Скайрич
55. Гаечный ключ, созданный для обезьян
От визга металла о металл зубы Тарниша странно зудели, а мышцы, двигавшие его ушами, сводило сумасшедшими болезненными спазмами. Пока что дверь, похоже, держалась, но надолго ли? С другой стороны в дверь что-то ударило, но дверь, сделанная из металла и толщиной в несколько десятков сантиметров, не сдвинулась с места.
Не обращая внимания на бешеный стук и царапанье в дверь, Тарниш повернулся, чтобы получше рассмотреть обстановку. Это была комната, заполненная трубами. Здесь было жарко и душно, а на полу было около полуметра горячей воды для купания, которая так приятно впитывалась в грязные и больные копыта. В глубине комнаты находилась каменная полка, пустая, а вдоль одной стороны стены стояли большие круглые механизмы, которые открывали и закрывали вентили на трубах, некоторые из которых протекали.
Над головой в потолке был люк, круглый, из какого-то странного металла, который не ржавел. Лестницы или средств, позволяющих добраться до него, либо не было, либо они давно истлели. В глубине комнаты была еще одна дверь, немного приоткрытая, через которую сливалась вода. Это была своего рода служебная комната, видимо. Место для хранения инструментов и регулирования потока воды.
— Из-за другой двери что-то доносится, — сказала Рейнбоу Дэш почти задыхающимся, паническим воем, от пронзительного звука которого заложило уши. — У нас гости!
Его копыта зашлепали по воде, когда он обернулся, и Тарниш постарался не обращать внимания на стук в дверь позади него. Автоматы еще могли представлять угрозу, но не в данный момент. Если Рейнбоу сказала, что что-то приближается, значит, что-то приближается. Как она могла что-то услышать, Тарниш не мог понять.
— Закрой дверь! — рявкнула Дэринг Ду, и Рейнбоу бросилась к ней.
После нескольких сильных толчков Рейнбоу покачала головой, и сердце Тарниша екнуло, когда он понял, что дверь заклинило. Винил все еще находилась в коматозном состоянии, и ничто не могло ее разбудить. Он был близок к тому, чтобы упасть замертво от сильнейшего истощения, которое он когда-либо знал. Даже бегая по земле, засыпанной пеплом, он не чувствовал себя настолько истощенным.
В дверь просунулось пытливое щупальце, похоже, почувствовав Рейнбоу, и метнулось к ней. С криком она отпрыгнула в сторону, а затем с плеском приземлилась, но щупальце снова попыталось вцепиться в нее. Она снова прыгнула, и на этот раз раздувшееся коричневое щупальце прошло в нескольких сантиметрах от ее крестца, и задело седельные сумки, которые зашипели и задымились от его токсичного прикосновения.
Что-то ужасное пыталось протиснуться в узкую щель открытой двери, но оно было слишком большим. Дэринг Ду потянула Рейнбоу Дэш назад, но комната была слишком маленькой, а щупальце — слишком длинным. Увидев на каменной полке что-то оранжевое и блестящее, Тарниш поднял его, не зная, что это такое, и надеясь, что из него получится подходящее самодельное оружие.
Оно было одновременно тяжелым и легким, и, подержав его в воздухе всего секунду, Тарниш понял, что это гаечный ключ для обезьян, сделанный из кентаврской стали. Почему он назывался "обезьяний ключ"? Он понятия не имел. Зачем обезьяне понадобился гаечный ключ длиной в метр, сделанный из кентаврской стали, он не понимал.
— НЕТ! — закричал Тарниш, поднимая щит и новое оружие — ключ для обезьян. Он отбросил щупальце в сторону, подался вперед и обрушил гаечный ключ на монстра, зажатого в щели. Раздался противный мокрый всплеск, и он снова прокричал — НЕТ! — Подняв гаечный ключ высоко над головой, он обрушил его во второй раз, на этот раз со всей яростью, на которую был способен.
Что-то жизненно важное внутри монстра отказало, и его зубастая пасть отвисла. Когда монстр отступил, он ударил по щупальцу гаечным ключом, размозжив его между дверью и ключом грубой тупой силой. Еще несколько сильных ударов отсекли щупальце, и оно, извиваясь, упало на пол.
Тарниш последовал за монстром, протискиваясь через дверь, которая дымилась от слизистых остатков монстра и шипела, как масло на раскаленной сковороде. Волосы сгорели на его теле, но он не обратил на это внимания:
— НЕТ! — Снова подняв над головой гаечный ключ, он обрушил его на отступающее чудовище, намереваясь добить его. Тут в дело вступило второе щупальце, и он был вынужден отбить его гаечным ключом. Боевой опыт заставил его поднять щит и, даже не задумываясь, пустить его в ход, а гаечный ключ подготовить к очередному удару.
— НЕТ!
Гаечный ключ опустился прямо на середину выпуклого, дряблого тела монстра, и оно лопнуло, как фурункул. Взмах щупальца он отбил щитом, но длинный тонкий кончик задел его шею, оставив после себя участок запекшейся плоти, оставшийся без волос. Для пущей убедительности Тарниш врезал ключом по дрожащей кучке слизи на полу перед собой, а затем замер, завалившись набок, держа наготове ключ и щит.
Тарниш понял, что не закончил… нет… его все еще переполняла ярость, страшная ярость, а в дверь скреблись три очень плохие собаки. Мерзкие, плохие собаки, которые должны знать свое место. Держа гаечный ключ наготове с помощью телекинеза, Тарниш развернулся, перешагнул через несколько извивающихся, покачивающихся щупалец и направился к двери.
— НЕТ!
Тусклыми, остекленевшими глазами Тарниш, казалось, смотрел сквозь три тела развалившихся механоидов на землю перед ним. Ярость берсерка прошла, и теперь, теперь он чувствовал себя мертвым внутри. Кровь струйкой стекала с ноги, куда его укусили, но он этого пока не чувствовал. Боль обязательно придет, но позже. Ярость лишила его разума, и, открыв дверь, он подверг опасности своих друзей. Винил все еще была закреплена на его спине, и он надеялся, что она цела и невредима.
— Эй, Большой Парень… глубоко дыши… может, пойдешь со мной и немного успокоишься? — Рейнбоу Дэш стояла в дверях, приглашая его зайти внутрь ободряющими взмахами своего грязного копыта. — Давай, пойдем со мной… нам нужно снова закрыть эту дверь. Давай мы с Дэринг подлатаем тебя, у тебя сильное кровотечение.
Адреналин творил с его телом злые дела, колени начали шататься, и Тарниш понял, что рискует упасть. Бросив яростный взгляд на упавших механоидов, он отступил назад, не решаясь дернуться или сделать хоть какое-то движение. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы удержаться на ногах, и он понял, что не помнит, как сражался с механоидами. Тела были на прежнем месте, сломанные, разбитые, но он ничего не помнил о самом сражении.
— Сейчас же иди в эту комнату, болван! Мне плевать, что у тебя полностью отключился разум! По крайней мере, ты перестал кричать "НЕТ!" во всю мощь своих легких снова и снова. А теперь иди в эту комнату, прямо сейчас, сию минуту!
Тряхнув головой, чтобы прогнать пелену, Тарниш повиновался.
Дэринг Ду каким-то образом избавилась от мерзких щупалец, не причинив себе вреда. Винил, все еще находясь в коме, лежала на каменной полке, где Тарниш нашел свой новый ключ — оружие, которое, по его мнению, ему подходило. Голый, без снаряжения, он сидел на мелководье и позволял грязи, покрывавшей его тело, отмокать.
На ногу была наложена временная повязка, и он съел один из фруктов, припрятанных в седельной сумке. Он надеялся, что жуткая рана затянется, иначе придется зашивать ее самому. Внутри него ничего не осталось, и он не думал, что сможет продолжать путь без столь необходимого отдыха. По крайней мере, теперь было тихо, и они были почти в безопасности.
— Это была гульгутра[1]. — В голосе Дэринг Ду слышалась усталость. — Я никогда не видела таких, я только читала о них в книгах. Я понятия не имею, что она здесь делала, но ее присутствие означает, что у нее был источник пищи. Мы должны быть осторожны.
— Знаешь, мне все равно, если на меня будут кричать, это была одна из самых потрясающих вещей, которые я когда-либо видела. — Рейнбоу тоже отмокала на мелководье и корчила самые блаженные рожицы от облегчения. — Тарниш был прямо как один из тех средневековых единорогов, о которых вы читали, и он снова и снова кричал "НЕТ!", пока разбивал этих механоидов на металлолом. Никто никогда не поверит мне, когда я расскажу эту историю. — Вздохнув, она разочарованно опустила глаза. — Я думаю, что никто из пони не поверит ни одной из моих историй об этом месте.
В тишине Тарниш думал обо всем, на что ему следовало бы рассердиться, или пытался это сделать, но его разум был слишком мертв и туп, чтобы думать о чем-либо. Магии у него сейчас не осталось, рог искрил, а слух то появлялся, то затухал, как будто он слушал что-то под водой. Кровь шумела в ушах и стучала в шее.
Скуля, Тарниш зевнул.
— Тарниш, поспи немного…
— Нет.
— Не смей говорить мне "нет"! — огрызнулась Дэринг, теряя самообладание. — Я только что слышала, как ты выкрикнул слово "НЕТ!" не менее сотни раз или даже больше, пока расправлялся с этими автоматами. Я не могу допустить, чтобы ты умер на своих копытах, Тарниш! А теперь ложись и поспи!
— Ладно, — ответил Тарниш, закатывая глаза, и, повернув голову, посмотрел на Винил, которая лежала на боку, положив голову на свернутый плащ.
— Я буду в состоянии продержаться еще немного. — Теперь голос Дэринг был гораздо мягче и, возможно, даже немного извиняющимся. — Когда ты немного поспишь, мы с Рейнбоу немного поспим, а ты присмотришь за нами. Пусть Фламинго подзаряжается как можно дольше. Нам нужно восстановиться после того состояния сильного истощения, от которого мы все страдаем. Я приготовлю для тебя еду, когда ты проснешься. А теперь спи, страшная волосатая зверюга!
Кивнув, Тарниш зевнул в ответ:
— Да, ладно, как скажешь…
Примечание автора:
Нет — значит нет, йо.