Fallout Equestria: The Line

Черта

Эта ночь была её последней. Она поняла это, когда полыхающий белым фосфором аванпост работорговцев остался позади. А вместе с ним и те два дня, что они вели нескончаемую борьбу с силами Красного Глаза и его союзниками. С войной было покончено. С ней, она полагала, тоже. Израненная, избитая, истекающая кровью. Один патрон в «Малом Макинтоше». Всего один патрон. Для него. Для Красного Глаза. Сегодня ублюдок должен умереть.

Она уже едва переставляла ноги. Единственное, что занимало её мысли, – это ходьба. Шаг за шагом, пока она неспешно приближалась к цитадели своего заклятого врага. Филлидельфийская башня своим шпилем терялась в завесе из смога и фабричного дыма. Словно маяк, она возвышалась посреди океана довоенных развалин и пламени. О да, город горел. Горела империя Красного Глаза, возведённая на костях и прахе миллионов рабов. Захлёбывалась в крови, содрогалась в конвульсиях, выла в предсмертной агонии. Недолго осталось биться её окровавленному сердцу. И выстрел из «Макинтоша», отправляющего тяжёлую пулю 44-го калибра прямо в висок Красного Глаза, станет последним его ударом. Что будет потом? Это уже неважно. Кто-то должен ответить за свои грехи. И раз уж ей предстоит стать палачом ради всеобщего блага… Что ж, она им станет.

Запнувшись, она рухнула на разбитый асфальт.

— Слишком много крови… — пробормотала Литлпип, глядя на чёрные капли, падающие вниз с комбинезона под силой гравитации. Эта же сила, вкупе с усталостью, тянули её туда же. Прилечь бы на минуту, перевести дух. Но она боялась, что, закрыв глаза на мгновение, она не сможет открыть их вновь.

— Мне очень жаль, Литлпип, — произнёс её ПипБак голосом Красного Глаза. — Но ты ведь знала, чем всё это закончится.

Она не ответила. Просто поднялась на ноги и сконцентрировала внимание на «Малом Макинтоше». Она отдавала последние крупицы своей магии на то, чтобы вновь поднять оружие с земли. Левитационное поле слабо мерцало, но револьвер поднялся в воздух. Удерживая оружие, она продолжила движение. Медленно, но неуклонно.

— Твои друзья мертвы. Город в огне. А ты одна, — продолжил он своим ровным и спокойным голосом. — Неудачница, — произнёс он без тени насмешки или осуждения. — Как же во многом мы с тобою похожи.

Она оглянулась назад, туда, где мерцало огненное зарево. Вельвет Ремеди. Каламити. Стилхувз. Ксенит. Паерлайт. Образы её друзей один за другим всплывали в её сознании и сгорали фосфорным пламенем. Воспоминания о лучших моментах её жизни врезались в память и осыпались прахом. Всё это прошло и никогда не повторится вновь. Вся её жизнь медленно догорала в этом огне, что неспешно пожирал развалины аванпоста. Ковпоньские замашки Каламити – её всегда забавлял его причудливый говор, а чёрная шляпа «Десперадо» придавала его внешности некую изюминку, нечто, что было присуще только ему. Наверное, его тело уже занесло песком. А Ксенит? О, ей будет не хватать этой странной зебры, её чудных полос и экзотического голоса. Да, все свои тайны она унесла с собою в могилу. А что насчёт Вельвет Ремеди, любви всего её детсва? Она, несомненно, заслуживала лучшего. А Стилхувз? Даже не верится, что что-то смогло убить этого кантерлотского гуля. И у него нашлись свои слабости. Даже воспоминания о Паерлайт вызывали у неё чувство опустошающей тоски. Их больше нет. И это сводило её с ума.

Она медленно поднялась по мраморным ступенькам и остановилась у двойных дверей. Точка невозвращения. Рубикон. Она уже давно пересекла черту, за которой не оставалось пути обратно. Теперь нужно просто закончить то, что начала она и её друзья. Нельзя допустить того, чтобы их смерти стали напрасны. Поэтому, Литлпип толкнула дверь магией и ступила в холл.

Гигантский декоративный аквариум давно высох, а стекло во многих местах покрылось многолетними трещинами. Тем не менее, пол был прибран, а освещение не мерцало, поэтому она видела, куда шла.

Длинная кровавая полоса тянулась за ней всю её дорогу. Где можно, она сделала перевязку бинтами, но те уже сплошь пропитались кровью, а кроме своего револьвера, у неё более ничего не было. Глупо было бы умереть от кровопотери. Благо, Литлпип была выносливее, чем казалось на первый взгляд.

— Отряд! Смиир-на! — рявкнул голос из тамбура впереди. Несколько силуэтов неподвижно застыли впереди на фоне электрического света. Литлпип не была настроена на бой, но если кто-то помешает ей добраться до Красного Глаза…

Потрёпанные и избитые, они выстроились вдоль обеих стен тамбура, вытянувшись во фрунт. Элитные бойцы Красного Глаза. Сложив у копыт своё оружие, они ясно намекали на нежелание больше сражаться. Их командир стоял рядом. Коричневый единорог одарил Литлпип взглядом, переполненным страха и уважения, после чего склонил голову:

— Литлпип, я полагаю. Это всё, что осталось от «Красного Легиона». Мы сдаёмся, — произнёс он и поднял голову. — Филлидельфия ваша, мэм.

Он отдал ей честь, и этот жест тут же повторили его бойцы. Литлпип посмотрела на него, а затем в сторону лифта, что располагался на дальнем конце тамбура. Двери кабины были раскрыты, будто бы приглашая войти внутрь.

— Красный Глаз наверху?

— Как и всегда, мэм. Он ждёт вас, — отчеканил командующий. Литлпип кивнула и заковыляла в сторону лифта. Двери сами закрылись за её хвостом, когда она вошла внутрь.

— Отличная работа, Литлпип, — вернулся к ней голос Красного Глаза. — Ты сделала то, чего не смогла радиация. Уничтожила империю.

Ей нечем было ответить. Она повернулась к зеркалу в лифте и увидела себя. Её комбинезон превратился в изорванные лохмотья, а стальные пластины измялись и покрылись оспинами. Тело бороздили кровоточащие порезы и испещряли следы от пулевых ранений. Лицо было обожжено, в гриве запутались клочья земли, кончик левого уха был срезан пулемётной очередью. Кровь покрывала её с ног до головы. Кровь её друзей. Кровь её врагов. Её кровь.

— Чувствуешь себя героиней?

Нет. Она чувствовала себя жалкой. Жалкой, униженной и смертельно уставшей. Но не побеждённой, нет. Послышался оповещающий звоночек, а затем двери поползли в стороны.

— Да-да, проходи.

Она покинула кабину лифта и ступила в аппартаменты Красного Глаза. Настоящий пентхаус. Ублюдок знал толк в жизни. Литлпип взвела курок револьвера и быстро отыскала лестницу на верхний этаж.

— Позволь спросить, — раздался сверху живой голос Красного Глаза, не искажённый повреждённым динамиком ПипБака. — Что ты чувствовала, когда впервые покинула своё Стойло? Когда увидела всё это… Небось, решила, что я спятил.

— Ага… Я подумала, что ты слетел с катушек. Надеялась на это, — ответила Литлпип, ковыляя по лестнице наверх. Она отметила, что передвигаться стало намного сложнее, чем несколько минут назад. Наверное, всё это из-за кровопотери.

— Да, так было бы гораздо легче. Но мне не повезло.

— Ты точно в этом уверен? — усмехнулась Литлпип, остановившись, чтобы сделать небольшую передышку.

— Абсолютно. Я не больший безумец, чем ты, Литлпип, — безмятежно отозвался Красный Глаз. Литлпип поднялась на второй этаж и посмотрела вдоль небольшого зала, что оканчивался широким стеклянным балконом, нависающим над городом. Черногривый жеребец красной масти стоял рядом с гигантским полотном, как всегда облачённый в свой плащ Стойла. Яркие цвета его картины сразу же бросались в глаза, но отсюда мало что можно было разглядеть. Красный Глаз, вооружившись накопытником с кистью, набрасывал последние штрихи на своё произведение. Кисть для рисования против крупнокалиберного револьвера. Литлпип бы улыбнулась, но улыбка отняла бы слишком много сил.

— Как я ни пытался, я не смог сбежать от того, что здесь случилось, — говорил он, целиком сосредоточившись на работе. — И тогда я сломался. — Сделав ещё несколько набросков, он отложил кисть и глубоко вздохнул. — Всё. Готово, — произнёс он, отойдя в сторону от полотна. Красный Глаз устало улыбнулся Литлпип и кивнул в сторону рисунка. — Ну что, нравится?

Литлпип подошла ближе, и только теперь она смогла рассмотреть все детали этого ужасного зрелища. Треск пожара, крики, выстрелы, агония. Всё это всплыло в её голове. Она смотрела на десятки горящих заживо пони, смотрела на себя и зебринскую штурмовую винтовку в магическом захвате, смотрела на бойню, учинённую только по её собственной вине. Она облажалась, крупно облажалась. Арба затмила все её неудачи…

Она посмотрела на Красного глаза с непониманием:

— Да что это такое? — ошарашенно спросила она.

— Просто к тебе приходит понимание, — покачал головой киберпони. — Это больно, так ведь?

Он обошёл её сзади и встал рядом.

— Итак? Что скажешь?

Она смотрела на картину и не могла поверить своим глазам. Всё происходящее выглядело настолько сюрреалистично и неестественно, что все стремления отомстить отошли на второй план. И, тем не менее, она видела себя там. Она видела свой гнев и ярость. Литлпип просто не понимала, что происходит. Она словно вновь оказалась там. В этом аду.

— Это ты… — проговорила она, гневно глядя на Красного Глаза.

— Нет, — ответил киберпони и указал копытом в грудь Литлпип. — Ты.

Он прошёл вперёд и остановился с краю от полотна. Взгляд его здорового глаза был спокоен и непреклонен:

— Твои действия убили сорок семь невинных пони. Кто-то должен ответить за твои грехи, Литлпип. Кто это будет? — С этими словами, он зашёл за полотно. Литлпип последовала за ним, но не обнаружила черногривого жеребца на месте. «Что за игры?»

Она проследовала на балкон и увидела тёмный силуэт у стеклянного парапета.

— Красный Глаз… Это ты?

— Что, не похож? — со смешком отозвался киберпони.

— Я устала от игр… — произнесла она, шатаясь при каждом шаге.

— Поверь мне, — ответил голос из пустоты, — это не игра.

Она приблизилась к фигуре, но почувствовала внезапную слабость в ногах и упала на живот. Кровотечение так и не остановилось, но она нашла в себе силы упереться всеми четырьмя копытами в пол и подняться.

А затем она увидела кресло, обращённое фасадной стороной в сторону полыхающего города. Почему-то она не различила его раньше. Приблизившись, она осторожно развернула его к себе и отшатнулась – уже знакомый черногривый жеребец предстал перед ней в мёртвом виде. Побледневший, умиротворённый… мёртвый. На подлокотнике она заметила пистолет с откинутой затворной рамой. Красный Глаз был мёртв. Минимум несколько дней. Застрелился. «Что за чертовщина здесь творится?»

— Похоже, — вновь начал Красный Глаз, объявившись из темноты позади Литлпип, — слухи о том, что я жив, несколько… хм… преувеличены.

— Невозможно… — прошептала Литлпип, переводя взгляд с живого Красного глаза на… мёртвого Красного Глаза.

— О, уверяю, — безмятежно ответил Красный Глаз, — возможно.

— Но… как? — вопросила Литлпип. Наверное, она уже окончательно слетела с катушек.

— Не «как», — произнёс киберпони и посмотрел на своего мёртвого двойника. — «Почему». — Затем, он вновь перевёл свой взгляд на Литлпип. — А потому, что тебя не должно было здесь быть.

— То, что произошло, – не моя вина, — вяло ответила она. Но ответ был написан на её лице.

— Правда? — Голос Красного Глаза был переполнен сарказмом. — Остановись ты, и ничего бы не случилось! Но нет. Ты пошла вперёд. За несколько дней уничтожила то, что я возводил из ничего годами. Ты потеряла всех своих друзей. Ты уничтожила своё будущее. И не только! Ради чего?

— Я хотела всех спасти… — совсем тихо ответила Литлпип. В глазах предательски защипало.

— Ты не спасительница, Литлпип, — ровным голосом произнёс Красный Глаз. Каждое его слово отдавалось болью в её сердце. — У тебя другие… «таланты».

Она вспомнила Арбу. И Брыклинский Крест. А затем обстрел лагеря Красного Глаза. И разрушение радиовышки. Это было лишь малой частью разрушений, учинённых ею ради спасения всего и вся. Пожалуй, за последние несколько дней она убила в сто раз больше, чем спасла за всю свою жизнь. Она корила себя за это. Теперь, когда пришло время, её душа наполнялась раскаянием.

— Я не виновата… — слабо проговорила она.

— Нужно иметь смелость, чтобы отрицать очевидное, — сказал киберпони и обратил свой взор к городу. — А когда правда становится для тебя слишком тяжким бременем, нужно выдумать свою. Ты такой же монстр, как и я, Литлпип. Время это признать.

— Нет… — тихо произнесла она и вновь повторила. — Нет. Это всё неправда. Это всё ложь! Тебя нет.

— Верно, — согласился Красный Глаз и медленно кивнул. — Неправда. А правда, Литлпип, заключается в том, что ты здесь потому, что хотела стать тем, кем ты не являешься. Героиней… — Он сделал короткую паузу, прежде чем продолжить. — Я же здесь только потому, что тебя заело чувство вины. Ты сломалась. Совершила ошибку и начала искать виновных. В итоге, свалила всё на меня. На мертвеца… — Красный Глаз испустил иронический смешок.

Всё вокруг погасло, и Литлпип внезапно увидела перед собою своё собственное отражение. А рядом стоял Красный Глаз.

— Я знаю, что правда бывает горькой. Но тебе нужно смириться, ведь других у нас нет… — сказал он в утешение и вздохнул. — Но долго так продолжаться не может… — Пистолет появился из темноты рядом с ним и уставился своим дулом в сторону Литлпип. «Как…?»

— Я досчитаю до пяти, а затем нажму на спусковой крючок, — безапелляционно произнёс Красный Глаз, чем поверг Литлпип в ещё большее ошеломление, чем то, в котором она находилось.

— Это… не ты… — она подняла переднее копыто и провела им по лицу. Всё это просто не может быть правдой! — Это мои галлюцинации…

— Уверена? А может мои? РАЗ! — громко произнёс он, целясь в Литлпип.

— Нет… Всё это… Все эти смерти… твоя вина! — продолжила оправдываться Литлпип, уже не находя, что сказать в ответ.

— Раз ты так считаешь, то стреляй. ДВА! — неуклонно продолжил киберпони.

— Я не хотела никого убивать…

— Никто не хотел, Литлпип. ТРИ!

Она левитировала «Малый Макинтош» и взяла в прицел Красного Глаза. Он был мёртв. И она была мертва. Просто чуть менее. Придя сюда, она ожидала, что свершится месть. Вместо этого она получила массу новых вопросов, на которые уже не было времени искать ответы. Ублюдок был прав – это всё её вина. Потому что не смогла вовремя остановиться. Не было бы ни Арбы, ни резни на Брыклинском Кресте. Не было бы всех тех смертей и разрушений, что принесла она в Пустошь. Можно было найти другой путь, но она пошла напрямик. И потеряла всё. Абсолютно. Осталось ли у неё что-нибудь, ради чего ей стоило бы продолжать жить? Или она окончит свой путь здесь, в самом сердце мнимого ею зла…

Пистолет отклонился от Красного Глаза и дулом упёрся в висок Литлпип. Она крепко зажмурила глаза и стиснула зубы; долгожданные слёзы побежали по её щекам. Вот она... Черта... И пути назад уже нет...

— ЧЕТЫРЕ! Если ты действительно этого хочешь, Литлпип…

Она промолчала, магией медленно давя на спусковой крючок. Сейчас всё кончится…

— Да будет так. ПЯТЬ!

Кровь брызнула на стекло, а за ним, догорая, умирала кровавая империя Красного Глаза…

КОНЕЦ