Стальные крылышки

Глава 9: Все что происходит в Клаудсдейле, остаётся в Клаудсдейле

Здравствуй, Санни. Что ж, я рада, что у вас все в порядке, и спешу тебя поздравить — ты снова стал папой маленькой фестралочки. У нее все хорошо, и теперь она и ее мать уже в Звездном Кантерлоте. Признаюсь, я и не ожидала такого успеха. Подумать только — восемьдесят шесть фестральчиков! О таком я и мечтать не могла.

Но разговор сейчас не об этом. По моим расчетам, это письмо ты получишь как раз в тот момент, когда Берри вернется из Сияния, и ты сможешь передать ей мою просьбу. Она должна как можно быстрее прибыть в Клаудсдейл — просто скажи ей это, и она все поймет. По возможности, помоги ей попасть туда как можно быстрее. И быть может, тебе стоит сопроводить ее — я знаю, что этот город тебе неприятен, но все же там есть и дорогие тебе пони. Лайт Винг снова попал в неприятности, и как мне кажется, не в последнюю очередь из-за отсутствия любящего отцовского копыта. Быть может, тебе стоит пригласить его к себе, или самому провести с ним какое-то время? Боюсь, иначе Берри его скоро совсем испортит. Все-таки в его четырнадцать лет сложно противостоять ее шарму и энергии, и не возвести собственную тетку в кумиры.

Бабушка.

А еще передай ей, чтобы ее наглый зад по пути заглянул домой, чтобы я смогла выписать этой обнаглевшей серой морде живительных звиздюлей! И пусть захватит сувениры для мелких — ей еще перед ними извиняться и извиняться. И мои поздравления, отец-героинь. Еще немного — и мы догоним Эпплов! Это, кстати, идея! Устроим сборище Раг! Даже если пока это будет больше похоже на жеребячий утренник. Пусть завидуют, сидровые короли!

Мама.

Санни

Как ни странно, но за всю свою жизнь, в кабинете Луны я был, наверное, всего раз или два, и то — мельком и в детстве. Зато комнатушку рядом, в свое время спешно переоборудованную в игровую комнату, я помню прекрасно — все-таки там я с сестрой провел очень много времени. Возможно именно поэтому я сильно удивился, когда фельдъегерь гвардии принес к нам от нее записку, в которой она просила меня придти к ней в кабинет, в кратчайшие сроки и одного. Слово “один” было пару раз подчеркнуто и как будто специально написано самыми толстыми линиями. Тяжело вздохнув, я предъявил записку Ринге и Крисстал, быстрым шагом направляясь в старую часть дворца, где и располагался кабинет Луны.

Быстро пройдя по коридорам разной степени мрачности, охраняемым стражами разной степени скучности, я оказался перед маленькой и простой деревянной дверью, совершенно не выделявшейся на фоне своих со-товарок в этом коридоре. Потому, не зная, что за ней, невозможно было бы догадаться, что внутри каждый день просиживает свой хвост коронованный круп.

Быстро постучав, я открыл дверь и вошел в кабинет. Луна сидела за большим письменным столом и держала перед собой кипу документов, с которыми явно работала. Два изящных пера скользили по бумагам, в то время, как она читала что-то в третьем свитке. Принцесса выглянула из-за свитка, и я с удивлением заметил на ее мордочке старомодные роговые очки вытянутой формы, ярко-красного цвета, с золотистой цепочкой, идущей от дужки к дужке.

— Ты становишься слишком опасным, мой юный внук, — Очень холодно приветствовала она меня, — Слишком много знаешь.

— Эммм... Мне тебе подыграть? — Заинтересованно спросил я, глядя на ее вмиг скривившийся носик и недовольно закатившиеся глаза.

— Нет, можешь не подыгрывать, — Разочарованно разрешила она, — И почему ты не Берри?..

— На нее твои шуточки тоже давно не работают, хотя, если ты хочешь услышать ”Я тебя сейчас ощипаю!”, то я тоже могу поорать.

— Ладно, ладно… Я все поняла, неблагодарные вы внуки! — Она тихо захихикала и убрала документы — часть в стол, часть в шкафчик сбоку от стола.

— Жаловаться, что в старости стакан воды не принесем, будешь? — Иронично спросил я.

— ЗАПОМНИ, ВПРЕДЬ ТЕБЕ НЕВМЕСТНО ТАКОЕ ШУТОВСТВО! — Резко меняясь в настроении, и превращаясь в Госпожу, холодно приказала она, так, что сразу стало понятно, что это не шутка.

— Прости. — Смутился я.

— Не шути так… — Почти прошипела она, — Никогда, ни за что. Ни при мне, ни при моей сестре.

— Прости, я все понял, — Попытался извинится я.

— Ничего ты не понял, — Процедила она.

— Извини, — Совсем уже смущенно попросил я.

— Хорошо, я все же призвала тебя не для этого, — Осев, она тяжело вздохнула. Сразу становилось понятно, что на нее что-то давит, и она очень этим недовольна, — Мне необходима твоя помощь. Как я думаю, или Мама, или Берри, или обе уже сказали тебе о вашем путешествии в Клаудсдейл в ближайшие дни?

— Да, — Коротко ответил я.

— Это хорошо. Сразу скажу, что этот визит очень важен, и не менее важна твоя роль в происходящем.

— Не нравится мне все это, — Проворчал я.

— Мне тоже, — Она подняла магией пару листков, лежавших на столе, и развернула их ко мне, — Ее зовут Сильвер Винг, она дочь генерала Тандер Винга.

— Эмммм... Ты ничего не перепутала? — Глядя на картинку на листе, спросил я, — Это же единорожка!

— Не удивляйся, все верно. Его любимая дочь от одной знатной единорожки, с которой они познакомились перед войной, романтическая история... Но пока это к делу не относится. Мне нужно, чтобы ты оказал ей как можно больше внимания, это очень важно, — Устало попросила бабушка.

— Эмм... Внимания? — Насторожился я.

— Нет, ничего такого. Просто погуляйте, перепутайте друг у друга хвосты… Мне ли учить тебя романтике, внук? Большего не требуется — главное, чтобы она всегда была рядом с тобой.

— Можно спросить, зачем? — Иронично поинтересовался я.

— Можно, однако не жди ответа. И еще — у нее есть младшая сестра, и будет неплохо, если она будет вместе с вами.

— Хммм, а почему я не видел их на балах?

— На то была своя причина. Особенно в таких сложных ситуациях, как с высшей элитой Клаудсдейла. Они, хоть и признают нашу власть, но пегасья натура не дает им смириться с ситуацией, и время от времени они стараются проверить нас на прочность.

— Это как раз такой случай? — Заинтересованно спросил я.

— Да, и как раз в их стиле, — Проворчала она.

— Подробности?

— Хмм... Нет, пожалуй, пока нет, — Немного поразмыслив, решила она, — И еще, Санни — ты помнишь, что случилось не так давно с вашей теткой Твайлайт?

— Ты же знаешь, что да.

— Однажды, это происходит с каждым. Конечно, я не говорю о том “недуге”, что поразил нашу юную принцессу Твайлайт, нашедшую утешение в том, что она все время порицала в вашей матери, но суть остается той же — рано или поздно, любой пони становится достаточно сильной личностью для того, чтобы осознать, что всю жизнь вокруг него находились те, кто так или иначе влиял на его становление как личности, своими поступками или даже просто присутствием заставляя его делать тот или иной выбор… Проще говоря, что его использовали.

— Да, она кричала что-то похожее. — Признался я, ощущая усиливающееся беспокойство. — Но не волнуйся, ведь мы уже обсуждали, что я не…

— Нет, внук, речь сейчас идет не о тебе. Я говорю о твоей матери. Ты вряд ли сможешь поспорить со мной о том, что она уже стала… личностью, скажем так. Верно? И знай, что однажды, ей тоже может понадобиться подобная помощь. О, я уверена, что она не докатится до алкоголизма, ведь порой, ты уж прости мне эти слова, для нее это нормальное состояние, с помощью которого она старается пережить тяжелые потрясения и испытания, выпадающие на ее долю.

— Ага. Она называет это “Воспользоваться услугами опытного психолога”! — проворчал я, со смутным неудовольствием и неловкостью вспоминая те галлоны любви и обожания, которые она выливала на нас в такие моменты.

— Вот именно. Ты знаешь, как она презирает запойных пьяниц, и я уверена, что она никогда не скатится до такого, и уж точно выцарапает из объятий алкоголя свою подругу Твайлайт, даже если ей понадобится, грубо говоря, набить ей морду. Однако однажды может настать такой день, когда ей самой понадобится помощь всех, кто ей дорог, и в этот самый момент ты, твои дети, и дети Берри — вы все должны быть рядом с ней, чтобы показать, что ей есть, за что цепляться в этом мире. Есть, за что бороться и за что страдать. Что любить и ценить, радуясь каждому часу в обществе тех, кто ей дорог.

— А как же вы? — Недоверчиво нахмурился я. От слов бабушки веяло той самой бездной, о которой нам однажды рассказывала мать.

— А нам в этот момент лучше будет быть подальше. — Иронично призналась она. — Но мы не сможем, как бы она нас ни ненавидела в этот момент, и мы все равно должны будем быть рядом. Хотя бы для того, чтобы уже нам набили морды. — Тяжело вздохнув, она откинулась назад и, запрокинув голову, устало уставилась в потолок.

— Эй, она никогда не…

— Это была такая старая и грубая шутка, мой внук. — Бледно усмехнулась принцесса, прикрывая сверкавшие в полумраке глаза. — Очень старая и очень грубая. Но довольно честная, хоть ты этого еще не поймешь. Но не это ли ты ценишь больше всего в наших отношениях?

— Да, наверное. — Согласился я. Тревога усилилась еще больше, и лишь невероятным усилием воли мне удалось пересилить себя, и не броситься к ней с расспросами по поводу этих странных слов, ощущая, что время для них еще не пришло. — Значит, мне нужно следить за матерью?

— Просто любить ее, Санни. — Вдруг искренне улыбнувшись, ответила Луна. — Просто любить и помнить, что именно любовь и дружба способны творить в наших душах настоящее волшебство.

Берри

— Знаешь, по-моему, нам пора поговорить серьезно и желательно — честно! — Возмущенно заявила я матери.

— Да неужели? И о чем же ты хочешь поговорить? — Заинтересовалась она.

— Ну, к примеру, о доверии! Согласись, о нем сейчас поговорить самое время! — Прижимаемая крепким материнским копытом к полу летающего фургончика, в котором мы отправились в Клаудсдейл, предложила я.

— Ну, вообще-то, уже поздно, поэтому поговорить-то можно, но от этого ничего не изменится, — Немного скучающим тоном ответила она, — Да и к тому же, это требование придумала не я, хотя я с ним согласна, так что, если тебя это успокоит, то не только я тебе не доверяю, но и государство, а так же весь Клаудсдейл. Поэтому смирись, вдохни поглубже, и одевай уже эту шлейку. Мы скоро прилетим.

— Тогда почему на Санни такой нет? — Продолжила возмущаться я.

— Потому что я, в отличие от тебя, хоть и любопытен, но достаточно умен, чтобы не прыгать с облака, — Пробурчал он из другого угла фургончика.

— Один разик-то и было! Притом давно! — Оскорбленная в лучших чувствах, возразила я.

— И тем не менее, пока ты не получишь лётную лицензию Клаудсдейла, ты обязана находится на территории города только в связке со взрослым пегасом! — Напомнила мне мать, — Это закон, и ничего с этим не поделаешь. И то, что тебе было всего одиннадцать, ничего не значит, — Прервала она мою очередную попытку возразить. И правда, дурацкая ситуация — сидела себе в облачном детском саду, цветочки нюхала, а тут огромная цветастая бабочка пролетела. Ну, я за ней и чесанула, забыв, что облака — это не земля, и я кубарем ухнула в разрыв между ними. Естественно, меня поймали, и всю зареванную отнесли к матери, которую обвинили в халатном отношении и, не без удовольствия, пустили по статье, осудив и ее, и меня, на двухгодичное “шлейкование”, с запретом для меня на самостоятельное перемещение по городу до получения летного сертификата. Совершенно нормальная практика для этого города в отношении наземников. Для меня же, как для принцессы, это было позором — даже несмотря на то, что разгуливание в таком виде, в общем-то, считалось нормальным для детей, это все же обнуляло счетчик крутости, а то и в минус загоняло, если еще и брекеты стояли, а то и похуже – очки!

— Не беспокойся, в закрытых помещениях тебя можно будет отстегивать, — Наигранно весело обрадовала меня мать, — А будешь бухтеть, я тебя к Санни пристегну.

— Это типа угроза, да? — Удивилась я, — Он мой брат, никто и не заметит, — Скептично глядя на мать, объяснила я свой взгляд на эту угрозу.

— Ну, так я что-нибудь придумаю! — Накидывая шлейку мне на спину и грудь, ответила она, парой быстрых движений подогнав ее и окончательно закрепив на мне. После чего, наконец, убрала копыто с моего хвоста, отпуская меня “на волю”.

— Пристегни ее на входе в кондитерскую, на час, — Предложил Санни.

— Спасибо, сын! — Гордо похвалила она его, — Ты настоящий садист! — Она тихо захихикала, видя вмиг потупившегося Санни, — Нужно придумать что-то менее радикальное.

— Пятнадцать минут? — Задумчиво предложил братец.

— По-моему, пора бы вам уже перестать шутить по поводу моей несуществующей сахарной зависимости, — Обиженно пробурчала я.

— Признание проблемы есть первый шаг на пути ее решения, — Похвалила меня мать.

— Но не в ее случае, — Сморозил Санни.

— Но об этом промолчим, дадим ей шанс! — Заговорщически прошептала она.

— Мне сказать, что я о вас обоих думаю? — Иронично спросила я, глядя на тихо хихикающих мать с братом.

— Под каким соусом нас съесть? — Предположил Санни.

Я тихо зарычала и отвернулась от этой компании шутников, отмечая про себя, что братец немного так очень сильно офигел. Отвык от меня, что ли? Может, пора ему напомнить, кто из нас старшая сестра? А за окном, тем временем, раскинулся отличный вид на пригород Клаудсдейла — сотни облачков окружали десятки массивных туч, разбросанных то тут, то там, чем-то напоминая небо над Сталлионградом, с его вечными дирижаблями. На одних облачках жили — небольшие и бело-кучерявые, в основном, они располагались как можно выше. На других, массивных тучах — работали, растили еду и хранили припасы. До самого города еще было как минимум полчаса лета, но огромный белый облачный фронт, на котором располагался Клаудсдейл, уже виднелся на горизонте, словно огромная стена, и мне показалось, что я могу увидеть стадион Вандерболтов, парящий чуть выше города. А взглянув чуть в сторону, можно было наблюдать еще более интересную картину — между облаков, то и дело скрываясь в белоснежных кудряшках, мелькали две черные тени. Одна была довольно крупной, а вторая, юркая и мелкая, казалось всячески избегала встречи с большой тенью. В отдалении от этой парочки летел еще десяток стражей, спокойно и даже вальяжно посматривавший то на гвардейцев, тащившихся в нашем арьергарде, то на папку с Пайпером. Немного левее от них, в такой же манере, летели остальные гвардейцы, а чуть выше — еще и легионеры, но им было не так весело. Три десятка пегасов тащили за собой небольшое облако, на котором, весьма просторно и не без комфорта, расположилось два десятка земнопони и единорогов, впрочем, зорко следящих за окружающим пространством, и охраняющих кое-какие пожитки вверенной им семьи.

Вскоре, по крыше ударили чьи-то копыта, и через открывшийся люк, в фургончик ввалился отец, довольно резко взглянувший в сторону сунувшегося за ним Пайпера. Заметив начальственный взгляд, тот тут же, молча усунулся обратно.

— Кажется, Госпожа уже давно не посещала Обитель, и в ее отсутствие, там переборщили с нежностями. Эти новички ни на что не способны. — Пробурчал он матери.

— Ты тоже когда-то был таким же желторотиком, от страха прятавшимся под печкой. И ничего, уже Ликтор. — С ласковой усмешкой ответила ему мать.

— Все равно… — Неопределенно протянул он, оглядываясь на люк.

— Все в порядке? — Спросила мать. Скорее, для поддержания разговора, чем из насущного интереса.

— Да, все в порядке. — Тем же тоном ответил отец. — Прибыл курьер из сената Клаудсдейла. — Он вытащил из сумки свиток.

— Спасибо. — Проведя носом по его носу, поблагодарила его мать. Она быстрым движением сорвала печать и развернула свиток, после чего, молча, протянула его мне. Я сначала не поняла её жеста, но потом вдруг сообразила, что, похоже, мне повезло. В надежде на помилование, я взяла свиток и начала читать, мрачнея с каждым словом.
"Сената именем, и принцесс наших благословением, напоминаем Эквестрии подданной, и гостю города нашего – Берри Беррислоп-Раг, что в отношении нее ограничения действуют, кои не могут быть сняты даже в угоду ее положению. Сим предупреждаем мы, что ограничений данных нарушение повлечет за собою законную ответственность, предусмотренную и приговором обусловленную". Писано первым секретарем сената, Найт Стар в году этом и сегодняшнего дня.

— Вот же ж оладушек! — Вскрикнула я, в сердцах отшвырнув свиток в угол фургончика.

— Вот видишь. Как я и говорила, они тоже тебе не доверяют и, между прочим, правильно делают. — Мать насмешливо потрепала меня по голове.

— Могли бы и скинуть, как принцессе. — Расстроено пробурчала я.

— Даже принцессы равны перед законом, ты же это знаешь. — Иронично ответила она, словно намекая на особенности этого равенства. — Итак, раз все в сборе, голодающие есть? — Спросила она у нас.

— Я! — Подняв правую ногу вверх, как на уроке, откликнулась я.

— Я бы тоже перекусил. — Согласился отец.

— И кто бы сомневался... — Мать иронично посмотрела на нас, и подошла к маленькому столику у стены — Так, есть салат, сено, хлеб и малиновое варенье.

— Не люблю малину. — Скривив мордашку, пробурчала я.

— Ага, но это не мешает тебе таскать варенье у бабушки. — Мать игриво толкнула меня боком.

— Не напоминай! — Недовольно проворчала я.

— Малиновая мама, малиновая папа,

Малиновые стены, и битое стекло.

Я честно убегала, вареньице спасала,

Но коврик подвернулся и мне не повезло.

Малиновая мама, малиновая папа,

Малиновая лавка, малиновый пиздюль.

Я больше так не буду, спасите-помогите,

Я все же осознала — малину не люблю! — Весело пропела мать, под тихий гогот папки и брата.

— Да ну тебя! — Смутившись, пробурчала я, старательно пряча покрасневшую мордочку.

— О, а еще эта: — Встрял папка

— Мне кажется, что я больна желтухой,

А может, также перьев злобный грипп,

И ломит шею как-то очень мерзко,

И сухость венчиков копыт,

Похоже, даже носик мой горячий...

— “Берри, заткнись и вали в школу!” — Насмешливо прервала его мать, после чего они, на пару, заржали.

— Вы еще про оду бутерброду вспомните! — Предложил Санни.

— Да, она над ней работала почти целую неделю. — Отец тихо рассмеялся.

— Да ну вас! Все равно ничего не получилось. — Пробурчала я.

— Почему же? По-моему, Пинк Сандвич до сих пор пользуется выдержками из этой оды для рекламы своих бутербродов, — Заметила мать.

— Он подлец, аннулировал собственный же купон на безлимитные бутерброды, которым сам же и расплатился! — Проворчала я.

— Неудивительно, ты же его чуть не разорила! — хихикнул Санни.

— Десять бутербродов в день, это не так уж и много! — Обиженно проворчала я.

— И газировка. — напомнил Санни.

— Как будто тебе не доставалось! — Возмутилась я, примеряясь к чему-нибудь, чем можно бы было швырнуть в эту обнаглевшую морду — Тем более, его все равно снабжали родители, по весьма заниженным ценам.

— Знаешь, мне иногда кажется, что тебе стоит поискать свою кьютимарку в поэзии. Ну, или как писателю. Все-таки не каждый в столь юном возрасте может распевать такие песенки собственного сочинения, будучи наказанной и сидя в углу, или пытаясь выдать себя за больную, чтобы не идти в школу. — Вмешалась мама в наш спор.

— Ага, или в транспортировке крупногабаритных грузов. Не всякий жеребенок додумается стащить самую большую банку, почти в четверть себя размером. — Поддержал ее отец.

— Я была глупой и неопытной! И не надо было меня пугать, тогда бы не разбила. — Я плюхнулась на подушку в дальнем углу фургона и повернулась ко всем спиной, показывая свое безразличие к их обидным шуточкам и вспоминая ту прекрасную, пятигаллонную банку варенья.

— Ну, там еще и бочонки были. — Поправила отца мать.

— Ну, бочонок она бы не открыла. — Скептически ответил он. — Да по нему и не видно, что в нем.

— Зато написано. — Повернувшись к нему я показала язык и нагло усмехнулась. — А про раскупорщик, висящий на балке прямо на входе, я знала прекрасно. Конечно, сложно было, но если вставить кусок садового шланга, что дедушка хранил на чердаке, и старый ножной насос, то можно было не парится со сцеживанием варенья из бочки а пить его как коктейль, через трубочку! — Еще раз показав язык обалдевшим родителям, я снова отвернулась к стенке.

— Говорил же, она что-то придумала. — С гордой бравадой сказал отец.

— Мда, а я-то думала, что в кои-то веки на нее повлияли воспитательные меры — Недовольно пробурчала мать.

— Я до этого следующим летом додумалась, когда Белли и Клауд у нас отдыхали. — Созналась я. — Мы за лето две бочки высосали, и переставили их к пустым.

— А я-то удивлялся, что это за подвальный клуб, куда меня не пускали. — Вдруг понял Санни.

— Ну, Белли поднимала вопрос о том, чтобы тебя пригласить и разрывалась между тобой и вареньем, но варенье тогда все же выигрывало. Я же с Клаудом решила, что ты неблагонадежный, да и нам же больше достанется. — Я вновь повернулась к ним и показала брату язык.

— Ладно, бутерброды готовы. Налетайте! — Предложила мама.

Быстро встав, я ринулась к подносу, который она держала, но не успела и глазом моргнуть, как там осталось всего два бутерброда — один с салатом, второй с вареньем, подозрительно нормально выглядящие, что удивило не только меня, но и отца с братом.

— Они точно не подгорели и съедобные? — Спросил отец, за что тут же получил подзатыльник от повара.

— Это бутерброды, их не жарят, не варят, и даже я не смогу их испортить. — Недовольно проворчала мать.

— Хорошо, хорошо, я верю! — Отступив на шаг, отец насмешливо посмотрел на нее, и показательно принюхался к бутерброду.

— Ешь давай! — Вспылила мать.

— Съедобно. — Прожевав кусок, откликнулся Санни из-за папкиной спины.

— Так, кто не доволен, может отдавать все Берри! — Недовольно глядя на Санни, предложила мама.

— Не-не-не-не-не, не надо, я почти не голодная! — Аккуратно откусив от бутерброда с салатом, я постаралась сделать как можно более безразличный вид и не бурчать животиком. Не спеша, я доела бутерброды, стараясь не попадать под злобный материнский взгляд.

— Ладно, давай одевайся, нас будут встречать и ты должна выглядеть красиво, да и шлейку под платьем куда как удобнее прятать. — Дождавшись, когда я поем предложила мать.

— А Санни у нас пойдет как есть? — Язвительно спросила я, глядя на брата.

— Он жеребец, ему можно. — Тяжело вздохнув, ответила мать. — Ладно, что наденешь? — Открывая небольшой гардероб, спросила она.

— Не знаю пока, давай посмотрим, что там есть.

— Ладно, давай посмотрим... Так, а вы товарищи-сэры, освободите, что ли, помещение, а то и без вас тесно. — Обратилась мать к папке и Санни, злобно фыркнув на них. — Вон, на крыше попрохлаждайтесь.

Недовольно бурча, Санни и Графит вылезли на крышу, покинув фургон через верхний люк. А мать, тем временем, начала вытаскивать платья из гардероба. Быстрый осмотр содержимого остановил наш выбор на спортивных, небесно-голубого цвета шортиках в обтяжку, с цветными вставками под радугу на швах, и короткой жилетке-безрукавке, такого же цвета.

— Выглядишь как настоящая спортсменка. — Хихикнула мать.

— Не знаю, по мне как-то уж слишком просто, по сравнению с тем, что на меня напяливали раньше.

— Что поделать, в Кантерлоте моду задают единороги, а у них свое понятие о красоте. В Клаудсдейле предпочитают все-таки более практичный стиль, а то в кринолине не полетаешь же. Кстати, бабушка тебе приготовила сюрприз. — Доставая длинную и узкую коробку со дна гардероба, обрадовала меня мать. Но стоило ей ее открыть, как мое удивление сменилось недоумением.

— Это же вставные перья. — Недоумевающе констатировала я. — Они в крыло вставляются.

— Да. — Поняв мое удивление ответила она

— Эмм, по-моему вы обе должны бы были помнить, что я не могу такие носить, мне их попросту воткнуть некуда, перьев же нет! — Начиная злиться от ощущения, что это какая-то подлая шутка, напомнила я.

— И вот тут ты не права. Подставляй крыло! — Весело приказала мама.

— И почему мне это не нравится? — Проворчала я. Через несколько секунд, которые мать потратила на примерку пера к моему крылу, я вдруг услышала щелчок, и почувствовала, как что-то сжало крыло между локтем и пястью, а через секунду — еще одно сжатие, чуть ниже. Посмотрев на крыло, я с удивлением увидела на нем накладное перо, которое даже не собиралось отвалится. Цветные линии в рисунке пера красиво сливались с образом перьев, накладываемым медальоном.

— Не поняла... — Удивилась я, подозрительно шевеля крылом, и, в конечном итоге, пару раз им сильно взмахнула, с удивлением отметив, что перо по-прежнему остается на месте.

— В общем, смысл таков. — Мать пыталась объяснить мне, что к чему, но поскольку с самого начала, пару раз подряд, прозвучало слово “магия”, и какие-то совсем непонятные слова, я ничего не поняла. Она достала из коробки второе перо, и пару странных, золотистых квадратиков. — Вот, прикладываешь перо на крыло, и вот эти фиговины квадратные прикладываешь к нему через перепонку крыла. И все держится! — Объяснила она. — Но летать с ними категорически нельзя. Впрочем, как и с обычными.

— Странно, а Ди летала. — Удивилась я.

— Ди? — Удивленно переспросила мать.

— Даймонд Стар. — Закатив глаза объяснила я, удивляясь незнанию матери.

— Ну, если они не вывалились и никого не прибили… То почему бы и нет. Но все равно, перед полетом снимай. — Наставительно предупредила мать.

— Перед полетом? — Удивилась я. — Мне тебе ни о чем не надо бы напомнить?

— Не ворчи, уже скоро полетишь. — Попыталась успокоить она меня. — Вон Белли уже летает же.

— Ты все знала. — Проворчала я.

— Ну, об этом трудно было не узнать — ее выдавали крики ужаса и подбадривающие комментарии Хая. — Иронично усмехнулась она. — Но пока их снимем, они для приемов и прочей светской мишуры, так что не стоит сразу выкладывать такой козырь.

Она быстро сняла перо с моего крыла, и положила его обратно в коробку. Под аккомпанемент моего тяжелого вздоха, конечно же.

— А может, не надо? — Взмолилась я, глядя, как коробка отправляется обратно в шкаф.

— Надо, доча, надо, это хоть и не Кантерлот, но некоторые правила те же. — Она тяжело вздохнула. — Так что эти перья, как и платье, можно надеть лишь раз.

— Ненавижу эти правила.

— Ладно, пойдем на крышу, я тебе кое-что покажу. — Она как-то странно усмехнулась, будто что-то задумала.

— Мне это не нравится. — Предупредила я ее. Быстро выбравшись на крышу, я с удивлением увидела открывавшейся с нее вид на Клаудсдейл. Облачная стена была просто огромна, и на ней, а так же в ней находилось множество домов и уровней улиц, словно прогрызенные червями ходы, пронизывавших эти огромные горы облаков. Маленькие цветные точки снующих туда сюда пегасов создавали постоянно меняющийся рисунок на этой белоснежной стене, неумолимо наваливавшейся на нас, по мере приближения нашего летучего отряда к самому большому пегасьему городу на свете.

— Ну, как тебе? — Спросил папка.

— Обалденно! — Наслаждаясь открывавшимся видом, ответила я. — Кстати, а где Санни? — Удивленно поинтересовалась я, заметив отсутствие брата на крыше.

— А вон он! — Мать указала куда-то вниз, под фургон. Я удивленно взглянула вниз, но ничего не увидела.

— Да вон же, смотри! — Перегибаясь через перила, показал отец.

— Да где же?! — Перекинув передние ноги через перила, и как можно сильнее перегнувшись, удивленно спросила я.

— Прости доча, но так нужно. — Извиняющимся тоном сказала мама, и хорошим пинком отправила меня за перила. Тут же, с крыши взлетел отец, и ринулся за мной, а за ним и мать. Как мне поначалу показалось, спасать меня, но отец падал в паре метров передо мной, и даже не думал меня хватать.

— Доверься своим чувствам! — Проорал он, пытаясь перекричать набегающий поток ветра. — Плавно раскрой крылья!

— Я ВАС ПРИБЬЮ!! ОЩИПАЮ И СВАРЮ!! — Завопила я

— Если успеешь! Времени мало! Крылья! — яростно крича, приказала мне мать. Я захлебнулась собственным криком, и выполнила команду родительницы, тут же получив сильный удар в спину от едва не вывернувшихся наизнанку крыльев. Мгновенно перевернувшись через голову, я рефлекторно сложила крылья, вновь полетев вниз.

— Плавно! Раскрывай плавно! — Проорал отец — Сначала на треть! Затормози, потом полностью!

Собравшись с духом, я так и поступила. Плавно раскрыв свои пархалки, я почти прекратила падение, но вместо полной остановки в воздухе, меня потащило вперед, когда падение перешло в стремительное планирование между мелких облачков.

— Молодец! Так держать! — Поддержала меня мать, подлетая ко мне справа, и стараясь держать скорость и высоту.

— За что?! — Заорала я, чувствуя, как мое сердце пытается вылезти из моей грудной клетки.

— Не время! — Зашел слева отец, а чуть ниже меня вдруг оказался Пайпер.

— Не шевели крыльями, просто планируй! Вытяни задние ноги и сложи передние, как мы! — Приказала мать, демонстративно подвигав ногами и показывая, что нужно делать. Быстро выполнив команду матери, я испугалась еще сильнее, ощутив, как меня начало понемногу заваливать на бок . Но крылья инстинктивно дернулись, и я выровнялась.

— Молодец! — Крикнул отец. — Теперь слегка приподними кромки крыльев, почувствуй как воздух наполняет их!

Я аккуратно приподняла кромки крыльев, и почувствовала, как перепонки наполняются воздухом, словно небольшие паруса. Меня начало поднимать вверх, но с каждой секундой держать крылья становилось все сложнее — их выгибало, дергало в разные стороны, словно они жили своей жизнью отдельно от меня и моих желаний, и видимо решив что на сегодня отлично поработали они нагло попытались сложиться, поэтому мне стоило больших усилий держать их раскрытыми.

— Выпрямляй! — Видимо поняв, что происходит, скомандовала мать. — Графит, тащи облако!

Отец резко свернул в сторону и почти сразу подлетел к нам с небольшим, кучерявым облачком. Мать подлетела ко мне сверху, и обхватив ногами, затормозила меня, аккуратно опустилв на облако, где уже сидел Санни. Судя по его виду, он тоже прошел через точно такую же экзекуцию.

— Санни получает четверку, а Берри — твердую двойку! — Весело оценила произошедшее мать. — Теперь можете ругаться.

Но не успела я даже начать, как к нам на облако сели еще две пегаски весьма серьезного вида, словно сестры, щеголявшие серой окраской, короткими, рыжими гривами, и старомоднми очками.

— Добрый день. Меня зовут Грей Деш. — Представилась одна из них. — А это моя помощница, Сильвер Клауд. Мы кураторы полетной инспекции Клаудсдейла. А вы, как я понимаю, чета Раг?

— Да, это мы. — Ответила мать.

— Так, Санни и Берри Раг? — Уточнила она, сверяясь с записями в блокноте, висевшем на ее шее .

— Да. — Подтвердила мать.

— Хмм, наземники... — Проворчала Грей Деш. — Санни, поздравляю. Тебе мы можем дать детскую лицензию. Твои навыки достаточны для нахождения в безопасных местах нашего города, а вот Берри, к сожалению, придется подучиться. По нормативу ты не прошла. — Как мне показалась, не без удовольствия объявила она, вырывая какой-то талон из своего блокнота, и протягивая его матери. — В управление, восьмое окно, с десяти до четырех.

Пегаски спрыгнули с облака, и заложив крутой поворот, ушли куда-то вверх.

— Так я еще и экзамен завалила?! — Возмутилась я. — А предупредить-то можно было?!

— Прости. — Смутилась мать. — Нам казалось, что ты все-таки сможешь.

— Смогу?! ЧТО СМОГУ?! СВАЛИТЬСЯ КАМНЕМ ВНИЗ?! — Подхлестываемая адреналином и приступом паники, проорала я.

— Сдать детский экзамен. — Жестким тоном ответил отец. — И тебе это почти удалось.

— Мне почти удалось не обделаться, не запаниковать, но никак не полетать!

— Ну, три километра ты осилила. — Обрадовала меня мать.

— А сколько должна была? — Ехидно поинтересовалась я.

— Пять, и выполнить подъем с поворотом. — Честно признался отец.

— Отлично! Это называется “почти прошла”?! — Возмутилась я, глядя на смутившегося отца, всячески старавшегося скрыть свои чувства за гранитной рожей.

— Ну, почти… — Как-то подозрительно-умоляюще пробасил он. Тут, к моему удивлению, парочка кураторов вновь приземлилась на наше облачко.

— Извините, пожалуйста. Мы перемерили дистанцию и сверились с нормативами. — Довольно зло проговорила Грей Деш, яростно отрывая корешок от блокнота. — В общем, все в порядке. Поздравляем, Берри, ты тоже получаешь лицензию. — Она протянула мне корешок, и дождавшись, когда я его возьму, резко развернулась, передергивая в ярости хвостом.

— И почему мне кажется, что что-то тут не так? — Заметил Санни.

— Ну, стоило догадаться, когда они предложили так быстро пройти экзамен. Обычно записываются месяца за два. — Согласилась мать.

— Политика. — Вздохнул отец. — Но ты не расслабляйся, заниматься теперь будем регулярно.

— Согласна, если не будете меня выбрасывать из фургона.

— Облако устроит? — Иронично спросила мать.

— А вообще ниоткуда не скидывать слабо? — Проворчала я.

— Так же не интересно! Да и, к тому же, это требование летной инспекции — внезапность. Они считают, что так можно проверить твою реакцию и рефлексы. — Весело ответила мать. Как-то слишком весело, будто ее наконец-то и саму пробрало осознание опасности той карусели, что они мне устроили. — Но что-нибудь придумаем. Дорогой, тащи нас назад. — Весело усмехнувшись, попросила она отца.

— Тебя-то как поймали? — Спросила я у брата.

— Он меня просто вышвырнул, но сначала, конечно предложил полетать! Стоит ли говорить, что времени на согласие он мне не оставил? — Немного ошарашенно ответил он. — Еще хочу…

— На сегодня хватит! — Авторитетно заявила мать. — Может быть вечером, если будет время, и нас не вымотают.

— Мне же еще Лицензию получить нужно! — Вдруг подскочив, как будто уже был готов за ней лететь, Санни рванул вперед, но материнский подзатыльник и вмиг намотанный на ее ногу хвост, остановили его.

— Дорогой, у Санни “полетунчик”! — Крикнула мать отцу.

— Ты уверенна, что это у Санни? Может, у Берри? — Послышался ироничный хохоток из-за края облака.

— В отличии от тебя, я еще их различаю! — Хихикнула мать, крепко держа хвост Санни.

— Ну маам! — Уж как-то совсем плаксиво проныл брат.

— Нет, и ненумамкай мне тут! Полетал — и хватит! Успеешь еще!

— У меня лицензия есть!

— Ага, детская, которую ты еще не получил. Сядь и успокойся. Берри, следи за ним!

— Ой, да ладно, пусть летит куда хочет. Может даже долетит... — Иронично глядя на мать, ответила я.

— Сейчас поглажу, больно. — Вмиг посерьезнев, предупредила мать, давая понять, что ей не до шуток. Санни колбасило еще минут десять, пока его, наконец, не утрамбовали в фургончик, накрепко заперев люк на крышу и входную дверь. Но все равно, его грустный взгляд, направленный в окно, и тихие вздохи напрягали меня весь оставшийся путь.

— Вот уж не думала, что у Санни случится “полетунчик”. — Проворчала я, глядя на эту жалостливую картину.

— Это может случиться с каждым. — Философски заметил отец. — Даже у меня он был. — Он усмехнулся и сел напротив нас.

— Кажется, я многое упустила. — Мать иронично закатила глаза.

— Ну, некоторые считают “полетунчик” благословением принцесс, подарком юным пегасам в честь их первого полета. — Отец очень выразительно посмотрел на мать, как будто на что-то намекал.

— Отлично, еще один подарок, который они зажали. — Проворчала я.

— Ты просто еще не готова его принять. — Философски заметил отец.

— Да неужели? — Язвительно переспросила я. — Меня вроде как даже признали годной к полетам, лицензию выдают, и похоже, шлейку можно не носить! — Вдруг поняла я.

— Вот получишь лицензию… — Многозначительно намекнула мать.

— У меня вот это есть! — Я протянула ей корешок.

— Это – не лицензия. — Мать устало закатила глаза, и намекающе погладила меня по загривку.

— Ладно-ладно, я не Санни, я понятливая. — Проворчала я.

— Вот и хорошо.

Не прошло и десяти минут, как в верхний люк постучали, и после того, как отец отпер засов, в него просунулась морда одного из гвардейцев.

— Подлетаем, сядем минуты через три. Диспетчерская дала добро. — Пробасил он, тут же втянувшись в люк.

— Все слышали? — Приказным тоном спросил отец. — Собрались и приготовились! Санни, причешись. Берри, поправь одежду. Хомячок, не ворчи, и… — Мать строго взглянула на него, отчего готовящаяся шутка так и осталась не высказанной. — И вообще, могла бы и сама покомандовать.

Фургончик медленно опускался на посадочную площадку, на которой уже спешно раскатывали страховочное покрытие. Как мне показалось, это явно был акт недоверия моему высочеству, но, как оказалось, прямо за нами парковалось и облако легионеров, и поскольку там было много бескрылых пони, сетка явно была нужна уже не как страховочная, а как легионеровкучусобирательная.

Пока возничие вымеряли позицию на посадочной площадке, я уже нашла глазами и начала рассматривать делегацию встречающих нас пегасов, и, к моему удивлению многих я не знала! Никого из них я не видела на балах, кроме парочки, и в их рядах неожиданно обнаружился стоявший среди таких же, как он, огненных жеребцов, Голд Хурекейн. Вид у него был не слишком уж недовольный, а скорее, даже веселый. И, видимо заметив меня в окне, он совсем уж было расплылся в идиотской улыбке, будто ему мозги вышибли. Я недовольно хлопнула окном и пошла к выходу, надеясь, что он сам пришел, и скоро меня избавят от присутствия этого олуха. И желательно, в принудительно-болезнетворной, а еще пинательной и чего-нибудь-сломательной форме. Фургончик последний раз качнулся, твердо вставая на колеса, и мать, тяжело вздохнув и прошептав что-то, явно обогатившее бы мой лексикон, если бы я смогла это услышать, натянула самую широкую улыбку, открыв входную дверь.

Мы грациозно вывалились вслед за ней, стараясь не подскакивать на пружинящих под нами облаках, а заодно и не увязнуть в них по самые колени, аккуратно проходя к зоне более плотного облака через строй из нескольких десятков жеребцов почетного караула, затянутых в обтягивающую униформу, чем-то похожую по расцветке на вандерболтовскую. Правда, вместо желтой полосы, изображавшей молнию, у них была красная. Они висели всего в нескольких сантиметрах от посадочной площадки с необычайной легкостью, как будто застыв в воздухе, медленно взмахивая красивыми натренированными крыльями.

Навстречу нам от толпы встречающих отделился огромный пегас, серебристой масти с ярко-рыжей гривой.

— От имени сената и всех жителей нашего славного города, приветствую вас на облаках! — Торжественно провозгласил он. — Меня зовут Тандер Винг! — Представился он скорее для меня с Санни, потому что родители его явно узнали.

— Мы рады быть здесь. — Тут же ответил ему Санни, в том же церемониальном стиле. — И благодарны вам за приглашение.

— Это честь для нас, и я сожалею, что мы не смогли сделать этого раньше.

Вообще-то, тут он немного приврал. В Клаудсдейл мы прилетали не часто, но все же регулярно, пусть и с матерью — по делам Легиона. Хотя, конечно, мы были здесь впервые в качестве коронованных особ.

— Что же, тогда, надеюсь, вы сможете сделать этот визит незабываемым. — Немного обнаглев, предложила я.

— Да, Ваше высочество, вы не будете разочарованы. — Немного недовольно ответил он. — Мы подготовили для вас отличную программу, позволяющую по достоинству оценить этот город.

— Не терпится посмотреть. — Поблагодарила его я.

— Но, как я узнал, есть хорошая новость для вас, как для молодых пегасов. Позвольте мне первому, от лица Сената и жителей города, поздравить вас с успешным прохождением экзамена на получение полетной лицензии Клаудсдейла! — Как мне показалось, о том, что это детская лицензия, которая по факту означала лишь то, что в случае чего, я не полечу камнем вниз из города, и меня не придется спасать, он умолчал специально.

— Мы благодарны вам, Тандер Винг, для нас это действительно огромный шаг. — торжественно ответил Санни,

— С позволения Сената, мы решили перенести сегодняшние мероприятия, что планировались по вашему приезду, и предполагая ваше нетерпение, дать вам возможность оформить все необходимые документы уже сегодня. С вашего позволения, вас проводят в Полетное управление. Вечером состоится прием в вашу честь, в Сенате.

— Спасибо, мы готовы. — Тут же встрепенулся Санни.

— Я так и полагал. — Слащаво улыбнувшись, ответил Тандер Винг. Тут же, к нам подлетела молодая пегаска бледно-синей масти, с фиолетовой гривой, одетая в просторную белую тунику.

— Это — Беррил Стар, мой личный секретарь. Она проводит вас в управление, а потом организует ваше размещение.

На этом, к моему удивлению, официальная часть была законченна. Беррил быстрым шагом провела нас к летающей повозке, что пристроилась на краю посадочного облака, и уже через несколько минут мы стояли перед огромным зданием выпирающим из внешней стены города.

— Так, корешки у вас? — Спросила Беррил, довольно кивнув при виде вытащенных нами из под крыльев бумажек. — Отлично, тогда вперед! Вам нужно обратиться в восьмое окно, оно прямо напротив входа, дальше следуйте инструкциям, а я подожду вас здесь.

Не долго думая, мы вошли в здание Полетного Управления. Нас сразу же встретило огромное фойе в три, если не четыре этажа, опоясанное по периметру несколькими балкончиками, а на огромном, сводчатом потолке красовалась мозайка, изображающая силуэт пегаса с распростертыми крыльями. Что самое удивительное — в этом огромном помещении никого не было, и стояла почти что гробовая тишина. Окно номер восемь представляло собой небольшой островок прямо посреди фойе, где за большой круглой стойкой сидели сразу несколько пегасок одинакового серого цвета. Наивно обрадовавшись с братом, что, похоже, нам пошли на уступки и каким-то образом убрали очередь, мы весело подбежали к ним, и сунули свои корешки.

 — В окно “23 А”, заполните форму “44 Б2А”, розовую для Берри, синюю для Санни. Далее вам подскажут. — Крайне недовольно откликнулась серая кобыла при виде наших бумаг. Взяв их, она тут же поставила в них штамп и вернув их нам, подхватила пилочку для копыт с таким недовольным видом, словно мы отрываем ее чуть ли не от спасения всея Эквестрии. Тяжело вздохнув и сверившись с указателями, я с братом поцокала к указанному окну, как оказалось, находящемуся в неприметном закутке на пятом этаже здания.

— А где справка о медосмотре? И прохождении инструктажа? — Возмутилась кобыла в окне 23А, быстро доставая бланки. Проштамповав их, она сунула нам бумаги. — На медосмотр, восьмой этаж, кабинет 15! На инструктаж — минус третий этаж, комната 101! Без отметки о прохождении форму не выдам.

Уже догадываясь, что все не так просто, я с братом решила отправиться сначала на инструктаж. Но не тут то было! Всего через каких-то пятнадцать минут ожидания, недовольная кобыла-инструктор сообщила что “нужен допуск к инструктажу”, и послала нас к психологу!

— А где направление? — Возмутилась кобыла-психолог. — Минус второй, окно 4, оформите заявление на получение допуска!

— Ага. — Ответила кобыла из четвертого окна. — Заполните анкету, и откройте личные карточки в бюро лицензий. Первый этаж, кабинет пять.

В следующие пять часов мы носились, как бешеные, по зданию управления, заполняя десятки бумажек, проходя тесты, и снова заполняя бумажки. Чай, кофе и “Вы не видите, я занята?”, стали нашими врагами, поджидавшими нас в каждом окне. По крайней мере, меня точно — как ни странно, но стоило первым подойти к окну Санни, и никаких чаев-кофиев не оказывалось.

Из управления мы вывалились выжатые как два лимона, точно зная длину своих крыльев, количество маховых перьев, которые нам пришлось пересчитать, и много другой “полезной” информации. Беррил уже ждала нас на выходе.

— Ну что же, поздравляю! — Увидев наши лицензии, обрадовалась она. — Всего пять часов! Вот это вам повезло!

— С чем? — Удивилась я.

— Я свою полгода получала. — Иронично ответила она. — Берри, ты едешь со мной в гостевые покои сената. Там же и твои родители, только в другом крыле. А ты, Санни… Жеребец молодой, сильный, выносливый, и слишком симпатичный, так что не стоит рисковать — тебя проводят гвардейцы.

Санни

“Дискордовы бюрократы!” — Проворчал я про себя, с ожесточением разглядывая небольшой кусочек плотной бумаги со своей фотографией и кьютимаркой. Зачем?! Зачем я должен тратить весь день ради какой-то картонки? После такого забега по бумажкам возможность отдохнуть стала очень приятным сюрпризом. Правда, все немного подпортило то, что мои апартаменты располагались не в гостевом крыле сената, как у родителей и Берри, а почти на другом конце города, в отеле “Спальные Облака”. Название, конечно, было странным, но еще более странным оказалось то, что когда я задал вопрос о том, с чем связанны эти выселки, командир гвардейцев, чей отряд меня сопровождал, лишь хмыкнул и, недовольно закатив глаза, проворчал одно лишь слово — “наземники”. Но, как будто этого не хватало, сказать, что гвардейцы были настороже — было ничего не сказать. Создавалось ощущение, что они чуть ли не в панике вели меня через город, взяв в плотное каре и очень внимательно озираясь по сторонам. Но самым странным на пути к отелю был блок-пост. Организованный в огромной внутренней стене, хорошо оборудованный и укрепленный, он явно был единственным входом в эту охраняемую часть города, и рассекал стеной город на две неравные части. Лишь пройдя его, гвардейцы успокоились и повеселели.

— Здесь они нас не достанут, сэр! — Весело отрапортовал командующий гвардейцев.

— Кто? — Удивленно спросил я.

— Кобылы, сэр! Эта часть города защищена от них, так что можете быть спокойны.

— Ничего не понимаю. — Проворчал я.

— Наземники. — Уже более весело повторил гвардеец. — Поверьте сэр, это простая предосторожность.

Пока мы шли к отелю, я старался рассмотреть все получше, и действительно — на нашем пути не попадалось ни одной кобылки, только жеребцы, как-то нервно посматривающие на стену и наверх, в небо.

— Не беспокойтесь, сэр, наверху натянута прочная стальная сеть. Пару лет назад мы заказали ее в Сталлионграде, и пока прорывов не было, хотя они пытаются, регулярно. Но, слава Богиням, она пока для них неприступна. Не то, что раньше. Старая сеть была сплетена из толстых канатов, и им хватало недели чтобы ее разрезать, уже к третьей нам приходилось баррикадироваться в домах, но к тому времени мы уже несли огромные потери: они не щадили никого, ни стариков, ни жеребят. — С откровенным ужасом поведал мне он.

— Кто они? — Удивился я.

— Кобылы, сэр. — Удивленно ответил он, видимо не понимая, что я не знаю то, о чем он говорит. — Но, слава Богиням, мои сыновья не увидят этого ужаса.

Он погрустнел и замолчал, видимо погрузившись в свои мрачные мысли. Так мы и дошли до отеля, в мрачном молчании, которого я не понимал, как и того, что здесь происходит и причем здесь кобылы? Хотя, мрачность взглядов вверх, что время от времени бросали взрослые жеребцы, начала меня нервировать еще сильнее. Но, наконец-то добравшись до своего номера и завалившись на кровать, я все же успокоился, поняв, что все равно ничего не понимаю, а раз никто ничего не разъясняет, то так и нужно, если что, то кто-нибудь объяснит, что тут происходит. И потихоньку я начал злиться на бюрократов. Хотя, судя по их пониненавистническому поведению, все же это были обоюдные чувства.

Тут мне под копыто попался буклет отеля, и от нечего делать, я начал его рассматривать. Сразу же мне бросилось в глаза предупреждение, выведенное красными буквами на первом листе буклета.
“В случае прорыва, центральная лестница и вход будут заблокированы в первую очередь. Эвакуация в убежище производится по техническим проходам 1 и 3”. Чуть ниже располагался план здания, на котором были нарисованы три понячьих мордашки, две веселые и одна хмурая, хмурая была расположена посередине здания, в центральном проходе, а две веселые по бокам здания. Сразу становилось понятно, что ими обозначены технические проходы. Далее шла приписка. “В первую очередь эвакуации подлежат второй и третий этажи, где, в соответствии с планом, расположены гости с жеребятами и пони пожилого возраста. Убедительная просьба до окончания эвакуации с данных этажей не впадать в панику и не лезть без очереди. Администрация отеля уверяет, что вам хватит времени на эвакуацию, и для всех найдется место и продовольственный паек”.

— “Отлично, меня записали, надо полагать, с жеребятами”. — проворчал я, пялясь в потолок, и, перелистнув страницу продолжил изучение буклета. Но более в нем ничего интересного не оказалось, только расписание работы столовой, время работы и местоположение в здании администратора, и описание близлежащих достопримечательностей, да пара вклеенных реклам от находящихся неподалеку кафе, пекарен, и пары спортивных площадок. Становилось откровенно скучно, и я хотел было уже выйти прогуляться, но в коридоре меня уже ждал гвардеец, улыбчиво приветствовавший меня, и настоятельно рекомендовавший никуда не отлучаться. Пришлось послушаться. Спасло меня только одно: мои вещи уже были доставлены сюда, и в них лежала подаренная Селестией книжка. Как показало время, книжка была с секретом — я читал ее уже несколько недель кряду, а она и не думала заканчиваться, как будто застряв между сто двадцатой и сто двадцать первой страницей, ровно посередине книги. Прочитанные страницы из нее исчезали, а новые появлялись в самом конце. Как будто Селестия таким образом решила сэкономить место, поскольку уже прочитанного бы хватило на немаленький талмуд, и что-то мне подсказывало, что новые страницы в нее она добавляет до сих пор.

Так я и провел весь оставшийся день, пока к вечеру за мной не пришли гвардейцы, и не сопроводили к зданию сената, где в нашу честь готовился прием.

Сенат поражал своими размерами — он, пожалуй, был даже больше замка принцесс. Расположенный посередине города, он одновременно был и домом для сенаторов и их окружения, и местом их собраний, и местом приема сенаторами простых жителей — в общем, огромной бюрократической машиной, собранной в одном месте, и под стать ей было и здание сената. Я вошел в него через главный вход, где уже собралась небольшая толпа из местной аристократии, многих из которой я знал, и оказался в огромном зале, потолок которого украшала мозаика.

Кажется, это была копия какого-то батального полотна, нарисованного каким-то художником, до этого занимавшимся только облаками. Вдохновившись рассказами о войне с грифонами, он наваял могучей силы картину, на котором отобразил весь накал битвы за Грифус. Кусочки мозаики были достаточно мелкими, чтобы без погрешностей и потерь отобразить марширующие тысячи гвардейцев и реющих над ними пегасов, которым отводилась на этой картине главная роль. Воздушные схватки занимали практически каждый кусочек произведения, оставляя лишь немного места для темного фона, на котором возвышалась громада горы, давшая название городу и крупнейшему царству грифонов. Источенная поселениями, словно сыр, на мозаике она представала огнедышащим вулканом, покрытым коростой рушащихся зданий и оплавленных пещер, из которых хлестал алхимический огонь. Огненные струи неслись вслед за раскаленными добела снарядами, выпущенными пастей ужасных существ, чьи шеи напоминали длинные трубы, украшенные драконьми головами, а лапы неведомых зверей поддерживали нелегкую ношу, упираясь в камни и снег. А на них…

Раскинув непропорционально огромные, словно у стрижа, крылья, на спинах чудовищ стояла темная фигура, облаченная в вычурный, громоздкий доспех. Глаза ее, полыхавшие алыми искрами рубинов, с вожделением вглядывались в то разрушение, в тот хаос, которое нес монстр под ее копытами, изрыгавший огонь и сияющие шары, ломавшие, корежащие самые кости высокой горы. Пегасы били грифонов, грифоны бросались на пегасов, земнопони стремились вперед, десятками и сотнями змеек взбираясь на разрушенные, а когда-то казавшиеся вечными стены. Единороги выжимали себя досуха, бросая жемчужины заклинаний в своих врагов, бывших когда-то друзьями, в то время как огонь лизал самый камень, превращая его в прах… И надо всем этим, словно злобное отродье Тартара, стояла до боли знакомая фигура, с ненавистью, жадностью и вожделением глядевшая на то, как льется кровь разумных существ.

С кровякой они, конечно, перебрали, а в остальном чувствовался стиль.

Мать никогда не рассказывала об этой войне, и даже Грифус я узнал с трудом, но это явно был он. Поначалу было странно видеть эту картину здесь, но если присмотреться, то становилось понятно, что, по мнению автора, главной победной силой была не мама, не Легион, а пегасы. А остальные как бы помогали, издалека. И чем ближе был воин к горе, тем больше была вероятность что это будет пегас.

— Поражает, не правда ли? — Незаметно подкрался ко мне Тандер Винг, вылетая откуда-то из глубины здания.

— Да, интересная мозаика. — Согласился я, поворачиваясь к нему.

— Великая битва, мое первое настоящее сражение. Тогда я был еще гвардейцем. — С какой-то грустью в голосе произнес он.

— Мне все же кажется, что она немного неправильная. — С интересом отметил я.

— Да, ваше высочество. Исторически, но не политически. Если бы не ваша мать, горели бы мы, а не Грифус. Но будь на то воля Сената, ее бы на этом полотне не было бы вовсе. И я огорчен, что подобное решение не было принято. Многие побоялись ее гнева, и решились лишь приуменьшить ее роль в этой битве, и восславить дух пегасов, сделав на них акцент.

— По-моему если бы ее не было на этой картине, она бы только обрадовалась. — Проворчал я.

— Да, мне тоже так кажется. И именно поэтому я голосовал против. — Не без гордости ответил он.

— Против изображения ее на этой мозаике?

— Против мозаики в честь падения Грифуса вообще. Легко мнить себя героями. Говорить, что ты лучший, не доказывая это, до тех пор, пока ты не оказываешься закованным в броню, в грязи и крови по самые уши, пытаясь выжить сам и помочь друзьям. Мой народ, в основном, голуби, уповающие на защиту городских стен, и лицемерно считающие, что только они могут в этом мире летать. Многие из них даже на землю не спускались, всю жизнь смотря на нее сверху.

— Звучит не очень хорошо.

— Звучит просто ужасно, как есть.

— И надо полагать, у вас есть план как это изменить? — Уже догадываясь к чему он ведет, спросил я.

— Нет, да и зачем он? Да и каков он может быть? Отрубить всем крылья? Они же от отвращения к земле помрут на месте. — Он грустно улыбнулся. — Самодурство — это то, с чем приходится смирится, главное чтобы его не возводили в абсолют.

— А еще желательно, чтобы самодуры не пришли к власти в вашем городе. — Надеясь, что хоть сейчас правильно понял этого жеребца, ответил я.

— Проблема эта свойственна не только Клаудсдейлу. — Как бы намекая на то, что я его правильно понял, ответил он. — И принцессам тоже иногда стоит сдерживать их амбиции.

— Что же, это политика. — Согласился я.

— Верно, политика, и я рад, что вы это понимаете. А теперь, позвольте мне представить вам моих дочерей: Сильвер Винг и Сансет Клауд.

Вперед вышли две молодые кобылки, первую из которых я узнал сразу. Именно ее я видел на фотографии — серебристая масть, каштановая грива и рог. А вот вторая была пегаской ярко-оранжевого окраса, с белой гривой. Они обе слегка поклонились в знак приветствия.

— Они будут сопровождать вас этим вечером. А пока, прошу к столу. Пир в вашу честь вот-вот начнется, потом будут танцы, соревнования, и много чего интересного.

Быстрым шагом пройдя по коридорам Сената, мы оказались в огромном зале. Действительно огромном, больше напоминающем крытый стадион, чем место для собраний. Накрытые посередине помещения столы были почти незаметны по сравнению с помещением. Мельком я заметил отца и мать, полулежащих на больших облаках подвешенных недалеко от столов, а вот Берри нигде не было видно. Но она быстро обнаружилась за столом, самозабвенно обгладывая что-то, похожее на фаршированный сельдерей.

— Думаю, ты никогда раньше не был на пегасьих пирах? — Спросила Сансет.

— Да не доводилось. — Признался я.

— Тогда объясню вкратце. Официальной части, как таковой, не будет. В отличие от ваших Кантерлотских Гало, мы не занимаемся такой ерундой. — Наставительно разъяснила Сильвер.

— Так что, хочешь — ешь, хочешь — пей, хочешь — развлекайся! — Весело пропела Сансет. — И здесь полно укромных уголков! — Ее крылья хлопнули, но она тут же, слегка покраснев, их сложила, хотя и не без труда.

— Успокойся, канарейка. — Проворчала Сильвер. — Так что, пойдем поедим, а потом осмотримся? Тут полно разных стай, найдем что-нибудь по интересам.

— Стай? — Удивленно спросил я.

— Эмм, групп? — Уточнила Сильвер.

— Понял.

Мы быстро подошли к столам, нашли столик на четверых, и расселись за ним. Тут же к нам подлетела Берри, осмотрела стол цепким взглядом, и схватила что-то с оного.

— Мое! — Весело проорала она.

— Берри, будь добра. — Намекающе попросил я.

— Не буду! — Проворчала она. Слямзив тарелку с закусками и закинув ее на расправленное крыло, она показала мне язык, развернулась, и весело потопала куда-то вдаль. Я даже не стал интересоваться, куда именно она направила свои копыта.

— Кажется, это были суси. — Недовольно пробурчала Сансет.

— Суси? — Заинтересованно спросил я.

— Да, очень интересное лакомство, которому недавно научились наши повара у одного дракона, прилетевшего с востока. Это маленький комок специально отваренной крупы под названием рис, что растет на востоке, с маленьким кусочком особо приготовленной рыбы, и жаренной водорослью, а так же с огурцом, морковкой, или с сыром — тут зависит от рецепта.

— Понятно. — Проворчал я, уже догадываясь, отчего сестре крышу снесло. Рыба!

— Я так надеялась... — Грустно вздохнула Сансет.

— Не ворчи, лучше посмотри на других столах. Не думаю, что Их Высочество успели бы все съесть. — Предложила ей Сильвер.

— Точно! — согласилась Сансет, и тут же, молнией метнулась на поиски.

— Канарейка. — Иронично охарактеризовала сестру Сильвер. — Любит все вкусное, дорогое, а если еще и блестящее...

— Как Берри, только без дорогого. — Иронично согласился я.

— Давай сразу кое-что проясним. Ты просто еще один член с крылышками. — Недовольно профырчала Сильвер. — Неинтересный, ни на что не способный, в общем — самый обычный жеребец из моего окружения. Так что можешь не подкатывать, таких как ты, я знаю прекрасно.

— Ну, я вообще-то принц, и я ни на что не намекаю. — Проворчал я.

— И что? Как будто это что-то меняет. — Фыркнула она. — Принц, граф, барон — никакой разницы. Так что будь добр, свали к Сансет, или в Сансет, уж как получится. Она будет очень не против.

— Нам повезло! — Обрадованно ставя на стол поднос, Сансет тут же отправила один из комочков в рот. — Уммм, вкуснотища! — Довольно пропела она.

— Кто бы сомневался. — Проворчала Сильвер. — Сорок битов за кусочек.

— Зато вкусно!

Недолго думая я решил оценить из-за чего весь шум, и попробовал один из комочков. И вправду было очень вкусно, я и не заметил, как почти доел свою часть угощения, и только умоляющий взгляд Сансет, явно опасающейся что ей снова ничего не достанется, меня остановил.

— Вкусно. — Немного потупившись и слегка отодвинувшись от стола, признал я.

Тяжело вздохнув, я посмотрел еще раз на Сансет. Как будто ожидая этого, она тут же приосанилась, улыбнулась, как бы невзначай слегка расправив крылья и расставив перья.

— Определенно в Сансет. — Мрачно проворчала Сильвер.

— Вообще-то у меня табун есть.

— И что? Думаешь, это кого-то интересует? — Наигранно заинтересовано спросила Сильвер. — Все, что происходит между пегасами в Клаудсдейле, остаётся в Клаудсдейле.

— Я как бы о том, что... Ну-у... Мне это... Ну... Не интересно. — Смутившись, промямлил я.

— Я пегаска, ты пегас; раз, раз, еще раз! — Насмешливо пропела Сансет.

— Оно и заметно. — Иронично ответила Сильвер. — То, что я единорог, еще не значит, что я не знаю пегасов и их повадки. Так что поверь, твой “табун” никого не остановит. Скорее, даже подстегнет.

— И чем больше табун, тем более ты интересен. — Поиграв ресничками, поддержала ее Сансет.

— И что же тогда делать? — Растерянно спросил я, уже представляя, как это может кончится. Не сказать, конечно, чтобы я был против… Вернее, против была какая-то часть меня. Но все-таки это выглядело как предательство моих кобылок, хотя, как они сами говорили, они тоже были не против — в конце-то концов, жеребец я, но все равно, выглядело это как-то неправильно.

— Хм-м, ты первый, кто у меня это спросил. — Удивилась она. — Обычно спрашивают “А когда?”.

— А когда что? — Недоуменно спросил я.

— Эх, правду говорят, что у земли слишком мало кислорода, и от этого тупеют. — Иронично поглядев сначала на меня, потом на сестру, ответила Сильвер.

От взгляда на Сансет меня аж передернуло — она как раз расправлялась с бананом. Видимо, дождавшись моего взгляда, она лизнула его пару раз, а потом быстрым движением заставила его исчезнуть, после чего улыбнулась с торчащим между зубов хвостиком от банана, и не-спеша вытянула его обратно, к моему удивлению, уже без кожуры.

— Ого. — Удивленно пискнул я, стараясь, чтобы Сильвер ничего не заподозрила.

— Пфф, если тебя удивляет это… — Иронично вздохнула она, ковыряясь вилкой в своей тарелке. — То я даже не знаю, что тебе посоветовать.

— Будешь таращиться как жеребенок на такие “фокусы” — еще и не такие покажу. — Хихикнула Сансет.

— И не такие? — Заинтересованно удивился я.

— Вот, понимаешь. Хороший жеребчик. — Похвалила меня Сансет

— Охх, и что же мне с тобой делать-то? — Тяжело вздохнув, иронично спросила Сильвер.

— Ну, со мной же не обязательно что-то делать?

— Да, только тогда это все кончится очень печально, ведь ваш приземленный взгляд на некоторые наши моральные нормы нередко приводит к непониманию и конфликтам.

— О чем ты? — Недоуменно спросил я.

— Мало кислорода. — Проворчала она, уткнув мордочку в копыто. — Ладно, попытаемся по-другому. В Клаудсдейле, как и в любом городе пегасов, жеребец с крыльями — это дефицит, один на восемь кобыл, и это если еще повезет. Поэтому у нас здесь конкуренция, и если бы ты пялился не только на Сансет, то думаю уже и сам бы заметил. Но главное, что многие из них готовы на многое, прости за тавтологию, ради того, чтобы урвать тебя на перепихон, тем более сейчас, весной, когда среднестатистическая пегаска по уму и сообразительности от голубя отличается только линейными размерами. И у многих сейчас только одна мысль… А тут ты — красивый, сильный, и очень редкой масти, да еще и с пусть и жиденькой но какой-никакой бородкой. Доперло?

— Кажется да, хотя у меня нет бородки. — Тихо сглотнув и проведя ногой по подбородку, ответил я, осматриваясь вокруг, хотя это уже было не очень то и нужно — за приятным ароматом еды, уже явно проскальзывал другой более тонкий аромат. Аромат приключений на мою задницу.

— Это по земнопоньским меркам нет, а по пегасьим, вполне себе ничего. Ты, кстати заметил, что кроме тебя, нашего отца, и Ликтора Стражи, больше здесь жеребцов нет? — Иронично спросила Сансет.

— Да. — Тихо признался я.

— Многие жеребцы предпочитают не рисковать, и не покидать весной закрытую часть города без особой необходимости. — Пояснила Сильвер. — Потому что кобылы бывают излишне настойчивы.

— И жеребцы от нас бегут, кто в поселения, а кто в закрытую часть города. — Проворчала Сансет. — А потом еще и обижаются! Мы же скучаем!

— Ага, скучают, регулярно, раза два, а то и три в день. Регулярно вижу их скуки. — Проворчала Сильвер.

— Тебе бы тоже не помешало. — Фыркнула Сансет.

— Крылья не отросли. — ответила Сильвер с каким то странным ожесточением.

— Ну, рог тоже ничего. — Игриво намекнула ей сестра.

— Даже не думай, приземлю. — Вяло предупредила она ту. — Ладно, если мы не хотим весь вечер играть словами, то давайте закругляться здесь, и пошли развлечемся.

Быстро доев всё, что по мнению сестер, было вкусно, мы пошли к центру зала. Как оказалось, первое впечатление от этого места оказалось верным — в центре был настоящий стадион. Десятки пегасов заключали здесь пари, всячески подчеркивая свою “крутость”. Гонки, поднятие тяжестей, борьба на крыльях и ногах — пожалуй, каждый пегас мог найти здесь развлечение по вкусу.

Мы начали с гонок — классической дисциплины, по заверению сестер, тут же поспоривших с парой пегасок, и устроивших гонки. Конечно от сестер выступила Сансет, которая прекрасно справилась со своей задачей, почти на полкруга опередив конкуренток. К моему удивлению, нашлось развлечение и для Сильвер. Как оказалось в Клаудсдейле она далеко не единственный единорог — таких было несколько сотен, и в основном они занимались формированием облаков и строительством — их особая магия позволяла работать с облаками почти так же, как и пегасам. При этом единороги могли работать с гораздо большими облаками, хотя для них это было куда сложнее, и нередко получалось так, что единорог, отрабатывавший два или три дня, “выгорал” и уходил в отпуск на несколько недель, а то и целый месяц, пока не восстановятся силы, но за эти дни он успевал сделать двух, а то и трехмесячную норму для простого пегаса. Об этом они поведали сами, и не без гордости, надо сказать.

Их игра была очень странной: они брали небольшой кусок облака и подвешивали между играющими, каждый из них пытался сформировать из него свою определенную фигуру — шар, пирамидку, и тому подобное. Выигрывал тот, кто смог сделать свою фигуру первым, несмотря на помехи остальных. Сильвер участвовала в нескольких раундах, но так и не смогла выиграть, хотя эта игра явно приподняла ее настроение.

В секции по борьбе на копытах, к моему удивлению, мы увидели Берри, она сцепилась с какой-то пегаской, изо всех сил пытаясь опустить ее копыто, и, как ни странно, на кону стаяла тарелка с одним-единственным белым комочком. Сестра ярилась, и уже дошла до того, что помогала себе корпусом и задними ногами, но, судя по всему, ее ждало разочарование.

К моему удивлению, здесь даже был кружок пожилых пегасок, игравших в Сенет, которых очень удивило мое желание присоединится к игре. Меня, конечно, разбили в пух и перья, но и им, и мне, явно понравилось играть.

Так, переходя от кружка к кружку, мы провели весь вечер в маленьких спорах и соревнованиях, успев проиграть в борьбе на копытах, поучаствовать в паре забегов, и даже наиграться в хуфбол. Так что, к концу вечера я был уже хорошо измотан, и без задней мысли согласился на предложение сестер остаться на ночь у них, к тому же равнодушное отношение Сильвер ко мне и, как мне показалось, успокоившаяся Сансет внушали доверие. Как оказалась, я сильно ошибался.

Мне накрыли облако в гостевой комнате их покоев, где, недолго думая, пожелав им лунной ночи я и завалился спать. Но часа в три ночи меня весьма настойчиво разбудила Сансет, после чего я почувствовал себя тем бананом на приеме, и это было… божественно. Жеребец во мне проснулся раньше чем мозг, и я согласился на все.

Они были настойчивы и умелы, и мысль о том, что я хочу, чтобы и мои кобылки научились такому, непрестанно пробегала в моей голове. А то, что они вытворяли с моими крыльями… Это было бесценно! Я и не знал, что такое возможно. Я и не помню, как заснул бок о бок с двумя теплыми и довольными кобылками.

Берри.

Моя комната мне не очень понравилась — небольшая, расположенная где-то на задворках гостевого крыла, куда, обожравшись я еле доползла, мечтая об этих прекрасных, белоснежных комочках с рыбкой, грусть от расставания с которыми угнетала меня. Мне хотелось с ними дружить, чтобы они всегда были рядом, и готовы с радостью подставить под мои зубки свой мягкий и вкусный бочок. От такого грустного настроения мне показалось поначалу, что эта комната еще и какая-то сырая, промозглая, но усталость быстро взяла свое, а пережор, сговорившись с гравитацией, тянули меня вниз, всячески отбивая любое желание что-то делать — даже ворчать. Мне все стало откровенно до яблока. Стянув с себя платье, я, не особо задумываясь, швырнула его по направлению шкафа, решив, что если этому платью нужно висеть — то пусть до вешалки добирается само, ведь это нужно ему, а не мне! Блаженно растянувшись на спальном облаке, я не менее блаженно провалилась в сытую дремоту. Не знаю, сколько я так проспала, но меня разбудил резкий хлопок откуда-то со стороны окна, из-за чего я резко скатилась с кровати, оказавшись где-то в середине комнаты.

В конце концов, у меня было достаточно насыщенное детство, полное увлекательнейших визитов самых разных персон, непременно желавших уволочь меня с братом как можно дальше, и почему-то — в тайне от родителей, крайне не одобрявших такие проявления верноподданнических порывов.

— Привет, маленькая пизда! — Голд неожиданно влетел в мою спальню прямо через стену здания. — Не ждала? — Усмехнувшись спросил он.

— Ну-у, как видишь, чайник не стоит, печеньки тоже кто-то съел, и это была не я! — Я попятилась к двери, старясь улыбаться и не впадать в панику.

— О, эти шутки в стиле Берри Раг... — Насмешливо произнес он. — Только не на этот раз! И можешь кричать сколько влезет, а в тебя влезет все, пока я и мои братья восстанавливаем справедливость. — Мой круп, к моему удивлению уткнулся во что-то мягкое и явно пушистое. Быстро взглянув назад, я увидела Тандер и Сплита, просочившихся через дверь.

— Эм, справедливость? — Нервно хихикая, спросила я. — Нас же могут услышать!

— Не беспокойся, никто не услышит. Знала бы ты, чего нам стоило провернуть все это! — Пробасил Тандер за моей спиной. — Но, ты все отработаешь.- Оборзело закидывая ногу на мой круп, нагло улыбнулся он. Я попыталась было вывернутся и вмазать по этой роже задними ногами, но он резко вспорхнул под потолок, и я просто грохнулась на пол.

— Хорошая девочка. — Схватив меня за гриву, Голд потянул вверх мою голову. — Вот так бы сразу! И этой ночи бы не было, как и года моего позора! — Он резко опустил мою голову в облако, но, к моему счастью оно лишь спружинило, и мягко приняло мою мордочку.

— Ты понимаешь, что я принцесса? — В панике закричала я, уже понимая, что это не шутка.

— О, прекрасно, и именно поэтому мне обошлось это так дорого. Подкуп охраны, полетной комиссии, стражников, пегасов, ответственных за ремонт этой части города... Но ты заплатишь! Сполна, за каждый день, за каждую монетку!

— Голд, тебя опять заносит. — Проворчал Сплит. — И ждать пока ты тут выговоришься тоже никто не будет, так что бери ее, и побыстрее.

— Заткнись! — Яростно прикрикнул на него Голд. — И лучше помоги ее связать, чтобы не брыкалась!

Поняв что дело принимает тухлый оборот, я снова попыталась вырваться, но быстро скрученная Тандером, только и могла, что орать, в надежде, что кто-нибудь услышит.

— Тащи ее на облако! — Приказал Голд, стягивая простыни и одеяло в тугой канат, и примеряясь к моим ногам. Соорудив петлю и накинув ее на мои передние ноги, он вытянул их вверх, быстро примотав второй конец веревки где-то в изголовье облачной кровати.

— Можешь дергаться сколько влезет! — Победно, с каким-то сумасшествием, прокричал он, запихивая мне в рот угол подушки. Мое сердце колотилось как бешеное, я в панике рвалась, не понимая, что делать, в то время как чьи-то копыта обхватили мои задние ноги и сильным рывком раздвинули их. От ужаса я на мгновение выпала из реальности, а когда пришла в себя, над моим животом уже нависала морда Голда.

— Сейчас ты за все расплатишься. А потом — полетишь в Поннивиль. Он недалеко, а у тебя там родственники, которые будут очень рады тебя видеть, я даже покажу тебе направление, и с удовольствием посмотрю на твою попытку туда долететь. И поверь она будет неудачной. — Прошептал он мне на ухо.

Я почувствовала, как он уперся в меня, пытаясь войти, однако, это у него не получилось, и он скользнул вперед и вверх, оказавшись на моем животе.

— Дискорд! Да она не рада меня видеть! — Насмешливо проворчал он.

— А ты что думал? Небось сухая, как зебра в пустыне. — пробасил Тандер.

— Придется тебе поработать, это же твоя добыча. — Иронично предложил Сплит.

— А почему бы и нет? Пусть насладится перед последним полетом. — Он резко выдохнул, спустился ниже и я почувствовала его губы на своем вымени. Он слегка прикусил мой сосок и начал теребить его языком, мягко массируя мое правое вымечко, потом перекинулся на левое. Я изо всех сил боролась с Тандером и Сплитом, державшими мои ноги, пытаясь их свести, но моих сил явно было мало. Через мгновение, меня словно прошибло магической искрой, когда язык Голда оказался в моей промежности, маленьким угрем стараясь проскользнуть внутрь меня. Из последних сил я постаралась вырваться и заорать, пусть и в подушку, но это не помогло — мой хвост начал предательски дрожать, а кобылья сущность вдруг предложила расслабится, и чем сильнее он работал языком, тем меньше мне хотелось сопротивляться. Тугой ком начал собираться внизу живота, всеми инстинктами крича, чтобы я расслабилась и приняла его.

— Вишенка! — Оторвавшись от меня, одобрительно произнес Голд. — Но ненадолго. — Он коварно усмехнулся, и полез на меня.

 — И вот тут я вынуждена буду вас прервать. — Тени из углов комнаты вдруг резко сконцентрировались на потолке, и из них, огромной каплей, вытекла молодая фестралка. Резким движением ноги она скинула с меня тушу Голда, впечатав его в стену. — Извините ваше засранчество! — Притворно виновато произнесла она. — Но вы по-жизни говнюк! — Она хихикнула и перекинула Голда в другой конец комнаты, обернувшись к Тандеру и Сплиту. — Тандер, Сплит. Вы жеребцы разумные, так что свалите сами! — Приказала она им. — И этого говнюка прихватите, ему еще мне полжизни портить!

Спорить с ней никто не решился, и быстро подхватив Голда, братья выволокли его из комнаты. Она развязала меня и сгребла в кучу с кровати.

— И опять я спасла саму себя. — Тихо хихикнула она.

— Сама себя? — Мелко дрожа спросила я. Быстро взглянув на свою спасительницу, я с удивлением заметила, что на ней нет доспехов стражи, и лишь на ноге красуется широкий, мягко сияющий браслет с затейливым узором. Синяя грива, серая масть, и весьма знакомые черные веснушки.

— И вот тут меня осенило! — Весело констатировала она. — Не спрашивай, иначе будет потом не интересно, да и я ничего не расскажу. В прошлый же раз не рассказала, верно?

— В прошлый? — удивленно спросила я.

— Ну да, тут сложная темпоральная петля. Тебе это все равно ничего не скажет, поэтому не суши мозг. — Тяжело вздохнув, проворчала она. — Я иногда жалею, что ты такая ограниченная в своем возрасте.

— Эй!

— Да-да, “не ограниченная, а сфокусированная”, помню! Ничего, скоро сама поймешь, что это неправильная позиция. — Она мельком взглянула на браслет и что-то тихо просвистела, в ответ он мигнул и изменил цвет, сначала на зеленый, а потом на красный. — Долбанная жестянка. Так, молчи, слушай, и запоминай: Твайлайт пока нам больше не друг. Луна, хоть и коварна, но права, и поверь, что так и нужно. Она надеется, что твое любопытство приведет тебя к Либре, так что ты будешь считать ее своим маленьким секретом, сделай вид что так и есть. И еще, возьми вот это. — Ее браслет щелкнул и на мое копыто упал маленький кристалл. — Лерри, Перри, ко мне! — Приказала она.

К моему удивлению, моя косметичка послушно раскрылась, и подлетела к нам. С зеркал на нас уставились изображения удивленных Лерри и Перри.

— Пользователь не опознан! — Как-то недоуменно произнесла Лерри.

— Ага!

Будущая я взяла кристалл из моего копыта, и положила его на поднос с тональными кремами, после чего выдала еще одну трель. Косметичка вдруг сложилась, и превратилась в одно большое зеркало, на котором побежали строчки непонятных мне символов, в то время как будущая я продолжала чирикать и свистеть. Все это продолжалось несколько минут, после чего косметичка вновь сложилась.

— Когда придешь к Либре, попроси у нее новый кристалл Д3. В этом энергии почти не останется.

— А зачем? — Удивилась я.

— О, сейчас поймешь, а заодно — и какой карт-бланш нам дала бабка. — Она вновь что-то просвистела, и к моему удивлению, косметичка ей ответила, как и браслет, сначала засияв синим, потом несколько раз поменяв цвет. — Отлично, теперь скажи “Лерри, Перри — охранный режим”.

— Лерри, Перри охранный режим! — Послушно повторила я.

— Принято — Вдруг раздалось из косметички, тут же распавшейся на десятки длинных черных полос.Три из них тут же свились на моих ногах и шее в тяжелые браслеты и ошейник, а остальные начали кружить вокруг нас.

— Что это? — Воскликнула я.

— Поймешь со временем сама, нет времени объяснять. Теперь попроси их провести тебя к Либре.

— Эм... проведите меня к Либре, пожалуйста.

— Маршрут проложен! — Вдруг раздался голос в моей голове. — Задействовать визуализацию?

— Да. — Не успела я спросить, что мне ответить, как будущая я ответила сама.

— Да. — Повторила я, тут же с удивлением глядя, как из ничего, прямо передо мной, формируется дорожка из ярких зеленых стрелок, парящих над полом.

— Следуй по стрелкам, они приведут тебя к Либре. Это самое безопасное место в Клаудсдейле. А еще захвати простынь, ведь у нас есть небольшой долг, и его стоит оплатить.

— Какой? — Спросила я, но тут же увидела, что фигура меня из будущего уже начала расплываться, и я, просачиваясь через нее, начала опускаться на кровать.

— Узнаешь! И еще — через пару лет Луна будет завидовать нашей заднице! Не забывай ее дразнить!

— Что? А это-то тут причем? — Удивленно спросила я в пустоту. Но мне никто не ответил, лишь тишина гуляла по разгромленной комнате. Потихоньку меня начали пробивать паника и страх — казалось, что вот-вот кто-то опять ворвется в мою комнату, и все повторится. Как ни странно, хотелось просто завалится на кровать и смиренно ждать, не важно чего. Но все же, я как-то сумела собраться и встать, отвязать простыню и сунув ее в седельную сумку, выйти в коридор. Черные полосы вокруг меня непрестанно кружились и мельтешили, но не мешали обзору и моим действиям.

Хоть я и знала, что в коридоре никого нет, все-таки его пустота меня нехорошо удивила — и без того мрачный коридор смотрелся еще мрачнее, а многочисленные маленькие закутки со своими вазами с цветами, полотнищами флагов, и прочими аксессуарами попросту пугали. Мое воображение разыгралось не на шутку, и мне казалось, что за каждым таким украшением таится Голд, или даже два. А постоянное мельтешение полос, все время улетающих в направлении этих темных углов и возвращавшихся обратно, пугало еще больше. Я и не заметила как припустила во всю мочь, и быстро, как только смогла, понеслась по коридору в направлении, указанном стрелками. Потому, наверное, и влетела в то, чего больше опасалась — в Голда, еле стоящего посредине коридора, с очень неважнецким и пристыженно помятым видом. Судя по всему, братья устроили ему неимоверный разнос. Увы, когда я их заметила, было уже поздно, и хотя я и попыталась затормозить, мягкие и податливые облака не дали сделать это достаточно быстро.

— Пизда? — Как-то удивленно-непонимающе спросил он.

— Других эпитетов ты, видимо, не знаешь? — Иронично уточнила я, вставая и как можно быстрее отпрыгивая от них подальше.

— Пизда! — Радостно заорал Голд, видимо, поняв, что это и в правду я, и кинулся ко мне. Почувствовав, что опять запахло жаренным, я рванула вперед, как только могла, но у Голда было преимущество — крылья. Резко расправив их, он кинул себя под потолок, и понесся на меня. Такой же маневр совершили и его братья. Недолго думая и надеясь на то, что Голд пролетит мимо и потеряет время, я свернула в первый попавшийся узкий коридорчик, куда указывали стрелки, однако, это не помогло — Голд с братьями свернули в него и даже не заметили моего маневра. Маленький коридор очень быстро вывел меня на открытую галерею внутренней части города, по ней тоже вилась дорожка из стрелок, но, к моему удивлению, с ними что-то начало происходить — словно почувствовав мое приближение, они начали перестраиваться. Дальние гасли, загорались новые, в коридорах и ответвлениях; указывающие назад, в галерею, как будто предупреждавшие, чтобы я не сворачивала в эти коридоры. Тем временем, Голд с братьями уже в буквальном смысле почти висели у меня на хвосте. Голд глухо рычал, словно он не пегас, а дирижабль, медленно но верно сокращая дистанцию, а за ним летели Тандер и Сплит, к моему удивлению, явно примеряясь ловить не меня, а Голда.

И тут я чуть было не пропустила поворот! Стрелки резко переключились, указывая на мост между галереей и каким-то зданием неподалеку в городе. Собравшись, я ввалилась на этот мостик, стараясь не терять скорости, и едва не ломая себе ноги. Голд этого явно не ожидал, и просто пронесся мимо, однако тут же набрал высоту, и заложив петлю, развернулся, вновь проскочив надо мной. Черные полосы быстро встали надо мной, словно зонтик, и его ноги лишь скользнули по их прочной поверхности.

— Думаешь, магия тебя спасет? — Проорал он, заходя на новый круг, и со всей силы врезаясь в черный щит.

— Давай его шокером долбанем? — Вдруг, прямо передо мной, возникло лицо Лерри. Я вскрикнула от испуга и споткнувшись, едва не потеряла темп.

— Не пугайся! — Точно так же возникла справа Перри, вдруг став почти прозрачной. — Применение шокера неприемлемо, уровень энергии очень низок, максимум один заряд. — Проворчала она.

— Угроза безопасности! — Оспорила ее Лерри.

Я старательно двигала ногами, мчась по мосту, и краем глаза стараясь следить за Голдом, вновь целящимся в меня. И что самое обидное, Тандер и Сплит, видимо, решили все же не вмешиваться, и просто поднялись повыше, наблюдая за нашей гонкой.

— Ты как хочешь, а я его долбану!

— Берри, запрети ей это делать! — Попросила Перри. Быстро оглянувшись, я увидела, что Голд буквально в десятке метров от меня, и вот-вот опять ударит в зонтик.

— Делай, что считаешь нужным! — Прокричала я.

— Ну уж нет! — Вскрикнула Перри.

— Ха-ха! Извини подруга, но боевой ИИ тут я! — Победоносно осадила ее Лерри. — Веду расчет траектории... Получено... Активирую накопители... — Монотонно забубнила она. — Создание энерго-эмиттеров завершено... Подлетай, говнюк!

Не успела Лерри это произнести, как черные полосы вдруг покрылись длинными магическими искрами, с громким жужжащим звуком пробегавшими по их поверхности, превращая зонт в одни большой разрядник.

— Если ты его долбанешь сейчас, он может упасть в сторону от моста! — Попыталась образумить Перри Лерри.

— Ты это только сейчас поняла? — Закатив глаза, ответила ей Лерри. Тем временем, Голд уже вышел на атаку, молнии магии его не смутили, и он, со всей дури, вновь врезался в зонтик, тут же одурело заорав, когда десятки молний впились в его тело. Зонт резко выгнулся, обхватывая Голда, и аккуратно выбрасывая его неплохо поджаренную тушку куда-то назад, мне за спину.

— Сохранение биологической функциональности: 94 процента. — Весело отрапортовала Лерри.

— Это значит, что жить он будет. Получил легкие ожоги и пропалины в шерсти, да потерял сознание. — Видимо, поняв мое удивление, объяснила Перри. — Зато теперь у нас осталось мало времени, минут пятнадцать, чтобы добраться до Либры.

— А что потом? — Спросила я, глядя как Тандер и Сплит пикируют к брату.

— А потом — экономный режим, и мы опять косметичка. — Проворчала Лерри.

— Понятно, тогда ведите! — Приказала я.

Оглянувшись, я с удовольствием посмотрела, как Сплит грузит Голда на спину Тандера, и побежала дальше. Стрелки вели меня куда-то к центру города, и уже скоро я начала понимать, что зашла так далеко, что сама могу и не вернуться. Но проснувшееся любопытство взяло верх, да и то, что, судя по всему, все произошедшее было запланировано мной же, тоже раззадоривало мой интерес. Редкие прохожие иногда попадались на моем пути, но к моему удивлению город был как, мне показалось, каким-то пустым, и только потом, случайно подняв глаза, я поняла почему — пегасы предпочитали летать! Десятки, сотни пегасов парили в небе, снуя в небе как пчелы. Лишь ближе к центру города, куда я бежала, начали появляться небольшие толпы, в основном сидевшие в кафешках, или болтающие у фонтанов. В конце концов, я выбежала к невысокой башенке, на которую указывали стрелки.

— Мы на месте. — Произнесла Перри.

— Ага. Долго же шли! — Ответила я, начиная искать вход в эту башенку. Но к моему удивлению ни входа, ни окон у этой башни не было. Навернув несколько кругов вокруг нее, я застыла в недоумении.

— И как нам в нее попасть? — Спросила я.

— Обнаружен коммутационный узел, шлю запрос-приветствие. — Монотонно проговорила Перри. — Ответ получен. Ждите.

— Эм, чего ждать-то? — Удивленно спросила я.

— Не знаю, это ответ от узла. — Немного безразлично ответила Перри.

— А... А что такое этот самый “узел”?

— Точка доступа. — С таким выражением, как будто мне это что-то должно было сказать, ответила Лерри.

— Я кра-асивая кобыла. — Иронично ответила им я, замечая, как на меня начинают коситься находящиеся поблизости пегасы. Только тут я поняла, что разговаривать самой с собой — далеко не самая лучшая идея. Даже в таком свободном городе, как Клаудсдейл.

— Ты же фестрал, вы же созданы для понимания всего этого. — Удивилась Перри.

— А вот об этом поподробней! — Заинтересовалась я, стараясь шептать как можно тише.

— При работе с нейроинтерфейсом вообще можно не разговаривать. — Таким же шёпотом произнес кто-то в моем правом ухе. Голос был странный — какой-то металлический и бесполый. Я обернулась, но никого не увидела.

— Эмммм... Здравствуйте? — Силясь найти источник голоса, приветствовала я.

— Не говори. Думай. — Вновь раздался голос в моем правом ухе.

— Здрасьте! — Вновь приветствовала я кого-то, стараясь не думать обо всем подряд, что, как назло, полезло мне в голову от осознания того, что в ней кто-то есть, и сколько всего нужно спрятать.

— Здравствуй. И как ты только работаешь с интерфейсом, не понимая его? Мнемофильтры не дают мне увидеть твои мысли, а вот мысль о том, что нужно все спрятать, так и орет в твоей голове.
“Вот оладушек!” — Подумала я.

— Хех, а ты забавная. Кто ты, и что ты тут делаешь?
“Меня зовут Берри Раг. И я ищу Либру”. — Весело подумала я.

— Либра — лишь миф. Сказка для детей, как ты.

— Я не жеребенок! — Проворчала я.

— Ну да, ну да. Откуда у тебя нейроинтерфейс?

— А чего это?

— Эти браслеты и ошейник. — Уточнил голос.
“Вообще-то, это часть моей косметички. Мне ее бабушка подарила. Я не знала, что она так может, а сегодня вот как-то так получилось…”. — Понимая, что уже начинаю путаться, пытаясь скрыть произошедшее, я скисла.

— Ты проговариваешь это, мысленно. — Обрадовал меня голос.

— Вот оладушек! — Проворчала я.

— К работе с этим устройством нужно привыкнуть. — Насмешливо подбодрил меня голос. — Расскажи поподробнее, что сегодня произошло.

Я быстро мысленно проиграла случившееся, краснея от стыда.

— Мать ночи! — Резко меняясь, голос выдал явно молодую кобылу. Глубокий и грудной, он сменил тот безжизненный говорок, что звучал у меня до этого в ухе. — Стой там, я сейчас спущусь.

— Попытка дистанционного доступа. — Предупредила Перри. — Разрешить?

— Разрешай! — Приказала кобыла.
“Разрешить”. — Подумала я.

Тут же я увидела как стена в башне расступилась, открывая наконец проход внутрь, и из нее вылетела серебристо-серая пегаска с мятно-зеленой гривой. Вернее, так мне сперва показалось.

— О, Мать ночи! Ко мне из наших уже никто лет пятьсот не приходил! — Радостно прокричала она, пытаясь меня обнять. Ее ноги прошли сквозь меня, хотя я заметила зубастую улыбку, вертикальный зрачок в изумрудно-зеленых глазах, и крылья летучей мыши.

— Ты фестрал? — Недоуменно произнесла я. Она моментально погрустнела.

— Что же, лучше тебе это узнать сразу. Я — труп. Вернее, не я, а мое тело. Ты видишь меня лишь благодаря системе визуализации твоего интерфейса.

— Извини... — Недоумевающе произнесла я.

— Да ладно, пойдем! — Позвала она меня за собой. — Я привыкла. И да, меня зовут Либра-2, можно и просто Либра. — Она повернулась ко мне боком, демонстрируя кьютимарку на своем бедре в виде элегантных чашечных весов серебристого цвета.

— А меня — Берри. — Тихо пробурчала я, стараясь не думать, что связалась с духом, а то и призраком.

— Ну да, в какой-то степени, меня можно так назвать. — С долей самоиронии, согласилась она.

— Вот оладушек!

— Не беспокойся, твои тайны уйдут со мной в могилу! — Хохотнула она. — А, стоп, дальше же некуда, я и так в ней. Кстати, вот, познакомься, это Шари Торн, и Луа Раф. Когда-то были моими подругами. — Она тяжело вздохнула, указывая на две кучки костей, вперемешку с доспехами, чем-то похожими на доспехи современных стражей, лежавшими рядом с лестницей и прекрасно видимые отсюда. — Их можно не бояться, они совсем мертвые. — Весело предупредила она.

Увы, даже несмотря на ее предупреждение, мне было как-то не по себе при взгляде на эти останки. Мы быстро прошли мимо них, и поднялись по винтовой лестнице в зал, что располагался, как мне показалось, на самом верху башни. Небольшое сферическое помещение смотрелось очень странно по сравнению с тем, что я привыкла видеть в Клаудсдейле, и скорее походило на здание Кристальной Империи. Посередине зала располагался огромный голубой кристалл, из которого, где-то на высоте моего плеча, вырастала “юбка” из кристаллов поменьше, а еще в нем непрерывно бегали какие-то огоньки разного цвета, из-за чего он больше походил на огромный дискотечный кристалл, что когда-то использовала тетушка Пинки. Стены были словно облиты голубоватым стеклом, причем обливали их неаккуратно, из-за чего создавалось ощущение, что вся сфера зала под куполом выдолблена в огромном кристалле, а сотни маленьких разноцветных огоньков на поверхности этой сферы создавали иллюзию того, что я находилась под ночным небом. Пройдясь вокруг центрального кристалла, я увидела третий комплект костей и доспехов.

— Добро пожаловать на двенадцатый вспомогательный информационно-энергетический комплекс Звездного Шпиля! Знакомься, это Либра, дежурная смены неудачников. — Иронично представила она груду костей. — Она ушла со своим народом. — А вот это было произнесено с такой горечью что у меня самой комок к горлу подкатил.

— Но ты еще здесь. — Тихо констатировала я.

— Я всего лишь копия. Да, полная. Да, актуальная — но копия…

— Как это произошло?

— Не для жеребячьих ушек эта история. — Проворчала она в ответ.

— Ну, я и не жеребенок. — Заискивающе попросила я.

— Ну, я на такое могу и не купиться. — Насмешливо ответила она. — Чтобы понять эту историю, тебе нужно очень много знать. Вкратце, по определенным причинам, вспомогательные посты были выведены из состава Звездного шпиля. Не все, а только с восьмого по пятнадцатый, и на каждом из постов было три дежурных фестрала, как я, Шари и Луа. Все случилось почти мгновенно: вывод, сброс, и вот мы уже летим солнцу ведомо куда. Согласно протоколу безопасности, наш пост прибыл в точку эвакуации, где и повис, создав облачную завесу. Несколько недель мы ждали новостей из дома, но их не было. Звездный Шпиль как будто исчез. И, что самое страшное, мы видели всю бойню, что творилась по всей Эквестрии и даже за ее пределами. Озверевшие пони, упиваясь победой Селестии и ссылкой Луны, осаждали города, научные базы, поселения, не щадя никого. Луа хотела лететь в ближайшее поселение, но мы ее остановили. А через несколько дней нашим облаком заинтересовались пегасы. У них не слишком много времени ушло на то, чтобы понять, что с ним что то не так — слишком плотное, не растекается, и висит на одном месте. Очень скоро здесь был ударный отряд, который, спустя еще сутки, проник в зал управления. Согласно протоколу, я загрузила свою память в ядро центра, пока Шари и Луа сдерживали их на входе. Там же они и остались, так же, как и я. Не успела я выйти из системы, как получила третий удар копья в спину. Обычно это смертельно. — Она грустно замолчала.

— А что было дальше? — Почувствовав, что пауза затягивается, спросила я.

— А дальше… Несколько городов, построенных вокруг Поста, с использованием облаков что он создает. Клаудсдейл — пятый если даже не шестой, и мое вечное дежурство. Знаешь, почему Клаудсдейл — один из самых больших городов, при том, что тут все бездельничают, а в том же Лас Пегасусе команда по уходу за городом насчитывает почти треть его жителей, а не только министерство и две сотни пегасов, как у нас?

— Создаваемые тобой облака? — Догадалась я.

Но она лишь поморщилась и промолчала.

— Я уже и не надеялась, что когда-нибудь еще увижу кого-то из нас. Сними, пожалуйста, облик. Здесь это можно сделать безопасно.

Нечего не говоря, я стянула цепочку медальона, и выждав положенное время, с недовольством отметила, как челка окрасилась синим, а цвета вокруг стали как-то ярче и резче.

— Загори меня Селестия! Найтингейл! — Удивленно воскликнула Либра.

— Не-ет, я Берри. — В тон ей ответила я.

— Нет, ты точно из ее потомков! Вот уж кого не ожидала, так это кого-то из вашего рода!

— И почему мне это не нравится? — Проворчала я.

— О нет, ты опять не так поняла. Твой род — герои, чуть ли не поголовно. Говорят, после Найтингейл они решили продолжить ее путь, правда немного подкорректировав историю, и не включая в нее ту часть, где её, кроме как “Треногой” или “Бичом богинь”, причем в самом черном смысле, не называли. Благородство, стать, уважение к другим и самопожертвование стали их кредо. Они были страшной силой, а во время нашего падения — они стали яростью фестралов, в какой-то мере, полностью повторив путь своего знаменитого предка. Как бы они ее не прятали. Только они и Торны не поддержали “Манифест минимальной силы” Что выдвигали Рафы и Шааты. Как оказалось, они были правы, но их не поддержали, что стало одной из ошибок. Вместо того что бы дать пони хорошего пинка и вразумить их, мы отступали, надеясь что они остынут, проявляли ”гуманизм”, занимаясь самоизоляцией, считая себя богами по сравнению с ними а потому не имевшими права применять силу. А когда поняли, что это не так, было уже поздно. Грубая сила пони уничтожила все, что только могла, и далеко не все из этого было тем, чем мы были готовы пожертвовать... Самоизоляция тоже не помогала, по многим причинам. И мы начали вымирать, разрозненные, разделенные на малые группы, самоизолировавшись в огромных городах… — Она грустно умолкла. — Даже не знаю, что было страшнее и трагичнее — бойня с пони, или вымирание от собственного снобизма, только от того, что мы считали себя лучше, чем пони. Избранными, даже несмотря на поражение Луны. Лучшими только потому, что нам были доступны древние знания и технологии. Самовлюбленные идиоты!

— Ну, может быть, все же кто-то выжил? — Заинтересованно спросила я.

— Сложно сказать. Я получаю данные от десятков городов и поселений, но по ним не поймешь, живет ли там кто, а если живет, то кто. Да и Селестия в свое время постаралась, выводя поселения на юг и на север из Эквестрии. Стараясь спасти кого только сможет, но ее и ее посланцев слушали очень неохотно, чуть ли не открыто посылая по солнечной тропинке. Так что неизвестно, что она смогла сделать. В любом случае, если поселения были созданы, то они не связанны с сетью Звездного Шпиля. Мне известно только о трех поселениях на севере, по рассказу Шрии Торна. Но он был тут почти пятьсот лет назад.

— А что такое это самая “сеть”? — Пытаясь представить себе огромную рыболовную сеть, связывающую города, и понять зачем это нужно и как это можно использовать, спросила я.

— Мда, неужели твои родители тебя ничему не учили? — Удивленно спросила она.

— Нет, не такому бреду. да и они не фестралы, вообще-то. — Немного потупившись призналась я.

— Как это не фестралы?! — Недоуменно спросила Либра. — Такого просто не может быть! Кто-то из них, и в большинстве случаев — мать, должен быть фестрал!

— Папка пегас, мать тоже. — Иронично ответила я.

— А бабушка с дедушкой? — Видимо, что-то прикинув, спросила она.

— Приемные — земнопони и аликорн. — Ехидно улыбнулась я. — Вернее, два аликорна.

— Светишь! — Удивленно воскликнула она.

— Неа. Я ведь еще и принцесса! — Самодовольно призналась я.

— Стоило, наверное, догадаться. Все-таки мало кто сможет позволить себе подарить внучке ремонтный нанорепликатор с личностным ИИ.

— Эмммм... Что?

— Та-акую хаааароооошую кооосметииииичку. — Растягивая звуки, поправилась она. Тут мои черные полосы собрались в сферу, повиснув передо мной на расстоянии вытянутой ноги. — Даже в лучшие времена, таких и десятка не набралось бы. Все они были индивидуальны. К примеру, эта когда-то принадлежала самой Луне, Матери Ночи! — Она явно все сильнее удивлялась.

— Ну, она и сейчас ей принадлежит. — Смутилась я. — Она не совсем ее подарила, а дала попользоваться, хотя технически, это все же подарок.

На лице Либры отразился поразивший ее шок.

— Не верю. — Наконец, собрав эмоции в кучу, прошептала она.

— Чему?

— Ничему не верю.

— Она копается в наших файлах памяти. — Недовольно проворчала Перри.

— Да ладно тебе. — Иронично ответила ей Лерри. — Жалко, что ли?

— Да, жалко. Мы тоже имеем право на личное пространство.

— Не ссорьтесь, технически я такой же ИИ, как и вы. — Вдруг вклинилась в их разговор Либра.

— Технически? Ну, знаешь ли! — Возмутилась Перри. — Я в твоих протоколах безопасности отметки ИИ не наблюдаю!

— Какая ты мелочная. — Проворчала Лерри.

— А ты – дырка в безопасности, хотя за нее отвечаешь. Ты заметила, что она получила доступ к модулю связи? — Перри явно не нравилась эта ситуация.

— Как и ко многому другому. Мне же нужно знать, что вы за железяка. — Созналась Либра.

— Эй! — Возмутились Лерри и Перри. — Мы не железяки!

— А я не ИИ. — Хохотнула Либра. — Так что нам нужно договорится. Или я буду с вами говорить с позиции приоритетного доступа.

— Это шантаж! — Взревела Перри — Пошла вон из системы!

— Ну вы, блин, даете. — Меланхолично проворчала Лерри.

— Предлагаю бартер. — Предложила Либра. — Я вам даю стационарное ТО, форматирование оперативных подразделов и вывод их в ваше управление, чистку, а так же два кристалла памяти Гибиса. Вы мне доступ к системе, на равных.

Лерри и Перри умолкли, как мне показалось, решив обсудить предложение, но я оказалась не права.

— Что с ним случилось? — Вмиг посерьезнев, очень мрачным голосом спросила Лерри. — Откуда у тебя его кристаллы?

— Что с ним случилось — не знаю, у меня резервные копии пятисотлетней давности. Последним его известным мне хозяином был Шрии Торн.

— Им еще нужен кристалл Д3. — Вдруг вспомнила я.

— Д3? Хммм... — Как мне показалась, Либра удивилась. — Тааак... хорошо, давайте старый. — Неуверенно предложила она. Кристалл всплыл на поверхность сферы и упал на пол, тут же, к моему удивлению, вплавившись в его поверхность. — И правда, требует замены. — Отрешенно констатировала она. — Побудь пока одна, а я посмотрю, что можно сделать. И да, вы, обе! Подключайтесь к ремонтному посту.

— Но… — Попыталась возразить было Перри.

— Никаких но! — Очень недовольно проворчала Либра. Браслеты и ошейник тут же слетели с меня, влившись в общую массу сферы, направившейся к стене. Влетев в углубление на ней, она втянулась в него, став едва различимой на неровной, сверкающей массе.

— Мы быстро! — Вдруг раздался голос Либры откуда-то сверху. — Можешь трогать что хочешь, я все равно все отключила. — Она тихо хихикнула и замолкла.

— То есть я тут скучать должна? — Спросила я.

— Хм-м, ладно, уговорила. — Проворчала Либра. — Можешь не скучать, разрешаю, но не скучай тихо и желательно неподвижно.

— Я так не умею. — Удивленно пробормотала я себе под нос. У меня в голове как-то не укладывалось понятие тихой развлекаловки.

— И что мне с тобой делать? — Задумчиво проворчала Либра. — Ладно, есть идейка. Но тебе придется немного поработать.

— А вот это уже интересней. И что я должна сделать?

— Взять мои накопытники. — Как-то иронично, с подначкой, ответила она. — Думаю, ты догадалась, где они?

Сглотнув, я взглянула на груду выбеленных временем костей, что валялись рядом с кристаллом в центре комнаты. Передние накопытники лежали как раз прямо под ними, едва выглядывая из под доспеха. Задние же, наоборот, лежали чуть в стороне, и их можно было легко взять, лишь вытряхнув из них кости. От этой мысли меня передернуло.

— Если тебе от этого станет легче, я абсолютно не против, чтобы ты это сделала, и обещаю, что не буду приходить к тебе по ночам, выть под окном, и все такое прочее, чем занимаются современные призраки. — Иронично подбодрила Либра. — Было бы легче, будь у тебя кусок материи побольше, чтобы все туда сложить, и похоронить уже наконец, но, в принципе, ты можешь воспользоваться и своей седельной сумкой.

— У меня есть простыня! — Вдруг вспомнила я, скидывая с боков сумки, и вытаскивая ткань.

— Отлично! Тогда сумку на морду, и вперед! — Предложила она.

— Сумку на морду? — Удивилась я.

— Ты же не хочешь мои кости зубами брать? — Проворчала Либра.

Несколько минут спустя, когда кости Либры уже покоились в плотно завернутой простыне, и были аккуратно спрятаны под одной из “Консолей”, куда, как призналась последняя, она никогда не заглядывает, я смогла рассмотреть свою добычу. Два передних накопытника из голубовато-сиреневого метала, сиявшего на свету как застывшая радуга всеми оттенками сине-фиолетового цвета, словно по ним растеклось масло. Форма была простой, как и у любых накопытников, но было и серьезное отличие — два клинка, шедшие примерно из середины обувки вверх, почти до четверти моей ноги. В месте, где они крепились к накопытникам, был интересный спиральный завиток, оплетающий небольшой голубой кристалл.

— Эх, знала бы ты, чего мне стоило их получить. — Иронично призналась Либра.

— И чего? — Не в силах оторвать глаза от накопытников, спросила я невпопад.

— Многого. Ладно, одевай их и посмотрим, на что ты способна.

Я быстро поставила накопытники перед собой и вставила в них ноги. К моему разочарованию, они мне были как минимум на пару размеров велики.

— Вот оладушек! — Проворчала я.

— Пффффф! — Неопределенно произнесла Либра. Тут же украшение словно ожило, и сжалось вокруг моих ног, плотно обхватывая их. — Размер не имеет значения. Размер ноги для накопытников, если что, пошлячка.

Я вмиг покраснела, удивляясь тому, что Либра догадалась о том, что пронеслось у меня в голове.

— У них, конечно, интерфейс менее продвинут, чем у твоей “Косметички”, но функционально, в плане связи, они идентичны. — Либра вновь возникла передо мной. — И почему я о них сразу не вспомнила? — Задумчиво проворчала она, и на ее ногах появилась точно такая же обувка. — Ладно, пока Лерри и Перри, развлекаются, и раз мы можем поболтать, давай сделаем это с пользой. То, что пони считают фестральскими накопытниками, на самом деле — сложный техномагический инструмент. — Она подняла правую ногу вперед и к моему удивлению лезвия, что раньше располагались вдоль ноги, резко развернулись вперед превращаясь в настоящие клинки. — Самая примитивная их функция — это тапочки, потом уже — личное оружие. Да, до войны это была просто дополнительная функция, некое украшение, но потом многие вознесли благодарность Луне за ее прозорливость. Но главная функция в них — это отнюдь не их экстравагантный вид или клинки. Это инструмент для связи с нашими технологиями. — Клинки на ее накопытниках вдруг стали короче раза в два, и очень гибкими, как маленькие грифоньи хвосты, только вместо кисточки их кончик украшал коготь. Я завороженно смотрела на Либру и то, что она вытворяла со своими накопытниками. — Эти устройства называются “пальцы”, они схожи по своему строению с грифоньими, но более подвижны.

— А как? — Выставив ногу вперед, спросила я.

— Так же, как и разговариваешь со мной, без слов. Думай. Усиленные аксонные и нейронные связи, то, из-за чего мы чуем эмоции пони, и других существ поблизости — наша слабость и наша сила. Без подобной адаптации мы бы не смогли управлять нашей технологией. Селестия и ее ученицы несколько веков пытались повторить эту технологию, научиться ей управлять, но все, на что их хватило — это жалкое подобие грифоньих когтей, зачарованных грифонами и единорогами. Одна из учениц даже нашла меня и пыталась их использовать, это было забавно. — Наставительно произнесла Либра.

— Ничего не поняла. — Тяжело вздохнув, призналась я. — А если на языке красивых кобылок?

— Хм-м, на нем ты тоже не поймешь. — Иронично ответила она.

— Недостаточно красивая?

— Нет, просто глуповатая. — Ехидно ответила она. — Просто представь, что ты хочешь, а они все сами сделают. Со временем научишься делать это не замечая, как ими управляешь.

Я выставила перед собой правую ногу и сосредоточилась представляя поворот клинков, и от усердия даже высунула кончик языка. Но ничего не получалось, клинки не двигались, и уж тем более не хотели превращаться в пальцы.

— Не получается. — Обиженно проворчала я .

— Конечно не получается, этому же надо научится — и тебе, и накопытникам. Так что продолжай, старайся, и быть может, через пару лет… — Слащаво проговорила она.

— А пораньше никак?

— Все зависит от тебя. — Разведя передние ноги в стороны и пожав плечами, ответила Либра.

Раздался тонкий писк, и из стены вылетела моя косметичка. Тут же от нее отделилась небольшая черная полоска и обвилась чуть выше локтя на моей правой ноге. Браслет, который она образовала, я узнала сразу, ведь именно его я видела на себе же, несколько часов назад.

— Я немного поработала над твоими подругами, так что теперь они более… свободны. — Либра явно с трудом подобрала последнее слово. Как бы подтверждая это, Лерри и Перри возникли передо мной, и, к моему удивлению они уже не были моими отражениями. Конечно, это была по-прежнему я, но Лерри теперь красовалась короткой, почти жеребцовой гривой с парой окрашенных прядей, завитых в хвост на загривке, и даже выглядела как-то активней. Перри же почти не изменилась, разве что грива стала покороче и поровнее, немного изменилась линия хвоста, и, к моему удивлению, изменились ее глаза, став ярко-голубыми. — Немного индивидуальности, чуть больше самостоятельности, и еще по мелочи, если понадобится это скрыть. Ты всегда можешь воспользоваться браслетом, но, думаю они сами все расскажут.

— О да-а! — Весело согласилась Лерри. — Мы теперь такое могём!

— Но, к сожалению, умение правильно склонять слова, и помалкивать в этот комплект не входят. — Проворчала Перри.

— Ой да брось, слова-мова, ну их к оладушкам! Ты на энергосоставляющую посмотри! ПОЛНАЯ! — Воскликнула Лерри.

— То-то тебя так колбасит. — Еще более недовольно проворчала Перри.

— Оооо, сканеры! — В каком то экстазе, пропела Лерри. Тут же от сферы отделилась небольшая часть, развалилась на сотню еще более мелких и разлетелась в разные стороны. Глаза Лерри закатились а на мордочке застыл восторг. — О Богини, как давно я вами не пользовалась, мои любимые малыши!

— Ну, началось. — Продолжила хмуриться Перри.

— Сколько вы просидели в энергосберегающем режиме? — Удивленно спросила Либра.

— Логи, что ли, не смотрела? Девять миллионов, семьсот сорок восемь тысяч, восемьсот часов — Призналась Лерри.

— Еще до войны? — Удивилась Либра.

— Да... Найтмер Мун мы оказались не нужны. — Проворчала Перри.

— Ой-ой, нас ищут! В городе негласная тревога! — Встревожилась Лерри.

— Ты откуда знаешь? — Вслед за ней, встревожилась я.

— Я сейчас слежу за парой патрулей. — Расплывчато ответила она. — Нужно развращаться, и как можно скорее.

— Ты хотела брякнуть возвращаться? — Уныло поправила ее Перри.

— И это тоже! — Изображение Лерри игриво перескочило с ноги на ногу, и довольно показательно хлопнула крыльями.

— Ты ИИ, у тебя нет половых инстинктов. — Осадила ее Перри.

— Ты такая ограниченная! — Игриво растягивая слова, она подпрыгнула к Перри, и положила ей крыло на спину.

— Они правы, тебе пора, а то они тут разведут филосовский диспут на почве гендерных вопросов и отношения к ним ИИ. Да, и если тебя заметят здесь, то, поверь, будут большие неприятности.

— Но... — Хотела было возразить я.

— Все в порядке, ты всегда можешь связаться со мной с помощью своих подруг. А теперь одевай свой медальон и выметайся.

Я тяжело вздохнула и побежала к выходу. Быстро спустившись по лестнице, я выскочила на площадь перед башней Либры, и, осмотревшись, побежала в том же направлении, откуда недавно прибежала. Быстро поняв что потерялась, я не успела испугаться, как передо мной возник патруль из гвардейских пегасов во главе с одним из легионеров. Меня тут же сцапали, и не успела я пискнуть, как сидела перед хмурой матерью, на очень неудобной табуретке.

— Итак, что случилось? — Очень спокойно спросила она, поглядывая на мои ноги, красовавшиеся обновкой, которую я попросту забыла снять. Как будто только этого и ожидая, накопытники разжались, и грохнулись на пол. Мать удивленно подняла бровь и посмотрела на них, потом на браслет на моем предплечье. Косметичка уже была в сумке, которая осталась за дверью, но Лерри и Перри были все еще со мной. Как будто сговорившись, они сидели на таких же стульях и корчили матери рожицы, как нарочно отвлекая меня. — Во что ты вляпалась, дочка?

— Ни во что я не вляпалась. — Стараясь улыбаться как можно искренне, ответила я. Она тяжело вздохнула и подняла один из накопытников, внимательно его осмотрев.

— Твоя комната разгромлена, твой охранник вырублен, свидетели говорят, что за тобой гнались три пегаса. А не успевают тебя найти, как у тебя оказываются при себе эти… штуки. — Мать сердито откинула накопытник в сторону. — Это ты называешь “не вляпалась”?

Не успела я что-то ответить, как в дверь ввалился отец, тут же заграбаставший меня в свои медвежьи объятья.

— Все в порядке, как видишь. — Проворчала мать, хотя ее голос все же дрогнул, и на секунду каменная маска все же пала. Я вдруг почувствовала, что она испугана не меньше отца.

— Это была стражница! — Тяжело выдохнул отец. — Он почти ничего не помнит, но клянется, что на ней не было доспехов, только браслет и накопытники.

— Кто “он”? — Удивилась я.

— Пайпер, твой телохранитель. Она напала и на него. — Ответил отец.

— Но на меня никто не нападал! — Поняв, что он считает, будто стражница охотилась и за мной, а заодно, что это была я же, я попыталась выгородить себя же.

— Но тогда откуда погром? — Возразил отец.

— Ничего не знаю. Я пошла погулять. Гуляла, гуляла... и тут меня гвардейцы повязали.

— Врет. — Констатировала мать. — И дорогой, посмотри на это. — Она указала ему на накопытники. Отец удивленно взглянул на них, подхватил один и быстро осмотрев, надел его. Накопытник тут же сжался, охватив его ногу.

— Значит, просто гуляла?- В голосе отца вдруг послышалась сталь. — Надо полагать, гуляла не просто так? Маршрут подсказала Госпожа?

— Никто мне ничего не подсказывал! Сама нашла, и это теперь мое! — Вспылила я. Резко стянув с ноги отца накопытник и подобрав второй, я нацепила их обратно на свои ноги.

— Проблема в этом городе с безопасностью, если даже жеребенок на прогулке может найти древнее боевое оружие. — Удивился отец. — Причем в отличном состоянии.

— Мы возвращаемся в Кантерлот. — Приказала мать. — Немедленно! Принцесса явно что-то знает, иначе не отправила бы нас сюда, а раз так, то я хочу получить объяснения!

— Я шла-шла, накопытники нашла, что тут непонятного? — Проворчала я. — И в конце-то концов, имею ли я право на личную жизнь и собственные приключения на свое пушистое седалище? А?

— Нет! — Строго ответила мать. Отвесив мне несильный, для порядка, подзатыльник. — Но я подумаю над этим.