Чувства – личное дело каждого
Глава 1. Пролог
Здесь и далее вместо слова "чейнджлинги" применяется термин "оборотни", что больше отражает суть этой расы и является более приятным для русскоязычного читателя. Не могу объяснить, почему переводчики не взяли это очевидное название.
POV: Камера уличного наблюдения, Селестиеславль, Эквестрия
TOV: около трёх лет с момента нападения оборотней на Кантерлот
По улице спешила молодая кобылка-единорог бледно-розовой масти с зеленой гривой. Метку скрывало платье под цвет шёрстки. Жеребец в чёрном плаще, предположительно, земнопони, перегородил ей дорогу и о чём-то спросил. Кобылка попыталась его обойти, но затем остановилась и повернулась к жеребцу. После нескольких фраз, жеребец развернулся и пошёл в направлении, откуда до этого бежала кобылка. Кобылка немного постояла и тронулась следом.
ИИ: ВНИМАНИЕ! Потенциально возможное правонарушение. Вероятность 14%, выше предельно допустимого уровня, запускается автоматизированное расследование.
Идентификация кобылки... выполнена... Арлен Мори, место постоянного проживания: Кантерлот. Время последнего обнаружения: два часа назад, Кантерлот.
ИИ: ВНИМАНИЕ! Потенциально выявленный оборотень. Запрос камер наблюдения в Кантерлоте на подтверждение нахождения копии Арлен Мори.
Идентификация жеребца... визуальный контроль невозможен... попытка сканирования. ВНИМАНИЕ! Выявлен жетон представителя ИОИ (прим. автора: Института Особых Исследований, по-английски должно быть IOI – Institute of Original Investigation, чтобы получилась отсылка на «Первому игроку приготовиться»). Вероятность проведения особого расследования: 25%, выше предельно допустимого уровня. Автоматизированное расследование отменено!
Жеребец, а вместе с ним и сопровождающая его кобылка, скрылись в переулке.
ИИ: Цели потеряны, возобновление стандартного наблюдения.
POV: Альтера Старр, оборотень
TOV: то же время
Мне нужно было спешить, чувство опасности не покидало меня. Беспокоиться было из-за чего: несмотря на низкую природную подозрительность, пони внезапно стали очень хорошо осведомлены о планах сборщиков нашего Роя. Большинство сборщиков просто были задержаны стражей и выдворены за пределы городов, но еды от этого больше-то не стало! Некоторые так и вообще пропали, хотя, по счастью, таких было немного, едва ли больше сотни, хотя Королева не желала распространяться, приходилось довольствовать слухами.
Какой-то странный пони перегородил мне дорогу так, что я едва не столкнулась с ним, остановившись на расстоянии пары вытянутых копыт. Он не был стражником и чувства опасности не вызывал, так что я, не слушая его слов, попыталась его обойти. Неудачно. Пони ловко сделал шаг назад, так что я только сократила дистанцию до одного вытянутого копыта и вынуждена была остановиться и прислушаться. Пони повторил:
– Тебе грозит опасность, – а затем повторил. – Я не хочу тебе зла, выслушай меня. Не здесь, слишком много глаз и ушей. Пошли со мной.
Убедившись, что его услышали, жеребец ровным шагом пошёл по улице в ту сторону, откуда я пришла. Я прислушалась к собственным ощущениям… странно. В словах жеребца не было какой-то явной лжи, но и абсолютной правдой они тоже не были. Ощущение опасности… немного выросло, но пока ещё находилось в пределах допуска. Поколебавшись пару десятков децисекунд, я решительно последовало за жеребцом, пока тот не скрылся из виду.
Идти пришлось всего ничего, пару зданий, а затем жеребец свернул в небольшой переулок. Заглянув туда, я заметила, что переулок сквозной, то есть не заканчивается тупиком, а значит, меня невозможно будет здесь поймать в ловушку. Ну, либо сделать это будет сложно. Была, правда, пара дверей, чёрные ходы из магазинов с фасадов зданий, но судя по тому, что жеребец остановился достаточно далеко от них, вряд ли его задачей было затолкать меня в одну из этих дверей. Нет, я не была робкой кобылкой и могла за себя постоять. Хотя в текущем положении, звать на помощь было бы крайне нежелательным вариантом. Я колебалась. Жеребец правильно угадал, что мне грозит опасность. Он наблюдал за мной? Хорошо, пожалуй, стоит его выслушать. Я отбросила сомнения и решительно шагнула в переулок.
Жеребец стоял мордой ко мне под небольшим углом к оси переулка, перегораживая его почти наполовину, но оставляя мне пространство для манёвра. Кажется, он с одной стороны хотел закрыть нас от любопытных глаз, но с другой – хотел, чтобы я не чувствовала себя взаперти, оставляя мне пространство для манёвра. Я подошла к нему на расстояние пяти вытянутых копыт. Пусть не думает, что я достаточно ему доверилась, но в то же время поймёт, что я готова выслушать.
– Я знаю, что ты не та, за кого себя выдаёшь, – от этих тихих слов, сказанных так, чтобы ни один, самый ушастый, прохожий, не смог бы их услышать, меня пробрал мороз по шкурке. – Но, повторюсь, я не хочу тебе зла. Напротив, я хочу предложить тебе разумную сделку. Я – самый обычный пони и у меня есть некоторая проблема. Ты должна кое-что сделать для меня. В обмен я гарантирую тебе безопасный путь до твоего Ро… дома.
Моё сердце упало. Он знает про Рой! Просто не захотел произносить это слово. Значит, что он знает, что я – оборотень! Что ему надо? Неужели не проще сдать меня страже? Чувство опасности ещё немного усилилось, и я обернулась. Нет, ничего. Пока ничего.
– Ты, должно быть, чувствуешь погоню? Вероятно, так оно и есть. Впрочем, если согласишься, у меня кое-что будет для тебя, что обеспечит твою гарантированную безопасность, – жеребец как-то странно передёрнулся в своём плаще, словно внутри сидело ещё что-то. – Взамен, ты должна кое-что сделать для меня. Работа по твоей части.
– Что нужно сделать? Проникнуть куда-то? – воображение быстро нарисовало картину, как я проникаю в какое-то защищённое хранилище под личиной его легального работника и забираю какие-то документы. Безусловно, работа по части таких как я. Впрочем, подобными «тёмными» делишками промышляли единицы из нас. Я – честный собиратель! Мне нужны всего лишь чувства других пони, а не их деньги.
– Нет, вовсе нет, – жеребец заметил, как я поморщилась, не пытаясь скрыть отвращение от подобного способа заработка. – Достаточно выпить чувства одного пони. Без остатка, – жеребец подошёл ко мне вплотную так, что наши носы почти что соприкоснулись.
На меня обрушилась волна боли моего собеседника. Конечно, он не хотел специально этого делать, довольно-таки мало пони вообще понимают, каково это: быть эмпатом и чувствовать всё то, что чувствует твой собеседник. Вообще, пони почему-то считают нас крайне воинственной расой, но на самом деле, это совершенно не так: крайне сложно разбить копыта другому живому существу тяжёлым предметом, или обрушить на города других разумных огненные стрелы мегаспеллов, превращая их жилища в дымящиеся остовы, когда ты чувствуешь их боль как свою собственную. Нет, вероятно, среди нас встречались отщепенцы, получающие удовольствие от ощущения чужой боли, но не думаю, чтобы их количество было хоть сколь-нибудь заметным. По крайней мере, в нашем Рою им было совершенно не место, и Королева немедленно выгнала бы их на мороз, обрекая на незавидное положение изгоев и медленную смерть.
– Я… согласна, – после короткого замешательства сказала я. Чувство опасности почти кричало: «Беги!» – Чьи чувства я должна выпить?
– Мои, – склонил передо мной голову пони, и я даже отпрянула на полшага назад от неожиданности. – Но прежде позволь мне надеть тебе вот это, – из-под плаща появились отростки, в которых жеребец держал какой-то амулет. Я несмело приблизилась, позволяя ему надеть артефакт себе на шею. Рискованно… мало ли какую магию он в себе таил? Но опасность исходила не от этого артефакта, а от чего-то иного.
– Отлично, – улыбнулся пони сразу, как только цепочка защёлкнулась на моей шее. Удивительно, но чувство опасности резко снизилось. Впрочем, как и ощущение чувств моего собеседника. Прислушавшись, я поняла, что вообще весь мир в чувственном диапазоне, как я его обычно воспринимала, побледнел. Не исчез совсем, но словно на него натянули плотную материю. Рефлекторно, я протянула к артефакту копыто, но жеребец остановил его своим копытом. Отростки он уже спрятал внутрь плаща:
– Не стоит, поверь мне, он не заколдован, ты сможешь снять его в любое мгновение. Но он существенно затруднит твоё обнаружение. Питание, правда, тоже, но поверь, это наименьшее из зол. Бежим!
Ну, правильнее было бы сказать: «Идём!» Быстрым шагом жеребец вышел на ту же улицу, с которой мы ушли десять минут назад… или сколько времени занял наш небольшой разговор? Мне показалось, что он что-то обронил… но может быть, мне просто показалось. Мы прошли ещё пару домов, прежде чем я заметила отряд из трёх гвардейцев. У одного из них был на копыте какой-то диск, который привлёк моё внимание несколькими пульсирующими огоньками. Мой спутник осторожно оттеснил меня к стене. Проходя мимо отряда, лидер посмотрел на моего спутника и почему-то козырнул копытом. Мой спутник повторил его жест, и мы спокойно пошли дальше. Пройдя пару шагов, я вдруг почувствовала, как меня отпустило. Чувство опасности, преследовавшее меня с утра и буквально сжигающее последние полчаса, пропало, словно его и не было. Метнув осторожный взгляд вслед уходящим гвардейцам, я заметила, как они свернули в переулок, откуда мы недавно вышли. Но… они не заметили меня? Я перехватила улыбающийся взгляд спутника:
– Не бойся, они тебя не найдут. Но заряд кулона не бесконечен. Он будет действовать три дня, после чего я тебе его обновлю. Если буду нуждаться в твоих услугах…
Вот, значит как. То есть временный контракт. Пока я ему буду нужна. Немного обидно, но такова участь оборотня. Всегда в бегах. Ничего необычного. Вряд ли я должна была рассчитывать на что-то большее.
– Ты сказал: выпить твои чувства. Ты понимаешь, что это… немного не так работает?
По крайней мере, кентавр (я уже поняла, по отросткам, что это не обычный пони, а теперь вспомнила и название расы), выполнил свою часть договора. Я в безопасности. Стражники ищут меня, но ориентируясь на показания своего артефакта, больше не в состоянии найти. Привычное ощущение опасности покинуло меня, заменившись чувством пустоты. И эту безопасность нужно было отработать.
– Если пояснишь, как именно это работает, то я постараюсь понять, – кентавр пожевал губу, собираясь с мыслями. – Я не буду требовать с тебя невозможного, но я немного осведомлён о возможностях твоей расы, так что определённое представление имею.
– Я уже поняла, что ты не так прост, как кажешься, – я привычно стала заигрывать с жеребцом. Ну а что такого? В конце концов, он первый предложил питаться его чувствами, да и кушать, пардон, тоже надо.
– Верно. Впрочем, нам лучше куда-нибудь зайти, поговорить… хочешь перекусить?
Я отрицательно помотала головой. Не сказать, что моя охота была прямо таки превосходной, но я ушла точно не с пустыми копытами. Пони, которого я «обработала» вчера ночью упал без чувств от чувственного истощения, и мне пришлось уходить, иначе жизнь моего донора была бы в серьёзной опасности. Некоторые глупые пони считали, что наши доноры неминуемо должны были погибнуть – это была редкостная дичь. Мы – не более, чем комары, которые пьют кровь, разве что питаемся чувственной энергией, крупнее, да ещё и собираем энергию не только для себя, но и для своего Роя, а потому и последствия чуть более существенны. Впрочем, нашим донорам пища жизненно необходима, так что…
– Я откажусь, ну, если только выпью кофе, – в конце концов, отказываться от пищи, когда твой спутник кушает в три горла – крайне подозрительно. В конце концов, даже у роботов есть специальный лоток для еды, чтобы не выдавать себя во время контактов.
– Хорошо! Тогда предлагаю зайти в «Хлевницу» и перекусить местной выпечкой. Скорее всего, ты много попутешествовала, так что я с радостью выслушаю твои истории.
– Подожди. Ты так и не сказал, в кого же ты влюбился. Чувства к кому я должна выпить?
POV: Юсэрт Тэксдей, кентавр, сотрудник Института Особых Исследований «Блеквестрия»
TOV: около десяти минут назад
(прим. автора: описывается та же сцена, что и в предыдущем блоке, но то, что фразы, произносимые персонажами, немного отличаются – так и задумано, это не неумение пользоваться Ctrl-C/Ctrl-V, а симуляция того, что речь ведётся от лица соответствующего персонажа, а воспоминания – штука достаточно ненадёжная, см. Леонард Млодинов «(Не)осознанное». Данный приём будет повторяться постоянно на протяжении всего фика.)
К счастью, моя цель быстро смекнула, что к чему и нехотя, но последовала за мной. Это избавило меня от необходимости применять физическую силу, или химические препараты, хотя я был готов и к этому повороту событий – слишком уж часто мне стала мерещиться эта взбалмошная пегаска, уже не только во время снов, а и просто когда я прикрывал глаза. Казалось: после того, как я получил «от ворот поворот», можно было бы просто забыть и забить на неё, неужели вокруг мало кобылок? Конечно нет, почти восемьдесят процентов населения Эквестрии – кобылки, так что найти себе пару здоровому жеребцу вроде меня было не проблемой. Даже если требовалось всего лишь удовлетворить… физиологическую потребность – можно было найти спутницу на пару дней. Но вот угораздило же меня влюбиться так, что на других кобылок даже смотреть не хотелось. Не будь я сотрудником Института, как знать… говорят, кто-то даже копыта на себя накладывал от такой безответной любви. Но у меня появилась идея. Не обращаться к сильнодействующей психомагии, от которой потом можно стать моральным овощем, влачащим жалкое существование, или мощным антидепрессантам, а использовать, так сказать, натуральное средство. Как говорится, к лучшей жизни с наукой и оборотнями. Имея специальность артефактного инженера, или попросту – артефактора, а также опыт помощи нужному подразделению, мне не составило сложностей убедить моё копытоводство оформить переход и получить заветный жетон доступа. Ну а дальше…
Свою «пиявку», как мы называли оборотней, я выбирал недолго. Можно сказать, выбрал с «первого взгляда», хотя обычно это относят к любви. Так у меня было с той, которую я пытался безуспешно забыть, и которая занимала мою память всё больше со временем, порой доводя до безумия. Сотня «анкет» целей, которые находились под подозрением… шансы на то, что это – оборотни были всего один из пятидесяти, если не один из пятисот, но как только я увидел её, то сразу понял: это точно то, что надо. Как? Ну, как минимум, я встречался с её оригиналом. Взбалмошная дамочка, сильно себе на уме, из тех, кто ради достижения своих целей готов по чужим головам идти. Конечно, красивая, но я уже научился отделять зёрна от плевел, её красота была напыщенно-ядовитой, ненатуральной. Я уже не помнил её имени, но был уверен, что оригинал – именно та кобыла. Эта же кобылка была совершенно иной. Спокойная, преданная. По крайней мере, на первый взгляд. Почему я в этом уверен? Не спрашивайте. Не знаю. Просто понял по магограмме.
Детальный анализ я выполнил быстрее, чем аналитики, потому что работал только по ключевым характеристикам, а потому и появился возле цели немного быстрее группы захвата. По моим прикидкам, у меня в запасе было как минимум три дня, прежде чем за неё возьмутся «плотно», она не входила даже в первую десятку целей по приоритетам. Однако, моя цель умудрилась где-то спалиться так, что попала в упрощённую процедуру расследования и группа выдвинулась на её задержание «до выяснения». Вероятно, её «донор» получил истощение и скоро поступит в наш Институт. К счастью, моя «закладка» в системе сработала и предупредила меня, так что у меня в запасе было хотя бы полчаса. Полчаса поезда под откос, полчаса не твоя полоса… тьфу, полчаса на то, чтобы убедить в принципе незнакомую мне кобылку доверить свою жизнь мне. Ну а если не удастся… отмыться мне, скорее всего, удастся, но как знать, как повлияет неудача на мою дальнейшую карьеру.
Я зашёл в переулок, убедившись, что камера внешнего наблюдения больше меня не видит, затем сделал ещё шесть шагов назад, чтобы моя будущая спутница полностью поместилась в мёртвую зону. Да, она остановилась примерно шагах в пяти от меня. Достаточно близко, чтобы прекрасно слышать, что я скажу, но недостаточно близко, чтобы продемонстрировать своё доверие. Убедившись, что она меня слушает, я начал:
– Я знаю, что ты не та, за кого себя выдаёшь, – на её мордочке отобразился скепсис, и я понял, что напортачил со словами. Пробормотав какую-то общую фразу, я исправился: – Я хочу предложить тебе разумную сделку. Ты должна кое-что сделать для меня. В обмен я гарантирую тебе безопасный путь до твоего Ро… – и снова я оговорился, вот что значит – готовиться к операции впопыхах. – Дома.
Судя по её раскрывшимся глазам, мою оговорку она заметила. Лихорадочно подбирая слова, пытаясь не сорваться на описание своих проклятых чувств, и при этом не давая возможности ей опомниться, я решил высказать самую суть своего предложения. Кажется, оборотни чувствуют ложь и правду. Этакие детекторы лжи на копытах. Потому, лучше либо говорить ахинею, в которой нет на правды ни лжи, ну, как это обычно делают политики во время предвыборной кампании, вроде и говорил два часа, а как подумать – так ведь и не сказал ничего. Ну, либо говорить правду. Что я и сделал, выпалив:
– Ты должна кое-что сделать для меня. Работа по твоей части.
– Что нужно сделать? Проникнуть куда-то?
Вот это реакция! Мой расчёт стопроцентно сработал. Однако на груди пиликнул амулет связи. Он настроен принимать только переговоры на дальности в километр, но сейчас только показывает, что переговоры идут, но не воспроизводит их. А значит, группа будет здесь уже через десять минут. Я поспешно вытащил заранее заготовленную «глушилку», при этом подходя к ней поближе. Только бы не спугнуть. Сердце билось как бешеное.
– Нет, вовсе нет! Достаточно выпить чувства одного пони…
– Я… согласна, – быстро отреагировала моя собеседница. – Чьи чувства я должна выпить?
– Мои, – я уже протягивал глушилку, стараясь надеть её на шею моей «пиявке». Время утекало, я это чувствовал. Она чуть помедлила, конечно, она боялась, мало ли какую магию мог нести амулет, но всё-таки позволила защёлкнуть цепочку у себя на шее. Руками это было делать куда сподкопытнее. Отлично! Артефакт отщёлкал указанную последовательность световых импульсов, сообщая об активации, и погас, чтобы не привлекать внимания. Я заметил, как кобылка протянула копыто к кулону, и поспешил её заверить:
– Не стоит, поверь мне, он не заколдован, ты сможешь снять его в любое мгновение, – ну да, я опять рассчитывал на то, что она считает мои чувства и убедится, что я говорю правду. Ну, как минимум, моё желание того, что то, что я скажу, должно быть правдой, в чём я, кстати, вообще не был уверен. Ведь у меня не было времени проверить его работоспособность. Может, я где-то напортачил. Мало ли, придёт какой-нить Генерал Файлюрэ и пойдёт все планы по одному известному органу. Как говорят истинные разумные: «Никогда не делай так, как поётся в той песне». Впрочем, времени было мало, для этого не требовалось быть экстрасенсом.
– Бежим!
К счастью, уговаривать мою спутницу не потребовалось, и мы вместе вышли из переулка. Сперва я чуть было не сорвался на галоп, но потом понял, что так сделаю ещё хуже, так что пошёл просто быстрым шагом. К этому шагу приноровилась и моя пиявочка. Точно. В конце улицы показался отряд гвардейцев со сканером. Лидер уверенно шёл по маркеру. Заметив меня, он копытнул, я ответил тем же приветственным жестом, оттесняя спутницу поближе к стене, к счастью, она поняла этот жест без лишних намёков. Изображение разыскиваемой пони у гвардейцев было, но они слишком полагались на показания сканера. Ага, конечно. Сейчас они придут к брошенному мною маркеру в переулке и будут изумлённо озираться, где же цель, а спустя пару минут, сигнал вообще пропадёт. Убедившись, что группа прошла мимо и не сможет меня заметить, я улыбнулся во всю ширину рта. Всё-таки, у меня лучшая в мире профессия. Вроде бы и несложная работа – целый день по камушкам резачком чирикать, а вот не всякий с этим справится. Магией – нельзя, поскольку изображаемая линия модулируется телекинетическим полем, что негативно сказывается на ёмкости и мощности получаемого артефакта. Копытами – страдает точность, что негативно сказывается на точности и скорости активации артефакта, да и побочных эффектов добавляет. Вот и получается, что руки, в общем то бесполезные в мире пони, ими даже банальную дверь не открыть, оказались находкой. Каждый третий артефактор в Эквестрии – кентавр. И на свой хлеб с маслом заработать можно. Ну, если руки не из крупа растут, конечно. А если ещё и голова не в крупе – то можно не только готовые чертежи в камушки забивать, а и свои составлять. Вот как моя глушилка и маркер. Уникальные вещи!
Я запоздало почувствовал, как меня ненавязчиво игриво ткнула в бок крупом моя спутница. Поймал её игривый взгляд, вздохнул. У любого нормального жеребца от такого взгляда немедленно встал бы… вопрос: а что такая симпатичная кобылка во мне нашла? Но не у меня. Ну ничего, если придуманная мною «терапия» сработает, я тоже скоро стану нормальным жеребцом… и, несомненно, отпраздную это сразу парочкой кобылок. Что, не смогу? Очень даже смогу!
– Ты сказал: выпить твои чувства. Ты понимаешь, что это… немного не так работает?
– Тогда поясни, как это работает, – конечно, я немного поработал в отделе изучения проблем оборотней, но полного понимания, как работают их навыки пока ещё ни у кого не было. Возможно, даже сами оборотни не до конца понимали, как работает их навык. – Я не буду требовать с тебя невозможного.
– Я уже поняла, что ты не так прост, как кажешься.
– Верно. Кушать хочешь? А то я с утра ничего не ел. Давай зайдём куда-нибудь.
– Пожалуй, кушать я не буду, если только кофе выпью.
– Хорошо. Тогда давай зайдём в «Хлевницу».
Только сейчас я почувствовал, что голоден. Ну а что, как только я увидел вызов, я вынужден был сорваться с места и нестись на место происшествия чуть ли не галопом. Как выяснилось, не зря. Хорошо, что успел. Да и кобылка попалась понятливая… ну, точнее, оборотень, полов у них как бы нет, каждый оборотень мог преображаться как в жеребца, так и в кобылу, но вот, есть ли у них «специализация», ну вроде как этот оборотень предпочитает жеребчиков и старается использовать образ кобылы, а вот тот – исключительно на кобылках специализируется. А может быть, все они «би» и неразборчивы в полах. Мой невольно начатый эксперимент мог бы дать подобные ответы, ведь моя напарница была довольно разговорчивой. Надеюсь, я не спугну её. Ведь взятые в плен и содержащиеся на территории Института оборотни совершенно не отличались разговорчивостью и желанием сотрудничать. По крайней мере, добровольно.