Летописи Демикорнов
Глава 5. Забытое имя
Порой, имена тех, кто принёс жертву ради блага других, стоит забыть, чтобы не потревожить и не вернуть к жизни большее зло, чем было ими побеждено.
Только она будет помнить.
Ведь вечность не способна забыть.
Она не знала, сколько времени прошло с того дня, когда смысл её жизни распался невесомыми осколками в её копытах.
Она не считала дни, стараясь забыть миг, в который мордочка Клиффджампа стала невесомой пылью парящей в воздухе подобно пеплу. Миг его последнего слова. Его последняя фраза, что коснулась её губ, скользнула по щеке, словно пыталась стереть текущие из её глаз слёзы.
— Живи... без... меня...
Серебристая Демикорн привычным шагом шла по вырытым в скале туннелям, хмуро кивая встречным. Передние копыта поскрипывали стальными частями, что заменяли большую часть копыт до того самого места, где когда-то были браслеты телекинеза. Молодые избегали её, старшие старались ободрить, хотя это давно уже не помогало ей. Работа и её призвание, поглотили её целиком. Лишь тёмными ночами раздавались крики отчаяния, когда очередная задумка не выходила у неё и стальные части механизмов летели в стену, оставляя в ней сколы и трещины.
Тень от небольшой, но яркой лампы, что питалась от вставленных в её основание нескольких кристаллических стержней, шевелилась на стене чуть запаздывая за движениями Демикорна. В какой-то миг, она замерла и на тёмной поверхности открылись два мерцающих холодным и мёртвым светом глаза.
— Меридес Стелла... - Послышался чуть шелестящий и сухой голос. — Ты снова отвергаешь моё предложение? С каждым годом её сила растёт... с каждым годом растёт и твоя сила. Ты же хочешь остановить её страдания? Или... быть может исцелить свои копытца? Ты же хочешь снова ощутить ими прикосновение к траве... я знаю это...
Стальная деталь ударилась о стену не причинив тени вреда и отскочила на пол. Серебристая Демикорн тяжело дышала, словно захлестнувшая её ярость не давала ей нормально вдохнуть.
— Сгинь! Ты знаешь, чего я хочу! Но то, что хочешь получить взамен ты, слишком большая цена! — Почти выкрикнула она в мордочку ухмыляющейся тени.
— Ты хочешь его... ты хочешь его живым. Прижать, вдохнуть запах его гривы, прикоснуться...
Тяжелый ящик с инструментами влетел в стену окутанный лунным сиянием телекинеза и высек своим углом букет искр. Тень сдвинулась в сторону, словно избегая этой вспышки и нахмурилась.
— Замолчи! Не смей даже произносить его имени... не смей упоминать о нём. — Поджав губы зло бросила Стелла, устало опершись на стол. Металлические заменители копыт чуть смяли лежащие на нём чертежи. Громоздкое устройство складывалось из сотни линий и знаков. Компоненты соединялись тонкими штрихами и стрелки указывали что и в каком порядке должно крепиться. Это был очередной компенсатор магии, более мощный, более прочный, чем тот, что сгорел на прошлой неделе, заставив многих из находящихся рядом Демикорнов лежать теперь в рекреационных камерах.
— Как пожелаешь. Но ты придёшь ко мне. Обязательно придёшь, в своё время... - Тень прошелестела и снова стала собой. Тёмным пятном от Демикорна стоящего напротив света.
Ярость.
Это было больше, чем слово, больше, чем эмоция. Это была инфекция, причину возникновения которой не могли разгадать сразу, а потом было уже поздно искать источник, все силы были брошены в создание лекарства. Но это казалось невозможным.
Ярко красная Демикорн с голубой гривой, кажущейся замершим в локонах льдом, бежала по коридору держа в зубах небольшой ящик. Камешки и пыль из под её копыт летели в сторону, несколько раз едва не став причиной её падения на поворотах.
— Держите его!! Не выпускайте в коридоры... — Крикнула она оказавшись в проёме комнаты, вырубленной в скале, как и многие другие. Свечение телекинеза подхватило ящик, открыло крышку и в воздухе зависла небольшая ампула с острой иглой на конце. Короткое движение...
Существо, еще недавно бывшее подростком отшвырнуло от себя двух взрослых Демикорнов, словно те были не легче подушек. Маленькая пасть, усеянная острыми клыками светилась внутренним огнём. Ампула лежала на полу, расколовшись о твёрдую чешую, что неожиданно закрыла уязвимое место на шее.
Животный рёв раздался снова и что-то горячее и острое хлестнуло Петалм по боку, оставляя ощущение прикосновения к раскалённому металлу.
— Лов... ловите его... — Тихо прошептала она ощущая как сознание покидает её. Раздались звуки копыт. Кто-то поднял её голову и к боку прижалась холодящая повязка. — Не дайте... перейти... грань.
— Молчи! — Знакомый глухой голос раздался над нею. Бронзового цвета Демикорн осторожно оттащил её от дверей и сейчас поливал рану смесью из каких-то склянок, то и дело выжидая, когда тёмная пена перестанет вспухать на шкурке. — Оно задело тебя хвостом. Теперь ты тоже рискуешь...
— Не называй его... "Оно"... Это же жеребенок. Он же такой маленький... — Тихо прошептала она опуская голову вниз. — Он всё еще... жеребенок... Каликс, не забывай об этом.
Массивный Демикорн промолчал. Ему многое хотелось сказать, но не сейчас, когда его напарница лежала без сил, получив удар которого можно было избежать. Он смочил повязку и обернулся. Ампула блестела на полу. Одна из многих, которые сейчас носили с собой все. Но в этот раз она не помогла. Они опоздали. И теперь на одного Демикорна способного потерять себя, стало больше.
Всего два артефакта, но каждый из них горел на пределе своих возможностей. Лишь состояние их владельца, не давало ему ощущать их смертоносный жар, от которого металл артефактов начинал трескаться и осыпаться раскалёнными хлопьями, что падали на пол и чернели. В маленькой пасти подростка разгорался свет, что высвечивал сквозь шкурку тёмные тени костей и решетку рёбер, за которой, словно за толстыми прутьями клетки, отчаянно билось исторгающее всполохи пламени сердце.
В воздухе просвистели несколько ампул, но едва они вонзились своими иглами в его тело, как жар превратил их в испаряющиеся капли стекла и металла. В коридоре раздался яростный крик и после вспышки наступила тьма.
— Десятый. Подростки уязвимы к этой инфекции "ярости" в большей степени. — Глухо раздался чей-то голос и на каменный стол легли металлические пластины с записями. — Мы изолировали большую часть из них... но кто-то снова нашёл способ контакта. Всем медикам и имеющим хоть какие-то способности были розданы сканирующие артефакты. Более крупные версии установлены на всех значимых вратах и арках. Но с каждым днём зачатки инфекции регистрируются у всё большего количества Демикорнов.
— Что об этом думает Богиня? — Скрежещущий звук казался похожим на то, как две металлические пластины с зубцами пытаются найти положение, при котором каждый зубчик найдёт свою выемку. — Я вижу лишь то, что она, не покидая своих покоев...
— Право первого поколения позволяет говорить в таком тоне, но не забывайтесь, мисс Маскипала. — Бархатный и властный голос Демикорна оттенка ржавчины, прервал начатую фразу. — Алый Мастер... делает всё, что в её силах. Но если она окажется подвержена этому же бедствию... мы не ограничимся малыми жертвами. Погибнут многие и не только из нашего народа.
Изогнутый и чёрный язык скользнул по металлической стороне челюсти. Та, кого назвали Маскипалой, придвинулась к столу показавшись в колонне идущего сверху света. Воссозданная из металла правая часть её морды выглядела угрожающей и постоянно прибывала в движении, от крохотных, заменяющих мускулы, механизмов. Именно они создавали этот мерзкий звук, когда та говорила речь. Сейчас, она смотрела в глаза перебившей её с интересом и одновременно с презрением.
— Перррвое поколение... Ты верно заметила это, Минера. Никто из нас не подхватил эту инфекцию. Никто из первого и второго поколения. Ты понимаешь ведь, о чём я говорю? — Механическая часть щёлкала и время от времени загоралась внутренним светом вставленных в механизмы кристаллов. — Даже третье поколение, справляется с этим недугом. Остальные — брак... они все слабы! Это проверка нашего рода и многие не могут её пройти. Слишком далеко ушли от своей природы! Признай это, вторая из рода второго поколения, Инженер Минера! Признай, что в этот раз я права...
Маскипала глухо рассмеялась и снова скрылась в тени, лишь её разного цвета глаза, переливались серебристым и зеленоватым огнями.
Минера молчала. Как молчали и многие другие из собравшихся глав поколений. Но в этом было что-то не правильное. Что-то, что лежало на поверхности, достаточно было протянуть копыто.
Позади раздался шорох.
— Стелла Меридес, только что из покоев Алой Луны. — Раздался ровный и как всегда отливающий сталью голос серебристого Демикорна. Взглянув на неё, сложно было сказать, что в ней тоже течёт кровь второго поколения. Серебристая шкурка лишь в нескольких местах переходила в роговые наросты из которых торчали острые шипы. Идеальной формы крылья, вызывали зависть у многих летунов, а их гибкость и точность, делали их второй парой конечностей, когда Стелла работала над механизмами. Даже то, что её передние копыта были почти до первого сустава искусственными, не портило её внешности. Её внешность портило другое и увидев это Минера скривилась.
Холодное и лишённое эмоций выражение мордочки. За последнее столетие Стелла изменилась настолько, что казалась сама частью механизмов и устройств, что разрабатывала в своём гроте одно за другим. Одна из немногих, что добилась собственного ответвления коридоров, серебряная Демикорн общалась лишь с Алым Мастером и порой позволяла себе возражать даже главам поколений. За это её уважали, ненавидели и порой избегали. Причем последнее, было только на копыто для Меридес.
— Ну, поведай нам, что хорошего сказала наша обожаемая Богиня... — В голосе пони с механической частью мордочки послышалась издёвка, но серебристая Демикорн проигнорировала это полностью.
— Магическая активность Алой Луны возрастает и начинает негативно влиять на её состояние. — Слова прозвучали как гром и находящиеся в комнате стали обеспокоенно переглядываться. — Так же, мне было сказано передать. Активация тестовой версии зала "Истощения" будет произведена сегодня и мне не нужно ваше разрешение на это. Приказ отдан самой Алой и она знает о возможных последствиях.
Не дав другим сказать и слова, Меридес покинула комнату, скрывшись за упавшей сверху дверью.
— Глупцы... Вся эта затея с балансом глупость! — Тяжёлые шаги Маскипалы глухо раздавались в коридоре, сопровождаясь жужжанием крохотных шестерней. — Всё это выжидание. Дни жеребят... ха! Они ждут равные отрезки времени, смотря как истинная сила покидает их и каждый новый жеребенок оказывается слабее предыдущего. Слабые четвёртые, беспомощные пятые... О, а ты что забыл тут, полумерок?
Она остановилась, заметив покачивающуюся тень жеребенка. Механический глаз Демикорна уже подстроился под освещение и давал куда больше данных, чем её родной. Жеребенок медленно шёл от восточных ворот, чуть покачиваясь и спотыкаясь. Но не это приковало её взгляд. Как большинству из первого поколения, её мало волновали представители других. А жеребята, в последнюю очередь.
На нём мерцали артефакты. Два, пять, девять... четырнадцать... Куда больше, чем полагалось для его возраста.
— Где ты их взял? Снимай, пока не заработал истощение, возится тут ещё с тобой... — Зло фыркнула она приближаясь, но в этот миг до неё донёсся странный звук. Словно камень лопался под внутренним напряжением. Такой знакомый звук, услышать который во второй раз в своей жизни, она не рассчитывала. В коридоре начало светлеть и она, вздохнув, отсоединила от мордочки пластину с кружащимся в ней шариком из покрытого узорами металла. — "Рубиновый режим"... жаль, ты бы мог большего достичь. В таком возрасте активировать его. Возможно, не такое уж и бесполезное твоё поколение.
Жеребенок молчал, лишь раскрывая время от времени ротик, чтобы вдохнуть воздух. Жар исходящий от него искажал предметы вокруг и казалось кислород сгорал в его горле, не достигая лёгких.
— Мне... жарко... - Внезапно произнёс он, делая шаги к Маскипале, покачиваясь и звеня ярко сияющими артефактами на своём теле. — Голос.... звучит. Голос... вокруг... Пусть он замолчит... сделай... что... бы... за...
Пластинка с шариком блеснула в свете разгорающегося сияния и звякнув о стену скрылась за поворотом. Демикорн стояла над обжигающим своим жаром подростком и смотрела. Сложно было сказать, что в этот момент ощущала она. Живой глаз смотрел с гордостью и укором одновременно, в то время, когда механический фиксировал каждое изменение в работе раскалённых артефактов. Крылья, покрытые плотной чешуёй раскрылись по бокам от неё, изгибаясь и поблескивая когтями в ярком свете. Короткий взмах, и они сомкнулись на жеребенке, закрыв его со всех сторон.
Несколько лучей пронизали её тело и дым заполнил туннель.
Новая глава первого поколения смотрела на обугленную пластинку. Вынутый из неё шарик уже час стоял на подставке, раз за разом произнося механическим голосом записанные в него данные.
— Маскипала погибла остановив собой "Рубиновый режим". — Глухо сказала она, заставив шарик закрыться и замолчать. — Нам повезло, что там была она. Взрыв такой силы сжёг бы всех, кто оказался бы в туннеле и обрушил бы половину подземных ходов. И это один жеребенок пятого поколения. Возможно эффект был усилен артефактами, но скорее всего он пытался измотать себя, чтобы не дать ярости охватить его целиком.
— Почему запустился режим самопожертвования? — Ржавого цвета копыто ударило по каменному столу, отколов кусочек. — Этого вообще не должно было произойти!
На стол упал обломок артефакта, похожий на колье, но чуть массивнее и оснащённый висящими вниз пластинками металла. Одного взгляда на него Минере хватило, чтобы узнать предмет. Она поджала губы, отвернув мордочку в сторону.
— Он надел ожерелье хранителя. Будучи разряженным, он вобрал большую часть проявления инфекции, но зарядившись... — Пепельная Демикорн ткнула копытцем в ту часть, что была оплавлена сильнее всего. — Носитель был расценен как враг самого себя. Амулет запустил "Рубиновый режим"...
— Что в свою очередь даёт нам ответы. — Бронзового цвета жеребец сделал крылом жест извинения, за прерванную фразу. — Если артефакт посчитал жеребёнка врагом, значит инфекция имеет магический характер, а не проявление слабости рода, как предполагалось ранее. Несмотря на мерзкий характер, Маскипала поступила как истинный воин своего поколения. Донесла до нас эту информацию и предотвратила многие жертвы.
— Ты всё еще отвергаешь мою помощь? - Невесомая, кажущаяся миражом Демикорн стояла у стены с любопытством смотря на серебристую пони, склонившуюся над огромной сферой, с рукоятями и разъёмами по бокам. Меридес уже не первый час, пыталась заставить эту штуку выдавать нужный результат и почти не слушала полупрозрачную собеседницу. — Инфекция распространяется. Ей уже не нужен прямой контакт. Магия отравлена и ты понимаешь, как можно это остановить. Отняв её без остатка!
— Реверсия магического потока убьет её. — Тускло отозвалась серебристая, наконец достав телекинезом до крошечных металлических частей, что должны были закрепить кристалл и кусок отполированной породы в нужных местах на стальной конструкции. — Нужен другой способ.
— Другого способа нет. Ты же хочешь быть рядом с нею? - Слова ударили Меридес словно хлыст и заставили замереть. — На сколько метров ты смогла подойти, несмотря на свои защитные артефакты? Пять? Десять? Ты не смогла даже войти в её покои. Твои механизмы отнимают излишки, но их слишком много. Я же, предлагаю лишить её магии сразу на половину... Замкнуть четверть силы на самой себе, это же так просто. С твоим умением и моими знаниями...
— Ты хочешь сказать, с моим телом и моими знаниями. — Грубо ответила Стелла, бросив работу и повернувшись к призраку. — Ты ничто. Просто иллюзия которая достаёт меня уже не первый год. Что ты вообще хочешь?
Мираж улыбнулся и плавно пропал, не дав ответа на вопрос.
Громоздкие механизмы снова пришли в движение. Алое тело огромного, отдалённо напоминающего Демикорна существа, сжалось стальными тисками, что удерживали её копыта на месте. Металлические цепи, раскаляющиеся от касающихся их перьев белели своим звеньями, разбрасывая искры вокруг себя. Сквозь стиснутые зубы доносился тихий стон. Год прибывания в этом механизме, давал ей возможность выйти наружу всего на несколько часов и с каждым разом этот год становился всё длиннее. Стержни вонзились в её тело заставив дёрнуться и натянуть сжимающие крылья цепи.
— Процесс сброса магии в артефакты запущен. Богиня... Алая... потерпите немного... — Словно извиняясь проговорила серебристая Демикорн, в глазах которой отражались мучения той, кого она почитала и любила всем сердцем.
— Не важно. Что насчёт инф... инфекции? — Алая луна скривилась, ощутив как в её бока вонзились ещё две трубки, раскаляющиеся от одного прикосновения. — Я слышала одна из первого поколения погибла. Это так?
— Да богиня... Жеребёнок, подросток, запустил "Рубиновый режим" в жилых туннелях. Она поглотила удар своей жизнью. — Тихо ответила Меридес. — Мы ищем средство. Но всё указывает на связь с повышением активности вашей магии, Алая.
Громадный Демикорн плавно кивнула и снова вздрогнула. Дымящиеся и оплавленные трубки покинули её и механизм автоматически заменил их на новые, звонко выплюнув испорченные. Терпя боль она задумчиво смотрела в дальний угол зала, куда уходили трубы от многочисленных устройств. Стальные кольца, с впаянными в них кристаллами, крепко сжимали трубы и не давали потоку магии обретать свою волю, направляя его к удалённым отсекам, где капля за каплей, она становилась источником силы множества магических предметов. Эта маленькая Демикорн была права. Магия росла с того самого дня, когда она приняла единственно верное решение.
Богиня вздохнула. Механизм выплюнул еще с десяток испорченных трубок и замер. Тиски разжались и она медленно вынула из их колец копыта, разминая уставшие от долгого стояния ноги. Меридес Стелла и многие другие как она, потрудились на славу, создав этот зал. Он теперь был куда крупнее, чем в начале. До этого ей требовалось лишь встать на платформу. Теперь — ежедневное пребывание в оковах с короткими передышками и невозможностью покинуть свой зал.
— Ты говорила об одной возможности, которую тебе посоветовал... друг. — Внезапно проговорила она, подойдя вплотную к преграде из спаянных друг с другом кристаллов. Импровизированный витраж зазвенел и затрепетал от исходящей мощи, но выдержал. Богиня смотрела на серебристого Демикорна и в её лиловых глазах плескался угасающий огонь. — Что это за возможность?
Под этим взглядом, Меридес сглотнула. Она упомянула об этом в слух, когда Богиня, как ей казалось, спала.
— Замкнуть часть магии. Но последствия непредсказуемы. Я всё еще произвожу расчёты возможных событий... и... — Она замолчала отведя взгляд в сторону.
— Я не могу умереть. Помни об этом, когда будешь снова считать. — Улыбнулась Алая Луна и в этой улыбке чувствовалась уверенность и вера в ту, которой она когда-то сама подарила жизнь. — Делай. Если это вернёт мне возможность снова быть рядом со своим народом, это стоит того.
Ряд острых клыков, что сжимались с большей силой, чем мог выдержать металл, пронзили укреплённую трубу и в морду Демикорна выплеснулся алый и обжигающий туман. Сила питала его, утоляла его голод, стирала его сознание превращая в то, чем когда-то он являлся. Полыхающие первобытным огнем глаза обернулись и отразились в испуганных глазках Демикорна, совсем ещё молодой и только недавно получившей шестой артефакт и свой знак призвания.
— Наставник Парма... пожалуйста... прекратите, это убьёт вас! — Она стёрла копытом побежавшую по щеке слезу. — Наставник...
Существо раскрыло пасть, в которой горело пламя, словно выжигающее его изнутри. Суставчатый хвост, словно пила, срезал несколько подпорок по бокам, завалив выход из помещения. Горящие глаза становились всё ближе и ближе, пока она не поняла, что растворяется в этом безумном жаре. Теряет себя и... сливается с ним.
— Инфицированный в отсеке артефактория!! — Несколько медиков, гулко стуча копытами по каменному полу бежали в сторону, где разгоралось алое сияние. — Он добрался до трубопровода для сброса магии Богини!!
Подземелье тряхнуло и словно вывернуло наизнанку. Куски стен смяли стальные укрепления и выдавили острыми осколками породы двери. Запоздало по коридору пронёсся ураган, сметая на своём пути всё, что лежало или стояло прислонённым к стенам.
— Силовые установки с шестой по двенадцатую вышли из строя! Один из инфицированных, второе поколение! Мы не можем остановить его... — Из проёма беззвучно вылетели клубы пыли и вслед за ним раздался сотрясающий помещения грохот. Дым расступался и раскалённое существо, почти потерявшее облик Демикорна вырвалось в коридор, оставляя за собой угасающий шлейф пламени.
— Что с ограничителями? Все совершеннолетние Демикорны носят их и с трети из них идёт сигнал об инфекции! Почему сканирующие артефакты не зафиксировали этого раньше?! — Глава медицинского отсека шла переступая через обломки скальной породы. В стенах дымились оплавленные дыры, словно в них ударил раскалённый металл. — Что вообще происходит?! Почему зал Богини заблокирован?
Идущие с нею рядом молчали, не зная что ответить.
Тяжёлые двери в зал упали и замерли. Приводящие их в движение механизмы отказывались подчиняться приказам извне и лишь одна мысль медленно появлялась у тех, кто остался снаружи.
— Блокировка дверей возможна лишь в случае... — Не оборачиваясь, продолжала свою мысль глава и внезапно замолчала. До неё дошло, какой именно случай мог послужить этому. Время остановилось и в наступившей тишине она медленно повернулась к стальной двери. Её всегда узкие и кажущиеся зелеными огоньками на чёрном фоне глаза увеличились. — Богиня... нет... только не это.
Механическое копытце привычным движением встало в паз. Лёгкий поворот и обновлённый механизм пришёл в движение. Привычный гул шестерней, разворачивающих тиски, что будут держать в себе пламенеющее магией божество, принимая на себя удар её силы. Начертанные на платформе символы переливались синим пламенем, остужая те части, что были ближе всего к раскалённому телу. Но в этот раз копытце не остановилось, продолжая поворачивать пластину всё дальше, пока от полупрозрачных стержней не пошёл лёгкий дым.
— Стелла... Ты делаешь это? — Богиня повернула голову в сторону отделённой от зала ниши, закрытой щитом из прозрачных кристаллов. — Ты всё-таки решилась.
— Конечно она делает это. Вернее, я делаю это. Привет, сестра! - Раздался тихий и надменный голос сбоку. — Ах, ты взяла их силу себе и теперь не знаешь как её удержать? Бедная. Тебе было мало моей?
Призрачный Демикорн плавно появилась в поле зрения Богини и та сощурила глаза, узнавая её. Мираж дрогнул и стал выше, становясь похожим на богиню, только без крыльев. Чёрные и пустые глаза немигающим взглядом уставились на пытающаяся вырваться из оков Алую Луну.
— Бесполезно пытаться. Это я подсказала секрет металла, способного удержать тебя на одном месте. В конце концов, кто знает тебя лучше меня? Я подсказала возможность отнимать твою магию, что причиняет тебе так много страданий. Вини себя и свою силу, за всё что испытываешь теперь. - Нежно звучал призрачный голос копии богини, с каждым словом становящейся плотнее и отчётливее. — Я должна поблагодарить тебя.
— За... что? — Сквозь боль от снова вонзившихся в неё трубок прошипела Алая Луна. — За что... тебе благодарить меня?
Призрачная богиня удивлённо приоткрыла рот и рассмеялась.
— О, за многое, моя сестра. Ты не только сохранила отнятую от меня магию, но и умножила её! Признаю, это бесценный подарок. Очень, очень щедрый. Ты выпила из них магию, заперев остатки в их сердцах. Мне пришлось приложить немало сил, чтобы заставить их поделиться ими со мной. - Жуткая догадка мелькнула в мыслях Алой Луны. Она с ужасом вгляделась в существо, так сильно напоминающее её внешне и такое чуждое внутри. — Не смотри на меня так. Твой народ оказался сильнее, чем я думала. Пришлось начинать с тех, кто был доступен, кто хотел силы и... ярость поглотила их. Знаешь, сила их сердец была очень вкусной. Особенно тех, кто были первыми. Твоя магия и их истинная природа, это было нечто изумительное!
— Ты... чудовище... — С губ Алой упали несколько капель крови.
Бескрылая рассмеялась и подошла ближе, осторожно слизнув длинным тёмно-бордовым языком эту красную влагу.
— Мы. Запомни это. Мы — чудовище. - Прошептала она, улыбнувшись инстинктивно отвернувшейся Богине. — Ещё немного... и моя маленькая, потерявшая друга, марионеточка завершит своё дело. Ты же знала, что она потеряла своего особенного напарника? А ты ведь ничего не сделала тогда. Совсем. Ничего.
Лиловые глаза взглянули на методично переключающую рычаги и активизирующую магические кристаллы Демикорна. За щитом из кристаллов, она казалась серебристой фигуркой, какие отливали из ненужных кусочков металла наставники. Жеребята любили с ними играть, представляя сценки из книг и историй, рассказанных им.
Маленькая фигурка.
Взгляд Богини затуманился. Магия хлынула из неё потоком, словно что-то сломалось внутри и перестало сдерживать её. Купол барьера задрожал и стал покрываться мелкими трещинками.
— Смотри, это последнее, что ты увидишь как бессмертное существо! - Восторженно выкрикнула ставшая плотной копия богини, которая, казалось, упивалась потоками проходящей через неё силы. — Ты же хотела быть со своим народом? И ты будешь с ним... я обещаю тебе... В виде пыли и осколков металла!
Ставшее чёрным существо склонилась к закованной богине, не способной вырваться из терзающего её механизма. Тьма сгущалась вокруг пламенеющей Алой Луны и её жизнь, как и магия, угасали...
— Простите меня! — Приглушённый крик раздался откуда-то, словно звучал через плотную преграду. — Простите меня, Богиня. Я не знала... я ничего не знала!!
Барьер рухнул и тёмное существо дёрнулось в сторону, словно пыталось избежать прикосновения к осколкам кристалла. Там, где ещё недавно за рычагами стояла серебристая Демикорн, полыхало жаркое пламя, словно живое, лаская тело серебристой фигурки. У её копыт вращалась и подрагивала сфера.
— Т... тварь! Ты использовала меня! Ты... превратила жеребят в чудовищ! Ты... — Меридес тяжело дышала, выдыхая пламя, что разгоралось в её груди. Сфера вспыхнула и плавно разложилась на вращающиеся вокруг огненного шара стальные пластины, каждая из которых сияла своим, странным и древним символом. Таким холодным и спокойным в этом круговороте огня.
— Ты не посмеешь... Мы же договорились. Ты поучишь его живым. Ты не хочешь его? - Похожая на богиню тень оскалилась и плавно двинулась в сторону замершей серебристой пони. — Чтобы ты не задумала, не делай этого...
— Ты хотела реверсию магии? Ты получила её! Но даже тебе не было известно, что произвести её можно только через живое существо! — Меридес нервно сглотнула. Она ощущала поток силы, какого не ощущала никогда, даже будучи пробуждённой Богиней. В той холодной пещере, где бесконечный сон без сновидений прервался и приветливый взгляд лиловых глаз уставился на неё, произнося слова на неизвестном языке. От них, этих непонятных слов хотелось прижаться к огромному алому телу и ощутить жар от сияющих крыльев, что обняли её тогда и обнимали до самого выхода из холодной пещеры. Но не только поток силы проходил через неё, преломляясь в созданном ею механизме.
В её шедевре, за последнее столетие из всего, что она успела создать.
— Она не приходит... - Послышался знакомый голос и она обернулась, оказавшись в странной комнате, где было жарко и одновременно уютно. — С того самого дня, когда она не бросила меня под камнями и несла всю дорогу до укреплений. Она не приходит. И я не могу сказать... что не дождусь её.
Шелест крыльев. Огромных маховых перьев, что сияют как раскалённый металл и дарят как обжигающий жар так и заставляющее нежиться в них тепло.
— Клиффджамп. Ты же знаешь, что с тобой? - Голос богини. Такой грустный и исполненный печалью. — Ты слышал, что сказал твой ограничитель? Я...
- Только продержаться до того дня, когда она придёт! Богиня... нет... Алая Луна, прошу вас! - Раненный Демикорн, цвета сухой травы сделал несколько неуклюжих шагов. - Только до того дня! Я смогу... просто дайте немного своей силы. Я хочу... если не увидеть её успех... то...
Он закашлялся и поджал истерзанное крыло.
Богиня молчала и смотрела на него не в силах подойти ближе и обнять. С каждым годом эта дистанция между ними становилась всё больше.
— Ты станешь "тлеющим". - Тихо проговорила она.
— Всё равно... я хочу успеть сказать ей хотя бы одно слово. - Он смотрел на неё с верой и надеждой в глазах, влажных от слёз. — Одно слово... Алая...
Незримым наблюдателем этих чужих воспоминаний, стояла Меридес Стелла, ощущая как сила Богини проходит через неё разрывая на части и одновременно даря покой и счастье...
Одна алая капля. Одна слеза вечности, упала на пол и покатилась к замершему в благодарности Демикорну.
Пройдёт еще несколько месяцев, когда он осторожно положит этот камешек на язык. Ощутит его прохладу в горле и разливающийся от сердца жар, что заставит его тело жить несмотря на все показатели ограничителя.
Всего за неделю, как она, Меридес, закончит свой подарок для него, превзойдя всех механиков своего поколения. Войдёт с радостной улыбкой на мордочке, неся механическую замену его ноги.
Всего за неделю.
Эти события скользили перед нею воспоминаниями той, кого она обвиняла в бездействии.
Той, кого она считала виноватой.
— Живи... без... меня...
— Эта сила моя! Чтобы ты не задумала, ты не посмеешь сделать это! - Раздался рёв теряющей свои очертания сущности, что извиваясь и вытягивая тёмные и липкие отростки впилась в окутывающее Меридес пламя. — Ты... жалкая марионетка из плоти и костей! Подчи...
Рокот голоса твари заглушил отчаянный крик, в котором смешался надрывный плач и безумный восторг от переполняющей Демикорна силы. Колонна огня прожгла потолок скалы и серебристая крохотная фигурка взвилась стрелой к небу, что открылось над нею тёмным и холодным простором.
Она набирала скорость и высоту, словно одержимая стремясь к самой границе неба, выше туч, выше растворяющихся в дождевых каплях лучей солнца, выше того порога, когда воздуха становилось все меньше, как меньше становилась земля под её крыльями. Крылья уже не ударялись перепонками по воздуху, его просто не было под ними, как не было его и в её легких. Холод, возможно, превратил бы её слезы в бусинки льда, но жар от её раскаляющихся крыльев и тела был столь неистов, что противостоял даже подступающему холоду приближающегося космоса.
Выше, еще выше, до той границы, когда притяжение земли перестает тянуть её назад. Оглянувшись, она с хищной радостью заметила, что тень не отставала, вцепившись в неё едва различимыми щупальцами, незаметными объятьями, ощущаемые липкой паутиной на теле. Пытающейся вгрызаться в неё, проникнуть в её сущность, захватить её разум. Забрать похищенную из под самого носа силу. Но пламя разгоралось уже не только в груди, где давно перестало ощущаться сердце, оно охватывало разум. Растекаясь волнами этого жара по венам. Дальше, еще дальше, в глубины космоса, подальше остальных.
Лишь когда её родной мир стал похож на небольшую крупицу, зеленоватое зернышко на темной ткани окружающего простора, она остановилась и встретилась с преследователем мордочка к морде.
— Алый Мастер, я искупаю свою вину за ошибку! — Воскликнула она, выпуская из рта не способное удерживаться телом пламя и посмотрела на впившееся в неё существо немигающими раскаленными глазами. — Я хотела как лучше... Я не знала, что вы сделали всё, что могли для него. Простите меня, моя Богиня, за желание снова быть с вами рядом! Я бы хотела, ощутить тепло ваших объятий крыльями снова, как тогда. В тот день... мой... день...
Крылья распахнулись на миг и захлопнулись словно капкан на твари, в последний момент осознавшей, что из охотника стала жертвой. Но было уже поздно. Магия Алой вспыхнула в одном неистовом и безмолвном вопле торжества, отчаяния, боли и радости, превратив свою носительницу в яркую звезду заставившую содрогнуться близлежащие миры.
По её щекам текли слезы, в которых отражалась морда жуткого существа отчаянно пытающегося вырваться и хватки крыльев, испаряющих её своим жаром. Но усилия были тщетны. Юная Демикорн наклонилась к ней, пылая, сгорая и улыбаясь. Она прикоснулась губами к ужасающей пасти постоянно меняющегося существа.
— Ты хотела вечности… ты хотела могущества… Ты получишь и то и другое. Так насладись этим кратким мигом! Насладись им так же, как наслаждалась я, очнувшись от вечного холода... — Она выдохнула еще один сноп пламени, с которым её покидала сама сущность расы, к которой она принадлежала. — Потому что, после этого мига настанет вечное ничто. Для тебя... для меня...
Капля вечности взорвалась превращая в пыль гадкую тварь, заставляя её выть от беспомощности. Затем и пыль и сама память о нем испарилась в чистой, яркой вспышке освобожденной на краткий момент силы.
— Алая... я... стала... почти... Аликорном... — раздался стихающий в космосе голос, идущий словно из камня. В пространстве, вращаясь вокруг своей оси, остался одинокий кристалл в форме сердца, в котором стремительно угасал огонь. Виток, второй... камень потускнел и треснул, рассыпаясь, увлекаемый течениями космоса в его глубины.
Холодными и тихими осколками.
Капля вечности... что она для самой вечности во плоти. Всего лишь капля, одна из пролитых слез. Однако Алая Луна стояла на скале вглядываясь в сияющую в небе красную звезду и безмолвно рыдала. Слезы текли на землю, становясь красными капельками застывшего камня.
— Глупышка... мне не за что прощать тебя... — Тихо произнесла она, когда звезда стала гаснуть пропадая с утреннего небосклона. — Если бы ты сказала раньше о ней...
Тёмный силуэт Демикорна, держащегося на расстоянии от богини переминался с копыто на копыто. За много лет, Богиня впервые вышла из зала и стояла просто так, под открытым небом не сжигая и не обращая в кристаллы то, к чему прикасалась или приближалась. Он ждал, когда она обратит на него внимание.
— Моя Богиня, магическая инфекция больше не регистрируется на сканирующих артефактах. — Наконец произнёс он, посчитав, что подходящий момент наступил. — Главная Артефактор подтверждает полное исцеление всех из нас, кто были заражены. Отдельные вспышки ярости успешно подавляются ограничителем. Те, что потеряли свои личности...
Алая Луна жестом приказала ему замолчать. Она знала, что будет сказано дальше и не хотела этого слышать. Не в этот момент. Она вдохнула холодный горный воздух.
— Хорошо Суммус Морби... Я поняла... Ограничители перевести в штатный режим, у имеющих вспышки ярости, сменить личности на копии из тринадцати Первых. — Не отрывая взгляда от сияющей звезды, проговорила она. — Записи Меридес — уничтожить. Равно, как и её личность и все, что было с нею связано из всей библиотеки и всех ограничителей. Особенно за последние годы. Она черпала вдохновение в источнике, возвращения которого я, надеюсь, не будет.
— Но...
Алая тяжелым взором посмотрела на Суммуса сверху вниз, отчего тот ощутил давящую силу магии буквально вжимающую его тело в скалу. Её глаза изменились. Из них пропала привычная рассеянность и задумчивость, словно Богиня избавилась от сомнений и теперь знала свой путь.
— Да... я все понял, моя Богиня.
Он склонил перед ней голову и вскоре звук его шагов стих в отдалении.
Алая прикрыла глаза и последний раз посмотрела на небо. Циферблат на её боку вспыхнул и озарился холодным светом. Внизу, такими же огоньками горели ограничители других. Её детей, её творений. Еще секунда, и Меридес Стелла исчезнет из их жизни, словно никогда её не было. Лишь она будет помнить её. Помнить её стремления, желания и творения. Особенно её последнее творение, что могло уничтожить её, но в итоге подарило свободу.
На небосклоне гасла звезда.
— Полуденная Звездочка. — Тихо произнесла Алая, полной грудью вдохнув ночной воздух. — Твое имя... не будет забыто мной. Не знаю, сколько лет возможности быть среди других, ты подарила мне помимо свободы от прошлого, но ни одна минута из них не будет потрачена зря.
— Почему ты плачешь? — Раздался тонкий голосок сбоку. Маленький жеребенок стояла рядом, держа, в ещё неловких крылышках, серебристую фигурку взмывающей в небо перепончатокрылой пони, рог который загибался лезвием назад. Серебристая шкурка поблескивала в свете звёздного неба. — Ты такая большая и плачешь. Не плачь. Хочешь, я отдам тебе свою фигурку? Это Серебряная Звёздочка, она может летать очень высоко. Не плачь, ладно?
Жеребенок положила фигурку из металла перед копытами замершей Богини. И та, вглядевшись в неё, вздрогнула. Фигурка напоминала ей Меридес, что взмывала сквозь толщу скалы к бескрайним просторам вселенной. Медленно подогнулись её ноги и она опустилась перед забавным с любопытными глазками жеребёнком. Осторожно, словно вспоминая, как она делала это раньше, она распахнула свои крылья. Тихо шуршали её маховые перья, прижимая к её груди маленькое серебристое крохотное существо, что весело улыбалось и фыркало, когда тёплые мерцающие перышки попадали в нос.
Она прижимала к себе жеребёнка... вспоминая как талая пода текла по суровым чертам серебристого, застывшего в ожидании Демикорна. Как лёд постепенно выпускал закованное в кандалы серебристое тело, пока обессиленная она не упала в тёплые крылья Алой Луны.
Та вдохнула в неё жизнь и, укрывая крылом от пронзительного холода, вывела из грота наружу, ощущая дрожь её тела и медленный ритм просыпающегося сердца.
Она назвала её — Меридес Стелла.
Грустная улыбка скользнула по алым губам Богини.
— Меня зовут Алая Луна... а тебя? — Ткнув носом в поджатые копытца жеребёнка спросила она.
— Люмина. — Тихо ответила та, нежась в тёплых перьях божества, даже не зная об этом. Алая Луна снова посмотрела на небо, но теперь в её глазах читалась благодарность...