Fallout Equestria: Обыденная нежизнь

День шестой - Спокойная жизнь Стойла

смерти пони — её фундамент

Дверь спальни Мисти с тихим скрипом открылась, и внутрь заглянул Хейлсторм. Он был встречен лёгким кивком Лемона, который сидел у изголовья единственной в комнате кровати. Мисти, свернувшись в клубок, лежала в изголовье, держа переднюю ногу Лемона как подушку.
— О, ты уже не спишь, — сказал единорог, посмотрел на Мисти и нахмурился. — А она...
— Да, всё ещё спит, обнимая мою ногу, — ответил Лемон Фриск, глядя на Мисти с улыбкой.
Красный жеребец кивнул:
 — А-а. А, а мы тут с Мунсторм обсуждали всё это, ну, вчерашнее.
— Я так и думал, — сказал Лемон, снова взглянув на собеседника. — Вас было слышно через стену.
— Что, правда? — спросил Хейлсторм. — Хм. Мы же не разбудили тебя, надеюсь?
— Хех, нет, — ответил Лемон, качая головой. — В отношении неусопших мертвецов кое-что можно понимать и буквально. Мне спать не нужно.
Хейлсторм хмыкнул, вскидывая бровь:
 — Так ты пробыл с ней здесь всю ночь, не засыпая?
— Не могу ослушаться материнской просьбы, — с усмешкой сказал Лемон. — Правда, становится немного скучновато, но зато компания у меня довольно милая, — гуль посмотрел на красный диван, красовавшийся на боку Мисти. — И, эй, я же наконец-то увидел её кьютимарку.
— Ну, ладно, — сказал Хейлсторм. — Там пони из отдела по исследованию пустоши хотят поговорить с тобой... с вами обоими, то есть. Они попросили, чтобы вы заглянули к ним где-то через полчаса.
Лемон Фриск потряс ногой, взятой в заложники одной красивой кобылкой:
— Эй, Мисти, просыпайся.
Мисти что-то пробормотала в полудрёме и зарылась мордочкой в колено Лемона, ухватив его ногу ещё сильнее.
— Да, это очень мило, — сказал Лемон, — но тебе всё равно пора вставать.
Мисти подняла голову и посмотрела на Лемона сонным взглядом:
 — Ммм?
— Доброе утро, соня. Ваш отдел по исследованию пустошей хочет нас видеть, — сообщил Лемон. — И это значит, что мне нужна твоя удобная мягкая подушка. Чтобы на ней туда пойти.
Мисти вдруг поняла, что она держит, и быстро выпрямившись, отпустила его ногу.
 — Ой! Я не хотела... э-эм... — она вдруг заметила, что дверь была открыта, и что за этой сценой с некоторым увеселением наблюдал её отец. — Папа! — вскрикнула она от неожиданности. — Э-э, привет, пап.
Хейлсторм закатил глаза:
 — Ждём вас обоих за столом, — сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.

* * *

Немного погодя Мисти и Лемон вышли из спальни и присоединились к Мунсторм и Хейлсторму за завтраком. Сами хозяева с ним уже расправились, и теперь их интересовало, что представляли собой пустоши. И так как Лемон не ел, он решил сам ответить на большинство их вопросов, дабы Мисти смогла спокойно доесть яблоки. Когда же вопросы о внешнем мире были исчерпаны, Хейлсторм перевёл тему разговора на более личную, которую он накануне пропустил.
— Так значит, ты с ней — того, да? — начал Хейлсторм.
— Ну-у, не совсем, — сказал Лемон. — Вроде как. Может быть. Мы ещё не знаем.
Хейлсторм вздохнул, покачав головой, и взглянул на Мунсторм:
 — И почему она всё время выбирает не тех для продолжения рода, а? Так и внуков не дождёшься.
Лемон только кивнул:
 — А я предупредил её об этом. Ну, вроде того.
Лицо Мисти, видимо, решило перенять защитный механизм у хамелеонов, и приобрело цвет ярко-красного яблока, которое она ела.
 — Хватит говорить так, будто меня тут нет, — пробормотала она под нос.
— Да, оставьте вы бедняжку в покое! — прервала их Мунсторм. — Она и так через столькое там прошла!
 — Да мы вообще не об этом говорим! — сказал Хейлсторм и закатил глаза. — Эх, кобылы.
 — Ты что-то сказал, милый? — с мягкой улыбкой спросила Мунсторм, тыкая в бок своего мужа. Тот айкнул и отпрыгнул в сторону.
 — Ничего! — мигом ответил он.
Лемон Фриск поднял бровь, переводя взгляд с Мисти Клауд на Мунсторм и обратно, и моргнул:
 — О, это столькое объясняет.
 — Так всё таки, — сказала Мисти, доев наконец яблоко, — что же здесь произошло после нашего ухода?
Хейлсторм глубоко вдохнул:
 — Пони из отдела по исследованию пустоши сообщили всем о вашей, э-э, нелегальной вылазке, предупреждая других пони не следовать вашему примеру, и перечислили целый список ужасностей, о которых они успели узнать за год исследований, но о которых так и не смогли сообщить ранее так, чтобы не вызвать паники. Рейдеры, работорговцы и всё такое. Но так как вы уже ушли, эта информация в основном была воспринята лишь как тщетная и запоздалая попытка ОИП-а прикрыться, и практически все пони начали обвинять отдел в том, что это он послал вас туда на верную гибель. В конце концов, отдел же именно для информирования пони и был создан, да и дверь открыли тоже они, — рассказчик покачал головой и вздохнул. — Всего этого просто следовало ожидать.
Единорог взглянул на свою дочь:
 — Хотя не думаю, что вас бы это остановило. Но вы хотя бы представление какое-то получили бы о том, как там всё плохо снаружи. Может, и Биг Эпл остался бы жив, — он улыбнулся. — Так что не вини за это себя. Ответственны были они.
 — Постойте, я думал, вы уже несколько месяцев принимаете радио снаружи, — сказал Лемон Фриск. — Как вы могли не знать о рейдерах?
 — Но ведь всё же проходило через их оборудование. Только они имели техническую возможность получать сигналы извне, и они провели целый год, записывая из эфира музыку. Они просто отфильтровывали материал, который, как они думали, мог иметь чересчур травмирующее свойство, и заполняли освобождавшееся время музыкой. Я во всём этом участия не принимал, но, видимо, некоторые пони всё-таки настояли на открытии Двери Стойла, и ОИП уступил им прежде, чем был решён вопрос о радиоцензуре.
Лемон Фриск закрыл лицо копытом:
 — Правда, какой бы горькой она ни была, под цензурой. Теперь я действительно слышал всё, — он посмотрел на Хейлсторма: — А что насчёт экспедиции в город? В смысле, к тому-то времени они уже должны были бы обладать всеми сведениями.
 — Хе. Тут дело иное, — сказал Хейлсторм, качая головой. — ОИП и понятия не имел о тех плотоядных монстрах-пони. Видимо, разведывательная команда подумала, что нашла выживших. Реальность же оказалась для них полнейшей неожиданностью.
Лемон Фриск кивнул:
 — Ну, я думаю, это вполне правдоподобное описание событий, учитывая, что вся информация бралась лишь с радио, — сказал он. — Дикие гули обычно остаются там, где умерли, так что новостей о них почти не бывает.
— И после вас двоих это всё изменилось, — сказала Мунсторм. — Я слышала кой-какие слухи из прачечной. В сумке Лемона, похоже, был какой-то справочник по выживанию. Но ОИП, естественно, забрал его к себе в архив.
Лемон пожал плечами:
 — Да мы всё равно отправили дока отдать им копию книги Мисти. Мы всё-таки ведь отчасти для того сюда и пришли.
 — Ну, тогда тебе лучше пойти и узнать, что они думают на этот счёт, — сказал Хейлсторм. — Они вас ждут.

* * *

"Доброе утро, Стойло Шестьдесят Девять! С вами диджей Триллекс [англ. Trillex], и у меня для вас всех особенное объявление!"
Все пони подняли взгляд от оживлённого женского голоса, раздавшегося из динамиков. У жильцов давно не было возможности послушать своего диджея... фактически, та не вела передач с тех самых пор, как ОИП открыл публичный доступ к трансляциям извне. Смотритель и сам отдел, конечно, передавали что-то время от времени, но это было далеко не то.
"Хотя, я уверена, вы бы предпочли послушать того крутого парня из башни Тенпони, который рассказал бы вам всем, как много поселений было истреблено до последнего жителя, но увы, сегодня вам придётся терпеть вашу старую добрую покорную слугу, потому что я перехватила его волну, и вы ничего не сможете с этим поделать, ха-ха! Ну, кроме, разве что, как выйти за большую Дверь и включить радио в своём пипбаке там. Но если вы и правда планируете такое, то вам сейчас просто необходимо послушать меня, потому как у нас сегодня в студии два весьма особенных гостя, прямо с Пустошей! Итак, давайте представимся слушателям!"
Когда Мисти Клауд и Лемон Фриск прибыли в офисы отдела по исследованию пустошей, они почти сразу же оказались в прямом эфире радио Стойла. Ведущей программы оказалась очень энергичная зелёная земнопони средних лет с кьютимаркой в виде ветки с яблоком на ней. Сама она представилась лишь как диджей Триллекс и в данный момент выжидающе смотрела на Лемона.
 — Э-э, привет всем, — сказал Лемон своим хриплым скрежещущим голосом. — Меня зовут Лемон Фриск, и я — гуль с пустошей.
 — С каких пустошей?! — прервала его Мисти через свой микрофон. — Да он там всего неделю пробыл! Ё-моё, да даже я была там дольше.
 — Ну хорошо. Но я ведь всё равно гуль и пришёл сюда с пустошей, разве нет? И в отличие от тебя, я уже знал, что и как там работает.
Мисти вздохнула:
 — Ну что ж, справедливо. Э-э, меня вы, думаю, уже знаете, я — Мисти Клауд. Где-то недели полторы назад я и двое моих друзей спланировали небольшую экскурсию, и... и она закончилась не очень хорошо. На нас напали какие-то мутировавшие существа. Они убили Биг Эпла, а Спрей Пейнт чудом выжил. Он хотел, чтобы мы передали его матери, что у него сейчас всё хорошо. Он сейчас работает на торговца, с которым мы встретились в одном из поселений. Пони там хорошие, так что всё путём.
 — Да, верно, — прервал её Лемон. — А ещё он просил передать отдельное сообщение своему отцу, разве нет? Как оно там, Мисти?
Мисти улыбнулась:
 — Так, сообщение следующее, цитирую, "Пусть идет в зад. Можете ему так и передать", конец цитаты. И не нужно на нас обижаться, Ивент Хорайзон [англ. Event Horizon — горизонт событий], потому что он правда так и сказал.
Замечая, как диалог стал ощутимо выходить за рамки, диджей решила снова взять всё в свои копыта:
 — Хорошо! Вау. Итак, Лемон Фриск, вы, э-э, гуль. А что же именно это значит?
 — Что значит? — нахмурившись, переспросил Лемон. — Я не смог встретить создателя. Я обезжизнен, разожмурен. Я — ýмерок. Чужой на празднике жизни. И если бы я не продолжал ходить, а всё вокруг не было бы сущим адом, то я мог бы уже давно прорасти ромашками! Я — экс-пони!
Диджей была слегка ошеломлёна:
 — Понятно. Я так поняла, вы хотите, чтобы всем было предельно ясно: вы умерли.
 — Даже и не близко, — продолжил Лемон. — Я рáзумер, раз-у-мер. Да к чему вообще эти вопросы?
 — Ну, как я слышала, у вас же ведь двести лет жизненного опыта. Так вот на самом-то деле — как оно?
 — Хе, — усмехнулся Лемон, — понятия не имею. Поверьте, смерть поиски смысла жизни не облегчает ни на грамм. Жизнь, она как-то мимо меня прошла, понимаете?
 — Прошла мимо. Ага, — продолжала диджей. — А расскажите нашим слушателям, зачем же вы пришли в наше скромное стойло?
 — О, ну это проще простого, — сразу ответил Лемон, с ухмылкой до ушей. — Взглянуть на красивых кобылок.
Мисти закрыла лицо копытом и простонала:
 — О-о-ой, опять это.
Диджей нахмурилась:
 — Вы пришли в Стойло... чтобы просто поглазеть на кобылок?
 — Знаете, это место довольно-таки известно на пустошах, — сказал Лемон. — Хотя никто точно и не знает, где оно находится. Зато все знают Стойло 69 как место, где живут тысячи красивых кобылок и лишь несколько жеребцов.
Триллекс вскинул бровь:
 — Ну, лет двести назад, может, так и было...
 — Да, — продолжил Лемон, — Мисти мне так сразу и сказала. Я просто подумал, что надо бы предупредить вас о том, как жители пустошей могут отреагировать на эти блестящие кнопочки на ваших комбинезонах. То же, что я пришёл сюда посмотреть на кобылок, не имеет отношения ни к приземлённому "глазению", ни к соотношению полов. Ладно, думаю, раз уж мы здесь, то я могу заявить о своих целях и официально.
У Мисти округлились глаза:
 — Постой, что ты...
 — Итак! — воскликнул Лемон, стараясь звучать как можно более официально. — Принимая во внимание тех немногих кобылок, виденных нами в Хэйдене, которые, стоит признать, оказались довольно-таки невзрачны; Выгарков, которые, будучи наполовину зебрами, являли собой чистую экзотику, даже не напрягаясь; а также женскую долю населения Стойла 69, представительниц которой в недавнее время довелось наблюдать, я, Лемон Фриск, сим утверждаю, что, по моему скромному мнению, Мисти Клауд достойна звания "кобылки-красавицы", — гуль посмотрел на рядом сидящую оранжевую кобылку, которая пыталась спрятать голову под передние ноги. — Теперь довольна?
 — Просто в восторге, — простонала она, её микрофон уловил один лишь приглушенный стон.
 — Ну, должна признать, она и правда вполне неплохо выглядит, — диджей была полна решимости поддерживать ход передачи, несмотря на откровенно странное поведение гуля. — Ну, а что же подвигло вас на это... маленькое откровение?
Мисти даже подпрыгнула:
 — Нет, нет, не надо, пожалуйста!
 — Ну, она сама меня спросила об этом, — сказал Лемон, полностью игнорируя мольбу Мисти. — Я едва ли мог тогда ей ответить — я двести лет видел только гулей, сравнивать с ними было бы некорректно. Любой гладкошкурик в сравнении с ними оказался бы красавцем, а я хотел дать честный ответ.
 — А вот и неправда! — кричала Мисти. — Ты сам первым назвал меня красивой кобылкой! Мне было просто интересно, а ты потом при любом удобном случае ставил меня этим в неловкое положение!
Диджей моргнула:
 — Ха. Ясно. Ну, так зачем же вы всё-таки пришли сюда?
На этот раз Мисти удостоверилась, что ответит сама, дабы Лемон не смутил её ещё больше перед всем Стойлом, где её знали довольно близко.
 — В основном, чтобы оповестить семьи Эпла и Спрея о том, что случилось там снаружи, — сказала она. — А ещё доставить Копытоводство по выживанию в пустоши.
Диджей Триллекс улыбнулся:
 — Ах да! А теперь, леди и джентельпони, слушайте внимательно! Эти храбрые путешественники предоставили нам удивительный справочник, где описываются все гадости мира снаружи, и то, как с ними справиться! Все мы знаем, что случилось с экспедицией в город, однако, по-видимому, снаружи есть и совсем иные гули, потому как одна из них написала эту книгу, а другой её нам принёс. Итак, Лемон, встречали ли вы сами когда-нибудь эту Дитзи Ду?
Лемон кивнул:
 — Да, несколько раз, когда она доставляла посылки. Она такой же двухсотлетний гуль, как и я. А также одна из немногих пегасов, кто не оставил, спрятавшись в облаках, нас умирать. Весьма достойно восхищения.
 — Несомненно, — ответила диджей. — Да я и всё равно не думаю, что Анклав бы сейчас её принял. Мисти вот упомянула, что вы были снаружи всего лишь неделю. А чем же вы занимались двести лет до этого?
 — Разыскивал всякий мало-мальски ценный хлам в Кантерлоте. И вот, кстати, вам мой совет: если вы ещё не труп, не ходите туда, иначе быстро им станете. Это место насквозь пропитано отравой, причём куда более опасной, чем старая добрая радиация.
 — Так почему же вы ушли? — продолжила диджей. — В смысле, после целых двухсот-то лет это ведь довольно странный поступок, разве нет?
Лемон Фриск ответил не сразу. И правда, почему? Ответа у него не было. Раньше он убеждал себя, что дело было в аликорнах, но потом понял, что это было не так. Ну, или не совсем так. Аликорны просто заставили его вспомнить о принцессах, о днях давно ушедших... о днях своей жизни. От этого он стал ещё более беспокойным, чем был по натуре, и это стало подмывать его на поиски... но чего? Может, смысла жизни, как он шутил с диджеем? А может, и чего-то не столь глубокого, но всё же повод. Повод продолжать, идти дальше, день за днём, два века спустя после окончания своей естественной жизни.
 — Лемон? — осторожно спросила Мисти. — Ты в порядке?
Лемон отвлёкся от своих размышлений:
 — П-простите. Просто раньше я сильно и не задумывался об этом. Мне, наверное, просто... чего-то не хватало. Немного смысла во всей этой странной пережизни. В Кантерлоте я двести лет просто выживал и лишь сейчас ощутил, что действительно живу.
 — Так значит, для тебя это вроде... духовного путешествия, да? — спросила диджей.
Лемон рассмеялся:
 — Недоумерший пони в духовном путешествии? Анекдот вышел бы хороший. Но да, думаю, можно и так выразиться.
Триллекс ухмыльнулся:
 — И заканчивался бы он, наверное, так: "Перегонял краденые духи на спирт и уходил в запой".
— Эх, если бы, — ответил Лемон. — С тех пор как стал гулем, я напиться не могу. Но что ещё хуже, другие гули, похоже, могут.
 — Н-да, это хреново. Ну, а что вы собираетесь делать дальше?
 — Дальше? Пойду дальше, — негромко ответила Мисти. — Я не могу здесь остаться, — её голос смягчился. — Ещё два дня назад мне пришлось бежать... долго-долго, может, часа два, никуда не сворачивая. И вряд ли вы поймёте, как... свободно я себя тогда ощущала. Беговые дорожки спортзала ни в какое сравнение не идут.
 — Звучит хорошо, — отметила диджей. — А что насчёт вас, Лемон Фриск?
 — Мы вообще держимся вместе, — ответил Лемон. — А я первым делом должен сдержать обещание, данное жеребёнку, которого я здесь встретил. Фог Лайт, если ты меня слышишь... мы разберёмся с теми сумасшедшими зомби, и позаботимся, чтобы они больше никогда никого не съели. Даю слово.
Мисти приобрела обеспокоенный вид. Об этом она ещё не слышала.
 — Мы будем охотиться... на диких гулей?
 — Я ведь уже два столетия прошастал по городу, кишащему ими, — сказал Лемон Фриск с некоторой гордостью. — А те плюс к тому были ещё и крайне живучи. Так что устранить нескольких местных не должно стать проблемой. Ну, на рейдерах же сработало.
Мисти бросила на него вопросительный взгляд:
 — Что "сработало"?
Лемон вдруг подумал, что Мисти совершенно не обязательно знать, что он не так давно буквально оторвал пони голову зубами.
 — Ну-у... способ разбираться с ними, — ответил гуль и быстро повернулся обратно к диджею: — В общем, да, первым делом избавимся от тех диких гулей. А потом... кто знает? Может, пойдём город исследовать, посмотрим, что и кто там ещё есть. Пустошь, она большая, а убить кантерлотского гуля мало что может.
 — Что ж, всё это, конечно, очень интересно, но нам всё еще нужно очень многое обсудить, так что, думаю, на этом мы и завершим наше интервью, — сказала диджей. — Спасибо вам, Мисти, Лемон, за то, что не забыли о нашем скромном маленьком Стойле, и за это чудесное копытоводство. С вами был диджей Триллекс! А сейчас мы возобновим радиотрансляции извне.
 — Постойте, ещё кое-что! — прервала Мисти. — Вот, подарок лично для вас, диджей, да и для каждого в Стойле. Это запись баллады о кантерлотских гулях...
Глаза Лемона расширились.
 — Ты же не... — воскликнул он.
— ...в исполнении Лемона Фриска, — продолжила Мисти. Она показала язык и наклонилась к нему. — Считай это расплатой за "красавицу кобылку", — прошептала она ему на ухо и, схватив своей магией провод с ближайшего пульта, подключила к нему свой пипбак для передачи аудиофайла.
Лемон медленно кивнул, признавая свое поражение:
 — Тушé, Мисти. Тушé.
В этот момент Триллекс принялся орудовать на пульте. Микрофоны сразу же были выключены, покидая лишь хриплый голос Лемона Фриска, сопровождаемый тихим потрескиванием костра, разноситься по всему Стойлу.

И жеребята и кобылки

Не помнят игр минувших лет

И храбрецов, что сердцем пылки,

Смерть забрала давно, их нет.

Взглянув на край, что процветая

Когда-то жил, даря мечты,

Эквестрия, спрошу тебя я,

Страна, жива ещё ли ты?

* * *

Чуть позднее трое пони уже сидели вокруг стола в Отделе по Исследованию Пустоши, каждый со стаканом напитка. Диджей сказала, что ещё несколько пони присоединится к ним позже — они хоть и группа аналитиков, но у каждого из них в Стойле есть ещё и другие обязанности.
 — У вас будто игра такая — ставить друг друга в неловкие положения, — сказала диджей.
 — Да, — ответил Лемон. — К своим обязанностям я отношусь серьёзно!
Мисти, не теряя времени, вонзила копыто ему в бок. Лемон громко заржал и свалился с кресла, но и при этом не переставая смеяться.
 — Ты становишься всё незаметней и незаметней! — скалозубил Лемон, возвращаясь на место.
 — Приходится, — улыбалась она в ответ. — Ты становишься всё внимательнее, когда поблизости.
 — Отнюдь. Ты что, и правда думаешь, что застала меня врасплох, когда уснула на моей ноге как на подушке?
Мисти покраснела:
 — Заткнись!
 — Так, проехали, — Лемон уселся обратно в кресло и, обращаясь к диджею, продолжил: — А как ваше настоящее имя?
 — Эпл Твиг [англ. Apple Twig, веточка яблони], — ответила та и с гордостью добавила: — Я — из Эплов!
 — Ух ты. Даже двести лет программы размножения спустя семейная гордость Эплов никуда не делась! — удивился Лемон. — В отличие от акцента, правда.
Твиг кивнула:
 — Ну, тут ничего удивительного. Из Эплов в Стойло попал лишь один пони. На старых записях диджея Триллекса можно услышать, что акцент пропал уже после нескольких поколений.
 — Старых записях? — переспросил Лемон. — Так он не выдумка?
 — Конечно нет! Первым Триллексом был один из Праотцев. Его звали Эпл Пай [англ. Apple Pie, яблочный пирог]. Когда в Стойло вошло восемь жеребцов, и Дверь начала закрываться, ему с Блюшифтом [англ. Blueshift, синее смещение] также удалось протиснуться внутрь. Правда, в случае с Эпл Паем — лишь по большей части — "Триллекс" как раз и значит "три ноги" [англ. Trillex созвучно с "three legs", "три ноги"]. Он занялся радиостанцией как хобби на время выздоровления и продолжил, когда оказалось, что околачивать яблони он уже не сможет. Роль диджея стала передаваться из поколения в поколение, в большинстве случаев.
У Лемона округлились глаза:
 — Постойте. Вы говорите, что когда Стойло стало закрываться, снаружи ещё были пони?
Эпл Твиг кивнула.
 — Стойл-Тек нас очень ловко поимел, — ответила она. — Само Стойло строилось из расчёта на первоначальное население в две тысячи пони, все планы и инструкции утверждали это. Всем, конечно, показалось немного странным, что первыми должны были входить кобылы, но после нескольких учебных запусков все стали думать, что это простая вежливость, типа "леди вперёд". Правда, недолго они так думали, пока дверь не начала закрываться после восьмерых вошедших.
Лемон с трудом сглотнул:
 — О Богини. Девятьсот девяносто пони брошены умирать снаружи, прямо перед Дверью? И так и было задумано?
 — Ну, мы точно не знаем, что с ними произошло, — продолжила Эпл Твиг. — Открывая Дверь, мы ожидали увидеть плотно усеянную костями землю перед входом, однако такого не было. Лежало немного, но не сотни. Как мне кажется, большинство ушло ещё до удара. Мы ведь знали, что бомбы начали падать гораздо позже сигнала тревоги, и потому большой неожиданностью такая картина не стала.
Лемон уставился в стол и начал негромко бормотать:
 — Так: примерно тысяча жеребцов, обстановка, толкающая в панику, небольшая теснота. Плюс некоторые ситуационные факторы... посмо-отрим. Временной промежуток — определённо. Ещё возрастные группы, семейные связи...
Эпл Твиг в недоумении обратилась к Мисти:
 — Что это он делает?
 — Понятия не имею, — сказала Мисти. — Но если попробовать угадать, то я бы сказала, что он пытается узнать их дальнейшую участь.
 — И как он это собирается сделать?
Лемон отвлёкся от своих размышлений:
 — Это почти как просматривать фото группы пони, постепенно обращающейся в панику. Я ведь специализировался на экстренных ситуациях — по долгу службы я должен был уметь прогнозировать поведение масс в таких масштабах. По правде говоря, это проще делать при относительно большой численности пони — тогда статистические закономерности работают вернее. В данном случае я пытаюсь дать приблизительную оценку того, как повело себя большинство непринятых. Снаружи тогда было много скелетов? Вы от них уже избавились?
Эпл Твиг кивнула:
 — Да, мы захоронили их в дальней части карьера. Их всего было где-то около сорока, и лежали они все примерно в одну линию, тянувшуюся к городу. Они, наверное, погибли ещё в давке той самой первой очереди в стойло. У самой Двери было лишь около десяти.
 — Сорок. Хм-м. А не знаете, к какой возрастной группе принадлежала изначально запланированная мужская часть населения?
 — Все сплошь в возрасте ранней зрелости, — ответила Эпл Твиг. — Молодые, здоровые, сильные — в самый раз Эквестрию возрождать, — цинично добавила она.
 — Вы говорили, что бомбы начали падать гораздо позже сигнала тревоги. Гораздо — это насколько?
Твиг задумалась, вспоминая:
 — Отчёты о неисправностях наружных датчиков говорят, что все они сначала зашкалили, а затем сдохли. Возможно, из-за какой-то единой неисправности, но определённо из-за эффектов взрыва. Произошло это где-то через два с половиной часа после закрытия Двери.
Лемон кивнул:
 — Ясно. Сорок жертв первоначального беспорядка из общего числа в девятьсот девяносто — это примерно одна двадцать пятая. Сведений о раненых, однако, нет. Все мужского пола, агрессивного возраста и наверняка не имевшие близких родственников внутри. Это я к тому, что касаемо кобыл ведь так и должно было быть подобрано, так почему бы им не создавать хотя бы видимость, что и с жеребцами ситуация та же?
Твиг моргнула:
 — Э-э, даже не знаю. Сведения об этом есть в архивах переписи Стойла, но я с этими записями никогда толком и не работала.
 — Что ж, тогда мы просто это предположим, — продолжил Лемон. — Примем во внимание статданные по возрастным группам, это даст нам двадцать процентов, склонных к лидерству, десять, склонных к самостоятельным действиям, семьдесят, склонных следовать за кем-то... плюс некоторые другие пункты. Также можно предположить тридцать процентов семейных личностей, тридцать процентов, расположенных к жестокости или авантюрному поведению. Кроме того, группы могут перекрываться и иметь подгруппы. Применяя краткосрочную теорему поведения Селдона, принимая во внимание время на осознание всей отчаянности положения, а также неизбежный эффект ложных тревог, хм-м-м...
 — Кгхм. Вот что получается: в течение первого часа приблизительно пятая часть соберётся со своими друзьями по группам, численностью от трёх до двадцати пони, и отправится на поиски какого-то другого безопасного места. Большинство оставшихся охватит паника, кто-то из них прибегнет к насилию, хотя я больше склоняюсь к варианту панической давки. За два часа даже самые подверженные панике более-менее успокаиваются, но не ранее, чем первоначальные беспорядки оставят сорок жертв. Примерно четверть от изначальной группы, наплевав на тревогу, пойдёт обратно в город, дабы воссоединиться со своими семьями. После двух часов они вполне могли посчитать тревогу ложной. Оставшаяся часть, полностью растерявшись, возможно, направится в сторону от города, поодиночке или же группами. И из тех, кто уходил из города, возможно, дальше всех до взрыва ушла самая решительная группа.
 — Ф-фух, — с улыбкой выдохнул Лемон. — Давненько я такого не делал. Но всё равно имейте в виду, число выживших узнать уже невозможно. Мне под силу рассмотреть эту ситуацию лишь с социальной и массово-психологической точек зрения. Мне неизвестны ни эффективный радиус поражения мегазаклинания, ни преодолённое теми пони расстояние за отведённый им промежуток времени. Хотя они могли и пойти примерно в одном направлении: в противоположную от города сторону, если смотреть от Стойла.
Мисти сосредоточенно обратила взгляд к своему пипбаку, открывая в нём карту:
 — Подожди-ка. Город же стоит где-то к северо-востоку отсюда. Они пришли бы прямо... в Хэйден!
Мисти и Лемон удивлённо переглянулись.
 — Да ладно? — произнёс гуль. — В селение без симпатичных кобылок?
 — Но двести ж лет прошло с тех пор, — возразила Мисти, — вряд ли это было бы так заметно сейчас.
 — Если это только не стало чем-то вроде традиции. Типа жеребячий лагерь, — задумался Лемон. — Стенами стойла пони ограничены не были, они приходили и уходили. Оно могло просто стать местом, так сказать, "только для жеребцов".
 — Да, над этим задумываться тут смысла мало, — Мисти пожала плечами. — Спросим лучше Спринг Сингер, если как-нибудь вернёмся туда.
 — Пятая часть, — вымолвила Эпл Твиг. — Ты хочешь сказать, что где-то две сотни из первоначальной мужской части населения стойла, возможно, выжили, да ещё и пришли прямо туда, где сейчас стоит поселение?
 — И даже больше. Хэйден стал страховкой одного очень предусмотрительного пони, нашедшего самое безопасное на карте место на случай апокалипсиса. Там предусмотрен свой водный талисман, к тому же там всё ещё довоенной постройки. Оно там могло просто стоять и ждать их прихода. Интересно, а не после них ли туда пришла и Спринг Сингер? Она об этом ничего не сказала, и я просто предположил, что она там уже была.
 — Полагаю, Спринг Сингер — тоже гуль, да? — спросила Эпл Твиг.
Лемон Фриск кивнул:
 — Она помогала с созданием того места. Только, к сожалению, сама она с семьёй не успела вернуться в свою тихую гавань до того, как началась бомбардировка.
 — А давайте я вам карты обновлю, — предложила Мисти, поднимая ногу с пипбаком. — Так вы будете знать всё то же, что и мы, о территории отсюда и до Кантерлота. Ах да, и карта Лемона тоже может оказаться полезной. Где вообще его сумки?
 — О! — воскликнула Эпл Твиг и, соскочив с кресла, подошла к встроенным в стену шкафчикам. — Извини, совсем забыла, — она взглянула на Лемона. — Пока сумки были в чистке, всё их содержимое лежало здесь, а потом мы всё аккуратно уложили на место. Мы ничего особенно не разглядывали — личные вещи всё-таки. Не то, чтобы нам не хотелось их изучить, просто нам не хотелось и раздражать нашего первого гостя снаружи своим рытьём без разрешения в его вещах. Мы бы спросили тебя о копытоводстве, но так ведь вы сами его нам уже передали.
Она открыла шкафчик, схватила зубами сумки и поставила их на пол перед Лемоном.
 — Вот только никак не пойму, зачем вы крышки-то собираете.

* * *

Как и предполагала Эпл Твиг, чуть позднее к ним присоединилось ещё несколько пони, и, как водится в команде аналитиков, у каждого из них был собственный взгляд на внешний мир. Несколько часов ушло у Мисти с Лемоном, чтобы рассказать всё, что им было известно о пустоши, её культуре, особенностях её торговых отношений, о применяемом там оружии и валюте. И они были крайне убедительны, когда предупреждали об опасности самостоятельного изготовления на фабрикаторе крышек для обеспечения себя деньгами.
ОИП они покинули около полудня и затем направились в общий зал Стойла перекусить. Вернее, такая цель была у Мисти, Лемон просто следовал за ней. Встречные прохожие, бывало, приветливо кивали им двоим, однако всё равно было видно, что внешний вид гуля их всё ещё беспокоил.
 — Ну так что дальше? — усаживаясь, спросила Мисти. — Ты там собирался на тех гулей идти, да?
Лемон покачал головой:
 — Нет. Для начала я хотел бы больше узнать об этом Стойле. Здешняя история меня заинтриговала.
 — Что ж, тогда вам повезло, — послышался позади него знакомый голос. — У меня сегодня как раз выходной.
 — О, привет, пап! — улыбкой приветствовала своего отца Мисти.
 — Какое же вы там шоу закатили на радио, — усмехнулся Хейлсторм. — И стоит признать, Мисти, та песня оказалась хорошим способом расположить Лемона перед местным населением.
Лемон удивлённо вскинул бровь:
 — Так ты поэтому её включила?
 — Какой хороший способ испортить мою месть, — пробормотала, понурившись, Мисти, но вдруг устремила сосредоточенный взгляд на отца: — Погоди-ка, у тебя же не должно сегодня быть выходного!
 — И всё-таки он есть, — ответил Хейлсторм. — Сегодня же день подготовки в ЭКА. Сейчас там за детишек Фокал Пойнт [англ. Focal Point, оптический фокус] отвечает! Хотя мне кажется, что они там уже просто разошлись по домам. С той поры, как Стойло открылось, эту штуку уже никто всерьёз не воспринимает. Я, правда, не возьму в толк, почему. Это же одна из самых классных вещей, что когда-либо изобретали.
Мисти заулыбалась:
 — О-о-о... давненько я там не была!
Лемон поглядел на них двоих:
 — Извинит-те, я не говорит-т аббревиатурно, — с наигранным акцентом выдал он.
Мисти сдавленно рассмеялась в нос:
 — Прости. Да это шутка, вообще-то. ЭКА — это разработка-эксперимент ОИП-а, придуманная давным-давно. Сейчас там просто детишки играют. Хоть там и возможен вполне серьёзный тренинг, но для детей это по большей части просто развлечение, — единорожка взглянула на отца: — Может, просто покажем ему?
Хейлсторм расплылся в улыбке:
 — Боишься ли ты высоты, Лемон Фриск?
Лемон посерьёзнел:
 — Я двести лет прожил в городе, прилепленном магией к скале, так что не очень, — отец с дочерью смотрели на него так, что ему становилось не по себе. — А почему вы сп'ашивате?
Не прекращая улыбаться, Мисти ответила:
 — Увидишь.

* * *

Троица предстала перед обыкновенной дверью в жилом секторе. Что хоть немного отличало её от остальных, так это детский рисунок в рамке под стеклом рядом. На нём был изображён пони в космическом скафандре, какими их видел Лемон в комиксах. Под рисунком надпись: "Эквестрийское космическое агентство". Другой примечательной особенностью был полный носков ящик под рисунком.
 — Давай, надевай! — приказала Мисти. — Внутрь без них нельзя — можно комнату повредить.
 — Да вы хоть скажете, что это такое? — вопрошал Лемон.
 — Не-а, — ответила Мисти и натянула магией один носок гулю на ногу. — Сам догадывайся. Это же твой талант, всё-таки.
Лемон хоть и закатил глаза, но согласившись, натянул на ноги остальные три носка:
 — Вы оба намеренно скрываете, что за этой дверью. Не из чего догадываться-то.
Мисти и Хейлсторм, улыбаясь, заговорщицки переглянулись.
 — Дверь, — сказал Хейлсторм.
 — Пони, — ответила Мисти.
 — Что это ещё за-
И в это миг Хейлсторм открыл дверь, а Мисти магией втолкнула гуля внутрь. Дверь захлопнулась позади Лемона, а перед его взором вдруг предстало...
...огромное свободное открытое пространство, на сколько хватало взгляда. У Лемона даже слегка закружилась голова. Скользивший под носками пол делал ощущение только хуже.
И тут Лемон заметил, что пространство не такое уж и свободное. Повсюду: и вверху, и внизу, справа и слева — были пони. Резвившиеся жеребята. А ещё там был он сам. Гуль недоумённо моргнул.
И тут он понял, что находится в комнате с зеркальными стенами. Это "космическое агентство" представляло собой всего лишь шесть гигантских зеркал: четыре — по стенам, ещё два — на полу и потолке. В этой некогда квартире были снесены все перегородки, чтобы получить один большой прямоугольник. Для полноты эффекта даже дверь была накрыта зеркалом, её контуры едва проступали на зеркальной поверхности стены. Ручки на двери не было — её, предположительно, толкали, чтобы открыть. По периметру комнаты в углу под потолком тянулись лампы дневного света, светившие неярко, дабы не отвлекать от ощущения бесконечного пространства.
Лемон взглянул вниз в глубины бесконечного отражения и тут же пожалел о содеянном. Он обычно не боялся высоты, но эта иллюзия бездонной пустоты под ним казалась пугающе реальной. Гуль понял создателей этого эксперимента, намеревавшихся с его помощью подготовить пони к широким открытым пространствам. Хотя для первых испытателей это наверняка оказалось тем ещё крещением огнём.
 — Лемон! — прозвучал знакомый голос откуда-то из угла. — Гляди: ко-о-осмос! — улыбался Фог Лайт.
Вместе с ним здесь играли ещё трое жеребят. За ними присматривала кобылка постарше с кьютимаркой в виде пляжного мячика. Она вежливо кивнула новичку, но ближе подойти не решилась.
Лемон моргнул и взглянул на Фог Лайта:
 — Да-а, похоже на то, парень.

* * *

 — Занятно, — протянул Лемон, стягивая носки с копыт. — Как они вообще до такого додумались? Так просто.
 — Это наш старый портной Флакс Стейт [англ. Flux State, состояние неопределённости предстоящих действий] ещё в молодости придумал, — ответил Хейлсторм. — Совершенно случайно.
 — Портной? — недоумевал Лемон. — А разве у вас тут не униформа утверждена?
Мисти хихикнула:
 — Но не по выходным же, глупый. Ты, небось, и не думал, что у нас тут и развлечения есть?
 — Всё верно, — продолжил Хейлсторм. — А Флакс Стейт весьма искусно шьёт. Как ты уже знаешь, лет пятьдесят назад ОИП начал исследовать возможность получения радиосигналов снаружи. И все тогда думали, что там будут бескрайние равнины и огромное открытое небо, даже комиксы это подтверждали, но как к такому подготовиться, не знал тогда никто. Ну, это до тех пор, пока Флакс Стейт не поставил два ростовых зеркала друг напротив друга и не увидел в них бесконечное отражение.
Единорог взглянул на рисунок у двери:
 — А рисунок этот нарисовала его дочурка, Эквилибриум [англ. Equilibrium, состояние равновесия], после того, как опробовала первую версию комнаты. Тогда это было всего по зеркалу на каждой стене, без пола и потолка. Та полюбила такой аттракцион моментально. И мне кажется, что Либри [сокр. от "Эквилибриум"] и предложила добавить зеркала ещё и на пол с потолком — ей очень нравились те комиксы Лунар Дефендер [англ. Lunar Defender], и всё такое на космическую тематику. Когда сделали нормальную большую комнату, пони из старшего поколения боялись заходить в неё просто до смерти, ну а моё поколение попросту выросло вместе с ней. На детей она и была рассчитана. И мы в некотором роде даже лучше приспособлены к открытым пространствам, чем средний обитатель пустошей.
Мисти с улыбкой поглядела на Лемона:
 — Ну ведь понервничал же изрядно, признайся!
Лемон кивнул:
 — Ага, когда вниз посмотрел. Никудышный, видать, из меня космонавт.

* * *

Когда они вернулись к Мисти домой, освещение повсюду уже начинало становиться тусклее — в Стойле это признак наступления ночи. Рассказ о зеркальной комнате, однако, возродил ранний интерес Лемона, и беседа за ужином очень быстро перешла к истории Стойла.
 — Мне вот Эпл Твиг уже рассказала, как дверь закрылась перед без десяти тысячей жеребцов, — обратился Лемон к Хейлсторму. — Может, вы мне расскажете, что было потом?
Хейлсторм кивнул:
 — Расскажу. Детали произошедшего тогда мало кто знает, но я в их числе. И первое, что тебе стоит узнать, это то, что в этом Стойле планировался особенный эксперимент, и что эксперимент этот оказался продуманным образом саботирован.
 — Саботирован? — переспросил Лемон.
 — Да. Согласно аудиопосланию, найденному в кабинете Смотрителя, здесь планировалось полное возвращение к первобытному укладу жизни, к табунам с одним жеребцом и группой его кобыл.
Мисти подняла взгляд. История Стойла её никогда особо не интересовала, но энтузиазм Лемона оказался заразителен. К тому же, о таком она ещё никогда не слышала.
 — Первым Смотрителем был менеджер Стойл-Тек, — продолжал Хейлсторм. — Все доступные нам сведения говорили о том, что именно Эплблум направила его сюда и внесла изменения в эксперимент. Почему — мы не знаем. О них двоих, правда, ходили какие-то слухи, так что это вполне могло быть и дружеской услугой. И хотя в корне повлиять на эксперимент им было не под силу, некоторые второстепенные его детали им всё-таки изменить удалось. По плану, в Стойле не должно было быть никакой информации о культуре. Лишь один мэйнфрейм с кучей свободного места, да оборудование, позволявшее производить всё, что бы мы ни придумали. Небольшое изменение в проектном документе — и вместо запрета книг их нужно наоборот приносить. Порядок входа для жеребцов также был подкорректирован так, что первая дюжина или около того содержала специалистов в разнообразнейших областях. Смотритель шёл первым, за ним — генетик. И, как ты понимаешь, эти незначительные корректировки изменили всё.
 — Понимаю. Получается, хорошо всё вышло лишь в тех стойлах, где эксперимент не сработал, как задумано. Большинство убежищ было запрограммировано на автоматическое открытие. А ваше?
 — Тоже, но его открытие было завязано на показаниях наружных радиометрических датчиков, — сказал Хейлсторм, — которые все с первым взрывом сдохли, после чего управление дверью перешло от автоматики к пони.
 — Что ж, это... вполне даже разумно, для Стойл-Тек, — сказал Лемон, снова мучая свою бедную левую бровь.
 — Правда, не настолько, насколько можно подумать, — сказала Мунсторм. До этого момента она говорила не очень много, предоставляя своему мужу возможность раскрывать, по-видимому, одну из его любимых тем. Но какие-то истории она всё же знала. — Вот история Смотрителя насчет этого, — продолжила она. — На его терминале тогда стали высвечиваться одно за другим десятки сообщений об ошибках датчиков, и среди этой кучи оказался и запрос на подтверждение открытия Двери. Хорошо, что Саммер Рейн [англ. Summer Rain, летний дождь] был внимателен к деталям, а иначе подтвердил бы вместе с остальными.
 — Ага, — сказал Лемон без особого выражения лица. — Это уже больше похоже на Стойл-Тек.
Он вдруг моргнул:
 — Постойте-ка. Мне послышалось, или вы и правда только что сказали "Саммер Рейн"?
Тёмно-фиолетовая кобылка странно на него взглянула:
 — Ну да, я так и сказала. Он был первым Смотрителем.
Лемон Фриск нахмурился:
 — Голубой земнопони, смолисто-чёрная грива и кьютимарка в виде короля червей?
Лицо Хейлсторма просияло:
 — Хочешь сказать, ты его знал?
Лемон прикрыл лицо копытом:
 — Да кто ж его тогда не знал? Знаменитый Кобыльститель Винниаполиса. Жеребец, никогда не спавший в одиночку или с одной кобылой дважды. О Селестия, они ему доверили перезаселять Эквестрию?
Хейлсторм рассмеялся:
 — Мы знали, каким типом он был, но никогда и не подозревали, что его слава была столь... приземлённой.
Он посмотрел на Мисти:
 — Только не говори... так поэтому твоё имя связано с погодой?
Мисти одарила его смущенной улыбкой:
 — Ну, это своего рода традиция, называть своих детей в честь их отцов, это восходит ещё к десяти Праотцам.
Лемон кивнул, удивление, неверие и отвращение смешались на его лице:
 — Я-ясно. Ух ты. Саммер Рейн. Пони, который наверняка переспал со всеми кобылами, каких вы знаете. Жеребец, поддерживавший производство презервативов на плаву практически единоч... ну вы поняли, — на лицо гуля пробилась улыбка. — И сумасброд ещё тот. Работал как-то с ним. Ни стыда, ни обходительности, ни такта, но если он захочет, чтобы что-то было сделано, это точно будет сделано.
 — Поверь мне, уж я-то знаю, — с ухмылкой произнёс Хейлсторм. — Есть одна история про Блюблада...
Лемон засмеялся:
 — О, я эту помню! Одна из его любимых, он её всем рассказывал!
Мисти, сдвинув брови, просто посмотрела на них. Лемон Фриск покачал головой и взглянул на Хейлсторма:
 — А ей вы что, никогда её не рассказывали?
Хейлсторм пожал плечами:
 — Да она никогда особо и не интересовалась историей Стойла.
Лемон улыбнулся Мисти:
 — Нет, вот эту ты просто обязана услышать. Во время войны Саммер Рейн работал под началом принца Блюблада над каким-то проектом для элиты. А принц обладал весьма дурной славой самодовольной занозы в заднице. Естественно, Саммер Рейну никак не удавалось с ним сладить. И вот вдоволь натерпевшись, Рейн придумал, как того слегка раскрепостить.
Гуль улыбнулся во всё лицо:
 — И он пошёл заказывать принцу проститутку.
 — Обожаю его, — широко заулыбался Хейлсторм.
Мунсторм покачала головой и закатила глаза. Она уже явно слышала эту байку. Мисти просто прикрыла взгляд копытом.
 — Блюблад был взбешён, грозился кишки пустить, четвертовать, — продолжил Лемон. — Но Рейн как-то выкрутился. Как всегда.
Гуль сделал паузу и взглянул на Хейлсторма снова:
 — Ну, так а что потом было, когда Дверь уже закрылась?
 — Как ни странно, — продолжил Хейлсторм, — но Рейн как раз таки и не был виновен в том, что мы назвали "помешательством первого времени". Он, видимо, покинул кого-то, кто был ему дорог. Семью, друзей. Это стало сильным для него ударом. Остальные же девятеро решили себя не ограничивать и разгулялись на полную, со всеми кобылами, кто был не против. Думаю, даже у Эпл Пая в госпитале было несколько "особых" посетительниц. А Саммер и положил этому конец. Первым делом, ещё даже до разработки плана размножения, он настроил фабрикатор на производство презервативов.
Лемон моргнул:
 — Так, вот этого я не ожидал.
 — И секс-игрушек тоже, чтобы кобылам полегче было. Были даже слухи, что он сам для них формы предоставлял.
 — Да, а вот это на него похоже, — прокомментировал Лемон.
 — Ну а потом, — продолжал Хейлсторм, — он приказал каждому расписать все свои родственные связи, а затем взялся вместе с тогдашним генетиком Лайф Вивером [англ. Life Weaver, Weaver — ткач/ткущий, Life — жизнь] за разработку программы размножения. Те же, кто забеременел в результате первичного помешательства, временно из неё исключались и возвращались только когда определялось отцовство.
Хейлсторм приостановился и посмотрел на Лемона:
 — Теперь самое главное. Когда о тех проблемах уже позаботились, Саммер Рейн распорядился собрать информацию. Всё, что касалось естественных наук, философии, истории, как древней, так и нового времени, и прочих тем, на которые не было книг, было тщательнейшим образом записано пони по памяти. Все книги, что пони принесли с собой в Стойло, были собраны в единую библиотеку. Вся эта информация была также загружена в мэйнфрейм, дабы и у будущих поколений был к ней доступ. Обнаружилось аудиосообщение от Скуталу, в котором она разъясняла суть эксперимента и роль в нём Смотрителя. Рейн же её указания полностью проигнорировал и стал изо всех сил стараться сохранить нашу культуру.
Лемон лишь моргнул. Саммер Рейн явно представлял собой куда больше, нежели несколько сумасбродных историй и репутацию никогда не спящего в одиночку.
 — Да он и сам-то комиксы обожал, — заметил Хейлсторм, улыбаясь. — И сам целую коллекцию принёс. Трансформэр, Дэринг Ду, Пони-в-Маске, Лунар Дефендерс, Бэтмэр [ориг. англ. Transformares, Daring Do, Mare-Do-Well, Lunar Defenders, the Batmare соотв.] и ещё кучу других. Смею предположить, что мы располагаем, возможно, самой обширной коллекцией предметов поп-культуры довоенного и военного времени.
 — Так вот откуда Фог Лайт знаком с Дэринг Ду, — сказал Лемон. — Ё-моё, да я ж сам на них вырос! Так странно встречать детей, которые читали то же, что и я в детстве... лет двести двадцать назад.
 — Только книжных версий у нас нет, — сказал Хейлсторм. — Только журнальные комиксы.
Беседа была прервана стуком в дверь. Мунсторм поднялась, подошла к двери и впустила знакомого на вид белого земнопони.
 — О, Винтер Гейл! — заулыбалась хозяйка. — Как дела?
Лемон вскинул бровь. В дверях стоял тот самый молодой жеребец, который подстрелил его тогда у входа.
 — Всё нормально, тёть, — ответил гость. — Мне бы с Лемоном Фриском поговорить.
 — А, ну конечно, входи, — пригласила Мунсторм.
Белый пони вежливо кивнул своим сестре и дяде и обратился к Лемону:
 — Я... в общем... это...
 — Если ты пришёл извиниться, — сказал гуль, — то можешь себя не утруждать. Ты ведь честно ошибся, а я всё так же жив, как и раньше, так что вреда ты не причинил никакого.
 — ...э-э, ну да, — несколько ошарашено ответил Винтер Гейл. — Но я ещё слышал по радио, что ты... что ты собираешься идти на тех зомби в городе.
Лемон кивнул:
 — Да, план такой.
Нервный голос Винтер Гейла вдруг приобрёл абсолютную уверенность:
 — Я хочу с вами.
Лемон озадаченно моргнул:
 — Э-э... не думаю, что это хорошая идея. Ты немного того, нервный.
 — Знаю, — продолжил Винтер, — но я же иначе не выдержу. Четверо моих лучших друзей были убиты этими тварями. Я хочу удостовериться, что больше из-за них жертв не будет. Я должен сделать хоть что-то!
Лемон взглянул на Мисти, та на миг задумалась и коротко кивнула. Гуль вздохнул.
 — Что ж, местный психолух даёт добро, — сказал он. — И, я думаю, он только что испортил себе романтическую прогулку вдвоём, так что ты должен быть ему признателен.
Мисти залилась краской:
 — Что... Но ты же всё планировал... Аргх!
Винтер смущённый взглянул на них двоих и решил пропустить этот диалог мимо ушей. Он нервно кивнул Лемону:
 — Благодарю.
Гуль расплылся в улыбке:
 — Ага. Мы определённо будем лучшими друзьями.

Заметка: Следующий уровень... за день околачивания по Стойлу не даётся
Новая способность: Агорафоб

Обычно у вас нет проблем с открытыми пространствами, но в этот раз одного дополнительного измерения оказалось чересчур много. К счастью, в следующий раз вас из-за этого хватит оцепенение лишь когда вы всё равно будете падать насмерть.