Падение Снежного Занавеса

Глава 10. Официальный визит

Визит делегации Эквестрии, согласованный ещё во время работы врачей и микробиологов, подготовили за две недели. Летающие повозки принцессы Селестии и Кэйденс были доработаны для полёта через Снежный Занавес. Защитные колпаки по переданным сталлионградцами чертежам сделали на дирижабельной верфи Лавендер Фриттер и Кэнди и Йонаголд Эппл в Мэйнхеттене, после чего доставили в Кантерлот личным дирижаблем владельцев верфи, и специалисты установили их на колесницы, подогнав по месту и загерметизировав все лишние щели. Дополнительный обогрев должны были обеспечить специальные артефакты. Другие должны были защитить пассажиров и амулеты левитации колесниц от воздействия связанных заклятием Сомбры в Снежный Занавес Вендиго, пусть и ослабевших, но всё ещё опасных своей способностью взламывать структуру заклятий артефактов, чтобы высосать их энергию.

Большой массив данных, накопленный за тысячу лет систематических исследований, и возможность сталлионградских ученых быстро строить сложные математические модели, в сочетании со знаниями и силой магов Эквестрии помогли окончательно понять, что же такое Снежный Занавес. Решено было не пытаться его разрушить прямо сейчас, хотя это было уже возможно для принцессы Кэйденс, объединившей усилия с Шайнингом Армором. Угасая естественным образом, заклятие, создавшее Снежный Занавес, должно было уже достаточно скоро окончательно убить связанных в нем Вендиго, высосав их энергию до последней капли, а при его искусственном разрушении эти «призрачные поганцы» могли сбежать, чего никому не хотелось.

Для пегасов охраны и упряжных по образцу утепленной летной формы сталлионградцев была сделана форма для пролета через Снежный Занавес. Также принцесса Солнца согласилась с настойчивыми просьбами после пролета Занавеса дальше двигаться спецпоездом по железной дороге. Опыт Кэйденс, едва не убившейся в полёте в сложных метеоусловиях, был ещё свеж. Точно также пришлось и других пони из делегации обеспечить теплой одеждой. Конечно, сталлионградцы гарантировали комфортабельную резиденцию со всем необходимым комфортом и транспорт с теплым салоном, но ведь и по улице придется ходить тоже. Дрожащий от холода, приплясывающий и «звенящий заледенелыми яйцами(с)» премьер-министр Фэнси Пэнтс, конечно, зрелище на все времена, но не для официальных переговоров же!

С теплой одеждой помогли жители Галлопинг Гордж. Мэр городка прислал в столицу образцы, по которым лучшие модельеры и портные шили тёплую одежду для всех представителей делегации Эквестрии. А тем временем дипломаты и специалисты продолжали работу, шлифуя детали предстоящего визита. В процессе их работы, когда стало ясно, что в холодных условиях Галлопинг Гордж можно общаться безопасно, мэр снял оцепление, распустив всех по домам. Теперь уже самим сталлионградцам пришлось следить, чтобы туристы ничего не отломали от их техники на сувениры.

Но крупные и суровые на вид пони, заметно более крупные чем простые эквестрийцы, с этим делом справились, обойдясь парой подзатыльников. А когда все желающие сфотографироваться на фоне их техники, наконец, удовлетворили свой пыл, уже сами сталлионградцы стали исследовать Галлопинг Гордж «на своих четырёх». Первым в город стал выходить комиссар Миллс. Свой табельный револьвер вместе с кобурой он оставлял в машине во избежание эксцессов, а вот сабля всегда была привычно пристёгнута в ножнах на спине. Он не только удовлетворял любопытство, но и писал после каждого такого похода отчёт со своими наблюдениями, который потом передавал на родину по телеграфу.

В один из таких выходов в город он нос к носу столкнулся со странной парочкой. Симпатичная кобылка-антилопа с двумя длинными прямыми рогами и её странный, очень крупный спутник, закутанный в плотную серую ткань с ног до головы. Только зелёные глаза с вертикальными зрачками светились из темноты под капюшоном, да по самой форме капюшона было видно, что у скрывающегося под плащом тоже два достаточно длинных прямых рога. Комиссар привычно попытался «коснуться» странного туриста своим «чутьем»... И сам не понял, как его сабля вылетела из ножен, замерев под ним в защитной позиции, а сам он дрожал от выброса адреналина, готовый сражаться насмерть.

Под плащом... Это было как будто коснуться... У Миллса даже не получилось бы сходу описать, что он почувствовал. Нет, это был не пони, не як и даже не грифон, всех их он уже встречал и успел «почувствовать». Это было как будто коснуться разума «ожившего бронепоезда» с бесстрастностью машины войны оценивающего всё вокруг и мгновенно готового атаковать любую обнаруженную угрозу, смешанного с каким-то крайне сильным и смертельно опасным хищником. Который убивал и убивал много, и не только неразумных зверей ради пропитания!

Загородившись саблей от скрытого плащом, комиссар внутри себя понимал, что, реши странный «зверь и машина» напасть – его не спас бы даже пулемёт, которого все равно не было. А вот что у его оппонента пулемёт был – он ни секунды не сомневался. Или не пулемёт, но что-то столь же убойное и скорострельное. Это не считая огромной физической силы и скорости. Рогатая спутница странного существа тоже не осталась безучастной, наклонив вперёд свои прямые длинные рога, она активировала защитные артефакты, которыми была богато увешана, готовясь к возможному бою под удивлёнными взглядами горожан и туристов.

– Кто ты такой и что тебе нужно? – напряженно глядя на скрытого плащом, спросил комиссар.

– Я не враг тебе и твоей стране, – раздался в ответ низкий спокойный голос со странным акцентом. – А кто я... Давай отойдем, чтобы не пугать пони, когда я сниму плащ. Это проще показать, чем рассказать.

– И все-таки какое ироничное совпадение, «Сталинград» и оранжевые «Харьковчанки», – задумчиво добавил скрытый плащом, пока комиссар убирал в ножны на спине свою саблю. – Не ожидал увидеть такое в мире разноцветных пони...

Комиссар запомнил странное искажение названия Сталлионграда и то, как назвал странный путник паровые трактора «Ледовой Разведки». А пока шёл вместе с ним и его спутницей к лагерю – и следы странного существа тоже приметил. Отпечатки раздвоенных копыт его спутницы-антилопы особого удивления не вызывали, а вот следы скрытого плащом были скорее похожи на вытянутые в длину следы грифона, по крайней мере, его задних лап. А отпечатки передних были вообще ни на что не похожи, ещё более вытянутые, с очень длинными пальцами, заканчивающимися когтями. Посмотрев на маячащих вокруг лагеря и между машин туристов, Миллс провел своих спутников в ангар для совещаний и прочно запер дверь. А после с интересом смотрел, как скрытое плащом существо привычно включило свет, ловко щёлкая выключателями на стене своими передними лапами с длинными пальцами, привстав для этого на задних. После чего стало рассматривать аппаратуру связи, задумчиво хмыкая, будто видя электронную начинку прямо через металл корпуса, а вот его рогатая спутница осматривалась вокруг с куда большим удивлением.

– Так кто вы такой. Или что? – спросил комиссар, готовясь к чему-то страшному.

– А ты как меня назовешь, комиссар Миллс Блэкрок? – ехидно спросил скрытый плащом, ставя свои седельные сумки на пол и откидывая капюшон с головы, а после вообще сняв плащ.

Под плащом оказался... дракон. Если верить старым описаниям в исторических книгах. Только – очень мелкий, хотя и крупнее всех пони, но для размеров нормальных крылатых ящеров он был слишком маленький. В остальном он тоже был совершенно не похож на обычных драконов со старых гравюр. Только общая форма тела, четыре когтистых лапы, золотистая чешуя и перепончатые крылья, длинный гибкий хвост с кисточкой да когти и впечатляющего размера клыкастая пасть. Но уши у него были как у пони, а не перепончатые, по шее росла чёрная грива вместо шипов, и чёрная кисточка на кончике хвоста. И вообще строение тела было ближе к кошачьим, чем к ящерицам.

На крылатом чешуйчатом были одеты магические артефакты и украшения, причем часть из них выглядела до крайности странно – например диадема странной формы на голове, не менее странные очень широкие браслеты, единого стиля, но явно отличные от местной работы, из бронзы с опалитами. А ещё – сбруя, на которой была закреплена явно автоматическая винтовка странного вида и впечатляющих размеров тесак, и вполне узнаваемые гранаты. Это то, что Миллс узнал среди снаряжения странного крылатого ящера, остальные предметы даже отдалённо никаких ассоциаций не вызывали, кроме большой плоской коробки с красным крестом в белом круге на крышке, явно какой-то аптечки.

– Ты – Дракон, – озвучил очевидный вывод Комиссар. – Только какой-то странный.

– Спасибо, Капитан Очевидность. Так меня и зовут. Дракон, очень приятно, Дракон! – клыкасто улыбнулся золотистый, усаживаясь на пол по-кошачьи и обнимая крылом подошедшую антилопу. – А теперь, комиссар Миллс, будь добр – расскажи историю Сталлионграда, откуда у вас такие замечательные оранжевые полярные вездеходы и классические стержневые радиолампы, как вы стали теми, кем вы стали?

---

Те специалисты из охраны диархов и Королевской Службы Информации, кто готовил визит в Сталлионград со стороны Эквестрии, учли ошибки принцессы Кэйденс, поэтому летающие колесницы, пегасы охраны и «тягловые» прибыли в Галлопинг Гордж на нескольких железнодорожных составах за неделю до самого визита. Сталлионградцы тоже были оповещены заранее, активно участвуя в разработке плана, перебросив к снежному Занавесу половину машин «Ледовой Разведки» и авиаполк пегасов-штурмовиков со спасательным снаряжением. Перед вылетом делегации вдоль трассы полёта по земле были расставлены машины со срочно смонтированными мощными зенитными прожекторами, для указания маршрута, оказания помощи и эвакуации при вынужденной посадке. Эквестрийские пегасы тоже совершили несколько полётов в условиях Занавеса, сначала с пустыми колесницами на буксире, а после – загруженными мешками с углем, для имитации веса пассажиров. И только когда всё было готово, прибыли члены делегации, чтобы отправиться в путь.

Первой, теперь уже поездом, прибыла принцесса Кэйденс с принцем-консортом Шайнингом Армором, потом, так же поездом, прибыли принцессы Селестия и Луна, с остальными делегатами, секретарями и несколькими тщательно отобранными журналистами. Для простых пони это было непривычно, диархи Эквестрии обычно либо путешествовали на своих летающих колесницах, либо телепортировались. Но сейчас колесницы были сначала на переделке, а потом отправлены в Галопинг Гордж для испытания вместе с «тягловыми» пегасами и половиной охраны. В целях безопасности между тремя колесницами разделили участников делегации в равных долях, чтобы в случае крушения не пострадали все сразу. Кроме того, аликорн в каждой «летающей карете» в случае чего мог серьёзно поспособствовать выживанию пассажиров и тягловых пегасов.

Конечно, был некоторый риск собирать всех трёх принцесс-аликорнов в одном месте, но Селестия и Луна были диархами Эквестрии, а Кэйденс – правительницей Кристальной Империи. И, уже зная про очень тёплое отношение к ней жителей Сталлионграда, за оказанную помощь, молодость, красоту и личные качества, было решено, что её визит крайне желателен в целях поддержания дружеских отношений между народами пони. Так что у служб безопасности всех трёх стран очень сильно болели головы, как обеспечить безопасность четырёх глав государств сразу. Но расширенный Мирный Договор и множество иных пунктов предстоящих переговоров требовали присутствия именно руководителей государств, хотя большую часть вопросов удалось согласовать заранее по телетайпу.

Тщательная подготовка и предварительные тренировки позволили летающим колесницам с делегатами преодолеть Снежный Занавес без заметных проблем, а на той стороне делегацию встретило звено пегасов в ярко-оранжевых лётных костюмах, хорошо видных издали, которые и проводили летающие колесницы до ближайшего городка. Посёлок когда-то был станцией дозаправки паровозов, тянущих железнодорожные составы, преодолевавшие горы, а так же узловой станцией, от которой отходили ветки на угольные шахты посёлка Антрацит, оказавшегося под Снежным Занавесом, и на другие горные рудники, так же потерянные тысячу лет назад во время войны с Сомброй. После того как ставшая ненужной железнодорожная ветка была разобрана для постройки «Дороги Жизни», разрушенный армией Сомбры посёлок был заброшен почти на полтора столетия. Но после начала постройки приграничных укрепрайонов он был восстановлен, став ближайшей к границе крупной узловой станцией и достаточно крупным городом на 20 тысяч жителей.

Летающие колесницы делегации и пегасы охраны, сделав круг над городом, плавно приземлились на небольшую привокзальную площадь, вымощенную каменной брусчаткой. Обколотые в прямоугольную форму камни из серого гранита были тщательно уложены гладкой стороной вверх и плотно подогнаны друг к другу. Несмотря на царивший вокруг холод и самый разгар зимы, площадь, проезжая часть улиц и тротуаров была тщательно выметена от снега, только на газонах с красиво подстриженными кустами и деревьями лежали большие сугробы, специально насыпанные дворниками для защиты растений от морозов.

Праздношатающейся публики видно не было – как заранее было объяснено, жители города были либо на работе, либо на учёбе, кроме того, службы безопасности Сталлионграда оцепили район вокзала и вежливо заворачивали пешеходов и транспорт на время приёма делегации. Окна окрестных зданий тоже были закрыты, как по случаю зимнего морозца, так и в целях безопасности. Это тоже было заранее оговорено, а вот про то, что местность держат под контролем несколько лучших снайперских пар, расположившихся на самых лучших позициях, срочно отозванные из армейских подразделений и тщательно мотивированные на защиту членов делегации от любой внезапной опасности, делегатам не сообщали, перестраховавшись в последний момент и решив не волновать лишний раз эквестрийцев.

Слева от площади, на которую приземлились колесницы делегации, за кирпичным забором возвышалась круглая кирпичная пристанционная водокачка, обеспечивающая водой станцию и заправку паровозов, дальше виднелись крытые крашеным железом крыши пристанционных одноэтажных кирпичных складов. С правой стороны было видно несколько двухэтажных административных зданий, прямо около станции жилых домов не было в целях безопасности. Ведь на станцию прибывали в том числе и опасные грузы, да и в случае войны она была приоритетной целью удара, как важный объект транспортной системы.

Но самым впечатляющим, конечно, был сам вокзал. Четырёхэтажная центральная часть здания, широко раскинувшая два двухэтажных крыла в обе стороны. Большое витражное окно с часами в центре, на фасаде, над массивными деревянными входными дверями под козырьком. Широкие удобные ступени и крыльцо из полированного серого гранита. Карнизы и лепные украшения из белого гипса на стенах, зубчатые накладки на углах, имитирующие рельеф кирпичей, и светло-песчаная штукатурка, гармонирующая с серым камнем и белыми элементами. И, конечно, герб Сталлионграда над витражным окном над входными дверями, хорошо начищенный, бронзовый, с цветными эмалевым вставками, покрытый прозрачным лаком, чтобы металл не темнел на воздухе.

Высадившись из колесниц, делегаты вошли внутрь вокзала. Высокий светлый холл во всю высоту центральной части, с лепными белыми медальонами на потолке и двумя большими красивыми люстрами на длинных подвесах. Полы из полированного гранита, выложенного красивым узором из серых и красноватых плиток камня. Рельефные декоративные карнизы по стенам на высоте пола второго этажа и гипсовые барельефы на стенах над ними. С левой стороны холла были двери, ведущие в буфет и просторный зал ожидания, с удобными креслами в левом крыле, а в правом была дверь в служебные помещения, туалет и зал с тремя окошками билетных касс, сейчас закрытых.

На противоположной стороне от входных дверей были такие же двери, ведущие на крыльцо со спуском в подземный переход, который вёл под путями на длинные, крытые массивными прочными бетонными навесами-козырьками со стеклянными световыми фонарями над путями перроны, так же выложенные полированным камнем. На массивных металлических опорах, поддерживающих крышу, висели таблички с номерами платформ и расписанием поездов, электрические механические часы и громкоговорители оповещения.

После того, как члены делегации и охрана скрылись внутри вокзала, летающие колесницы были отбуксированы на склад, где к ним приставили охрану. Ещё на стадии согласования визита было оговорено, что колесницы исследуют специалисты из Сталлионграда, конечно, не разрушающими методами. Сталлионградцев очень заинтересовали артефакты левитации, в случае их освоения в производстве позволяющие совершить настоящую революцию в транспорте.

Попытка купить технологию артефактов левитации на этапе переговоров провалилась, эквестрийцы их не умели делать сами, только использовали оставшиеся старинные устройства, передающиеся по наследству, сдаваемые в аренду, либо продающиеся за совершенно сумасшедшие деньги и очень редко. Если бы в Эквестрии умели строить «летающие колесницы» хотя бы кустарно, то в дирижаблях не было бы нужды, да и в железнодорожном транспорте – тоже. Все грузовые и пассажирские перевозки тогда бы велись летающим транспортом. А так «летающие колесницы» были предметами статуса, но не массовым транспортом. Специалисты из НИИ ЧАиВО и с факультета Теоретической Магии надеялись если не раскрыть секрет древней магии, то хотя бы понять, в каком направлении вести исследования.

На станции же, на крытых путях между платформами, стояли три состава. Два бронепоезда сопровождения, головной и замыкающий на крайних путях, и собственно бронированный состав Генерального секретаря между ними. Тут уже Принцесса Солнца оценила уровень мер безопасности, предпринятых сталлионградцами. В «официальный» состав погрузились вполне толково подобранные, загримированные и одетые двойники. Теперь стало понятно, почему сталлионградцы столь дотошно уточняли детали предстоящего визита, вплоть до фасона, цвета одежды и роста делегатов. А настоящую делегацию погрузили в замыкающий бронепоезд. Официальных лиц проводили в вагон центрального поста, как самый просторный внутри, а охрану рассадили по вагонам-бронеплощадкам. Конечно, внутри была непривычная теснота и обилие странной машинерии в близком соседстве с сосредоточенными и несколько напряжёнными пони из экипажа бронепоезда, но зато никто бы не догадался, где делегаты на самом деле, что Селестия и объяснила было зароптавшим на тесноту и отсутствие удобств «пони из Высшего Общества».

Впрочем, премьер-министр Фэнси Пэнтс тоже всё понял сразу, а «паркетные шаркуны», занимающие чисто декоративные посты, могли бухтеть про себя сколько угодно, от их мнения ничего на деле всё равно не зависело. Умные же пони всё поняли правильно. Видами в пути из бронированных вагонов полюбоваться не получилось, приборами наблюдения пользовался только экипаж бронепоезда и охрана принцесс. По заранее согласованному плану делегация должна была сначала прибыть в выделенную им загородную резиденцию для акклиматизации, и только на следующий день должен был состояться торжественный въезд в столицу Республики, с прибытием на центральную площадь города. Там делегацию ожидали красная ковровая дорожка, почётный караул, салют из 33-х холостых залпов артиллерийских орудий, оркестр и сам Генеральный секретарь, всё согласно церемониальным процедурам Сталлионграда.

Тем большее удивление вызвал Замок Белых Единорогов, никто не ожидал увидеть настоящий старинный родовой замок в пределах Сталлионградской Республики. Стандартная колея трамвайно-железнодорожной линии проходила всего в 50-ти метрах от кованой ограды окружающего его ухоженного парка, деревянные пандусы для удобного выхода из поезда неопытных пассажиров уже были сколочены и установлены. Ковровая дорожка расстелена, и прислуга Замка Белых Единорогов, одетая согласно старинному этикету тысячелетней давности, приветствовала прибывших. Ворота ограды украшали кованые металлические щиты со старинным фамильным гербом рода Коинов и двумя посеребрёнными фигурами белых кисточковых единорогов, вставших на дыбы и скрестивших рога.

Сам глава рода Коинов, вышедший встречать гостей, одетый как на тысячелетних гравюрах и приветствовавший гостей согласно старинному этикету, вызвал откровенный шок у «пони из высшего общества», считавших себя родовитыми и привилегированными. Самый настоящий белый кисточковый единорог, а ведь все считали, что кисточковые вымерли, и уж тем более никто не ожидал их встретить в Сталлионграде, отрезанном от Эквестрии Снежным Занавесом тысячу лет! Да ещё из такого древнего аристократического рода! Удивилась даже Селестия, уверенная, что почти все члены рода Коинов были истреблены во время «Бунта Знати», вместе с другими кисточковыми единорогами, к которым бунтовщики питали немалую ненависть, смешанную с завистью, а немногие оставшиеся разрозненные потомки за прошедшее время вымерли сами собой.

Официальных лиц поселили в гостевых покоях со всеми удобствами и жарко натопленными каминами, обогревающими замок через сложную систему дымоходов в стенах. Дополнительный обогрев обеспечивали при необходимости скрытые в интерьере электрические обогреватели с автоматическими регуляторами температуры. Электрические люстры из искусственного хрусталя, всевозможные электрические лампы и настенные бра, даже настоящие подсвечники с восковыми свечами для исторического антуража, ванные с горячей и холодной водой. Большие кровати с балдахинами, тёплыми одеялами и мягкими подушками, даже пушистые полотенца и банные халаты с вышитыми вензелями рода Коинов.

Но современные удобства в действительно старинном замке не ограничивались только электрическим освещением и отоплением. Кроме архаичных колокольчиков на шнуре для вызова прислуги, гостевые покои были оснащены красивыми аппаратами телефонной связи, работающими через внутренний коммутатор Замка, рядом лежали таблички со списком номеров. Кроме того в гостевых покоях и даже комнатах для прислуги были радиоприемники. Для почётных гостей это были радиолы высокого класса, совмещающие радио и трансляционный приемник с проигрывателем грампластинок. Для гостей попроще – трехпрограммный трансляционный приёмник на стене и отдельно проигрыватель пластинок с хорошими наушниками, чтобы не мешать отдыхать соседям.

Не ожидавшие таких удобств и даже роскоши, представители Эквестрии продолжали пребывать в шоке, треск шаблонов «пони из высшего общества» был слышен за километр. Пегасов из охраны принцесс и секретарей делегатов тоже устроили со всем комфортом. Комнаты сотрудников замка были, конечно, не столь роскошны, как гостевые покои, но все необходимые удобства у них тоже были, как, собственно, у всех тех, кто жил и работал в Замке Белых Единорогов. Комнаты для персонала с самого начала в Замке были построены с избытком, специально для таких случаев внезапного увеличения числа жильцов при официальном визите или очередного «нашествия киношников».

После того как вежливые слуги, показав все удобства и хитрые приспособления в предоставленных диархам покоях, удалились, принцесса Солнца решила обсудить увиденное со своей сестрой и с принцессой Кэйденс с её мужем Шайнингом Армором. Внеплановая поездка на бронированном вооруженном поезде, двойники, ехавшие вместо них в поезде Генерального секретаря, сами два бронированных поезда и усиленная сверх плана охрана. Да и во время полёта на летающих колесницах от Занавеса до железнодорожной станции они все чувствовали внизу множество источников магии, явно использовавшейся для сокрытия и искажения чего-то, находящегося на Земле. Принцесса Солнца не пыталась вести активное сканирование, но даже по косвенным признакам можно было предположить наличие мощных укреплений вдоль Занавеса и большого количества войск в них, да и за ними тоже. Очень частая сеть железных дорог, явно предназначенных для быстрой перевозки войск вдоль полосы укреплений, была заметна с воздуха и так.

Некоторые вопросы должно было прояснить обычное бумажное письмо, переданное главой рода Коинов лично принцессе. Простой белый конверт с подписью Генерального секретаря Сталлионграда, которую Селестия уже видела на переданных фототелеграфом и через комиссара документах. Внутри был лист обычной белой и очень качественной бумаги, на котором чернилами был написан текст самого послания.

Генеральный секретарь извинился за срочно предпринятые экстраординарные меры безопасности, такие как использование двойников и перевозку делегации на бронепоезде. Но на то были очень веские причины – доказанное наличие «Третьей Силы», с крайне высокими техническими и, вероятно, магическими возможностями, могущей представлять большую угрозу и способной вскрыть даже защищённые каналы связи. В связи с этим, опасаясь возможного покушения, и были приняты не оговоренные заранее меры. Подробности и доказательства Генеральный секретарь предоставит при личной встрече.

Послание заставило задуматься. Явная тревога Генерального секретаря, не доверившего главное даже бумаге, тоже требовала обсуждения. Принцесса Солнца решила не тянуть и, позвонив в колокольчик, попросила подошедшего слугу пригласить к ней в покои сестру – принцессу Луну и принцессу Кэйденс с её мужем. А ещё подать на всех чай и тортик. Это было быстро исполнено и, когда все взяли свои чашки с чаем, Шайнинг Армор поставил «Купол Тишины» для конфиденциальности переговоров. Конечно, охрана принцессы, осмотрев покои, не нашла никаких скрытых отверстий в стенах, «слуховых трубочек» или магических средств для подслушивания, но наличие неизвестных им устройств шпионского назначения они исключить не могли. Скорее всего, сталлионградцы играли честно, но въевшаяся привычка к скрытности, родившаяся из-за соседства с «клубком целующихся змей(с)» старых единорожьих родов Эквестрии, требовала вести все важные разговоры со всеми предосторожностями.

Принцесса Селестия обвела внимательным взглядом всех собравшихся:

– Мне хотелось бы услышать ваше мнение обо всём, что вы видели. Каждому из нас наверняка что-то запомнилось лучше, чем остальным. Чем больше мы узнаем о них, тем легче нам будет выработать правильную линию на переговорах.

– Меры безопасности, – уверенно произнёс Шайнинг Армор. – Они были просто беспрецедентные. Этот бронепоезд, двойники... Кого они так боятся?

– Генеральный секретарь Бронеус сообщил что-то о возможном вмешательстве некой «третьей силы», – напомнила Селестия.

– Допустим, но кто это может быть? – принц-консорт скептически покачал головой. – Грифоны неплохо развиты в техническом отношении, но им далеко до сталлионградцев. И магических способностей у них нет. На мой взгляд, грифоны для сталлионградцев не противники.

– Как сказать, – возразила принцесса Луна. – У Сталлионграда, похоже, нет значительных воздушных сил, кроме небольшого количества пегасов, а грифоны привыкли нападать с воздуха. Но насчёт магии, согласна, у грифонов её нет. Скорее всего, это кто-то ещё. Зебрика?

– Сомневаюсь, – возразила Кэйденс. – Для зебр здесь климат очень уж неподходящий. Да и зачем им вмешиваться в отношения Эквестрии и Сталлионграда? Мы им не угрожаем, они нам – тоже.

– Предлагаю оставить этот вопрос открытым и смотреть в оба, – заключила Селестия. – Что ещё вам запомнилось из увиденного?

– Очень красивый и ухоженный город, – отметила Кэйденс. – Гладкие мостовые, никакого булыжника и брусчатки, кроме нескольких мест. Вся дорога как будто отлита из сплошного камня. Почему в Эквестрии так не делают? Признаться, я ожидала увидеть что-то наподобие Грифонстоуна. Полуразвалившиеся избушки и медведей, запряженных в сани. Их система общественного транспорта впечатляет. В Эквестрии такого нет даже в Мэйнхэттене, Балтимэйре и Филлидельфии.

– Поезда у них намного лучше наших, – добавил Шайнинг. – Паровозы больше и мощнее, более совершенные технически. Нам бы такие пригодились.

– Вы заметили, какая у них широкая железнодорожная колея? – спросила принцесса Луна. – Футов пять, не меньше. Наши вагоны рядом с их поездами будут смотреться как игрушечные. Зачем им такая грузоподъёмность рельсов?

– Сдаётся мне, это сделано под их бронепоезда и артиллерию на железнодорожном ходу, – ответил Шайнинг.

– Возможно.

– А какой у них красивый вокзал! – Кэйденс больше обращала внимания на архитектуру и инфраструктуру города.

– М-да, вокзал, действительно, больше похож на дворец, – согласилась Селестия. – Он не выглядит громоздким, и внутренняя отделка роскошная.

– И стильная, я бы сказала. Такой сдержанный классический стиль, – добавила Кэйденс. – Вообще, город по архитектуре не похож на эквестрийские города или на Кристальную, но у него есть свой особенный стиль, хотя для нас и непривычный.

– И сами жители тоже, – добавил Шайнинг. – Я думал, это комиссар у них такой лось вымахал, а у них вообще большинство населения крупнее наших пони. Но при этом кобылки смотрятся вполне симпатично, хотя любая из них по физическим данным могла бы пройти отбор в Солнечную гвардию.

Кэйденс внимательно посмотрела на мужа. Шайнинг невозмутимо сидел, сделав морду кирпичом.

– Меня удивило, что у них сохранился целый род кисточковых единорогов, – заметила Селестия. – Тем более, старинный дворянский род Коин. В Эквестрии Коины активно участвовали в Бунте Знати, и практически все пали на полях сражений.

– Поелику Сталлионград тогда уже был отделён от Эквестрии Снежным занавесом, думается, здесь процветает отдельная ветвь рода Коин, – высказала догадку принцесса Луна. – Что интересно, несмотря на бесклассовый характер сталлионградского общества, здешние Коины сохранили за собой родовой замок.

– Он находится в прекрасном состоянии и охраняется государством, как памятник древней архитектуры, – пояснила Кэйденс. – Нынешние Коины живут здесь как смотрители памятника.

– Но они живут в самом замке, а не в боковой пристройке или флигеле сторожа, – отметил Шайнинг. – Вероятно, власти сохраняют за ними замок в качестве признания прошлых заслуг представителей рода Коин перед населением города. Я попробую осторожно разузнать об этом.

– Всё это интересно, но меня больше волнует та «третья сила», которую упоминал Генеральный секретарь Бронеус, – принцесса Селестия вновь вернула беседу к интересующей её теме. – Не знаю, показалось ли мне или нет, но сами сталлионградцы, кажется, серьёзно обеспокоены этим. Хотя, казалось бы, их техническое могущество и вооружение превосходят любую из известных мне армий.

– И меня это беспокоит, сестра, – мрачно добавила принцесса Луна. – По сути, Эквестрии нечего противопоставить им, кроме возможностей самих аликорнов.

– Я надеюсь, и не придётся, – ответила Селестия. – Для этого мы здесь.

– Пока мы ехали к городу, я в нескольких местах сделал магическое сканирование, – доложил Шайнинг. – Ну, и смотрел в оба. Могу с уверенностью сказать, что сталлионградцы держат в боевой готовности немалые силы.

Белый единорог специальным заклинанием создал над столом карту местности. Она была условной, показывая лишь основные детали рельефа и очертания объектов, без деталей.

– Вот здесь, здесь и здесь, вдоль дороги, – Шайнинг указал на места, привлекшие его внимание, – я обнаружил магическую маскирующую ауру, скрывающую некие мощные заклинательные структуры. К ним из города проведены подземные электромагические кабели. Они скрыты, но фон от них настолько мощный, что его не спрячешь.

Дальше. Дороги бетонные, но не все, а те, что ведут к наиболее удобным для обороны позициям. Явно в расчёте на тяжёлую технику. Вдоль дорог проложены железнодорожные пути. То есть, из города или места дислокации к позициям в любой момент могут быть выдвинуты какие-либо очень тяжёлые оборонительные машины, а по бетонным дорогам к ним можно организовать подвоз боеприпасов. Что именно это может быть, мне судить сложно, но, по аналогии с бронепоездом, на котором мы ехали, я могу предположить наличие тяжёлой артиллерии на железнодорожном ходу.

Что особенно интересно, вот в этих местах, – принц-консорт указал ещё несколько позиций, – тоже чувствуется мощная магическая аура, но немного другая. Такое впечатление, что это ложные позиции или ложные цели, рассчитанные на обман противника при возможной атаке с воздуха.

– Интересно, – согласилась принцесса Луна. – Надо будет тоже к таким местам присмотреться.

– В самом городе электромагический фон тоже намного выше, чем в эквестрийских городах, – продолжил Шайнинг. – В основном, это бытовые электрические приборы и обогреватели, но вот здесь, – он указал сооружение на берегу водохранилища, рядом с небольшой плотиной, – похоже, находится электромагическая станция.

– Неудивительно, такому городу требуется бездна электромагии, – согласилась Селестия.

– Именно, но плотина и водохранилище не настолько велики, чтобы питать электромагией такой большой город, – пояснил Шайнинг. – К тому же, вода в водохранилище на несколько градусов теплее окружающей среды. Когда я спросил, как называется это озеро, мой провожатый ответил, что «это просто пруд-охладитель АЭС», без какого-то названия, присущего природным объектам. Я не совсем понял, что он имел в виду...

– Что этот пруд охлаждает некий объект, который они называют АЭС, конечно же, – ответила Кэйденс. – Но вот что это такое – пока загадка.

– Постарайтесь разузнать об этом побольше, – поручила им Селестия. – А сейчас всем спасибо за проявленную внимательность. Мне есть над чем поразмыслить.

Закончив обсуждать ситуацию, аликорны и принц-консорт, наконец, смогли предаться чаепитию, отдав должное тортику, который местные повара смогли испечь не хуже, чем дома, в Эквестрии. Впереди, конечно, ещё предстоял совместный с семейством Коинов ужин, но до него было достаточно времени, чтобы тортик не перебил аппетит, да и использование достаточно сильной магии вкупе с массой новых впечатлений, с заметной толикой волнений, требовали восполнения сил. Хотя принцесса Луна уже начала иногда отпускать дружеские замечания насчёт ширины «державного крупа» Селестии, который та нарастила на тортиках.

Впрочем, Селестии даже нравилось, как некоторые жеребцы из её охраны посматривали на её тело с явным восхищением, реагируя на её саму, а не на её положение. Уж различать, когда восхищаются ей самой, а когда заинтересованы в её власти и влиянии, за свою долгую жизнь правительницы она научилась. И когда на неё смотрели, как на красивую кобылку, это грело сердце даже прожившей тысячи лет аликорны. Так что пока подколки своей сестры насчёт лишнего веса она пропускала мимо ушей и заниматься фитнесом не собиралась. Вот только даже самой себе она не могла признаться что просто боялась завести близкие отношения с кем-либо, простые пони и даже единороги жили так мало, а когда они умирали – было так больно...

Встряхнувшись и отогнав грусть, принцесса Солнца подошла к окну своих покоев и стала смотреть на улицы, на парк, освещённый электрическими фонарями, окружающий старинный, но такой благоустроенный и даже уютный полусказочный замок. Под окном двое дворников-земнопони в теплой одежде как раз убирали снег с дорожки большой механической щеткой на колесиках, толкая её перед собой, и вращающаяся щетка сметала его в сторону, на газон. Сталлионградские пони ещё до появления Занавеса славились как мастера и кузнецы, теперь же они достигли высот ещё больших, даже в таком простом деле, как чистка дорожек, используя простые, но эффективные механизмы вместо того, чтобы взять ртом мётлы и шоркать ими, как было бы в Эквестрии.

Но впечатляла не только механическая метла. И даже Замок Белых Единорогов, старинное «Родовое Стойло», конечно, удивило, но, скорее, тем, что оно было в Сталлионграде. Намного больше впечатлял вокзал в небольшом по местным меркам городке, который по роскоши, размерам и отделке можно было назвать настоящим дворцом. В Эквестрии почти все железнодорожные станции были проще. И очень добротные каменные дома с широкими улицами, с широкими газонами, деревьями и подстриженными декоративными кустами. Настоящая Сталлионградская Республика как-то совсем не вязалась со сложившейся в сознании эквестрийских пони картинкой с избами, санями с ездовыми медведями, водкой и балалайками...

Совместный ужин с семейством Коинов состоялся в большом центральном зале Замка. И тут прибывшие из Эквестрии пони были удивлены снова. Потому что стол был для всех один, точнее, много одинаковых столов, составленных вместе, покрытых белыми льняными скатертями. Конечно, во главе стола был старший Коин с супругой, рядом с ним на подушках рассадили, как почетных гостей, принцесс-аликорнов, принца-консорта и «пони из высшего общества». Дальше по убыванию старшинства место у стола занимали остальные Коины, управляющий Замка и остальные пони из прислуги, вместе с жеребятами. Они под обалделыми взглядами «пони из высшего общества» рассаживались за одним столом с хозяевами и рассаживали рядом с собой простых пони из делегации. Только премьер-министр Фэнси Пэнтс ехидно ухмылялся, наблюдая за разрывом шаблонов высокородных зазнаек из Кантерлота.

Когда все расселись, официанты начали подавать блюда, подвозя тарелки на двухярусных столиках-тележках на колесиках. Причем начали подавать тарелки жеребятам, и старший Коин тихо пояснил аликорнам, что у них так принято со времен «Первой Зимы» – первыми едят жеребята. Закончив обносить тарелками жеребят, официанты начали раздавать еду всем остальным. И тут было заранее обговоренное разделение меню. Пони из Сталлионграда традиционно ели всевозможные каши с ягодами и распаренными сушеными яблоками, жареную и вареную картошку с луком и рыбьим жиром, супы, квашеную капусту с клюквой, а так же мелкую вареную рыбу и рыбный паштет с черным хлебом. А вот эквестрийцам подавали привычные им блюда из заранее завезенного запаса продуктов, с готовкой которых местные повара уже освоились. Только Фэнси Пэнтс попросил и ему подать бутерброд с рыбным паштетом, решив попробовать, чем впоследствии породил в Кантерлоте моду на рыбные блюда.

После по понятным причинам обильного и питательного ужина наступило время вечернего чаепития. И тут снова были видны различия в обычном рационе питания пони в Сталлионграде и Эквестрии. Эквестрийцам подали чай, а местные пили ягодные отвары, либо то, что они назвали «иван-чай». В выпечке тоже были различия. Хрустящие и вкусные булочки были общими на всех, но гостям подали тортики и кексы, местные с удовольствием хрустели овсяным печеньем, песочными коржами и пряниками. А вот сталлионградские сухарики из белой булки с сухофруктами понравились и эквестрийцам тоже. Так что ужин с чаепитием прошли в теплой дружеской обстановке. Пришибленные пыльным мешком «пони из высшего общества» засунули свой гонор себе глубоко под хвост и просто наблюдали за «настоящими Аристократами с большой буквы», Пэнтс наслаждался всем происходящим, аликорны тихонько беседовали со старшими Коинами, а простые пони из делегации наслаждались участием в «званом ужине благородных», успев уже подружиться с местными. Даже охрана, как местная, так и прибывшая, смогла поесть вместе со всеми, просто подменяя друг друга на постах.

Охрана объекта тоже впечатлила эквестрийских специалистов, прибывших в составе делегации. Кроме достаточно декоративного на вид, но, тем не менее, очень прочного кованого забора на каменных столбах и с каменным же основанием, ворота в котором могли быть дистанционно закрыты и намертво заблокированы штырями из легированной стали, замок оказался окружен неприметными, но бронированными отапливаемыми будочками для охраны, замаскированными под каменные архитектурные павильончики-украшения в парке. Точно так же входные двери в замке тоже были бронированными, где дерево было только верхним слоем, а под ним скрывались бронированные стальные створки с мощными запорами в стальных, вмурованных в каменные стены, рамах. Окна первого этажа тоже могли быть закрыты бронированными ставнями с электрическим и механическим приводом изнутри замка, вместо обычных стекол тоже были бронированные многослойные стеклопакеты. На втором этаже и выше были просто небьющиеся триплексы.

Внутренние двери были из очень прочного, пропитанного огнеупорным составом, цельного массива дерева. В парке и по периметру замка были смонтированы системы технической и магической сигнализации. Замаскированные видеокамеры дневного и ночного зрения, дистанционно управляемые прожекторы, разного типа датчики движения. Вся информация стекалась на центральный пульт системы охраны в подвале, поразивший эквестрийцев своим футуристическим видом, с множеством телеэкранов и индикаторов. Но с этого пульта можно было контролировать все подступы к замку через картинку с камер, состояние датчиков охраны, связаться с любым постом по телефону и вызвать подкрепление из города, а сверх того единорог из службы охраны контролировал охранные и защитные артефакты, в случае необходимости готовый развернуть над замком достаточно мощный защитный купол.

Сталлионградские охранники замка, вопреки ожиданиям эквестрийцев, были вооружены не только огнестрельным оружием, но и холодным тоже, а, кроме того, облачены в парадного вида, но, тем не менее, удобную и функциональную броню. Как пояснили гостям, холодное оружие и броня были совсем не декоративными, все бойцы умели им пользоваться на самом деле, и это была предосторожность на случай, если кто-то сможет, используя магию, дистанционно блокировать или вывести из строя огнестрельное оружие. Всё-таки замок изначально планировался как возможная резиденция для прибывающих иностранных делегаций, и возможность нападения на них кого-то снаружи Занавеса для срыва визита была достаточно высокой. В том числе, нападения с использованием сильной и незнакомой эквестрийцам магии. Но все эти подробности охраны, конечно, были доложены только аликорнам и Шайнингу Армору, как фактическому главе охраны правящих Принцесс, остальные пони из Эквестрии, кроме тех, кому «по службе положено» остались в неведении.

После ужина и чаепития, видя что гости утомились в пути и от обилия новых впечатлений, старший Коин вежливо, но, тем не менее непреклонно отправил их отдыхать, решив не приглашать этим вечером в библиотеку замка для непринужденного общения. И, в общем, его решение эквестрийцы приняли с благодарностью, особенно принцесса Луна, которой надо было хоть пару часов поспать перед своей «ночной вахтой». А вот Селестия всё-таки ещё послушала сталлионградское радио. Радиостанция «Сигнал» вела круглосуточное вещание, передавая музыкальные передачи, сводки погоды и новости. Принцессе Солнца понравилось слушать, как благожелательно был освещен их начавшийся визит местными журналистами, хотя то, что сталлионградцы больше любили Кэйденс, заставило её ревновать, но совсем чуть-чуть. Это было ожидаемо – молодая правительница Кристальной делала сама очень многое, чтобы сталлионградцы её полюбили, да и политическая и пропагандистская составляющая для местных властей тоже была важна, для исправления имиджа Кристальной среди населения, очень сильно испорченного Сомброй в своё время. Хотя и обычные новости Республики Селестии тоже было интересно послушать, чтобы лучше представлять, как живут и о чем думают местные пони.

А новости из жизни были вполне мирными и доброжелательными.

– На угольном разрезе после всесторонней оценки и испытаний были внедрено несколько новых рационализаторских предложений, выдвинувшие их рабочие получили дополнительные «социальные баллы» и внеплановые путевки в санаторий.

– Ученые из НИИ Твердого и жидкого топлива усовершенствовали технологию приготовления водноугольного топлива, испытания прошли успешно, и будет проведено обновление оборудования на всех ТЭЦ Республики, позволяющее снизить расход угля и повысить эффективность сжигания топлива. Разработчики представлены к государственным наградам, коллективу начислены дополнительные «социальные баллы».

– По государственной статистике к лету будут накоплены превышающие годовой план избытки цемента и других строительных материалов в размере 4,5-5%, будет расширено выделение ресурсов для дачного строительства.

– В связи с ослаблением Снежного Занавеса, улучшением погодных условий и примером использования в Эквестрии воздухоплавательных судов легче воздуха в Сталлионградской Республике ведется опытно-конструкторская разработка собственных дирижаблей, адаптированных для местных условий, с жестким корпусом и системами борьбы с обледенением.

– Строительство купола «Большой Оранжереи» детского всесезонного курорта идет согласно графику, ведется изготовление и монтаж металлоконструкций несущей системы остекления на заранее забетонированном основании и дополнительных опорах безопасности.

Были и другие, менее значимые и понятные только тем, кто тут жил, новости, сути которых сразу Селестия не уловила. Какая-то непонятная без знания истории вопроса статистика, детали распределения ресурсов, коррекция коэффициентов начисления и снятия баллов... Дослушав выпуск новостей и выключив радио, Принцесса Солнца зевнула и улеглась спать на большой удобной кровати. Сейчас не требовалось «пришпоривать» себя магией, нарушать режим работы и отдыха без веских оснований она не собиралась.

Основная масса обитателей Замка Белых Единорогов стала просыпаться около 7 часов утра, раньше встали только повара, чтобы успеть приготовить завтрак для всех, и дворники, расчищающие двор от выпавшего ночью снега. Охрана, конечно, тоже бдила посменно всю ночь, как сталлионградцы, так и эквестрийские гости, которым очень понравился обстоятельный подход к делу принимающей стороны. Пони из Эквестрии, над которыми довлели стереотипы Сталлионграда как «дикой страны с деревянными избами, водкой на обед, ездовыми медведями и пренебрежением к гражданам», даже прокатившись на бронепоезде, всё ещё ожидали дубеющих на морозе в обнимку с винтовкой и медведем часовых в шапках-ушанках.

Вместо этого был фантастический пульт системы охраны, удобные отапливаемые бронированные будочки, способные выдержать даже плевки «драконьего пламени», вместо винтовок – автоматическое оружие и отлично наточенные сабли одетых в прочную броню, хорошо тренированных рослых бойцов. Шайнинг Армор самому себе был вынужден признаться – он бы с ними не рискнул сойтись в бою даже в рядах Гвардии. Конечно, вся армия Сталлионграда не могла быть такой образцовой. Тем не менее ЭТИ сталлионградцы явно смогли бы закопать всю армию Сомбры ещё на границе – с потерями, возможно, с большими, но они бы справились и без силы обеих Сестер.

Но в то же время принц-консорт, встречавшийся с комиссаром, с экипажем бронепоезда, с охраной и персоналом замка, был уверен, что эти пони никогда ни на кого не нападут первыми! Да они готовы дать отпор кому угодно, как жители Фронтира, но напасть на кого-то первыми – да никогда в жизни! А ещё Шайнинг видел, как с искренней любовью все смотрят на принцессу Кэйденс, да и вообще ко всем пони из Эквестрии относятся с искренним уважением. Хотя местные были крупнее и сильнее, больше похожие на пони-тяжеловозов с лесозаготовок.

Это искреннее радушие, приветливость и уважение даже со стороны простых слуг, искренне стремящихся устроить приезжих как можно комфортней, «рвали шаблоны» зазнайкам «из Высшего Общества». Только Фэнси Пэнтс воспринимал это как должное и наслаждался ситуацией. Да, по мнению Шайнинга из всего правительства он был единственным действительно стоящим пони среди этих зазнаек, профессионалом своего дела, «служивым аристократом», которого искренне уважали Селестия с Луной, и который действительно участвовал в управлении государством. И в то же время это же чувствовалось и в Коинах, особенно в старших.

Поговорив с обитателями замка, Шайнинг выяснил, что все Коины либо где-то работали, либо молодые – учились, никто не «прожигал жизнь» как большинство пони из «золотой молодёжи» Эквестрии. Старший Коин был деканом факультета Теоретической Магии в Сталлионградском Университете. Его супруга – заведующая отделением магического лечения главной больницы Скорой медицинской помощи Сталлионграда. Причём она была не администратором, а практикующим врачом с огромным опытом. Их дети тоже работали в разных учреждениях и организациях Сталлионграда, где была востребована их магия. Внуки учились в высших учебных заведениях, а правнуки ходили в школу. Так что времени на праздношатания, а главное, желания, просто не было.

В этом была огромная разница между Эквестрией и Сталлионградом. В Эквестрии жеребята были во многом предоставлены сами себе после школьных уроков, и стайки влипающих в приключения «меткоискателей» воспринимались как данность. Причем эти приключения далеко не всегда были безопасны. Хорошо хоть, в последние десятилетия Гвардия и лично Шайнинг отучили бродячих грифонов «считать одинокого жеребенка едой», но встречи с различными опасными существами для многих юных «искателей приключений на свой круп» всё ещё часто оканчивались печально.

Здесь же после школы жеребят ждали всевозможные кружки и секции по интересам. Краеведение, танцы и пение, рисование и музыка, кройка и шитье, кулинарный, столярное и слесарное дело, радиокружок, техническое и архитектурное моделирование, ОСОАВИАХИМ, где жеребят готовили к будущей службе в армии. Армия в Сталлионграде была призывной и обязательной для всех. Служили все без исключения, кроме совсем больных, просто каждому подбирали службу по его силам, умениям, уму и здоровью. И с таким подходом к воспитанию, посмотрев на сугробы в свой рост и хмурый тёмный еловый лес, Шайнинг Армор был вполне согласен. Тут предоставлять жеребят самим себе просто нельзя! Да и население, которое знает, как защитить себя, случись вдруг что – это принц-консорт одобрял тоже, насмотревшись как эквестрийские пони устраивают панику там, где надо взять полено и пару раз врезать им по хребту «плохому парню».

Гостей вежливая прислуга разбудила в семь часов утра ровно, известив, что через полчаса будет подан завтрак в центральном зале. После чего к 8.30 будет подан личный поезд Генсека для торжественного прибытия делегации в столицу республики. В связи с важностью события, поезд прибудет не на центральный вокзал, а прямо на площадь, к зданию Верховного Совета Республики, где состоится официальная церемония встречи, заранее оговоренная при планировании визита. Конечно, такая спешка заставила недовольно бухтеть «пони из высшего общества» с трудом вылезающих из очень удобных постелей, но принцессам аликорнам, принцу-консорту и премьеру деловитость и быстрота ведения дел сталлионградцев очень понравилась. Да и сегодня делегация ехала уже действительно на спецпоезде Генсека, а не на бронепоезде, и двойников никто на этот раз тоже не использовал.

Внутри поезд Генерального секретаря оказался функциональным. Какой-то особой роскоши не было – очень качественная деревянная отделка, полированные бронзовые детали, удобная прочная мебель, привинченная к стенам и полу, спальный вагон с четырёхместными купе, вагон-ресторан, салон-вагон для работы в движении и вагон связи, два вагона охраны. Идея такой «передвижной резиденции главы государства» Селестии понравилась. Можно с удобством работать в движении, держа копыто на пульсе событий в стране и при этом никак не зависеть от принимающих в своих резиденциях аристократов. Не в обычной же гостинице останавливаться Диархам Эквестрии? Они-то, конечно, носы и от гостиницы вертеть бы не стали, ещё не забыв, как жили в потрёпанных палатках и спали в помятых доспехах, но «подданные не поймут»! Точнее – аристократия! А вот роскошный и богато украшенный поезд понять вполне могут!

А тем временем отошедший от замка Коинов поезд, пройдя несколько стрелок по плотной и разветвленной пригородной железнодорожной сети, начал въезжать в столицу Республики. Окна тут были вполне нормальные, пусть и бронированные, так что эквестрийцы могли видеть начавшие появляться по бокам небольшие дачные поселки из нескольких десятков, а иногда и сотен добротных кирпичных домиков с приусадебными участками. Потом появились обширные склады и промзоны, огороженные заборами из типовых серых бетонных плит, а потом как-то внезапно началась жилая застройка из «домов-кварталов» с внутренними дворами, клумбами и деревьями перед ними, аккуратными дорожками и дорогами, хорошо мощёными пилеными каменными плитами, уже очищенными дворниками от снега. Трамвайное движение было временно приостановлено и пущено по обходным маршрутам, граждане были на работе и учёбе, так что праздной публики тоже особо не было. Архитектура в более старых районах тоже не слишком сильно отличалась от более новых, хотя было заметно что все здания строятся по индивидуальным проектам, пусть и в едином стиле.

Наконец, поезд выехал на центральную площадь, мощёную обтёсанной брусчаткой, и, сбавляя ход, точно остановился около установленных для удобства пассажиров деревянных сходней, от которых к лестнице перед входом в здание Госсовета была расстелена красная ковровая дорожка, по бокам выстроился почетный караул, а оркестр заиграл гимн, и сам Генеральный секретарь подошёл встретить диархов Эквестрии. Грянул салют, 33 холостых залпа двух гаубичных батарей, как и положено приветствовать коронованных особ, являющихся главами государства. Селестия и Луна, конечно же, сохранили невозмутимость, тысячелетний опыт сказывался, а вот остальные пони были впечатлены! Особенно надменные аристократы из высшего общества, приседающие, прижимая уши и поджимая хвосты, при каждом дружном залпе 8-ми гаубиц.

Когда эквестрийцы немного пришли в себя, оркестр сыграл гимн Эквестрии, и Генеральный секретарь пригласил гостей пройти в здание, где их уже ожидали другие представители Верховного Совета. «Пони из высшего общества» оживились и привычно приняли значительный вид, хотя на самом деле основные вопросы были решены заранее по телетайпу. После чего, оставив членов правительства общаться друг с другом, Генсек пригласил в свой кабинет принцесс-аликорнов и принца-консорта для разговора «тет-а-тет», по тому самому вопросу, который он упоминал в письме. И, поскольку вопрос был важен, принцессы-правительницы проследовали за ним.

Рабочий кабинет Генерального секретаря не мог поразить роскошью, потому что он был рабочим помещением, а не декорацией для пускания пыли в глаза. Большой и просторный, с массивным столом и креслом генсека, селектором и тремя телефонами, стеклянной стойкой для папок с бумагами, часами на стене, стульями и столами вдоль стен, которые можно было составить к столу генсека для проведения совещаний. Полированная деревянная отделка, простая, но качественная, и яркая люстра на десяток лампочек. Из общего делового стиля выбивался только стоящий в углу стол, накрытый плотным брезентом.

Дождавшись, пока все зайдут, и заперев дверь, Генеральный секретарь задумчиво прошёлся по кабинету и, развернувшись к принцессам, внимательно на них посмотрел.

– Уважаемые правительницы Эквестрии и Кристального Королевства, – начал он. – Что вы знаете о... драконах? Не о тех летающих ящерах, что плюются огнем, а о других драконах?

И, видя непонимание в глазах аликорнов и Шайнинга Армора, взял со стола и протянул им простую картонную папку с фотографиями. На фото на самом деле был дракон, только «совершенно неправильный» дракон! В нем было неправильным всё! Начиная от формы головы, строения тела, которое было, скорее, похоже на тело кошки, смешанной с пони, а не ящерицы, кончая цветом и, главное, размером! Слишком маленьким для нормального дракона, но в то же время ростом вполне сравнимо с самими аликорнами. И ещё более неправильными были одетые на него одежда и вычурные украшения, явно являющиеся какими-то артефактами! «Совсем неправильный дракон», и морда выглядывающей из-за его спины самки-орикса были будто бы даже и к месту во всей абсурдности этого изображения.

– Это не дракон. Это иллюзия или ещё какой-то обман, – ответила Селестия, внимательно рассмотрев фотографию.

– Драконы совсем не такие, это не дракон, строение тела совсем другое, окраска, размеры – все неправильное, – дополнила мнение сестры Луна. – Скорее всего, кто-то попытался вас обмануть.

– Значит, по-вашему, это «то, чего не может быть», и я зря боялся? – усмехнулся Харитон Бронеус, глядя на молчащих, но явно именно так и думающих диархов Эквестрии. – У меня есть и иные доказательства.

С этими словами Генеральный секретарь выкатил накрытый брезентом стол, оказавшийся на колесиках, в центр комнаты и снял с него брезент, открывая странный крестообразный предмет, лежащий на нем. Серо-голубоватого цвета корпус, похожий по окраске на пасмурное небо, был исписан вязью магических символов, часть из которых была замазана свежей ярко-зеленой краской, видимо, для прекращения действия наложенного заклинания.

Странный предмет выглядел как вытянутая сигара, в передней части которой располагалась сложная конструкция с большой линзой, которая могла поворачиваться в разные стороны. По бокам были видны чуть выступающие вставки, длинные, но достаточно узкие крылья, раскрытые крестом из пазов по бокам корпуса. А сзади – раскрывающееся крестообразное оперение и два многолопастных пропеллера в кольцевой обечайке, с лопастями, похожими на изогнутые лезвия, один за другим. Часть панелей обшивки была снята, открывая неизвестную, очень сложную внутреннюю структуру с множеством проводов, шлангов, трубочек разной толщины, и металлическими коробочками разных форм и размеров, всей этой «паутиной» соединенными.

– Внутри это устройство похоже на обломки вашего летательного разведывательного аппарата, – задумчиво проговорила Селестия. – Если это ваш разведчик такой маленький, то почему вы послали машину с пилотом, который погиб?

– Это НЕ НАШ разведчик, – коротко и просто ответил Харитон Бронеус. – Если бы мы могли такое сделать – мы бы не рисковали жизнями пилотов и послали такие машины.

Эта разведывательная машина была запущена из окрестностей Галлопинг Гордж, прошла Занавес, провела разведку пограничных укреплений, долетела до Сталлионграда и обойдя его по кругу, вдоль железной дороги, долетела до угольного разреза и ТЭЦ, после чего упала в снег, где её и нашли. Причем даже когда её нашли, то заклинание, нанесенное знаками на корпусе продолжало действовать, эффективно отводя взгляд. Её буквально на ощупь вытаскивали из сугроба, и чтобы сделать видимой, её пришлось завернуть в штору. К счастью, один из сыновей профессора Коина, который сейчас служит в армии, смог определить ключевые знаки заклинания и замазать их краской.

Это устройство работает на электричестве, которое поступает от электромагической батареи, причем не такой, как наши. Другой кристалл и другое магическое плетение в нем. Причём этот кристалл-батарея меньше, чем то, что должно было обеспечивать этот разведчик энергией изначально, и для него сделан специальный каркас, чтобы совпали размеры, и, вероятно, улететь он смог дальше, чем до замены батареи на новую с кристаллом. Язык маркировки внутри нам незнаком, но эксперты считают, что он похож на самые древние диалекты старо-эквестрийского.

Наши специалисты в общих чертах поняли, как этот разведчик работает, но точность исполнения элементов, их малые размеры и главное – часть устройств работает на неизвестном нам принципе, хотя и мы примерно поняли, какие функции они выполняют.

Это уровень технологии, который превышает наш на сотню лет, не меньше, скорее – больше. А что самое плохое – мы не могли перехватить во время полёта этот разведчик, хотя и пытались. Он не только «отводил взгляд», но ещё и летел очень быстро, лишь немного медленнее скорости звука, постоянно менял высоту, активно маневрировал и ставил помехи нашим средствам обнаружения воздушных целей. Кстати, именно по этим помехам мы и смогли его проследить. Его двигатель электрический, и инверсионный след из конденсирующегося пара, в отличии от наших самолетов, он за собой не оставляет. Если бы это был носитель оружия – мы бы не смогли его уничтожить до нанесения удара.

– Теперь нам понятны ваши предосторожности, – задумчиво произнесла Селестия, рассматривая странный и даже чуждый этому миру механизм. При этом обломки разведчика из Сталлионграда таких ощущений не вызывали.

– И раз у вас есть этот летающий шпион, то... как он связан с фотографиями, что вы мне показали?

– Этот «дракон, которого не может быть», его и запустил, – пояснил Харитон принцессе.

Он путешествует в компании антилопы-орикса, молодой самки. И следом за ним ездит самоходная платформа на 6 колесах с электрическим приводом и своей автономной системой управления, которую он называет «Мул». Вот в его поклаже это устройство и хранилось, уложенное в тонкостенную трубу чуть большего, чем оно, диаметра и из неё же и запущенное. Кроме того, у него с собой явно есть и оружие, как подобное нашему пехотному, так и, возможно, что-то куда более разрушительное. Вы сами понимаете, мы не могли никак на него давить, а на вопросы он отвечал только на те, на какие захотел.

– Он сказал, откуда прибыл? – вычленила самое важное Луна.

– Ответ был – «из диких дебрей Зебрики», – усмехнулся Генеральный секретарь. – Несомненно он там был, раз путешествует с ориксом, но откуда он прибыл В ЗЕБРИКУ, вот в чем вопрос!

– Так может, этот разведчик – изделие демикорнов? – задумчиво проговорила Луна, подойдя к столу и рассматривая странный механический артефакт. – Они были искусными кузнецами и любили совмещать машины с магией.

– Нет. Символы не их. И есть другие признаки, что это не творение демикорнов, – покачал головой Харитон Бронеус. – Как я уже и сказал, маркировка нанесена символами, похожими на древне-эквестрийский, письменность демикорнов совсем иная. Во вторых, это устройство собирали машины. Не копыта, не лапы, а специальные механизмы, в то время как демикорны были ремесленниками-кустарями, и каждая их машина делалась «своими копытами», – продолжил объяснять Генсек. – Конструкция устройства такая, что все узлы и механизмы можно легко вставить в каркас снаружи, не совершая сложных движений в пространстве. Кроме того, всё соединено винтами, у которых на шляпке вырез в виде звезды, а не одной прорези или крестообразной как у нас, что удобнее для завинчивания винтов машиной.

На все детали, кроме надписей и цифр нанесена особая маркировка из белых и черных квадратиков, образующих сложный узор строго определённого размера и структуры, очерченный чёрной рамкой, и меньшего размера квадратики подобной структуры по углам деталей. Как сказали наши ученые, это, вероятнее всего, маркировка для считывания системами «машинного зрения», эти квадратики содержат код, говорящий машине, что за деталь она «видит», и где у неё верх и низ, право и лево.

И это ещё не всё, – Харитон сделал паузу и отпил чаю из кружки со своего стола. – Специалисты говорят, что такая оптимизация для сборки этого устройства машинами говорит об одном – их выпускают миллионными тиражами. У нас тоже есть несколько таких сборочных линий с «авто-операторами», которые собирают механические часы, но они несравненно более примитивные, чем та линия, что собрала этот летающий разведчик. И наши вычислительные машины пока не настолько производительны, чтобы читать и быстро расшифровывать подобные «машинно-читаемые коды».

Кэйденс, как относительно молодая и неопытная, ничего не поняла в разговоре, кроме того, что уважаемый Генеральный секретарь очень обеспокоен этой маленькой летающей машиной. Шайнинг Армор, имеющий боевой опыт, в том числе и опыт столкновений с противником, имеющим механическое оружие, был обеспокоен достаточно сильно. Такая штука, которую не видно взглядом, и догнать которую может только Рэйнбоу Дэш, может представлять реальную опасность.

Даже не столько как средство доставки химической взрывчатки, а, скорее, особо опасной алхимической отравы или боевого артефакта. Да, конечно, можно поставить защитный купол, и такая штука об него просто разобьётся, но не всякий единорог достаточно силен, чтобы удерживать его постоянно, и, кроме того, магу надо есть, спать и так далее. И накрыть целый город, даже такой маленький, как Понивилль – мог только он и ещё максимум десяток-полтора единорогов на всю Эквестрию. С Кантерлотом, или ещё более крупным Сталлионградом было намного сложнее. Диархи Эквестрии тоже были обеспокоены. Только Селестия хранила спокойный и величественный вид, в то время как более непосредственная и прямолинейная Луна сразу высказала свое мнение:

– Ваши большие города и железная дорога уязвимы для таких штук, если они будут использоваться как оружие и достаточно массово. Пегасы не смогут их догнать и сбить, эти артефакты слишком быстрые. Попасть по такой штуке из вашего оружия тоже не просто, они слишком маленькие, на большой высоте их не видно, а на малой они быстро пролетят зону обстрела. Может быть, стоит использовать воздушные шары с натянутой между ними прочной сетью? Ловить их как рыбу, только поднять сеть в воздух?

– Это хорошая идея, надо будет её проверить, – благодарно кивнул Луне генсек. – Мы сами начали разрабатывать средства противодействия, как для обнаружения и борьбы с помехами, что эта штука ставит нашим средствам обнаружения, так и способы её сбить в полёте. Но за идею с сетями в воздухе – спасибо! Просто и надежно, и не требует большого расхода ресурсов.

– Я бы даже немного дополнила идею Луны, – добавила принцесса Солнца. – Если просто огородить объекты сеткой, подвешенной на аэростатах, эти летающие артефакты могут подняться повыше и преодолеть заслон поверху. Но если соединить фрагменты сетки, например, сделанной из прочной лески, в единый купол, и подвесить его над объектом на аэростатах, закреплённых в узловых точках, защита будет более надёжной. А если прикрепить к каждому аэростату магический артефакт, кристальный эмиттер защитного щита, такой купол будет ещё труднее пробить. Едва ли получится накрыть им весь город, но наиболее важные объекты – возможно. Эмиттеры щита можно зачаровать так, что подпитывать их сможет любой единорог. Я готова сама научить ваших специалистов изготовлению подобных артефактов.

– Мы будем вам очень признательны за любую помощь, – Харитон Бронеус был впечатлён.

– Эти летающие устройства могут быть опасны и для Эквестрии, – ответила Селестия. – Причем даже в большей степени, чем для вас. Мы мирная страна, для нас даже несколько ударов таким оружием могут вызвать панику и множество бед, с ней связанных, даже если реальный ущерб будет невелик. Как диархи Эквестрии, мы предлагаем совместно исследовать это устройство силами лучших ученых обеих государств, чтобы выработать средства защиты от подобного оружия.

– Я, как Генеральный секретарь Коммунистической партии Сталлионграда, принимаю ваше предложение, – официально выразил согласие Харитон Бронеус. – Может быть, никто нас атаковать такими устройствами и не будет, но лучше иметь средства защиты, чем не иметь.

Кроме того, раз этот «Дракон» путешествует по вашей территории – вам и выяснять откуда он прибыл, – улыбнулся Генеральный секретарь. – Только я бы не советовал на него давить, он нам ничего плохого не сделал, а уровень его могущества может быть крайне высок.

– Королевская Служба Информации займется расследованием, – согласно кивнула Селестия. – Раз мы прояснили причину вашего беспокойства, то нам стоит вернуться к остальной делегации и продолжить официальные переговоры, предоставив ученым дальше исследовать эту машину.

– Вы мудры, – согласился Харитон Бронеус. – И принимаете правильные решения.

Отдав по селектору распоряжение вернуть «объект» в лабораторию, Генсек отправился с аликорнами и принцем-консортом назад к остальным пони. Сегодня было запланировано ещё много дел. Конечно, отлучка высшего руководства несколько сбивала запланированный ход переговоров, но обе стороны были терпеливы и опытны, и вскоре всё вернулось в оговорённое русло. После предварительных переговоров со всеми положенными по этому случаю любезностями и обменом документами, был сделан небольшой перерыв на чай, после чего наступил следующий этап программы визита – посещение монумента защитникам Сталлионграда. Понимая, что пони из Эквестрии более робкие и мягкие, сталлионградцы решили в один день ограничиваться посещением одного монумента, в первую очередь, чтобы не травмировать молодую, добрую и впечатлительную принцессу Кэйденс.

По городу делегацию перевозил личный мотовагон Генерального секретаря, который сопровождал специально выделенный трамвай для сопровождения и охраны. Вагон повёз их от здания правительства, через центр города и большой ферменный железнодорожный мост с пешеходной и проезжей частью рядом с путями, на другой берег реки Медведицы, делящей город практически пополам. Проехав через старый квартал, мимо одноэтажного красивого здания с колоннами и часами на фасаде, где располагалась мэрия, мотовагон проехал по улице со старыми кирпичными особняками и выехал на большой пустырь, центральная часть которого была накрыта большим стеклянным куполом с металлическим каркасом. Вокруг лежал снег, а за стеклом виднелась черная земля и какие-то развалины.

Мотовагон остановился на небольшой остановке около входа, и, когда все вышли, то увидели серый гранитный обелиск простой прямоугольной формы, стоящий перед входом в купол. На бронзовой табличке была надпись: «Мемориал Памяти павшим в боях с Чёрной Армией Сомбры». Перед обелиском, в две сдвоенные шеренги по обе стороны дорожки, выстроилась в торжественном строю рота почётного караула, образовав живой проход к монументу. Селестия и Луна, шедшие первыми, остановились и почтительно поклонились. Кэйденс и Шайнинг, шедшие следом, тоже почтили павших поклоном, а Шайнинг ещё и отдал традиционное воинское приветствие, приложив копыто к позолоченному шлему парадных доспехов.

Пройдя мимо гранитной плиты с табличкой, делегаты вслед за Харитоном через тамбур зашли под купол, и по широким и прочным деревянным мосткам, причудливо изгибающимся по земле под куполом и поднятым выше уровня черной и мертвой земли с торчащими обломками обгорелого металла, битыми кирпичами и, кажется, даже фрагментами костей, пошли к центру мемориала. Там, как гнилые зубы, торчали невысокие обломки кирпичных стен какого-то здания. Немного оплывшие траншеи, воронки, и кусок стены, с криво нацарапанной чем-то острым на потемневших закопченных кирпичах надписью: «Нет больше чести, чем умереть за други своя!»

От этой надписи мостки привели гостей Сталлионграда к пролому в стене разрушенного здания и, пройдя через пролом, гости увидели, что стены изнутри почернели и оплавились, на них виднелись отпечатавшиеся искаженные белые силуэты единорогов в броне, а в центре развалин над оплавленной воронкой, стенки которой превратились в зеленоватое, мутное, непрозрачное стекло, медленно вращался алый сияющий кристалл. Когда до гостей дошло, что «белые тени» на стенах остались от тех, кто сгорел тут в одной ослепительной вспышке невероятно мощного взрыва, даже Шайнинг Армор вздрогнул, поджимая хвост.

– Сердце демикорна, применившего «Рубиновый Режим». Вся мощь магии Алой в одной ослепительной вспышке, – услышал он тихий шепот принцессы Луны. – Это две секунды силы Аликорна. Горящая вечность в вопле своего торжества... Мы не знали, что они тут тоже были. Мы считали, что все они погибли, защищая свои горные крепости в долинах и на перевалах Северных гор...

– Он был один, сражался вместе с нашими предками здесь, и пожертвовал собой, чтобы уничтожить штаб армии Сомбры вместе со всеми командирами и самыми сильными магами, собравшимися на совещание, – пояснил потрясенным гостям Харитон Бронеус. – Здесь нельзя долго находиться. Кристалл и воронка от взрыва всё ещё испускают опасное излучение, наносящее вред здоровью при долгом пребывании рядом.

Подождав несколько минут и дав прийти в себя гостям, Генеральный секретарь повел грустных и потрясенных пони на выход из мемориала. Увиденный фрагмент прошлого «пронял» даже внешне невозмутимую Селестию. А молодая и добрая принцесса Кэйденс едва сдерживала слезы, только сейчас по-настоящему поняв, чем обернулась тысячу лет назад война, устроенная безумным Черным Королем. Он принес очень много горя жителям Кристального Королевства, но жителям Сталлионграда он принес бед во сто крат больше. И теперь Кэйденс, наконец, поняла, почему они так упорно и тщательно, со всем напряжением сил готовились к новой войне, не зная, что Сомбра повержен. Теперь она поняла, что пришлось пережить жителям Сталлионграда. Они нашли в себе силы простить, понять и принять её саму и современную Кристальную Империю как друзей.

Выйдя за пределы мемориала, гости вновь прошли по живому коридору из сталлионградских гвардейцев. Генеральный секретарь Бронеус попросил гостей отойти чуть в сторону от дорожки и пояснил:

– Сейчас, по нашей традиции, мы посмотрим торжественный проход роты почётного караула. Во время войны с Сомброй наши воины прямо с парада уходили на фронт, и с тех пор мы соблюдаем этот обычай, в память о героях, отстоявших Сталлионград в боях с армией Проклятого Короля.

Командир роты взмахнул саблей, отдавая команду. Сдвоенные шеренги бойцов шагнули навстречу друг другу, затем отточенным движением повернулись, выстроившись в колонну на дорожке. Повинуясь команде, они единым движением шагнули вперёд и хором запели песню тысячелетней давности, одну из тех, тексты которых были обнаружены среди прочей литературы при древних раскопках подвала разрушенного «лабаза». Сталлионградцам, тогда только-только пережившим страшную войну, песня пришлась по душе и за прошедшие столетия стала народной:

Здесь птицы не поют,
Деревья не растут,
И только мы, плечом к плечу,
Врастаем в землю тут.

Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым,
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим.
Одна на всех – мы за ценой не постоим.

Нас ждёт огонь смертельный,
И всё ж бессилен он.
Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный,
Десятый наш ударный батальон.
Десятый наш ударный батальон.

Шайнинг Армор замер на месте, отдавая честь марширующим мимо бойцам Сталлионграда. Кэйденс плакала, не стесняясь слёз. Принцесса Луна стояла навытяжку, демонстрируя военную выправку не хуже, чем у профессиональных солдат. Селестия сохраняла свой привычный, спокойный и величественный вид, но Генеральный секретарь заметил крупную слезу, скатившуюся по снежно-белой шёрстке принцессы. Он помнил, что Селестия и Луна были непосредственными участницами освобождения Сталлионграда, и для них этот торжественный марш воскрешал в памяти картины из тысячелетнего прошлого. А солдаты почётного караула всё шли и шли, продолжая свою песню:

Взлетает красная ракета,
Бьёт пулемёт неутомим,
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим.
Одна на всех – мы за ценой не постоим.

Последние солдаты промаршировали мимо, чеканя шаги по брусчатке дорожки. Видя, что гостям на сегодня хватит, и что пробрало как следует даже охрану, Харитон Бронеус предложил сделать перерыв до завтра и мягко отправил эквестрийцев в резиденцию отдыхать. Он сопровождал их до самого Замка Белых Единорогов, видя подавленное состояние принцессы Кэйденс. Но его помощь молодой принцессе-аликорну не понадобилась, Шайнинг Армор справился и сам, вниманием и теплыми словами ободрив супругу. Даже сестры-правительницы были задумчивы всю дорогу и несколько мрачнее чем обычно. Доказательство наличия могущественной «третьей силы» с непонятными возможностями и мрачное кровавое прошлое, напомнившее о себе в один день заставляло о многом задуматься.