Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят

Глава 49

---

Радуясь возвращению домой, Сумак открыл входную дверь, слыша за спиной хлопанье крыльев. Твайлайт подбросила его до дома, неся на копытах и говоря с ним о разных вещах. Когда дверь открылась, он облизнул свою липкую мордочку. Он все еще был голоден, очень сильно, и зефир только раззадорил его аппетит.

Стоя в дверях, он увидел Трикси и Лемон Хартс на диване. Ни одна из них не встала, но обе смотрели на него. Обе улыбались. Трикси похлопала по дивану, по месту между ней и Лемон Хартс, и Сумак почувствовал, как его захлестывает облегчение.

— Малыш… иди сюда. Посиди со мной. — Трикси продолжала поглаживать место на диване рядом с собой. — У тебя было хорошее приключение?

Услышав вопрос, Сумак кивнул. Он почувствовал, как Бумер покачивается на его роге. Она съела слишком много зефира и теперь находилась в состоянии комы. Казалось, она с трудом держится на ногах, и это было ненормально. Он закрыл за собой дверь, улыбнулся и, прихрамывая, подошел к дивану.

Ему не пришлось подниматься, Трикси подняла его и усадила рядом с собой. Чувствуя ласку, но не чрезмерную, он сидел и ждал, когда Трикси сделает шаг, зная, что рано или поздно она выжмет из него всю душу. Было очевидно, что она находится в одном из таких настроений.

— Надеюсь, я не слишком тебя встревожил, — сказал Сумак Трикси, его голос был мягким. — Пеббл очень нужен был друг. Я знал, что было неправильно идти с ней, но я чувствовал, что было бы еще более неправильно отпустить ее одну. Твайлайт говорила со мной по дороге домой о том, что нужно выбирать между двумя проступками…

— Малыш, иногда это случается. — Голос Трикси был спокоен и полон понимания.

— Мне удалось обмануть Пеббл, заставив ее развести костер на открытом месте. — На его лице появилось выражение вины. — Мне немного неловко обманывать ее. Она моя подруга… и… э-э… — Сумак замялся, не зная, что сказать дальше, — я ей очень нравлюсь. Я ей очень нравлюсь.

— О. — Лемон Хартс тихонько хихикнула.

— Пеббл не такая взрослая, как ей хочется, чтобы о ней думали окружающие.

— Наконец-то ты понял это, а Сумак? — Трикси наклонилась к нему. — И как сильно ты ей нравишься?

— Джентлькольт никогда не скажет…

— Она тебя поцеловала! — Лемон Хартс издала визг и подпрыгнула на диване.

— Я этого не говорил! — пискнул Сумак, его голос дрогнул от смущения.

— Если она тебя поцеловала, значит, ты что-то сделал, чтобы заслужить это. — Трикси издала довольный, но усталый вздох. — И это твое личное дело, если тебя действительно поцеловали. Я не буду делать это неловким. Ты заслужил перерыв.

— Пеббл дразнили. Это ее беспокоило. Это причиняло ей боль. Это злило ее. — Пока Сумак говорил, он осознал, что его собираются обнимать. Трикси сделала свой ход. Она обхватила его передними ногами и притянула ближе. Он не стал сопротивляться. В конце концов, она просто дала ему передохнуть и избавила от безжалостной порции дразнилок.

— Мы узнали о том, что ее дразнили. — Лемон Хартс перестала подпрыгивать и выглядела грустной. — Мы пытались собрать все воедино. Трикси настаивала, что ты слишком благоразумен, чтобы убегать без веской причины. — Пока Лемон Хартс говорила, она сняла Бумер с рога Сумака, левитируя коматозного дракончика, которую она взяла на передние ноги и обняла. — Ух ты, она толстая.

— Она ела зефир. — Сумак слегка хихикнул, когда губы Трикси пощекотали его ухо. Секунду спустя он почувствовал, как она его целует, и это вызвало у него щекочущие теплые мурашки. Закрыв глаза, Сумак вдыхал запах Трикси, когда она одаривала его своими ласками. Она пахла жевательной резинкой, грозой, чернилами, старыми книгами и меловой пылью. Для Сумака она пахла счастьем, и он был счастлив, оказавшись дома.

— Малыш, я так тебя люблю, — приглушенным шепотом сказала Трикси, уткнувшись в ухо Сумака и заставив его дернуться. — Все, что я делаю, я делаю для того, чтобы у тебя было хорошее будущее. Я спасаю мир для тебя, Сумак.

Не открывая глаз, он снова вдохнул.

— Сегодня на работе Твайлайт спросила меня, хочу ли я стать аликорном… Вот о таких вещах мы говорим на работе. О всякой ерунде.

— И что ты ей ответила? — спросил Сумак, чувствуя одновременно голод и сонливость.

— Я сказал ей, что меня вполне устраивает быть той пони, которой я являюсь. Мне не нужно быть аликорном. Я сказала ей, что ты — мои крылья, Сумак, и что ты уже вознес меня в прекрасные места. Ты сделал меня лучшей пони.

От меловой пыли в шерсти Трикси у Сумака заслезились глаза и он захрипел. Дурацкая меловая пыль. Похоже, на Лемон Хартс она тоже подействовала — Сумак слышал, как она фыркает. В ухе раздалось фырканье, заставившее его вздрогнуть, и он понял, что меловая пыль поразила и Трикси. Глупая, глупая меловая пыль. Он схватил Трикси за ногу и прижался к ней, сбив очки. Ему было все равно. Их можно будет поправить позже.

— Малыш, ты в долгу передо мной за спасение этого мира. — Голос Трикси, пострадавший от меловой пыли, звучал хрипло и натянуто. — Я достигла той стадии материнства, когда мне снятся сны о замечательных жеребятах. Твайлайт Вельвет говорит мне, что это совершенно естественно. Она сказала, что надеяться и мечтать — это хорошо и что я должна стремиться к этому.

— Нет, нет. — Сумак открыл глаза.

— О, не стоит торопиться. Дай ему время. — Трикси ободряюще обняла Сумака. Она издала хриплый смешок, а затем еще раз поцеловала Сумака в ухо. Почувствовав, что одних объятий недостаточно, она приподняла его и стала сжимать передними ногами, прижимая к себе.

Сумак не оказал никакого сопротивления.

— Первое место, которое мы проверили, — сказала Лемон Хартс, прижимая к себе Бумер, — было кладбище. Признаться, было немного странно искать на кладбище двух пропавших жеребят. Когда тебя там не оказалось, я начала паниковать, но Трикси была спокойна, и никто из нас не мог понять, почему она так спокойна, и я начала волноваться, и Твайлайт немного встревожилась, а Трикси была спокойна как удав.

— Сумак, что ты делаешь, если плохой пони или что-то ужасное пытается тебя схватить? — спросила Трикси.

— Я убегаю, — ответил Сумак.

— А что ты делаешь, если не можешь убежать? — Голос Трикси был тихим, спокойным шепотом.

Откашлявшись, Сумак прочистил горло, прежде чем ответить:

— Я поджигаю их или подбираю что-нибудь и бью их этим по лицу. Может быть, воткну что-нибудь им в глаза.

— Верно. — Трикси закрыла глаза и прижалась мордочкой к уху Сумака.

— Это ужасно. — Лемон Хартс покачала головой, ее глаза были широкими и испуганными. — Это ужасно… Я даже не могу… Я… ух. — Она закрыла глаза, ее уши поникли, и она прижалась к Бумер, словно надеясь на утешение. — Я не выношу насилия. Я не жестокая пони. Я даже не могу смириться с мыслью, что использую свою магию, чтобы причинить кому-то боль.

— Мне причиняли боль другие… — Трикси крепко сжала Сумака. — Но давай не будем об этом. Все, что мне остается сказать, — это то, что я вырастила Сумака, чтобы он сам о себе заботился. Поэтому я могу оставить его одного и быть уверенной, что он в безопасности. Он умный жеребенок. Он хитрый. И он быстрый.

— Каждая мама думает, что их жеребенок быстрый. — Сумак извивался в объятиях Трикси, поворачиваясь всем телом, и нашел удобное положение, чтобы положить голову ей на шею. Он прижался к ней, теперь уже скорее сонный, чем голодный. Ее грудь была мягкой, теплой и такой приятной для объятий. Он зевнул и не стал ничего предпринимать, чтобы сдержать зевоту.

— Я часто об этом задумывалась. — Лемон Хартс придвинулась поближе к Трикси на диване. — Я имею в виду, ему пять лет. И его отпустили побродить по Понивиллю. Я задумалась об этом, и мне пришло в голову, что большинство матерей были бы в ужасе.

— Я не большинство матерей, — огрызнулась Трикси.

— Нет, ты довольно милая для матери-одиночки.

Глаза Сумака широко раскрылись при этих словах Лемон Хартс, и все его тело напряглось.

— Лемон, мы же говорили об этом!

— Ой! — Лемон Хартс издала обеспокоенный писк и в ужасе замерла.

— О чем говорили? — спросил Сумак.

— Не бери в голову, — ответила Трикси.

— Пеббл поцеловала меня в щеку и сказала, что я ей нравлюсь. Я ей очень нравлюсь.

— Малыш, ты не умеешь играть честно.

— Ты учила меня не играть честно. Ты говорила, что игра в жизни подтасована. Ты говорила, что жульничать можно, лишь бы никто не пострадал.

— Малыш, ты раскрываешь некоторые наши секреты…

— И что с того? — Сумак почувствовал, что его мать затихла.

— Я не готова к этому, — прошептала Трикси.

Наступил долгий напряженный момент, сопровождаемый неловким молчанием. Сумак лежал, прижавшись к передним ногам матери, его голова по-прежнему покоилась на ее шее. Он чувствовал, как ее сердце бьется о его щеку и ухо. Он чувствовал, как она дрожит. Он чувствовал жар в ее больном колене, оно было гораздо горячее, чем остальная часть ноги.

— Мне так жаль, я сорвалась. — Лемон Хартс зажмурила глаза и отвернулась.

— Что случилось? — Глаза Сумака были уже полузакрыты, и он ждал, гадая, заговорит ли Трикси. Что-то случилось. Он не совсем понимал, что именно, но это было связано с флиртом Лемон Хартс и его матери.

— Как и Пеббл, Лемон Хартс призналась, что я ей нравлюсь

— Ну ага. — Сумак продолжал ждать.

— Сумак, Лемон нравятся другие кобылы. Ты это понимаешь? Тебя это беспокоит? Тебе от этого не по себе?

— Почему мне должно быть неприятно? — Пока Сумак говорил, он услышал вздох Лемон Хартс, и ему показалось, что в этом вздохе прозвучало облегчение.

— Я не знала, как ты это воспримешь, и не хотела, чтобы ты оказался в ситуации, когда тебе будет некомфортно. Мы с Лемон… мы обе хотим, чтобы ты был счастлив. — Трикси взглянула на кобылу, сидящую на диване рядом с ней.

— А как насчет твоего счастья? — Сумак потерся мордой об основание горла Трикси и почувствовал, как она глубоко вдохнула. Приподняв переднюю ногу — подплечье болело и горело, — он погладил маму по шее.

— Я не знаю, чего хочу, — призналась Трикси. Я еще никогда по-настоящему не любила. — Великая и могучая Трикси жила с Великим и могучим одиночеством. Единственный пони, к которому я испытывала хотя бы отдаленное влечение, — это Тарнишед Типот, и то только потому, что он спас меня.

— Снова и снова, — услужливо произнесла Лемон Хартс щебечущим голосом.

Приподняв бровь, Трикси посмотрела на лимонно-желтую кобылу рядом с собой:

— Да. Снова и снова.

— Он такой милый.

— Еще какой. — В голосе Трикси звучал сарказм. — Всегда бегает, спасает пони, заходит в темные, опасные места и спасает слабых и глупых…

— Эй, будьте повежливее, мисс Луламун, а не то! — Лемон Хартс выпятила нижнюю губу и одарила Трикси суровым взглядом неодобрения. — Не знаю, я не нахожу его таким уж привлекательным, но Мод, конечно, симпатичная в своем сдержанном виде

— Фу. — Трикси закатила глаза. — В любом случае, Сумак, я еще не определилась, что мне нравится, и не хотела ввязываться в отношения и создавать беспорядок, который может осложнить тебе жизнь. В смысле, что, если ничего не получится? Что, если я не люблю кобыл? Что, если все пойдет не так, и мы с Лемон не будем счастливы, а если не будем счастливы, то где мы с тобой будем жить… мы здесь гости, и я не хотела все усложнять.

— Но что, если вы счастливы? — Сумак не понимал, что тут сложного.

— Но я…

— Но что? — Выжидая, Сумак хотел узнать, что скажет на это его мать.

— Я же говорила тебе, мисс Луламун. Разве я не пыталась тебе сказать? — В голосе Лемон Хартс звучали дразнящие нотки. — Он просто лапочка. Ты не для того его растила, чтобы он был осуждающим болваном.

— Лемон, у меня никогда не было возможности поговорить с Сумаком о… ну, ты понимаешь.

— О том, как быть геем? — Лемон Хартс придвинулась чуть ближе к Трикси.

— Нет… просто… о физической стороне любви вообще и о том, какой сложной она может быть.

— Ну, теперь у тебя есть шанс начать диалог об этом. Ты можешь поговорить с ним об этом, пока я пойду и приготовлю ему хороший ужин, прежде чем он совсем уснет. — Лемон Хартс улыбнулась, а затем, прежде чем Трикси успела отреагировать или возразить, смелая лимонная кобыла наклонилась и быстро чмокнула Трикси в щеку.

Сумак услышал, как заколотилось сердце его матери, и почувствовал, как она прижалась к его лицу.

— Я не знаю, как об этом говорить. Я никогда не была влюблена. Кроме Тарниша, меня никогда не привлекали другие пони. Я не знаю, что мне нравится и чем я интересуюсь. Слишком долго я была Великой и Могущественной Трикси, и я принесла большую часть себя в жертву на алтарь самосовершенствования.

— Тебе нравится желтый цвет? — Сумак почувствовал, как все тело Трикси стало теплым, а шея — горячей. Мгновение спустя она вспотела. Он почувствовал, как она дрожит, и на секунду забеспокоился, что она может его уронить. — Хорошие новости, Лемон Хартс, кажется, ей нравится желтый цвет.

— Ура? — Лемон Хартс вскочила на копыта, чтобы пойти готовить ужин, и понесла Бумер в своей магической хватке. — Просто подумай, как хорошо было бы иметь двух мам, Сумак. Разве это не здорово? Я могла бы печь тебе печенье и учить тебя всему, что касается однополых отношений, чтобы ты мог стать более понимающим пони. Ты мог бы заставить Трикси гордиться тобой. Разве это не здорово? — Улыбаясь, Лемон Хартс уложила Бумер в чашу с фруктами, которая стала для нее идеальной кроватью.

— Да, было бы здорово.

Трикси опустила ушки и погрузилась в хандру, продолжая обнимать Сумака:

— Горе мне, мой собственный сын пошел против меня, поддавшись чарам желтой лимонной…