То, кем я стал
Глава VI
Один, бегу сквозь удушающую тьму, вопреки всему не теряя веры в то, что смогу добраться до цели. Я обязательно должен добраться до цели. Но, видимо, этому уже не суждено случиться: шаги позади становились всё громче и громче. Я знал, до того, как меня поймают и убьют, оставалось всего несколько секунд.
Неожиданно топот прекратился, его сменило знакомое жужжание. Я ускорился, побежал на пределе сил, надеясь, что смогу оторваться от… Них.
Понятия не имею, как Их следует называть. Они следовали за мной из одного сна в другой, заставили меня бояться так сильно, что это чувство давно переросло обычный страх, став чем-то новым, куда более глубоким.
Мгновение — и всё изменилось. Теперь я лежал на холодном металле операционного стола, надо мной вилось множество сложных манипуляторов. Каждый из них удерживал какой-то инструмент, лезвие или иглу. Передо мной появилось чьё-то лицо, я попытался его отогнать и только тогда понял, что у меня больше нет рук. Попытался пнуть и понял, что Они лишили меня и моих ног. Я слышал голоса, но смысл Их разговора был вне моего понимания.
Одна моя часть вопила от ужаса и твердила, что я должен сбежать, другая давно смирилась с тем, что отсюда нет выхода. Мне оставалось только наблюдать за тем, как одно из лезвий медленно приближается ко мне, всё ближе и ближе к моему парализованному глазу. Внезапно оно спикировало вниз, разрезая мою роговицу холодной острой кромкой.
Стоило закричать от боли, как я почувствовал, что мир вокруг меня снова претерпел изменения. Теперь я находился в каком-то резервуаре с вязкой жидкостью, к моему носу и рту прилегало что-то металлическое. И снова здесь были Они, наблюдали за мной, делали заметки в своих устройствах. Позади Них я видел другие сосуды, похожие на тот, в котором плавал я. В одних находились люди, в других — монстры, а в некоторых плавало что-то среднее между ними. Я стал колотить стенки резервуара, умоляя Их проявить милосердие и отпустить меня.
Когда один из Них подошёл поближе, мир изменился снова. Я остался один посреди неподвижной тьмы. Или, по крайней мере, я считал, что был тут один. Шорох позади заставил меня резко обернуться. Я столкнулся со своим кошмаром.
Он напоминал то, во что Они превратили меня, но был крупнее и куда более жутким. Мой гротеск. С его когтей капал омерзительный гной, а пасть была открыта так широко, словно он хотел проглотить меня целиком. Я побежал, отчётливо ощущая шаги позади себя. Он приближался.
— Пожалуйста! Кто-нибудь! Кто угодно! — закричал я, оказавшись в его хватке. Я слышал смех. Чудовищный, безумный. Он легко развернул меня, теперь мы находились лицом к лицу.
— Почему ты так поступаешь со мной? — прокричал я ему в лицо, надеясь отсрочить неизбежное ещё на пару секунд.
Он окинул меня взглядом и рассмеялся ещё раз:
— Это произошло не по моей вине, монстр.
Мир вокруг снова изменился. Я огляделся, пытаясь понять, куда я попал. Где-то рядом раздавался голос, но то, что он говорил, было за гранью моего понимания. Мой взгляд упал вниз, на изуродованный труп, лежащий прямо у моих ног. Я поднял руки, но они уже не выглядели как прежде. Теперь это были две когтистые лапы знакомого мне чудовища.
И когти были в крови.
— Почему вы заставляете меня делать это? Я не монстр! — в ужасе я сделал несколько шагов назад.
— Теперь — монстр, — прошептала тварь прямо у моего уха.
Не веря, я покачал головой и упал на колени. Вокруг меня стала смыкаться тьма. Меня охватило отчаяние. Вдруг повсюду стали раздаваться голоса, те, которые я знал, и другие, незнакомые. Они повторяли одно и то же.
— Монстр.
— Монстр.
— Монстр.
— Достаточно.
— Убийца.
— Опасная тварь.
— Чудовище.
— Довольно.
— Ты же знаешь, это только начало.
— Теперь ты будешь снова и снова убивать всех вокруг.
— С этого момента ты наша игрушка.
— Слушай, почему бы нам не повеселиться? Может, заставить тебя убить всех, кого ты знаешь и любишь?
— ХВАТИТ!!!
Яркий свет пронзил темноту позади меня, заглушая окружающие меня голоса. Я повернулся к нему, с ужасом ожидая увидеть новый уготованный мне кошмар.
Но позади меня была одна лишь луна. Она была гораздо крупнее и красивее, чем любая, виденная мной раньше. Луна стала приближаться. Её свет заставил меня испытывать чувство, которому, казалось, во всём мире не найдётся подходящего названия, однако я уверен, что уже испытывал его. Когда луна приблизилась достаточно, я, наконец, смог понять, что это за чувство.
Покой.
На лунном диске медленно проступила тень, силуэт, напоминавший лошадиный. Он отделился от луны и стал приближаться ко мне. По мере того, как силуэт становился всё ближе и ближе, тени, покрывающие его, рассеивались, открывая что-то знакомое. Знакомое, но чуждое.
Это была пони, однако гораздо более величественная и грациозная, чем все те, которых мне доводилось увидеть раньше. С учётом рога она была почти такого же роста, как и я, почти метр семьдесят. Её шерсть цвета полуночного неба и огромные крылья, казалось, светились неземным светом. Грива же и хвост, словно сплетённые из эфира и космоса, развевались на несуществующем ветру. На её боку можно было разглядеть похожее на ночное небо тёмное пятно и висящий в его центре полумесяц. Её копыта были подкованы серебром, а на шее висело какое-то чёрное украшение с серебряной луной, идентичной изображённой на боку. Её голову венчала чёрная диадема, а на лице было выражение глубокой скорби.
— Кто ты? — спросил я, неожиданно совершенно не испытывая страха.
Она не ответила. Вместо этого она просто посмотрела на меня, давая мне разглядеть её голубые глаза, полные сострадания и печали. Мир вокруг нас снова изменился.
На этот раз я оказался дома, в своей постели, укутанный в тёплое одеяло. Я чувствовал себя в безопасности.
— Шшшш… — услышал я женский голос совсем рядом с собой, — Придёт время и ты узнаешь ответ на свой вопрос. А пока спи. Забудься сном и отдохни ото всех земных забот. Пусть тебя греет мысль о том, что теперь ты в полной безопасности.
В её голосе было что-то странное, музыкальное. А ещё я точно мог сказать, что она говорила на незнакомом мне языке, но каким-то образом я мог понять смысл её слов. Как, чёрт возьми? В одночасье мои веки стали тяжелее, сосредоточиться на мысли стало совершенно невозможно.
Пони всё ещё была неподалёку, я слышал, как она что-то тихо напевала. Стоило прислушаться к пению, как сознание стало стремительно ускользать. Не успел я опомниться, как провалился в глубокий сон. Сон без сновидений.
— Оно сильно переохладилось, но мы успели поймать его вовремя, так что смерть ему больше не угрожает, — доложил сержант Фейер Уэзер, ловко отдавая честь.
— Он.
— Простите?
— Существо — это он, а не оно. Он живой, думающий, разумный. — поправила Луна стражника, и, не в силах сдержать эмоций, добавила чуть тише, — И пережил слишком много ужасов для такого молодого возраста…
— Да, ваше высочество, — опустил голову сержант Фейер Уэзер.
— Ваше Высочество, Вы узнали, как его следует называть? — спросил капитан Си́кер.
— Пока нет. Он прошёл через слишком многое, пусть сегодня он просто поспит.
— Вам удалось узнать что-то важное? Кто он? Или почему он предпочёл рисковать своей жизнью, чтобы избежать поимки? — спросил капитан Си́кер, примостившись рядом с дрожащим двуногим.
— Да, на оба вопроса. Некоторые моменты мне не совсем понятны. — ответила принцесса Луна, взяв на заметку обсудить увиденное с сестрой, — Но что я могу сказать точно, так это то, что это тело не принадлежит ему. Он был превращён в эту форму другими, крайне жестокими существами, и совершил немало ужасного, следуя их приказам. На самом деле он не монстр, пусть сам и смирился, признал себя таковым. Он пытался сбежать от нас лишь потому, что был уверен, окажись он в нашей власти, его ждёт та же судьба, что любого другого монстра — скорая смерть. Поэтому он взял себе за правило избегать любых контактов с пони.
Капитан Си́кер понимающе кивнул, казалось, он тоже проникнулся историей существа.
— Как долго он оставался один?
— Полгода.
Капитан побледнел.
— Я удивлён, как он до сих пор не лишился рассудка!
— У него невероятно сильная воля, это правда, — сказала принцесса Луна, присаживаясь на прохладную траву возле берега реки.
— Итак... Что нам с ним следует делать? Отвезти в Кантерлот? — неумело скрывая неловкость, спросил сержант Фейер Уэзер.
Принцесса Луна подумала об этом несколько секунд и покачала головой:
— Он нам не доверяет, и я не могу обвинять его в этом. Везти его в Кантерлот прямо сейчас неразумно, стоит отнести его обратно в пещеру. Позже мы с сестрой обязательно посетим его и попытаемся наладить контакт, но сейчас будет правильным предоставить его самому себе.
Казалось, несколько стражей помладше были обеспокоены этим решением, но они промолчали. Капитан Си́кер отдал честь и был готов уйти, но внезапно остановился:
— Принцесса, кажется, я понял. Вы говорили раньше, что попытки создать одежду связаны с выживанием. Должно быть, его кожа очень чувствительна к холоду, в таком случае он не протянет долго, если погода испортится. Было бы разумно оставить ему несколько тёплых вещей и записку о том, что мы вернёмся через несколько дней.
Луна кивнула в знак согласия и, поднимаясь с травы, сказала:
— Он пережил трудные времена, давайте посмотрим, сможем ли мы немного облегчить его долю.
Я вздрогнул и проснулся, тут же почувствовав, как раскалывается голова и ноют ноги.
«Почему я всё ещё жив?», — подумал я, приподнимаясь с того места, где лежал.
И тут же замер в изумлении.
Вниз с меня соскользнуло добротное тёплое одеяло. В замешательстве я стал разглядывать его узор.
Что? Разве это не невозможно?!
Нюх, словно уставший ждать секретарь, ворвался в кабинет моего сознания и бросил отчёт прямо перед мозгом. Тот, в свою очередь, пристально рассмотрел его и в замешательстве передал мне.
Я почувствовал запах рыбного филе.
Нет, не просто филе. Это был лосось, натёртый солью и розмарином, а затем тщательно обжаренный на медленном огне. Я развернулся в сторону божественного аромата, но только для того, чтобы увидеть то, во что не в силах поверить.
Я подошёл к выходу из пещеры и выглянул, для того чтобы убедиться, что это всё ещё моя пещера. Да, вот знакомое дерево и… лестница? Да, это была пятиметровая лестница, прислонённая прямо к скале. Замешательство только усилилось, так что мысль о том, что теперь в пещеру станет проще попасть, промелькнула на краю сознания, как в полудрёме.
Оглянувшись, я снова увидел стоявший над выкопанной мной ямой для очага хороший мангал. Рядом с ним лежала разнообразная кухонная утварь: несколько кастрюль, сковородки, специи…
Однако сейчас наиболее важным казалось другое, а именно рыбное филе. Это всё ещё была достаточно простая пища, но когда я взял с лежавшего рядом коврика столовые приборы и подошёл к тарелке, эта рыба казалась прекраснейшим произведением искусства.
Стоило поднять тарелку, как оказалось, что под ней лежала записка. На ней были изображены в ряд солнце, луна, ещё одно солнце, два крылатых единорога и моя грубая карикатура, пожимавшая копыта тому из пони, который казался крупнее.
На бумагу внезапно упала капля. Я поднял глаза, недоумевая, откуда она взялась. Так ничего и не найдя, снова посмотрел на страницу, затем осторожно отложил её в сторону.
«Подумаю об этом позже», — решил я, возвращая внимание на филе у себя на коленях. Я аккуратно разрезал его ножом, и, подхватив кусочек, поднёс его ко рту, стараясь не поцарапать металлическую вилку клыками.
Стоило ощутить вкус, как я не выдержал и расплакался.
Мне следует наградить то чёртово дерево медалью.
Иногда ты прав. Действительно, бывают времена, когда считаешь, что каждый вокруг только и ждёт удобного момента, чтобы вогнать нож тебе в спину. Случается, что весь мир может ополчиться против тебя. Думаешь, он хочет втоптать тебя в грязь, прилагает все усилия, чтобы уничтожить, сломить тебя. Иногда кажется, что ты и вовсе не достоин спасения.
Иногда ты ошибаешься.