Зеркало
Глава 4.
Вокруг ровного участка земли диаметром порядка десяти метров стоял густейший туман — казалось, будто за границами поляны был не воздух, а вода, в которую щедро добавили молока до совершенно непроглядного состояния. В самом центре неподвижно стоял рослый мускулистый человек в иссиня-чёрном синтетическом костюме, рельефно обтягивающем мускулы; за широким поясом были заткнуты здоровенные нунчаки и поблёскивали воронёным металлом сюрикены; лицо его было закрыто арафеткой, на глазах тускло светились бледно-зелёным светом визоры. Скрестив накаченные руки на груди, он чего-то ожидал, вглядываясь в стену тумана, будто мог что-то разглядеть в молочной пелене. Вокруг была абсолютная тишина, тёмная короткая трава была неподвижна, будто вырезанная из плотного картона, стук сердца казался оглушающим грохотом кузечного цеха, а пронзительный писк бегущей в ушах крови способен был свести с ума. Однако это абсолютно не волновало человека в чёрном, внимание которого было полностью сосредоточено на предстоящей встрече, и он неподвижно стоял и ждал.
Пространство на другом конце поляны подёрнулось искажениями цвета побежалости, и через секунду там появился белоснежный аликорн со звёздно-поблёскивающей тёмной облачной гривой, окрас которой непрестанно менялся, стоило лишь моргнуть или слегка повернуть голову. Он приветственно кивнул головой облачённой в чёрное фигуре, на что та ответила сдержанным вежливым поклоном.
— Селестия, вы опоздали — глубоким красивым баритоном произнёс незнакомец. Его голос в абсолютной тишине прозвучал как грохот артиллерийского орудия. Аликорн улыбнулась:
— Север, я — властительница целой страны, и, хоть у меня и есть помощник-соправитель, я не могу быть пунктуальна до минуты. Некоторые проблемы не терпят задержки в их решении, вы должны это понимать. Ваше опоздание выглядело бы куда более невежливым. Тем не менее, приношу свои извинения за то, что заставила вас ждать.
Человек в чёрном эмоционально прижал руку к груди — Принцесса, я и не думал высказывать никаких претензий, прошу прощения. Я лишь смел предполагать, что для Вас эта встреча гораздо важнее, ведь инициатива её организации принадлежит Вашему Высочеству. Однако мы тоже весьма обеспокоены происходящими событиями, и хотели бы им получить исчерпывающее объяснение
— Я разделяю ваше беспокойство. Уверяю, мне самой крайне неприятна эта ситуация, однако я не в силах повлиять на неё, пока не будут устранены последствия аварии. Сейчас я прошу у вашего руководства разрешение на Переход.
— Комиссия уже выяснила, что процесс Перехода слишком влияет на пространство нашего мира, на ликвидацию каждого из них уходит слишком много сил – возразил Север — Мы не можем позволить пробивать дыр больше, чем успеваем заделать. Прошлые переходы нанесли серьёзные повреждения, аномальная зона на ЧАЭС до сих пор не устранена.
— Север, один из моих подданных сейчас находится в вашем мире, в плену у человека. Мне стоит огромных усилий сдерживаться и не вернуть его назад домой без вашей помощи. Однако я уважаю ваши интересы, и не делаю того, что может каким-либо образом повредить вам. В ваших интересах помочь мне, тем более что в этой ситуации как минимум наполовину виновато человечество.
— А тут уже интереснее – Север, не размыкая сложенных на груди рук, назидательно поднял указательный палец вверх — Насчёт первого пункта: ваш подданный, земной пони из Эппллузы по имени Брейбёрн, находится в полнейшей безопасности. С самого начала наблюдение за ним ведут несколько наших агентов, и я могу ручаться за то, что с ним обращаются исключительно хорошо. Второе: Вам будет гораздо удобнее, если телепортацией эквестрийцев займёмся мы. Вы не рискуете заблудиться, не пробиваете лишний раз хрупкую оболочку пространства, не теряете лишних сил, в конце концов. И третье: многие члены Комиссии жалуются, что после вашего метода тульпирования контактёров некоторые из них буквально сходят с ума, и несколько офицеров требуют вообще прекратить всякие контакты с вашим миром. Так что лучше лишний раз их не раздражать и искать компромисс, который устроил бы всех.
— Я не виновата в том, что контактёры морально порочны! – вспылила Селестия – Единственный шанс заставить их молчать, не уничтожая их физически и не причиняя вреда сознанию – это дать им ментальных кукол! Вы сами требовали этого!
— Я, и большинство из Комиссии, Вас полностью поддерживаем — успокаивающим тоном сказал Север – Мы лишь предупреждаем, что мнения совершенно разные, и далеко не все хотят с вами сотрудничать. Так что советую пользоваться возможностью, пока она есть. Лично я Вас очень уважаю и искренне хочу помочь.
— Хорошо, Север. Ты видишь выход из ситуации? Видит ли его Комиссия? Что предлагают они?
— Выход есть. Вы ведь знаете, что, чем более магически силён путешественник, тем мощнее червоточина и повреждение пространства?
Селестия кивнула.
— Так вот. Согласно нашим расчётам, очередной проход такого сильного мага, как Ваше Высочество, туда и обратно, может вызвать каскадный резонанс и может привести к масштабным Выбросам по всеё Земле, и поэтому для перемещения Брейбёрна мы решили задействовать опытный пробойник пространства. Но сами по себе мы провести передачу не можем – поисковая система пробойника не настроена, и нам нужен маркер.-
— Что ты имеешь в виду под маркером?
— Маркер – любой житель Эквестрии. Для нахождения пространства ему нужно лишь подумать о том месте, где он хочет оказаться, и автоматика сама перенесёт его куда надо. Но нам нужен не просто пони, нам нужен аликорн, способный самостоятельно пройти в другой мир. Пока пробойник лишь нейтрализует побочные эффекты червоточин, для перемещения по-прежнему нужно магические усилие. Для этого нужен, повторюсь, сильный маг, который бы при этом не нарушил магический баланс. Ни Ваше Высочество, ни ваша дражайшая сестра не подойдут по вышеозначенным причинам.
— Я могу попросить Кэйденс...
— Вы уверены, что у неё хватит сил на Переход?
— Вы хотите, чтобы я отправила Твайлайт Спаркл? Это невозможно. В тот раз один человек её едва не…- Селестия прикусила губу, сдерживая эмоции.
— Тогда мы ещё не знали о вас, она была первым пони, проникшим в наш мир, но теперь такая ситуация полностью исключена. По крайней мере, на территории нашей страны и стран Коалиции.
Селестия напряжённо размышляла. Наконец, приняв решение, она кивнула:
— Я согласна, Ветер. Я отправлю к вам Спаркл. Но лишь при гарантии её абсолютной защиты в вашем мире.
— Можете быть спокойны, Ваше Высочество, её безопасность будет обеспечена несколькими отрядами Особого Отдела, что исключает любую угрозу.
— Каков план действий?
— Принцесса Твайлайт должна будет переместиться в квартиру, где содержится Брейбёрн, после чего произойдёт фокусировка пробойника и последующая телепортация. В этот момент Брейбёрн должен быть не менее чем в полуметре от Её Высочества Твайлайт... Хотя Вы и так знаете все эти правила, не сомневаюсь.
Принцесса согласно кивнула.
— Да, возвращаясь к нашим контактёрам и ваших методах тульпирования. У нас возникла одна большая проблема: несколько подвергшихся этой процедуре натуральным образом рехнулись. Вот, посмотрите — он вытащил из кармана планшет и, включив видеотрансляцию, показал Селестии.
— Это один из тех, кто встретил Твайлайт — Север указал на голого человека, ходящему на четвереньках по кругу в большой, обитой мягкими подушками, комнате. — После того, как Вы внушили ему тульпу, он вообразил, что он — великий ветеринар, что в него влюблена сама Её Высочество Твайлайт, и что он перенёсся в Эквестрию и стал пони. А вот другой кадр — он переключил камеру, и на экране отобразилось частная квартира, на полу которой была расстелена белая клеёнка, раскрашенная в крупный разноцветный горошек, на которой в странной позе стоял человек. Ноги его были широко раздвинуты в стороны, правая рука упиралась в угол клеёнки, а левую он изо всех сил тянул, стараясь достать до кружка, нарисованного возле того места, где располагалась его пятка.
— Что он делает? — удивлённо спросила Селестия, глядя на это странное зрелище. — Кстати, я его помню.
— Он играет в "Твистер". Второй месяц подряд. С тех пор, как Ваше Высочество забрали у него Эпплджек, он только этим и занимается. Ну, если не считать...
На этих словах Севера человек на записи, не в силах более стоять в такой трудной позе, упал прямо на пол, после чего перевернулся на спину и полез правой рукой в штаны, левой обнимая что-то невидимое у себя на животе и по-утиному вытягивая губы.
Увидев, как перекосилось лицо Селестии, Север выключил трансляцию и сказал: — Именно это я и имел в виду. Не делайте такой кислой мины, Ваше Высочество, вы хотя бы не видите того, что творится у него в голове. Смею Вас заверить, не самое приятное зрелище.
— Мне достаточно и этого — сухо ответила принцесса — Для чего вы мне такое показываете?
— Я лишь хотел продемонстрировать, к чему может привести неосторожное тульпирование. Люди с некоторыми... скажем так, отклонениями, не могут сдерживать свои подавленные желания, а воображаемая пони делает всё, что потребует их болезненная фантазия. Один из наблюдаемых вообразил себя аликорном, причём чёрным и с кожистыми крыльями, что интересно; требовал называть себя "Дер Тапка", заворачивался в больничные простыни на манер плаща, чем жутко злил медсестёр, и в конце концов с криком "Я Бэтмен" прыгнул с крыши лечебницы. Спасти его не удалось.
Селестия вздохнула: — Это единственный способ заставить их оставить настоящего пони в покое, не причиняя вреда никому из них. Правда, насколько я понимаю, в случае с Брейбёрном моя система дала сбой... Вот только почему?
— Я думаю, дело в том, что перенестись должна была Эпплджек, а не её кузен, но, видимо, произошло наложение сигналов, и к нашему контактёру попал именно Брайбёрн. Но так как о нём человек вообще никогда не думал, то тульпирование не произошло. Довольно интересная ситуация, особенно если учитывать, что до этого телепортировались только те пони, о которых вспоминали чаще всего.
— Люди слишком много о нас думают – неодобрительно заметила Селестия.
— К сожалению, не в наших силах запретить людям любить мультфильмы — развёл руками Север — У меня самого на рабочем столе стоит фигурка, изображающее Ваше Высочество.-
— Теперь понятно, почему я появляюсь здесь в таком виде. Несколько упрощённом — улыбнулась Принцесса.
— Совершенно верно – согласился человек. — Так мы договорились? Вы посылаете к нам Её Высочество Твайлайт, а мы даём ей забрать Брейбёрна и вернуться, обеспечив их безопасность, а Вы, в свою очередь, как можно скорее устанавливаете щит-отражатель. С Чернобылем мы, так и быть, сами разберёмся.
— Я принимаю ваши условия. Полагаю, на этом всё?
— Абсолютно. От лица Комиссии выражаю Вам глубокую благодарность за содействие.
— До свидания, Север — Селестия вежливо кивнула и направилась к краю поляны, но тут же остановилась – человек продолжил говорить:
— Ох, прошу прощения, Ваше Высочество, чуть не забыл: можно задать один личный вопрос?
Принцесса, повернувшись лицом к агенту, подняла бровь:
— Задавай.
— Ваше Высочество, я ещё понимаю — обычные пони или люди; но неужели Вы действительно представляете себе полевого сотрудника действительно в виде ниндзя? — он обвёл рукой свой чёрный прикид.
Селестия рассмеялась: — Я знаю, каков ты реальности, и так ты мне нравишься больше. Этот образ мне кажется забавным.
— Вы абсолютно правы, это тело мне действительно льстит. Не смею Вас больше задерживать, Ваше Высочество, прощайте! – и фигура в чёрном, поклонившись, пропала в клубах тумана. Следом, окутавшись звёздным свечением, исчезла и аликорн.
. — Ммм… Мэй… Ты такая нетерпеливая… Ухух…
Брейбёрн во сне счастливо улыбался, всеми четырьмя ногами он плотно обнимал свёрнутое в клубок одеяло.
— Охх… Тебе так нравится моё ушко?.. Ну ладно, давай... О да… Как хорошо, Мэй, не останавливайся…- пробормотал он, и открыл глаза. По сетчатке тупой пилой резанул солнечный свет, голова взорвалась вспышкой боли. Судорожно зажмурившись, Брейбёрн глухо застонал, закусывая одеяло от чувства нестерпимого чувства, будто в его виски медленно вкручивались коловороты. Приятная нега фантомных объятий испарилась, уступив место симптомам тяжёлого похмелья.
— Великая Селестия, как же это я так нализался… А ведь даже не помню, что бы употреблял соль… Охх… Милая Мэй Флауэр, как же это было классно …- начал он восстанавливать в памяти свой сон, и тут почувствовал, что его правое ухо и в самом деле мокрое, а на тело навалилась странная тяжесть. Извернув голову, он увидел, что на нём буквально лежит Вова, крепко обняв пони, словно плюшевую игрушку, а из угла его приоткрытого рта свисает ниточка слюны. Брейбёрна передёрнуло от отвращения, и от судорожно начал выкарабкиваться из-под вовиной туши, пока не свалился с края кровати, после чего на едва слушающихся ногах побрёл в ванную. Открыв дверь и войдя в помещение, он было открыл воду, но тут краем глаза заметил себя в зеркале и в ужасе уселся крупом на холодный кафель: — Вашу… Что с моим лицом?! – завопил он в панике. Но уже через пару секунд он понял, в чём дело, и, подойдя ближе, уставился в отражение. Вся мордочка пони была исписана ругательствами, а так же картинками, подобными тем, что жеребята рисуют на стенках тулетов, но с некоторыми чисто анатомическими отличиями. Скривившись, Брейбёрн принялся оттирать их водой с мылом, но все его старания пошли прахом – он лишь добился того, что некоторые рисуночки потекли и стали выглядеть ещё более похабно. Бросив в конце концов мыло, пони с нарастающим бешенством глядел в зеркало, потом развернулся и пошёл в комнату. Глядя на дрыхнущего Вову, Брейбёрн прокручивал в голове возможные варианты страшной мести, и, в конце концов, криво ухмыльнувшись, пошёл искать аптечку – в его голове созрел отличный план, и его нужно было осуществить как можно скорее, пока парень дрыхнет.
Покопавшись в картонной коробочке, Брейбёрн отобрал пару горчичников и странную железную баночку, на которой была изображена жёлтая звезда, и чьё содержимое пахло так резко, что пони отшатнулся, едва приоткрыв её. Горчичники он отнёс на кухню, а жуткой мазью щедро окропил руки Вовы. Рулончик туалетной бумаги же был любовно обмазан клеем, который пони стащил из ящика вовиного стола, и, закончив работу, Брейбёрн отправился готовить шутнику специальный какао по собственному рецепту, где одним из главных ингредиентов было содержимое горчичников.
Наконец, проснулся и Вова. Так как вчера он выпил лишь немногим больше Брейбёрна, то его самочувствие было гораздо лучше, а употреблённый накануне алкоголь напоминал о себе лишь чувством сильной жажды. Сунув ноги в тапочки, парень пошёл на кухню, где его уже ждал пони. Завидев его разрисованную мордашку, Вова согнулся от хохота пополам:
— Охохо, Брейбёрн… Кто же тебя так изрисовал, как думаешь?.. Ты хоть видел себя в зеркале?..
— Видел – с достоинством кивнул Брейбёрн.
Вова всё никак не мог успокоиться, и, тыкая пальцем в сторону пони, безудержно смеялся, вытирая мокрые глаза футболкой.
— Видел, что у тебя там нарисовано? Куча х…
— Я видел! – рявкнул пони.
— И почему не отмыл?
— Не отмывается.
Не в силах больше стоять на ногах, парень сполз по стене на пол, держась за живот:
— Вот прикинь… Прилетает сюда Селестия, забрать тебя… И спрашивает: “Брейбёрн, что это у тебя на лбу нарисовано?”… А ты такой: “Принцесса, это не то, что вы подумали”… А она такая: “Как ты смеешь, я никогда об этом не думаю!”… Охохо…- стонал он.
Терпеливо дождавшись, когда Вова отсмеётся, Брейбёрн протянул ему кружку с какао.
— О, вот это спасибо! – обрадовался тот, и за пару секунд высосал напиток, утоляя безумную жажду. – Странный вкус… — пробормотал он, крутя в руках чашку.
— Ещё? – учтиво поинтересовался пони, уже стоя наготове с половником у кастрюльки с какао.
— Давай – согласился Вова, и выпил ещё пару чашек.
Докончив третью чашку, парень задумчиво уставился на её донце.
— Что-то не так? – заботливо спросил Брейбёрн.
— Эмм… Я, пожалуй, отлучусь. Ненадолго. Или надолго. Скорее всего, надолго – произнёс он, и убежал.
— Игра началась – негромко произнёс Брейбёрн, криво ухмыльнувшись; похабные картиночки на его лице причудливо исказились.
Из туалетной комнаты послышалось шуршание зиппера шорт, которое тут же сменилось воплями невероятного страдания. Едва не плача от зуда и пытаясь избавиться от чувства жуткого жжения, Вова схватил рулончик, но тот уже успел превратиться в монолит и был абсолютно бесполезен.
— БРЕЙБЁРН!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ, СВИНОТА!!! – заорал Вова, шаря по настенному шкафчику в поисках средств спасения, но поминутно плюхался на фаянсовую посудину, страдая ещё больше: парочка пакетиков аптечной горчицы вкупе с “вьетнамской звёздочкой”, создавали, пользуясь образным выражением одного фанфика, “божественный микс”, который всей своей фантастической мощью обрушился на несчастные чресла Вовы.
Брейбёрн сидел у двери и слушал вопли и метания, мечтательно полуприкрыв глаза. Наконец, вдоволь насладившись руганью, несущейся из-за неё, он лениво постучался. Крики мгновенно затихли, и через пару секунд послышался хриплый голос Вовы: — Брейбёрн… Это твоих рук дело?
— Не рук, а копыт! – назидательно поправил пони.
— Ну, погоди… Сейчас я тебе задам…
Изнутри в дверь что-то глухо бумкнуло. Потом ещё раз. Брейбёрн демонстративно громко зевнул: — Извини, парень, но так просто тебе не выбраться. Кстати, никогда не понимал: зачем щеколду делать снаружи? – пони удивлённо постучал по крючку.
На несколько секунд в воздухе повисла тишина. – Ах ты козёл…– донеслось из-за двери.
— Я пони, чувак – скучающе заметил Брейбёрн.
— Козёл, как есть козёл… Ну и что же ты хочешь?! – со слезами в голосе простонал Вова.
— О, лишь самую малость. Во-первых, извинений.
— Извинений? За что ещё?
— А разве мама тебе не говорила, что писать плохие слова на пони нехорошо? Тем более несмывающимися фломастерами?
— Это такая шутка… — сквозь слёзы выдавил парень.
— Шутка? Отличная шутка. Из-за этой шутки мне неделю из дома нельзя будет выходить. И во-вторых, ты должен будешь ещё выстирать мою шляпу. Ты её тоже испортил.
— Да какого…- тут живот Вовы скрутил очередной спазм, и он замолчал.
— Неправильный ответ – менторским тоном ответил Брейбёрн.
— Ладно-ладно… Извини пожалуйста, дурацкая шутка получилась, правда. И шляпу твою я выстираю, хоть и не помню, что я с ней такого сделал, только, Бога ради, открой дверь! – взмолился парень.
— Обещаешь больше так не делать?
— Обещаю-обещаю, только выпусти меня!
Вздохнув, пони сбросил крючок. Дверь распахнулась, из неё высунулся Вова, яростно поглядел на Брейбёрна, но, ничего не сказав, ушёл в ванную.
Полчаса спустя незадачливый шутник с хмурым лицом отстирывал шляпу Брейбёрна, которую испортил ночью, а пони, одев фартук, готовил нормальный завтрак. Парень всё ещё злился за утренний розыгрыш, но уже успел подостыть, а когда они уселись есть, был уже во вполне хорошем настроении, и даже начал находить в произошедшем что-то забавное.
-Слушай, Брейбёрн! Помнишь, ты обещал научить меня готовить?
-Ну да. А что ты хочешь научиться делать?
-Маффины.
Брейбёрн задумался. – А у тебя есть продукты для их приготовления? Мука, яйца, дрожжи, шоколад, и прочее?
Вова развёл руками.
— Ну ладно. Тогда давай я составлю списочек всего необходимого, а ты сходишь в магазин и купишь. Так, записывай…
Через полчаса Вова уже вернулся из магазина с кучей пакетов, и вдвоём с Брейбёрном принялся его разгружать.
-Так, мука, дрожжи, масло, ещё масло, шоколад, пудра… – комментировал пони появление каждого продукта из пакета. – Так, а это что? – спросил он, вытащив небольшую длинную коробочку.
— Это чай…
Хмыкнув, Брейбёрн принялся сдирать пластиковую упаковку, и, наконец, открыл саму коробочку, из которой вывалилась стопка бумажных пакетиков, рассыпавшаяся по всему столу.
— Фууу! Немедленно выкинь эту дрянь! – с выражением крайней брезгливости сказал пони.
— Ты что? Зачем это ещё? – удивился Вова.
Брейбёрн поглядел на него, как на идиота:
— А затем, что это не чай, а конские яблоки. Если ты собираешься есть маффины с ЭТИМ, то ты на всю голову отшибленный извращенец. Знаешь, что у Флаттершай получается лучше всего? Готовить великолепный чай и прятать трупы тех, кто пьёт его из пакетиков. Весь секрет в правильном заваривании листьев и особых кроликах, сжирающих пять килограммов мяса в минуту. Так что за то время, пока Флаттершай заваривает чай, полностью пропадают все улики. Так что давай, дуй в магазин и купи нормальный, иначе я за себя не отвечаю.
Вздохнув, Вова пошёл в прихожую и начал натягивать кроссовки.
— Ну вот куда ты сыплешь? Вот, отлично… Теперь молоко. Да не сюда! Так, дай, я сам… Ну вот что ты за человек! Отвратительно, иди руки помой. Помой, тебе говорю! Молодец, сахар где? Так… Духовку разжёг? Как это – не умеешь? Ладно, давай я сам… Тьфу, в нос дымище идёт. А это что? Какого сена в духовке ботинки?! Выволакивай их, идиот, сгорят же! Всё, ставь маффины…
С грохотом захлопнула крышка, и Брейбёрн с Вовой встали, вытирая пот со лба. – Ну ты и мастер катастрофы, Вован – хрипло выдохнул пони. – Сам хорош – прохрипел Вова – Кто мне прямо на ногу гантелю уронил? — - Сам же свои гантели на кухне оставил, гений. Мне неудобно их брать копытами.
Пони и человек отдышались, и только собирались сесть за стол, как в этот момент в комнате Вовы громко хлопнуло, раздался звон упавшей где-то чашки. Пони, оставив посуду, бросился в комнату, за ним последовал испуганный хозяин квартиры, но, увидев причину грохота, застыли в удивлении. Первым пришёл в себя Брейбёрн. Низко поклонившись, он почтительно произнёс:
— Здравствуйте, Принцесса Твайлайт!