Хроники одного гвардейца
Глава 39
Трикси Луламун... Великая и Могучая Трикси... Великолепная... Величайшая... Как получилось, что столь неординарная личность и столь известная мошенница вдруг согласилась работать на гвардию? Собственно говоря, на тех, кого должна беречься пуще огня?! Как она могла пойти на такое? Каким коварством, или какой силой они заставили ее сотрудничать?
ГЛАВА 39
Лживая магия
Наконец, занавес закрылся.
Трикси с облегчением вздохнула. Все. На сегодня, наконец, можно уже расслабиться, убрать улыбку, от которой уже сводило челюсть и просто отдохнуть.
Не часто, конечно, у нее получаются такие выступления. Обычно приходится возиться с какой-нибудь балаганной ерундой для деревенщин, а тут вдруг подвернулась такая возможность сравнительно честно заработать большие деньги. Нет, конечно, хозяин кабаре наверняка что-то такое мутил, но, что именно, она пока не раскусила. Да это и не столь важно, учитывая, что зал забит битком, а ей платят почти по тысяче битсов за выступление. Пока он столько платит, она готова никуда не лезть.
Хлопнула дверь заднего хода. Трикси поплелась домой. Надо же! Как быстро она стала называть тот дешевенький номер своим домом. Хотя чему тут удивляться? Ведь вся жизнь прошла в дороге. Стоило только покинуть стены мерзкого приюта, и покатилось.
Она высунулась из-за угла. Перед входом бушевала толпа фанатов, готовых разодрать ее в клочья на память. Это было довольно необычно, ведь до того такая толпа собиралась только чтобы разодрать ее совсем по другой причине, а тут... Она вздохнула, развернулась в противоположную сторону и пошла подальше отсюда.
Что-то заставило ее обернуться. Следом за ней, по почти пустому переулку, шел незнакомый серый жеребец. Хотя почему именно за ней? Мало ли кому и зачем могло понадобиться срезать дорогу? Правда, не будь этих непривычных ей фанатов, она бы, конечно, пошла не здесь... Но они были, и, почему-то, несмотря на их мирный настрой, и даже на то, что обычно ей нравилось подобное поклонение, сейчас ей совсем не хотелось с ними сталкиваться. Зато очень хотелось назад, в гостиницу. Запереться, лечь на диван с чем-нибудь вкусным и просто отдохнуть так, как это положено делать, а не кутаться в старое одеяло в дурацком фургоне, глядя на обклеенные собственными афишами стенки и жуя какие-нибудь сухари. Хотелось тишины и покоя. Хотелось хоть сейчас не думать о том, что будет завтра. А еще ей очень хотелось есть. Есть не в грубом и примитивном смысле получения пищи, для этого у нее была припасена прессованная в брикеты пересушенная дрянь. Есть хотелось в каком-то возвышенно-метафорическом смысле. Хотелось, наконец, пойти в какой-то приличный ресторан с не заплеванным полом и, желательно, наличием зеркал, в которых она так великолепно отражалась. Хотелось громко, на весь зал, заказать их лучшие блюда. Хотелось заказать хорошего, но только не самого дорогого вина, такого, чтоб можно было выплеснуть его в морду официанту, едва попробовав, и уже тогда потребовать лучшего...
Однако! Она уже успела продумать все меню, а этот серый все плелся и плелся следом! На всякий случай она свернула на полную пони улицу. На глаза ей вдруг попалась собственная фотография на плакате. Трикси скривилась — эту мерзкую улыбку она уже не могла видеть даже со стороны. Мимо прошел торговец сладостями и она не удержалась — на лоток к тому упал вылетевший из изящной, почти цвета ее шерстки, сумочки битс, а взятый взамен леденец сразу занял место у нее во рту. Трикси села на скамью неподалеку и огляделась. Каково же было ее удивление, когда на скамье напротив она вновь увидела того непонятного серого пони! Она поднялась. Быть может, это было несколько излишне поспешно, но этот серый становился навязчивым, и ей не было приятно его общество.
В следующие полчаса, что потратила она на поиски ресторана, она замечала его еще несколько раз, и, с каждым разом, нервничала все больше и больше. В конце концов, при очередной их встрече в узком и пустом переулке, куда она завернула нарочно, она не выдержала:
— Так! — она круто развернулась и встала перед ним, загородив дорогу. — Ну-ка стойте! Что вам от меня надо?
— Мне? — удивился жеребец. — От вас? Скорее это вам от меня кое-что надо.
— Не поняла? — глаза Трикси медленно вылезали из орбит. — Вы идете за мной потому, что мне от вас что-то надо?
— Да.
— И... И что же... мне надо?
— Вот это, — жеребец извлек из небольшой сумки на боку толстенькую папку. Точно такую, с завязочками, можно встретить в какой-нибудь завалящей конторе.
— Мне нужна... папка?
— Нет. А вот ее содержимое может представлять для вас некий интерес.
— И что там? — на лбу Трикси выступила испарина, кажется она начала понимать.
— Тут? О! — серый мерзко ухмыльнулся. — Тут много, очень много интересного! Практически, тут вся жизнь одной голубой единорожки. Но, я думаю, мы можем опустить ее юные годы, тоже, впрочем, кое-где интересные, и перейти к событиям относительно недавним. А вернее к тому, как увлеклась эта единорожка золотыми кругляшами, которых ей всегда не хватало, и решила объездить всю Эквестрию, выдавая себя за великого мага. О нет, конечно, она не совсем врала! У нее были кое-какие магические наклонности. Даже более развитые, чем у большинства единорогов. Но, увы, не столь большие, чтобы потянуть на великого мага. И тогда, единорожка решила проявить изобретательность и использовать доверчивость многих пони. Способов же для этого она нашла очень много. Были тут и самые простенькие и непритязательные представления, имевшие, впрочем, в ряде случаев серьезные последствия. Таковое, например, было в Понивилле. Были и более серьезные аферы. Одна из таких, самая недавняя, произошла в Лос-Пегасусе, когда упомянутая единорожка, собрала со многих владельцев театров, клубов, ресторанов и подобных им заведений предоплату за свои выступления, пообещав им в замен баснословные барыши от благодарных клиентов, но покинула город дав лишь пару представлений! Впрочем, даже это была не самая прибыльная из ее афер! Самой прибыльной остается та, что крутит она вот на этом самом острове. Ведь мало кто знает, какие на самом деле деньги проходят через копыта хозяина кабаре, в котором та выступает, получая от него немалые суммы ежевечерне... Мало кто, но вот эти скромные бумажки знают все. Здесь вся жизнь голубой единорожки в отчетах, сводках, фотографиях. Будет искренне жаль, если эта папочка попадет в копыта тех, кто пострадал от ее действий и кто давно и страстно ее ищет. Или же в копыта стражников, ведь в их понимании эта скромная поняшка должна будет получить такого и столько...
Трикси медленно осела на землю. Она все поняла. Поняла, но не могла не сопротивляться:
— Ч-чем докажете...
Перед ней легли на землю несколько фотографий.
— Я... Я не понимаю о чем ТЫ тут говоришь, — взяла себя в копыта она. — ТЫ смеешь обвинять Великую и Могучую Трикси во лжи?
— Нет. Я лишь предоставляю некоей Трикси Луламун свидетельства лжи и обмана и предлагаю ей сделку.
— Меня не интересуют никакие сделки! — Трикси готова была сорваться на истерику. — Катись отсюда вместе со своими бумажками! ВОН!!!
— Хорошо, — спокойно кивнул серый. — Я уйду. Я лишь хотел предупредить. Если ТЫ передумаешь, то сможешь найти меня завтра в большом цветнике, что в центре города.
— И не подумаю!
— Дело твое, — серый спокойно убрал папку и пошел по переулку обратно. — Дело твое.
Он скрылся за поворотом.
Трикси утерла ногой выступившие на глазах злые слезы и поднялась. Да... Вот это был удар так удар! Но она не позволит каким-то там вымогателям так просто себя облапошить! Следовало немедленно вернуться в номер и все как следует обдумать.
До отеля она добралась еще очень нескоро. Сама толком не зная почему, но она еще битый час моталась по городу, запутывая, как ей тогда казалось, следы, а в результате чуть не потерялась сама. Но, вот, наконец, и отель!
— Мисс Луламун, — то ли позвал, то ли уточнил портье. — Вам здесь какая-то посылка.
С этими словами он достал большую и красивую коробку, перевязанную яркой ленточкой.
— Похоже на цветы, — зачем-то уточнил он.
— Цветы? — Трикси явно не ждала ничего подобного. — От кого?
— Увы, мисс Луламун. Их доставили почтой. Тут только ваше имя. Видимо, все записки внутри.
— Ладно, — кивнула "Великая и Могучая". — Давайте их сюда.
Она подхватила коробку и, кое-как удерживая ее в захвате, двинулась к номерам.
Когда она уже хотела войти в свой номер, под ее копыто попалось что-то бумажное. Она опустила взгляд. Под ногами у нее лежало письмо. Опять поклонники? Что-то многовато их уже на сегодня. Однако она подняла письмо и зашла в номер. Аккуратно заперев дверь, она поставила коробку на небольшой столик возле дивана, пристроила рядом вазу с фруктами, улеглась. "Ну-с. Почитаем!" — подумала она, надкусила яблоко и распечатала письмо.
Она подавилась. Письмо, освободившись от ее магического захвата, упало на пол.
Откашлявшись, Трикси раздраженно выкинула злосчастное яблоко и, подняв подрагивавшее в захвате письмо, перечитала коротенький текст еще раз:
"О Великая. Вы, несомненно, знаете об этом, но все же я рискну предупредить, что вам угрожает страшная опасность. Те из наших, да и не только наших, жителей, кто счел себя каким-то образом пострадавшими от вашей магии, как-то узнали о вашем местонахождении. Они наняли нескольких пони, назначив награду за вашу поимку, и, насколько я слышал, не обязательно живой. Берегитесь! Доброжелатель из Хуффингтона".
Нервно сглотнув, она принялась развязывать коробку. Дурацкая ленточка путалась и завязывалась в узлы, никак не желая позволить Трикси заглянуть внутрь. Наконец, не выдержав, та просто разодрала ее зубами.
Внутри лежали розы. Самые обычные, ярко алые, очень красивые розы.
Трикси осторожно, чтобы не уколоться, взяла букет в рот...
И тут же, заорав, бросила его на пол!
Розы на глазах начали чернеть, вянуть, рассыпаться прахом... Несколько мгновений, и на полу лежала лишь горстка трухи, по форме напоминавшая букет!
Ее взгляд упал на дно коробки, на котором было написано лишь одно слово: "СДОХНИ!!!"
Она потеряла сознание.
Очнулась она оттого, что ее тошнило. Ныла, звенела маленькими колокольчиками голова, распираемая, казалось, изнутри. Комната плыла перед глазами. Она попыталась подняться, чтобы хотя бы дойти до уборной, но ноги ее жили собственной жизнью, напрочь отказываясь подчиняться хозяйке. И началось...
Ее рвало. Рвало так, как никогда в жизни. Она даже не могла сказать, сколько это продолжалось. Лишь глубоко за полночь, когда ей стало чуть лучше, она смогла обдумать произошедшее. Обдумать и прийти к единственному возможному выводу — ее хотели убить. Вероятно, цветы были отравлены, но яд сработал не так. Или пока вообще не сработал и ее смерть еще впереди. Единственное, чего она пока не понимала — какова роль того серого пони, что преследовал ее сегодня? Но зато четко понимала другое — находиться в номере становилось опасно. А куда тут, впрочем-то, денешься? На дворе уже ночь. Если уж эти пони настолько психованные, чтобы отравить букет, то кто поручится, что ее просто не прирежут, как только она выйдет из здания? Да и сможет ли она выйти, ведь ноги еле держат ее? Трикси оглядела себя. Нет. Лучше она сдохнет тут, на этом загаженном диване, чем позволит кому-то увидеть ее в таком виде! Лучше умереть вот тут! Вот сразу! Вот прямо сейчас!
Не выдержав, она разрыдалась.
Громко и сочно лопнуло, разлетаясь, стекло! Огромный серый булыжник, просвистев, ударился в стену совсем недалеко от Трикси и, оставив в ней отпечаток, свалился на пол! С трудом, но разобрала она накарябанные на нем нецензурные слова, сводившиеся ко все тому же пожеланию ей скорейшей смерти.
На смену фазе рыданий, в общем-то, несвойственных ей, у Трикси пришла фаза бурной деятельности. Она принялась передвигать мебель с целью хоть как-то забаррикадироваться в номере и, может быть, как ей очень хотелось бы, если повезет, конечно, дожить хотя бы до утра. Когда она закончила, все, что оставалось незадействованным при строительстве баррикад напротив окон и двери, это валяющееся посередине комнаты одеяло, на котором она намеревалась провести остаток этой страшной ночи.
Наконец, наступило долгожданное утро. Грязная и опухшая от бессонницы Трикси лежала на одеяле. Лежала и пыталась думать. Надо было что-то делать. Так не могло больше продолжаться. За эту жуткую ночь кто-то несколько раз пытался вломиться к ней в номер. Сначала — тихо и аккуратно, пытаясь вскрыть дверь. Потом — через окна. Слава Селестии, что баррикады выдержали те удары, что сыпались на них!
Где-то снаружи, за стенами номера, раздался непонятный звук, настороживший ее. Она поднялась на свои еще ватные, плохо слушавшиеся ее ноги. Подковыляла к двери. Прислушалась.
Кто-то шел по коридору. Сразу несколько пони. Трое, может, четверо, не меньше. Нехорошо. Трикси как могла быстро принялась разбирать завал, закрывавший окно. Пусть даже это кто-то совершенно посторонний и не к ней. Все равно. Надо успеть.
Ее сердце замерло, когда раздался стук в дверь!
— Кт... Кто там? — срывающимся голосом спросила она.
— Мисс Трикси Луламун? — раздался из-за двери властный голос. — Это городская стража. Именем Селестии, откройте!
Трикси осторожно, отвалив от открывавшейся, по счастью, внутрь, за что она уже успела поблагодарить нерадивых строителей этой ночью, двери подпиравший ее увесистый столик, приоткрыла ее. Чуть-чуть. Только чтобы видеть коридор. И троих стражников, стоящих перед дверью.
— Д-да? — прошептала она.
— Мисс Трикси? — заговорил тот, что стоял ближе всех, красивый и статный белый жеребец с черной гривой, выбивающейся из-под шлема.
— Д-да...
— Прошу вас проследовать с нами.
— А... А в чем д-дело?
— Вы обвиняетесь в мошенничестве. Именем Селестии, вы арестованы. Прошу проследовать с нами.
Трикси плохо осознавала, что она делает. Она захлопнула перед носом стражника дверь и кинулась к окну! Второй этаж. Внизу — полотняный навес. Она никогда не делала ничего подобного и надеялась, что и не будет, но...
— Ломай дверь! — раздалось из коридора.
Ударили копыта. Затрещали доски. Трикси зажмурилась.
Стражники ворвались в комнату. Их встретила полная разруха: валяющаяся мебель, грязь, кое-что похуже... И занавески, колышущиеся от ветра, на распахнутом настежь окне.
Белый подошел к окну и вгляделся во что-то в дали.
— Спасибо ребята, — повернулся он к остальным, брезгливо оглядывавшимся вокруг и морщившим носы. — Вы свободны.
Трикси неслась по улицам просыпающегося города почти не разбирая дороги. В голове стучало только одна единственная мысль — добраться до огромного цветника в центре города. Она не знала почему, но просто чувствовала, что безопасность ей сейчас может обеспечить только тот странный серый пони, что еще вчера предлагал ей выкупить ту несчастную папку. Это было просто какое-то странное, жеребячье ощущение, что вот стоит ей оказаться рядом с ним, как все вдруг наладится, все станет хорошо. Крутилась, впрочем, рядом и вторая мысль, от которой ее начинало знобить — что если его там не окажется? Что если он уже отдал кому-то папку? Что если грязная и ободранная единорожка, бегущая сейчас по пустынным пока еще улицам, просто уже стала ему не нужна? Трикси споткнулась, упала, до крови разодрав ногу, но, даже не замечая этого, вскочила и галопом понеслась дальше. К Дискорду все! Лишь бы добраться до цветника! Лишь бы ОН был еще там!
Он был там! Она даже представить себе не могла, что испытает такое облегчение при виде этого серого вымогателя, просто сидящего на скамье и смотрящего на нее! Не выдержав, Трикси упала перед самой скамьей, да так и осталась лежать, у нее не было уже больше сил даже на то, чтобы самостоятельно подняться.
Серый не спеша опустил на нее взгляд.
— И так. Вы все-таки пришли? — ни один мускул на его лице не выдал его.
— Да, — задыхаясь, выдавила Трикси. — Да... Я... Да.
— Видимо, Вы изменили свое мнение?
— Да.
— И Вы что-то хотите мне сказать?
— Я... согласна... на все.
— Ну, так уж и на все? — серый ухмыльнулся.
Трикси залилась краской, укусила себя за губу. На глазах выступили слезы:
— Да на... на все, если... если даже ты об... этом...
Две капли упали на дорожку.
— Успокойтесь и сядьте на скамью, — сказал вдруг серый совсем иным голосом и подал ей копыто. – Не надо считать нас за последних ублюдков. Мы не потребуем ничего такого. Никогда. Но!
— Но? — Трикси с надеждой заглянула ему в глаза.
— Но то, что мы потребуем, выполнять придется безоговорочно, в противном случае я не смогу гарантировать Вашу безопасность.
Трикси, воспользовавшись предложенным копытом, поднялась и села на скамью.
— Работа долгая и грязная, — продолжал серый. — Но и нам больше некому ее поручить, поэтому мы и идем на крайние меры.
— На шантаж?
— Да, раз этого требуют интересы Эквестрии, то на шантаж.
— Интересы Эквестрии? — Трикси размазала слезы. — Но кто тогда вы такие?
— Мы — Темная Гвардия.
Трикси потеряла сознание.
План давался нелегко.
Правда, сказать, что он не шел у меня из головы всю ночь, означало бы — соврать. Ночью и без этого было чем заняться. План же вломился утром и совершенно самостоятельно.
— Алекс! Эплджек! А угадайте, что у меня е... Ой!!! — взвизгнул план и закрыл дверь. — Извините!
— Свити Бель! — раздался рядом полусонный голос Эплджек. — Ну от хоть ты-т стучаться могла бы, а? Мало ли че тут... Хотя... Мда... Немало…
— Извините... — пролепетала та из-за двери. — Просто у меня такие новости, что я... Извините...
Я, с трудом разлепив глаза, принял вертикальное положение. Ха! Понятно, почему она так шустро вылетела за дверь, лежали мы, должно быть, интересно...
— И че, эт-т план не мог подождать, пока мы сами проснемся?
Свити за дверью, похоже, смутилась окончательно и лишь невразумительно что-то промычала.
— Да заходи уже, — пробурчал я. — Чего там у тебя за новости?
— Можно, да? — дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась кудрявая головка.
— Подглядывать нужно было раньше! — улыбнулась ЭйДжей. — Заходь давай!
Свити покраснела. Зашла. Тихонько положила на кровать пару каких-то билетов, которые до того держала в захвате.
— Вот, — кивнула она на билеты, — Я утром решила помочь миссис Хувер с завтраком на всех, а тут как раз пришел почтальон и принес их ей. Сама она пойти не захотела, сказала, что без мужа ей там делать нечего, что это с ним, а не с ней они были знакомы. А я в это время рядом блинчики делала. Правда, опять не особо удачно. Ну, она и дала мне… — Свити запнулась. — Но не тумаков, как Рарити, а эти билеты.
Я пригляделся и не поверил своим глазам! Это были не билеты! Это были безымянные пригласительные на праздник к Мисеркнакерам, который должен был состояться через три дня!
Конечно, все остальное наше сонное царство было немедленно поднято на ноги! Однако всякое роптание прекратилось, стоило мне выложить на стол пестрые билетики.
— И так, — я уперся копытами в стол. — У нас, благодаря Свити, есть пригласительные. И у меня есть план, как нам их лучше использовать. Дэш! Не смотри на меня так, почти всех нас они знают.
— Да я и не на тебя... — вздохнула она. — Я на пригласительные. Странно как-то, что я добровольно пропускаю лучшую вечеринку на этих островах... А ведь придется...
— Дитзи! — не слушая ту, продолжал я. — Доставай рацию. Нужна связь с Понивиллем.
— Сейчас все бу-у-уде-е-ет... — Дерпи принялась с натугой вытаскивать забитую под диван рацию. — Сейча-а-ас-с-с...
— Жду. Только ступай-ка в комнату, пока миссис Хувер не пришла.
— Ага, иду... Вау! — рация таки вылетела из-под дивана, в результате чего Дерпи хлопнулась на круп.
— А если не секрет, то кого ты намереваешься использовать? — обернулся ко мне Из.
— О! Я уверен, вы все ее знаете. Хотя бы по плакатам. Великая и могучая Трикси.
Над столом повисла тишина.
— Эту гадину? — скривилась Дэш.
— А ты крепко подумал, сахарок? — глянула на меня ЭйДжей. — На нее управу не так-т просто найти...
— А кто она вообще такая? — вопросительно выгнула бровь Деринг.
— Самая бездарная из волшебниц в Эквестрии. — Радуга ухмыльнулась уголком рта. — Но самая даровитая прохиндейка в ней же. Ей соврать, что копыто... об асфальт.*
— Точно, — кивнула Эплджек. — Шоб такую в узде удержать, надо очень постараться.
— А по-моему... *Уа-а-ах!* ...отличная идея! – Блум, потянувшись и зевнув во весь рот, откинулась на спинку стула. — Только от, заставить ее надо.
Скуталу осклабилась и хлопнула копытом об копыто.
— Ты почти права, Скут, — медленно кивнул я. — Но, чтобы это сработало, нам нужно будет небольшое представление. А для этого мне нужна связь с Понивиллем. Дитзи! Что со связью?!
— Есть связь!
— "Отставник", слышишь меня? "Скороспелый" на связи! "Отставник"! Как меня слышно?
— Слышу тебя отлично, малыш. Мы вас уже заждались.
— Скоро, скоро, "кэп". Потерпите еще недельку. Какова ситуация в городе?
— В городе? Умеренно-паршивая. Твари перекрыли все наземные дороги, а пегасы, сам понимаешь, далеко не все могут перетащить.
— А железная дорога?
— Пока действует, но они уже пробовали нападать на поезда. К сожалению, небезуспешно.
— Понятно. Постараемся быть как можно скорее. Но для этого нам понадобится помощь.
— Конечно, о чем говорить! Чем можем?
— Есть возможность отослать магическую почту по пеленгу нашего радиосигнала?
— Погоди...
Было слышно, как "отставник" куда-то отошел, но быстро вернулся обратно:
— Есть такая возможность.
— Можешь выслать мне полное досье на одну пони? Все, что найдешь.
— Да. На кого именно?
— Помнишь "Великую и Могучую" Трикси, что наведывалась к нам несколько раз?
— Эту прохиндейку? Да как ее не запомнить? Странно, что до сих пор не было распоряжений насчет ее ареста.
— Вот она-то меня и интересует.
— Понятно. Сделаем. Еще что-то?
— Да. Есть в городе кто-то, способный толково шить?
— Рарити все еще в городе. Она так и не решилась никуда поехать, пока город на осадном положении.
— Здорово. Передай ей, что работа сверхсрочная, судьба города сейчас зависит от нее и ее таланта модельера. Нам срочно нужно что-то для выхода в свет Трикси и Свити Бель. Размеры Трикси пусть уточняет у вас. Или пусть делает чуть больше, а мы ушьем, — вспомнил я про навыки ЭйДжей. — Размеры своей сестры она должна помнить. Да! И привет ей от сестры!
— Понял. Все передам. Какие сроки изготовления?
— Минимальные. День. Максимум полтора.
— Лихо. Я не смогу передать это магической почтой. Придется просто с курьером.
— А он успеет?
— Что-нибудь придумаем. В крайнем случае, у нас есть контора на тех островах, где вы сейчас находитесь. Подберем что-нибудь. Еще что-то?
— Да, нет. Спасибо за помощь, "отставник"!
— Сочтемся. Конец связи?
— Конец связи.
Я отложил микрофон, выдохнул и вернулся к остальным. Не знаю, как он это сделает, но уж если он за что-то берется, то за результат можно не волноваться. Теперь надо было обтесать, как следует, зародившийся у меня план и разобрать оставшиеся роли.
Все сработало идеально! Похоже, день у Трикси не задался строго в соответствии с планом, раз она примчалась в таком состоянии, а значит, для нас все сложилось великолепно. Как это было? Пока мы с ней ходили друг за дружкой по улице, Дерпи, в привычной ей униформе Почты Эквестрии, доставила посылку с розами. Это была, пожалуй, самая сложная часть. Сложно было даже не доставить розы, сложно было вспомнить тот состав, что позволил бы цветам великолепно умереть в считаные секунды после того, как она откроет коробку. На это пришлось извести несколько букетов подешевле, прежде чем нужный результат был таки достигнут. После этого оставалось лишь нанести еще один слой, который должен был вызвать жутчайшую реакцию в том случае, если она, в идеале, возьмет цветы в рот. Букет вышел на загляденье! Письмо под дверью, как нетрудно догадаться, также оставила Дерпи. Вместе с букетом, они должны были составить основу нашей ловушки для Трикси, ну а чтобы та не заскучала в перерыве между двумя основными частями, были придуманы еще несколько шуточек. Так, например, Скуталу пульнула камень с выдолбленным на нем "посланием" в окно. Что и говорить, удар задними у нее очень хорош! Неточен совершенно, в окно попала только с третьего раза и то случайно, но хорош! Дэш тоже повеселилась той ночью, проникнув в своем излюбленном, хотя и, по мнению Эплджек, чересчур откровенном, черном костюмчике в отель и делая вид, что ломает замок на двери номера, а потом еще и изрядно пошумев снаружи. Наконец, вторым актом действия, уже на следующее утро, было появление в коридоре Иза в соответствующем костюме, знакомом ему еще по Лос-Пегасусу, с парочкой стражников, согласившихся помочь ему, как только тот продемонстрировал им мой нагрудный знак. Его заявление об аресте, как и предполагалось, доконало Трикси.
И вот он кульминационный момент! Готовая к употреблению жертва у моих ног!
— Оуй-й... — с тихим стоном приподняла голову Трикси. — Прости... те. Мне, наверное, послышалось...
— Нет, — я мотнул головой. — Это действительно так.
— Т-темн-ная Гв... Гвардия?
— Да. Это одно из наших названий.
— С-сено гнилое... — на ее глазах выступили слезы. — Я пропала... Если я... Если гвардия... Это конец, конец всему...
— Все верно, — кивнул я, стараясь бесстрастно наблюдать за ее реакцией. — Сейчас все решает одно слово. Если ты согласна на крайне опасное предприятие, где от тебя потребуются все твои таланты, то обещаю, что мы пока не дадим ход документам. Но, повторюсь, это смертельно опасно. Если не согласна, то все, что я тебе дам — пять минут форы для того, чтобы попробовать скрыться. Правда, в этом случае все, на что тебе остается надеяться, это убогая лачуга в глухом лесу. Ты не сможешь показаться ни в одном селении, где есть хоть один стражник. Но, вероятно, ты проживешь дольше, чем если не удастся наше предприятие. Выбор за тобой.
— Я согласна! — ядовито улыбнулась она через слезы. — Можно подумать, тут есть для меня какой-то выбор. Я родилась и выросла в грязи и нищете, и не собираюсь еще и умереть в ней. Что мне нужно делать?
— Для начала предлагаю уйти отсюда. Из! — окликнул я показавшуюся не вдалеке фигуру.
— Да? — как всегда не многословно откликнулся тот, подходя. Трикси вздрогнула.
— Проводишь нас?
— Само собой.
Я подал Трикси ногу, помогая подняться, и мы двинулись к нашему временному пристанищу. Сделать сегодня предстояло еще очень и очень многое.
Дверь в дом была заперта. Окно, за которым уже близился вечер, занавешено. На большом, круглом столе были в великолепном беспорядке разложены всяческие магические и псевдомагические штучки, которые обязательно находятся в багаже любого уважающего себя иллюзиониста. Трикси, Великая и Могучая, держала, быть может, один из самых важных экзаменов в своей жизни. Слишком многое могло зависеть от того, понравится ли она гостям вечеринки. А главное — понравится ли хозяевам.
Нужно отдать ей должное, умела она не только всякую ерунду, вроде вызывания тучки или левитации мелких вещей, но большей частью ее арсенала взыскательную публику трудно было бы удивить. Вряд ли их заинтересует то, что она может магией составить пирамидку из чайных чашек и блюдец на столе и заставить тот вращаться, или, положив в пустую шляпу несколько цветных платков, превратить их в один. Надо было срочно что-то придумать. Именно поэтому лежал сейчас на столе справочник по всем известным трюкам и фокусам, да и все мы вспоминали все, что когда-либо видели или слышали о них. Даже если это было что-то на уровне сказок, пересказываемых Дитзи. Что угодно.
— Уф! — Трикси устало хлопнулась на пол. — Все. Больше не могу. Может, прервемся, а?
— Че, уже все, да? — все еще враждебно прищурилась Дэш. — Всего-то часов пять отработала. Разве это предел для "Великой"?
— Нет. Но это предел для Трикси, — кинув на ту быстрый взгляд, опустила голову мошенница. — Дайте мне немного времени. Хоть чуть-чуть.
— Согласен, — высказался со своего места Из. — Пусть отдохнет. А пока... Поведай-ка мне, а не твои ли фанаты сломали сегодня двери кабаре, где ты выступала?
— Наверно, — Трикси сделала неуверенное движение ногой. – Может, и мои.
— Фанаты тут у нее... — обижено поджала губу Радуга.
— Эт-то хорошо... — задумчиво протянул Из. — Это нам может помочь.
— Чем? — удивились одновременно обе.
— Увидите, — уклончиво ответил он им. – Ты ведь путешествуешь с каким-то рыдваном?
— Да.
— А какие-то ненужные тряпки или обрезки в нем имеются?
— Конечно.
— Вот и отлично, — Из поднялся из-за стола. — Свити! Не хочешь немножко мне помочь?
— М-м-м... Да, а что нужно будет делать?
— Получать метку по шитью, — улыбнулся Из. — Потом скажу. Пошли?
— Хорошо.
И они поспешили куда-то из дома, а мы продолжили тренировать Трикси.