Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят
Глава 101
Несколько дней спустя…
Сумак чувствовал вокруг нарастающую панику, но не понимал, что происходит. Школа возобновилась, и все пони пытались вести себя так, будто все в порядке, и это могло бы подействовать на большинство жеребят, но Сумак не был большинством жеребят. Беспокойство, паника, страх — все это оставляло после себя натянутые нервы и еще более сжатые чувства. Все было настолько суматошным и бешеным, что он даже не получал уроков с Мундэнсер, и это был один из многих способов, по которым Сумак понял, что что-то не так.
По замку ходили слухи, что Твайлайт прячет аликорна — причем аликорна мужского пола, — и когда Сумак спрашивал об этом, его либо игнорировали, либо просили молчать. Сумак, чувствовавший нарастающее напряжение, ощущал, что скоро все лопнет, как волдырь, в котором скопилось слишком много гноя.
Был поздний вечер, занятия закончились, и Сумак наблюдал, как Спайк играет с Бумер, пытаясь научить ее новым словам, угощая хлопьями из драгоценных камней, если у той получалось. Сумак чувствовал себя угрюмым, немного не в себе, и где-то в глубине таилась истерика, которая только и ждала повода, чтобы вырваться наружу.
Пеббл была рядом с ним, уткнувшись носом в большую, тяжелую на вид поваренную книгу "Выпечка для перфекционистов". Сумак знал, что Пеббл снова захотела стать шеф-поваром, когда вырастет, и ей было все равно, что у нее нет кулинарной кьютимарки. Как и у ее бабушки, которая делала самую вкусную в мире твердую помадку.
— Все пони так заняты, — сказал Сумак, давая волю своим чувствам. — Даже Винил. Как будто ни у кого больше нет времени на меня. Я вижу Лемон только потому, что она мой учитель по утрам, а потом ее нет весь день, и если мне повезет, я увижу ее вечером перед сном.
— Так оно и есть, — ответила Пеббл, по-прежнему уткнувшись носом в книгу. — Мой отец всегда рядом с ними, когда они делают то, что делают. Я знаю, что ему надоело быть рядом со Старлайт. Он ее терпеть не может. — Перевернув страницу, Пеббл продолжила заучивать книгу наизусть, перечитывая каждую строчку по нескольку раз, пока она не запомнилась.
— Никто не скажет мне, что такого плохого сделала Старлайт. Я знаю, что она напортачила… — Сумак поднялся, почесал шею и посмотрел на Спайка. — Но она помогает Олив, и Олив теперь не так уж плоха. К тому же, мне нравится Старлайт.
— А мне нравишься ты, так что о вкусах не спорят, — отрезала Пеббл.
Сумак вскинул брови, не зная, нравится ли ему эта новая Пеббл, эта новая Пеббл, которая больше проявляла свои чувства, эта новая Пеббл, которая его подкалывала. Глядя на нее, он забыл, о чем думал, и вместо этого стал думать о мягкости ее тела, о том, как двигаются ее уши, и о ее характерном шоколадном цвете.
Такого не было ни у кого, кроме ее отца.
Ему очень нравились уши Пеббл. Снаружи они были темно-шоколадными, но внутри, хотя по краям оставались шоколадными, был заметен розовато-коричневый оттенок, но его нужно было искать. Его было легче заметить, если подойти ближе. Подойти ближе было сложнее всего, ведь Сумаку требовалось какое-то оправдание или обоснование.
— Ахуизотль, — сказала Бумер, когда Спайк протянул ему карточку.
— Медленно проходим по алфавиту. — Спайк помахал карточкой перед лицом Бумер, пытаясь убедиться, что она запомнила. — Ахуизотль… скажи это еще раз.
— Ахуизотль. — Когда Спайк протянул чешуйку драгоценного камня, Бумер выхватила ее из его когтей и проглотила.
Наблюдая за тем, как Бумер поедает свою заслуженную награду, Сумак, чувствовавший себя довольно скучно, позволил разным мыслям метаться в своем мозгу, надеясь, что появится что-то стоящее, о чем стоит поговорить. За стеклами очков его зеленые глаза были пусты, он все еще был встревожен, и истерика посылала вверх несколько бурлящих пузырьков, чтобы дать Сумаку понять, что он просто ждет повода.
— Пеббл, теперь, когда мы стали особенными пони, мы можем поговорить о чем-нибудь?
— Наверное, — ответила Пеббл, сомневаясь и все еще поглощенная своей книгой.
— Итак… о чем угодно… — Сумак глубоко вздохнул и произнес свои следующие слова с большой осторожностью. — Пеббл, я хотел спросить, у тебя бывает такое странное ощущение в заднице, когда кажется, что тебе нужно покакать, но не сразу, но ощущение есть, и оно заставляет тебя волноваться, и ты не хочешь идти и что-то делать, потому что какашки скоро будут, а задница чувствует себя странно?
— Какашка? — спросила Бумер, рассекая хвостом воздух.
— Нет, — покачал головой Спайк, — нет, до этой части алфавита мы еще не дошли.
Закрыв книгу, Пеббл вдохнула, задержала дыхание, медленно, методично выдохнула, снова вдохнула, задержала дыхание, а затем выдохнула, сказав:
— Потрясающе… просто потрясающе. Сумак, у тебя I.Q. в четыре раза выше, комнатная температура… и это тот гениальный уровень, на который ты способен.
— Это не ответ на мой вопрос. — Сжавшись в кресле, Сумак ждал, надеясь, что Пеббл будет снисходительна к нему.
Закрыв глаза, Пеббл стала потирать висок одним копытом и тихим шепотом ответила:
— Да, Сумак, иногда мне так кажется. Думаю, многие пони так делают. Это похоже на боль, и мне больно сидеть.
— Ага. — Сумак кивнул.
— Знаешь, Сумак, я не совсем правильно выразилась.
— Правда?
— Да.
— Как?
— Ты выразил словами общий опыт, через который, я думаю, проходит каждый пони, и это дает нам всем что-то общее, к чему мы можем относиться. Мы не хотим выходить из дома, если какашки на подходе. Мы просто хотим, чтобы нас оставили в покое, чтобы мы могли подождать, пока это произойдет. — Открыв глаза, Пеббл посмотрела на Сумака и впилась в него взглядом. — Я опять вела себя как сноб, да?
— Может, чуть-чуть. — Сумак, как и любой жеребенок, на которого смотрит очень красивая кобылка, начал ерзать на своем месте и нашел причину, чтобы отвести взгляд. Бросив несколько пугливых взглядов по комнате, он посмотрел на Бумер и почувствовал к ней теплое, братское чувство привязанности, которое было приятным и безопасным по сравнению с тем, что он испытывал, глядя на Пеббл, когда она смотрела на него в ответ.
Как раз когда Сумак собирался сказать что-то еще, дверь в комнату распахнулась, и в нее ворвалась Твайлайт, а за ней Трикси, Лемон Хартс, Твинклшайн, Винил, Мундэнсер и еще какой-то единорог, которого Сумак не знал. В этот момент на него смотрело слишком много глаз, и он начал чувствовать себя неловко.
— Сумак, мне нужны твои колдовские способности. — Твайлайт повернулась и посмотрела на Пеббл: — И ты тоже, Пеббл. Мне нужен твой талант. — Твайлайт, ерзая на месте и выглядя очень усталой, но в то же время очень нервной, облизнула губы и встряхнулась. — Сейчас многое происходит. Я уверяю вас, что вы двое будете в полной безопасности, никакого вреда или опасности не будет. Я не хочу повторения событий в Замке Полуночи, если это возможно.
— Никакой опасности? — Сумак почувствовал облегчение, но в то же время и сильное беспокойство, а его желудок начал делать сальто-мортале. Предполагалось, что в Замке Полуночи он был в безопасности, но все пошло наперекосяк. Тем не менее он добрался до дома целым и невредимым.
— Что нужно сделать? — спросила Пеббл, сразу переходя к делу.
— Мне нужен колдовской талант Сумака, чтобы усилить твою способность разговаривать с камнями, — ответила Твайлайт, когда уголок ее глаза дернулся самым тревожным образом. — Мы нашли хранилище. Сталь кентавров. В нем может находиться то, что мы искали. Я хочу, чтобы ты спросила в каменной комнате пароль для двери хранилища, чтобы мы могли открыть ее.
— И что же там внутри? — Глаза Пеббл сузились.
— Мы думаем, что это может быть артефакт Мучика, но не уверены, какой именно. Некоторые очень старые записи намекают на то, что его посох может находиться в найденном нами хранилище, и если это так, то мы должны получить его раньше Катрины. И действовать нужно немедленно. Теперь, когда местонахождение хранилища известно, Катрина тоже узнает о нем — это лишь вопрос времени. Она узнает обо всем, что мы делаем, и мы не знаем, как и почему. У нее как будто везде есть уши, но это не должно быть возможно.
— Это очень умно. — Пеббл посмотрела на Твайлайт, и на лице кобылки отразилась яростная решимость. — Использую свой талант, чтобы узнать старый пароль, и использую магию Сумака, чтобы сделать его сильнее и целенаправленнее. У скал есть секреты, но они, как правило, слишком глупы, чтобы что-то рассказывать.
— Я сделаю это, — сказал Сумак Твайлайт, — но я хочу кое-что получить.
— И что же? — спросила Твайлайт.
— Ты действительно прячешь аликорна в своем замке? — Даже когда он говорил, он видел, как дернулся уголок глаза Твайлайт, и все ее тело подергивалось. Природное любопытство жеребенка горело как пламя, настолько, что почти обжигало его. Ему было недостаточно просто знать, он хотел еще и видеть. Увидев, можно было узнать так много.
Твайлайт оглядела своих помощников, встречаясь взглядом с каждым по очереди, и дольше всего ее глаза задержались на Мундэнсер. Казалось, они молча общаются, приподнимая брови — удивительное зрелище для Мундэнсер, — щурясь, раздувая ноздри, а Твайлайт — хлопая крыльями.
После долгого молчания Мундэнсер выдала:
— Твайлайт, он все равно узнает… ты хотела использовать его талант, чтобы изучить нашего гостя.
Уголки ее рта дернулись вверх-вниз, Твайлайт отвернулась от Мундэнсер и посмотрела на Сумака, где он сидел:
— В моем замке находится нечто, похожее на аликорна. Он пришел ко мне за помощью и сейчас находится у меня в гостях. Он очень, очень болен, Сумак, и я хочу ему помочь. И да, — Твайлайт бросила на Мундэнсер косой взгляд, — я собиралась попросить тебя помочь мне.
— Я пойду, — сказал Сумак, и в этот момент Трикси и Лемон Хартс облегченно вздохнули.
— Я тоже пойду, — хрипловатым голосом сказала Твинклшайн.
— В этом нет необходимости…
— Твайлайт, как руководитель по вопросам безопасности Сумака и Пеббл, я решаю, что необходимо.
— Но хранилище безопасно. Все чисто. — Твайлайт повернулась всем телом к подруге.
— А если Катрина придет, нам придется драться копытами. Моя задача — выиграть время, если это случится, чтобы ты смогла сбежать. — Твинклшайн одарила Твайлайт мрачной ухмылкой. — Да ладно, Твай… Мы обе знаем, что в конечном итоге жизни Сумака и Пеббл важнее моей. Это выходит за рамки дружбы.
Ответ Твайлайт прозвучал очень натянуто:
— Ты хорошая подруга, Твинклшайн. Я была дурой, что так долго пренебрегала тобой. — Ее лицо все еще подергивалось, Твайлайт оглядела своих друзей, а затем ее выражение стало крайне усталым: — Мне нужно, чтобы вы все остались здесь, присматривали за Понивиллем и за нашим гостем. Смотрите, чтобы ему было удобно. Лемон, ты ему нравишься, попробуй помочь ему почувствовать себя лучше.
— Могу, босс. — Лемон Хартс сделала неуклюжую попытку отдать честь и улыбнулась. — Я угощу его чаем, босс.
— Очень хорошо, Лемон. — Твайлайт одобрительно кивнула. — Трикси, Мундэнсер, пока меня не будет, вы обе будете за старших. Мне нравится, как вы вдвоем управляете делами. Винил, продолжай пытаться выяснить, как Катрина подслушивает все, что мы делаем. Это очень важно.
— Мы с Трикси будем следить за тем, чтобы все шло как по маслу, босс. — Мундэнсер посмотрела на Трикси, ободряюще улыбнулась, а затем снова посмотрела на Твайлайт. — Понивилль будет таким же, каким ты его оставила, если только не возникнут неконтролируемые обстоятельства.
— Твинклшайн, принеси свой топор, и тогда ты пойдешь со мной. — Твайлайт посмотрела на своего верного помощника. — Спайк, продолжай делать то, что делаешь. Бумер понадобится нянька для драконов.
— Точно. — Спайк поднял когти в салюте.
— Пеббл, Сумак, будьте готовы к отбытию. Мы отправляемся через несколько минут. — Твайлайт испустила усталый, измученный вздох. — Спасибо вам обоим за то, что облегчили мне жизнь. Вы даже не представляете, как я вам благодарна. Я в большом долгу перед вами обоими.
— Босс…
— Да, Лемон?
— Вольт-яблочная настойка, босс… не забудьте ее.
— Лемон…
— Да, Босс?
— Будь добра, сходи за вольт-блочной настойкой для меня.
— Конечно, босс!
И с этими словами Лемон Хартс выскочила из комнаты, улыбаясь и сверкая глазами.