Скайрич

23. Попасть внутрь принцессы

Здесь царило какое-то яйцеголовое веселье нового уровня, и Рейнбоу Дэш это вполне устраивало. Ей ужасно не хватало Твайлайт, и, наблюдая за совместной работой Винил и Тарниша, Рейнбоу Дэш чувствовала себя лучше. Там, где она сидела, было мягко, тепло и уютно. На самом деле, с тех пор как Тарниш сделал то, что сделал, запечатав все вокруг, здесь стало почти жарко — температура была чуть выше десяти градусов.

Снаружи, однако, бушевала буря, умоляя впустить ее.

Рядом с ней Дэринг Ду занималась тем, что пегасы делали лучше всего. Дремала. От нечего делать она задремала, чтобы сберечь энергию, и была укрыта одним одеялом лишь наполовину. Дэш ничего не могла с собой поделать: ей показалось, что Дэринг очень мила, когда дремлет. Потянувшись вниз, она убрала гриву Дэринг с ее лица, а затем вернула свое внимание к происходящему.

Винил рассматривала странную автоматическую пушку. Это была длинная труба длиной около двух метров, и по всей ее длине располагались кусочки медной проволоки, похожей, на железо, и маленькие тонкие кристаллики. Это было непонятное устройство, не похожее на пушку, но каким-то образом стреляющее снарядами.

Сами снаряды были маленькими, в форме таблеток. Они были обмотаны тонкой медной проволокой и покрыты каким-то склизким веществом, которое пахло просто ужасно, даже хуже, чем эти дурацкие пайки. В данный момент Винил держала один из снарядов, чтобы Тарниш его рассмотрел, и Рейнбоу почувствовала прилив восхищения, наблюдая за их совместной работой.

Это были Гелиофант и Вестник Селены, что Дэш считала весьма крутым.

Верные друг другу, они были как две капли воды. Ну, может быть, они были сморщенными, мерзкими горошинами, которые никому не нравились, но все равно — две горошины в стручке. Рейнбоу не волновал неоднозначный подход Винил к магии, ей нравилась опасность, которая, казалось, преследовала Тарниша повсюду, куда бы он ни пошел. Она восхищалась их преданностью друг другу перед лицом любых трудностей, и поэтому не возражала против того, чтобы застрять с ними в вонючей, удушливой пещере, на другом конце света, далеко-далеко от дома.

Я видела пневматические пистолеты, видела огнестрельное оружие, но это не имеет смысла! Магия вокруг грифельной доски Винил наполнила пещеру бледным пурпурно-розовым светом. Она стерла буквы, а затем нацарапала новые слова. Это какое-то электрическое устройство, я разберусь.

— Похоже на детали тостера, — сказал Тарниш.

Олух, для тебя все похоже на детали тостера!

Рейнбоу усмехнулась.

Тарниш ничего не ответил, а вместо этого поднял пластину кристалла. Она потрескивала от его магии, разбрасывая искры, и окрестности заполнил запах озона, который почти невозможно было почувствовать из-за гнилостной вони, витавшей в воздухе:

— Что это вообще такое?

— Кристаллизованная молния, — сказала Рейнбоу Дэш, разглядывая предмет.

— Что? — Тарниш прищурился, глядя на тонкий осколок кристалла. — Откуда тебе знать, что это такое? Не обижайся.

— Не обижаюсь, — ответила Рейнбоу, кивнув Тарнишу. — Я работала на фабрике погоды, и у меня был опыт общения с дистиллированными, законсервированными и кристаллическими молниями. Молния в банке не слишком страшна, но жидкая молния довольно опасна, и если кристаллизовать эту жидкость, то получатся чистые, очищенные, конденсированные кристаллы молнии. Мы, пегасы, используем их для питания наших фабрик и других вещей, требующих огромного количества энергии.

— Так почему же эта пушка требует так много электричества? — спросил Тарниш.

Подняв голову, Винил начала записывать слова на своей грифельной доске, и через несколько секунд она подняла ее для всеобщего обозрения. Электромагнитные поля.

Рейнбоу наблюдала за пустым выражением лица Тарниша и старалась не рассмеяться. Она тоже ничего не понимала, но не собиралась сообщать об этом другим. Дэринг зашевелилась во сне, похрюкивая, потом перевернулась и затихла. Погладив дремлющего пегаса, Рейнбоу Дэш вздохнула.

— Я скучаю по Танку.

— Я знаю, что ты чувствуешь, Рейнбоу. Я скучаю по Грррр. — Тарниш сделал паузу, затем у него появилась идея. — Знаешь, раз уж сегодня у нас день отдыха, надо бы поесть чего-нибудь вкусненького. У нас есть не только эти батончики. У нас есть всевозможные консервы и свежие продукты в морозильнике. Мы должны хорошо поесть, чтобы чувствовать себя лучше, а не просто есть пищу для выживания.

— Я бы с этим согласилась. — Рейнбоу наклонилась вперед, желая услышать больше. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, у меня неплохо получается готовить на пару, а у Винил отлично получается жарить на огне. Я не знаю. Но у нас есть варианты, и у нас есть время. Сегодня у нас много времени. Не нужно беспокоиться о том, что мы потратим драгоценные минуты на приготовление пищи. — Тарниш вздохнул и откинулся на спинку стула.

— А можно нам брокколи с сыром? — Даже когда она говорила, Рейнбоу чувствовала на себе пронизывающий взгляд Винил, и Рейнбоу Дэш изо всех сил старалась выглядеть невинной. — У нас также есть эти крошечные капустные тоненькие штучки… и они очень вкусные, когда горячие и с сыром.

Нацарапав несколько слов на своей грифельной доске, Винил поднесла ее к лицу Рейнбоу, чтобы та прочитала.

Я включу эти глубокие, пульсирующие басовые ноты в свой следующий танцевальный микс. Посмотрим, что получится.

Дэринг Ду хлопнула копытами, чтобы привлечь внимание всех пони, а затем посмотрела в глаза каждому из своей команды. Как пони, ответственная за всех, именно на ее шее лежала эта беда, она чувствовала острую необходимость поддерживать их всех. Она по-прежнему оставалась главной, и планировала так и оставаться. Из всех них только она одна могла нести эту ответственность. Тарниш был слишком молод, слишком непоседлив, но он становился лучше. Рейнбоу Дэш не интересовала ответственность. Что касается Винил, то при упоминании этого слова она издавала страшные шипящие звуки.

— Теперь, когда у нас есть немного свободного времени, где мы можем вздохнуть немного легче, — начала Дэринг Ду и потерла копыта, чтобы согреть свои стрелки. — Нам нужно подумать о том, как связаться с домом. Тарниш, у тебя есть зеркало. Ты уже обдумал, что сказать?

— Я не могу, — ответил Тарниш.

— Что значит "не могу"?

— Я имею в виду, что я не могу этого сделать. Я не могу вынести мысли о том, чтобы позвать кого-то из пони. Я не хочу говорить им, что не вернусь домой. Я не хочу объяснять им все это… — Тарниш сделал широкий размашистый жест по окрестностям обоими передними копытами, — … и все сложности, которые с этим связаны. Я не хочу говорить им: "Эй, я оступился, надо было послушать принцессу Селестию". — Он на мгновение стиснул зубы, зажмурил глаза, а потом добавил: — И я не хочу реветь как жеребенок, услышав голос Мод и зная, что больше никогда ее не увижу.

Дэринг Ду чуть было не сказала, что надо держать себя в копытах, но передумала. Из всех них Тарниш был не только самым молодым, но и обладал самой хрупкой душевной организацией. Он еще не успел ожесточиться. У бедняги был энтузиазм молодости, но не мудрость и не твердость возраста. Еще не все. Но она была полна решимости сохранить ему жизнь, потому что однажды он станет выдающимся пони. Она верила в это всем сердцем.

Вместо того чтобы сказать ему, что нужно держать себя в копытах, она наклонилась, придвинулась ближе, обняла его и поцеловала в щеку. К большому облегчению Дэринг Ду, Тарниш не попытался вывернуться, не выказал признаков обиды и принял ее предложение утешения. Она осталась рядом, обхватив его передними ногами и прижавшись к нему носом. Тарниш был теплым, крепким телом, и это тоже приносило ей определенный комфорт.

— Ненавижу быть молодым и понимать, что пони, которые старше и умнее меня, правы, — негромко пробормотал Тарниш. — Я просто хочу иногда быть прав, понимаете? Принцесса Селестия не хочет этого, но иногда она выглядит очень самодовольной. Я это ненавижу. Сейчас она в своем теплом замке, который ничем не воняет, оплакивает всех нас, потому что она что-то знает об этом месте, а мы четверо… мы все слишком молоды и глупы, чтобы доверять ее суждениям.

— Ага. — Рейнбоу Дэш глубоко втянула воздух, а затем выдохнула его с такой силой, на какую только была способна, отчего ее губы зашевелились, как трепещущий флюгер. — Что такое Скайрич? Место древнего зла и пещера, в которой воняет хуже, чем в раздевалке жеребцов в Академии Вондерболтов. Они все отрабатывают технику дрочки.

— Я даже знать не хочу, — сказала Дэринг, услышав это. Она вздрогнула, прижавшись к боку Тарниша, а затем почувствовала, что к ее горлу подкатил комок, когда она прислушалась к шуму ветра снаружи. При упоминании о раздевалке практичная пегаска задумалась о купании, и ей стало интересно, как это можно сделать здесь, в их пещере. Влажность уже становилась проблемой.

— Если ты дашь мне зеркало, я попробую связаться с Твайлайт. — Предложение Рейнбоу Дэш повисло в воздухе, как свинцовый шар, но отважная пегаска продолжала: — Я просто… поздороваюсь или что-то в этом роде, а дальше — как получится. Считайте меня жеребенком, но Тарниш прав. Ни под каким Тартаром я не доставлю принцессе Селестии удовольствия от осознания того, что она была права.

— Это действительно неправильный взгляд на вещи. — Дэринг Ду на мгновение задумалась, чтобы подготовить свой аргумент, и отстранила голову от щеки Тарниша. — Все мы здесь, в этой пещере, являемся членами эксклюзивного клуба… очень особенного клуба. Мы все — пони, которые могут похвастаться тем, что спасли мир и позволили жизни продолжаться. Это очень эксклюзивный клуб. Принцесса Селестия тоже входит в этот клуб. Мы друг друга стоим.

— Да, но принцесса Селестия основала этот клуб, и она, без сомнения, спасла мир больше, чем все мы вместе взятые. Мы как младшие как начинающие гонщики, а она… Я даже не знаю, кто она, и я не знаю, куда ведет эта метафора! — Рейнбоу Дэш вскинула копыта в воздух и в очередной раз возмущенно причмокнула губами.

— Мы спасаем мир случайно, потому что оказываемся втянутыми в дерьмовые ситуации. — На мгновение Тарнишу показалось, что он жует лимон, и его глаза сверкнули настоящей, реальной злобой. — Принцесса Селестия спасает мир как хобби. Это то, что она записывает в свой ежедневник между "обедом" и "чаепитием", и просто отправляется на поиски. А потом, когда все закончено, она идет делать маникюр копыт и, наверное, сплетничает о своих служанках.

Рейнбоу Дэш начала хихикать и сделала все возможное, чтобы это прекратилось.

Дэринг Ду выдернула передние ноги от Тарниша и села, чтобы обдумать его слова, пока Винил сотрясалась от беззвучного, хриплого смеха. С глухим стоном Винил опрокинулась на спину, а затем перевернулась на бок. Тарниш дрожал, и Дэринг Ду заглянула ему в глаза, где увидела не только злость, но и обиду.

— Но я не могу на нее обижаться… Она была со мной, когда я нес корону… Без нее я бы не справился. Наверное… наверное, она учила меня, как спасать мир шаг за шагом… просто ставить одно копыто перед другим и идти вперед, даже если кажется, что это невозможно.

Дэринг Ду, опустив уши, слушала бессвязные, ломаные фразы Тарниша и понимала, как он расстроен. На его лице она увидела чувство вины. Рейнбоу перестала хихикать, а Винил просто лежала на боку и молчала, прижав передние копытца к щеке. Слышался звук капающей воды — это стекал с потолка конденсат.

— Мы ходили по ее следам, — прошептал Тарниш. — Каждый из нас. Она пыталась показать нам, каково это — быть ею. Не рассказать, потому что мы слишком горды и самонадеянны, мы молоды и все знаем, а показать, потому что мы — ее друзья, мы пони, которым она доверяет, и единственный способ понять ее, единственный способ узнать ее — это быть ею. И она позволила нам пройтись по ее следам. Я нес корону, а она — солнце. Вес этих вещей невообразим… Я взвалил на плечи груз, который несет она… И Твайлайт тоже… Думаю, таким образом принцесса Селестия приглашает нас войти.

Смирившись, Дэринг Ду склонила голову и не знала, что ответить.

Примечание автора:

Тяжело.