Маяк

IV

День для Догла прошёл весьма быстро. Жеребец проспал до обеда и проснулся из-за страшного сна. Суть его была простой и понятной.

Бушевал грозный шторм, небо закрывала одна единственная, бескрайняя, чёрная туча, а сильный дождь, словно плотный туман, скрывал от глаз страшную картину.

Догл стоял на вершине скалы, окружённый бурлящим морем. Вздымаясь, огромные волны обрушивали свою могучую мощь на прибрежные скалы. Солённая, морская вода обдавала лицо, и, казалось, стоило только подуть ледяному ветру, как она тут же превращалась в маленькие кристаллики льда.

Догл всматривался вдаль, но стена дождя не позволяла ему видеть дальше кончика своего носа. Но пони не оставлял попыток. И вдруг белая пелена расступилась, в ней появилось небольшое «окошко», в котором море было вполне спокойным и даже казалось безмятежным, словно ни о какой буре оно знать и не знало! Доглу сразу же захотелось оказаться там, а не здесь. Но что он мог сделать?.. Верно, ничего.

Вдруг на горизонте, именно в этом окне, пони увидел какой-то корабль, медленно приближающийся сюда. Вначале Догл страшно обрадовался: «Наконец-то меня спасут!» — думал он. Но со временем, когда корабль стал подходить всё ближе и ближе, его начало тревожить странное чувство: ему стало казаться, что капитан корабля не видит шторма и плывёт на верную смерть! И тем сильнее становилось это чувство, чем ближе корабль приближался к скалам.

— Стой! Поворачивай! – кричал Догл что есть мочи; вот только все его попытки привлечь внимание корабля, будь то крики или махания копытами, были столь жалкими, что и сам пони верил в успех лишь на самую малость.

Вдруг белая стена вновь стала плотной, без просветов. Корабль скрылся из поля зрения земнопони, и Доглу ничего другого не осталось, как просто сидеть и ждать. Он внимательно слушал, вглядывался в пелену дождя и ждал. Он до последнего надеялся, что корабль успел и капитан понял, что плывёт навстречу смерти…

Но тут, как будто и бездны, вынырнул нос корабля. Всего несколько секунд и он разобьётся! Но Доглу не суждено было лицезреть это страшное зрелище, потому что именно в этот самый момент он и проснулся.

— Не усну я сегодня ночью, наверное, не усну, — вяло, сквозь сон, с тоской и печалью в голосе пробормотал себе Догл под нос и, встав с кровати, продолжил свой грустный монолог: — Эх, если бы я знал, что так случится. Я бы ни за что не пошёл бы на этот праздник. И пусть бы Лука обиделся, но зато катастрофы можно было избежать. Если бы… Эх, если бы…

Пони подошёл к окну и посмотрел на великое море.

— Как же оно спокойно и красиво. Вода настолько прозрачна, что, наверное, можно и монетку на самом дне увидеть… — Но тут улыбка пропала с его лица и тон его погрубел. — Будь ты трижды проклята, адова бездна! Ты кажешься белой овечкой, чистой, как слеза жеребёнка, но стоит лишь подуть ветру и начаться дождю, как ты оказываешься всего лишь коварным волком в овечьей шкуре!.. Презираю! Ненавижу! Ты отнимаешь жизни, топишь корабли, калечишь судьбы, и для чего? Всего лишь потому, что тебе скучно?.. Противно смотреть! – закончил пони монолог и вернулся обратно на кровать.

Гнев и ненависть перекроили чувство вины. Жеребца буквально трясло, и, как у дракона, из его ноздрей шёл не простой воздух, а раскалённый пар. Казалось, что ему сейчас не уснуть, но уже через полчаса он снова задремал.

Проснулся Догл уже поздно вечером, когда солнце давно скрылось за горизонтом и на звёздном небе воссияла белая луна. Как и прежде жеребец проснулся из-за сна, который, однако, заметно отличался от предыдущего.

Догл находился на палубе корабля, как видимо, того самого. Пони на корабле он не нашёл, и даже за штурвалом никого не оказалось. Корабль-призрак плыл сам по себе и подчинялся лишь велением ветра и течения. Но ни то ни другое не тормозило и уж тем более не вело корабль ни к каким скалам. Более того, ни о каком шторме, даже самом малом, казалось, речи идти не могло. Обычное, спокойное, приветливое ночное море со своим непередаваемым величием и романтикой.

Догл подошёл к борту корабля и облокотился на него; он вытянул лицо, и его сразу обдало солёными брызгами. Пони вытер лицо копытом и отошёл от борта. И хотя спокойствие и умиротворение, царившие в округе, были воистину божественными, Догла по-прежнему тревожил тот факт, что на корабле не было ни души, и поэтому он решил всё здесь хорошенько обыскать…

Земнопони обшарил весь корабль, побывал, казалось, во всех местах, открыл все, за исключением одной, двери, но так и не смог обнаружить ни души. «И где же все? — задался Догл вопросом, возвращаясь на палубу. — Не может же корабль плыть сам по себе? Хотя… да нет, глупо, даже если предположить, что он каким-то образом и может плыть сам, то всё равно отчалить от пристани и выйти в море… хотя я в этом совершенно не разбираюсь. Но всё равно кто-то же должен быть!»

Погода на море не изменилась, по-прежнему светило солнце, дул свежий северный ветер и морская гладь лишь слегка колыхалась. «Прекрасная погода!» — подумал Догл и улыбнулся. Однако вскоре в природе что-то переминалось, и пони это ощутил, почуял нутром, но так и не смог понять что именно?

Время шло, и постепенно качка на корабле становилась сильней; белые паруса натянулись, как на барабане; море за бортом стало неспокойным, и некогда ровную гладь теперь разрывали небольшие волны, которые затем стали лишь сильнее. Каждым сантиметром своего тела Догл ощущал всю силу некогда прохладного ветерка, превратившегося нынче в страшный, ледяной ветер. Всё небо заволокла одна большая, бескрайняя туча, за которой, как должно было случиться, пошёл дождь. В мгновение ока разразился шторм. И постепенно белая стена дождя закрыла обзор, и корабль начал плыть в слепую.

Догл не знал, что ему предпринять, как поступить – он растерялся и запаниковал. Но тут, помимо звука дождя, он услышал цоканье копыт и чьи-то тихие голоса. «Неужели это члены экипажа?» — не поверил земнопони, но вскоре смог разглядеть чьи-то размазанные образы, быстро передвигающиеся по палубе. Однако рассмотреть их получше возможности не представилось. И вдруг, буквально из неоткуда, перед носом корабля появились острые скалы. А в следующий миг – резкий удар. По инерции Догла толкнуло вперёд, но повстречаться с костлявой рукой смерти ему не довелось…

Догл встал с кровати и подошёл к окну. Наяву море было вовсе не таким, как во сне: никакого шторма, дождя или сильного ветра, лишь слабые волны, переливающиеся в лунном свете, слегка нарушали всеобщее спокойствие. Когда-то давно, в те времена, когда Догл только устраивался на работу, он подолгу мог любоваться ночными пейзажами, особенно в моменты ярого шторма; только тогда, когда морская гладь разрывалась от чудовищных по силе и размерам волн, море, по мнение земнопони, было «настоящим».

И несмотря на то, что ещё днём пони буквально проклинал большую воду, сейчас его отношение кардинально изменилось: он больше не ощущал того гнева, который совсем недавно поглотил всё его нутро; нет, теперь он смотрел на море, как на ни в чём неповинное дитя. Однако пришедшая милость к одному породила злобу и ненависть к другому, прежде не рассматриваемому объекту.

— Как же они могли не заметить скал? Да Дискорд с этими скалами, целый остров! Как они смогли не заметить целый остров и высокий берег!? – говорил пони разочаровано, в смятении. — Даже слепой и тот бы увидел… Да и кто вообще может повести свой корабль в шторм? Только ненормальный капитан! Да и члены экипажа, наверное, несильно-то лучше своего капитана. Им нужно было его остановить, заставить повернуть или, по крайне мере, хотя бы помочь. Но нет, вместо этого они просто спали, — фыркнул жеребец, — глупцы. А когда начинается шторм, они в панике бегают по палубе. Глупцы! Сами виноваты, а море и погода здесь вовсе не причём.

Закончив серенаду, Догл ещё некоторое время любовался спокойствием на море, а затем вернулся обратно в кровать. «Глупцы, сами виноваты!» — крутилась и не хотела уходить из его головы эта «мудрая» фраза. С ней пони и уснул.

Третий сон заметно отличался от двух предыдущих: если раньше Доглу приходилось находиться то на скалах, то на корабле – на открытом месте – сейчас сон занёс его на вершину маяка, того самого, в котором он спал. И копия эта была выполнена с величайшей точностью, за исключением одной маленькой детали – все окна были целы. А так, куда не глянь, словно брат-близнец, что и не поймёшь, где реальность, а где обман.

Догл не спеша подошёл к окну и увидел, что на море уже вовсю бушевала буря со всеми вытекающими из этого последствиями, а вдалеке виднелся тот самый корабль, которому судьба уготовила разбиться о скалы. Однако сейчас, вопреки предназначению судьбы, корабль плыл вдали и путь его не пересекался с большой землёй, даже не приближался к ней.

«Слава Селестии, хоть что-то хорошее!» — подумал земнопони, и в тот же миг свет на маяке погас. Догл вздрогнул и резко обернулся. Пламя действительно погасло, но причина тому оставалась загадкой: стекло-то не разбилось. Доглу хватило минуты, чтобы разобраться в сложившейся ситуации, и вот он уже пытается зажечь огонь вновь. Но, увы, сколько бы Догл не старался, не горбился и не проливал пота, огниво никак не хотело поджигать керосин.

И вот, когда всё уже испробовано, жеребец, наконец, просто со злости ударил по фонарю, но и это помогло.

— Ну и Дискорд с тобой! – злобно рявкнул Догл и, отскочив от фонаря, подбежал к окну. – Нет… не может быть. Куда ты плывёшь, идиот?!

Корабль, вопреки здравому смыслу и логике, повернул и теперь плыл прямо навстречу земле, скалам и своей смерти.

«Да как же так? — негодовал смотритель маяка. — Это каким же нужно быть идиотом, чтобы вдруг повернуть и повести свой корабль в шторм!? Поверни, поверни!..» Но корабль не поворачивал и лишь ускорял свой ход под властью сильного ветра. Все попытки Догла достучаться до глупого капитана, конечно, не увенчались успехом. Оставалось лишь одно – зажечь огонь, ибо другого спасения для корабля попросту не было.

Догл быстро подбежал к фонарю и предпринял ещё несколько отчаянных попыток зажечь огонь. Раз чиркнул, два чиркнул и три – на последнем огонь зажёгся. Копыта пони буквально затрясло от радости, и огниво само упало на пол. Но это было уже неважно, ибо сердце маяка снова билось и у корабля появилась надежда на спасение.

Догл вернулся обратно к окну и стал взглядом высматривать корабль. Однако дождь пошёл лишь сильней и видимость ухудшилась, отчего первое время успехов не было. И Догл, поддавшись унынию, начал подумывать искать не сам корабль, а его обломки. Но тут, из «белого тумана» выплыл целёхонький корабль и поплыл куда-нибудь подальше от этих мест.

«Ух, пронесло!» — подумал Догл и смахнул пот с лица.

Вдруг тучи расступились и маяк, как и всю землю, озарил лунный свет. Пони улыбнулся, и в тот же миг сон его прервался.