Сказка о новом Понивилле

Почта.

Опасно приносить плохие известия — того и гляди пристрелят.

— А ты ведь говорил, что будет интересно – заныла кобылка.

Биг Мак закатил глаза.

— Я ничего такого не говорил – ага, кажется, ей все-таки удалось его достать – а также никого с собой не звал и не собирался приглашать – ты сама увязалась. Скажи: разве у нашего генерального кондитера нет более важных дел на сегодня?

— Есть – голосом пай-девочки ответила Бон-Бон. Что-то она нынче какая-то вредная, видно из-за своей «прелести» начинает впадать в детство – однако, как ты изволил заметить, перед тобой не какая-нибудь рядовая повариха, а генерал среди кулинаров. Мое дело – создать идею, что уже приведено в исполнение и до воплощения моих гениальных планов в жизнь думать я не намерена.

— Оно и видно – хмыкнул красный жеребец – а как насчет…

Прервали их крайне невежливо – в участок стены прямо между ними ударил нож и, не войдя, упал на пол совсем рядом с его копытом.

— ЭЙ! – возмущенно повернулась Бон-Бон к нарушителю спокойствия – ты что делаешь? Ведь так же можно…

И осеклась, увидев как лежащий в постели Страшила щерит зубы со снятой маской. На редкость неприятное зрелище. Зато вид нахмурившегося и мгновенно вставшего на ее защиту заместителя мэра ей определенно понравился, как и суровый тон, которым он начал выговаривать буйному пациенту. Как ни странно, но пришелец вроде бы даже немного сник. Хотя, вполне возможно, что такое впечатление создалось только от возвращения на его лицо маски.

Кстати, а откуда она у него вообще взялась? Вроде же раньше был просто сильно надвинутый капюшон?

— Все ясно? – в довершение уточнил Биг Мак.

Краткий гавк. Будем надеяться, что это «да». А потом началась очередная пантомима. Лежащий показал на нее правым копытом, а на жеребца – левым, потом направил их друг на друга и начал трясти, сопровождая сие действо нечленораздельными звуками. А затем указал на дверь.

Ну, это-то и она может перевести. Как ни странно, претензия не лишена обоснованности. Хотя лично Бон-Бон не понимает, чем это они заслужили столь неласковый прием. Ведь любому приятно, когда тебя навещают, а двое – лучше одного. Причем ее Страшила попытался выгнать сразу, как увидел. Все-таки он довольно мерзкий тип. Если без кошки.

Бон-Бон хихикнула и наконец обратила внимание на происходящее в реальности. Биг Мак как раз задал какой-то вопрос, который она, уже традиционно, прослушала. Пациент как будто что-то вытряхивает из уха, а потом ищет и сует обратно.

— То есть, все-таки это была единственная причина? – полуутвердительно спросил заместитель мэра.

Тот закатил глаза, опять изобразил розу у груди и кивнул.

— Ты напал на нее потому, что решил, будто она что-то знает о тебе. Ну и просто из злобы – подытожил Макинтош результаты этого, длившегося уже минут сорок, допроса.

Очередной кивок.

— Надеюсь, ты уже понял, что Вэт не имеет к тебе никакого отношения. Она просто когда-то здесь жила и, как мне недавно удалось узнать, работала ветеринаром – «да» — отлично. Если еще хоть раз ты ослушаешься моего приказа, то в Понивилле тебе делать нечего. Ясно?

Это подтверждение было выполнено с куда более недовольным видом.

— Замечательно. На этом все – Биг Мак проследовал к двери и галантно пропустил кобылу вперед – выздоравливай.

— И всегда ты с ним так? – поинтересовалась Бон-Бон.

— Нет, обычно он все-таки более смирный – усмехнулся заместитель мэра – впрочем, его можно понять: парень уже был уверен, что узнает о своем прошлом, а тут такая досада.

— Ага – согласилась кондитер – куда дальше пойдем?

Традиционный тяжелый вздох. Пожалуй, надо будет съязвить по этому поводу.

— Раз уж ты все равно сейчас свободна, то давай сходим к новоприбывшей – хоть объяснимся.

-
Долгое молчание было наконец прервано громко рассмеявшейся Вэт. Арчер подхватила ее смех, а вот отец семейства остался мрачен – видно он как раз понимал, ЧТО чуть было не случилось.

— Признаю: мне уже давно не делали такого комплимента – вытирая выступившие от хохота слезы, заявила кобылка – я и на орденского разведчика-то не тяну, а вы мне тут сразу «профессиональный наемный убийца». Хотя должна сказать: в ваших доводах есть крупица истины. Попробую объяснить свое иррациональное поведение.

Она немного поерзала в кресле, съела еще одну печенюшку и начала:

— Как ваша спутница уже изволила слышать – Бон-Бон смущенно улыбнулась – я обошла чуть ли не всю Эквестрию в поисках тех, кто был мне дорог. Нас разлучили во время падения Кантерлота в первую войну – сами небось помните, какая там была сумятица при вывозе мирного населения. А уж капитуляция и начало оккупации вообще привели к настоящему безумию. Благодаря каким-то особо верным сынам отечества чуть ли не половина документов об эвакуации была сожжена. Я могла лишь надеяться, что моя девочка не осталась одна и попала именно в тот поезд, который сопровождал мой муж.

— Это было очень тяжело: списки менялись чуть ли не каждый час, но в итоге я все-таки справился – кратко вставил отец семейства. Он вообще был не очень-то многословен и очень редко улыбался. До вчерашнего дня.

— Мне было рассказано куда больше – хмыкнула Вэт – особенно захватывающем было слушать, как его пытались снять с поезда, когда он заявил, что должен найти меня и потом едва успел запрыгнуть в последней вагон с дочкой на спине. Я тогда чуть с ума не сошла от беспокойства, но со временем смогла взять себя в копыта и начала методично прочесывать документы основных станций прибытия, пока наконец не напала на след. Но эти мерзавцы…

Путешественница вся буквально сжалась, но не в страхе, а будто готовясь к прыжку. Глаза прямо-таки пылали. Но вот разум вернулся в реальность:

– Вы понимаете. Когда началось Опустошение достать сколь-либо надежные сведения о пегасе с маленькой земной стало практически невозможно. Сперва я ходила по лагерям беженцев и мигрировала вслед за потоками обездоленных пони, всюду оставляя объявления о поиске. Затем цеплялась за любую, даже практически безнадежную информацию, вплоть до: «да вроде был тут такой». А потом просто шла вперед, надеясь найти хоть что-то.

Сардоническая улыбка и очередная сладость в рот.

— Эквестрия ныне не любит путешественников и далеко не всегда мне удавалось найти караван, к которому можно было прибиться. Но я не собиралась останавливаться – она провела по одному, особенно крупному шраму на плече – меня многое пыталось убить, но в итоге сделало сильнее. А также злее, подозрительнее и наглее. Вот только счастливее я от этого не стала.

Арчер ободряюще положило копыто на плечо матери.

— Я узнала о существовании Понивилля лишь несколько месяцев назад, практически случайно – она хмыкнула — пони в сегодняшней Эквестрии часто не слишком-то интересуются и своей ближайшей округой. Честно говоря, сначала не поверила: за время пути мне приходилось видеть множество оставленных городов, некоторые из которых были раза в три больше нашего и находились в самом сердце страны. Какие могут быть шансы на восстановление деревушки, стоящей на краю Вечносвободного леса? Кстати, как вы пережили Безумный поход? Или все это было построено уже после него?

Бон-Бон глянула на Биг Мака.

— Безумец повел свои войска через северные страны и вошел в Эквестрию много восточнее – глухо отозвался жеребец – небольшой отряд набрел на нас уже после генерального сражения. Мы отбились, но потери были…значительны.

Кобылка осторожно обняла его ногу своей.

— Что ж, вам очень повезло – понимающе кивнула путешественница – я видела, что остается после их прохождения: сама земля испорчена и рождает чудовищ. Но вернемся к не настолько масштабной, но куда более счастливой истории. Как я уже говорила, сам факт существования Понивилля казался мне сказкой, когда же мне удалось уверится в ней, почему-то он начал представляться в моих мыслях точь-в точь таким же, как до войны: мирный, тихий, прелестный городок. Ясное дело, что подобные мечты никак не соответствовали реальности: увидев форт с несколькими рядами стен и башнями я просто не поверила, что это моя отчизна.

— Понимаю – кивнула кондитер – я тоже часто не могу поверить, во что она превратился, но уверяю вас – внутри Понивилль такой же.

— Ну-ну, я заметила – она продемонстрировала повязки после встречи со Страшилой – так или иначе, диссонанс мечты и реальности был столь велик, что я решила взять и обойти это странное сооружение и продолжить путь дальше по дороге. Которой, естественно, не было. Спасибо моей доченьке – успела подстрелить мамочку на полпути и избавила ее от лишней траты времени.

Арчер смущенно зарделась и снова начала было рассыпаться в извинениях, однако Вэт просто обняла ее и сказала, что правда имела это в виду.

— Думаю, все ясно – решила более не занимать их времени кондитер – простите, что напридумывали тут всякого. Сами понимаете, кордон – местность, способствующая развитию паранойи. Добро пожаловать домой.

— Спасибо – улыбнулась в ответ понивиллька – мне жаль, что мое появление вызвало такой переполох. Кстати, я так понимаю, что ваш кавалер – тот самый Биг Макинтош Эппл, брат Магистрессы Эпплджек?

Бон-Бон замялась.

— Агась – ответил вместо нее упомянутый жеребец.

— Замечательно, значит, мне далеко ходить не надо – новоприбывшая начала рыться в одной из своих сумок – вы уж простите, что вручаю их вам так поздно, но вы сами видели, как весело у нас тут все происходило.

На столе появилась здоровенная пачка писем.

— Это письма понивилльцев, которые возможно и сейчас убивают тварей за тридевять земель отсюда – ответила она на незаданный вопрос – мне сказали, что можно просто отдать их вам и вы сами уже раздадите по семьям.

— Но…как? – забавно, какое-то уж больно потерянное выражение лица у нашего бесстрашного воителя.

— Помните я сказала, что узнала о самом существовании этого места лишь несколько месяцев назад? – Бон-Бон кивнула – ну так вот: это случилось, когда я, уже потеряв надежду, искала смерти. Не абы какой, а могущей помочь Эквестрии, причем желательно поближе к родным местам. В одном из отделений Ордена мне сообщили о длящейся уже не первый месяц Осаде – пожалуй, самой крупной операции со времен Похода. Цель — огромное гнездо тварей. Настоящее, рождающее гигантов. Кое-кто говорит, что это последнее на землях Эквестрии. Наши защитники стягивают туда все свои силы и зовут на помощь кого угодно, лишь бы умел держать копье. На поле боя я так и не попала, но видела костры из целых, непотрошеных тварей…

Слушатели ахнули.

— Да-да, именно так – усмехнулась путешественница – причем у нас есть повод гордится: пони там конечно, тоже гибнут, но платя при этом одним за двадцать, а то и тридцать чудищ. Орден показал, на что идут деньги налогоплательщиков и могу с уверенностью заявить: это прекрасно и смертоносно – еще одна усмешка – короче: я нашла своих соотечественников, узнала о существовании Понивилля и желание умирать сразу отпало. Поэтому я просто уточнила направление и собралась отправиться восвояси, но тут на мое присутствие обратила внимание сама Магистресса.

В голосе мелькнули четко выраженные нотки гордости.

— Мы с ней знакомы еще с тех времен – она приводила Вайнону на осмотр ежегодно, а также каждый раз, как ей случалось слишком загрустить. Неудивительно, что так заботясь о собаке, она стала своим солдатам прямо-таки второй матерью…фигурально выражаясь, естественно.

Все понимающе кивнули.

— Сперва Эпплджек пыталась вызнать у МЕНЯ положение дел в ее родном городе, ну а потом просто отвела на какой-то осмотр, после чего попросила передать эту кучу писем брату и выдала пропуск, как орденскому курьеру – упомянутая бляшка была тут же продемонстрирована — вот, в общем-то и все.

-
Биг Мак прямо-таки излучал печаль. Поза, прерывистое дыхание, странная мокрота на столе. Она пришла сюда радостная, вся в мыслях и мечтах о своем почти завершенном шедевре, однако одного взгляда на «ее кавалера» хватило, чтобы настроение мгновенно стало чуть ли не похоронным. Сперва Бон-Бон вообще думала молча закрыть дверь и уйти, но совесть просто не позволила оставить друга наедине с его мрачными мыслями.

— О чем думаешь? – тихонько подойдя к нему, спросила кобылка.

В ответ к ней была пододвинута кучка писем. К конверту каждого была приколота маленькая бумажка с одинаковой надписью: «погиб, сражаясь за Родину».

— Не знаю, что делать – глухо произнес Макинтош – ни один из них не думал умирать. Первый рассказывает, как хорошо их тут кормят, другой жалуется на отсутствие посылок, третий пишет, будто купил своей жене отличную сумку. Каждый хочет как-то обнадежить оставшихся позади. Однако это теперь не важно, так как все они мертвы.

Он вдруг начал яростно тереть обращенный к ней глаз.

— И что же ты не знаешь? – подошла она еще чуть ближе.

— Если вынуть эту проклятую бумажку, то у их семей все еще будет надежда – Биг Мак отвернулся – более того: эти письма принесут им радость, также как и возможность радоваться дальше в ожидании их возвращения.

Ясно.

Лира бы это одобрила. Но мы живем в реальном мире и чем раньше спустишься с облаков, тем легче тебе будет залезть обратно.

— Но они не вернутся – твердо возразило Бон-Бон – и лучше сказать об этом именно сейчас, когда у них будут эти послания, могущее помочь пережить эту боль.

Бин Мак промолчал.

— Если хочешь – очень не хочется, но ему это нужно – то я сама раздам эти письма.

— Нет – ответ пришел почти мгновенно – это мой долг, я послал их…

— Они пошли сами – возразила кобылка – более того: ты сам хотел уйти с ними и пошел бы, не призови тебя этот самый долг остаться.

— Я их попросил…– никак не хотел прекратить самокритику жеребец.

— Ничего подобного – резко бросила она – ты лишь описал им обстановку. Они сами решили отправиться сражаться за Ор…Эквестрию. Это был их выбор и ты лучше меня должен знать, что на войне убивают.

Молчание.

— Так мне разнести эти письма? – копыто уже потянулось забрать страшные послания.

Он покачал головой, все так же не поворачиваясь.

Ну что ж, порой некоторым пони действительно необходимо побыть немного наедине с собой.

Уже собираясь уходить, Бон-Бон неожиданно бросилась вперед и обхватила со спины сидящего заместителя мэра по безопасности. Это безмолвное объятие длилось минуты две, после чего кондитер отпустила его, развернулась и ушла в мир, где были торты и праздники, оставив сгущающуюся тьму этой комнаты позади.

Даже когда ты жаждешь остаться один не стоит забывать, что остальные все-таки не так далеко.