В перекрестье

Глава 7: Эквестрийская Стража

— Я вас всех ненавижу!

— Ради всего святого, ты говоришь это уже пятый раз за два часа...

— Да долбись понём этот чертов лес! Я такого поганого места в жизни своей не видел!

— И ты собираешься ныть по этому поводу, пока он не засохнет?

— Хоть бы и так! Сколько нам еще страдать?

— Около дюжины миль.

— Ско-олько?! Да я коньки отброшу через сотню метров, какая дюжина?!

— Не ори! На твои вопли сейчас полк гвардейцев прилетит! И смотри под ноги, там...

— Ай! Твою мать!

— ... яма.

— НЕНАВИЖУ-У-У!!!

Только что вы прослушали краткое пособие «Вечнодикий лес: руководство для туристов». Знаете что? Забудьте всю ту ерунду, которую я вам говорил о своих моральных устоях! Я хочу убивать! Если бы этот лес был животным, вроде кролика, я бы привязал его к двум согнутым деревьям, а потом разрубил бы сдерживающую их веревку! А потом собрал бы его внутренности в кучу и сжег к хренам! А потом собрал бы пепел и сжег его тоже! У-у-у, как же я ненавижу это место!

Все началось довольно прозаично. Мне нужно было попасть в лагерь, который разбили где-то в глубине леса бывшие стражники принцесс. Не очень далеко от него проходил небольшой тракт, соединявший Понивилль и долину Лас-Пегаса, но для нас это был не вариант, так как дорога контролировалась гвардией Архитеона. Именно на этом тракте Эпплджек засекли, и она была вынуждена два дня петлять по лесу, чтобы сбросить бравых вояк с хвоста. А потому мы двинулись в путь по некоему «маршруту», которым пользовались гонцы из лагеря на «Яблочные Акры» и обратно, и который выписывал огромную дугу, чуть ли не прижимаясь к подножию горного кряжа на севере.

И ладно бы это была какая-нибудь тропинка или вроде того, так нет же! Всяческие коряги, колючие кусты, норы с ядовитыми змеями внутри и прочие полезные для здоровья вещи никто не трогал, чтобы не нарушать маскировку. Мол, никого тут отродясь не было и ловить тут нечего. И вот сквозь всю эту красоту мы с Эпплджек и Свити Белл и продираемся вот уже больше суток! Я весь изговнялся в перегное, почве, паутине и колючках, свернул ногу, которая зацепилась за корень и отправила меня мордой в матушку сыру землю, был покусан какой-то непонятной шнягой, которую даже не успел толком заметить, и вынужден был минут пять проползти на брюхе сквозь здоровенный куст шиповника или типа того, молясь, чтобы нас не заметила мантикора, что-то разнюхивавшая под большим мшистым валуном. В общем, радости – полные штаны. Ах да, я забыл упомянуть важную деталь – все это произошло в течение первых шести часов нашего путешествия! И теперь мне говорят, что осталось еще двенадцать миль! Дайте мне только выбраться отсюда, я скручу из подручных материалов огнемет и спалю к архитеоновой бабушке этот сраный лес!

И не надо мне тут говорить, мол, ты же военный, проходил тренинги, марш-броски и все такое прочее. Если вы не заметили, в лесах Земли не обитают львы со скорпионьими хвостами, двадцатиметровые четырехглавые ящеры и миленькие голубенькие цветочки, которые вывернут тебя наизнанку, если ты притронешься к ним, пошутив про свой внутренний мир. Буквально. И я не улепетываю по этому лесу от засекших меня часовых и не подбираюсь к удобной позиции – то есть, не нахожусь в ситуации, когда у меня особо и выбора-то нет. Тогда бы я не жаловался. Но мы просто куда-то идем, идем уже вторые сутки, и я ненавижу этот лес всеми фибрами души!

Да плюс ко всему я еще и взял с собой «Барретт», и половина полученных мною царапин и синяков была мною не замечена, потому как почти все мое внимание уделялось тому, чтобы не повредить винтовку. Полутораметровое оружие все норовило зацепиться за какую-нибудь лиану или застрять между двух деревьев, если я забывал поправить ремень; а для М82, или, конкретно в моем случае, М82А1М, любое механическое повреждение ствола могло быть фатальным. Если кто не знает, по сути — это маленькая откатная пушка. При выстреле ствол слегка утопает в кожухе, что позволяет одновременно снизить отдачу и повысить начальную скорость пули. А начальная скорость – это очень важно! Я слышал байку, что какой-то морпех в Ираке одной пулей из модификации М82А3 пробил каменную стену и трех стоявших за ней повстанцев... Это, кстати, одновременно подтверждало и опровергало утверждение, что «Барретт» не предназначен для поражения людей, мол, из него только броневики пробивать и мины с расстояния обезвреживать. РПГ вот тоже не предназначен, но в меня же из него выстрелили... Так о чем я – если механизм отката ствола, не дай Бог, повредится из-за неосторожного обращения, то с первым же выстрелом винтовка просто взорвется мне в лицо, а отлетевший назад ствол расщепит кожух оружия и проткнет меня насквозь, как булавка – мотылька.

Мысли о чем-то привычном немного успокоили меня, и я перестал жаловаться на тяжкую судьбу. Пора было переключиться на более важное занятие – поиск очередных ям и корней, которые не заметишь, пока о них не навернешься. Вывихнутую лодыжку Свити мне сразу же вправила, но бинтов у нас с собой не было, так что мне приходилось ступать правой ногой очень аккуратно. Я принялся сканировать взглядом землю, надеясь, что не наткнусь башкой на острую ветку или что-то в этом духе. Пройти таким образом мне удалось метров двести, прежде чем мое имя, произнесенное ЭйДжей, не заставило меня поднять взгляд... и влипнуть лицом в огромную паутину, натянутую меж двух деревьев! Я яростно зачертыхался, пытаясь стянуть с рожи липкую массу, повезло еще, что на паутине не было хозяина, который с моим везением точно оказался бы ядовитым. Черт возьми, это просто нечестно – пони прошли под этой паутиной, даже не зацепив ее кончиками ушей! Иногда мои сто восемьдесят пять сантиметров росту играют со мной такие вот злые шутки...

— Заткнись! – зашипели на меня. В голосе Свити Белл явственно улавливалась тревога. Я тут же затих, впрочем, продолжая стаскивать паутину с лица.

— Что такое?

— Здесь кто-то есть, — прошептала Эпплджек. У нее, как и у единорожки, уши стояли торчком, поворачиваясь из стороны в сторону. – Я слышала хруст в стороне. Слишком тяжелые шаги для обычных зверей, а мантикора уже бы напала.

Я без лишних слов вытащил из кобуры МП-7 и снял его с предохранителя, прижав рычажок пальцем, чтобы не щелкнуло.

— Может, древесный волк? – Тихонько предположила Свити.

— Не та часть леса.

Я тоже обратился в слух, пытаясь уловить что-то помимо шелеста листьев и редкого щебетания птиц на верхних ветвях деревьев. Делу не способствовало гулко стучащее в ушах сердце: в кровь начал поступать адреналин.

Внезапно головы Эпплджек и Свити Белл синхронно повернулись ко мне, их взволнованные взгляды были устремлены мне за спину, а ушки неподвижно застыли, направленные туда же. Я тоже услышал чьи-то шаги, но обернуться не успел. В шею мне уткнулось что-то очень острое, а незнакомый мужской голос приказал:

— Не двигайся, чучело.

Как всегда случалось в моменты непосредственной опасности, мышление ускорилось в разы, замедлив для меня время и дав возможность продумать варианты действий. Своей шеей я ощущал острие меча или копья, совершенно неподвижное. Чтобы достать мне до шеи мечом, среднему пони пришлось бы встать на задние копыта и взять свое оружие в зубы, а с равновесием на двух конечностях у здешних обитателей не очень. Лезвие бы дрожало и давило куда сильнее. Значит, единорог, а это плохо – если от атаки зажатым во рту мечом я бы мог уйти, просто рванувшись вперед, то единорог не только удержит клинок возле моей шеи, но и позволит ему пролететь чуть дальше... Но в тот момент, когда я уже хотел попробовать схватить оружие неизвестного врага рукой и разрядить в него весь магазин пистолета-пулемета, Эпплджек крикнула:

— Стоп, стоп! Он с нами!

Сзади раздалось удивленное восклицание, и давящий мне на основание черепа металл исчез. Я тут же отскочил подальше вперед и развернулся, вскидывая свое оружие. На мушке оказался крупный серый единорог в позолоченной броне, удерживающий в воздухе возле себя короткое копье. Он переводил недоверчивый взгляд с меня на моих спутниц, а за его спиной тем временем возникло еще двое жеребцов, единорог и пегас, одетые в такие же доспехи. У пегаса я различил пристегнутый к боку лук странной формы.

И я не выдержал. Накопившаяся за сутки ненависть к этому проклятому лесу, смешавшись со страхом, что меня чуть не прирезали, образовала взрывную смесь. В висках стучала кровь, когда я поднял руку и послал одиночный выстрел чуть правее головы первого единорога. Пуля со злым визгом срикошетила от дерева, заставив большой участок коры взорваться щепками в непосредственной близости от уха жеребца. Тот в испуге отпрянул, а его товарищ, такой же серый единорог, выбежал вперед и попытался приставить мне к горлу острие своего копья, послав его по воздуху, но я метнулся в сторону. Схватив копье, я вырвал его из левитационного поля, взял в обе руки и сломал об колено. Бесполезное древко отлетело в сторону, а ту половину, на которой было лезвие, я сжал крепче, прыгнул к единорогу и прижал кончик копья ему к тому месту, где шея переходит в нижнюю челюсть. Пони замер, в его взгляде было удивление. Ну да, здесь еще никто не видел, с какой скоростью может двигаться разозленный человек.

— Дрейк, что ты делаешь?!

— Я не люблю, когда в меня тычут острыми предметами, понятно? — Зарычал я на единорога. Его коллега-пегас уже целился в меня из лука... стоящего на земле? Лук был выше владельца на голову и в нижней части имел компактную подставку с упором для копыта, а стрелу в натянутой тетиве пегас удерживал зубами. Черт, это же непрактично, этот лук явно не предназначен для атаки на больших расстояниях. Стрелу ведь пускают навесом, а тут есть возможность выстрелить только горизонтально. Единорог с луком был бы куда более эффективным бойцом.

Владелец сломанного копья, к его чести, пришел в себя быстро и теперь смотрел на меня уже не удивленно, а злобно.

— Понятнее некуда. Только убери это, а не то приобретешь аксессуар в виде стрелы в башке.

— Дрейк! – Еще раз окликнула меня Эпплджек. В ее голосе был страх. Я обернулся: она смотрела на меня почти с тем же выражением, как тогда, после того как я пристрелил Алмазного Пса. Посмотрел на свою руку, держащую копье. Она показалась мне чужой...

Я поднялся, не особо напрягаясь из-за нацеленного в меня лука, уронил обломок копья, и, отойдя в сторонку, сел под деревом, привалившись к нему спиной и сжав лицо ладонями. Не надо было так срываться... Вечнодикий лес высосал из меня все запасы самоконтроля, но все равно я не должен был так реагировать. Недоразумения в этом мире сыплются на меня как из мешка с подарками, пора бы уже привыкнуть, что в меня сначала целятся, потом спрашивают... Гнев быстро потух, и оставленное без его подпитки тело, истратившее последние ресурсы на стычку, начало ломить от изнурения и многочисленных мелких травм.

Моего плеча осторожно коснулись. Я поднял голову: Свити Белл, сидя перед суровыми жеребцами, что-то им объясняла, жестикулируя в мою сторону, а рядом со мной стояла ЭйДжей.

— Что на тебя нашло?

Я ожидал крика, но этот вопрос был задан тихо и сочувствующе.

— Я хочу выбраться отсюда, — пробурчал я невпопад. – Чем скорее, тем лучше.

Эпплджек кивнула:

— Понимаю. Вечнодикий – то еще местечко, к походам по нему надо привыкнуть. Но тебе необходимо попасть в лагерь, Шайнинг Армор не захотел бы с тобой повидаться, не считай он это важным. А оставлять управление лагерем он не может. Просто потерпи еще чуть-чуть, и мы будем на месте, а там я постараюсь вырвать для тебя пару часов на сон и что-нибудь горячее на ужин, идет?

— Идет, мамочка, — фыркнул я.

— Вот и славно, — ухмыльнулась ковбойша. – Но если будешь называть меня мамочкой, я начну отвешивать тебе подзатыльники за плохое поведение.

Солнце уже начало садиться, когда мы добрались до лагеря.

К этому моменту я знал все, что должен был знать, об Эквестрийской Страже. В общих чертах меня просветила ЭйДжей, а деталями принялся потчевать тот самый белоснежный пегас с луком, которого, как выяснилось, звали Винд Арчер. Забавное совпадение, не находите? Несмотря на то, что накануне он был готов проделать мне в голове лишнюю дырку, пегас оказался приятным и общительным малым.

История Стражи как военного формирования началась вскоре после того, как Архитеон водрузил свой королевский зад на трон Эквестрии. Из Кантерлота сумело выбраться три четверти от общего числа стражников Селестии и Луны; остальные либо пали в бою, либо были захвачены в плен. Не подумайте, что это было бегство. Во время отступления тогдашний начальник стражи делал все, чтобы вывезти из горящего города как можно больше мирных жителей, а большие эскорты требовали большой охраны. Самое плохое было то, что у стражи не было никакого боевого опыта: тысячи лет страной правили всемогущие принцессы, которым пони поклонялись, как богиням, и вся деятельность дворцовой охраны сводилась к патрулированию улиц Кантерлота и поддержанию порядка в замке, когда там устраивались торжественные приемы. Но стражу продолжали упорно тренировать «на всякий случай», и во время битвы при Кантерлоте несколько соединений, следуя инструкциям командиров, прочно укрепились вокруг вокзала – единственным способом выбраться из столицы, если ты не пегас, являлся поезд, а дорога была одноколейной. Возможно, вам будет понятнее, насколько отчаянно они бились с армией Архитеона, если я приведу один факт: поезд успел съездить до Понивилля и обратно семь раз, прежде чем вокзал был все-таки отбит. Это и была та последняя четверть. Благодаря им после седьмого рейса в Кантерлоте не оставалось ни одного гражданского. А когда поезд отошел от перрона в последний раз, конвоиры увидели из окон заднего вагона, как в ослепительной вспышке взорвался мост, перекинутый через глубокое ущелье перед самым въездом в Кантерлот. Заклятие капитана не позволило пешим войскам Архитеона преследовать состав, а от пегасов стражники сумели отбиться.

Предыдущий капитан стражи, Шайнинг Армор, уже несколько лет как был женат на правительнице соседней Кристальной Империи, принцессе Каденс, и жил там же. Но после письма от своей сестры, Твайлайт Спаркл, он примчался в Эквестрию. Слишком поздно, чтобы застать смерть Твайлайт, но очень вовремя, чтобы принять на себя командование дезориентированной стражей. Они ушли в Вечнодикий Лес, самую выгодную со стратегической точки зрения позицию и совершенно никакецкую с тактической. Атаковать их там было сложно и неэффективно, но и они оттуда не могли высунуть нос. Впрочем, Шайнинг, судя по всему, талантливый руководитель, даром время терять не собирался, с утроенным рвением взявшись за тренировку оставшихся бойцов и муштрование новых – поток добровольцев не иссякал все три года с падения Кантерлота. Стычки с армией, конечно, были, но в основном носили партизанский характер – приходилось постоянно искать новые пути снабжения. На мой вопрос, что Шайнинг за эти три года сделал для, собственно, населения Эквестрии, Винд Арчер отвел глаза.

— Мы называем себя Стражей Эквестрии, в знак того, что защищаем пони от архитеоновского произвола... Но на самом деле – и я пристрелю тебя, если ты кому-то это скажешь – мы все делаем только для нас самих. Это мало кого устраивает, но Шайнинг Армор считает, что нужно копить резервы, и перечить ему умников не находится – только благодаря ему нас всех не перебили в первый же месяц. На первых порах парочка самосклепанных отрядов пробовала драться с гвардией в Понивилле... – Пегас вздохнул. – Возвращались далеко не все.

Теперь немного о самом лагере Стражи. Капитан Армор, похоже, был действительно очень толковым парнем. Лагерь был огромен, когда мы подошли к окружающему его бревенчатому частоколу, я не смог увидеть, где заканчивается стена; но на территории этого военного городка не было срублено ни одного дерева. Ну, может, почти ни одного, строить частокол из чего-то надо было, но Арчер поведал мне, что Стражники валили лес очень выборочно, так, чтобы не нарушать целостности зеленого ковра, коим сверху казался Вечнодикий Лес. Лишь дым от многочисленных костров легкой дымкой поднимался над кронами, выдавая поселение, но с земли его было не увидеть, а издалека – не разглядеть. Снаружи лагерь выглядел так, словно какой-то древний великан забавы ради разделил лес пополам бревенчатой стеной, аккуратно расположив ее меж деревьев.

Ворота лагеря внушали уважение – их створки выглядели как поставленные на ребро плоты из бревен, а по бокам возвышались невысокие, но основательные башни, на которых дежурили часовые. При нашем приближении с одной из них раздался крик:

— Стой! Кто идет?

— Третья патрульная группа, с нами Эпплджек! – крикнул в ответ один из единорогов, тот, которого я чуть не прирезал его же копьем. Впрочем, я уже не злился на него, даже наоборот, мне было немного стыдно за свою вспышку. Стражник видел это, но извинений от меня не требовал, понимая, что я был не в себе.

— Пароль? – Требовательно спросили с вышки.

— «Бабуля Смит», — выйдя вперед, произнесла ЭйДжей.

Ворота заскрипели, открываясь наружу. Опять-таки, умный ход – выбить их тараном вовнутрь практически невозможно.

— «Бабуля Смит»? – спросил я Джеки, когда мы проходили между башен. – Что за пароль такой?

Оранжевая кобылка печально улыбнулась:

— Это была моя бабушка. Замечательная пони. На ее счастье, до всего этого дерьма она не дожила.