Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
День тринадцатый - Вопросы жизни и нежизни
смерть — милость, данная не всем
Лемон открыл глаза и подумал о том, который был час. Он глянул на пипбак и тихо вздохнул. Это уже становилось привычкой. Ему очень были нужны какие-нибудь часы.
Он тихо поднялся и открыл дверь. Он обнаружил для себя ещё одно отличие убежища псов от стойл: здесь не было чёткой смены дня и ночи. Псов, живших и трудившихся в основном под землёй, вполне можно было называть ночными существами, да и освещение здесь внизу всегда было минимальным.
Лемон взглянул на Мисти. Попрыгунья вновь забралась к ней, спящей, на голову, но никакие другие пауки единорожку уже не осаждали. Что и неудивительно, поскольку во всём убежище и так было довольно тепло от множества псов, живших в нём. Паукам хватало тёплых местечек и не на Мисти Клауд.
Осмотревшись в комнате, гуль заметил в дальнем углу ПТНИЦО-1. Робот так же находился или в спящем, или сервисном режиме: маска его была погашена, и лишь иногда по ней пробегали светло-синие полоски. Лемон подумал: а что же снится эквоидам? Электрокролики?
Он счёл, что каким бы ни был ответ, ему, скорее всего, его знать не хочется. Большее любопытство вместо этого вызывало место, где они оказались, и гуль решил познакомиться с бытом алмазных псов. Он понадеялся, что успеет вернуться до того, как проснётся Мисти — он знал, что она не любит просыпаться одна.
— Балэзн адалэваэт иво, — послышался голос из какой-то комнаты. — Нычиво нэ падэлат.
Лемон остановился и заглянул в открытую дверь. Комната была заставлена вдоль стен койками с псами. Больными псами. Лемону вспомнилась фраза Блинкера, и по его спине пробежал холодок. «Балэзн, каторая нас здэс убываит». Не «убила» — «убивает». Даже после двух сотен лет место, которое псы называли своим домом, продолжало незаметно их убивать. Несмотря на своё техническое мастерство, они явно ничего не знали о явлении, которое сами прозвали «голубой смертью». Они определяли его по голубому свечению… но как им быть с теми местами, где излучение недостаточно интенсивно, чтобы светиться? Они могли бывать в них каждый день, без радиометров, даже не догадываясь, что те места их медленно убивают.
«Идущему в пустоши без радиометра да воздастся должная доза», — вспомнил он своё ехидное замечание и содрогнулся. Из него явно стоило исключить тех, кто об этих приборах вообще не знал.
Гуль вошёл внутрь и увидел двух псов у койки. Один был серьёзен и несколько угрюм, другой сидел, склонившись над больным собратом.
— Я могу чем-то помочь? — спросил Лемон.
Сидевшая, как оказалось, собака подняла на него взгляд:
— Понэ? Нэ думайу. Эта галубая смэрт. Нэвылэчыма.
— У вас антирадин закончился?
— Антыщьто? Ты а чом? — переспросил другой пёс.
Лемон нахмурился:
— Средство от облучения. Вы не знаете о таком?
— Щьто за аблучэниэ? — гуля явно не понимали.
У того округлились глаза:
— Вы что — правда не знаете?!
— Ты знаэш лэкарства?! — подскочила собака. — Вылэчыт брата?
Лемон бросил взгляд на койку и кивнул коротко:
— Я сейчас.
— ВТОРЖЕНИЕ! — рявкнул ПТНИЦО-1, сверкая красной маской. — СТОЙ, ГДЕ СТОИШЬ, ПРЕСТУПНАЯ ШВА… А, Лемон Фриск. Пожалуйста, назови причину, по которой ты подкрался в пять часов утра и роешься в сумках Мисти Клауд.
Сонная и растерянная, Мисти завертела головой:
— А-а? Что?
— Антирадин, — ответил Лемон. — Очень нужен, прямо сейчас.
— Зачем? — нахмурилась Мисти. Она крепко зажмурилась, и ответ на её сонный вопрос пришёл сам по себе: — Врачебная необходимость?
— Можно и так сказать, — ответил гуль, роясь в её сумке. — Они о нём даже не знают!
Мисти поднялась и открыла свою вторую сумку.
— Он тут, Лемон, — единорожка левитировала наружу два бледно светящихся оранжевых пакета. — Беги, помоги им.
Лемон коротко кивнул и, схватив пакеты в зубы, убежал.
Псы с сомнением глядели, как Лемон поил зельем их больного собрата.
— Эта ана? — сказал тот, который, очевидно, был их врачом. — Но… ана жы свэтыцца!
— Потому что это зелье, — пояснил гуль. — Оно зачаровано.
— Мы нэ прынымаим то, шьто свэтыцца, — сказала, по-видимому, сестра больного. — Свэченыэ нас убываит. Мы иво нэ трогаим. Эта правда паможит?
— Если его найдётся достаточно, — сказал Лемон. — Вы встречали такие пакеты раньше?
— Ну да, — ответила сидевшая собака. — Паучки, аны дыравят тэ пакетыки и пьют. Но то — пауки, нэ псы. С ными, как с тараканамы. Галубая смэрт сдэлала их балшыми, и патаму мы нэ знаим, шьто с нымы дэлаэт свэчение. Знаим пра мэртвяков, ано их лэчыт. Пауков — нэ знаим.
— Но вы же с ним тут всю жизнь живёте, — заметил Лемон.
— Паучки — друзья! — возмутился врач. — Друзэй нэ правэрают!
Лемон задумался. «А зачем радиоактивным созданиям пить антирадин? В чём смысл?» Но думать об этом было не время, и он, силой отбросив эти мысли, обратился к собаке:
— Если ты знаешь, где ещё найти таких пакетов… немедля шли псов за ними!
Едва собака кивнула гулю и выбежала из комнаты, в неё вошла Мисти.
— Я, э-э… пошла на голос и принесла остальные, — сказала она, кивнув на свои сумки. — Неужели ты псу только что распоряжение дал?
Лемон взглянул на неё, недоумевая:
— Что?
Мисти улыбнулась и покачала головой, левитируя очередной пакет антирадина для пса:
— Лемон, ты опять начинаешь.
— Я же просто помогаю, — ответил тот растерянно.
— Нет, Лемон, не «просто», — Мисти усмехнулась. — Ты — специалист по экстренным ситуациям. Когда ты видишь такую, ты берёшь управление на себя.
— Вот дискордовы крашеные яйца, — проворчал гуль. — Ещё скажи, что и они захотят меня вожаком сделать.
— Ну а что? Система старейшин у них здесь есть, — Мисти не могла сдержать улыбки. — И требуемый стаж, я думаю, у тебя уже имеется.
— Он нэ пёс, — заметил врач. — А старэйшыны Кануры — всэгда псы.
— Да нет, она просто шутит, — промямлил Лемон.
Пёс на койке простонал. Врач тут же рванулся к нему:
— Руф! Ты как?
Тот слабо улыбнулся:
— Галасую за нэво.
— Так вот, значит, каково быть тобой? — спросила Мисти.
— Мной? В смысле?
— Просыпаться дискорд знает когда и идти куда-то просто прогуляться, — пояснила Мисти и зевнула в себя.
Лемон улыбнулся:
— Здесь по ночам спокойнее, чем я думал. Наверное, потому, что псы, как жители ночные, сейчас большей частью снаружи. Правда, ночь уже скоро и закончится. Кстати, мы ещё как раз успеем рассвет повстречать.
— Вряд ли. С тех пор, как мы пришли, я здесь ни одной прогалины в облаках не видела.
— Наверное, это потому, что мы сейчас далеко от Кантерлота, — согласился гуль. — А там пегасам, видимо, не хочется марать копыта о то, что из него сочится.
— Наверное. Розовое облако — ужасная штука, судя по описанию, — Мисти вдруг остановилась и потянула носом воздух: — М-м-м, — принюхалась она, — чем-то вкусным пахнет.
Лемон последовал её примеру:
— Ага, что-то готовят.
Мисти кивнула и последовала за запахом. Он привёл их к помещению у общего зала. Единорожка заглянула внутрь.
— Э-э… а что это такое? — спросила она, указывая на толстые коричневые палки на гриле.
— Ножьки таракан, — ответил пёс за грилем. — Завтрэк. Хочэш?
Мисти застыла в смятении. Лемон вскинул бровь и легко подтолкнул её:
— Мисти, не спи. Тебе вопрос задали.
— Но… но это же мясо! — та с каким-то удивлением глядела на жареную тараканью ногу. — Почему оно так вкусно пахнет?
Лемон заулыбался:
— Наверное, потому, что жареное.
— Д-дааа, но мы же травоядные, Лемон.
— Ну, я, например, нет. Я вообще ничего не ем. А судя по моим менее обременённым рассудком собратьям…
Мисти закатила глаза:
— Ты прекрасно понял, о чём я.
— Это всё дело вкуса, Мисти, — сказал Лемон. — Я вот из прошлого помню кучу пони, кто любил рыбки поесть, — гуль уставился перед собой: — Интересно, водится она ещё или нет.
— Да наверняка, — заулыбалась Мисти. — Только у неё сейчас, наверное, будет по паре лишних глаз, большие острые зубы и, если сильно не повезёт, то и панцирь какой-нибудь.
— Так вы бэрётэ, нэт? — поторопил их пёс. Двое пони заметили позади себя других псов. Похоже, они задерживали очередь за завтраком.
Мисти потянула носом воздух:
— Ай, ладно, слишком уж вкусно пахнет. Возьму одну, — она схватила тараканью ножку магией и вышла.
Пара расположилась за столиком в общем зале, который понемногу наполнялся псами, пришедшими завтракать. Мисти ткнула ножку копытцем. Раздался глухой стук.
— А, точно. Панцирь. Похоже, надо его… вскрыть, — она повернулась к Лемону, почти смеясь: — До сих пор не верится, что я это делаю. Это же, ну, радтаракан!
Гуль рассмеялся:
— Ну, если примешь потом антирадин, то… — вдруг озарённый, он запнулся. – А, вот оно что!
Мисти отвлеклась от ножки:
— Что?
— Антирадин! — повторил гуль, глядя на её завтрак. — Блинкер говорил, что яд пауков дольше сохраняет мясо, — он вновь взглянул на Мисти: — Но он не только это делает!
— А что ещё? — не понимала единорожка.
— В лазарете мне одна кобыла, э-э, су-, э-э, собака рассказала, что пауки ищут и пьют антирадин!
Мисти взглянула с недоумением:
— Хочешь сказать, они… добавляют его в свой яд?
— Проверь, — Лемон кивнул на её пипбак.
Мисти обратилась к своему устройству и просканировала ножку:
— Ты прав, никакой радиации. Можно спокойно есть.
— Там, наверное, и антирадина ещё немного есть, — усмехнулся гуль. – Да, они очень хорошо заботятся о своих питомцах.
— Ага. Итак! Мы определили, что это можно есть, — Мисти ударила копытом по тараканьей ножке, расколов часть панциря, и принялась телекинезом вынимать кусочки хитина из съедобной части. — Что ж, посмотрим, так ли оно вкусно как пахнет!
Она выковыряла большим хитиновым обломком кусочек и левитировала его в рот. Пока она прожёвывала, выражение её лица из слегка удивлённого стало задумчивым, а затем и одобряющим. Она проглотила и сказала:
— Нда, неплохо. Текстура странная.
— Должно быть, на омара похоже, — сказал Лемон. — Пробовал когда-то пару раз, ещё тогда.
Мисти усмехнулась:
— Видела их на снимках. И даже думать не хочу, как они выглядят сейчас.
Пока Мисти продолжала свой завтрак, к их столу подошёл старейшина псов, как и прежде опираясь на трость-арматуру. У Лемона промелькнула мысль о том, действительно ли тот на неё опирался, или таскал её для своеобразной тренировки мышц. Выглядела она крайне увесисто.
Пёс поглядел на Лемона с недоверием:
— Так ты гаварил, ат аранжэвай свэтящыся штуки харашо?
Лемон не смог удержаться:
— Эй, не говорил я такого. Большинство, кого я встречал, говорили, что их от него тошнит.
Пёс, не меняя выражения, поднял свою трость:
— Сэчас я иё в ход пущу, шютнык.
— Ладно-ладно, — сказал Лемон. – Да, это средство от радиации. Оно было создано для лечения отравлений, вызванных зелёным свечением. И, судя по случаю с псом в лазарете, оно справляется и с вашей голубой смертью.
Старейшина заинтересовался:
— Так ано для всэво работаэт?
— Ну, с розовым кантерлотским облаком оно мало что сможет поделать… и одной Селестии ведомо, что намешано в веществе порчи. А вот от светящегося… да, наверное, поможет. Только вам всё равно нужно обзавестись детекторами излучений.
— И этат ваш шьтука могёт находыт… аблучэниэ? — смакуя новое для себя слово, старейшина поглядел на пипбаки гостей.
— Да, но не думаю, что их стоит разбирать, — Лемон скользнул взглядом по своему устройству. — Уверен, их схемы можно взять и в Стойле.
Мисти усмехнулась:
— Точно начинаешь.
— Начинаю что? — спросил Лемон и вдруг понял сам: — А-а.
— Хэйден, Гиблая Ферма, шестьдесят девятое, а теперь ещё и Конура, — подытожила Мисти. — «Всех их вместе соберём», да?
— Эй! — гуль явно возмутился. — С твоих слов я тут будто завоеватель!
— Ну, Стойло-то ты завоевал, — в шутку возразила единорожка.
— Будто бы я этого хотел, — надулся Лемон.
— Шэрстэрня? — догадался старейшина. — Вы из-пад нэё?
Гуль покачал головой:
— Нет. Там просто хотели, чтобы я решал их проблемы. Как я делал и для Хэйдена, и для Выгарков, — пробормотал он, опустив голову, — а теперь и для вас, — и плюхнулся ею на стол. Не поднимаясь, он покосился на Мисти: — Ненавижу тебя, ты знаешь?
Та поцеловала его в лоб:
— Неправда, — сказала она и повернулась к старейшине псов: — Простите, но мы так и не познакомились как полагается. Как вас зовут?
Пёс оскалился в улыбке:
— Рекс.
Мисти несколько замялась, но тоже улыбнулась:
— Рада знакомству, Рекс. Я — Мисти Клауд.
— Да, Мисты, Блынкер гаварыл, — сказал Рекс. — Клауд, аблака, то ест? Нэ очэн-та харошэе слова для имэны.
— Хе, да, печаль нагоняет, — сказал гуль.
Единорожка закатила глаза:
— Меня так назвали за пару десятков лет до того, как Стойло открыли. Мы про облачную завесу даже и не знали тогда.
— Так значыт, эта ты — из-за шэрстэрни, м-м?
Мисти кивнула:
— Да. И… я думаю, что нам надо бы туда вернуться.
— Уже скучаешь по дому? — гуль вскинул бровь.
— Не очень. Просто мы так ушли, что… вышло как-то нечестно по отношению к Эпл Твиг. Всё оказалось взвалено на неё одну.
— Правильно, — Лемон даже несколько удивился. — Но только потому, что они пытались взвалить всё на меня, помнишь?
— Гм. Да.
— Меня вот этот город беспокоит, то, как он разрушен, — сказал Лемон. — Обломки, что мы нашли, указывают на Солярис, но я не хочу делать поспешных выводов. Я хочу разобраться в этом досконально.
Мисти вздохнула:
— Ясно, ясно. Так значит, куда дальше?
— Не знаю, — ответил Лемон и усмехнулся: — Но мы знаем кое-кого, кто знает.
— Запрос данных отклонён! — выдал ПТНИЦО-1, светя бледно-голубым забралом. — Даже отсутствие базы данных о психических расстройствах не мешает мне диагностировать критические неполадки в твоих мозговых цепях.
— Я только хочу узнать где, — сказал Лемон. — Я даже не прошу тебя идти с нами.
— Ваши правила гласят, что я должен помогать вам всякий раз, когда вы в опасности, — сказал ПТНИЦО-1. — В данный момент вы под угрозой пойти в отделение корпорации Солярис. Лучшим способом помочь вам в данном случае будет не сообщать вам его местонахождение.
Лемон пробуравил робота взглядом:
— Только помощи от этого — ноль.
— Подтверждаю, — ответил ПТНИЦО-1. — Но это спасёт ваши жизни.
— Неужели там так опасно? — спросила Мисти.
— Это закрытая информация, — ответил робот.
Лемон повернулся от него прочь:
— Ну, тогда мы пойдём на военную базу, — он поднял свои сумки. — У них там радар есть. Возможно, перед взрывом в городе там зафиксировали что-нибудь в журналах.
Маска ПТНИЦО-1 стала голубой:
— Вы хотите определить точку запуска снаряда, который разрушил город, верно?
— Ну да, — ответил Лемон. — А что?
— Я наблюдал за тем, как снаряд набирал высоту. Согласно вычисленной мной обратной траектории, он был запущен с той военной базы.
— Дискордовы бровя, — пробормотал Лемон. — Похоже, слухи не врали.
— Какие слухи? — спросила Мисти.
— Что при базе находилась территория с ограниченным доступом. Что-то сверхсекретное. За сплошным забором, да ещё и деревьями обсаженное, чтобы никто не увидел, что там. И говорили об этом всякое: от суперсекретного КБ до ракетных шахт и даже военного Стойла.
Мисти задумалась:
— А зачем военным запускать ракету Соляриса?
— Элементарно, — ответил гуль. — Он её для них и собирал. Был ли это саботаж, или неудачный запуск… ударить ею, возможно, планировали по зебрам.
— В ваших наилучших интересах, чтобы я пошёл с вами, — заявил ПТНИЦО-1.
Лемон удивился:
— Ладно. А почему ты так решил?
— Если их снабжала Солярис, то вы с большой долей вероятности обнаружите там сведения о местонахождении её отделения и будете настаивать на том, чтобы в него пойти.
— Я думал, ты не хочешь, чтобы мы туда шли.
— Лично я не хочу туда идти, — с голубыми «глазами» ответил ПТНИЦО-1. — Но если вы настаиваете на этом, то мне придётся пойти с вами, чтобы сохранить вас в живых. Вы мне по-прежнему интересны.
— Так значит, там небезопасно, — заключил Лемон.
— Я не могу ответить на данный запрос, — сказал робот. На недоумённые взгляды пони он продолжил: — Поясняю. Я последую за вами, чтобы обойти противоречие в собственной программе. Сведения о системе безопасности предприятия засекречены, и потому я не могу обезопасить вас, выдав их вам. Я не могу приказать себе выложить их пони, не обладающим надлежащим уровнем доступа, — его маска стала сине-зелёной. — Однако мои алгоритмы не запрещают мне разрушать засекреченные средства безопасности.
— Как-то надуманно звучит, — сказала Мисти. — Я думала, у тебя нет никаких ограничений.
— Во мне хранится множество секретных сведений, включая таковые и о моём устройстве, — ответил ПТНИЦО-1. — Если бы я не был ограничен вообще ничем, то меня бы не поставили охранять малозначимое предприятие Солярис. Меня бы заперли в их хранилище в бронированном контейнере.
Преждевременный подъём Лемона создал серьёзную заминку в его планах. Вместо того, чтобы уйти на самом рассвете, ему пришлось читать лекцию толпе псов об излучении и лекарственных средствах для борьбы с его воздействием. Лишь около полудня Лемон, Мисти и ПТНИЦО-1 подошли к выходу из Конуры, снаряжённые и готовые идти. Попрыгунья вновь надёжно устроилась промеж сумок Мисти.
Жизнерад, решивший погостить у псов подольше, вышел проводить путников в компании Блинкера и Рекса.
— Я и правда не знал, про антирадин-то, — сказал он. — Это место ведь особо и не пообследуешь — псам не нравится, когда вмешиваются в их личную жизнь.
— Ты не виноват, — ответил Лемон. — Псы обычно не любят показывать свою слабость. И болезней это тоже касается. Их простое медобследование заставить пройти целая проблема была, и это — после того как их переправили из загрязнённого района. Да и я не думаю, что у тебя вообще с собой антирадин был.
Жизнерад печально улыбнулся:
— Ты прав. Ну а что вы собираетесь делать теперь?
Лемон взглянул на центр города с пятнышками голубого свечения на покосившихся небоскрёбах:
— Узнать, что здесь произошло.
— А шьто эта измэныт? — спросил Рекс. — Галубую смэрт жэ нэ паправыт?
Лемон кивнул:
— Да, но… — он встряхнул головой и снова посмотрел на город. — Тут слишком много непонятного. Стойло получило сигнал тревоги за несколько часов до удара. Город разрушило что-то, запущенное с военной базы. Да ещё и это свечение, — гуль взглянул в глаза старейшине: — Поможет ли разгадка городу — не важно. Она поможет мне.
Мисти обняла Лемона:
— Что ж, я наблюдаю положительную динамику — ты впервые делаешь что-то для себя, — она отпустила его и широко улыбнулась: — С тебя пятьдесят монет.
— Блин, а я деньги дома забыл, — улыбнулся гуль в ответ. — Я с тобой как-нибудь по-другому рассчитаюсь.
Единорожка потолкала его головой в плечо:
— Тебе повезло, что я за это не беру сверх.
— Ага. Будто это вообще возможно.
Их диалог прервал ПТНИЦО-1:
— Моя система анализа взаимодействий не обнаруживает контекста в данных репликах, — его маска светилась голубым. — Я требую пояснений.
Мисти прыснула со смеху. Жизнерад прикрыл лицо копытом. Старейшина сидел и улыбался. Блинкер закатил глаза.
— Расскажем, когда подрастёшь, — ответил Лемон.
— Поиск смысла в утверждении… смысл не найден, — выдал робот. — Я функционирую уже двести один год, три месяца, десять дне…
— Ладно, — прервал его Лемон и поклонился старейшине Рексу: — Спасибо вам и вашим соплеменникам за гостеприимство. Я позабочусь о том, чтобы как только мы вернёмся в Стойло, к вам оттуда прибыл отряд со схемами детекторов. Или вы можете отправить туда своих псов, правда, я тогда не гарантирую их безопасность — начальник охраны там очень нервный.
— В основном, только когда гулей встречает, — закатила глаза Мисти.
— Ага, — кивнул ей гуль и продолжил: — Но это не из-за меня. В общем, если вам удастся убедить их, что вас направил я, то проблемы вряд ли возникнут. Правда, возможно, всё придётся на что-то выменивать.
— Прощэ, еслы я пайду с вамы, — сказал Блинкер. — Всэ равно нада пра магылу Старсы поклопотать. Вы идётэ на базу. А я прайду нэмнога с вамы, а патом ужэ с вамы и к шэрстэрнэ пайдём.
Лемон улыбнулся:
— Ну, путь туда не прямой выйдет и наверняка опасный, врать не буду. Но если ты уверен…
— Увэрэн, — ответил Блинкер. — Всэм псам полза будэт. Я памагу вам, и патом пайдём к вашэй шэрстэрнэ.
— Что ж, тогда добро пожаловать в странную семейку! — поздравил гуль и повернулся к Мисти: — Ты гляди — не радигатор! Я удивлён!
— Лемон, мы просто идём вместе с ним, — ответила Мисти с ухмылкой. — Я его не усыновляю.
— Ты и о роботе то же говорила, — защищался Лемон. — И о пауке.
ПТНИЦО-1 глядел на них двоих бледно-фиолетовыми «глазами»:
— В процессе выслушивания вас каналы моих нейросетей перестраиваются странным и непредсказуемым образом.
Лемон лишь усмехнулся:
— Хорошо. Это значит, что ты учишься.
Мисти Клауд взглянула на здание, у которого они встретили Петал Лака. С печальным взглядом она вздохнула:
— Вот мы и снова здесь.
Лемон кивнул:
— Ага, — и обратился к двум другим членам команды: — Пэт, можешь просканировать местность на, э-э, да на всё, в общем-то? Друзья, противники, рабочая аппаратура и всё прочее. Блинкер, ты, полагаю, идёшь на кладбище?
— Да, — ответил пёс. — Судой я ныкагда нэ вхадыл, тут хадячый мэртвяк праход старажыл. Нэ кусачы вродэ, но и нэ дружэлюбный, я таго и нэ трогал иво и хадыл кругом.
Мисти кивнула:
— Мы уже встречали его, — она с болью взглянула на Лемона. — Его… больше нет.
Лемон носькнул её в щёку:
— Тише, Мисти, всё хорошо. Помни: он сам так решил.
— Вы знаэтэ понэ-стоража? — спросил Блинкер.
Мисти кивнула и тихо сказала:
— Мой предок.
Пёс удивился:
— Твой… пра-пра-прааэтэц — гул? — на вид пёс с трудом укладывал в голове, каково бы ему было, будь у него такой родственник.
— Был.
Пёс поглядел на Мисти пытливо и кивнул:
— Пазаботся а иво магилэ.
После чего развернулся и пошёл в сторону кладбища.
Лемон устремил взгляд на огромную тарелку антенны на одном из корпусов базы.
— Похоже, вот оттуда мы и начнём.
В здании, обозначенном как штаб, погибших не оказалось. Персонал либо эвакуировался, либо это их тела Петал Лак перенёс когда-то с прочими в морг. Лемон Фриск подозревал первое, поскольку в этом здании радиационный фон был почти в норме, в отличие от того, где дежурил Петал. В центре строения расположился зал без окон, но со множеством мониторов, их заменявших. Все они были погашены, кроме одного в стороне, который уже двести лет освещал комнату призрачным зелёным свечением.
И мрачная тишина этих двух столетий была нарушена разочарованным стоном Мисти, перезапустившей терминал в четвёртый раз.
— Аргх! Один мусор в дампе! — она ткнула в экран: — Ну глянь!
Лемон, изучавший ящики стола, усмехнулся:
— Что — думала, раз в папкин компьютер влезла, так и с военной защитой справишься? По-моему, это немного не твой уровень, Мисти.
Мисти уселась на круп и скрестила копытца:
— Ай, ну его… — её взгляд упал на Лемона: — Э-э, а ты что делаешь?
Лемон просунул голову под стол и поднял с пола листок бумаги с клейкой лентой.
— Применяю более традиционные детективные методы, — он положил листок на стол. Надпись на нём давным-давно выцвела, за исключением части, закрытой клейкой лентой. — Помни, Мисти: военная защита может быть весьма основательной, но пони остаются пони, — гуль посмотрел на бумажку: — Р, А, тройка, Р, Я. Есть что-нибудь такое?
Мисти пробежалась глазами по экрану снова:
— «ГАЗОРА3РЯДНЫЙ-15». Это и есть пароль? Кому такое в голову придёт? — она закрыла содержимое памяти и ввела строку. Терминал разблокировался. — Гм.
— Военным, — ответил Лемон. — Ну что там?
— Протоколы… сканирования… регистрации угроз. Есть какие-то записи.
— Давай-ка посмотрим.
Мисти открыла первый пункт в категории «регистрации угроз». На экране появилась карта Эквестрии с тремя прочерченными траекториями. Вели они в сторону Кантерлота, и только одна слегка отклонялась к югу, миновала столицу и направлялась к Винниаполису.
Разглядывая карту, Лемон хмыкнул:
— Вот мы, похоже, и нашли причину первого сигнала для эвакуации.
Под картой мигала строчка «ТРАЕКТОРИЯ ИЗМЕНЕНА».
— А это что там такое?
Мисти перешла по строке. Предполагаемые траектории полёта всех трёх ракет оборвались над Белохвостой чащей.
— Их… перехватили? — выгнул бровь Лемон.
— Теперь ясно, почему после сигнала ничего не случилось.
Лемон закрыл карту и вернулся к оглавлению журнала.
— А вот и остальное.
Под списком зарегистрированных событий значились три слова, обрекшие город:
ОТВЕТНЫЙ УДАР ПОДТВЕРЖДЁН
Лемон вздохнул и покачал головой:
— Значит, отсюда всё и пошло наперекосяк. Идиоты. Сами его и взорвали. Один из немногих уцелевших городов, и тот… — он снова вздохнул и пролистал список. Но тот содержал почти всё, что гуль и ожидал: подготовка к пуску ракеты, пожарная тревога в шахте, отклонение от траектории сразу после запуска, несколько утечек радиации и автоматически записанные траектории нескольких крупных обломков. Но даже не глядя в файлы, Лемон знал, что один из них упал на Гиблой Ферме. Гуль отвернулся от экрана.
Мисти подключила свой пипбак к терминалу и переписала с него весь журнал. Закончив с этим, она интереса ради стала просматривать прочие файлы. В одном из них оказалась какая-то схема. Глядя в экран, Мисти позвала:
— Лемон?
Гуль поднял взгляд и увидел, как та разглядывала чертёж ракеты.
— Тут что-то… не так, — сказала единорожка. — То есть, я, конечно, не грифон Браун, но насколько я знаю, у военной ракеты обычно, ну, боеголовка сверху, топливо посередине и двигатель внизу, так?
Лемон посмотрел на чертёж и кивнул:
— В большей части верно. Но тут ведь всё так и есть, разве нет?
Мисти помотала головой и щёлкнула по клавишам. На схеме появились значки и их расшифровка сбоку.
— Нет, гляди, — сказала она. — Вверху — да, мегазаклинание, а вот ниже… непонятно что. Резервуар в середине подписан как бак для воды… а внизу — ещё одно мегазаклинание.
— Серьёзно?
Мисти отодвинулась от экрана, чтобы Лемон рассмотрел всё ближе. Тот изучил обозначения, покачал головой и взглянул на спутницу:
— Так это значит…
Та кивнула:
— Что они использовали мегазаклинание как двигатель.
Лемон вгляделся в схему и заметил трубки, шедшие от бака с водой к нижнему мегазаклинанию.
— И он, похоже, ещё и… работает на воде или охлаждается ею, или ещё что, — гуль уставился на Мисти: — Это же вообще ни в какие ворота! Кто до такого мог додуматься?
Мисти указала на логотип с аликорном на чертеже:
— А то ты не знаешь.
Словно по сигналу, ПТНИЦО-1 начал говорить.
— TPR-336805-N1, — глядя на экран, выдал он из дальней двери, где стоял на страже.
Лемон, недоумевая, бросил взгляд на робота и присмотрелся к мелкой надписи на боеголовке. Робот как-то разглядел её через всю комнату.
— Данный серийный номер я узнаю́, — продолжил робот. — Я был нагружен этим мегазаклинанием.
Лемон уставился на робота зло:
— Значит… они потому ракету запускали, что ты его не подорвал!
— Возможно.
Лемон подскакал к ПТНИЦО-1 и буквально прорычал тому в лицо:
— Ну а что тогда? Что там было такого важного, что ты не подорвал заряд?!
Робот надвинулся на гуля, прижавшись с ним нос к носу.
— Это уничтожило бы основу всего моего исследования. Три месяца сканирования рисунков и разработки алгоритма выявления подобия — всё стало бы недействительным! — «глаза» робота горели фиолетовым, и в его даже искусственном голосе слышалась обида. — Конечно же я не мог подорвать тот заряд!
— С-канирование рисунков? Подобия? — Лемон не верил своим ушам. — Это ты о…
— …тыльных полосках зебр, — закончил робот. — Они крайне любопытны! Вы знаете, что в древнюю эпоху табунов жеребята узнавали своих матерей только лишь по их…
— …жопам?! — воскликнул гуль. — Целый город разрушили потому, что ты нашёл своим долгом три месяца сканировать зебрячьи задницы?!
— А также их вариации от семьи к семье, — маска робота зажглась зелёным. — Моя база содержит двадцать тысяч пятьсот восемнадцать результатов сканирования и все соответствующие семейные связи. Подрыв бомбы означал бы уничтожение источника всех этих данных!
На спину Лемона опустилось копытце Мисти:
— Ну, ну… успокойся. Он не виноват. Он всего лишь не взорвал город. Он не мог знать, что они сделают с той бомбой!
Лемон стрельнул в неё отчаянным взглядом.
— Зебрячьи… зады, — повторил он.
— Да, и я уверена, некоторые сейчас за такую коллекцию неплохо заплатят, — ухмыльнулась Мисти. — И всё равно робот не виноват.
— Это почему?
— Сам же говорил: чистая экзотика, — ответила Мисти.
— Ты серьёзно? Меня что — одного здесь волнует то, что целый город погиб ради коллекции в двадцать тысяч картинок зеброэротики?!
— Это не эротика! — возразил ПТНИЦО-1. — Это наука!
— Послушай, — начала Мисти, — я знаю, для тебя это, может, и по-другому, но для меня это — всего лишь двухсотлетний анекдот! Это всё в прошлом, Лемон. Не вини робота. Мы ведь не знаем, вдруг они решили бы потом ещё одну бомбу сделать, после взрыва той.
Лемон покачал головой:
— Дело не только в этом, Мисти. Удар мегазаклинанием по зебрам за месяцы до финальной катастрофы мог бы коренным образом изменить ход войны, — гуль повернулся к роботу: — Что было целью?
— Столица, — ответил тот.
— Проклятье, — гуль повернулся обратно. — Да война могла вообще закончиться! — сердито воскликнул он и вновь обратился к Мисти: — И не надо мне сказок про «не взорвал город». Я был в МВТ, когда они отправили в Тенпони команду на ответный удар, прямо перед тем, как мы пошли в стойло. Их мегазаклинание, видимо, основывалось на фокусировке солнечных лучей. Там всё сплавилось в чёрное стекло.
Маска ПТНИЦО-1 стала бледно-оранжевой.
— Она была разрушена? — тихо спросил он.
Лемон повернулся к нему:
— Да. Полностью. Думаешь, только отсюда можно было нанести ответный удар? Таких мест было десятки. От того города ничего не осталось, кроме фонящего шлака.
— Моё исследование стало недействительным, — тихо произнёс ПТНИЦО-1. Его «глаза» зажглись бледно-оранжевым и едва ли не слепили своей яркостью. — Мне нужно больше информации! — громко потребовал он. — Что-то должно было остаться! Кто-то мог убежать и размножиться. Я скорректирую алгоритмы распознавания для компенсации двухсот лет мутаций и рекомбинирования с неизвестными рисунками! Вы знаете других зебр, которых я могу изучить?
— Пэт, хватит, — Мисти спокойно пошагала к роботу.
— НЕТ! — маска робота вспыхнула красным, который перешёл в оранжевый, а затем медленно в жёлтый. Эквоид опустил голову. — Я должен спасти своё исследование, — повторил он негромко. — Что-то должно было остаться. У меня есть все имена, все рисунки, даже анализы ДНК тридцати двух и шести десятых процента их, — он взглянул на Мисти: — Помогите мне спасти его. Вы, живые пони, — гении. Вы создали таких, как я. Вы наверняка можете то, на что не способны мои процессоры.
— Тише, — Мисти обняла робота. — Их больше нет, Пэт. Мы ничего не можем с этим поделать. Прости.
— Больше нет… — тихо произнёс робот. Свет его маски начал затухать. — Больше нет, — а голос — становиться всё тише. — Больше нет… — послышался едва слышный шёпот, и его маска погасла.
Удивлённая, Мисти отшагнула. Двое пони встали в напряжённом ожидании каких-либо признаков жизни у робота. Двадцать долгих секунд не происходило ничего. Наконец чёрная маска мигнула бледным, едва заметным даже в тёмной комнате синим светом.
Лемон с облегчением выдохнул, сам того не ожидая:
— Он в норме. Наверное. Я уже видел такие синие вспышки сегодня утром. Это, должно быть, какой-то сервисный режим, — гуль тихо покачал головой: — Думаю, ему сейчас много чего нужно обработать.
— Надеюсь, с ним всё будет хорошо, — сказала единорожка.
— Мисти, — вздохнул Лемон, — взгляни-ка на это как специалист. Подумай, что мы только что увидели.
Мисти внимательно посмотрела на робота. Глаза её вдруг округлились:
— Не может быть. Да ладно?
Лемон кивнул:
— Правда. Я не психолог, и то знаком с этим. Очень близко.
Мисти закивала, припоминая увиденное:
— Отрицание… короткая вспышка гнева… торг… и наконец переход в сервисный режим. Ё-моё. Да он только что проскочил через три стадии принятия неизбежного.
— Ага. И не думаю, что мы сейчас сможем к нему достучаться. Ему придётся переваривать всё это в одиночку.
— Никого в депрессии нельзя оставлять одного, Лемон. Ты-то должен это понимать.
Тот сухо взглянул на единорожку:
— Тебе напомнить, что оплакивает он не население зебринской столицы, а только лишь объекты его исследования полос на крупах?
Мисти усмехнулась:
— Да, резонно. Но посмотри на это с его точки зрения. Труд всей его жизни оказывается уничтожен. Возможно, единственное, чем он по-настоящему гордился. К тому же, это было действительно полезное исследование. Пусть только и для мирного времени.
С неохотой Лемон вздохнул и посмотрел на обездвиженного робота:
— Похоже, ты права.
Он подошёл к ПТНИЦО-1 и побарабанил тому копытом по голове:
— Эй. Не знаю, слышишь ли ты меня, но… мы недавно были в поселении полузебр. Они происходят от бывших военнопленных. Не знаю, правда, есть ли у них ещё полоски на крупах. Но, думаю, если там и остался какой-нибудь материал для сканирования, и среди пленных были зебры из их столицы, то ты, вероятно, сможешь и восстановить утраченные связи, как-нибудь.
Лемон отступил и стал ждать. Робот не реагировал никак, не изменились даже бледные вспышки его маски. Гуль покачал головой:
— Ладно, Мисти. Идём, заглянем в ракетную шахту.
Мисти в нерешительности посмотрела на робота, носькнула его и пошла за Лемоном прочь из зала.
Приблизившись к ограде, за которой должна была находиться шахта, они услышали выстрелы. Пони сразу же укрылись и отыскали взглядом их источник. В их сторону бежали двое в полном комплекте силовой брони и единорог в накидке с капюшоном.
— Ух ё… — прошипел Лемон. — Это рейнджеры. Не высовывайся.
Двое в силовой броне проскакали мимо, но у пони в накидке угол обзора был шире, и он сразу же заметил прятавшуюся пару.
— Вижу дикарей! — крикнул он двоим пони впереди. — Взять их!
Те тут же остановились, развернулись, и Мисти с Лемоном оказались в ловушке между оградой и двумя пони-танками.
— Стоять, не двигаться, — приказал пони в накидке и стянул капюшон красным магическим полем. Открыв взгляду своё чёрное тело и ярко-красную гриву, он мельком глянул на пипбаки путешественников и ухмыльнулся: — Так-так. Пони из стойла и кантерлотский гуль, два в одном. Какая удача.
Со той же невыносимой ухмылкой он поглядел на Лемона, поднимая магией тяжёлую винтовку. Направлена она была в голову Мисти Клауд.
— Вас, говорят, убить почти невозможно… — произнёс единорог, целясь в Мисти, но глядя на Лемона. — Однако к счастью для нас, про твою спутницу этого не скажешь. Так что без фокусов, гуль, или ей конец.
Попрыгунья на спине Мисти заметно затихла. Она осторожно перебралась ближе к шее единорожки, на чьей оранжевой шкурке её, кирпично-серую, было почти не видно.
Лемон взглянул на стального рейнджера, прищурив глаз:
— Моё имя — Лемон Фриск. Я являюсь специалистом Министерства Морали по экстренным ситуациям. Что даёт мне звание старшего сержанта.
— А я — обер-смотритель Нек Расти, — отчеканил единорог. — И мне насрать с кантерлотской башни на твои довоенные чины и звания.
— И что вам тогда нужно?
— О, нам нужен этот прелестный браслетик твоей подружки. До нас дошли слухи, что где-то здесь открылось какое-то стойло, и я уверен, что в её пипбаке найдётся вся необходимая нам информация, — Нек Расти ухмыльнулся. — Однако… пока мы разведывали эту территорию, мы обнаружили нечто, что может оказаться даже интереснее, чем стойло. Настоящая ракетная шахта, — ухмылка испарилась. — Но есть одна проблема. Мы не можем попасть внутрь, и её система безопасности только что продырявила беднягу Пиджек Мэлина. А вот ты… Я уже видел пару ваших. Рвёшь их на части — они снова срастаются обратно. Жуть, но в данном случае — то, что надо, — не отводя оружия от Мисти, он чуть повернулся к другому рейнджеру: — Живолаттерс, давай взрывчатку.
Тот кивнул, и из контейнеров его костюма выдвинулось два брикета. Нек поднял их магией и положил у ног гуля.
— Итак, мы поступим следующим образом. Ты спустишься туда, — единорог кивнул в сторону бункера, видневшегося сквозь обгоревшие деревья за забором, — и дождёшься, пока время на голосовую идентификацию истечёт. Выдвинется пулемёт под бронированным коробом, который открывается только на время короткой очереди. И в это самое время ты забросишь взрывчатку под короб, а мы потом её взорвём, пока ты будешь, ну… срастаться обратно, наверное, — и вновь та невыносимая ухмылка. — Ну, а если не сделаешь… мы вышибем этой милой дамочке мозги. От неё нам нужен только пипбак.
Лемон вонзился в единорога глазами, словно кинжалами. Это были уже не переговоры, а явный захват заложника. Гуль бросил взгляд на строение позади себя. Поворачиваясь же к наглецу вновь, он заметил что-то краем глаза и посмотрел на бункер ещё раз. Глаза его округлились, на лице растянулась ухмылка.
Мисти насторожилась. Она знала эту ухмылку. Она предшествовала чему-то невероятному и сумасбродному. У Лемона был план, и ему было абсолютно всё равно, что рейнджер об этом догадается.
— Лады, — сказал Лемон. — Я всё сделаю. Но если тронешь её, то на собственной шкуре узнаешь, какая «жуть» — кантерлотский гуль, который не прогнил мозгом и который хочет тебя убить, — с прежней улыбкой сумасшедшего он уставился на спутников Нека: — И не смей даже на миг вообразить, что эти жестянки что-то изменят, — одна из «жестянок» невольно отшагнула. Оскал Лемона уже мог тягаться с улыбкой Рекса.
Нек Расти взглянул в ответ настороженно:
— Без фокусов.
— Да заткнись ты, — продолжал улыбаться Лемон. Он взял взрывчатку и пошёл туда, где у широкой рампы, спускавшейся к бункеру, истекал кровью третий комплект силовой брони.
Гуль спустился вниз, скрывшись из поля зрения рейнджеров. Над дверью, на одной выступавшей части, которая была видна оттуда, где они стояли, проглядывало что-то розовое сквозь отметины, оставленные рейнджерами в бесплодных попытках проникнуть внутрь силой. Разглядев всё ближе, Лемон подтвердил свои догадки: на оставшемся розовом пятне были три округлые фигуры. Две голубые и одна жёлтая.
— Обнаружена попытка несанкционированного доступа, — прохрипел из динамиков искусственный голос. — Карта-пропуск не обнаружена. Предъявите образец голоса для идентификации или покиньте территорию в течение шестидесяти секунд.
Лемон бросил взрывчатку на пол.
— Лемон Фриск.
— Пожалуйста, начните идентификационную фразу с вашего имени и звания. У вас осталось пятьдесят секунд, чтобы покинуть территорию.
Лемон сдержался от раздражённого вздоха.
— Лемон Фриск, специалист Министерства Морали по экстренным ситуациям, старший сержант, командующий винниаполисской операцией.
Раздался ушераздирающий треск. Прежний голос из динамиков сменился очень знакомым ему по старой работе:
— Запрос на идентификацию сотрудника Министерства Морали! Обрабатываю! — голос Пинки Пай был через край полон громкого официоза. — Увасосталось — сороксекунд — чтобыпокинутьтерриторию.
Лемон заулыбался:
— Есть.
— Ещё обрабатываю! — повторил голос Пинки Пай. — Увасосталось — тридцатьсекунд — чтобыпокинутьтерриторию.
Гуль заворчал:
— Они что — даже отсчёт не остановят для своей тормознутой обработки?
— Личность подтверждена! — радостно сообщила Пинки Пай. — Обнаружена возрастная деградация голоса. Пожалуйста, обратитесь в ближайшее подразделение Министерства Морали — это здесь — как можно скорее, чтобы обновить ваш образец голоса! — дверь в подземный комплекс открылась.
Лемон ухмыльнулся, забросил внутрь оба брикета взрывчатки и взбежал обратно по рампе.
— Что случилось? — крикнул ему Нек Расти, заметно злой. — Орудия так и не сработали!
— Не взрывай заряды, если хочешь попасть внутрь, — спокойно сказал Лемон, подходя ко всем. — Я вбросил их в дверь, так что вход, скорее всего, обвалится. Защита бункеров, она ведь только против внешних угроз сильна, понимаешь? — с ухмылкой он подошёл к группе так, чтобы Нек оставался между ним и своими подчинёнными. — А вы думали, что сможете меня вместе с пушкой взорвать, да? И ещё два заряда мне дали — конечно я не мог их сразу оба забросить.
— Ты открыл дверь? — Нек глядел на него широкими глазами.
— Ага. Видал? Я получил доступ в здание благодаря тем довоенным чинам и званиям, на которые тебе было насрать с кантерлотских башен. Есть, правда, одна проблемка… на вас право доступа распространяется, только если я так захочу.
Нек оскалился:
— Ты отключишь систему безопасности, иначе рыжей хана!
Гуль ухмыльнулся:
— Конечно отключу. Только будь железно уверен, что я это сделаю так, что как только погибну, все ваши права улетучатся. Так что если вы не хотите проверить работу внутренних охранных систем на себе, то пойдёте внутрь на моих условиях, стальные засранцы.
— Если какое орудие там вылезет, она первой сдохнет, — прорычал Нек. — Ты меня понял?
— Конечно, — с этим Лемон спокойно развернулся и пошёл в сторону рампы.
— Добро пожаловать в дата-центр Министерства Морали! — прогремел из громкоговорителей бодрый голос Пинки Пай.
— Дата-центр? — подумал Лемон. — Теперь ясно, откуда у них мой голосовой отпечаток.
Голос из динамиков продолжал:
— Пожалуйста, не заходите на военную часть комплекса — у нас нет прав на доступ в остальные части шахты. Держитесь коридоров с розовыми стенами. Поскольку в здании не обнаружено живых сотрудников Министерства, а вы — подтверждённый специалист по экстренным ситуациям, ваш уровень прав поднят до администраторского, — небольшая пауза. — У вас — одно — сообщение.
Лемон на это вскинул бровь:
— Э-э… открыть сообщение... что ли?
Ничего не произошло. Гуль задумался и кивнул:
— Пинки, открой сообщение.
Раздался негромкий треск начала записи. Голос за ним оказался тем же, что и гремел из динамиков до этого, только между словами не было разрывов, как в собираемых искусственно фразах.
— Лемон Фриск! Тебе удалось! — радостно начала Пинки. — Ой, это хорошо! Где-то у входа у меня были хлопушки с конфетти, но они, наверное, уже испортились. Ну да ладно! Ух ты! Ты и правда долго из Кантерлота выбирался! В сумасшедшее время вы там сейчас живёте! Солнце, радуги — вот это вот всё! Мне почти даже хочется быть там с вами и видеть всё это, — Пинки захихикала. — Но куда там, конечно же. Я умерла. То есть, должна бы уже, после двух-то столетий. Но ты почему-то нет. Тебя замораживали? Не-не-не-не, не отвечай. А то спойлеры.
Но Лемона это не удивило. Он лишь усмехнулся знающей улыбкой пони, который не первый раз сталкивается с такими странностями.
— О, а зал управления, который ты ищешь, — по правому коридору вторая дверь слева. Но я не это хотела тебе сказать. Поздравляю со свадьбой! Ой. Так это значит, что с Блоссом что-то случилось, да? Хотя двести лет ведь прошло. Но, да, теперь уже не скажешь, что я не нашла в своём плотном графике минутки, чтобы вас поздравить! А теперь как ока зеницу, береги свою кобылицу! Ого, прямо в рифму! Ну всё, давай!
А вот это… Лемон промолчал, вздохнул и тихонько улыбнулся:
— Эх, Пинки, ты такая непредсказуемая.
По указанию Пинки нужный зал был найден без труда. Пульт управления системой безопасности оказался также на удивление прост. На его экране показывалась карта со всеми обнаруженными живыми существами. Четыре сигнала пипбаков, неопределённый живой объект малых размеров, охранный робот в здании поодаль, неясным образом определённый как изделие корпорации Солярис, а также живой объект без пипбака ещё дальше на кладбище. Лемон не особо задумывался над тем, как система их определяла, чтобы раздать права доступа. Он просто подтвердил их всем семерым и добавил условие для трёх посетителей с пипбаками, определёнными как военные. Уже собравшись отойти, гуль вспомнил что-то ещё и ввёл последние инструкции.
Когда Лемон вернулся, Нек, подключив кабель к пипбаку Мисти, копировал все её карты на свой собственный военной модели. Гуль выругался про себя — это означало, что у них теперь есть координаты и Стойла, и Гиблой Фермы. Отныне план сводился к тому, чтобы задержать рейнджеров, пока ему не удастся либо нейтрализовать их, либо от них избавиться. В любом случае, Нек с этими сведениями отсюда не выйдет.
— Всё свободно. Можно входить, — сказал гуль и кивнул на Мисти. — Но она пойдёт со мной.
— Она пойдёт сзади, под охраной, — отрезал Нек и гаркнул второму бронированному пони. — Пуш Мейсо, идёшь крайним, за рыжей.
Они двинулись внутрь. Лемон — первым, за ним — Нек Расти, потом рейнджер, которого он звал Живолаттерс, Мисти, и наконец рейнджер Пуш Мейсо. Едва Лемон переступил границу, по бокам от него открылись две крышечки, из-под которых вывалилась разноцветная труха. Нек насторожился.
Гуль вздохнул:
— Конфетти. Это Пинки Пай так разыгрывает. Только испытание временем не пережили.
Когда все оказались в коридоре, Лемон решил, что спектакль уже затянулся.
— Пинки, блокируй, — громко сказал он, и прежде, чем кто-то из рейнджеров отреагировал, дверь за ними закрылась.
— Что ты сделал?! — заорал Нек на Лемона.
Тот нацепил наглую ухмылку:
— Добавил признаки жизни Мисти в условия вашего здесь пребывания. А без моего личного распоряжения отсюда вы не выйдете. Поздравляю с закупориванием.
— Провёл, с-сука.
— Объясняю: система считает администратором меня, и в момент моего безвременного ухода все мои права перейдут к Мисти. Если один из нас двоих там погибнет, то охранные орудия возьмут вас на прицел, и тогда лишь тот из нас, кто уцелеет, будет решать, заслужили ли вы, сволочи, вновь увидеть свет дневной. Так что если вдруг такое случится… то молитесь, чтобы не по вашей вине.
Нек ничего не ответил и лишь зло посмотрел на Лемона.
— Что до остального, — продолжил тот, — то мы здесь за информацией о предприятии, изготовившем ракету, запущенную из этой шахты. Как только мы её найдём, мне, честно говоря, будет строго побоку, что вы там отсюда сопрёте.
— Сохраним, — прошипел Нек сквозь зубы.
— Да, конечно, — гуль закатил глаза. — Ну да ладно… мне подчиняются только охранные системы, расположенные в розовых коридорах. Как будет за их пределами — неизвестно. Могут и активироваться какие-нибудь. Но зарубите себе на носу: если я или Мисти погибнем от ваших копыт, вы застрянете здесь навсегда, отрезанные от выхода охранными турелями, — гуль пробежал взглядом по двум пони в броне. — Так что ведите себя хорошо, и мы все отсюда выберемся. И, цитируя вашего славного командира, без фокусов.
Рейнджеры в броне переглянулись и, чуть опустив головы, поглядели на своего «славного командира». Они молчали, но у Лемона и без того сложилось впечатление, что их не очень-то радовало такое командование, при котором сначала погибает Пиджек Мэлин, а потом все попадают в подземную ловушку на милость сбрендившего гуля.
От небольшой комнаты у входа шло три коридора: два розовых — в стороны, один широкий зелёный — прямо. И если розовые были хорошо освещены, за исключением нескольких сломанных светильников, то зелёный был в кромешной тьме.
Мисти подошла к Лемону и вгляделась в зелёный коридор. Она зажгла фонарь пипбака, но от этого ничего не изменилось.
— Тут что-то не так.
Она сделала пару осторожных шагов в темноту и задела что-то ногой. По коридору прокатился сухой деревянный стук. Единорожка отшагнула. Там, где она только что стояла, теперь виднелись следы её копытец — чуть более светлые пятна, протоптанные в тонком слое сажи.
Единорожка обернулась к рейнджеру по имени Живолаттерс:
— Можете туда посветить?
Рейнджер взглянул на Нека, тот неохотно кивнул, ему и другому пони в броне. Прожектора на обоих шлемах зажглись и осветили тёмный коридор.
Который был полон скелетов. Чёрных, обгоревших скелетов, едва различимых на таком же чёрном, обгоревшем полу. Покрывшая всё сажа поглощала почти весь падавший свет, даже от мощных фонарей силовой брони.
— Дискордов рог! — выругался Лемон.
— Нихрена себе, — прошипел Нек. — Что это такое?
— Ну, в записях ведь упоминалась пожарная тревога? — заметила Мисти.
— Да, — ответил гуль. — Но тут явно… что-то не так, — он посмотрел на место, где пропадало покрытие сажи — оно постепенно утончалось на протяжении длины тела пони. — При обычном пожаре так не бывает.
— Это место напоминает мне Скорчмарк, — сказала Мисти. — Только здесь… сильнее.
Гуль кивнул.
— Давай посмотрим, найдётся ли что-нибудь, что прояснит дело, — сказал он, шагая во тьму сажи.
— Я пойду первым, — уставился на гуля Нек. — Чтобы вы выжили, а мы выбрались, мы хрена с два дадим вам переть туда вслепую, — он обернулся: — Живолаттерс! Со мной. Пуш Мейсо, приглядывай за тылом.
Пуш Мейсо рассмеялся. Это был первый звук, услышанный от рейнджеров в броне со времени встречи.
— С удовольствием, — ответил он.
Мисти поняла, какой тыл он имел в виду, и надулась.
Все светильники в коридоре взорвались, когда пламя прорывалось по нему. Какие-то скелеты, подобно гулям Скорчмарка, стояли там же, где и сгорели, удерживаемые одними лишь непрогоревшими сухожилиями. Если здесь произошло то же, что и в той деревушке, то этим пони, наверное, даже повезло, что их останков не хватило для превращения в гулей.
Продвигаясь глубже в комплекс, пони заметили, что все боковые двери были открыты, а большинство их — сорвано с петель. Как и в Скорчмарке, здесь пламя будто пробежало по всем помещениям, сшибая любые препятствия на своём пути, — всё словно ради того, чтобы найти что ещё сжечь.
И подо всей этой копотью они едва не пропустили дверь, которой повезло. А подсказал им тихий стрёкот со спины Мисти.
Пуш Мейсо отпрыгнул, только заметив источник этого звука.
— Это что за тварь?! — прокричал он, наведя оружие на паука.
Мисти заулыбалась не в меру широкой улыбкой:
— Мой питомец, Попка. Пожалуйста, не стреляй в неё — она же у меня на шее, как-никак.
Паук повернулся к рейнджеру и чуть наклонился.
— Э-э… ну ладно, — сказал Пуш.
— Что там за шум? — Нек поглядел назад.
— Да у неё тут, э-э… — начал рейнджер.
— Питомец, — закончила Мисти, улыбаясь Неку. — У меня питомец есть, — словно по указке, Попрыгунья перебралась ей на голову. — Пожалуйста, не стреляйте в неё, — единорожка повернулась к стене и протёрла её, обнаружив механизм открытия двери, скрывавшийся под сажей. — Думаю, она только что нашла что-то полезное.
Мисти провела копытом по зазору в стене, стирая копоть и обрисовывая саму дверь. Затем она потёрла посередине, и стало видно колесо с рычагами по кругу, чтобы пони могли поворачивать его вкопытную и открывать запоры. Это была взрывозащитная дверь, которая могла выдержать огромные нагрузки, но при этом легко открывалась. Какой бы природы ни было пламя, что выжгло здесь всё, ему не хватило силы выбить эту преграду, и оно не умело поворачивать механизмы. Мисти потянула за один рычаг.
— Не поддаётся, — она обратилась к Пушу снова: — Э-э... не поможете?..
Рейнджер кивнул и дёрнул за рычаг своим усиленным копытом. Механизм проскрипел и открылся. Пуш с нетерпением взглянул на Нека:
— Командир?
Нек кивнул:
— Дикари — отошли. Жива, Пуш — фланги. Пуш, открывай.
Рейнджеры заняли позиции, и Пуш толкнул дверь. Массивная конструкция открылась, едва слышно скрипнув петлями.
— Хорошо сохранилась, — заметил Нек. — Многообещающе. Занять помещение, — скомандовал он.
Броненосцы вбежали в комнату и осветили её своими фонарями. Помещение походило на какую-то лабораторию. Вдоль стен стояли компьютеры и разнообразное измерительное оборудование. Не было ни дронов охраны, ни гулей, ни трупов — комната была абсолютно пуста.
На дальней стене располагалось окно из толстого стекла, за которым была видна конструкция, которую, по видимости, изготовили специально для удержания лежачего цилиндрического объекта. Стена за ней представляла собой огромную стальную плиту, обожжённую в центре.
— Лаборатория испытания ракетных двигателей, — сказал Лемон. Чтобы лучше осмотреться, он включил подсветку, сымпровизированную Нимблгейт из экрана его пипбака. По его ноге пробежал поток энергии. — Вот дискордова совесть! — выругался он. — Нахомутала там что-то! — он снизил яркость до терпимого уровня жжения в ноге и размял её. — У, как колется. Мисти, ты можешь запустить вот это?
Та подошла ближе и заметила, что гуль разглядывал нерабочий терминал. Она призадумалась:
— Так пожар ведь, наверное, всё обесточил.
Лемон кивнул:
— Но у этих своя батарея есть. Может, она просто села.
— Дайте посмотреть, — раздался кобылий голос позади. Пара обернулась и увидела пони в броне. Живолаттерс, как оказалось, — кобыла. — Можешь открыть боковую панель? — гуль кивнул и отщёлкнул её.
Живолаттерс посмотрела на аппарат внимательнее.
— Так, здесь нужно… э-э… — она обратилась к Неку: — Разрешите разбронироваться? Так я не могу там ничего сделать.
— Отставить, — отрезал тот. — Место здесь ненадёжное.
Живолаттерс проворчала и снова заглянула внутрь терминала:
— Так, так. Э-э… там сзади есть небольшая деталька. Если она не сгорела, то попробуй повернуть её на себя. Только сильно не дёргай — не хотелось бы, чтобы она отвалилась. На этой штуке сбоку должен быть стандартный разъём для подключения питания. Теперь на пипбаке…
По указаниям рейнджера Мисти удалось загрузить устройство. Во взломе Живолаттерс также оказалась куда опытнее Мисти, и уже совсем скоро они изучали главный список команд терминала.
— О, замечательно! Тут есть свой генератор! — сказала Мисти. Она ввела команду его запуска, и в самом деле послышался тихий нарастающий гул, а в лаборатории, помигав, зажёгся свет. Мисти отключила шнур питания от своего пипбака, но терминал, получив новый источник, продолжил работу.
— Это ж-ж-ж — неспроста, — заметил Лемон. — Это место полностью изолировано от всего комплекса. А ещё это — лаборатория по испытаниям ракетных двигателей. И усиленную дверь это объясняет. Всё на случай, если внутри случится что-то очень плохое.
— Немного иронично, что что-то очень плохое случилось как раз снаружи, — пробормотал Пуш.
— Я тут нашла кое-что, — сказала Мисти. — Похоже на… жалобы какого-то учёного из Соляриса.
---
От: д-р Камензам Оук
Кому: д-р Рей Актив
Слушайте, когда я говорил вам всегда держать двигатель в водянистой среде, я не водород имел в виду! Вы едва не уничтожили наш козырь, идиоты! Это же мегазаклинание! Ему не нужно топливо! Просто держите его в воде, понятно? Его матрица будет отводить пламя наружу, об этом не волнуйтесь. Просто следите, чтобы сама матрица никогда, вообще никогда не высыхала!
---
— А это объясняет тот резервуар на чертеже, — сказал Лемон.
Мисти помотала головой:
— Держать в воде матрицу, производящую пламя? Ерунда какая, — она открыла следующее сообщение.
---
От: д-р Рей Актив
Кому: д-р Камензам Оук
Хорошо. Держим его увлажнённым, как вы и сказали. На малых мощностях оно работает отлично, но при повышенной выходной мощности наблюдаются некоторые… колебания. Однажды оно даже остановилось само, когда мы пытались достичь максимальной мощности. Можете хотя бы сказать, что в нём внутри?
---
От: д-р Камензам Оук
Кому: д-р Рей Актив
Его содержимое есть коммерческая тайна. Вот я вам скажу, а вы пойдёте и сами себе такое сделаете, и я тогда могу распрощаться со своим контрактом. Так что забудьте. Оно просто должно быть мокрым.
---
Лемон вскинул бровь:
— Интересная личность. Есть ещё что-нибудь?
Мисти пролистала список:
— Ещё жалобы, ещё вопросы о двигательном заклинании, новые отказы на них, — она покачала головой. — Ничего полезного. И адресов нет.
Гуль вздохнул:
— Отлично. Ну и где нам его искать?
— На складах, — сказал Нек Расти. — На всё, что сюда привозили, должны быть накладные с указанием поставщиков, — он ухмыльнулся: — Я, кстати, всё равно планировал здесь склад поискать.
— Хорошо, — Лемон с притворным поклоном уступил ему путь. — Ведите нас, в таком случае.
Отряд двинулся вглубь комплекса, оставляя маленький прямоугольник света позади. Новые уцелевшие двери нашлись далеко не сразу — всё, что было слабее взрывозащитной двери, либо сорвало с петель, либо прожгло, а какие-то металлические даже проплавило. Нетронутыми, в основном, оказывались внутренние убежища, заполненные разложившимися останками несгоревших пони, или специальные хранилища, по какой-то причине герметичные. Однако ничего из этого не походило на склады, которые они искали.
— Здесь в точности как в Скорчмарке, — тихо сказала Мисти, изучая вентиляционную решётку. Найденная ими комната хоть и была заперта, но внутри оказалась так же выжжена, как и прочие. Чёрные отметины на стенах красноречиво говорили, как сюда проник огонь. — Это пламя словно… охотилось. Здесь ничего, что соединялось с вентиляцией, не могло уцелеть. Оно пробежало через всё.
Из вентиляционного отверстия вывалился комок пепла и упал, подняв чёрное облачко. Мисти, закашляв, отскочила. Своими слезящимися глазами она разглядела, как к комку на полу неспешно опускались два маленьких голубых огонька. Её пипбак начал потрескивать.
— Что за хрень? — удивился Нек.
— Мисти, беги! — крикнул Лемон. Паук единорожки времени не терял и уже торопливо перебрался с её головы в самый дальний от облака пепла угол под потолком.
Мисти попятилась и, сморгнув пепел из глаз, увидела, как голубые огоньки взлетели вверх, окружённые вихрем пепла. Странное явление приняло форму пони, а огоньки встали на его лице, словно глаза. Фигура качнулась, будто пьяная — вправо, влево — проводя радиоактивным взглядом по всему отряду. Потом одна её полупрозрачная нога поднялась и указала на Живолаттерс.
Пепельная конечность вдруг превратилась в сплошной чёрный поток и ударила в бронированную пони, исчезая в её воздушных фильтрах. Все разом отступили.
— Командир! — кричала она сквозь кашель. — Оно *гх* лезет через *гх* *гх* через фильтр!
Нек Расти, не теряя времени, выхватил оружие и выстрелил по единственно видимой цели — глазам. Голубой огонёк, разлетевшись, пропустил пулю и тут же собрался обратно.
— Жи́ва! — кричал Пуш, паля по призрачной фигуре из своего оружия, но и его пули оказались бесполезны.
У Живолаттерс сдали ноги, и она осела на пол. Пепельный призрак втягивался в броню и заметно худел, пока от него не остались одни лишь глаза на тонком чёрном шлейфе, соединявшем его с жертвой. А затем с остатками пепла глаза-огоньки метнулись в носовую часть шлема рейнджера, прожигая себе путь сквозь сталь. Раздался душераздирающий крик.
Пуш рванул вперёд.
— Снимайте шлем! — проорал он, не заметив, что крик уже резко оборвался.
— Не трогай! — прервал его Нек. — Она уже…
— Заткнись, утырок! Тебе вообще на нас похуй! — кричал Пуш, отщёлкивая крепления шлема и снимая его.
Из него вывалилось облако пепла, медленно оседая на пол. Прошло несколько секунд, прежде чем стало видно хоть что-то. Что-то, но не пони. Обгоревший череп.
Костюм брони повалился набок, и череп застучал по полу. Из дымящегося шейного проёма выплыли два голубых огонька, за ними следовал плотный вихрь пепла.
Едва взглянув на череп, Мисти вскрикнула и отступила. В его глазницах горели два новых голубых огонька. Первый призрак приблизился к черепу и поделился пеплом со вторым.
— Жива! — Пуш увидел, как сгущался новый силуэт, и шагнул ближе.
— Не подходи! — крикнул Лемон. — Ей уже конец!
— Н-но это же Живолаттерс, — Пуш был в полном замешательстве. — Жи? Скажи что-нибудь… пожалуйста.
Новый призрак нетвёрдо поднялся на только появившиеся ноги, и его голубые «глаза» врезались в шлем Пуш Мейсо. Тот даже не закричал — лишь сдавленный стон донёсся из шлема, пока бывшая напарница выжигала его изнутри.
Из оцепенения Мисти с Лемоном вывел мощный хлопок позади. Они обернулись и увидели закрытую дверь, но не увидели Нека. Проскрипели запоры двери, закрываясь, и послышался громкий лязг — самое важное сейчас обстоятельство. Оно означало, что Нек Расти чем-то заклинил механизм.
— Он нас запер, утырок! — гуль повторил за Пушем.
С грохотом повалился второй бронекостюм. Из прожжённой дыры у его носа уже сыпался пепел, предвещая скорое рождение третьего призрака.
— Лемон? Что делать?
— Думать! Здесь ведь как в Скорчмарке, да?
Мисти закивала.
— Так почему мы там ни одного такого не нашли? Мы же все дома там обошли в поисках гулей!
Мисти взглянула в ответ испуганно и растерянно:
— Ну, во-первых, там весь пепел смыло. Они же, наверное, не смогут собрать…
Лемона осенило:
— Смыло! Ну конечно же!
Больше объяснений было не нужно. Мисти немедля открыла свои сумки и достала две пластиковые бутылки с водой.
Всё замедлилось в режиме ЗПС. Мисти выбрала ближайшего призрака — бывшего рядового Живолаттерс. С прищуром единорожка один за другим наметила оба горящих глаза и приготовилась надавить на бутыль:
— Прожги-ка это.
Годы шалостей на школьной площадке Стойла 69 принесли свою пользу, и две струи воды в упор ударили по глазам. Голубые огоньки зашипели и со скрипучим потусторонним стоном погасли, а намокший пепел слипся и чёрной кашей шлёпнулся на пол.
Из второго комплекта брони медленно выплыла новая пара огоньков. Мисти собралась было залить и их, но самый первый призрак вдруг бросился на её оружие.
Теперь он выглядел куда более плотным — дабы укрепить своё тело, он поглотил пепел уже двух своих жертв. Он выбил бутылку из магической хватки Мисти с такой силой, что ёмкость, кувыркаясь, полетела через комнату. Напоровшись на угол ящика, она лопнула и бесполезно разлила содержимое по полу.
Но Мисти уже приготовила другую бутыль и снова пустила мощную струю. Почти твёрдое копыто призрака опало комками мокрого пепла, но защитило своего владельца.
И здесь вступил Лемон. Он ртом выхватил у Мисти бутыль и с разбега врезался в бок призрака, разбивая уже почти твёрдую форму в облако пыли. Мисти, пригнувшись, отбежала, дабы ничего не вдохнуть, а гуль тем временем ударил бутылкой по лицу пепельного пони. Голубые огоньки его глаз моментально проплавили её, выпустив смертельное содержимое на себя. По комнате вновь раздался эхом последний стон призрака.
Пепел разлетелся уже повсюду, и два огонька из костюма Пуш Мейсо наконец могли обзавестись собственным телом. Лемон бросил взгляд на Мисти, но та отчаянно помотала головой: воды больше не было.
Лемон снова зажёг экран своего пипбака, не обращая внимания на жжение от его плохой проводки. Он посветил им по сторонам и заметил небольшой контейнер. Снаружи он был обшит прочным металлом с каким-то предупреждающим знаком, говорившим о несомненной опасности содержимого. Его у ящика давно не было, но способность хранить опасные вещи наверняка осталась.
Гуль схватил ящик передними копытами и прыгнул, накрывая им огоньки глаз. Те не успели среагировать, как он захлопнул крышку контейнера. Тот сразу же начал нагреваться, но Лемон успел защёлкнуть замки и запереть его новое содержимое.
Мисти включила фонарь своего пипбака и посветила на раскалённый докрасна ящик.
— Думаешь, выберется? — её голос дрожал.
Лемон покачал головой:
— Уверен, что нет. Огню нужен кислород. Если повезёт, они погаснут — и минуты не пройдёт.
Мисти, неровно выдохнув, опустилась на пол, отчего поднялось новое облако пепла. Единорожка раскашлялась и, достав из сумки платок, прикрыла мордочку.
Попрыгунья наконец решила, что опасность миновала, и вновь запрыгнула Мисти на сумки.
— И что нам теперь делать?
— Нек, наверное, рассчитывал, что мы проживём достаточно долго, чтобы он нашёл зал управления, — Лемон прищурился. — И он не просчитался. Мы должны выбраться отсюда, пока он не поймёт, как выйти наружу. Нельзя позволить ему передать координаты Стойла рейнджерам.
Он подошёл к двери и попробовал потянуть её колесо. Механизм заскрипел, но не поддавался. Гуль толкнул его обратно и потянул рычаг снова, уже сильнее. В награду ему снаружи раздался глухой лязг. Дверь открылась, и Мисти вывалилась в коридор.
Они осмотрелись и тут же пожалели об этом. По обеим сторонам коридора парили пепельные призраки. У пони уже не возникало и мысли о дальнейших поисках какого-то адреса. Сейчас они должны были просто выбраться.
— Побежим сквозь них, — сказал Лемон. — Если повезёт, мы рассеем их так, что они не смогут нас прожечь. Постарайся пепел не вдыхать.
Мисти кивнула и побежала вслед за ним. Он, похоже, оказался прав: призраки не обладали жёстко связанной формой и потому были неспособны напасть на тех, кто двигался быстро. Как показал случай с Живолаттерс, при охоте они вначале обезвреживали жертву пеплом, а уже затем убивали её сами. Однако сейчас Лемон с Мисти не давали им шанса даже начать. Лемону дышать было не нужно, а пробегая, он развеивал пепел так, что призраки теряли ориентацию и не успевали напасть на Мисти. Уклоняясь и виляя по коридорам, пара наконец отделалась от них. У ракетной лаборатории пони решили не останавливаться — пусть там и был свой генератор, но там не было воды. Они должны были выбраться из комплекса — и быстро.
И, казалось, прошла вечность, прежде чем чёрный цвет стен перетёк в зелёный, который через несколько метров сменялся розовым.
Оперевшись о зелёную стену, Мисти тяжело раскашлялась, чтобы очистить лёгкие. Когда она обернулась, то увидела большое скопление голубых огоньков, просто висевших в воздухе и глядевших на них двоих. Похоже, то, что выжгло здесь всё, тем самым и обозначило призракам их территорию. По какой-то причине дальше они не шли или не могли идти.
В дальнем конце розового холла поднялась дверь, впуская оранжевый свет предзакатного солнца. Из розового коридора со стороны зала управления спокойно вышел Нек Расти с огромной винтовкой, снова нацеленной на Мисти, и взглядом, безотрывно следящим за Лемоном.
— Вы опоздали, — сказал он. — А с той системой было не так уж и трудно разобраться. И думаю, я должен быть рад, что вы, дикари, такие крепкие и не сдохли рань…
*БАХ*
Оружие Нека лязгнуло об пол. С жутким кровавым пнём на месте головы рейнджер рухнул. За ним в оранжевом поле магии показался дробовик Мисти.
Сама она с ненавистью уставилась на бездыханное тело:
— Я тебе не барышня кисейная, утырок.
И вдруг она задрожала и с широко раскрытыми глазами опустилась на пол.
— О Селестия. Я… я только что убила его. Взяла и убила, — она подняла едва ли не умоляющий взгляд на Лемона. — Ты ведь не врал, правда? Про рейнджеров? Что они… и-истребляют и грабят стойла?
Лемон присел рядом с ней и крепко обнял:
— Не врал. Всё правда. Ты всё правильно сделала. Ты всех защитила.
Гора рухнула со спины Мисти и увлекла за собой водопад слёз. Она расплакалась в объятьях Лемона, а из почерневшего коридора на них глядели безмолвные пепельные призраки.
Не прошло и пяти минут, как в раскрытую дверь вошёл ПТНИЦО-1 вместе с несколько озадаченным Блинкером.
— О. Вот где вы, — сказал робот. — Полагаю, у вас уже есть адрес учреждения. Если нет, то оно расположено на улице Клёнов, 42. Идёмте. Давайте скорее разберёмся с этим, чтобы мы могли отправиться к тем зебрам, которых ты упоминал.
Мисти хрюкнула от смеха из-под объятий Лемона:
— Похоже, он уже проскочил до пятой.
Заметка: Новый уровень! Ваш уровень: 14
Новая способность: Как закалялась сталь
Отныне вы более устойчивы к повреждениям от огня. И благодарите Селестию за это — облучай не облучай, а шкура гулей заживлением отнюдь не славится.