Всего хорошего, и спасибо за пони
Глава 15: Хаотичная
— Фактор Невероятности один к одному, нормальность восстановлена!
Зафод мерил мостик шагами. Его копыта, обутые в подковы из чистого Великолепиума, выбивали искры.
— Зарка ради, Эдди! Мы не можем подбирать каждого кошака, парящего в пространстве! Это вышло из моды после первого раза!
— Разве прошлый раз был плох, приятель?
Зафод глянул на пони, составляющих ему компанию на мостике. Ему понадобилось чуть больше времени, чтобы ответить.
— Думаю, нет…
— А может, просто глянем на них на экране? — вмешалась Дэш. — Надеюсь, они какие-нибудь потрясные пришельцы. Типа дракона, но сделанного из огня! Или какой-нибудь отпадной штуки с сотней щупалец, или воина в полной броне! Это было бы так круто!
— Конечно, подруга!
Экран ожил, открывая виду новых гостей. Повисла тишина, когда пони осознали, кого они видят.
— Принцессыпресвятые!
— Это они!
— Замечательно!
Зафод вопросительно посмотрел на них.
— Вы… знаете этих пони?
— Дорогой, они…как бы это сказать… они сбежали с Эквестрии вместе с нами! Поверить не могу, что мы не рассказывали тебе о них!
— Зарквон Всемогущий, так значит, у нас получилось подобрать не только знакомых вам пони, но еще и в тридцатисекундный промежуток, достаточный для выживания пони в открытом космосе?
— Неа, — вмешался Эдди, — мы подобрали их посреди вечеринки с поверхности планеты! А это еще менее вероятно!
Зафод приложился копытом к лицу.
— Так что, это случается каждый раз, когда мы включаем эту штуку? Вот блин, страннее и быть не может.
Данное наблюдение смутит любого достаточно умного наблюдателя, так как подобные комментарии делают всякий раз, когда его совершенная неверность вот-вот будет доказана.
— Постой-ка… это та, о ком я думаю?
Зафод, наконец, пригляделся к розовой пони, весело прыгающей кругами на экране. Он наклонился ближе, сдвигая свои суперхроматические, угрозочувствительные солнечные очки «Нуихренсним-200» (эта конкретная пара, имеющая чувствительность к опасности выше среднего, стала непроницаемо черной сразу же после приобретения), чтобы разглядеть её получше.
— Я знаю эту сумасшедшую оторву!
— Что? — неверие на секунду преодолело радость Рарити.
— Напрочь двинутая кошара, любит вечеринки, имеет странную способность видеть то, что произойдет и проводит большую часть жизни, игнорируя законы реальности, будто они всего лишь мелкие неприятности?
— Да…
— Ну да, я знаю её. Так, мне понадобиться больше оливок, и если она не перевозбудится, увидев насколько я спокоен при виде её, я буду совершенно в себе разочарован!
*
Пинки Пай буквально прыгала от радости. Наибольшей волновавшей её в данный момент проблемой являлось то, что радостные прыжки были её повседневным проявлением восторга, поэтому она силилась придумать подходящее выражение тому, насколько на седьмом небе от счастья она была сейчас. Её, наконец, удалось воссоединиться с друзьями, да еще и встретить своего старого приятеля по вечеринкам. На самом дорогом украденном корабле во вселенной, способном практически на что угодно. Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она радостно попрыгала к ближайшей двери, действуя на чистом инстинкте в поиске правильного направления.
— Рада открыться для тебя! — сказала дверь, сделав это.
— Спасибо!
— Мне очень приятно открыться для тебя, и я безмерно рада закрыться снова, зная, что работа выполнена отлично!
— Спасибо!
Из соображений краткости прохождение десяти с лишним минибесед с дверями, радующимися собственной полезности, было вырезано из данного издания Арктурианским Сообществом «Переходи Уже Ближе К Делу, Черт Тебя Возьми». Достаточно сказать, что к тому времени, как наши пони и дракончик прибыли на мостик, поразительность говорящих дверей сошла на нет, и всем, кроме Пинки Пай, встали поперек горла заявления, насколько они украсили жизнь простых дверей путем прохода сквозь них.
Мостик был занят преимущественно Зафодом. Его вид странным образом притягивала внимание, он лежал на диване в позе изящной небрежности, потягивая напиток с таким видом, будто он мог, как принять его, так и отказаться, но он все равно бы оставался самым интересным, что здесь было.
В углу, из сердца Золотого Сердца начала капать сладкая коричневая жидкость.
Эффект был слегка подпорчен групповым объятием бурной радости, разразившимся перед ним. Совершенно бесполезно пытаться адекватно описать трогательную радость, сопровождающую воссоединение друзей. Тут были и слезы счастья, и невнятные вопросы, и обрывки рассказов, и нарастающий шторм веселого смеха, кульминацией которому послужила большая кучка счастливых пони на полу. Зафоду потребовалось довольно много времени, чтобы понять, что он может вмешаться, не подав виду, насколько сильно его волновало внимание к собственной персоне. Он использовал это время, чтобы осушить несколько бокалов, и обе его головы уже основательно кружились.
— Эй, народ, рад, что новый народ добрался сюда!
В углу, незамеченные всеми, капли превратились в ручеек.
На Зафода обрушилась сила природы, известная, как Пинки Пай.
— Девочки? — произнесла Пинки, вытянув голову над сплетением копыт. — Я хочу познакомить вас с моим другом Зафодом!
Пони-объятия, еще не исчерпавшие энергию любви, мигом переместились к дивану и поглотили протестующего Зафода всеобъемлющим дружелюбием.
Ручеек стал хлещущим потоком.
Взрыв. Обжигающий свет вырвался из машины в углу, которая, казалось, свернулась сама в себя, пока свет продолжал литься, формируясь в центре помещения. Все пони замерли, как вкопанные, удивленные зрелищем. Угрожающе нависший свет, заставил пони попятиться.
Раздался, как это обычно бывает в подобных ситуациях, долгий, торжествующий смех. Глубокий, скрипучий, сотрясающий окружающее пространство в начале, а затем перешедший в визг. Это был такой тип смеха, что ясно говорил: я уже победил, но остальная вселенная еще этого не поняла, и это замечательно.
Посреди помещения медленно образовалась форма, и смех, исходивший ниоткуда, стал исходить откуда. Это откуда принадлежало лицу, которое только мать могла любить, и только если была слепой, помешанной или, по крайней мере, на четырех разных психоактивных веществах разом.
Исходил он смутно похоже на пони, тощей, удлиненной морды с двумя несовпадающими глазами с блеском чистейшего злорадства в них. Грива, которая, казалось, сдалась в попытках выглядеть на что-то похожей, спускалась вниз по шее к телу рептилии, конечности которого, подобранные наугад из особо успешного зоопарка, торчали так, будто совсем не хотели быть частью существа, которому они принадлежали. К этому времени все четыре конечности, голова и драконий хвост свернулись в клубок, трясясь от веселья, пока Дискорд, дух хаоса и дисгармонии, парил над ними, катаясь в припадке (более) глупого смеха.
Его голос был насыщенным и спокойным, словно темный шоколад, и таким же ядовитым, как тот же шоколад, несколько лет мариновавшийся в царской водке. Пока он смеялся, голос поднялся почти до радостного визга.
— ВИД! — выдохнул он голосом довольного ребенка. — Вид ваших лиц! Я НИКОГДА не устану от него! — Он упал на пол, его дергающиеся копыто и лапа поднимали маленькие облачка пыли. — Ради этого стоило поторчать в заточении, чтобы затем вырваться и смотреть, как пони почти умерли на месте!
Он снова захохотал, затем в припадке веселья упал на спину и снова воспарил над полом.
— Дискорд. — голос Твайлайт звучал опасно. — Что тымммммммммффф!
Её мордочка внезапно оказалась обвязанной яркой фиолетовой лентой, змеей проползшей по её голове и мгновенно утихомирившей её.
— ЭЙ! — Дэш стремительно бросилась в атаку, ныряя к все еще хохочущему драконеквусу. — Ты что этоммммммммммффф! — приличных размеров шар небесно-голубой ленты ударил её в лицо, останавливая в воздухе, затем ленты развернулись и метнулись к её лицу и телу, связывая челюсти и крылья.
Дискорд щелкнул пальцами, и остальные пони почувствовали, как их рты связало подобным образом.
— Так-то лучше. — Он потянулся к бутылке с темно-зеленой жидкостью на ближайшем столе. — Теперь мой монолог никто не прервет. Вы хоть имеете представление, насколько сложно написать хороший, правдоподобный диалог, включающий девять персонажей? Считайте это моим подарком автору.
Он вытащил из-за уха большую белую тарелку и начал выливать на неё содержимое бутылки, двигая когтем по небольшому кругу.
— Воплощение дисгармонии, запертое в тюрьме, разрушенной каплей идеальной гармонии! Это настолько совершенно бессмысленно, что я сейчас РАСТАЮ.
Зеленая жидкость лилась так, будто заполняла невидимую форму для желе, формируя гамбургер. Он отбросил тарелку и откусил от только что созданного жидкого бутерброда.
— Вопрос в том, как мне поступить с вами? — сказал он с набитым ртом, разбрасывая крошки. — Я бы мог заставить вас снова действовать в противоположность вашим элементам, но ведь так скучно повторять одну и ту же шутку два раза, не находите?
Последний вопрос был направлен к Флаттершай, над которой он внезапно возник. Он пощекотал её подбородок, потом задумчиво взлетел вверх.
— Я бы ХОТЕЛ как-нибудь отомстить, но, полагаю, должен быть благодарен. Приятно быть свободным от этой адской машины. Возможность сеять хаос, только когда она включена? Вот скажите мне, как так можно жить?
Он исчез в облаке дыма, затем появился в облаке лепестков роз рядом с Зафодом. После момента раздумий он махнул лапой, когти со свистом рассекли воздух, пройдя по более разговорчивой голове Зафода.
Голова Зафода, к счастью, уцелела; хотя он сомневался, что её располовинивание будет хуже, чем последствия хорошо приготовленного Пангалактического Грызлодера. Связывающие его рот ленты, однако, упали, и он решил дать выход своему раздражению.
— Эй, приятель, не знаю, кто ты, но у тебя должно быть совсем чердак поехал!
— Ой, да не будь таким скучным, Зафод, ты обычно так хорошо в развлечениях. Я твой преданный фанат, кстати; я даже хочу попросить автограф.
Он толкнул Зафода, и из его гривы посыпались фотографии умеренно нелестного содержания.
Зафод беззвучно подвигал губами, не зная как реагировать. Внутри его разума эмоции ввязались в полномасштабную войну за право быть первой высказанной. Любопытство, наконец, продралось на первый план.
— Во имя зарковой бельгии, кто ты? Как ты попал на мой корабль?
— Оу, понимаешь, я всегда был здесь с тех пор, как этот корабль стал твоим. — Дискорд поднялся, раскинув разные руки. — Я просто порхал то тут, то там во вселенной, полной столь замечательного хаоса и постоянно грозящей скатится к полной анархии. Мне едва ли нужно было что-то делать, это было так прекрасно. — Картинным жестом он смахнул слезу с глаз. — А затем вероятность изменилась, сконцентрировалась на мне! Я обнаружил себя непонятно где, запертым без сил в какой-то штуковине со смотрящими на меня скучными учеными!
— Эээ, чего? — В подобных обстоятельствах ничего кроме этого от Зафода ждать было невозможно.
— Запертый целый год в золотом бруске, раб владельца корабля! Я не могу выразить, насколько я признателен, что владельцем оказался ты. Так много веселья, в отличие от остальных альтернатив.
Он повернулся и оценивающе оглядел остальных пони, в данный момент смотрящих на него со смесью страха и неприязни.
— И ты был так любезен, предоставив мне всех носителей Элементов Гармонии!
Дискорд внезапно оказался одет в цветастое платье с изысканным чепчиком на голове. Он обнял Зафода за шею в преувеличенной имитации подобострастной любви, присущей плохим романам.
— Ой, милый, ты так заботлив!
Он чмокнул его в щеку с озорной ухмылкой.
Зафод был сильно раздражен присутствием существа с, как казалось, еще более странными идеями, насчет внешнего вида, чем были у него. Даже больше, этот «Дискорд» нагло воровал его стиль.
— Эй, чувак, я не знаю, кто, что, как, где и я даже еще не приступил к почему! Но это мой корабль, и я требую, чтобы ты свалил отсюда, сейчас же! Если это тебе поможет, то представь, что я тыкаю тебе в лицо Смерть-Вужасом! А чтобы помочь твоему воображению, вот тебе визуализация! — Пистолет угрожающе повис в воздухе. — Я забыл, что там дальше, но ты совершенно не клевый малец, и я хочу, чтобы тебя здесь не было. Прямо. Зарк его. Сейчас!
Страх, послушание, понимание – все это полностью отсутствовало на лице Дискорда, платье и чепчик исчезли. Он насмешливо поднял руки в воздух.
— Пожалуйста, не стреляйте, мистер Библброкс, сэр, я сожалею, что доставил вам столько неудобств.
Он пренебрежительно фыркнул и, потянувшись к спусковому крючку, нажал его. Сверхсмертельный луч света (Смерть-Вужас™; убивает насмерть) осветил помещение, мелькнув на чуть высшей скорости, чем световая к телу Дискорда. При столкновении, больше к удивлению луча, он обнаружил себя струей воды.
— Ну вот, я намок. — Провозгласил Дискорд.
Последовала пауза разбирательства в произошедшем.
Зафод выстрелил сам, больше от любопытства, чем от чего-то другого; у него даже в мыслях не было убивать его. Этот луч окончил свою жизнь струей песка, разбившейся облачком о дрконеквуса. После подобных, отрицательно бьющих по самолюбию выстрелов, Смерть-Вужас превратился в сконфуженного воробья и стыдливо улетел прочь.
Последовала очередная пауза.
— Ну вот, — сказал Дискорд. — Теперь я в песке. Могу я продолжать?
Он щелкнул пальцами, снова обвязывая и затыкая Зафода.
— Отлично. А теперь, дамы, думаю, что вы заслужили некоторого объяснения. Помните ту маленькую статую меня в Садах Кантерлота? Так вот, таким образом дорогая Селестия держит меня подальше от своего маленького райского садика. Единственное место в галактике с настоящей гармонией. Отвратительно! Но я — дух хаоса! У меня целая вселенная в запасе! Только заключив меня в тюрьму в своем мире, она могла держать меня подальше от него! Ну, пока меня не заперли в этой штуке. — Он махнул хвостом на корабль в целом. — Но знаете, я думаю, что вечная свобода немного наскучивает. Пара-другая заточений создают некую непредсказуемость, не находите?
Он подождал ответа. Затем вздохнул.
— Ну ладно, я не могу вести этот монолог вечно, давайте ВЕСЕЛИТЬСЯ!