Предсказание Ангросса.
Глава 29. Первая кровь и отшельник
Посадить Кризалис просто. А вот удержать....
Глава 29. Первая кровь и отшельник
Кантерлот. Замок. Катакомбы.
Когда Кризалис пришла в себя, то она не смогла пошевелиться. При попытке
двинуть копытами, она натыкалась на мёртвую хватку каких-то приспособлений.
Черная королева открыла глаза и... ничего не увидела. Темень, хоть глаз
выколи. Кризалис ещё раз дёрнулась, на этот раз всем телом, и она услышала
глухой звон цепей, которые, как оказалось, были закреплены магическими
защёлками на её копытах, крыльях, шее и голове. Пленница могла только
открывать рот, слышать всё вокруг, видеть, правда, пока темноту, и пока
дышать. Медленно переведя взгляд к себе на лоб, Кризалис заметила, что
на её роге висит какая-то кристаллическая штуковина. Королева перевертышей
захотела попробовать телекинез, чтобы снять этот предмет, но вдруг...
— Я бы не стал экспериментировать с заклинаниями. — тихо сказала темнота
знакомым голосом. — Опять голове бо-бо будет.
— А! — испуганно выкрикнула Кризалис. — Кто здесь? Ты кто?
— Здесь пока только ты и я. — ответил знакомый голос из глубины зала и в
непроглядной тьме зажглись два красных глаза. Они медленно, беззвучно, как будто
два уголька, приближались к черной королеве, и в её сознание стал закрадываться
страх. Сообразив, наконец, кто это, Кризалис спросила:
— Ты, тот самый... — но её перебили.
— Да, это я со своими скелетами поймал тебя. — весело отозвались глаза. — Ты
удивлена, Кризи?
— Вот почему я не чувствовала никого кроме тебя! — Кризалис погрустнела. — Но
как ты ими управлял? Это невозможно!
— Умею я, Кризи. — ответил голос.
— Ты зачем?...
— Вот что, "черная вдова", — встав почти вплотную, черный как уголь аликорн,
с белыми гривой и хвостом, наконец-то стал чуть виден. — Ты совершила много зла
за свою долгую жизнь. Так что то положение в котором ты оказалась, как раз
соответствует твоей репутации. И неужели ты и вправду рассчитывала меня
"охмурить" для своих нужд? — черный аликорн состроил недовольную гримасу. — Не
строй из себя наивную дурочку, Кризи. Пусть срок моей жизни по сравнению с
твоим, как песчинка по сравнению с Солнцем, но я никогда не доверюсь такой
опасной персоне как ты. Да, вынужден тебя сильно разочаровать, Кризи. Если ты
и что-то задела во мне, как кобыла, так только чувство жалости. Мне жалко тебя,
ты такая независимая, могущественная, и до сих пор одна? А измениться для того
чтоб к тебе относились по другому, не пробовала? Мне жаль, что такой потенциал
служит злу, а не добру.
— Да что ты меня жалеешь, двуличный ублюдок? — раздраженно спросила черная
пленница. — Должна признать, ты хороший актёр. В театрах скоморохом выступать не
пробовал?
— Ха-ха-ха. — аликорн рассмеялся. — Оскорбления. Ты, Кризи, за своим острым
язычком-то следи. Я, лично, особей противоположного пола никогда не бил, хотя
поговорка "Чем чаще бьёшь женщину, тем щи вкуснее" родилась не на пустом месте.
Ты понимаешь меня? — и черный аликорн слегка наклонился к Кризалис, а та, немного
испугавшись, сделала попытку отшатнуться. — Но я бы никогда не распустил копыт,
что бы ударить даже тебя. А на счёт оскорблений... В словесных оборотах тебе со
мной тягаться не стоит. Так что попридержи свои литературные слова оскорблений
при себе.
— Зачем я тебе... Вам? — немного успокоившись, спросила королева.
— Ты, лично, мне была не нужна. — черный аликорн слегка улыбнулся. — Я о тебе
знал кое что, но ты была как капля чернил на огромном белом полу зала. Ты не
занимала мои мысли вплоть до того момента, пока я на тебя в саду не натолкнулся.
Если бы ты не прилетела, я бы через недельку-другую о тебе бы забыл. Когда я
тебя сегодня ночью увидел, я был немного удивлён. — он чуть шире раскрыл
глаза. — Я ждал от тебя большего коварства и возможностей. Неужели ты,
`королева ченджелингов`, имеющая огромный жизненный опыт по сравнению с моим,
не смогла сделать элементарную разведку? — черная королева приопустила веки и
смотрела на копыта черного аликорна. — То что я подчинил себе мёртвых, это
разумеется мой козырь, но ведь и ты, на сколько я тебя знаю, умеешь например
менять личину прямо `на лету`. Не так ли? Теперь на счёт вопроса `зачем`. Ты
слишком расшалилась, Кризи. Слишком. — черный аликорн скривил недовольную
гримасу. — Как тебя воспитывать, скажи? Тебе запретили появляться в Эквестрии,
ты здесь `персона nongrata`, но тем не менее, ты опять припёрлась сюда, да ещё
в столицу. Тебе дома не сидится, или шило где-то у тебя торчит? Мне, почему-то,
всегда казалось, что с годами любой умнеет, ну те кому не грозит старость я
имею ввиду. А ты как шаловливая кобылка, которой запретили лезть в буфет,
а она опять, в отсутствии родителей, суётся туда за вареньем. Так что посидишь
пока, под охраной, может поумнеешь. А мы, с принцессами, пока за такой черной
негодницей присмотрим.
Кризалис задумалась. Теперь она поняла, как глупо она поступила не приняв
все меры предосторожности при подлёте к месту встречи. Да и наверняка кто-то
её увидел раньше и доложил о её прибытии. Ладно, этот раунд она проиграла,
но это не вся битва. Она сумеет освободиться. И горе тем кто встанет у неё
на пути! И первой жертвой, будет этот черный выродок с красными глазами. Нет,
теперь его судьба не кокон! Теперь его судьба — темница и слепота! "Я вырву
твои глаза, параспрайт недоделанный! Вырву, посыплю глазницы солью, а сами глаза
повешу у себя в пещере на стене. В назидание другим! А когда ты сдохнешь, твою
шкуру и крылья буду использовать как половой коврик у входа!" — подумала черная
королева. Но вслух сказала другое:
— Дэн фон Бюррен, — обратилась к черному аликорну пленница. — Откуда у тебя
такое имя? Ты кто вообще такой?
— Откуда? — "фон" чуть приподнял бровь. — Сам себе придумал. А если ты имеешь
ввиду откуда я, то издалека, очень издалека. А на счёт `кто такой`... Считай
что я друг принцессы Луны. Близкий друг. — Дэн хмыкнул. — Пока друг. — королева
ехидно улыбнулась. — Ты на меня, Кризи, губу то не раскатывай. — королева сразу
опустила взгляд и убрала улыбочку. — Я тебе правду сказал. Надеюсь ты меня
поняла. — аликорн тяжело вздохнул. — Вот что, Кризи. Мне пора идти, у меня есть
на поверхности дела. О тебе позаботятся: за дверью этого подземелья, стоят твои
стражники. Если что нужно, зови их, они всё сделают. Завтра, возможно, я приду
сюда не один. И это, Кризи, не пытайся применять магию, та штука что у тебя
надета на рог, не даст тебе применить магию без твоей боли. Так что не навреди
себе. И ещё. О побеге и не помышляй. Я договорюсь с принцессами, тебе охраны
добавят. А теперь, ваше тёмное величество, прощайте. — и аликорн, развернувшись
к пленнице крупом, не торопясь, побрел в темноту.
— До встречи, Дэн фон Бюррен. — выкрикнула Дэну вдогонку Кризалис.
В ответ на её реплику был долгий лязг запирающего механизма, скрип и скрежет
железной, судя по звуку, двери, и громкий удар, когда массивная дверь, отделила
пленённую королеву ченджелингов, от остального мира.
Пятёрка единорогов шла по подземельям замка. Все закованные с стальную броню
с эмблемами щита и ключа. В мощных шлемах, с забралами, что частично прикрывали
их глаза и рот. Каждый ростом на полголовы выше чем обычные стражники. Каждый
вооружен тяжелым железным копьём со стальным, зазубренным наконечником. Старший
группы, офицер, с дополнительными атрибутами двух перекрещенных сабель, нацепил
ещё сбоку какой то палаш. Все как один серого цвета, с белыми гривами и хвостами
того же цвета, с темно-зелеными, почти чёрными маслянистыми глазами, которые не
выражали ничего кроме холодной решимости идти вперёд не смотря на преграды. Их
особенность выдавали стальные накопытники, и от того что они впятером шли в ногу,
чеканя шаг, эта группа смотрелась ещё мрачнее.
Лестница в десяток ступеней, пост из двух белых стражников в золотых доспехах.
Пятёрка, мгновенно останавливается, щелкнув накопытниками. Офицер делает шаг
вперёд, левитируя свиток, перевязанный золотой ленточкой и запечатанный черной
королевской печатью, и хриплым голосом произносит: "По высочайшему указу их
королевских высочеств эквестрийских принцесс Селестии и Луны. Караул для усиления
охраны `объекта номер ноль`!" Их не смеют задерживать, разглядев королевскую
печать. И даже не взглянув в свиток, стража отдаёт честь, беря свои копья по
парадному. Пятёрка, снова в ногу, продолжает движение. Четкий печатный шаг гулко
разносится по длинным коридорам подземелий замка, освещённых редкими маленькими
магическими факелами. Снова лестница, снова пост. Реплики и действия повторяются.
Наконец, каменный коридор круто сворачивает влево. Небольшое помещение с серой
огромной, массивной стальной дверью и с мощными поворотными замками. По обе
стороны от двери два белых единорога шэф-сержанта в золотых доспехах с эмблемой
солнца. Чуть левее, стоит единорог, тоже белого цвета с офицерскими атрибутами
копья и щита. Почти у потолка горят два факела, слева от двери небольшой,
решетчатый люк, для сточных вод. Увидев приближение стальных незнакомцев, белый
единорог делает знак подчинённым и, спустя мгновение, их копья смотрят в грудь
пришедшим. Те, как один, резко, четко щёлкая своими стальными накопытниками,
останавливаются и серый офицер, делая шаг вперёд произносит заученную фразу:
— По высочайшему указу их королевских высочеств эквестрийских принцесс Селестии
и Луны. Караул для усиления охраны `объекта номер ноль`! Старший группы лейтенант
роты охраны темниц, Бур Линнер. — с последними словами он отдаёт честь и медленно
левитирует свиток с указом белому единорогу. Тот перехватывает его, ломает черную
печать, и поднеся свиток к глазам, чуть повернувшись к свету, переводит взгляд
на содержимое.
Но секундой ранее, серый офицер, слегка повернув голову к своей четвёрке, едва
заметно кивает головой и четыре черных, зачарованных сюрикена вырываются из
наплечников стальной "псевдостражи". Все метательные снаряды находят цель. Два
попадают точно в шеи шэф-сержантов, разрывая горло и артерии. Два других — в
белого офицера, тот даже ничего не успел понять. Первый, из сюрикенов, с хрустом
вгрызается точно под подбородок в шею, круша голосовые связки и шейные позвонки,
другой, как контрольный, входит точно под шлем, в голубой правый глаз единорога,
пробивая мозг.
Тело офицера ещё не успело упасть на каменный пол, а вместо пяти единорогов
на каменных плитах, закованные в черные доспехи, стояли пять высших ченджелингов.
С матовыми, ядовито-желтыми глазами с вертикальными кошачьими зрачками, с
серебристыми стрекозиными крыльями и рогом как у их королевы, только чуть ниже
ростом их повелительницы находящейся сейчас за железной дверью.
— Лискс, трупы в колодец. — распорядился скрипучим голосом бывший "офицер
единорог". — Ризсс, возьми ключи у этого гниющего куска мяса, — и ченджелинг
указал на труп упавшего белого единорога. — И быстро открывай дверь. У нас три
минуты.
— Будет исполнено лорд Райклес! — рявкнули в один голос бывшие "охранники".
Группа действовала слаженно и быстро, потом заскрипела огромная стальная
дверь, впуская ченджелингов в катакомбу. Лишь старший задержался и посмотрел
на кровавые следы на полу, где тащили трупы охранников. Потом за дверью исчез
и он, лишь серый свиток, со сломанной королевской печатью, остался лежать в
луже крови под мрачным и неровным светом потрескивающих факелов.
Кантерлот. Замок. Дворцовые помещения.
Тревожный гудок трубы в штабе дворцовой стражи, ближе к обеду, застал Дэна
фон Бюррена в покоях принцессы Луны. Ну не спалось принцессе и она, затащив
в свои покои черного аликорна, набросилась на него с вопросами о том, как он
поднимал, а потом управлял скелетами. Дэн скупо отвечал, не распространяясь о
своих секретах. Он просто констатировал факты, вот поднял, вот скомандовал. Ну
и вот результат, Кризи в подземелье. Луна очень интересовалась где "фон" провёл
остаток ночи, так как утром Дэна `вытащили` стражники из какого-то кафе, где
он дал в рог одному из посетителей, когда тот сказал, что "этот зал только для
белых". Причём того сноба единорога в цилиндре и с моноклем, не спасло даже
умение ставить магические барьеры. Дэн просто, одним неуловимым движением, сразу
оказался рядом с `цилиндромонокленосителем` и коротким движением передней ноги,
отправил того в аут, добавив словами, что "расизм в Эквестрии, самое тяжкое
преступление". Но за поверженного расиста вмешались несколько местных пегасов и
три единорога, а вот на сторону черного аликорна, как ни странно встали тоже
местные, причём тоже единороги. Правда таких смелых было всего двое, но в кафе
было потом весело. Дэн, как потом ни старался, не мог вспомнить как у него в
зубах оказалась ножка от дубового стула, которой "фон" действовал как хорошей
бейсбольной битой. Причём от ударов черного аликорна даже телекинез не давал
сто процентной гарантии защиты. Продолжалось это довольно долго, но ведь как
известно, рано или поздно, любому веселью приходит конец. Появился усиленный
патруль и забрал всех. Дэн, при задержании, не сопротивлялся, он только скромно
попросил у офицера, начальника патруля, зайти к инструктору Эндрю Арзесу Новеру,
что офицер и сделал, попутно продемонстрировав, ещё не до конца очнувшемуся и не
понимающему Арзесу, ножку от стула, которую начальник патруля назвал `страшным
орудием преступления`. Ну а дальше — полчаса на утрясение формальностей, долгие
извинения со стороны стражи и пришедшего в себя `цилиндромонокленосителя` и вот,
уже свободный черный аликорн, с утра посещает Кризалис в подземелье.
Теперь, не выспавшийся и немного уставший Дэн, прислушивался к тревожному
сигналу, что проникал в покои принцессы сквозь приоткрытое окно. Луна не
разделяла тревогу черного аликорна, и, всё ещё скромно улыбаясь, находилась под
впечатлением рассказа Дэна о его ночном приключении в кафе.
— Ну ты, Дэн, силён. — весело заметила Луна. — Этож надо, трёх единорогов и
двух пегасов отметелил без магии. А сам только шишку на затылке заработал.
— Тихо, Луна. — строго прервал словесный поток принцессы, Дэн. — Ты разве
не слышишь?
— Что? — всё ещё чему то улыбаясь, спросила ночная принцесса.
— Тревога! Вот что! — рявкнул черный аликорн и приказал. — Давай, Луна, твоим
телепортом к штабу охраны замка. — и видя что Луна, скорчив недовольную мордашку,
не торопится, ещё громче потребовал. — Давай, шевелись! Привыкай, мы на военном
положении. Или принцессы всегда всё делают по эстонски?!
Луна никогда не видела Дэна таким рассерженным и решила что сейчас спорить
бесполезно. Вспышка и они исчезнув из покоев принцессы, через секунду уже стояли
рядом со штабом замковой стражи. Там творился целеустремлённый беспорядок,
только так можно было охарактеризовать действия руководства гвардии и самих
гвардейцев.
— Стой, сержант! — в голосе черного аликорна громыхнул командирский металл,
когда он зацепил копытом пробегавшего мимо пегаса гвардейца. Тот резко, заметив
принцессу, остановился и отдав честь, вытаращился на черного аликорна, который
продолжил. — Что здесь происходит, сержант?
— Тревога в подземных катакомбах. — доложил пегас. — Проблема с `объектом
ноль`.
Черный аликорн вздрогнул, как от удара электрическим током, отпустил жестом
сержанта, коротко взглянул на принцессу и тихо, сквозь зубы, сказал лишь одно
слово: "Кризалис."
— Луна, подтверди мои полномочия, дай я порулю гвардией. — умоляюще взглянув
в глаза принцессы попросил "фон". — Они не справятся, видишь, как их всех
переклинило.
— ГВАРДЕЙЦЫ! — кантерлотским голосом воскликнула принцесса ночи. Коридор
замер как на фотографии. — ВСЕМ СЛУШАТЬСЯ НАШЕГО ТОВАРИЩА И ДРУГА, ДЭНА ФОН
БЮРРЕНА, КАК НАС И СВОИХ НАЧАЛЬНИКОВ! МЫ НАДЕЛЯЕМ ЕГО ПОЛНОМОЧИЯМИ СТАРШЕГО ПО
ОБОРОНЕ В ЗАМКЕ!
Перед черным аликорном тут же нарисовался Шайнинг Армор и четыре офицера.
— Ты, — Дэн ткнул копытом в капитана, — Берёшь пятерых самых надёжных и
сильных единорогов и к покоям Селестии. — Шайнинг пулей убежал выполнять
поручение. — Ты, — черный аликорн ткнул копытом лейтенанта. — Берёшь десяток
ваших единорогов умеющих ставить щит, и со мной ко входу в катакомбы. — Дэн
поглядел на других офицеров. — Вы собираете как можно больше единорогов на
дальних подступах к выходу из подземелий. Задерживать всех подозрительных
чудиков, даже одиночек гвардейцев. Проверять всех на маскировку. Исполнять,
вать машу! — рявкнул он так, что даже принцесса отшатнулась. Гвардейцы
забегали шустрее.
— Вы, принцесса, идите к сестре. — тихо попросил Луну Дэн. — Вам тут не
стоит влезать в это.
— Ну уж нет, — серьёзно посмотрев на черного аликорна, воспротивилась
принцесса ночи. — Я иду с тобой. Если там Кризалис, я смогу ей противостоять.
— Не могу спорить с женщиной, — растерянно пробормотал "фон", потом громко
выдал. — Телепортом, кто может, быстро к выходу из подземелий. За мной! — и
его окутало черное пламя.
Через несколько секунд, лишь ошарашенные гвардейцы, что не последовали за
черным аликорном, в ступоре, разглядывали, то место, на котором только что
стояли Дэн фон Бюррен с принцессой.
Когда разношерстная солянка из полутора десятков единорогов как дневной, так
и лунной стражи, во главе с не выспавшимся капитаном Рубеном Шедоу, которого
по тревоге подняли прямо с постели, и Дэном фон Бюрреном, который как известно
то же ночью "не спал", а так же её высочества принцессы Луны; прибыли к
массивным воротам ведущим в подземелье замка, там было весело и грустно
одновременно.
На широкой площади, примерно в три тысячи квадратных ярдов, перед раскрытыми,
и покорёженными от внутреннего удара воротами, разбросанные в случайном
порядке как кегли после страйка в боулинге, лежали с десяток единорогов и
пегасов стражников. Некоторым, лежащим в лужах собственной крови, помощь, увы,
уже не требовалась, некоторые, были ещё живы и над ними хлопотали медики.
Небольшая, поней в пять, кучка единорогов стражников, накрывшись тонким щитом
защиты, посылала внутрь входа, по невидимому снаружи противнику, фаерболы и
шаровые молнии. Но огонь у них был слаб, и вряд ли причинял вред тем, кто
сейчас прорывался из подземелья. В ответ, в единорогов, временами прилетали
светящиеся сферы то зелёного, то красного цвета. Мощь этих зарядов была такой,
что вся группа, отчаянно оборонявшихся стражников, едва удерживалась на копытах,
когда такие сферы попадали в щит, плотно накрывший защитников замка.
Но не все зелёные и красные "снаряды" летели в группу обороняющихся. Некоторые,
обладающие более насыщенным цветом, меньшим размером и большей скоростью,
казалось, целенаправленно летели в медиков, пытающихся хоть как-то помочь ещё
живым и раненным защитникам. Так, уже четыре пегаса санитара и три единорога
медика, лежали раненными рядом, с уже умершими от потери крови, стражниками.
Тот, кто засел в подземелье, и пытался выбраться наружу, был очень изощрён в
жестокости уничтожения живой силы. Если сфера попадала в цель, она не убивала
сразу, она просто калечила свою жертву. А как только на стоны раненных прибывала
очередная команда спасателей, то спасатели сами переходили в разряд калек при
очередном попадании.
У принцессы Луны расширились глаза от ужаса. Она не готова была к такой
жестокости, проявленной, пусть и врагами. "Что они делают? Так же нельзя! Это
же врачи, медики! За что их-то?!" — шептала она уже почти вслух. Но Дэн услышал,
он от увиденного тоже скрипнул зубами, и пробурчал под нос: "Вот вам и
эвестрийздец..." На эту фразу обернулись два единорога стража и Рубен Шедоу,
которого удивило, столь ёмкое "вновь образованное" слово. Но надо было срочно
действовать, и Дэн, пользуясь тем, что его наделили полномочиями громко отдал
приказ:
— Развернуть щит в ширину ворот! Щит жесткий, максимально плотный. — черный
аликорн смотрел на раненных. — Как только щит будет развёрнут, медики эвакуируют
раненных, помощь оказывают за пределами зоны боевых действий. Исполнять!! — Дэн
так гаркнул, что капитан ночных стражей и лейтенант, прибывший во главе десятка
единорогов, прижали уши. — Вы что, олухи? Не слышали приказа?! — удивился "фон",
когда никто не двинулся с места. Он повернулся к принцессе, — Принцесса, щит
мне. Я щас этих уродов, в порошок пойду стирать! Я думал твои стражники
похрабрее. — добавил он с издёвкой, и, не дожидаясь ответа, одним гигантским
прыжком, оказался чуть слева от выхода из подземелья.
— Эй, бешенные ублюдки! — заорал черный аликорн в огромный зев коридора. — Вы
там рехнулись или вас "зачистить" как ушлёпков террористов? Какого хрена вы
медиков вышибаете? Вы что, хотите чтоб с вами как заразной болезнью поступили,
огнём и мечом выжгли и в плен не брали? — рядом оказалась ночная принцесса, она
нервно дышала и вся дрожала от гнева и напряжения. Она полностью была согласна
со словами Дэна, но она всё ещё надеялась всё решить мирно.
— Ты дашь мне щит, Луна? — тихо спросил черный аликорн принцессу ночи. Ответом
ему было легкое мерцание, окутавшее его и Луну, и её хитрая улыбка. "Фон" тут
же поблагодарил. — Спасибо! Держись чуть сзади и не атакуй, идём бить хари! — и
черный аликорн, засветив рогом, ядовито-зелёным светом, вышел из за укрытия.
— Всё, бл... Хана вам, п[цензура]ы! — грубо произнёс Дэн, а принцесса услышав
такое, слегка покраснела. "Фон" нахмурился и громко крикнул. — Асталахаст! — и,
быстро расширяющаяся, пульсирующая, ядовито-зелёная сфера, наполненная какими
то странными мерцающими звёздочками, возникнув перед грудью черного аликорна,
быстро полетела в темноту, освещая зеленоватым светом стены огромного коридора
выбитого в скальной породе. Навстречу двум аликорнам неслись две красные и
зелёная сферы, но встретившись с шаром, который выпустил Дэн, красные сферы, с
хлопком пропали, а зелёная разбилась о щит принцессы. Луна немного поморщилась,
но продолжала держать щит. Тем временем, позади принцессы, во вспышке появился
друг Дэна, ярко-белый аликорн, Эндрю Арзес Новер. Он громко кашлянул, привлекая
внимание принцессы, и, когда она обернулась, спросил:
— Принцесса, вам помочь?
Но вместо принцессы, ответил, не оборачиваясь, Дэн: — Тебе спросить больше
нечего или не проснулся ещё? — черный аликорн, дождавшись, мощного, яркого,
расползающегося в стороны зелёным пламенем и чадящим как напалм, взрыва в
темноте коридора, опять громко произнёс: — Асталахаст! — и новая сфера
направилась вглубь коридора. — Давай смерч, или пламя какое-нибудь. Мне учить
тебя, или сам сообразишь?! — повысив голос, спросил черный аликорн.
— Альсересорро! — выкрикнул Арзес, и две ледяные сферы, диаметром в полметра
каждая, утыканные сосульками, как морские ежи иголками, понеслись в темноту
вслед за зелёной сферой. Пролетев ярдов семьдесят, сферы с треском лопнули и
сосульки, как шрапнель, разлетелись в разные стороны, нашпиговав стены и
кого-то там, невидимого, скрытого под тёмной пеленой защиты. Послышались
громкие проклятья и вопли. Принцесса обернулась и, посмотрев на белого аликорна,
понимающе и одобрительно кивнула ему. Тем временем, сфера выпущенная черным
аликорном, благополучно миновала группу противника, пролетела над их головами,
и врезалась в потолочное перекрытие медленно понижающегося коридора. За спинами
врага, появилось море зелёного огня, которое подсветило пять черных контуров,
со светящимися, в отблесках пламени, ядовито-желтыми, с вертикальными зрачками,
глазами. А чуть сзади и ближе к стене, стояла тёмная фигура, ростом в полтора
раза выше, с зелёными, с вертикальными зрачками, глазами, в которых читался гнев
и злость на весь мир и лично на тех, кто сейчас шел по коридору навстречу. Яркая,
желтая сфера вылетела из причудливого рога этой фигуры. Комок пламени пронёсся
над головами принцессы Луны, Дэна и Арзеса и врезался в потолок, осветив на
мгновение, группу из трёх аликорнов.
— Так, так, так! — голосом королевы Кризалис, заговорило существо. — Дэн
фон Бюррен, с принцессой Луной и новеньким. Это интересно, очень интересно,
вы очень упростили мне задачу. — она сверкнула рогом и на стенах загорелись
факелы, освещая весь коридор. Перед Кризалис, в воздухе, барахтаясь как
беспомощные щенки в воде, подвешенные тёмными сгустками материи за шею,
висели три стражника.
— Вы трое, даёте нам уйти. — выдвинула требование королева. — Больше никто
не пострадает. Иначе я буду этих нежненьких стражников, по одному медленно
убивать, отрезая или отрывая у них по органу.
— Арзес, предупреди всех снаружи, пусть уходят. — тихо сказала Луна, чуть
обернувшись к белому аликорну. Тот кивнул в знак согласия и пропал во вспышке.
— Я обещаю тебе, Кризалис, выпустить тебя и твоих приспешников. — Луна
говорила твёрдым голосом. — Ты сама обещала, что никто не пострадает.
— Иди на выход, принцесса. — хрипло приказала Кризалис. — Мы следом. И клянусь
своим родом, если попытаетесь обхитрить, эти, — стражники застонали, — сдохнут
первыми.
— Если с ними что то случиться, — тихо, но грозно, произнёс Дэн, сверкнув
глазами в сторону Кризалис. — Ты сдохнешь так, как никто здесь ещё не умирал.
А твои приспешники позавидуют мёртвым, я обещаю.
— Иди, черный ублюдок. — приказала королева. — Ты у меня на особое меню.
Черный аликорн, слегка удивлённо поглядел на Кризалис, но ничего не сказал.
Процессия медленно шла к выходу, в каменном коридоре становилось светлее,
солнечный свет проникал глубоко, через распахнутые ворота. Наконец, первыми,
на улице оказались аликорны, с всё ещё мерцающим щитом ночной принцессы.
Площадь была полностью окружена войсками, а в качестве передового отряда
стояли два белых, только разного оттенка, аликорна: принцесса Селестия и Эндрю
Арзес Новер. Они стояли, грозно глядя, на выходящих на свет ченджелингов,
слегка подсвечивая своими рогами. Только у Селестии, рог светился желтым, а у
Эндрю — голубовато-серым.
— КАК ТЫ ПОСМЕЛА УБИТЬ МОИХ ПОДДАННЫХ?!! — грозно спросила Селестия.
— Селли! Если не выпустишь, к тем трупам прибавятся эти. — зловеще прошипев,
выдала черная королева, чуть выше поднимая трёх заложников.
— Сестра, я дала слово её отпустить в обмен на их жизни. — громко закричала
принцесса ночи.
— Иди, черная гадина, — дрожа от гнева, выдавила из себя старшая принцесса
глядя на Кризалис. — Ты свободна. Но если ещё раз, придёшь сюда. Клянусь моим
светилом, соберу войско и раздавлю весь твой поганый род с твоими подданными.
— Луна, иди к своей рассерженной сестре. — приказала королева ченджелингов,
но когда Дэн фон Бюррен двинулся за принцессой ночи, он услышал. — Нет, нет,
нет. Ты, красноглазик, останешься здесь. — Сквозь щит принцессы Луны проникла
странная верёвка, состоящая из плотного, черного тумана и обвилась вокруг шеи
черного аликорна. Потом Дэн почувствовал как его резко дернули, и он, пролетя
сквозь щит Луны, упал к копытам торжествующей Кризалис, и от удара потерял
сознание.
— Дэ-э-эн! — крикнула в отчаянии принцесса ночи, пытаясь вернуться к черному
аликорну.
— Стоять!!! — рявкнула черная королева, и три охранника-заложника мучительно
застонали, когда тёмная материя ещё сильнее сдавила им горло. — Ещё шаг или
чей-то магический удар и они умрут у вас на глазах! — раздались свистящие и
хлопающие звуки и пятеро подручных королевы, один из которых зажимал раны
в боку, нанесённые сосульками из бомб белого аликорна Арзеса, исчезли в зелёных
вспышках телепортации. Вокруг королевы ченджелингов, и лежащего черного аликорна
стало формироваться зелёное пламя. Подняв заложников выше, Кризалис громко и
отчётливо произнесла:
— Теперь вы знаете что я могу и что случилось с вашими подданными, что встали
на моём пути. — Кризалис злобно оскалилась. — Но вы понятия не имеете чем всё
это закончится! — пока королева говорила это, зелёное пламя выросло до высоты
второго этажа среднего дома. А потом, она и черный аликорн исчезли, растворились
в зелёном мареве. На то место, где только что стояла злобная фурия, упали три
бывших заложника и темно-синяя принцесса. Она испуганными глазами смотрела на
то место, где только что лежал Дэн, и никак не могла успокоится, ведь из за неё
он пошел в эту пещеру, ведь из-за неё он рисковал, пленяя эту королеву, а
теперь его нет.
— Дэ-э-эни-и-и-и!!! — громко крикнула принцесса ночи в пространство и из её
глаз полились слёзы.
Неизвестное место.
— Вать машу, это [цензура]ц! — слова черного аликрона возвестили о том, что
он, наконец-то, пришел в себя. — А где все? — наконец выдал он, удивлённо
оглядываясь вокруг.
Насколько хватало глаз, кругом была снежная равнина. Холодный, по настоящему
зимний, пронизывающий ветер дул с ураганной силой, и с каждым порывом ветра,
колючие, мелкие, как превращённая в пыль стекловата, ледяные иглы резали глаза.
Белёсая муть и снежный буран, вот что было видно на расстоянии всего в
двадцать шагов. Дальше — неизвестность. Черный аликорн поёжился, очень не
комфортная обстановка. "Как бы не замёрзнуть, етить их налево!" — подумал
аликорн черного цвета, с перепончатыми крыльями. Вдруг рядом кто-то кашлянул,
и черный аликорн, Дэн фон Бюррен, подпрыгнул от неожиданности так, что со
стороны казалось, что ему поставили клеймо на круп раскалённым предметом.
Рядом, в шаге от черного аликорна, стоял абсолютно белый, с седой гривой
и хвостом, с бородой, белого цвета, весь в морщинах и с густыми бровями
единорог. Его, по-стариковски выцветшие, когда-то голубые глаза, смотрели
с интересом и с удивительным, понимающим взглядом. Будто вся мудрость пожилых
и долгоживущих старцев впиталась в этот взгляд и отразилась как зеркало души
в этом пожилом единороге. Странная кьютимарка, выглядевшая как пирамида,
с глазом на вершине, была едва различима на крупе этого странного старца.
— Ну здравствуй, чужак. — дребезжащим, густым голосом, поздоровался первым
единорог. — Ты чьих будешь, милок?
— Э-э-э... — Дэн был потрясён речью единорога. — Меня Дэн фон Бюррен зовут,
я тут "пролётом". — опять схохмил черный аликорн. — А где вурдалачка? — "фон"
был удивлён, ведь Кризалис его к себе притянула.
— Ты, мил ЧЕЛОВЕК, своё имя назови, — чуть нахмурившись, и не реагируя на
вопрос аликорна и на его хохмы, а так же на отвисшую у Дэна челюсть после слова
"человек", чуть громче потребовал единорог. — И не твою кликуху здешнюю, а
настоящее имя.
— Денис Романов, вот только за... — начал Дэн.
— Всё ясно, русский. — чуть подобрев, и отвернувшись, заметил единорог. — А
я-то думаю, откуда такие матерные выражения... Да, и почему "кризанутая", так
тебя через телепорт к себе тащит? — старец снова смотрел на аликорна. — Ты что
ей сделал, Дениска, такого, что так её разозлил?
— Ты бы, отец, назвался, — что касается Дэна, он не любил такие разговоры,
но знать имя "напросившегося" на беседу, очень хотелось. — А то как-то неудобно:
ты меня знаешь, а я тебя нет.
— Зови меня Вернером. — улыбнувшись одними глазами, ответил единорог. — Пойдём
в мою пещеру, там не так дует. — старец развернулся, но всё же напомнил свой
вопрос. — Так что ты ей сделал?
— Поймал. — коротко ответил черный аликорн, ступая след в след за единорогом.
— Ай, молодца! — от такого комментария, Дэн едва не упал в снег.
— Что-то не так, Вернер? — спросил "фон".
Тот не ответил, спустя минуты три, они подошли к массивной двери, висящей на
кристаллических петлях, утепленной соломой и сеном. Дверь была широкой и явно
закрывала вход в пещеру. Единорог, подняв копыто, не телекинезом, дернул за
обычную, как у людей, ручку, и приоткрыл дверь. Повернувшись к черному аликорну,
махнул в сторону входа головой и предложил:
— Заваливай и пошустрее. Холодно. Дрова в горах трудно найти. Не усложняй
жизнь отшельника.
Войдя в пещеру, Дэн фон Бюррен, очень удивился спартанской простоте обстановки
и компактности помещения. Пещера действительно была небольшой, но уютной.
Гранитная основа, отшлифованные многовековой подземной рекой стены, единственный
выход, небольшой камин-печь у стены, с лёгким природным дымоходом. Кровать, или
скорее лежак, для отдыха, со свёрнутым в рулон матрасом и бельём. Дубовый шкаф
с книгами и гранитный стол, с двумя стульями из дерева. На нём, несколько листов
профессиональной лощёной бумаги и перьевые принадлежности. На гранитной стене,
противоположной шкафу, странный, очень похожий на земной, настенный календарь.
У входа, чуть накренившись, стоит серая, грубо сколоченная, скамья, на которой
возвышаются два старых, потемневших от времени, дубовых ведра с водой. Несколько
тарелок и плошек с кружками, чугунок и две кастрюльки, маячащие рядом с печью на
настенной полке, вот и всё убранство помещения. Освещением в пещере, служила
странная конструкция на потолке, чем то неуловимо напоминающая электрическую,
двухъярусную, восьмирожковую, шикарную люстру, у которой вместо всех ламп, пока
горело только две. Чем питались лампы, внешне похожие на хрустальные яйца, за
счёт чего излучался свет, этого Дэн пока не понимал.
— Ну, что встал, как соляная статуя жены Лота? — грубо спросил, из-за крупа
"застрявшего" в дверях черного аликорна, Вернер, чем поверг этой фразой того
снова в ступор. — Проходи, вон на стул, присаживайся. Щас я тебя согревать моим
фирменным чаем буду. — и слегка подтолкнул замершего "фона" копытом.
Дэн фон Бюррен, быстро переместился на стул, чуть прикрыл свои красные глаза,
и из под приспущенных век, стал наблюдать за странным хозяином пещеры. Тот, в
отличии от местных жителей, двигался как ртуть, плавно перетекая из одной стойки
в другую, рядом с плитой у печи, ставя там чайник и наливая воду. Вернер, хоть
и был единорогом, но совсем не использовал телекинез, предпочитая всё делать
копытами как обычный земнопони. Под его, вроде бы дряблой шкурой, как жесткие и
скрученные стальные канаты перекатывались мышцы и сухожилия. Дэн отметил про
себя, что вот эту и эту мышцу, просто так не разовьёшь и не сохранишь, если не
будешь регулярно заниматься нагрузками по три-четыре часа в сутки. Но эти
мышцы, точно выросли не от упражнений, они просто появились в течении жизни у
этого, теперь уже вряд ли немощного старца. Чем же этот единорог занимался
ранее? И вообще, откуда у него познания о людях, их быте и мифах?
Наконец, на столе оказался пышущий жаром стальной (!) чайник, небольшой и
странно пахнущий заварочный, и два обычных, земных, гранёных толстостенных
стакана, в серебряных подстаканниках. В каждом стакане была ложка, а рядом
с чайником, на красивой, вышитой вязью салфетке, небольшие, уже наколотые
куски, кристаллического сахара.
Стараясь не обжечь гостя, единорог, не торопясь, разлил в стаканы по одной
трети заварки, добавил кипятка, почти под срез и, посмотрев на черного аликорна
предложил:
— Вот что, герой, — он прихлебнул чай. — Давай сыграем в игру, девять вопросов
и ответов?
— Как будто у меня есть выбор. — угрюмо ответил Дэн, схватив стакан с ароматно
пахнущим чаем. Запах был настолько странным и насыщенным, что "фон" подумал о
магической составляющей, и бросил вопросительный взгляд на Вернера. Тот, не
смутившись, коротко ответил:
— В этом чае, примерно полсотни местных и тридцать не местных трав. Его
рецепт знаю только я. — он опустил взгляд, чуть задумался и добавил. — Ну, может
ещё сама Селестия, хотя вряд ли. И так, это был ответ вне конкурса, приступим?
— Давай! — весело согласился черный аликорн.
— Одно условие. — единорог смотрел в глаза аликорна. — Вопросов обо мне не
задавать. Это будет вне конкурса, после игры, если меня удовлетворит результат.
Надеюсь это понятно. И так, начинаем.
— А в случае проигрыша, что будет? — Дэн не Дэн, если не узнает все "призы".
— Верну туда откуда взял. — весело ответил единорог и сразу заметил. — Минус
один вопрос и ответ, думай что спрашиваешь.
У аликорна перехватило дыхание, он ещё раз, едва не обжегшись, глотнул чая
в прикуску с сахаром и задумался. Что спросить, что бы вопрос не был пустым?
— Почему ты меня спас от неё? — родил вопрос "фон".
— Я давно за вами наблюдаю, — сразу ответил Вернер. — Ты, лично мне, очень
симпатичен. Напоминаешь меня в молодости. Но ты был не готов к битве, и я тебя
вытащил.
— Где я? — новый вопрос.
— Так и хочется ответить "в пещере", — хмыкнул старик, но став серьёзным
продолжил. — Но это будет во-первых не честно, с моей стороны, и во-вторых, не
хочется получить, как у ВАС НА РОДИНЕ говорят, "переходящую фуражку капитана
очевидности". — единорог грустно вздохнул. — Ты на самом южном континенте этой
планеты, в горах, на каменистом плато на высоте семь тысяч футов. Сюда не
залетают пегасы, птицы, здесь 270 дней в году дуют холодные ветры и лежит снег.
Весна, лето и осень, пролетают за три месяца. Но главное, здесь нет конфликтов,
нет государств со своими законами и порядками. Да и меня никто не достаёт с
пожеланиями и вопросами.
— Как долго я здесь пробуду? — спросил черный аликорн.
— Я думаю, дня три. — единорог смотрел на календарь. — У тебя ушиб головы,
а в таком состоянии о телепортации, причём твоей, не может быть и речи. Иначе
инсульт заработаешь.
— Как ты меня вытащил? — Дэн хотел и это выяснить.
— Я был недалеко. — Вернер расправился со стаканом чая и налил себе по новой,
но в этот раз меньше заварки. — Увидел как тебя "забирают в КПЗ", и, скорее по
дурости, решил вмешаться. Использовал заклинание похищения. Не все здесь его
знают. Только оно не так немного сработало, и вместо моей пещеры ты свалился
посреди плато.
— Кто те, что были с Кризалис? — разведка о противнике бывает и косвенной,
Дэн это знал как никто другой.
— Её элита, пять высших ченджелингов. — глядя прямо перед собой отвечал
единорог. — Все имеют рог, все умеют телепортироваться и знают сильные
заклинания. Умеют хорошо менять личину и маскироваться. Вообще, у неё в рое,
таких индивидуумов порядка пятидесяти. Если разом нападут, мало не покажется
никому. Но у Кризалис не всё в порядке внутри роя: каждый лорд, а их там пятеро,
тянет власть на себя. Каждый хочет жениться на Кризалис, только она не дура,
властью делиться не намерена. Вот и не все пошли её выручать.
— Кризи всегда такая жестокая? — тихо спросил аликорн.
— Это второй раз за последние полторы тысячи лет, — Вернер поглядел на Дэна
с грустью. — Когда она целенаправленно убивала других. До этого только пыталась
захватить другие земли. Один раз по зубам от Дискорда получила, — единорог как
то странно хихикнул. — Он ей букет цветов принёс: то ли лапу и сердце предлагал,
толи опять дурачился, не знаю. Она ему этим букетом как в морду двинула, ну он
и взбесился. Представляешь, Кризалис, запакованная в зефир так, что одна голова
торчит, а он ей, как хуфбольным мячом, играет. Смотрелось весело, ну со стороны
разумеется. — поправился Вернер, отведя взгляд. — Как она тогда ругалась! Слова
надо было записать и в летописях оставить. Бумаги тогда у меня с собой не было.
Ты, кстати, учти, у тебя последний вопрос.
— Смогу ли я её победить один на один? — черный аликорн весь напрягся.
— Тебе надо выучить заклинание и умение щита против её атак. — поджав губы
ответил Вернер. — Я его знаю, а вот сможешь ли ты его перенять, я не уверен.
Но если сможешь, твоих сил будет достаточно что бы её мозг в кашу превратить.
Ты ведь не просто аликорн-чернокнижник, не так ли? — весело ухмыльнувшись
спросил единорог.
— Ну... — "фон" был смущён проницательностью мудреца. — А откуда?...
— Стоп. — Вернер поднял копыто. — Игра закончена. На сегодня хватит вопросов.
Завтра продолжим. По местным часам уже десять вечера, пора на боковую. Там, вон
в той нише, — единорог указал в дальний конец пещеры, — Соломенный матрац,
покрывало тёплое и подушка. Стели ближе к печи, не простудишься. Я пока посуду
помою и уберу.
Аликорн пошел в указанном направлении и действительно, прямо в скальной породе,
было углубление, футов пять в глубину и в высоту, и футов семь в ширину. Там и
находился второй комплект белья и спальное место. Обернувшись, Дэн заметил в стене
аккуратную, утопленную в стену дверь, покрашенную под цвет гранита. Поверх неё
был какой-то странный узор, явно дверь была магической. Что было за дверью, "фон"
пока не знал, но решил что спросит завтра. Перенеся на себе матрац с покрывалом,
и неся в зубах подушку, Дэн ещё раз осмотрел помещение. Он никак не мог понять,
что никак не даёт ему покоя, почему его, впервые находящегося в этом помещении,
не покидает чувство что он здесь бывал когда-то? Это конечно бред, но всё же?
Разместившись у стены, ближе к печи, Дэн, накрывшись покрывалом и положив
голову на подушку, отвернулся к стене. Все вопросы — завтра, а сейчас, а сейчас
надо забыть всё и дать своему перегруженному мозгу отдохнуть. Сон пришел так
быстро, что Дэн так и не засёк как в пещере погас свет.