То, кем я стал

Глава IX

По пути домой Кэррот Топ снова и снова прокручивала в голове всё то, что они узнали из этой встречи. Сначала Дефендер пытался добиться от них ответных реплик, лишь ценой огромных усилий, рисунков и пантомимы пони смогли объяснить ему, что перевод работает только в одну сторону.

Поняв это, он приуныл, но, несмотря на это, оставил ещё несколько записей о себе, прежде чем уйти. Пусть перевод нескольких слов всё ещё был под сомнением, полученная информация дала Кэррот и Райтену немало пищи для размышлений.

— Кэррот, как ты думаешь, что он имел в виду, когда написал: «Мой облик не сформирован?» — нарушил тишину Райтен. Она лишь покачала головой.

— Не знаю. Меня больше волнует то, что он написал после.

— «Я монстр, но не монстр. Настоящий монстр привёл меня сюда». Да, звучит зловеще, — слегка дрожа, сказал Райтен.

Кэррот уже хотела было ответить, но замерла, услышав откуда-то сверху хлопанье крыльев и лязг металла. Затем без предупреждения с неба упал закованный в броню пегас, у самой земли в несколько взмахов остановил падение и грациозно приземлился прямо перед ними, попутно до чёртиков испугав.

— Не делай так! — выпалил Райтен Скрипт, отчаянно пытаясь привести свой пульс в норму.

— Сэр, мэм, мне приказано сопроводить вас, — сухо сказал солдат.

— Эм… у нас проблемы? — нервно поинтересовалась Кэррот.

— Нет, мэм, принцессы хотят лично побеседовать с вами о том, что вы видели в лесу.

«Чёрт, к такому меня жизнь не готовила», — подумал Скрипт, чувствуя, как сердце устремляется в желудок.

---

«Почти… И… Вот!» — подумал я, поднимая плод своих усилий.

Несколько месяцев стараний, планов, экспериментов и неудач — и вот, наконец, я сделал пригодные для ношения штаны. Конечно, они плохо сидели, одна штанина была длиннее другой, конечно, конструкция всё ещё едва держалась на кожаных полосках, но по крайней мере мне теперь не придётся бегать с голой задницей.

Теперь, когда от местных можно ожидать ненасильственного взаимодействия, это особенно важно. Я знал, что пони не считают одежду чем-то важным, но им это, в какой-то мере, простительно, так как их… барахло… не выставлено на всеобщее обозрение.

Мне же, с другой стороны, это с рук не сойдёт. Конечно, когда я один бегал по лесу голышом, было всё равно, но не теперь. Человеческие мужчины без штанов редко преуспевают в социальных взаимодействиях.

И да, пройдя через всё это, я по-настоящему зауважал портных. Если они проходят через то же, через что пришлось пройти мне… Чёрт. Как же я рад, что мне не пришлось учиться дубить шкуры в условиях дикой природы.

«Это было бы кошмарно. Спасибо тебе, дядя Джерри, за твою одержимость охотой. Особенно за то, что показал мне, как проводить мозговое дубление^[4], как бы отвратительно это не было», — мысленно поблагодарил я, подпоясываясь тонкой полоской кожи на манер ремня.

Теперь, когда мои чресла прикрыты, я готов к встрече с королевской семьёй.

Да, сохранить невозмутимое выражение лица будет непросто. Будь моя воля, я бы предпочёл хороший костюм с шикарным галстуком. Однако, хорошенько обдумав эту мысль, я понял, что в костюме буду слишком похож на слендермена, так что это, вероятно, не лучшая идея. Ну, в любом случае, если верить тому клочку бумаги, встреча предстояла только завтра, так что остаток дня я буду предоставлен самому себе.

А это означало скуку. До этого момента мне всегда было чем заняться, будь то готовка, охота или очередная попытка сшить эти чертовски крутые штаны. Я мог бы сказать, что просто от природы трудолюбив и ненавижу безделье, но это будет ложь.

По правде говоря, это потому что кошмары не кажутся такими уж и страшными, если я как следует вымотался.

Пока я находился в пещере, мой взгляд неумолимо притягивала розовая коробка, оставленная неподалёку от очага. Половина кексов уже исчезла, но тех, что остались, всё ещё хватало, что получить представление о том, что хотели сказать тем посланием. Очевидно, Розовая хотела, чтобы я пришёл в тот восхитительно пахнущий пряничный домик… Но зачем? Конфетти и воздушные шарики в форме кексов между мной, прибывающим в домик, и объятиями, не имели никакого смысла. И с какой это стати ей хотеть обнимать монстра?

«Мне следует просто выкинуть это из головы, — подумал я, падая на бревно напротив огня, — нет ни одной причины, чтобы мне должны быть рады в городке. Они просто ещё не знают, насколько я ужасен. Хм… Почему бы не взять уголёк и не проверить, насколько ухудшились мои навыки рисования с тех пор, как я попал сюда?»

Пока эти и другие мысли витали в моей голове, я не смог удержаться от того, чтобы не взять коробку с кексами. Рассеяно я подхватил один из них и положил себе в рот.

---

— Ты пришла! Я так рада, так рада, что ты нашла время! — взволнованно затараторила Пинки Пай, открывая дверь.

— Я тоже этому рада. К тому же, ты всегда устраиваешь лучшие вечеринки, но, по правде сказать, я не уверена, почему ты устроила эту, — сказала Твайлайт, входя в Сахарный уголок, — ты только сказала, что она посвящена новенькому в городе, но так и не рассказала, кто он, когда прибыл…

Улыбнувшись на это, Пинки затащила Твайлайт в дом, поспешив отгородиться дверью от ночной осенней прохлады.

— Конечно, я не могла сказать, кто он, глупышка, он же ещё даже не представился! Он живёт тут достаточно давно, но поверь мне, доставить ему приглашение было непросто, — сказала Пинки, прыжками продвигаясь к столику с закусками.

— Это на тебя не похоже. По-моему, ты вообще никогда не испытывала проблем с приглашением кого-либо.

По мере продвижения по Сахарному уголку, Твайлайт замечала всё больше и больше странностей. Для начала, кроме Твайлайт, Спайка и остальных Элементов Гармонии, тут больше никого не было. Даже виновник торжества — и тот не явился. Атмосфера была довольно скучной для фирменных приветственных Пинки-вечеринок.

Кроме того, всё было готово к вечеринке: музыка, еда, игры… Но пони, казалось, ничего из этого не было интересно. Они просто наблюдали за Пинки, в разной степени заинтригованные её необычным поведением.

— Эм… Пинки? Ты не хуже меня знаешь, что в городе уже давно не было новеньких. Последним был Крэнки, но мы, вроде бы, установили, что он не из тех, кто любит вечеринки. Что происходит? — спросила Рэйнбоу, нависая над своей розовой подругой.

Однако прежде, чем Пинки Пай успела раскрыть рот, чтобы ответить, все шестеро собравшихся пони подскочили, услышав снаружи душераздирающий крик. До того, как кто-то смог собраться с мыслями, Пинки вихрем метнулась наружу. Твайлайт была готова поклясться, что Пинки не вышла через дверь, как все нормальные пони, а просто испарилась в облаке пыли. Открытие и закрытие дверей говорили об обратном, ясно давая понять, что в этом не было ни капли колдовства. Хотя, «ни капли колдовства», всё же, поспешное заявление (в конце концов, речь шла о Пинки).

Когда Твайлайт вслед за другими пони подбежала к двери, она услышала шум и затихающий вдали голос Пинки: «Подожди! Вернись!», правда, Твайлайт терялась в догадках, к кому именно та обращалась. Но, по крайней мере, оказавшись снаружи Твайлайт сразу поняла, из-за кого произошёл переполох.

Посреди улицы соляным столбом замерла миссис Кейк. Позади кобылы лежали её седельные сумки и был разбросан недельный запас продуктов: всё это выглядело так, будто она в ужасе встала на дыбы, забыв о том, что что-то несла. Вокруг неё уже собралась толпа и, казалось, каждый пытался добиться ответа от замершей в ступоре кондитерши.

— Миссис Кейк! Что случилось? — спросила Твайлайт, вместе с друзьями подойдя к дрожащей кобыле.

— М-м-м-м-м-монстр! Монстр пытался забраться в мой дом! Добраться до моих детей! — отойдя от ступора, сказала она в ужасе от увиденного. — Я-я-я-я закричала, и он убежал туда, — указала она в ту сторону, где вдалеке ещё можно было заметить гриву Пинки.

---

— Куда он, во имя Тартара, подевался? — не мог понять сержант Уэзер, внимательно осматривая лес. Сменив с рядовым Хартом сержанта Глайдера и капрала Райдера, они добросовестно следили за существом, но оно тут же пропало, стоило зайти солнцу.

Сержант не понимал, как это могло произойти. Вот существо стоит на входе в свою пещеру, мгновение — и его уже там нет. Стоило лишь на секунду отвести взгляд, как оно исчезло!

— Принцесса Луна нас убьёт… — сказал он, потирая копытом лоб.

---

«Почему я вообще посчитал, что это — хорошая идея? Из любви к кексам, не иначе. И почему я так обожаю выпечку?» — рассуждал я, со всех ног убегая к окраине города, надеясь, что мне удастся скрыться в лесу до того, как меня настигнет толпа.

Но что-то было не так. Вместо грохота толпы я слышал топот одного набора копыт. Вместо оглушительных криков линчевателей — один-единственный, молящий, заплаканный голос.

«Мои уши, должно быть, меня обманывают, — решил я, удваивая скорость, чтобы разорвать расстояние между мной и предполагаемой толпой. — Это не может быть одна пони, их должно быть не меньше сотни. Сотни, жаждущей моей крови».

Оторваться от толпы, бегая и дальше по улицам, ни за что не выйдет, так что я на бегу подогнул ноги и сиганул в сторону.

Будь я обычным человеком, после этого последовал бы короткий прыжок. Может быть, мне бы не повезло, я споткнулся бы и упал, в кровь расшибив лицо. Однако, и я уже говорил об этом ранее, я больше не человек. Напряжение мышц, недолгий полёт — и моё бренное тело падает на соломенную крышу.

Вышло удачно, я приземлился на середину соломенной крыши, прямо на уголок, так что центральная балка не дала мне провалиться внутрь и позволила оттолкнуться, спрыгивая на другой стороне. «Ладно, теперь, когда они глотают пыль, пора, наконец, выбираться отсюда…» — подумал я, ныряя в переулок.

…И тут же наткнувшись на нечто розовое и заплаканное.

Она что-то сказала, но я не удосужился даже попытаться понять что. Тут же развернулся и стал удирать в противоположную сторону, ловко извернувшись, отскакивая от протянутых копыт. «Если она здесь, то толпа лишь ненамного позади…» — в ужасе шептало искалеченное сознание.

Тогда… Зачем ей пытаться меня обнять?

Петлять и петлять, снова и снова, переулок за переулком. Бег на безумной скорости, рывок в очередное укрытие. Закрытая железнодорожная станция. Знаю это место, оно уже совсем недалеко от леса. Ещё чуть-чуть и буду в безопасности. Нужно восстановить дыхание.

Мои мысли прерваны внезапно раздавшимся позади шорохом. Моментально разворачиваюсь, чтобы увидеть… Как этот розовый кошмар появляется снова, на этот раз из мусорного бака, к которому я прислонился. Шарахнулся и, подобравшись, рванул через рельсы к лесу, молясь, чтобы как только мы доберёмся до деревьев, она прекратила погоню. «Чего она хочет от меня? Неужто и правда так решительно настроена заставить меня поплатиться за свою сущность? За то, что пришёл в город и всех распугал?»

Но разве не она — та, кто отправила мне приглашение?

Я потряс головой, разгоняя дурацкие мысли. «Нет, тебе просто очень повезло с теми пони, с которыми ты встречался до сих пор. Не забывай, ты всё ещё просто монстр. И эта удача, она не вечна, — мелькало у меня в голове, когда я добрался до леса. — Твоя единственная надежда на спасение — любой ценой сбежать от этого розового демона».

Она не сделала ничего из того, что ты от неё ждёшь. Она даже не вооружена.

Я петлял. Старался максимально запутать преследователей: резко сворачивал и возвращался назад, ходил по своим следам, надеясь, что этого хватит, чтобы оторваться от Розовой и её толпы.

Добравшись до ручья, я замедлил шаг. Мельком оглядываюсь — никто не следит, прислушиваюсь — всё-таки оторвался. Сажусь на корточки перед ручьём, запыхавшийся, измученный. Замечаю, что это край речонки, заводь, одно из тех мест, где вода образует практически идеальное зеркало, позволяя мне увидеть себя во всей своей ужасающей красе.

Я видел себя и раньше, но всё равно не могу остаться равнодушным при виде своего отражения. Просто не могу сопоставить нынешнее лицо с тем, что осталось в воспоминаниях. «Чудовище. Были ли у неё другие причины преследовать меня? И какие?» — думал я, наклонившись, чтобы сделать глоток.

Утолив жажду, я бросил взгляд на отражение, наблюдая, как успокаивается рябь и вновь проступает моё лицо. Во мне боролось множество эмоций: ярость, отчаяние, одиночество — всё это кипело во мне, не находя выхода. Оно росло и росло, пока я не понял, что сдерживаться больше не в силах. Удар по воде, ещё удар — и вот я уже в исступлении колочу отражение, только брызги летят во все стороны.

Когда чувства поугасли, я обратился к самому себе: «Почему я так поступил? Никакой толпы не было, но я всё равно сбежал. Неужели мою психику так искалечило похищение? Или добровольное изгнание?» — размышлял я, глядя на то, как медленно меняется отражение.

Наблюдая за ним, я заметил медленно приближающийся сзади знакомый розовый силуэт. Сначала мне показалось, что пони выглядит напуганной: её уши были прижаты к голове, грива во время погони спуталась и стала выглядеть так, словно из неё выпустили воздух, что делало её похожей на совершенно другую пони.

Лишь несколько секунд спустя (и я ни за что этого не признаю) до меня дошло, что это был не страх, нет, что-то совершенно иное. Эмоция, которую я не видел уже шесть месяцев, и странный сон прошлой ночью не в счёт. Нечто, ставшее мне настолько чуждым, что я почти забыл, как оно выглядит.

Потихоньку она подкрадывалась всё ближе ко мне, словно боясь снова спугнуть. Я рефлекторно напрягся, когда её копыто коснулось моего плеча. И, когда я понял, что ничего страшного не произошло, осмелился развернуться, опасаясь того, что могу увидеть в этих блестящих голубых глазах.

И то, что открылось мне, не было ни ненавистью, ни страхом. Всё, что я увидел — лишь печаль и сочувствие, никогда прежде не видел кого-то, способного так сопереживать. Она что-то сказала. Это был вопрос, и нём ясно слышалось только одно — надежда. Я смотрел в эти глаза не в силах пошевелиться, тогда она потянулась вторым копытом к другому моему плечу и притянула меня в неожиданные, необъяснимые объятия.

Этот жест был таким внезапным, таким неуместным, таким… необходимым, что я не смог удержаться от того, чтобы не обнять её в ответ, не в силах и дальше сдерживать слёзы. Моё тело замерло, чтобы секундой спустя затрястись от плача, из горла вырвался судорожный всхлип. Вместе с объятиями этой розовой пони на меня обрушилась тяжесть всех эмоций, копившихся на протяжение последних шести месяцев. Я буквально чувствовал, как со слезами из меня выходит жгучий яд. Без понятия, сколько мы так просидели, но в какой-то момент я услышал поблизости другие голоса. Некоторые были встревожены, некоторые — воинственны, некоторые — охвачены испугом. Розовая пони что-то им сказала, но всё, к чему это привело, так это к завязывающемуся спору.

Но мне было глубоко всё равно. Единственное, что существовало для меня на тот момент, — розовая пони передо мной, чудесным образом высасывающая всю мою печаль, одиночество и боль.

Затем, без предупреждения, кто-то ещё присоединился к объятиям. Я попытался разглядеть, кто это был, но всё что мне позволили разглядеть пелена слёз и тусклый лунный свет — это что-то жёлтое. Да и не нужно мне было знать что-то ещё.

«Что?», — мысли окончательно потеряли связность. Эти две пони крепко обнимали меня и я не мог понять, что происходит, но я перестал их бояться.

В этот момент что-то изменилось внутри меня. Я так сильно боялся, даже когда пони раз за разом доказывали мне, что не так плохи, как я о них думаю, что до сих пор не отплатил им ничем, кроме страха и сомнений.

Да, я монстр, но монстром меня делало не то, что я видел в отражении. Нет. Настоящий монстр был глубоко внутри меня, заставлял сомневаться в себе и окружающих, даже когда на руках у меня были все доказательства того, что поводов для недоверия нет.

Поняв это, это расплакался, впервые с тех пор, как мне исполнилось десять. И плакал, как ребёнок.

Примечание автора:

Я хотел вам кое-что показать. Видите эту карту? Я всегда предполагал, что Белохвостые леса — это не только часть лесов к западу от горного хребта и Понивилля, но и леса, которые простираются на север и вокруг этого горного хребта, тем более, что я не вижу никакого другого названия у этих лесов. Так что Белохвостый лес довольно обширен. Надеюсь, теперь у вас не будет проблем с тем, чтобы представить, где и что находится.