Повелитель Плоти
Третья Глава
Полтора часа спустя, я начал беспокоиться, что Клинворк не справилась, и уже подходил к двери, как неожиданно услышал стук копыт. Сделал шаг назад, как раз вовремя — дверь с ударом распахнулась. На пороге стояла Принцесса Луна и, увидев меня, грозно закричала:
— Что ты сделал с моей сестрой, червь? Ты чейнджлинг, да? Зачаровал мою сестрёнку и думаешь, что это тебе сойдет с копыт? Сдавайся или я обрушу на тебя всю силу ночи! — она прямо таки пылала гневом.
— Ну что ж, попробуй буйная, текущая кобылка. — дерзкий ответ заставил Луну покраснеть.
— Получай, червь! — с этим криком из рога аликорницы вырвался голубоватый луч и ударил мне прямо в лицо.
Но ничего не произошло, я подскочил к ней после чего получил ещё один луч в упор. Она попыталась пятиться, но я схватил её за переднюю ногу, и подтянув, крепко обнял поперек туловища. Закрыв за собой дверь, я понес брыкающуюся пони на кровать.
— Пусти меня чудовище. Отвратительный монстр! Что ты собираешься со мной делать? — её бесполезные протесты лишь больше распаляли меня.
— Я не чейнджлинг. Я сделаю с тобой тоже, что и с твоей сестрой, — недобро улыбаясь, проговорил я.
Повалив Луну на кровать, я улегся рядом продолжая обнимать её, вдыхая пряный запах текущей кобылки. Я наслаждался её теплом, мягкой шерсткой и красивыми глазами. Так мы пролежали некоторое время.
— Отпусти меня пожалуйста, мне срочно надо в свои покои, — примирительно начала она.
— Неа. Ты сама пришла, попалась — теперь буду держать тебя весь день, — ехидно ответил я.
— Умоляю мне ооочень надо. — говоря это, она посмотрела на меня как котик из шрека.
— Знаю я тебя, будешь бешено клопать, вспоминая, как я тебя обнимал.
— Ты что мысли читаешь? — удивилась она.
— Почти. Не пробовала жеребцом обзавестись?
— Они все боятся меня, после того как я была Найтмер Мун и тысячелетнее одиночество сказалось — мне тяжело даётся общение. Так ни с кем и не удалось сблизиться, да и до изгнания у меня было всего несколько любимых, но как ты наверно знаешь, жизнь аликорна гораздо длинней жизни обычного пони, — опустив глаза, сказала она.
— Как думаешь, не пора ли что-то менять в своей жизни? — спросил я, но мой вопрос остался без ответа.
Поняша уставилась куда-то вниз в небольшой проём между нами.
— Что это там у тебя под белой тряпочкой? Оно мне в живот упёрлось, — на всём серьёзе спросила Луна.
— Можешь взглянуть если хочешь, — улыбнувшись сказал я.
Сдёрнув полотенце телекинезом, Луна ахнула.
— Таким и убить можно. Пусти, я хочу поближе рассмотреть.
— Неа.
— Не будь врединой, я таких ещё не видела.
Я был непреклонен. И Луна изнывая принялась тереться об меня своим вымечком и щёлкой. Она была меньше Селестии и стройнее, бёдра были очень подтянутыми, я бы сказал спортивными. Луна пахла какими то цветами и "возбужденной кобылкой" если так можно сказать. Кобылка трясь об меня, уже почти кончала, но я остановил её.
— Попридержи поней. Ладно, я сделаю, что ты хочешь, но позволь сначала спросить ты любишь жеребят?
— Да, очень сильно.
— Хотела бы, чтобы и у тебя был свой?
— Я думала об этом, жеребенку нужен папа, а мне для этой роли попадалось слишком мало подходящих жеребцов, и они как правило никогда не смотрели на меня в таком плане, — похоже она не поняла куда я клоню. Ну и ладно, будет маленький сюрприз.
Я спустил руку по её бедру прямо к заветной щёлочке. Медленными движениями натирал внешние губки и клитор, заставляя принцессу пыхтеть и попискивать.
— Хватит дразнить, я хочу твой большой член прямо в мою щёлку, — терпение принцессы лопнуло.
— А какое волшебное слово принцесса забыла сказать?
— Быстро бля! — похоже и в правду кончилось.
Я лег на спину и предоставил свободу действий Луне. Кобылка как с цепи сорвалась, села мне на бедра, так что член прижался к её вымечку и животику. Высунув язык, она как будто подбивала меня сделать также.
Мы встретились кончиками языков и продолжили сближение, играя язычками в салочки. Прижавшись ко мне губами, она терлась щёлкой о мой член. Вскоре она разорвала поцелуй. Резко выдохнув, из её щёлки вытекла теплая струйка и растеклась по моим яйцам. Помедлив, она подняла круп и прижалась киской к головке члена. Луна давила всё сильней и сильней, пытаясь насадиться на кол. Сантиметр за сантиметром он вползал в неё, заставляя тихо стонать.
— Какой же он огромный, — пожаловалась она.
Наконец член дошел до конца пихнув хозяйку влагалища в матку. Но всё равно около четверти члена не помещались в тесной поняше. Стоная, она начала скакать на нем, получая чувствительные толчки в шейку матки.
Я помогал придерживая её руками за талию. Поскакав ещё немного в усиленном темпе, её губы расплылись в блаженной улыбке, я почувствовал, как её киска судорожно сжимает меня, а стоны слились в писк. Она рухнула на меня, тяжело дыша, сказала:
— Вау. С тобой так хорошо.
— Это только начало, — она непонимающе посмотрела на меня.
Медлить было нельзя, как говорится: куй железо, пока горячо. Схватил её за бёдра в районе кьютимарок и начал нещадно насаживать луняшу, от чего она взвизгнула.
— Виииии я...я только кончила и...и дай немного передохнуть, — сбивчиво просила Луна.
Но я был непреклонен, и вскоре она сама запрыгала на столбике вдохновения.
— Луна если я кончу в тебя у нас будет жеребёнок, — предупредил я её, но она похоже не слушала, а всецело отдалась процессу.
До её прихода, я изменил свою ДНК так, чтобы она полностью совпадала с ДНК аликорнов.
— Луна, я не могу больше сдерживаться! — крикнул я ей.
— Давай, кончай прямо в меня, Аххх, я хочу чтобы ты заполнил меня своим семенем! Дааа, не сдерживайся, я тоже уже скоро… — не слушая её дальше я, крепче прижавшись к ней, взмывая в райскую обитель, выпустил мощный залп прямо в матку принцессе.
Тяжело выдохнув, я перезарядил ствол, возобновляя приток крови к нему, и усиленно продолжил насаживать Луну, ожидая её разрядки. Которая не заставила себя долго ждать, и через минуту принцесса сладко запищала, прижавшись ко мне всем телом.
— Уфф. Вот это да, был бы ты со мной на луне, я бы ни за что не вернулась в Эквестрию, — по хозяйски устроившись на мне, сладко прошептала она.
Я не собирался давать ей спуску, у меня были другие планы. Скатив с себя Луну, сую руку под кровать и достаю заранее приготовленный, бледно-розовый фаллоиметатор с кучей пупырышек на нем. Толщина и длина моего гиганта были вне конкуренции с этим образцом, но пупырышки наверно хорошо стимулировали нужные зоны владелицы девайса.
— Эй, это сестрёнкина игрушка. Она никогда не разрешала с ней играть, — возмущенно, и в тоже время с интересом глядя на секс-игрушку сказала Луна.
— Если очень хочется, то можно, — заговорчески глядя на неё, сказал я. — Поворачивайся крупом ко мне, будем проводить воспитательную работу.
Понимая мои намеренья или думая, что понимая, она сделала просимое.
— Будь нежнее в этот раз. Пожалуйста.
— Этого я тебе обещать не могу, — сказав это я вогнал фалоиметатор ей в киску и схватив её за чудесный, развивающийся хвост, стал натягивать её попку на член.
— Аааййй что ты делаешь? Ты же порвёшь меня. Не надо. Пожалуйста умоляю, только не туда, — взмолилась поняша.
— Обещаю — тебе понравится эта "забава", — зловещим голосом успокаивал я её.
Наконец попка поддалась, несмотря на незначительное сопротивление Луны. С визгом Луняши, хуй вошел в тугую норку. Замерев на мгновенье, я схватил Луну и стал безжалостно трахать, глубоко насаживая и шлепая её по кьютимаркам. Затем, я наклонился и стал орудовать фаллоимитатором в её щёлке, синхронно вводя и выводя его. Луну трясло от двойного проникновения, визжа и истекая слюной, она стала подмахивать бёдрами, глубже насаживаясь на оба ствола.
— Перехвати дилдо магией, — сказал я ей.
Что она немедля и сделала. Я схватил и поднял её, наяривая руками на весу, чтобы не упасть она обвила мою шею копытом. Теперь она была в пол оборота ко мне и я поцеловал не прекращающий стоны ротик, ебя её что есть силы. Теряя контроль над собой, кончил и завалился на Луну.
Отдышавшись, вытащил оба орудия из неё и лег рядом. Кажется она потеряла сознание, а нет просто размякла и смотрит на меня с глупой улыбкой.
— Ты был прав, — после этих слов поцеловала меня, вторгаясь своим язычком, в мой ротик, исследуя неровности зубов, скользя по острым граням клыков. После поцелуя она спросила:
— Э..э, а как мне тебя называть? Секс машина? Покоритель принцесс? Или быть может "Невероятно медленный убийца с крайне эффективным орудием"?
— Гг.. можешь звать меня Дио или Котик, — усмехнувшись выдал я.
— Давай лучше "Любимый". Правда хорошо звучит? — это типа признание?
Вместо ответа, я повернул её на спину и снова нырнул в её вагину, выталкивая из уст принцессы сладкие вздохи.
Я драл её ещё полтора часа. После чего она без сил заснула прямо на кушетке сестры. А я сделал ещё один рейдерский налет на кухню, притащив с собой кучу съестного. Скоро должна освободиться Селестия, а пока можно вздремнуть.
Мой чуткий слух предупредил меня. К двери кто-то приближался. Я быстро залез в объятья мирно сопящей Луны, спиной к ней и притворился спящим. Сейчас что-то будет. И я хотел на это посмотреть. Дверь открылась и тишина. Должно быть она в шоке.
— Луна, твою мать, что ты делаешь в моей кровати с моим Особенным не пони! — кричала она. — А ты, тебе лишь бы щель была, оприходуешь сразу! Как ты мог так со мной, да ещё и сестрёнку соблазнил! — это уже ко мне.
— Невиноват я, она сама пришла! — пустился в отговорки я.
— Сестра ничего не было, правда. Мы просто обнимались, и вообще ты мне не сказала, что у тебя есть кто-то особенный! — говоря это, Луна пятилась к окну.
— То-то у тебя вся шкура белым перемазана, как вы обнимались. Небось и с применением особых техник, — кричала Селестия.
— Ты знаешь, что я в охоте. Ничего не могла с собой поделать. Прости. — Луна опустила ушки и потупила взор.
— Дио, тебе понравилась её пизда, да? Уже моей небось, и бёдра стройней, — говоря это, у неё текли слёзы.
Я подошёл и поцеловал заплаканную принцессу. Поглаживая её шею, прошептал:
— Я люблю тебя — этого не изменить. Пусть Луна будет второй в нашем табуне, — и уже громко добавил. — Луна подойди к нам.
— Сестра прости, я бы никогда не предала тебя, — подходя к нам, печально сказала она.
— Теперь мы табун, ведь все здесь любят друг друга? — спросил я.
На что девочки кивнули.
— Давайте жить дружно! Меня на всех хватит. Но сначала перекусим, — с последними словами я указал на гору еды, которой был завален столик у кровати.
— Я поражаюсь твоей способности влюблять в себя, — утерев слезки копытом, сказала Селестия.
Покушав, мы отправили Луну мыться, а сами улеглись у камина бок о бок, вместе читая корреспонденцию принцессы. Мои коварные планы исполнились и теперь обе принцессы, были в моей власти.
Уже неделя прошла с тех пор, как я прилетел в Кантерлот. Портные принцесс сделали мне хорошую одежду: несколько рубашек и брюк разных цветов, а также мой особый заказ — чёрный плащ с красной подкладкой. Мне так и не выделили личных покоев, несмотря на то, что я три раза прямо просил Селестию дать мне личное пространство. Спал я обычно с одной из принцесс. Целыми днями помирал со скуки, прерываясь на еду, секс и сон. Но сегодня всё изменится. Я решил, что для больших развлечений нужны большие бабки. Конечно, я бы мог выклянчить денег у Селестии или Луны, но я ещё дулся на них из-за отказа предоставить мне комнату.
Мои профессиональные навыки не помогут мне здесь заработать денег. Тогда как же срубить деньжат, не туалеты же мыть? Проще простого — своими способностями. Мои клетки были способны изменять чужие организмы. Тут есть два пути — первый: просто подселить клеток и перехватить контроль за телом, чтобы тело просто отдало мне свои деньги, второй: с помощью подсаженных клеток лечить организм больного пони и брать за это деньги, разумеется, прикрываясь древними знаниями моей расы. Я ещё не готов раскрывать свои карты.
Оба пути одинаково трудозатратны, но в первом случае я мог бы взять все деньги жертвы. Это выгодней для меня в материальном плане, но невыгодно в плане репутации. Во втором же случае я получал и хорошую репутацию и деньги. Репутация это инвестиции в будущее, а я рассчитывал остаться здесь надолго. Поэтому я взял плащ, и отправился в город искать калек, убогих, тяжело больных. Долго ходить не пришлось — у ларька с вином я встретил серого жеребца земнопони с деревяшкой вместо задней левой ноги. Он хмурый присматривался к вину на витрине и не замечал меня, возвышающегося над ним словно тёмная башня.
— Эй приятель, чего ты такой грустный? — спросил я его.
— Не ваше дело, кто бы вы ни были, — буркнул он.
— Может я смогу тебе помочь, ты ведь таких как я не видел? И не знаешь чего я могу, — я не сдавался.
— Может и не видел, но чем ты можешь помочь мне, отставному сержанту гвардии, калеке? — он глянул на меня неодобрительно.
— Что бы ты отдал за возвращение ноги? — ответил я вопросом на вопрос.
— Если бы у меня была нога, я бы смог вернуться к службе в гвардии. И за это отдал бы всё, что у меня есть.
— Давай так: я верну тебе ногу, а ты после этого заплатишь мне двести битов. По рукам? — вот она первая сделка.
— Ха-ха, да хоть триста! По копытам! — развеселился сержант.
Я пожал ему копыто. Отвернулся и залил изо рта в заготовленную пробирку розовую жидкость, содержащую большое количество моих клеток запрограммированных на регенерацию и восстановление организма в который попадут. Поворачиваясь к нему, я сказал:
— Выпей это, и через некоторое время нога восстановится.
Он с недоверием взглянул на пробирку, но схватил ее зубами и выпил до дна.
— Когда нога отрастёт, приходи в замок, там и рассчитаемся, — на этом я покинул сержанта.
Поиски следующего клиента затянулись. Исходив центральные улицы вдоль и поперек, я не нашёл свой контингент и отправился в районы на окраинах города. Увидел вывеску городской больницы и решил заглянуть на огонёк. Меня сразу же, на пороге встретил младший медперсонал, в виде двух крепких на вид медсестёр. Обе похожи как две капли воды, сиреневые с гривами двух оттенков голубого. У обеих кьютимарки скрыты халатами.
— Мы можем чем-то вам помочь, сэр? — спросили они хором.
— Да, здесь есть, неизлечимые тяжелобольные, инвалиды и калеки? — ответил я.
— Это конфиденциальная информация. Мы не можем сказать вам.
— Тогда пропустите меня, я сам найду кого надо.
— Мы не можем пропустить вас: вы не больны, и у вас здесь нет родных, к которым вы могли бы придти.
— Можете, просто не хотите. Но меня вы пропустите и расскажете всё, что знаете, заодно, — злобно ухмыльнувшись, сказал я.
Я схватил обеих пони за горло и прижал к стене. Из моих ладоней выросли небольшие иглы и провели инъекцию моих клеток спецназовцев. Через несколько десятков секунд они перехватили контроль над телами поняш. Недалеко была дверь в чулан с швабрами, судя по запахам. Я приказал поняшам открыть его. Послушные пони сделали это, после чего я затолкал их внутрь, и закрыл дверь. Кладовка освещалась одинокой лампочкой. В углу стояли несколько вёдер на платформах с колесиками и швабры. Да я мог бы просто копировать их память за недавнее время. Но я захотел наказать их.
— Где ваши самые тяжёлые и неизлечимые пациенты?
— Они на третьем этаже в стационаре, — также хором ответили они.
Я видел страх в их глазах. Единственное что они могли — все остальные функции контролировали мои клетки диверсанты. Если бы я приказал их сердцам остановится, так бы и произошло.
— Раздевайтесь, — бросил я.
Пони послушно скинули халатики. У них были похожие метки: у левой красный крест перечеркнутый шприцем, у правой красный крест перечеркнутый клизмой.
— Стяните мои штаны, и сосите хуй.
Поняши чётко выполняли указания и наперебой, усердно заработали ротиками. Я взял правую за голову я стал трахать её рот, погружаясь в её горло. Член еле помещался в её ротике, поняша задыхалась, пуская слюни. Я сменил её левой, давая отдышаться. После отсосов, я коснулся их лбов и послал сигнал по нервной системе, чтобы снять контроль с их речевого центра и ртов.
— Скажите, почему я не должен, наказывать вас дальше?
Пони молчали, наконец до них дошло, что они снова контролируют свою речь.
— Пожалуйста сэр, мы больше не будем вам мешать. Отпустите нас мы всё поняли, — сказала правая.
— Нихрена вы не поняли. Как думаете быть оттрахаными таким членом, это достаточное наказание?
— Нет пожалуйста, не делайте этого, — плача, сказала левая.
— Ладно, я придумал кое-что получше.
Я взял одну из швабр и, изогнув руками, сломал её пополам. Затем превратил кожу своих ладоней в подобие наждачки. Быстренько обработал рукоятку швабры, от чего она стала гладенькой и приятной на ощупь, а самое главное размерами подходила поняшкам.
— А теперь, я хочу чтобы вы вставили это себе в киски и трахахались, до тех пор пока не скажу хватит. Если будете шуметь или звать на помощь, я лично найду вас и жёстко выебу. Вы меня поняли?
— Да сэр! — сказали они хором, насаживаясь на самодельный дилдо с двух сторон.
Надев штаны, я вышел из кладовки, заперев дверь. На третьем этаже я нашёл что искал, небольшой коридорчик с палатами по обе стороны от него. В них были коматозники, раковые больные и те, за кем нужен был постоянный медицинский уход. В одной из палат я увидел белую девочку единорожку, она постоянно кашляла, рядом сидела богато одетая пони-единорог ванильного цвета. Я подошел к ним.
— Вы мать этого жеребёнка? — спросил я.
— Да, а вы кто будете? — удивленно смотря на меня, спросила она.
— Неважно кто я. Ваша дочь неизлечимо больна?
— У неё рак легких, врачи сделали что смогли, — сказав это, у неё потекли слезы и она обняла жеребёнка.
— Мамочка не плачь всё будет хорошо, — сказала девочка.
— Я могу вылечить её, но мне нужны деньги. Сколько вы готовы заплатить за жизнь дочери?
— Я дам вам две с половиной тысячи битов, если вы действительно вылечите её.
Я протянул ей руку и сказал:
— Договорились.
Она в ответ протянула копыто, я пожал его. После чего повернулся спиной к ним и повторил ранее проделанную операцию с новой пробиркой. Опять развернувшись к пони, я протянул пробирку жеребенку и сказал:
— Выпей это, и ты выздоровишь.
Откашлявшись, девочка выпила содержимое пробирки.
— Через несколько часов ваша дочь будет здорова, можете провести все обследования, когда убедитесь в этом, принесите деньги во дворец, я буду ждать там.
Я развернулся и отправился в следующую палату. В этот день я навестил всех пациентов этого отделения, кроме коматозников — за них пусть родственники просят. По пути к выходу из больницы, я заглянул в подсобку — медсестры были на месте и усилено насаживались на мою поделку, пыхтя и тихо стоная.
— Вы свободны, — сказал я и тем самым, убил и растворил все свои клетки в их телах.
Поняши обмякли и не спешили вытаскивать поделку из себя. Так я их и оставил. Довольный, я отправился в замок ждать плоды своих трудов. Подумав, решил ничего не говорить сёстрам. Вот удивятся, увидев у дверей орду пони с мешками золота в зубах. Сегодня опять буду спать в спальне Луны, показывая этим, что недоволен Селестией. Кровать Луны была ещё больше и уютней Селестиной, по краю её шёл полог синей ткани. В общем, сон обещал быть сладким. Но не тут то было. Поздно вечером, когда Луна ушла исполнять свои обязанности соправительницы. В её покои завалилась Селестия. Завалилась в прямом смысле. На меня. Чем прервала мой прекрасный сон о сексапильных женщинах, развалившихся на огромной куче денег и бешено клопающих на меня.
— Селля, я сейчас рассержусь, — как можно более грозным голосом, сказал я.
— Не рассердишься милый, я пришла сказать, что готова выделить в своих покоях место для твоих вещей. Особенные пони и живут вместе, по особенному, — она точно издевается.
— Я не пони, слезь с меня шайтан-кобыла! — быть придавленным начинало уже надоедать.
— Ну-ну тише, Милый. Не бухти. Давно ты меня не ласкал, не обнимал, не трахал. Уже третий день. Понимаешь, как я соскучилась по тебе? — медленно говорила она.
— Селля, не испытывай моё терпение. Так и быть буду жить с тобой, но боюсь заберу больше пространства, чем ты мне там выделила. Не жалуйся потом. А теперь слезла с меня, живо! — точка кипения уже близко.
— Неа. Ты мягкий, эту ночь сплю на тебе, — вредным голоском сказала она.
— Ты очень непослушная кобылка, тебя надо наказать. Я покажу тебе кто здесь хозяин, — с этими словами, наращиваю мышцы, больше мышц по всему телу, ещё и ещё.
Культуристы нервно сосут в сторонке. Я стал похож на халка, разве что не зеленый. Играючи поднимаюсь с Селестией на спине, кладу её на спину и ласкаю нежный вход в пещерку.
— Нравится шлюшка?
— Да, да милый, ты стал таким огромным.
— Кто была очень плохой девочкой?
— Я была плохой пони, накажи меня, я заслужила.
— Ооо да, я тебя так заняшу, сучара — неделю будешь в раскоряку ходить.
Я перевернул Селлю на живот, и взял Лунину биту для крикета.
— Ну держись, — выдохнул я.
Первый пошёл с короткого замаха, смачно шлёпнул принцессу по крупу, вырвав сладостный крик боли.
— Да, пизди меня сильнее, не бойся.
— Ты охуела тут командовать, шлюха!? — её слова разозлили меня.
Я не сдерживался лупил, что есть мочи. Она орала так, что наверно весь замок слышал. Её жопа превратилась в красное опухшее месиво. Последним ударом сломал биту об её круп. Селля рыдала уткнувшись в подушку, я отшвырнул обломки биты, взял очень острый соус из комода (Луна любила острые вкусняшки и всегда держала бутылочку соуса у себя в покоях). Я схватил Селестию за рог и запихнул хуй ей в глотку по самые помидоры.
— Давай смажь его хорошенько сука. Работай языком. Вот так да.
Селля начала задыхаться, и я вынул член из её рта. Обошел её и, смазав член острейшим соусом (по остроте похож на тобаско), устроил принцессе анал-карнавал. Одним мощным движением, со шлепком, плоти о плоть, ввёл пенис в попку принцессы, разрывая неподатливую плоть. Жжение началось почти сразу. Я не стал делать свои слизистые устойчивыми к капсаицину и другим жгучим веществам в соусе. Просто рвал жопу "плохой пони", долбя её тугое колечко.
— Оооох как же жжётся, АААА… больно Милый, не надо, я всё поняла, я выделю тебе любые комнаты, какие захочешь. Только остановись!
В ответ я только ускорился.
— Поздно молить о пощаде сука! Получай! — я добавил пару смачных шлепков по уже обработанной поверхности кьютимарок, вырвав душераздирающий вопль из её ротика.
В этот момент в комнату входит Луна и замирает со словами:
— Что здесь происходит? — её челюсть падает, во взгляде появляется нескрываемый ужас.
Не прекращая драть Селестию, как последнюю шлюху, успокаиваю Луну:
— Всё хорошо Любимая, мы тут с твоей сестрой решили уладить кое-какие разногласия, очень эффективным методом.
Улыбнувшись Луне, я вытащил из ануса её сестры член и залил туда соус, после чего продолжил экзекуцию. Из-за новой дозы жгучих веществ Селли снова заорала, её стенания доставляли мне ни с чем несравнимое удовольствие.
Луна всё ещё в шоке смотрела на нас.
— Ты испорол её в кровь. Зачем, зачем так жестоко? — спросила наконец она.
Селестия не прекращая стенаний и плача ответила ей:
— Я заслужила. Я была очень плохой пони. Теперь я вижу это. Спасибо хозяин вы делаете меня лучше… О боже, как же БОЛЬНО!
Селестия несмотря на боль, уже почти кончала. Я перешёл в её щёлку, добавив соуса на член. Селестия выдержала недолго, громко оповестив меня и Луну, по её телу пробежали судороги, и она в исступлении забилась, сжимая мой пенис своей поджаренной киской. Я её ещё немного подолбил и вскоре догнал. Жжение и оргазм смешались в ядрёную смесь наслаждения. Именно в такие моменты чувствуешь себя по настоящему живым. Но скоро всё кончилось. Селестия мокрая и побитая лежала подо мной. Луна по прежнему, не веря своим глазам, смотрела на нас.
— Поблагодари за окончание наказания шлюшка, — мягким голосом сказал я.
— Спасибо хозяин, я буду хорошей пони, — слабым, дрожащим голосом ответила она.
Я вернул мышцы в обычное состояние, сдуваясь на глазах. Перевернув Селестию, я обнял и нежно поцеловал её. Луна придя в себя принялась осматривать разрушения учиненные нами. Кровать выдержала, но баночка из-под соуса была пуста и бита для крикета сломалась чуть выше рукоятки. Я поднял Селестию и отнес её в ванную. Ванна Луны была меньше чем в покоях её сестры, но спокойно уместила нас. Я включил воду и стал мыть обессиленную пони. На её круп без слёз невозможно было смотреть, что называется "разбит в хлам". Она дрожала, я обнял её и прошептал на ушко:
— Это был последний раз, такие игры до добра не доводят.
— Это было классно, повторим как ни будь ещё раз, — прошептала она в ответ.
— Селля, а если у тебя шрамы останутся, и вообще нехорошо это. Сестра на тебя теперь косо смотреть будет. И судя по твоим крикам, весь замок знает, чем мы тут занимаемся.
— Не знает. На двери и окна наложено заклинание тишины.
— Молодец. Теперь наложи заклинания тишины и невидимости на свой круп. Потому что его скрипы и вид шокируют кого угодно.
Селестия рассмеялась и сказала:
— У меня есть мазь для заживления ран из Зебрики. Как только доберусь до своих покоев — все раны мигом заживут.
— Тогда я не пущу тебя в НАШИ покои, пока хорошенько не прочувствуешь сегодняшний урок.
Я вымыл и вытер поняшу, заодно и сам помылся, затем мы вернулись в спальню. Луна ещё ждала нас, неодобрительно заглядывая нам в глаза.
— Что это вы устроили? Сестра такого от тебя я не ожидала. Когда у тебя появились такие наклонности? — набросилась она на Селестию.
— Ну мне в последнее время захотелось острых ощущений…, вот я и попросила Дио доставить их мне. — ответила Селля.
— "Острых ощущений" захотелось значит… Я знала что, Дио не стал бы ТАК обращаться с принцессой и особенной пони. Значит, это ты портишь нашего Особенного, подсаживая его на садизм. Сестра прекрати ЭТО. Это НЕ нормально!
Селестия опустила ушки и молчала. Наконец она сказала:
— Я знаю. Можно хоть иногда разнообразить этим секс. И вообще ты не пробовала, а судишь.
— Дио, тебе ведь не понравилось делать ей больно? — спросила меня Луна.
— Ну, сначала я впал в раж, и это было забавно, но сейчас мне уже не кажется это хорошей идеей. Последствия могут быть тяжелыми. БОЖЕ СЕЛЕСТИЯ НАКРОЙ УЖЕ ЧЕМ-НИБУДЬ КРУП! — было тяжело видеть изувеченное тело любимой пони, а ещё тяжелее понимать, что это сделал я.
— Вот видишь, сестра, делая больно себе, ты делаешь больно тем, кто любит тебя. Надеюсь, ты извлекла для себя ценный урок. Представляешь, как бы разочаровалась Твайлайт, узнай она об этом. Не разочаровывай её и меня. — Луна с укором посмотрела на сестру.
Луна ушла, а пристыжённая Селестия, застонав, плюхнулась на кровать.
— Как же круп болит. Я не усну этой ночью. Чем займемся? — спросила она.
— Я лично спать собираюсь, а тебе лучше вернуться в наши покои и зализать раны.
— Неужели ты согласен с Луной? И это надо прекратить?
— Да. Я боюсь тебя серьёзно изувечить, глупая кобылка, придется забыть о наших играх.
Я лег в постель, и Селестия подползла ко мне, обняла и поцеловала. Теперь я уже не хотел отпускать её в свои покои. Поэтому сделал коронный приём — влил вместе со слюной в Селлю снотворное, клетки-реставраторы (жопке нужен капитальный ремонт) и немного обезболивающего. Селля заснула на середине поцелуя. Я накрыл её одеялом и обнял мою пони, проваливаясь в мир снов.