Скайрич
18. Причины
Холод, как живое существо, когтями и ножами впивался в верхнюю одежду Тарниша, пытаясь добраться до его хрупкой, уязвимой кожи. Даже в тяжелом шерстяном плаще, сапогах, шерстяных гетрах, пальто, шарфе, очках, с надвинутым на голову капюшоном и двумя химическими грелками, активированными в карманах, Тарниш все равно чувствовал холод.
Вокруг него в жуткой тишине падал снег, сверкавший в лунном свете как бриллианты. Он двигался как тень, перебегая от дерева к дереву, от темного места к темному месту, поворачивая голову во все стороны в поисках опасности. Лес вокруг него был до жути тихим.
Перед уходом Дэринг Ду прочитала ему лекцию о выживании в холодную погоду, в частности, о контактном обморожении, предупредила, что при таких температурах нельзя допускать прикосновения металла к голой коже и быть осторожным при сборе мусора. В данный момент он был слишком закутан, чтобы что-то могло коснуться его кожи. Дэринг Ду ошиблась: температура была не 45 градусов ниже нуля.
Было ближе к минус 56, и неизвестно, насколько холоднее из-за ветра.
Этот корабль был гораздо более целым, чем Индевор. Тарниш задался вопросом, почему, и решил, что, возможно, они летели на меньшей высоте. Этот корабль был не так красив, как Индевор, и, только взглянув на него, Тарниш заподозрил, что у него нет герметичного пассажирского отсека, что сделало бы полет на большой высоте неудобным, если не невозможным.
Старушка Герти. Прищурившись, Тарниш смог разглядеть племенной жетон Гриттиша. От увиденного у него похолодела кровь — неприятное ощущение, когда ты уже замерз. От удара корабль раскололся на две части, и в корпусе образовалась широкая пробоина.
Держась в тени, он проскользнул внутрь и подождал, пока глаза привыкнут. Было слишком темно. Его рог был закрыт и ушанкой, и капюшоном, так как при такой температуре он мог замерзнуть и отвалиться. Стиснув зубы, Тарниш вспомнил все уроки магии с Винил и смог вызвать плавающий шар света, который вращался вокруг его головы.
Тут же он пожалел, что вызвал источник света. На полу лежал замороженный труп пони. В его голове было проделано одно отверстие, и кровь застыла в луже вокруг него. Одна нога была вывернута под странным углом, и Тарниш подозревал, что если бы он присмотрелся, то увидел бы торчащие кости.
Тело казалось свежим, но Тарниш не мог этого определить, так как все вокруг было замерзшим.
Отвернувшись, Тарниш перешагнул через труп и направился по разрушенному коридору. Из-за угла наклона корпуса Герти заваливалась набок, и Тарниш почувствовал, что коридор дезориентирует его. Пройдя совсем немного, он наткнулся на дверь — потрепанную, разбитую, висевшую только на одной петле. Она выглядела так, словно по ней били тараном.
Стиснув зубы, Тарниш приподнял дверь и заглянул в проем.
В тусклом свете он увидел тела. Здесь происходило сражение, и повсюду валялись тела. Старушка Герти сильно пострадала, но были и выжившие. Это была столовая, догадался Тарниш. Стулья и столы были опрокинуты и разбросаны. На полу валялись трупы. Механоидов не было видно, и Тарниш решил, что они утащили всех своих павших на ремонт.
Эти пони не поддавались обработке.
Гриттиши были гордыми, благородными пони, и Тарниш их очень уважал. Над окном, через которое, как догадался Тарниш, подавали еду, висел племенной жетон. Эти пони, несомненно, раненые, избитые и переломанные при аварийной посадке не сдались без боя.
В глаза Тарнишу бросился голубой блеск, и при ближайшем рассмотрении он увидел, что это голубой драгоценный камень. Прикоснувшись к нему своей магией, он почувствовал дрожь, а когда поднял и посмотрел на него, то понял, что камень-снежинка был скопирован. Сунув его в карман, он заметил на полу множество вещей, например, латунные гильзы.
Он не обратил внимания на пустые гильзы, но стал подбирать все оставшиеся патроны. При беглом обыске было найдено довольно много патронов, а среди трупов он обнаружил и огнестрельное оружие. Среди них был пистолет на ноге пони — оружие, которое крепилось к ноге пони и стреляло, когда он нажимал рычаг своим копытом. Мертвому пони он был уже не нужен, и Тарниш снял его.
Набралось еще больше патронов, Тарниш не знал, какие они, да это его и не интересовало. Он нашел револьвер, предназначенный для существ, у которых были руки, рядом с единорогом, чье тело и голова больше не были соединены. Автоматоны имели страшную склонность разделять пони на части, разбирать их на части, если хотите. Подняв револьвер телекинезом, он начал перезаряжать его собранными пулями.
Закончив перезарядку, он поднял револьвер поближе к глазам, прикрытым очками, чтобы получше рассмотреть. Он был больше и тяжелее револьвера, который он спрятал дома, — того, из которого ему прострелили задницу. На рукоятке он обнаружил штампованную латунную табличку с выгравированными на ней мелкими буквами:
Вебблвуд Армс .455
И ниже, ещё мельче: Собственность Королевских фузилеров Гриттиша из Восточной Виндии, Боевые тигры.
Оглядевшись по сторонам, Тарниш вздрогнул, когда его взгляд упал на труп пегаски с рукояткой револьвера, утопленной в черепе. На ее мордочке застыло выражение боли и удивления. Как бы ужасно это ни было, он выдернул пистолет из ее черепа, с трудом сдерживая рвотные позывы. Пистолет был очень глубоко внутри, и Тарнишу пришлось потрудиться, чтобы вытащить его.
Передвигаясь по трупам, Тарниш собирал все патроны, что попадались под копыто.
Кухня была хорошо укомплектована, и Тарниш понял, что ему придется сюда вернуться. Мертвые не нуждались в прессованных пайках. Каждый батончик содержал четыре тысячи калорий зерновых, бобовых и яичных белков. Тарниш набрал несколько десятков и засунул их в седельные сумки. В кладовке лежали сотни, а может, и тысячи других.
Кухня выходила на другую сторону, и Тарниш оказался в другом коридоре, на другой стороне корабля. Он был почти целым, лишь с несколькими проломами. Ветер и снег вихрем проносились по коридору. В дальнем конце, у кормовой части корабля, манила крутая лестница, и Тарниш поднялся по ней.
Наверху он оказался в штурманской рубке, открытой для посторонних глаз — все стекла были разбиты. На полу валялся скомканный плащ из выделанной кожи, и Тарниш ни секунды не колебался, прежде чем поднять его. Он не был тяжелым и толстым, как шерсть, но он был сделан так, чтобы защищать от сырости и ветра. Он перекинул его через спину и начал пристегивать ремни, чтобы закрепить его на себе.
Сколько килограммов одежды на нем было?
На корабле было много припасов, и Тарниш планировал вернуться снова под покровом темноты. Он не хотел, чтобы это увидели остальные, и надеялся их уберечь. В седельных сумках, которые вмещали гораздо больше, чем можно было ожидать, но никак не уменьшали вес, было припасено довольно много. На спине у него лежали свертки с припасами и шерстяные одеяла. В разных карманах были припрятаны сотни патронов, а также гильзы. В капитанской каюте Тарниш нашел дробовик и коробку с шестьюдесятью патронами.
Высунувшись из трещины в корпусе, он огляделся по сторонам, помня об опасности. Тяжело нагруженный, он с трудом пробирался по снегу, но это было не страшно. Тарниш уже давно привык к трудностям и страданиям. Жгучие щелочные равнины, знойные джунгли, кишащие скунсами болота, черные песчаные пустыни, кишащие гигантскими скорпионами, взорвавшийся вулкан, облученная пепельная пустошь, а теперь еще и этот замерзший Тартар.
Уйти от обломков Индевора было хорошей идеей, спасительной идеей. Если бы Старушка Герти была хоть каким-то индикатором, автоматы пришли бы за ними в полном составе, останься они возле обломков Индевора. Пребывание в пещере давало им шанс, так надеялся Тарниш.
Но они не могли оставаться в пещере вечно, и Тарниш уже строил планы, продвигаясь по глубокому снегу. Логично было предположить, что автоматы выходят откуда-то, и это место, скорее всего, Скайрич. Нужно было как-то попасть внутрь, выяснить, что происходит, и придумать, как выпутаться из этой ситуации.
Однако это было легче сказать, чем сделать. В хранилище кентавров, полное автоматов, было не так-то просто попасть, да и выбраться оттуда было непросто. Ему предстояло все хорошенько обдумать, а затем решить, что делать дальше. Скрывшись за деревьями, Тарниш стал строить планы по выживанию.
— Как ты можешь быть таким спокойным? — Рейнбоу Дэш спросила Дэринг Ду с тихим хныканьем. — Наш друг там, один, на морозе.
— Я не спокойна, я только выгляжу так, — ответила Дэринг Ду.
— Мне страшно и я волнуюсь.
— Мисс Дэш… Рейнбоу… Ты знаешь, почему я взяла Тарниша в свои протеже?
Прижавшись поближе к Дэринг Ду в тусклом розовом свете Фламинго, Рейнбоу ответила:
— Нет, а почему? — Прижавшись к ней, Винил Скрэтч пробралась чуть ближе, прижав Рейнбоу к Дэринг Ду.
— Потому что он средний.
— Что? — Рейнбоу Дэш, зарывшейся под одеяла и окружённой со всех сторон тёплой, пушистой плотью пони, было уютно и комфортно.
— Тарнишед Типот удивительно, досконально средний. — Дэринг Ду улыбнулась в слабом свете. — Это его суперсила, если хотите.
— Я не понимаю. — Пока Рейнбоу говорила, Винил сотрясалась от беззвучного смеха.
— Рейнбоу, ты быстрая. Ты сильная. Ты исключительна во всех отношениях, и жизнь преподносит тебе успех именно из-за этого. Ты живешь в особняке из облаков. Ты самая быстрая пони на свете, так говорят. В качестве спортсмена ты заработала огромное количество бит и являешься одной из самых высокооплачиваемых Вондерболтов. Тебе ничего не остается делать в жизни, кроме как наслаждаться и любоваться своими многочисленными трофеями.
— Хм, наверное, да. — Рейнбоу почесала копытом подбородок. — Но какое отношение это имеет к Тарнишу?
— У мистера Типота сильная магия, которую он не может использовать. Его магия единорога слаба. Он не особенно силен, если говорить о жеребцах, то мы оба намного, намного сильнее его. Тарниш не самый умный пони, отнюдь нет. Зато он отличный бегун, благодаря своим длинным ногам. — Дэринг Ду глубоко вздохнула, задержала дыхание и через мгновение выдохнула.
— Тарниш ведет войну против собственной заурядности, копытами и зубами пытаясь подняться над ней. Он — самый обычный пони, окружённый самыми лучшими, самыми яркими, самыми сильными, самыми быстрыми, самыми волшебными… Он оказался в кругу пони, которые являются самыми исключительными пони, которых только может предложить Эквестрия. Рейнбоу, ты и я, мы не боремся, как обычные пони. Тарниш не только борется как обычный пони, он борется за то, чтобы удержаться среди таких пони, как мы. Каждый день он борется за то, чтобы просто быть в нашей тени, и я восхищаюсь этим. Я уважаю это. И именно поэтому я взяла его в свои протеже.
В слабом розовом свете Рейнбоу моргнула и не знала, что сказать.
— Когда мы были в Виндии, мистер Типот сразился с целой армией бандитов. — Дэринг Ду улыбнулась, и это была самодовольная, умильная улыбка, надменная, гордая ухмылка. — Он сокрушил их магией? Нет. Сразился ли он с ними? Нет, не прямо. Он бежал от них, а эти тупые сукины дети были настолько глупы, что гнались за ним по джунглям. Тарниш продолжал наколдовывать воду и пить, все время бежал впереди всей армии, выкрикивая оскорбления, чтобы они злились на него, и один за другим они падали от теплового удара.
Прижавшись к Рейнбоу Дэш, Винил Скрэтч тряслась и содрогалась от хриплого, почти беззвучного смеха.
— Я уверена, что Тарниш вернется к нам, но, признаться, я волнуюсь. Там очень, очень холодно…