Сказка о павших божествах

Романтика льдисто-огнистая.

Никому-то от этой заразы не спастись.

www.youtube.com/watch?v=GpNPQC2v38c

-…а ведь мне полегчало, — с удивленными нотками вдруг призналась волшебница, повернувшись к нему. – То есть, разумеется, корона, крылья, почести, власть, любовь народа и так далее должны по справедливости достаться Великой и Могучей Трикси, однако теперь по крайней мере всем очевидно, что мы изначально играли с неравных ставок.

— Ага, — согласно кивнул пасмурный Крим, выдавливая улыбку. – Ты нынче получила возможность хвастаться, будто некогда состязалась и чуть не победила саму Принцессу Магии. Какая радость.

— От чего же тогда столько мрачности? – хмыкнула супруга. – Да и вообще: как тебе удается быть настолько недовольным жизнью на первом за последнее время настоящем празднике?

— Знаешь, довольно легко, — отозвался жеребец. – Причем по целому ряду причин, начиная от осознания провала данного нам самой Луной задания, нагоняй за который мы еще наверняка получим, и кончая фактом лицезрения воплощения больных фантазий фиолетовых фанатиков, дождавшихся таки превращения своего поганого идолища в «полноценную» владычицу Эквестрии.

После столь горячей отповеди супруги на какое-то время замолчали, вернувшись к наблюдению за ордой радующихся чужим достижениям представителей четвероногого сброда, всего-навсего в прошлом месяце закидавших настоящую Принцессу всяким мусором и попытавшихся вовсе стереть ее в порошок в благодарность за многолетнее самоотверженное служение Эквестрии без оглядки на мнение плебса.

— Откровенно говоря, вид беснующейся не поводу меня толпы действительно слегка удручает, — как бы пошутила единорожка с заметно погрустневшим видом. – Хотя я всё же не могу согласиться с подобным описанием Спасительницы…

— Да-да, согласен, действительно грубовато вышло, – покаялся пегас. – Она конечно сожгла нашу столицу, поубивала кучу народу, открыла врата Тартара и стала предметом поклонения, но, будучи в едином лице, по определению не является «поганой», что, сказать по чести, лишь еще больше меня злит, — бывший мэр иронично глянул на недоуменно смотрящую в ответ супругу. – Кое-кому слишком уж часто пришлось беседовать со стадзерами, особенно с тем не стесняющимся в выражениях и обожающим точную терминологию рогатым заместителем главного, — взгляд вернулся к площади. – Кстати, где он?

— Мне-то откуда знать, — дернула плечом Трикси. – Это ведь ты с ним общался.

— Да я не про того – где бывший инвалид? – на губах появилась улыбка. – Вроде же буквально десять минут назад вокруг ратуши круги нарезал?

— Рванул на крейсерской скорости к горе, — тоже чуть радостнее отозвалась кобылка. – Зря: не стоит перегружать только-только отросшие крылья.

— Так-то оно так, — согласно кивнул бывший мэр. – Однако мне лично удивительно как мой коллега по видовой принадлежности вообще дотерпел до сегодняшнего дня.

— Волей Создателя…

Окончание фразы потонуло в ликующих воплях – видимо новая «Принцесса» произнесла нечто запоминающееся. А последовавший гром оваций видимо намекает на окончание представления.

Крим подобрался и сконцентрировался на куче срочно ждущих королевского слова вопросов, искренне надеясь, что Луна будет в настроении их решать – ведь сколько ни радуйся новой крылато-рогатой представительнице прекрасного пола, а одно ее явление не избавит Эквестрию от обрушившейся на нее горы проблем, вроде налетевших из ниоткуда туч параспрайтов и странной отравы в некоторых крупных реках. Плюс еще надо бы донести до правительницы последние новости типа прибывшей в Кантерлот партии вынужденных переселенцев, первом относительно крупном сражении с появившимися на побережье тартаровцами и той куче тоннелей, что нарыли не без основания опасавшиеся за свою жизнь иностранцы. А вот насчет…«аварии»…в канализации пожалуй лучше…

— Мы очень вами недовольны, — вдруг раздалась сзади давно уже мерещившаяся советнику фраза, услышав которую он тут же внутренне сжался и приготовился к покорному выслушиванию монаршего неудовлетворения и спешному перебору внушительной груды заготовленных оправданий.

Вот только голос не тот. Да и обращаться к ним по идее должны с несколько другой стороны.

— Пусть кризис в итоге разрешился, однако благодарить за сей «счастливый конец» надо отнюдь не ту кобылу, коей доверили охрану будущего аликорна, — обернувшийся пегас узрел подобно мрачной башне возвышающегося над голубой единорожкой дракоаликорна. – Из-за вашей некомпетентности страна едва не лишилась одного из немногих своих шансов на спасение и поверьте: кое-кто дорого заплатил за исправление допущенной Великой и Могучей Трикси ошибки, — медленно вращающие кучку синих пузырьков золотистые эллипсы поднялись на бывшего мэра. – Вы и правда его недостойны.

— Позвольте…- спустя минутную заминку начал алый жеребец, однако враг всего живого не собирался его выслушивать.

— Честно говоря, подобное недобросовестное отношение к собственному долгу мне отвратительно и я бы предпочел вовсе никогда более не иметь с вами дела, однако в память о данной вам высокой, по сравнению с прочими магами, оценке, хочу предложить столь сильно подведшей Родину кобылке шанс хотя бы частично искупить свою вину, заняв требующее совершенно особых данных место, коими она, теоретически, обладает… — от монстра пошла какая-то странная волна.

Пегас почувствовал лишь коснувшийся лица теплый воздух. А вот волшебница со стоном схватилась за голову и рухнула на колени.

— Спокойно: у меня нет намерения повреждать вашу собственность, — выставил перед рванувшем вперед Кримом копыто Создатель Чудовищ, после чего с едва заметным довольством в голосе констатировал. – Ваши уникальные связующие механизмы всё еще существуют, пусть и находясь в искусственно подавленном состоянии. Удивительно. Имею дерзновение заметить: благодаря сей аномалии вы имеете возможность претендовать на популярное нынче звание очередного Избранного.

— То есть? – проскрежетала стиснувшая зубы кобылка.

— Видите ли, при всем своей приспособляемости и величии Семья обладает целым рядом слабостей и ограничений, – тоном ментора отозвался дракоаликорн, — Не буду утруждать вас перечислением, указав лишь один из основных: уязвимость к магии. Я прошу вас помочь нам нивелировать сию слабость, предоставив изобильно данные Великой и Могучей Трикси способности в услужение нашему Коллективу.

— Как? Конкретней? – выпрямилась волшебница.

— Ты же не собираешься…

— Лучше всего – дав преобразовать себя в члена, — клыкасто улыбнулся враг всего живого. – Тем самым вы дадите нам не только временное усиление и расширение возможностей, но еще и возможность изучить чуждые Обществу энергии на одном из самых успешных их носителей. Из известных нам.

— И не мечтай, — отрезала волшебница.

— Увы и ах: мы почти и не надеялись. Ваш вид — такие эгоисты, — фальшиво вздохнул издевающийся над ними жеребец и продолжил. – Второй вариант куда менее интересен: Великая и Могучая Трикси просто соглашается следовать за колоссом и оказывать ему всеразличную магическую поддержку, будто какому-нибудь важному пустому пони. Не более того. Принцесса Луна уже выразила свое одобрение рассматриваемому проекту, как и прежде оставив окончательное решение вам.

Монстр замолчал, откровенно разглядывая их как гурман деликатес.

— Это твари, — четко и раздельно произнес бывший мэр, с ужасом заметив на лице супруги задумчивое выражение. – Враги. Убийцы. Чудовища. Им нельзя доверять ни на…

— Какие гарантии? – вскинула кобылка глаза на усмехающегося зверя.

— Мое лишь раз за время существования нарушенное слово, а также рекомендации пары аликорнов, — кивок в сторону балкона. – А еще в случае согласия владычица Эквестрии пообещала дать вашему мужу двухдневный принудительный отпуск, лишь по окончании которого вы должны будете отбыть в расположение Коллектива…

-
— Не рекомендую их беспокоить, — раздался чуть шелестящий голос и перед ней появился Силин.

Твайлайт бросила на него неприязненный взгляд и предприняла попытку обойти.

— И вновь рискну встать у вас на пути, — загородил собой дверь дракоаликорн. – Великая и Могучая Трикси в данный момент недоступна. Советую потерпеть хотя бы минут пятнадцать.

— Я и так промедлила слишком долго и не имею намерения откладывать давно запланированное мероприятие, — враждебно, но по инерции удерживаясь в деловом стиле, отозвалась волшебница. – Чем настолько важным может быть занята моя спутница, чтобы заставлять Принцессу ждать?

— Убеждает своего супруга в правильности принятого ею решения, — глядя на нее, будто на сказавшего некую очаровательную глупость жеребенка, отозвался монстр. – Невербально, по большей части.

Она непонимающе подняла бровь.

— У нормальных пони порой встречается такая штука, как личная жизнь, — выводящим из себя тоном пояснило чудовище. – Не волнуйтесь: к божествам вроде вас сие социальное заболевание не относится.

Кобылка закрыла глаза и сделал глубокий вдох. Затем выдох. Желание превратить стоящего перед ней урода в головешки чуть-чуть притихло.

— А что вам кстати от нее надобно?

— Сопровождение, — не стала огрызаться волшебница. – Мне очень хочется посетить Спайка — и узнать, что все вокруг от меня скрывают.

— Глупая затея, — не таясь, брякнул жеребец. – А Принцесса Луна в курсе?

— Да, — снова ощущая внутри нарастающее негодование, рявкнула Твайлайт. – Она дала мне разрешение еще до …- крылья рванули вверх и отказались складываться обратно, что ни в коей мере не улучшило ей настроения.

— В таком случае спешу вас порадовать, — какое-то время с мерзкой улыбкой понаблюдав за ее потугами призвать тело к повиновению, произнес зверь. – Искомая голубая единорожка более не является вашей нянькой: сие тяжкое бремя с нее сняли в виду служебного несоответствия и перевели на более простой участок – выполнять в сущности ту же работу с ужасным мозголомным и понеядным монстром.

Пернатые отростки наконец вернулись на место, подарив на прощание немного боли и зуд.

— Однако выходить в город без дуэньи вам всё еще нельзя, — злорадно продолжил дракоаликорн, вперив взгляд куда-то ей за спину. – Увы, данный вопрос до сих пор не урегулирован – местная просвещенная правительница никак не ожидала, что протеже Селестии слиняет сразу после коронации, не позволив благодарным подданным даже насладиться своим председательствующим во главе стола видом.

Единорожка…бывшая…вздрогнула и сжалась – ей вполне хватило и «выхода к народу», когда с чего-то выбравшие ее в богини фанатики сделали из собственных тел здоровенный помост почти до балкона, после чего закидали его непонятно как дожившими до зимы цветами и драгоценностями. В тот момент она как никогда прежде поняла истинность фраз «у роз есть шипы», «золото давит» и «грани брильянтов остры».

— Но не волнуйтесь: ваше желание немедленно выйти будет удовлетворено, — отвлекли ее от недавних воспоминаний. – Лично врагом всего живого.

— Предпочту подождать, — инстинктивно отстраняясь от протянутой к ней когтистой лапы, ответила Твайлайт. – А лучше – обратится к Принцессе Луне за…

— Не стоит, — вокруг нее вновь захлестнулся хвост. – Она ведь так занята в последнее время.

-
— И вновь вы повели себя на редкость грубо, — печально осматривая остатки хватательной конечности, заметил Создатель Чудовищ.

— Кто бы говорил, — фыркнула повеселевшая волшебница и огляделась.

Они вне города – уже неплохо. Вот только искомой пещеры нигде нет.

И спросить не у кого – все видимо собрались на праздник.

Попытки самостоятельно определить местоположение и дальнейшее направление движения столкнулись с полным отсутствием знакомых ориентиров: ни высоких стен из дерева и камня, ни простирающейся на мили вокруг покрытой сплошным покровом снега равнины, ни изрытого впадинами будто от падающих с неба валунов склона горы в ее отставшей на полтора десятка лет от реальности памяти не наблюдалось – будучи же под контролем Тартара она вовсе не обращала внимания на такие мелочи, как география или физические преграды.

— И где же мы сейчас находимся? – наконец осторожно обратилась Принцесса к восстанавливающему дымящийся отросток дракоаликорну.

— Не беспокойтесь: на пути к цели, — уверил ее зверь. – Перемещать нас прямо в…помещение я не рискнул – возможны нежелательные последствия, — его глаза сверкнули. – К тому же зачем нам пропускать замечательную возможность устроить романтическую прогулку по сему серебристо-черному пейзажу?

— Просто покажи, где пещера, — вздрогнула от порыва стылого воздуха кобылка.

— Следуйте за мной, — изящный полупоклон. – И искренне не рекомендую пользоваться магией – в вашем случае она особенно опасна. Для Спайка.

Дракоаликорн неспешно зашагал вперед, не обращая ровным счетом никакого внимания на пронизывающий ветер и проваливающиеся по колено ноги. Твайлайт ничего не оставалось, кроме как двинуть следом, сразу погрузившись по грудь и всем телом прочувствовав прелести сезона.

Платье, созданное лично Рэрити в рекордные сроки и буквально из ничего, хоть и смоделированное с поправкой на низкие температуры, но никак не предназначенное для столь глубокого вхождения в дикую, да еще и мокрую природу, почти мгновенно превратилось в тяжелый и неудобный снегосборник. Заблаговременно спрятанная в боковом кармане корона начала весьма чувствительно колоться, а в принципе не привыкшие к ПРЕВОЗМОГАНИЮ мышцы яростно протестовали против столь резкой и несогласованной смены режима работы. Единственного утешения – дурацкие накопытники соскользнули и потерялись уже шаге этак на четвертом – хватило лишь минут на семь, по истечении которых кобылка уже хотела чего угодно, только не продолжать сей леденеющий путь.

Однако она всё равно шла вперед, борясь одновременно с неудовлетворяющей ее требованиям реальностью и весьма назойливыми мыслями в стиле «он специально соврал насчет магии, дабы заставить меня лишний раз помучиться» — не стоит испытывать судьбу, особенно когда речь идет о ее, судя по всему, находящемуся в большой беде помощнике номер один.

— Прошу прощения, — в какой-то момент резко развернулась идущая впереди фигура. – Как-то за всеми этими дифирамбами и фанфарами ваш покорный слуга совершенно забыл, что имеет дело со всего-навсего хрупкой представительницей прекрасного пола, не представляющей из себя практически ничего без магии.

Она даже возмутиться не успела, как оказалась вырвана из стылых объятий белого убийцы и оказалась на спине душегуба черно-зеленого. И кстати также неожиданно пушистого – по какой-то таинственной причине незамерзший мох это гарантировал. А в следующий миг широченные крылья поднялись вверх, надежно защитив студентку Принцессу от ветра и несомых им комьев замерзшей влаги.

— Напитков и закусок на борту, к сожалению, не предусмотрено, – донесся немного приглушенный голос спереди. – Впрочем, если так уж хочется, можете обкусать оранжевые шейные антенны – они созданы по растительным аналогам. Отколупывать чешуйки и пить кровь не советую – первые остры, а вторая токсична.

— Спасибо за предупреждение, — в ней сразу зазудело желание проверить свежую информацию. – А теперь может выпустишь меня?

— Притворюсь, будто ничего не слышал, — нагло ответил дракоаликорн. – Потому как четко ощущаю отсутствие у вашего тела желания прогибаться под какую-то там «гордость». Не волнуйтесь: желай я вас похитить…

Многозначительный хлопок, превративший аккуратный шатер в не пропускающую света тюрьму, почти сразу затем вернувшуюся в первоначальное положение.

Кобылка, естественно, не собиралась мириться с подобным отношением, однако два последующих требования он также проигнорировал, расщедрившись лишь на комментарий «у меня нет столько времени, чтобы ждать пока вы доползете», а затем вовсе замолчал. В итоге бывшая единорожка предпочла временно отозвать свои претензии и просто позволить уроду побыть для себя тягловым животным, раз уж тому так хочется.

Тем более что, надо признать, внутри сего импровизированного кокона оказалось довольно комфортно: мягко, тепло, приятно пахнет и даже имеется возможность выжать насквозь промокшее платье. Приведя себя в относительный порядок, она заскучала и попыталась проделать себе обзорное окошко. Разумеется почувствовавший сие действие транспорт тут же его предоставил – снаружи виднелось только всё то же белое поле и надвигающаяся громада скал.

Поломав пару минут голову насчет маршрута, но так ничего и не придумав, кобылка постарался устроиться поудобнее и отдохнуть – всё ж таки коронация и последующие события весьма сильно ее вымотали. Она уже начала с чисто научным интересом разглядывать предложенные в качестве еды части тела, как вдруг доселе молчавший перевозчик трагическим голосом воскликнул:

— Меня внезапно пронзило осознание бессмысленности и фактической невозможности собственного бытия после всех совершенных в измененном состоянии сознания преступлений! Выход один — убьюсь об стену!

Мерная и чуть ли не убаюкивающая поступь почти мгновенно перешла в тряский галоп. Твайлайт едва успела прильнуть к смотровой щели, чтобы увидеть надвигающийся на них почти отвесный каменный склон…

Удар!

Она ласточкой вылетела наружу, тут же глубоко закопавшись носом в снежный нанос. Когда же ученица Селестии выбралась, перед глазами предстал истекающий различными подозрительно выглядящими жидкостями шатающийся дракоаликорн, с явственно сплющенным лицом и кучей обломанных наростов типа рогов и антенн.

— Первый блин комом, — пояснил кривящийся враг всего живого в ответ на ее вопросительный взгляд. – Да и из-за весьма значительного дополнительного веса нужную скорость набрать не смог…

Он хрипло засмеялся и неуверенно переступил с ноги на ногу. Глянул на четко видный отпечаток в стене. Окинул взором весь массив. После чего вернул глаза к всё так же сурово смотрящей на него бывший единорожке.

— На самом деле – банально промазал, — он сделал несколько шагов в сторону…

…и исчез.

Чтобы появиться через пару секунд и помочь не ставшей кочевряжиться от удивления Твайлайт Спаркл войти в секретную базу Ордена Сумерек.

— Значит, иллюзия, — задумчиво кивнула кобылка, в который раз погружая копыто в стену. – А где же тогда следы?

Силин непонимающе вскинул брови.

— Эти ящики же как-то сюда дотащили, — пояснила она, кивая в сторону упомянутых объектов. – Да и в любом случае: персонал ведь не живет тут с самого лета. А раз магию использовать нельзя…

— Знаете, существуют такие штуки, называются «пегасы», — расплылся в наверняка со стороны весьма неприятной улыбке враг всего живого. – Ну вот, у них имеются хитрые и зело многомудрые приспособления, крыльями именуются, — для наглядности он раскрыл свои, — и вот как раз умело махая этими самыми штуковинами упомянутые крылопони способны перемещаться, не оставляя за собой следов на снегу.

Пару секунд она смотрела на него с выражением выброшенного на берег окуня. А затем ее новейшие конечности снова решили показать свой дурной норов.

— Кстати, нам также предполагалось добраться досюда используя ваш знак принадлежности к крови владыческой, — с удовольствием наблюдая за потугами на самоконтроль, продолжал дракоаликорн. – Я долго ждал, когда Принцесса наконец соизволит освободить несчастного монстра от утомительного похода по неподходящей для того поверхности, но вы видимо решили таким злодейским образом отомстить мне за немногочисленные обиды, совершенно бесстыдным образом измотав до изнеможения.

Несколько мгновений ему казалось, будто волшебница не сдержится и таки попытается изжарить издевающегося над нею жеребца – он на всякий случай подошел поближе – но она справилась с собой и только недовольно шлепнула его по лицу мокрым шлейфом:

— Что это за место? И где Спайк?

— Как сей склонный к мотивированному и не очень насилию зверь уже имел счастья сказать, – наглядная демонстрация эффективности семейной стоматологической доктрины, — секретная база Ордена Сумерек по драконологическим исследованиям, большая часть которых посвящена вашему слуге. По моим данным, кроме него тут отметился, да и то ненадолго, всего один звероящер, которому просто очень-очень не повезло, — владыка тварей грустно хохотнул. – Ну да что делать – сам ведь виноват: нечего бедных детишек обижать. Второй вопрос слишком глуп, чтобы на него отвечали словами, — копыто безошибочно указало на лежащий в дальнем конце пещеры гигантский кокон.

Она всё поняла даже быстрее, чем прогнозировалось.

— Он жив? – голос не дрогнул.

— Кое-кто совсем разуверился честности, даже собственных подруг, — хмыкнул Силин. – Да.

Пауза.

— Но как? – забавная смесь облегчения, стыда, мучения и любопытства, причем последнее вопреки всему пусть ненамного, но превалирует. – Ведь прошло больше десяти лет? Проклятье давно должно обратить его в прах.

— Вопрос не ко мне, — пожал плечами Создатель Чудовищ. – Впрочем, могу предположить, что мы имеем дело с маловероятным сочетанием целого ряда положительных факторов вроде хорошей наследственности, повышенной магической сопротивляемости, удачной терапии и тому подобное Так или иначе, не будь нашей консервации и орденского замедления времени…

Международный жест.

— Ясно, — потухла ученая, уступив место кающейся грешнице.

— Вы намерены как обычно совершить ритуальное возрыдание или всё же для начала хотя бы попытаетесь чего-нибудь сделать для вами же обреченного на преждевременную смерть от старости друга? – поспешил расшевелить ее враг всего живого.

Фиолетовые глаза сверкнули яростью и аликорн, печатая шаг, направилась к кокону. Верные своему долгу, ну или возможно просто не оповещенные о творящихся в Кантерлоте событиях и потому оставшиеся на своих постах дежурные сбежались поглазеть на нее со всей лаборатории, а кое-кто даже попытался преградить ей путь – скорее для взятия автографа, чем по инструкции – однако «Принцесса» просто не обратила на смельчаков внимания, всецело отдавшись цели.

Вот крохотная по сравнению со своим «помощником номер один» кобылка вошла в огороженный периметр, мгновенно превратившись в размытое пятно. Медленно и тяжело сделала еще несколько шагов внутрь, коснулась края пористой зеленой массы. Застыла.

И всё – шоу можно считать завершенным, ну или по крайней мере, ушедшим на длительный антракт.

Работники один за другим возвращались к своим делам, пресытившись наблюдением за стоящим в одной позе с сосредоточенным выражением на лице чудом, прекрасно зная, сколь долго можно размышлять в поддерживаемой их усилиями аномальной зоне.

«Создатель Чудовищ» также не стал терять времени даром, использовав дарованное время на реквизирование части местной питательной биомассы и подкрепление никак не желающих возвращаться к номинальным параметром сил, одновременно общаясь с Лентусом. Основной темой стало прибытие и организации новых детей. Черный аликорн также проявил немалую озабоченность по поводу вероятного нападения окончательно впавших в религиозное буйство твайлиитов и добился разрешения на увод не задействованных в работах членов Коллектива на сутки понячьего хода от города.

Еще весьма интересной оказалась новость о подаче целым рядом оставшихся в условиях полнейшей разрухи без протезов увечных прошения на производство им операции «как у Савьера», тем самым переведя данный план на следующую стадию. Причем даже раньше, чем предполагалось – не иначе как благодаря активной и наглядной демонстрации первым пациентом эффективность их методики.

Ну и разумеется проблема питания. Пока всё не так остро — благодаря самоотверженным детям Эквестрии, служащим своей Родине и в посмертии, а также куче безымянных морских созданий – однако уже через пару недель проблема встанет ребром. По счастью, возможных выходов довольно много: убедить пони поделиться-таки ранее не шевелившейся пищей, напасть на шляющихся вокруг тартаровцев, переналадить пару водных собирателей на сухопутную пищу, чем уже вроде занялся Малыш…

В общем, всё не так плохо.

— А личная жизнь всё так же бьёт по голове ключом? – напоследок ехидно поинтересовался владыка тварей у партнера.

— У меня она по крайней мере есть, — проявил чуть понячности кадровый офицер.

— Кто бы спорил, — оскалился враг всего живого. – Я бы даже сказал, что ты ею изобилуешь, причем с многоцелевой наводкой и сплошь в направлении одновременно рогов и крыльев…

На той стороне связи воцарилась гнетущая тишина, подкрашенная толикой в кои-то веки проявившейся обиды. И раскаянья.

— Как там Кризалис? – с извиняющимися нотками поинтересовался опечаленный собственной бестактностью Силин минуту спустя.

— Лучше, — отозвался Лентус. – Вчера впервые согласилась подпитаться. Разговаривать до сих пор отказывается.

— Береги ее, — искренне посоветовал убийца. – В одиночку существовать тяжело.

— Постараюсь…

Они разъединились и «Создатель Чудовищ» вновь остался один на один с такой непривычной, начинающей сводить его с ума звенящей пустотой в голове, которую так хочется заполнить хоть …

— Скучаешь по шизофрении? – вдруг донесся из неведомой дали отлично знакомый и не раз проклинаемый голос. – Так лучше?

— Нет, — честно ответил дернувшийся дракоаликорн.

— Неблагодарная скотина, — констатировал монстр. – Другой бы на твоем месте от счастья прыгал, что ему наконец освободили жилплощадь, да еще и добровольно, а…

– Чего тебе надо?

— А вариант «просто зайти в гости» уже не прокатывает? – усмешка из язычков голубого пламени. – Впрочем, действительно – еще успеем наообщаться. Даю дополнительное задание: зебра должна выжить. Позаботься об этом. И помни – кое у кого мало…

— Можешь поделиться планами Тартара – они ведь наверняка известны самому «Хозяину»? – прервал его Силин.

— Возможно, — отозвался шар. – Но будет не интересно, если я прям всё так сразу и расскажу. В конце концов, Настоящий Герой должен справятся с невзгодами исключительно собственными силами, а ты и так со всеми этими тварями и суперспособностями похож на…не суть. Моему маленькому пони пора.

Голову повернуло как раз в тот момент, когда Твайлайт делала последний шаг наружу.

Дракон лежит как и прежде, а испытываемые «Спасительницей» эмоции говорят сами за себя.

-
— А может порубим его на кусочки, завернем в собственную свежесодранную шкуру, добавим овощей и специй по вкусу, заложим в волшебный горшок, вскипятим – и получим дракончика? – высказал очередную идиотическую мысль враг всего живого. – Как-никак тот факт, что изобретательница предполагала сей процесс как всего-навсего хитрый способ убийства выжившего из ума престарелого царя еще не доказывает его неэффективности. На крайний случай получиться экзотический и наверняка весьма вкусный суп.

Твайлайт судорожно хлебнула из кружки кофе и сделал новый глубокий вдох, сопроводившийся как можно более продолжительным выдохом и мантрой «сейчас союз, убивать потом». Не помогло.

— Ну или вот например метод веника: находим омолаживающее дерево, рубим ветви, делаем инструмент начального этапа стерилизации, после чего используем его на звероящера столько раз, сколько потребуется для удовлетворительного результата, — снова понесло монстра вдаль. – Плюсы: надежность. Минусы: фактическая одноразовость – тут ведь столько лет разом надо скинуть – и сложность определения нужного ресурса. Впрочем, второй пункт решается довольно легко: просто режем всех попавшихся на глаза представителей царства растений и хлещем ими по объекту – рано или поздно чего-нибудь да получится. В конце концов, разве кому-то из присутствующих жалко природу? Или дракона? Как-то не заметно…

Чашка упала на стол, расплескав остатки напитка, а сама волшебница фурией взвилась под потолок пещеры, готовясь обрушить на таки допекшее бывшую единорожку чудовище громы и молнии.

— Вы совершенно не любите Спайка, — укоризненно заметил скрестивший с ней рог монстр, одновременно схватив ее за ногу лапой. – Ведь малейшая искра – и ваш и без того настрадавшийся раб превратится в горстку обветшалых костей.

Несколько секунд она еще пыталась отодвинуться и протолкнуть хотя бы маленький огненный смерч сквозь блокаду, однако хватка зверя оказалась слишком крепка.

Так ничего и не достигнув, ярость канула в лету, в качестве знака протеста взорвав по пути плотину безысходности и отчаянья.

По щекам в который раз потекли слезы, недостойные ученицы Селестии и вовсе позорящие «Принцессу».

Крылья сами собой схлопнулись, однако падения, которого она в тот момент так страстно желала, не произошло – враг успел подхватить ее, мягко опустив на пол пещеры, и потом еще долго держал за передние копыта, цинично разглядывая неспособную перестать плакать предательницу и не давая ей даже рухнуть на камни, чтобы хоть так спрятать свое горе.

Мягкий и длинный хвост обвился вокруг нее одновременно с обхватившими рыдающую кобылку широкими крыльями, а в следующий миг жесткие когтистые лапы аккуратно прижали ее к покрытой чешуей груди.

— Прости, — Твайлайт попыталась вырваться. Безрезультатно – лишь чуть сильнее сдавили. – Я поступил неосторожно, пытаясь постоянным раздражением поддержать колеблющуюся над морем мрака. Мне следовало изыскать иные пути.

Бывшая единорожка уперлась изо всех сил…и их как обычно не хватило.

— Думаю, пришла пора открывать вам очевидную тайну? – раздался шепот над ухом. – На самом деле это не вы во всем виноваты. Да: вам есть за что казниться, но не стоит брать на себя слишком уж многого – в нашей сказке Твайлайт Спаркл не только палач, но и жертва.

Нечто гладкое аккуратно прошлось вдоль ее гривы, вернулось в начало и двинулось снова…

— Как по сути и все остальные: делавшие казавшееся должным и правильным Магистрессы, жаждущие свободы тартаровцы, мечтавшие вернуть трон законной правительнице повстанцы, желавшие справедливости стадзеры, выполнявшие свой долг твари, стремившийся изменить мир Принц, — голос гладившего своего убийцу монстра чуть дрогнул. – Все они внесли свой вклад в то, к чему мы пришли ныне и никто из них не является единственным и неоспоримым виновником свалившейся на всех беды – так почему же…

— Но всегда есть кто-то более виноватый, — глотая слезы, возразила кобылка. – Злодей. Антагонист. Камень, начавший лавину и ставший причиной гибели попавших под нее. Источник бед.

— И я так понимаю, что моя маленькая пони вздумала примерить сей титул на себя? – дунуло ей на лицо теплом. – А не кажется ли вам присвоение сей чести чрезмерно наглым? Никто не спорит – ваши заслуги перед этой войной весьма значительны и разнообразны, однако будем же честны друг с другом: она началась не с вас. Есть и более основопологающие личности.

— Да, — прошептала нашедшая опору Твайлайт, поднимая глаза. – ТЫ!

Рывок вышел на славу – она смогла вырваться и наставить на всем сердцем ненавидимого урода рог…

Но миг спустя «статус-кво» оказался восстановлен – монстр обвился вокруг нее, буквально запаковав в себя и не оставив места даже на поворот головы.

— Это ты во всем виноват!– бросила она, вложив в сию краткую фразу всю годами копившуюся ненависть и беспомощную ярость пони, стольким пожертвовавшей ради своей цели, но так никогда и не увидевшей ее воплощения в жизнь.

— Кто бы знал, как мне хочется просто кивнуть и тем самым даровать вам ясного и безупречного врага, вокруг ненависти к которому смогла бы беззаботно кружиться ваша жизнь, — с совершенно непонятными нотками в голосе легонько покачал головой Силин. – Увы: история показала неэффективность сего метода в долгосрочной перспективе. И сколь бы не стали мы близки, — змееобразное тело на пару секунд сдавило ее, — а истина дороже: не я стал тем кусочком твердой породы, от которого покатилась волна.

— А кто же тогда? – прошипела Твайлайт сквозь стиснутые зубы. – Кого судить? КТО ВСЁ ЭТО НАЧАЛ?!

— Ответ вам не понравится, — отозвался зверь.

— И что же там может быть такого, чего я уже не видела и не испытала благодаря тебе? – кобылка боднула его, выиграв пару миллиметров, и с бешенством воззрилась в сине-золотые глаза.

— Падающие божества, — со странной серьезностью и уже совершенно нескрываемой печалью отозвался Силин, давая ей чуть-чуть больше места. – Вы уверены в свое желании знать?

Столь неподходящий к его образу тон отрезвил волшебницу, заставив усомнится в ответе. Но только лишь на несколько мгновений:

— ДА!

— Вы свободны, — пожал плечами дракоаликорн, откидывая голову назад, и произнес всего одно слово. – Селестия.

И тишина.

— Что? – не дождавшись продолжения, уточнила от удивления оцепеневшая и почти успокоившаяся Твайлайт. – Ты обвиняешь свою жертву…

— Во-первых: не мою, — резко прервал ее монстр. – Принц совершил убийство, затем породив меня. Во-вторых: не обвиняю, а констатирую факт, — вновь впившиеся в нее вращающиеся эллипсы вспыхнули. — Ибо ей мой несчастный отец отдал права выбрать путь, которым пойдет мир. Именно ее он умолял о милосердии, о даровании Городу возможности изменить свою судьбу – даже предлагая в обмен отдать его свободу.

Между ними заколыхались образы так часто снившейся Твайлайт огромной залы, в конце которой на гранитном пьедестале стоит трон из черепов с восседающим на нем злом.

— Но Принцесса отвергла его мольбу, — произнес монстр одновременно с разворачивающимся в далеком прошлом действом. – И мало кто скажет, будто поступила при этом неразумно – в конце концов, разве возможен подвох очевиднее? К тому же ведь речь шла не просто о жизни индивида, но о целых странах, а ведь всей душой радеть в первую и главную очередь за собственное государство и граждан – долг каждого правителя.

Картинка перед ними резко ускорилась, проматывая попытки чудовища переубедить владычицу Эквестрии.

— Тогда Принц сделал следующее предложение, долженствующее взвалить на него неподъемную ношу и обречь Родину на разделение, однако и она показалась Селестии не отвечающей интересам ее поней, — изображение дошло до момента, когда изверг поднялся на своих щупальцах к самому потолку и застыла. – Мы оба помним, каков получился итог той встречи.

Волшебница не сдержалась и коснулась казавшейся столь настоящей, просто маленькой, учительницы. Образ в тот же миг растаял.

— Вот и ответ на вопрос «кто всё это начал», — прошептал монстр. – Камешек не велик: всего-навсего рациональный отказ от связи с превращенным в поле боя Городом и уничтожившим собственную Родину народом, кои явно не способны принести благословенной Эквестрии ничего хорошего – или даже лишь нежелание вести переговоры о судьбах стадзеров с сидящем на троне из черепов безумцем. Так или иначе, а именно он столкнул лавину со склона: предпочтя разумность милосердию, Принцесса запечатала свою и не только судьбу — ибо Принц не видел пути назад.

Воцарилось долгое молчание.

Наконец Твайлайт смогла переварить скинутую на нее информацию. И когда она вновь заговорила, ее голос, казалось, замораживал сам воздух:

— Ты смеешь обвинять личность, в течении долгих веков стоявшую на страже Эквестрии и не щадя себя служившую ее подданным…

— Я практически не сомневался, что вам недостанет свободы понять, — раздраженно фыркнул Силин. – И спустя столько пережитого, вы всё еще смотрите на нее, как на кумир – идеальный образец для подражания, в принципе не способный ошибаться, — враг усмехнулся. – Вряд ли эти слова дойдут до вас, однако всё же скажу, как существо, общавшееся с тенью Принцессы в течении многих лет: Селестия не являлась Совершенством, хотя и приблизилась к сему званию куда плотнее, чем большинство ведомых мне созданий. Она была правителем и потому не раз и не два принимала тяжелые, противоречивые решения, — сложнопонимаемый ворох воспоминаний, из которого ученица четко узнала лишь Врата, — а еще под сиянием и короной жила кобыла …

— Ты чудовище, — твердо произнесла бывшая единорожка, вырываясь из расслабившихся лап и отходя на пару шагов. – Отвратительный монстр, по чьему приказу погибли тысячи пони. Изверг, отнявший у меня всё: учительницу, друзей, родных, страну, надежду. Заставивший меня предать самую свою природу и обречь оставшихся в сем мире близких на гибель…- она глубоко вздохнула и ударила в пол копытом, как бы придавая весу и без того кажущимся многотонными словам. – Я тебя ненавижу.

Зверь какое-то время лишь смотрел на нее, а затем вдруг хрипло расхохотался:

— Как же все вы мне надоели! – слегка подергивающийся длинный хвост внезапно рванул вперед, обмотавшись ей вокруг шеи. – Значит, Я отнял у бедных и несчастных эквестрийцев ВСЁ, да? Ужасный Злодей, сошедший со страниц детских сказок и существующий лишь для причинения страданий всем вокруг него – так вы видите говорящего сие жеребца? Приглядитесь поближе.

Создатель рванул кобылку к себе:

— Ладно, к чему скрывать: перед вами и правда жуткое, безжалостное страшилище, — он тихо запел издевательским голоском, — вот мои когти и вот мои зубы, страшные крылья и куча рогов, — новый взрыв не предвещающего ничего хорошего смеха. – Враг всего живого, не пожалевший и маленьких детей ради возможности создать чуть более совершенный вид и предавший родного дядю в момент великой нужды из-за какой-то…- золотистые эллипсы вдруг остановились, постояли несколько секунд неподвижно, после чего начали вращаться в другую сторону. – Вот только и я и вся Семья являемся далеко не просто жаждущими чужой боли и смерти зверями, способными принести миру и его обитателям очень многое – если они нам позволят. Увы, по непонятной для меня причине большинство пони чрезвычайно узколобы и в принципе не видят смысла в концепте хотя бы понимания своих врагов. Из всех вас лишь Пинки попыталась…

— Не смей…

— Молчать! – рявкнул дракоаликорн, выпустив в потолок небольшой залп огня. – Это ты даже не думай произносить ее имя, чудовище – убийца так просившей за тебя подруги, обманщица собственного народа, пославшая жаждавших жить четвероногих тварей на уже простивший вас Коллектив! Смерть для сотен тысяч детей…впрочем, к чему слова? – удар в лоб рогом.

Очень много боли. И смерти.

— Познай же, чем вы сполна одарили Семью, — прорывался сквозь вал грохочущий голос. – Примерь на себя шкуру затоптанного копытами маленького скриба, превращенного в решето линга, вынужденного смотреть на гибель своих младших братьев бирера. Возьми же толику того, что десяток лет заставляла ощущать меня – выброшенного в реальность младенца с памятью сошедшего с ума мученика и знаниями тысячелетних драконицы и аликорна, волею отца поставленного над собранным им наследством ненависти и несправедливости. Имеющего чужую мечту и дерзновение о новом мире и не видящего никого, способного научить Истине…

Твайлайт боролась как могла, но океан страданий лишь глубже затягивал ее в себя.

-…мне было всего два года! — гремел в ушах гневный рык. – Жалких два десятка месяцев отделяли мое рождение от смерти – я только-только начал понимать и искать иной путь. Но тут пришла «Спасительница» с духом зла, ею же проклятым другом и понадеявшимся на ее разумность изменником, дабы во всей своей славе и самоправедности принести возмездие едва различающему добро и зло ребенку, убив вместе с ним и надежду на новый мир.

Бывшая единорожка покатилась по камням.

— Да-да, вы не ослышались – действительно убив, — склонился над нею дракоаликорн, по всему телу которого пошли испускающие жар светящиеся трещины. – Потому как Семьи больше нет. Тот Коллектив свободных, добровольно связанных и видящих всю картину индивидов мертв, пав жертвой не понимавшего его сути сына, видевшего в спасении тела большую важность, нежели сохранении души. И пусть дожившие до сего дня дети знают любовь Коллектива – они всё равно лишь жалкие оболочки — испорченные вместилища некогда великого духа, ждущие приказов и при любом нарушении заведенного порядка опускающиеся до инстинктов.

Ученице Селестии лишь отчаянным усилием воли удалось не дать инстинктам телепортировать, вместо того ограничившись лишь жалкой попыткой прикрыть лицо ногами, на которых уже начала тлеть шерсть.

— Им нет пути назад, как не существует его и для меня, проклятого всеми монстра, не смогшего сохранить доверенное ему сокровище – и всё из-за вас, — Силин испустил тяжелый вздох и вдруг потух, перестав нависать над распластавшейся на каменном полу кобылкой. – И нет в мире более достойного моей ненависти существа, чем уничтожившая прошлое, настоящее и будущее фиолетовая волшебница.

По обожженной коже прошла волна прохлады. Волшебница неуверенно приподнялась и взглянула на сидящего перед ней с грустной улыбкой монстра. Он дунул снова, покрыв повреждённые участки тела новой порцией серой пыльцы.

— Однако мир в очередной раз решил подшутить над нами, — медленно вращающиеся эллипсы поймали ее взгляд. – Потому как говорящий сие жеребец не испытывает к столь безжалостно поступившей с ним кобылке ненависти, — к потолку поднялся клуб дыма. — Всё намного хуже...

Краткая пауза, будто бы скрывающая за собой сбор сил и исполненный обреченности выдох:

— Я тебя люблю. Причем чуть ли не с самого своего рождения.

Твайлайт решила, будто ослышалась и непонимающе подняла бровь.

— К сожалению, хотя по мне так к счастью, и ужасные понеядные драконообразные твари не застрахованы от сего несправедливого чувства, — усмехнулся опустивший глаза Силин. – Воистину: вряд ли можно найти более неподходящий для воздыханий владыки Семьи объект, нежели ненавидящая их всем сердцем убийца. Но увы: не мы выбираем, а нас выбирают. Хотя как правильно заметил мой несчастный дядя, без Селестии тут явно не обошлось…

Бывшая единорожка долго смотрела на с обреченным смешком повесившего голову монстра, пытаясь привести в порядок мысли. Несколько раз проверила реальность на фальшивость. Тщательно перебрала имеющиеся факты. И наконец осторожно спросила:

— Ты…СЕРЬЕЗНО?

— Помнишь сон, пришедший к тебе в день моего второго рождения? – вместо ответа задал вопрос смотрящий в пол зверь.

Разумеется – такое вряд ли когда удастся забыть.

— То было не просто видение, но предложение. Компромисс между тремя основными фигурами, присутствовавшими тогда на доске. Тебе обещали совершенное уничтожение – как посмевших жить без Селестии пони, так и тварей в том виде, к которому все привыкли. Страшиле позволяли свершить Справедливость над всеми, не исключая и его самого – о большем он в тот миг и не мечтал. Мне же показали новый, прекрасный мир без войн и противоречий. Живую планету. Рай, — золотисто-синие глаза вскинулись на нее. – Вы двое согласились. Я – нет. Не столько из-за ужасающих жертв и отвратительных методов – в конце концов, «на что не пойдешь ради Высшего Блага» — сколько по куда более омерзительной в своем эгоизме причине.

Между ними возникла картина. Череп пони на копыте. С остатками фиолетового пигмента в роге.

— Так Отец предал Семью, лишив ее весьма завидного и неизбежного в случае согласия будущего, предпочтя ему неизведанную бездну свободных вероятностей – «ради какой-то рогатой бабы», — нездоровое хихиканье. – Вернее вполне могущей не осуществится возможности ее спасения. Впрочем, в свое оправдание могу заметить, что и Коллектив на мой взгляд способен на большее, нежели просто сожрать всё и распасться на первичные составляющие.

Снова период молчания.

— Так или иначе, мой выбор сделан и подтвержден неоднократно, — дракоаликорн встал и склонился перед ней в изящном поклоне. – Ваше благополучие является одним из моих высочайших приоритетов, ради которого «Создатель Чудовищ» согласен пойти практически на всё.

— Могу лишь повторить вышесказанное, — после длительного раздумья, сопровождавшегося попытками отказами реальности в доверии, рекогносцировками и просто борьбой с самой собой, твердо произнесла обретшая опору в искусственно созданном безразличии Твайлайт. – Я тебя ненавижу. И никогда не прощу за то, что ты и твои твари сделали со мной, Селестией и Эквестрией.

Жеребец несколько минут простоял молча, после чего поднял переставшие вращаться зрачки и неожиданно спокойно, чуть ли не радостно сказал:

— Я в курсе, — на его лице расцвела улыбка, выглядящая неожиданно чужеродно без насмешливого оттенка. – Так оно будет лучше всего.

— Ага…- протянула еще больше сбитая с толку бывшая единорожка и на всякий случай добавила. – Иначе ведь и быть не может.

— Ну да, ну да – не в этой вселенной. Может как раз потому мне так и хотелось изменить ее, — Создатель Чудовищ со смешком поднялся на ноги. – В любом случае рад, что мы поговорили – в будущем вы вероятно станете больше мне доверять, хотя бы в общих чертах ознакомившись с мотивами.

— Как будто я тебя поверила, — также встала кобылка.

— Поверили. Как минимум отчасти, — нагло возразил дракоаликорн. – Во мне ведь имеется и чейнджлинг – а они всё чуют.

— Не сильно им это помогло, — на всякий случай отвернулась волшебница.

— На наш взгляд, сей народ обрекли на погибель уже в момент рождения – остановив процесс их преобразования на самом интересном месте, — на спину легло кожистое крыло. После полученной информации в этом жесте чувствовалось нечто большее, нежели просто желание досадить. – Но вернемся к нашим баранам – прошу обратить внимание, насколько изящно и хитро вашему покорному слуге удалось увести обуревавшие «Принцессу» Твайлайт тяжелые мысли в романтическую канву?

— Скорей уж канаву, — огрызнулась кобылка, сбрасывая чужую летную конечность своими. – И не называй меня Принцессой – в твоем исполнении это звучит как оскорбление.

— О, наши отношения уже доросли до просьб и перебора имен, — с самым отвратительным видом подмигивая, протянул монстр. – В таком случае, вы не будете против обращения «лапочка»? Ну или «рамплстилскин»?

Ученица Селестии подняла глаза к потолку и забормотала про себя потерявшую всякую силу мантру.

— Воистину: чувства перевертышей открывают способному разобраться в них целый новый мир, — расставляя по местам слегка поврежденную их общением меблировку, заметил урод. – И поскольку ответа на свой вопрос я так и не услышал, то придется выбрать для вас прозвище без учета личных предпочтений, основываясь лишь на фактах. Думаю, «Шацз» подойдет.

— Ну и какое же безобразное ругательство ты для меня подобрал? – не смогла совладать с собой вечно-любопытная волшебница.

— «Сокровище», — с безмерно ехидным видом отозвался враг всего живого.

Бывшая единорожка не удержалась и хихикнула:

— Как-то странно слышать подобное наименование после всех предъявленных мне претензий.

— Увы, сколько бы ужасных преступлений против понячности вы не совершили, против истины не попрешь – вы действительно достойны сего идентификатора. Как минимум тем, что неким таинственным образом смогли удержать в себе частичку той, настоящей Эквестрии, чей опустошенный труп мы имеем счастье ныне лицезреть, — дракоаликорн наклонил голову вбок. – Вряд ли сия черта задержится в вас надолго – как-никак, война убивает далеко не только тело. Хотя знаете что, — превращенный в нечто среднее между шерстяным шарфом и удавкой хвост лег на грудь, — я постараюсь уберечь свою убийцу и от превращения в спокойно наблюдающую за разделкой трупов нормальную эквестрийку.

— Ну-ну, — хмыкнула кобылка, выглядывая наружу. Как ни странно, никто из персонала инсталляции вроде бы не обратил внимания на устроенный в комнате отдыха погром. – Кое-кто ведь вроде бы обещал никогда не оставлять меня, уже через несколько дней куда-то слиняв.

Сзади раздался зловещий смех и обернувшаяся Твайлайт буквально уткнулась во внезапно и бесшумно оказавшегося вплотную монстра:

— Отсутствие ощущения моего присутствия еще не гарантирует моего отсутствия, — когтистая лапа слегка взъерошила ей гриву. – Впрочем, предлагаю вернуться к приведшей нас сюда проблеме – у вас часом не появилось новых вариантов омоложения дракона? Потому как если надо, могу поделиться еще парочкой рецептов.

Сердито отпихнувшая вконец потерявшего всякие рамки жеребца волшебница вдруг застыла:

— А ведь и правда, идея есть, — в голове засверкали расчеты, – сложная, — стремительно разворачивающаяся картина заискрилась, обрастая деталями, — опасная, — кобылка зажмурилась, пытаясь удержать в голове разросшуюся модель и начиная ощупывать себя в поисках писчих принадлежностей. – Впрочем, всяко лучше твоих.

— Ну-ну, — протянул как-то совсем странно глядящий на нее монстр. – Так или иначе: можете на меня рассчитывать. В разумных пределах.