матерился в сторону крылатого солнышка. Которое, к слову, не придало должного значения происходящему.

— Привет! - махала она копытом своему знакомому.

— ..Будет лучше, если мы не будем разговаривать друг с другом в такую минуту.

— Почему?

Только тогда, жеребец показал за спину хулиганки. Аршинник ругался и кричал, но гостья столицы не понимала, что именно ей говорили. Похоже, что мало приятного, ведь он повышал голос ещё выше и размахивал копытами так, словно его сейчас убьют. Или, наоборот, убьёт именно он.

— Может, это успокоит вас?

Малышка достала из коричневой сумки пару камней, которые и отдала мидиллийцу. Он замолчал, но ненадолго — через пару секунд конь заорал совсем другим тоном, даже громче прежнего. Саншайн ничего не оставалось, как одарить его ещё большим количеством драгоценностей.

— Простите пожалуйста! Мне пора!

..А пора ей поговорить с Форчуном о том, что её так беспокоило — провиант. Бесстыжая лошадка не прошла и нескольких метров, как уже уселась на брусчатку, прямо перед возом и знакомым ей волшебником. Такое поведение ещё больше раззадорило окружающих, чей дневной план был зверски нарушен маленьким оранжевым существом.

— Приве-ет! А где тут можно пообедать?

— Долго объяснять.

— Но я тут ничегошеньки не понимаю! Пожалуйста, расскажи!

Купцу очень хотелось попросту испариться, куда-нибудь исчезнуть, или сделать вид, что он не понимает. Но он не мог оставить ни свой товар, ни новых друзей, даже если они нарушали общественный порядок столь постыдным образом.

— Верно. Тут всё устроено не так, как у нас. Покупать нужно всё вот здесь.. — маг тонко показал головой на остальную часть базара — ..А остальное в городе. Например, ночлег.

— А где можно отдохнуть? Я ведь языка совсем не знаю, не спросить даже.

Каждая секунда, потраченная с этой глупой пони, оканчивалась для всех остальных потраченными нервами. Всем просто хотелось продолжить заниматься своими делами, но никто не мог ничего сделать из-за пробки. Финансовый гений вновь показал свою смышлёность, достав перо и лист бумаги. Конь написал что-то на восточном и отдал записку Саншайн.

— Вот, просто ищи что-то похожее. Это значит “дом отдыха”. А теперь, пожалуйста, иди, не задерживай остальных.

Санни была рада и этому, хоть и надпись больше напоминала каракули, чем что-то несущее смысл. Ушастая положила листок в ту же сумку, откуда достала блестяшки, и одобрительно кивнула своему спасителю. Наконец-то, шоу позора приходило к концу!

— Спасибо! Я тогда, наверное, лучше загляну сюда попозже..

Малышка полетела искать заветное место. Жизнь на базаре вновь пошла своим чередом, если не считать жеребца, чей бизнес, буквально, обрушился на него же. Своими действиями, крылатая гостья привлекла к себе ещё больше внимания, что прекрасно замечал перевёртыш. А вот пегас не забивала голову лишним, держа там нечто важное — надпись на бумажке.

Вниманием к деталям, правда, пони сильно отличалась от своего друга, и ту фразу она запомнила тоже не так. А значит, и дом, в который она вошла через несколько минут, имел совсем другое предназначение. Проверить подсказку никак не представлялось возможным — наличие одних только копыт да крыльев ограничивало кобылу.

Зато показать её кому-нибудь другому — запросто. Саншайн вошла в заведение, держа в зубах этот бумажный ключ к языковому барьеру. Принимающий посетителей конь всё же заметил, что маленькая гостья ошиблась местом. Он показал копытом в сторону, произнеся вслух на своём языке слово, означающее искомое место — гостиницу — “динлеме’ери”.

Впрочем, крылатая поняла этот жест по-своему. Проследовав взглядом к указанному месту, крылатая столкнулась с дверью в том же здании, которую посчитала нужным открыть. За песчаной плитой находился небольшой зал, где сидело несколько жителей, окружённых дымом от кальянов.

Помимо курения, посетители наслаждались приватным танцем одной из работниц. Только тогда управляющий понял, что ему стоит вмешаться. Он выпроводил глупую гостью из здания, и указал на место, куда она хотела попасть изначально, отметив, что она находится в “думан’еви”.

“Да уж.. Народы разные, а в непристойности посоревноваться ещё как могут!” — подумала маленькая пони, наконец, зайдя в настоящий дом отдыха.

Жеребец у входа также не церемонился и молча сопроводил лошадку до свободной комнаты в обмен на блестяшку и бумажку. Такой способ оплаты сильно смутил главного, но, как и в прошлый раз, Саншайн посчитала, что она попросту переплачивает. Уже через пару минут, кобыла могла как следует отдохнуть, заперевшись в своём номере.

— Какое облегчение.. — томнила малышка, натягивая на себя одеяло.

— Тебе нужно в баню. Пахнет от тебя, как от носача.

— Где ты тут увидел баню? Вот будет — так сразу!

— Запомню.

И вправду, в комнате стояли лишь неудобная кровать, пару столиков и  нашлась одинокая свеча, как источник света. Это если не считать высокий вырез в стене заместо нормального окна. Больше походило на тюрьму, нежели на номер в гостинице, но о возможностях не спорят.

О культуре тоже. Вечный балаган и шум с главной площади доходил и до отдыхающих товарищей. Он нисколько не мешал — скорее, наоборот — именно подобного на фоне им и не хватало. Создавало хоть какую-то иллюзию, что собеседник не молчит столь долго.

— Хочу сказать тебе спасибо. - молвила пони — За всю жизнь не припомню ничего настолько увлекательного.. А благодаря тебе, я живу и могу об этом рассказать другим, во всех подробностях.

— То есть?

— Ты же меня спас, тогда, в пустыне.

Крылатая повернула голову в сторону чейнджлинга, который лежал рядом с ней в своём нормальном, жучьем виде. Он молчал, ибо ему было очень интересно, что же творилось в голове у подруги. Он чувствовал, что она и вправду довольна, и её выражение лица выражало истину.

— Помню, как ты меня нёс. Плохо помню, но всё-таки. Помню, как ты показал мне летучих скатов. Я читала о них, и всегда хотела их увидеть вживую. Спасибо.

Ох уж эти вкусные воспоминания, это чудесное настроение, появившееся из ниоткуда.. перевёртыш сам не заметил, как начал улыбаться — кошмары, пересказанные его подругой, изрядно насытили клыкастого, больше не представая, как нечто совсем ужасное..

— Мне интересно, почему ты не бросил всё, тогда ещё? Почему ты не вернулся домой?

— ..Не знаю. — впервые замешкался чейнджлинг — Не очень хочется об этом говорить.

— Почему? Ну давай, я не обижусь. — Саншайн придвинулась к насекомому — Будь честен со мной. Я хочу тебя выслушать.

В этот момент, жуку резко расхотелось разговаривать, а его улыбка испарилась. Уж больно странная и неприятная тема, ответы для которой он никак не мог достать из своей головы. Или же попросту не хотел. Голос, темп общения и выражение морды перевёртыша — всё говорило о жучиной неуверенности. О страхе перед чем-то, перед кем-то.

— Я боюсь.

— Чего ты боишься?

— Всего. — его голос задрожал ещё сильнее — Я боялся, что потеряю тебя. И что потеряю из-за этого дом. Я хотел самостоятельно помочь. Дальше.. сложно объяснять. Я другой.

— Именно поэтому я и прошу тебя говорить, потому что хочу понять тебя. — маленькая тихо хихикнула, прижавшись к холодному хитину — До конца понять. Ты никогда раньше не проявлял эмоций, а сейчас, ну.. Ты прям меня удивляешь. Неужели в пони превращаешься, как бабочка?

Объятья немного успокоили Гамбита. И вправду, эта тема оказывалась не такой страшной, как выглядело изначально в голове насекомыша. Однако, стоило перевёртышу расслабиться, как прозвучал вопрос, которого он страшился ещё сильнее:

— ..А чего ты больше боялся — потерять меня, или дом? Только честно.

— Ты правда не обидишься, если я это скажу?

— Нисколечки. Обещаю.

— Я боялся, что больше не почувствую твоих эмоций.

Перевёртыш тяжело вздохнул. Всё-таки, от его ответа могло поменяться очень многое. Однако, на удивление, Саншайн отнеслась к жуку без капли негатива. Она всерьёз задумалась над словами своего друга, и он это прекрасно ощущал. Честность поддерживала комфорт среди неудобства.

— Я не хочу быть таким. Это, как-то.. не правильно.

— Почему?

— Потому что инстинкты. Они противоречат моим желаниям. Я, вроде, разумный, но в такие моменты не совсем.

— А чего ты хочешь?

— Быть таким, как ты. Как другие. - перевёртыш ненадолго прервался — У меня будто что-то отняли. Всё начало ощущаться по-особенному после того странного дерева в пустыне. Словно чего-то не хватает, а что-то, наоборот, появилось после.

Как же сложно высказать то, что хочешь, когда не знаешь в совершенстве языка.. Крылатая даже не ответила! Она просто закрыла глаза, продолжив улыбаться и обнимать жукастого. Для усатого этого достаточно, чтобы он продолжил высказывать свои мысли; он не услышал отказа:

— Кажется, хочется любви. Настоящей любви, эмоций. Без самообмана. Как то, про что мы говорили в джунглях, но в одинаковой мере. По-настоящему. У меня, вроде, получается, но.. Это сложно объяснить.

— Не торопись, у нас уйма времени.

— ..Уйма?

— Это значит “много”. У нас много времени.

Как раз наличие этого самого времени и мешало. Чейнджлинг уже в какой раз ощутил на себе, каково это, когда каждая секунда ощущается, словно год другой. И какой бы ласковой и дружелюбной не казалась оранжевая пони, даже эта ласка и улыбка не спасали от давления и мыслей.

— Мы всю жизнь врём, потому что хотим те или иные эмоции, чувства-

— Я знаю. Важно то, что именно вызвало у тебя эмоции. Ты хотел спасти меня, а не свою еду, в первую очередь?

— Я.. Я не знаю.. 

Какой бы глупой не казалась солнечная пони, она всё поняла. Поняла даже больше, чем сам чейнджлинг. Она ощущала разницу в видах и во всём остальном больше, чем он сам. То новое, неизвестное, так ещё и что-то необычное и для самого жука, только сближало Саншайн к инсектоиду.

Это так сильно отличало маленькую пони от всех остальных. Чего только стоит первая встреча — ни грамма страха или отвращения и мгновенные объятья. Но перевёртыш не мог в точности сказать, чего хотел, ведь страх чувствовал он, а не его близкий друг. “Скорее да, чем нет.” — колебалось у него в голове сильнее всего.

— Послушай себя, это поможет. Я не перевёртыш, но я кое-что чувствую. Не так, как ты, но всё-таки! Образно, действиями..

Насекомыш окончательно запутался. Всё это было слишком сложно для него, он ведь очень молод и без опыта. Так, помимо непонимания, он ещё и находился в ситуациях, не свойственных перевёртышу — жук чувствовал то, что не чувствовал никто более. Усач пытался по-настоящему понять окружающих. Пытался понять себя.

Понять себя не свойственные ему эмоции, явления, мир.. Но ему постоянно что-то мешало, что-то отвлекало. Пластинчатому казалось, что он понимает свою подругу, что она очень предсказуема в своём детском, жизнерадостном поведении, но тут она заговорила, как Мунрайз.

Как это так — не чейнджлинг, а скрывает свою настоящую натуру? Что действительно имелось у пони на уме? Насекомыш не мог прочитать её по эмоциям! Почему нечто знакомое резко предстало таким неизвестным? Немыслимо! Это слишком. Слишком сложно.

— Прости меня.

Гамбит закрылся от своей подруги, превратившись в белый вьюк. Он слышал её, он всё видел, но не мог — может, даже не хотел отвечать на дальнейшие вопросы. “Сначала нужно разобраться с раздражителями.” — решил для себя белоснежный.

— Глупый..! — огорчилась малышка, продолжив обнимать одушевлённый предмет — Ты всё равно слышишь меня, я знаю! Это неуважительно! Ты не можешь просто взять и спрятаться от меня, когда мы разговариваем!

Внезапно, прозвучало несколько громких ударов в дверь. Саншайн перепугалась — неужели, это из-за шума, вызванного её недовольством? Пони просто напросто замолчала, прижав к себе свои вещи, в надежде, что всё именно так, как она думала.

Увы, но удары не прекратились. Помимо них, за стеной хорошо слышалась неразберимая ругань. Жалоба соседей? Или же, это не из-за шума? Вдруг, песчаная дверь открылась, а в комнату вошли вооруженные кони, вмиг окружившие постель.

Вскоре, Саншайн обнаружила себя в мешке, вместе со своими пожитками. Мешок оказался без единой дырки, очень тесный и тёмный, словно его специально делали для похищения. Сбежать попросту не представлялось возможным, как и понять, кто же так с ней обошёлся.

— Отпустите меня! Куда вы меня тащите?

Хороший вопрос. Высокая плотность населения просто идеальна для подобных похищений и преступности в целом. В конце концов, солнечная могла оказаться где угодно, и не понятно, ради чего, ведь никто не разговаривает на понятном для неё языке. Разве что, жестами.

А может, Гамбит спрятался от них? Он, всё-таки, успел это сделать за секунды до того, как товарищи оказались пойманными. Жук всегда беспокоился за безопасность, и в этом он действительно преуспевал; не привлекал к себе особого внимания.

Только вот, здесь то и дело, что убивают насекомых. Его могут очень быстро рассекретить, не говоря уже о том, что Саншайн сейчас находилась в центре внимания. По крайней мере, никто не ожидает, что на них напрыгнет чья-то сумка..